лужи из людей, стянутых
масками-масками-мазками
в узкие-чёткие-пьяные
черты с гаснущими глазами.
кругами, пустыми кружочками
они замирают в корковой
льдинке поверх их одиночества,
далеко за гранью их "нормы".
и, мёртвой девушкой в бассейне,
я взираю на них в неглиже:
моё оркестром бьётся сердце,
выдернутое из груди сквозь шею, -
глаза пучиной ломятся
удивиться такому абсурду,
ведь их кровь давно гонят
проржавевшие трубы;
пока мои провода
влекут импульсы-чувства
и в них густая вода
мурлычет о грустном грунте.