Пустынная улица могла бы привести к родному дому, заветной мечте или забвению. Что угодно могло спрятаться за высокими, густыми деревьями: больница, школа или бар, но там возвышался одинокий трехэтажный особняк, нагоняющий страх на редких прохожих.
Высокие кованые ворота с роскошными цветами и вензелями не помнили уже собственного скрипа. Бетонный забор, который ограждал усадьбу, стал зеленым от кустарников и вьющихся растений. Только кое-где пробивались белые пятна, словно болезнь.
- Ребята, смотрите, что я нашла! - девочка, лет десяти, бросив велосипед, подбежала к кованой решетке и стала рассматривать сквозь нее огромный дом. Его отчужденный таинственный вид захватывал и манил.
От прикосновения детских рук старые ворота дрогнули, и протяжно заскрипели, как будто сообщая хозяевам о приезде гостей. Дом ответил гулким стоном, эхом разносящимся по пустым комнатам.
- Что там? - установив на железную подпорку свой велосипед, рослый парнишка со светлой шевелюрой нарочито медленно подошел к подруге. Взглянул на особняк, и его глаза расширились от удивления. Изысканная красота здания поражала, но в тоже время пугала до дрожи в коленках.
Повисла тишина, только ветер изредка свистел у крыльца, незаметно забираясь в окно и тихо гудя где-то в глубине коридоров.
- Иль, За-ар, не ходите туда, - неуверенно окликнул друзей еще один подросток, остановившийся на своем велосипеде чуть поодаль.
Темноволосый парень, кажется, даже не собирался приближаться к усадьбе. Он напряженно ждал ребят на аллее, с опаской оглядываясь по сторонам.
- Глеб, иди к нам! - в два голоса крикнули друзья, налегая на ржавые ворота, которые на третий раз все-таки приоткрылись.
- Не! Я в чужие дома лазить не хочу, тем более, заброшенные.
- Ладно, жди здесь! - крикнула через плечо девчонка, улыбнувшись своему соучастнику. Тот понимающе кивнул.
Илена проскользнула во двор. Ее маленькие ступни утонули в густой траве. Коленку царапнула ветка шиповника, но девочка словно и вовсе этого не заметила. Ее внимание полностью поглотил дом.
Серые стены: когда-то они были бело-голубые, но с течением времени потемнели. Местами краска облупилась, напоминая шелушащуюся от солнца кожу. Окна, закрытые изнутри темной материей, смотрели на безлюдную улицу и выжидали хоть какого-то движения на дороге уже много лет подряд. Дубовая дверь с длинной вертикальной ручкой обросла хмелем и диким виноградом. Лозы тянулись до верхнего этажа и прикрывали листьями балкон и левую половину дома. Кисти хмеля на перилах балкона от солнечных лучей светились, как бусы. А виноград, совсем обнаглев, залез в разбитое окно и зацепился за карниз в комнате. Стены под крышей заросли паутиной, но восьмилапые ткачи сейчас прятались в глубоких трещинах. Второй балкон, с правой стороны, был наполовину разрушен, и деревянные балки свисали вниз корявыми пальцами. Они словно пытались вцепиться в куст чайной розы, разросшийся настолько, что начал уже увядать от собственной пышности.
За Иленой шел Назар. Его русые волосы время от времени лезли в глаза, и он забавно дергал головой, откидывая непослушные пряди. Оторвав колючку, которая захватила край его бриджей, он посмотрел на идущую впереди девчонку. Он не видел ее лица, но легко мог представить и ясную улыбку, расцветающую на нем, и горящие от любопытства синие глаза.
Двор утопал в густой высокой траве. Самонасеявшиеся бузина и шиповник завладели обочиной дорожки, что вела к дому. Растущая под забором сирень превратилась в густую стену, а высохшие черные скелеты ее прошлогодних соцветий внушали страх. Случайный прохожий в сумерках мог бы увидеть в них корявые руки монстра.
Мелкий спорыш покрыл мягким ковром все дорожки, лишь кое-где виднелись островки пырея и полевых цветов, которые выбивались из буйства травы яркими разноцветными точками.
Дверь поддалась не сразу, сначала пришлось оборвать лозы винограда, затем подростки схватились за ручку и рванули на себя. Раздался хруст, словно хрип. Поднялись клубы пыли, и на головы друзей посыпался мелкий сор. Дети переглянулись, на мгновение замерли в ожидании и потянули сильнее. В щель прорвалось солнце и разрезало помещение ярким лучом, осветив полоску кафельного пола. Плиты выстроились в необычный геометрический узор.
Высокий потолок украшала хрустальная люстра, сейчас перекошенная то ли от времени и старости, то ли от повреждений. Часть подвесок была оборвана, но оставшиеся все еще бросали радужные блики на стены. От сквозняка стеклышки вертелись и танцевали, словно радуясь приходу гостей.
- Здесь ничего нет, просто пустой дом, - голос Назара звучал разочарованно. Они уже обошли весь второй этаж, и теперь спускались обратно по широкой лестнице в холл.
- Почему его забросили? Не похоже, чтобы здесь жили бедные люди. Смотри, какие штуки висят с завитушками, - Илена показала на красивые остроконечные бра на стене.
Парень остановился и пожал плечами. Обернувшись, он всмотрелся в портреты, висящие на стене. Из-за пыли изображение казалось размытым, трудно было даже определить мужчины или женщины нарисованы на картинах, не говоря о том, во что они были одеты. Только тонкий силуэт и серая пелена. Назар продолжил путь вниз, опасаясь странного колебания половиц под его весом.
- Стой! А давай возьмем картину с собой? Покажем Глебу, а то мы тут все посмотрели, а он даже во двор не зашел. Подсади меня, - девчонка хлопнула в ладоши, и махнула другу. Назар уже почти дошел до конца лестницы.
- Не хочу, мне страшно здесь. Давай уйдем?
- Да, что вы, ребята, все такие тряпки? - она попыталась достать картину, но коснулась края узорчатой позолоченной рамы только кончиками пальцев. - Глеб струсил, у ворот остался, а ты... эх! Сама достану!
Девочка подпрыгнула, картина качнулась в сторону, но осталась висеть. Лестница болезненно скрипнула.
- Иль, не выдумывай. Пойдем. Это высоко. Я не буду возвращаться, - умолял Назар. Настроение стало совсем паршивым, в душу закралось странное ощущение, что за ними кто-то следит.
Илена попыталась еще раз, отмахнувшись от причитаний приятеля. Снова скрипнула лестница. Портрет качнулся из стороны в сторону. Легкие белесо-зеленоватые пылинки наполнили воздух. Мальчик шагнул на ступеньку, намереваясь все же подняться и помочь подруге, чтобы побыстрей уйти. Из-под его ноги в воздух взметнулась зеленая пыль, доски неприятно завибрировали, казалось, что внизу притаилось что-то жутко огромное. Что-то протяжно загудело, словно где-то недалеко проехал поезд. Назар замер.
- Спускайся быстрей, мне эта лестница не нравится. Неизвестно, сколько лет этот дом заброшен.
Девочка лишь повторно махнула, мол, отстань, и снова прыгнула. Картина оказалась у Илены в руках, она радостно пискнула, но едва удержалась на ногах.
Усиливающийся треск и скрип заставили ее опомниться. Илена бросилась было к Назару, но едва шагнула на ступеньку, как ее нога ушла в пустоту. В следующий миг девочка полетела вниз, крича и увлекая за собой портрет незнакомого ей человека и обломки лестницы.
Взрыв. Назара отбросило в сторону, он глухо ударился головой об пол. Холл заполнили клубы зеленого дыма. Прежде чем потерять сознание, парень услышал крик подруги и страшный грохот.
Очнулся Назар в больнице в окружении родных.
- Мама, - хриплым голосом позвал парень.
- Все хорошо, - женщина сжала его руку и кивнула мужу, чтобы тот позвал врача. Он тут же выскочил из палаты. Взяв с тумбочки стакан, мать приподняла голову сына. - Попей воды.
- А... с Иленой что?
Дверь распахнулась, и в палату быстро вошел человек в белом халате, за ним отец Назара. Врач принялся слушать, осматривать больного, но парень дернул его за руку и, замотав головой, повторил вопрос:
- Илена где?
Взрослые переглянулись, а мужчина прошептал:
- Ее не нашли.
Ночью Назар спал просто ужасно. Сколько лет прошло с того дня? Второй десяток пошел, а до сих пор летними ночами он слышал крик подруги. И упреки Глеба, уже потом, когда тот пришел в больницу к Назару:
- Ты должен был, должен был ее увести оттуда!
Тогда они говорили с Глебом в последний раз. Назар время от времени видел его и в школе, и на улице, но тот всегда уходил, лишь завидев бывшего друга. Очень уж Глеб был привязан к Илене, хотя разница в возрасте у них была огромная, аж четыре года. Над ними даже посмеивались: жених и невеста. Он же, Назар, и посмеивался чаще других. Да и в дом он вслед за Иленой поперся скорее назло слишком осторожному Глебу.
'А если бы я не пошел, глядишь, и Иля бы отказалась', - эта, и другие, похожие, мысли, не давали Назару покоя. В тот день он потерял двух самых близких друзей. Нет, если не кривить душой, он вспоминал о том давнем случае не так часто, как стоило бы, но время от времени на него накатывала неясная тоска.
И тогда Назар садился к компьютеру, грузил страничку социальной сети и находил аккаунт Глеба, чтобы убедиться, что у того все хорошо. Написать ему, попытаться восстановить отношения, Назар так и не решился.
Вот и сейчас он сидел перед монитором, слушал музыку и изучал профиль бывшего друга.
Из открытой форточки повеяло утренней свежестью. Где-то вдалеке уже запели первые птицы, небо на востоке окрасилось в пурпурно-кремовый цвет, из-за линии горизонта выплыло красное яблоко солнца. День обещал быть жарким, как и большинство этим летом. Назар тяжело вдохнул утренний воздух. Глаза горели, словно в них песка насыпали, но он знал, что сейчас нет смысла ложиться спать, все равно повторяющийся кошмар не позволит выспаться.
- Зар, - раздалось за спиной, - ты чего так рано подскочил?
Он обернулся и посмотрел на Настю. Девушка стояла на пороге комнаты и сонно потирала глаза. Ее слегка растрепанные черные волосы частично закрывали лицо. Она вынула из кармана халатика резинку и быстро собрала волосы в хвост. Он все молчал, и девушка подошла к жениху ближе, положила руку на плечо и глянула на экран.
- Понятно, опять кошмары снились, да? Зар, ну давай тебя к психологу запишем. Не дело жить с такими неврозами. У тебя важный контракт на носу, а ты опять не высыпаешься.
Назар снова промолчал. Каждый раз, когда он вспоминал Илену, Настя предлагала ему обратиться к специалисту, но каждый раз он увиливал и отшучивался, чтобы не отказываться напрямую.
- Ну, как всегда. Как знаешь. Кофе? - слегка раздраженно спросила девушка.
- Ага, крепкий и без сахара.
- Да уж знаю, - горько усмехнувшись, сказала она. Обычно Назар пил очень сладкий кофе с молоком, и только после ночных кошмаров переходил на черный и крепкий. 'Чтобы спать меньше хотелось', - уверял он.
Настя вышла из комнаты, и Назар вернулся к созерцанию экрана. Устыдившись, что вновь заставляет свою женщину волноваться за себя, он решил заняться делом. Закрыл страницу Глеба и открыл свою, рассчитывая уточнить у напарника детали сегодняшней встречи с клиентами. Но его взгляд зацепился за новое сообщение на стене от некой Катерины Зорькиной. Такое же он видел только что на странице Глеба. В сообщении была известная песня Утесова 'Жди меня'.
Кто такая эта Зорькина? С фото на него смотрела незнакомая улыбающаяся блондинка. Ну, разве что в прищуре голубых глаз почудилось что-то знакомое. Может, фото старое, а сейчас она выглядит иначе, вот Назар ее и не узнает? Или наоборот, это кто-то из бывших одноклассниц? Вышла замуж, оттого и фамилия незнакомая.
Чтобы разобраться, он ткнул мышкой на ссылку с именем. Открывшаяся страница не сказала парню ничего, что могло помочь. Места учебы и работы не заполнены, даже в графе 'Родной город' стояла отписка: Изумрудный.
'Придется лезть в фотоальбомы, - со вздохом подумал Назар и щелкнул мышкой, - вот сейчас вернется Настя с кофе, а я тут блондинками любуюсь'.
Вообще-то Настя не сильно ревнивая, но испытывать судьбу лишний раз не хотелось. Поэтому для начала он поискал альбом с детскими фотками. Рассмотреть что-то на превьюшке было сложно, но название альбома 'Детство золотое' говорило само за себя, и Назар снова щелкнул мышкой. В этот момент компьютер слегка призадумался, и загрузки фотографии пришлось ждать несколько секунд.
- А вот и кофе! - раздался за спиной голос Насти. Обычно на кофе Назар реагировал молниеносно, но сейчас ему было не до того. Все его внимание поглощало изображение на мониторе.
- Зар, да что с тобой? - снова спросила Настя, присаживаясь на табуретку рядом с ним и ставя кружку чуть в стороне от его рук, чтобы не уронил ненароком.
Теперь девушка вместе с ним всматривалась в фотографию девочки лет двенадцати: пушистые белокурые кудряшки, синие глаза, открытая улыбка и пухлые щечки. Таких очень любят снимать на открытки и рекламные плакаты.
- Зар, кто это?
- Эт-то...эт-то Илена.
* * *
Высокая трава расступалась сама, словно неведомая сила укладывала ее по сторонам тропинки. Он все шел и шел вперед.
Страх сдавливал грудь, руки и ноги наливались свинцом. В ушах гудело, шумело, скрипело.
На секунду все стихло. Глеб остановился. Дверь дома распахнулась, и его откинуло назад с мощным грохотом. Очухавшись, он приподнялся на локте, чтобы встать, но замер. На пороге появилось что-то громадное, окутанное клубами густого, зеленого дыма, за которыми решительно ничего нельзя было рассмотреть, кроме размытого силуэта. Что-то зашуршало, словно целый ворох оберточной бумаги, к этому звуку примешивался тихий звон колокольчика. Глеб, не вставая, попятиться.
Дым рассеялся, в глаза ударил яркий свет. Пахнуло сыростью и прелым запахом фруктов, что-то между апельсинами, лимонами и яблоками. Глеб прищурил глаза в попытке что-то рассмотреть, но сияние становилось только ярче и разрасталось в объемах. В лицо дохнуло теплом, а потом словно кто-то коснулся рукой щеки. От страха зажмурив глаза, он задрожал.
- Найди меня...
Выпрыгнув из сна в холодном поту, Глеб сел на кровати и закрыл лицо руками. Один и тот же кошмар столько лет. Сил уже просто не осталось.
В тот день он даже к воротам не подошел, ноги бессознательно давили на педали, и велосипед уносил его прочь. Через час, прячась в своей комнате, он понял, что струсил и нужно помочь друзьям. Ведь он был самым старшим! До сих пор не мог себе простить эту слабость.
Когда он пришел навестить Назара в больнице, тот отвернулся и не захотел с ним разговаривать. 'Ты должен был, должен был ее увести оттуда!', - прокричал Глеб в попытке оправдать себя, но друг промолчал.
А Илену так и не нашли. До щепочки разобрали разрушенную лестницу и ничего. Словно девочка провалилась в другое пространство. Затем дом заколотили, на воротах повесили огромный замок и жестянку, на которой красной краской было написано: 'Вход запрещен! Опасно для жизни!'
Чтобы загладить свою вину, Глеб приезжал на место случившегося каждый день в течение нескольких месяцев, перелазил через изгородь и часами бродил вокруг заброшенной усадьбы. Может, Илена просто вышла с другой стороны? Может девчонка где-то неподалеку и ждет помощи? Он найдет ее. Он так думал. Но дом по-прежнему пустовал и вокруг него только ветер разгуливал да напевал свои унылые песни. Зайти в дом Глеб так и не решился: раз уж взрослые искали, значит, там уже ничего нет.
В тени клена стоял высокий парень. Плечи опущены, лицо скрыто капюшоном. Из-под него выбивались светлые пряди волос.
Они договорились встретиться возле городского парка. Подойдя ближе, Глеб почувствовал, как сильно бьется от волнения сердце, руки дрожат.
'Нет! Я не стану трусить, не маленький', - пальцы сжались так сильно, что побелели.
- Привет, - он подал руку, но Назар проигнорировал его жест и, шагнув в сторону, сказал:
- Смотри!
Перед глазами мелькнуло фото на экране телефона. Руки бывшего друга тоже дрожали. Глеб не сразу понял, кто на фото, хотел уже возмутиться, но потом всмотрелся и узнал ее. Не может быть! Илена!
- Откуда это у тебя?
- Из соцсети, нашел в альбоме у некой Катерины Зорькиной. Она мне сообщение оставила. Вот, - он включил песню 'Жди меня'.
Глеб попытался вслушаться, но, казалось, что сердце стучит громче динамика. Понять о чем песня было сложно, перед глазами вставало лицо подруги детства.
'Жива! Неужели жива?'
- Я попытался ей написать, но сообщения не принимаются. Ты понимаешь, что это значит?
- Что? - Глеб сглотнул. Хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли это. Он надеялся, что если найдет ее, его покинут ночные кошмары, и он вздохнет свободно. Но так ли это?
- Девушка пытается что-то сказать или напомнить нам. Кстати, то же самое она написала на твоей странице. Ты не заметил?
Глеб провел рукой по щетине, а потом запустил пальцы в темные с проседью волосы.
- Я не часто туда захожу. Сестре пришло в голову, что я там смогу найти свою 'половинку', вот и завела мне страницу, - слово 'половинку' прозвучало с иронией, потом он криво ухмыльнулся и, кивнув на тропинку, добавил: - Пройдемся?
Он ехал по знакомой дороге, уютно устроившейся в объятиях леса. Деревья разрослись так, что почти сомкнулись верхушками и образовали настоящий тоннель. Впереди уже виднелся дом, его зеленая изгородь и высокие кованые ворота. У Глеба учащенно забилось сердце.
Перед входом стоял велосипед. Назар сидел в стороне, прячась от солнца в тени куста сирени.
Он встал, когда увидел приближающийся автомобиль.
Глеб вышел из машины, хлопнул дверью. Друг сплюнул колосок, который держал в зубах, и почти заскрежетал:
- Зачем ворошить прошлое? Зачем ты меня сюда позвал? Ну, не хочет она с нами видеться. Мы ее неделю искали безрезультатно. Пусть молчит. Глеб, хватит! Я устал. Да и с трудом верю, что это она. Кажется, над нами просто кто-то пошутил.
Глеб молчал, склонив голову набок. Если бы друг знал, как устал он. Вина выедала внутри все до косточек. Сны стали тягучими и беспокойными. Он спал всего по паре часов в сутки, пил снотворное, но это слабо помогало. Раньше работа отвлекала, случайные связи, выпивка, но сейчас и это было бесполезно. Она все равно каждый день приходила во сне и звала его, просила найти. А он не понимал, как.
Кто такая Зорькина никто не знал, друзей у нее в соцсетях не было, в ее альбомах в основном фотографии природы и животных, за исключением одной детской и основной - аватарки. Сообщения закрыты, стена и комментирование - тоже. Обращение в службу поддержки ничего не дало.
- Что ты молчишь? - прервал Назар его размышления.
- Сейчас, - Глеб достал связку ключей из кармана, на солнце блеснул брелок в виде звезды, и подошел к воротам. Знакомый скрип и отголосок в глубине комнат.
- Что ты делаешь? - почти шепотом пробормотал друг.
- Открываю. Что, не видишь?
- Зачем?
- Я его купил. Теперь это мой дом.
- Что?!
Пыли в доме за прошедший десяток лет стало еще больше. Хрустальные подвески люстры уже не ловили пробивающийся сквозь сплетение винограда и хмеля свет и не разбрасывали его по всему холлу. Лестницу на второй этаж перекрыли красно-белой лентой, но сейчас она провисла и потемнела. В середине пролета зияла огромная дыра. Даже не верилось, что она осталась после падения десятилетней девочки, пусть и с тяжелым портретом в руках. Перила покосились, но, на удивление, все еще стояли на месте. На стене возле лестницы виднелся светлый прямоугольник. Именно там висел портрет, который сорвала Илена. За прошедшие годы и этот кусок стены потемнел и затянулся пылью, и все же выделялся на общем фоне.
Назар мельком оглядел холл, а затем обернулся.
- Нечего нам здесь делать, Глеб. Здесь же еще тогда все обыскали. Родители Илены разве что по новой этот дом не перестроили. На что ты рассчитываешь?
Он не ответил. Хотя бы сейчас нужно отважиться на этот шаг: переступить порог злосчастного дома. Подростком он бродил здесь по вечерам, заглядывая под каждый камень, поднимался на крыльцо, клал руку на доску, приколоченную поверх двери, уговаривал себя войти и снова возвращался домой, так и не набравшись смелости.
По-детски зажмурившись, Глеб сделал один широкий шаг и снова замер. Тяжело вздохнув, он наконец открыл глаза.
- Значит, мы его перестроим. Или просто разберем по досочке, - наконец ответил Глеб на вопрос друга.
Странно, но так долго мучивший его страх отступил, стоило только решиться на один шаг.
- Надо сюда хоть что-то из мебели привезти, не на полу же устраиваться.
- Ты тут ночевать, что ли, собрался? Не дури, сюда надо с бригадой рабочих заходить, чтобы завалы разгребать.
- Давай все же осмотрим дом.
Назар сдался.
Друзья несколько часов потратили на изучение первого этажа. У Глеба в сумке с ноутбуком был план здания, но он не сильно им помог. Похоже, после его утверждения, дом несколько раз перестраивали. Вся мебель в ужасном состоянии. Настолько, что к ней страшно было даже прикасаться, вдруг развалится.
За окном начинало темнеть.
- Долго мы тут будем еще слоняться? - взмолился Назар.
- Да, ты прав, на сегодня хватит. Помнишь, возле школы было кафе? Мы все мечтали, как будем там сидеть, когда вырастем. Вот, выросли. Зайдем?
- Меня Настя ждет.
- А, точно, ты ж у нас теперь человек семейный, - усмехнулся Глеб. Он сам не мог до конца решить, как же он относится к скорой свадьбе друга: то ли с опаской, то ли с легкой завистью.
- Давай лучше к нам, - после недолгого молчания предложил Назар.
Кажется, ему хотелось восстановить отношения с Глебом.
Назар долго искал ключи, но тех, похоже, в карманах не было. В очередной раз растерянно похлопав себя по бокам, он нажал кнопку звонка. К счастью, Настя уже была дома. Она распахнула дверь и с укором посмотрела на Назара. У нее на пальце болталась его связка:
- И куда это мы так торопились? - сощурив глаза, спросила девушка.
- Да вот, - Назар неловко мотнул головой в сторону спутника.
Настя, казалось, только сейчас заметила, что жених вернулся домой не один. Она внимательно всмотрелась в лицо Глеба, а потом вдруг с улыбкой сказала: