Аннотация: День второй День первый можно найти здесь: http://samlib.ru/editors/l/leshinskaja_s_l/travelparislondon1.shtml
День второй,
который начался просто восхитительно - круассанами с кофе. Причём, круассаны были самые настоящие, а кофе так, одно название: поскольку кофеварки в номере не оказалось, только чайник. Удар, конечно, ниже пояса, но делать нечего, пришлось довольствоваться подобием кофе - растворимым, то есть. Зато, круассаны - ах, круассаны, из самого 'из Парижу', давняя мечта! С шоколадом для Ленки, с изюмом для меня. Сбегала за ними дочка в буланжерею, что на углу. И с хозяйкой объяснялась, кстати, по-французски!
Помните диски с уроками французского языка, позаимствованные мною в местной библиотеке и совершенно заброшенные по уважительной причине? Я, чтоб добру не пропадать, Ленке их всё подсунуть пыталась. Она ведь у меня за рулём, как и мы все. То в школу, то из школы, то к друзьям, то ещё куда. А диски как раз на то и рассчитаны: чтоб время, убитое за баранкой, в пользу обращать. Ленка же у меня товарищ жутко способный ко всему на свете, а с памятью и вовсе незаурядной. Кроме того, весь прошлый год она испанский язык в школе изучала. А тот ведь французскому братишка. То есть, вроде как не с нуля начинать.
Ленка приставания мои поначалу игнорировала. А потом перестала. Но поскольку ездила она недалеко, то и времени за рулем проводила немного. И, соответственно, столь же непродолжительными были 'уроки' французского. Так что дальше первого диска дело не пошло. Но даже этой малости Ленке оказалось достаточно, чтобы объясняться с продавцами в магазинах, официантами в ресторанах и так далее.
Ну вот, отдали мы должное круассанам и начали собираться в путь-дорогу за новыми впечатлениями.
Должна заметить, что к активному осмотру достопримечательностей я по-прежнему была непригодна. То есть, подготовить-то я нас подготовила - в смысле, планы на каждый день ещё дома были разработаны. Но физически... О, физически... Только на следующий день почувствовала я себя в своей тарелке. Но до него ведь нужно было ещё дожить! И планы, между прочим, наполеоновские осуществить! А организм по-прежнему бастовал. В одной шайке-лейке с усталостью и недосыпом. Как и положено при качественном саботаже! Вот и прикиньте.
Но Ленка... Вот уж где Некрасов вспомнится: 'Есть женщины в русских селеньях...'
Вы возразите: в каких на фиг русских?! Она ж у тебя американка! К тому же еврейского происхождения. И уж по любому не из каких-то там селений - горожанка поскольку!
А я вам так скажу: Некрасов хоть и русских женщин воспевал, но, по большому счёту, слова его можно без труда отнести к сёстрам нашим, населяющим все до единого континенты старушки Земли. Сёстрам, которые, если потребуется, и коня на ходу остановят, и в горящую избу войдут!
Мда, это я опять в лирические отступления ударилась. С другой стороны, когда ещё? Особенно если есть на ком - или, точнее, на чём отыграться: ведь вот они, клавиши! Как когда-то пергамент со стилусом. Или перо с чернильницей. И получается, что ничего не подозревающий читатель ожидает узнать что-нибудь интересное о посещении горе-писакой легендарной столицы, а взамен нарывается на беспредметные разглагольствования немолодой уже дамочки, страдающей словесным недержанием! Или одиночеством...
Ладно, попробую держать себя в руках и не слишком увлекаться. Пардон, как говорят французы!
Да, так вот Ленка. Она, сообразивши, что толку с меня, как с козла молока, сама взялась за бразды правления. Карту в руки, планы в зубы, меня под локоть - и вперёд, к метро. Которое, кстати, на сей раз не настолько омерзительным показалось. Или это я уже в колею входить начала?
Сегодняшний день мы решили начать с осмотра Собора Парижской Богоматери. Или, точнее, того островка, на котором он находится - Ситэ, то есть.
Следует заметить, что поселились мы не слишком удачно. В Париже всего двадцать округов, и те, что в самом центре, пронумерованы однозначными числами. Наш же отель оказался в пятнадцатом. До Эйфелевой башни и впрямь рукой подать, зато до всего остального - ого-го! По неопытности всё. Ведь на карту достопримечательностей посмотришь - сколько там его, Парижа-то? А его как раз-таки до фига и больше! То есть, без метро никак не обойтись! В общем, сели мы на метро на станции Камбронн, несколько станций спустя перешли на другую линию, и ещё чуть погодя вышли на станции Шателье. Всё, замечу, по чуткой Ленкиной наводке!
И не промахнулись. Вышли - и поняли, что попали в самое то. В самое что ни на есть историческое сердце Парижа, где что ни шаг, то история. Идём себе, идём - и видим не то колонну, не то фонтан. Или, точнее, и то, и другое вместе. А колонна, несомненно, примечательная. Наполеоновских ещё времён! Фонтан Победы называется, или Пальмовый Фонтан - поскольку выходит непосредственно из фонтана колонна, увенчанная статуей богини Победы, а также пальмовыми листьями. Потому и названия, что одно что другое. А фонтан - поскольку людям нужно было что-то пить и в те времена. Вот Наполеон фонтанов и понастроил.
Ну вот, сфотографировали мы фонтан, полюбовались открывающимся на все триста шестьдесят градусов видом и по Мосту Менял перешли на сам остров. А пока переходили, заодно уже и соседний мост сфотографировали: Понт Нёф называется, что означает 'Новый Мост'. Который на самом деле самый старый в Париже: в 1578 году сам король Генрих III заложил в его основание первый камень.
Должна признаться, что тщательно мною продуманные туристические планы были поставлены под угрозу ещё в самом начале. Дело в том, что для осмотра местных достопримечательностей совершенно необходимо обзавестись Музейной Картой Парижа, предлагающей несколько вариантов: на два, четыре или шесть дней с соответствующей разницей в цене. И важно спланировать всё таким образом, чтобы за оплаченные дни осмотреть как можно больше интересующих туристов объектов. При этом не забывая, что отсчёт начинается со дня посещения первого музея и перерывов во днях не подразумевает. Лучше всего покупать эту карту ещё в аэропорту: меньше всего вероятность очереди. Но вы помните в каком состоянии прибыла я в это вожделенную для всех нормальных людей точку планеты? В общем, прошляпила я покупку карты, и теперь перед нами маячила малоприятная перспектива использования касс при Соборе Парижской Богоматери, где очередь, подозревала я, окажется такой, что и впрямь мать помянешь. Только уж совсем не божью.
Мы с Ленкой с утра ещё это всё обсудили, и умненькая моя девочка тут же придумала замечательный план: найти поблизости собора другое место - тоже с кассами, но без толпы. И даже определила, что за место: Консьержери называется!
И начали мы искать это самое Консьержери. Ходим вокруг да около, носами в карту уткнувшись, и неизбежно перед Дворцом Правосудия оказываемся. Который сам по себе очень даже представительно выглядит. Одна ограда чего стоит, или вытянувшиеся вдоль Сены по стойке смирно готические башни! Но нам ведь Консьержери нужно - которое, как вскоре выяснилось, частью дворцового комплекса и являлось! И вообще, мы много дополнительных фактов потом о месте этом узнали. В том числе, и то, что слово 'консьерж' было впервые употреблено в 1193 году тогдашним королём Франции, и обозначало оно человека, получающего жалование за выполнение 'малого и среднего правосудия' на территории дворца. Да-да, дворца! Поскольку Консьержери - это бывший королевский замок, а также... тюрьма.
В общем, мы уже и надеяться перестали, когда словно ниоткуда перед нами возникла вывеска с желанным названием.
Забегая вперёд, скажу, что именно эта часть Парижа понравилась мне больше всего. Именно на острове Ситэ, в окружении величественных монументов глубокой древности, мне удалось почувствовать связь между реально существующим городом и образом, созданным в детском воображении много лет назад, когда романы ушедших в прошлое великих французов жадно поглощались юной читательницей.
Итак, Консьержери. Сначала - купить Карту. Что оказалось предельно просто. И в два раза дешевле, чем я ожидала! Вот и говорите потом о неприветливости французов!
Подхожу, значит, к кассе и прошу две Карты, а женщина, продающая их, спрашивает, для кого вторая. 'Да вот, - говорю, - для дочки'. А сколько ей лет, спрашивает? 'Почти семнадцать', - отвечаю. И тут выясняется, что по музеям Ленка может ходить на шАру! То есть, в некоторых местах ей придётся получать билетную корочку, чтобы предъявить на входе. Но тоже бесплатно. Представляете?! Интересно, покупай я билеты в аэропорту - там нам также повезло бы? Что-то я сомневаюсь. Там ведь нас обслуживал бы продавец. А здесь - сотрудник музея. Чувствуете разницу?
В общем, заплатили, порадовавшись неожиданной экономии. И хотя, в принципе, в Косьержери заглядывать не собирались, но поскольку уж всё равно здесь, так почему бы и нет?
И скажу я вам, что без замка этого посещение Парижа было бы неполноценным. Простые его архитектурные линии завораживали чистотой и безупречностью. А отсутствие шумных экскурсионных групп позволяло без труда погрузиться в особую атмосферу, царящую под монументальными сводами.
Заложен замок был в начале VI века королём франков Холдвигом. Но только в X веке он стал постоянной резиденцией королевской семьи. Или, точнее, именно тогда Париж окончательно и бесповоротно был признан столицей Франции. Шли века, менялись правители, нравы и моды. Менялся и замок. Так, в XIV веке он считался самым роскошным дворцом Европы. Но потом произошло народное восстание, и новый король, пришедший к власти, покинул остров Ситэ. А Консьержери стало тем, частью чего является и в наше время - местом свершения правосудия. Каких только узников ни повидали его стены: королева Мария Антуанетта и Робеспьер, скажем, из числа наиболее известных. В годы французской революции людей туда вообще пачками бросали. Содержали, кстати, в исключительно жестоких условиях. Пытали, не без этого. А потом казнили.
В общем, история, блин. Чего только в ней нет! И плохого, и хорошего. При этом кровищи и за то, и за другое пролито было немеряно! И продолжает литься! Уж, казалось бы, сколько можно? И зачем? Вон сколько исторических ошибок понаделано: знай, учись, да новых не совершай - ведь мы, люди, сами же и являемся создателями истории. Но нет. На те же самые грабли наступает человечество раз за разом. И сотни лет спустя ученики в школах будут читать о событиях, потрясающих или слегка покачивающих современный нам мир, и авторитетно объяснять, кто был прав, кто виноват. А кровопролитные странички будут рассмотрены с особым прилежанием и соответствующими выводами. Школьные же учебники пополнятся новыми главами. И правильно: историю нужно знать. Во всяком случае, я так считаю. Вот интересно, те, кто развязывают войны современности: проходили они в школе историю или нет? А если да, что за оценки получали? Грустно то, что мировой истории уделяется в американских школах всего один год. И то, так, слегка, без напрягу. Интересно, не в этом ли истоки того бардака, с которым приходится иметь дело США, а заодно и всей планете?
Чёрт, меня опять не туда унесло. Уж простите, или пардон - как угодно.
Осмотрели мы Консьержери и с настроением, подобающим увиденному, покинули благородные его стены, не подозревая, что впереди нас ожидает ещё один сюрприз. Да какой! Благоговение в Дворце Правосудия? А как насчёт слёз восторга, накипающих на глазах, потому что высокое искусство однозначно заслуживает подобной реакции? И название тому чуду света - Сент-Шапель, что означает Святая Капелла.
Выстроена часовня была в 13 веке королём Людовиком Святым. Причём выстроена довольно быстро: всего шесть лет ушло на её возведение! С другой стороны, размером она не так уж и велика: скажем, с монстрами эпохи Ренессанса ей и близко не сравниться. Впрочем, размер не имеет значения в вопросах красоты.
Забавно то, с какой целью часовня была выстроена.
Время то в Европе было неспокойное. Христианство переживало подростковый возраст и, соответственно, бузило. Что выражалось в крестовых походах. Которые, вопреки высокой идее, выливались в самый настоящий грабёж завоёванных территорий. Многие из наворованных объектов, как нетрудно догадаться - походы-то были крестовые - обладали высокой ценностью с точки зрения церкви. Хранить их следовало в подходящем помещение. Которое Людовик и выстроил. И тут непонятно, входило в его планы или нет сделать новостройку настоящим бриллиантом готической архитектуры, но получилось именно так.
Причём, снаружи очень трудно представить, чего ожидать внутри. А внутри - эх, народ, внутри на тебя обрушивается шквал света, цвета, воздуха, пространства. Причём, красоты это всё неописуемой. Высокие многоцветные витражи важно увидеть в солнечный день и уж точно не вечером - поскольку иначе невозможно испытать то феерическое чувство, наполняющее душу ошеломлённого туриста, неготового к столь щедрому угощению. Стояли мы с Ленкой, смотрели - и не хотелось никуда уходить. Вот так бы и стояли, и смотрели. А потом раз - и взлетели бы. На самые небеса. Потому что мысли в месте этом возникали совсем неземные. Возвышенные мысли. Или даже не мысли, а чувства. Поразительно то, что подобные шедевры были созданы в эпоху средневековья и сосуществовали беспроблемно со зловещей инквизицией. А, может, и неудивительно: на такую красоту глянешь - и рука сама собой креститься потянется! Потому что впечатляет. И, соответственно, инквизиция вроде как защитницей подобных сокровищ покажется. Своего рода индульгенция жестокости.
Да. Вот уж, казалось бы, приехали Собор Парижской богоматери посмотреть, но даже и близко до него не добравшись сколько всего успели увидеть! Что ж, пора и к нему, знаменитому...
...подумали мы, а также прочие туристы. Поскольку как иначе объяснить столпотворение, обнаруженное нами на площади перед собором? А жара немыслимая! А тени нисколько! А очередь бесконечная! Переглянулись мы с Ленкой и без дальнейших дискуссий решили: не сегодня. Но снаружи-то его рассматривать нам не возбранялось. Вот мы и начали по площади прохаживаться, фотографии отщёлкивать.
Смотрим: справа на площади памятник стоит. Прикольный такой, напоминающий пирата из 'Пиратов Карибского моря', который наполовину рыбой стал. И название у нас для него и ему подобным нашлось: 'зелёный мусор'. А тут пожалуйста: этот самый 'зелёный мусор' украшает площадь перед собором, смех, да и только! Пофыркали мы с Ленкой, но надпись на памятнике всё-таки прочли, выяснив, что возведён он в память Карла Великого из династии Каролингов, правившего Францией в 8-9 веках. В его правление пределы Франции увеличились вдвое. А отношения с местной знатью положили начало феодальным отношениям в Европе. Говорят, слово 'король' из его фамилии произошло! Выдающаяся, то есть, личность, и уж точно не мусор. А зелёный - бронзовый потому что. И старый. Закон химии!
А вот и собор. Величественный, таинственный. Охраняемый уродливыми химерами, которые ничуть не краше горгулий, чьи физиономии 'украшают' водосточные трубы. Впрочем, чудища эти были добавлены уже в 19 веке, во время реставрации собора. А строительство его началось ещё в 12 веке и продолжалось без малого двести лет. Примечательно то, что до того, как возвести собор в честь богоматери, на этом самом месте поклонялись её сыну, Христу, первые христиане, а до них - тоже поклонялись, но уже своему богу язычники, возведшие на французской земле храм Юпитера. Камни этого храма пошли впоследствии на фундамент нынешней постройки. В 19 же веке собор уцелел во многом благодаря Виктору Гюго, написавшему роман 'Собор Парижской Богоматери'. 'Одна из главных целей моих - вдохновить нацию любовью к нашей архитектуре', написал он в предисловии. Роман был опубликован в 1831 году, а через десять лет началась реставрация собора, находившегося в то время в плачевном состоянии. Тогда же появились и химеры. А у нас - дополнительный повод подняться наверх! Но не сегодня, нет. Полюбовались - и довольно.
Мы уже покидали площадь - которой, кстати, до 19 века тоже не было - когда обратили внимание на нечто незапланированное, но однозначно древнее и, соответственно, интересное. Крипты мы там обнаружили! То есть, обнаружили-то их задолго до нас: во второй половине прошлого века, в процессе археологических раскопок. А пропустить крипты легко: они, в отличие от собора, не в небо тянутся, а наоборот: вглубь земли уходят. Ну, раз уж обнаружили, как можно не посетить? Оказалось, что крипты эти, практически, своего рода музей истории Парижа, которая началась за три века до нашей эры! Именно тогда проживавшее там кельтское племя паризиев - потому и Париж - обосновало поселение под названием Лютеция, что означало 'болотистое место'. А на рубеже эр бес в те места занёс римлян, которым Лютеция (тогда ещё не Париж) приглянулась из стратегических соображений. Лет на пятьсот застряли, пока их оттуда не выставили: мол, погостили, пора и честь знать!
Так вот в криптах этих все исторические прослойки растущего города и представлены. Такая вот незамысловатая машина времени!
Правда, мы с Ленкой к тому моменту уже чуток подустали и в глубины исторических дебрей решили не сильно вгрызаться. Тем более, что вгрызться нам хотелось во что-нибудь совершенно другого рода - съедобного. Поскольку проголодались мы!
Еду нашли без труда. Багеты! Знаменитые французские багеты! С ветчинкой! И сыром! М-м-м, вкуснотища! Хорошая всё-таки еда во Франции. Даже простая булка с ветчиной и сыром - а вкус совсем другой.
Зато вот с туалетами незадача. Это у них, наверно, чтобы народ в кафе не засиживался. Потому что пусть враги мои в туалеты те ходят! Благо, Рик Стивс нас в книжке своей предупредил, и мы, соответственно, в Консьержери отметились, хоть и не особо требовалось. Впрок, так сказать!
А ещё столики. Те, что к народу повёрнутые и на которых обычная американская тарелка поместится с трудом, а о локтях уж и говорить нечего. Да знаю я, знаю, что локти на стол класть негоже! И не кладу, кстати. Но это так, по поводу миниатюрности столиков, чтоб представить легче было.
Впрочем, мысли наши уже устремились вперёд. Или точнее, назад - поскольку следующий интересующий нас объект находился как раз по пути домой - это если по карте смотреть. А в реальности - сели на метро и поехали. К Дому Инвалидов. Или, точнее, Военному музею, золотой купол которого мы ещё с Эйфелевой башни обозначили. С другой стороны, его здесь почти отовсюду увидеть можно. Не совсем, правда, понятно было с названием: и тебе Дом Инвалидов, и Военный музей, а также некрополь с гробницей Наполеона Бонапарта - того самого, который в Россию в 1812 году подался и зубы на ней обломал.
Итак, Дом Инвалидов - выстроен он был в 17 веке при Людовике XIV, чтобы стать приютом... инвалидов! И продолжает им оставаться и по сей день, между прочим. А также Военным Музеем. А также некрополем, где нашли последний приют великие граждане Франции. Главным из которых, безусловно, является Наполеон. И в память его не какая там-нибудь доска прибита или статуя поставлена. В память великого полководца Франция соорудила нечто не менее монументальное, чем одноименные планы: гробницу.
Гробница, должна признать, удалась! Стоящий на тёмно-зелёном гранитном пьедестале дымчато-бордовый саркофаг, камня на который, кстати, от души отстегнули - это лишь внешний кокон, внутри которого, послойно, ещё шесть гробов: первый из жести, следующий из красного дерева, третий и четвёртый из свинца, пятый из дуба и, наконец, шестой из эбенового дерева. А сам саркофаг сделан из финского гранита. Крышку его поднимают только в редких случаях, и тогда через стекло можно увидеть потемневшее лицо императора. Впрочем, на нашу долю подобного счастья не выпало, пришлось довольствоваться саркофагом. А ещё Военным Музеем - который, не стесняюсь признаться, мы с Ленкой только что не трусцой проскочили. Не женское это дело на оружие таращиться! Прочли, правда, все примечательные вывески, осмотрели всё, достойное, на наш взгляд, внимания - и отправились в следующий музей.
На сей раз уже искусств. И не простых, а скульптурных: музей Родена, вот куда зашагали наши подуставшие ноги. Родена, оставившего после себя огромное наследие. Хотя, думаю, создай он всего одну скульптуру - я 'Мыслителя' имею в виду - этого было бы достаточно, чтобы остаться в памяти человечества навеки. Кстати, музей Родена считается в Париже третьим по популярности. Пальму первенства неизменно удерживает Лувр, а на втором месте музей де Орсэ. Именно там выставлены скульптуры Камиллы Клодель, музы и возлюбленной Огюста Родена, которая и сама было потрясающе талантлива. Говорят, что скульптор доверял ей настолько, что позволял заканчивать его собственные работы!
Удивительна история любви педагога и ученицы, а ещё более удивителен талант, который, по-моему, обычно дарован только мужчинам. В самом деле, назовите мне хоть одного известного скульптора женского пола! Вот то-то. А у Камиллы тяга к ваянию возникла ещё в детстве. И это в обществе, где уделом женщины считалось замужество и материнство.
В общем, грустно это всё. Я о судьбе её. Ведь не случись ей познакомиться с Роденом, кто знает, как жизнь её сложилась бы. Возможно, и его творчество было бы несколько иным - ведь её влияние, по-моему, совершенно очевидно в его работах! А она - кто знает... Может, и не довелось бы ей последние тридцать лет тихо угасать в психушке, куда её засунули 'любящие' родственники. Зато вот её скульптуры - они остались. Ими восхищаются, их изучают. Но поздно, поздно! Камилле ведь от этого не легче! С другой стороны, Родена слава тоже не сразу нашла. Видно, таков удел великих: быть признанными посмертно...
...В принципе, после музея Родена можно было бы поставить точку - сколько можно, в конце концов? Тем более, что план на день был выполнен. Чего ещё? Мой не вошедший ещё в колею организм радостно повизгивал в предвкушении горизонтального положения на мягкой кровати отеля, поскольку ужинать было ещё рановато.
Только вот Ленкины выводы были принципиально другими:
- Мам, давай ещё в Музей Орсэ сходим, как раз время осталось!
Должна признать, что логика в её предложении была железная: тот день, на которой мы запланировали Орсэ, получался весьма напряжённым. Поэтому, скрепя сердце, я согласилась, и мы опять зашагали... но не к метро. Потому что километр с небольшим можно и пешочком. Тем более, что ноги совсем не мешало размять перед очередным музеем.
Что вам сказать? Я была уверена, что в памяти моей Орсэ останется в виде галочки. Поскольку говорю же - организм мой был по-прежнему измученный. Но вы слышали о 'втором дыхании'? Именно оно у меня и открылось. Да-да, как только выяснилось, что выставлены там работы импрессионистов! А к ним у меня чувства уж больно нежные. Особенно к Клоду Моне. Но об этом позже, поскольку история непосредственно здания, в котором находится музей, определённо заслуживает внимания.
Так вот, здание это было построено в 1900 году и называлось оно в ту пору... вокзалом, поскольку таковым и служило! Вот-вот, и я говорю: ничего себе! И так оно продолжалось до 1939 года, когда совсем ещё не старый вокзал перестал отвечать потребностям бурно развивающегося железнодорожного транспорта. Вокзал перевели в другое место, и здание опустело. Старело оно и ветшало, никем не востребованное. Даже мысли возникали о том, чтобы снести. Но тут вмешалась общественность. Молодцы всё же французы! То собор спасли, то вокзал никому не нужный. А в результате получился самый посещаемый музей Парижа!
Который для меня оказался бальзамом на раны: ведь импрессионисты! Знаменитые полотна, так хорошо знакомые по репродукциям - а тут в живом виде! Включая Клоде Моне... Моего любимого. Уж не знаю, в чём заключается магия его полотен, но реакция у меня на них одна и та же: влажная. Слёзная, естественно, вы не подумайте! Собор Руана... Полутона, притягивающие к себе ощущением незавершённости, таинственности. Заставляющие погрузиться в марево воздуха и света, запечатлённых на полотне... Ах... Импрессионисты...
При всём моём уважении к изобразительному искусству, только полотна импрессионистов и, в частности, Клода Моне, вызывают во мне подобные чувства. Даже не знаю почему. Возможно, от моей необразованности. Совсем другое дело музыка. Скажем, произведения импрессионистов - мне они, конечно, нравятся, но не более. Предложите выбор - и я всегда отдам предпочтение композиторам классического или романтического периодов. И ещё, конечно, Баху. Именно их музыка отзывается в моём сердце звенящей струной. Впрочем, каждому своё.
Справедливости ради признаю, что в самом музее Ленка не свирепствовала, и выбрались мы из бесконечных его лабиринтов, завешанных шедеврами один другого краше, достаточно скоро. Отведя только импрессионистам достаточно времени, поскольку дочка полностью разделяет мои пристрастия в области изобразительного искусства. В определённом смысле, сама являясь шедевром, автор которому - ясное дело кто. Я - кто ещё? Это, конечно, совсем из другой оперы: материнские чувства вырвались наружу в момент не совсем уместный. Ещё раз извините!
А поужинать мы решили в номере, развлекая себя просмотром одного из любимых кинофильмов, заранее скачанных предусмотрительной Ленкой на случай, если захочется когда-нибудь провести вечер в номере.
Еду на ужин мы обозначили ещё накануне: уж больно аппетитно она выглядела, а запахи распространяла и того соблазнительней. И место подходящее - буквально рядом с отелем. И народу там никого не оказалось, так что обслуживание получилось на высшем уровне. Тем более что симпатичному пареньку, готовящего еду, типичную для средиземноморского региона, откуда он и был родом, мы, судя по всему, приглянулись, что явствовало из глазок, которые он строил то Ленке, то мне, и из улыбки, неугасимо сияющей на смуглом черноглазом лице.
Обедали опять без вина. Что само по себе преступно: во Франции трапеза без вина? Но как выяснилось, стресс смывать вином приятно, когда дома. Когда можно расплыться по любимому дивану перед экраном любимого компьютера, за которым синеет экран тоже любимого телевизора, а под боком примостилось с учебником любимое чадо. Да. Это во мне организм мой измученный говорит. Но когда во Франции, и реакция этого самого бунтующего организма непредсказуема - не, тут оно, вино, как-то не в строчку. И ладно! Вот вернёмся домой - там и отведу душу! Хоть французским, хоть калифорнийским, а то и чилийским. Тоже неплохо.
Ну вот, вроде, и всё на сегодня. Теперь спать и набираться сил. Поскольку завтра по программе - Версаль!