Эта история произошла давно, началась она в конце тридцатых годов прошлого столетия. А было это так.
В двух небольших хуторах, находившихся на расстоянии пяти километров друг от друга, жили Иван, да Наталья. Наталье было шестнадцать лет. Иван же был моложе Натальи на пять лет. Друг о друге они ничего не знали, и даже не догадывались о существовании друг друга, каждый из них жил своей жизнью.
Хутор, в котором жил Иван, в свое время входил во владения помещицы Паниной, особе дворянского рода, широко известного в то время в России. После революции, на базе помещичьих владений, советской властью был создан совхоз. Совхозы и их территории поддерживались тогдашней властью, и они бурно развивались. По этой причине в хуторе, в котором жил Иван, был организован магазин сельского потребительского общества, в который вынуждены были приходить за покупками жители окрестных сел и хуторов. Ходили в этот магазин и жители хутора, в котором жила Наталья.
Часто, постоянно занятые домашними хлопотами хуторяне, в магазин отправляли детей. Которые стайкой, ходили в магазин, напрямую, через поля и балки, и с удовольствием выполняли такие поручения. Любила, с подружками, ходить в магазин и Наталья.
Путь к магазину, на краю хутора, проходил рядом с совхозной нефтебазой, которую возглавлял веселый мужчина Федор. Хозяйство у него было хлопотное, но с его характером, с работой справлялся он легко. За простой, веселый нрав, его жители хутора уважали, часто любили приходить к нему, посидеть поговорить о жизни.
Федор часто видел девчонок, соседнего хутора, проходящих мимо в магазин, и всегда задевал их каким либо вопросом или шуткой. Больше всего он обращал внимание на Наталью:
- О! Невестушка! - выделял ее он из всех. - Вот подрастет сын, женю! Наталья смущалась, пряталась за других девчонок, но уйти от комплиментов Федора, ей удавалось редко. Так было всегда. Походов в магазин Наталья стала стыдиться, а тут ещё и подружки стали подшучивать над ней:
- Наталья, - говорили они, - пойдешь с нами к свёкру? Мы слышали, сын то его, подрос!.. Так продолжалось долго. Наталье это надоело, но... в магазин не пойти она не могла. Ну как она могла оставить семью без продуктов?
Неожиданно в жизнь людей ворвалась война. Последний раз стайку дружных девчонок Федор встретил осенью 1941 года:
- А где же невестушка? - спросил он.
- Да она окончила училище, - ответили подружки, - и устроилась на работу в село, где организовали машинотракторную станцию, в тридцати километрах от нашего хутора.
- Дома-то она бывает? - спросил он.
- Да, бывает по воскресеньям, - дружно ответили подружки.
- Вы на обратном пути - вновь продолжил разговор Федор, - обязательно зайдите ко мне. Смотрите не пройдите мимо - гостинец я для вас приготовил...
- Зайдёте? - требовательно повторил он.
- Зайдем - твердо пообещали подружки.
На обратном пути девушки, как и обещали, зашли на территорию нефтебазы. За деревянной коморкой они увидели стол, на котором лежало несколько больших арбузов. Один арбуз был аккуратно разрезан, манил к себе красным цветом сочной мякоти и ароматом. Девушки остолбенели!
- Подходите, подходите! - попросил Федор. - Я вас жду. Угощайтесь. Федор взял нож и разрезал еще один арбуз. - Ешьте, у меня их много. Ешьте, ешьте! - подбодрил он еще раз не решительных девчонок.
Такого подарка девушки не ожидали. Ели, весело щебеча и подшучивая, друг над другом. Федор смешил их, рассказывая разные небылицы. В конце трапезы он вынес полный мешок, раздал каждой девушке по арбузу, а один попросил передать "невестушке", при этом сказал:
- Чует мое сердце - быть ей роднёй!..
Чуть позже осенью Федора призвали на войну. Уже зимой, в январе, пришла домой весточка, что где-то под Москвой пропал он без вести. С тех пор больше его никто не видел. С весточкой о смерти Федора, над сыном его Иваном и Натальей, которые до сих пор так и не знали друг друга, повисло предвиденье Федора - быть им мужем и женой.
Наталья
Всю войну Наталья работала в машинотракторной станции. Сначала работала учетчиком, затем рядовым бухгалтером. Вскоре ушел на фронт главный бухгалтер. По этому проводу ее в кабинет к себе пригласил директор и сказал:
- Наталья, с сегодняшнего дня я тебя назначаю главным бухгалтером. - Наталья в слезы - не смогу я, я боюсь! На это директор ей просто и твердо сказал:
- Ты плачь, Наталья, бойся, кричи, но садись вон за тот большой стол, забирай все бумаги!.. И попробуй хоть одну ошибку сделать!..
Так Наталья стала главным бухгалтером предприятия и продолжала работать им и после войны.
Наталья, так как об Иване ни сном, ни духом ничего не знала, после войны начала устраивать свою жизнь как могла. В первый год после войны она вышла замуж за одного из местных парней, жизнь у них не сложилась, не смотря на то, что она носила под сердцем ребенка, менее чем через год совместной жизни она сбежала от него домой, к отцу и матери, и больше к мужу не вернулась. Родила дочь, после рождения, которой вынуждена была устроиться на работу в совхоз, как раз в тот хутор, где жил Иван. Совхоз ей предоставил комнатку, где она и проживала с дочерью, работая бухгалтером отделения. Имея на руках малолетнюю дочь, о замужестве она и не мечтала, думала лишь об одном - как ей выжить и вырастить дочь.
Иван
Ивана с четырнадцати лет, как и полагается, приписали к военкомату. Часто их, парней, собирали на военные сборы, обучали, к восемнадцати годам они становились настоящими солдатами. Получил подготовку и Иван, военкоматом был определен в сержантский состав, но, слава богу, на войну он не попал. Все ребята его года рождения в войне уже участия не принимали. По этой причине ему предстояло по достижении двадцати одного года служить в армии уже после войны.
Как это было
Через время, Наталья стала замечать, что из всех хуторских парней красноречиво поглядывает и вьется вокруг нее худенький, не окрепший и не ухоженный парнишка. Как-то оформляя ему наряд на работу, она узнала, что зовут его Ваней. Знакомые женщины подшучивали над ней:
- Вот, Наталья, и жених тебе. Парень хороший живет без отца с мачехой. Помыть, подкормить, таким мужиком станет!.. Приглядись!
Иван же не навязчиво, но очень настойчиво продолжал свои ухаживания. Наталья все больше и больше привыкала к нему и без раздражения принимала их. Но в её душе, конечно, роились сомнения, и близко к себе она Ивана не подпускала. Через время она узнала, что Иван не с ней одной пытается подружиться. Её дочь кроме первого слова - мама, второе слово четко сказала - Ваня. Когда?.. Как успел ухажер научить дочь этому? Для нее осталось загадкой на всю жизнь. Но что-то в ней шевельнулось, и отношения их стали крепнуть. Через некоторое время они стали вдвоем или втроем гулять вечерами. Дочурка, как ни странно, абсолютно им не мешала, она органично вливалась в их отношения. Во время одной из прогулок Наталья попросила Ивана рассказать о своём отце, хотя знала, что он не вернулся с войны. И когда узнала, что отцом Ивана был тот самый мужчина с нефтебазы?! Она вначале даже растерялась, как же это так? А потом вдруг вспомнила вкус спелого арбуза и подумала:
- Наверное, действительно судьба!
- Я приду в воскресенье к вам домой - вдруг неожиданно сказал Иван, - хочу тебя засватать. Наталья молча кивнула головой.
Развязка
Сватать Наталью, Ивана привел в дом к отцу и матери известный всей округе, проживающий в том же хуторе, молодой мужчина Федор. Балагур и шутник, певец и танцор, как ни кто иной, он отлично подходил к такой миссии. Перевязанный через плечо вышитым рушником, он смело завел Ивана в дом родителей Натальи. Хвалил жениха и умело убеждал отца и мать невесты, что лучшего жениха, чем Иван для Натальи просто нет. Затем достал заветную поллитровочку, поставил на стол, мать живо организовала закуску, и беседа за столом доделала сватовское дело до конца.
- Наташа, а что скажешь ты? Пойдешь ли замуж за этого паренька - вдруг спросил ее отец.
- Пойду! - быстро и уверенно ответила она.
- Тогда по рукам - мгновенно отреагировал сват Федор и протянул руку. Но рукопожатием сватовство не окончилось. Молодые ушли гулять и, вернувшись с прогулки ночью, в дом не пошли. Для ночлега забрались на сеновал. Сваты продолжили трудиться над второй поллитровочкой. Мать вышла на улицу поделиться радостью с соседями. В разговоре с ними она узнала, что жениху еще предстоит служба в армии, это забеспокоило ее. Когда ушел сват Федор, о своем сомнении она сказала мужу.
Утром ни свет, ни заря, отец Натальи со словами:
- Наташа, доченька, а может не надо?! - забирался к молодым на сеновал.
- Папа! Как же не надо? Да, мы же с Ваней уже провели эту ночь как муж и жена! - в ужасе проговорила Наталья...
Так окончательно сбылось предвиденье Федора, Наталья и сын его Иван стали мужем и женой.
Часть 2
Шестое чувство
Разлука
Поженившись, Иван с Натальей жили дружно. Все у них ладилось. Вдвоем им жить было легче. Достаток рос. С дочерью вдвоем справляться было легче. Иван стал выправляться, возмужал. Наталья умела шить, поэтому у всех появились обновки. Да и любовь у них крепла.
Но, как известно, в любой семейной жизни без испытаний на прочность не бывает. Пришла временная разлука и к ним - Иван, на долгие три с половиной года, был призван служить в армию. Волей случая служить попал он, ни куда нибудь, а прямо в Германию. Пошли долгие годы ожидания и переписки. Наталья вынуждена была вновь все делать сама. Ожидание изматывало ее, работа так же отнимала много сил, требовала усидчивости и ответственности.
За себя она не боялась, знала, что испытание преодолеет, как и положено жене, мужа из армии обязательно дождется. А вот за Ивана она боялась, так как в себе в нем она уверена не была. За год совместной жизни она многое узнала о нем. Изучила привычки и его повадки. Знала, что лёгкость общения его с людьми, и особенно с молодыми женщинами, может сыграть с ними злую шутку.
- Не увела бы его, какая нибудь фрау - не один раз думала она. Это же терзало ее душу, иногда не выносимо.
Письма, правда, из Германии Иван все время писал хорошие, часто присылал фотографии свои и его друзей. Иногда на фотографиях встречались и штатские люди, как пояснял Иван, это были вольнонаемные немцы и немки, работавшие в войсковой части. Периодически присылал посылки, хорошие подарки ей и дочери, одежду и игрушки, обувь бытовую утварь, все то чего в России после войны катастрофически недоставало или не было вообще.
Все шло как будто хорошо. Но что-то неспокойно было в ее сердце. Душа ныла, измученная нехорошими предчувствиями, терзала и рвала ее на части.
Наталья
У Натальи с детства развито было, так называемое шестое чувство. Проявлялось оно по-разному. Вот, например, были такие случаи.
Одному из хуторских мальчишек Семёну, жившему в обеспеченной семье, купили велосипед. В то время велосипедом в доме могли похвастаться не многие хуторские семьи. Детвора, по обыкновению, завидовала ему, и при его появлении приставала с просьбой дать им прокатиться. Семён велосипед никому не давал. Это всех обижало и злило. В очередной раз, когда на "пятачке", где обычно проводила время хуторская детвора, появился с новым велосипедом, надоевший всем своим хвастовством Семён, присутствовала Наталья. Она тоже попросила прокатиться на велосипеде. И когда тот отказал, грозно сказала ему:
- Всё, теперь ты наказан! Только отъедешь от нас, обязательно упадешь!..
- Семён! И педаль погнешь! - с расстановкой слов, добавила она.
- Кто я? Да я ни разу еще не падал и не упаду! - возмутился он, и стал уезжать домой. Наталья гневно направила свой взгляд ему в спину. На глазах изумленной детворы, велосипедист не проехав и десяти метров, неожиданно камнем упал на землю на бок. Вскочил, оглянулся и увидел, что над ним смеются все дети. Ему было больно, падая он ушибся, кое-как поднял велосипед, обнаружив погнутую педаль от боли и досады горько заплакал и поковылял домой, ведя в руках свою новинку. Больше велосипедом перед детьми Семён не хвастался, а Наталью стал побаиваться:
- Ведьма - думал о ней он.
Когда Наталья окончила семилетнюю школу и стала чуть постарше, то примерно так же она наказала паренька, допустившего грубый выпад в сторону местного инвалида. Инвалидом мужик стал на гражданской войне, домой пришел без ноги, на костыле. Горюя о своей доле, мужик часто выпивал, ходил пьяным, кричал песни и ругался на свою пропащую жизнь. Однажды в хмельном состоянии он приковылял к кучке парней и девушек, вечером веселившимся на своем излюбленном месте. Он стал рассказывать им о своем горе, всем пришлось слушать его. И тут, самый не выдержанный из парней Егор, резко крикнул на него:
- Иди отсюда, кривая калека!
От неожиданной грубости Егора все замолчали, и тут подала свой голос Наталья:
- Егор, а что это ты так на старшего человека? Не на лежанке ведь мужик ногу потерял, и не от водки. Воевал он. А ты так на него сказал калека, так унизил. Ты знаешь? Теперь и ты станешь спотыкаться.
Когда стали расходиться по домам, в спину уходящему Егору, своим колдовским взглядом смотрела Наталья. Недолго нужно было ждать, Егор на ровном месте вдруг споткнулся как о камень. Он оглянулся назад и увидел глаза Натальи цепко смотревшие на него:
- Наталья, брось так смотреть - попросил он, - согласен, я поступил плохо. Больше так не буду.
Наталья поверила ему, опустила свой взгляд и сказала парню:
- Прости и ты меня, я тоже не буду.
Такою силой была наделена Наталья. Кроме этого она иногда предвидела события или безошибочно определяла человека виновного в том или ином поступке, но никогда она не думала, что такая ее способность может быть направлена против самой же себя. А такое произошло с ней в последние месяцы ожидания мужа из армии и сильно повлияло на их супружеский союз, внеся разлад в не окрепшие отношения.
Улика
Время как бы оно медленно не тянулось, неумолимо шло вперед. Приближалась долгожданная встреча. В самом конце службы Иван прислал домой в письме фотографию, на которой был запечатлен момент, когда к нему, попавшему случайно в госпиталь, из части, пришли проведать три друга и две вольнонаемные девушки, работавшие там же в офицерской столовой. Девушек звали одну Мартой, другую Ирмой, так было написано Иваном на оборотной стороне фотографии.
Иван служил водителем в комендантской роте. В последнее время в его обязанности входила работа по подвозу продуктов в столовую. Служба позволяла не только быть ближе к кухне и подальше от начальства, но и накоротке общаться с работающими в столовой немецкими девушками. Дело, как говориться было молодое, к общению тянулись не только служившие в части солдатики, но и уставшие от войны немецкие девушки.
Общительность Ивана привлекала молодых немок. С ним им было весело, он много шутил и оказывал забавные знаки внимания. За его густые черные волосы они дали ему прозвище "Шварц", то есть "Черный". Только завидев из окна кухни машину Ивана, они весело кричали:
- Шварц, Шварц приехал! Стол накрывай, быстро!!!
Слова эти они кричали по-русски, Иван их научил. Никто не знает, насколько далеко зашли у Ивана отношения с этими девушками. Но женское сердце Натальи отреагировало сразу. Как взрыв тысячи снарядов раздался в душе, блеск молний затмили глаза и разум её. Наталья только взглянула на фотографию, шестым своим чувством все поняла. Взяла в руки булавку и немедленно, без суда и следствия, выколола глаза одной из немецких девушек на фотографии. Шестое чувство ей подсказывало, что именно с ней, с Мартой, Иван завел шуры-муры, именно с ней он изменяет ей!
Фотографию с выколотыми глазами немецкой девушки Наталья вложила в конверт, гневно написала о своих подозрениях в письме и на следующий день отправила её Ивану назад в Германию.
До конца службы Иван пытался в письмах оправдаться перед Натальей. Дескать, обвинение к нему надуманное, а девушки, были просто знакомыми и приходили с друзьями к нему в госпиталь по их просьбе. Убедить в этом Наталью у Ивана не получалось. Их отношения до приезда мужа на родину оставались натянутыми, на грани разрыва.
Встреча
Наталья в этот день была дома. Утром к ней прибежала рассыльная женщина из конторы отделения совхоза и сказала, что из районного центра звонил муж Иван, он возвращается со службы и, так как с собой у него много вещей, просит его встретить на каком нибудь транспорте. У Натальи оборвалось сердце.
- Дождалась, наконец! - подумала она.
В душе у нее все металось и бурлило. Обида предполагаемой измены мужа - не покидала ее. Но недолго поразмыслив, обдумав все за и против, она решила:
- Конечно, он, скорей всего, виноват, но он ведь свой и единственный. Да и где теперь та немка и та Германия? Всё! Он дома - надо встречать.
Она побежала в контору, нашла управляющего отделением, выпросила у него лошадь с телегой и на всех парусах, как ей казалось, полетела встречать Ивана. Он ждал ее в условленном месте. Когда она его увидела - сердце ее обомлело. Иван стоял удивительно красивый, подтянутый, мужественный и за время службы в армии превратившийся в настоящего русского мужчину.
- Такого гнать от себя? Нет уж, дудки! - окончательно решила Наталья.
Подъехав на телеге прямо к Ивану, она легко спрыгнула с нее, подбежала к нему и крепко обняла. Иван что-то пытался еще раз объяснить ей об их ссоре, но Наталья остановила его:
- Поехали домой, Ваня, обо всём будем разбираться там.
Иван к возвращению на родину серьёзно готовился. С собой привез он немецкий баян, на котором за время службы в армии научился отлично играть, швейную машинку "Зингер" для Натальи. Большой запас иголок, шпулек и машинного масла к ней. Настенный ковер, чемодан одежды для жены и дочери и других качественных немецких вещей для себя и дома.
Так состоялась встреча Натальи и Ивана. И хотя полного прощения за предполагаемую измену Ивану не было, они стали потихоньку налаживать свой семейный быт и семейную жизнь, сохраненную практичным умом Натальи.
Примирение
Ровно через девять месяцев у Натальи и Ивана родился первый сын. Они дружно оба включились в заботу о нем. Упреков мужу Наталья стала делать меньше и реже. В семью постепенно возвращалась любовь. Но! Это было далеко не полное прощение Ивана, в этом смысле они находились лишь в начале пути.
Через полтора года родился второй сын. Уход за детьми занимал большую часть времени в жизни семьи. Супруги работали не покладая рук в совхозе, но полного достатка в дом совхозная зарплата не приносила. После рождения второго мальчика они решили обзавестись домашним хозяйством. Стали выращивать кур, уток, а так же завели козу. Козье молоко помогало ставить детей на ноги, но для двоих ребят его не хватало, было принято решение обзавестись коровой. Без коровьего молока детей не поднять - другого пути в послевоенные годы у сельской семьи не было.
Вскоре узнали, что в соседнем селе продается стельная телочка. Иван быстро провел переговоры и принял решение о покупке. Через день во двор он привел красноватого цвета корову, она была умилительно спокойной и доброй, потому сразу всем понравилась. Тут же решили назвать ее своим именем, так как имя Краснуха, которым называл ее бывший хозяин, не пришлось ко двору. Думали два дня, за это время предложено было около десятка кличек, но Наталья не соглашалась с ними. На третий день за семейным обедом Наталья вдруг выпалила, давайте назовем корову Мартой. Иван понял намек - обида Натальи окончательно не прошла.
- Марта, так Марта - мудро согласился он. А сам подумал: - Это же надо, не проходит обида у жены, надо будет еще ребеночка родить...
Марта оказалась коровой удачной. К детям относилась по-доброму, чтобы они не вытворяли с ней. А они, гоняя ее в стадо, без страха помахивали на нее палками, кричали и командовали, чтобы она шла быстрее, не отклоняясь от курса, и конечно любили гладить ее по круглым, сытым бокам. Вскоре пришло время, и, у Марты появился теленочек, вместе с которым в доме появилось молоко. Было его так много, что хватало всем. Появились и молочные продукты: сметана, творог, масло. Жизнь у Ивана и Натальи с появлением Марты стала веселей, а имя Марта из нарицательного имени, быстро превратилось в приятное, ассоциировалось которое с достатком и любовью. А вскоре совсем затмило то его значение, которое постоянно напоминало Наталье о германском инциденте, предполагаемой связи Ивана с немецкой девушкой Мартой. Так неожиданно для Ивана и Натальи, корова, эта благодатная скотина, стала надежной опорой окончательного примирения и сохранения семьи. А для Натальи еще и стала примирением со всею ненавистною Германией.
Как и задумал Иван ранее, после рождения второго сына, через полтора года появился и третий. Семья зажила дружно и счастливо.
Послесловие
Так получилось, что Наталья умерла намного раньше Ивана. Уже в конце своей жизни Иван однажды в доверительной беседе со своим старшим сыном, вдруг признался:
- Вот какая она штука жизнь. Возможно, ведь у вас есть еще один брат в Германии. Права была Наталья. Я до сих пор поражаюсь, ну, как она определила, что именно с Мартой у меня был роман в Германии! Ох и Наталья!? Ни женщина, а провидиц! А может и не она вовсе, просто нас так по жизни вела судьба.