Аннотация: Не уверена, что эпистолярная форма тут сработала хорошо - но допустим...
Здравствуйте, уважаемый Коля Н.
Позвольте, я буду обращаться к Вам на "Вы" - да, именно с большой буквы. Просто (это Вам, должно быть, известно) я человек старомодный. И потому чувствую себя свободнее, обращаясь к собеседнику так. Вам же в Ваши шестнадцать лет - правильно ли я понял возраст из письма? - эта форма, может быть, покажется непривычной. Но дело ведь не в форме, верно?
Я очень одинок, уважаемый Коля - притом что получаю множество писем каждый день. И хочется, пусть иногда, поговорить с кем-нибудь начистоту...
Вы пишете, что нуждаетесь в совете и, как мой горячий поклонник, ждете его именно от меня. "Писателем стать трудно, но я постараюсь". И тут же признаетесь, что у Вас пока не очень хорошо получаются сюжеты: "словно паззл из чужих фрагментов".
Скажу откровенно, Коля - в Вашем возрасте я тоже думал, что стоит лишь научиться писать, и сразу все станет легко и приятно. Не так, мой друг, не так! Скучная это и мучительная работа. Представьте: я, известный писатель, садясь за комп, каждый раз ощущаю, будто всю жизнь приходится начинать с чистого листа...
Теперь о славе. Ежегодно сотни тысяч читателей - до миллиона пока не дотягиваю. Критики называют меня "замечательным стилизатором современности", "неоархаистом", "создателем новой художественной структуры" и далее в том же духе. Но вот в будничной жизни я ощущаю себя ветошью эдакой, старым тряпьем. Наверно, я слишком долго читал классику и жил жизнями тех, кто из нашего мира давным-давно ушел... Меня не понимают ни близкие, ни сослуживцы.
Да, сослуживцы! Знаете ли Вы, дорогой мой Коля Н., что я зарабатываю себе на жизнь не сочинительством? Шесть, редко семь часов сна - поднимаюсь и, наскоро позавтракав, еду в свою маленькую, ничем не примечательную фирму, где занимаю ничем не примечательную должность. Коллеги мои даже не очень знают о том, что я известный автор. Во всяком случае, на их отношении ко мне это никак не отражается. Работа, домой, ужин - после ужина сажусь за клаву, и три часа, пять, семь часов писательского труда. Обычно находится время просмотреть письма (не все) и на кое-какие ответить; захожу на свой форум и пытаюсь проглядеть хотя бы двадцатую долю того, что напостили за день. Ни от писем, ни от суматохи на форуме радости - никакой.
Теперь ответьте мне, уважаемый Коля: зачем нужна Вам эта морока?
Но Вы и после моих откровений вряд ли раздумаете - я чувствую это по тону Вашего письма. Этакий благородный огонь, желание Служить Людям; случаются, значит, подобные порывы даже в наше время - странно...
Не знаю, что и сказать, дорогой мой Коля. Начать ли с общих писательских рекомендаций - но, думаю, Вы их сами изучить успели. Впрочем, Вы пишете, что нуждаетесь в сюжетах, - расскажу-ка я одну историйку, волнующую меня давно и бесплодно. Попытайтесь написать рассказ на эту тему. Может быть, получится?
Представьте себе некую фантастическую страну, где живет много писателей - очень, очень много, каждый второй от населения... Ну хорошо: пусть каждый десятый или сотый. Не факт, что все они действительно писатели - вероятно, большинство просто считает себя таковыми. Но всякий интеллигентный человек в этой стране хоть раз да пытался что-нибудь написать. И это очень естественно: ну как, скажите, по-иному выражать себя человеку, если остальные дороги закрыты или трудны? А тут - просто, доступно, затрат не требует: садись и сочиняй. Мечтай о славе.
Но вот проблема: слава не каждому дается. Особенно когда пишут в стране больше, чем читают, и печатные книги уже никому не нужны, а в сети - хорошо, если сотня в год зайдет. Известные писатели вымерли как класс...
Вообразили себе такой поворот, дорогой Коля Н.?
Уходят в прошлое традиции Великой Классической Литературы, но это бы ладно. Главное - что творится в обществе. Вспышки неудовлетворенных амбиций, виртуальная (и не только виртуальная) агрессия, всеобщий пофигизм...
Решать эту проблему уже не филологам, не критикам и не редакторам - а социологам и психологам. На уровне межгосударственной комиссии (я, кажется, об одной стране говорил? напрасно).
Подробности, уважаемый Коля, предоставляю продумать Вам... Но в любом случае никуда не деться от вывода: многомиллионной орде писателей нужны читатели - или читальщики, хоть виртуальные. Иными словами - программы.
Подробности опять-таки за Вами, но начальный состав компьютерных ридеров (порядка десяти в десятой степени) был сформирован через несколько лет. И не нужно, пожалуйста, думать, что для миллиардов ридеров требуется такой же (пропорционально) объем памяти, как и для одного! Любая сверхмощная компьютерная станция может хранить в себе едва ли не четверть всех читальщиков планеты...
И при этом, прошу заметить, любой читальщик обладает действительно развитым эстетическим чутьем, знанием объективных критериев - но и подобием эмоций, субъективности. Собственным внутренним миром и представлением о себе как о реально существующем в пространстве-времени человеке. Так что, в общем-то, это вариант получше, чем дядя Петя - ремонтник флаеров, почитывающий книгу, стоя в очереди к нультэшке.
Ну, конечно, сначала ридеры не были такими развитыми. Определением писательского коэффициента (ну и термин-то подобрали!) занимались люди: культурологи, критики, литературоведы. Сравнивали тексты разных авторов и определяли, кто скольких читателей достоин: миллиона, тысячи, десяти... Кто (старомодное сравнение) - Пушкин, кто - Бенедиктов, а кто - убогий чиновнишко, только и пишущий, что в альбомы знакомым дамам.
Минуло тридцать лет или сорок. Взахлеб спорили о субъективизме этих критиков-культурологов. Да и денег на специалистов уходило немало, а система существует за счет государства... И масса других проблем. Но главное, программы-читальщики были за эти десятки лет усовершенствованы. И не осталось сомнений: именно они теперь лучше всех могут определять, достоин автор рекламы в мире ридеров - или нет.
Закончилось время читателей-людей. Старомодные чудаки вроде меня даже сейчас, спустя новые полвека, читают иногда. Но больше пишут. Хотя и нас, писателей, осталось немного, прошла та безумная эпоха. Иные у прочих людей интересы. Кто в вирте выражает себя (да, не только писательство теперь - самовыражение, доступное всем!), кто летает в межзвездные турне...
Вы видите, Коля, что вышло - не получилось у меня сюжета, а получилась правда. И теперь легко можете представить, как изумился я, прочтя Ваше письмо. Сначала думал, чья-то шутка (до сих пор не уверен, что это не так). Или же сбой в программе - хотел написать админу Вашей станции, выяснить, в чем проблема. А мог ли я подумать иначе?
Много было у меня писем, восторженных... сдержанно-аналитических... и Васи В., и Димы Д., и Маши М. - все имена, сколько их есть на свете. Разные люди, разные возрасты, предпочтения. Мне удавалось порой, сосредоточившись, вообразить себе их лица - такие непохожие друг на друга... хоть и знал, что нет у них никаких лиц, нет и быть не может. Но никто. Никогда. Ни в одном письме. Даже намеком. Не говорил мне, что хочет стать писателем.
Ридеры не умеют писать и не пытаются, ридеры хотят и умеют - только читать.
Сбой? Шутка? Не хочу выяснять. Уважаемый Коля Н., Вы поразили и воодушевили меня. Заставили взглянуть иными глазами на жизнь, на себя самого. Высокопарно звучит? Ну, пусть так. Я просто знаю: мир сложней и интересней, чем кажется.
Дорогой мой Коля Н., я не пошлю Вам это письмо. Сочинял-то я его скорее для себя, чем для Вас. Милый Коля, наверно, это будет ложью, простите старика, но я сейчас сочиню и отправлю письмо совсем иное, где, наряду с поощрениями (так сказать, "в задаток"), будут и советы - теплые, умные, без шаблонности. А вдруг поможет? Что если - нелегко поверить, а как хочется надеяться! - Вы действительно станете писателем?
И еще один вопрос: что такое ложь? Возможно, Коля, мы все - программы, в реале ли, в виртуале. Программы, созданные... кем? Богом, природой? А это уже неважно...
С благодарностью и пожеланием всяческих успехов,
прозаик-архаист Константин Львович Толстой.
6 мая 2134 г.