Сейчас вы прелестны, как никогда. Но я вас не люблю. Я себя замечательно чувствую. Я выздоровел. Никакой трагедии в этом нет. Ее здесь может увидеть только идиот. Просто я стал трезвее смотреть на вещи. Вы никогда не были красивы. Да, вы хорошенькая, но не более. Что касается меня, то вы ошибались на мой счет. Я не люблю сочинять стихов, глядеть на луну и гулять по паркам. У меня аллергия. Прощайте.
В облаках (Vivo)
На земле жизнь кажется такой примитивной, до пошлости обыденной и размеренной, что порой хочется превратиться в птицу и улететь высоко-высоко в небо, подальше от всего этого. Там, в небе, твоему взору предстали бы картины неописуемой красоты: дворцы, замки, драконы, принцы и принцессы, барашки, мирно пасущиеся на чистых голубых лугах, - все, что только есть и чего нет на земле.
Ты летишь, и чем быстрее ты приближаешься ко всему этому великолепию, тем отчетливее и в то же время причудливей выглядят облака. Вот ты уже совсем близко. Сейчас, да, именно сейчас, не секундой позднее, ты их коснешься и сольешься с этим миром вечного блаженства и гармонии. Облака так близки, а земля так далека! Ну, еще чуть-чуть! Наконец ты можешь дотронуться до них! Но, что это? Они начинают ускользать от тебя, подобно сладостным и фантастическим снам, которые окутывают, увлекают тебя за собой, чтобы затем исчезнуть, испариться, лопнуть, как мыльный пузырь, переливающийся всеми цветами радуги, такой большой, поразительно красивый, пока грубая человеческая рука не прикоснется к нему. Ты начинаешь преследовать облака быстрее и быстрее, все быстрее и быстрее, а они все также продолжают от тебя ускользать. Но вдруг ты оказываешься по другую сторону облака, которое еще секунду назад пытался поймать и присвоить себе. Опомнившись, ты начинаешь осознавать, что оно от тебя вовсе не ускользало, что это был всего лишь туман, иллюзия, завладеть которой нельзя. Это был всего лишь мираж - обман для глаз. А что же там, внизу, на земле? Да вот же она! Но как она изменилась! Какой роскошной стала! Разве это та убогая земля, которую ты покинул? Как она пестра, очаровательна, роскошна! И ты распрощался с ней ради этого?! Глупец! Но вернуться уже нельзя, слишком поздно: ты сам пожелал стать птицей и теперь твой удел жить в мире иллюзий, в красивой утопии, среди своих же собственных фантазий.
Видение
Vivace
Я вышел из каморки учителя. Во мне все еще звучала музыка Бетховена, могучая и неистовая, словно горный поток, мягкая и нежная, как лесной ручей.
Причудливые образы наполняли мой ум... Даже привычные во всех отношениях фонарные столбы были странными. Казалось, они проснулись и смотрят на меня отовсюду с недоверием и враждебностью. Вот один из них вперился в меня своим глазом и нахмурился голыми ветками боярышника. Я отшатнулся в сторону и собрался бежать обратно, но откуда не возьмись появился тупик. Тогда я решил, будь что будет, повернулся, но фонаря уже не было. Я лишь усмехнулся своему малодушию и спокойно пошел домой.
(Adagietto) Вдоль дороги тянулись все те же фонари, те же деревья... Так я шел около часа. Мне казалось, что я слышу вокруг себя голоса. Я то и дело оглядывался, не идет ли кто за мной, но там была только моя тень.
(Adagio) Наконец, я оказался во дворе среди трех домов, повернутых ко мне спинами, и почувствовал себя совсем одиноким. Животворящая музыка Бетховена улетучилась, и попытки вернуть ее были тщетны. Вокруг меня столпились и выжидающе смотрели фонари. Мне стало не по себе. Я боялся сойти с места. Все же я нашел в себе силы и уже занес ногу, как вдруг... о Боже! Кругом были тени, десятки теней! (постепенно от Adagio к Presto) Плавно, словно в каком-то фантастическом вальсе, они закружились вокруг меня. Духи играли на скрипках, и, по мере того как скрипки ускоряли свой темп, тени кружились все быстрее и быстрее под оглушительные раскаты литавр. Постепенно я стал различать бледные очертания людей, одетых по модам разных веков. О ужас! Я не мог шевельнуться и только смотрел, смотрел, смотрел. Нет, они танцевали не друг с другом, они танцевали со своими тенями, и это леденило кровь и разум. Пространство вокруг меня поколебалось. Я попал в инобытие. И вот меня охватило безумное желание танцевать... и я стал танцевать вместе с ними, кружась с распростертыми руками, всецело предавшись музыке. Этот вихрь теней захватывал меня, все вокруг замелькало и стало каким-то текучим, неравномерным, все перевернулось вверх дном... Одно лицо сменялось другим - эта была настоящая галерея феерических портретов, мелькавшая перед моими глазами с невероятной быстротой... Вспыхнули огни! Стало светло, как днем!.. Музыка всем завладела! Дивная музыка! Скрипки увлекали меня ввысь, а потом бросали обратно вниз, и проделывали со мной это вновь и вновь тысячи раз... (Prestissimo) Но о чудо! Одна из теней подлетела ко мне. Это была девушка, вся в белом, с темно-голубыми глазами, которые заставили меня забыть обо всем на свете! Я утопал в ее бездонных глазах, полных любви. Мое сердце стремилось к ней. Я протянул к ней руки. Она протянула свои. Коснуться ее, коснуться и слиться с этим миром... Треск!!! Моя нога наступила на палку, и все исчезло. Стой! Вернись! Прошу тебя, вернись ко мне! О! не оставляй меня! Возьми меня с собой! О, чудесное виденье! Зачем, зачем ты покинуло меня?..
Десять тысяч метров (Alegro Moderato)
Никогда не хватит у меня воображения осмыслить, именно осмыслить, а не понять, как я, состоящий из бесконечного числа атомов, несусь в этой стальной машине над городами и странами со скоростью тысяча километров в час! If some alter ego of mine is existing somewhere, likewise a photon, which is in two different spaces at one time, let this alter ergo of mine be happy like I am, for the highest happiness for a person is his existence, and without a certain understanding this happiness is hardly achievable... but I understand, I cognised, though I cannot formulate it, for any definition would destroy the Idea.
***
Облака... Царство эфира... Серая неизвестность... Вдруг бескрайняя серебряная полоса летит на нас. Мы пролетели сквозь нее. Или она сквозь нас... Бесконечное число горизонтов... Грустная Аврора... Непонятные облака. Непонятные, как человеческий ум. Облака! Покидаю вас непонятыми! Сгустки тумана, скажешь ты? Да, сгустки, скажу я. Тогда и человек - сгусток... Вдруг мир перевернулся! Розово-голубое в золотом свете! Многослойные и безмерные миры наших фантазий!.. Что прекрасного в неопределенности, не имеющей конца? Что прекрасного может быть в необъяснимом? Перспектива...
...
А теперь по-другому. Грядка из облаков. Будто вспаханная земля из эфира. На ней вырастает солнце... Подняться над необъяснимым и все же оставаться ниже его. Незачем понимать. Созерцай удивленно... Но если даже взглянуть глазами ученого, видишь кругом системы, системы, системы!.. Само собой? Я вам не верю!.. Вдруг вижу застывшую лагуну. Как будто Карибские острова. Это все - как Солярис... Вы хотели бы жить в таком мире? Вам было бы одиноко.
***
Все! Откровения длятся недолго! Я устал. Земля прямо по курсу! И вот уже совсем скоро я увижу симметрию, цивилизацию, и все будет понятно. Наш удел - Земля, и я не жалею.
Сын и отец (Moderato)
- Я изменю мир!
- Очень хорошо.
- Ты, кажется, меня не слушаешь?
- Нет, я слышу тебя.
- Тогда почему ты так равнодушен к моим словам?
- Видишь ли, и я, и многие другие, умнее нас с тобой, стремились изменить мир.
- И что? Они все ошибались! Я знаю, что и как нужно сделать.
- Дай Бог.
- Ты мне не веришь?
- Просто когда-то я был таким же, как ты.
- И ты сдался?
- Да.
- Значит, в тебе было мало мужества!
- Вовсе нет, я никогда не испытывал в этом недостатка.
- Что же тогда заставило тебя бросить все?
- Я понял, что все попытки пересоздать мир приводят нас к тому, что мир таков, каков он есть. Пройдя долгий путь, ты понимаешь, что пришел к тому же. Поэтому все наши знания о жизни почти ничего не значат. Как говорил один раввин, жизнь - это река.
- Почему?
- Его спросили то же самое.
- И что он ответил?
- Он сказал: откуда я знаю?
Прогулка (Andante)
I
Как хорошо чувствовать себя свободным! Представьте: еще семь утра и все спят, но уже рассвело и птицы бодрствуют. В один из таких дней Жорж прогуливался по аллее и думал... ни о чем не думал. Ему нравилось наступать на гравий - согласитесь, это приятно, - и напевать что-то себе под нос. Деревья, небо, земля - все было окутано и пропитано туманом, и в этом тоже была какая-то прелесть. Воробьи деловито прыгали с ветки на ветку внутри большого куста, еще голого, но уже дышащего весной.
Люди еще спали. Впрочем, я это говорил. Они спали, и это было хорошо: ничто не тревожило Пьера. Почему Жорж вдруг стал Пьером, спросите вы? Если хотите, он опять станет Жоржем, а если нет, то пусть будет Франсуа или Мишелем. Вы все равно ведь забудете, как его звали. Да это никому и не нужно. Довольно того, что он простой человек, как я, как вы, как мы все.
II
- C"est si bon! Время...
- Остановилось?
- Да. Вы умеете читать мысли?
- На самом деле это не так сложно. Время или неумолимо бежит, несется, летит, или, наоборот, ползет, тянется, стоит на месте, или не стоит на месте... Все как обычно.
- Да.
- А что с Пьером?
- Ничего.
- Это хорошо. Порой нам так не хватает в жизни простого ничего!
III
Конечно, ничего - это замечательно, но когда его много, становится скучно. Поэтому когда Пьер увидел людей, выгуливающих своих собак, он им обрадовался. С ними пришла жизнь, простая житейская жизнь. В такой жизни заключено высшее счастье. Ты ни к чему не стремишься, ты самодостаточен, а жизнь течет очень тихо и очень медленно и, как правило, ты даже не замечаешь, когда тебя забирают на тот свет, и ты знаешь, что попадешь в рай, а потом, если захочешь, будешь радостно и беззаботно порхать вместе с другими воробьями в каком-нибудь кустарнике...
Вот людей стало уже совсем много. Как хорошо бывает вернуться в привычную жизнь! Пьер пошел купить газету и выпить чашечку кофе, Жорж его очень любил.
Рождественская ночь (Lento)
Была ночь. На чистом черном небе ярко светилась одинокая звезда, далекая и прекрасная. И было слышно, как в святой тишине поются Рождественские гимны. Снег на земле лежал нетронутым. И почему-то было совсем не холодно.
В эту ночь Клаус не мог заснуть и сидел перед окном, любуясь спящими деревьями под мягким снежным покрывалом. Хельга, его младшая сестра, тихо спала в своей кроватке. Ее золотые волосы были рассыпаны по подушке вокруг безмятежно улыбающегося личика. Время остановилось, и Клаус не мог поверить, что утро настанет. Тогда он, не умываясь, прямо из кровати побежит к елке смотреть подарки - интересно, что же принес Святой Николай на этот раз? А потом он пойдет с друзьями на улицу играть в снежки, строить снежные крепости и кататься на санках. А после этого он, наверное, отправится в гости к Францу - его лучшему другу... "Ах, как же хорошо, что Бог родился, и как хорошо, что Он создал меня", - подумал Клаус.
Он еще раз поглядел на спящую сестру, мерцающую где-то вдалеке звезду и уснул.