Болтаясь в лишенном ответственности море интернета, случайно, как это часто бывает, познакомился с молодой женщиной из под Донецка, на странице которой всегда были представлены чудеса её кондитерского гения. Собственно, о её географическом положении я узнал не сразу, равно, как и о положении семейном, мы просто общались, шутили, валяли дурака там, где дурак этого позволял, но никаких попыток залезть друг другу в жизнь, душу или нижнее бельё в нашем общении не было. Когда началась Великая Украинская Трагедия, которую многие воспринимают лишь как возможность нескучно провести перед телевизором вечер, я, мало-помалу, начал узнавать об этой женщине немного больше. Я узнал, что она, спасаясь от обстрелов, убежала со своими двумя девчонками в Севастополь, там через огонь и медные трубы устроилась на кондитерскую фабрику, статус беженки, регистрация - весь этот бред по нескольку раз, плюс нехватка денег, полулегальность, съёмная квартира и невесёлые думы за своих маленьких дочерей. Я не знал ничего об этом. Догадывался, но всего не знал. Она не писала о своём кошмаре и о страшных мыслях за своих детей, лишь однажды задала мне почти риторический вопрос: "Сережа.. ты когда-нибудь был на войне?" А когда я ей ответил, добавила всего одну фразу: "А я была."
Примерно через месяц мне написала наша общая знакомая по общению в сети и без деталей доложила, что там всё плохо. И тогда я открыл наше диалоговое окно и потребовал, чтобы мне сейчас же было рассказано всё. И это моё требование прорвало её постоянную сдержанность, скрывающую за весёлой аватаркой живую женщину с детьми на руках, переживающую дурацкую войну в сошедшей с ума стране. Я предложил выслать денег, чтобы оплатить квартиру и продержаться хотя бы месяц. Она не поверила. Я выскандалил у неё данные, перевёл необходимую сумму, затем написал ей, чтобы ждала перевод. Это был первый раз, когда мы увиделись в Скайпе. И чёрт бы побрал всю эту человеческую кашу, насколько по другому стала смотреть эта женщина на обрушивающийся мир. Я вполне допускаю, что мы не встретимся никогда. Но это тот самый случай, когда искреннее желание помочь не является попыткой поправить невидимый нимб за счёт отчаявшихся людей, а лишь человеческим небезразличием, которое способно вернуть другого человека к жизни. И к желанию жить, что ещё важнее.
![[]](/img/l/lanowoj_s_a/zzz999-14/1009.jpg)