В январском номере "Нового мира" за прошлый год куча стихотворений Александра Кушнера названа "Жёлтым костром в тумане..." Последнее стихотворение из кучи, очень свежей, потому и горевшей "жёлтым костром", начинается так:
Заходили мы к даче с дремучей, лесной стороны
Сквозь кусты, через вырубку с дикой и грубой травой,
Справедливо считавшей, что здесь мы ходить не должны,
Иван-чай, да кипрей, да крапивы рубеж огневой.
А для какой надобности поэт ведёт в бурьян читателей своих? Тайны из этого Александр Семёнович не делает:
Здесь ходить бы и впрямь ни к чему, и тропа заросла,
Но компания наша подвыпила, - как не...
Вон в чём дело! Подвыпил поэт - какнуть ему захотелось:
Большая восьмерка
Мне приснилось, что я с госпожой Бернадет Ширак
Говорю о Набокове, Вырице и Париже
И какое-то слово хочу - не могу никак
Вспомнить и заменяю другим, что лежит поближе,
А по левую руку, притихнув, сидит жена
Президента Канады - мечтательная блондинка
Лорин Харпер - и ей подливают в бокал вина,
Сон есть сон, и мы чокнулись с нею, и тут - заминка,
Потому что не знаю английского языка.
Переводчик мне хочет помочь, да я плохо слышу.
Лора Буш обаятельна; Флавия чуть строга -
Итальянка, как статуя, прячущаяся в нишу;
Шери Блэр, англичанка, беседует с Москвиной -
Нашим тренером: дарит фигурное им катанье
Тему; Фрейндлих, актриса, бок о бок сидит с женой
Президента России: Людмила - само вниманье
И благорасположенность. Нам подают десерт.
И ни слова о противоречиях. В каждой фразе
Мог бы только любовь засвидетельствовать эксперт.
Кто придумал мой сон - комитет по культурным связям?
И ни слова, клянусь, о политике: кто ж во сне
Говорит о политике? Наш разговор цыгане
Пеньем перебивают. И вдруг показалась мне
Чудной эта картинка, как желтый костер в тумане.
Эти скрипки, и юбки, и таборная метель!
Как таинственна жизнь, как легко, через все заслоны,
Мифологией веет и медом со всех земель.
Президенты не так бы понравились мне, как жёны.
Из-за них на сухой простыне были мокры кальсоны...
Жаль, что последнюю сочинённую мною строку, сложил не сам автор кучи Александр Семёнович Кушнер. Поэт постыдился, наверное, сказать правду о самом себе, благодаря чему и упустил возможность показать читателям, что горит "жёлтым костром в тумане" не "чудная эта картинка", а его пародия на самого себя.
Может быть, хороши остальные стихотворения кучи? Увы! Первое - философствование, убогостью мысли отвращающее, дилетантством отдающее. Начинается-то философствование тем, что "первым узнал Одиссея охотничий пёс, а не жена и не сын". Но многое ли прочёл поэт Кушнер об Одиссее? Вправе ли он Одиссея вспоминать, философствуя? Версий о жизни и гибели Одиссея тьма тьмущая. А противоречат версии одна другой до такой степени, что не могут служить надёжным основанием для предпринятого Кушнером философствования. Да, по одной из версий, не узнала Одиссея жена его Пенелопа, потому что Афина обратила его в нищего старика. Но узнала Одиссея отнюдь не собака, а нянька Эвриклея, когда мыла ноги Одиссею, заставленная Пенелопой, и увидела знакомый шрам. Да, не узнал Одиссея и сын Телеген: он убил, убил он отца своего. Но Телеген был сыном Одиссея не от Пенелопы, а от Кирки. Видимо именно смертельное ранение, полученное Одиссеем от руки сына Телегена, заставило Кушнера далее размышлять о жизни и смерти. Но прав ли Кушнер, сказав, что первыми, кто угадал Одиссея, были "не жена и не сын"? Ведь жена и сын тут воспринимаются ещё и как мать и сын, то есть Пенелопа, не узнавшая мужа, является матерью Телегена, тоже не узнавшего отца своего, но в другое время. А путаник Кушнер всё это в кучу свалил и философствовать начал. А философствование его - кувыркание мыслей, самых заурядных, завершившееся строфой:
Кроме колючек, рассчитывать не на что, весь
Будешь исколот, поэтому лучше смириться
С исчезновеньем. В дремучие дебри не лезь
И метафизику: нечем нам в ней поживиться.
Сколько их, таких поэтов Кушнеров, досталось нам в наследство от советского времени, для которых "лучше смириться с исчезновением". Об Одиссее пишут, нисколько не тяготясь одиссеей народа страждущего, замерзающего в халупах своих так, что ломом труп от пола отковыривают: "кроме колючек, рассчитывать не на что, весь будешь исколот", видите ли. Наплевать им на то, что на ферме бывшего совхоза насчитывалось 2500 дойных коров, а сейчас их нет вовсе, 6000 гектаров пахотной земли этого совхоза вот уже сколько лет кряду не пашутся и не засеваются, они сплошь бурьян и кучи задеревенелой земли, кротами возведённые. Но государство, которое повергает в упадок собственное землепашество, животноводство и птицеводство, продолжает, продолжает и продолжает кормить народ свой преимущественно импортными продуктами, враг самому себе. Случись война по причине какого-либо международного недоразумения, когда импорт иностранного продовольствия может сойти на нет, чем тогда кормиться людям в России? Опять голодные дети беги на поля и чёрное семя лебеды в сумы вышелушивай, как во время Великой Отечественной войны и лет семь после неё. Случись война при нынешнем состоянии отечественного сельского хозяйства - блокадные страдания не только окружённые врагом города, как, например, твой родной Ленинград, Кушнер, а всю Россию объемлют.
Чтобы не быть "исколотым", предпочитаешь писать о президентских жёнах. Ну и ну!
Как-то раз подходит ко мне девушка за автографом и говорит: "Ух, и зычный у Вас бас! Все другие поэты микрофоном пользовались. А Вы микрофон отставили в сторону. Но и без микрофона громче и внятнее других читали стихи свои. А вот Кушнера чуть слышно было. И почему у него голос такой немощный-немощный?"
Да беда же стряслась, о чём Вы, сердце сострадательное, пока не ведаете, по-видимому. Кушнер силы свои все-все, до самого донышка, истратил на президентских жён... во сне.