Это был грустный день рождения. Коля ещё не оправился после ветрянки, ему было трудно вставать и ходить, могла закружиться голова. И почти не было аппетита. Исключались все гости, дома были только родители и бабушка. Они днём поздравили Колю, потом он уснул, а когда проснулся, уже стемнело. Мама внесла и поставила на столик торт со свечками.
Взрослые были рядом, но не в комнате. Он сам попросил их уйти: сказал, что потом позовёт. Что просто хочет смотреть, как горят свечи.
Мама подумала, что сын скажет вслух желание, шёпотом. И они переглянулись с бабушкой и ушли. Сказали, что сразу услышат, когда он позовёт - как только можно будет резать торт.
До стола от Колиного дивана было шагов пять, но под одеялом было тепло. И желание не хотелось загадывать. Их, желаний, можно было придумать слишком много. Быть сильным, весёлым, закалённым. И не рыжим, а, например, блондином. Быстро бегать и ничего не бояться. И хорошо бы уметь петь и играть на гитаре. Но загадать что-то одно не получится, даже если захотеть. Загадать "вырасти"? Нет смысла... Коля решил не загадывать ничего.
Но свечи горели, их свет стал казаться требовательным. Звать маму или бабушку, чтобы задули свечи, значило их напугать: подумают, что именинник слишком слабенький, переполошатся. Пусть лучше думают, что он загадал желание и задул свечи. Только вот выбраться из-под одеяла и подойти к столу было трудно. Коля отбросил одеяло, встал на ноги... и снова сел, потому что перед глазами слегка потемнело.
Он лёг и стал смотреть на крайнюю свечку, мысленно желая, чтобы она погасла.
Огонёк перекосился, чуть слышно зашипел воск... Свеча погасла.
Коля удивился и сосредоточился. Это странная свечка, думал он одним, спокойным и уверенным, внутренним голосом. - Нет, это послушная свечка, возражал другой внутренний голос, слабее и тише.
Одна за другой погасли все восемь свечек.
Когда мама и бабушка вошли в комнату, удивлённые и обеспокоенные тишиной, Коля спал в полной темноте. Свечки не могли догореть сами за это время.
Странно только, что они были разной высоты, будто их задували по одной - не одним махом, как принято, когда загадывают желание.
Но мама решила, что одни из них просто глубже ушли в мягкий корж, а другие попали на места, где под кремом были плотные кусочки фруктов.
В летнем лагере бушевал пожар. Так и не начавшись толком, закончился праздник "Вечерние Огни": неожиданно поднялся ветер, когда дети собрались возле большого костра. Пламя засыпАли песком, потому что вода кончалась, огонь выдал огромные столбы пара, а теперь подключили огнетушители с пеной и песок.
Коля стоял в стороне с младшими ребятами. Но он сосредоточенно смотрел на огонь, пока пламя не ослабело. Коля сам не мог объяснить, что он делал или как это у него получилось. Просто откачивал кислород из воздуха над огнём. Поставил такой купол, невидимую защиту, накрыл пламя сводом из уплотнённого воздуха, откуда вытягивал кислород.
"Это называется антикислородная подушка, так и надо назвать", - мелькнуло у него в голове.
Когда на эти антивоздушные подушки попадал песок, он принимал странную форму. "Линзы", "медузы", - шептались догадливые ребята. Искажения длились доли секунды. Взрослые говорили об оптической иллюзии из-за потоков раскалённого воздуха.
Потом Колю будут дразнить, что он испугался огня, что не помогал бросать песок и землю, а стоял столбом. Неожиданно его станет защищать один из старших ребят, Юра. После лагеря Коля и Юра станут друзьями. Потом, через несколько лет, разъедутся и перестанут общаться.
Ещё через несколько лет Юрий предложит ему работу. На собеседованиях будут интересоваться, как Николай относится к необычным способностям вообще и к своим в частности, как часто их применяет, насколько умеет ими управлять.
Жаркое, сухое лето. Земля превращается в пыль, трава становится совсем соломой. В новостях - сообщения о лесных и степных пожарах.
Вдруг поднимается сильный, порывистый ветер. Внезапно, как когда-то в лагере.
На пути огня - большие склады, там есть взрывоопасные вещества, и, по прогнозам, ветер становится сильнее.
Огонь несётся прямо в ту сторону.
У Николая темно в глазах, вспыхивают красные на чёрном и оранжевые круги. Рядом - Серёга и Толя, ученики и помощники, с похожими способностями.
"Осталось продержаться чуть-чуть", - слышится чей-то голос, и становится совсем темно.
Николай приходит в себя в больнице. На соседней койке - Толик, один из учеников.
Сквозь шум в ушах Николай плохо слышит его слова, но понимает главное: "Мы успели. Мы справились. Стихия отступила".
Городу ничего не угрожает.
- А где Серёга? - с трудом спрашивает Николай.
- Он сейчас спит, - вместо Толика отвечает медсестра. - Он здесь, с ним всё в порядке.
Медсестра подходит ближе, и Николай видит своё отражение в зеркальном бэйджике с гравировкой. Он седой.
"Натуральный блондин, на всё село такой один, - усмехается Николай. - Я чуть не загадал тогда это желание. А что, глядишь, и сбылось бы!"