А. стоял сзади у окна забитого до отказа маршрутного автобуса Љ20 и тоскливо смотрел на усталые лица пассажиров. Ничего не менялось с течением времени в этом знакомом до тошноты житейском однообразии людей среднего достатка. А. кто-то махнул рукой из середины салона и сразу виновато отвернулся в сторону. А. тоже опустил взгляд, перебирая в памяти лицо знакомого мужчины. Дама в шляпе неуклюже наступила ему на ногу и извинилась. А. этого уже не чувствовал, так как погружался в холодный ужас по неясной пока причине. Его уже чужое тело испугано пощипывало иголками - Незнакомец стоял рядом с А. и ждал, когда тот поднимет на него свой взгляд. Потёртый бледный плащ небрежно висел на широких плечах Незнакомца, как старый мешок, взлохмаченные рыжие длинные волосы придавали его пижонистому лицу с веснушками вид случайного человека в этом зализанном до блеска нищем убранстве людей, где денег хватало только на еду и барахолки со знакомым до тошноты запахом заграничного нафталина. Незнакомец терпеливо ждал и махнул рукой другому Незнакомцу, которого А. и заметил сразу - их было двое, похожих друг на друга, как две капли воды.
- Он здесь! - сказал Незнакомец возле А. и закурил огромную сигарету. Никто не реагировал на голубые клубы дыма, который плавно стелился над головами усталого пролетариата, создавая иллюзию дешёвой театральной постановки. А. испугался ещё больше, когда, приподняв голову, заметил, что голубой дым остаётся неподвижным.
Дурацкие теперь уже головы пассажиров были вставлены в голубую взвесь и превратились в , размалёванные яркими вызывающими красками. Глаза этих старых кукол смотрели вверх чёрными дырами, одежда плавно осыпалась крупными лоскутами на пол, обнажая деревянные необтесанные старые доски их идиотской внутренней конструкции, ещё минуту назад выглядевшей как гибкое усталое тело. Незнакомец потрогал А. за плечо и поднял его голову за подбородок - их взгляды встретились. А. собрал остатки храбрости и мучительно впился в голубые чистые глаза неизвестности. А. стало легко и влажно, когда его испуганный взгляд прошёл сквозь взгляд Незнакомца и оказался среди бесконечности голубого неба с редкими белыми пушистыми облаками. Огромный бордовый бархатный флаг с рисунком похожим на закат солнца на болоте бесхозно резвился на ветру среди безразличного разжиженного воздуха. Толстое золотое древко уходило вниз, пронизывая облако, золотой шпиль украшал огромный бриллиант, ломая обычные представления о целесообразности использования подобных предметов в таких нелепых невозможных соединениях. Нелепых! Точно! А. смотрел на забытый кем-то величественный флаг и негодовал - шлифованный годами, трепетный в любом намёке приступ патриотизма с комком в горле не сжимал его взволнованную душу и не толкал на глупый подвиг.
-Возраст, наверное - подумал А. и призадумался. - Нет! Чужая война!
А. вернулся взглядом к Незнакомцу и заорал на него:
- Какого хрена? А?
Вместо объяснений Незнакомец толкнул пассажира, который стоял рядом с А. - лавина деревянных досок сложилась на полу автобуса хаотичным жалким безобразием. Второй Незнакомец безжалостно пошёл по торчащим доскам, раскрашенным головам, ломая им шеи, разрывая рты и уши своими грязными солдатскими сапогами. Он зацепился за одну огромную голову и злобно пнул её ногой - голова, как ядро, пробила окно автобуса и унеслась в невозмутимость голубого неба. А. проследил фантастическую траекторию и беспомощно сел на пол. Всё! А. закрыл от страха глаза и накрыл руками голову. В этот момент А. почувствовал, как сильные руки Незнакомцев выбросили его в открытое окно, и он долго летел вниз, пока не потерял сознание.
***
А. нежно трогала за нос дама в шляпе, которую он примял на её плавном плече. А. встрепенулся, как пойманный в женском туалете мальчик, и неуклюже взял фетровую шляпу в свою руку. Дама мило улыбалась А., не решаясь забрать головной убор из его неуверенной руки. Её дурацкая причёска двадцатого века недвусмысленно подчёркивала бухгалтерское одиночество средних лет. Умное лицо, яркая помада, нелепые фальшивые бриллианты в ушах, даже то, что было спрятано в карманах её пальто - весь её крохотный мир в целом теперь терпеливо ждал маленькой награды. А. отвечал теперь за смятую шляпу, сон на её плече и многое другое, чего этой женщине не удалось достичь в её бесцельной, как пыльное пианино, жизни. А. вдруг почувствовал эту ответственность за её несостоятельность, обязанности перед ней уже очевидно требовали от А. награды, пусть маленькой, крохотной, но награды за её терпеливое участие в его неуклюжей сонливости. А. стало уютно и тепло в этой тесной конуре жизни, запахло кислыми борщами, жареными блинами, низкие потолки её заставленной старой мебелью маленькой квартиры грели душу и валили в широкую мягкую постель обыденной жизни, которой у А. никогда не было. А. взглянул в её полные мещанской гармонии глаза и трепетно представил её голой. Динамичное похотливое кино замелькало смелыми пёстрыми кадрами, мизансцены уверенно и дерзко сменяли друг друга стыдливыми долгожданными объятиями, жаркие поцелуи пьянили скользкой нехваткой воздуха. Тело А. пронизала изжога внизу живота, и он нежно поправил волосы дамы на голове. Она приоткрыла взволнованный яркий ротик и бессильно произнесла:
- Я сейчас выхожу.
А. смотрел в её счастливые глаза и плавно махнул ей в ответ.
***
Автобус остановился, и они вышли на пустой остановке. Морозное и прозрачное, понятное даже младенцу, состояние природы монообразно намекало на простоту и законченность. Уверенный жирный белый след бомбардировщика в звенящем прозрачном небе жизнеутверждающе раздвигал воображение. Два кондуктора в серых плащах с досадой посмотрели на А. и энергично оттолкнули его от задней двери. А. растерянно смотрел, как два сильных человека втиснулись в заднюю дверь и смотрели на него своими ироничными довольными взглядами. Один из них ещё раз с натянутым сожалением улыбнулся А. и игриво моргнул чистыми голубыми глазами.
А. виновато вспыхнул, забыв про свою спутницу, и нежно ей улыбнулся. Теперь его пытливый взгляд неизбежно был устремлён в небо - чёрная точка самолёта безмятежно улетала на Запад, разрезая безбрежный воздушный океан, как кусок масла.
-Вот почему у нас есть проблемы! - сказал А. своей новой подруге, показывая рукой на самолёт.
-Если бы у нас не было такого оружия, то были бы ещё большие проблемы! - уверенно добавила женщина.
-Да, пожалуй! Вокруг одни проблемы! То есть, я хотел сказать "Соловьи и бомбардировщики" - машинально вставил А.. Он всегда так делал, когда речь шла о больших самолётах. Это был отличный альбом его любимой группы. Он был готов уже говорить об этом, но Дама многозначно посмотрела на А. и театрально оглянулась вокруг, намекая на отсутствие певчих птиц.
А. сразу отчётливо сообразил, что у них ничего с этой дамочкой не получится, потому что его уже тревожила одна простая фраза - "Счастье - это отсутствие страданий".
А. не смог втиснуть логику этой виртуозной наглой мысли в предлагаемые обстоятельства на пустой остановке. Он всегда страдал от вероломства коротких законченных чужих выражений в самых неподходящих для этого местах, которые правили его холостяцким миром и заставляли подчиниться их оценке происходящего.
А. нервно заёрзал и неудачно заметил приближающийся автобус. Дамочка, безжизненно спрятав свою умную голову в примятую шляпу, быстро скрылась за густыми колючими кустами за остановкой.