Аннотация: Немного политическая трагикомическая фантасмагория для шести человек. Написано в соавторстве с братом - Евгением Люфановым.
Т Р У Б А
Трагикомичный сантехнический фарс в трёх действиях
-------------------------------------------------
Действующие лица:
Михалыч - бригадир, работяга со стажем, любит выпить.
Коля - студент на подработке, 'идейный'.
Алексей - прораб лет 30, деловой, старается соответствовать молодежи своего времени.
Виктор Сергеевич - завхоз учреждения, нервный толстяк с тёмным прошлым, любит во всё вмешиваться, подозрителен, глуховат.
Анатолий Фёдорович - государственный чиновник, директор учреждения, представительного вида с грустными глазами.
Зинаида Николаевна - директор туберкулёзного диспансера, энергичная, современная, чуть полноватая, молодящаяся.
-------------------------------------------------
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
-------------------------------------------------
Помещение на первом этаже учреждения, идёт ремонт, стоят мешки со строительным мусором, коробки с плиткой, везде раскиданы инструменты. Михалыч сидит на стопке из ржавых батарей, покрытых грязными газетами и курит беломорину. Коля размашисто бьёт кувалдой по перегородке, летит пыль, крошится штукатурка. Часть перегородки уже разрушена.
М и х а л ы ч: Коля, твою мать, осторожно! Ща рухнет! Рухнет же ща!
К о л я: Да, ладно вам, Михалыч, ничего не рухнет. Всё под контролем.
М и х а л ы ч: Ну чё ты творишь, салапет? Кто ж так делает!..
К о л я: Эх, раззудись плечо, размахнись рука...
М и х а л ы ч: Да, ты... Да, ты сейчас... Да, ёрш твою медь!!!
Кусок перегородки с грохотом обрушивается на батарею и Колю. Коля падает, из сломанной трубы в потолок хлещет фонтан воды.
К о л я: А-а... Ай-ай... Ай... Э... О...
М и х а л ы ч (вскакивая): Что ж ты творишь, долбодятел!
К о л я: А-а! Как больно... Михалыч...
М и х а л ы ч: Ну чё ты сделал?.. Давай затыкай теперь... Чего расселся! Давай затыкай... Тряпки тащи! Где пакля? Где вентиль? Вентиль, говорю, где?
К о л я : А-а... Там где-то... А-а... Михалыч, закрывайте быстрей, хлещет же, горячо... (вылезает из-под обломков на четвереньках)
М и х а л ы ч: 'Где-то', 'где-то'... Ну где? (ищет вентиль) Да, хрен его знает, где! Тут нигде нет... Надо дальше по стене искать. Искать по стене надо. Вот ты, Коля, гнида... Плечо у него зудит... Раз плечо зудит - нечего и лезть... К врачу нужно, с таким плечом... Куда труба-то идёт? За стену что ль? Труба-то? Ну-ка, давай - вон там посмотри. Давай, это...
К о л я (начинает искать): Тут не видно, Михалыч... Труба в стену куда-то уходит... Может она внутри стены в подвал идёт?
М и х а л ы ч (затыкает паклей и тряпками трубу, вода перестаёт фонтанировать, но всё ещё обильно течёт): Тут нет подвала, Коля! Подвала нет. Тут только подполье техническое. Вот же бляха-муха... Всё равно хлещет! Чего ж делать-то, едрить... Хлещет всё равно. Вот, блин, ты монтажник на букву 'ё'. Значится так! Бери, Коля, быстро молоток и скарпель. Скарпель, значит, и молоток бери. И руби вот тут стену около трубы. Вот тут вот. И вот тут. Будем смотреть, куда идёт. Идёт, значит, куда. А я пойду ещё тряпок принесу. (задумчиво) Набить бы тебе морду...
К о л я (обиженно): Да, за что, Михалыч!
М и х а л ы ч: А то не за что! Эх... (глядя на текущую сквозь тряпки воду) Накидать бы побольше надо, чтоб вниз стекало... Надо бы побольше. А то ща опять фонтан в потолок ударит, а там вроде директора тутошнего кабинет. Небось у него паркет, ковры и всё такое... Паркет, небось, у него. Секретарша, небось, хорошенькая... Диван, значит, тоже есть, как водится... А ну как она сейчас на диване? А мы, значит, горячей струей в потолок? Нехорошо, значит, получится, Коля... В потолок-то стучаться. Люди делом заняты, а мы... (со вздохом) Эх... Труба! Чего ты завис, Николай? Нечего глаза в потолок таращить. Давай долби стену, долбодятел! Стену долби. А то, не дай бог, сейчас этот чудила снова припрётся...
В дверь просовывается голова завхоза.
З а в х о з: Что тут происходит?
М и х а л ы ч (в сторону, вытирая руки тряпкой): Вспомнили к ночи...
З а в х о з: Что-что? (входит) Та-ак-с... Откуда пар? Что это у вас тут с трубой? И что тут за погром? (вскрикивает, замечая воду на полу) А вода откуда?! Вы что - отопление сорвали?! Да, вы что! Вы с ума сошли! Зима на дворе, а вы мне отопление срываете? Да, вы понимаете, что вы наделали? Да, я вас сгною! (задыхается от негодования) Да, я вас за это... Да, вы равшаны-джамшуды... Понабрали по объявлению... (бегает, хватаясь то за голову, то за сердце) Вы понимаете, что вы наделали? Ну что вы стоите, рты разинули? Перекрывайте воду! Видите - течет! Быстро! Немедленно! (топает ногами) Вы мне весь подвал сейчас зальёте! Ну? Кому я говорю?
К о л я (немного испуганно): Виктор Сергеич, а что - тут подвал есть?
З а в х о з (мечется): Подвал? Конечно есть! Что за дом без подвала! Официально на планах, конечно, его нет, а на самом деле... (внезапно рассердившись) И не твое это собачье дело! Твоё дело - воду перекрывать, а не 'подвалами' мне тут зубы заговаривать! Почему стоим? Немедленно! Быстро! (капает себе в рот валидол)
К о л я: Виктор Сергеич, а где тут перекрывать? (завхоз не слышит, Коля говорит громче) Извините, Виктор Сергеич, а где вентиль, не подскажете? Мы перекроем - вы только скажите вентиль - где?...
З а в х о з (часто моргая, глядя в потолок): Это ты меня спрашиваешь? Ты - меня? А я почём знаю! Я завхоз, а не сантехник! Это я тебя должен спросить, где вентиль! Набрали 'сантехников'! Спрашивают, где вентиль! Бригада, тоже мне... Если бы не директор, который вашу шайку-лейку покрывает - я бы на вас быстро управу нашёл! Ну ничего, дождетесь вы у меня - уж я устрою вам варфоломеевскую течь.
К о л я: Может, ночь?
З а в х о з: Что?
К о л я (услужливо): Варфоломеевская была ночь, а не течь.
З а в х о з: Да, как ты смеешь...
М и х а л ы ч (перебивая): Там это... Виктор Сергеич... В общем, трубы по стенам идут... Вентиля замурованы... По стенам идут... Трубы... Довоенный подход. Короче, это... Надо бы всю систему менять... Если по уму. Систему бы всю, ну если надо, конечно.
З а в х о з (округляет глаза и на секунду замирает): Что-о??? Я вам дам 'всю систему'! Да, вас бы за такие слова в тридцать седьмом... Да, вы... Вы... 'Довоенный подход'! Эх, повезло вам - не столкнулись вы с настоящим 'довоенным подходом'! Как трубы срывать - так у вас наш подход, современный, инновационный... Да? А как обратно приделывать - довоенный! Тоже мне! Переделывайте как хотите! И что это значит - 'вентиля замурованы'?
М и х а л ы ч: 'Замурованы' значит 'вентилей не видно'. Не видно вентилей, значит. Только труба идёт в стену. Вентилей нет.
З а в х о з: Чего?
М и х а л ы ч: Ну, везде. Выхода нет. Сплошная труба, куда не плюнь.
З а в х о з: Как это 'выхода нет'? Сплошная труба у него везде! Вы мне тут не это... И плеваться вам никто не позволял. Дома у себя можете... А как раньше перекрывали? Как перекрывали, я вас спрашиваю?
М и х а л ы ч (хмурясь): Как-как... Я почем знаю, как... Никак, значит! Раньше, видимо, ничего не ломалось. Раньше-то. Делали, наверное, на совесть. Вот и не ломалось.
З а в х о з: Что? (подскакивает к нему, брызжет слюной и трясет кулаками) Не ломалось? А зачем тогда нужны были завхозы? А? Или их тоже раньше не было? А? Ну? Что скажешь, умник?
М и х а л ы ч: Не знаю я... Может и не было. Я почем знаю, то ведь раньше...
З а в х о з: Не знаешь?! То-то же! А вот это не хочешь? (показывает фигу и тычет её под нос Михалычу). Были завхозы! И тогда, и сейчас! Всегда были, есть и будут! Завхозы - это сторожевые муравьи человечества! Вот директоров, может, в будущем и не будет... Все ж будут сознательные, пинать будет некого... И бухгалтеров тоже не будет. Денег не будет - значит бухгалтеры не нужны. И строителей, кстати, тоже не будет. Потому что роботы пьют меньше, а работают больше... Да... (мечтательно) А вот завхозы останутся! Завхоз - эта такая профессия... Это... Это я вам доложу! Это... Коммунизм-не коммунизм там будет - это ещё неизвестно, а хозяйством всегда надо будет управлять. Все профессии исчезнут, а завхозы останутся!
М и х а л ы ч (в сторону): Затянула баба песню...
З а в х о з (не расслышав): Что? Вот именно - потом на заслуженную пенсию. Проработал бы я тут столько времени, если бы ничего не ломалось? Да, этой развалюхе сто лет в обед! Не знаю, как эта домина ещё держится, но без меня бы тут вообще всё разрушилось! Какое же всё старое и дряхлое!.. (устало садится на батареи и вытирает лоб) Так что, ломалось, господа! Ломалось, ломается и будет ломаться! И сейчас, и через сто лет! И эта ваша труба ни капли меня не удивила, хотя вы мне за неё ещё ответите. И именно вы теперь будете за эту трубу платить и отвечать, как говорится, по всей строгости... Есть даже такая теория - теория хауса.
К о л я: Может, теория хаоса?
З а в х о з (не расслышав): Что? Ну вот-вот. Теория хауса. Хаус - это по-ихнему дом. Значит, получается, и дома ломаются, и люди ломаются. И кто из-за кого - это ещё большой вопрос. В этом подвале, может, и маршалы рыдали, как дети... И ничего. Тоже ломались поначалу, а потом... ломались. А вы говорите... Как же!
М и х а л ы ч: Так, может, вентиль всё-таки в подвале?
З а в х о з (не слыша, больше себе): А я тут только и делаю, что чиню, да затыкаю. Горбатишься с утра до вечера, а они в костюмах дорогих разъезжают, видете ли... Время не то, не то время, ребяты...
К о л я (подходит, громко): Может вентиль всё-таки в подвале?
З а в х о з (подпрыгивая): А? Совсем что ли!.. Я ж вам говорю - нет тут подвала!
К о л я: Так как тогда перекрывать, Виктор Сергеич?
З а в х о з: Да, не знаю я! Могу планы дать. Но в них сам чёрт не разберётся - где какой стояк и как это всё перекрывается. Предыдущие искали, искали, так и не поняли.
К о л я: А как же вы воду перекрываете, когда надо?
З а в х о з: А вот так! В одном месте крутим, а потом по всему зданию рыщем, где вода перестала капать. Или где, может, газ пошёл. Были случаи. В прошлом году чего-то покрутили, так под зданием газовая труба взорвалась! Куда она шла я не знаю, но я из-за той трубы чуть не сел... Страшное место! Теперь при слове 'труба' вздрагиваю.
К о л я (вкрадчиво): Скажите, а правда, что раньше в этом здании штаб ВЧК был? Наверное, Дзержинский здесь часто бывал, да?
З а в х о з: Кто?
К о л я: Ну Дзержинский. Феликс Эдмундович. ЧК, там, НКВД, расстрелы, всё такое... Судили тройками, пытали, что-то ещё... Вы, случайно, не в курсе?
З а в х о з (внезапно рассвирепев): Чего-чего? Какое такое ЧК-НКВД! Ты мне это... Нечего тут! Я сейчас же поставлю директора в известность. А вы - чтобы в течение часа всё ликвидировали! Труба должна быть починена через час! Ясно? Если заморозим здание - будете расплачиваться до конца своей жизни! На улице минус! Понимать надо!.. И почему директор с вами всё время связывается... Говорю ему каждый раз: 'Возьми моих, проверенных'! Так нет же! Что он в вас нашёл? Ничего, скоро разберусь я с вами, голубчиками! Давно пора, да всё некогда. Ох, смотрите у меня! Если я приду и труба не будет починена - пеняйте сами на себя!
Завхоз убегает, бурча 'Ишь ты... Завхозов у них не было...'. Михалыч открывает окно, чтобы проветрить.
К о л я: Уф...
М и х а л ы ч: Нет, ну что за человек! Интересно, что там у него в этом подвале спрятано? В подвале-то. Небось, ходит туда иногда... Проследить бы... Ладно. Ты, Коля, давай быстрей стену ломай, а то этот чудо-человек нам житья не даст. Три шкуры снимет, но не даст... Шкура... Чего ты там копаешься? Ломай стену, Колян!
К о л я (берёт кувалду и с размаху бьёт стену, сыпется штукатурка): Отойдите, тут кладка старая - крошится легко... Ого! А а за стеной, кажись, пусто - кирпичи внутрь падают! Ну-ка... Точно! (бьёт ещё) Так... О! Правда - тут пусто... (заглядывает в проём) Так... А труба-то наша вниз идёт!.. Ага, вот она... Причём, прямо за стеной, потом... Ох, ну ни фига себе! Да, тут внутри комната! Правда, комната! Большая!У вас есть чем посветить? (У Коли звенит мобильник, он отряхивает руку и достает его из кармана, говорит быстро) Алле? Да... Да, я... Всё верно, выдвигаемся в семь от магазина... Нет, ничего раздавать не будут - рисуйте свои... Да, вот так!.. Что хотите - то и напишите. Можете написать 'Ваше дело - труба!'... Или 'Труба' не пройдёт'... Почему? Ничего смешного... Абсолютно серьёзно!.. Ну, конечно!.. Не знаю, но думаю человек пятьдесят придёт... А вы, простите, кто?.. А-а, я понял... Да... Да... Ага... Хорошо... Да...
М и х а л ы ч: Коля, кончай базар!
К о л я (в телефон): Да... Я понял, хорошо... Вы извините - мне сейчас не совсем удобно разговаривать... Да, конечно... Ничего... Да, до свидания. (Вешает трубку, убирает телефон) Михалыч, ну зачем под руку говорить? Там же всё слышно!
М и х а л ы ч: Ой, важная птица, можно подумать!
К о л я: Важная, не важная, а дело мы делаем большое.
М и х а л ы ч: Да слышал я - 'выдвигаемся в магазин'. Большое дело. Больше некуда. По себе знаю.
К о л я: Не 'в магазин', а 'от магазина'! Не поняли ничего - так не надо говорить.
М и х а л ы ч: А чего понимать-то - всё ясно, как божий день! Идёте с транспарантами 'Мир. Труд. Май'! Или как там?
К о л я: 'Ваше дело - труба!'. Михалыч, есть чем посветить?
М и х а л ы ч: Там фонарь в ящике где-то есть. В ящике фонарь. Ты вместо того, чтобы по трубе болтать - лучше давай вентиль быстрей ищи! (возится с паклями и тряпками) Мне ж не отойти - льёт как скаженная! Не отойти же...
К о л я: Тут внутри какая-то лестница, Михалыч! Только мусора навалено много, сейчас ещё расковыряю. Вот наша труба идёт... Вот сюда, значит, идёт... Ой... Вот он! Эврика! Есть вентиль! Ржавый, правда, немного...
М и х а л ы ч: Бери ключ, Коля, перекрывай! Ключ бери... (Коля ищет в инструментах разводной ключ) Ну что ты там возишься?
К о л я: Нет тут его...
М и х а л ы ч: Да вон он, на подоконнике. Ключ-то. Давай быстрее! Уже за дверь течёт!
К о л я: Сейчас, сейчас... (находит ключ, засовывает его в проём и пытается закрутить вентиль) Э-э... Никак, Михалыч! Тугой!
М и х а л ы ч: Сам ты тугой! Дай сюда. (пробует сам) Э-э-э.... Мда. Глухо заржавел, кажись. Прихватило. Вентиль-то. Ан нет... Погодь... Вроде пошёл... Ну-ка глянь - вода не бежит? Пошёл, вроде...
К о л я (неуверенно трогает тряпки): Вроде меньше капает...
М и х а л ы ч: Ну вот. И не трогай ничего! Я мокрый, как сволочь. Ты пока воду сливай вот в эту дыру. Раз завхоз говорит подвала нет - значит пусть льёт. Я ща приду. В метро пусть пока льётся. Ты воду сливай, значит... А мне потом ещё в магазин надо... Для сугреву, значит, теперь придётся. Теперь уж как хочешь...
К о л я: Опять? Михалыч, вы же обещали завязать!
М и х а л ы ч: Коля, ёрш твою медь! Ты что, не видишь - я ж насквозь мокрый! И всё из-за тебя! Я, если не согреюсь, слягу. Если не согреюсь. А мне болеть нельзя. Я ж к матери в диспансер чуть ли не каждый вечер хожу. Мне нельзя. Трубы горят.
К о л я: Не трубы у вас горят, Михалыч!.. На что вы 'греться'-то собрались? Вы же говорили вчера, что больше не на что.
М и х а л ы ч: Так то вчера было...
К о л я: Так откуда сегодня появится? Зарплаты же не было.
М и х а л ы ч: Трубу продам.
К о л я: Какую трубу? Вот эту? (показывает на отопление)
М и х а л ы ч: Дебил ты, Коля, и не лечишься! Кому эта труба нужна? Вот эту... (достает из своего мешка ярко-желтый красивый музыкальный инструмент - трубу с мундштуком и тремя кнопками)
К о л я (широко открыв глаза): Что это?
М и х а л ы ч: Это, Коля, труба. Моя труба.
К о л я (не отрывая взгляда от трубы): Вы где её взяли? Украли?
М и х а л ы ч (обтирая нагубник рукавом): Если ты, салапет, хочешь меня обидеть, то у тебя не получится - я не из обидчивых. Плохо ты меня знаешь! Запомни - Михалыч за свою жизнь ни разу ничего не своровал! До десяти лет не считается. Смотри и учись... Вернее, слушай.
Михалыч подносит трубу к губам, подстраивается, делает несколько резких звуков и вдруг неожиданно из трубы льётся тихая, лиричная, очень красивая мелодия. Коля слушает, широко открыв глаза. Мелодия усиливается, заполняя всё пространство. Исчезает комната с ремонтом, появляется аллея парка с двумя людьми. Они идут, взявшись за руки. Всё это навеяла музыка. Колины глаза блестят ярче обычного. Внезапно мелодия резко обрывается. Михалыч хмуро и не глядя на Колю, убирает трубу обратно в мешок.
К о л я (под сильнейшим впечатлением): Михалыч...
М и х а л ы ч (сурово): Ладно, подудели и хватит.
К о л я: Где вы так научились играть?
М и х а л ы ч: Где-где... В консерватории.
К о л я (шокирован): А... Так, вы...
М и х а л ы ч (передразнивая): 'А'... Бэ!
К о л я: Вы? Учились в консерватории?
М и х а л ы ч: Коля, слушай, хватит ля-ля. Ща ты мне допрос на полчаса устроишь, а у нас времени нет. Давай воду сгоняй.
К о л я: Эта ваша труба и вы хотите её продать?
М и х а л ы ч: Да. А чего мне с ней делать? Солить? Зарплату нам с тобой уже два месяца не платят, а за трубу выручу хорошо. Она шведская. Качественная.
К о л я: И вы готовы обменять свою трубу на бутылку водки???
М и х а л ы ч: Ну почему же на бутылку? На две или три. Если барыги ещё домой не свинтили.
К о л я: Эх, Михалыч, Михалыч! И вам не жалко?
М и х а л ы ч: Не жалею, не зову, не плачу... Чего там в дыре-то?
К о л я: (вздыхает, качает головой, потом заглядывая в проём) Тут... Тут целый лестничный марш... Вверх идёт... Света мало, ничего не видно, сейчас... (Быстро хватает кувалду, размахивается и со всей силы бьёт по стене рядом дыркой, во все стороны летит штукатурка)
М и х а л ы ч: Коля, твою мать! Что ты делаешь? Чего ты делаешь, а?
К о л я: Так это... Дырку расширяю...
М и х а л ы ч (отнимает у него кувалду): Успокойся ты, салапет! Не трогай ничего! Заделывать дыру потом ты за свой счёт будешь? Как заделывать-то? У нас в плане нет этих работ! Цемента нет! И не трогай больше кувалду, долбодятел! Нет у нас цемента на это. И работ таких нет. Иди воду сгоняй!
К о л я (жалобно): Разве вам не интересно, Михалыч? А вдруг там клад?
М и х а л ы ч: Ёрш твою медь! Какой клад! Сгоняй воду, как я сказал! Клад... Два клада! Сюрприз и молочный шоколад... И не трогай стену! Воду сгоняй. Я ща приду... Когда я вернусь - чтобы воды здесь не было! Чтобы сухо было, как у негра в жопе. Понял?
К о л я: Темно.
М и х а л ы ч: Не понял что ли?
К о л я: У негра в... Ну, там в общем, темно, а не сухо.
М и х а л ы ч: А ты проверял что ли?
К о л я: Зачем мне проверять... Разве так непонятно?
М и х а л ы ч: Ты мне зубы не заговаривай! Чтобы тут сухо всё было! Понял?
К о л я (уныло): Да понял, понял...
М и х а л ы ч: Тоже мне, знаток негритянских жоп...
Михалыч уходит. Коля быстро сгоняет шваброй воду к дырке. Потом подбегает к двери, воровато выглядывает, бросает швабру, вытирает мокрые ладони о комбинезон и на цыпочках подбегает к проёму. Только он туда засовывает ногу, как в комнату вбегает Михалыч, дает Коле пинка, вытаскивает его за шиворот и ставит по стойке смирно, чтобы они оба загораживали проём. Сразу после этого, разговаривая между собой, в комнату заходит процессия из директора Анатолия Фёдоровича, завхоза Виктора Сергеевича и прораба Алексея. Они доходят до середины комнаты и останавливаются. В этот момент директор замечает, что он стоит в луже воды и его лакированные туфли безнадёжно испорчены.
З а в х о з: Причем, я их предупреждал....
Д и р е к т о р: Подождите Виктор Сергеевич...
З а в х о з: Но я просто хотел...
Д и р е к т о р: Виктор Сергеевич!
З а в х о з: Я молчу! Просто, они...
Д и р е к т о р: Виктор Сергеевич! (завхоз зажимает рот руками, директор поворачивается к Алексею) Алексей Петрович, так как же это получается?
А л е к с е й (невинно): А... что?
Д и р е к т о р (дергая ногой): Почему у тебя тут вода на полу?
А л е к с е й (уверенно): Так... Это... Специально. По технологии. Цементная пыль, чтоб не кружилась в воздухе, а оседала. Всегда так делаем. Но если вы возражаете - можем в следующий раз пылесосом. Просто вы говорили евро-ремонт нужен...
Д и р е к т о р: Нет-нет, делайте всё как положено. Странно. Не знал. (замечает стоящих у стены тесно прижавшись друг к другу Михалыча и Колю). Добрый день, товарищи! (те кивают головами 'Зссь') Как продвигается ремонт?
М и х а л ы ч: Так это... А чё... Нормально всё... (вдруг начинает внимательно приглядываться к директору) Скажите... А мы случайно не виделись раньше?
Д и р е к т о р: Э-э... Думаю, нет.
А л е к с е й (становясь между директором и Михалычем): Всё в порядке, Анатолий Фёдорович, двигаемся согласно намеченному графику.
Д и р е к т о р: Это хорошо. (оглядывает стены) А когда заканчивать думаете?
А л е к с е й: Как и договаривались, Анатолий Фёдорович! У нас по плану ещё два дня. К среде, я надеюсь, закончим...
Д и р е к т о р: 'Надеюсь'? Лёша, хоть мы не первый год вместе работаем (Алексей почтительно кивает, завхоз подозрительно прищуривается), но тянуть с работами я тебе не дам. Ты уж извини. Я твоей конторе деньги за первый этап перевел? (Алексей почтительно кивает) Перевёл. Вот и работайте. (Поворачивается к завхозу) Виктор Сергеевич, у вас ещё какие-то претензии к работам есть? Кроме воды на полу?
З а в х о з (с некоторым запозданием): А? Так конечно есть, Анатолий Фёдорович! Конечно! Много претензий! Вот, к примеру, труба... (показывает на трубу и хочет подойти, но директор его перебивает и руку с указывающим пальцем опускает)
Д и р е к т о р (назидательно, как школьнику): Если претензии есть - хорошо. Мы всё обсудим. На совещании. Позже. А вы, Виктор Сергеевич, тем не менее, поменьше критикуйте. Терпимее надо быть. На вещи надо смотреть шире. Тогда и работы быстрей пойдут. А ещё лучше - посодействуйте ребятам. Вы слышали, что сейчас Алексей сказал? Сроки не срываются. А вы мне что до этого говорили? (не даёт завхозу ответить) То-то и оно! Так что, не волнуйтесь - всё идёт по плану. Всё в порядке. А претензии - ну что ж, как же без них? На стройке-то? Правда, товарищи? (все, кроме завхоза, кивают)
М и х а л ы ч: Точно. И всё-таки где-то я вас видел...
З а в х о з (горячась): Да, какой же 'в порядке'? Хотите я вам сейчас покажу, какой здесь порядок! Ну-ка... Вот, полюбуйтесь, Анатолий Фёдорович. Поглядите, какой у них тут порядок... (подходит к трубе и вытаскивает из неё тряпки)
К о л я: Что вы делаете? Вы что! Стойте! (бежит к нему) А-а!
В потолок бьёт струя воды, которая окатывает всех, включая директора. Все бегают по комнате и кричат. Михалыч хватает тряпки и опять всё затыкает. Первые несколько реплик - одновременно.
З а в х о з (торжествуя): Вот! Видели, какой у них порядок! Разве это порядок?
М и х а л ы ч: Долбодятел...
Д и р е к т о р: Да вы что? Вы с ума сошли, Виктор Сергеевич?
А л е к с е й: Что вы наделали? Вы же трубу сорвали! Зачем?
К о л я: Если всё время в работу вмешиваться, то мы ремонт никогда не закончим...
З а в х о з (Михалычу): Чего-чего?
Д и р е к т о р: Виктор Сергеевич, вы мне костюм испортили! И рубашку... И галстук... Впрочем, галстук мне подарили. Но я всё равно буду вынужден вычесть это у вас из зарплаты. Вы уж как хотите.
З а в х о з: Почему у меня? Почему у меня? Вычитайте у строителей - это они трубу сломали! Я же просто показал! Они мне вообще чуть всё здание не заморозили! А кто за это отвечать будет? Тоже я? А если стекла повылетают?
Д и р е к т о р: Знаете что, Виктор Сергеевич...
З а в х о з (настойчиво): Нет уж, вы меня извините, Анатолий Фёдорович!
Д и р е к т о р (громче): Виктор Сергеевич!
З а в х о з (ещё настойчивее): Анатолий Фёдорович! Я вам сейчас совершенно официально докладываю - прошу все накладные расходы за эту аварию и за эту трубу вычесть из строителей! Включая ваш драгоценный костюм, рубашку и галстук. Эта труба...
Д и р е к т о р (хватает его за локоть): Виктор Сергеевич! Немедленно прекратите!..
З а в х о з (вырываясь): Эта труба - это не причина! Труба - это следствие! Это ярчайший пример их отношения к делу! Из-за своей халатности они прорвали мне систему отопления и залили весь первый этаж, потолок, стены! Возможно, пострадал подвал! Если он есть. Мокрый потолок может испортить паркет в вашем кабинете. И поэтому я не подпишу им ни один акт, пока всё, я подчёркиваю, всё не будет... (замечает дырку в стене). Батюшки! Смотрите! (подбегает и заглядывает внутрь) Они ещё и стену разрушили! Да я вас за это... Да я вас... (идёт на Михалыча с растопыренной пятернёй)
Д и р е к т о р (хватает его по дороге): Успокойтесь, Виктор Сергеевич! Я во всем разберусь. Но попозже. Ребята работают как умеют. Дырку эту мы заделаем, а костюм я всё равно хотел менять. И рубашку. И галстук. Пойдёмте, Виктор Сергеевич - поговорим в другом месте. Не будем мешать людям работать. Алексей, закройте окно, пожалуйста, как-то прохладно стало. И потом зайдите ко мне после того, как вы здесь всё утрясёте.
А л е к с е й (закрывая окно): Хорошо. Мы всё устраним, Анатолий Фёдорович, не волнуйтесь. Хотя, если честно, отопление у вас тут не менялось лет сорок. Всё ржавое насквозь. Если бы мы знали это заранее - мы бы в смете это отразили. Нам бы надо было это всё заранее продумать и проговорить отдельно (смотрит пристально на директора). Всё равно все батареи в здании - под замену. И особенно трубы. Сегодня тут заткнём, завтра в другом месте прорвёт. Эту уже (стучит по трубе) сегодня менять надо. Вы сами видели... Тут у вас всё, извините, на соплях держится. Труба...
З а в х о з (перебивая): Молодой человек, а за чей, собственно, счёт вы собрались эти трубы менять? Уж не за наш ли? Даже и не думайте! Это ваши орлы сломали эту батарею! И трубу тоже! Вот сами её и меняйте. За свой счет.
А л е к с е й: Мы поменяем, Виктор Сергеевич. Работы мы оформить за свой счет, а вот трубы - с вас. Батарею вы нам дайте. И трубу. И мы сразу поменяем.
З а в х о з (страдальчески к директору): Батарею им! Ха! Они будут ломать, а я им батареи покупай! (Алексею) С чего вдруг? В смете не предусмотрена покупка батарей! И труб, и тэдэ! Сами сломали - сами и покупайте! Са-ми! То есть, за свой счёт. Верно я говорю, Анатолий Фёдорович?
Д и р е к т о р: Виктор Сергеевич! Вы прекрасно знаете, что если надо что-то менять - значит будем менять! Средства мы изыщем. Никогда, по-моему, я вам не отказывал и не стоит из-за одной трубы огороды городить. Но только - Алексей! Не затягивайте по срокам! Мне нужно, чтобы к четырнадцатому числу всё было сделано и сдано. Вы уж, будьте любезны, ускорьтесь. Замените всё, что надо. Работайте.
А л е к с е й: Всё будет сделано в лучшем виде, Анатолий Фёдорович. Не волнуйтесь.
З а в х о з: Знаю я этот 'лучший вид'! Они третий этаж так до сих пор не исправили. И зачем вы всё время к этим безруковым обращаетесь? Есть же нормальные строители - которые ничего не ломают, не взрывают, не спорят. (Алексею) А вы, молодой человек, имейте ввиду - пока не сдадите помещение, как положено - никакие акты я вам не подпишу. И проверять я буду лично! Каждый сантиметр! И если найду хоть одну пылинку - денег вы у меня в этом году не увидите. (Вполголоса - так, чтобы не слышал директор) И можешь быть уверен, ковбой, скоро я попру вашу шарашкину контору к чёртовой матери! Последний раз вы тут у меня воду мутите!
Директор выходит, за ним семенит завхоз.
К о л я: Алексей, что ж теперь будет-то? Попрут нас?
М и х а л ы ч: А я предупреждал - и тебя, и этого клоуна, что надо менять трубы. Вот и доэкономились. Я предупреждал.
А л е к с е й (оглядывая разрушения и заглядывая в дыру): Да ладно вас - всё будет нормально. А чего здесь произошло? Вы что, правда трубу сорвали? Или что?
К о л я: Да не трогали мы их! На них что теперь - вообще не дышать? Вы посмотрите! У них тут вообще не здание, а рухлядь! Всё гнилое, пальцем тронешь стену - она сыпется. Вентили ржавые!
А л е к с е й: А дыру зачем сделали?
К о л я: Вентиль искали...
А л е к с е й: Нашли?
К о л я: Нашли.
А л е к с е й: Ну и молодцы. Заделывайте всё быстренько - у нас два дня на всё про всё, а вы ещё штукатурить не начинали.
М и х а л ы ч: Алексей, когда зарплата будет?
А л е к с е й (цокает и закатывает глаза): Михалыч... Ну сколько можно! Зарплата, зарплата... Я же вам объяснял в прошлый раз - нет сейчас денег! Ну что я их - рожу?
К о л я: Так вот же! Только что! Директор сказал, что перевел вам аванс - вот с них и заплатите! Вы уже на два месяца задержали... Нам есть нечего!
А л е к с е й: Мужики! Без обид - с зарплатой придётся малёхо подождать. Мне материалы закупать ещё. Батарею это ещё где-то искать. Может даже на материалы не хватит - придётся из своих добавлять. Я сам на всём экономлю - сейчас надо потерпеть. Потом сразу выплачу всё целиком.
М и х а л ы ч: Ну началось! Как обычно! Сами в шоколаде, а нам 'малёхо подождать', 'немного потерпеть'! Идрить её передышло! 'Малёхо-немного'! Нам как всегда в последнюю очередь... Бляха-муха! Ну что за конторка, Коля? А? Может ну ее? Пошли-ка отсюда?
А л е к с е й: Михалыч, ну чего ты! Ну реально! Я и так кручусь, как могу! Были бы деньги - я разве б не дал? Я ж сам у директора бюджеты выбиваю! И он их мне же не даёт на руки! Переводят-то на расчётный счет. Тут же бюрократия - пока там мне выпишут, пока что... Ну реально!
К о л я: Алексей, вы ж нам обещали, что хотя бы часть зарплаты выплатите сегодня! Мы вообще-то вам верили и на вас рассчитывали...
А л е к с е й: Коля, блин... Ну мужики! Извиняйте! Ну что я могу поделать! Это же бизнес. Сегодня со всем разгребусь, завтра чего-нибудь решим. Потерпите! В первый раз что ли?
К о л я: Получается, если местный завхоз вам акты не подпишет - мы вообще без зарплаты останемся? Так что ли?
А л е к с е й: Да ладно - всё нормально будет. Сегодня я зайду к директору, поговорю с ним с глазу на глаз (подмигивает), и всё он мне подпишет, как миленький. Завхоз бесится потому что поделать ничего не может. Он тут никто. Помните, как у Лермонтова - проблема лишнего человека!
К о л я (переходя на фальцет): Мне есть нечего, Алексей! Михалыч трубу продать хочет! И это всё из-за вас! Отдайте нам наши деньги! Сегодня!
А л е к с е й: Какую трубу? Вы чего, совсем что ли сбрендили? Сейчас за подержанный мобильник много не дадут. Всё, мужики! Я убежал. Меня директор вызывал - попробую с ним договориться. Вы давайте тут быстрее всё доделывайте. Я поговорю с ним, пообедаю и вернусь. Михалыч, давай там - чтобы всё нормально было. (Убегает)
М и х а л ы ч: Ага! Даю! Сейчас, как же! Спешу и падаю... Долбодятел.
К о л я: Ну, и как же теперь на работу ездить? У меня денег только на сегодня осталось. И дома кушать совсем нечего. В животе урчит.
М и х а л ы ч: Да ладно, не ной. Продам трубу - пожрём по-человечески. У меня ещё маленькая заначка есть.
К о л я: Подождите, Михалыч, не продавайте трубу! У меня на сегодня денег хватит - вот, возьмите (ссыпает ему в карман куртки мелочь), а завтра может и зарплату дадут. Не продавайте трубу! Жалко же...
М и х а л ы ч: Чего ты заладил - 'не продавай', 'не продавай'. Я, Коля, без тебя разберусь. Не продавай... А выпить, уж что ты сам себе не думай, сегодня всё равно придётся.
К о л я: У-у, сволочи! Тут людям есть нечего, а они на мерседесах разъезжают! Не знаю, как директор, а наш прораб ездит на тойоте - весь затонировался, диски литые... А мне кажется, что тонируются только жулики, которым есть что скрывать! Я бы тонировку вообще запретил! Михалыч, когда же справедливость в нашей стране восторжествует? До сих пор в России есть политзаключённые! Суд в Гааге...
М и х а л ы ч: Началось... Справедливость! Политзаключённые! Достал ты своими агитками. Хватит, Коля! Самому-то не надоело? Агитки-то по гаагам раздавать... Самому-то... Директор, кстати, ездит на какой-то старой колымаге - я вчера видел.
К о л я: А может он для прикрытия? Так многие делают, чтобы не догадались, что воруют. Я в интернете читал. А сам небось миллионы загребает! Ничего... Я сегодня на митинге и про него тоже расскажу! Страна должна знать правду!
М и х а л ы ч: На каком митинге, Коля? Ты совсем, что ли, охренел? На каком митинге?
К о л я: На обычном митинге! У нас протест.
М и х а л ы ч: Против кого протест? И у кого 'у нас'?
К о л я: Против всех этих жуликов-олигархов. Я всю свою деревню подговорил. Журналистов и блогеров пригласил. У нас рядом с деревней какая-то баба строит комплекс для лыжников. 'Труба' называется. Длинная такая прозрачная кишка на подставках - километр, наверное, высотой! Страшенная!..
М и х а л ы ч: 'Труба' или баба?
К о л я: 'Труба'... Ну и баба тоже. Перекопала все наши поля. Заборов понаставила. Не пройти, не проехать. Такой вид загораживает! Там, может, Есенин гулял. Или Паустовский с Блоком. А ей плевать! Представляю, что бы они понаписали, если бы её 'Труба' в те времена стояла... И, главное, тетка эта наглая такая! Мы её по-человечески попросили - уйди! Построй в другом месте! Так она вышвырнула нас из конторы и велела больше не пускать. Сама расфуфыренная... Теперь мы в наш магазин должны вокруг её 'Трубы' три лишних километра ходить. Мы на прошлой неделе у неё перед въездом в комплекс легли...
М и х а л ы ч: Чё, прям на землю?
К о л я: Ну да.
М и х а л ы ч: Зачем?
К о л я: В знак протеста! Так она нас стала экскаваторами давить. Вот видите - царапина? (показывает плечо)
М и х а л ы ч (с усмешкой): Неужто экскаватором зацепило?
К о л я (серьёзно): Ну да! Еле увернулся! У-у, жаба!
М и х а л ы ч: Дурак ты, Коля, и уши у тебя холодные! Что вы все как заведённые - 'митинги', 'митинги'... По телеку тоже - 'митинги', 'оппозиция'... Тьфу! Чушь всё это! Митинги ваши... Бить надо! По морде! Или взрывать! Не нравится что-то - взрывайте! Не нравится кто-то - бейте! А чего языком-то чесать? Это всё, Коля, у вас от бессилия! Политическое бессилие и безволие. Политическая импотенция... Время только теряете понапрасну, а толку никакого.
К о л я (нахмурясь): Не, ну как же, Михалыч. Взрывать - это не по закону. Да и бить тоже. Мы же честные граждане! Настоящие россияне! Как можно построить гражданское общество, если все друг друга по мордасам будут лупить? Так нельзя, Михалыч! С нарушениями закона надо бороться только законными методами. Иначе мы опустимся до их уровня. А если это случится - всё вообще провалится в тартарары!
М и х а л ы ч (переодеваясь, философски): Да всё и так в ж... в тартарарах этих. А вы попробуйте, Коля! Один разок! Просто подойдите и дайте ей... Так, слегонца. Всего один разок, Коля. Можно даже без разбега. Разок можно. Легонько. Прямо в рыло. И сам увидишь, какой будет эффект!
К о л я (глядя на него широко открытыми глазами): Неужели?