| Николай Максимов |
 |
СИРИНЫ Театр. Пред ним бетонный вождь, толпа большая и гулкий духовой оркестр, сияет медь: в колхозе нашем ныне праздник урожая. Отец и мать готовятся романсы петь. Я не пошёл на репетицию, услышу ещё не раз романсы, побежал к мальцам, чьи взгляды к сиринам, а те фронтон и крышу на мощных крыльях устремляют к небесам. Театр у нас Большого старше, очень древний. Помещиком Кочетовским основан он. В гражданскую казармой был. Но полк в деревне заразгильдяйничал: театр дотла сожжён. Приехал Тухачевский и всех разгильдяев, хоть и попрятались у старых дев и вдов, извлёк из бань, дворов, подклетей и сараев, и марш-броском погнал куда-то под Тамбов. Сначала комсомольцы строить клуб хотели. Но - бывшего театра чертежи нашли. Вновь крылья сиринов подпёрли капители, фронтон и крышу над дубравой вознесли. А сиринов из липы вырезал мой папа. Об этом говорят в селе и стар и мал. Взлетает сирин и в избе у нас со шкапа. Он как живой. Но дал пшена я - не клевал. А папа мой смеялся, говоря: 'Не сетуй! Хоть сирин с крыльями, хоть птица - клюва нет: ведь голова-то женская у птицы этой. Пшено дай курам ты, а ей - ставь свой обед!' 1966. |
|