Лучизар давно уже проснулся, скинув с себя последние оковы липкого, продолжительного сна. Его пробудил чей-то пристальный взгляд.
Чтобы не выдать себя, он лежал неподвижно на лавке, не открывая глаз, и периодически похрапывал.
Лучизар приоткрыл один глаз и, прищурившись, попытался рассмотреть гостя. Это не укрылось от наблюдателя. Он придвинулся ближе к лежавшему человеку. Из его рта так разило тухлятиной, что аж желудок сводило.
Лучизар открыл глаза. Притянул гостя за уши и смачно поцеловал в мокрый нос.
- Зверюга, будить меня пришел? - он встал с лавки, накинул легкую кольчугу и скользнул в сапоги. - Жрать хочешь, да? Сейчас. Совсем тетка Аполида обленилась.
- Это кто здесь обленился? - войдя в дом, с ходу сказала мясистая женщина, волосы которой были похожи на безобразно старую соломенную шляпу. - Это я обленилась? Да твой Зверь, вообще, бывает когда-нибудь сытым? Сколько его ни корми, он все равно голодными глазами смотрит. А я ни свет, ни заря встала, корову подоила, свиней накормила, гусей пастись отправила и твоего Зверя тоже голодным не оставила. И еще лентяйкой обзывают! Вот и вся ваша благодарность!
Аполида развернулась на месте, как бывалый вояка и направилась к печке. Проходя мимо пса, цыкнула на него, притопнув бревенчатоподобной ножкой и что-то невнятно пробормотала.
Пес забрался под стол и оттуда смотрел на все происходящее, сделал невинные глазки, и еле заметно улыбнулся.
- Прости, Аполидушка, - Лучизар подошел к ней сзади и, обняв за плечи, сопроводил к столу. А сам принялся накрывать на стол. - Ты наша кормилица, устала наверно?
Ловко расставив посуду на столе и разложив аппетитно выглядевшую лазгуновую кашу, он сел напротив тетки.
- Ты ведь знаешь, что без тебя, мы бы пропали, - продолжал он.- После смерти родителей ты практически заменила мне мать, а для Зверя ты просто богиня. Кто бы ему приготовил такую вкусную похлебку? И кто бы по вечерам вычесывал из его шерсти репьи?
- Конечно, как приготовить да почесать, так сразу Аполида, - ворчала она. Но Лучизар знал, что она уже не сердится.
- Ну что? Опять со Зверем в лес пойдете? - когда они наконец уселись за стол, спросила Аполида. - Смотри, Лучизар, это может плохо кончиться.
- Я самый лучший охотник в деревне. И варкулды мне не страшны.
- Да. Но на самого сильного охотника есть еще более сильный варкулд, - ее прищур говорил о том, что тетка имела в виду совсем не варкулдов.
- Не родился еще, тот варкулд, который бы смог меня победить.
- Ох эта человеческая самонадеянность. Сколько от нее было бед. А сколько великих воинов погибло из-за нее? И не сосчитать.
Лучизар одним глотком допил морс, громко отрыгнул, заставив тетку наморщить ее немаленький нос.
- Зверь, ко мне! Мы уходим.
Пес, радостно виляя своим помелом, выскочил из-под стола и бросился на улицу, оставив недоеденными косточки, которые хозяин, тайком от тетки, сбрасывал ему на пол.
- Сколько я тебе говорила, чтобы ты не давал ему со стола! Опять мне за ним убирать!!! - с надрывом кричала вслед удаляющимся друзьям тетка Аполида.
Они шли по натоптанной ими же тропе в сторону речки. Зверь бегал по лесу, окропляя почти каждый заслуживавший этого, по его мнению, кустик, после чего лепестки играли на свету веселыми бликами, привлекая к себе внимание небольших насекомых.
Лучизар напряженно всматривался в кроны деревьев, дабы предотвратить неожиданное нападение варкулд. Собственно, эти хитрые твари почти никогда не нападали днем на вооруженного человека. Но осторожность еще никому не помешала, тем более в лесах Арании. В них поселилась вся нечисть, когда-то жившая в замках лорда Вааронта.
Друзья подходили к речке. Почувствовав пьянящую прохладу, исходящую от реки, Зверь с дикими воплями помчался к ней, чтобы окунуться в бурлящую первозданной силой воду.
- Зверюга! Тише! Всю конспирацию нам испортишь!
Пес прижал уши, замолчал и как крадущаяся лисичка, осторожно ступая, погрузился в воду. Одна голова торчала на поверхности, рассекая строптивые волны. Но поздно! Вдалеке послышался шум ломающихся деревьев. К ним бежала стая голодных гуров. Эти твари в отличие от варкулд охотились не только ночью.
Лучизар и Зверь из ближайших кустов наблюдали, как мимо них проносятся девять волосатых, скверно пахнущих красноглазых существ.
И как только беда миновала, охотник и пес галопом, опережая друг друга, помчались к большой поляне. Выскочив на нее, Лучизар остановился. Его и так работавшее на пределе сердце забилось быстрее. Разум услужливо рисовал ужасные картины.
Человека, который должен ждать его на поляне, не было.
- Лика-а-а! Лииика-а-а!
- Че орешь, как дурак, - раздалось из кустов.- Иди сюда, пока тебя не сожрали.
Лучизар нырнул в кусты. А там на корточках сидела его девушка. Прибранные назад и обрамленные веточкой киполины волосы переливались разными цветами. Зеленые глаза с испугом смотрели на него. А тоненькие ручки сжимали рукоять острого охотничьего кинжала.
- А я думала, это гуры сюда несутся, - обнимая любимого, шепотом произнесла Лика.- Показалось, будто они кричали.
- Да, мы видели. Это все Зверь виноват. Не может он без воды долго, - они одновременно посмотрели на пса, примостившегося рядом и притворявшегося, что он спит. Тот даже ухом не повел.
- Когда-нибудь нас с тобой точно сожрут, - поглаживая пса, сказала она Лучизару. - Надо прекращать наши встречи в лесу.
- И как ты себе это представляешь? Мы будем встречаться в деревне, в каком-нибудь сарае. И рано или поздно кто-то нас обязательно увидит и доложит твоему отцу. Он нас убьет!
- Не убьет. Когда узнает, что я ношу под сердцем его внука. Не посмеет.
Он не сразу понял, что она сказала. И когда, наконец, осознал, то не выдержал, подхватил Лику на руки, завертелся в вихре счастья и громко закричал на весь лес.
Последствия этого не заставили себя ждать: со стороны, куда недавно унеслась стая гуров, послышался треск ломающихся деревьев.
Троица распласталась на земле, пережидая, пока зубастые изверги, наконец, промчатся мимо них. И лишь когда в лесу установилась обманчивая тишина, они позволили себе приподнять головы.
На Лучизара смотрели две пары негодующих глаз.
- Ну, что вы на меня так смотрите? Я же не специально, - его глаза так светились счастьем и любовью, что посмотри он сейчас на высохший, жухлый кустарник, и тот бы зацвел. - Сегодня я пойду к твоему отцу и попрошу твоей руки. Если будет против, ночью мы уедем в Турию - к дядьке. Он не откажет и непременно нас приютит.
Когда Лучизар вошел в комнату, Хазард сидел за обеденным столом. Его темные с проседью волосы ниспадали на глаза, скрывая от всех тяжелый взгляд. Пятидесятилетнего старосту никто не осмелился бы назвать стариком. На ежегодном празднике весны Хазард неизменно занимал первое место в конкурсе по ломанию подков.
- Тебя кто пропустил? Я обедаю. Пшел вон! - гаркнул он на весь дом.
- Я пришел к тебе по делу.
- Сюда все приходят по делу. Но если я буду принимать, когда вам вздумается, у меня не останется времени даже чтоб в нужник сходить. Так что иди отседа, придешь, как и все, в назначенное тебе время. Договоришься о встрече со мной у Марфы она, наверно, в сарае. Все, иди, - и для пущей убедительности стукнул кулаком по столу.
- Я пришел поговорить о твоей дочери. - Хазард откинул прядь волос с глаз и пристально взглянул на Лучизара. - О нас с ней.
- О вас? А что может быть общего у тебя с моей дочерью? - Хазард встал, опираясь на стол. Его лицо превращалась в пылающую жаром раскаленной лавы твердыню Ангезких гор. - У наших семей ничего не может быть общего. Тем более у такого выродка, как ты, и моей Лики. Никогда и ничего!
- Есть. Мой сын и ваш внук, которого Лика носит в себе. - Реакция Хазарда последовала незамедлительно: в Лучизара со стола полетел кувшин с вином, от которого тот успешно увернулся, только лицо чуть окропило розоватостью.
Хазард осел на лавку и обмяк. Лицо постарело в один миг лет на десять по нему толпой пробежали раньше не так заметные морщинки и кучкой сгруппировались возле глаз.
- Хорошо, - после долгого молчания, сказал староста. - Быть свадьбе. Завтра объявим о помолвке. Но, если помнишь, ты должен отдать мне за нее выкуп.
- Проси любой, Хазард. Мне ради нее ничего не жалко, - Лучизар весь светился. Все оказалось намного проще, чем они думали.
- Заметь, ты сам сказал любой. Я тебя за язык не тянул, - Хазард взял со стола кружку, в которой на дне еще плескалось немного вина, и одним глотком осушил ее. - Ты сам это сказал.
- Говори.
- В двух днях пути отсюда есть замок, который пустует уже не одно десятилетие. В подземельях этого замка лежит шкатулка. Принеси мне ее.
- Папа, нет! - рыдая в голос, в дом влетела Лика. - Как ты можешь? Это же замок лорда...
- Он сам на это согласился, я его не заставляю, - Хазард с безразличием смотрел, как дочь валяется в его ногах и бьется в истерике. - Если не хочет, пусть не идет. Но и о тебе в таком случае ему придется забыть.
Что-то большое и страшное толкнуло в плечо Лучизара и пронеслось мимо. Подхватив Лику и размахивая вилами во все стороны, выскочило из дома прочь.
- На, возьми это, пригодится, - он протянул Лучизару желтенький потрепанный бумажный рулончик. - Это карта замка. Там кружком помечено, где находится шкатулка. А теперь ступай, готовься к завтрашней помолвке.
Огонь вынужденно ласкал крушец, только что выплавленный из руды. Подгоняемый мощными мехами, он обволакивал всей своей яркой сущностью бесполезную, никчемную болванку, из которой в скором времени выйдет клинок или меч мастера.
- Привет, Танзар, - сказал подошедший к кузне Лучизар. - Все работаешь?
- Приходится. Сам знаешь, конкуренция в нашем деле растет - не будешь с утра до ночи пахать, последних клиентов потеряешь.
- Я к тебе по делу, - Лучизар высыпал на наковальню украшения из серого металла и положил рядом отцовский меч. - Можешь нанести серый металл на его лезвие?
- Конечно.
- И еще, - Лучизар посмотрел на бегающего за полевкой по всему двору пса. - Сделаешь серые набойки на клыки и передние резцы Зверя? Оставшийся металл можешь оставить себе в качестве оплаты.
- Решил его на выставку в Капанрию свезти? - кузнец засмеялся, издавая звуки, чем-то отдаленно напоминающие эхо в пещере. - Да там же вас засмеют.
- Так сделаешь?
- Хорошо. Только когда будем, ему на зубы цеплять, его придется усыпить.
Пес, пробегавший в этот момент мимо них, остановился и глухо зарычал на кузнеца: идея с его усыплением пришлась ему не по душе.
- Перед процедурой подсыпь истолченные листья силинции в еду, и он проспит, как минимум часов пять.
Помолвка шла, как и положено, с размахом. Гости пили, ели, поздравляли. Гуляния шли уже почти двое суток без остановки и продлятся еще трое. Виновники уж давно ушли с застолья - никто и не заметил.
- Милый, может, не надо? А? - Лика положила голову на колени к Лучизару и тихонько плакала. - Уедем к твоему дядьке в Турию, потом построим дом, небольшой, но уютный. Родим там нашего малыша. Говорят, там растут деревья, которые плодоносят маленькими красными ягодками, и, если каждый день ребенок будет их есть, его вся нечисть обходить будет. А когда совсем состаримся, он нас будет защищать, а мы будем нянчить наших внуков. Знаешь, сколько у нас их будет? Семь.
- Почему именно семь?
- Потому что я так хочу. Будет три мальчика и четыре девочки.
- Может наоборот - три девочки и четыре мальчика?
- Нет.
- Как хочешь.
- А следующей у нас родится девочка, - Лика почесала за ухом у Зверя, а тот в ответ миленько так осклабился ей своей широкой серой улыбкой. - Она будет такой же умной, как ты, Лучизар.
- И красивой, как ты, - он поцеловал ее.
Они стояли обнявшись посреди леса, на их тропинке. Он что-то шептал ей на ухо, а она только мотала головой, отрицая все его доводы.
Пес от нетерпения переминался с ноги на ногу и тихонько поскуливал в унисон с Ликой.
- Нам пора, - юноша с трудом отстранил ее от себя. - Иначе мы к вечеру не успеем пройти и четверть пути.
- Через пять дней я жду тебя на этом месте.
- Я приду.
Лучизар со Зверем медленно удалялись по тропе, когда их кто-то окликнул.
Ломясь сквозь кусты, на тропу выскочила тетка Аполида.
- Фу ты, еле успела, - она протянула ему сверток. - Там твои любимые пироги и кое-что для Зверя. Береги себя. И ты, Зверюга, осторожней там, присматривай за хозяином.
Лучизар и пес сидели у поросших мхом высоких стен замка и не спеша, доедали теткины пироги. Пес еще вчера съел сахарно-сладкие мослы и свеженькое, еще недавно мычавшее мясо, бережно завернутое теткой в листья касиапеллы, чтоб не испортилось.
- Ну что, дружок, пора в бой. - Зверь недовольно заскулил: страшно окунаться в вязкую, живущую своей жизнью темень, начинающуюся по ту сторону ворот. - Надо, друг, надо. Куда я без тебя.
Потрепав пса за загривок, он двинулся к воротам, достав из ножен отцовский меч.
- Зверь, работай зубами и ничего не бойся. Следи за хвостом...
Пес задрал голову и гордо зашагал к воротам. Видимо, решив: помирать так с музыкой, он тихо наскуливал себе под нос только ему известную мелодию.
С трудом открыв тяжелые врата, они очутились в плохо освещенном узеньком коридоре.
- Странно, считалось, что здесь никто не живет, а факела горят, - его голос эхом покатился по коридору и вскоре вернулся, с силой ударив по ушам так, что оба свалились на пол.
Оклемавшись, они двинулись вперед по коридору, осторожно ступая по каменным плитам. Пес, как мог, пытался уменьшить цокот, издаваемый его когтями, но получалось не очень - они, соприкасаясь с полом, издавали стук-скрип, который отдавался в ушах боем барабанов как на воскресной площади в день ярмарки.
Коридор вывел в большой зал. Немногочисленные факела создавали на стенах причудливые, зловеще улыбающиеся тени, они хороводом плясали по залу и похихикивали над робко крадущимися чужаками.
По карте получалось, что шкатулка находилась в следующем зале.
С силой толкнув дверь, Лучизар вошел первым. Зал был такой же, как и прежний, с одной лишь разницей: у дальней стены на постаменте лежала шкатулка.
Друзья направились к постаменту, намереваясь быстренько забрать вещицу и свалить с этого малоприятного места. Но не тут-то было.
В зале одновременно погасли все факела. Раздался чей-то визг и цокот костяшек по полу.
Первая волна варкулд напала задолго до того, как дошла до них - их непередаваемое зловоние могло свалить даже самого сильного воина.
Скелетозные существа не знали страха. Оружием им служили длинные когти, которые без труда пробивали легкую броню.
Вскоре к варкулдам на подмогу пришли гуры, а с ними еще какие-то мелкие твари, ростом не выше пса.
Зверь метался по залу, клацал челюстями, и прокусывал вонючую плоть попадающихся на пути тварей. Как только их тела соприкасались с серым металлом - твари превращались в облачко черного пепла.
Зверя окружили со всех сторон.
Для тварей это стало какой-то зловещей игрой: они по очереди лупили его своими когтями то спереди, то сзади. Шерсть клочьями отлетала от его плоти и кровяной паклей падала на пол.
Лучизара теснили в угол, отдаляя его от постамента и крутящегося там пса. Отцовский меч в его руках из легкого превратился в тяжеловесную кувалду, которой он уже не мог отражать все выпады монстров.
Кольчуга не выдержала напора сокрушительных ударов, в нескольких местах из-под нее струйкой сочилась кровь.
На его шее сомкнулись чьи-то склизкие пальцы.
- Зве-ерь!
Лучизар очнулся в кромешной тьме. Кто-то тащил его по каменному полу, схватив за шиворот. Он чувствовал, как по шее текла чья-то слюна, а изо рта тащившего так знакомо воняло тухлятиной.
- Зверь? - ели слышно прошептал Лучизар.
Его пальцы непослушно бились о неровности каменного пола, оставляя на холодном камне кусочки еще теплой плоти.
Вытащив Лучизара из замка, Зверь терпеливо всматривался ему в глаза, но так и не увидел той живой, любящей искорки...
Мальчик сидел на земле и веточкой рисовал воина, сражающегося с варкулдами, а рядом с воином был нарисован пес, храбро бросавшийся на тварей.
- Сынок! Кевин! - из окна окликнула сына молодая женщина. - Иди обедать!
- Мам, ну еще хоть чуточку.
- Тетя Аполида тебе подарок принесла.
- Правда? - мальчишка аккуратно положил веточку рядом с рисунком и помчался в дом.
Разгоряченный, он ворвался в комнату и бросился к Аполиде.
- Где подарок? - ухватив ее за юбку и всматриваясь, что же она там держит в своих немалых ладонях, спросил он. - Покажи-и...
Тетка поднесла ладони на уровень его глаз, а на них, поскуливая и слепо тыкаясь своим мокрым носиком, ища маму, лежал комочек рыжего меха.