Аннотация: Что толку читать о прошлом! Его лишь сердцем можно почувствовать.
Что толку читать о прошлом!
Его лишь сердцем можно почувствовать.
1. НАВСТРЕЧУ ЖИВОЙ ИСТОРИИ
Впервые в жизни Никита уезжал так далеко от дома. За свои одиннадцать лет он успел побывать разве что в соседнем городе, куда отец взял его с собой в командировку. Несмотря на мамины протесты. А сейчас он отправлялся в такие дальние края, которых даже на карте не было.
Только недавно Никита узнал, что у него, оказывается, есть живой прадед, который еще царские времена помнит! И как же было не уговорить папу приехать к нему в гости! Ведь мальчишка был просто безумно влюблен в историю. ...В общем, отцовское сердце все же растаяло и, получив долгожданный отпуск, он купил два заветных билета на поезд. Мама, конечно же, ехать отказалась.
Перед отъездом Никита взял в библиотеке книгу о жизни Суворова. И расположившись у окна в уютном купе, он увлеченно изучал подвиги и деяния великого полководца. Так незаметно пролетели двое суток, и даже немного больше. И очутились они в каком-то совсем другом мире, где нет ни больших домов, ни шумных улиц. Лишь только редкие, маленькие деревушки и огромные пространства густых лесов и зеленых лугов.
Потоптавшись растерянно у перрона, папа наконец признался, что не узнаёт эти места. И дорожки уже другие, и лес за многие годы сильно загустел и заметно вырос. Стал встречных расспрашивать. Ладно хоть название деревни осталось прежним - Оси́нки. Иначе бы и вовсе не нашли.
На удачу нашелся провожатый, и бо́льшую часть пути прошли вместе с ним. А так бы, наверное, до ночи сами плутали. Правда, и с ним часа два пришлось идти. Но вот, наконец, та самая деревня, где в одной из избушек живет простой и загадочный, незнакомый и родной прадед.
2. ПЕТЬКА С БОРОДОЙ
У первой же калитки отца окликнул светловолосый бородатый мужчина в круглых очках:
- Сашка, ты, что ли?
Отец обернулся и, расплывшись в улыбке, поспешил скрепить встречу горячим рукопожатием.
- Ну здравствуй, что ли, ...Петька, дружище! Сколько же лет не виделись!
- Много, очень много! - покачал головой мужчина, которого папа назвал Петькой. - А тебе, я вижу, ни капельки не совестно!
Сказал он это шутя. Но отец все равно стал оправдываться:
- Да сам понимаешь, большой город - он как большое болото, с головой тебя засасывает, и вырваться шансов почти никаких.
Отец обернулся к Никите, все еще стоявшему на дороге рядом с большим чемоданом.
- Вот сына привез, - показал он на мальчика. - Он-то меня и вытащил. Всё просил с прадедом познакомить. С ним, ведь... всё в порядке, надеюсь?
- Больше, чем можешь представить, - с легким задором ответил папин друг. - Тебя еще за пояс заткнет!
- Ну слава Богу! - вздохнул облегченно отец. - ...А как вообще тут жизнь? Ты как?
Так они еще о чем-то поговорили и что-то еще вспомнили... Никита вздохнул и сел на чемодан. Нет, чтобы встретиться с этим другом после знакомства с прадедом! А теперь вот сиди и жди, пока они там наговорятся! А о ребенке вообще забыли!
3. СПРИВИДЛИВОСТИ РАДИ
Еще раз вздохнув, Никита окинул взглядом деревню Осинки, на окраине которой он застрял в полном одиночестве. Просто сидел и разглядывал нарядные деревянные домики, гадая, в каком же из них его ждет та самая долгожданная встреча...
Вдруг прямо за спиной послышался чей-то голос:
- Это что за птенец тут, на самой дорожке?
Никита вздрогнул и обернулся. Рядом с ним стоял седой старичок с лохматой бородкой и взъерошенными волосами. Опираясь на длинную палку, он с любопытством разглядывал мальчика. Несмотря на почтенный возраст, лицо его было по-детски наивным и чуть-чуть озорным.
- Ой, здрасьте... - торопливо вставая, растерянно пробормотал Никита. - ...А Вы... и есть мой прадедушка?
Старичок игриво прищурился и еще раз оглядел мальчика:
- А это смотря как выяснить надобно, ...спривидливости ради. Вот тебя, скажем, как величать?
- Никита.
- Значит, так и есть оно, - утвердительно кивнул старичок. - Уж я как только, так и признал сразу. Ясное дело - он. Так что... ты уж не томи, собирай пожитки и ступай! ...Спривидливости ради.
Странный дедушка махнул рукой куда-то в сторону деревни, а сам развернулся и направился было в сторону леса. Никита совсем растерялся:
- А... куда идти-то?
- Как же куда? - развел руками старичок. - К прадеду, значит, Корнею Климычу.
Наверное, мальчишка почувствовал облегчение: ведь прадеда он как-то совсем по-другому представлял. Хоть дедушка этот и был забавным и душевным старичком.
4. СЛИШКОМ МУДРЁНОЕ ИМЯ
Тут, наконец, подошел отец со своим бородатым собеседником.
- Ты уж извини, ждать тебя заставил, - виновато улыбнулся он. - Так вот бывает, когда с человеком сто лет не видишься. Кстати, познакомься: Си́тников Пётр Алексеевич, друг моего детства. Вместе росли, вместе учились. И даже в один институт поступили. Только я по минералам пошел, а он в археологию ударился. Кстати, он тоже, как и ты, большой любитель и знаток истории. Так что вам скучно не будет.
Пётр Алексеевич поправил на носу свои круглые очки и, чуть наклонившись к Никите, спросил:
- И чем же в истории мы нынче интересуемся?
- Да я вот сейчас о жизни Суворова читаю, - смущенно ответил мальчик.
- Значит, нам будет о чем поговорить, - дружески подмигнул бородатый историк, подхватывая на ходу тяжелый чемодан. - Ну а пока идем знакомиться с местным народом. С дедом Ромашкой ты, похоже, уже подружился. Так что начало положено.
- Это Вы про того старичка? - обернулся на дорогу Никита. - А почему он Ромашка?
- Понимаешь, ...какая-то у него особая связь с этими растениями. Он разговаривает с ними, совета у них спрашивает. Секретами с ними делится. Говорит, что ромашки для него - это проводники в тайны божьего мира. ...Кто знает, может, так оно и есть... А его самого звать Порфирием Филимоновичем. Но он считает, что имя слишком мудрёное. И сам просит звать его дедом Ромашкой. ...Вот такие дела...
5. ГРОЗНЫЙ И ДОБРЫЙ
За разговорами незаметно прошли пол-деревушки. И вот они уже у порога того самого дома... У Никиты от волнения сильно забилось сердце: неужели, наконец-то он увидит... его... Отец постучал в дверь.
- Открыто, - послышалось откуда-то изнутри.
Этот низкий голос и строгий, суровый тон немного пугал. Возможно, он был слишком непривычен для рожденного в городе. Но все же в этом голосе было какое-то особенное тепло, ни на что не похожее, что-то очень родное, очень близкое...
Дверь отворилась, и гости зашли в дом. За столом сидел высокий старик, косматый, бородатый, грозный... и добрый. Да, каким-то загадочным образом все это в нем сочеталось. Он не спеша окинул взглядом папу и, опустив на стол тяжелые ладони, строго произнес:
- Ну здравствуй, блудный внук! Хоть нынче пожаловал, и на том спасибо. А кто это с тобой? Наследника привез?
Неловко потоптавшись у входа, отец поздоровался и поспешил представить деду своего сына. Внимательно оглядев Никиту, Корней Климович вышел из за стола и протянул мальчику свою большую, крепкую ладонь:
- Здравствуй и ты, правнук! Вот и привелось увидеть, кому род наш продолжить придется! Ты уж, сынок, не подведи, не опозорь. На тебя вся надёжа!
И с этими словами он аккуратно обнял Никиту. Потом, сурово глянув на отца, также заключил его в объятия. Так крепко, что папа даже немного застонал, совсем немного...
Закончив с приветствиями. прадед подошел к окну, ведущему в сад, и негромко крикнул:
- Арина, зайди-ка в дом: тут наследники у нас объявились!
На пороге появилась пожилая женщина, сохранившая, несмотря на возраст, красоту и обаяние. Это была бабушка Никиты и, соответственно, дочь Корнея Климовича. Увидев папу, она мягко и нежно обняла его. А в глазах ее заблестели слезинки.
- Что же так долго не являлся, сынок? - причитала она. - Сердце-то все эти годы по тебе тосковало! Дай хоть нагляжусь на тебя! - Отойдя на пол-шага, бабушка вытерла слезу краешком платка. - Осунулся ты, исхудал! Город-то все соки из вас высосал!
И сразу же обернувшись к Никите, бабушка Арина ласково прижала его к себе. Так потихоньку и познакомились. Обо всём расспросив, бабушка присела было на лавку. Но тут же вскочила снова:
- Да что это я сижу! Вы же голодные, наверное, с дороги! У меня тут в печке лепешки просяные, горячие. Отведайте их сперва, с медом и чаем травяным. Ягод сейчас соберу. А там и еще что придумаем. Вот, кашка притоми́тся скоро. А к ней и огурчики нарву...
Мы заняли место за столом. Оглядевшись по сторонам, папа спросил:
- А где отец? Что-то я его не вижу.
- Тут намедни геологи приходили, - отвечал Корней Климович. - Спрашивали провожатых, места знающих, да подручных мастеровых. - Вот Данила мой и подрядился. Благо, не вперво́й. А с ним еще четверо наших. К исходу месяца обещал воротиться.
- Ты уж дождись его, коли можешь, - с надеждой попросила бабушка. - Порадуй отца своего!
- Да я бы с радостью, - вздохнул папа. - Но я ведь только до завтра приехал.
- Что же ты, непутёвый, и погостить не желаешь? - хмуро глянул на него прадед.
- Я правда хотел бы остаться! - смущенно оправдывался папа. - Но с этой моей работой столько дел не сделанных за год копится по дому и семье, что отпуска совсем не хватает! Вот и пришлось заранее договориться с разными людьми, чтобы уж наверняка всё успеть.
- Так оно и бывает, когда в мелочной суматохе души огонёк путеводный теряешь. - ответил прадед. - Но слово дал - держи. А мы ждали, и еще подождем, - с ноткой укора добавил Корней Климович.
Папа только виновато вытер нос. И молча приступил к обеду.
6. ПРОСТО ПОБЫТЬ РЯДОМ
Вечером прадед развел костер. И они всей семьей дружно уселись у огня. То просто молчали, слушая, как потрескивают взлетающие в небо яркие искры, то заводили негромкую беседу, вспоминая о давнем прошлом, времён детства и юности папы. Корней Климович говорил немного, лишь изредка строго поглядывая на правнука и внука. Но его суровый голос всегда был полон душевного тепла. А бабушка Арина не отрывала умилённого взгляда от родных и дорогих гостей.
У Никиты была тысяча вопросов к своему прадеду. Но сегодня, в этой вечерней тишине, в уютном семейном кругу, у костра под яркими звёздами хотелось просто молча побыть рядом. А на вопросы у него будет еще целых две недели.
Наконец, совсем стемнело, и прадед с бабушкой отправились в дом. А папа всё не хотел уходить. И они с сыном еще посидели у огня, слушая, как где-то в саду стрекочут ночные кузнечики.
- Как тут хорошо, спокойно. - задумчиво сказал Никита. - Почему ты уехал отсюда?
- За модой погнался: хотел самую современную профессию получить. - вздыхая, ответил отец.
- А жалел когда-нибудь?
- Если честно, почти никогда не думал об этом. В городе жизнь такая: там некогда думать.
- А сейчас, тут, жалеешь?
- Жалею.
- Вернуться не хочешь?
- Слишком много уже у меня на городе повязано. Все это бросить... вряд ли я решусь.
- А здесь, в Осинках, мало было повязано?
- Что ты! Здесь у меня целая вечность прошла. А там, в городской суете, проходит год, другой, третий. А обернешься, как будто и не было ничего.
- И все равно не хочешь вернуться?
- Знаешь, Никита, у взрослых 'хочу' и 'надо' так редко совпадают, что хотеть уже и не хочется...
- Так кому - надо? Сам же говоришь, что не тебе!
- Обществу, стране, ... государству...
- Но если в этом обществе всем надо то, что им не хочется, то получается, человечество само себе назло живет?
Отец только грустно посмеялся:
- Да, поставил ты меня в тупик. Видимо, этот разговор придется до времени отложить, пока не придет разумный ответ. ...Давай пока сменим тему. Вот смотри, какая Луна! И воздух какой волшебный! Постараемся просто насладиться этим бесценным чудом!
7. НЕПРОСТОЕ ЗНАКОМСТВО
Утром, сразу же после завтрака, папа собрался в дорогу. Корней Климович вызвался его проводить. Никита хотел было тоже к ним присоединиться, но прадед его остановил, сказав, что должен поговорить с отцом с глазу на глаз. Что ж, пришлось оставаться и ждать. А пока можно было еще немного почитать.
Взяв с собой книжку, Никита вышел на улицу. Приметив на дальней окраине одиноко стоящую телегу, уселся в неё поудобнее и, открыв заложенную фантиком страницу, погрузился в мир подвигов легендарного полководца.
Но долго читать ему не пришлось.
- Эй, кто такой? - услышал он откуда-то со стороны.
Никита обернулся. Рядом с ним стояли двое мальчишек. Вид у них был не очень дружелюбный. Один выглядел года на два старше, а другой, наверное, был на пару лет младше Никиты. Говорил с ним старший, угрюмо глядя исподлобья. А младший как-то ехидно и неприятно улыбался.
Ссориться с кем-то совсем не хотелось. И, несмотря на недобрый тон, Никита вежливо представился и протянул руку. Но ответного рукопожатия не последовало. А старший, прищурившись, спросил:
- А чего в деревню нашу привалил?
Пришлось и это объяснить: кто он, откуда, к кому приехал.
- Городской, значит, пижон? - заключил старший. - У нас такие хлюпики не уживаются: имей в виду.
- А то что, бить будешь? - скривил гримасу старший. - Рискни...
- Отдай! - нахмурил брови мальчик.
- А ты поплачь еще, может, разжалобишь! - злобно дразнил его забияка.
- Ну-ка быстро отдал! - послышалось вдруг из-за спины.
Никита резко обернулся. Позади него стояла девочка возрастом чуть младше его. При всей ее нежной внешности, вид у нее был очень воинственный.
- Отдай, или я Гордея сейчас крикну! - грозно повторила она.
- Притащилась, Заноза! - сплюнул с досадой большой. - Защитница маменькиных сыночков! ... Да на, бери свою книжонку! Нужна она мне больно! ... А мы с тобой еще потолкуем, ... суворыш... - с этими словами он бросил в телегу книгу и, сунув руки в карманы, развернулся в сторону леса.
- А что, по имени назвать интеллекта не хватает? - задиристо крикнула ему вслед девочка.
Хулиган ничего не ответил, лишь пнул на ходу лежавшую на дороге ветку, и еще раз сплюнув, в развалочку пошел прочь.
8. НЕВОЛЬНАЯ ВИНА
Проводив мальчишек взглядом, девочка с любопытством обернулась к Никите:
- Так это ты к дедушке Корнею приехал? Ну давай знакомиться. Меня Алёной зовут.
Девочка с улыбкой протянула мальчику свою ладошку. Никита робко пожал ей руку и почему-то густо покраснел. А чтобы скрыть свое смущение, он поспешил низко опустить голову. Выглядело немного нелепо, но девочка отнеслась с пониманием к этому странному жесту.
Чтобы как-то выйти из неловкой ситуации, Никита решил скорее сменить тему:
- А это двое..., они тоже из вашей деревни?
- Эти шалопаи? Из нашей, - вздохнула Алёна. - Старший - Гешка Чигуро́в, а тот, что младше - Сенька Яшкин. Сенька - так, мелкота. Как сам по себе - нормальный мальчишка. А спутается с Гешкой - смотреть на него противно!
Алёна присела на телегу. Никита, чуть помешкав, сел рядом.
- А Гешка, - продолжила она, - Они откуда-то издалека, с юга приехали. Что-то у них там не задалось. А тут у нас заняли дом заброшенный на окраине, вон, что особняком стоит. А там печка была не в порядке: чадила сильно. Отец, Тихон, всё никак собраться наладить ее не мог. Работал много - путейщиком на станции устроился. И первой зимой у них горе случилось: мама Гешкина газом угарным во сне отравилась. Спасти не успели. Гешке тогда всего шесть было. А Тихон себя всё винил, да пить с горя начал. Замкнулся весь, на свет белый обозлился. И Гешку по всякому поводу бить принялся. А тот обиду и злобу стал на других вымещать. ...Такие вот дела. Так что мне его даже жалко...
Алёна еще раз вздохнула и, спрыгнув с телеги, звонко отряхнула руки:
- Ну ладно, мне пора. Мама в огороде ждет. А ты заходи в гости. Мы от вас через два дома. Я тебя с сестренкой познакомлю. Она тебе точно понравится!
И задорно улыбнувшись, Алёна махнула ему рукой и побежала прочь.
9. ПОГОВОРИМ О НАСТОЯЩЕМ
К обеду вернулся Корней Климович. Наконец-то! Очень уж хотелось поговорить, расспросить о многом! За едой разговор не вышел: прадед за столом болтать не позволил. Поэтому снова пришлось набраться терпения и ждать.
Наконец, покончив с застольем, мальчик с нетерпением подсел поближе и, почтительно глянув на деда Корнея, негромко спросил:
- Дедушка, ты ведь долго живешь: и революцию видел своими глазами, и царские времена? Расскажи об этом что-нибудь?
- Ишь ты, в какую даль закинул! - строго ответил прадед. - Али прочая жизнь не интересна вовсе? Мы-то с тобой и о дне насущном потолковать не успели. Толком и не познакомились даже. Давай-ка покуда узнаем друг друга поближе, а зау́тра и вопросы твои припомним. Овеща́ю.
- Ну... хорошо,, - смущенно согласился Никита. - А почему 'заутра'? У нас говорят 'завтра'.
- А ты сам посуди, - отвечал прадед, - Каково начало слова 'завтра'? Да никакого. Потому как сломано слово, а значит, и жизни в нем нет. А 'заутра' - сразу всё ясно: за новым утром. Слово живое.
- Да, интересно... - задумался на миг Никита. - И значит, 'овещаю' - это от сломанного 'обещаю'? А тут какой корень?
- Как же какой? Что значит 'вещать'? Вложить силу мысли в грядущее ее воплощение. Чтобы всё, что задумал сегодня, в скором времени случилось. Вот я и овещал тебе на всё ответить.
10. ВДОЛЬ ПО УЛИЦЕ
Они посидели еще. Спрашивали друг друга о жизни. И каждый что-то сам рассказал о себе. И было совсем нескучно. Прадед показал свое хозяйство. Оказалось, что у него есть целая столярная мастерская, самая настоящая. И он, похоже, в этом был большой мастер. А мастерил он всё, что только возможно - от кухонных столов до резных узоров и детских игрушек. И делился плодами своего труда со всеми односельчанами. Поэтому в деревне Осинки все дома до единого были нарядны и украшены.
И как раз после мастерской они прошлись по деревне. Корней Климович что-то рассказал о каждом доме, о каждом семействе. Конечно, всё это запомнить сразу не получилось, но знакомство всё равно было полезным. Снова увидев телегу в дальнем конце улицы, Никита поинтересовался, где же сама лошадь.
- А лошадки нынче нет уже, - вздохнул прадед. - В минувшем яру́ неду́х ее свалил. Видать, от старости. А хорошая она была: все ее любили. Матрёшей звали ее. Берегли и леле́яли, зазря не гоняли.
- Жалко... - тоже вздохнул Никита. - Я бы хотел ее увидеть.
Прадед подошел к телеге и, погладив оглоблю, с грустью сказал:
- Вот и телега без хозяйки дряхлеет: ручаги́ уже клинит, рыжа́вчина везде...
Да, интересно, разные слова у прадеда вдруг обретают смысл. Рыжавчина рыжая, ручаги вручную дергают. Вспомнилось слово 'недух': его значение Никита всё-таки решил уточнить. Он слышал слово 'недуг', но даже оно было для него чем-то из далекой старины.
- Недух, - терпеливо пояснил Корней Климович, - это когда тело и данный ему разум не в ладах с духом. Его еще болезнью души называют. Тогда как хово́рь - это тела болезнь.
- А оно что значит? - спросил Никита.
- Предки говорят, что мир наш рожден по воле двух создателей. Один - Хов - дал ему форму, другой - Вох - наполнил ее смыслом. А после спор проме́ж ними разгорелся: чей вклад важней и значимей. Раздор учинил Хов, а второму деваться было некуда - пришлось ответствовать на вызов. И каждый начал, как мог, множить своё. Вот и качает наш мир то в одну, то в другую сторону. А всё живое от того страдает то духом, то телом. Ну а слово 'ховорь' отсюда и идёт.
Никита только молча слушал и удивлялся. Очень уж необычны были слова и их смыслы. Что значит 'в минувшем яру' он тоже не совсем понял. Но в этот раз забыл об этом спросить.
11. СТРАННЫЕ СЛОВА
Закончив прогулку, они вернулись домой. Бабушка Арина уже готовила ужин. И глядя на стол, Корней Климович вдруг спохватился:
- Эх, надо было прихватить с собой хлебницу! Ситникову Петру я с утра ее доделал. Отдать собирался, да запамятовал. Отнесу сейчас.
- Давай, дедушка, я сбегаю, - вызвался Никита. - Я с ним уже познакомился.
Пётр Алексеевич как раз был дома. Обновке он очень обрадовался. Хлебница правда была очень красивая: резная, узорная, легкая. Тут же наполнив ее и торжественно поставив на полку, он с любопытством спросил:
- Как у вас там знакомство-то продвигается? Нашли уже общий язык?
- Ну, ... наверное да, - ответил Никита. - Вот о себе всё рассказывали. Правда, не всегда всё понятно бывает: он слова некоторые странно называет.
- А может, это мы уже странно говорим? - испытующе взглянул на мальчика Пётр Алексеевич. - Вот сам посуди...
Он подошел к столу и достал из ящика большой блокнот.
- Я тут специально некоторые его слова записывал. Это ведь тоже живое знание, живая история. Они суть вещей раскрывают. Вот смотри, к примеру:
* Пчела у него - пищела́, а шмель - шумель. И сразу понятно, как они жужжат;
* Креветка - криветка. Потому что форма у нее кривая;
* Пшеница - пашени́ца. Первая культура, ради которой начали пахать землю;
* Кастрюля - кострюля. Изначально придумана, чтобы на костре варить;
* Плуг - полу́г. Его по лугу водят;
* Лопата - лапа́та. Большая железная лапа;
* Окно - оконо́. Куда наше око смотрит;
* Парад - порад. То, что по радости люди справляют;
* Полиция - пали́ция. От слова 'па́лица' - дубинка. Инструмент наказания и принуждения. Кстати, и слово 'политика' оттуда же растет;
* Грех - горе́х. То, от чего выгорает душа;
* Отрок - о́трук. Возраст, в котором юношу отпускают из родительских рук;
* Просто - поро́сто. Значит, по росту, по силам;
* Опыт - о́пит. Напитанный знаниями и умениями;
* Щедрый - ще́дарый. То есть, ещё дарящий, дающий больше;
- Тут еще много всего разного. Может, как-нибудь сам на досуге полистаешь. Полезно иногда подумать об истоках слов, которые ты произносишь.
12. ЛАДА И ЯРА
Никита на минуту притих. Было о чем поразмыслить. Ведь прежде он никогда не думал о том, что у каждого слова должен быть смысл. Наверное, смысл нужен во всём. Не должно быть в жизни пустоты. И он снова вспомнил не совсем понятые им слова прадеда 'в минувшем яру'.
- Яр, - пояснил Пётр Алексеевич - старорусское название солнечного света. Или говоря точнее, той жизненной силы, что дает нам Солнце. Оттого и называли его 'Ярило'. В зимнее солнцестояние завершается один круг и начинается другой. Прибывает день, прибывает свет. Наступает новый яр. И каждый чем-то отличается от прежнего. Ведь в природе и в космосе всё движется, всё изменяется.
- - А слово 'год' нам немцы принесли стараниями Петра Первого, желавшего всё родное, исконное искоренить и сменить на чуждое, инородное. Хотя даже 'год', как и многие заморские слова, пришел от русских корней. Ведь это всего лишь искаженное слово 'ход'. То есть, Солнце начинает новый ход по небосклону. Кстати, немцы, тем не менее, почти сохранили изначальное название года - я́рэ. И у англичан - е́ар - тоже недалеко от начального смысла.
И, немного подумав, Пётр Алексеевич добавил:
- А в космологии говорится, что в конце каждого цикла Солнце целых три дня стоит в нижней точке эклиптики. И эти три дня оно как бы висит распятым в созвездии Южный Крест. А потом воскресает, то есть, выходит, поднимается из креста. И возрождается заново, принося свет и тепло всему живому. Это явление и отмечали наши языческие предки.
- Так, значит, вот откуда эта история! - искренне удивился Никита. - А как случилось, что Ярило вдруг Солнцем называть стали?
- А солнце - оно всегда было солнцем. Просто это не имя. Так называют все звезды, дающие жизнь. Ведь 'сола' - это и есть живое начало. А имя у нашего солнца - Ярило. Или Яра. Кстати, и Земля - тоже не имя. Много земель во Вселенной. А предки наши звали её Ладой.