В отличие от доктора Дюмажа, длинного, худого как трость, с бледным лицом и большим костистым носом, доктор Сатириазис был маленький, юркий, черноглазый, похожий на хитрую старую крысу. Он сам утверждал, что он грек с острова Корфу, поданный Венецианской республики, но по всей Европе ходили обоснованные подозрения, что он не тот, за кого себя выдает. Впрочем, несмотря на все это он пользовался определенной популярностью. И это подтвердилось и сегодня, когда его принимали в замке Шомбар, пусть и без особой огласки. О его визите не знала даже графиня, которая впрочем отбыла сегодня в Париж. Потому о чем говорил Сатириазис со старым графом в его кабинете, так и осталось тайной, даже для служанок и вездесущих карликов-близнецов, которые часто любили прятаться и подслушивать.
Доктор не стал оставаться на обед, он покинул замок сразу после разговора с графом, сжимая туго набитый монетами кошелек. Граф же остался в кабинете, то глядя на пузырек с чудесным порошком, что продал ему доктор, то потирая свои высохшие руки, покрытые старческими пятнами. Ему не терпелось опробовать это волшебное средство.
- Ах, моя пастушка… - мечтательно сказал граф, глядя в пустоту перед собой, - моя Лилиан…
Он взял кубок с бургундским и присыпал его щепоткой остро пахнущего порошка, затем отпил пару глотков. На его бледные впалые щеки вернулся румянец, они загорелись словно от стыда. Граф встал. Раньше это он делал с трудом из-за болей в пояснице, но сейчас это далось легко, словно молодому козлику. И впрямь чудодейственное средство продал ему этот мошенник!
Старый граф сделал ещё шаг и неожиданно почувствовал слабость и головокружение. Что… что такое? Реальность вокруг него запульсировала багровым туманом, потом завертелась и в один момент наступила тьма.
Когда граф пришел в себя, он лежал на полу, в своем кабинете, а над ним склонилась испуганное лицо с белесыми волосами и квадратной челюстью. Марта, всего лишь служанка Марта.
Марта уже собралась кричать во всю мощь своих легких, когда её огромная грудь коснулась лица графа де Шомбара. Он вновь почувствовал прилив сил и жар по всему телу
- Ах, Марта… - сказал он и неожиданно укусил её за грудь.
- Фашша сияятельство… что ффы…
- Освободи его, Марта… немедленно освободи его!
- Кого? - спросила было она, но тут что-то горячее и пульсирующее коснулось её бедра. Она опустила взгляд и увидело нечто огромное в районе паха лежащего на спине старика. Марта быстро сдернула кюлоты и перед её лицом заколыхался напряженный жилистый член с огромной головкой.
- Майн Готт… -выдохнула она, покраснев как свёкла и прикрыв рот рукой. Потом она вскочила и выбежала прочь, громко топоча своими туфлями, словно марширующий солдат.
- Марта… ты куда, Марта! - слабо простонал граф, - не оставляй меня…
Впрочем, вскоре громкие шаги послышались вновь. И были в этот раз не одни. В кабинет вместе с Мартой вбежала служанка Манон, маленькая и округлая. Граф, при виде её огромной груди, что так и рвалась из корсета весь задрожал, его торчащий член налился ещё большей твердостью и силой.
- Что делать? - спросила Марта, - указывая на торчащий жезл и снова густо покраснела, - позффать доктора Дюмажа?
- Надо выдавить весь крем из этого эклера — сказала Манон, разглядывая огромный графский член с большим интересом.
- То есть, позффать графиню? - спросила Марта, на что Манон рассмеялась.
- Графини сегодня нет в замке. Так что, придется нам как-то выкручиваться самим...
Марта нерешительно склонилась над головкой в полной боевой готовности. Манон отстранила её и взяла дело в свои руки. Вернее, она взяла раскачивающийся гигант в свою пухлую ладошку и стала водить ей вверх-вниз. Другой рукой она слегка потянула плотно набитую, словно кошелек монетами мошонку. Граф слабо застонал.
Марта опустилась на колени рядом. Огромный торчащий член завораживал её. Она неожиданно наклонилась и лизнула самый кончик. Он задрожал. Марта обхватила головку своими губами, насадилась на член ртом, языком скользя по уздечке, едва не задев работающую ладошку Манон. Он был горячий, словно раскаленный уголек. Марта сама почувствовала, как жар разливается по её телу, наливается грудь, пульсирует между ног. Волосы её растрепались, чепец свалился на пол. Манон в порыве страсти поцеловала её в шею.
- Да, мои милые… продолжайте… - тихо шептал граф, глядя в потолок. Потолок его кабинета был украшен его любимой пасторальной сценой с пастушкой и овцами.
Марта и Манон впрочем не нуждались в наставлении. Они вошли в раж, то целуя друг друга в губы, то впиваясь страстным поцелуем в вздыбленный фаллос, то облизывая его язычками с двух сторон, то касаясь его носом и нежными щеками.
Но вместо ожидаемой разрядки, член становился все больше и тверже. Казалось, он сейчас лопнет от переполняющего его желания и какой-то первобытной силы.
- Марта… - простонала Манон, - помоги мне расстегнуть…
Марта в этот раз поняла без слов, что хочет Манон и расшнуровала её тугой корсет. Огромные груди Манон наконец вырвались на свободу.
Она присела перед членом и охватила его ими.
- Ах… - сказал граф, - как в старые добрые времена…
Марта, чувствуя нестерпимый жар и сильную влагу между ног отстранила Манон. Она уже успела избавиться от трусов и чулок. Мгновение она стояла спиной к лицу графа, широко расставив свои голые длинные ноги, потом стала медленно опускаться на фаллос, чувствуя как её жар между ног сближается с пульсирующим упругим пламенем внизу. Она была такая мокрая, что этот гигант с легкостью проник в неё на всю длину, когда она наконец села.
- Ну как? - спросила Манон, смотря на неё с некоторой завистью.
- Майн Готт… - простонала в ответ Марта, привлекая к себе Манон, - Майн Готт… он наполняет меня фсюю… Майн…
Марта и Манон вновь слились в страстном поцелуе. Марта ритмично, будто выполняя команды на плацу, двигала мощными бедрами, грудь её, ненамного уступающая размерами груди Манон, вздымалась, её некрасивое квадратное лицо в обрамлении белесых растрепанных волос исказилось в гримасе страсти, глаза закатились. Она уже не говорила «Майн Готт», а стонала сквозь сжатые зубы, прикусив нижнюю губу. От этого зрелища Манон не выдержала, запустила руку себе между ног и тут же разразилась мощным горячим оргазмом.
Марта же, не замечая стонущую, бьющуюся в наслаждении Манон продолжала двигаться, ускоряя ритм, чувствуя как этот раскаленный гигант проникает в неё до самого конца, достает до самого скрытого и сокровенного её места. Когда он стал неистово биться, словно её сердце, выпуская горячее семя, Марта и сама зашлась, задергала бедрами, утонула в мощнейшем приливе.
Марта смогла встать с него, только когда он излился полностью, наполнив её пещерку до краев, полившись по внутренней стороне бедер. Ноги её дрожали, она едва не упала на лежащего графа. Лицо его посерело, глаза были закрыты.
Манон, встревоженная наклонилась к нему.
- Ваше Сиятельство… Ваше…
- Майн Готт! - вскрикнула Марта, - Граф не дышшит!
Фаллос графа неожиданно зашевелился и слегка приподнялся. Он был не так колоссален, как совсем недавно, но все же представлял собой внушительное зрелище.
- Он жив — радостно сказала Манон, - просто давно у этого жеребца не было такой наездницы!
Марта снова покраснела и прикрыла рот рукой. Семя графа, густое и желтоватое, все ещё горячее, продолжало стекать по её ногам.