Аннотация: Каждый писатель испытывает муки с оформлением своей книги. Но иногда удачный, казалось бы, рисунок на обложку приводит к неожиданным последствиям.
Рисунок на обложку
- Соколов, ну что тебе ещё? - редактор сделал ещё одну попытку сбежать. - Книгу твою издаём, гонорар для такого тиража по максимуму. Чем ты недоволен?
- Обложкой! - Соколов помахал перед ним картонкой с макетом обложки. - У меня романтическая история, про любовь, можно сказать, а тут нарисована какая-то жопа!
- Где?! - редактор неохотно взял картонку. На рисунке изображена полуобнажённая женщина спиной к зрителю. - Хм! Действительно - жопа. Ну это наш художник так увидел. Попробуй с ним поговорить.
Он сунул растерявшемуся Соколову макет обложки и, воспользовавшись его замешательством, резво побежал по редакционному коридору. Соколов побрёл в противоположном направлении - в комнату, где обитал редакционный художник. С этим меланхоличным типом он уже пытался общаться, но результатом стал только стойкий запах дешёвого коньяка, который потом преследовал его весь день.
Сегодня художник источал всё тот же аромат. Вопросительно подняв взгляд из-за мольберта, за которым наверняка скрывались стакан и бутылка, он недовольно пробурчал:
- Ну что ещё?
- Я по поводу оформления обложки, - махнул картонкой Соколов.
- А, это! И чего с ней? Это один из моих лучших рисунков. Эксклюзив! А переделывать некогда - послезавтра книга уходит в типографию.
- Но ведь это же жопа!
- Ну и что! Если не нравится - предложи свою. В смысле - свой рисунок. За завтра успеешь?
- Но я же не художник, - растерялся Соколов.
- Поэтому доверься профессионалам! - хозяин кабинета подтолкнул его к двери.
Соколов задумчиво брёл по улице. Горячка последних недель, когда он судорожно правил рукопись, прошла. Теперь торопиться было некуда. В том числе и домой - жена, не вынеся его приступов вдохновения, месяц назад перебралась к родителям. Но где взять нормальный рисунок? Потому что книга с этой порнографией на обложке - это катастрофа.
Он подошёл к местному Арбату, где обычно тусуются начинающие художники. Попытаться поговорить с кем-нибудь из них? Но справится ли художник за сутки и сколько это будет стоить? А самое главное - он сам не знает, чего хочет.
И вдруг он остановился так резко, как будто налетел на столб. Взгляд ожёг его, как луч лазера. Взгляд девушки с рисунка. Простого рисунка карандашом. Её глаза улыбались только ему, и Соколов мгновенно понял - именно так выглядит героиня его романа! Облизав пересохшие губы, он спросил у владельца мольберта, с которого улыбалась девушка:
- Продаётся?
Молодой парень недоумённо поднял взгляд:
- Это?
- Да, это!
- Могу продать, - нерешительно ответил парень.
- Сколько? - полез в карман Соколов.
- Пятьсот устроит?
Соколов молча протянул купюру. Парень стал отшпиливать рисунок с мольберта.
- Вам завернуть?
- Не надо. Мне тут недалеко, - схватив свёрнутый лист, он почти бегом бросился в издательство.
- А ничего! - хмыкнул редактор, развернув рисунок. - Тексту соответствует. Кто рисовал?
- Нет, подождите, - Соколов достал смартфон и сфотографировал рисунок. - Теперь всё.
Назад он снова шёл не спеша. Парня-художника на аллее уже не было. Он достал смартфон - с экрана ему улыбнулась его героиня. Дома он первым делом скачал картинку на компьютер, и теперь девушка улыбалась ему с монитора. Соколов улыбнулся ей в ответ. Он вспомнил, сколько он промучился с книгой. Год! Целый год он только писал, правил и переписывал. А потом переписка с издательствами и окончательная правка текста. За это время он настолько свыкся со своей героиней, что мог рассказывать о ней часами. Чем жену достал окончательно.
- Ну и живи тогда с ней! - в сердцах кричала Людмила.
- Как же я могу с ней жить?! - возражал он. - Её нет, я её придумал.
- Соколов, не парь мне мозг! Ты можешь говорить только о ней! Поэтому выбирай - или она, или я!
- Я вас обоих люблю.
После этих слов жена хлопнула дверью так, что посыпалась штукатурка. С тех пор прошёл месяц. Нет, он не выдерживал паузу, просто занимался книгой. А Людмила? Надо бы ей позвонить! Соколов подмигнул портрету на мониторе и достал смартфон.
- Людмила, привет!
- Соколов, не прошло и года! Что случилось? Твоя любовь тебе изменила?
- Людка, я книгу дописал. Её в издательство взяли...
- Поздравляю! - жена вложила в одно слово весь сарказм, который у неё был, и даже больше.
- Люсь, хватит дуться! Ну хочешь, я сейчас к тебе приеду?
Жена молчала.
- Так как? - он попытался настаивать. - Что твоим родителям купить?
- Они на даче.
Это уже звучало как приглашение.
- Люська, я лечу!
В ответ раздалось невнятное хмыканье.
Аванс от издательства пришёлся очень кстати. Жена, похоже, его всё-таки ждала. Одёрнув парадное платье, она взяла из его рук шампанское и конфеты.
- Соколов, наконец-то ты научился ухаживать за женщинами! Хоть какая-то польза от твоего романа. Ну проходи, чего встал!
Вечер плавно перешёл в ночь. Утром жена разбудила его.
- Соколов, мне на работу!
- Ты вечером домой придёшь или как?
- Я посмотрю на твоё поведение. Ты в душ идёшь, или я первая?
Осторожно плескаясь, Соколов улыбался. Вот и помирились, а то - выбирай! Но сюрприз был впереди. Людмила караулила его в коридоре.
- Я уже вышел, что ты какая нетерпеливая! - он продолжал улыбаться. Но жена злобно смотрела на него.
- Кто она?!
- Ты о ком? - опешил Соколов.
- Вот о ней! - Людмила ткнула ему в нос его же смартфон. С экранчика улыбалась его героиня. Он засмеялся.
- Люська, это всего лишь рисунок! Классный, да? Она будет на обложке моей книги.
Но жена его восторгов не разделила.
- Он приходит, трахает меня всю ночь, а у самого в телефоне портрет какой-то левой бабы!
- Это не левая баба! - обиделся Соколов. - Это героиня моего романа.
- Вот в следующий раз и трахайся с ней!
Завтрак прошёл в гробовом молчании. Уже на улице он спросил:
- Ты вечером придёшь?
- Не знаю, - буркнула Людмила. - Я позвоню.
Бросив ей в спину взгляд, Соколов достал смартфон. Вот чего бабы такие ревнивые?! Как можно ревновать к картинке? Он ещё раз вгляделся в экранчик. Такие глаза могут быть только у героини его романа! Нет, эти полтора года прошли не зря! Он гений! И этот парень с бульвара гений! Надо бы его разыскать.
Соколов шёл мимо магазинов, и вдруг... Это же её взгляд! С рекламы какой-то косметики на него глядела его героиня! Те же бездонные глаза, тот же приоткрытый ротик... Но как она попала туда?! Он зашагал быстрее. Надо найти этого художника и всё выяснить! Красный светофор! Соколов остановился у пешеходного перехода, нетерпеливо глядя на проезжающие машины. И вдруг снова она! На автобусе какая-то тупая реклама агентства недвижимости, и всё та же улыбка!
Наконец светофор переключился. Соколов перебежал дорогу, и, не сбавляя скорости, бросился на бульвар. Где там этот художник от слова "худо"?! Вчерашний парень только раскладывал мольберт. Он удивлённо поглядел на запыхавшегося Соколова.
- Я у тебя вчера портрет покупал! - с трудом переводя дух, начал Соколов.
- Я помню, - насторожился парень.
- Кто она?!
- Откуда я знаю?
- Ты же её рисовал! - наседал на него Соколов. - Почему её портреты по всему городу?
- Я срисовывал отсюда, - парень достал из своей сумки книжку. Соколов глянул - "Как рисовать портрет", и рисунок девушки. Только у парня рисунок получился чуть нежнее, чем в книге. Всё ещё не придя в себя, Соколов попытался спросить:
- А как...
- Это моя курсовая работа, - оправдывался парень.
- А чего тогда продал?
- Так пятьсот рублей! Я раньше только за пиво рисовал. Сейчас снова начну.
- А почему её рисунок по всему городу развешан? - всё ещё недоумевал Соколов.
- У нас в колледже всех дизайнеров по этому учебнику учат, - объяснил парень. - Вот все и сдирают один и тот же рисунок. А вам не понравился? Только я деньги не верну - уже потратил. Давайте я вам другой нарисую?
Соколов вспомнил улыбку, большие глаза... Нет, другой рисунок ему не нужен. Но у него было странное ощущение, что его героиня изменила ему со всем городом. Что же теперь делать с обложкой? В растерянности он побрёл в издательство. Ему хотелось кричать прохожим: "Не смотрите на неё!" Вот так его героиня, которую он тщательно, подбирая слова, выписывал целый год, в одно мгновенье превратилась в публичную девку.
В издательстве он тут же наткнулся на редактора.
- Соколов, что такой кислый?! Макет ушёл в типографию, машина завертелась!
- Как ушёл? - испуганно спросил Соколов.
- Так! - радостно подтвердил редактор. - Вместе с твоим рисунком. Приходи через десять дней за сигнальным экземпляром. И с тебя автограф!
Редактор побежал дальше, а Соколов побрёл по издательскому коридору. Он остановился перед кабинетом художника, подождал пару секунд и без стука распахнул дверь. Художник недовольно выглянул из-за мольберта.
- Ну что ещё?!
- Выпить есть? - убитым голосом спросил Соколов.
- Очень нужно? - участливо спросил художник.
- Да, - кивнул Соколов. - Она шлюха. Лучше бы твою жопу напечатали.
Художник какое-то время пытался это осмыслить, потом достал бутылку, плеснул полстакана и молча протянул Соколову.
- Ну как, полегчало?
- Как ты не понимаешь - она со всеми, - продолжал гнуть своё Соколов. - Я думал - она улыбается только мне, а она... Короче, моя книга - полнейшая порнография!
Он отрубился только с полбутылки. Художник вздохнул облегчённо - хоть колобродить не стал, как некоторые. В углу у него был небольшой диванчик - специально для таких случаев. На него-то он и поместил Соколова. Ближе к вечеру запищал соколовский смартфон. Первый раз художник звонок проигнорировал, но на второй ответил.
- Соколов, это ты? - раздался тревожный голос Людмилы.
- Соколов в отключке, - проинформировал художник. - Приезжайте и забирайте.
Людмила появилась через полчаса.
- С ним всё в порядке? - показала она на Соколова.
- Вряд ли, - покачал головой художник. - Свою книгу обозвал порнографией, а главную героиню - шлюхой.
Но к его изумлению, Людмила пришла в восторг.
- Милый, проснись! - тормошила она мужа. - Наконец-то ты выздоровел!
Соколов с трудом разлепил глаза.
- Люська! Ты не представляешь, как я тебя люблю! Прости меня за всё! А она шлюха!
И он погрозил своему смартфону кулаком. После долгих совместных усилий Соколова наконец удалось погрузить в такси, и довольная Людмила повезла его к семейному очагу. Оставшись один, художник задумчиво поболтал остатки коньяка, отхлебнул из горла и глубокомысленно заметил:
- А вот взял бы на обложку мою жопу - ничего такого бы не случилось!