Каиново житие.

"Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от Господа. И ещё родила брата его, Авеля. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец"

Библия

Старшинство вообще балует, а если ты при этом прямое приобретение от Господа, так это вдвойне даёт претензиям на право исключительности, это уже становится идеей фикс. Данный Еве, по праву сеньора господом, первенец Каин, с первых дней своего рождения в семье вечных поселенцев в зоне Земля, был вынужден делить с ними их долю и меру наказания. Потому земледелие стало его единственной формой занятия и существования. Надо было помогать Адаму, исполнять волю создателя, питаться только травою полевой, кормить многочисленных безымянных сестёр своих, да и самому надо кормиться, чтобы живу остаться. А почва была по тем временам беднейшая. Гумусу на всех критически не хватало. Ещё не успели унавозить землю твари господни, и мало ещё загадили её человеки, своими отходами и трупами. Коллекционных семян не было, бог не дал, и каждое зерно было на учёте. Потому рацион был эксперементальный, и всё приходилось делать методом тыка и регулярных отравлений. Пока не нашли в процессе собирательства то, что потом назвали культурными растениями, а остальные, то есть некультурные, стали бяками. Вкус их и цвет записали в книгу генетической памяти на будущее, дабы оградить потомков, по возможности от неудачных опытов первооткрывателей. Та книга, чистая и непорочная, как Ева, до превращения её в женщину, была огромна, и видимо предполагалось, что писать вам люди, не переписать. Всем и всему места хватит. Но те первые строки были как план и главы, которые предстояло заполнять последующим поколениям своими жертвами.

Первейший агроном Каин понял, что условия африканские, где оставил первые следы Адам, для земельного занятия неблагоприятные и уговорил родителей своих на первое блуждание в поисках земли обетованной. Оставили они для потомков знаки пребывания в первой точке изгнания, и окаменевшие следы своих стоп под горою Калиманджаро, законсервировав их на миллионы лет. А также оставили там множество особей, как факта неудачного спаривания с другими видами, которых потом назвали человекообразными. С этим вообще, видимо, были проблемы. Все вокруг только первородные и всякой твари, только по паре, а позывы на спаривание от богова проклятия по несколько раз на день. А то, что от таких эксперементов получалось, то пряталось потом по деревьям, от ужаса, что может со временем из скотов стать человеком.

Поиски места закончились избранием приличного куска территории, которую застолбили, и назвали то место, землёй обетованной.

Авель же, будучи чисто адамовым творчеством и произведением, созданый без соучастия дарственного семени создателя, который упустил этот момент очередного познания Евы, терпеливо сносил унижения от богоданного брата своего. По прибытию на новое место он стал отделяться от интересов семьи. Земледелие его не вдохновляло, по причине менторского тона Каина, и необходимости тяжкого и мало перспективного труда. Оно и тогда было малорентабельным и почти убыточным. Нуждалось в постоянных дотациях от создателя через хляби небесные и подпиткой в виде собирательства. Потому было у Авеля желание, уединиться в праздности и безделии. Общение и беседы со зверями ему было куда милее тяжкого труда земледельца, в поте лица своего. Многих он приручил, человеческой хитростью и коварством своим, а, начав с самых безобидных и беспомощных, стал первым пастырем овец. Как и положено пастырю собирал он их в стада, пас, просвещал и оберегал, чтобы в нужный момент были послушны они воле его, и можно было вести свою паству в нужном направлении. Однако первородный голод был не легче нынешнего и требовал постоянного утоления, а млечный рацион Авеля с вегетарианской добавкой семьи, плохо насыщали. Тогда сей пастырь, и вождь воспользовался доверием стада своего, и совершил первое убийство человеком во имя живота своего. Самый доверчивый баран стал его жертвою и средством утоления жажды алчной плоти.

Но страх ответственности за содеянное, натолкнул на мысль сделать создателя подельником греха своего и в качестве отступного, выделил он ему в качестве жертвы часть трупа. Желал он также получить право и дальше заниматься уже на законных основах лишением жизни других живущих, ради живота своего. Расчёт человеческий был верным и оправдался.

Авель знал при этом, что Каин периодически подкармливает оголодавшего создателя дарами труда своего земледельческого. Потому решил своевременно, не дожидаясь наезда, тоже поделиться с создателем и внести свой вклад в фонд голодающих в раю. Стал он жертвовать на это скот из стад своих первородных. Создателю и всем его прихлебателям, этот взнос его кровавый очень даже понравился и пришёлся по вкусу. Им до оскомины надоели приторные райские плоды. Солоноватый вкус крови и плоти был не чета, жёстким, плесневелым, и не менее надоевшим хлебам Каина. "И призрел Господь на Авеля и на дары его, а на Каина и на дары его не призрел". Стали небожители, заевшись свежатиной, нос воротить от таких даров. А нездоровая конкуренция за благосклонность не понравилась старшому. Это, не замедлило проявиться в его поведении, и было замечено создателем. Уж больно Каин сильно огорчился, и поникло "лице его". Последовала очередная нравоучительная нотации создателя, где тот поучал его делать добро даже при том что в нём не нуждаются, и даже если кроме пакости за то не воздастся. Пусть нежелаемое, всегда противно и отторгаемо. Но добра много и лишнего для дающего его создателю не бывает, а потому твори его и, да воздастся тебе.

Но не внял доводам тот, а всякому терпению приходит конец. И сказал однажды Каин Авелю, брату своему.

- "Пойдём в поле".

Вышли два мужика выяснять свои братские отношения без свидетелей и визга семейного.

- Авель, зачем ты убиваешь тварей божьих, ради живота своего? Как можешь ты жизнь, дарованную им господом нашим, создателем моим, поедать вместе с плотью их. Как можешь ты, пастырь овец своих, доверивших свою жизнь тебе, подвергать их закланию? Вернись к земледелию и злакам. Я готов с тобою, брат, делиться последним куском хлеба ради прекращения этого богопротивного дела. Одумайся брат мой, вернись к поеданию травы полевой.

Авель ответил со смехом.

- Кто ты есть, говорящий о вкусах божьих? Как можно говорить о противности моих дел? Не он ли сам призрел дары мои и отверг дары твои. А то, что по вкусу создателю, то приятно и мне. И знай, чужая съеденная жизнь даёт силы нашей, и мы потому растём и множимся, что живём не духом единым. И чем, при этом ты лучше меня? Разве в каждом зерне, съеденном тобой, ни есть, тоже жизнь? Просто она бессловесна, не мычит и не блеет перед закланием, но ты также поедаешь безмолвные мириады несостоявшихся существ божьих. Ты также, ради бытия своего, в суете жизни, каждым шагом своим давишь пятой, так просто походя, несчётное количество тварей божьих, от микробов до жуков и прочая. И души их не вопиют в тебе? Нет? А почему тогда любой баран, поделенный мною с создателем, так жалок тебе? Да потому, что печёшься ты не о благе его убиенного, или будущих жертвах, но о своём месте у создателя и о его внимании. Я тоже, но, как видишь, более удачно. Значит господу нашему угодны мои жертвы и вкус крови ему ближе твоих хлебов. Значит он не отрицает убийства, во благо живота своего.И готов он, как видишь принимать кровавые жертвы мои в любом содержании плоти. А если стада мои, зная об участи их ждущей и кровавой, всё равно при мне, то значит и они согласны на обязательный исход. Так мне ли, Каин, этому противиться?

- Не кощунствуй и не богохульствуй, брат мой. Не ведаешь ты зла, которое творишь и прикрываешь создателем похоти живота своего. Стань, как и мы с Адамом, отцом твоим, земледельцем и питайся, как велено нам изначально, травою полевой и злаками мною взращёнными. А стада твои просто не ведают, что за обманной заботой в словесах твоих, последует убийство и поедание их.

Авелю было жаль искреннего заблуждения брата своего и он, следуя пастырской своей природе и стремлению подчинить своему видению мира, всех окружающих попытался убедить в правоте своей и Каина.

- Брат мой, нельзя хаять то что тебе неведомо. Как можешь ты, не пробовавший вкуса крови, судить о ней? Попробуй сам, и тогда мы будем на равных. Я же знаю вкус злаков твоих, так почему же и тебе не изведать то о чём ты так печёшься, но не ведаешь. Поверь мне, что лучше раз изведать глоток чужой жизни, чем всю жизнь давиться только своей.

С этими словами протянул он остатки своей последней трапезы кровавой Каину. Всё существо того тогда возмутилось действиями и речами брата, и "восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его". Восстание его, закончилось контрольным ударом в голову. Брата не стало. И осталось только предать его земле, да хорошо скрыть следы убийства. Но, перед смертию своей, наказал Авель Каину.

- Развитие человеков тебе всё равно не остановить. Только поедание братьев своих меньших и себе подобных в любом виде и качестве, есть и будет смыслом бытия их. Вот увидишь создателю так угодно, потому как накажет он тебя. Аминь!

Пропажа поставщика жертв от плоти обеспокоили создателя, а так как поиски не дали результатов, то последовал допрос, который довёл его и до Каина.

" И сказал Господь (Бог) Каину"

- "Где Авель, брат твой?"

Каин решил обмануть создателя, раз он сам не мог узнать, где тот и что с ним случилось, и солгал тому.

- "Не знаю, разве я сторож брату моему?"

Но цена вопроса была слишком высока, что бы оставить его без внимания и успокоиться. Да тут ещё земля "отверзла уста свои принять кровь брата..." и тот возопил, а создатель услышал " И сказал (Господь).

- "Что ты сделал? голос брата твоего вопиет ко Мне...". "...когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле."

Каин возмутился и проявил полноем несогласие с этим приговором. За убийство какого-то Авеля, не богом данного дитя Евы, и вдруг такие строгости. Апеляция последовала немедленно. Потому как Каин был не из тех кто безропотно терпел и сносил любую блажь создателя. К тому же его пугала перспектива оказаться без покровительства и защиты создателя от его небесной свиты. Надо было торговаться и не соглашаться.

" И сказал Каин Господу (Богу)".

- "...наказание мне больше, нежели снести можно; вот. Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь; и буду скитальцем на земле; и всякий; кто встретится со мною; убъёт меня."

Создатель призадумался. Опасности для жизни Каина вроде бы и не было, потому как он теперь даже брата не имел, но зная нравы своего окружения, решил, что от пакостей этой комарильи надо подстраховаться.

" И сказал ему Господь (Бог).

- " За то всякому, кто убъёт Каина, отмстится всемеро".

Сделал он своё знамение, что стало Каиновой печатью, что бы никто встретившись с ним, не убил его. И пошёл тот в изгнание на выселки, но неподалёку от Эдема на восток в земли Нод. Но пошёл не один, а прихватил он и жену свою. Там с тоски познал он её, она тут же зачала и родила ему Еноха. Каин на радостях закипел энергией и построил ему целый город, и назвал его в честь первенца своего. Он как бы знал, что род его будет весьма плодовитым и правнукам будет тесно в шалаше.

Адам остался без сыновей, а потому познал ещё раз он Еву, жену свою, и родила она сына. "...и нарекла ему имя Сиф". На недоумённый свой вопрос Адам получил ответ, способный привести в восторг любого мужа жены своей.

- "Потому что", - говорила она, - "бог положил мне другое семя, вместо Авеля, которого убил Каин."

Адам, конечно, посчитал замену не равноценной, когда вместо родного убиенного сына опять проросло чужое семя и остался он без потомства мужского. Но что поделаешь, если его обрекли растить только богоданных сыновей. Про дочерей своих он Еву даже не спрашивал. Не хотел он знать, да и боялся её откровений, чтобы не ведать, кто ещё принимал участие в расширении его семейства. Мало ли кто крутился вокруг его супруги, обречённой создателем на вечную похоть. То-то дочери рождались всех мастей, и чёрненькие, и красненькие, и жёлтенькие и беленькие.

Каиново дело и потомство росло и процветало. Особенно после любвиобильного Ламеха, что первым пошёл на многожёнство и наплодил специализированных сыновей. Ада родила ему в первую очередь Навала. "...он был отец живущих в шатрах со стадами", что бы опять возобновились поставки жерт и плотских даров небожителям, так некстати прерванные убийством Авеля. Потом она же принесла весёлого Иувала, "...он был отец всех играющих на гуслях и свирели". Другая жена Ламеха, Цилла, была женщиной попрактичнее и потому родила Тувалкаина, который стал отменил каменный век и стал "...ковачом всех орудий из меди и железа.". Но Ламех не только множил род человеческий, но и убивал себе подобных и даже детей. Он как-то признался в этом жёнам своим.

- "... я убил мужа в язву мне и отрока в рану мне."

Но не дожидаясь защиты за это геройство от создателя, сам он себя обезопасил, заявив.

" Если за Каина отомстится всемеро, то за Ламеха в семьдесят раз в семеро.".

Посчитав это за правду и поняв, что в итоге это будет четыреста девяносто раз, никто не посмел поднять руку на этого потомственного убийцу. Создатель не стал возражать против такого самосуда, и тот беззаботно прожил семьсот семьдеся семь лет, успев напоследок родить сына своего последнего Ноя. А наследственная тяга к убийству себе подобных получила право на существование.

-