Вертолёт, словно песчинка, затерялся в раскалённом мареве Кызылкумов. Буря налетела внезапно, как хищник на добычу. Вековые барханы, ещё минуту назад чётко вырисовывавшиеся на горизонте, задрожали, расплылись и исчезли под яростными волнами песка. Машину окутало непроницаемое рыжее облако. Мотор захлебнулся, словно живое существо, судорожно теряя обороты, и смолк. В этот миг они поняли, что катастрофа неизбежна.
Но молодой пилот, словно бросая вызов стихии, не сдался. Сквозь ревущие потоки песка и пыли он всё-таки сумел посадить легкомоторный вертолёт. От удара корпус содрогнулся, и Рустам почувствовал, как машина, издавая предсмертный скрежет, погружается в зыбучие пески.
Сознание вернулось в серой мгле. Кто-то настойчиво тряс его за плечо, выкрикивая имя сквозь вой бури. Даврон, пилот вертолета, уже успел соорудить повязку из разорванного рукава форменной рубашки.
"Всё равно надышимся", - с горечью подумал Рустам, шаря в кармане в поисках очков. Только теперь он увидел, как их вертолёт, точно подбитая птица, почти исчез в песчаной воронке.
Отчаянно вглядываясь в рыжую круговерть, Рустам искал хоть какое-нибудь укрытие. Ветер чуть стих, и сквозь пелену проступили силуэты песчаных холмов. Над ними, словно призрак древних времён, возвышались мрачные стены полуразрушенного сооружения.
Указав пилоту на этот спасительный ориентир, Рустам что-то крикнул, но слова утонули в рёве бури.
- Бежим! - скомандовал он, перекрикивая ветер.
Древнее здание встретило их квадратом стен с четырьмя арками и полуразрушенным куполом. Массивная постройка из необожжённого кирпича казалась нерукотворной, словно само убежище создала пустыня. Под гулкими сводами они сделали несколько шагов и оказались в просторном зале, где сквозь прорехи в куполе сыпалась серебристая пыль. Обессиленные, они опустились на устланный песком пол.
- Вот и слетали на конференцию, - процедил Рустам сквозь зубы.
- Не волнуйтесь, Рустам Рахимович, - Даврон старался говорить уверенно. - Я успел подать сигнал бедствия. Правда, мы сильно отклонились от маршрута... Но нас найдут! Когда мы вылетали из Учкудука, небо было кристально чистым...
Песок скрипел на зубах, глаза жгло огнём, а кожу словно пронзали тысячи раскалённых игл.
Время и зной превратили песчаный покров в твёрдую поверхность, по которой можно было ступать, как по каменным плитам. Передохнув, они отправились исследовать своё убежище. За поворотом налево их ждала древняя ниша, в которой хранилась удивительная находка - небольшая женская статуэтка.
- Похоже на какую-то богиню, - благоговейно прошептал Даврон.
- Должно быть, теракота, - отметил Рустам. - невероятно, даже краски сохранились...
Изваяние поражало мастерством исполнения: одежда струилась естественными складками, словно живая ткань. Лик незнакомки завораживал - в нём причудливо переплетались нежность и величие, доброта и строгость. Голубые глаза, казалось, пристально изучали пришельцев из-под тонко выписанных бровей, чуть нахмуренных, словно в раздумье. Левая рука сжимала древний жезл, правая касалась лба, где мерцал загадочный зелёный камень.
Несмотря на пульсирующую в теле боль, Рустам бережно взял статуэтку, не в силах скрыть восхищения:
- Какое невероятное мастерство! - он вглядывался в тонкие черты лица, сохранившиеся сквозь века. - Должно быть, это зороастрийский храм, а она - одна из их богинь. Подумать только: среди этих песков, в руинах - такое сокровище...
Он неохотно собирался вернуть фигурку на место, когда Даврон внезапно выхватил её у него из рук.
- Что с тобой? - оторопел Рустам. В глазах обычно невозмутимого пилота появилось что-то чужое, дикое.
- Вы только представьте, сколько она стоит! - лихорадочно зашептал Даврон, пряча статуэтку за спину. - Продадим - и заживём припеваючи!
- Немедленно верни! - В голосе Рустама зазвенела сталь.
- Думаете, раз вы начальство, вам всё позволено?! Надоело перебиваться на ваши гроши!
Даврон метнулся в соседний придел. Рустама пронзило необъяснимое чувство: древний артефакт нельзя выносить из храма. Он бросился в погоню.
В схватке у Даврона было преимущество молодости - десять лет разницы в возрасте - и высокий рост. Рустам мог противопоставить ему только навыки дзюдо, хотя татами в спортзале и песчаный пол древнего храма - вещи несравнимые. Но он не собирался отступать.
Безумие окончательно затуманило разум Даврона: развернувшись, он бросился на Рустама, словно разъярённый бык. Отточенным движением Рустам сделал подсечку - пилот рухнул, с глухим стуком ударившись головой о древнюю колонну. Рустам застыл в ужасе: тёмная кровь медленно растекалась по песку, который жадно впитывал её, словно долгожданное подношение древним богам. Дрожащими пальцами он нащупал сонную артерию пилота. Пульса не было.
Дальнейшее слилось в мутный кошмар. Не помня себя, он вырвался из древних стен и побрёл куда глаза глядят по безмолвной пустыне. Буря уже утихла, и на чёрном небе проступил бледный серп луны. Рустам поднял взгляд к холодным светилам, моля о помощи, но равнодушные звёзды лишь безучастно взирали на крошечную фигурку, затерянную среди песков. Его охватило острое чувство одиночества - песчаный океан простирался во все стороны, безжизненный и бесконечный.
Сделав ещё несколько неверных шагов, он рухнул на остывающий песок. Силы покинули его, а вместе с ними угасло и желание бороться за жизнь. Сознание уже меркло, когда в вышине раздался спасительный гул винтов.
Рустам противился идее банкета. Тридцатипятилетие - не такая уж значимая дата. Но Тамила с друзьями были непреклонны, уверяя, что после пережитой трагедии ему нужно развеяться. Ресторан "Оазис" утопал в огнях, гости заполнили зал, а грохочущая музыка, мгновенно утомившая Рустама, подстёгивала веселье молодёжи и захмелевших гостей постарше.
Измученный праздником, он вернулся домой опустошенным. Но Тамила, охваченная праздничным возбуждением, уже тянулась к подаркам.
- Может, завтра? - В его голосе звучала усталость. Но, уступая жене, он взял маленькую коробку в блестящей упаковке. Внутри что-то знакомо блеснуло. Удивление в карих глазах сменилось ужасом, потом яростью. Он резко поднялся. Записка содержала лишь одно слово: "Убийца". Его пальцы дрожали, когда он брал статуэтку, и ему показалось, что древняя богиня смотрит на него с укором.
Буква "У" с характерным апострофом - такой почерк он видел сотни раз на картах местности, составленных рукой Даврона. Но это невозможно...
- Тамила, кто принёс этот подарок? - Голос предательски дрогнул.
- Не уверена... Кажется, высокий мужчина в куртке с капюшоном. Лица не разглядела. Что-то случилось?
Не ответив, он выскочил в ночь. Грудь сдавило, как в той песчаной буре. Он брел по улицам, не разбирая дороги.
С того дня в пустыне прошло полгода. Пытаясь справиться с кошмарами, он обратился к психотерапевту. Тот посоветовал заняться творчеством. Но кисть, словно заколдованная, рисовала лишь пески да проклятую статуэтку. Рустам понимал: это был несчастный случай, он не хотел убивать. Но чувство вины терзало душу. Даврон дважды спас его - сначала посадив вертолет, потом вытащив из песчаного плена. А он? Не сдержал гнев - и человека не стало. Но кто мог видеть ту схватку среди барханов? Кто-то решил его шантажировать? Страх холодной змеёй скользнул под сердце. И словно в насмешку над его мыслями зазвонил телефон, встретив его мёртвой тишиной.
Кто подбросил статуэтку? Такую не купишь в антикварной лавке - это подлинный артефакт из древнего храма.
Время притупило боль. Он научился играть роль счастливчика, которому повезло выжить, в отличие от пропавшего в пустыне спутника. Так он объяснял исчезновение Даврона. Совесть понемногу успокоилась, он даже начал внушать себе, что пилот сам навлек на себя гибель.
Рустам смотрел на статуэтку, которая когда-то восхищала его своей красотой, а теперь внушала лишь ужас. Мысли путались: "Я же видел его мёртвым. Но кто тогда?.. Мог ли человек выжить в этом пекле, где даже ящерицы ищут спасения в тени? Кто нашёл бы его среди этих проклятых песков? Я похоронил правду глубоко в душе, не открылся ни жене, ни врачу... Откуда же?.."
Когда на следующий день он вернулся домой, в квартире никого не было. И вдруг - этот запах. Знакомый до дрожи в пальцах. Рустам почувствовал, как по спине побежали холодные мурашки - сигареты Rich с вишневым ароматом, любимые сигареты Даврона. Он метнулся по комнатам, выскочил на балкон - пусто.
- Тамила, - спросил он вернувшуюся жену, - ты чувствуешь запах сигарет?
- Нет, - она удивлённо повела бровью. - Милый, тебе нужно отдохнуть. Давай уедем куда-нибудь, а то уже призраки мерещатся.
- Ты же знаешь, у меня проблемы на работе. Какой отпуск?
- Рустам, наших сбережений хватит на безбедную жизнь. Поедем к морю. Расскажи, что тебя гнетёт? - В её голосе звучала неподдельная тревога. - Я помогу, - добавила она в ответ на его молчание. Всем своим видом жена выражала готовность поддержать мужа.
- Всё нормально, - отрезал Рустам. Помощь Тамилы была последним, чего он хотел.
После трагедии он словно заблудился в собственной душе - опустошённый, растерянный, потерявший вкус к жизни и работе. Коллеги уже начали перешёптываться за его спиной, бросая косые взгляды.
С Тамилой они и раньше жили как соседи, а после случившегося пропасть между ними стала ещё глубже. Рустам чувствовал, что их отношения подошли к концу, но жена упорно делала вид, что всё в порядке, старательно не замечая его отчуждённости. Но сегодня её прорвало:
"Учкудук - три колодца,
Защити, защити нас от солнца,
Ты в пустыне - спасательный круг,
Учкудук..."
Она издевательски фальшиво пропела:
- Тебе не надоела эта дыра? Унылые серые коробки домов, чахлый саксаул, вечный песок - на зубах, в волосах, везде! Сколько можно!
- Я люблю этот город, - вспыхнул Рустам. - Мой дед строил его вместе с другими энтузиастами. Это был особенный город - город талантливых, умных, эрудированных специалистов. Город людей, понимавших друг друга с полуслова.
- Был да сплыл, - презрительно бросила Тамила.
- Это хранилище урана и золота для нашей страны. Здесь и сейчас живут умные, целеустремлённые люди.
- Целеустремлённые к чему? - Тамила презрительно усмехнулась и, хлопнув дверью, исчезла.
Вечером курьер принёс письмо. Знакомый почерк Даврона, от которого кровь стыла в жилах: "Ты ответишь жизнью за свой подлый поступок, убийца". И тот же характерный апостроф над буквой "у".
Комната поплыла перед глазами, и Рустам пошатнулся. Тамила, забыв о недавних обидах, вызвала врача.
- Ничего серьёзного, - успокаивал доктор, - обычный скачок давления. Выпишу лекарства, витамины. Полежите несколько дней, и всё придёт в норму.
В ту ночь кошмар был особенно реален: окровавленный Даврон поднялся с песчаного пола храма и смотрел с молчаливым укором, а древняя богиня грозила пальцем, нахмурив тонкие брови.
Тамила трогательно заботилась о муже, следила за приёмом лекарств, но ничего не помогало. Ночные видения преследовали его, напряжение не отпускало ни на минуту. Однажды, доведённый до отчаяния, Рустам выбросил проклятую статуэтку в окно. На душе немного полегчало - пусть кто-нибудь подберёт её. Но наутро фигурка, словно по волшебству, снова оказалась в его кабинете. Телефон то и дело разрывался от звонков, но на другом конце провода была мёртвая тишина - зловещая, выматывающая душу. В конце концов он просто отключил его.
Состояние ухудшалось с каждым днём. Тамила настаивала на госпитализации, но ему уже было всё равно.
В один из дней, открыв ящик стола, вместо ненавистной статуэтки он увидел тускло поблескивающий ствол пистолета. Рустам понял, что это знак. Он знал: Даврон скоро придёт.
В тот вечер в дверь позвонили. Жена открыла и пронзительно вскрикнула:
- Это ты?! Но ты же... умер! - её крик перешёл в истерический визг.
Дверная ручка медленно повернулась, и в проёме появилась высокая фигура. Рустам не видел лица, но точно знал, кто это. Убить его во второй раз он не мог. Оставался единственный выход - приставить пистолет к виску и нажать на спусковой крючок.
После похорон Тамила вошла в кабинет мужа: "Не думала, что ты сдашься так быстро. Конечно, таблетки сделали своё дело. За все эти месяцы ты даже не вспомнил, как сам положил статуэтку в карман, убегая из храма в шоковом состоянии. Я нашла её в одежде, которую вернули из больницы. Хорошо, что я промолчала - иначе весь план пошёл бы прахом. Через полгода я унаследую твои акции, деньги в банке, куплю дом у моря... Прощай, пустыня!"
Она зажмурилась, представляя, как будет засыпать под мерный рокот волн, а в саду будут благоухать магнолии и наливаться соком апельсины. Весь мир будет лежать у её ног.
Тамила взяла статуэтку песчаной богини и впервые за всё время по-настоящему вгляделась в неё. Тонкие пальцы скользили по складкам древнего одеяния, изучая каждую черточку таинственного лица. Оно притягивало взгляд, завораживало своей неземной красотой.
"Действительно бесценная вещь, а не безделушка, как я думала раньше".
"А психотерапевт... нужен ли он мне теперь? Пожалуй, нет. Хотя он блестяще сыграл свою роль - работая с Рустамом, выведал правду о случившемся в пустыне, раздобыл нужные таблетки, которые окончательно сломили волю мужа, подбросил пистолет. А уж какой спектакль мы разыграли в финале! Мне определённо стоило пойти в актрисы. Что ж, роль сыграна, занавес опущен. Прощай, мой дорогой, прощай!" - Тамила шутливо послала воздушный поцелуй.
И тут она заметила, как зелёный камень на лбу богини вспыхнул странным светом. Тамила застыла, не в силах отвести взгляд от пульсирующего сияния. Внезапно пространство вокруг закружилось воронкой - она пыталась вырваться, но невидимая сила затягивала её всё глубже. Она летела по спирали сквозь золотистое марево, чувствуя, как нарастает испепеляющий жар солнца.
Сознание вернулось рывком. Тамила застонала и с трудом открыла глаза.
- Где я? - она медленно поднялась, оглядывая незнакомое место. Её окружали каменные стены древнего здания, а сквозь проломы в куполе било безжалостное солнце пустыни. - Что это за жуткое место? Как я здесь оказалась?! Что, чёрт возьми, происходит?!
Ужас накатил удушливой волной. Она рухнула на песчаный пол, сотрясаясь от рыданий. - Может, это сон? Или гипноз?
Когда первый шок прошёл, в затуманенном страхом сознании промелькнул проблеск здравого смысла. Подняв валявшуюся рядом статуэтку, она снова принялась поглаживать складки одеяния богини, мысленно умоляя вернуть её обратно. Но божество осталось глухо к её мольбам. В ярости Тамила отбросила фигурку. Но через минуту, словно повинуясь чьему-то властному приказу, подняла её и, дойдя до ниши, покорно поставила на место. Она сама не понимала, почему сделала это.
Оглядевшись, Тамила заметила на песке нечто, от чего кровь застыла в её жилах, - полуистлевшее человеческое тело.
С диким криком она бросилась прочь из храма. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась безжалостная пустыня. Красные пески Кызылкума лежали у её ног, словно застывшее море крови.