Успокоить тетушку удалось не скоро. Но все же, попричитав и наплакавшись, она присела на лавку и сидела так, горестно разглядывая племянника и иногда порывисто вздыхая. Чтобы как-то ее отвлечь, Серега намекнул, что был бы не прочь и перекусить чего-нибудь. Тетка Марфа всплеснула руками и засуетилась, накрывая стол.
От вкусных запахов у Сереги заурчало в животе радостно и жадно. "С чего это я такой голодный?.. Вечер только приближается, вроде..."
- Вот, родненький, кушай! - тетка поставила перед Серегой блюдо с исходящими горячим паром аппетитными кусками баранины. Потом спохватилась, блюдо убрала, а взамен поставила перед Серегой большую банку простокваши. - Не надо тебе мясца-то пока... Шутка ли, четыре дня маковой росинки во рту не было!.. Кушай вот простоквашку-то пока, потом кашки еще сварю...
- Четыре дня?! Это как это? Я что, четыре дня провалялся?.. - Серега застыл с поднесенной ко рту кружкой, пораженный.
- Четыре, Сереженька, четыре. Ты ж, почитай, отходил уже... Кое-как мы обратно-то тебя вытянули...
- Четыре... Ничего ж себе!.. А гаврики мои мне и не сказали ничего...Четыре... - Серега никак не мог поверить этому. Потом глянул на часы, "командирские", - точно четыре... Офигеть!.. А кто это - "мы"?
- Да кто... Мы... Ну-ка, дай-ка гляну...
Тетка подошла к Сереге и положила руки ему на голову. Провела невесомо по волосам, на затылке задержалась. Пальцы легко, почти не касаясь, ощупывали рану. Серега почувствовал нежное тепло и легкую щекотку, словно бы прямо внутри черепа. Наконец тетка Марфа убрала руки, потерла ладонями друг о друга, будто умывая, и задумчиво присела на лавку. Весь вид ее выражал облегчение, удовольствие даже. И еще Серега с удивлением подметил легкую светлую зависть. Следующие ее слова немного прояснили дело:
- Сильна!.. Я бы так даже в молодые годы не смогла... В рубашке ты, Сереженька, родился-то, в рубашке... А робятки-то твои - молодцы, да... Не растерялись!
Серега уже не очень удивлялся осведомленности тетки Марфы. Он подозревал даже, что с "робятками-то" она знакома напрямую - вспомнился ему сон-не сон в первую его ночь здесь. Ну да сейчас это было неважно. Важнее было выяснить, кто это так на Серегу рассердился, что хорошую биту не пожалел - в щепки же! Но ни тетка, ни Кузя с Мотей рассказать этого не могли. Была у Сереги догадка одна, даже серьезное вполне подозрение, но без доказательств все догадки оставались только догадками... Оставалось впредь быть на чеку и больше так легко не подставляться. Обычно говорят "глупо", но он был не согласен. Во-первых, кто же мог ожидать такого?! А во-вторых, жить всегда с оглядкой и не иметь возможности расслабиться даже дома было бы действительно глупо - так вернее параноиком станешь, чем здоровье сбережешь... А вот с тем, что подставился легко, Серега был согласен - обычно так просто он бить себя не позволял. Оставалось найти обидчика и дать сдачи. Всего делов-то!..
Серега, усмехнувшись, отбросил пустые рассуждения. Все равно, пока ничего не ясно, информации - кот наплакал. Да и в народе правильно говорят, что утро вечера мудренее. Правда, редко обычно кто следует вековой мудрости... "А мы вот попытаемся!.. Не зря же народ ее, мудрость эту, собирал-то?.." А за окном уже вовсю хозяйничал летний вечер. Ясный и совершенно тихий - не было даже малейшего ветерочка, не колыхался на кустах и деревьях ни единый листочек. В стайке, нагулявшись вдоволь за день, после сытного ужина в сладкой дреме притихла скотина. Воздух, чуть посвежевший, пах нагретой землей, теплым деревом, разомлевшими на солнышке травами. Только неугомонные кузнечики разбавляли вечернюю тишину своим стрекотом... "Наверное, пора и на боковую..." - разнежившись благостным любованием, подумал Серега.
- Ты, Сереженька, не на сеновал ли собрался? - тетка Марфа оторвалась от домашних хлопот. Получив от племянника утвердительный кивок, продолжила, - не ходил бы... Чего-то на душе неспокойно. Давай, я в сенцах тебе постелю?..
- Да ну, теть Марфа! Чего ж сейчас, от каждой тени шарахаться? Все в порядке будет, не волнуйся!..
Выйдя во двор, Серега задумчиво повертел в пальцах незажженную сигарету - курить совершенно не хотелось. "Вот как бросать нужно, оказывается!.. Сколь бросить ни пытался, все никак не получалось, а тут надо же, не хочется совсем!.. Буду друзьям советовать - хороший удар по кумполу, и результат гарантирован!" На сеновале была благодать - соскучившееся гнездо из одеял радостно и нежно приняло Серегу в свои объятия. Сухие душистые травинки шептали о чем-то доверительно. Дверца сеновала легким скрипом поприветствовала Серегу, обещая не закрываться плотно и дать полюбоваться звездами. Он поворочался немного, устраиваясь поудобнее, и начал постепенно погружаться в полудрему. Настоящий сон не шел, а находиться на грани сна и яви было очень интересно - слышались какие-то странные перешептывания, в голову приходили совершенно поразительные и необычные мысли. Серега попытался управлять этим состоянием. Поначалу получалось не очень - он то почти выныривал в реальность, то начинал погружаться в более глубокие слои сна. Но, наконец, у него стало что-то получаться... И вот на этой грани он вдруг услышал приглушенный скрип калитки в воротах. Потом еще... Где-то рядом проухал филин, в стайке мыкнул встревожено молодой телок, но на него, как показалось Сереге, зашикали остальные, и он умолк... По двору прошелестели чьи-то быстрые шаги, следом протопал кто-то тяжелее и степеннее, потом еще кто-то проскрипел досками дворового настила. Послышался шепот нескольких голосов. Серега чуть напрягся, пытаясь расслышать подробности, но, видимо, зря - разум сразу соскользнул с зыбкой грани и оказался в реальности. Мир сразу словно бы окутался ватным одеялом - слышно стало только легкое шуршание сена под филеем приподнявшегося в попытке прислушаться Сереги. Чертыхнувшись в полголоса, он откинулся на спину и попытался вновь погрузиться в полусон-полуявь. Но, как назло, сон пропал совершенно.
Поворочавшись еще несколько минут, Серега тихонько спустился с сеновала и вышел во двор. Скорее по привычке - курить, как и чуть раньше, не хотелось. Присел на завалинку и стал прислушиваться. Тишина... Ни во дворе, ни в доме не раздавалось ни звука. Серега тихонько встал и на цыпочках приблизился к домашним дверям, приложил ухо... Ничего. Представив себя со стороны, он чуть не захихикал - хорошо же голове досталось! И вдруг возле угла дома краем глаза уловил шевеление - кто-то маленький, странных очертаний и пропорций стоял и, как явственно почувствовал Серега, с ожиданием глядел на него. Поняв, что его наконец-то заметили, странный кто-то махнул ручкой (а может быть, лапкой?) и скрылся за углом. Серега двинулся следом. Дойдя до угла, он осторожно выглянул - существо было уже недалеко от сеновала и стояло, поджидая. Серега двинулся к нему. Вблизи удалось рассмотреть странного гостя чуть лучше, но только чуть - прямой взгляд натыкался на пустоту. Лохматое, ростом едва до пояса Сереге, существо не имело четких очертаний фигуры (а, может быть, Сереге просто не удавалось присмотреться получше). "Домовой?!..." Но сейчас было не до удивления - домовой (если это был действительно он) настойчиво показывал Сереге на что-то, находящееся за углом сеновала. "Что там может быть?.. Там же уже улица..." Но, подчиняясь настойчивости, он все же заглянул за угол, благо забор был все еще разобран. Заглянул и сразу подобрался - в воздухе явственно пахнуло бензином. У дальнего от Сереги угла сеновала кто-то копошился. Чиркнула спичка о коробок, и вдруг по углу сеновала азартно побежали наперегонки язычки пламени.
- Ах ты, б...ть!!! - Серега выскочил из своего укрытия и кинулся к поджигателю.
Тот обернулся на шум, выронил от неожиданности коробок и стремглав метнулся прочь. Догонять его Серега не стал - кинулся тушить пламя. Сухое старое дерево, сено... Вспыхнет, как порох! Сбив пламя, которое никак не хотело отступать от столь лакомого куска, Серега опустился на корточки и привалился спиной к стене. Задумчиво повертел в пальцах полупустой коробок. Рядом валялась брошенная канистра. "Вот гад!.." Догадки обрели под собой мощный фундамент - Серега узнал злодея. "Совсем у сволочи крышу снесло!.. Ну, Захар! Ну, гад! Война, значит? Ладно, будет тебе война, засранец!.. Вот только пленных я брать не буду..."
Шуму было немного, но тетка Марфа все же его услышала, выбежала из дому. Одетая... Видимо, Сереге все же не примерещились странные гости, и она не спала. Молча окинув взглядом место происшествия, тетка шуметь не стала. Сереге показалось лишь, как мелькнули в ее глазах язычки холодного зеленоватого пламени.
- Я сам разберусь, теть Марфа...
- Захар?..
- Он...
- Гаденыш! Весь в деда своего - тот-то тоже ни перед чем не останавливался... - Тетка помолчала немного, захваченная, видимо, не очень приятными воспоминаниями. - Но тот хоть просто упрямый был, пер, как бык, а этот... Этот еще и от бабки своей понабрался - хитрый да подлый.
Серега молчал, опасаясь вспугнуть теткины воспоминания. Она редко рассказывала о своей прежней жизни, но если уж рассказывала, то рассказ получался невероятно захватывающим. Оказывается, под тихой гладью деревенской жизни разыгрывались порой страсти, достойные Шекспира. Да и тетка Марфа человеком была не совсем обычным, так что ее жизненные истории были наполнены до краев настоящей мистикой. Из-за этого постороннему слушателю могли показаться сказкой, порой жутковатой, но очень интересной. Только Серега-то знал, что все в этих историях - чистая правда, тягой к украшательству тетка Марфа не страдала, скорее наоборот, не договаривала многого...
- Степушка мой, дядя-то твой, на войне сгинул. А я тогда молодая была, красивая, в самом баба соку. И вот Захаров-то дед начал за мной бегать (он моложе нас-то был, на войну чуть не успел). Проходу ведь не давал, упрямый был - страсть! А я Степана своего уж так любила, ни о ком больше слышать не хотела... Но вода-то камень точит... Несколько лет он меня добивался, не гулял ни с кем, да... А одной-то век коротать тоже тяжело, стала я грешным делом уж подумывать о нем-то... Да ведь в ту пору мало мужиков-то было, а парень он был завидный (Захар статью-то в него). Да и хороший человек был, упрямый только... Многие девки по нему сохли, а он, вишь, меня выбрал. А однажды работали мы, бабы да девки, на сенокосе, гребли уже. И получила я от одной девки вилами в бок - у зарода не разминулись. Это уж потом я поняла, что не случайно все было, а тогда чуть не померла... Все думали, что помру, а я вот, кочерыжка этакая, выжила... А пока выздоравливала, они и свадьбу-то сыграли, да... Приходил он потом ко мне, плакал, говорил, не знаю мол, что нашло. А я как глянула на него, так все и поняла - приворожила она его. Была у нас тут в поселке бабушка одна, ничем не брезговала - и привораживала, и отваживала, и девкам грех сокрыть помогала... Вот и Захаровой бабке, видно, помогла. А дед-то Захаров не долго пожил потом, только и успел дите родить, а потом в лесу сгинул, так и не нашли его... Дите-то, не в любви рожденное, тоже непутевое оказалось - тунеядец да пьяница, по жизни мыкался, как кутенок слепой. Женился на такой же, как сам, гуляке непутевой. Только и успел Захар у них родиться, вместе с домом сгорели. Захарке тогда годков семь, поди, было, он у бабки жил почти всегда. Воспитала, вишь, внучка...
Тетка Марфа замолчала, погруженная в тягостные воспоминания. Серега приобнял ее за сухонькие плечи и повел в дом - небо на востоке начало уже понемногу светлеть, скоро вставать, а они и не ложились еще. Но проворочавшись на лавке, уснуть он так и не смог - выспался, видимо, за четыре-то дня. Дальше валяться - только себя мучить. Серега встал, накинул на плечи ветровку и вышел на двор. Сидеть на завалинке без сигареты было непривычно скучно, и Серега стал прикидывать свои дальнейшие планы на ближайшее время. Захара ловить сейчас без толку - так он и будет дожидаться! Свалил, наверное, давно уже в леса, благо, они здесь бескрайние, есть где спрятаться. Васек говорил, что Захар чуть ли не лучше всех леса эти знает...
Мысли плавно перетекли в другое русло - кто же она такая, его спасительница? Кто его исцелил так, что позавидовала даже тетка Марфа? Серега стал перебирать в голове виденных здесь девушек - молодых, стройных, с густыми черными волосами гораздо ниже талии. Много таких? Неа, он видел такую только одну. Видел и успел уже влюбиться... Нужно срочно ее повидать и все выяснить! Как? Серега лихорадочно придумывал повод для визита к кузнецу. Коника у него нету, чтобы подковы заказать, техники тоже, детали никакие не требуются... Не за мечом же идти! Серега хмыкнул, представив, как заказал себе доспех, обрядился в него и прошелся в таком виде по деревне. Хоть больничка и далеко, а ради такого случая доктора приедут обязательно! У них же Наполеоны все, Цезари, а здесь - былинный богатырь!..
Скрипнула дверь дома, и на пороге показалась тетка Марфа.
- Не спится, сколь не майся... О чем задумался, племяшик?
- Да думаю вот к кузнецу наведаться...
- Почто?
- Вот об этом и думаю...
- А-а-а... - Тетка хитро прищурилась. - Нешто Настена приглянулась?!
- Ну, теть Марфа, с тобой не интересно даже - все-то ты знаешь! - засмеялся Серега, чуть покраснев.
- А тут и знать-то не надо, так все видно! Да ты, Сережа, не тушуйся, дело-то молодое. А Настя - девка видная, справная. Хорошая девка! Даже и не знаю, как бы я без нее... - тетка прикусила язык.
- Что - "без нее"? - тут же отреагировал Серега.
- Да так... с травками там... А ты, Сережа, навесы на ворота ему закажи, кузнецу-то. Что-то в последнее время створки-то перекосились, закрываются плохо... - вывернулась хитрая бабуля.
Неполадок в воротах Серега не замечал, но за полезную идею готов был тетку расцеловать. Да и обмолвочка ее... Случайная, нет ли, но очень она Серегину догадку подтверждала, даже начала придавать ей статус уверенности. Эта уверенность, смешавшись с нетерпением влюбленной молодости, создала в душе Сереги такой коктейль, что он с трудом заставлял себя оставаться на месте - время для визита было до неприличия ранним. Не зная, чем себя занять, он взялся было за разобранный забор, но получил от тетки строгого нагоняя. Оказывается, рановато ему еще с его-то раной заниматься чем-то тяжелым. Но, если есть большое желание убить время, то работа есть, как раз для него. Серега с готовностью согласился и был усажен на лавку, на его растопыренные руки был надет изрядный моток постиранной пряжи и наказано было на месте не вертеться. Тетка Марфа взялась за перемотку пряжи в клубки, напевая что-то в полголоса, грустноватое и тягучее. Поначалу Серега извелся весь, поглядывая частенько на старенькие настенные ходики, но потом незаметно для себя успокоился, втянулся в неторопливый ритм движения своих рук. На тело словно бы опустилось легкое покрывало покоя и безмятежности, мысли перестали скакать вприпрыжку, потекли плавно, неторопливо, широко. И теткин напев постепенно впитывался сознанием, растворялся в нем, растворяя, уносил куда-то и когда-то далеко...