Меня зовут Арина, и мне расхотелось жить. Не знаю, с чем это связано, но вставать по утрам больше не хочется. Не потому что надо на работу. Хотя на нее надо. И не потому, что болею. Врач говорит, что нет. А просто не хочется ничего делать вообще никогда.
И я лежу на своем диване до последнего момента, когда, так и не позавтракав, приходится натягивать джинсы и поводив по волосам расческой, выбегать из квартиры. Пробовала спать сразу в джинсах, но ощущение потом целый день прегадкое, как будто разгуливаю в пижаме.
Уже не помню, как долго это продолжается. А может и всего ничего, время как вязкая тянучка.
-Замуж тебе надо, - в который раз сказала мама, и добавила: - Марина уже о втором ребенке подумывает.
Марина - моя сестра, на четыре года меня старше. Отношения у нас не плохие, но и не хорошие. Никакие. Я на нее и не похожа особенно. Я темноволосая, Марина - шатенка. Я невысокая, она - еще ниже. Я костлявая, а Марина выглядит хорошо. Она больше похожа на отца, я - на маму. Мы видимся на семейных праздниках, вроде Нового года или маминого дня рождения. Четырнадцать лет назад мама овдовела. Теперь я живу с мамой, работаю. Работа мне не нравится, но плюсы в ней тоже есть. Например, ради нее надо хотя бы выходить из дома.
Замуж. У меня даже хобби постоянного нет. Все время хватаюсь то за одно, то за другое. Так и с мужчинами.
Маленькой мне нравилось рисовать, пока мамин знакомый художник, которому мама как бы невзначай показала мои рисунки, не сунул мне под нос Маринину накляканую коняшку и не сказал "Смотри, как здорово, а вот ты так не можешь".
Долго, очень долго я старалась рисовать так же, как сестра. Но Марина все время обгоняла меня, на четыре года. И так, пока я не проснулась однажды и поняла, что рисовать больше не хочу совсем. И вообще, не знаю, чего я хочу и хочу ли чего-то.
А теперь выросшая я смотрела очередное ток-шоу по кабельному. Что-то про людей с какими-то психозами, из-за чего они превращали свой дом в свалку ненужных вещей. Я ими восхищаюсь, серьезно. Надо же быть ужасно трудолюбивым и гибким человеком, чтобы собрать у себя такую коллекцию неплохих, в общем-то, штук. Но и жалко их тоже было.
В общем, я смотрела это шоу, когда в комнату влетела мама и сделала большие глаза. Когда я была маленькой, она приносила домой мороженое и делала такие же глаза.
-У меня для тебя сюрприз! Угадай!
-Мороженое? - равнодушно откликнулась я.
-Неееет.
-Я не хочу гадать, просто скажи.
-Ну, угадай.
-А ведь это я тут ребенок.
-Тебе скоро тридцать, дылда, - материнский подзатыльник, - Угадывай.
-Это съедобное?
-Нет.
-Это вещественное?
-Нет, - мама хихикнула.
Я посмотрела на маму с интересом.
-Это сертификат? Тебе подарили сертификат?
-Близко.
-Мама!
-Мы едем на озеро!
-Слушай, ма, я же работаю. Хватит относиться к моей работе как чему-то несущественному. Не могу я ни на какое озеро.
-На выходных. У тебя же есть выходные, работница моя.
-Мне не хочется.
-Да кто ж тебя спрашивает.
Я чуть не устроила скандал. Во-первых, потому что меня не спросили и не собирались. Во-вторых, потому что поездка оказалась семейной. То есть мама, я, Марина с мужем и ребенком. Ужас. Ад. Апокалипсис.
Мама тогда прочитала мне лекцию. Какая я неблагодарная, и совсем не взрослею, и чего я порчу всем настроение и все в том же духе.
-У тебя отличный выбор, - в итоге сказала мама, - Киснуть дома или отдохнуть на озере. Боже мой, как сложно.
Я вздохнула Это же моя мама.
Собираться пришлось под ее присмотром. Иначе я бы забыла дома купальник, тапочки и очки для плаванья.
-Возьми фотоаппарат, - крикнула она мне из кухни.
-Но маам, он же тяжелый, я не хочу с ним таскаться.
-Возьми. У нас совсем нет семейных фотографий. К тому же у тебя хорошо получается фотографировать. Может туда весь твой талант ушел?
Талант? Да ладно!
-Я думала, Маринка у нас одна талантливая. Путь она и берет.
Мама вышла из кухни, вытирая руки о зеленое кухонное полотенце.
-Она возьмет. Но я хочу семейных фоток.
-Не уловила суть.
Мама покачала головой.
-Ты вообще не обращаешь внимание на сестру.
-Я обращаю внимание, что ты нахваливаешь ее фоточки всякий раз, как заходишь с свои "Одноклассники".
-Хочешь, чтобы я не хвалила внучкины фотки? Марина фотографирует только Таню. А я хочу фотографий тебя, меня, Марины и Димы.
-А Тани?
-И ее тоже, со всеми нами.
Фотоаппарат я купила с рук полгода назад. Не самая новая модель, но все равно хорошая. С помощью его я вступила в секту Cannon, всерьез задумалась заняться фотографией и даже посетила несколько мастер-классов. Пока мама не обронила однажды:
-Ой, этих фотографов как грязи. Каждый второй купил себе фотоаппарат и все - фотограф.
И ведь не поспоришь, вот только, наверное, я тоже эта "каждая вторая", кто возомнил о себе невесть что. И с фотоаппарата пришлось стирать пыль, прежде чем вешать сумку с ним на плечо.
Нет, что бы вы ни подумали, мама меня поддерживает. Ей нравились и картинки, которые я рисовала в детстве, и фотографии. Но даже моя работа кажется ей баловством, что уж говорить об увлечениях. К тому же у меня и так творческая профессия - я верстальщик. Собираю макеты брошюрок и рекламок. Общаюсь с заказчиками. Изредка попадаются милейшие люди.
Я хотела походить на курсы для дизайнеров сайтов, даже скачала и посмотрела пару самоучителей, но на меня как-то неожиданно свалилась работа над тем журналом, так что идея быстро зачахла. Мама посоветовала вообще работу бросить, такая я приходила измученная тем первым номером. Второго так и не последовало, надеюсь, дело не во мне.
Они заехали за нами ранним утром.
Мы вышли из подъезда навьюченные как маленькие ослики. Не знаю, зачем нам столько вещей на два дня. У Маринкиной семьи их оказалось раза в два больше. Так что пришлось ехать со своей сумкой в обнимку.
Я предпочла бы холодное молчание и непрерывную музыку в наушниках. Но даже наушники не спасали развлекательных аудио-сказок для племянницы и бесконечной болтовни мамы и сестры. Марина стала напоминать мать. Те же движения руками, те же паузы, и та же суетливая деловитость в обращении со своей дочкой.
Интересно, взросление это или просто мимикрия? Я сделал вид, что уснула, будто сказка убаюкала меня. А потом и правда уснула, обхватив сумку как большого кота.
-Что за кислое лицо? Могла не ехать, если не хотела, - прошептала мама, когда они выгружались из машины. Ответить нечего. Наверное, могла. Ей лучше знать.
Я много раз мечтала переехать от мамы, даже пару раз делала попытки поискать отдельное жилье. Хотела взять ипотеку. Но всякий раз оказывалось, что слишком дорого. Платить за квартиру, платить за еду. Самой покупать себе все необходимое. Все то, что дома и так было. Ремонт еще. А если все-таки уйду с работы, что тогда?
Такими мыслями я кормила себя годами. И ничего не делала. Сестре повезло, Дима оказался обеспеченным человеком с квартирой. Не богач, но все же.
-Красииииво! - протянула Таня. Ее мутные после сна в машине глаза заблестели, и она побежала к озеру.
Да, красиво. Людей кроме нас тут не было. Даже мусора было не особо много. Я бросила сумку и достала фотоаппарат. Как же красиво. Ни одна фотография не передаст этой красоты.
-Таня! - крикнула Марина и пустилась вдогонку.
Я фотографировала их бегающих друг за другом, смеющихся. Фотографировала гладь озера под выцветшем небом. Отражение деревьев на том берегу. Иву потянувшуюся до самой воды. Это было так здорово! Как жаль, что фотоаппарат не способен сфотографировать все так, как я вижу. Но я все равно фотографировала и фотографировала, забыв про сумку на песке, про Марину, про маму. Про работу и про теплую постель из которой я мечтала не выползать никогда-никогда еще сегодня утром.
Очнулась я от запаха шашлыков.
Когда-то я думала, что есть животных аморально. Но даже вегетарианки из меня не получилось. Всякий раз все намерения разбивались то об котлеты, то об шашлыки, а то и просто о блинчики с мясом. Люблю их.
Но даже не смотря на хорошее настроение, на вкусный запах, на природу вокруг, разговаривать по прежнему было не о чем.
-Хорошо тут, - попробовала как-то проявить себя я.
-Смотря кому, - проворчал зять. Иногда забываю как его зовут. А ведь они с Мариной уже пять лет женаты. Да... Теперь я почувствовала себя стервой. А ведь это все вокруг должны быть плохими, а не я.
-Покажи фотки, - попросила Марина. Я протянула ей фотоаппарат.
-Хм, тут только природа. А где мы?
-Там есть несколько.
-А вот, нашла. Сфотай нас еще.
-Хорошо.
И потом я с полчаса фотографировала их вместе и по отдельности, бегала за племянницей и терпела, пока мама жеманничала перед камерой. И было бы лучше, если бы мама и Марина не бросались смотреть каждую фотографию и не комментировали громко что и у кого я "отрезала". Агрх!
Мне ведь потом все эти фотографии еще и печатать придется, и ведь на свои.
-Покажи! - племянница дергала меня за локоть, - покажи! Покажи!
-Не давай ей, сломает! - предупредила мама, но я уже присела рядом с племяшкой и показывала ей фотографии с самого начала - с воды и неба и деревьев вокруг.
Племянница смотрела внимательно, а потом спросила:
-А что изменится раньше? Мама или природа?
-Природа неизменна, - произнес зять.
- Природа она меняется постоянно, - сказала я почти одновременно с ним.
- Деревья живут дольше людей. И это одни и те же деревья, - проворчал Маринин муж.
-Смотри, - сказала я, показывая ей на водную гладь, - сейчас оно спокойно, а подует ветер и тут будет маленький шторм. А еще его цвет меняется так же как цвет неба.
-Мама одна и та же все время, но она меняется, бывает хорошая и недобрая.
-Ты слишком умная. Твоя дочка слишком умная! - сказала я Марине.
-Таня, не умничай, - сказала Марина не оборачиваясь. Она как раз была занята нарезанием какой-то ерунды, колбасы что-ли. На воздухе и правда хочется есть, но не все же время.
-Умничка наша, - мама поцеловала внучку в макушку.
Умничка. Еще целые бесконечные сутки вместе с ними. Зато можно бродить по округе сколько вздумается. Я же приехала встряхнуться, вот и встряхнусь.
-Я погулять, - сказала я вставая.
-Помоги Марине, - сказала мама.
-Чем?
-Порежь колбасу.
-Мы же недавно ели.
-На воздухе есть хочется чаще.
Я резала колбасу, потом сыр, потом дорезала оставленный Мариной хлеб. Потом соединяла хлеб, колбасу и сыр. Потом нарезала кружочками огурцы. Потом раскладывала огурцовые кружочки на бутерброды. Потом раскладывала бутерброды в пластмассовые миски.
А потом чистила картошку, пока остальные таскали готовые бутерброды. Я отложила себе парочку, чтобы съесть, пока буду гулять по окрестностям. Странно, но поездка на природу и правда немного воодушевила меня. Всегда удивляло это странное явление- всего три часа езды от города и ты как будто в другом мире.
Надо завести хотя бы пару-тройку друзей, чтобы ездить с ними сюда. Мечты-мечты.
Есть не хотелось, поэтому я повесила фотоаппарат на шею и потянулась было к пакетику с бутербродами.
-Где мои бутеры? - спросила я. Никто не отреагировал.
-Где мои бутеры? - спросила я погромче.
-Какие бутеры? - наконец отозвалась мама.
-Я оставляла себе пару бутербродов. Отложила отдельно. Вот здесь лежали. Где они?
-Съели, наверное.
-Не надо было клювом щелкать, а есть скорее. - сказала Марина.
-Да сейчас обед приготовим и поешь.
-Не хочу я есть, я хочу взять свои бутерброды и пойти гулять. Я долбаннй час делала эти бутерброды, сделала их огромную кучу и что? Мне даже одного не оставили?!
-Надо было скорее их есть, пока были, - упорствовала Марина, - Дима последние доел.
Зять невозмутимо посмотрел на меня. Он как раз ставил палатки и да, дожевывал последний бутерброд.
Я разозлилась. То есть, по-настоящему.
-Да какого черта?! - начала я, - Какого черта в этой семье нельзя оставить без присмотра даже бутерброды? Вы у друг друга тоже все таскаете? Или только у тети Арины можно брать что понравится?
-Арина, - начала сестра, - никто не знал. Что, у всех спрашивать, что ли?
-Да, - сказала я, - спрашивать. Потому что лежали отдельно, потому что я приготовила их для себя и хотела съесть подальше от вас.
-Шашлыки не будешь? - осведомился зять с улыбкой. Если он хотел разрядить ситуацию, то у него не получилось. Я встала, взяла фотоаппарат и пошла к озеру. Мама пошла было за мной, но Марина ее остановила.
-Пусть идет. Проголодается - вернется.
Я бродила вдоль берега до темноты. Есть хотелось ужасно, но я терпела сколько могла. Очарование ушло. Вода выглядела просто водой, небо - небом, а деревья - деревьями. Лучше, чем в обычном городском скверике, но не больше. Но я все-таки сделала множество снимков. Дождалась заката и пошла обратно. По пути чуть не заблудилась. Темнота спустилась неожиданно и быстро, и я спотыкалась и напряженно вглядывалась в поисках ориентиров и знакомых мест. Тут все выглядело одинаково знакомым!
В темноте я оступилась и чуть не упала. Берег тут был высокий и я могла здорово навернуться. Дальше я пошла осторожнее и подальше от берега, пока не почувствовала, что в кроссовках захлюпало. Болото, черт его дери! Ну и куда теперь? Я снова пошла к озеру, решив пойти по его берегу. И все-таки запнулась и растянула лодыжку.
И вот тогда мне стало себя по-настоящему жалко.
Вдобавок я поняла, что где-то потеряла фотоаппарат.
Мобильник я оставила в сумке рядом с машиной, вместе с купальником и прочими вещами. Типа сухих теплых носков, и свитера. Похолодало, меня начало знобить.
Еще совсем недавно я радовалась и озеру и природе, и возможности побродить здесь. А теперь я все это ненавидела и более того, виновата была сама.
Ну и немного родственники.
Я все-таки встала и поковыляла дальше. Ложиться и помирать было бы совсем уж глупо.
-Те-тя Ари-на! - услышала я детский голос.
Надо же. Меня ищут. Мама устроит мне взбучку. Наш маленький лагерь оказался совсем рядом, как обычно и бывает.
Они уже погрузились в машину. Палатки собраны, костер потушен. Рядом с машиной сидела только мама и тихонько плакала. Остальные, видимо, лазали по зарослям в поисках меня.
-Мама?
-Ох, господи! - я подумала, какой она стала уже старушкой, какая она маленькая и легкая, когда она обняла меня.
Потом она влепила мне пощечину. Таня чуть не расплакалась. Почти сразу подошли Марина и Дима. Марина была встревожена и ноги у нее были грязные.
-Ну где ты ходила?
-Гуляла рядом с озером. Есть что поесть.
-Бутерброды вот. Будешь? Еще шашлыка тебе оставили. Здесь поешь или в машине? - Марина слишком устала чтобы поддевать меня.
Дима предпочел произошедшее не комментировать.
-В машине, - сказала я.
Пока Марина и мама обсуждали какое я великовозрастное дитя, я думала, что они правы. Но вот так я никогда не повзрослею. Меня даже дорога к лагерю в темноте выбила из колеи.
А в понедельник я написала заявление "по собственному желанию" и записалась на курсы живописи. И сразу почувствовала себя лучше.
Ведь с голоду и в одиночестве я не умру. Семья не позволит.