* * *

Когда перед глазами белый лист бумаги, то не сразу на нём проступают линии, 
обводятся контуры или капают капли на него. 
Когда появляется лист, я долго вглядываюсь в его черты, пытаясь понять, что он 
хочет изобразить на себе. Что бы он смог принять на себя и выдержать.
Когда лист очень слаб, на нём едва ли проступает трава или цветы. На сильном 
листе же могут бушевать волны и лить бесконечные дожди. Он не промокнет. Он не 
порвётся.
Когда по ногам гуляет ветер, значит сейчас ночь и у меня открыто окно. Иначе 
меня не было бы рядом с этим листом.
Когда я подношу к листу руку с карандашом, то она почти сама начинает 
вырисовывать рисунок. Её словно магнитом ведёт по бумаге. А услужливое сознание 
предлагает свои картинки для сюжета. 
О, после я беру краски и снова покрываю рисунок мазками, цветными или нет. Я 
словно погружаюсь в сам процесс, где время не важно. Важны только оттенки, 
которые я пытаюсь подобрать. Некоторые случайно. 
Никогда не стираю случайные мазки. Они придают картине живость и свой шарм. Нет 
привлекательности в полном идеале.
Если я завершаю рисунок, то в нём есть мир или какая-то жизнь. Я всегда сжигаю 
их.
Целые миры гнутся, мнутся, сжимаются, оплавляясь и сгорая в лижущих их язычках 
пламени. Иногда я слышу голоса тех, кто сгорает или тревожный шум леса.

Завтра на работу, поэтому я методично закрываю каждую краску, убирая их в 
коробочку. После чего мою кисти, и оставляю их на полке просохнуть. Меня не 
оставляет появившееся откуда-то чувство тревоги. Мою тряпку, вешая на батарею 
сушиться. После чего беру в руки получившийся рисунок.
-Снова рисуешь свои каракули?
Мать заходит, плавно ступая по полу. Хоть я и ждал этого момента, но вздрагиваю.
-Ложись спать идиот. Иначе милицию вызову.
-Поверит она тебе!
-Тогда скорую. Она то тебя точно с твоими идеями заберёт,- губы её складываются 
в тонкую линию.- Ты меня понял?
-Понял, понял. Начала бы с себя ложиться спать раньше.
-Ты мне ещё по пререкайся!- восклицает она, но выходит за дверь.
-Дверь!
Мать возвращается и злая закрывает её ко мне. Ну что поделаешь, если я не выношу 
распахнутые двери?
Я выключаю настольную лампу и снова сажусь на кровать к окну. Прислоняюсь лбом к 
холодному стеклу и проваливаюсь в сон.
За окном ровно шуршит дождь. А мне ровным счётом ничего не сниться.

-Считай раз - жить хорошо!
"Кто такое придумал?.."
-Считай два - отдыхать хорошо!
Я нехотя в тексте признаю свой будильник.
-Считай три - жить как я просто замечательно!
Тихо застонав, я открываю глаза. Щёку холодит подоконник. Волосы на затылке 
треплет маленький сквозняк. Сажусь, припоминая, что вчера всё же не закрыл окно, 
да так и уснул. Шея затекла и теперь отозвалась болью на мои движения. 
Дотянувшись до телефона, я нажал отмену. Жизнерадостный будильник наконец-то 
замолчал. А я посмотрел на цифры и понял, что почти начинаю опаздывать.
Поэтому поднялся с кровати, даже не поёжившись от холода. Поплёлся в ванную 
умываться, открыл краны с холодной и горячей водой. Набрал в ладони и плеснул в 
лицо - раз, другой и зашипел. Она оказалась ледяной! 
Так я узнал, что горячую воду отключили... Пришлось идти, ставить чайник и уже 
умываться нормально потом. А поскольку горячая вода у меня теперь была, то и 
выпил кружечку сиропа из заварки. Иначе я никак не мог назвать состав своего чая.
Это всё немного взбодрило и выудив вещи из своего хлама в комнате, я пошёл в 
другую - гладить мятые вещи. После этого у меня уже совсем не осталось времени. 
Наскоро схватив карточку, пропуск и ключи - я вылетел из дома. Телефон забыл. 
Чёрт с ним!
До метро я добрался довольно быстро. Словно ветер подгонял меня сзади по 
открытому проспекту. Влетев в холл, я быстро дошёл до турникета, провёл 
карточкой и собрался пройти. Предупреждающий звук, не поворачивающийся 
пропускной пункт.
Я на секунду испугался, отодвинулся назад. Красный. Я в недоумении смотрю на 
карточку и понимаю, что та закончилась. Вот чёрт. Я провожу ещё раз - не 
работает.
Быстрый взгляд на часы. Прыгать через турникет уже поздно, и я отхожу подальше, 
там, где очередь. И начинаю судорожно шарить в карманах. Мелочью я наскребаю на 
один жетон. Вздыхаю спокойнее и как назло трачу в очереди ровно пятнадцать минут. 
Получив один жетон, я опускаю его и прохожу через турникет. Но у меня уже нет 
времени стоять на эскалаторе и мне ничего не остается, как сбегать по почти 
километровой движущейся лестнице вниз. Я стараюсь не смотреть под ноги - только 
вперёд.
Влившись в шумный ритм движения, я довольно быстро преодолеваю расстояние и 
почти бегом достигаю платформы. Не успеваю на секунду, и поезд трогается, прям у 
меня из-под носа. Я нервничаю, но зато дохожу до нужного места, где будет выход 
на нужной мне станции.
Собираются ещё люди, не спеша подтягиваются старушки, быстрее подходит молодёжь. 
Я оказываюсь ближе к краю платформы и как заворожённый смотрю на пути для поезда. 
Они пустые, но один толчок сзади и я могу упасть вниз.
Но вот появляется поезд. Толпа придвигается ближе в ожидании. Я отклоняюсь, 
упираясь в гладкую бетонную платформу, чтобы не упасть. Поезд гудит и врезается 
в воздух перед платформой. И я горестно вздыхаю, пока мелькают окна и вагоны 
перед глазами.
Он не остановится. Гудящие поезда никогда не останавливаются.
Что ж, взгляд с тоской в след поезда, ушедшего в туннель и не менее горестный на 
часы. Руки похолодели. Быстро прикидываю время на дорогу и понимаю, что на 
работу я уже опоздал минут на пять в будущем, если только поезд не будет ехать 
быстрее обычного.
Следующий услужливо открывает двери напротив меня, и меня тут же заносит внутрь 
вагона потоком народа. Расслабляюсь, представляя, как за спиной распахиваются 
невидимые крылья. Белые прозрачные крылья. Я медленно разворачиваюсь в мыслях по 
движению поезда... Взмах. Один, два. Поезд начинает ехать быстрее.
Моё тело улыбается, но глаза бездумны. Поезд мчится, а я не позволяю себе ни 
удивляться, ни паниковать. Взмах.
Я заставляю смотреть себя вперёд поезда, в тёмный коридор.
Взмах.
Крысы.
Взмах.
Вслушиваюсь в шум ветра.
И распахиваю крылья в тормозящем движении... Тишина давит. Поезд сбрасывает 
скорость, но недостаточно для остановки. Мы проезжаем участок с путями.
Тишина.
Встречный.
ЧТО?!
Ремонтный вагончик в метро без водителя, движется по путям, которые 
перпендикулярны нам. Я обмер, понимая, что мы не успеем затормозить до 
пересечения наших путей. А ещё хуже - я понял, что вагон без водителя - только 
техника тоже не сможет оценить ситуацию. Я решаю попытаться ускорить поезд и 
пролететь это расстояние...

Рыжий вагончик врезается на стыке двух вагонов. Моего и того, что после. Я не 
успеваю отсоединиться от поезда, и моё тело болезненно выгибает, я почти 
физически ощущаю боль от сминаемого металла. Мои крылья сворачивает и кидает 
меня обратно в мое тело. Изо рта вырывается болезненный стон, и я оседаю на пол 
с тонкой струйкой крови по щеке.
Не могу отдышаться и прийти в себя. Хватаю ртом воздух, задыхаясь от боли в 
груди. На полу тесно - людей бросило в стороны и на меня пару раз наступили.
К тому времени, когда поезд затормозил, я уже потерял сознание. И мне было всё 
равно - лежу я под телами или был раздавлен встречным вагоном. "Всё-таки я 
опоздал на работу..."
Глупая, последняя мысль.

Когда перед глазами белый лист бумаги я не спешу изобразить что-то. Сперва, я 
методично перебираю в голове свою жизнь и выбираю опять будущее.
Ведь нет смысла возвращаться в прошлое.
Прошлое...

Пищащий звук, как гудки от телефона, когда абонент занят. Открывать глаза больно. 
В руках холод, в ногах не знаю. 
В глазах всё нормально. Белый потолок с нарисованными чёрными точками. 
Это конец. Я опоздал на работу...вырывается стон. Тут же на него откликается кто-то:
-Очнулся!- прохладные руки проверяют мой лоб, поправляют кислородную маску на 
лице. А я то думаю, почему такой мерзкий по вкусу воздух...
Медсестра позвала врача. Он уже проверил показания приборов, записал их. И 
посмотрев в мои безразличные сейчас глаза, сказал:
-Не волнуйтесь. У Вас не очень много повреждений и очень скоро мы сможем Вас 
выписать.
Не много?! Да он что, думает, я не понимаю?.. не понимаю, что мои повреждения 
гораздо хуже всех остальных... я ведь получил удар тем вагоном! Отчего меня только 
не смяло...
Мне вкалывают что-то в вены. Видно, витамины, чтобы я не умер... Лучше б я умер.
Я закрываю глаза.

Белый потолок снова перед глазами. Я открыл их и пролежал несколько часов. Вот 
погасили свет. И по белому ранее потолку змеятся тени от фар, проезжающих машин. 
И один чёткий прямоугольник окна от ближайшего фонаря...
Мне надоедает лежать. И я делаю то, что по идее не мог бы. Я снял маску. И решил 
подняться с кровати, отдирая иглы от капельницы. Я не мог бы. Но мои крылья 
разворачиваются за спиной, не давая упасть на пол. Я взмахиваю. Мои глаза пусты, 
но я управляю своим движением.
Шорох перьев не слышит никто, и я беззвучно скольжу над полом к лестнице, оттуда 
вниз, к выходу. Решётки на окнах... Крыша закрыта. И я решаюсь слететь к 
регистратуре. А мимо неё, вниз по лестнице уже аккуратно на четвереньках. Уже 
около дверей я вспоминаю об охраннике. Но меня спасает случайность. Я прячусь за 
дверью - когда она открывается. Прижимаюсь к стене - а он и не смотрит в мою 
сторону. Он просто не видит меня. А я пользуюсь случаем - пальцами придерживаю 
дверь от закрытия и выползаю за неё. Холодный бетон. Но я не встаю, проползая 
небольшое расстояние до второй двери. Не даю себе отдыха. Пальцы скользят по 
щеколде. Но она медленно поддаётся, и я наконец-то выползаю на свежий, не будь 
он с выхлопными газами, воздух. Буквально скатываюсь по лестнице в ближайшие 
кусты. И там, лёжа на земле, прижимаясь к ней наполовину холодным телом, я 
пытаюсь успокоить бешеное сердце в груди. Но оно всё рвётся, не веря, что мне 
призраку в белой рубашке, удалось выбраться наружу.

-Эй! Ты! Что ты тут делаешь!- окрикивает меня дворничиха. И я вздрагиваю, 
обмирая и оборачиваясь на голос. Никого. Сколько? Сколько времени до этого 
момента?
Я начинаю паниковать, поднимаясь с земли, цепляясь за кусты, сдирая кожу на 
пальцах от усилий.
Несколько перекрёстков я преодолеваю в предрассветной тишине, когда даже машин 
почти нет. А после ухожу во дворы, уже опасно идти по прямой...
А куда я иду?..
Этот вопрос возник в голове глупым сигналом. 
-Домой?..- спрашиваю я сам себя. Нет... нельзя домой. Там мать, которая сдаст меня 
сейчас в больницу. А я не хочу там оставаться. Не хочу глотать лекарства... 

-Аааа!- я кричу, падая на колени из-за подогнувшихся ног, и разбиваю их. Голова 
взрывается лишними чужими голосами: "Какой он странный. Его чуть не раздавило, 
словно он был в том месте, где врезался вагон. - Да, случай феноменальный. И как 
быстро он вылечивается! - Мы не можем его отпустить. - Верно, он необходим для 
исследований. - Представляете..."- Неееет!
Мой голос срывается, я сжимаю голову пальцами сильнее. Видение обрывается. Меня 
колотит, а я сижу на асфальте неизвестного мне двора. Пытаюсь подняться и только 
сажусь. Зато коленки начинает саднить, проступившая кровь уже пыльная. Я 
отряхиваю их. Пытаюсь подняться. У меня не выходит, и я начинаю плакать. 
Беззвучно. Не дай, чтобы меня нашли! Я не хочу...

-Тебе помочь?..- рядом со мной опускается на корточки парень. В его руках 
мобильный телефон.
-Стой,- хрипло выдаю я.
-Что?..- не понял он.
-Не звони!..- я умоляюще смотрю на него, понимая, что это не видение. Это 
реальный человек.
-Почему же! Тебе явно нужна помощь врача.
-Нет...- я отрицательно мотаю головой..- Они убьют меня..
-Кто?..
-Врачи!- я вцепляюсь в рукав парня. С безумным видом пытаюсь подняться.- Ты не 
понимаешь! Они хотят меня убить! 
-Зачем?- парень хмуриться, помогая мне подняться.
Я прикусываю губу:
-Прости. Просто не звони им. А я сейчас исчезну. Хорошо?
-Стой! Куда ты в таком состоянии! Идём лучше ко мне домой.
К моему облегчению он убрал телефон. Я вздохнул немного свободнее и позволил 
отвести себя в дом неподалёку. Многоэтажка и мы почти на самом верху.
Я позволяю себе прикрыть глаза, прислоняясь к холодной стенке лифта, пока мы 
поднимаемся.

Когда передо мною был чистый лист в последний раз, я нарисовал лицо. Лицо 
молодого человека. Оно улыбнулось мне, но криво. Я не успел закончить его. Как 
не успел и стереть полностью...

Я открываю глаза и вижу над собой обычный потолок с люстрой. Это радует. 
Поворачиваюсь и замираю, борясь с головокружением.
-Ты как?- спрашивает тот парень.- Я не представился, меня зовут... 
-Стой,- я обрываю его сам.- Я в порядке. Но совершенно не хочу знать кто ты.
-Глупый. Это оттого, что тебе придётся представляться в ответ?- какой он 
Проницательный...- Можешь не делать этого, если не хочешь. Я Эгара Намами. Можно 
просто Намами.
-Ежени,- я не был виноват в том, что моя мать всегда хотела девочку и с радостью 
исковеркала заранее придуманное имя под мальчика.
-Еже что?- не понял мой собеседник.
-Моё имя Ежени.
Ему стало вдруг смешно. Естественно, он-то подумал, что я просто скомкал подряд 
несколько слов...

* * *

Всего полчаса и я уже сижу на кухонном стуле. 
Намами ставит передо мной чашку.
-Какой чай любишь? У меня есть разные смеси: фруктовая, ягодная, травы разные...
-Мелисса?
-Только с лимоном.
-Давай его.
Он достаёт чай и черпает щипцами для заварки чаинок. Кладёт в мою чашку. Себе он 
берёт другой, ягодный. Я не вижу надписи, я просто знаю.
Чайник на плите вскипел, и он наливает щедро кипятка в мою чашку и свою, 
накрывает сверху белыми блюдцами со знаками. И придвигает мне чашку. Я касаюсь 
тёплой керамики.
И вздрагиваю.
-Да пропади ты пропадом! Видеть больше тебя не хочу! Урод!- девушка яростно 
кричит.- Прощай навсегда!
Её волосы будто развеваются, она хватает сумку и вихрем исчезает с кухни. 
Прошлое? Недавнее... слишком ярки эмоции.
-Эта чашка... 
-Мм?- он отрывается оттого, что резал колбасу.
-Она принадлежала твоей девушке?..
-Жене,- он немного помрачнел. 
-Ясно.
-Отчего ты спросил?
Я вздохнул:
-Я только что видел, как она ушла. Это было перед тем как ты меня нашёл...
-Откуда ты...- он растерянно сел на стул напротив меня.
-Мне жаль, что ты не смог её догнать.
-Подожди. Ты её видел?
-Нет, не на улице. Здесь,- я не решаюсь сказать ему: Намами, понимаешь, я просто 
вижу больше, чем просто человек. Это нельзя объяснить. Это как сама жизнь вокруг 
меня. И я не часто могу отличить, что происходит и когда. Не знай я, что мы 
здесь вдвоём, я бы подумал, что жена твоя на самом деле сейчас кричала и ушла.
-Смешно...- но он вовсе не смеялся. О жене мне неоткуда было узнать.
Я смолчал.
-Можно сахару?- и я безбожно насыпал три ложки с верхом в чашку, размешал и 
сделал маленький глоток. Приятно обжигая горло горячим чаем. Дую на него. А сам 
после прикрываю глаза и впитываю садящее ощущение в горле. Почему его назвали 
зелёным, если чай в итоге жёлтый.. за цвет чаинок?..
-Откуда ты?- спросил Намами, решившись нарушить молчание.
-Откуда я родом или откуда я взялся с утра на дороге?- бесцеремонное уточнение.
-На дороге,- делает выбор мой собеседник.
-Я ушёл из больницы,- честно ответил я. Я не мог врать. Для меня ложь это как 
отрава на сердце - мне моментально становится плохо.
-Зачем?..
-Они убили бы меня,- на глазах помимо воли навернулись слёзы. Ставили бы 
эксперименты до конца моих дней... Льются слёзы, сбегая капля за каплей по щекам, 
срываясь вниз. Раз мне так больно душевно, значит правду я подумал. Значит, что 
я почти попал в эту вероятность. Просто чудом избежал этой участи.
-Это я уже слышал. Ты настолько боишься врачей?
-Да,- пусть так. Пусть он считает это фобией..
-А тебе есть куда пойти?
Я кивнул, соглашаясь, а после одумался и покачал головой:
-Нет. Мне.. нельзя домой,- глотая слёзы, сбивчиво говорю.- Там меня сдадут врачам 
И.. на работу мне тоже нельзя..
-Останешься?- и тут я понял. Он не видит моих слёз. Их просто нет в реальном 
мире. 
-Разрешишь?- мне некуда идти и я хватаюсь за последний шанс.
-Да. Жена уже не вернётся.
Он берёт бутерброд и молча съедает его с чаем. Я не хотел есть, но вот аромату 
колбасы сдался в плен и тоже съел кусочек. Тогда-то и проснулся аппетит в 
вымученном организме. Поэтому всё съестное на столе закончило свою жизнь в моём 
желудке.
А после, я сложил голову на руки на столе и сам не заметил как заснул. 

Бывает, мне снятся сны. Которые как две капли воды не отличаются от реальной 
жизни. Сны, в которых, если идёт дождь, то ты промокнешь. Сны, в которых можно 
устать по-настоящему.
Я люблю такие сны за их реалистичность. И ненавижу за то, что я не могу сказать 
- сплю или нет. Но и на утро от сна в голове не остаётся и следа, словно он 
стирается из памяти. Так же как стирается память обо мне, когда я попадаю в сон. 
Словно и там и там ты живёшь. И разве что отсюда туда есть плавный переход. А 
оттуда сюда можно вырвать в любой момент.
Я сидел на окне и смотрел вниз. По тротуарам с серому асфальту спешили люди.
У меня не было здесь бумаги и карандаша. Даже хотя бы ручки. Я забыл спросить о 
них. А Намами сейчас на работе.
Закрываю глаза и рисую капли дождя на стекле, представляю, как прохожие достают 
зонтики. Как они спешат. И как меня заполняет меланхоличная грусть. 
Первые капли по стелу. Я открываю почти опустевшие глаза. Из серых туч в небе на 
землю падают капли. Косыми росчерками капают вниз. Прохожие торопливо начинают 
прикрываться от них: кто газетой, кто курткой, пакетом. Пробежал человек под 
кожаным портфелем.
Мне хотелось вот так сидеть и смотреть. Совершенно не двигаться. Я расправил 
крылья. Затёкшие без движенья мышцы потянуло. Я почти оправился от того случая. 
Почти все ссадины зажили. И я решаюсь. Решаюсь взлететь на крышу. Я выхожу через 
окно. Крылья подхватывают не сразу. Только через пару мелькнувших вверх окон. Но 
я совершенно не боюсь.
С непривычки, мне сложно взмахнуть ими, но вот я поднимаюсь вверх. Я лечу на 
крышу. Ветер треплет мои волосы, а капли дождя заставляют намокнуть одежду. 
Особенно крупные бьют с силой по коже. Мне неудержимо захотелось летать. И я 
сделал круг над крышей. Ощущая, как тяжелеют намокшие крылья. И холодные порывы 
ветра... Я отдался им на волю. Словно стал ветром. 
Я боюсь подняться выше - там были росчерки молний. Или спланировать вниз - там 
провода, очень легко в них запутаться.
Я сел на крышу. Холод от бетона я не чувствовал. Словно я стал самим этим 
холодом и потому стать ещё холоднее не мог. Я стоял и смотрел на город.
И тут меня проняло. Гром раскатом прокатился по небу, казалось со всех сторон. 
Из-за капель дождя воздух потяжелел и стал мутным. Внутри меня зародился страх. 
Сверкнула молния. Я в эпицентре. Мысль была холодной как лёд, но поражающей 
сознание. Вихри ветра стегают провода и антенны на крышах. Рвут одежду на мне, 
раздувают крылья. Полосы дождя он рвет махом. И рёв воды, струящейся по стокам, 
остающейся потоками под ногами и бьющей по лужам.
Я упал на крышу, зажмурив глаза. Моё сердце ушло в пятки, и я не знал, как 
держаться за крышу. Пальцы скользили по бетону. Намокшие крылья обвисли и 
придавливали меня. Холодные струи сбегали по рукам. Я ощущал их движение кожей. 
Как и каждую каплю, коснувшуюся тела. Силы быстро покидают меня.
А изнутри поднимается раздражение. Я уже ненавижу каждую каплю, падающую сверху. 
Меня выводит из себя то, что я слышу каждую отдельную каплю. А вместе они 
сливаются в целую симфонию хаоса. Промозглое ощущение холода, скользящие 
ледяными пальцами к коже порывы ветра. Почти ласковые и медленные, но оттого 
невыносимей.
Молния ударила рядом. Я даже сквозь закрытые веки видел её. Мои руки становятся 
ватными и подгибаются. Я падаю в лужу. Струи воды стекают по спине на плечи и 
дальше вниз. Капли воды стекают по ногам. Мой крик ветер забивает обратно в 
горло. Я не слышу себя. 
Кожу прошибает как разрядом тока. Ледяной озноб. Дрожь бьёт меня сильнее и 
ощутимей. А ветер противными скользкими струями обнимает меня. Губы горят от 
жара внутри. Мне неудержимо холодно телом. И очень жарко внутри.
Раскат грома. Стекающие капли. Порывом сверху, ветер прибивает меня к крыше. Я 
лежу, не в силах вдохнуть. И слушаю. Слушаю... полностью вверяясь этому чувству. 
Молния. Далеко. Вырывается стон облегчения. Слушаю меланхоличные капли по телу и 
крыше. Буря потеряла ко мне интерес. Как же сладостно это ощущение свободы от 
стихии.
Я лежу долгое время. Пока последние капли не ударились в лужи. А после я 
поднялся. Только взмах крыльев. Я не помню этаж. Я не помню квартиру.
Я решаю спуститься в парадную через крышу. Я иду по лестнице, цепляясь за перила 
руками. По привычке не боюсь высоты. А крылья меня не удержат...
Нужный этаж. Запертая дверь. Я прижимаюсь к ней и сползаю вниз. Грязный коврик 
сух. С меня стекает вода. Я обнимаю себя за плечи и прислоняюсь затылком к двери, 
стараюсь унять дрожь. Закрываю глаза. 
Дождаться Намами. Дождаться его прихода. Просто дождаться...
Ждать...

* * * 

Я не помню, как тогда он вернулся домой. Знаю только, что у меня был жар, и я 
плохо соображал несколько дней. Врача, как я умолял в бреду, он не вызвал. 
И каждый раз, когда я приходил в себя, то видел Намами. Моё мутное зрение не 
давало мне понять, сколько я пролежал. Но в одно утро мне стало гораздо лучше. 
Меня грели теплом от переносной батареи и горячим чаем изнутри.
-Тебе лучше?
Я кивнул. Он склонился надо мной и коснулся губами моего лба.
-Да, температуры больше нет.
А мне захотелось просто довериться ощущению тепла и уюта. И не думать совсем ни 
о чём. 
-Хочешь что-нибудь рассказать?- спросил он меня.- Расскажи о себе.
От такой просьбы я смутился и растерялся, быстро перебирая в голове, что я могу 
сказать из своей жизни... И с ужасом осознал, что ничего не могу. Всё слишком было 
связано вместе со мной. А активных событий в жизни у меня не было... Самым 
интересным были полёты. Единственное о чём я мог бы говорить вечно. Но разве 
меня можно понять?..
-Я люблю небо. Особенно когда оно пронзительно голубого или иссиня чёрного цвета. 
Когда в небе только рисунок белоснежных облаков, пронизанных яркими полосами 
света от солнца... или когда россыпь серебристых звёзд Млечного пути стелется за 
луной. Когда рассветная дымка сливает небо и землю в одно целое... или когда море 
полыхает в закатных лучах как жидкий огонь... когда поток ветра подхватывает 
крылья и ты поднимаешься ввысь. Так высоко, что уже кажется нечем дышать... А небо 
теряет границы для тебя. Потому что ты в нём и оно в тебе...
Когда ты летишь, то захватывает дух, а вся жизнь отходит на второй план. И я уже 
словно живу только для таких моментов. Когда ветер треплет волосы и для тебя не 
существует ни прошлого, ни будущего. Тот момент, где важно только Здесь и Сейчас. 
Где не нужно думать о будущем. Где ты просто летишь. Упоённо паришь над землёй. 
И для тебя нет страха высоты...
-Тебе нравиться летать?
-Да, очень. Это моя жизнь... Крылья моей души.
-Я тоже люблю небо,- он не смутился моим словам, пробуждая во мне открытость.
-Правда? Если б я мог научить тебя летать!- восклицаю, понимая, что сейчас готов 
летать. Летать до изнеможения. И так высоко, что мне никогда не казалось 
возможным достигнуть.
-Ты удивителен,- замечает Намами.- Ты летал в дождь?
Но вопрос звучит по-доброму, словно ему самому интересно. И вовсе он не 
собирается ругаться, что я так заболел.
-Да,- я киваю, не собираясь отрицать очевидное... Как же тепло от его взгляда... и 
нет ни криков ужаса, ни капли фанатизма в его глазах...- Я... хочу тебе... доверять. 
-Разве что-то мешает?- как он близко сидит...
-Нет,- я почти беззвучно выдыхаю это слово.
Он гладит мои волосы, а мне так хорошо от его прикосновений, что я забываю обо 
всём. Словно нет внешнего мира. Нет серого города, нет низкого неба, нет 
спешащих каждый день людей...
-Спи, тебе нужно ещё отдохнуть...- наши губы соприкоснулись... я обомлел и растаял 
от прикосновения... Даже лёжа я ощутил слабость в теле, да стой я, то ноги тут же 
бы подкосились. Я бы осел на диван...
-Намами...
-Шшш... Ничего не говори,- он коснулся указательным пальцем моих губ.- Не надо.
Я только чуть улыбнулся, закрывая глаза. И почти сразу уснул.

Последние дни я очень много спал.
Сегодня мне снился сон. Сон о том недорисованном рисунке. И я вдруг осознал, что 
он похож на Намами. Настолько похож, словно фотография... Словно я пытался 
нарисовать портрет того, кого встречу. И я был впервые счастлив, что не сжёг 
рисунок. Но я совершенно не знал его мыслей, не знал его жизни. Я ведь не успел 
закончить тогда рисунок... не успел осознать, что...

Незаконченный рисунок, это как не начавшаяся жизнь. Скомканный обрывок мысли, 
которому хочется стать жизнью, а он может быть только иллюзией сна.

* * *

Я стою и смотрю на милицейскую машину около многоэтажки. В руках тереблю 
мобильный телефон. И не решаюсь. Повожу крыльями и вызываю разговор.
-Мы нашли Ежени.
-Как это нашли?- удивляется наш начальник.- Когда? Где?
-Да... В морге. Его милиция нашла,- быстро выговариваю и грустно выдыхаю.
-Что случилось?
-Официально он ведь сбежал из больницы. И скрывался в незаконченной многоэтажной 
новостройке. Его там нашли при осмотре приобретаемой квартиры. Он лежал на полу 
будущей гостиной, словно спал... Только был слишком бледным и с лёгкой улыбкой на 
губах... Сперва думали жив - но оказалось нет. В заключении написано, что, тяжело 
пострадав в катастрофе поезда в метро, у него поехала крыша, и он сбежал, когда 
не досмотрели врачи. А после умер от слабости и болезни. Если бы он летал чаще в 
последние дни, может мы...
-Нет,- я почти ощутил, как шеф качает головой.- Он уже сделал выбор. Мы не 
смогли бы ничем помочь.
-Спасибо,- я понимаю, что его слова только для совести. И он сам надеялся до 
последнего, что мы успеем найти Ежени.
Просто успеем... 
Предвидя этот разговор, я всё равно набираю номер нашего руководителя. Даже если 
я знаю, что скажет он, то он-то точно ещё этого не знает.