Аннотация: Ради всего этого и писалось! Великий Шнур.
Бытиё. Гор. Ад.
a persona ad ...
(цикл новелл)
Любые совпадения с кем-то, чем-то, как-то, почему-то и пр.пр.пр. -
всего-навсего неожиданная случайность.
Новелла 4.
Велика Россия, есть послать куда, а послать некого!
Ради всего этого и писалось!
Великий Шнур.
1.
- Звали Иван Иванович? - Постучавшись, в кабинет директора зашла третья завуч по учебно-воспитательной работе Кригер Мария Эдуардовна.
- Ещё как! - Сняв очки с лица и положив их на стол, начал тереть переносицу директор. - Я знаю, что вы не откажетесь, но спросить всё-таки надо.
- Что-то вы через чур оптимистичны!
- Дело государственное, можно поручать только ответственным людям.
- Это что, значит я единственный ответственный человек в школе? Остальные - промокашки? Не уважаете свой коллектив!
- Мария Эдуардовна! Давайте... это... конструктивно общаться.
- А я всегда такая, только не терплю... поэтому сразу отказываюсь!
- Да вы даже не знаете от чего!
- А у тех, кто соглашается - бывают проблемы. А я их, вместо вас, разруливаю.
- Тогда я, можно и так сказать, был молодым директором, ну, не молодым - новым... ну и...
- В первую очередь, причем, в первую очередь именно в женском коллективе, нужно быть мужиком. А эту функцию мне частенько приходится выполнять.
- Что-то мы, как обычно, ушли в сторону от насущего вопроса...
- Я сказала нет... так и хочется добавить: вашему насрущему вопросу.
- Вы меня в очередной раз достали! Я не могу больше терпеть вашей фривольной терминологии!
- Увольте. Нет? Сократите! У вас пять завучей! Будет четыре и для вас полное комильфо! Боитесь, но не хотите. А почему? Не подсираю и не подсиживаю! Жить вам не мешаю, когда могу - помогаю, но и мне вы тоже не мешайте! Используйте ваши выборы вместо памперсов для вашего внука!
- У меня еще нет внука! А вы-то откуда знаете про выборы?
- Бывшие руководители района и города Абрич и Ксавеюх знали моё отношение к этой недееспособной важности государства, а нынешние парашутисты - не знают, вот и попросили вас зачем-то меня подключить к этому! Или это ваша инициатива? Пара шуток от кого?
- Но теперь-то есть решение что директора должны быть председателями участковых комиссий. Вы что, телевизор не смотрите? В этот раз они должны быть честными, прозрачными! Поэтому и решили, что мы - директора должны их возглавлять!
- Директора школ, должны быть честными и прозрачными? Я только за!
- Вы прекрасно поняли о чем я сказал! И только мы с вами сможем это обеспечить!
- Вы себя ко мне хоть в этом не примазывайте! Мне от вас школы достаточно! А вы что, в этот раз депутатом быть не собираетесь?
- На этот счет команды не было!
- А потом вспомнят, что вам надо бы продлить мандат... и у кого будут проблемы?
- Умение смотреть дальше... это очень ценно для нашей школы! Мы всегда, хоть на шаг, но впереди всех! Получается, что... если я в депутаты, то не председатель... а так... буду проводить избирательную кампанию, за мной потянутся массы, вырастет явка, ну и... убедительно и с государственным подходом!
- Премию за это!
- Я не могу сам себе!
- А почему вам?
- А кого же тогда председателем? Не со стороны же! Вдруг что понадобится!
- Вашу жену! Она же заместитель директора школы! Да ещё по безопасности!
- Ёрничаете?
- Нисколько. Мессидж отличный! Директор по безопасности школы обеспечила безопасность выборов. Может это будет новая инициатива с низов!?
- Если она будет председателем комиссии, как я буду выбираться в нашем округе?
- Пусть ведро выбирается!
- Почему вы так оскорбительно о нашей партии отзываетесь?
- О вашей партии отзываются гораздо хуже, но я имела ввиду вашего нынешнего друга Веню Сфедрова. Это его кликуха ещё с комсомольских времён!
- Надо же! А я не знал! - Неизвестно чему обрадовался Воласов. - А почему?
- Разные слухи ходили! Фамилия созвучна. Один из слухов, что на заготовке кормов для совхоза его послали за брагой на всю бригаду. Пока он нёс брагу обратно - всё ведро выпил!
- Ну теперь я знаю! - Загорелись глаза у Воласова. - А почему на моем участке?
- Так его сельский участок стал городским! Какая вам разница на каком участке пастись и пасти? Вы на - его. Он на - вашем. Вы в прошлый раз что делали? Перетрудились? По дворам ходили, в квартиры стучались? Вот Двыдцков ходил.
- Мы там это... плакат, листовка, газета...
- А в день выборов вы с Веней сидели в его ресторане и водку глушили!
- А вы откуда?
- Я удивляюсь вам Иван Иванович! Что вообще знаете? Как будто вы всё ещё в вашем далеком! В вашем Дрямцево уже и школу небось закрыли!
- Не закрыли, но оптимизировали! Я вас услышал!
- Надеюсь и насчет премии тоже?
2.
Клазавская созвала ареопаг городской администрации. Светланы Ивановны не было. Она набиралась чего-то средиземного на яхте.
- Есть мнение! - Подняла она глаза к потолку, как бы подтверждая, что это мнение начертано на потолке и скрижалями Завета дарованы ей как Моисею. - Эти выборы должны быть не как обычные выборы, а как образцовые. Никаких нарушений. От камер наблюдения мы отбились, но это не значит, что...
- Людмила Никодимовна! - Заметив в её речи паузу, обратился к ней её первый зам Кпеченюшкин. - У нас же было что-то в мае! Зачем ещё народ от дела отрывать?
- Это был праймериз, а не выборы! - Уточнил Нашенев - её зам по ЖКХ. - Там выбирали кандидатов от партии в кандидаты в думы.
- Ещё одно проявление Советов вернулось? Нерушимый блок партии и народа! - Обрадовался Кпеченюшкин. - И кого туда направили?
- Кирилл Викторович, ты не уводи нас в сторону! - Попросила Клазавская.
- Как обычно! - Буркнул сидевший на отшибе Ильич-дворник. - Нашу вечную Сергееву в областную думу, а тихушника Мукашева в гос! Смехота! Она набрала двенадцать голосов, а он девять. Другой ручкой, другим почерком в окончательном протоколе приписали ей триста голосов - ему четыреста!
- Ты откуда знаешь? - Повернулся к нему Нашенев.
- И это только на том участке где я сидел! Я наблюдателем был. Полтыщи на дороге не валяются!
- А ты чего здесь вообще? От кого теперь наблюдатель? - Удивился и Кпеченюшкин. - Тебя не звали!
- Да вы сами сюда всем кагалом ввалились. Я мусорный бак ремонтирую, что у крыльца. Педаль крышки сорвалась.
- Почему здесь, а не на улице?
- Так там - жарко, а здесь - кондей! Вы небось и сломали. - Посмотрел он на Нашенева. - Сначала бычок о крышку тушите, потом на педальку всей массой топаете.
- Ильич! - Обратилась к нему мэрша. - Шел бы ты домой. Картошку полоть, огурцы поливать!
- Картоху можно прополоть, а огурцы надо с утреца поливать!
- Вот и приходи завтра к обеду. - Клазавская дождалась, когда Ильич уйдет и продолжила. - Сейчас начнут укреплять избирательные комиссии. В школах директоров обязали стать председателями. Это всё дела района, но и мы не должны оставаться в стороне. Что там население?
- Правильно сказал - просит, а не требует! Значит может потерпеть. - Шмыгнул простуженным носом Кпеченюшкин. Нашенев только беспомощно развел руки.
- Сама разберусь. Всё на меня! - Благодаря Томе она уже научилась, какие вопросы надо решать, какие обещать, какие - забыть и знать, что за всё это, в любом смысле, ей будет. И главное - каким тоном надо произносить!
Например: заасфальтировать дорожки к двум школам. Район на это деньги выделит, значит и ей что-то перепадет. А вот ремонт подъездов - это дело управляющих компаний. Хотя в городе всего одна крупная - бывшее ЖКУ и находится в городской собственности, но директором там новые районные власти поставили молодого управляющего финансовыми потоками. Мальчика прислали из какой-то соседней области, даже не набираться опыта, а, чтобы в резюме, мог гордо заявить, чем управлял. Не важно как, главное, что здесь сидел. Криминальные авторитеты тоже сидят, но свои отсидки отмечают на своём теле куполами только для биографии, а не для карьеры. Ещё неизвестно кто лучше будет управлять вверенным хозяйством. По всем признакам, ведут ЖКУ к банкротству как и теплосети, электросети и водоканал! Разорить МУпы и отдать в частные руки другим мальчикам, а может и девочкам.
Этот мальчик на планерки даже не ходит, а пенсионер Вяточкин, как бы в ранге заместителя, всего лишь завхоз. Как пояснила Отлынцева - зам главы администрации района мальчик, мол, себя неуверенно чувствует на планёрках, потому что не местный, никого не знает, поэтому по серьезным вопросам обращаться к ней. А она сама как манекен. Думаешь - вот руководитель, с виду даже и человек, а как начинает говорить - верещащая кукла. Что на её личном процессоре записано только то и бормочет.
- А всё, что по ЖКХ, сгруппировать по темам, а не кварталам и на Отлынцеву.
- Она же не по ЖКХ, а культуре и там другой ерунде. - Возразил Нашенев.
- Ещё раз повторить?
В зал совещаний ввалился запыхавшийся и мокрый от пота Краюшкин.
- А я смотрю, кого здесь не хватает? Что опаздываем?
- ЧП Людмила Никодимовна!
- Пожар, наводнение? - Деловито осведомилась она.
- Сирену украли! - Краюшкин плюхнулся на крайний стул у стола. Может из-за фамилии, но почему-то так получалось, но садился он всегда и везде с краю.
- Это которая у-у-у-у! - Попытался пошутить Нашенев. - А разве не по радио передают?
- И по радио тоже! А это можно сказать историческая реликвия!
- Ты чего, каждый раз ручку крутишь?
- Там электромотор есть, но и ручка тоже. Вдруг ни капли электричества в сети не будет. Как оповещать?
- Украли откуда?
- С пожарной каланчи!
- А пожарники куда смотрели?
- Да они давно на вышке не стоят! Я прихожу к дежурному и нажимаю кнопку вот и всё. И сегодня нажимаю... ни ответа ни привета! Чуть не сорвались пока до верху добрались. Ступеньки сгнили, трещат, ломаются. Как такую тяжесть сверху опустили? Общего веса - с центнер!
- Нашли?
- Поедем сейчас!
- А ты-то зачем?
- Полиция не знает как она выглядит!
- А ты?
- Вот паспорт нашел. K-SML15. Да она новая совсем! Семи лет нет! - Удивленно воскликнул он, прочитав записи в паспорте на коричневатой бумаге.
- Кстати! А где у нас, в администрации бомбоубежище? А то мы город готовим, а сами не знаем как самим...
- В подвале. - Снова хмыкнул соплями Кпеченюшкин. - Весь хлам держим, который выкинуть или жалко или ещё не списали, но уже заменили. Ильич свои метлы крутит, уборщица тряпки сушит.
- А если завтра война? - Строго провела взглядом Клазавская (она его долго тренировала перед зеркалом) по окружающим.
- Войну заранее объявят. - Пояснил Нашенев. - А вот провести учения по гражданской обороне у нас надо бы. А то вон плакатами все коридоры завесили, а сами не знаем, что делать и куда бежать.
- Что скажете Краюшкин? - Клазавская так посмотрела на него, что тот встал.
- Докладываю! Когда я приступил к выполнению своих обязанностей, то принес план мероприятий по гражданской обороне и паспорт противодействию терроризму бывшему мэру Ксавеюху - он одобрил. Потом он попросил представить как наши сотрудницы будут наманекюренными пальчиками раскручивать пожарный шланг, или выбегать из здания и оповещать что мэрию захватили террористы!
Клазавская посмотрела на свои ногти. - Ну и?
- Я представил. Ксавеюх сказал: ладно город перепугают, не так страшно. Но кто-то из них упадет и порвёт колготки. Твою сирену переорёт! А потом, на этих колготках нас с тобою и повесят! Пусть на бумагах всё проходит - я подпишу.
- А я почему ничего не подписываю? - Удивилась Клазавская.
- Я сдаю в орготдел.
- Да вы подписываете. Всё в папке о внутренней работе. - Пояснила пухленькая заведующая.
- Я тоже представил! - Весело усмехнулся Нашенев. - Особенно как наш секретариат на террористов дыроколами клацает!
- Ничего смешного тут нет! - Осадила его Клазавская. - Я же вспомнила что подписывала план мероприятий по этой теме. Как там надо что-то делать?
- Да никто этого не знает! - Спокойно ответил Краюшкин. - Разработок по сферам деятельности до сих пор сверху не спустили. Судя по всему, сами не знают что и придумать! Создали структуру, а до сих пор гадают, как же её задействовать. Поэтому ограда единственная защита от всего этого! Так и её у нас нет. Только школы, сады, больницы.
- Хочешь сказать, что куча людей ничего не делает? - Заёрзал на стуле Нашенев.
- Так точно. Я каждый год паспорт переделываю. Тасуют таблицы, графы, абзацы, листы местами. Свою занятость показывают.
- Значит тебя можно сократить?
- А вот сократить нельзя! Всю эту глупую смехотворную систему надо отменить! Впустую деньги тратятся.
- Полиция небось заждалась. Идите на поиски своей сирены. Завтра доложите.
Краюшкин ушел.
- А ведь он прав! - Коротко заметил, всё время молчавший, главный юрист администрации Шпильгуй. - Я своего брата, он завотделением нашей больницы, как-то спросил об этом, а он ответил: Медсестер я учу метать шприцы, а врачей заставляю скальпелями фехтовать! У медперсонала всегда полно времени на всякую хрень, вместо своей работы. Все знают, что это глупость. Получается что никто своим делом не занимается.
- Ты уж лучше это... - было начал Нашенев.
- А я лучше! - Прервал его Шпильгуй. - Мне в прокуратуру приказы надо относить на проверку, а я здесь сижу...
- Идите, идите! - Не дала ему договорить Клазавская. - Мы уж сами здесь!
И, в этом случае, опять проявилась выучка Томы: если ситуация неожиданно становилась вредной, как здесь - языками зацепились, отправлять одного из неожиданных нагнетателей куда-нибудь по какому-нибудь делу. Связь разорвать, трубку положить. Причем Нашенев участвовал во всех трёх зацепах. К чему бы это?
3.
Люсьен вернулась с моря загоревшей, окрепшей и весёлой. Хотя до окончания её отпуска оставалась ещё целая неделя, она, как рачительная хозяйка, зашла на работу. Пустынно. Кпеченюшкин её успокоил. Все чиновничьи структуры иссохлись - отпуска! При том, что больше половины сотрудников не было - ничего не изменилось. Работа продолжалась в том же ритме менуэта.
"Может мы вообще не нужны?" Возникла предательская мысль, но была немедленно отправлена в отставку. Она уже было собиралась совсем уйти, как у выхода на неё натолкнулась Катерина Жаркова. Прошлой осенью, как и предсказывала Тома, вслед за Светланой Ивановной её скинули из области на культуру. Она, сюда, каждый день приезжала из областного центра.
- О! - Обрадовалась она. - Хорошо, что вы вышли из отпуска! Выглядите великолепно! Хорватский загар! В Дубровнике были?
Клазавская место отдыха держала в тайне. Жаркова не промахнулась. Заграницу хоть и можно посещать, но не патриотично.
- Почему Дубровник? Ялта! У меня там родственники живут! - На самом деле все её родственники жили в Днепропетровске, который теперь в Украине окрестили просто Днепром, но по российским масштабам, это рядом. Что такое пять сотен км до моря?
- Удивительно! Типичный хорватский загар! - Не согласилась Катерина.
- Почему? - Удивилась Люсьен. - Загар как загар!
- Не скажите Людмила Никодимовна! - Снова не согласилась та. - Крымский отличается, пусть несущественно, даже от болгарского и грузинского. Да вы не расстраивайтесь - не сдам. Крым, так Крым. Оттенки загара мало кто отличит, но я, пока училась, подрабатывала в косметической фирме, как раз по кремам. Есть проблема, а обсудить не с кем.
- Пошли! - Клазавская, как заправский прапор, развернулась на шпильках и отправилась к своему кабинету.
- Прошу! - Она не стала садиться на своё кресло, а села за маленький стол совещаний. Максимум за него могло поместиться не больше трех человек. Ксавеюх не любил толпу в кабинете. Она эту традицию продолжила.
- Мандоли"на, прежде чем уйти в отпуск ... начала Катерина, но мэрша перебила её.
- Какая Мандолина? - Сделала она ударение на второй слог.
- Не балалайкой же её называть, хотя внешне похожа. Это созвучно с балаболкой, а вы её и так "Ригондой" зовёте. Мандолина звучит и приятнее и не так оскорбительно, как бандура.
- Катерина Алексеевна! - Возмутилась Клазавская. - Нельзя так о своих коллегах так!
- А вы её фамилию сами корежите постоянно. Урлищущ! Я тащусь! Да и выглядит: как будто нижнюю часть надули, а на верхнюю - воздуха не хватило. А тембр голоса как у мандолины. Меня вон кажариком зовут. Погонялы у всех есть, только ими в лицо их хозяина не принято тренькать.
- Что и у меня погоняло? - Поразилась Клазавская.
- Не скажу. Не принято и неприлично. Давайте к делу.
- Ладно! - Сжала губы Клазавская и начала напряженно думать у кого бы выведать столь необходимую информацию. Это же сколько лет она ходит с каким-то погонялом, а его не знает? Поэтому начало доклада она не уловила.
... поэтому, - продолжала говорить Катерина, - из семнадцати человек, я смогла поговорить с четырнадцатью. Все удивились. Четверо наотрез отказались без объяснения причин, семеро обещали подумать, потому что такого никогда не было и как к этому готовиться они не знают, а трое спросили сколько за это им заплатят.
- Я не понимаю в чём вопрос? - Уставилась она на Жаркову.
- Так это я вас об этом спрашиваю! Ваша Урлищущ перед отлетом в Турцию, дала этот список мероприятий и коллективов, которые должны выступать на них.
- Каких?
- Весь сентябрь для выборов!
- Да, была такая идея. Я просила проверить такую возможность. А кто деньги просит?
- С намеками все, кто не отказался наотрез, кроме одного.
- Вот с него надо брать пример! Меркантильными все стали, мы там суетимся, последнее для них на культуру отрываем, а они... Хоть один нашелся. Кто он?
- Гундин вроде фамилия, театр наш.
- Вот! Кстати, Урлищущ там пару спектаклей поставила!
- А что Гындину деньги просить? Ему и так отваливают на ставку больше чем в областном. Да ещё все такие мероприятия оплачивают типа они там это... Хотя они это там... А что он показывает? Очередной занудный, давно затасканный им спектакль, которых у него и так немного. Хорошо, что голую мужскую задницу перестали выставлять. Это, между прочим, можно посчитать за пропаганду гомосексуализма! Теперь начали телесное трико надевать. Может им валенки попробовать на задницу натянуть? А спектакль Урлищущи даже на детсадовский не тянет.
- Да... как... эт...о же на-ша го-рд-ость... - возмутилась Клазавская, - да во всей округе такого нет!
- И хорошо! Нет и не надо! Позорище!
- Вы не видели, а...
- Зря вы так. Я весь репертуар пересмотрела. Светлане Ивановне одного раза хватило.
- И она?
- Культура в её же сферу входит, поэтому она поинтересовалась уровнем культуры у нас в городе.
Клазавской от такой откровенности было очень неприятно. Сколько лет сама на культуре сидела, а за всё это время, видела что-то, когда-то, но что и когда благополучно забыла. Эти же две цыпы не успели и года проработать, как уже всё разнюхали и сделали неприятные выводы. Она решила уязвить Жаркову.
- А то, что Урлищущ в Турции, тоже загар показал?
- Вернется проверю. Она, перед отъездом, на каждом углу про это жужжала. Дрим трип сплошной!
- Может вот это всё... - она пододвинула листок к Катерине, - она со Светланой Ивановной согласовала?
- Как? Когда Светлана Ивановна в Венецию к своей яхте улетела? А когда эта, у меня язык от выговаривания её фамилии скоро мозоль бесплатно получит, мне список дала? После того как и вы в отпуск ушли! Что делать Людмила Никодимовна? Сентябрь уже не за горами!
- По мобиле связалась!
- В океане мобильной связи нет, только спутниковая.
- Значит по ней!
- И как это делается? Вы уверены, что она такое знает?
- Всё. Я же пока ещё в отпуске, а ты так меня нагрузила... хоть обратно к морю езжай!
4.
Избирательная кампания протекала незаметно. Даже не незаметно, а тихо,
по-партизански. Поэтому сентябрь проходил как обычно: Первое сентября, Бородино, Куликовская битва. Про Беслан никто на местном уровне не вспомнил. Музыкальная школа отметила 175 лет Дворжака, 110 лет Шостаковича. Библиотека: 150 лет Уэллса, 120 лет Фицджеральда, 110 лет Казанцева,100 лет Гердта, 95 лет Лема, 90 лет Леонова, 75 лет Довлатова.
Администрации пришлось попотеть, выступая на обязательных мероприятиях: Всемирные дни Интернета, Туризма, Мира, Красоты, Журналистов, День дошкольного работника, благоверного Александра Невского. А сколько оказалось в сентябре дней рождения, не столь знаменитых, но местных, уважаемых, к тому же живых людей! Вся эта череда событий слилась в одну непрерывную пьянку. Только теперь Клазавская поняла почему так часто и тяжело приходилось Ксавеюху. На официальные мероприятия кого попало не пришлёшь, особенно если там и из района присутствуют. А с местными вообще беда! Уважуху лично не окажешь, лебезить и здороваться не перестанут, но в нужный момент... Это был алкогольный ад! Хорошо, что Жаркова закрыла всю культуру собой. Даже художественной школе подарила книгу с иллюстрациями какого-то Кардовского. "Ригонда" мрачнела и, всё чаще, бюллетенила. Понимала, что остается не у дел, но чем ей заняться не знала - не привыкла и не умела.
День выборов подкрался незаметно. Без бравой музыки, дешёвых пирожков и прочей заманухи, оставшейся с советских времён. Казалось, что избиратели, прежде чем подойти к избирательному пункту, выглядывают из-за угла и, не заметив никого в округе, стремительным броском скрываются за дверью.
Кригер была в школе. Она домой не носила никаких тетрадей, учебников и прочей необходимой школьной требухи из которой варится уха школьного образования. Всем этим она занималась только в школе. Выходные она любила. Её здесь, и школьные и домашние не могли потревожить, оторвать от дела. Поэтому всё спорилось, и она всё успевала. Как сказал Воласов - всегда на шаг впереди. Время близилось к полудню. Она выключила комп, сложила стопкой бумаги, но тут раздраженной мелодией мобильник оповестил о звонке директора. Эта мелодия была поставлена только на него. Она прошла к окну и села в кресло. Не иначе как ЧП, значит разговор будет долгий.
- Мария Эдуардовна! - Голосом позднего Брежнева обратился к ней директор. - Только вы и никто другой сможете спасти честь школы. Говорил же я вам, что вам надо было возглавлять нашу комиссию! Полный... - Дальнейшие слова Воласова заглушил громкий и продолжительный вопль Сфедрова. - Бегите быстро в школу. Моя жена попалась на вбросе! Я бы сам, но мы с Веней уже... тут Сент-Луис и Коламабус режутся в предсезонных матчах, ну мы... о-ё-ёй... как...
- Иван Иванович! - Перебила она его. - Как вы себе это представляете? Я витаю в облаках от удачной поклёвки, прохожу медитацию через поплавок и тут... надо пешком идти в спортзал...
- Ну сделайте что-нибудь! - Уже рыдал в трубку Воласов. - Вас все знают, уважают! Я слышал, что даже бандиты хотели сделать вас держателем их общака, а тут такой облом!
- А зачем ей это надо было?
- Можете не верить, но я не знал! Веня попросил её, не бесплатно конечно, организовать, только организовать, а она от жадности решилась сама, и пыталась толстую пачку одним махом протиснуть в узкую щель, половина разлетелась, а тут Двыдцков заходит со свитой. Хотите вместо меня директором? Ради бога!
- Да вы сами его побойтесь! Вас потому и назначили, что я отказалась! Ладно, даже если не получится, счет всё равно будет огромный.
Она позвонила секретарю комиссии второму завучу Галине Сергеевне Шмуткиной. Шмуткина на завуча не тянула. Была тихой однообразной засушенной литераторшей. Даже обсуждая литературных героев на уроке, её речь будучи тихой и однотонной вводила всех если не в кому, то в ступор. Зато была безотказной.
Она принесла пачку бюллетеней-сперматозоидов, не проникших в прозрачную яйцеклетку голосования.
- Ну? - Тихо спросила её Кригер.
- Воласова бухнулась в обморок. Всё как вы сказали. Пока все суетились и смотрели на неё я заменила на чистые листы. После подошел Двыдцков и положил на пачку свою руку. Сейчас ждут комиссию из ТИКа и прокуратуры.
- А он что идет по этому округу?
- Да он сына Костика-судьи в депутаты протаскивает. Папаня-то по другому округу теперь идёт.
- Идите и хлопочите у Воласовой. Передайте ей, что она, опасаясь вбросов и провокаций, как заместитель директора школы по безопасности, сама решила проверить как можно быстро запихнуть бюллетени в ящик и какой толщиной, но это же просто бумага! Они даже по размеру не совпадают!
- Её же за дуру сочтут! - Как-то, даже на себя не похоже, эмоционально встрепенулась Шмуткина.
- Лучше за дуру, чем за преступницу. Ни Двыдцков, ни Костик такого подарка не упустят. А я обратно на рыбалку.
- Хорошего клёва! - Несколько иронично отозвалась Шмуткина. Сама она была настоящим рыболовом, но намек поняла.
5.
Через день после выборов, на очередной планёрке, появилась Светлана Ивановна. Когда Клазавская, чисто формально, спросила своих заместителей, есть ли им что сказать, та встала из первого ряда затмив всех присутствующих женщин новой прической. Натаха так громко сглотнула от зависти, что на неё покосились все сидевшие рядом.
- Моя командировка закончилась... - к всеобщему удивлению начала она речь, - а вот и результаты! - Она положила листки перед мэршей. - Это приглашения на гастроли наших творческих коллективов.
- Куда? - Как-то испуганно и обречённо вскликнула Клазавская. Только не хватало и этой бессмысленной ненужной суеты.
- Кого посылать и когда? - Деловито осведомился Нашенев.
- Пусть начальник отдела культуры предложит! - Ласково посмотрела Клазавская на "Ригонду".
Та такого подарка не ожидала. Она, медленно краснея, растерянно огляделась в поисках подсказки.
- Вы не знаете кого? - Участливо спросила Светлана Ивановна, намекая на присутствующих, которых та осматривала.
- У нас есть флагман культуры, яркое пятно творчества не только района, но и области - наш театр который возглавляет Андрей Алексеевич Гондин. Коллектив возглавляемый им, с достоинством пронесет над городами Европы яркий факел нашей культуры!
- Как бы всю Европу не сожгли своим факелом! Ещё бы сказала радужный флаг нашей культуры. Там что, своих пидоров мало? - Тихо буркнул сидевший самым последним Ильич-дворник, но его услышали все.
- А ты-то чего здесь? - Набросилась на него Клазавская. - Какое отношение к культуре ты...
- Я потому и пришел, чтобы о культуре пару слов сказать. Сказать о культуре курения. Ну сколько можно! Ну ладно о крышку бачка бычки тушат, педальку постоянно ломают, а теперь бычки стали кидать в кадку с можжевельником, которую я для красоты из дома притащил.
- Хватит со своим дворовым мелкотемьем... - посмотрев на Клазавскую и, получив её взглядом согласие, продолжил наезд мэрши Нашенев. - Ну кинули пару раз посетители свои окурки - табличку повесь. Твой кустик на веники для баньки не порвали. Наоборот мошки в корнях не заведутся.
- Мошки может и не заведутся, а дым, - ехидно улыбнулся Ильич, - весь идет к Светлане Ивановне в кабинет!
Хорошо, что Нашенев сидел спиной ко всем остальным, а так только Люсьен и секретарь, записывавшая стенограмму планёрки видели, как забегали разноцветные пятна по лицу зама по ЖКХ. Прямо как у осьминога, который решил слиться с местностью. Ильич слегка поклонился неизвестно кому и вышел.
- А ведь он прав! - Разрушила напряженную тишину мэрша. - Весь мир борется с курением, а у нас?
- Это вопрос серьезный. Надо создать комиссию, выбрать председателя и ... - встал юрист администрации Шпильгуй.
- Вот вы его и возглавьте, юрист и всё такое... ку... - хитро сощурился Кпеченюшкин. - Кто за? Все. Трёх человек в комиссию достаточно? Кто за? Единогласно! Раз уж ты председатель, то можешь предложить свои кандидатуры.
- Кого? ... Катерину Жаркову и Светлану Ивановну. А комиссию назовём так: по подготовке и проведению гастролей наших творческих коллективов за границей. Кто за? Молодцы!
- Я вообще-то про курение...
- Каждый понимает в меру своей испорченности. - Парировал Шпильгуй. - Культура тоже на ку... начинается. И кандидатуры я представил стоящие. Светлана Ивановна всё организовала, всех там знает. Жаркова знает всех здесь. А я, как юрист и всё такое, как вы говорите, буду сопровождающим от городской администрации. А насчет противодействия курению, я предлагаю выбрать человека, хорошо разбирающемся в этом ...
- Не! Не! Я не! - Замахал руками Кпеченюшкин.
- Согласен! Пусть будет Нашенев! Кто за? - Шпильгуй так всё это быстро и уверенно перевернул ситуацию, что всем показалось, что давно уже всё решено и они опять проголосовали единогласно, даже машинально, в том числе и Люсьен. Светлана Ивановна улыбалась глазами. Ситуация её явно забавляла.
- Да вы чего? - Вскочил багровый Нашенев. До него только дошел весь смысл произошедшего. Он проголосовал сам за себя! - Как это я...
- А я? - Обиженно пискнула "Ригонда" и оскорбленная тушь потекла по её щекам. После Турции ей явно хотелось чего-то большего. - Мы же не можем взять все спектакли! Давайте мой! А я по совместительству и возглавлю гастроли. Экономия!
- Это комиссия решит, кто поедет! - Подала голос и Жаркова. - Сначала надо решить, сколько всё это будет стоить и кто за всё это заплатит.
- Видите! - Удовлетворенный Шпильгуй сел на место. - Я действительно выбрал стоящих членов комиссии. А теперь вы своих...
- А ну кончайте балаган! - Взяла ситуацию в свои руки Люсьен и стукнула кулаком по столу. - Иди умойся. Сопли со щек... я хотела сказать тушь, вытри. Все свободны, а все замы и Шпильгуй остались.
- Ну и зачем вы всё это устроили? - Почему-то Клазавская смотрела на Шпильгуя, а не на жену олигарха. Юрист что-то писал в своем блокноте, не улавливая флюиды начальственного взгляда. Наконец, поняв по тишине, что что-то происходило, но заглохло, он оторвал взгляд от текста.
- Вы мне? - Страшно удивился он, как только может удивиться бывший прокурор. То есть уголками губ.
- А кому же ещё? Зачем эта галиматья с комиссиями?
- Я предложил одну. Светлана Ивановна проделала большую работу, но, чтобы реализовать эти достижения, надо отработать практическое воплощение. Через час слух сразу расползётся по городу и все попрутся к вам! К вам Людмила Никодимовна! Как к главе! Вспомнят былые заслуги и припишут несуществующие. Звонки начнутся! Ладно наши! А губерния? Вы всем сможете отказать? В нашей стране халява - это божество! А так вы не причем. Комиссия решает! Причем я не собирался в ней быть! Ваш этот...
Кпеченюшкин люто, но тихо ненавидел Шпильгуя. Оба юристы. Учились вместе на юрфаке, правда с разницей в несколько лет. Один ушел в суд, другой - в прокуратуру. Шпильгуй, попутешествовав по районам, вышел на пенсию с зама областного прокурора. Пьянство, мздоимство другого долго терпели, депутатом делали, но, как советская власть закончилась, пришлось помытариться. Адвокатом оказался никудышним, а Ксавеюх приютил у себя. Спасло судейское прошлое: умел составлять витиеватые бумаги ни о чём. Особенно ему удавалась диалектика: закон отрицания отрицания. При Ксавеюхе на пенсию только вышел. Так себе пеньсюшка. Но, с учетом перерасчетов за работу в мэрии, уже достигла двадцать три тысячи.
Шпильгуй входил в его сферу ответственности, но не считался с собственным руководителем, хотя соблюдал формальный политес. К Ксавеюху его приставил Абрич, понимая, что в городской администрации должен быть хоть один внятный человек. И Абрич и Шпильгуй были одноклассниками. Шпильгуй, по зову приятеля, вернулся на свою историческую родину, но не на ту, о которой для него мечтал Кпеченюшкин. У первого зама всегда был тост с намёком на Шпильгуя: "Пора вернуться к родным скрижалям!" Но и с приходом нового главы района ничего не изменилось.
Оба зама: Кпеченюшкин и Нашенев исподволь, но постоянно, жаловались Люсьен, даже не жаловались, скорее, походя, пачкали юриста. Клазавская держалась, хотя первоначально хотела убрать независимую от неё занозу, но Тома остановила простой фразой: "Ты что? Хочешь остаться с одними никчёмностями?"
В этой только, а, не во многих других, не во всех остальных администрациях разных уровней, дружеские отношения выливались так: мило улыбаясь, нежно здороваясь, дружищем называя. Как у Штирлица на работе в его мгновениях.
Если при Ксавеюхе она служила, пусть не кошельком, но собирателем мзды, то при ней эту роль выполнял Нашенев, поэтому он был более подвижен в различных совещаниях и обсуждениях. Подчёркивал этим свою независимость и значимость. Учитывал подлец, как считала Люсьен, что в её администрации, никто не способен заменить его. Кпеченюшкина это не трогало. Формально всё равно он первый.
- А тогда что с ку... - поперхнулась Люсьен, - укурительной комиссией делать?
- На федеральном уровне полно всяких юрисдикций. Сослаться на них и всё! Выпустить распоряжение, где можно курить. Сразу поясняю... - увидев желания Нашенева сказать, упредил Шпильгуй.
- Запретительное право - у нас никчемное право. Хотят всё запретить, а всё запретить нельзя, а что-то конкретное разрешить можно! Четко ограничив разрешение. Пусть не говорят, что не запрещено - разрешено. Не действует. Придется говорить: не разрешено - значит запрещено. Легче запомнить, что можно. Многого у нас никогда не разрешают, а значит малое - исполнить и проконтролировать легче. - Здесь он использовал стиль Кпеченюшкина - закон отрицания отрицания и хитро посмотрел на него.
- Да! - Согласилась Светлана Ивановна. - У нас на яхте курит только капитан. Причём только в своей каюте. Даже наши гости, получают разрешение от него и ключи от курительной комнаты для гостей. Она не уточнила что в этой комнате и бар и кофейный автомат, уютные кресла, спутниковая связь, коробка с гаванскими сигарами.
- То есть вы не собираетесь возглавлять нашу делегацию за границей? - Начала догадываться Люсьен.
- Зачем мне это надо? Я что, похож на идиота? Пусть делегацию возглавляет кто угодно! - И посмотрел на Нашенева. Тот уловил подвох, какой не понял, но уловил. Начал догадываться почему Шпильгуй взял на себя руководство делегацией: чтобы не допустить его, а потому и курительную комиссию подсунул, скотина. Значит ещё где-то напакостит в ответ.
- Курлик... - кашлянул он, - ...кщуксьщ пусть. Сама просилась. Отдел культуры возглавляет и всё такое. Лучше сразу назначить, а то других напихают!
- Другие кандидатуры? - Клазавская посмотрела на секретаря. - Утверждаем. Завтра всё мне на подпись.