Виктор Петрович пыхтя, протискивался под шкаф, где, среди пыльных комков, лежала укатившаяся батарейка. Шкаф был громоздкий и некрасивый, да и вообще все в квартире хотелось поменять, от засалившихся у телефона обоев (Виктор Петрович представил ослепительно белую крашенную стену) до капающих коричневыми слезами труб, обернутых в стратегических местах изолентою. Скрипнула дощечка паркета, где-то на севере резало поясницу, а в полумраке подшкафья стояли коробки, готовые к археологическим изысканиям. Виктор Петрович заколебался. Вот она, поблескивает, стройная батарейка. Пальчиковая. Как сорт винограда. Или помидоров, Виктор Петрович не помнил точно. Однако любопытство победило. Виктор Петрович вытащил ближайшую коробку, окантованную мягкими пыльными шариками. Присев поудобнее на полосатый диван, он заглянул вовнутрь. Уцелевший отрывной календарь "Искусство" за 67 год. Черно-белые репродукции на каждый день. Сборник чешской поэзии. А вот и старые знакомцы - детские книги в матерчатых переплетах, с цветными вкладками. Викторы Петровичу нравились иллюстрации. В детстве он сам выглядел как школьник из книжки. Теперь детство осталось только в старых изданиях. Виктор Петрович видел, как изменилась одежда, слышал новый язык, ел иные блюда, чем раньше. Но изредка он вспоминал черный репродуктор на кухне, передававший единственную городскую станцию, одинаковые колготки на мальчиках и девочках и яблочное пюре в банке. Виктор Петрович перелистал забытые стихи, строки из которых подхватывала его память. Заметил крошки от сушек в особо интересных главах. И аккуратно положил назад вырванную страницу с упражнением по русскому языку. Он оглянулся на часы. Стрелки застыли в неловкой позе. Виктор Петрович вспомнил, зачем ему понадобилась батарейка. Вспомнил и то выражение, которое приняло лицо директора, когда он вновь опоздал вчера. Тоскливо замычав, Виктор Петрович бросился в прихожую. Опять не побрился. И позавтракать не успел.. Надевая ботинки, он увидел коробку на диване. В голове стучала строка из растрепанной детской книжки - "Без чая и без калача выходит еле волочась". Он улыбнулся. Сунул ключи в карман, захлопнул дверь и вприпрыжку стал спускаться по лестнице.