У них нет детей. Нет жен. И бывших жен. Они не пьют. Не курят. Пользуются презервативами. От них хорошо пахнет. У них стоит. Это плюсы.
Но есть минусы. Они живут с родителями. И у них нет денег.
Вот и выбирай. Либо стоит без денег, либо с деньгами, но не стоит. С деньгами, конечно, тоже может стоять. Бывает. Видела. Но от обязательных атрибутов - дети, жены и бывшие жены - и обязательно сопровождающего эту теплую компашку геморроя никуда не денешься, как ни крути.
Вот и выбирай.
Раньше я всегда выбирала мужчин. Дети, жены, геморрой, алкоголизм меня не смущали. Деньги не волновали никогда. Просто они помогали не обращать внимания на жен, детей, алкоголизм и геморрой.
Правда, помогали недолго. И не потому, что со временем денег становилось все меньше. А потому, наверное, что с тем же самым временем я сама себя все более отчетливо представляла в роли той самой жены. Которая готова иметь своих собственных детей и свой собственный геморрой. Соответственно, все возрастающее чувство элементарной женской солидарности мешало беззаботно пользоваться мужчиной и его деньгами. Я легко отказалась от них. А с алкоголизмом и геморроем, как нетрудно догадаться, рассталась и вовсе без тени сожаленья.
Вот такой получился забавный парадокс: чем старше становилась я, тем младше становился он.
Когда мне исполнилось семнадцать, я купила шляпу для солидности и начала выбирать мужчин. В тридцать я обзавелась гетрами в желто-красную полоску и мальчиком, финалистом регионального конкурса красоты.
И у меня возникло четкой ощущение, что я - Питер Пэн. Женский его вариант. Питер Пэн и Пеппилота в одном лице. Девочка, которая не хочет взрослеть. Или стареть. Это кому как угодно. Но факт остается фактом: дожив до определенной точки, я будто бы развернулась и пошла обратно.
А кто думает, что, начав на закате юности выбирать мальчиков, я понеслась по пути наименьшего сопротивления, тот не прав. И дело совершенно не в необходимости рядом с молодым-красивым самой быть красивой и молодой. Это легко. Гораздо труднее при этом и на его фоне не выглядеть чрезмерно отягощенной умом. Дабы не задеть хрупкого мужского достоинства еще не окрепшего в боях с подобными стервами организма. Новый парадокс: с мужчинами намного проще общаться, чем с мальчиками. С ними не надо напрягаться, пытаясь скрыть свой искрометный интеллект. Он воспринимается ими не более чем каприз молодой и красивой особы. Которая в силу своей молодости и красоты вполне может его себе позволить. С мальчиками, напротив, напрягаться надо. Тут игрушечки в интеллектуальную экстравагантность не прокатят. Умная женщина, обнимающая мальчика - это уже, пардон, не каприз. Это наезд. Поза ментора. А мальчику, простите за анатомическую подробность, нужно давать почувствовать себя сверху.
Вот и выбирай. Быть либо молодой (сравнительно и относительно), красивой (по определению) и умной (по факту). Либо молодой (по факту), красивой (по определению) и адекватной (по ситуационной необходимости).
А ведь хочется быть молодой, красивой и умной! И чтобы при этом не курил, хорошо пахло, стояло, жил без мамы, и были деньги! Хочется, хочется, хочется! Все и сразу! Непременно! Немедленно! Заверните!
А в ответ - геморрой!!! И по носу, по носу, по носу! Хлоп - геморрой. Хлоп - алкоголизм. Хлоп - жена и двое детей. Хлоп - мама-бабушка и шесть кошек. И повышенная стипендия. Повышенная, но стипендия. Стоит, но раз в три недели. Когда папино дежурство совпадает с маминой благосклонностью. Или раз в полгода. Когда жена и дети за границей. А если презервативы, то дешевые. Жевательной резинкой воняют, ведро воды выдерживают, а в самый ответственный момент лопаются. Отсюда - опять он, геморрой. И так без конца и без края. Без края и конца. Нет в жизни совершенства. Нет гармонии. А гармонии и совершенства хочется. Не хочется геморроя. Хочется гармонии.
Вот и ищешь. Вот и выбираешь. Вот и идешь на компромиссы. Сочетаешь красоту и здоровье с бытовыми неудобствами. А бытовые удобства - с алкоголизмом и геморроем. А геморроя не хочется. Вот и приходится напяливать гетры Пеппилоты и изображать Питера Пэна, пока седые волосы в косичках еще не так бросаются в глаза. А что дальше? Дальше что?
Знали бы, у кого спросить, жили бы в Москве на географической широте Сочи.
Кстати, совершенно не помню, чем там закончились обе эти сказки... Про Пеппи и про Питера. Про Питера и Пеппи... Остается одно - бесконечно верить в счастливый конец. Выбирать мужчин. Выбирать мальчиков.
Мужчины и мальчики. Мальчики и мужчины. А между ними - Питер Пэн и Пеппилота. И все они в конечном итоге счастливы. Счастливы бесконечно.