За все добро расплатимся добром,
      За всю любовь расплатимся любовью..."

                          Н.М.Рубцов


Идём с надеждою, за зло - платя добром,
За ненависть и страх - платя любовью.
Рубцов был прав: "Мы денег не берем."
Лишь отдаем, где потом, а где - кровью.

О, русская земля, блаженна ты в веках!
Нет на земле подобных человеков.
Последним рубищем поделится монах, 
Последней коркою - убогий и калека...

Здесь приютит вас чистая изба,
Накроет стол солдатка-молодуха.
"Не будет ли войны? Будь проклята она!"
С вопросом вечным - дряхлая старуха.

"Наверное не будет, что ты, мать!"
На пожелтевшем фото - снимок сына.
Что ею пережито, - не узнать.
"Пречиста Богородица, спаси нас..."

Молитвою жива... И так - из века в век.
Туретчина, ногайцы и чечены...
Да, терпелив ты, русский человек.
Но были ведь - Париж, Берлин и Вена!

"Мы денег не берем..." Скупое серебро -
Отвергнуто натруженной ладонью.
Вот так всегда - за доброе - добром,
И за любовь - извечною любовью.


***


Горчит Полынь-звезда...

Если, Господи, это так,
Если праведно я пою,
Дай мне, Господи, дай мне знак,
Что я волю понял Твою.
Н.С.Гумилев


Да, Бог наш терпелив, народ же - во сто крат.
Век, совесть отменив, - порочен и горбат...
В слепом потоке дней, кричу себе: постой!
Здесь, в серебре полей, - России дух святой...

Здесь, в инее ветвей, токуют глухари,
А в мае - соловей страдает до зари...
Ты всё мое - возьми, ты всё свое - отдай;
Хоть милуй, хоть казни, но лишь не отлучай  

От сини скорбных глаз... Предвечной высоты... 
Безвестный богомаз здесь черпал - чистоты...
Сияет мерный свет Божественных икон...
Простых ответов нет. Лишь колокольный звон...

Сквозь сумерки - заря на купола церквей 
Льёт золото, зовя, к Кресту твоих детей.
За отреченье, страх - безумья череда.
В багровых небесах - горчит Полынь-звезда...


***


Ты знаешь, милая, я смерти не боюсь,
И ни о чем их не прошу... Не верю.
Доверюсь я скорее раненому зверю,
Чем людям, походя, предавшим Русь.

Мне хочется свободы и покоя,
Мне о любви приятней песни петь,
Но вновь сияет полковая медь -
Тревожно и светло. Нам не уйти от боя...

Так яростнее музыка, не молкни барабан!
Закат багряный предвещает битву. 
Полковник страстную творит молитву...
Он молод, бледен, и без водки пьян.

И вот, труба зовёт! Степь - алые цветы...
Так за Царя, за Родину, за Веру!
О, Господи, даруй нам легче меру -
Кладутся истово трёхперстные кресты...

Ах, мама... Старый дом, осевшее крыльцо...
Но полно, мне навстречу - жаркий ветер.
И я врага в чужой цепи отметил,
И силюсь разглядеть его лицо...

Смерть не страшна. 
                  Но страшно... 
                                И легко.

***


Что ж ты ранишь, терзаешь мне душу, 
Прячешь очи бездонные синие 
И не хочешь ни верить, ни слушать, 
Всё тоскуешь в безмолвном бессилии, 
Боль моя и любовь, Россия?! 

Много песен пропето, а счастья нет. 
Мелет смуту кровавая мельница... 
По пороше твой остывает след, 
Волчьи стаи околицей стелются, 
И кружит по погостам метелица... 

Сколько надо еще принести 
В жертву - нервов, пронзительных слов, 
Чтоб с надеждой тебя обрести - 
В чистоте русских рек, родников, 
В горнем свете святых куполов?! 

Чтоб спасти наши грешные души, 
Васильковые очи... Спасителю - 
Помолись с верой... К сердцу прислушайся, 
Напитайся весеннею силою, 
Боль моя и любовь, Россия! 

Я не знаю ни места, ни времени... 
Но воспрянешь - свободная, сильная! 
Твой я сын, твоего рода-племени, 
От Ильи, от напева былинного... 
Нервом спаян с тобой, Россия. 

***

Страстная пятница

По облакам то здесь, то там -
флюиды, промельки и блики...
-----
Во мне тоска по городам, 
по весям, далям, островам,
что оставлял друзьям, врагам,
где лица милые и лики
безжалостных ко мне святых,
что били правдою под дых,
и совесть спавшую будили...
-----
В страстную пятницу в посте 
держите телеса и души...
-----
Вновь чистый позади четверг,
и реквием мне не послушать - 
я православный человек...

Вот церковь - дивный Божий храм.
И он приемлет упованья...
На образах - Небесный Царь
и Матерь Божия... Преданья 
далекой старины темны,
а наша вера - уязвима...
-----
(И шлем проклятья небу мы,
и множим грех Ершалаима...
На тысячах крутых голгоф
Рим распинает иудеев.
Но лишь один - и Сын, и Бог,
и он - во власти фарисеев...
Они кричат в толпе: "Распни!!!"
И отнимают жизнь у Сына...
И боль веков, и эта кровь 
на совести - невыносима...

Власть множит тысячи Варавв,
Ликуют - варвары и хамы...)
-----
Апрель. Забытый запах трав.
Вновь открывают двери храмы...
И Пасха светлая зовет
К Христу - измученный народ...

***

Россия

Не понять, не постичь, 
общей мерой её не измерить,
не проникнуть в глубины 
этой девственной странной души.
Верно Гений сказал, 
что в Россию возможно лишь верить:
ум бесстрастный застынет
в её азиатской глуши...


Эти дали бескрайние - 
обжигают снегами и зноем.
Она в ветхой холстине, 
хоть алмазов и злата не счесть.
Её тело истерзано, 
залито кровью и гноем,
и за лютою вестью - 
вновь недобрая скорбная весть...


Сколько вынесла горя, 
свирепых набегов, лишений,
безутешно рыдая 
над трупами милых детей...
Каждый раз возрождалась 
в надрывных трудах и свершеньях,
вновь блистая дворцами 
и золотоглавьем церквей.


Твои дети, так исстари, - 
мученики и герои;
их терпенью и лихости 
ты не отыщешь конца...
Страшен бунт на Руси, 
душен мир, и в миру - море крови;
а за ликом юродивым - 
и плебей, и носитель Венца!


Эта смертная мука твоя - 
от безбожья и святости:
правота Аввакума, 
беспощадная воля Петра...
Черный день февраля -
помраченье сознанья в семнадцатом... 
И безумье Июля... 
И багрянец конца Октября...


Свято чтили Христа... 
В ослепленье топтали распятие.
Сотворяли кумиров 
и плевали на крышки гробов...
О, сними же ты, Господи, 
роковое проклятие,
вразуми нас, заблудших своих
дочерей и сынов!


Даруй - Веру, Надежду, 
Любовь и Спасение...
И Россия восстанет из пепла, 
себя возродит.
Верую - 
в неизбежность её возрождения, 
свято верую - 
будет раб в наших душах убит!


Всё исчезнет наносное, 
духу русскому чуждое;
крылья мощно расправит 
над Державой могучий Орёл!
Затрепещет Имперский Штандарт, 
запоют звонко трубы,
пронесётся как ветер по полю - 
храбрецов эскадрон...


Будет так! 
Пусть глумятся шуты-пересмешники...
День настанет - 
неизбежно падёт временщик!
Воздадут им от сердца 
святые российские грешники...
Боже рек: "Аз воздам!" - трепещи!


А когда боль отпустит, 
вороньё откуражится,
и вернётся Отчизна 
на праведный путь, - 
припадём к ней в раскаянии, 
и окажется:
не иссякла великая 
материнская грудь...


Не понять, не постичь, 
общей мерой её не измерить,
не проникнуть в глубины 
зачарованной светлой души.
Верно Гений сказал, 
что в Россию возможно лишь верить:
ум бесстрастный застынет 
в её азиатской глуши...

***

Р У С С К И Й Т Р А К Т

"Выхожу один я на дорогу..."
М.Ю. Лермонтов

Святой Покров минул бесснежно, но с морозом.
Даль в дымке - просеки, овраги и луга.
Роняют золото венчальное берёзы,
Заиндевели потемневшие стога...

Речонка мутная, как смуглая девчонка, -
Цыганочку отплясывает в такт:
И плечиком, и грудью, и ручонкой.
Но смущена... И прячет очи в плат...

Тракт, русский тракт - мученье и призванье;
Кресты, часовни, стражи, кандалы...
За грех и святость - суд и воздаянье,
И Божий Промысл, и на гербах - орлы.

На бронзе патина, а на челе - тревога,
Змей под копытом, пропасть - под конём.
Царь-всадник, Русь, и вечная дорога.
Величье, низость - в облике одном...

Русь, Родина моя, твои истоки 
Покрыты сумраком минувших лет.
За что, за святость или за пороки
Наш тракт кандальный - в край утрат и бед?!

Блажен, кто верит. Лик твой скорбно - светел.
Блестит под звёздами извечный путь.
Сквозь твердь сердец взывает века пепел.
Как было б сладостно - забыться и заснуть...

***

Путь Иуды

Утра печаль... Письменный стол.
Тайной палим девственный лист.
А за окном - русский простор,
Где боль да хмарь, да дикий свист...

Правят там бал топор да кистень,
Правда там, чистота - не в чести,
Горе там и беда - каждый день;
Но крест тяжкий надо нести...

По опаленным гулким местам -
Тракты кандальные да волчий вой...
Будто вчера Сына сняли с креста,
И нас Иуда повел за собой...

Ноги разбиты, разум угас.
Давит пустыня... Камни да зной.
Хоть бы глоток Правды сейчас,
Хоть бы щепоть Веры святой...

Утра печаль сердце томит...
Взгляд на осине горькой застыл.
Тело в петле чье-то висит.
Кто ты? Зачем?! Верил? Любил?

Руки умыл скорбный Пилат.
Тридцать денариев... Отче, ликуй!
Ты ли, Иуда, друг мой и брат,
Что подарил мне свой поцелуй?!

*** 

Мне б набрать новых слов
в соловьиных июньских затонах;
До утра их облечь
В недосказанность путаных снов...
И, под буйного ветра
Сквозные порывы и стоны, -
Научиться ценить
Незнакомую смутную речь...

Мне б забыть навсегда
Человеческих звуков дрожанье;
Неуклюжих признаний
Расстрелянной ритмом строки...
Над родимым гнездом
Помнить горлицы лишь воркованье,
Да живое тепло -
Материнской шершавой руки...


***

"Но тихая послышится мне музыка -
и теплым светом обогреет грудь,
как будто доченька ладошкой узкою
слезу с моей щеки смогла смахнуть..."

В.Хатюшин


Ведь ты малышкою была...
Но вот как время обернулось!
Семнадцать лет... Бои, дела...
А ты болела и росла;
и мир твой рос, и время гнулось
под легкой девичьей стопой...
А на висках отцовских - иней
(иль серебро), и это знак,
что от банальных песнопений,
от молодости, праздной лени
не осталётся и следа...

-----

Большие знания влекут,
увы, - великие печали...

-----

Ты в мир стремительно вошла
походкой дерзкою и властной...

Отец... Смогу ль ещё помочь?!

Закат алел призывно, страстно...
И убегала с милым дочь
в свой мир, опеке неподвластный,
где молодость с кольцом в пупке
и пирсингом на языке...
И где язык неприхотливый,
изломанный и похотливый,
отринув века "серебро" -
металла грубого стило
занес над музыкой крикливо...

Язык Ахматовой, Есенина
(им Богу молится Россия)...

Гармонию к чертям отринув, 
полублатная правит "феня",
наколотая героином...

А деву юную смешит
о прошлом плачущий пиит...
Она торопится любить,
не хочет без ошибок жить;
отбросив старых истин хлам,
новейшим молится "богам"...

И, новые плодя печали
и истин ложных ломоту,
под тиглем пламя разжигает
в перчатках белых Сатана.

А в тигле - плавится страна...
И в тысячах пустых сердец
на пули плавится свинец...

-----

Ведь ты малышкою была
и на ладони умещалась...
Но выросла и расцвела,
и, удаляясь, отстранялась...
Кипят в крови, зовут гормоны...

А я - душе твоей - гармонии
отцовской верною рукой
еще пытаюсь донести,
предупредить, помочь, спасти...

-----

Целует в щеку папу дочь,
с улыбкой отправляясь в ночь.
И говорит ему: "Не смей,
ты плохо думать обо мне.
Все будет, дорогой "о, кей"!

-----

Я тихо закрываю дверь
и молча подхожу к окну...
Чего я жду? И почему -
не по погоде вновь одета?!
Морозит... 
В ночь - два силуэта
уходят... 

Жалкие слова...

И страхи эти,
боли в сердце -
отцовства краденое счастье,
где ждешь - 
без права на участье...
Любовь... 
Любовь - всегда права.

-----

А в тигле Сатаны - страна.
И дольше жизни длится ночь,
И где-то бродит с милым дочь...

И я, премногия печали -
от знаний горьких отделив,
в сердца беспечные влагаю,
свои печали утолив...


***

"Мы лжи боимся, как чумы.
Но для других честны всегда ли?
Когда-то, может быть, и мы
чужих надежд не оправдали..."

Валерий Хатюшин


Не смягчится душа? Не смягчится.
И не примет тебя, не простит...

Зря, сердешный, ты будешь томиться,
будешь маяться, мучаться, льститься...
Ты строкой своей жалкой - убит...

Брань на вороте, бают, не виснет...
А вот вспомни, и ты ведь не раз,
Всуе, чьи-то охаивал жизни,
чьи-то судьбы судил невпопад...

Как аукнется, так и откликнет...
Я и сам - простодушный ...удак -
Сдуру, в драку спешил за Отчизну,
а влетел в забубенный кабак...
Там Сергей бы, наверно, отвесил
полной мерой, - за выкладку строк...
Николай же - махнул бы уверенно, 
за "портвейн" тот - кастетом в висок...

Но потом, отойдя от запоя,
и поплакал бы, и пожалел...
Но с тобой поменяться судьбою
или славой бы - не захотел...

А когда б ты попалсянавстречу
(хоть не будет уж больше встреч) -
улыбнулся б тебе беспечно...
И позор твой - свалился б с плеч...

***

Мой мир духовный - аскетичен и суров, 
Без изыска, без фальши и надрыва. 
Он, как утёс, под натиском ветров, 
Стоит у кромки бурного залива. 

Из откровений и прозрений то ценю, 
Что не противится свободе духа, 
Что не скупает совесть на корню, 
Не режет ложью зрения и слуха. 

К земле родной припав, как к алтарю, 
Её живу печалями, мечтами; 
Сквозь мрак и смерть - рассветную зарю 

Я вижу над весенними полями... 
Страдание твоё, о Русь, - боготворю 
И крест твой чту - над русскими церквями. 


***

Сентябрь, туманы, холода, простуды...
Ах, Бабье лето, где твоё тепло?!
Где краткий миг, - миг возвращенья к чуду,
Когда душе привольно и светло?

Когда, оглядываясь в прожитые дали,
Ты видишь, что до срока сентябри,
И осени плоды, и птичьи стаи,
И вестники предзимья снегири...

По листьям, по алмазам в травах росных,
По замкнутому кругу, по кольцу, -
Дай Бог, дойдя до откровений звёздных,
Вернуться снова к отчему крыльцу, 

Под сень родных берёз, под шелест безмятежный 
Краснеющих осин, пустеющих садов;
На круги Родины святой, святой и грешной,
И жить в любви, не зная холодов...

***

Я больше не пишу о любви. 
К чему слова? Что мог, то сказал. 
Не верю, не клянусь на крови, 
В делах, в словах - каленый металл. 

В горах сейчас - белесая стынь; 
На реках - наледь, водная пыль. 
А на устах горчайших - полынь; 
До горизонта - степь да ковыль... 

По полю мчится конь вороной; 
Он под седлом, но нет седока... 
И тучей - вороньё над страной,
И горя впереди - на века... 

Над степью, алой чайкой, - заря. 
На ранах - коркой кровь запеклась. 
Рубились, видно, страстно мы зря: 
Любовь ушла, страна продалась... 

Я больше не пишу о стране. 
К чему слова, коль умер народ?! 
Лишь тянет спеть родной стороне, 
Босому перейти речку вброд... 

Уйти за лес, где памяти клад, 
Где темень, глушь - кричи, не кричи, 
Вонзить в сердца каленый булат, 
Зажечь огонь прощальной свечи... 


***

Глушь, бездорожье, деревня Старинка, 
Церковь, часовня, чистый родник. 
Светлый Покров... За снежинкой, снежинка 
Падает снег... Я душою приник 

К стылой земле... Не могу оторваться. 
Слезы из глаз, словно жгучие льдинки... 
Дай же в любви мне сыновней признаться, 
Родина, к каждой березке, осинке, 

К озеру, к полю, к святому погосту, 
К речке, к холодному серому небу, 
К отчему дому, где жили не просто, 
Где, блудный сын, я давно уже не был... 

Дом... Заколочены окна крест-накрест... 
Свет предвечерний льдисто струится. 
И проступают, сквозь памяти напласт, 
Временем стертые, близкие лица... 

Как же я мог, как же вынесло сердце - 
Лет беспощадных боль и разлуку?! 
И никуда от вины мне не деться 
И не избыть эту вечную муку... 

Отчий мой край. Тишина над землей... 
Здесь осенен я был крестным знаменьем. 
Будет ли прерван твой скорбный покой 
Песнею колоколов возрожденья?! 

Глушь, бездорожье, деревня пустая... 
Светлый приход Покрова. 
К Родине, как к роднику припадая, 
Тщетно ищу искупленья слова... 

***

Как навязчива горечь полыни... 
Сплю... И снится - будто в аптеке я. 
Вот - провизор. Рецепт на латыни.
Он сулит мне здоровье, бессмертие... 

Мне выносят снадобья старинные.
Пью их. Бьет меня, словно током... 
Я лечу... И потоки незримые 
Переносят меня к истокам: 

К тем страницам, где тайны рождения, 
Где глаголы грустят без дела, 
Где Весна, и восторг цветения, 
Где ребёнка шаг первый несмелый... 

Вот и мама - от счастья светится, 
А отец - молодой и сильный... 
Жизнь трудна. Но так в лучшее верится! 
И в трудах и свершеньях - Россия... 

- Осень в сердце?! Врешь старый бездельник! 
Наяву, не во сне - в аптеке я. 
- День какой? Ах, да - понедельник... 
Так, почём у нас нынче бессмертие? 


***

Осени поздней червонные сполохи...
Ночи ажурная шаль.
Где ты, мой ангел? Следы лишь и шорохи.
Тени. Тревожная даль...

Счастья алкал я, истины, света,
Веру искал и любовь...
Где ты, мой ангел? Нет мне ответа.
Стынет душа. Давит новь...

Рифмы банальные... Мне их нашептывал
Ангел лукавый и злой.
Я принимал их на веру, безропотно.
Строфы распались золой...

Есть ли в страдании мне искупление?!
К Небу я дерзко взывал...
Ангел с мечом даровал мне знамение:
Чтобы в молитве, посте и смирении
Вечно ответа я ждал... 

Осени поздней закаты багровые...
Ночи холодная сталь.
Черные тени... Ответы суровые,
Что умножают печаль...

*** 

Времена, времена-то какие...
Каждый день полыхает Россия!
Нас пожары кольцом охватили...
Вы простите, как мы вас простили...

Вера чахнет... Власть молится черту...
Рвутся шахты, составы, аорты...
Шарлатаны вновь рвутся в мессии,
Чудеса "дарят" нам грабовые...

- Я Фома, не поверю без чуда!
- Хочешь чуда?! - Я вился Иуда
С легионом заморских солдат.
И умыл свои руки Пилат...

Каждый день полыхает окрест,
Каждый день за Россию - на крест...
Душит смрад... Кровь... Обуглены нервы...
- Камо грядеши?!
- Век двадцать первый...

***

Надежда умирает последней

Оборвав свою песню на захватанном слове,
Я ругаю себя и, как прежде, клянусь:
Никогда, даже самые светлые зори 
Не спрягать без нужды с нежным именем - Русь.

Окоёмы багряные, облысевшие пажити,
Покосившихся изб и церквей костяки...
Русь Святая - каликой убогой мне кажется,
И её воспевать мне, увы, не с руки.

Может, я ошибаюсь, может, всё перемелется,
Обойдётся, - умывшись живою водой,
Русь однажды очнётся и, как статная девица,
Мне помашет с пригорка желанной рукой...


***

Меж Непрядвой и Доном...

Нет, не терновый страшен мне венец,
не хлад, не глад, не смерть во рву зловонном...
А страшно, коль - с копьем наперевес -
все воинство Руси и рать небес
не зачерпнут шеломами из Дона...

Татьяна Глушкова 


Списан вчистую военкоматом,
Отпущен на волю, со смехом и матом...
Лесами, полями бреду - зелеными... 
Синими небесами - парю - безответными
Словесами... Как писано мне на роду...

----------------------

Зачем же я жил, осиянный,
И жил не щадил, окаянный,
В огне не сгорел и в бреду?!
Затем ли, чтоб с милой в веселье -
Пропить звезды все... И, в похмелье,
Уснуть в Гефсиманском саду?!

Янтарь, прибалтийские волны...
Афган... Цвета хаки погоны...
В каком это было году?!
А что было дальше - не помню...
Секунды спрессованы в годы...
Развеян их прах на ветру...

Уволен, уволен вчистую...
Неужто всё было впустую?!
И кости коня в ковылях...
Один в поле, бают - не воин...
Знать доли иной не достоин.
И всё в мире - боль лишь и прах...

-----------------

От Ладоги до Цареграда -
Посланцы подземного Сада -
Хазары - кружат вороньём...
И конь под седлом у Олега...
И волосы - белого снега...
И солнцем блистает шелом...

О, Русь... Без упрека, без страха...
Полон... Иль позорная плаха -
На ветру открытом юру?!
Нет, между Непрядвой и Доном,
Со Спасом Нерукотворным -
Мы встретим врага поутру...

+++