Есть у меня секретная папочка, куда уже года три прячу информацию о всяких странных случаях. Нет, не про НЛО и прочие полтергейсты. Этими темами занималась куча людей, да и на проверку многие "летающие тарелки" оказываются или добросовестными ошибками, или фальсификациями. Есть и другие странности, которые на первый взгляд не кажутся ни таинственными, ни сверхъестественными.
Вот, например, моя собственная статья. Тогда по-журналистски мне фантастически повезло.
Заголовок - банальный: "На улице Химзаводской забил фонтан.
Извержение грязной воды продолжалось всего 10 минут, но доставило немало хлопот жителям дома, находящегося рядом с местом прорыва теплотрассы. Вырывавшаяся из-под земли струя кипятка достигала третьего этажа. В нескольких квартирах выбиты стекла, водой повреждены мебель и бытовая электроника. Большой ущерб понесли владельцы адвокатской конторы, расположенной на первом этаже дома.
Причина происшествия - плановые работы по опрессовке теплотрассы, проводившиеся энергетиками. Опрессовка - это плановые испытания теплотрасс. При подготовке к отопительному сезону в систему подается перегретая вода под давлением 16-18 атмосфер. Где тонко - там и рвется. То есть ремонтники имеют возможность заранее выявить и заменить наиболее изношенные участки труб. Если опрессовку не проводить, то авария во время отопительного сезона доставит людям гораздо больше неприятностей. То, что в данном случае струя воды достала до жилого дома, связано с нестандартно близким расположением теплотрассы у домам на улице Химзаводской. По крайней мере, именно так объяснили ситуацию в пресс-службе топливной компании...".
Но это все было написано потом. Энергетики раскололись, когда их журналисты пытать начали. Дескать, раз в год, перед началом отопительного сезона, положено делать "опрессовку". Дескать, извержение на Химзаводской - исключительный случай, обстоятельства больно неудачно сложились...
А сразу... Сразу было что-то с чем-то.
Иду я, значит, по улице, никого не трогаю. Домой пораньше вернуться решила, поесть, отдохнуть да пописать маленько. Погода - загляденье. Ранняя осень, небо - без единого облачка, в кронах тополей вдоль дороги - редкие желтые пряди. Даже дома какие-то довольные жизнью. Улица старая, в шестидесятых годах строили. Еще "дохрущебной" серии дома - кирпичные оштукатуренные пятиэтажки. Год назад на них смотреть страшно было. А нынешним летом половину фасадов, которые самые осыпавшиеся были, подлатали и заново покрасили. Да и первые этажи сплошь - магазинчики и конторы всякие, рекламами расцвеченные. Иду и думаю, что не все так плохо в этой жизни. Что-то и хорошее есть...
И вдруг - фонтан! Даже не фонтан, а грязевое извержение, как по "Бибиси" исландские горячие источники показывают. Ошметки земли, струи воды... Легковушка на газоне стояла - так ее сначала подкинуло, потом в воронку затягивать стало.
Гул, грохот, звон. Земля трясется, где-то стекла сыплются. Парит так, что ничего толком не разобрать. Кто-то орет истошно... Струя воды по окнам хлещет, машины на проезжей части встали, мужики повыскакивали, глазеют, сотовыми щелкают... Я тоже фотоаппарат вытаскиваю, начинаю снимать. Профессия есть профессия. Понимаю, что этот фонтан сегодня вечером будет новостью номер один, и у меня - единственные нормальные снимки - все происшествие от начала до конца...
И только потом соображаю, что в МЧС звонить надо. Только, видимо, кто-то быстрее меня подумать успел. Так что недолго все это безобразие творилось. Минут через десять фонтан иссяк, а еще через пару минут подлетели эмчеесники и пожарная машина. Я еще удивилась сначала, зачем пожарка - ничего же не горит, потом вижу - они на второй этаж, куда вода доставала, лестницу протянули, через выбитые окна в одну квартиру залезли, потом - в соседнюю... Потом тем же путем, через окна - в контору, которая на первом этаже была, забрались... Тут до меня дошло, что они людей ищут. И что могло бы случиться, если бы в тот момент, когда вода хлестала по дому, кто-то стоял у окна...
Естественно, я свои журналистские "корочки" достала, высмотрела, кто из эмчеэсников старший, и попыталась о жертвах узнать. Но - не тут-то было:
- На ваше несчастье, ни одного пострадавшего, - рассмеялся командир.
- Как так?
- На втором этаже угловая квартира пустая. Видимо, все на работе. В соседней - женщина на кухне была, туда вода не достала. А в адвокатской конторе - вообще ни одного человека.
- Так рабочий же день?
- Не знаю, - пожал плечами эмчеэсник. - Видимо, не судьба этим юристам заживо вариться...
Со счастливчиками-адвокатами мне на следующий день удалось встретиться. Оказалось, у них в тот день корпоративная вечеринка была. Точнее, юбилей директорши - Ирины Борисовны. Милая женщина сорока лет (как раз круглую дату справляли). И руководитель, видно, неплохой. Решила порадовать подчиненных - пригласила коллектив в полном составе ради своего праздника в кафе.
Я Ирину Борисовну и о том, какой ущерб расспросила, и о том, как они с топливной компанией, во всем виноватой, судиться собираются. Иск энергетикам, конечно, они вчинили. Но оказалось, что ущерба - минимум. Ремонт надо делать, обои переклеивать. Кое-какие бумаги подмокли. А вот выключенные компьютеры почти не пострадали. Пара мониторов, снесенных напором воды со столов, разбилась, а так... "Системники", как сейчас часто бывает, на полу стояли, в них струя не била. Отсырели чуть-чуть, но жесткие диски целы, информация на месте - ничего страшного не произошло.
- Знаете, а у меня словно предчувствие было, - вдруг сказала адвокатша. - Словно кто на ухо шепнул. Как мы в кафе собираться стали, я заставила всех даже "бесперебойники" повыключать.
А через пару месяцев прочитала в пресс-релизе из арбитражного суда о том, что эта адвокатская контора защищала права Союза художников, когда у тех пытались помещения отобрать. И неплохо защищала - выиграли.
Дело о мастерских
Нежилое помещение в 300 с лишним квадратных метров, в полуподвале старинного здания, в центре города... Как вы думаете, сколько эта недвижимость может стоить? Даже самый далекий от риелторского бизнеса человек, не задумываясь, скажет: много. И любой представит, как обидно было городским чиновникам понимать, что с этого помещения они не имеют ничего - ни в бюджет, ни в собственный карман. Думаете, такого не бывает? Оказывается, бывает.
При прошлой власти этот полуподвал нафиг никому не нужен был. Жить в нем невозможно, а магазинов по старым меркам и так хватало... Вот и отдали помещение Союзу художников в безвозмездное и бессрочное пользование. По закону было положено создавать деятелям культуры условия для работы, чтобы правильные в идеологическом смысле картины писали. В девяносто первом право художников на бессрочную аренду подтвердили. Тогда другой собственности хватало, чтобы ее "пилить". Так что всякие творческие союзы не обижали - взять с них особо нечего, а вони при случае поднять могут - не отмажешься. Но за последние годы все, что можно было прихватизировать, прихватизировали, и даже такие небольшие кусочки, как этот несчастный подвал, стали весьма привлекательны.
Но до поры - до времени все, кто на мастерские зубы точил, обламывались. Закон есть закон. Само здание вроде бы и муниципальное, а вот к подвалу чиновники никакого отношения не имеют.
Надо сказать, что и Союз художников от того подвала тоже никакой денежной выгоды не имел. Один из председателей Союза попытался выселить оттуда своих членов да сдать помещение в аренду, да только в общественной организации все на собраниях решается. Шум был громкий, председатель перестал быть председателем. Следующий оказался умнее. С несговорчивыми творцами не связывался, но, когда те о необходимости ремонта заговорили, только плечами пожал: "Ваши помещения - вы и ремонтируйте. У организации на ремонт денег нет". А разговор был не о том, чтобы побелить-покрасить, а о том, что батареи сгнили и зимой в мастерских не намного теплее, чем на улице, оконные рамы рассыпаются, а с потолков падают куски штукатурки. То, что называется "средний" ремонт, который за счет балансодержателя делаться должен...
И вот тут художники совершили ошибку - решили пожаловаться на своего председателя какому-нибудь начальству. А чиновники моментально поняли, что это - шанс. Дескать, если пользователь не способен обеспечить сохранность помещения, да еще в здании, внесенном в список памятников архитектуры, то пользоваться он этим помещением права не имеет, и надо передать объект тому, кто может обеспечить сохранность...
И началась тяжба, которая тянулась, пока за художников ни стала хлопотать та самая не сваренная Ирина Борисовна. Она сумела вывернуть ситуацию так, что каждому из них город предоставил вполне приличное помещение под мастерскую. Пусть не на центральной улице, но и не на окраинах в полуразрущенных цехах вставших заводов, как нацелились сначала чиновники из мэрии.
Я написала про решение арбитражного суда, а заодно решила спросить у Ирины Борисовны о том, почему она взялась за такое неприбыльное дело.
- Ради Властова, - ответила она. - Я в детстве занималась в художественной студии. Наш руководитель был учеником Властова и столько нам о нем рассказывал! Человек-легенда, душа города... А тут увидела в материалах дела его фамилию... Властова - выкинуть на улицу? Вместе с его картинами? Нет, я знаю, что он большую часть музею подарил, но у него еще столько полотен! А живут они с женой в крохотной "двушке"... Вот про кого писать надо, а не про эти скандалы с чиновниками. Хотите, я вас познакомлю?
Дело о землянке
Еще бы я не хотела! Действительно, человек-легенда...
С помощью Ирины Борисовны мы договорились на интервью. Но предварительно я сразу в Интернет залезла, чтобы собрать все, что о Властове известно. Читала, и постепенно челюсть у меня начала отваливаться, перемещаясь в район "поцталом". Почему человека с такой биографией с регулярностью не используют в качестве штатного "свадебного генерала"? Почему о нем не пишут в каждой газете? Почему он всю жизнь умудрялся оставаться в тени?
Антон Евсеевич Властов прошел Великую Отечественную с первого дня до последнего и при этом до сих пор жив. Сколько ему лет, интересно? В июне сорок первого он был курсантом артиллерийского училища. В декабре сорок пятого полковник Властов, выписавшись из госпиталя, уволен из рядов вооруженных сил по состоянию здоровья. Восемь ранений. Четырнадцать боевых наград, в том числе - "Красное Знамя", и еще куча юбилейных.
А в январе сорок шестого Антон Евсеевич уже работает учителем в родном городе. Преподает математику, черчение и рисование. Почему не стал начальником?
А еще через два года Властов уезжает учиться в Москву. Получает художественное образование, ему прочат карьеру театрального художника и приглашают в Большой театр. Однако он возвращается на родину и идет преподавать в художественное училище, которое потом стало институтом изобразительного искусства. Вершина карьеры - заведующий кафедрой живописи...
Ну, об участии в выставках и говорить нечего. Хотя тоже немало странностей. Всю жизнь Властов рисует городские пейзажи и портреты. Но при старой власти он вечно оказывается не в согласии с "идеологической линией". Вместо масштабных полотен, изображающих трудовой энтузиазм, - уютные дворики старых домов с их такими же слишком обычными обитателями...
В общем, я почесала в затылке и подумала, что тут что-то не так. Если судить по заслугам, Властов должен входить во все культурные советы. И иметь все, что только пожелает, лично-персональное... а не рисковать лишиться последней мастерской. Или дело в том, что о Властове давным-давно ничего не слышно? Многие думают, что он уже умер или впал в старческий маразм. Ведь столько люди не живут... Хотя сколько - "столько"? Антону Евсеевичу и девяноста лет нет...
Самое удивительно состояло в том, что при нашем знакомстве Антон Евсеевич показался мне гораздо моложе своих лет. Так выглядят в шестьдесят, шестьдесят пять. Невысокий сухонький старичок с темным от пигментных пятен лицом и каким-то детским пушком на голове - вроде и не лысина, но сквозь тоненькие волосики сквозит загорелая кожа. Но при этом - шустрый, как юный воробей.
Мы с Ириной Борисовной пришли в новую мастерскую... Пока снимали в коридоре куртки, хозяин успел накрыть льняной скатертью стоящий посреди комнаты верстак, доскакать до "кухонного" уголка, где моментально забулькал электрический чайник, и расставить на скатерти чашки и розетки с вареньем. Антон Евсеевич перемещался с со скоростью, непостижимой даже для молодого человека, хотя заметно хромал, а у двери я заметила резную трость.
И говорил старый художник так, что я вскоре перестала даже пытаться записывать. Хорошо, что в этом мире существуют диктофоны - расшифровку рассказов Властова почти не пришлось править.
Говорили о многом... О картинах, о детях, об учениках, о давно умершей первой жене Антона Евсеевича, о второй жене, бывшей его студентки, которая младше мужа почти на тридцать лет...
- Леночка удивительная красавица, - ласково улыбнулся Властов, демонстрируя нам портрет женщины лет тридцати. - Я до сих пор не могу поверить, что она приняла предложение старого калеки-вдовца. И до сих пор немножко ревную ее ко всем мужчинам на свете.
Я мучительно пыталась в уме тридцать из восьмидесяти семи и сообразить, можно ли ревновать почти шестидесятилетнюю женщину...
При этом Антон Евсеевич успевал самым откровенным образом кокетничать с Ириной Борисовной, называя ту ласково Ирочкой... Адвокатша млела и смотрела на художника влюбленными глазами.
- А хотите я покажу вам последнюю свою работу? - вдруг спросил Антон Евсеевич. - Вам, смотрю, можно...
Мы дружно закивали головами.
Хозяин мастерской проскакал к мольберту, поставленному так, чтобы на него падал свет из широкого окна:
- Идите сюда, дамы!
Это была очень странная картина. Нет, ничего сюрреалистичного или слишком символичного... Просто стена из потемневшего бруса, возле нее - самодельный стол, сколоченный из каких-то старых досок с остатками старой краски. У стола сидит девушка лет двадцати пяти в какой-то невзрачной шерстяной кофточке и пьет чай. Точнее, понятно, что женщина - не одна. Она разговаривает с кем-то, кто "по эту сторону" мольберта, предлагая ему что-то, лежащее в неожиданно красивой для такой скудной обстановки фарфоровой вазе. Красивая девушка со смеющимися глазами, которую нисколько не портит бедная одежда. Лицо - такие мне попадались только на дореволюционных фотографиях: высокий лоб, изящные черты, темные миндалевидные глаза. Но самое странно в картине - непонятно, где все это происходит: в помещении или на улице. Стена заканчивается чуть выше головы девушки, на верхнем брусе растет трава, а еще выше - голубое летнее небо с легкими облаками.
Я недоуменно взглянула на художника.
Тот зашелестел мелким стариковским смешком:
- Понимаю. Необычное место, не так ли? Это землянка. Я в нее однажды провалился.
- Землянка?
- Девочки, вы знаете, что было раньше на набережной около "Сити-центра"? Почему остановку перед мостом называют "Копай-город"?
- А! - сообразила я. - Когда-то там, на откосе, было что-то вроде частного сектора... кажется, там жили рабочие товарной станции.
- До революции - да. Потом почти всех переселили в бараки, которые в тридцатые строились. А когда в войну к нам эвакуировали заводы, то землянки восстановили да еще накопали. Я преподавал математику, я уже, кажется, говорил...
Заканчивался май сорок шестого. Год назад закончилась война, и жизнь понемногу становилась легче. Пленные немцы строили дома для рабочих Химзавода, но большинство эвакуированных пока еще ютились в землянках и бараках. В седьмом "а" классе, в котором Антон Евсеевич был классным руководителем, училось много ребят из Копай-города. Ребятишки с разными судьбами, многие успели хлебнуть столько, что иному взрослому не по силам.
Больше всего запомнился бывшему артиллерийскому полковнику Витька Остапенко. Старше всех в классе - пропустил два года, пока его родной Харьков был под немцами. Родители мальчика погибли, он вместе с младшими сестренками оказался в детдоме. Трудно сказать, каким чудом ребятишек нашла их тетка, приехавшая в город вместе с одним из эвакуированных заводов, и как ей удалось оформить опекунство. Но в сентябре сорок пятого Витька пошел в седьмой класс уже в нашем городе. Антон Евсеевич сразу же обратил внимание на способного парнишку. И математика, и физика давались Витьке так легко, что Антон Евсеевич уже подумывал, что в старших классах нужно будет позаниматься с пацаном дополнительно, чтобы у того было больше шансов поступить в институт.
Но за пару недель до конца занятий Витька перестал ходить в школу, а кто-то из класса сказал, что он теперь работает на железнодорожной станции грузчиком. Дескать, тетка сильно заболела и попала в больницу, а сестренок надо чем-то кормить... Антон Евсеевич решил попытаться уговорить Витьку хотя бы сдать экзамены за седьмой класс. Тогда можно будет поступить в заводское училище, где хороший паек. Да и потом проще будет учиться.
Почему в свой выходной учитель математики пошел в Копай-город. Ковылять по буеракам вдоль реки - не самое приятное занятие, особенно если у тебя снова открылась плохо зажившая рана на ноге. Полдня на ногах - и бинты так пропитывались сукровицей и гноем, что приходилось выгонять из учительской всех женщин и быстро делать перевязку. Но все-таки был май, и война закончилась, и цвели черемухи в крохотных огородиках...
Видимо, Антон Евсеевич засмотрелся на небо и не заметил, что не заметил промоины после недавнего дождя на крутой тропинке, спускавшейся к реке. Раненая нога подвернулась, и мужчина свалился в какую-то яму. Вытряхнув из волос землю, он осмотрелся и обнаружил, что сидит на полу в аккуратненькой кухоньке. Сияет недавно побеленная печка, земляной пол чисто выметен, а на брусовой стене висит несколько очень недурных акварелей. Но картинки он заметил потом, а в первый момент увидел только глаза девушки. Прекрасные карие глаза с длинными пушистыми ресницами...
Девушка улыбнулась и так, словно на ее кухню ежедневно падают с потолка бывшие полковники, сказала:
- Здравствуйте, юноша.
- Я - не юноша! - почему-то обиделся Антон Евсеевич и с трудом поднялся.
Девушка отерла руки о передник, потом сняла его и бросила на лавку:
- Хорошо, хорошо! Но все равно вы очень вовремя. Вы какие больше любите: с зеленым луком или со щавелем? Да, вы шинель запачкали, надо почистить...
Учитель икнул и понял, что в кухоньке так заманчиво пахнет пирожками, что он не может отказаться. К тому же тогда Антон Евсеевич еще не был женат...
- Простите, я помогу вам отремонтировать крышу, - сказал он. - Я не специально.
- Пустое, - пожала плечами девушка. - Это дождь виноват. Не впервые, я сама справлюсь.
Они попили чая с пирогами и поговорили об акварелях. Оказалось, что хозяйка землянки неплохо разбирается в искусстве "серебряного века". Антону Евсеевичу очень не хотелось уходить, но хозяйка вдруг спросила:
- А что вы ищете в Копай-городе?
- Вы не знаете, где живет Виктор Остапенко? Точнее, хозяйка дома - его тетка, Мария Томилова, она сейчас в больнице...
- Конечно знаю. Если вы выйдете через дверь и повернете налево, то их калитка - третья от моей.
Антон Евсеевич благодарно кивнул, почему-то не решившись попросить разрешения зайти снова.
Прогульщик обнаружился там, где его и рассчитывал застать Антон Евсеевич, - дома. Правда, оказалось, что его тетку уже выписали из больницы, и она сидела на завалинке, греясь на солнышке.
- Я тож ему говорю - нечего учебу бросать! - согласилась женщина с доводами учителя. - Успеет еще наработаться! В понедельник Витька будет в школе, палкой погоню!
- Мария Семеновна, а что за женщина в третьем от вас доме живет? - спросил, прощаясь, Антон Евсеевич. -
- Да бабка Малиниха. Говорят, из ссыльных. Не знаю, может, брешут, как мы приехали, она тут давно жила.
- Ведьма она! - влезла в разговор одна из сестренок Витьки.
- Не болтай, чего не знаешь, - одернула ее женщина. - Что травками лечит, то правда. Да только в том греха-то нет. Не помнишь, что ли, как сами мне в лазарет еённые отвары таскали? Врачи говорят, дюже полезные зелья, если бы ни они, я бы с двухсторонней пневмонией вряд ли бы встала так споро...
Рассказав таинственную историю, Антон Евсеевич лукаво посмотрел на нас: как мы прореагируем?
- И что, вы так больше ни разу не встретились? - спросила я.
- Нет... Не судьба, видимо. К тому же я твердо знал, что, попади я снова в ту землянку в Копай-городе, то увижу старуху...
Я внимательно взглянула на картину Властова:
- Это - она?
- Да, - кивнул художник. - Наконец-то я сумел ее изобразить...
Он вдруг стал очень серьезен:
- Ирочка, Женечка, вы же хорошие девочки, не правда ли? Я очень вас прошу... Я скоро умру, моей Настеньке со всем не справиться... Конечно, она наследница всего, но она такая несамостоятельная... Сыновья приедут, помогут... но вот картины... Ирочка, надо сделать так, чтобы эти полотна, - он обвел рукой мастерскую, - не пропали...
- Да что вы такое говорите, Антон Евсеевич! - воскликнула адвокатша.
Я промолчала. Есть вещи, которые знаешь - просто знаешь, неизвестно откуда. Но я поняла, что случись что не так с наследством художника, я устрою максимально громкий скандал, какой только может устроить журналист "желтой" газеты...
Дело о черной собаке
Еще одна история, в которой - куча странностей. Началось все с пресс-релиза областной прокуратуры. У нас прокуратура, в отличие от милиции, искренне и нежно любит СМИ. Помощникам прокуроров даже спускают сверху план по публикациям. Но вот стилистика... Вот та самая информация, с которой все началось:
"Подростки задержали насильника
В половине двенадцатого вечера семнадцатилетний Алексей Сафонов и шестнадцатилетний Юрий Сагандалиев гуляли около территории гаражного кооператива "Союз-11". Внезапно подростки услышали женский крик, просивший о помощи. Не долго думая, подростки побежали в направлении крика. Около одного из гаражей они увидели барахтающихся на земле людей. Алексей поинтересовался, в чем дело, но не получил внятного ответа. Тогда подростки обездвижили мужчину, которым оказался трижды судимый Василий П., и вызвали милицию. Выехавший по звонку наряд милиции задержал преступника. Василию П. будет предъявлено обвинение в попытке изнасилования. Руководством Областного управления внутренних дел родителям подростков направлены благодарственные письма".
Прочитав инфу, я почесала в затылке. Больше всего меня порадовало словечко "обездвижили". Политкорректное такое словечко...
- Срочно в номер интервью с этими героями! - засуетился редактор. - Мы должны писать о таких ярких случаях!
Я хмыкнула. Конечно, надо звонить следователю прокуратуры, от которого пошла информация. Хотя... Что-то щелкнуло в голове. Я пишу не только криминальные репортажи, но и спортивные. И фамилия Сагандалиев где-то мне недавно попадалась. Полазив по архивам, нашла: "Спартакиада стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Лучшие результаты показали наши борцы..." Ага! Вот: "Серебряная медаль - Урман Сагандалиев (рост 200 см, вес 104 кг, воспитанник ДЮСШ-3, греко-римская борьба)". Правда, здесь - Урман, а не Юрий. Хотя все возможно. Я полезла в более старые архивы. Информация четырехлетней давности: "Среди мальчиков 2002 года рождения первым был Юрий Сагандалиев (ДЮСШ-3)".
Впрочем, чего гадать, в третьей спортшколе у меня есть хорошие приятели. Проще договориться об интервью с мальчишкой, если придет не какая-то чужая тетя, а знакомая тренера.
Одного звонка оказалось достаточно, чтобы разрешить тайну имени:
- Да его все Юркой зовут, вот менты, видать, так и записали, - хохотнул Олег Васин, один из тренеров спортшколы. - Не уркой же пацана звать...
Правда, когда я заговорила по поводу интервью, Олег напрягся:
- Испортите вы мне парня! Эта, пострадавшая... Тоже кругами ходит. В выходные потащила Леху с Юркой в ночной клуб. Фифа-красавица! А у них режим!
- Олежек, где я и где ночные клубы?
- Ладно, приезжай к половине второго, у нас как раз разминка, пусть они с тобой попотеют.
Во всех спорткомлексах стоит неистребимый запах пота, пыли и пластика. Запах моего детства... До сих пор, стоит мне вдохнуть этот воздух, пальцы сразу чувствуют жесткий дерматин, которым покрыты маты. И не только пальцы. Если проехаться по расползающемуся шву лицом, надолго остается красный рубец...
Стоило мне зайти в зал к борцам, Олег помахал рукой:
- В тренерскую!
Понятно. Я не разулась, повертела перед вахтером журналистским удостоверением и потопала.
Смущенные герои появились в закутке тренерской через пару секунд. Одного взгляда на этих парней было достаточно, чтобы не задавать тот вопрос, которого требовал от меня редактор: "Как вы не испугались пойти ночью на крик?" Сомневаюсь, что эти "подростки" вообще чего-то бояться. Алексей - невысокий улыбчивый крепыш с ехидными глазами. Урман... Хм... В любом старом фильме о татаро-монгольском нашествии обязательно есть такой батур-богатырь, на пару голов возвышающийся над всем войском. Если бы такой фильм снимался сегодня, то Урман вполне сгодился бы на роль степного батура. Габариты племенного быка и полудетское смущенное лицо. Посверкивает любопытно узкими карими глазами, пытается держаться за спиной старшего - Алексея.
"А ведь это степное чудище еще растет! - подумала я. - Что это будет, когда ему исполнится двадцать пять, ведь раньше супер-тяжи в полную силу не входят?"
Так что о страхе спрашивать... Даже не смешно. А вот еще один моментик после ругани тренера по поводу режима меня очень интересовал:
- Ребята, скажите честно, что вы делали в гаражах посреди ночи?
- Гуляли! - хором ответили борцы.
- Ага. Милиционеры вам, конечно, поверили... Но я - нет. Нашли место для прогулок! Вам в двенадцатом часу уже в постелях надо быть, иначе на следующий день от тренеров получите по полной программе!
Урман опустил глаза, Лешка почесал подбородок:
- Вы все равно не поверите.
- Может, поверю.
- Ладно... Только не смейтесь, хорошо? Это Чип во всем виноват.
- Какой Чип?
- Собака, - пожал плечами Лешка. - В гаражах живет.
- Кобель, - зачем-то уточнил Урман. - Он у гаражных псов - вожак.
Действительно, в эту историю было бы сложно поверить. Хотя на первый взгляд все банально. Возвращались два спортсмена с вечерней тренировки. С транспортом не повезло, поэтому припозднились, до своей остановки добрались только в начале двенадцатого. Живут в соседних домах, так что и с остановки пошли вместе. Идут, о том, о сем болтают... Ну о чем могут болтать парни? Впрочем, это не важно. И вот у угла дома, в котором Леха живет, выскакивает им навстречу знакомый пес.
Свору собак, живущих в гаражах, и владельцы машин подкармливают, и жители соседних домов. Автомобилистам от псов польза - те что-то вроде дополнительной сигнализации. Пацанам ничейные собаки - приятели по играм...
Так что Чипа и Лешка, и Юрка прекрасно знали. Юрка несколько лет назад хотел его домой взять, только бабушка не разрешила.
Обычно Чип радостно бежал навстречу пацанам, надеясь на подачку. Но тут с псом творилось что-то странное. Он крутился, скулил и словно требовал, чтобы ребята шли за ним. Лешка с Юркой переглянулись - и пошли за собакой. Чип - умный пес, вдруг и правда в гаражах кому-то помощь нужна...
- И вот - правда оказалось... У Лерки, оказывается, отец ей, когда машину подарил, и гараж купил в "Союзе", - закончил Алексей.
- Лерка - эта девушка, которую вы спасли?
- Да. Она на филфаке учится, на пятом курсе. Хорошая девушка, образованная, почти отличница, - мечтательно сказал Урман.
Я усмехнулась про себя. Пятый курс - минимум двадцать два года. В молодости разница в пять-шесть лет значит слишком много, чтобы эти красавцы могли мечтать о чем-нибудь более серьезном, чем об отношении, как к младшим братишкам. Хотя... Все в этом мире бывает.
- Ну и чего странного? - спросила я. - Эта ваша Лера тоже, небось, собак подкармливает. А умный пес сообразил, что надо помощь позвать.
- Понимаете, - Алексей на минуту задумался. - Изнасилование - это для милиции. Лерка нам рассказала, что ее отцу давно угрожали. Он у нее бизнесом занимается, где-то на кого-то загрубил. И этот урод - тоже вроде как предупреждал... Лерка машину поставила, гараж заперла - и он тут как раз выскочил из какой-то щели, словно специально ее ждал. Говорит: "Твоего батьку предупреждали? Не понял? Передай ему, чтобы посговорчивее был..." Она его послала, а он ее сразу - с ног сшиб и бить стал... Только очень недолго, мы уже подошли.
- И что?
- Да то, что от угла до леркиного гаража идти минуты три... Ну не успел бы Чип до нас добежать, если бы побежал, когда они уже драться стали. Получается, он нас ждал, словно заранее все знал...
- Дей говорит, что так бывает, если Хранитель вмешивается, - вдруг добавил Урман.
- Какой Хранитель? - удивилась я.
- У каждого человека есть Хранитель. Так дед говорит. Если найдешь своего Хранителя, то он тебе помогать станет.
- Бывает, - кивнула я головой.
А что мне оставалось? В Интернете я нарыла немного информации об Урмане Сагандалиеве. Родители - врачи, отец - бурят, мать - русская. Заканчивали вместе Красноярский мединститут, потом их почему-то пригласили к нам в экспериментальную клинику. А по запросу "Сагандалиев" вылезла информация о бурятских профессорах-этнографах...
- Ну вот мы с Юркой и решили никому ничего не рассказывать, - закончил Алексей. - И вы не пишите. Гуляли мы - и все. Погода хорошая, имеем право воздухом подышать!
Я усмехнулась:
- Ладно, парни! Вы - молодцы. Не буду я про Чипа писать. Давайте лучше скажите для всех, почему надо вмешиваться, если что-то такое, вроде как вы, видите.
- А что? Пусть все спортом занимаются, тогда всяких хулиганов не нужно бояться, - радостно кивнул Алексей. - Это сказать надо? Кстати, напишите еще, что у нас школа скоро статус "олимпийского резерва" получит. Знаете, что это значит?
- Конечно, - кивнула я. - Да, а телефон Леры не дадите?
Дело о свихнувшихся кубиках
Узнать фамилию девушки оказалось делом трех минут и одного звонка в прокуратуру. Разговор с Лерой я оставила на потом, а пока рыла все, что известно об ее отце. В принципе, с помощью обычного "поисковика" почти о каждом можно что-то узнать. Ну, если, конечно, этот "каждый" - не скотник на ферме где-нибудь в Нижних Пикулях, куда еще сеть не добралась. Говорят, сейчас судебные исполнители сидят на "Одноклассниках" и "В контакте" и пачкам ловят там алиментщиков. Ну, а уж если человек и не скрывается, и достаточно известен в своей среде...
В-общем, через полчаса у меня была общая информация о бизнесе отца Леры, Михаила Ерошкина.
Строительная фирма. Называется "Жилстрой" - осколок одного из старых трестов. Два дома фирма сдала в прошлом году, два с великими муками доделывает сейчас, в кризис. Была рейдерская атака, некие шустрые ребята пытались "Жилстрой" обанкротить, но Ерошкин отбился, прикрылся областной администрацией и программой предоставления жилья военным пенсионерам... В-общем, фирма как фирма, одна из двух десятков, которые потихоньку начали что-то строить лет пять назад и сейчас без кредитов мучительно выживают. Ничего необычного.
Я пожала плечами.
Позвонила Лере.
Хороший у девушки голосок, приятный. Кстати, имя "Валерия Ерошкина" мне несколько раз попалось на сайте университета и - что интересно - в новостях культуры. Девочка балуется стихами, выпустила уже два сборника. В том, что выпустила, ничего удивительного. Начинающие поэты у нас публикуются только за свой счет, что с таким папой не проблема. Или - в коллективных альманахах. Кстати, в университетском альманахе ее стихи тоже есть... Ничего особенного, но с душой: про осень, про желтые листья, про ожидание любви... А один из персональных сборничков Леры номинировался на областную молодежную премию, но получил только поощрительный приз.
- Вы будете писать о мальчиках, которые мне помогли? - пропела девушка в телефонную трубку. - Это очень хорошо, милые ребята, поблагодарите их от моего имени!
Мдя... Такое впечатление, что на девушку никто не нападал, никаких "ушибов мягких тканей" у нее на лице медики не фиксировали. Спокойна, как танк. Вот она, нынешняя молодежь! Тоже мне поэтесса - любая дамочка после таких приключений должна в истерике биться, а эта холодна, как английская королева. Хотя, может, так и надо?
Мы обменялись любезностями, и я прервала звонок.
Ничего не понятно. Кого защищал Хранитель?
Конечно, бурятские мифы - не совсем то, чем можно объяснить странности нашего города. Но слово вроде правильное...
От нечего делать я стала крутить в руках коробочку с "дайсами" для настольных игр.
Кто когда-нибудь играл в AD&D, тот поймет сразу, остальным попытаюсь объяснить. Есть такая игра - AD&D. Там для определения удачности каждого действия надо бросать кубики. Раньше мы пользовались именно кубиками-шестигранниками с нарисованными на них точками. "Дэ-шестыми", как их игроки зовут. А потом в магазинах стали продаваться наборы - не только кубы, но и четырехгранные пирамиды, октаэдры, и еще пяток разных фигурок, геометрические названия которых я не знаю. Впрочем, по-научному их некто и не зовет. "Дэ-шестой", "дэ-восьмой", "дэ-двадцатый"...
Один мой хороший приятель - владелец киоска, в котором продаются диски с компьютерными играми, журналы типа "Игромании" и всякая мелочь для "настолок". Однажды он, помня, что я увлекаюсь AD&D, подарил мне набор "дайсов". Поиграть после этого толком не удавалось, не хватает времени. Но крутить кубики в руках мне нравится. Полупрозрачные, они сделаны из пластмассы, с виду похожей на лунный камень. Такие же периливчато-радужные внутри. Но - теплые. Приятно держать в ладони...
Я достала из коробочки самый привычный, "дэ-шестой" "дайс" и машинально бросила его на коврик для мыши. Кубик покачался на ребре и лег шестеркой кверху. Я улыбнулась: шестерка - это всегда хорошо, это символ удачи. Значит, что-то в этом деле о собаке-Хранителе есть такое, чего я не вижу, но что очень важно.
Я снова бросила кубик - и он снова лег шестеркой кверху.
Захотелось почесать в затылке.
"Дайсы" - символ случайности. Простейшие генераторы случайных чисел, придуманные человечеством. Атрибут великого и всемогущего короля Рэндома...
Я снова кинула кубик, и снова он выдал шестерку.
Это уже начинало выходить за рамки нормальной статистики. Когда в AD&D у кого-то три раза подряд выпадает шестерка, ему дают другой кубик - а вдруг игрок мухлюет?
Я внимательно осмотрела "дэ-шестой". Может, и впрямь от долгого лежания в коробочке у него что-то откололось и сместился центр тяжести? Да нет, нормальный кубик, как новенький...
И я стала кидать "дайс"... Шестерка выпала семнадцать раз подряд. Только после этого кубик успокоился и начал выдавать случайные числа - пять, два, четыре, снова два...
Семнадцать шестерок не лезло ни в какие законы статистики. Конечно, говорят, что, если посадить бессмертную обезьяну за вечную пишущую машинку, то в конце концов она напечатает "Войну и мир". Никакие законы физики не мешают неграмотной обезьяне нажимать на клавиши именно в том порядке, чтобы получились буквы великого текста. Но вот сколько времени на это понадобиться?
Вероятность выпадения семнадцати шестерок подряд чуть больше, чем вероятность написания обезьяной гениального романа. Но тоже выражается такими числами, названий для которых я не знаю. Нано... чего-то-там...
Несколько минут я тупо смотрела на свихнувшийся "дайс", пытаясь сообразить, что же я упустила?
Хранитель... Лера Ерошкина... Может, она пригодится каким-то таинственным силам в будущем? Кем станет эта обеспеченная и ни в чем не нуждающаяся девушка? Если бы она училась на экономическом или на юридическом, то было бы понятно: девочку нацеливают на помощь в бизнесе. А филфак - это рассадник невест. Половина факультета - девицы, которые твердо знают, что не проработают в своей жизни ни одного дня. Получат диплом, "сочетаются браком" с сыном таких же обеспеченных родителей и будут сидеть дома, воспитывая детей. "Обычное женское счастье", как говорится...
Вот и эта Лерочка... Вроде - творческая натура, но стихи ее, по большому счету, весьма стандартны. Может, лет через пять-десять начнет от скуки сочинять юмористическую фэнтезятину, может, даже опубликуется...
Хотя... кто знает? Нестандартных случаев в мире множество. Но что-то мне подсказывало, что девушка - не главный персонаж в истории о Хранителе.
Я снова вывела на экран всю информацию о фирме "Жилстрой", принадлежащей Михаилу Ерошкину. Стоп! Адрес одного из сданных домов показался смутно знакомым. Точно! Именно там, в переделанном в мансарду чердаке, и находятся художественные мастерские!
Пришлось снова звонить адвокатше - Ирине Борисовне. Хорошо, что после встречи с Властовым мы стали почти подружками. Общее обещание обязывает...
- Ирина, простите, такой дурацкий вопрос... Это не для печати. Скажите, если не секрет, как вам удалось выбить помещения под мастерские в новом доме?
Она рассмеялась в трубку:
- Люди - существа жадные. Если им даешь возможность сэкономить, да еще "спасибо" за это получить, благодетелями стать...
Оказывается, дом строился частично на средства пайщиков. Поэтому кондоминиум там создали раньше, чем началась сдача в эксплуатацию. Будущие жильцы ревниво присматривали за строителями, а порой, когда надо, и помогали, чем могли. Единственное, чем все были недовольны, это проектом. Почему-то "Жилстрой" выбрал для Сибири вариант десятиэтажной "свечки" с зимним садом на чердаке. Конечно, снаружи наклонная стеклянная стена вместо части крыши смотрится красиво. Но оранжереи над головой оказались никому нафиг не нужны. Строители предлагали будущим жильцам верхнего этажа немного доплатить и переделать квартиры в двухуровневые. Но никто не согласился. Коммерческого интереса "одиннадцатый этаж" тоже не представлял. Устроить там магазин или ресторан - посетители будут на общем лифте ездить, а это - обязательно скандал...
- Ну, я и предложила "Жилстрою" оборудовать чердак под мастерские и передать его в муниципальную собственность, ну, как положено по закону - часть вводимых площадей идет муниципалитету... И фирме экономия, и жильцы себя вроде как меценатами чувствуют...
- Ловко! - согласилась я. - А что, правда, меценатами чувствуют?
- Еще бы! Там же мастерская не только у Властова. Есть пара преподавателей из института, они своим студентам калымы подкидывают - эксклюзивный дизайн квартир и вообще интерьера. Мы на лифте ехали, поэтому ты не видела: они там межэтажные площадки за сущие копейки так отделали, что жильцы теперь знакомых на экскурсии водят.
Хм... Вот и сложились две истории... Хотя главное не понятно: в чем связь Властова с Хранителем? И вообще: что это такое: Хранитель? Слово для него придумано, а вот есть он или нет его... Или это только мои фантазии, в все эти истории - чистая случайность?
Я взглянула на коробочку с "дайсами". Ага! Случайность! Так я и поверила!
