Все нервничали. Еще бы, это была единственная надежда перебраться на тот берег, но туман растворял и ее.
- Идите сюда - сказал капитан и махнул рукой в сторону реки. - Если моста не будет видно, мы никуда не пойдем.
Моста видно не было. Не было видно ни моста, ни реки, ни города, раскинувшегося на ее берегах. Только туман, да серая громадина баржи плавали перед глазами. Люди молчали и, сощурив глаза, вглядывались в молочную простыню тумана.
- Да уж, - как бы нехотя произнес один. Никто не повернул головы, но мысленно все повторили за ним, - да уж. Ночевать на переправе не хотел никто.
Стрелки медленно подползли к трем часам. Стоявшие на берегу поплелись к кассе. Заревел двигатель, из трубы баржи повалил дым. Загудели машины, выстроившись в цепочку перед трапом. Туман таять не собирался. Но его уже никто не замечал. Надежда добраться до дома окрепла и, купив билеты, пассажиры бодро ступили на палубу баржи.
Эта серая громадина представляла собой печальное зрелище - погнутые и оржавевшие борта, прогнивший настил, сорванный сотнями колес асфальт. Дул ветер, крапал дождь. Было мрачно и муторно. Но с палубы уходить не собирался никто. Завязался разговор.
Так бывает в поездах, когда незнакомых людей объединяет маленькое путешествие, и они: начинают рассказывать друг другу сокровенные тайны, делиться впечатлениями, обсуждать свои, накопившиеся за долгие годы жизни, мысли. Все столпились на носу возле ковырявшегося в мешке старика. Достав оттуда надувную лодку, он, ни на кого не глядя, произнес:
- Сгубили рыбу, - и, прикручивая к лодке резиновый насос, продолжил:
- Мой отец двухметровых осетров таскал, бревно, а не рыба. А я так - кошке на глаза. Стоявшие рядом с этим рыбаком в ответ сказать ничего не смогли, но все же стали обсуждать, почему исчезла рыба.
-Дураки вы, молодые, - также, не обращаясь ни к кому, сказал старик, - умные, а дураки. ГЭС построили зачем? Энергию на халяву хотели. Лозунг, знаете, какой был: "В ваши дома придет бесплатное электричество!" И что? Затопили красивейшие пойменные леса. Из красивейшей реки, символа России, болот понаделали. Если посчитать, сколько их на Волге, рук не хватит.
- Да, теперь осетров только в американском кино можно увидеть, как их буржуи едят, - пошутил кто-то.
- Те тоже шутниками были, - буркнул старик, - все шутили: кто был никем, тот станет всем. Грандиозные стройки, гениальные мысли... Когда отец и дед ушли на фронт, я удочками корќмил сестренок. Теперь мне стыдно; перед внуками, я не могу ответить им на простои вопрос: почему на Волге нет рыбы? А нет ее потому, что какой-то придурок, будучи никем, решил стать всем. А для этого хапал, хапал, хапал....
Старик замолчал. Молчали все остальные. Лишь волны бились о борт, да ветер гудел, проносясь среди машин. Заныла сирена.
- Это он рыбаков предупреждает, - сказал старик. - Нашей посудине туман не страшен, у нее локатор есть. А вот им встреча с нами может обернуться проблемой. На реке свои законы...
И многозначительно покашляв, он принялся надувать лодку.
За бортом плыл туман. Он раскачивался вслед за баржей и по-тихому вползал в наши души. На реке свои законы. И если эти законы не выполнять, то случится беда. Но пришли на реку те, кто законов не уважает, правил жизни не понимает. Мёртвая вода остается после них. Тхло - говорят о такой воде рыбаки. Тхло - говорят о таких людях. И все замолчали, думая о том, почему человек вдруг однажды становится тхло. И каждый примерял это слово на себя и искал ответ. Но бесполезно, ответа никто найти не мог, как не мог старик ответить своему внуку, почему на реке нет рыбы...