История выносливой тихоходки ...известное дело, что тихоходка может жить почти что в самом ядерном реакторе, даже если она всего-навсего полмиллиметра длиной. Если вы человек и весите хоть сотню кило, 500 рентген убьет вас, а для маленькой тихоходки и пятьсот семьдесят тысяч нипочем. Так уж устроен мир. Вряд ли кто-нибудь из нас согласился бы жить почти что в реакторе, кстати. Надо же там кому-нибудь жить. Наша тихоходка была с целых полтора миллиметра, и нейтроны (которые гораздо, гораздо меньше) ей совершенно не мешали. Бабушка тихоходки в Бог весть каком поколении жила на атомной станции, и ее внучка тоже, и внучка внучки, и все остальные тихоходки, о каких сохранилось семейное предание. Там был своеобразный уют. Гораздо удобнее, чем жить при абсолютном нуле. Даже двухмиллиметровая тихоходка может выдержать это не так уж долго - восемь часов в жидком гелии. Жизнь тихоходки не была особенно яркой, она много спала и редко ела, и совершенно не жаловалась. Другой жизни у нее никогда не было. Мама когда-то говорила: "Мы сильные, девочки, мы выживем. Это тяжелая жизнь, но пятьдесять процентов из наших давно бы умерли, а мы здесь. Посмотрите на тяжелые металлы. Вот у кого тяжелая жизнь. Это не жизнь, а полураспад." Полураспад намного, намного хуже, чем анабиоз.
Но не может же спокойствие (и не может же ядерный реактор) быть вечным...
Однажды нестабильность взяла свое, атомную станцию сперва закрыли, ее стены поросли мхом, а по дальним углам завелись мелкие существа. Тихоходка отчетливо помнит день, когда впервые попробовала сине-зеленую водоросль: она была сине-зеленая и какая-то свежая. Тихоходка высунула одну из подобранных лапок из-под прочного воскового кокона и сперва притронулась к гладкой блестящей поверхности. Так же она никогда не забудет о ногохвостке. Она появилась потом, когда реактор пришел наконец в полную негодность и кто-то отдал приказ утилизировать его. Предлагали просто оставить где-нибудь в Австралии или в России, но Австралия почему-то воспротивилась. Его сбросили в море где-то на полпути к Австралию. Теперь это называется геологическое захоронение. Тихоходке очень повезло, что не отправили в космос. Никто из ее племени не прожил дольше получаса в полном вакууме. Ну, а кто бы прожил?
Море подхватило тихоходку и унесло. Отныне и навсегда ее анабиоз был кончен, и это было так страшно, вы знаете, как это страшно? Ногохвостка подстерегала в полосе прибоя, и тихоходка увидела, что та хочет съесть ее, и смерть будет глубже анабиоза, дольше, чем сны подле ядерного реактора. Здесь кто угодно мог съесть ее, а прочие попросту не заметить, но все же это была жизнь, начало, а не конец. Тихоходка в ужасе бежала навстречу волнам.
В море полно сине-зеленых водорослей и прочего планктона, но спросите тихоходку, как ей нравится новый дом, и она ответит, что жизнь так же тяжела, как и раньше. Но все же легче, чем у тяжелых металлов. На этих словах она вспоминает маму, немного любуется на нейтроны - они есть везде - и испытывает легкую ностальгию. Но ни о чем не жалеет.
![[]](/img/l/lokina_j_a/tihohodka/tihohodka.jpg)