Аннотация: Больше известная, как история о дубовой коре.
СКАЗКА О КАБАССИ И ГЛУПОМ РЫЦАРЕ, больше известная, как история о дубовой коре.
Как-то раз на охоте с Кабасси случилось несчастье - ее задняя лапа застряла в скальной трещине. Она дергала ее и так, и эдак, и пыталась расцарапать трещину когтями, и пустила в ход зубы, и всунула в нее валявшуюся рядом палку, чтобы расшатать камни, и даже ошпарила скалу пламенем, но ничего не помогало - зубы и когти ничего не могут сделать против камней, пламя им тоже нипочем, ну, а уж сухая палка просто взяла и сломалась от напора надвое.
И тут, как назло, раздался трубный звук рыцарского рога.
"Час от часу не легче", - подумала Кабасси, но все равно не собиралась падать духом.
Это было непросто, ведь когда рыцарь показался из-за поворота, Кабасси увидела, что он крупнее обычного, одет в сверкающий прочный доспех и несет за спиной огромный, очень острый меч, окутанный к тому же волшебной дымкой.
- Вот так удача, - кровожадно сказал рыцарь. - Мне даже делать ничего не придется - скала все уже за меня сделала!
- А ты подойди поближе, - оскалилась Кабасси. - Тогда и поглядим, что за тебя уже сделали, а что еще нет.
Шея у нее раздулась, а между чешуинок поблескивало желтым пламенем, и даже рыцарь не был настолько глуп, чтобы так запросто подойти вплотную.
Вместо этого он, веля лошади встать подальше, где пламя бы его не достало, стал насмехаться над Кабасси:
- Глупая ты ящерица! С минуты на минуту сюда должны прийти шестеро моих друзей, а они отличные лучники. Они нашпигуют тебя стрелами, а я добью мечом, и никакая чешуя тебе не поможет - говорят, что волшебный меч Зантарион даже камни рассекает с первого удара! До чего мне хочется наконец попробовать его в деле!
И тогда Кабасси опустила голову и вздохнула так, что смогла бы разжалобить даже молнию.
- Выходит, пришла моя смерть. Я слышала о Зантарионе, ибо о нем ходит много легенд и среди драконов. Откуда он у тебя? Разве им не владеют потомки короля людей с Запада?
- Теперь уже нет, - хвастливо заявил рыцарь. - Прошлым вечером он перешел ко мне.
- Мне даже немного лестно, - кивнула Кабасси, - что я умру от этого меча. Жаль только, его колдовство все равно не понадобится - чешуя у меня сейчас мягче, чем кроличья шубка.
- Как же это так? - поразился рыцарь. Он хорошо знал, что нет в мире другого такого же тонкого, гибкого и прочного материала, как чешуя дракона.
- Это все потому, - ответила ему Кабасси, - что я не успела поесть дубовой коры.
- Разве драконы ее едят?
- Конечно. А как ты думаешь, почему у нас такая прочная шкура? Не слышал, что ли, как дубят кожи? Даже люди знают, что нужно опустить их в яму с корой, и тогда они станут очень прочными. А стоит ее съесть, как собственная твоя шкура начнет дубиться изнутри, - а заодно и все остальное станет куда как прочнее.
- Да неужели? - спросил рыцарь, колеблясь. Он, как и все рыцари, страшно устал таскать свои тяжеленные доспехи - представьте себе, это как навьючить себе на спину и лапы все золотые вещи в окрестности, да еще и нахлобучить огромный кубок на голову.
- Само собой. Правда, действует она только одни сутки, потом нужно снова ее поесть. Ты, наверное, удивляешься, как я умудрилась так застрять? А все оттого, что торопилась - вон там растет большой дуб, и я так спешила к нему, что не заметила щель.
Рыцарь повернул голову - впереди у ручья, почти в двух десятках взмахов, и правда рос большой и старый дуб.
- А теперь меня убьют, - снова тяжко вздохнула Кабасси, - да еще и семь человек сразу! Нечего делать, придется ждать своей участи.
Конечно, она хорошо знала, что рыцари обожают славу, а убить кого-то один на один куда славнее, чем напасть целой толпой.
Рыцарь засомневался. Ему расхотелось ждать своих друзей.
- Ладно, - сказал он, - почему не попробовать?
И, тронув лошадь, он поехал к дубу. Слух у людей отвратительный, но Кабасси все равно старалась сдерживаться изо всех сил, и если и смеялась, то совсем чуть-чуть и очень тихо - слишком уж потешно выглядел этот рыцарь, волшебным мечом срезающий с дерева кору и жующий ее полоска за полоской, как какой-нибудь осел. Только у осла не могло бы быть такой одновременно жадной и кислой мины - кора-то на вкус совсем не оленина!
- А сколько ее надо съесть? - заорал рыцарь изо всех сил, помахав руками.
- Хотя бы охапки три, - крикнула Кабасси в ответ, - а то не сработает!
Рыцарь был такой же упрямый, как жадный и глупый - запивая водой из ручья, он съел даже не три, а четыре охапки дубовой коры.
- И что теперь? - спросил он, подходя поближе. Шел он, переваливаясь с ноги на ногу - доспехи и кора тянули к низу.
- Чувствуешь, как в желудке слегка покалывает?
- И не слегка!
- Значит, кора начала действовать. Еще пара минут, и твоя шкура будет такой же прочной, как моя... была еще вчера.
Рыцарь стал стаскивать с себя доспехи, оглядывая свою кожу.
- Что-то я не вижу, чтобы она стала прочнее!
- Так проверь сам, - Кабасси сделала вид, что обиделась. - Возьми свой Зантарион и попробуй теперь об него порезаться!
Будь этот глупый рыцарь чуть-чуть поумнее или владей он мечом немного дольше, он знал бы, что этот меч никогда не ранит того, кто его держит, как знала об этом Кабасси и все, кто не закрывает ушей, когда им что-то рассказывают.
Но он взял меч, тронул его лезвие сперва пальцем, затем коснулся им руки, а потом ударил по ней изо всей силы, но ничего не случилось.
И тогда он ухмыльнулся во всю морду и, сбросив остатки доспехов и ухватив меч, побежал на Кабасси.
А она сперва выдохнула пламя, поджарив его на лету, а потом схватила зубами и проглотила.
Затем Кабасси взяла Зантарион, волшебный меч, режущий камни, искромсала скалу и спокойно вытащила лапу, а потом положила его так, чтобы сверкание его волшебной дымки было заметно издалека, но дотянуться до него люди не могли.
И затаилась выше.
Когда же лучники, появившись, подошли к мечу и позабыли обо всем на свете, споря о судьбе своего спутника и о том, как бы лучше достать эту ценность, она напала сверху и съела их всех, одного за другим.