Я ускоряюсь, чтоб успеть
в подъезд чужой за ней влететь
(везде магнитные замки).
Мои движения легки – 
в последний миг дверь ухватив, 
я попадаю в детектив:
ведь на площадке – никого,
стоят два лифта высоко,
но приоткрыта сбоку дверь, – 
туда ли ринул дикий зверь?
Я полагаюсь на инстинкт
бойца, забывшего, что ринг
имеет разные углы, – 
за дверью лестница, метлы
давно не знавшая; по ней
бегу вперёд, чтобы скорей
вернуть Токай. Вдруг за спиной
петли дверной раздался вой,
затем последовал хлопок.
Видать, успела между строк
Августа спрятаться – и в миг, 
когда пролёта я достиг,
она защёлкнула замок.
Пытался силою я ног
отрыть проход, но не сумел, – 
таков печальный мой удел.

И в тишине лишь резал слух
люминесцентой лампы звук.
Взбежал я на второй этаж;
всё тот же молчаливый страж – 
магнит, что требует ключа, – 
мне отвечал: а ни черта!
По нормам Гэ́О и Чэ-эС,
известным всем в Стране Чудес,
к пожарной лестнице пути
всегда должны быть заперты.
Я бился ровно в шесть дверей,
пока не понял, что теперь
повествование веду
в прошедшем времени; беду
почуял в этом всём – тотча́с 
люминесцентный свет погас.
Я на полу увидел тень,
как будто сверху полный день,
и бросил взгляд свой на пролёт, 
а там – окно, как чистый лёд,
и неба ясный яркий цвет, – 
неужто это всё мой бред?
Ведь вечер был, когда сюда
меня забросила вражда.
И я направился к окну,
не нарушая тишину.

Передо мною Солнца диск
и мириады мелких искр,
возможных только лишь в мороз
(хотя о том молчал прогноз).
Как обновился весь район! – 
опять ли дерзкий Фаэтон
сменил маршрут? О нет, в снегах
покоилась земля в дворах.
Я видел чистую тропу:
скользя на насте, на горбу
мужик тащил сухую ель –
не в дом, на свалку. Ариэль
меня заставил устремить
свой взгляд повыше – на ту нить,
что держит весь небесный свод;
что выше Солнца; что ведёт
из лабиринта в лабиринт… 
Довольно! Я смотрю на синь.

В ней ярче всех блестит Венера, 
гармонии Эона мера; 

и прям под нею сам Сатурн,
владыка всех известных лун.
Их видно днём и без трубы! – 
парад планет, моей судьбы
зигзаг, – ведь он в календаре
моём намечен в январе.

Меж тем приблизился закат,
и за спиною двести ватт
со скрежетом зажглись. И я
в тот миг узрел в окне себя; 
в испуге ринулся наверх, 
седьмую дверь рванул – успех! 
Открылась! Вижу коридор.
Конец его скрывает флёр.