Вечер выдался по-домашнему уютный, что применимо к мёртвому Городу означало ― над багровыми облаками почти не сверкали молнии, а раскаты грома были настолько незначительны, что на них можно было и не обращать внимания. Ставшая уже привычной жара спала, и тёплый, залетевший в распахнутые окна спальни ветерок обнимал за плечи, казалось, нежно шепча над ухом что-то ласковое и ероша вспотевшие, спутанные волосы...
В другое время я бы, закрыв глаза и обняв дремлющую на груди Хлою, потягивал из бокала кислое вино, представляя нас с ней на берегу большого дворцового пруда, заросшего водяными цветами, где в тёмной воде мелькали плавники разноцветных рыб. И предавался мечтам.
Но не сегодня, когда после разговора с друзьями, где я, словно безропотный идиот, повторял внушённые мне "чужие" слова и, сгорая от стыда, мечтал провалиться на месте. А потом, после пира, устроенного в честь дорогого Селима, сославшись на слабость, сбежал сюда, чтобы, ругаясь последними словами, бить ещё не зажившими руками шёлковые подушки, проклиная судьбу, не давшую несчастному умереть в плену...
Немного успокоившись, я размышлял о том, подозревал ли меня молчавший весь вечер Ксандр? И что подумают друзья, однажды узнав, в кого превратился их "храбрый Первый Страж"... Отчаяние в очередной раз затопило душу до предела. Оставалось только решиться и, выбрав способ, самому разом прекратить всё. Хотя бы с этим было просто ― покои Стражей находились так высоко, что бродившие внизу люди казались отсюда крошечными насекомыми, ползавшими у ног великана...
Решительно вскочил с кровати, но не смог сделать к окну ни шага. Проклятая тварь в шее не позволила исполнить задуманное, приведя меня в бешенство:
― Ну, конечно, "послушной кукле" даже в смерти отказано, во всяком случае, пока я им нужен. Что же делать, мама, мамочка, подскажи? Твой глупый сын попал в такую переделку, из которой нет выхода. Впереди только бесконечные ложь и муки стыда. Ты же всегда говорила, что я ― особенный, красивый и умный, весь в отца...
"Горевшая" от вернувшегося жара кожа мгновенно покрылась каплями холодного пота:
― Что там сказал этот мерзавец в министерском плаще? Какой ещё "внебрачный сын Повелителя"? Негодяю было мало искалечить тело, он решил запачкать мою душу грязными сомнениями, заставив поверить в невероятное?
Я шагнул назад, упав на мокрые подушки, мысленно представив нашу с мамой маленькую каморку рядом с кухней. Убогая обстановка, состоявшая из двух лежанок и большого сундука под маленьким окном, служившего нам столом. Мне было строго запрещено его открывать, но, подстрекаемый любопытством, маленький Селим нарушил данное обещание при первой же возможности...
Мама застала любимого сына роющимся в шёлковых, вышитых золотом платьях и платках с переливающимися узорами. На голову я напялил красивую диадему с блестящими камнями, а руки замотал нитками серебристого жемчуга. Трудно описать ужас в глазах испуганного ребёнка, но красивая, как волшебная фея, женщина с тёмной волнистой косой, самая добрая и милосердная на всём свете, только рассмеялась, довершив этот наряд множеством золотых колец из открытой шкатулки, припрятанной на самом дне:
― Боже, Селим, какой же ты у меня хорошенький... Так похож на отца, но слишком непослушный. Разве мама разрешила тебе открывать этот ларец? Ну ладно, давай соберём вещи и положим назад. Никому о них не рассказывай, хорошо? Это подарки твоего... Неважно. Однажды я продам побрякушки, и мы уедем отсюда далеко-далеко ко мне на Родину, где будем очень счастливы вдвоём. Пожалуй, стоит убрать всё это отсюда в другое место ― здесь стало небезопасно ― бормотала она, хмурясь...
На следующий же день сундук опустел, а ещё через день мама чем-то отравилась, и её не стало. Осиротевшего сына горничной перевели на кухню, заставив работать наравне с другими слугами. Это было очень тяжело, к тому же из-за неуклюжести с бедным сиротой постоянно что-нибудь случалось. Я бесчисленное число раз падал ― не без помощи других слуг, ударяясь о полки и острые углы, несколько раз меня "случайно" ошпаривали кипятком, а однажды кто-то жестоко порезал лицо хорошенького мальчика ножом...
Все вокруг говорили, что Селим ― неудачник, которому не стоило появляться на свет, и плевали вслед. Но, несмотря ни на что, я выжил, и это было не иначе как "чудо". Ребёнок с некрасивым лицом, но несломленным характером ― именно таким меня впервые увидел Ксандр и, благодаря Лису, приблизил к себе, сделав Первым Стражем.
Я поклялся вечно служить ему, а теперь... стану предателем?
― Нет, никогда, ни за что... не будет этого, не смирюсь, и не мечтай, сволочь. Ты ещё за всё ответишь, за всё...
Слёзы текли рекой, а в голове билось воспоминание о словах Второго Министра:
― Незаконнорождённый сын Повелителя, брат Ксандра...
В гневе разорвал одну из и без того истерзанных подушек, как снегом осыпав себя белоснежным пухом:
― Плевать... Даже если и так ― ты, тварь, не сможешь вызвать во мне чёрную зависть или ненависть к Повелителю. Напротив, это только усилит желание защитить... его.
Дверь неслышно распахнулась, и в комнату вошёл Ксандр. Присев на кровать, он отобрал из рук своего Стража мокрую от слёз подушку:
― Пока ты был в горячке, Селим, друзья сидели рядом, внимательно слушая одну и ту же, снова и снова повторявшуюся просьбу:
― Пожалуйста, не верьте тому, что я скажу, умоляю ― не слушайте эту ложь.
Всё звучало настолько убедительно, что трудно было не догадаться ― случилась беда, ― он обнял мечущегося в бреду друга, прижав к себе, и, снимая с несчастного лица прилипшие пушинки, шептал:
― Держись, мой верный Селим, мы все на твоей стороне и обязательно придумаем, как с этим справиться...
Ксандр просидел со мной до тех пор, пока, измученный переживаниями, я не уснул, вцепившись в его руку. С этого дня большую часть времени Первый Страж проводил в библиотеке, перерывая груды книг в поиске заклинания, способного избавить от "жука"-шпиона. Но это ничего не дало...
Правитель Мёртвого Города признался, что тоже ищет "противоядие" от вредного влияния подсаженной твари. Лис с Хлоей, постоянно рискуя жизнями, обходили рынки и злачные места с нелегальной торговлей в надежде найти хоть намёк на подсказку. Я умолял их не делать этого, но никто и не думал слушать "беднягу Селима" ― ох уж эти мои упрямые, замечательные друзья...
По вечерам, обессиленный бесплодными поисками, я сидел вместе со всеми за ужином, слушая весёлые истории Лиса о том, как им сегодня пришлось отбиваться от банды головорезов, перехватив у них под носом несколько старинных пергаментов с заклинаниями. Уставшая Хлоя, окончательно сменившая платье на мужской костюм ― потому что сражаться и бегать в нём было гораздо удобнее ― участие в разговоре не принимала, задремав прямо за столом. Её милая головка удобно устроилась на скатерти между блюдами с какими-то фруктами. И никого, кроме меня, это, кажется, не смущало...
Я вяло ковырялся в тарелке, делая заинтересованный вид, чтобы не обидеть друга и стараясь гнать от себя мысль, что, возможно, даже не почувствую, когда "жук" в шее "заработает" в полную силу. И тогда... А что же произойдёт тогда? Мои мысли вдруг заменятся чужими, или сам начну думать иначе?
Обхватив голову руками, постарался вспомнить всё, что говорил Второй Министр, но вместо этого на ум почему-то пришли слова Ксандра о том, что "для потомков Повелителей эти твари бесполезны". Получается, или хитроумный враг просто посмеялся над доверчивым юнцом, пытаясь вбить между нами клин, и Страж Селим не имеет никакого отношения к правящей семье. Или, если допустить, что мерзавец не солгал...
Я резко вскочил на ноги и, повернувшись к улыбавшемуся Ксандру, отчётливо произнёс:
― Мой Господин, умоляю тебя исполнить просьбу своего Первого Стража... Кажется, твой покорный слуга нашёл решение проблемы...
Он изменился в лице:
― О чём ты, Селим? Говори, что случилось...
Я покачал головой:
― Нет, боюсь, тогда мой Господин не позволит. Просто выполните просьбу, и пусть бог решит судьбу Первого Стража!
Хлоя проснулась, удивлённо пробормотав:
― Что ты несёшь... Можешь говорить яснее?
Лис встал и, подойдя поближе, принюхался:
― Странно, не пьян... Совсем что ли сбрендил? Друг и так устал, чтобы ещё выслушивать дурацкие загадки ― просто скажи, чего хочешь? Может, сам тебе помогу...
Я повернулся ко Второму Стражу спиной и, убрав с шеи волосы, сказал:
― Вырежи эту дрянь. Со мной ничего не случится, уверен ― жук мёртв или очень слаб. Вы все говорите, что чувствуете, как он копошится, двигаясь под кожей. А в моём случае с первого дня было "тихо". Похоже, ― я выразительно посмотрел в глаза Ксандра, ― маленький паразит не прижился. Значит, его можно...
Страшная боль бросила самоуверенного мальчишку на колени, но даже чувствуя, как яростный огонь пляшет по оголённым нервам, крича и извиваясь в агонии, я продолжал умолять Ксандра. Хлоя всхлипнула:
― Помоги же ему, умоляю...
Лис стонал в отчаянии, и каждый разрывавший тишину звук добавлял ещё боли к и без того невыносимой муке: новый "жук" боролся за жизнь, наказывая непослушного носителя...
Что-то быстро кольнуло в шею, и боль мгновенно ушла, а я без сил повалился на мраморный пол, потеряв сознание и на какое-то время, кажется, перестав дышать.
Где-то далеко щебетали птицы, и разноцветные мотыльки перелетали с цветка на цветок. Мы с Хлоей лежали на прохладной от росы траве и с упоением целовались. Солнце слишком сильно нагрело щёку, и я пробормотал:
― Почему так горячо... Давай пойдём к реке, искупаемся ― вода сейчас, наверное, как парное молоко...
Ответил почему-то фыркающий Лис:
― Да, искупаться кое-кому не помешало бы, а то несёт как... ― и он добавил что-то про своих любимых демонов и их большие зад...цы.
Весёлый смех Ксандра окончательно меня разбудил:
― Хлоя, дорогая, прикажи наполнить ванну душистой водой, кажется, наш "соня" наконец проснулся...
После, лёжа в постели, я потягивал вино из прозрачного бокала, слушая, как Лис в красках расписывал битву Правителя с еле дрыгавшим лапами маленьким и почему-то прозрачным жуком:
― Слышь, Селим, Ксандр просто насадил его на нож и убрал в коробку, сказав, что хочет повнимательнее рассмотреть. И, вот чем хочешь поклянусь, от этих слов тварь так задёргалась, словно в самом деле испугалась. Не поверишь ― эта зараза вдруг вспыхнула и загорелась, вонь стояла... мы все чуть не задохнулись. Два дня потом проветривали. А ты как упал замертво, так три дня без сознания и провалялся. Хорошо ещё, что дышал...
Ксандр сел рядом, взяв меня за руку:
― После того, что ты рассказал, Селим, я передал сообщение нашему Господину о предательстве Второго Министра. Надеюсь, он быстро с ним разберётся... Если, конечно, отец получил это послание ― увы, сейчас ни в чём нельзя быть уверенным. Да не пугайся так, в любом случае твой друг сможет защитить своих людей, и Первый Страж мне в этом поможет, да? ― осторожно сжал его горячие пальцы, чувствуя, как Ксандр ответил крепким пожатием...
Я смотрел ему вслед, пока в голове крутилось:
― Интересно, догадался ли он... Конечно, Ксандр уже всё понял, но виду не подаёт, ведь это ещё больше осложнило бы и так непростую ситуацию...
Лис и Хлоя о чём-то перешёптывались, хихикая, когда дверь распахнулась, и в спальню безо всяких церемоний буквально влетел Начальник дворцовой Стражи, оставляя за собой кровавые следы. Единственное, что он успел сказать, прежде чем рухнул на дорогой ковёр, было:
― Измена... Стража перебита, неизвестные люди проникли во дворец, спасайте Правителя... ― кровь струилась из его приоткрытого рта, а мёртвые глаза, казалось, продолжали просить о помощи...
Он умер, выполнив свой долг... И нам предстояло исполнить свой ― сохранить жизнь Ксандру. Я кое-как слез с кровати, на ходу читая исцеляющее заклинание, и, почувствовав временный прилив сил, начал быстро одеваться. Побледневший Лис крикнул на ходу:
― Куда пошёл Ксандр?
Я растерянно сглотнул:
― Он не сказал...
Тот почти простонал:
― Действуй же, маг ты или кто, забодай нас всех... Включи свой "поиск", живо, каждое мгновение на счету!
Мысли путались, голова ещё продолжала кружиться от слабости, но я сумел произнести нужные слова и... наткнулся на непробиваемую стену:
― Плохи дела, Лис ― Ксандр "закрылся" от всех, теперь с ним невозможно связаться, но, с другой стороны, и враги не смогут его обнаружить. Надо идти в Главный зал, собирать всех членов Совета ― такова процедура на случай опасности. Не забудь, среди них много прекрасных магов, нам пригодится любая помощь. Поспешите с Хлоей, я вас догоню ― проклятая слабость...
Даже не понял, как ― всё произошло слишком быстро ― Лис посадил меня себе на закорки и побежал; рядом, не отставая, мчалась как никогда серьёзная Хлоя ― её длинные косы бились о спину, обычно румяные щёки были непривычно бледны. В Зале уже собралось много людей, и, посадив меня в кресло, Второй Страж подошёл к Софосу, окружённому своими сторонниками:
― Есть новости?
Глава Учёного Совета кивнул, трясущимися руками протягивая ему свиток с печатью Тёмного Господина. Я встал с кресла, снова прочитав исцеляющее заклинание, прекрасно понимая, что этим ослабляю себя ещё больше, и направился к ним ― Хлоя поддерживала меня, приготовив метательные ножи.
Лис прочитал в слух указ Повелителя, и в зале мгновенно наступила тишина. От гула крови в ушах я не разобрал начала, зато последние слова повергли меня в ужас:
― Повелеваю препроводить изменника Ксандра в столицу для справедливого суда, а его Стражей, лишив всех привилегий, заключить в Подземелье Мёртвого Города...
Все повернули головы в сторону стоящих в центре Зала Стражей, и растерянный Софос произнёс дрожащим голосом:
― Что же нам делать, Старейшины? Мы глубоко уважаем Вас, столько сделавших для процветания Города, но ослушаться приказа не имеем права...
― Прежде всего, Вам надлежит подчиняться своему Правителю, ― Ксандр появился словно из воздуха, величественный и строгий в своём безупречном бархатно-синем плаще, ― передайте мне указ...
Все в Зале, кроме нас, склонились в поклоне, а Софос, кажется, облегчённо выдохнув, протянул пергамент. Пробежав его глазами, Правитель Города уверенно сказал:
― Отец никогда не подписал бы подобную чушь. Он славится своим великолепным умом, ещё никто на моей памяти не называл его жестоким, тем более по отношению к своим детям. Кто передал Вам этот Указ, Софос?
Второй Министр появился в зале не менее эффектно, в окружении своих прихлебателей, но пока держался в стороне. Его голос звучал вполне уверенно:
― Я сам доставил это Послание Повелителя. Он лично поручил...
― Молчать! Софос и другие члены Совета уже в курсе, что Вы ― презренный изменник, склонявший двор к мятежу. Нет сомнений, что Указ не более чем подделка. Приказываю Страже....
Смех главного заговорщика разбил тишину в Зале:
― Похоже, Ксандр, Вы не в курсе последних событий. Позвольте прояснить некоторые моменты: ваша Стража уже захлебнулась в крови. Что касается нашего Повелителя, он полностью на моей стороне, и скоро, увы, Вас ждёт справедливый суд, глупый мальчишка... У Вас больше нет ни Защитников, ни Власти. Мёртвый Город ― мой.
Трое друзей встали рядом с Ксандром, и, удивительно, но весь Совет в полном составе присоединился к нам. Теперь в голосе настоящего Правителя Города звенел холод металла:
― Что Вы сделали с отцом, Второй Министр, отвечайте...
Тот усмехнулся:
― Боже, сколько пафоса... Я, скажем так, смог его убедить ― так уж устроены люди, все хотят жить.
Ксандр усмехнулся:
― Отец не трус, Ваша ложь слишком очевидна... Раскайтесь, и, возможно, я сохраню эту ничтожную жизнь.
Враг завёл глаза к потолку:
― Боже, как же надоело пререкаться с сопляком. Если ты, гадёныш, надеешься на свою "силу" ― придётся тебя расстроить: я нашёл кое-что интересное и больше её не боюсь...
Что-то взорвалось прямо над головой Ксандра, и зелёное облако втянулось в его глаза. Прекрасный Правитель Мёртвого города упал на мраморные плиты и замер. Я бросился к нему первым ― сердце друга ещё билось, и, крикнув опустившемуся рядом на колени Лису:
― Вспомни план "Спасение" и прикрой меня! ― начал читать заклинание обмена телами, не обращая внимания на творившийся вокруг хаос: магические удары с обеих сторон, грохот падающих камней, крики заживо сгоравших людей и лязг оружия...
Сейчас для верного Селима имело значение только одно ― не ошибиться, не перепутать даже звука в сложном произношении... Это был план, придуманный в одну из бессонных ночей и одобренный обоими Стражами. Исполнить его следовало только в крайнем случае, если не будет другого выхода.
К несчастью, этот "случай" настал слишком быстро, не дав возможности хорошенько продумать все детали ― я рисковал жизнью, пытаясь заменить Правителя в раненом теле, отдав ему своё. Надеясь, что, в случае успеха, он сможет встать, возглавив уже начавшийся бой. Или мы умрём вместе, как товарищи по оружию и, как надеялся в душе ― братья...
Вокруг творилось что-то невероятное ― среди не прекращавшегося многоголосого шума, тонувшего в покрывшем Зал густом разноцветном тумане, ничего не было видно. Плиты пола под спиной раскалились настолько, что, казалось, могли в любой момент прожечь плащ. Тело же сковал странный холод, не давая пошевелить и пальцем; даже дыхание замедлилось, хотя сердце билось ровно и гулко, сотрясая грудную клетку в такт взрывам где-то над головой.
Я не сразу понял, почему вижу своё склонившееся лицо, мысленно выдохнув:
― Получилось...
Ксандр в моём теле прошептав одними губами:
― Держись, Селим! ― исчез в этом страшном, ревущем человеческими голосами кошмаре.
На какое-то время я оглох и ослеп, или это было последствие произнесённых второпях магических слов? Но я совсем не расстроился, лишь отругав себя за то, что плохо подготовился к ответственному шагу:
― В следующий раз обязательно... стоп, о чём это я? Скорее всего, не будет никакого "следующего раза", как и самого Селима. Ну и пусть ― главное, Ксандр жив...
Потом вслед за светом и звуками тело покинули даже слабо трепыхавшиеся мысли, остался только покой... Но кто-то упорно пытался лишить жертву этого прекрасного ощущения, производя какие-то неразборчивые шумы и донимая вспышками в уснувшем мозгу. Глаза снова открылись, а в голове зазвучали знакомые радостные крики:
― Он очнулся, у нас получилось, Ксандр! ― уставшая душа равнодушно приняла слова, произнесённые Правителем моими губами:
― Селим, ты ― наш герой... Потерпи немного, я обязательно найду способ вернуть всё "как было", обещаю, друг. Надеюсь, ты слышишь ― победа за нами. Теперь я понимаю, как был неправ, недооценивая мужество Советников и их потрясающую магию. К сожалению, уничтожив противников, упустили главного врага. Этот мерзавец сумел скрыться, и боюсь, он ещё вернётся, чтобы отомстить... Но мы успеем подготовиться, поверь, время есть...
Я не мог ответить, не мог сказать, что чувствую в его радостном голосе горечь и страх, а ещё неуверенность в себе... Мой бедный Ксандр, как же тебе сейчас нужна поддержка, а Первый Страж не в силах даже перевести взгляд, обречённый смотреть только вверх...
Между тем, там, в багровом небе происходили огромные изменения: тёмные тучи быстро заволакивали всё вокруг, а небольшие, ставшие уже привычными грозовые разряды вдруг превратились в феерические вспышки, освещавшие целый мир. Я слышал испуганные крики друзей, а потом надо мной склонился... враг. Его лицо, видимо, обожжённое и страшно изуродованное во время битвы, казалось незнакомым, но этот голос было невозможно забыть:
― Привет, Селим, плохой мальчишка... Думал, сможешь обмануть опытного мага? Не получится... Я накажу всех, включая этот мерзкий, непокорный город. Жизнь Второго Министра стоит проклятья, на которое все теперь обречены. Да, малыш ― он засмеялся, ― вы останетесь жить, все, кроме Ксандра ― с ним у меня особые счёты. Но не радуйся: клянусь, Стражи ― верный пёс Селим, твоя черноглазая подружка и хитрый Лис ― будут завидовать мёртвым, ещё не раз вспомнив эти слова...
Я видел, как прыгнувший на него сзади окровавленный Лис мечом пронзил сердце негодяя, после чего яркая вспышка поглотила этот мир...
Пробуждение было незабываемым: мы очнулись на утёсе под рёв охваченного пожарами Мёртвого Города. И не сразу узнали друг друга: когда-то Стражи, а теперь ― большая чёрная собака, жмущаяся к ней ворона и рыжий лис ― смотрели друг на друга глазами, полными тоски и боли.
Первым в голове зазвучал серьёзный голос Лиса:
― Ну, Первый Страж, что будем делать?
Хлоя встряхнула крыльями, зарывшись в мою шерсть:
― Селим, хорошо, что ты рядом...
Осторожно ткнулся носом в её блестящие перья, посмотрев на город внизу:
― Ждать. Ксандр обязательно вернётся ― он не бросит друзей в беде, я ему верю...