Аннотация: Неумолимо приближался 25-й век. Земляне готовились с помпой отпраздновать это событие...
Неумолимо приближался 25-й век. Земляне готовились с помпой отпраздновать это событие. Но "радость" шла слишком быстрыми шагами. А надо было что-то достроить, что-то подкрасить... Как всегда перед юбилеями, дел было невпроворот.
А в гомотроне "Северный" директору тревожные мысли не давали покоя. Слишком многие постояльцы, продлевающие себе жизнь, а скорее, отодвигающие кончину глубоким сном, заказали пробуждение на юбилейный год. Сколько с ними мороки... Минимум сорок дней пробудившийся предок проходит адаптационный период в лабораториях хирургов, физиологов, неврологов... Да каждый орган от зрачка в правом глазу до ногтя на мизинце левой ноги будет проверен, если нужно, восстановлен или заменён. Постоялец будет физически натренирован, в его мозги вставят знания современного русского языка. Да плюс ещё месяц под присмотром спецов одной из санаторных баз проснувшийся предок будет познавать жизнь на незнакомой, по сути, для него планете.
Если постоялец останется доволен - его надо внедрить в новую жизнь, помочь найти в ней своё место. А если ему наша нынешняя простецкая "толкотня" на земле покажется скучной - он может (в договоре это есть) вернуться в свой сон и ждать более совершенные времёна...
Побывать на юбилее захотелось почти тысяче постояльцам. Но наши-то адаптационные службы способны пробудить всего пятьсот. Список расширить нельзя. А к 31 декабря 2499 года при полном параде жаждет явиться вдвое больше! Набирали не мы. Кто-то когда-то пожадничал. Кто-то умело жонглировал "бумагами"...
Но время ещё есть. Может быть, что-нибудь придумаем.
Директор решил провести ещё одно совещание, но не только со своими тёртыми-перетёртыми коллегами, с которыми проработал уже много лет, а пригласить и дерзких парней, выдающих новизну за новизной.
Разместились в малом конференц-зале.
- Василий Петрович, а если мы растянем дату выхода из глубокого сна на годик-другой? Ведь у нас не все гладко и благополучно проходят адаптацию. Некоторым сорока дней явно будет мало. Хорошо если с ними нужные операции да процедуры успеем провести месяца за три. А потом переводим этих "трудных" пациентов на курорты с мягким климатом, и они там спокойно, восстанавливая упругость в мышцах, прочность в костях и ясность в умах, дождутся праздничных дней.
- Хорошая мысль, Ласточкин. Ладно, давайте обсудим, кого следует будить в первую очередь, кого позже.
- А это без разницы. Граждане спят кто по сто, а кто и по двести лет. Какая у них родня, какие связи?- вставил кто-то из ветеранов гомотрона.
- Ну, этот вопрос нам разрешит Мария Ивановна. Вы у нас внедряете разбуженных в новую жизнь.
- Василий Петрович, нам бы сразу разделить наших пациентов на две категории: ушедших в глубокий сон без особых нарушений здоровья и тех, которые больше чем юбилея ждут чудес от нашей продвинутой, как они надеются, медицины,- снова влез Ласточкин.
- Согласен!
В центре стола конференц-зала засветилась яркая бирюзовая пирамидка цифровых значений с текстовыми пояснениями. Здоровых пациентов, желающих проснуться, оказалось 356. 160 человек из общего числа желающих имели незначительные прорехи в здоровье. Но пациентов 400 нуждались в серьёзном лечении и даже в операциях.
- Картина ясная,- сказал директор. - Марья Ивановна, как вы всегда делаете, выясните: что там с потомками, ждут ли своих сохраняемых у нас предков, ну и всё такое... А мы уж потом точно решим со сменами и списками.
"Да есть у меня эти данные,- моргала глазами Мария Ивановна. - Могла бы и показать. Любопытствующие всегда есть и с той, и другой стороны, а на знакомство идут осторожно, да и довольно редко". Но зав. отделом "по внедрению" не стала щеголять своей осведомлённостью в тонкостях порученного ей дела и дипломатично приняла наказ директора.
- Все свободны. А мы с вами, Ласточкин, сейчас пройдём ко мне, есть разговор.
- Вот такое дело, Алексей. Ты тот человек, который может мне помочь. Я на тебя надеюсь! Мы с женой приняли из санаторной группы девушку, мою дальнюю-предальнюю родственницу. Она была пациенткой нашего гомотрона. Проснулась - ей двадцать лет, но на самом деле ей-то уже за сто. В свои далёкие годы девочка попала в страшную аварию. Тогда бедняжку склеили и усыпили в надежде, что когда-нибудь её можно будет вернуть к полноценной жизни. В то время она бы осталась инвалидом. Сейчас врачи сумели восстановить её полностью. Теперь ей нужен мягкий психологический климат, внимание. Мы, конечно, в семье всё делаем, но девочке товарищи нужны, сверстники. Она, естественно, продолжит учёбу. Что-нибудь ей подберём. Не отдавать же это небесное создание в профессиональные руки зав. отдела "по внедрению", как ты говоришь. Алексей, пожалуйста, введи Леночку в круг своих товарищей. Возьми над ней шефство. И Родина тебя не забудет!
- Когда приступать?- в ответ также с горчинкой проиронизировал Ласточкин. - А знаете, Василий Петрович, у нас завтра в доме творчества будет читать свои стихи Дима Клёнов, мой старинный друг. Потом мы все где-нибудь соберёмся. Вот мы со Светой зайдём к Вам, познакомимся с Леной и заберём её на этот вечер поэзии? Как?
- Быстро ты всё решаешь... Хорошо! Во сколько вас ждать?
- У вас мы будем ровно в пять. С Димкой и друзьями встречаемся без двадцати шесть уже на месте. Вечер начинается ровно в шесть.
- Хорошо. Ждём.
...После чтения стихов и исполнения авторских песен вся дружеская компания, которая присутствовала на вечере, распадаться не захотела и по приглашению Димки отправилась к нему домой. Родители души не чаяли в единственном сыне, да и приятелей его они знали с малых лет и принимали как своих. После первых приветствий мудрые "старики" удалились, а любители поэзии недолго звенели бокалами, затем включили музыку и устроили танцы. Лена смотрела во все глаза. Танцы были абсолютно новыми. Парни и девушки то держали друг друга за руки, то отчаянно выделывали выкрутасы вроде бы в такт музыке. Дима заметил растерянность новой знакомой, убрал звук, достал аккордеон и заиграл старинную, но всеми любимую мелодию. К Лене подбежала Света, взяла её за руки, и они минутку кружили в медленном танце.
Затем Дима запел и все подхватили. Под аккомпанемент аккордеона вспоминали песни прошлых лет, пели новые. Лене было интересно. Некоторые песни, и не только народные, она узнавала. Пели песни не целиком - отдельные куплеты. Потом пошёл разговор.
Все знали, что Лена была пациентка гомотрона, и нетерпеливая Катя спросила, снилось ей что-нибудь в таком глубоком и долгом сне.
- Сон был без сновидений. Очнулась только на больничной койке.
- Много изменений обнаружила? - спросил кто-то.
- В санаторий я попала впервые. Все мои впечатления ещё впереди. По городу прошлись - центр немного изменился. Деревья другие. По тротуарам ходить приходится. Сами не везут...
- А Василий Петрович никого не напоминает тебе из прежней родни? - спросила неугомонная Катя.
- Вы знаете, этот добрейший человек удивительно похож на моего дядю. Его заботы и заботы его семьи помогают мне переносить разлуку с близкими и как-то сглаживают неестественный временной разрыв.