Малиновская Елена : другие произведения.

Книга первая. Нечисть по найму

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Говорят, кошки умные существа. Они тихо крадутся на мягких лапках и за милю обходят любую опасность. Говорят, кошки хитрые существа. Они без проблем выберутся из трудной ситуации. Жаль, что я нечисть и кошкой являюсь всего наполовину. Только такая неправильная кошка могла попасть в руки заклятого врага и заключить с ним договор. Теперь мне предстоит рискованный поход в компании храмовника и его странного сына к спящему кругу мертвых. Но тревожить их покой небезопасно. Остается надеяться, что у меня, как у любой нормальной кошки, девять жизней. Одной может не хватить...
    Альтернативное изображение Тефны и Гвория можно увидеть здесь , за что огромнейшее спасибо Никольской Еве!
    Опубликовано в издательстве "Альфа-книга" в июне 2008 г. Тираж 12 000 экземпляров. ISBN 978-5-9922-0142-0
    Книга выложена полностью.

  

Елена Малиновская

Нечисть по найму

  

Часть первая

Договор превыше всего

  
   Портрет получился что надо - в меру красочный, в меру узнаваемый и в меру оскорбительный. Я хмыкнула, почесала нос, случайно измазав его цветным мелком, и, прикусив язык от усердия, нарисовала на подбородке бургомистра жирную отвратительную бородавку. Бургомистр не возражал. Он только укоризненно смотрел на меня со стены городской ратуши, всем своим видом говоря: как вам, юная особа, не стыдно.
   Признаться честно, стыдно не было ни капельки. Напротив, я испытывала настоящую гордость за такую прекрасную работу. Однако, по здравому разумению, рисунку не хватало некой завершенности. Надо было поставить окончательную шедевральную точку во всем этом художестве. Я подвигала бровями, искусно имитируя бурную умственную деятельность, затем приподнялась на цыпочки и размашисто вывела знаменитые три буквы. Портрет несчастного градоначальника едва не покраснел от стыда и негодования, но уйти со стены он при всем своем желании не мог. Теперь прямо по лбу изображения шла надпись. "Ррг" - гордо гласила она, что в переводе на всеобщий с языка сквернословов-орков означало орган для размножения, присутствующий у мужских представителей всех разумных рас.
   Я довольно хихикнула. Конечно, еще необходимо было нарисовать этот самый орган. Но времени на финальный штрих не оставалось. Скоро, совсем скоро вокруг ратуши, печатая шаг, пройдет утренний караул. Попадаться ему на глаза мне как-то совсем не улыбалось. Да и, не ровен час, вот-вот начнут просыпаться жители славного города Мейчар, который стоит на перекрестке важнейших торговых путей королевства людей - Тририона. Восточный край неба, проглядывая между крышами невысоких двухэтажных домиков, уже стыдливо подернулся розовой дымкой рассвета. Хорошего понемногу. Пора степенно и важно уходить, словно добропорядочная горожанка. А не то придется драпать по этим самым крышам в образе драной, облезлой кошки. И отсиживаться пару недель дома, пока не смолкнут очередные разговоры о нечисти, поселившейся в наших краях. Еще и охотников пригласят. То-то веселье будет от освященных рун шарахаться, которые тут же во всех кабаках намалюют при входе. Конечно, навредить они мне вряд ли навредят, но парочку неприятных мгновений точно доставят.
   Я еще раз окинула критическим взглядом свое творение. Хорошо бургомистр получился, ничего не скажешь. Глазки выпученные, подслеповатые, три волосинки на лысой, словно яйцо дракона, голове во все стороны торчат. Из уголка рта тоненькая ниточка слюны свисает. Правильно, а нечего у честных веселых вдовушек треть дохода отнимать. Ишь чего удумал - на нужды города. Мне-то, если честно, глубоко безразличны все финансовые дела градоначальника. Но если друзья пожаловались - почему бы и не напакостить немного.
   - Неплохо вышло, - неожиданно раздался за спиной одобрительный голос.
   Я огромным усилием воли удержалась от прыжка с места на крышу дома. Платье ведь изорву от такого превращения, а жалко: за него целый серебряник уплачен. Сначала взглянуть надобно, кому это в такую рань не спится. А самое главное - разобраться, почему я его не учуяла за полста шагов.
   - Спасибо, - как можно более бархатно и обольстительно промурлыкала я, оборачиваясь к нежданному свидетелю, при этом торопливо гася в глазах зеленые огоньки и переходя на человеческое зрение. Тотчас же сумрак вокруг сгустился, придвинулся ближе, и я подслеповато прищурилась, пытаясь разглядеть, кого это бог-отступник принес на мою голову.
   На расстоянии вытянутой руки от меня стоял мужчина. На первый взгляд лет тридцати - тридцати пяти, глаза и волосы темные, одежда дорогая. Даже слишком дорогая для простого прохожего. И меч на обычной перевязи, которая своей скромностью невольно обращала на себя внимание. Я недоуменно принюхалась. Ничего не понимаю, если живой - почему запаха не чую, а от мертвяка по очевидным причинам еще сильнее пахнуть должно.
   Незнакомец хмыкнул, словно уловив мое недоумение, и нарочито поправил массивную серебряную цепь, на которой висел внушительных размеров знак одной из гильдий. Признаться честно, это меня озадачило еще сильнее. На светлом фоне медальона была без труда различима темная гравировка: какая-то весьма омерзительного вида жутко зубастая тварь. Означало ли это, что передо мной стоит один из представителей запрещенных гильдий? Ведь обычно на подобных знаках предпочитают изображать покровителей. Или в крайнем случае, так сказать, орудия труда. У трактирщиков - бутылка с кружкой, у наемников - обнаженный клинок, у охотников за нечистью - крест, символизирующий четырех богов пантеона людей. Ну, отца, сына, мать и дочь. Про бога-отступника, естественно, и речи идти не может. Кто там дальше имеется? У веселых вдовушек... Впрочем, ладно, прекратим на этом перечисление.
   От рассуждений и раздумий толку было мало. Каждый миг приближал меня к возможности разоблачения, поэтому я решила перейти к активным действиям. А именно - аккуратно отстранить непонятного человека и отправиться по своим делам. Вряд ли мне стоит ждать от него проблем. Давно и не мной замечено: если враг захочет на тебя напасть, то он сделает это сразу, а не будет с крайне задумчивым видом пялиться в слишком глубокое декольте.
   - Нахал, - возмущенно прошипела я, как только до меня дошел смысл последней глубокой мысли. Затем фыркнула, гордо задрала подбородок и попыталась одной рукой незаметно подтянуть лиф платья повыше.
   - Простите, - ни капли не смутившись, ухмыльнулся мужчина, но отойти даже не подумал, несмотря на то что я уже сделала маленький шажочек по направлению к нему.
   - Пропустите, пожалуйста, - вежливо попросила я, пытаясь обойти незнакомца.
   Мужчина с издевательским полупоклоном тут же качнулся в сторону, преграждая мне путь.
   - Бургомистр как живой получился, - заметил он, совершенно не обращая внимания на мою негромкую озвучку уже упомянутого орочьего ругательства, к которому я присовокупила пару гномьих крепких словечек.
   - Тебе чего надо? - рассерженно фыркнула я, безрезультатно стараясь отпихнуть незнакомца с дороги.
   По-моему, с большим успехом можно было бы пытаться пробить головой каменные ворота стольного нашего града Рейтиса. Мужчина на ногах стоял крепко и на мои тычки никак не реагировал.
   - Я полагаю, горожане должны знать столь искусную художницу в лицо. - Незнакомец язвительно рассмеялся, незаметно оттесняя меня к стене. - Вот утренний караул подоспеет, сдам тебя им на руки и пойду дальше по своим делам. Пусть полюбуются на ту, по чьей милости им уже трижды приходилось ратушу собственными носовыми платками отмывать.
   - Иди ты знаешь куда?! - чуть ли не в голос заорала я, воочию представив, как в наказание меня привяжут к позорному столбу на городской площади. Вот счастье-то будет целый день от гнилых помидоров уворачиваться. Это в лучшем случае. А ведь могут и к публичному десятку малых прутняков приговорить. Удовольствие то еще - на всю округу голым задом сверкать. Обойдутся! Уж лучше месяц от охотников скрываться, благо не привыкать, чем после такого позора здесь жить остаться.
   - Сквернословие не украшает столь юную особу, - укоризненно произнес незнакомец и тут же охнул от неожиданности.
   Я, не сдержав праведного возмущения, выпустила когти и от души полоснула его по правой руке. Ну, как сказать - полоснула. Просто дорогую шелковую ткань камзола распорола, но на коже ни царапинки не осталось. А то ударится еще, бедняга, в панику. Побежит в храм богини-матери, а там его мигом приговорят к ампутации конечности, чтобы зараза от нечисти по всему телу не распространилась. И никому никакого дела не будет, что лишь зря бедолагу мучениям подвергнут. Скорее от комнатной собачки, которая сроду во дворе не бывала, бешенство подхватить можно, чем царапины, оставленные нашей братией, воспалятся. У нечисти ведь тоже кое-какие понятия о гигиене имеются. Жалко непутевого, пусть и гадом он изрядным выглядит.
   К моему удивлению, незнакомец совершенно не испугался подобного оборота дела. Напротив, даже обрадовался, словно ожидал от меня именно такого поступка.
   - Ага! - радостно выкрикнул он, неуловимым движением перехватывая мою руку, занесенную для повторного удара.
   - Убью! - прорычала я, пытаясь освободиться от безумца, который, как оказалось, совершенно не боялся ни моих оскаленных крепких клыков, ни горящих зеленым бешенством глаз.
   - Попробуй, - насмешливо отозвался мужчина, совершенно невежливо припирая меня к стене и пытаясь свободной рукой что-то найти у себя на поясе.
   Я тихо взвыла от ужаса. Кажется, меня сейчас серебряным клинком попытаются пронзить. Мало того что платье порвет, так еще и кровью замысловатую вышивку по оторочке выреза заляпает.
   Я резко вдохнула, призывая свою звериную ипостась. Так и так наряд погублю, так что хватит уже мешкать. Все равно нашествия охотников в ближайшие дни не избежать. Вдохнула - и тут же зашлась в безудержном чиханье. Мерзавец наконец-то нащупал то, что так долго пытался отыскать. К моему несчастью, этой вещью оказался не меч, а склянка с прозаической крепкой перцовой смесью, которую незнакомец тут же щедро сыпанул мне прямо в лицо. И шустро отскочил подальше, не держа меня более. Правильно, к чему самому этой дрянью дышать? Все равно для превращения мне сосредоточиться надобно, а как это сделаешь, когда наизнанку выворачивает?
   - За что? - с трудом простонала я, в изнеможении опускаясь на влажную от утренней росы булыжную мостовую. В горле сильно першило, глаза разъедало, и даже слезы, ручьем катящиеся по лицу, никак не облегчали дикого жжения.
   - Ничего личного, - пробурчал противник с неожиданным сочувствием. - Просто уж очень ты бургомистра достала своими художествами. А мне сейчас позарез необходимо его разрешение на одно дельце. Вот я и решил таким образом городское начальство задобрить.
   - Гад ты!
   От столь прозаической причины я еще сильнее разрыдалась. Понимаю, если бы ему за это заплатили хорошо. Даже возгордилась бы - вон как бургомистра достала, что он даже на охотника стоящего раскошелился. А так...
   - Да ладно, не реви, - еще сильнее смутился незнакомец. - Подумаешь, постоишь денек на площади у столба, от тебя не убудет. Быть может, повезет и в тебя никто так ничего и не кинет. Ты девица симпатичная, авось толпа тебя пожалеет. Я ведь не собираюсь про твою маленькую тайну кому-нибудь рассказывать. Честное слово, никто не узнает, что ты нечисть.
   Я непроизвольно сжала кулаки. Длинные когти проскрежетали по мостовой, оставляя на камне глубокие борозды.
   - Странно, - искренне удивился мужчина, присаживаясь на корточки и с нескрываемым интересом рассматривая мою кисть, из подушечек пальцев которой на миг показались и тут же скрылись острые изогнутые лезвия. - Не похожа ты на обыкновенного оборотня. А ведь человеческой кровью от тебя не пахнет, значит, убийством не промышляешь. Да и не слышал я ничего об исчезновениях людей в здешних краях.
   Я тряхнула головой, пряча злой, влажный блеск глаз за длинной челкой, и вновь притворно чихнула. Не стоит пока показывать, что адаптация уже произошла.
   - Что-то караул задерживается, - неодобрительно хмыкнул незнакомец и на миг отвлекся, окинув пустынную улицу внимательным взглядом.
   Где-то неподалеку хлопнули ставни, показывая, что какая-то ранняя пташка уже проснулась. Еще немного - и бежать будет практически невозможно.
   Низ живота налился тягучей ноющей болью, мир качнулся в глазах, быстро теряя краски и объем. Я напряглась, готовясь к прыжку.
   - Не глупи, - совершенно невозможным образом угадал мои мысли мужчина и лениво посмотрел на меня.
   Точнее на то место, где я должна была быть. Потому как мгновением раньше мое несчастное многострадальное платье, треснув, разошлось по шву и осталось лежать грудой безнадежно испорченного тряпья у стены. А я одним отчаянным прыжком бросилась к противоположной стене. Представляю, как должен сейчас удивиться этот навязчивый незнакомец. Только что рядом с ним заходилась в кашле и чиханье молодая девица, весьма неплохо, кстати, одетая, а уже через миг на ее месте очутилась серая помойная кошка. Правда, размерами скорее на среднего волка тянущая.
   Однако мой приставучий кавалер и не думал так просто отпускать меня на все четыре стороны. Я была уже на полпути к крыше, цепляясь когтями за неровности в кладке дома, когда камень прямо около моего носа разлетелся сотней мелких жалящих осколков, один из которых пребольно чиркнул меня по щеке. Ярость и страх заставили преодолеть оставшееся расстояние за одну секунду. Раз - и я уже припала брюхом к крыше, жмурясь от восходящего солнца и пытаясь рассмотреть, что же делает мой противник внизу. Надо же, повезло на храмовника наткнуться. А в том, что он храмовник, сомневаться, к сожалению, не приходилось. Кроме них, среди людей в нашем королевстве больше никто магией не пользуется. Кто ж знал, что такой важной персоне именно сегодня ночью приспичит мимо ратуши прогуляться и к рядовой нарушительнице порядка привязаться. Обычно эти типы чванливы и горды неимоверно. Далеко не за каждое дело берутся. Дракона там убить - еще можно, но за общественным порядком следить - побоятся себя на посмешище столь непритязательной работой выставить. Нестандартный мне храмовник какой-то попался, ничего не скажешь. Но сломя голову тоже бежать не стоит, а то ведь шкуру подпалит, если не убьет сразу.
   - Спускайся, - ласково посоветовало мне это чудо природы, материализуясь позади.
   От неожиданности я вздрогнула и зашипела, раздраженно хлестнув себя по боку длинным хвостом.
   - Давненько я метаморфов не видел, - тем временем продолжил мужчина, с нескрываемым любопытством рассматривая меня. - Думал, вас уже лет сто как всех под корень извели. А кто в живых остался - к гномам ушел.
   Я продолжала рычать, щедро орошая поверхность крыши белыми клоками пены, падающей с оскаленных клыков, и начала потихонечку пятиться. Последние слова мужчины благодушия мне явно не прибавили. Как-то не хотелось пополнить своей скромной тушкой список охотничьих трофеев храмовника.
   - Может, поговорим? - ласково спросил незнакомец, делая осторожный шаг вперед. - Я тебя не обижу, обещаю.
   Ага, сейчас. Так я и поверила. Быть может, мне ему еще сапоги облизать и ошейник на собственной шее помочь застегнуть? Нашел доверчивую.
   - Да не трону я тебя! - строго прикрикнул мужчина и придвинулся еще ближе. - Слово даю.
   Я призадумалась. Конечно, с храмовниками лучше не связываться, это любая уважающая себя нечисть знает, но слово свое они держат крепко. Покоя никак не давал странный знак на груди у незнакомца. Что-то он мне напоминал, что-то очень плохое, которое обычно стараются как можно быстрее забыть. Интересно, у какого храма такой медальон? Так сразу и не вспомнишь.
   Воспользовавшись тем, что я на миг отвлеклась, мужчина вскинул руку в резком повелительном жесте. На кончиках пальцев задрожал, переливаясь, маленький ослепительно белый огонек. Я сразу же смертельно обиделась на такое вероломство. Значит, не тронет меня, не обидит. Собака брехливая он после этого, а не храмовник. Да и я хороша - забыла, что слово представителя божьего не имеет силу применительно к нечистой силе. Ну ладно, может, оно и к лучшему. Зеркальные чары единственные, которые у меня всегда получались безукоризненно.
   Я напряглась, забыв на время даже о необходимости дышать и пристально наблюдая за храмовником. Время послушно замедлило ход, растягивая каждую секунду в вечность. Раз - огонек вылетает из ладони мужчины и медленно плывет ко мне. Два - из пасти вырывается слабое зеленое свечение, которое окутывает всю мою фигуру. Три - чужое заклинание, запутавшись в отражающих сетях, распадается на сотни составных частей. Теперь самое главное - не позволить ему ринуться обратно на создателя, отбить куда-нибудь подальше. Еще убью ненароком, тогда сразу в гномьи земли переселяться придется. Храмовники за своих мстят так, что остаток жизни прятаться и скрываться придется. Хотя, чувствую, этой самой жизни у меня тогда останется всего ничего.
   И - четыре - собственное тело, ставшее вдруг легким и воздушным, послушно устремляется вслед за отзеркаленными чарами. Собственное изобретение, которое я оттачивала многие и многие годы. На самом деле метаморфу это не так уж и сложно. Нам не привыкать менять ипостаси, проходя по грани миров, а это заклинание строится на том, что момент нематериальности тела просто длится чуть дольше. Фух, получилось. Время вновь набрало привычный ход, и все вокруг слилось в переливающиеся разноцветные полосы. Хотела бы я сейчас увидеть лицо храмовника. Обидно, когда птичка выскальзывает из западни в последний момент. И вдвойне обиднее, когда сам не понимаешь, в чем твой промах.
   Чары незнакомца почему-то закончили действовать намного раньше, чем я предполагала. Странно, неужели он и в самом деле атаковал меня не смертельной магией? Впрочем, какая разница. Главное, я выбралась, выбралась живой и невредимой. Жалко только платье погубила. Но вдовушки за выполненный заказ мне стоимость трех подобных нарядов отдадут. Осталась сущая мелочь - постараться незамеченной добраться до своего дома, крадучись перебегая открытые места. Это нам не привыкать. Судьба у нас такая - постоянно в неприятности всеми четырьмя лапами, хвостом и любопытной усатой мордой влипать.
  
   Ближе к полудню я уже маялась на родной крыше, раздумывая, что же делать дальше. А ведь когда-то это казалось на редкость удачной идеей - снять комнатку в одном из трактиров на окраине города, благо цены здесь не так кусались. Только не сообразила как-то, что из-за определенной репутации этого чудесного места вокруг него и днем, и ночью ходят толпы подозрительных личностей. Нет, я, конечно, могу при всем честном народе к себе в окно запрыгнуть, но уже через пять минут дверь вежливо вышибут хмурые типы и за шкирку понесут меня на самосуд.
   Солнышко поднималось все выше и выше, а я печально и неприкаянно бродила вокруг печной трубы, раздумывая над своей нелегкой судьбиной. Эдак и сжариться можно насмерть. Да и есть после столь напряженной ночи хочется о-го-го как. Энергию ведь тоже надо восполнять, иначе умру в самом расцвете сил от изнеможения. И потом, чуяла моя многострадальная серая шкура, что на этом злоключения с храмовником не закончились. Мне срочно необходимо было серьезно подумать о событиях последних часов. И подумать на сытый желудок, потому как иначе ничего путного все равно не соображу.
   Уж не знаю, какой именно бог благоволит к нечисти, но небеса вдруг услышали мои молитвы. Или, что более вероятно, голодное бурчание моего желудка. С улицы совершенно неожиданно послышался дикий грохот, душераздирающее кудахтанье перепуганной домашней птицы и замысловатые ругательства хозяина заведения. Я, заинтересовавшись, осторожно выглянула из своего укрытия. И тут же обрадованно метнулась к противоположной стороне крыше, выискивая, как лучше нырнуть к себе в окно. Поскольку во дворе трактира творилось настоящее и весьма шумное безобразие. Повозка, тихо-мирно перевозящая провиант для кухни, наехала колесом на камень и перевернулась, при этом деревянные клетки, в которых томились добропорядочные наседки и ярко-рыжие петухи, разбились. Птицы, почувствовав, что это их единственный шанс избежать попадания на вертел или в суп, мигом разлетелись по всему двору, и сейчас внизу шла увлеченная битва по сбору строптивой еды, в которой по мере сил и возможностей участвовали не только постояльцы, но и случайные прохожие. Правда, последние больше старались под шумок заныкать пару жирных будущих окорочков и унести их к себе на стол. Понятное дело, от подобной наглости трактирщик ругался еще громче и выразительнее, не зная, то ли ловить оставшихся кур, то ли проворных воришек. Самое время пробираться к себе в комнату, пока все отвлечены бесплатным представлением.
   Я зацепилась когтями за карниз и уже через секунду кулем свалилась на пол своей комнаты. Какое счастье, что я не боюсь воров и поэтому предпочитаю оставлять ставни и рамы открытыми настежь, когда ухожу на промысел. Все равно брать здесь нечего, да и наглец, осмелившийся обокрасть меня, долго с добычей не проходит. Отыщу по запаху и отберу все назад. Еще и подзатыльников надаю, чтобы неповадно было на чужое смотреть. Точнее на мое, поскольку на остальных мне плевать.
   Через полчаса, наскоро смыв с себя пот бесславного сражения и переодевшись в скромное домашнее платье, я жадно грызла сухари из неприкосновенного запаса и безрадостно раздумывала над тем, что же делать дальше.
   По всем прикидкам выходило, что надо бежать, причем чем скорее, тем лучше. Знаю я храмовников, теперь этот на редкость приставучий тип так просто не отвяжется. Тем более если он мой истинный облик разглядел. Эх, мало я за свои услуги у вдовушек запросила. Надо было раза в три больше брать. Да что уж теперь горевать. Жалко, что столь налаженный быт придется бросить, но делать нечего. Своя шкура дороже.
   Едва я так подумала, как мохнатая лапка неясного беспокойства огладила мое сердце. Что-то происходило вокруг, что-то весьма и весьма необычное и опасное. В животе запульсировала привычная боль, словно принуждая к превращению.
   - Что такое? - удивленно выдохнула я, усилием воли сдерживая зверя внутри.
   Затем обернулась к зеркалу, из глубины которого на меня глянула невысокая светловолосая девушка лет двадцати с серыми глазами и курносым носиком. То бишь я. Ничего особенного, но некоторым представителям мужского пола нравится. Конечно, не красавица, но подержаться есть за что темной ночкой на сеновале.
   Я нахмурилась и осторожно провела рукой по щеке, прямо по кровавой неглубокой царапине. А это еще откуда? И тут же услужливая память подсунула картину того, как каменный осколок впился мне в лицо и отлетел прочь во время недавней схватки.
   - Святые отступники! - выдохнула я, обессиленно опускаясь обратно на стул.
   Как я могла забыть? О каком бегстве теперь может идти речь? Если у незнакомца есть моя кровь, то он без проблем отыщет меня не только в этом городе, но и, пожалуй, в целом королевстве. Точно к гномам надо уходить. Из всех остальных разумных рас они наиболее терпимо к нашей отовсюду гонимой братии относятся. Главное, чтобы нечисть себя хорошо вела и не ела кого ни попадя. Правда, есть еще орки, но эти из-за своего весьма своеобразного чувства юмора сами могут заставить что-нибудь живое и весьма сопротивляющееся схомячить. А у меня изжога от разумных форм жизни. И вообще аппетит портится, когда жертва на ухо заунывно орет и пощады просит.
   В голове испуганной гурьбой толкались мысли. Я заметалась по комнате, не зная, что делать в первую очередь - собирать вещи или плюнуть на все, подхватить мешочек, в котором бережно хранила отложенные на черный день монеты, и сразу же бежать.
   "Успокойся, Тефна! - Внутренний голос был на удивление суров и холоден. - Иначе наделаешь еще больше бед!"
   Я всхлипнула в последний раз и послушно попыталась взять себя в руки. Получалось, если честно, плохо, поскольку эти самые руки тряслись от ужаса.
   "Будем рассуждать логично, - продолжил тем временем глас моего рассудка. - Храмовник выйдет на охоту ночью, когда ему никто не сможет помешать. До этого времени ты никак не доберешься до гномьих земель. Прятаться же лучше не в чистом поле, а в многолюдном городе. Не мне тебе объяснять".
   Я кивнула в подтверждение. Действительно, до полуночи мне вряд ли удастся достигнуть предела зова крови. Храмовник же с его умением мгновенно перемещаться на внушительные расстояния без проблем отыщет меня где угодно. И тогда мне придется ой как трудно. В городе хотя бы можно спрятаться за мирно спящими жителями, в лесу же только в берлогу медведя придется лезть за подмогой. Правда, думаю, в таком случае медведь сам с удовольствием в травле поучаствует. Храмовники всегда с животными отлично ладили.
   - Я должна понять, с кем имею дело, - негромко произнесла я. - И прежде всего разобраться, что за медальон был у него на груди.
   Внутренний голос одобрительно молчал, внимая моим рассуждениям.
   - А когда он проведет ритуал вызова, его будет ждать весьма неприятный сюрприз, - неожиданно пакостливо улыбнулась я, вдруг поймав шальную, безумную мысль за хвост.
   В самом деле, если храмовник хочет видеть перед собой нечисть, то почему ему надо мешать в этом стремлении? Запаха крови ему от меня, видите ли, не хватало. Будет ему кровь, будут и внутренности с сырым мясом.
   Я озабоченно выглянула в окно. Солнце еще стояло высоко, следовательно, успею к знакомому архивариусу заглянуть, а на обратном пути на скотобойню заскочу за необходимым для спектакля реквизитом. Интересно, какой будет реакция привязчивого незнакомца, когда на пороге собственного дома он в полночь обнаружит разъяренную кошку, перемазанную протухшей кровью и в ошейнике из благоухающих потрохов? Вряд ли он захочет свои чистенькие ручки пачкать. Авось откуплюсь по дешевке - парой нудных нравоучений да окроплением святой водицей. Переживу как-нибудь такую неприятность.
  

* * *

  
   Невысокие каблуки легких туфель звонко щелкали по мостовой. Я быстро миновала небольшую площадь рядом с родным трактиром и углубилась в лабиринт узких извилистых улочек. Солнце, стоящее в зените, безжалостно выжигало город, отражаясь мутным блеском в окнах домов. Сразу же захотелось пить, а лучше - с головой залезть в прохладную речку и там поплескаться вдоволь. Жаль, что со своими желаниями придется обождать.
   Я набрала скорость, надеясь побыстрее прошмыгнуть палящее марево полдня и нырнуть в тихий сумрак библиотеки. Но за ближайшим поворотом меня поджидал неприятный сюрприз, который заставил резко притормозить. Прямо посередине улочки, кокетливо и маняще покачивая округлыми бедрами, величаво выступала незнакомая дородная девица, подметая мостовую пышным подолом своего платья. Я, погруженная в мрачные раздумья, не сразу заметила это чудо природы, поэтому едва не ткнулась носом в ее спину. Затем нетерпеливо затанцевала, попыталась обойти красавицу, но потерпела сокрушительное поражение. Не сталкивать же ее со своей дороги, это как-то совсем некультурно. Проблема заключалась в том, что разминуться в узком переулке было весьма проблематичным делом, а девица, по всей видимости, никуда не торопилась. И совершенно не понимала вежливых покашливаний за своей спиной.
   - Девушка, нельзя ли побыстрее? - не выдержав, все же решила я задать вопрос. Внутри все подрагивало от нетерпения - так мне хотелось поскорее узнать, что же означал странный медальон на груди у храмовника. А с такими темпами, боюсь, я до архивариуса еще часа два пиликать буду.
   Горожанка возмущенно фыркнула и презрительно посмотрела на меня через плечо. Скривила недовольную гримасу, разглядев скромное приталенное платье и отсутствие всяческих украшений.
   - Ходють тут разные простолюдинки, - громко заметила она. - А еще добропорядочных матерей семейств смеют окликать.
   После этих слов девица с высокомерной физиономией подняла руку и нарочито небрежно поправила прическу, выставив на всеобщее обозрение широкий обручальный браслет, туго обхвативший ее запястье. Явно муженек из торговой гильдии - вон, на золото-то не поскупился.
   - Я тороплюсь, - миролюбиво пояснила я, не собираясь устраивать скандал на ровном месте.
   - Куда? - скривилась, точно от недозрелой клюквы, девица. - Поди, на сеновал к какому-нибудь забулдыге спешишь, туфли от нетерпения теряя. Смотри не продешеви. На пару медяков уж точно потянешь.
   И эта на редкость неприятная особа с издевательским хихиканьем вновь загородила мне дорогу.
   Если она ожидала, что я растеряюсь от такой наглости, покраснею и со стыдом поспешу ретироваться, то ее постигло большое разочарование. Нет, краска мне и в самом деле ударила в лицо. Но только краска негодования, а не смущения.
   Обостренный нюх зверя без проблем помог установить, что на ближайшем балконе томится ночной горшок, который нерадивые хозяева забыли с утра вылить. Хороший такой горшочек - на добрую половину заполненный. Я довольно ухмыльнулась, прикрыла лицо ладонью, словно прячась от лучей солнца, но в действительности скрывая зеленые искры бешенства в глазах. И прошептала пару ласковых вдогонку нахальной девице, при этом благоразумно замедлив шаг.
   Через секунду впереди раздался громкий звон и душераздирающие вопли моей горе-противницы. Я спрятала мстительную улыбку в уголках губ при виде облитой нечистотами и морально побежденной девицы. Надо сказать, голова у нее оказалась весьма крепкой - несчастный горшок разлетелся на сотни осколков, а этой особе хоть бы хны. Правда, прическа, впрочем, как и дорогой наряд, оказалась безвозвратно испорченной.
   Я демонстративно зажала нос и шустро прошмыгнула мимо омерзительно благоухающей девицы.
   - А вот за тебя, сестричка, никто теперь и ломаного грошика не даст, - язвительно посочувствовала я ей и, рассыпая по мостовой дробь каблуков, побежала по своим делам.
   - Я буду жаловаться бургомистру! - раздавались позади отчаянные крики. - Безобразие! Да как так можно - добропорядочных горожан всякой гадостью поливать!
   - Не гадостью, ваша милость, - громогласно поправил кто-то из собравшейся любопытствующей толпы. - Не гадостью, а самым что ни на есть...
   Взрыв смеха заглушил последнее слово, впрочем, о смысле его не пришлось долго гадать. И так все понятно было.
  
   Аджей, мой давнишний приятель, работающий в городской библиотеке за сущие медяки, только бы быть поближе к книгам, принял свою старую знакомую весьма любезно. Точнее, он едва не задушил меня в объятиях, стоило лишь появиться на пороге библиотеки. И тотчас же потащил к себе в комнату, впрочем при этом не забыв запереть читальный зал на внушительных размеров амбарный замок.
   - Все равно в такую жару все по домам сидят, - объяснил он и вновь заключил меня в стальные тиски своих рук.
   - Прекрати! - пискнула я, пытаясь с наименьшими потерями выбраться из его медвежьей хватки. - Ты же мне синяков наставишь!
   - Тефна! - Словно не расслышав этих слов, от избытка чувств архивариус стиснул мои многострадальные ребра так, что они отчетливо хрустнули. - Как же я рад тебя видеть!
   - Так рад, что решил меня убить? - с трудом выдохнула я и отчаянно заработала локтями, показывая, что он переборщил с приветствием.
   - Ой, прости.
   Аджей тут же разжал руки, и я в изнеможении осела на ближайший стул, жадно хватая ртом воздух. Затем искоса посмотрела на приятеля.
   Надо сказать, Аджей походил на архивариуса так же, как разбойник и душегуб с большой дороги на скромную и хрупкую девочку из благочестивой семьи. Каждый, кто узнавал род деятельности Аджея, сначала разражался искренним смехом, уверенный, что его разыгрывают, а потом в изумлении замолкал. Представьте себе высокого, здорового деревенского детину лет двадцати пяти, ростом под притолоку и весом около ста пятидесяти килограммов. Представили? А теперь присовокупите к этому низкий покатый лоб, глубоко посаженные глаза и массивную нижнюю челюсть. Стоит ли удивляться тому, что библиотеку лично я считала самым безопасным местом в городе. Если когда-нибудь на наш Мейчар осмелится напасть вражье войско, то его поход закончится сразу же, как только противник достигнет места работы Аджея. Поскольку, несмотря на столь внушительную внешность, мой друг не представлял себе жизни без книг. Ради них он готов был голодать, одеваться как последний нищий, выгнанный из гильдии, и претерпевать любые другие лишения. Думаю, архивариус стоял бы насмерть, защищая драгоценные рукописи и свитки от нашествия неприятеля. И, весьма вероятно, в результате остался бы в победителях, так как силы ему не занимать. При мне на спор из кочерги замысловатые вензеля сначала скручивал, а потом раскручивал.
   Хотя, если говорить совсем откровенно, в повседневной жизни Аджей был совершенно безобидным, он даже мух убивал без удовольствия и лишь по острой необходимости. А уж про его доброту и великодушие ходили настоящие легенды. Зря, что ли, каждый день к библиотеке сбегалась со всего города бездомная живность. Знали, что тут их всегда накормят и приветят. Мой приятель готов был последнюю краюху хлеба отдать первому встречному.
   - Аджей, мне нужна твоя помощь, - наконец отдышавшись, начала я разговор.
   - Ради тебя, Тефна, все, что угодно! - От избытка чувств приятель с размаха уселся на табурет, который под ним опасно заскрипел и прогнулся, но выстоял. - Ты же знаешь, что я твой должник по гроб жизни!
   Я поморщилась от столь пафосных слов. Да, наше знакомство в свое время началось с того, что мне удалось вытащить Аджея из весьма неприятного и щекотливого дельца, в которое он угодил исключительно из-за простодушия и наивности. Но с той поры приятель столько раз выручал меня, что я уже и со счета сбилась.
   - Слушай, ты ведь неплохо разбираешься в медальонах гильдий? - осторожно начала я расспросы, решив сразу же взять быка за рога.
   - Это было темой моей дипломной работы в столичном университете, - расплылся в довольной улыбке Аджей. Затем нахмурил лоб и без запинки процитировал: - "Знаки гильдий с древнейших времен по наши дни. Запрещенные, разрешенные и рекомендованные. Взаимосвязь фольклорных элементов с изображениями на храмовых талисманах".
   - Отлично! - обрадовалась я. - Тогда расскажи, что это за чудо-юдо.
   Я вытащила из вороха бумаг, в беспорядке сваленных в окрестностях письменного стола, более-менее чистый листок и схематично набросала ту тварь, которая красовалась на медальоне странного типа. Придвинула малость корявое, но все же вполне узнаваемое изображение к Аджею. Тот сразу же подслеповато уткнулся в предложенный рисунок и смешно сморщил нос, что-то негромко нашептывая.
   - Это знак какого-то храма, - попробовала я помочь приятелю. - Точно не знаю какого. Быть может, бога-отца?
   - Не говори глупостей, - отмахнулся он от моего предположения. - Тогда на медальоне был бы изображен символ воды как истинного начала всего сущего. Хм... Вообще не похоже, чтобы этот знак принадлежал храму. Служительницы богини-матери носят на груди знак земли, из которой мы все пришли и в которую все уйдем. У сына - огонь, который сжигает все на своем пути, но без которого немыслимо существование человека. У дочери - ветер, перед которым нет преград. Даже у слуг бога-отступника, не к ночи про него помянуть, на знаке просто ничего не изображено. Пустота как отрицание жизни и порядка. Глупость какая-то. Ты уверена, что этот знак принадлежит храму? Он совершенно не похож на символы стихий. Скорее я бы сказал, что это медальон какой-нибудь гильдии.
   - Человек, на котором я его видела, пользовался невидимым искусством, - медленно, тщательно подбирая слова, отозвалась я. - Кроме храмовников, на это больше никто не способен.
   - Маг? - Аджей с сомнением вздернул брови. И тут же порывисто вскочил со своего места, неловким движением опрокинув табурет. Но поднимать его и не подумал, выбежал из комнаты, кинув мне: - Жди здесь!
   Я пожала плечами, ничуть не удивленная странным поведением приятеля. Если у него появлялась какая-нибудь идея, то он про все забывал, становясь по-настоящему одержимым.
   Медленно тянулись минуты ожидания. Я, не в силах спокойно сидеть, металась по комнате, пытаясь хоть как-нибудь отвлечься от горестных раздумий о своей дальнейшей судьбине. Наконец мне на глаза попалась копченая колбаса, которую мой приятель, видимо, приберег себе на ужин. Недолго думая, я впилась в нее зубами, вспомнив, что сегодня забыла нормально позавтракать. Думаю, Аджей простит мне такое своеволие.
   Колбаса быстро закончилась, а приятель так и не появился. Я воровато вытерла жирные пальцы об занавески, плачевное состояние которых показывало, что хозяин комнаты и сам не чужд подобного свинячества. Подождав ради приличия еще немного, неторопливо подошла к порогу, собравшись отправиться на поиски своего непутевого приятеля. И в этот самый момент дверь с грохотом распахнулась, едва не заехав мне по лбу. Я испуганно отпрянула, а в комнату вбежал Аджей, торжествующе размахивая пыльным пожелтевшим пергаментом.
   - Нашел! - радостно заорал он, вспугнув тем самым парочку голубков, мирно ворковавших на подоконнике. - Это и в самом деле знак храма. Только не рекомендованный, а как бы это правильно выразиться... Словом, не для всеобщего пользования.
   - То есть? - не поняла я. - Какая-нибудь отколовшаяся ветвь служения?
   - Почему отколовшаяся? - Аджей пожал плечами. - Понимаешь ли, в каждом храме существует строгое разделение полномочий. Есть настоятели, которые ведут имущественные дела храмов. Есть священники, которые проповедуют и несут веру в массы. Есть обычные послушники, составляющие абсолютное большинство. И есть те, которые защищают храмы в трудные минуты. Так сказать, меч и щит храма.
   - Понятно. - В висках нестерпимо запульсировала боль. Вот влипла так влипла.
   - Я раньше думал, что это все легенды, - продолжал тараторить Аджей, не обращая на меня внимания. - Но если ты говоришь, что сама видела этот знак... Смотри, я разыскал его. - И приятель ткнул мне под нос лист, на котором была изображена уже знакомая мне тварь. - Это храмовники бога-сына, - почему-то шепотом пояснил Аджей. - Говорят, некогда его воины очищали людей от полчищ чудовищ, которые наслал на наши земли бог-отступник. Они были первым заслоном против нечисти, расходным материалом. Вот на медальоне и отчеканили то, с чем боролись эти ребята. Погибло их тогда видимо-невидимо.
   Анджей все говорил и говорил, но я уже не слушала. Остекленевшим взглядом я смотрела на надпись, которая шла по краю рисунка. По всей видимости, девиз храмовников: "Против нечисти - до смерти". Ничего не скажешь, внушительно звучит. Особенно если ты являешься этой самой нечистью.
   - Что с тобой? - наконец заподозрил что-то неладное Аджей и легонько похлопал меня по плечу. - Ты чего притихла?
   Я вздрогнула, приходя в себя. С трудом улыбнулась обеспокоенному приятелю, хотя одеревеневшие от напряжения мышцы лица почти не слушались меня.
   - Все в порядке, - лживо хохотнула я. - Не зря мне этот мужик сразу не понравился. Сам знаешь, с храмовником связываться себе дороже. У них ни стыда ни совести. Считают, что свои грехи без проблем перед божеством замолят.
   - Может, расскажешь, что он от тебя хотел? - нахмурился Аджей и воинственно засучил рукава. - Я ему быстро по шее накостыляю! Узнает, как бедных сироток обижать.
   Бедная сиротка в моем лице скептически хмыкнула. По всему выходило, что это храмовник Аджею по башке надает, если не испепелит сразу же. Все-таки как-то нечестно получается, когда кто-то может пользоваться магией, а кто-то нет. Ладно, я нечисть, мне сама природа велела темным волшебством заниматься и пакостничать по-всякому, мешая доброму народу жить. Чем в меру своих сил и способностей и занимаюсь. Но среди людей-то почему такая несправедливость царит?
   - Не волнуйся, все в порядке, - попыталась я успокоить друга. - Просто... Мы, так сказать, поспорили по поводу искусства. Ему не понравилось, как я рисую.
   - Ну это он зря, - совершенно искренне расстроился Аджей, кинув одобрительный взгляд на изображение твари с медальона. - Я всегда считал, что тебе надо на отделение изобразительного искусства в столице поступить. В Рейтисе твой талант быстро бы заметили.
   "Не сомневаюсь, - подумала я. - Полагаю, уже через месяц портрет декана пугал бы своим ужасающим и карикатурным видом несчастных студентов со стены факультета".
   Но вслух этого благоразумно не произнесла.
   - Ладно, пора мне, - заторопилась я, вспомнив о необходимости тащиться на скотобойню. - Спасибо за помощь!
   - Может, ты поесть хочешь? - заволновался Аджей, рыская жадным взглядом по столу. - Тут у меня где-то колбаска припасена была. Но для друга ничего не жалко. А то на тебя страшно смотреть - худющая какая.
   Я смущенно потупилась и принялась бочком отступать к двери. Признаваться в своем вероломстве совсем не хотелось. Мало того что человека от работы отвлекла, так еще и его припасы нагло схомячила.
   - Странно... - продолжал удивляться Аджей и на всякий случай заглянул под стол. - Куда она могла деться? Точно помню, тут была.
   Я скромно захлопала длинными ресницами, сделав совершенно невинное выражение лица. Словно кошка, втихаря умявшая целую кринку сметаны. Хотя почему словно?..
   - Пока, Аджей, - кинула я и стремглав выскочила из комнаты, не забыв прихватить с собой листок пергамента.
   На досуге еще изучу, с кем предстоит дело иметь. Надо же знать в лицо врага, к которому собираешься ночью на свидание отправиться.
  
   На скотобойне меня давно знали и уважали. Я славилась здесь тем, что некогда помогла хозяину заведения за умеренную плату уладить проблемы с неким хищником, который повадился таскать парное мясо чуть ли не из-под носа здешних работников. Признаюсь честно - этим самым хищником была не я, а всего лишь оголодавшая молоденькая нетопырка, слишком рано покинувшая родное гнездо. С ней мы быстро нашли общую тему для разговора, правда, сначала пришлось несколько часов, высунув язык, носиться за пакостливой воришкой по загону. Потом, когда мне удалось загнать огромную летучую мышь в угол, мы поговорили по-женски - с визгом и расцарапыванием друг друга в кровь. Естественно, из этой битвы я вышла победительницей. И отправила охамевшую нечисть в далекий поход за город к ее родственникам. На моей территории воровать, охотиться и делать гадости могу только я! Чем, собственно, и зарабатываю себе на жизнь вкупе с другими мелкими правонарушениями.
   Наверное, мой заказ - ведро протухшей крови и пара килограммов внутренностей не первой свежести - показался мясникам несколько необычным. Но они уже давно привыкли не удивляться моим странным выходкам и просьбам. Мало ли, вдруг я очередное пожелание какой-нибудь запрещенной гильдии выполняю.
   - На свидание к упырю, что ли, собралась? - попробовал пошутить хозяин скотобойни, маленький жилистый мужичок с очень нехорошим выражением прозрачных голубых глаз.
   Даже меня всегда прошибал холодный пот, когда я ловила на себе его спокойный и несколько оценивающий взгляд. При всем при этом стоило добавить, что никто никогда не видел, чтобы Варий, а именно так звали хозяина скотобойни, кому-нибудь угрожал или на кого-нибудь кричал. Он просто грозно сдвигал кустистые брови и по-особенному хмыкал, после чего любой непорядок оказывался устраненным за несколько секунд.
   На самом деле я подозревала, что в родне Вария были василиски, иначе у кого еще он мог научиться так по-звериному смотреть на человека. И подозревала не я одна. Но платил он своим людям хорошо, по пустому поводу не бесчинствовал и разногласия всегда улаживал на редкость справедливо. Поэтому его работники не роптали, здраво рассудив, что уж лучше человеколюбивая нечисть в хозяевах, чем честолюбивая сволочь. Хотя это спорное выражение, ничего не скажешь. Смотря в каком виде эта самая нечисть любит людей - сыром, живом или хорошенечко прожаренном.
   - Что ты, Варий, - я широко улыбнулась, пытаясь дышать ртом и не смотреть лишний раз на ведро с густой бурой жидкостью, - вот, решила для женщин омолаживающие маски и ванны делать.
   - Чего?!
   Похоже, в этот раз мое искрометное чувство юмора даже невозмутимого Вария вывело из состояния равновесия. Потому как он поперхнулся, побагровел и с ужасом посмотрел на склизкие кишки, которые как раз сваливали во второе ведро.
   - А что такого? - нарочито удивилась я. - Зря, что ли, с давних времен различные колдуньи в крови девственниц купались? Животная энергия, содержащаяся в жизненных соках тела, помогает повернуть время вспять, делает кожу мягкой и бархатистой, а волосы шелковистыми и блестящими.
   - Ты меня, конечно, Тефна, извини, - с сомнением пробурчал Варий, несколько позеленев после моей патетичной речи, - но я зуб даю, что мои буренки девственницами не были.
   - Да, это проблема, - с притворным огорчением вздохнула я. - Невинные девицы сейчас и среди людей чрезвычайно редко встречаются. На их основе по-настоящему широкое дело не замутишь. Приходится пользоваться заменителями. Конечно, эффект похуже, но все равно впечатляющий. Хотя кому я рассказываю. У тебя вроде жена есть? Веди ее сюда! В честь нашей дружбы первая процедура для вашей пары бесплатно!
   - Пары?! - взвыл несчастный мужичок, видимо, воочию представив, как я заставлю его погрузиться в это благоухающее месиво.
   - Конечно, - пытаясь не рассмеяться в полный голос, серьезно отозвалась я. - Ежели твоя жена помолодеет, то ей и муж нужен будет под стать, юный и прекрасный. Да что мы спорим, давай лучше у нее спросим, хочет ли она абсолютно даром получить сеанс омолаживания, который для всех остальных будет стоить целый золотой.
   - Знаешь что, Тефна, - сразу же засуетился Варий, смекнув, что не надо быть провидцем для угадывания ответа его жены, - иди-ка ты отсюда по-хорошему. Потом как-нибудь, нет сегодня моей жинки, к родителям она уехала.
   - Правда? - огорчилась я, вспомнив, что при входе поздоровалась с этой замечательной женщиной. - Тогда в следующий раз. Сколько с меня?
   - Да не надо мне ничего! - горячо убеждал меня хозяин скотобойни, воровато оглядываясь по сторонам и, видимо, страшась в самый неподходящий момент увидеть свою подругу жизни. - Для тебя все бесплатно.
   - Спасибо, Варий, - от души поблагодарила я и поспешила на улицу, прихватив тяжелые ведра. Хоть пару грошиков, да сэкономила.
   По здравому разумению выходило, что с таким грузом меня в трактир не пустят. Зловоние шло столь сильное, что я удивлялась, как меня еще не задержали за нарушение общественного порядка и для дальнейших разбирательств. Наверное, стражники просто чуяли мое приближение и торопились обойти источник непонятного гнилостного аромата за много домов округ. Редкие прохожие, попадающиеся мне навстречу, торопливо убегали в соседние переулки, пряча лица в надушенные платочки. Впрочем, только это мне и надо было. Компания мне сейчас лишь повредит.
   Место для моих темных делишек было присмотрено уже давно и в черте города, чтобы не нервировать лишний раз охрану ворот. На западной окраине Мейчара протекал бурный и довольно широкий ручей, куда горожане с удовольствием сливали все отходы своей жизнедеятельности. Из-за характерного запаха безымянную речку прозвали Вонючкой. Здесь я могла быть уверенной, что специфический аромат моего необычного снаряжения не привлечет ко мне внимания.
   Жители этого района по вполне понятным причинам предпочитали селиться подальше от реки, поэтому окрестности радовали густой зеленой порослью. Я отыскала удобный спуск к воде и уселась на поваленное деревце, ожидая, когда окончательно стемнеет. Наверное, будь я человеком, не рискнула бы бродить по этим краям в одиночестве, поскольку нехорошая слава пустыря гремела по всему городу, и даже в моем отнюдь не законопослушном окружении его предпочитали обходить далеко стороной.
   Но звериная часть моей натуры относилась к этим страхам с большим пренебрежением. Пусть хоть кто-нибудь попробует на меня тут напасть. Мигом узнает, что выражение "В каждой женщине дремлет разъяренная фурия" не всегда бывает только фигуральным.
   Я с сомнением принюхалась. Ведра, смирно стоящие неподалеку, благоухали, перебивая своей вонью даже аромат ручья. Как представлю, что мне всем этим обмазываться придется, так дрожь омерзения по телу идет. А вообще, стоит разобраться, столь ли хороша моя идея, как показалась сначала. Если давешний незнакомец всю свою жизнь посвятил борьбе с нечистью, он вряд ли испугается испачкать руки о какую-то там кошку. Пусть и весьма смердящую. Может, плюнуть на все и драпать в южные горы к гномам? Пусть и не успею уйти, так хоть постараюсь.
   Я грустно вздохнула и покачала головой. Нет, не выйдет. В городе имеется хоть какая-то вероятность того, что жизни других горожан перебьют зов крови. На открытом же, безлюдном пространстве меня будет намного проще выследить. И убить, поскольку не надо бояться, что кто-нибудь невинный под горячую руку попадет. Поэтому из Мейчара мне сейчас совсем не желательно высовываться. Здесь есть слабая, но надежда спрятаться за чужими спинами, если провалится моя затея с потрохами.
   Оставалось лишь надеяться, что храмовник не захочет связываться с безумной нечистью. Эти святоши ведь чистоплюи те еще. Никогда не будут грязную работу собственноручно выполнять, обязательно постараются на кого-нибудь ее переложить. А с обычным человеком я без проблем совладаю.
   Не давало покоя только странное изображение на медальоне. Я точно его уже когда-то видела. Поэтому и угадала так легко зубастую тварь в переплетении линий, несмотря на темноту. Не вспомнить сейчас, а жаль. Чую, это мне весьма пригодилось бы.
   Темнело быстро, как всегда в это время года на юге. Душный, влажный сумрак раннего вечера быстро сгустился, набирая силу, и пополз липкими щупальцами по земле. Здесь, под сенью деревьев, было даже слегка жутковато. Казалось, будто на многие мили вокруг нет ни души, хотя я знала точно, что нахожусь в густонаселенном городе. Пожалуй, крикни погромче, что задарма выпивку предлагают, - через миг уже не протолкнуться от страждущих будет.
   Пришло время принимать другой свой облик. Конечно, можно было подождать наступления настоящей ночи, но вдруг храмовник окажется настолько нетерпеливым, что призовет меня сразу же на вечерней заре? Во-первых, опять платье изорву неконтролируемым превращением. Оно пусть и простенькое, но тоже кое-каких денег стоит. И потом, вот будет мне веселуха на следующее утро вновь окольными путями домой добираться. А во-вторых, все-таки негоже одинокой девице ночами по злачным местам шляться. Нечего будить в добропорядочных прохожих низменные инстинкты и порочные желания.
   Я настороженно прислушалась. В радиусе полусотни шагов никого не было - самая пора для прилюдного оголения. Ежась от прохладного ветерка, я быстро скинула платьице, осторожно свернула его и спрятала в дупло ближайшего дерева, давно облюбованное мною для подобных тайников. Затем встряхнулась, привычно переходя в звериную ипостась. Секунда - и только блеснули во тьме зеленые кошачьи глаза. А теперь подождем зова. Когда он раздастся, у меня будет пара мгновений для того, чтобы перемазаться в крови и внутренностях. Заранее это делать мне совсем не улыбалось. Мало ли, вдруг храмовник сегодня под взбесившуюся лошадь попал и упокоился с миром в обители своего бога. Эх, как было бы хорошо. Хотя странно - ведь по городу до сих пор не ходят слухи о сражении доблестного мага с нечистью, в котором злая сила была повержена и с величайшим трудом спаслась бегством. Почему? Неужто решил не поднимать панику до тех пор, пока у него над дверью не будет прибита моя несчастная голова в качестве трофея?
   В груди заворочалось уже знакомое беспокойство. Я притихла, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Так, на зов не похоже, но что-то непонятное точно происходит. Будто кто-то осторожно потянул за поводок, принуждая зверя сделать первый шаг навстречу охотнику. Я клыкасто усмехнулась и одним ударом лапы опрокинула оба ведра. Затем принялась кататься в вязком месиве, стараясь не потерять сознания от омерзительного запаха. Посмотрим, храмовник, как долго ты вытерпишь мое присутствие рядом.
   Невидимая цепь, протянувшаяся от охотника ко мне, напряглась еще сильнее, показывая, что меня уже заждались. Надо же, великодушничает, нет чтобы сразу со всей мочи дернуть. Чудной какой-то, честное слово. Впрочем, оно и к лучшему. Авось успею оглядеться на месте и сообразить, что к чему. Все приятнее, чем с выпученными глазами нестись по городу, не имея возможности воспротивиться воле вызывающего.
   В городе после заката солнца жизнь отнюдь не замирала. Напротив, на улицах было весьма многолюдно. Это днем, в период невыносимой жары и духоты, Мейчар вымирал. Поздним же вечером горожане выбирались из своих домов с тем, чтобы прогуляться по улочкам, обсудить с соседями последние сплетни или просто подышать свежим воздухом.
   Последним сегодня явно не повезло. Поскольку разило протухшей кровью от меня на полгорода, не меньше. Конечно, я не рискнула пробираться к дому храмовника прямо по улицам, вежливо прося прохожих расступиться. Мой путь пролегал по крышам, но гуляющим внизу от этого явно не было легче. То и дело до меня доносились недоуменные восклицания и смущенные тихие извинения тех, кого обвиняли в испорченном воздухе.
   - Говорила тебе, нечего на ночь гороховый суп хлебать! - разгневанно выговаривал женский голос. - А еще чесночным хлебом закусывал! На улице сегодня спать будешь, дышать рядом с тобой невозможно!
   - Дорогая, это не я, клянусь! - робко пролепетал в свое оправдание мужчина. И тут же охнул, когда его темпераментная супруга, не выдержав, огрела непутевого муженька чем-то весьма увесистым по голове.
   Я сочувственно хмыкнула и ускорила шаг, пытаясь своим быстрым исчезновением помочь несчастному в его нелегкой семейной жизни.
   Как оказалось, храмовник жил в восточной части города, которая славилась своими маленькими ухоженными домами и роскошными магазинами. Верно, деньги у этого типа водились, и немалые, раз он мог себе это позволить. Но моей участи данное обстоятельство не облегчало. Мало того что мне пришлось со всей возможной осторожностью пробираться через весь город и послужить невольной причиной множества ссор. Напоследок повезло нарваться на чересчур ретивую стражу, которая охраняла эту местность не в пример более усердно. Думаете, приятно полчаса сидеть на дереве, боясь даже пошевелиться, когда внизу рыскают несколько дюжих молодцев, пытаясь понять, видели ли они на самом деле что-то непонятное или им показалось. При всем при этом сдерживая дерганья поводка, которые стали менее аккуратными и весьма чувствительными. Видимо, храмовник наконец-таки потерял терпение и захотел поторопить несговорчивую нечисть.
   Мое сидение на дереве закончилось тем, что самого упитанного мужчину из караула обвинили в чрезмерном пристрастии к квашеной капусте со всеми вытекающими из этого последствиями. Стражник сильно обиделся на столь огульные слова и решил защитить свое доброе имя кулаками. Через пару мгновений под деревом завязалась весьма красочная драка. Я улыбнулась и, пользуясь неразберихой и темнотой, продолжила свой нелегкий путь.
   Так или иначе, но ближе к полуночи я уже сидела под дверьми несносного привязчивого типа и прислушивалась к тому, что творилось внутри маленького одноэтажного домика, утопающего в пышных зарослях неизвестной мне растительности.
   Казалось, что в доме не было ни души. Там царили тишина и могильное спокойствие. Даже обостренный нюх зверя не улавливал присутствия никого живого. Впрочем, он и при первой нашей встрече храмовника не почуял, так что это не показатель.
   Мучимая дурным предчувствием, я подошла к порогу и аккуратно толкнула лапой дверь. Как и следовало ожидать, она оказалась незапертой. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Настораживало и то, что зов утих и невидимая связь, протянувшаяся от меня к храмовнику, прервалась. Словно он был уверен в том, что я от него теперь никуда не денусь.
   Здраво рассудив, что около порога меня будут ждать в первую очередь, я решила войти в окно, створки которого в этот теплый вечер были распахнуты настежь. Прижалась к земле, примериваясь перед прыжком, и легко перемахнула через подоконник.
   И тут же взвыла в полный голос, совершенно забыв о необходимости соблюдать тишину. Потому как с размаха попала во что-то мокрое и чрезвычайно холодное. Покажите мне кошку, которая любит принимать ледяные ванны! Не знаю, быть может, на свете и существуют такие извращенные особи семейства кошачьих. Но я к ним явно не относилась. Поэтому я заорала, словно мне прищемили хвост, и отчаянно принялась бултыхаться, пытаясь выбраться из столь подлой западни.
   - Ага! - произнес уже знакомый мужской голос. - Попалась, красавица! Держи ее крепче, Рикки.
   Стоит ли говорить, что после такого приветствия я твердо вознамерилась как можно быстрее выбраться на сушу с тем, чтобы дать, по всей видимости, свой последний бой. Но не тут-то было. На плечи мне обрушилась непонятная тяжесть, и я с головой ушла под воду. Попыталась закричать и там, поперхнулась и едва не захлебнулась, при этом изрядно нахлебавшись жидкости.
   Силы медленно покидали меня. Человек, удерживающий меня под водой, совершенно не собирался давать мне хоть глотка воздуха. Еще чуть-чуть, и я бы просто-напросто задохнулась. Жуткая смерть - быть утопленной, словно несмышленый котенок.
   - Довольно, - невообразимо далеко, сквозь звон в ушах, наконец-то донеслось до меня. - Она уже приняла свой истинный облик.
   Чьи-то руки невежливо взяли меня под мышки и легко вытащили из бочки. Я зажмурилась от яркого света, который неожиданно вспыхнул в комнате. Надо же, у храмовника и в самом деле неплохо с деньгами, если он может себе позволить магическое освещение.
   А еще через миг, когда меркантильные соображения отошли на второй план, нестерпимое чувство стыда затопило все мое существо. Потому как я осознала, что стою абсолютно голая в человеческом облике посередине комнаты в компании двух незнакомых мужчин. Ну, как сказать незнакомых. Одним из этих мужчин был давешний храмовник, ради разнообразия сменивший дорогой камзол на не менее изысканную батистовую рубашку и штаны из плотной ткани. Впрочем, и на этот раз он не забыл нацепить медальон и перевязь с мечом, рукоять которого не выпускал из ладони. Второй же - совсем юный паренек со светлыми, выгоревшими волосами, открыв рот, совершенно непочтительным образом изучал зрелище, которое предстало перед его глазами.
   Я, покраснев от негодования и стыда, выдала громкую и чрезвычайно неприличную тираду, поясняющую мое отношение к религии и ее служителям. Вот ведь гады! Взяли и в бочку со святой водой окунули. Мало того что все мои старания насмарку пошли, так еще и полностью обнаженной перед всеми оказалась. Знали, поди, что сия чудотворная жидкость совершенно плачевно сказывается на способностях метаморфов к смене обличий. Грубо говоря, щеголять мне теперь в человеческом теле до тех пор, пока уровень этой водицы в моем организме не упадет ниже критической отметки.
   - Рикки, - негромко произнес храмовник, совершенно не отреагировав на мои богохульственные речи, - дай, пожалуйста, нашей милой гостье какую-нибудь одежду. Нам предстоит долгий разговор.
   - И не собираюсь даже с тобой разговаривать! - прошипела я, пытаясь сделать вид, будто это для меня самое обычное дело - расхаживать нагишом перед посторонними людьми. - Оставь меня в покое, мерзавец! Мало того что убить пытался, так теперь еще и издеваешься.
   - Когда я тебя убить пытался? - совершенно искренне удивился мужчина. - Если бы это было так, ты бы уже давно упокоилась. Я обычно никогда не промахиваюсь, а для мертвой у тебя чрезвычайно скверный характер.
   - Забыл, что ли? - раздраженно фыркнула я и вырвала из рук паренька, смущенно мявшегося неподалеку, простыню. После чего немедля обмотала ее вокруг себя и уже спокойнее продолжила: - Кто на крыше в меня заклятием кидал? Вот и верь после этого слову храмовника...
   - Так это не в тебя! - попытался убедить меня мужчина. - Там, из окна напротив, за нашей схваткой один горожанин, не вовремя проснувшийся, с явным интересом наблюдал. Вот я и решил его из строя вывести, чтобы беседовать не мешал. Кто ж знал, что ты это на свой счет воспримешь.
   - Ври больше, - недоверчиво хмыкнула я и кивнула на бочку. - А по поводу этого что скажешь? Утопить решил?
   - Скорее помыть, - мягко поправил меня храмовник. - От тебя же смердело так, что я твое приближение за пару миль почувствовал. И потом, намного приятнее общаться с милой девушкой, чем с разъяренной кошкой.
   Я невольно раскраснелась от такого комплимента, но практически сразу же сердито нахмурилась и решительно задрала подбородок, не забыв поправить простыню, едва постыдно не съехавшую ниже допустимого предела.
   - Хватит мне зубы заговаривать, храмовник, - прошелестела я. - Давай выясним наши отношения раз и навсегда. Если хочешь сражения, то нападай, не стесняйся.
   - Тебе так надоело жить? - с улыбкой поинтересовался он. - Ты ведь сейчас в человеческом облике, следовательно, совершенно уязвима для магии. Мне не составит труда убить тебя.
   - Так сделай это! - забывшись, яростно выкрикнула я. Затем опомнилась и закончила более спокойно: - Или боишься, что в кошмарах являться буду?
   - Я? - переспросил храмовник и покачал головой. - Я не боюсь. Просто и в самом деле не собираюсь причинять тебе вред. Пока, по крайней мере.
   - Вот как? - Я удивилась и задумчиво почесала нос. - Тогда что тебе от меня надо?
   - Я навел о тебе справки, Тефна. - При звуке своего имени я подскочила и яростно зашипела, но храмовник, словно не заметив этого, невозмутимо продолжил: - Ты зарабатываешь себе на жизнь тем, что выполняешь несложные поручения запрещенных гильдий. Одно это тянет на два десятка больших прутняков и выселение в необитаемые земли. Конечно, суд, вполне вероятно, примет во внимание твою молодость и то, что ранее ты не была замечена в незаконных поступках. Но когда бургомистр узнает, чьи шаловливые ручонки виновны в периодическом оскорблении его достоинства... Вряд ли в этом случае тебе стоит рассчитывать на благосклонность и беспристрастность судей.
   - Ты решил меня запугать? - Я скептически выгнула бровь. - Я уже поняла, что крупно влипла. Что дальше? Поведешь меня к городским властям?
   - При первой нашей встрече повел бы, - кивнул храмовник, не сводя с меня пристального и чуть насмешливого взгляда. - Но теперь и не подумаю. Я хочу нанять тебя, Тефна.
   - Ты, должно быть, шутишь, - фыркнула я. - Служитель бога хочет взять на работу нечисть? С каких это пор?
   - Ты не нечисть, а метаморф, - поправил меня он и устало потер лоб. - Я чувствую, что ты не убивала людей. По крайней мере, несколько лет уж точно. И потом, для того дела, что я затеял, твои способности будут как нельзя кстати.
   Я тряхнула мокрыми волосами и задумчиво посмотрела на юношу, пытаясь по его реакции понять, не шутит ли храмовник. Но Рикки, по всей видимости, даже не прислушивался к разговору. Он, затаив дыхание, жадно пожирал меня глазами. Я даже опешила от столь чрезмерного внимания, но сразу поняла, в чем дело. Тонкая ткань простыни прилипла к влажной коже и бесстыдно обрисовывала малейшие выпуклости моего тела. Я рассерженно закашлялась и непроизвольно сжала кулаки, собираясь задать сексуально озабоченному мальцу хорошую взбучку.
   - Рикки, - поспешил вмешаться храмовник, вновь непонятным образом угадав мои мысли, - пожалуйста, приготовь мне и моей милой гостье по бокалу горячего вина. А то она совсем замерзла.
   Юноша покраснел, словно уличенный в непристойном деле, кивнул и мигом скрылся за дверью. Храмовник проводил его внимательным взглядом, потом тяжело вздохнул и взмахом руки позволил мне наконец-таки сесть.
   - Твой ученик слишком невоздержан в своих желаниях, - не преминула я наябедничать, затем нахально выбрала самое мягкое кресло и залезла на него с ногами.
   - Он не ученик, - покачал головой храмовник. - Рикки мой сын.
   - Не знала, что вам позволяют иметь семьи, - после продолжительного молчания, слегка опешив, произнесла я.
   - Сейчас не время для таких разговоров, - предупреждающе поднял руку мужчина и удобно расположился на диване напротив. - Итак, ты принимаешь мое предложение, Тефна?
   - Какое? - настороженно переспросила я. - Ты мне еще ничего не предлагал. Я никогда не берусь за работу, прежде не выяснив, в чем ее суть. Так что я внимательно тебя слушаю, храмовник.
   - Шерьян, - слабо улыбнувшись, поправил меня собеседник. - Зови меня Шерьян.
   Я неопределенно пожала плечами, показывая, что приняла это к сведению.
   - Вот и договорились, - правильно истолковал он мое молчание.
   В этот момент в комнату как раз вернулся Рикки, неся на подносе два высоких бокала, от которых поднимался ароматный пар с чуть уловимым запахом мяты. Я с сомнением принюхалась, не спеша пробовать подозрительный напиток. Еще ведь отравят ненароком. С них станется.
   Шерьян первым с удовольствием пригубил вино. Мое чутье ничего подозрительного в бокале не обнаружило, поэтому я, все еще сомневаясь, осторожно последовала его примеру. Терпкий, хмельной напиток обжег мне губы и легко скользнул внутрь, принеся с собой тепло и спокойствие.
   - Продолжай, - немного расслабившись, потребовала я, довольно щурясь. - Для чего ты меня нанимаешь?
   Храмовник бросил на меня быстрый взгляд, затем осторожно отставил бокал в сторону.
   - Проведи меня к кругу мертвых, - раздались в комнате негромкие слова.
   Зря он это сказал, если честно. Потому как в следующую секунду в его сторону полетел бокал с вином, а я, забыв, в каком облике нахожусь, ногтями разодрала дорогую обивку мебели.
   Рикки испуганно всхлипнул и спрятался за спиной отца, который даже не вздрогнул от столь неадекватной реакции. Лишь легким движением брови отвел кинутый бокал в стену, о которую он благополучно и разбился.
   - Ни за что, - с трудом выдавила я из горла, перехваченного спазмом. - Ни за какие деньги, храмовник. Иди туда сам.
   - Почему? - резко подался вперед Шерьян. - Чего ты боишься? Круг молчит уже долгие годы.
   - А ты хочешь, чтобы он заговорил? - прошептала я.
   - Нет, что ты. - Шерьян скривил уголки губ в усмешке. - Я... я хочу поговорить с одним человеком, который давно умер.
   - Зря, - обронила я. Неторопливо встала, плотнее запахнулась в простыню и отошла к открытому окну, через которое в комнату влетал свежий ветерок и оглушительный стрекот цикад. - Нельзя тревожить прах упокоенных. Они редко это прощают.
   - Кому ты рассказываешь! - В отражении стекла я видела, как храмовник жестом приказал сыну выйти. Затем поправил на груди цепь с медальоном, линии рисунка которого складывались огненными чертами в уже знакомую тварь.
   - Ты для этого шел к бургомистру? - Я с интересом обернулась к нему. - Хотел, чтобы он дал тебе карты с обозначением нужного места?
   - И для этого тоже, - не стал отнекиваться Шерьян. - Но теперь мне не нужно его разрешение. Ты послужишь самым лучшим и надежным проводником. Не мне тебе объяснять, что метаморфы за много миль чуют грань излома миров.
   В комнате повисло напряженное молчание. Я, склонив голову набок, с любопытством изучала лицо мужчины. Видно, привык приказывать - от крыльев носа к уголкам губ пролегли властные морщины. В волосах уже проглядывает ранняя седина. А темно-ореховые, с медовым отливом глаза на удивление молодые. Нет-нет да блеснет в них смешинка. Симпатичный, ничего не скажешь. Могу поклясться, вниманием женским не обделен. И что он только позабыл в храме бога-сына?
   - Я не поведу тебя, - твердо ответила я. - Ищи другого метаморфа.
   - Ты не оставляешь мне выбора. - Шерьян жестко ухмыльнулся, и я невольно почувствовала, как по коже пробежали мурашки. - В таком случае я сдам тебя властям. И открою им, кем ты являешься на самом деле. Ты ведь знаешь, чем тебе это грозит. Даже смерть послужит меньшим наказанием, нежели то, к чему тебя приговорят.
   Я со свистом втянула воздух. Злобно прищурилась и прислушалась к внутренним ощущениям. Нет, не перекинуться, слишком мало времени прошло после купания в святой воде.
   - Тефна, - храмовник осторожно шагнул ко мне, - я готов заключить с тобой договор по всем правилам, которые приняты в запрещенных гильдиях. Ты будешь уверена, что я при всем желании просто не смогу тебя предать. И очень хорошо заплачу. Пожалуйста. Это для меня жизненно необходимо.
   - Тысяча золотых, - быстро назвала я совсем несусветную цену, лишь бы этот безумец от меня отвязался. За такие деньги можно снять на целый год дом в центре столицы, питаться в лучших заведениях и одеваться у портных королевского двора.
   - Идет. - Шерьян с явным облегчением рассмеялся. - Я бы заплатил и вдвое больше.
   Я с огорчением хмыкнула - так продешевила! - и только потом до меня дошел смысл его слов. Только что, находясь в здравом уме и твердой памяти, служитель бога нанял нечисть на работу? Похоже, в мире и впрямь происходит нечто странное, коли такие дела творятся.
   - Договор подпишем кровью, - осознав, что рыпаться поздно, будничным тоном произнесла я.
   - Что? - насторожился храмовник. - Какой договор?
   - О найме! - не выдержав, рявкнула я. - Не душу же я у тебя покупаю, нет у меня полномочий на такие сделки. Нож давай.
   - А меч подойдет? - робко поинтересовался Шерьян и неуверенно потянул клинок из ножен.
   - По-моему, ты слегка поглупел от радости. - С огромным трудом я сдержала себя и не отшатнулась, когда увидела в руках мужчины серебристое лезвие, покрытое освященными рунами. - Как ты себе это представляешь? Не забывай, что у меня особое отношение к подобным предметам.
   - Ох, извини. - Поняв мой намек, храмовник тут же убрал оружие. Приложил палец к губам в шутливом жесте, подкрался к двери, за которой не так давно скрылся Рикки, и резко ее распахнул.
   Хлоп - и на полу комнаты с шумом растянулся юнец. Покраснев от смущения, Рикки поднялся на ноги, старательно отводя глаза от моего все же слегка неприличного вида.
   - Принеси кинжал, - попросил сына Шерьян, укоризненно покачав головой, но ничего не сказав о том, что подслушивать нехорошо.
   Юноша кивнул и стремглав кинулся выполнять поручение. Через пару минут остро наточенное лезвие уже было в руках храмовника.
   - Такое пойдет? - поинтересовался он, оборачиваясь ко мне.
   - Вполне, - процедила я. Бросила тоскливый взгляд на улицу. Эх, все же бежать мне надо было из города. Авось мои дела по-другому бы обернулись. Вздохнула в последний раз и подошла к Шерьяну, который торопливо засучил рукав рубашки. - Говори, - приказала я, беря кинжал в ладони.
   Рикки мгновенно подобрался, наблюдая за моими действиями с явным недоверием. Переживает за отца-то юнец.
   - Я, Шерьян, нанимаю метаморфа по имени Тефна на работу, - послушно забубнил храмовник, словно уже не раз сталкивался с подобным ритуалом. - Обещаю, что ни действием, ни бездействием не причиню ей вреда, но только если прежде она не предаст меня. Оплату обязуюсь произвести до последнего медяка и честно.
   - Довольно. - Я примерилась и провела длинную кровавую полосу по запястью мужчины.
   Одну долю секунды края пореза оставались чистыми, но потом наполнились темно-багровой густой жидкостью. Я с гримасой отвращения провела пальцем по ране и брезгливо стряхнула каплю чужой крови в пламя свечи, которую чуть ранее зажег Рикки.
   Храмовник сразу же отобрал у меня кинжал:
   - Твоя очередь.
   - Я, Тефна, обязуюсь служить Шерьяну верой и правдой до тех пор, пока он не нарушит условия договора или пока не истечет срок действия оного, - выпалила я на одном дыхании и отвернулась, когда сталь сверкнула в опасной близости от моей руки.
   Через несколько секунд, когда обряд был завершен, Шерьян неожиданно провел легонько ладонью над моим запястьем. По коже пробежала теплая волна, и неглубокая царапина на глазах затянулась.
   - А это еще зачем? - ворчливо поинтересовалась я.
   - Просто, - пожал плечами Шерьян, - захотелось сделать тебе приятное.
   Я даже не нашла, что сказать в ответ. Нет, всеми богами клянусь, по-моему, у моего работодателя не все в порядке с головой!
   - Я решил, ты попробуешь мою кровь на вкус, - продолжил тем временем храмовник.
   - Вот еще! - фыркнула я. - Больно чести много. И вообще, у меня от крови служителей бога кишечные колики и несварение желудка!
   - Я так и предполагал, - серьезно кивнул он. - Ну что же, Тефна. Рад, что наше знакомство продолжилось столь неожиданным, но полезным для нас обоих образом.
   Лично я так не считала, но моего мнения неожиданный клиент и не подумал спрашивать. Интересно, в какую неприятность я на этот раз умудрилась угодить? Поживем - увидим.
  

* * *

  
   Пробуждение было приятным как никогда. Я лежала на чем-то чрезвычайно мягком под огромным пушистым одеялом. Так и хотелось свернуться в клубочек и тихонечко замурлыкать от удовольствия. Хотя подождите-ка... У меня отродясь такой здоровенной кровати не водилось. Она бы просто не влезла в скромный номер, который я снимала у трактирщика.
   Эта здравая мысль оказала на меня такое же воздействие, как ведро холодной воды. Я подскочила на месте и судорожно принялась оглядываться по сторонам, пытаясь сообразить, куда на этот раз меня забросила нелегкая судьбина. И почти сразу же успокоилась, вспомнив, что храмовник вчера из-за весьма позднего часа и моей временной неспособности менять обличия великодушно выделил мне одну из комнат в своем доме. Точнее даже слышать ничего не захотел по поводу того, что я ночью отправлюсь шляться по темным улицам города, одетая лишь в простыню. Наверное, Шерьян мне все же не доверяет, несмотря на заключенный договор. Впрочем, это вполне естественно, если учитывать то, кем являюсь я, а кем он.
   Нежиться на постели я могла бы вечность, но все хорошее имеет обыкновение заканчиваться. Так и в этот раз в самый кульминационный момент сладкого потягивания в дверь громко постучали.
   - Войдите! - неохотно крикнула я, моментально натянув одеяло по самый подбородок. Хватит уже служить бесплатным развлечением, и так вчера вдосталь нагляделись на мои прелести.
   В комнату смущенно заглянул Рикки, который привычно покраснел при виде меня.
   - Чего надобно? - невежливо спросила я.
   - Я принес тебе одежду, - впервые со времени нашего знакомства осмелился заговорить юноша.
   Голос, кстати, у него оказался весьма приятным - с неожиданной бархатной хрипотцой. Именно такими интонациями любят очаровывать невинных девиц опытные ловеласы. Мое сердце дрогнуло, немного оттаяв. Всегда питала непонятную страсть к представителям противоположного пола, которых природа наградила голосами, столь волнующими воображение.
   - Давай сюда, - справившись с мгновенной слабостью, потребовала я.
   Рикки застенчиво улыбнулся и, вместо того чтобы просто бросить на кровать принесенные вещи, сам начал поспешно раздеваться. Я оторопело взирала на это действо, пока наконец юнец не оказался совершенно голым.
   - Ты что это делаешь? - сдавленно поинтересовалась я, когда Рикки с недвусмысленной ухмылочкой направился к моему ложу.
   Юноша потянулся, разминая мышцы, и скользнул еще на пару шагов ближе. Вот тогда-то и стало понятно, что пора поднимать шум, потому как иначе меня элементарным образом обесчестят.
   В следующий момент произошло сразу несколько событий. Во-первых, я попыталась принять вертикальное положение, при этом совершенно забыв об одеяле, которым ранее обмоталась с ног до головы. Естественно, запуталась в нем и с грохотом упала на пол. Сверху на меня мягко приземлился озабоченный юнец, который с рычанием, призванным изображать животную страсть, принялся сдирать с меня последнюю защиту в виде несчастного покрывала.
   - Отвали, урод! - яростно шипела я, пытаясь скинуть с себя сына храмовника. - Иначе глаза выцарапаю!
   - Иди ко мне, кисочка моя, - не обращая ни малейшего внимания на мои грязные ругательства, сюсюкал тем временем Рикки, медленно, но неотвратимо стаскивая с меня одеяло.
   - На помощь! - наконец справившись со спазмом в горле, заверещала я изо всех сил, поняв, что юнец настроен весьма и весьма серьезно. - Пожар! Горим!
   - Почему "пожар"? - удивился юноша и немного уменьшил свой напор.
   - Потому как иначе никто и не подумает даже из окна выглянуть, - пояснила я выстраданную житейскую мудрость и, поднапрягшись, все же скинула Рикки с себя.
   Правда, тот сразу же пошел в новую атаку, но его ожидал неприятный сюрприз. Мне наконец-таки удалось выбраться из мягких пут, и я легко вскочила на ноги. Ощерилась в страшной ухмылке, выставила перед собой растопыренные пятерни с острыми когтями, но пока не торопилась принимать кошачий облик. Своими силами юнцу накостыляю. К тому же я себя знаю. Разъярюсь сейчас как следует, оторву ему невзначай один жизненно необходимый орган, а храмовник из моей шкурки потом коврик для ног в прихожую сделает.
   - Что тут происходит? - прервал нашу битву недовольный голос Шерьяна.
   Как всегда, вспомни мага - он и появится. Шерьян стоял на пороге, с явным неудовольствием оглядывая сцену побоища. Представляю, что за зрелище предстало перед ним. Интересно, уж не решит ли он, что я пыталась соблазнить его драгоценнейшего сыночка? А то стою голая напротив столь же неодетого юнца, кровать разгромлена, перья из подушек по всей спальне летают.
   - Твой сын - сволочь! - выпалила я на одном дыхании и мигом завернулась в уже порядком поднадоевшую простыню.
   Шерьян, нисколько не удивившись этому заявлению, как-то устало вздохнул и грустно посмотрел на сына.
   - Я не хотел, - прошептал тот, пытаясь не сгореть от стыда. - Но она на меня так смотрела...
   - Как?! - Я подскочила на месте от возмущения. - Ты чего мелешь? Набросился на меня без спроса, а теперь еще хочешь виноватой выставить?
   - Тефна, успокойся, - негромко осадил меня храмовник.
   - Что?! - Я разъяренной фурией обернулась к нему. - Это я еще и успокаиваться должна? Может, скажешь, что я сама все это устроила? Иди тогда ты вместе со всем своим семейством на все четыре стороны. Мне такие проблемы не нужны! Даже орки себя более вежливо с наемной силой ведут.
   - Но она и в самом деле не против была, - пробормотал себе под нос Рикки. - Я ведь это по ее глазам видел. Таким алчущим, призывным.
   Я почувствовала, что еще немного и просто взорвусь от негодования. Хотелось выть, рычать от ярости и в кровь расцарапать лицо негодному мальчишке.
   - Не смей! - ледяным тоном обронил Шерьян.
   Я искоса взглянула на него. Хорош храмовник, ничего не скажешь. Конечно, родители всегда прикроют грехи детей. Вопрос только - стоит ли отправляться в длительное путешествие, если рядом будет настолько неуравновешенный юнец? Не легче ли сразу же разорвать договор и, уповая на собственную везучесть и зеркальные чары, бежать подальше от столь странной семейки?
   Шерьян тяжело вздохнул и переступил порог, тщательно засучивая рукава белоснежной рубашки. Я исподлобья наблюдала за его действиями, приготовившись к самому худшему.
   - Рикки, подожди нас в гостиной, - непререкаемым тоном приказал храмовник, даже не посмотрев в сторону сына.
   Юноша вскинулся было что-то возразить, но сник и послушно вышел из комнаты, впрочем, не забыв прихватить свою одежду.
   Я сжала кулаки, не замечая, что ногти до крови впились в кожу. Воздух между мной и Шерьяном, казалось, звенел от напряжения. Так всегда бывает перед смертельной схваткой.
   Храмовник не торопился прервать затянувшуюся паузу. Молчала и я, с тоской раздумывая над тем, что слишком молода для смерти.
   - Я хотел извиниться перед тобой, - наконец негромко произнес Шерьян.
   - Вот как? - Я с показным удивлением изогнула бровь. - За что, интересно?
   - За поведение моего сына, - с некоторым усилием ответил он. - Знаю, ты сейчас несколько обижена на него...
   - Обижена? - не утерпев, перебила его я. - Не обижена, храмовник. Я очень и очень зла. Безумно зла. Еще ни один человек не смел обращаться со мной так. Словно с женщиной, которая дарит свои ласки за деньги.
   - Я понимаю, - в голосе Шерьяна не было и тени насмешки, - поэтому и прошу прощения за эту сцену. Обещаю, подобного больше не повторится.
   - Конечно, - кивнула я. - Потому что я разрываю наш договор.
   И тут же осеклась, поскольку храмовник бросил на меня предупреждающий взгляд. В его медово-карих глазах бушевало темное пламя бешенства. Но, странное дело, я понимала, что гнев мужчины был сейчас направлен не на меня.
   - Не начинай, - глухо предупредил меня Шерьян. - Ты же знаешь, что я не позволю тебе этого. Не будем повторять ночной разговор. Я не люблю, если честно, угрожать.
   - А я не люблю, когда меня втравливают неизвестно во что, - с вызовом отозвалась я. - И требую объяснений. Я не вчера родилась, храмовник, и кое-что понимаю в поступках людей. Что творится с твоим сыном? Только не заливай, что подобное поведение - обычное для него дело. Все равно не поверю.
   Целую минуту после моих слов Шерьян колебался. Я видела, что он почти готов рассказать мне правду, но в последний миг храмовник передумал.
   - Нет, - качнул он головой. - Не могу. Не сейчас, по крайней мере. Но я клянусь тебе, что в нашем путешествие твоей чести ничто не будет угрожать. С моей стороны было ошибкой отправлять Рикки в комнату без присмотра. Больше я таких промахов не допущу.
   - Хотелось бы верить, - фыркнула я. И отвернулась к окну, показывая, что больше разговаривать нам не о чем.
   Во дворе царило раннее ласковое утро - птички пели, солнышко светило, только эта картина не помогала отвлечься от дурных мыслей.
   - Одевайся, Тефна, - устало попросил меня Шерьян. - Я постарался подобрать тебе то, что придется впору. А потом выходи в гостиную. Позавтракаем - и в путь.
   - Не так быстро, храмовник, - буркнула я. - У меня в этом городе много друзей, которые будут волноваться, если я внезапно исчезну.
   - Исключено, - отрезал Шерьян. - Я и так потерял слишком много времени, чтобы проводить еще один день в бесцельных визитах.
   - Я не спрашиваю у тебя разрешения. Просто ставлю в известность.
   Храмовник промолчал. Жаль, что у меня нет глаз на затылке. С удовольствием полюбовалась бы сейчас на его обескураженную физиономию. Но повернуться к нему лицом - значит, признать в чем-то свое поражение и слабость.
   Через некоторое время, заинтригованная таинственной тишиной в комнате, я все же рискнула бросить осторожный взгляд за спину. И тут меня ожидало очередное жестокое разочарование. Поскольку Шерьяна там не было. Этот мерзавец просто-напросто бесшумно удалился, даже не позаботившись известить меня о своем уходе! Ну и кто он после этого?
   Бормоча себе под нос самые замысловатые ругательства, которые только могла придумать, я быстро осмотрела то, что принес Рикки. Выбор одежды удручал. Штаны оказались настолько велики, что туда могла бы влезть еще одна такая же по размерам девушка. Рубашка едва сходилась на груди, а кожаный жилет болтался, словно на жердине. При всем при этом нижнее белье неожиданно порадовало своей изысканностью. Вот к этому столь необходимому предмету туалета у меня никаких претензий не было. Но общего бедственного положения дел подобная малость не исправила. Стоит ли говорить, что в гостиную я вышла в отнюдь не радостном настроении.
   За обеденным столом уже маялся в полном одиночестве Рикки. При виде меня он зарделся, словно девица, впервые узнавшая, что детей приносит не аист, но все же нашел в себе мужество приветливо кивнуть.
   - Даже не пытайся, - предупредила я его возможные попытки начать разговор.
   После чего уселась на стул и начала мрачно испепелять взглядом тарелку с внушительной порцией омлета. Но потом, поняв, что таким образом вряд ли насыщусь, и соблазненная умопомрачительным ароматом, все же взяла вилку и принялась быстро уничтожать свою порцию.
   Не отставал от меня и Рикки. Я удивленно хмыкнула, когда увидела, с каким аппетитом он разделывается со здоровенным бифштексом. Нет, все понимаю, но так наедаться на завтрак? Кажись, с этим мальчуганом и в самом деле творится что-то неладное.
   К сожалению, стоило признать, что загадочное поведение Рикки вряд ли станет понятным в ближайшее время. Уж больно серьезно был настроен храмовник в отношении сохранения чести семьи. Ладно, путешествие предстоит не однодневное, авось что-нибудь и всплывет по ходу.
   Шерьян появился в комнате, лишь когда я в полном молчании допивала остывший травяной отвар, не забывая при этом буравить испорченного юнца злобным взглядом. Тот старательно делал вид, будто между нами ничего не произошло, - мечтательно глядел в окно, легкомысленно болтал ногой и вообще строил из себя невинное дитя. Ох, будь моя воля, все же накостыляла бы ему от души, чтобы на будущее запомнил: у некоторых девушек весьма острые коготки и зубки имеются, которые они без сомнений в ход пускают, когда их пытаются погладить против шерсти.
   - Вы уже поели? - прервал мои кровожадные мысли храмовник, неторопливо входя в комнату. - Прекрасно, тогда через полчаса в путь.
   - Имеются существенные возражения, - фыркнула я и встала напротив мужчины, уперев руки в бока. Пусть не думает, что ему удалось нехитрой уловкой ссоры избежать.
   - Какие же?
   На миг мне стало даже жалко Шерьяна - настолько обреченно прозвучал его вопрос. Но только на миг. Я жестоко ухмыльнулась и небрежным жестом провела по себе ладонью, предлагая полюбоваться, во что мне пришлось обрядиться. Позади сдавленно выдохнул Рикки и, пробормотав неразборчивые извинения, вылетел из гостиной со всей возможной скоростью. Да, трудно мне придется рядом со столь горячим юношей.
   - Я не понимаю, - пожал плечами Шерьян. - Говори прямо, что тебя не устраивает. Знаешь ли, никогда не был силен в пантомиме.
   - Я не могу ехать в путешествие в таком виде, - спокойно произнесла я, решив не взрываться от возмущения по пустякам. - Штаны и жилет слишком велики, рубашка мала - того и гляди по швам разойдется. Хотя, наверное, твоего сынка подобный исход дела весьма порадует.
   - Я бы не хотел, чтобы ты говорила о Рикки в таком пренебрежительном тоне, - зло сощурился храмовник. И тут же продолжил, не давая мне опомниться после столь наглого заявления: - Извини, но лучшего я тебе все равно предложить не в состоянии.
   - И не надо мне предлагать, - качнула я головой. - Заедем в трактир, где я быстренько соберу сумку со всем необходимым. И даже к друзьям по дороге не забегу, авось привыкли к моим неожиданным исчезновениям. Только не начинай заново песню о том, что надо спешить. Гарантирую, мы потеряем намного больше времени, если я поведу тебя кружным путем. Нарушением договора это не будет.
   Зря я это сказала, если честно. Потому как через миг мне захотелось превратиться в маленькую-маленькую мышку и очень быстро где-нибудь спрятаться - настолько страшно стало. Нет, Шерьян не воспользовался магией, и даже угрожать не стал. Просто скрестил на груди руки и с весьма нехорошим выражением лица на меня внимательно посмотрел. Словно запоминая, как я выгляжу, чтобы после моей мучительной гибели было легче вести подсчеты нечисти, загубленной им лично.
   Я выпрямилась, гордо задрала подбородок и постаралась ответить храмовнику столь же жутким взглядом. В конце концов, кто из нас двоих относится к слугам бога-отступника?!
   Шерьян усмехнулся и сделал шаг ко мне. Я стиснула зубы, борясь с постыдным желанием задать драпака и готовясь на всякий случай к превращению. В кончиках пальцев пульсировала боль от когтей, готовых появиться в любой момент. Терпеть не могу находиться в пограничном состоянии - когда ты еще человек, но зверь внутри уже оскалил клыки в предвкушении свободы. Слишком много энергии уходит на сдерживание второй ипостаси.
   - Хорошо, - неожиданно, спустя, казалось, вечность, милостиво склонил голову храмовник. - Если ты так настаиваешь, то я доставлю тебе это удовольствие. Только, уж извини, лично буду сопровождать тебя.
   - Все еще не доверяешь? - немного расслабилась я и тут же продолжила, не дожидаясь очевидного ответа: - А пугать обязательно было?
   - Я не пугал, - хмыкнул Шерьян. - Просто пытался тебя переубедить. Можно было бы прибегнуть к другим, более действенным способам, но мне показалось это неразумным. Это ведь не такой уж принципиальный вопрос, чтобы до конца настаивать на своем.
   - Да уж, - пробормотала я, не рискнув уточнить, что он понимает под другими способами.
   - Если все решено, то не будем задерживаться. - Храмовник улыбнулся и подал мне руку. - Рикки без нас соберет провиант в дорогу. Надеюсь, мы обернемся достаточно быстро.
   - Постараюсь. - После небольшого внутреннего колебания я все же осторожно вложила руку в протянутую ладонь Шерьяна. К моему удивлению, после этого ничего не произошло - с небес не упала карающая молния, даже гром не ударил как далекий отзвук божьей немилости.
   Прохладные пальцы мужчины крепко обхватили мое запястье и тут же разжались.
   - Мир? - после столь оригинального рукопожатия негромко спросил Шерьян и почтительно взял меня под локоть. - Поспешим. Времени и в самом деле немного.
  
   Оказалось, что это на удивление приятное для поднятия самооценки занятие - прогуливаться по городу рядом со столь представительным мужчиной. Прохожие почтительно расступались, едва замечали на шее храмовника серебряный медальон, размерами напоминающий небольшое блюдце. Но Шерьян не обращал ни малейшего внимания на впечатление, которое он производил на окружающих. Он быстро шагал, небрежными кивками иногда отвечая на поклоны каких-то весьма сомнительных личностей, более напоминающих разбойников с большой дороги. Я, пытаясь поспеть за столь нетерпеливым спутником, почти бежала.
   - Подожди, - наконец, запыхавшись, взмолилась я, чувствуя, как в левом боку пульсирует острая, стреляющая боль. - Ты меня совсем уморил.
   Храмовник раздраженно фыркнул, но послушно остановился. Я же тем временем прислонилась спиной к стене дома, ухоженный и чистый фасад которого не внушал опасений, что в самый неожиданный момент тебя обольют с верхнего этажа помоями.
   - Какая-то мне совсем изнеженная нечисть попалась, - неодобрительно заметил Шерьян, без малейшего сочувствия наблюдая, как я жадно ловлю ртом воздух, пытаясь отдышаться.
   - Вообще-то на большие расстояния принято брать какие-нибудь средства передвижения, - огрызнулась я и, размечтавшись, добавила: - Карету, к примеру. Или ты предпочел бы, чтобы я распугивала горожан своей другой ипостасью? Знаешь ли, в облике кошки намного сподручнее бегать по узким улочкам.
   - Тише! - испуганно шикнул на меня храмовник, настороженно оглядываясь по сторонам.
   - Да нет тут никого, - усмехнулась я, на всякий случай еще раз принюхавшись. - Я бы почуяла.
   - Ты слишком доверяешь своим звериным чувствам, - неодобрительно покачал головой Шерьян, небрежным жестом вытирая со лба испарину, которая выступила после слегка утомительной прогулки. - Меня ведь с Рикки ты не можешь ощущать на расстоянии.
   - Это все твои магические штучки, - отмахнулась я. - Остальным они не подвластны.
   Шерьян как-то странно усмехнулся, хотел было возразить, но передумал.
   - Отдохнула? - вместо этого спросил он. - Тогда вперед.
   Я покорно кивнула и поплелась за ним, с неохотой переставляя ноги.
  
   Несмотря на раннее утро, в городе уже стояла удушающая жара. Небо угрожающе синело, предвещая еще один невыносимо долгий день. В узких каменных лабиринтах висело марево влажной, невыносимой духоты. Ни ветерка. Лишь мертво провисли на крышах полотна сохнущего белья.
   Понятное дело, к тому моменту, когда мы добрались до места, где вчера прошло мое превращение, выглядела я хуже мокрой мыши. На рубашке расплывались неаккуратные пятна пота, челка прилипла ко лбу и настойчиво лезла в глаза. Однако Шерьян таких неудобств не испытывал. Он все так же щеголял свежим видом, словно только-только принял прохладную ванну, а не пробирался через изнывающий от солнечного зноя город.
   Я с завистью посмотрела на спутника и, невольно задержав дыхание, спустилась к тому месту, где не так давно вывалялась в крови и внутренностях. Сейчас над этим местом стояло навязчивое жужжание наглых зеленых мух и витал весьма неаппетитный запах, который ощутимо усилился за прошедшие с ночи часы.
   Платье и пергамент оказались именно там, где я их оставила. Шерьян скользнул равнодушным взглядом по скомканному наряду, но внезапно заинтересовался скромным пожелтевшим листочком, который совсем некстати случайно выпал из моих рук.
   - Не трожь! - прошипела я, пытаясь подобрать пергамент быстрее мужчины.
   Не получилось. Храмовник ловко выхватил свиток прямо из моих рук.
   - Что это? - удивленно спросил он, сличая изображение зубастой твари с гравировкой на своем медальоне.
   - Надо же мне было узнать, с кем дело предстояло иметь, - неопределенно пожала я плечами. - Вот один знакомый и помог.
   - Интересные у тебя приятели, - задумчиво протянул Шерьян. - За такие сведения вообще-то не так давно головы лишали. Как за разглашение внутренних дел храма.
   - Ой да ладно, - легкомысленно отмахнулась я. - Тоже мне секрет. Ну есть у вас свои воины. Подумаешь. Не все же народ одной силой слова убеждать. Иногда и к оружию прибегнуть надо. Тем более с нечистью никто и никогда не церемонился.
   Храмовник промолчал. Просто с яростью скомкал листок и отшвырнул его в сторону. А уже через миг маленькая вспышка огня полностью уничтожила творение неизвестного художника.
   - Дурная у тебя привычка - чужими вещами с такой легкостью распоряжаться. - Я с сожалением посмотрела на кучку пепла, которая осталась от подарка Аджея.
   - Скажи спасибо, что я не спрашиваю, от кого именно ты получила это изображение, - хмыкнул Шерьян. - Потому как по всем правилам я должен был бы весьма сурово наказать болтуна.
   У меня язык чесался высказать этому выскочке все, что думаю о его на редкость самоуверенной и неприятной манере разговаривать, непринужденно разнообразя беседу недвусмысленными намеками и угрозами. Но я сдержалась, просто раздраженно передернула плечами и первой пошла по тропинке.
   До трактира мы добрались без особых приключений. Хозяин питейного заведения весьма обрадовался, увидев меня. Неудивительно, сегодня же пятница, а плату за неделю я должна была внести еще вчера.
   - Драгоценнейшая, - витиевато начал он, грозно упирая руки в бока.
   Я испуганно втянула голову в плечи. Кажись, на этот раз скандала не избежать.
   - Кир, - смущенно промямлила я, старательно отводя взгляд от полного, страдающего одышкой трактирщика, - слушай, не будь занудой. Ну припозднилась немного с оплатой. Сейчас только к себе поднимусь и сразу деньги отдам.
   - Мне надоело все это! - взревел, словно разъяренный бык, Кир, вытирая со лба пот грязным, засаленным полотенцем. - Почему я должен переживать по пустякам? У нас был уговор: пять серебряников каждый четверг без учета еды. И то пожалел я тебя, более чем на треть аренду сбавил, как постоянной клиентке. Кто ж знал, что от тебя больше проблем, чем от пьяных гномов, отмечающих выгодный заказ? Появляешься под утро, днями и ночами шляешься неизвестно где. Вчера в платье уходила, сегодня в мужской одежде пришла, причем явно с чужого плеча. Слушай, мне проблемы с городской стражей не нужны. Если чем незаконным подрабатываешь, то изволь десять процентов охраняющей гильдии платить. Я хочу быть уверенным, что ты на хвосте никакую облаву не притащишь.
   Я молчала, уставившись в пол и чувствуя, как щеки у меня начинают полыхать от негодования. Впервые в жизни меня отчитывали как несмышленую девчонку. Что самое обидное - все это происходило на глазах у храмовника. То-то он веселится сейчас, наверное.
   - Ну, чего притихла?! - вызверился еще пуще Кир и больно схватил меня за руку. - Или сейчас же выкладывай сотню серебряников как начальный взнос на полгода для гильдии, которая нас от стражников бережет, или собирай манатки и выметайся на все четыре стороны. Впрочем, если денег нет, то одно предложение имеется...
   Тут трактирщик выдержал драматическую паузу, затем вкрадчиво зашептал мне на ухо, не обращая внимания на то, что я поморщилась от его тяжелого чесночного дыхания.
   - Тут Хилли приходила из гильдии веселых вдовушек. Она уже давно на тебя глаз положила. Ты деваха симпатичная, спросом пользоваться будешь. Глядишь, через год-другой на золоте есть начнешь да в бархат одеваться. Да и мне кое-какой медяк перепадет, если я тебя уговорить помогу. Ну?
   "На редкость неудачно день начался, - с тоской подумала я. - Звезды, что ли, в насмешку крестом над головой встали? То юнец озабоченный, то от гильдий неприличные предложения... Врезать бы этому хаму как следует, да нельзя. Некогда сейчас новое жилье искать. А сотню серебряников я так быстро не отыщу. Конечно, к вечеру-то раздобуду, только храмовник вряд ли согласится до ночи в городе задержаться".
   Трактирщик же тем временем, ошибочно приняв мое молчание за согласие, довольно ухмыльнулся и совсем было вознамерился на правах первого клиента пощупать предложенный товар. То есть потянул свои загребущие ручонки к моему стройному и прекрасному телу. Хотя на самом деле оно сейчас было потным и совсем не настроенным на флирт. Я взвизгнула, словно добропорядочная мать семейства, впервые услышавшая неприличный анекдот в исполнении орка, и с размаха залепила ему пощечину, в последний момент благоразумно сдержав ярость своей звериной натуры.
   - За что?! - взвыл хозяин заведения, держась за щеку и глядя на меня выпученными глазами.
   - За то, - твердо ответила я. - Арендную плату за месяц вперед внесу, а гильдиям передай - пусть идут со своими предложениями куда подальше. Кстати, Хилли мне еще десять серебряников должна за известные ей художества.
   - Ну знаешь ли!.. - Трактирщик задохнулся от возмущения и грузно осел на низкий колченогий стул. - Меня твои темные делишки мало интересуют. Или плати полторы сотни серебряников, или лети, птичка, ищи другой уголок.
   - Только что ведь была сотня! - возмутилась я, до глубины души пораженная таким быстрым ростом цен.
   - А нечего руки распускать, - обиженно отозвался Кир, потирая щеку, на которой еще виднелся отчетливый след моей пятерни. - Если бы не кочевряжилась, так и быть, пару монет уступил бы. Авось от вашего бабского племени не убудет, если иногда небольшие шалости позволять станете.
   - Да иди ты! - от души посоветовала я, пытаясь судорожно сообразить, где взять такую бешеную сумму.
   А еще этот храмовник с его наймом. Если бы не договор - даже препираться с трактирщиком не стала бы. В городе полно заведений, в которых хозяева за достойную плату смотрят сквозь пальцы на чудачества постояльцев. Кстати, чего это Шерьян притих? Уж не задумал ли чего дурного?
   Кир от милого пожелания дальней дороги побагровел еще сильнее, хотя это казалось почти невозможным, затем вновь вцепился в мою многострадальную руку. Я едва не взвыла от неожиданности и огорчения - ну точно же синяки оставит! - и всерьез вознамерилась расквасить трактирщику нос. Все равно новое жилье, по всей видимости, искать придется. Так почему не уйти, громко хлопнув дверью напоследок?
   - Уважаемый. - (Спокойный голос за спиной остановил мой благородный порыв накостылять мерзкому кровопийце и душегубу.) - Мне кажется, вы делаете девушке больно.
   - Тебя не касается, - прошипел Кир и мстительно еще сильнее сжал пальцы.
   - Неужели? - холодно поинтересовался Шерьян и встал рядом со мной так, чтобы солнечный свет падал на медальон.
   Я с облегчением выдохнула, когда трактирщик торопливо убрал руку.
   - Так-то лучше, - одобрительно заметил храмовник, с любопытством наблюдая, как стоящий напротив него мужчина стремительно бледнеет.
   Я в удивлении почесала нос. Кажется, у этого медальона имеется еще какое-то значение, которое мне пока неизвестно. Иначе почему Шерьяна так боятся окружающие? Неужто все население Мейчара поголовно состоит из упырей, вурдалаков и прочей нечисти?
   - Простите, милостивый государь, - залебезил Кир, порывисто вскочив со стула и согнувшись в подобострастном поклоне. - Просто эта недостойная особа задолжала мне весьма крупную сумму. Вот и я вспылил немного.
   - Ничего себе! - не утерпев, прервала я его оправдания. - Я тебе должна только пять серебряников за прошедшую неделю. Нечего привирать! Другое дело, что ты угрожать начал, деньги выколачивать.
   - Тефна! - укоризненно осадил меня храмовник. - Не вмешивайся, пожалуйста, когда мужчины разговаривают о деле.
   Я застыла, совсем позабыв закрыть рот. И как прикажете реагировать на такое заявление? Кроме как самодурством и притеснением женского пола это не назовешь.
   - Правильно, сударь, - угодливо захихикал трактирщик. - Я всегда считал, что негоже бабам без мужей по городу шляться. Обязательно в какую-нибудь историю угодят. Пусть дома сидят да детей ро стят. Все равно ничего путного от них не дождешься.
   Я наконец-то закрыла рот и издала сдавленное хриплое рычание. Киру все же удалось всерьез вывести меня из себя. Кажется, сейчас в этой комнате одним представителем мужского пола станет меньше.
   - Тефна, иди наверх. - Шерьян мягко обнял меня за плечи, не давая разразиться гневной тирадой. Затем развернул по направлению к лестнице и ощутимо подтолкнул вперед. - Нам действительно некогда. Собирай вещи, а я пока поговорю с этим столь разумным и благочестивым человеком.
   Разумный и благочестивый человек в лице мерзкого упыря и скряги Кира расцвел от незамысловатого комплимента, будто девица, получившая предложение руки и сердца от заезжего принца на белом коне. А я немного успокоилась, уловив в голосе храмовника плохо скрытую усмешку. По всей видимости, трактирщик сейчас получит хороший урок. Пусть на собственной шкуре ощутит, что под внешностью прекрасного принца зачастую обычный забулдыга и любитель распускать руки скрывается. Впрочем, что-то меня совсем не в ту степь понесло.
   Я вихрем взлетела по крутой скрипучей лесенке и вприпрыжку вбежала в свой номер, где сразу же метнулась к рукомойнику и торопливо смыла с лица и шеи пыль и пот. От прохладной воды сразу же полегчало, даже мыслительные способности вернулись. По крайней мере, я сообразила, что перед переодеванием стоит запереться. А то знаю я этих мужчин - без разницы, каким богам они служат и служат ли вообще. Все равно умудряются в самый неподходящий момент в комнату вломиться, совсем позабыв о необходимости предварительно постучать.
   С усилием задвинув засов, я быстро разделась и с головой зарылась в свои многочисленные наряды, выбирая более-менее приличное одеяние для поездки. Не в узком же платье с разрезом до бедра мне в походе щеголять.
   Спустя некоторое время я облачилась в штаны из плотной, но легкой материи, сверху накинула просторную рубашку и с усилием застегнула приталенную кожаную жилетку. Надо же, как я, однако, в боках раздалась. А все дурная привычка перед выходом на мало-мальски серьезное дело сладкие пончики в немереном количестве поглощать.
   Немного повздыхав горестно после такого неприятного открытия, я быстро побросала в дорожную сумку смену белья, несколько теплых вещей и кучу мелочей, без которых не мыслит жизни любая уважающая себя девушка. После чего в последний раз скорчила зверскую рожу своему отражению и, с усилием закинув увесистую ношу на плечо, поспешила вниз, в глубине души предвкушая увидеть поверженного трактирщика.
   Тем большим было мое разочарование, когда еще с лестницы я услышала громкий жизнерадостный гогот Кира. Иногда он затихал, тогда до меня доносился вкрадчивый голос Шерьяна, который произносил несколько слов, и вновь все перекрывал искренний смех трактирщика.
   По-моему, любопытство родилось раньше меня. Поэтому я замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, пытаясь понять, о чем или о ком идет речь.
   - Тефна, - сразу же раздался оклик храмовника, - я знаю, что ты уже закончила сборы. Выходи быстрее!
   Я тихонько ругнулась. Чем дальше, тем мне все сильнее не нравятся непонятные особенности поведения работодателя. По самым скромным представлениям выходило, что чутье у него развито намного лучше, чем у любого другого человека. И потом, не оставляло меня нехорошее подозрение, что иногда мужчина не гнушался просто-напросто прочитать мои мысли. Эх, чего уж жаловаться. Знала ведь, на что шла, когда договор с храмовником заключала.
   Пришлось принять как можно более невозмутимый вид и гордо выйти в зал. Увиденное там неприятно поразило меня. Начнем с того, что Кир оставался живым и здоровым. То есть Шерьян никаким образом не вступился за мою честь, на что я втайне, если говорить совсем уж откровенно, надеялась. Более того, храмовник сейчас сидел чуть ли не в обнимку с мерзавцем трактирщиком, а перед ними стояла початая бутылка дорогого и весьма редкого вина, которое хозяин заведения хранил как зеницу ока.
   - А вот и наша красавица! - пьяно улыбнулся при виде меня Кир. - Иди сюда, драгоценная. Мы как раз о тебе разговариваем.
   Я растерянно кашлянула, не зная, как отреагировать на такое признание. Значит, Шерьян времени зря не терял и решил втихаря порасспрашивать обо мне. Ну-ну, интересно, много ли разузнал?
   - Кир расхваливал тебя на все лады, - совершенно трезвым голосом произнес храмовник, умело подливая трактирщику еще вина. - Сетовал, что такая умница без мужского внимания чахнет.
   - Да-да-да, - перебил трактирщик Шерьяна. Одним махом опустошил стакан, зажмурился, с блаженным выражением на лице прислушиваясь к происходящему у себя в животе, и продолжил: - Девка ты молодая, здоровая. Детишек много нарожаешь. Да и срок уже твой проходит. Вы, бабы, товар хоть и дорогой, но быстро портящийся. Через год-другой располнеешь, подурнеешь, кто ж тебя замуж возьмет? Да еще с твоим склочным характером. Так что не сумлевайся даже - иди за него замуж! Я бы и сам на тебе женился, будь помоложе. Но уж больно в тебе дурости много - выбивать замучаешься.
   Я горестно возвела глаза к закоптелому потолку. Нет, сегодняшний день меня явно задумал погубить в самом расцвете сил. Вот зачем мне муж, скажите, пожалуйста? Чтобы мной командовал, деньги, заработанные непосильным трудом, отнимал да по ночам бегать в облике кошки запрещал? Зачем вообще мужчина в доме нужен? Совершенно бесполезный предмет - только место зря занимает и ночью храпит. Спасибо, мне и одной неплохо живется.
   Шерьян поднял голову и с усмешкой взглянул на меня, словно услышав мои мысленные гневные рассуждения. Потом, пользуясь тем, что Кир как раз присосался к бутылке, допивая последние капли алкогольного пойла, с таинственным видом приложил к губам палец, призывая к спокойствию. Я раздраженно фыркнула. Да молчу, молчу, потому как знаю: если начну говорить, то уже вряд ли остановлюсь. Все накипевшее этим замшелым сторонникам домостроя выскажу, и далеко не факт, что цензурно.
   - Так что? - негромко спросил храмовник, дождавшись, когда трактирщик наконец-то обратит на него внимание. - Придержите комнату для Тефны? Пока она уладит все дела, связанные с замужеством.
   - Без проблем! - важно кивнул Кир. - Нет, задаток-то, конечно, за пару месяцев стребую, куда уж без этого. А с гильдиями сам поговорю. Коли ручаетесь, что она ничем незаконным не будет больше заниматься...
   - Слово храмовника, - быстро отозвался Шерьян, при этом не забыв сложить за спиной пальцы особым образом.
   Я лишь понимающе хмыкнула при виде знакомой фиги. Как же, прекрасно знаем эти ваши обряды, которые клятву в пустой звук превращают.
   - Тогда по рукам! - радостно воскликнул трактирщик. - Давно уже хотел от этой девицы избавиться. Сами понимаете - одинокая, молодая, симпатичная. А у меня наемники постоянно ошиваются. Для них же слова "нет" просто не существует. Все ждал, что рано или поздно, но какая-нибудь неприятность точно случится.
   Я кивнула, подтверждая размышления Кира. Конечно, наемники отказов не принимают. Дело только в том, что у меня давно были весьма дружеские отношения с главой их гильдии. И как свидетельство этого на редкость выгодного знакомства - охраняющий знак, при виде которого любой разгоряченный выпивкой мужчина сразу же трезвел, смиренно извинялся и с быстротой молнии исчезал в неизвестном направлении.
   - Сколько в итоге возьмешь? - хмуро спросила я, поняв, что храмовник за меня расплачиваться не собирается.
   - Сейчас подсчитаю. - Кир с трудом встал со своего места и, покачиваясь, отправился к столу, за которым обычно производил расчеты. - Пять серебряников за прошлую неделю, да аванс на два месяца, да серебрушка за просрочку. Итого - десять монет.
   "Чего?" - едва не удивилась я в голос. Нет, Кир всегда готов был приврать, но - не себе в обиду. А хорошо считать в уме он мог в любом состоянии. Хоть мертвецки пьяный, лежа под столом.
   - Спокойно, - предугадав мой вопрос, тихо шепнул незаметно подошедший храмовник и легонько сжал мой локоть. - Все в порядке. Плати, сколько он сказал, и идем уже отсюда.
   Я с сомнением покосилась на Шерьяна. Оказывается, у него масса достоинств, весьма полезных в наших темных делишках. Эх, жаль, что он служитель бога, иначе бы в напарники взяла.
   Кир благодушно смотрел, как я с болью в сердце и слезами на глазах отсчитываю требуемую сумму. Затем небрежно смахнул маленькую кучку монет в ящик стола, даже не удосужившись проверить. Точно, околдовал его храмовник. Такого отродясь не бывало.
   - Доброй дороги! - настигло нас около самого порога напутствие трактирщика. - Надеюсь, ваше путешествие не затянется сверх уплаченного времени.
   Вот тогда-то меня в первый раз посетило неясное дурное предчувствие. Будто кто-то неосторожно взял фальшивый аккорд, который неприятно резанул по ушам. Ох, во что-то неладное я влезла. Моя интуиция меня никогда не обманывала. Зря, что ли, до ста лет дожила и даже хвоста не лишилась по глупости или недомыслию.
  

* * *

  
   Как я и предполагала, Шерьян даже не предложил мне помочь донести дорожную сумку. Я пыхтела под тяжестью ноши, обливалась потом и буравила спину храмовника злобным взглядом, пытаясь поспеть за быстрым шагом моего работодателя. Долго так продолжаться не могло. Когда перед глазами замельтешили черные мушки, я поняла, что еще немного - и просто-напросто свалюсь в обморок от теплового и солнечного удара. Поэтому присмотрела себе симпатичную тень от аккуратного двухэтажного домика, где и остановилась, даже не подумав окликнуть Шерьяна. Тот пробежал по инерции почти половину улочки, затем заподозрил неладное и оглянулся. Я гордо восседала на своей сумке и вальяжно обмахивалась рукой, старательно делая вид, будто не понимаю, почему мужчина вдруг покраснел от возмущения. И вообще - не имею никакого отношения к этому странному типу, который выбрал для прогулки самое жаркое время суток.
   - Тефна, - прошелестел храмовник голосом, до неузнаваемости измененным бешенством.
   - Шерьян? - Я с показным изумлением подняла брови. - Что-то случилось?
   - Вообще-то да. - Осознав, что я не собираюсь покидать своего места, он с сожалением сделал несколько шагов назад. - Если ты забыла, то напомню: мы очень спешим.
   - Правда? - еще сильнее удивилась я. - Тогда напомню и я, что на самом деле это ты спешишь. В нашем договоре не было ни слова о сроке выполнения работы.
   Я осеклась под пристальным, немигающим взглядом Шерьяна. Кажется, мне наконец-то удалось вывести этого типа из себя. И практически без усилий с моей стороны. Интересно, как именно будет сейчас ругаться храмовник? Служителям бога вроде запрещено сквернословить. Всегда мечтала услышать, как они выпутываются из столь печальной ситуации.
   К моему огорчению, Шерьян даже общеизвестное орочье ругательство не употребил. Просто горестно возвел потемневшие от ярости глаза к небу, прошептал пару слов на каком-то древнем наречии и уже через миг крепко подхватил меня под локоть. Я невольно поморщилась от боли: пальцы мужчины чересчур сильно впились в мое предплечье. Однако стойко продолжила восседать на прежнем месте, изо всех сил противясь попыткам работодателя поднять меня на ноги.
   - Пойдем. - Храмовник произнес это спокойно, но почему-то от его негромкого голоса меня мороз продрал по коже. - Не выводи меня из себя.
   Чувство самосохранения призывало меня не вступать в пререкания с работодателем, здравый смысл робко намекал, что я уже достаточно отдохнула и без проблем преодолею оставшийся путь до дома Шерьяна. Но тут совершенно некстати вмешалось въедливое любопытство.
   "И что он с тобой сделает? - с сарказмом вопросило оно. - Достанет свой жуткий меч и примется с дикими криками гоняться за тобой по всему городу? Да его мигом стражники задержат и в темницу на пару суток упекут до выяснения обстоятельств. А этого времени вполне хватит на то, чтобы со всем скарбом, нажитым непосильным трудом, перебраться к гномам".
   - Я устала, - прохныкала я, не без усилий освобождая руку из мертвой хватки храмовника. - И вообще, где твое хорошее воспитание? Несчастная, слабая девушка из сил выбивается, тащит на себе неподъемный груз, а ты тут налегке прогуливаешься.
   - Это ты-то несчастная, слабая девушка? - искренне возмутился Шерьян. Воровато огляделся по сторонам и продолжил, чуть понизив голос: - Ты здоровая нечисть, которая без проблем уложит взрослого мужчину на обе лопатки и даже не запыхается при этом. Хватит канючить! Сумку взяла - и вперед!
   Конечно, в чем-то он был прав. Благодаря звериной ипостаси мои возможности куда шире, чем у обычного человека. Полагаю, я даже Шерьяна могла бы сейчас усадить к себе на загривок и допереть до места назначения. Но это еще не означает, что за мной не надо ухаживать, оберегать и лелеять. В конце концов, он мужчина, он пусть тяжести и тягает! Тем более что в человеческом облике я ничем не отличалась от обычной девушки. И мои силы сейчас были весьма ограничены столь хрупкой оболочкой.
   - Не пойду, - гордо фыркнула я. - Тебе надо, ты и тащи. А я, так и быть, рядом пошагаю.
   - Тогда ты рискуешь отправиться в путешествие налегке. - Шерьян чуть скривил уголки рта в усмешке. - Мне твое барахло и даром не нужно.
   Я скептически поджала губы, показывая, что мне его угрозы совершенно безразличны. Нет, ну в самом деле, безумно интересно, как храмовник собирается неуступчивую нечисть с места сдвинуть. Быть может, он меня на руки возьмет и так дальше понесет? Ради такой романтики я даже готова со всем своим добром расстаться.
   Реальность оказалась банальной донельзя. Шерьян, словно уловив мою последнюю крамольную мысль, как-то весьма нехорошо ухмыльнулся и больно схватил меня за запястье, рывком поднимая на ноги.
   "Отлично! - мысленно фыркнула я от с трудом сдерживаемого смеха. - Он будет меня тащить за руку всю дорогу, а я тогда имею полное право упираться, ругаться и громко плакать от подобного самоуправства. Интересно, как долго его нервы выдержат столь оглушительное звуковое сопровождение?"
   Мои раздумья прервались самым прозаическим образом. Неожиданно мир вокруг меня покачнулся и резко перевернулся с ног на голову. Этот бесчувственный чурбан, не мудрствуя лукаво, просто-напросто закинул меня к себе на плечо и прогулочным шагом двинулся вниз по улице. М-да, как-то не так я себе представляла сей способ передвижения, когда думала о том, что храмовник понесет меня на руках. Оказывается, это весьма неприятно, когда находишься в подобном положении. И потом, чего хорошего путешествовать вниз головой? Меня сразу же начало ощутимо подташнивать, а волосы безжалостно забились в рот, мешая выразить праведное возмущение.
   - Отпусти меня! - наконец прошипела я.
   Попыталась подрыгать руками и ногами, показывая, что не шучу, но потерпела сокрушительное поражение. Нет, кулаками-то в спину Шерьяна мне удалось побить, но толку от этого было ноль - словно в каменную стену стучишь. А ногами я боялась лишний раз пошевелить. Мало ли, вдруг отпустит, и рухну я тогда с высоты человеческого роста лбом на булыжную мостовую. Даже перекинуться не успею.
   - И не подумаю, - спокойно уведомил меня Шерьян.
   Я поперхнулась. Наморщила лоб, пытаясь придумать, как выбраться из столь унизительного положения. Превратиться в кошку? Опасно - сейчас день. Мало ли кто в окна подглядывает, тем более после громкой недавней ссоры.
   - Шерьян, - ласково проворковала я, понимая, что еще немного - и рискую отправиться в длительную поездку без элементарной смены белья. - Пожалуйста. Я очень прошу. Меня укачивает.
   Храмовник печально вздохнул, но все же остановился и легко поставил меня на землю, бережно прислонив к каменной ограде, по которой я тотчас же и сползла на мостовую. Как-то весьма отрицательно на меня действуют подобные резкие перемещения. Кровь то приливает к голове, то отливает - тут любой в обморок грохнется.
   - Ну и как ты себя чувствуешь? - Шерьян проявил великодушие и дал мне целую минуту на то, чтобы прийти в себя.
   - Отвратительно, - простонала я. - Никогда так больше не делай!
   Он промолчал. Потом задумчиво почесал подбородок и негромко произнес:
   - Тефна, я знаю тебя меньше суток, но ты уже успела меня до печенок достать своими истериками и выяснениями отношений на пустом месте. Поэтому давай договоримся: между нами только деловые, рабочие отношения. Когда я заключаю договор, то мне абсолютно без разницы, кто будет выполнять работу - девушка или парень, человек или орк. Главное, чтобы все было сделано в кратчайшие сроки и наилучшим образом. Поэтому говорю тебе сейчас, чтобы потом не было никаких обид. Меня совершенно не трогают твои капризы. На первый раз, так и быть, я прощаю тебя. Но если подобное повторится, то будут приняты адекватные меры. Не спрашивай, какие именно, иначе ночью перестанешь спокойно спать. Тебе все ясно?
   Я поперхнулась от железного отзвука, прозвучавшего в голосе храмовника. Значит, вот оно как. Истерики ему мои надоели. Ну что же. Мне не привыкать подчиняться чужим правилам. Посмотрим, храмовник, кто в конечном счете выйдет победителем из этой игры.
   - Я могу забрать свою сумку, пока ее на нужды нищих не пустили? - сухо поинтересовалась я, вставая на ноги и одергивая рубаху, выбившуюся из штанов за время недолгой прогулки.
   - Пять минут, - равнодушно отозвался Шерьян. - И ни секундой больше.
   Я метнулась в уже знакомую спасительную тень. Какое счастье, что храмовник не успел уйти на достаточное расстояние. И какое счастье, что сегодня слишком жарко для всевозможных воришек и карманников. Благодаря этим двум обстоятельствам мое разлюбезное барахло еще скромно белело на фоне темной стены дома. Я коротко выдохнула, привычно закидывая сумку на плечо. И рысью двинулась обратно.
   - Успела, - коротко констатировал храмовник, когда я, задыхаясь от слишком быстрого темпа полуходьбы-полубега, вернулась. И вновь двинулся вниз по улице, то и дело озабоченно поглядывая на небо.
   Я плелась следом, с наслаждением представляя себе, как было бы здорово убить и расчленить эту сволочь. Никогда не думала, что мне знакомо такое количество зверских способов умерщвления.
   Погрузившись в столь приятные раздумья, я не сразу заметила мужчину, который как раз осмелился выйти из дома в раскаленное пекло города. Прохожий осмотрительно не высовывался на солнце, предпочитая держаться наиболее тенистой части улицы. Но потом, увидев меня, он радостно вскрикнул и кинулся наперерез.
   - Это еще кто? - хмуро пробурчал Шерьян, невольно кладя ладонь на рукоять клинка.
   - Привет, Тефна! - не обращая на него никакого внимания, заорал мне почти в ухо прохожий.
   - Привет, Аджей, - отозвалась я, с облегчением опуская сумку на мостовую. - Что ты тут делаешь?
   Мой приятель смущенно заулыбался, теребя в руках небольшую книжечку. Затем настороженно оглянулся на храмовника, который, не скрывая недовольства, молча стоял рядом, нетерпеливо постукивая пальцами по перевязи.
   - Это тот невоспитанный тип, который критиковал твои художества? - громким шепотом спросил Аджей, кинув быстрый взгляд на медальон храмовника.
   Шерьян кашлянул от подобного проявления невежливости, но молча проглотил оскорбление. Просто многозначительно приподнял бровь, показывая, что нам пора. Я сначала едва не решила ему своеобразно отомстить за недавнюю сцену, но потом подумала, что это будет неразумно. Не мной сказано: месть - это блюдо, которое надо подавать холодным. Поэтому прибережем пока мелкие гадости и подлости на то время, когда храмовник не будет ожидать подвоха. Тогда и ударим его в спину.
   - Аджей, извини, нам некогда, - мило проворковала я, всем своим видом показывая, что с удовольствием поболтала бы еще, если бы не определенные обстоятельства.
   - Вот как? - удивился архивариус, еще раз внимательно посмотрев на моего спутника. - Какие у тебя могут быть дела с этим служителем божьим? Сама же говорила, что более подлых типов, чем храмовники, еще поискать надо.
   Шерьян глубоко вздохнул, но и на этот раз сдержался. Кажется, я начинаю завидовать выдержке храмовника. Сама на его месте уже давным-давно бесновалась бы и всячески нецензурно ругалась.
   - Я ошибалась. - Я скромно похлопала длинными ресницами. - Среди этой братии встречаются весьма достойные личности.
   Понятное дело, окончание фразы - "жаль, что мой провожатый к ним не относится" - я благоразумно проглотила.
   - Ясно, - все еще сомневаясь, протянул Аджей. - Тогда не буду тебя задерживать. Слушай, ты бы забежала ко мне, как уладишь свои дела. Поболтали бы кое о чем. Думаю, тебя бы заинтересовало то, что я нарыл... - Он запнулся, недоверчиво покосился на Шерьяна, который с отсутствующим видом стоял поодаль, затем наклонился ко мне и невежливо пробормотал на ухо: - Нарыл на твоего дружка. Ты поосторожней с ним, Тефна.
   - Я не могу сейчас разговаривать, - так же тихо ответила я. - Не волнуйся, Аджей, я сама разберусь. Полагаю, меня некоторое время не будет в городе.
   - Тогда хотя бы на досуге прочитай, - свистящим шепотом отозвался приятель, пытаясь незаметно затолкать книжку, которую держал в руках, мне в сумку.
   Получалось плохо - сумка, будучи до отказа забитой барахлом, упорно сопротивлялась попыткам засунуть что-нибудь еще в ее чрево. Храмовник некоторое время с любопытством наблюдал за Аджеем, который, покраснев и вполголоса ругаясь, утрамбовывал книжку в потаенные недра моего дорожного снаряжения, потом кашлянул, привлекая к себе внимание, и негромко приказал:
   - Тефна, догоняй.
   Я раздраженно засопела, глядя в спину удаляющегося мужчины. Как же меня бесит его самоуверенная манера разговаривать! Слишком давно я не имела дела с личностями, которые почему-то считают, что могут так запросто мне приказывать. Если память не обманывает, последнему из подобных наглецов пришлось весьма пожалеть о собственной наивности и показной смелости. Хотя не стоит сейчас об этом. Тогда и мне сильно досталось.
   С трудом поборов желание запустить чем-нибудь тяжелым в затылок ничего не подозревающего храмовника, я вырвала из рук Аджея книгу и небрежно кинула ее в сумку. На каком-нибудь перевале почитаю, что приятель раздобыл. Вдруг там рассказывается о постыдных увлечениях служителей бога-сына. Все будет повод посмеяться. Помнится, пришлось мне однажды проучить проповедника, который предпочитал отдыхать в шелковом женском пеньюаре. Его расчудесный видок я до сих пор вспоминаю в особо тяжелые моменты для поднятия настроения. И то, как веселились домашние горе-священника, когда такое чудо-юдо с завываниями ужаса выбежало из собственной спальни, путаясь в многочисленных рюшечках и вышитых оборочках. Сам виноват, нечего мне было анафемой грозить за непосещение храма по выходным дням и утаивание тяжким трудом заработанных сбережений от церковной подати.
   - Спасибо, Аджей, - выдохнула я и, повинуясь минутной слабости, громко чмокнула его в щеку.
   Здоровенный детина зарделся словно маков цвет и смущенно отвел взгляд.
   - Надеюсь, до скорой встречи, - кинула я напоследок и бросилась бегом догонять храмовника, который успел за недолгий промежуток времени удалиться на достаточное расстояние.
   - Береги себя! - донеслось до меня доброе напутствие приятеля.
   Шерьян даже не удосужился замедлить шаг, чтобы подождать меня. Понятное дело, к тому моменту, когда мне все же удалось его настичь, пот с несчастной, замученной нечисти лил в три ручья. Но я лишь крепче сжала зубы, сдерживая праведное возмущение таким безобразно равнодушным поведением мужчины. Как же, помним, только деловые отношения. Значит, и переговариваться будем только по острой насущной необходимости.
   - Мне начинает казаться, что у тебя все население города в добрых приятелях числится, - через несколько томительных минут молчания все же первым начал разговор храмовник. - Насколько я понимаю, тот замечательный рисунок с изображением медальона дал тебе именно этот знакомый? Как его, Аджей, что ли.
   - Не твое дело, - фыркнула я, ощутив, как сжалось сердце в невольной тревоге за приятеля.
   - Почему не мое? - холодно возразил Шерьян. - Как раз мое. Впрочем, ладно. Я уже обещал тебе, что оставлю это без последствий. Просто поражаюсь твоему умению заводить столь полезных друзей.
   Я невольно улыбнулась, польщенная таким своеобразным комплиментом.
   - Тем не менее надеюсь, ты позволишь мне посмотреть ту книжку, которую Аджей так настойчиво тебе отдавал, - немного помолчав, продолжил Шерьян.
   - Фигушки! - не сдержавшись, без малейшего почтения рявкнула я. - Даже не подумаю. Уж слишком ты рьяно распорядился прошлым пергаментом. Взял и сжег без раздумий. Мало ли, а вдруг он представлял великую историческую ценность, и Аджею крупно попадет из-за пропажи рисунка. А теперь еще и книжку ему подавай. Ага, прям разбежалась! Обойдешься.
   К моему счастью, по окончании этой возмущенной тирады мы наконец-то подошли к дому Шерьяна, поэтому препирательства пришлось на время отложить. Храмовник лишь многозначительно хмыкнул, показывая, что на этом наш разговор не окончен, и скрылся где-то в глубинах сада. А я тут же вытащила многострадальный подарок Аджея из сумки и, немного подумав, засунула книжку за пазуху. Так, на всякий случай. Знаю я этих храмовников, никогда не упустят шанса в чужих вещах без спроса похозяйничать. Впрочем, как и большинство остальных людей.
   Поскольку весь мой нехитрый скарб был уже упакован и наготове, я удобно расположилась в тени раскидистого дерева, красовавшегося во дворе, откуда лениво наблюдала за сборами своего ненаглядного работодателя и его неугомонного сынка. Как оказалось, в путешествие они в отличие от меня собирались сильно налегке. Лишь пара дорожных сумок, в одной из которой мой нюх без проблем учуял ароматное вяленое мясо и еще много-много вкусностей. Я печально вздохнула и перевернулась на спину, с удовольствием растягиваясь в полный рост. А вот перекусить сейчас было бы весьма кстати. Завтрак уже давно благополучно переварился и упокоился с миром в моем животе, который начинал недовольно бурчать, напоминая, что о нуждах телесных забывать не следует.
   - Шерьян, - не выдержав, все же окликнула я храмовника, который в данный момент как раз навьючивал поклажу на нетерпеливо переминающуюся лошадь, - пообедать перед отъездом не желаешь?
   - Нет, - мотнул он головой, вдумчиво проверяя упряжь. - И тебе не советую. В такую жару сытым трястись на лошади - удовольствие то еще.
   - На какой лошади? - Я резко села, когда до меня дошел смысл его слов. - Ты хочешь сказать, что я тоже поеду верхом?
   - Конечно. - Шерьян позволил себе легкую усмешку. - Как же иначе? Или ты предпочитаешь бежать следом? Думаю, на такое зрелище весь город высыпет поглазеть. Великовозрастная девица, пытающая поспеть за всадниками.
   - Ну до городских ворот можно и пешочком дойти, - с робкой надеждой предложила я. - А там я перекинусь и вполне смогу тягаться в скорости с вашими скакунами.
   - Исключено, - отрезал Шерьян. - Мне только проблем с охотниками за нечистью не хватает. Рано или поздно, но тебя заметит кто-нибудь из крестьян. Вот веселуха нам будет убегать от целой толпы воинственно настроенной священной братии, вооруженной крестами и святой водой. Тут даже мое заступничество тебе не поможет. Скорее меня на соседнем костре сожгут, подумав, что я предал общее дело.
   - Никто меня не заметит, - неуверенно возразила я, с тоской подумав о многочисленных деревеньках, расположенных вокруг Мейчара. На расстоянии в три дня пути от города в здешних краях даже в кустики по нужде проблематично сходить - обязательно кто-нибудь будет иметь счастье твой голый зад лицезреть.
   - Ты сама-то в это веришь? - скептически поинтересовался храмовник, наконец-то повернувшись ко мне лицом. - Тефна, я никак не пойму, что тебя на этот раз не устраивает? И ты знаешь, и я знаю, что пребывание в звериной ипостаси требует много сил и энергии. И вообще, это грозит тебе массой ненужных проблем и хлопот.
   Шерьян был прав. Действительно, длительное путешествие в облике кошки вряд ли принесет мне удовольствие. Скорее наоборот. Во-первых, меня будет преследовать постоянное чувство голода и элементарная жажда крови, с которой достаточно легко совладать, будучи в человеческом теле, но которая становится практически невыносимой, если пребывание в шкуре животного по тем или иным причинам затягивается. Во-вторых, чем дольше времени ты живешь зверем, тем больше глупеешь. Инстинкты - хорошая вещь, но без человеческой смекалки и ума тоже тяжело обходиться. Один раз мне пришлось быть кошкой в течение целой недели, уходя от преследования. После этого я целый год училась связно разговаривать, а не рычать, словно дикое животное. Впрочем, это отдельный разговор - от кого я тогда бежала и чем все это в итоге закончилось.
   Я с сомнением посмотрела на смирную тонконогую лошадку, которая стояла чуть поодаль, видимо дожидаясь меня, как законную хозяйку. Все бы хорошо, но нечисть и верховая езда - понятия совместимые с огромным трудом. Любой мало-мальски сообразительный скакун обычно сразу понимает, что я не та, за кого себя выдаю. И предпочитает держаться от меня подальше. Вполне разумное решение со стороны несчастной скотины. Кому охота носить на своей спине того, кто при удобном случае не откажется с аппетитом тобой же закусить.
   - Шерьян, - простонала я, даже не делая попыток приблизиться к животному, которое еще не подозревало, какую свинью ему подложил любимый хозяин, - я никогда не ездила подобным образом.
   - Правда? - нарочито удивился храмовник и состроил лживую сочувственную гримасу. - Очень жаль, Тефна, но ничем не могу помочь. Придется учиться.
   Я с затаенной ненавистью посмотрела в смеющиеся глаза Шерьяна. Ладно, служитель бога, попадешься ты мне еще темной ночкой на узкой тропинке. Убить не убью, но лицо исцарапаю только так. Если шрамы украшают мужчину, то ты станешь первым красавцем в этой стране.
   - На твоем месте я бы не был столь самоуверен, - неожиданно ответил на эти мысли храмовник, заставив меня тем самым подскочить на месте от ужасной догадки. - Смею тебе напомнить, что наш последний поединок окончился совсем не в твою пользу.
   Я могла бы ответить на его слова, что он воспользовался на редкость подлым приемом - посадил меня в бочку со святой водой. И вообще, настоящая схватка должна происходить один на один, а храмовник не погнушался прибегнуть к помощи сына. Но в очередной раз промолчала. Сначала надо разобраться с на редкость неприятной привычкой Шерьяна без спроса лазить в чужую голову. Неужто судьба была ко мне так жестока, что подсунула телепата?
   Храмовник язвительно ухмыльнулся и протянул мне руку, помогая встать с травы. Затем с издевательским поклоном указал на лошадь. Кажется, вот и пришла моя жизнь к концу. Точно знаю - стоит только подойти к животному, как оно обезумеет и проломит копытом мой хрупкий череп. Но я натянула на лицо беспечную улыбку и смело вложила трясущуюся от ужаса руку в ладонь мужчины. Прохладные пальцы обхватили мое запястье, и Шерьян без видимого усилия поднял меня на ноги. Намного осторожнее и любезнее, чем в прошлый раз, кстати, когда заставлял тащить сумку.
   - Всегда бы так, - не удержавшись, пробурчала я.
   Храмовник сделал вид, будто не понял намека, и посторонился, пропуская меня к лошади. Несчастное животное, не подозревающее, что через миг станет моим убийцей, с аппетитом хрумкало травку и изредка поводило ухом, отгоняя особо наглую муху. Я сделала маленький осторожный шажочек по направлению к ней, чувствуя, как внутри все замерло от тревожного нехорошего предчувствия. Лошадка тут же подняла голову, оторвавшись от подножного корма, и с любопытством уставилась на меня влажными карими глазами.
   - Смелее, - нетерпеливо прошептал Шерьян, с самым добрым выражением на лице подталкивая меня к животному.
   Я шагнула еще раз на ватных, подгибающихся от страха ногах. Лошадь скептически посмотрела на мое искаженное ужасом лицо и равнодушно повернулась задом. Ну точно готовится копытом по виску заехать!
   - Шерьян, я не могу, - не выдержав, заканючила я. - Она меня убьет. Я этих кровожадных тварей знаю - только поверишь, что они к тебе хорошо относятся, так сразу же или скинут на полном скаку, или шею сломают.
   Лошадь с удивлением обернулась, будто поняла мои слова, и обиженно всхрапнула.
   - Не клевещи на благородное животное! - строго одернул меня Шерьян. Затем, видимо, осознав, что я могу тянуть время до вечера, приобнял меня за талию и, несмотря на отчаянное сопротивление, подтащил к лошади. - Лезь! - приказал храмовник.
   - Не буду! - мотнула я головой и с отчаянием закусила губу, пытаясь не упасть в обморок от такой близости к исчадию бога-отступника.
   - Если Таша - исчадие, то ты тогда кто? - риторически вопросил храмовник, в очередной раз подтвердив мои догадки о природе своей невероятной прозорливости.
   Точно телепат. Вот ведь угораздило меня вляпаться. И как такому типу гадости подстраивать? Он же все равно обо всем первым узнает.
   - Ташечка, - поняв, что спасения ждать не от кого, засюсюкала я сладким голоском, - девочка моя. Ты же не скинешь меня?
   Лошадь совсем по-человечески покачала головой и укоризненно оглянулась на хозяина, будто спрашивая: что за идиотку ты мне привел? Шерьян развел руками, безмолвно извиняясь за мое чудаковатое поведение, и, крепко ухватил меня за бока, легко подсадил в седло. Я сразу же вцепилась потными от волнения ладошками в поводья, а храмовник тем временем суетливо принялся крепить на лошадь поклажу, то и дело подозрительно фыркая. Будто изо всех сил пытаясь удержаться от громкого непочтительного хохота.
   - И ничего смешного тут нет, - прошипела я, поняв, что Шерьян от души веселится над моими неуклюжестью и страхом. - У меня есть весьма резонные причины относиться с недоверием и опаской к лошадям.
   - Вот как? - Шерьян заинтересованно поднял голову, с любопытством вглядываясь в мое лицо. - Какие же, интересно?
   - Это тебя не касается, - тихо отозвалась я и до крови прикусила губу, не позволяя себе погрузиться в пучину горьких воспоминаний. Сейчас не время. Незачем какому-то там храмовнику видеть мое прошлое.
   Шерьян еще некоторое время молчал, словно ожидая продолжения. Или пытаясь подкараулить момент, когда я ослаблю контроль над своими мыслями. Потом с некоторым разочарованием пожал плечами и отошел к сыну, который держал под уздцы двух великолепных гнедых жеребцов.
   - Что ж, - негромко произнес храмовник, легко взбираясь в седло, - тогда в путь. Надеюсь, он будет добрым для нас.
   Предупредительные слуги заранее открыли ворота, поэтому через миг наша небольшая кавалькада бодро зазвенела подковами по зеленым улочкам восточной окраины Мейчара, спеша вырваться из душного зноя города.
  

* * *

  
   Неприятности начались уже у городских ворот. Казалось, будто все население Мейчара решило срочно отправиться по делам в сельскую местность. На жаре изнывали несколько десятков людей, терпеливо дожидаясь момента, когда стражники наконец-то разрешат продолжить им путь.
   - Ничего не понимаю, - озадаченно проговорила я, нервно одной рукой поправляя волосы, а другой крепко сжимая поводья. - Обычно строгий досмотр проводят только на въезде в город. Да и то всегда медяком откупиться можно. На выезжающих внимания почти не обращают. Неужто уперли нечто важное из ратуши, раз стражникам такой приказ отдали? Так я бы знала.
   Шерьян как-то виновато отвел глаза и легко спешился. Я его примеру последовать при всем желании не могла. Мне совершенно не хотелось позориться при всем честном народе, когда придет пора залезать обратно в седло. Представляю, сколько будет хохота, когда храмовник вновь примется закидывать меня на лошадь. Нет уж, мне и тут неплохо сидится.
   Таша поняла, что неразумная всадница и не думает даже временно облегчить ее жизнь, печально вздохнула и неспешно отошла в тень, не обращая никакого внимания на судорожные рывки поводьями.
   - Попробую разузнать что-нибудь, - негромко произнес Шерьян и, небрежным движением убрав медальон под шнуровку рубахи, быстрым шагом направился к началу очереди.
   Я проводила его страдальческим взглядом и с некоторым испугом покосилась на Рикки. Вдруг малец решит повторить свой утренний подвиг и попробует прилюдно обесчестить меня. Нет, его, конечно, быстро поставят на место - мужиков-то вокруг полно. Но приятного мало - в пыли на потеху всем присутствующим искупаться.
   Рикки почувствовал мое внимание и обернулся. Радушно улыбнулся и нарочито причмокнул, словно говоря, что еще не окончательно потерял надежду поближе со мной познакомиться.
   Я раздраженно передернула плечами. Ну вот, только настроение себе испортила. Стоило признать, решение подзаработать на оскорблении чести и достоинства бургомистра было ошибочным. Уж слишком много проблем я из-за этого получила, а денег от гильдии веселых вдовушек еще и не видела. За прошедшие сутки жизнь окончательно повернулась ко мне упитанной филейной частью тела. А ведь мы пока даже не выехали из города. Ладно, рано еще впадать в отчаяние и с упоением предаваться унынию. Будем надеяться, путешествие не затянется надолго. Мое дело маленькое - доставить их к кругу мертвых и со всех ног бежать оттуда. Пусть с остальными проблемами сами разбираются.
   - Почему ты так боишься цели нашего путешествия? - вдруг вкрадчиво поинтересовался Рикки, подъезжая ближе.
   От неожиданности я подпрыгнула на месте и едва не вывалилась из седла.
   - Не твое дело, - мрачно огрызнулась я.
   - Разве не мое? Мое, - пожал плечами сын храмовника. - Мне весьма интересно, что ждет нас в конце дороги. И я чувствую, что ты лучше чем кто бы то ни было знаешь об этом и можешь рассказать.
   Я неопределенно хмыкнула и принялась с преувеличенным вниманием разглядывать толстого неопрятного представителя торговой гильдии. Мужчина сверкал на солнце золотом многочисленных перстней и громко ругался с приказчиком, требуя, чтобы несчастный немедля вывез его из города, минуя очередь.
   - Почему замолчала? - Не выдержав, Рикки легонько тронул меня за рукав, но тут же отшатнулся, когда увидел, каким опасным зеленым блеском сверкнули мои глаза.
   Лошадь испуганно всхрапнула, почуяв близость зверя, но на дыбы вставать не стала. Стоит признать, Таша оказалась на редкость спокойным животным. Чего нельзя сказать обо мне.
   - Я уже сказала: не твое дело! - прошипела я, поспешно усмиряя свою звериную ипостась. Вот только перекинуться мне сейчас для полного счастья не хватает.
   - Чего ругаетесь? - прервал нашу перебранку Шерьян, незаметно появляясь рядом. - Более людного места выбрать не могли?
   - Мы не ругаемся, - поспешно мотнул головой Рикки. - Просто я хотел узнать, что такого страшного в круге...
   - Тихо! - негромко рявкнул храмовник, встревоженно оглядываясь по сторонам. - О таких вещах не принято говорить при посторонних!
   В серо-голубых глазах юноши мелькнуло бешенство. Такое зримое и пугающее, что я едва не втянула голову в плечи, малодушно заскулив. Ох, что-то в самом деле неладное творится с мальчиком. Еще ни одна нечисть меня не пугала так сильно, как этот юнец, у которого молоко на губах не успело обсохнуть.
   Шерьян спокойно выдержал полный ненависти взгляд сына. Только пальцы его побелели - так крепко мужчина вцепился в рукоять меча. Рикки, заметив это, первым отвел глаза.
   - Прости, отец, - чуть слышно пробормотал он. - Ты прав, я не должен был выспрашивать об этом...
   Храмовник некоторое время молчал, с каким-то непонятным напряженным вниманием вглядываясь в лицо сына. Потом с видимым облегчением вздохнул и рассмеялся.
   - Когда придет время, я сам тебе все расскажу, сынок, - широко улыбаясь, отозвался Шерьян. - Потерпи еще немного. Пожалуйста, ты ведь у меня хороший мальчик.
   Он отвернулся, не дожидаясь ответа юноши, поэтому не видел, как злобная гримаса на миг исказила лицо Рикки. А вот я видела. И вновь ощутила приступ панического страха. Захотелось немедленно разорвать договор со столь странной парочкой и как можно быстрее бежать из города или, что еще лучше, из страны. Ох, во что-то совсем опасное я вляпалась, как бы усы не подпалить на этом дельце.
   - Ты узнал, в чем причина задержки? - поинтересовалась я, постаравшись, чтобы голос не выдал меня предательской дрожью.
   - Нет, - разочарованно цыкнул Шерьян, наконец-таки убирая руку с перевязи. - Стражники бормочут что-то невразумительное. Мол, это приказ самого бургомистра - у всех отъезжающих тщательно проверять вещи. Боюсь, мы тут надолго застряли.
   Я озадаченно почесала лоб и задумчиво посмотрела на небо, которое потихоньку начинало наливаться синевой раннего вечера. Эдак мы рискуем заночевать в Мейчаре. Плохая примета - если не успеешь покинуть город в день отъезда, то и все дело насмарку пойдет.
   - Они даже не брезгуют личным досмотром, - продолжил тем временем Шерьян.
   - Чего?! - возмущенно заорала я, мигом позабыв все правила хорошего поведения и привлекая к себе чрезмерное внимание товарищей по несчастью, которые маялись неподалеку от безделья. - Чтобы меня какой-то потный стражник лапал? Драконью чуму на этот город, если я позволю такое!
   Из соседней телеги высунулась розовощекая дородная матрона, которая секунду думала над моими словами, а затем разразилась громкой тирадой, цензурными в которой были только предлоги. Даже купец на время забыл о ругани с приказчиком и заслушался, видимо, запоминая на будущее незнакомые выражения и цветистые обороты.
   Краткий смысл фразы женщины сводился к тому, что она руки стражникам пообрывает и засунет в то место, из которого ноги растут, если несчастные только посмеют к ней прикоснуться. Матрону тут же поддержала в кровавых замыслах маленькая, но весьма плотно сложенная гномиха, чью принадлежность к женскому полу выдавали лишь многочисленные бантики в бороде. Словом, присутствующая в очереди прекрасная половина разумных рас моментально вступила в явный сговор с целью накостылять представителям власти.
   - Дела, - озадаченно пробормотал Шерьян, невольно пятясь от гномихи, которая, потрясая отобранным у мужа боевым топором, крикливо руководила стихийно собранным женским ополчением. - Как бы тебя, Тефна, не упекли в темницу за подстрекательство к беспорядкам.
   Я лишь отмахнулась от предостережения храмовника. Здравый смысл подсказывал, что мы рискуем основательно задержаться в этой очереди. Пока стражники баб успокоят, пока до нас дело дойдет, пока я морду начищу тому, кто меня тронуть посмеет... Пожалуй, как бы в самом деле в темницу не упекли. Я же себя знаю - ни за что не сдержусь, если какой-нибудь пропахшей луковой похлебкой и чесночным салом потный мужлан ко мне руки протянет.
   - А медальон ты им показывал? - деловито осведомилась я, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации.
   Шерьян неожиданно покраснел.
   - Нет.
   - Почему? - Я удивленно посмотрела на мужчину.
   Вроде бы раньше он казался мне весьма умным человеком. Неужели непонятно, что служителю бога-сына совсем не обязательно стоять с простыми смертными в долгой очереди и подвергаться унизительному досмотру? Да его же без проблем пропустят и еще доброго пути пожелают, стоит только храмовый знак показать. Тем более такой.
   - Я бы не хотел, чтобы о моем отъезде кто-нибудь знал, - пустился в путаные объяснения Шерьян. - Слуги всем любопытствующим будут говорить, что я малость приболел и не принимаю гостей. Но если стражники увидят медальон... Словом, уже к вечеру бургомистр будет в курсе нашего путешествия, а я бы желал сохранить его в тайне как можно дольше.
   - Понятно, - пробурчала я. Значит, этот вариант отпадает. А жаль.
   В нашей компании повисло напряженное молчание. Я сосредоточенно раздумывала над тем, как выскользнуть из города, не запятнав свою шкурку липкими, потными отпечатками чужих рук. Шерьян с настоящим отчаянием во взоре наблюдал, как неуклонно солнце катится на запад. Только Рикки казался совершенно счастливым и умиротворенным. Юноша с абсолютно идиотской улыбкой разглядывал ближайшую девицу, которая поспешно вооружалась чугунной сковородкой, вытащенной из глубин баула необъятных размеров. Да уж, чувствует мой нос, стражникам и в самом деле сегодня несладко придется.
   - Ты ведь часто общалась с запрещенными гильдиями, - наконец рискнул прервать затянувшуюся паузу Шерьян. - Неужто из города не существует никаких потайных ходов?
   - Почему не существует? Существует, - хмуро отозвалась я. - Гномий ведь самогон в Мейчар без проблем доставляют в неограниченных количествах, несмотря на строжайшие запреты городских властей. Однако местонахождение крупных потайных путей знают только главы гильдий. И они вряд ли захотят поделиться с нами этим секретом. А мелкие тропки нам не подходят. Сами-то без проблем пройдем, а вот лошадей вряд ли протащим. Или у тебя хватит сил их телепортировать через стену?
   - Телепортировать? - нахмурился храмовник. - Вряд ли. Надорвусь скорее. И буду потом пластом минимум неделю лежать - силы восстанавливать.
   - Обидно, - огорченно хмыкнула я. - А то есть тут неподалеку небольшой лаз. Всего-то несколько шагов под землей преодолеть надо. А там ищи-свищи нас в поле.
   - Несколько шагов, говоришь... - выдохнул Шерьян и крепко задумался, то и дело кидая оценивающие взгляды на наших скакунов.
   Те, почувствовав нехорошее внимание хозяина, как-то насторожились и даже перестали щипать пожухлую, выгоревшую под безжалостным южным солнцем траву.
   Тем временем от головы очереди, упирающейся в накрепко закрытые городские ворота, послышались громкие крики. Я вытянула голову, пытаясь увидеть, что там происходит. И тут же неприлично фыркнула. Из караульного помещения, видимо, отведенного для осмотра женщин, выбежал красный, словно перезрелый помидор, стражник, на лбу которого вздувался здоровенный шишак. А за ним, по-звериному рыча, вылетела разгневанная женщина, в руках которой красовалась сучковатая крепкая дубинка.
   - А ну иди сюда! - Запыхавшись, преследовательница остановилась, утирая со лба пот. - Счас я тебе покажу, как меня под платьем щупать! Я тебя счас так приласкаю - имя свое позабудешь! Приказ бургомистра, видите ли! Да я этому бургомистру его бургомистренный поганый язык вырву и...
   Очередь ответила одобрительным гоготом, услышав, что именно собралась делать женщина со столь важным органом городского главы.
   - Дура! - Отбежав на достаточное расстояние, стражник рискнул повернуться к противнице. - Да кому твои потные телеса нужны? Приказ я выполняю, самому, может, неприятно всяких бабищ трогать.
   - Чего?! - взъярилась еще пуще женщина, уязвленная столь пренебрежительным отзывом о своих достоинствах. Перехватила дубинку поудобнее и с самым угрожающим видом пошла мужчине наперерез. - Иди сюда, соколик ясный. Счас ты у меня познаешь ласку настоящей женщины!
   Стражник испуганно икнул и нерешительно схватился за рукоять меча. Затем оглянулся на товарищей, которые старательно делали вид, будто совершенно здесь ни при чем.
   - На бабу клинком замахиваться?! - оглушительно взревела рядом гномиха, с самым мрачным видом потрясая боевым топором. - Да что же это на свете творится? Бабы, наших бьют!
   - Ой, что сейчас будет! - Я в предвкушении потерла руки, собираясь в полной мере насладиться сценой побоища между женщинами и несчастными стражниками. - Ну, бабье племя, вперед!
   Очередь мигом ощетинилась сковородками, палками и даже мечами, которые некоторые особо решительно настроенные матери семейств отобрали у мужей. Затем с глухим рычанием поползла вперед. Стражник, осознав, какую ошибку только что допустил, тут же выставил обе руки перед собой, показывая, что не вооружен. Но делу это уже помочь не могло. Еще пару мгновений - и историю Мейчара украсила бы очередная легенда про доблестное сражение защитников города с превосходящими силами обезумевшего противника. Правда, не уверена, что победа в итоге достанется сторонникам бургомистра.
   - Тефна, показывай, где тут твой лаз, - очнулся наконец от своих тяжких раздумий Шерьян, не обращая никакого внимания на творящийся вокруг беспорядок.
   - Угу, - отозвалась я, напряженно следя за тем, как несчастные стражники беспорядочной гурьбой кинулись в караульное помещение, где попытались забаррикадироваться. Тотчас же дверь едва не слетела с петель, когда в нее с размаха впечаталась гномиха.
   - Тефна! - раздраженно повторил храмовник. - Лучше нам побыстрее отсюда убраться. Максимум через пару минут к стражникам подоспеет подмога. Всех в темницу посадят, не разбираясь, кто в драке участвовал, а кто просто мимо проходил. Не меньше недели на все эти разбирательства потратим.
   Я с огорчением вздохнула и наконец-то соизволила отвернуться от красочной картины штурма помещения. Верховодила в этом действии уже знакомая гномиха. Ее муж стоял рядом с нами и то и дело сокрушенно охал, когда воинственно настроенная женушка взмахивала топором, пытаясь прорубиться к спрятавшимся стражникам.
   - Какое оружие портит! - тихо бормотал он себе в бороду, болезненно вздрагивая при каждом лязгающем звуке, который рождался от соприкосновения стали с камнем или с металлическими заклепками на двери. - А что поделать? Пусть уж лучше топор загубит, чем мне голову обухом проломит. С нее ведь станется.
   - А моя мне сковородкой едва нос набок не свернула, - подхватил его жалобы купец, стыдливо прикрывая лицо рукой. - Я лишь ее урезонить попытался. Чего в самую гущу-то лезть? Точно пару золотых штрафа теперь отдавать придется.
   Гном невольно схватился за сердце, услышав, на какую сумму сегодня обеднеет. Но потом глубоко вздохнул и обреченно махнул рукой.
   - Лишь бы ей бока не намяли, - чуть слышно произнес он. - С остальным разберемся как-нибудь.
   Шерьян уважительно хмыкнул при этих словах. Затем повелительно поманил меня рукой, показывая, что дальше медлить просто нельзя. Храмовник был прав. Дверь в караульное помещение, не выдержав напора женщин, в последний раз тягуче простонала и с громким треском пала смертью храбрых. Мужчины, опасливо наблюдающие со стороны за подвигами своих подруг, в унисон вздохнули и зажмурились, когда возбужденно галдящие женщины устремились в убежище стражников, откуда сразу же послышались крики и звуки ожесточенной потасовки.
   - Поехали, - с неохотой произнесла я, звериным нюхом улавливая, что на помощь стражникам вот-вот придет многочисленное подкрепление. Тогда тут и в самом деле станет жарко, поэтому благоразумно удалимся.
   Таша привычно потрусила прочь от городских ворот, не дожидаясь, когда я соизволю поводьями указать ей верное направление. Ну и ладно. Все равно мне пока не подвластна наука управления лошадьми. Самое главное - в правильную сторону едем.
   Надо сказать, мы выбрали весьма удобный момент для исчезновения. Потому как едва наша троица скрылась за поворотом городской стены, как со стороны ворот донесся строгий окрик, с легкостью перекрывший возбужденный гвалт женской толпы:
   - Бросай оружие! Иначе хуже будет!
   - Доигрались бабы, - хмуро заметил Шерьян. - Если меня слух не обманывает, то это голос Гвория.
   Я невольно испуганно поежилась. Имя начальника городского департамента охраны порядка было на слуху у всех, кто так или иначе нарушал закон. Жуткий тип - полуэльф с потрясающе правильными чертами лица и бездонными зелеными глазами. Беда только в том, что другая половина крови принадлежала орочьему народу. И даже не спрашивайте меня, как такое могло получиться! Я все равно не отвечу - самой страшно представить. Поэтому если от эльфов Гворий получил красоту, от которой млели все женщины города, то от орков ему в наследство достались цинизм, бесстрашие, пренебрежение к жизни как к своей, так и противника, и почти полная невосприимчивость к чужой магии и боли. Ну и так, по мелочи. Например, дикая силища, наличие которой было тяжело представить в столь хрупком и воздушном создании.
   - Почему начальник городского департамента лично отправился усмирять обычные беспорядки? - себе под нос буркнула я. - Значит, он был где-то неподалеку? Что же такое могли стащить из городской ратуши, если бургомистр пошел на столь беспрецедентные меры?
   Шерьян сделал вид, будто не услышал моих рассуждений. Я же тем временем мучительно соображала. Никогда не верила в совпадения. А предстоящее дело начинало по-настоящему пугать меня. Мне моя шкура и лапы слишком дороги, чтобы рисковать ими. Пусть и за хорошие деньги. Никогда не пойду на дело, если не буду уверена, что оно закончится для меня благополучно. Если бы могла - тотчас бы разорвала договор.
   Храмовник язвительно ухмыльнулся, но промолчал. А я в очередной раз убедилась в том, что его способности слишком необычны, чтобы закрывать на них глаза. Поскорей бы привал. Там бы я улучила благоприятный момент и со всей своей прилежностью изучила ту книгу, которую мне подсунул Аджей. Иногда бывает на редкость полезно узнать, с кем имеешь дело.
   - Шерьян, ты телепат? - не выдержав, все же спросила я. И тут же сжалась в тугой комок от яростного взгляда храмовника, который он на меня кинул. Кажись, я что-то не то брякнула.
   - С чего ты решила? - с лицемерным спокойствием поинтересовался Шерьян, безуспешно пытаясь скрыть всполохи ярости в глазах.
   - Ты слишком часто даешь ответы на те вопросы, которые я еще не задала, - с пафосом отозвалась я, невольно осаживая лошадь, чтобы быть как можно дальше от мужчины. Если храмовник осмелится на удар, то наш договор окажется недействительным. И я сделаю то, что надо было сделать в самом начале - бежать. Не оглядываясь, наплевав на все, что осталось позади. Лишь бы сохранить жизнь.
   - Успокойся, Тефна, - тут же произнес Шерьян, с некоторым усилием отводя взгляд. - Тебе ничто не угрожает.
   Я промолчала, не торопясь принимать эти слова на веру. Слишком сильно побелели костяшки его пальцев - с такой яростью храмовник вцепился в поводья. Странная реакция на простой вопрос, не так ли?
   - Я не телепат. - Храмовник говорил с трудом, словно слова царапали ему горло. - Это трудно объяснить... Словом, сейчас не время и не место для подобных разговоров.
   Недвусмысленное предупреждение, проскользнувшее в последней фразе Шерьяна, тяжело было не заметить. Поэтому я миролюбиво качнула головой, показывая, что объяснение спутника услышано и принято во внимание. В самом деле, только самоубийца будет лезть на рожон и выяснять отношения с таким человеком. Я пока что сделаю вид, будто поверила. Излишняя осторожность еще никому не навредила.
   Больше разговаривать не было ни сил, ни желания. Мы молча ехали, погруженные каждый в свои раздумья. Я напряженно думала, как вести себя дальше. Почему-то желание дерзить и поступать наперекор мнению храмовника резко пропало. При мысли о возможных последствиях моего непослушания шерсть на загривке невольно вставала дыбом. Даже в человеческом облике, чего уж тут говорить про звериный.
   - Стойте! - наконец окликнула я Шерьяна и Рикки, поравнявшись с густой порослью колючего кустарника, прильнувшего к высокой гладкой каменной стене. - Здесь должно быть.
   Храмовник тут же осадил лошадь и с недоверчивым выражением оглядел непролазную чащобу. Ветви переплетались так туго, что между ними даже палец можно было с трудом просунуть, чтобы не оцарапаться до крови.
   - Сейчас. - Я, тяжело вздохнув, с трудом выбралась из седла. Если совсем откровенно - просто рухнула кулем под копыта удивленной Таши. Лошадь изумленно фыркнула и понюхала мою голову, словно недоумевая, что это странное создание делает у нее под ногами.
   Я с кряхтением встала, стараясь не обращать внимания на ехидный смешок Рикки. Со стоном потерла ушибленный бок и направилась к зеленой колючей стене кустарника. Хорошо хоть Шерьян ничего не сказал по поводу моего доблестного падения с лошади. А то точно бы не выдержала и запустила ему чем-нибудь в лоб.
   - Где-то тут проход, - прошептала я, проводя ладонью по темно-зеленым колючкам. - Одну секунду...
   Ладонь неожиданно свело от прикосновения к охраняющему заклинанию. Я довольно усмехнулась и, привычно зажмурившись, смело сделала шаг вперед. Кустарник разошелся, не причинив мне ни малейшего вреда. Неудивительно - это просто иллюзия. Даже не магия, так, фокус из арсенала балаганного шута.
   Через несколько шагов я уперлась в надежную твердь стены. Пальцы правой руки легли на едва заметные выпуклости в ближайшем камне. Три раза нажать вправо, один раз влево. Или наоборот?
   Когда-то меня предупреждали, что неверный код активизирует защиту хода. И тогда неумелому взломщику придется весьма пожалеть о своем поступке, потому как из стены вырвется огненный столп, сжигающий все на своем пути. По правде сказать, я весьма сомневалась в истинности этих угроз. Одно дело - иллюзорное волшебство, которое редко требует каких-либо особенных сил и умений, но совсем другое - боевая магия, подвластная только храмовникам. Вряд ли у запрещенных гильдий хватит денег на подкуп действительно стоящего мага из числа божьих служителей. Да и зачем тем ввязываться в столь опасные и противозаконные дела? Чай, и так неплохо от властей получают. А с нечистью и ее темным колдовством даже наемники опасаются связываться. Себе дороже - вдруг в оплату душу потребуют. Вряд ли контрабанда спиртного стоит такой цены.
   Эти соображения немного утешили меня, когда я потными от волнения пальцами выстукивала слегка позабытый код. Мало ли что на свете бывает, может случиться и так, что сейчас какое-нибудь охранное чудище заявится, которое потребует крови забывчивого путника.
   - Тефна? - раздался позади встревоженный голос Шерьяна.
   Надо же, не побоялся за мной последовать, не ожидала, если честно.
   - Помолчи, - не оборачиваясь, кинула я. - А лучше укройся подальше. Кажется, придется наобум действовать.
   Руки едва ли не сводило от могильного холода, который источала стена. Забыла, надо же, действительно забыла секретный код. Слишком давно этим путем не ходила. Три щелчка по правой стороне камня или два? Кто бы подсказал...
   - Тефна, я могу помочь, - как-то неуверенно предложил храмовник, едва ли не касаясь мятным дыханием моей шеи.
   Я раздраженно передернула плечами. Только сосредоточиться мешает.
   - Шерьян, - серьезно отозвалась я, - если сейчас я допущу ошибку, то, возможно, нам придется весьма туго. Так что не отвлекай. Уходи. Мне не нужны лишние проблемы из-за твоего присутствия. Уж я как-нибудь выживу, если вдруг напортачу.
   И тут же охнула от боли - с такой силой храмовник схватил меня за плечи, отстраняя себе за спину.
   - Отойди! - приказал он. - Я сам справлюсь.
   - Ты не понимаешь! - Я ощерилась в хищном оскале. - Ты - человек, поэтому вряд ли успеешь увернуться от магического защитного удара. А мне не привыкать к подобным играм. В конце концов, у нечисти есть весьма ощутимое преимущество перед людьми - мы живучее.
   Некоторое время мы стояли лицом к лицу. Такая недопустимая вольность доставляла мне почти физически ощущаемую боль. Еще никогда ни один человек не осмеливался настолько приблизиться ко мне. Кроме одного, который уже давно упокоился в Чертогах Предначертанного... Впрочем, это совсем другая история.
   Я знала, что сейчас в моих глазах бушует зеленая метель бешенства. Но она была бессильна против спокойной уверенности храмовника.
   - Не глупи, Тефна, - прошептал Шерьян мне на ухо, едва касаясь губами моей разгоряченной кожи. - Я не хочу, чтобы ты пострадала.
   - Боишься, что тогда тебя никто не проведет к кругу? - фыркнула я, раздраженно кусая губы. Мне хотелось зарычать по-звериному и опрокинуть мужчину на землю, показывая, кто тут настоящий хозяин.
   - И это в том числе, - серьезно кивнул Шерьян. - Теперь я сам справлюсь. Не бойся, опасности для меня нет.
   Я могла бы ответить на это, что мне нет никакого дела до его жизни. Его или его несмышленого похотливого щенка. Нас связывают лишь деловые отношения, после окончания которых существование храмовника на этом свете для меня не будет стоить и ломаного гроша.
   - Неправда. - Шерьян чуть заметно скривил уголки губ в усмешке. Затем неуловимым движением отстранил меня, властно кинув: - Не лезь!
   Я с огромным трудом преодолела желание наброситься на несговорчивого типа, безжалостно и насмерть вцепившись в его шею. Уж слишком многое храмовник позволял в последнее время по отношению ко мне. Наверное, вкус его крови был бы весьма сладок на моих клыках. Но вместо этого я лишь глухо рыкнула и до боли закусила губу, с тревогой следя за действиями мужчины.
   Шерьян некоторое время колебался, словно ожидая нападения со спины. Потом, поняв, что я пока не в настроении вступать с ним в смертельную схватку, расслабился и простер руку над камнем. Что-то чуть слышно забормотал, чуткими пальцами поглаживая шершавую поверхность стены. Я внимательно наблюдала за его действиями, пытаясь отвлечься от мысли, какое наслаждение испытывали женщины храмовника, когда тот ласкал их в порыве страсти. Ведь Рикки вряд ли получился в результате платонической любви.
   Если Шерьян и уловил мои шальные думы, то никак не отреагировал на них, чему я была безмерно благодарна. Лишь удвоил усилия по разгадыванию охранного кода, которые достаточно быстро принесли ощутимые плоды. Камень под руками храмовника неожиданно загорелся призрачным зеленоватым светом, и часть стены неслышно отошла в сторону, являя нам узкий темный лаз.
   - Вот и все. - Шерьян довольно усмехнулся. - Хорошо, что я не дал тебе самой открыть туннель. Потому как в случае неудачи активизировалась бы смертельная магия. И не людская. Вероятнее всего, троллей.
   Я закашлялась, пытаясь отвлечься от невеселых раздумий, что бы случилось со мной тогда. Излюбленное заклинание этой расы - превращение в камень. Трудно жить вечность, будучи заключенной в такую темницу.
   - Рикки! - крикнул Шерьян, не обращая внимания на мою испуганную физиономию. - Иди сюда! И лошадей прихвати.
   Через некоторое время иллюзорный кустарник раздвинулся, являя нам довольного Рикки, ведущего под уздцы лошадей.
   - Я проверю лаз, - буркнула я, несколько смущенная произошедшей недавно сценой, и, не дожидаясь возражений храмовника, юркнула в темный туннель.
   Здесь не оказалось никаких ловушек или неожиданностей. Просто несколько шагов под городской стеной - и передо мной открылось поле, прилегающее к Мейчару.
   - Все в порядке, - вернувшись, уведомила я остальных и с нарочито безразличным видом принялась оглаживать Ташу по морде.
   Лошадь, удивленная таким вниманием некой посторонней личности, то и дело встревоженно всхрапывала и пыталась спрятаться за спину Рикки.
   - Отлично! - расплылся в радостной улыбке Шерьян. - Самое время подумать, что делать с лошадьми.
   - А что с ними делать? - недовольно осведомилась я. - Лаз узкий - я себе едва бока не ободрала - и низкий. Лошади там в любом случае не пройдут. Или оставляем здесь и топаем пару миль до ближайшего трактира, где купим новых. Или...
   Тут мое воображение спасовало, и я крепко задумалась над возможной альтернативой. Надо входить по крайней мере в Королевский Совет магов, чтобы иметь возможности и силы протащить трех столь крупных животных через стену. По-моему, особого выбора в данной ситуации просто-напросто нет.
   - Тефна, - неожиданно обратился ко мне Шерьян, - ты когда-нибудь видела ритуал слияние силы?
   - Что ты имеешь в виду? - настороженно буркнула я, чувствуя, как внутри все скручивается в один тугой ком боли.
   - То самое, - уловив мои ощущения, жестко ухмыльнулся храмовник. - Один я не справлюсь. Но с твоей помощью...
   - Исключено, - тут же отозвалась я. - Ты - служитель бога, я - нечисть. Нам никогда не слить силы. И потом... Это слишком больно, чтобы я согласилась.
   - Неужели? - Шерьян иронично вздернул брови и шагнул вперед, остановившись так близко, что я уловила его дыхание у себя на губах. - Ты ведь знаешь, что слияние не обязательно страдание... Иногда это наслаждение, за которое многие продали бы свои души...
   - Никогда, - прошипела я, пытаясь сохранить показное равнодушие. - Я не пущу тебя так далеко.
   - Тысяча золотых сверху, - тут же отозвался мужчина и замер, с улыбкой наблюдая за целой гаммой чувств, отразившейся на моем лице.
   - О чем вы? - не выдержав, вмешался в разговор Рикки и моментально смолк, перехватив предупреждающий взгляд отца.
   - Я убью тебя, - будничным тоном предупредила я, - если ты когда-нибудь осмелишься лишь упомянуть то, что увидишь в моих воспоминаниях. Неважно, что в итоге будет грозить мне, но ты - умрешь в страшных мучениях.
   - Идет, - слишком быстро согласился Шерьян.
   Меня кольнуло нехорошее предчувствие, что все это было затеяно лишь с тем, чтобы поглубже влезть в мою память. Но отказываться от столь щедрого предложения не в моих правилах. Посмотрим, храмовник, сумеешь ли ты примерить на себя шкуру нечисти. И вытерпеть все то, что некогда пришлось пережить мне.
   - Я не понимаю, о чем речь, - испуганно прошептал Рикки, растерянно наблюдая за тем, как Шерьян крепко перехватил мою руку. И сжал ее изо всех сил, не обращая внимания на гримасу боли, которая невольно исказила мое лицо.
   - Когда стена исчезнет, веди лошадей вперед, - не глядя на сына, приказал храмовник. - На нас не обращай внимания. Это очень древний ритуал, который посторонних часто пугает... Не волнуйся, с нами все будет хорошо.
   Я закрыла глаза, ощущая, как от знакомой волны силы немеют кончики пальцев. Тысяча золотых - неплохая цена за минутное унижение. Получив деньги по этому договору, я без проблем открою свое дело в гномьей столице Ногдоне, где никто и никогда не посмеет упрекнуть меня в принадлежности к нечисти. Разве это не достаточная плата за процесс слияния силы?
   Впрочем, мой мысленный вопрос остался без ответа. Потому как через миг Шерьян на удивление мягко прикоснулся к моему подбородку, заставляя посмотреть ему в глаза. Я недовольно дернулась, чувствуя, как чужая воля берет надо мной вверх.
   - Расслабься, - прошептал храмовник, - иначе будет больно. Ты же знаешь...
   Я знала. Поэтому глубоко вздохнула, успокаиваясь, и обреченно уставилась в медового цвета глаза мужчины. Будь что будет. Главное - выполнить свое дело.
   По телу скользнула первая нерешительная дрожь предвкушения. Потом она усилилась, принеся с собой сладость ожидания. Я, не выдержав, застонала, безуспешно пытаясь отвести взгляд от бездонной пропасти ореховых глаз храмовника. Кажется, такое со мной когда-то уже было... Но до сих пор невыносимо больно и стыдно вспоминать, как я тогда обожглась...
   - Я не обману тебя, - навязчивым шепотом отозвался в ушах голос Шерьяна. - Попытайся получить удовольствие...
   И наслаждение пришло. Через мельчайшие поры кожи оно бесцеремонно проникло в тело, принуждая выгнуться дугой от нестерпимого жгучего чувства, опасно граничащего со страданием. Чей-то жалобный вздох наотмашь резанул по ушам, и я замерла от ужаса, поняв, что он принадлежит мне.
   Когда-то очень давно я настолько доверилась человеку, что рискнула провести с ним этот ритуал. Тогда мне казалось, что без этого мужчины я не смогу не то что жить - просто дышать. Как же я любила! И как же сильно я тогда обожглась, что до сих пор иногда просыпаюсь в липком поту кошмара, слыша во снах, так пугающе похожих на реальность, негромкий хрипловатый голос: "Тефна, ты ведь пойдешь со мной до конца?"
   Мир вокруг взорвался разноцветными осколками и осыпался хрупкой горкой хрустящего стекла под ноги. Чья-то неведомая воля безжалостно тянула из меня магическую силу, не оставляя ничего, ни малейшей крупинки в теле. Даже на дыхание не было ни желания, ни возможностей. И тогда впервые я с ужасом подумала: а остановится ли Шерьян в нужный момент, не выпьет ли все до капли? Это ведь очень больно и обидно - умирать из-за собственной доверчивости.
   Теплые ореховые глаза мага вспыхнули нестерпимо ярким огнем, отнимая у меня оставшиеся крупицы энергии. Похолодевшие губы шевельнулись в последней попытке преломить ход ритуала, но с таким трудом произнесенное слово рассыпалось бессмысленным набором звуков. Вот и все. Кажется, из этой передряги мне уже не выбраться.
  

* * *

  
   На своем достаточно долгом веку мне пришлось пережить множество пробуждений. Большую часть из них занимали совсем обычные, когда ты понимаешь, что надо вставать, и встаешь, преодолевая собственную леность и желание поваляться еще минутку. Ничтожное количество оканчивалось ласковыми объятиями мужчины, в которых хотелось нежиться и нежиться, оттягивая неизбежный момент расставания. Были и совсем плохие пробуждения, при воспоминании о которых шерсть до сих пор встает дыбом, а во рту ощущается столь знакомый железный привкус крови... И я никак не могла разобраться, к чему из перечисленного отнести этот случай.
   С одной стороны, мне было чрезвычайно мягко и удобно лежать. Я даже с трудом сдерживалась от желания мурлыкнуть и кувыркнуться от наслаждения, не открывая глаз. Тело просто млело от незнакомого чувства блаженства и силы, которой кто-то щедро со мной делился. Искорки энергии приятно покалывали в подушечках пальцев, прежде привыкших лишь к мимолетной вспышке боли от превращения.
   Но с другой стороны, мне весьма не нравилось, что этот неведомый кто-то так же настойчиво задирал рубашку мне на голову. Конечно, действовал смельчак весьма осторожно, но факт оставался фактом: меня пытались раздеть, не спрашивая моего на то позволения.
   - Руки переломаю, - наконец, когда ситуация стала весьма пикантной и опасной для моей чести, лениво произнесла я, на миг предупреждающе оскалив клыки. Пусть знают, с кем связались.
   - Очнулась?
   Насмешливый голос Шерьяна заставил меня глухо зарычать от недовольства. Бешенство подкинуло меня в воздух, и уже через миг я стояла на ногах, пытаясь совладать с головокружением от столь резкой перемены положения.
   "Старею, - с сожалением признала я, пытаясь сфокусировать зрение на храмовнике, который продолжал сидеть на земле. - Раньше такие трюки получались у меня более эффектно".
   - Неплохо, - признал Шерьян, с некоторым удивлением переводя взгляд на то место, где совсем недавно мирно покоилось мое тело. - Я уж боялся, что ритуал надолго вывел тебя из строя.
   Я с шипением втянула в себя воздух, пытаясь справиться с яростью. Зря он сейчас напомнил о моем унижении и излишней доверчивости, ой как зря.
   - Тефна, успокойся! - строго прикрикнул Шерьян, когда я скользнула к нему. Забалансировала на грани прыжка, напряженно выглядывая на шее мужчины пульс артерии. Один укус, всего лишь один укус - и я разорву клыками его столь хрупкую шею.
   Шерьян сидел спокойно, даже не потянувшись к рукояти меча. Просто склонил голову набок, с веселым любопытством вглядываясь в мои потемневшие от жажды крови глаза. И неожиданно я первая смущенно отвернулась, не выдержав своеобразного молчаливого поединка.
   - Так-то лучше, - негромко произнес Шерьян и похлопал по земле подле себя. - Иди сюда, Тефна. В ногах правды нет. Тем более что тебе только что пришлось пройти через весьма серьезное испытание.
   Мысль о недавнем ритуале вновь заставила меня сжать кулаки. О чем я только думала, когда соглашалась на это унижение? Неужели не понимала, что храмовник вполне мог убить меня - выпить всю силу до дна и даже не заработать несварения желудка на этом? И потом, как теперь смотреть в его темно-ореховые глаза? Вдруг Шерьян не устоял перед искушением и заглянул в мою память чуть дальше, чем того требовал обряд?
   - Я не делал этого. - В сиреневых сумерках блеснула белозубая улыбка. - Это же так скучно - узнать все сразу... Намного большее удовольствие испытываешь, когда разгадываешь женщину постепенно, наслаждаясь каждой маленькой деталью. Такой неспешный процесс познания может принести много приятных неожиданностей. Так что твои большие тайны и маленькие секреты остались при тебе, Тефна.
   - Рада слышать, - буркнула я, пытаясь не покраснеть после столь прочувствованной речи храмовника. Да что со мной вообще такое творится в последнее время? Сначала влезаю непонятно во что, потом настолько доверяюсь абсолютно чужому человеку...
   - Наверное, каждому хочется, чтобы рядом был кто-то, кто способен понять и разделить любое горе или радость, - тихо, словно рассуждая сам с собой, прошептал храмовник, вальяжно откидываясь на спину и этим движением невольно открывая моему взору свою шею.
   Я коротко выдохнула и с некоторым усилием отвела глаза, пытаясь отвлечься от столь беззащитной жилки, бьющейся прямо около его уха.
   У меня на языке вертелся язвительный ответ, что тем горше предательство, когда получаешь удар в спину от того, кому поверяла все свои тайны и мечты. Но я промолчала, хотя это было очень трудно.
   - Объясни мне, почему я согласилась на ритуал? - после долгой паузы спросила я, устало опускаясь рядом с храмовником и глядя на бескрайнее поле, прилегающее к городской стене.
   На темно-синем вечернем небосклоне уже зажигались первые несмелые звезды. Ласковый южный ветер легко ерошил волосы, принося после душного бесконечного дня долгожданное облегчение.
   - Наверное, ты просто хочешь, чтобы кто-то услышал твою историю. - Шерьян слабо улыбнулся. - Ну и тысяча золотых тоже будут не лишними. Честное слово, мне не жалко этих денег. Но мне будет намного приятнее, если ты просто доверишься.
   - Тебе? - раздраженно фыркнула я, с непонятной ненавистью вглядываясь в далекое равнодушное небо. - Не забывайся, храмовник. Между нами лежит пропасть. И если я осмелилась на подобный ритуал, то лишь по двум причинам. Хорошая плата за унижение плюс договор, заключенный по всем правилам, который просто не позволил бы тебе причинить мне вред.
   Храмовник взглянул на меня, безуспешно скрывая улыбку, словно ни на грамм не поверил этим словам. А я вновь больно закусила губу. Кажется, еще ни один человек не раздражал меня настолько сильно.
   - Ты пытался раздеть меня, - через некоторое время осмелилась продолжить я разговор, отстраненно наблюдая, как вокруг сгущаются лиловые сумерки. - Почему? Неужто решил уподобиться своему сынку? Кстати, что-то его не видно.
   - Рикки скоро вернется, - туманно отозвался Шерьян. - Магия плохо на него влияет, поэтому он удалился. Пусть успокоится в одиночестве. А рубаху я не пытался с тебя снять. Просто... Хотел воспользоваться благоприятным моментом, так сказать.
   Я нахмурила лоб, пытаясь понять, что именно сказал храмовник. Затем побагровела от едва сдерживаемого гнева. Вот ведь гад! И как тут не думать, что все мужики одинаковы? Лишь одно им подавай!
   - Тефна, ты не так поняла, - поспешил продолжить Шерьян, быстро вскакивая на ноги и с опаской отодвигаясь от меня подальше. - Я имел в виду ту книгу, которую подсунул твой приятель. Я всю сумку разворошил, пытаясь ее найти, пока ты была без сознания.
   - Сволочь! - выдохнула я, невольно оглядываясь. И тут же чуть слышно застонала, когда воочию увидела плоды стараний храмовника. Все мои вещи покоились аккуратной кучкой под ближайшим кустом, а нижнее белье было не менее аккуратно развешано на ветках. - Значит, сначала угробить решил, а когда не вышло, принялся крысятничать?
   - Поосторожнее в выражениях, - осадил мой чрезмерный пыл Шерьян, на миг словно став выше ростом.
   Я невольно опасливо втянула голову в плечи. По коже пробежал неприятный холодок от оценивающего ледяного взгляда мужчины. Но практически сразу же храмовник расслабился и легкомысленно рассмеялся, непринужденно вновь усаживаясь рядом со мной.
   - Запомни раз и навсегда, - с любезной улыбкой произнес он, убирая с моего лица прядь волос, которая выбилась из косы. - Если бы я хотел убить тебя, то выпил бы все до дна. И никакой договор меня не остановил бы. А книга мне и впрямь интересна. Вот и пытался вытащить у тебя из-за пазухи, благо ты в глубоком обмороке валялась.
   - По твоей милости, - огрызнулась я.
   - Я щедро возместил это силой, - чуть качнул головой Шерьян. - И взял гораздо меньше, чем мог бы.
   - А зачем тебе вообще в таком случае потребовалась моя помощь?
   Храмовник никак не отреагировал на этот вопрос. Просто неопределенно повел плечами и вновь улегся на пожухлое от летнего солнца разнотравье, которое источало пряный медовый запах. Вокруг заливались в торжествующей вечерней песне цикады, навязчивым трезвоном отдаваясь в ушах.
   Я тоже не торопилась прерывать затянувшуюся паузу. Просто лежала на спине, ощущая, как приятно холодит бок драгоценная книга. И боролась с невольным желанием положить голову на плечо храмовника. Слишком давно я не была рядом с мужчиной. Тем более в канун летнего солнцестояния.
   - Хотела тебя спросить, - наконец рискнула я прервать молчание. И замолчала, дожидаясь ответа храмовника.
   - Спрашивай, - благосклонно разрешил он.
   - Почему ты сказал Киру, что я собираюсь замуж за тебя? - кашлянув, тихо поинтересовалась я, пытаясь не покраснеть при этом вопросе.
   - Потому что это единственная уважительная причина, по которой свободная одинокая девушка могла бы отправиться в путешествие с мужчиной без сопровождения своих родственников, - пожав плечами, пояснил Шерьян. Подумал немного и добавил: - По крайней мере, ничего иного мне в голову не пришло. Надо же было хоть как-то поддержать твою репутацию. Или ты предпочла бы, чтобы Кир начал распускал нехорошие слухи о тебе?
   - Нет, что ты, - поспешила я возразить. - Но что мне сказать при возвращении?
   - Скажешь, что мы не сошлись характерами, - лукаво усмехнулся храмовник. - Или что ты передумала. Да мало ли что... И потом, вряд ли ты останешься жить под крышей столь скромного трактира, получив причитающееся тебе внушительное вознаграждение за это дело.
   "Вряд ли в таком случае я вообще останусь в Мейчаре", - невольно подумала я, но вслух ничего не сказала.
   Храмовник понимающе хмыкнул, словно вновь подслушав мои мысли, и вальяжно перевернулся на живот.
   - Шерьян, - решилась я на второй вопрос, спеша воспользоваться его добрым расположением духа, - все прохожие, которых мы встречали, весьма пугались при виде твоего медальона. Почему? Или они поголовно упыри и вурдалаки?
   - Да нет, - неопределенно протянул храмовник. - Это элементарная осторожность при виде человека, наделенного определенной властью. Мало ли что может прийти мне в голову. Вдруг вытащу меч и порублю несчастного горожанина в капусту. Просто так, без малейшей вины. Конечно, ни я, ни кто-нибудь еще из моих собратьев так не поступим. Но попробуй объясни это остальным. Предрассудки зачастую сильнее здравого смысла.
   Я спрятала в уголках губ ехидную ухмылку. И кто, интересно, виноват в такой дурной репутации? Вряд ли она возникла на пустом месте. Но ничего не сказала, проглотив так и просящиеся на язык язвительные слова.
   - Что-то Рикки задерживается, - вместо этого с неохотой произнесла я, глядя в перевернутую удивленную морду Таши, которая как раз попыталась схрумкать мою косу, но получила ощутимый щелчок по носу. - Знаешь ли, в здешних краях бывает опасно отпускать деток одних на ночь глядя.
   - Мой сын не нуждается в опеке, - сдавленно буркнул храмовник, когда я уже отчаялась услышать от него хоть что-нибудь. - Скорее не повезет тому, кто на него нападет.
   - Ну-ну, - не удержалась я от сарказма, но тему развивать не рискнула. Хватит с меня на сегодня потрясений и словесных перепалок.
   На западе багрянцем полыхала вечерняя заря. Цикады уже не просто пели - оглушительно орали прямо в ухо, приветствуя приход долгожданной ночной прохлады. Нос щекотал легкий цветочный аромат оживающей после дневного зноя травы. Но это не могло служить оправданием того, что я не услышала шаги Рикки.
   - Наконец-то, - недовольно пробурчал Шерьян, неуловимым движением перетекая в вертикальное положение. - Я уж начал волноваться.
   - Обо мне? - хрипловатым голосом спросил Рикки, появляясь словно из ниоткуда.
   Я невольно вздрогнула и с шумом втянула в себя воздух, пытаясь понять, откуда взялся юнец. Пусто. Ни намека на след. Будто передо мной стоял не живой человек, а призрак, неупокоенная душа, шуткой богов оставленная в этом мире. Но это ведь совершенно невозможно - я же помню прикосновения противного мальчишки. Вряд ли бестелесное создание способно на попытку изнасилования.
   - Конечно, о тебе. - Шерьян радушно развел руки в стороны в безуспешной попытке обнять сына.
   - Не стоит, отец, - с легкой усмешкой отозвался Рикки, с наслаждением потягиваясь.
   Я настороженно принюхалась. От юнца разило свежей кровью. Теплой, еще не свернувшейся, которая совсем недавно текла в чьих-то жилах.
   - Как прошла твоя охота? - тем временем продолжил храмовник, словно не заметив, как я встревоженно глухо заворчала и подобралась, внимательно наблюдая за действиями юноши.
   - Неплохо, - ответил Рикки, бросив на меня быстрый взгляд. - Задрал кролика. Достаточно жирного, чтобы насытиться.
   Я молча проглотила это объяснение, предназначенное прежде всего не Шерьяну, а мне. Сделаем вид, будто поверили. Хотя юнец лгал, и лгал нагло. Его жертвой явно стала добыча покрупнее. Намного крупнее несчастного кроля. Но не всегда стоит показывать противнику, что его обман разгадан. Пока подождем делать выводы - пусть сначала картина слегка прояснится.
   - Надеюсь, теперь мы можем отправиться в трактир? - недовольно поинтересовалась я. - А то, знаете ли, я бы сейчас и сама не отказалась от жирной тушки дичи. Голодно. А нечисти опасно сидеть на скудном пайке - взбеситься недолго.
   - В том мешке провиант, - небрежно махнул рукой храмовник. - Полчаса, не больше, чтобы ты поела. И так слишком много времени потеряли. Поэтому крюк до трактира делать не будем. Или он по дороге?
   Вместо ответа я встала и вытянулась, словно по струнке. Зажмурилась и принюхалась, уже не удивляясь тому, что с закрытыми глазами не чувствую присутствия рядом Шерьяна и его сына. Потом найду время разобраться с непонятными особенностями этих двух личностей.
   Горло защекотало от терпкого аромата теплой южной ночи, к которому невольно примешивался запах крупного человеческого поселения. Ладно, меня не это интересует. Дальше...
   Очередное дуновение ветерка с юго-запада принесло слабое послевкусие смерти. Не вонь разлагающегося мяса, но чуть уловимое присутствие отчаяния, после которого уже нет жизни. По коже невольно пробежали мурашки. Да, нам в ту сторону. К сожалению, трактиры по дороге к кругу вряд ли нам встретятся, по крайней мере, я их не помнила.
   - Туда, - махнула я рукой, старательно пытаясь скрыть невольную дрожь пальцев.
   - Отлично, - одобрительно кивнул Шерьян. - Хоть пару миль да преодолеем до полной темноты. Ешь, Тефна! А еще лучше - бери вяленое мясо с собой. Мы поедем медленно, поэтому ты сумеешь немного перекусить.
   Я вполголоса ругнулась от властного тона храмовника и неторопливо отправилась собирать свою сумку. Хоть бы извинился за столь наглое самоуправство. И, чует мое сердце, мой работодатель предпримет не одну попытку, чтобы отнять книгу. Но это мы еще посмотрим кто кого.
   На этот раз я залезла на Ташу и без посторонней помощи. Просто долго ходила вокруг смирно стоявшей кобылы, примеряясь к решительному штурму. Шерьян не вмешивался и даже не отпустил ни одного ядовитого комментария, за что в моей душе шевельнулось слабое подобие благодарности. Поразмыслив здраво, я решила: что тут страшного? Если лошадь не покалечила меня за целый день, то вряд ли попытается именно сейчас наверстать упущенное. И смело полезла в седло.
   По-моему, когда моя неловкая туша наконец-то взгромоздилась ей на спину, несчастная Таша даже слегка присела. И тут же неспешно потрусила за гнедым жеребцом храмовника, без усилий отстранив медлительного скакуна Рикки с дороги. А я облегченно вздохнула и запустила зубы в здоровый кусок мяса, благодаря богов, что такой длинный день наконец-то подошел к концу. Иной раз за целый год не произойдет столько событий, сколько их произошло за сегодняшние сутки.
   Выделенные на мою долю продукты как-то быстро подошли к концу. Поэтому я воровато вытерла жирные руки об лоснящуюся шкуру Таши, чем заслужила очередной полный молчаливого упрека взгляд лошади, и погрузилась в тяжкие раздумья. Шерьян не гнал вперед, видимо понимая, что ночью спешка вряд ли приведет к добру. Приятного мало, если лошадь угодит на полном ходу ногой в лаз крота. Мало того что великолепное животное пострадает, так еще и самому трудно не сломать шею, вылетев из седла. Поэтому я слегка расслабилась и даже начала получать некое наслаждение от томного вечера. Все же есть нечто завораживающее в южной ночи, когда в бархатном сумраке неба высоко над головой перемигиваются огромные льдистые звезды, а дорога так и льнет к копытам верного скакуна. И теплое чувство, рождающееся в груди, способно примирить тебя со всеми жестокостями и несправедливостями этого мира.
   Мой взгляд то и дело обращался к Шерьяну, который ехал чуть впереди меня. Четкий волевой профиль храмовника выделялся в свете отгорающего заката, и отблеск умирающего солнца ложился ему на скулы чахоточным румянцем. Хотела бы я знать, какие тайны кроются за насмешливым любопытством его ореховых глаз. И вообще, кто он такой, если даже мне, нечисти, бывает настолько неуютно рядом с ним. Когда хочется молиться всем отступникам одновременно, лишь бы храмовник не обратил на меня свой гнев.
   Шерьян если и почувствовал мое любопытство, то по своему обыкновению проигнорировал его. И я волей-неволей обратилась мыслями к загадочному поведению его сынка. Кажется мне, что с Рикки творится что-то страшное и непонятное. Иногда он выглядит совсем как обычный человеческий щенок, едва вступивший в пору юношеских желаний. Но чаще всего хочется рычать при виде его светлых глаз, за которыми таится какое-то очень и очень древнее зло. Намного старше, мудрее и опытнее меня, по крайней мере.
   Если рассуждать логически, то зачем храмовнику мог понадобиться круг мертвых? Неужели он задумал вызвать кого-то из обители богов? Уж не мать ли Рикки? Неплохое предположение, кстати. Но кем могла быть та женщина, которая произвела на свет этого юнца? Зло не берется ниоткуда. Чаще всего оно приходит по наследству. Неискупленные грехи, давние проклятия, кровавые преступления - за все это чаще всего приходится отвечать именно детям. Беда только в том, что в храмовнике я не чувствовала того зла, близость которого поднимает шерсть на моем загривке всякий раз при взгляде на его сына. Да, Шерьян отвратительный, несговорчивый и до зубового скрежета властный тип. Но в то же время он обычный человек, по жилам которого течет красная горячая кровь. Надо признаться, я бы пожертвовала многим, чтобы безнаказанно располосовать руку его сына. Почему-то не оставляет меня дурное предчувствие, что из этих глубоких царапин начнет сочиться бурая слизь, не имеющая никакого отношения к крови живых существ.
   Мы остановились на ночлег, лишь когда светлая песчаная тропка окончательно скрылась во мраке. Ехать дальше сейчас было, по крайней мере, глупо и жестоко по отношению к лошадям. Да и люди не могут без отдыха. Если, конечно, на миг забыть, что я принадлежу к нечисти, а не к человеческой расе. По-моему, из нашей троицы больше никто не нуждался во сне. И Шерьян, и Рикки выглядели до омерзения бодрыми и свежими, будто только что выбрались из прохладной ванны.
   - Тут остановимся, - распорядился храмовник, когда мы поравнялись с невысоким кряжистым деревцем. - А завтра с самого рассвета продолжим путь. Тефна, до круга далеко?
   Я невольно вздрогнула от неожиданного обращения. Затем с явной неохотой принюхалась, пытаясь не обращать внимания на мурашки, которые вновь табуном пробежали по спине.
   - Если не торопиться, то дня через четыре будем, - наконец решила я. Немного помолчала и добавила со вздохом сожаления: - Если не очень торопиться. А так трое суток. Гнать лошадей тоже сильно нельзя: падут, где же замену брать?
   - Об этом не беспокойся. - В темноте лица храмовника не было видно, но я могла бы поклясться, что он сейчас довольно улыбается. - Скакуны из моей конюшни намного более выносливы, чем обычные животные. Значит, послезавтра уже будем на месте.
   - Но я-то не из твоей конюшни и вряд ли выдержу такую скачку, - не удержалась я от язвительного замечания и с приглушенным стоном спешилась. Поясница и внутренняя поверхность бедер налились тупой пульсирующей болью. Да уж, не думала, что верховая езда настолько мучительное занятие.
   - Выдержишь, - буркнул Шерьян. Затем прищелкнул пальцами, зажигая неяркий огонек в ладони, и с некоторой обеспокоенностью посмотрел на меня.
   Я тут же приняла как можно более беспечный и независимый вид. Вот еще, не хватало свои слабости напоказ выставлять.
   - Иди сюда, - на удивление ласково попросил Шерьян, благоразумно смягчив в голосе приказные нотки. - Посмотрим, что можно сделать с такой изнеженной нечистью.
   - Не надо со мной ничего делать, - испуганно отозвалась я, но послушно сделала шаг навстречу храмовнику. Остановилась и гордо задрала подбородок, пытаясь изобразить, будто сама не понимаю, что мне понадобилось рядом с Шерьяном.
   - Отлично, - прошептал храмовник. Затем присел на корточки и неуловимым движением крепко обнял меня за колени.
   Я сначала замерла от столь странного поступка, а потом отпрыгнула в сторону. Понятное дело, Шерьян в результате не удержался и едва не ткнулся носом в землю. Но дело уже было сделано - по ногам прошлась теплая расслабляющая волна, которая с легкостью уничтожила все последствия недавней верховой прогулки.
   - И зачем так резко реагировать на обычное проявление внимания и заботы? - недовольно спросил Шерьян, поднимаясь и отряхивая штаны от прелой травы. - Неужели трудно понять, что ты мне сейчас нужна здоровой, чтобы в седле без проблем держалась?
   - Предупреждать надо! - огрызнулась я, пытаясь не сгореть на месте от стыда. - Мало ли что от вашей семейки ожидать можно. Уж больно опыт печальный.
   Шерьян по своему обыкновению ответил на это лишь язвительным смешком. Я насупилась и перевела взгляд на Рикки, который, не обращая никакого внимания на нашу перебранку, уже устраивал себе мягкое ложе под деревом. Иначе говоря, нагло забрал все одеяла и блаженно вытянулся во весь рост на земле. Хорошо хоть раздеваться полностью не стал, просто скинул сапоги и рубаху.
   - Тефна, присоединяйся. - Перехватив мой взгляд, он призывно поманил меня пальцем. - Уж я с удовольствием согрею тебя этой ночью.
   - Обойдешься, - фыркнула я и заозиралась в поисках более подходящего, а главное - безопасного места.
   - Под утро сильно похолодает, - неожиданно поддержал нахального мальчишку Шерьян. - Тефна, не глупи, ты замерзнешь.
   - Ты намекаешь, что я должна разделить столь жалкое ложе с твоим сыном? - возмущенно осведомилась я и с ледяным презрением посмотрела на храмовника. - Не ожидала от тебя, если честно.
   - Что ты. - Он спрятал улыбку в уголках губ. - Я говорю лишь о том, что нам надо спать рядом, чтобы не простудиться. И если общество Рикки тебе так неприятно, то можешь смело ложиться с моего края. Клянусь, что не буду к тебе приставать.
   По всему выходило, что храмовник прав. Под утро в здешних краях бывает ощутимо холодно. Вот радости-то всю оставшуюся дорогу сопли глотать и чихать. Не думаю, что Шерьян поспешит меня вылечить в случае обычной простуды. Ведь она не помешает мне держаться в седле.
   Но гордость не позволила согласиться на предложение храмовника. Да за кого он меня принимает, если думает, что я поспешу с ним в одну постель лечь?! Мало ли что в итоге изо всего этого безобразия может получиться. Поэтому я лишь презрительно фыркнула и, подхватив тонюсенькое одеяльце, гордо улеглась в нескольких шагах от храмовника. Если совсем уж замерзну - в кошку перекинусь.
   - Как знаешь, - с легким неудовольствием произнес Шерьян и сам опустился на землю. Потом хлопнул в ладоши, погасив магический огонек. Поэтому последние его слова прозвучали уже в полной темноте: - Но если совсем невмоготу станет, то знай, что я всегда без проблем подвинусь.
   Я закашлялась, не сразу сообразив, чем можно ответить на столь наглое заявление. А когда нашлась - храмовник уже старательно глубоко дышал, изображая спокойный сон.
   - Не очень-то и хотелось, - тихонько прошептала я и отвернулась, уткнувшись лбом в какую-то кочку.
   Оказалось, спать на свежем воздухе весьма приятно. По крайней мере, я моментально провалилась в глубокое забытье, не успев даже как следует посетовать на свою несчастливую жизнь, но при этом не забыв крепко прижать к себе книгу.
   Тем удивительнее было, когда утром я проснулась в объятиях Шерьяна. Точнее, это я обнимала Шерьяна, прильнув к нему всем телом. Словно накануне не ложилась в таком отдалении от храмовника.
   Если честно, вставать и закатывать скандал совсем не хотелось. Мне было так уютно и хорошо под двумя одеялами, что хотелось громко заурчать от удовольствия и лизнуть Шерьяна в знак благодарности. Тем более что драгоценный подарок Аджея был еще при мне - под правой рукой, что я поспешила проверить сразу после пробуждения.
   Шерьян сонно пошевелился и перевернулся на бок, крепче прижимая меня к себе. Я с наслаждением вытянулась во весь рост. Судя по ощущениям, сейчас еще раннее утро - на востоке только-только разливались робкие алые краски восхода. Значит, пара часов отдыха у меня точно есть. Зачем привередничать и выбираться из столь удобной постели? Лучше сделаем вид, будто все произошло само собой.
   Со столь здравой мыслью я и уснула, уткнув свой нос в изгиб шеи мужчины. В то самое место, где заходилась в бешеном пульсе артерия, столь беззащитная сейчас. Наверное, я бы без проблем смогла ее перекусить - вряд ли Шерьян успеет оттолкнуть меня спросонья.
   Проверить это так и не удалось, поскольку дрема вновь сморила меня. А когда я вновь открыла глаза, прямо перед моим лицом гарцевали копыта незнакомой лошади.
   - Что за дела? - удивленно прошептала я, переводя взгляд чуть выше.
   И тут же с неприличным громким восклицанием вскочила на ноги, потому как увидела, что на меня с весьма недовольным выражением на лице смотрит Гворий. Тот самый начальник городского департамента охраны порядка, который недавно подавлял женский бунт, устроенный в том числе и с моей скромной помощью. А неподалеку с такими же мрачными физиономиями полукругом расположился целый отряд из десяти человек. При этом у каждого всадника на груди красовались уже знакомые мне храмовые медальоны с зубастой тварью.
   - Даже не пытайся бежать, нечисть! - негромко предупредил меня Гворий, одним взмахом освобождая из ножен клинок. Острый кончик стали замер у моей шеи, едва не царапая кожу. - Где Шерьян?
   Я растерянно оглянулась и вновь без малейшего стеснения выругалась в полный голос. Потому как поняла, что меня элементарным образом обманули, оставив в полном одиночестве на растерзание врагам. На полянке под невысоким деревцем не было ни храмовника, ни его несносного сынка. Они просто-напросто исчезли, прихватив только своих лошадей. Даже книгу, которую мне подарил Аджей, не тронули.
   Таша продолжала безмятежно щипать травку, а все вещи так и остались лежать беспорядочной кучей там, куда мы их кинули прошлым вечером. Но это не могло смягчить горького ощущения, что меня вновь предали. Вот и верь после этого людям!
  

* * *

  
   В это пригожее утро только Таша радовалась жизни. Она с явным удовольствием поглядывала на жеребцов вновь прибывших храмовников и то и дело совсем по-девичьи кокетливо им подмигивала. И кобылу совершенно не смущало то, что на ее заигрывания те не обращают никакого внимания. Скакуны мрачно пофыркивали и с совершенно отрешенным видом щипали траву, гордо повернувшись к ней задами. Наконец пришла в уныние и Таша, в очередной раз разочаровавшись в сильном поле. Она громко проржала, видимо, высказав на лошадином языке этим надменным типам все, что о них думала. Затем тряхнула шелковистой гривой и обиженно посмотрела на меня, словно говоря: "Все мужики - сволочи! Не так ли, хозяйка?"
   - Правильно, Ташенька, - прошептала я, пытаясь не разреветься в полный голос от жалости к себе. - Гады они все. Что уж тут говорить?
   Лошадь кивнула и отошла в сторонку, не мешая мне предаваться горестным раздумьям о предстоящей жизни. Боюсь, вряд ли теперь этой самой жизни у меня осталось более одного дня. Твердая уверенность, что вот-вот надо мной совершат быстрый и кровавый самосуд, весьма мешала наслаждаться теплым свежим ветерком и чистым безоблачным небом. Я уныло сидела под порядком осточертевшим деревом и пыталась зубами перегрызть освященные веревки, которыми мне крепко-накрепко связали спереди руки. От чар, наложенных на путы, которые никак не поддавались перекусыванию, жутко разболелись десны. Но я не сдавалась, мужественно пытаясь освободиться. Да, тяжело от таких знатоков нечисти бежать - знали, поди, что обычные оковы меня надолго не задержат. А так даже перекинуться невозможно. Я горько вздохнула и с удвоенной энергией накинулась на веревки.
   - Приятного аппетита, - внезапно прервал мои старания мужской голос.
   Я подпрыгнула от неожиданности и попыталась сделать вид, будто просто любуюсь окружающим пейзажем. А конец веревки так... случайно в рот попал.
   Гворий, а это был именно он, холодно усмехнулся, без труда отгадав мои мысли, бесшумно подошел ближе и присел рядом на корточки. Я с любопытством втянула в себя воздух и огорченно качнула головой. И от этого типа ничем не пахнет, как и от Шерьяна с Рикки. Могу поклясться, от остальных храмовников мне тоже вряд ли удастся почуять человеческий дух. Издержки профессии у них такие, что ли? Теперь понятно, почему я продрыхла появление преследователей.
   Последнее соображение немного успокоило меня. Значит, нюх мне еще не отказал. Просто некоторые нехорошие люди играют не по правилам, отказываясь выдавать себя запахом. Впрочем, люди ли?
   - Поговорим? - негромко спросил Гворий, терпеливо дождавшись окончания моего внутреннего монолога.
   Неужто еще один телепат на мою голову? Развелось их нынче, словно нетопырок летучих. Как в таких условиях обычной нечисти выживать прикажете?
   - А зачем нечисти выживать? - ответил на последний невысказанный вопрос полуэльф-полуорк, подтверждая тем самым худшие мои опасения. - Вас уничтожать требуется. Огнем и мечом, словно скверну, которая лишь портит облик нашей страны.
   - Что-то мне не нравится начало нашего разговора, - поспешно прервала я мужчину, невольно поежившись. Неужто в самом деле сейчас убивать будут? Я помню, как это бывает больно...
   Светловолосый начальник городского департамента заинтересованно взглянул на меня, словно ожидая продолжения моих воспоминаний. Но я уже старательно размышляла о том, что у моего собеседника очень красивый цвет глаз - льдисто-зеленый, прозрачный. Видимо, эльфийская кровь сказывается. Интересно, а что тогда в Гвории от орка, если внешностью он явно пошел в лесной народ? Слухи ведь не всегда бывают правдивыми - мало ли что про его вспыльчивый характер могли присочинить.
   - Лучше тебе не знать, ложь это или нет, - спокойно отозвался он, небрежно покусывая сорванную травинку. - Целее будешь. Перейдем все же к делу. И на будущее: тебе вряд ли удастся смягчить меня комплиментами.
   - И не думала даже, - раздраженно фыркнула я и с нарочитым равнодушием гордо выпрямилась, хотя это было весьма тяжело: спину уже сводило от неудобной позы. - Что интересует милостивого государя?
   - Не что, а кто, - лениво поправил меня Гворий и резко подался вперед. - Где Шерьян?
   - Не понимаю, о ком речь, - попыталась я изобразить на лице удивление и тут же охнула от неожиданной боли - с такой силой Гворий схватил меня за запястья, и так пораненные слишком тугими веревками.
   - Не играй со мной! - свистящим шепотом предупредил он и другой рукой бесцеремонно схватил меня за горло, ощутимо придушив при этом. Я закашлялась, забилась, пытаясь вырваться. Гворий еще раз как следует встряхнул меня и отпустил, добавив уже спокойнее: - В следующий раз мое недовольство окажется для тебя намного болезненнее. Учти на будущее, нечисть.
   Пришлось мне испуганно прикусить язычок, сдерживая пару ласковых словечек, которые так и хотелось высказать прямо в лицо негодяю.
   - Отлично, - небезосновательно счел мое молчание за знак согласия полуэльф и с видимым омерзением вытер о штаны руки, которыми только что ко мне прикасался. - Продолжим разговор. Где Шерьян?
   - Я не знаю, - опустив голову, глухо призналась я, настороженно следя за белобрысым садистом. - Он исчез со своим сынком утром, еще до моего пробуждения.
   - С сынком? - Гворий недоуменно нахмурился. Затем чуть слышно выругался и презрительно сплюнул себе под ноги. - Рикки! С ним был Рикки?
   - Да, - кивнула я, несколько заинтригованная поведением Гвория. - Противный тип, если честно. Страшный. И совсем на отца не похож.
   Гворий как-то странно усмехнулся и отвел взгляд, задумчиво посмотрев в сторону храмовников, которые наслаждались поздним завтраком. Я невольно сглотнула голодную слюну, уловив ароматный запах мяса, доносящийся оттуда. Жаль, но мне скорее всего не стоит рассчитывать на приглашение к столу. Разве что в качестве главного блюда. Вряд ли, конечно, они нечистью питаются, но освежевать меня шанса не упустят.
   - А какие дела тебя вообще связывали с Шерьяном? - продолжил расспросы Гворий.
   - Он нанял меня, - пожала я плечами и поспешила продолжить, увидев, каким недобрым светом блеснули глаза полуэльфа: - Я сама не была в восторге. Все-таки служитель бога... Мало ли каких пакостей от них ожидать можно. Но он не оставил мне другого выбора. Или помощь в одном деле, или сдача городским властям и открытие моей другой ипостаси. Что я могла сделать? Только подчиниться этому шантажисту.
   - Не богохульствуй! - строго одернул меня Гворий, тщетно пытаясь скрыть улыбку от столь дерзких речей. (Видать, не меня одну храмовники до печенок достали.) Затем с любопытством прищурился и продолжил: - И какое дело ты должна была выполнить для него?
   - Провести к кругу мертвых, - не подумав, ляпнула я и тут же в ужасе вжала голову в плечи. Потому как полуэльф в бешенстве вскочил на ноги и со всей силы ударил кулаком по многострадальному дереву. На меня даже труха какая-то посыпалась с веток - настолько яростным был порыв Гвория.
   Храмовники с удивлением покосились на начальника городского департамента, но уже через минуту спокойно продолжили свою утреннюю трапезу. Видать, частенько на Гвория такие приступы находят.
   Некоторое время полуэльф отстраненно смотрел, как из содранных костяшек сочится кровь. Затем встряхнул ладонью, и я зачарованно подалась вперед, наблюдая, как прямо на глазах ссадины затягиваются. Миг - и, кроме ощутимой вмятины на коре дерева и недовольного ора потревоженных птиц, уже ничто не напоминало о недавнем происшествии.
   - Что, нечисть? - насмешливо спросил Гворий, заметив, с каким интересом я наблюдаю за его действиями. - Запах крови почуяла? Поди, от голода уже живот сводит?
   Я отвернулась, пытаясь совладать с зелеными искрами ярости в глазах. Терпеть не могу, когда лишний раз напоминают о моем происхождении и темных сторонах натуры. Сам-то небось не лучше, коли орки в родне были.
  
   Помнится, не так давно в этом народе существовал чудный обычай - при вступлении в возраст совершеннолетия с голыми руками выйти против медведя. После того как эти несчастные звери стали встречаться в их краях чрезвычайно редко, орки попробовали организовать охоту в Тририоне, королевстве людей, естественно, не получив на это официального разрешения от местных властей. Впрочем, сей народ никогда не отличался любовью к бюрократическим процедурам. Понятное дело, когда один из отрядов наемников, которых наш тогдашний всемилостивый правитель Ритон Второй подрядил на охрану границ, лоб в лоб столкнулся с возбужденной толпой орков, безнаказанно нарушивших границу и рыскающих по окрестностях в подозрительных усердных поисках, это едва не закончилось печально. Служилый люд вряд ли стал бы разбираться, какого бродячего упыря забыли в чужих землях здоровые плечистые лбы, даром что безоружные. А орки, в свою очередь, ни за что не простили бы гибели отпрысков знатных родов, которые как раз и затеяли это безобразие. При этом совершенно позабыв поставить отцов в известность - крепкой дубовой задницей чувствовали, что у тех хватило бы ума осознать все возможные последствия подобной охоты и строго-настрого запретить ее. Ох и катавасия тогда началась бы - верно Столетняя война между людьми и эльфами померкла бы в памяти народа после эдакого. Слава всем богам, молодые балбесы наткнулись на отряд старого опытного наемника Рихтона Одноглазого, который свой глаз и потерял в пограничной стычке между орками и людьми. Не знаю, правда, точно, что именно в давние времена случилось с Рихтоном, но после такой горестной утраты он стал весьма осторожным и предпочитал все перепроверять по нескольку раз. Вот и тогда, наткнувшись в лесу на безоружных, почти голых орков, наемник сначала решил разузнать, в чем дело, а не заподозрил тех сразу же в постыдных намерениях по порче окрестных девок, что сделал бы любой другой на его месте. Уж больно орки славились как любители позабавиться на сеновале с прекрасными дамами, без разницы своего народа или чужого. А зачастую и с не очень прекрасными, поскольку в любое время суток для орка все бабы - красотки.
   Словом, Рихтону сначала едва не выбили второй глаз, с испугу приняв за медведя - так шумно наемник ломился сквозь бурелом. Мужик осерчал на молодых бестолочей и быстро раскидал их по кустам, показывая, что не перевелись у людей еще герои. А потом долго смеялся, когда из кучи валежника выскочил испуганный медведь, хоронившийся там от горе-охотников, и едва ли не кинулся ему на грудь с поцелуями и благодарностями. Хотя, сдается мне, на этом месте народная молва весьма переврала то, как дело обстояло в действительности. Сути это не меняет - орки ли, люди ли, эльфы - все равны перед бутылкой крепкого гномьего самогона, которая совершенно случайно оказалась в отряде наемников. Или там целая бочка была? Неважно, впрочем. Рассветное солнце озарило лучами чудную картину: люди и орки спали на маленькой лесной полянке вповалку, обнявшись и подружившись на века.
   Тут бы моя история и закончилась. Но у нее было весьма неожиданное продолжение. Рихтон лично проводил молодых бестолочей к границе и передал их в руки тамошнему правителю, в красках описав, какой жуткой гибели они избежали. Похмельные орки краснели и отводили глаза, недовольно бурча, что просто заблудились в лесу и не заметили, как нарушили границу. Местный князек, разглядев в толпе своего единственного сынка, побледнел, прижал к груди руку и долго неприлично выражался, перемежая прочувственную речь лишь краткими передышками для принятия стаканчика-другого самогона, одна бутылка которого чудом сохранилась в заплечном мешке Рихтона. К окончанию вечера князь побратался с наемником, признал в нем гениальнейшего и храбрейшего из всех людей, с которыми он когда-либо общался, и повелел установить храброму спасителю памятник. Что и было сделано в наискорейшее время с присущим оркам размахом и чудовищной безвкусицей. Говорят, Рихтон целую неделю вдохновенно ругался и плевался, когда увидел высоченное чудище, в котором лишь слепой признал бы доблестного наемника. Даром что его единственный глаз скульптор, по вполне понятным причинам пожелавший остаться неизвестным, изобразил в руке мужчины. Якобы так Рихтон озарял себе путь, когда выводил из леса многие тысячи заплутавших орков, спасая тех от неправедного гнева злобного тирана. Правда, что это был за тиран, скульптор не пояснял, справедливо опасаясь мести со стороны правителей сопредельных государств.
   С тех пор к Рихтону прилипло еще множество кличек, самыми добрыми и приличными из которых были Вырвиглаз и Спаситель орков. Король, прознав про приключения своего верного слуги, долго от души веселился, затем пригласил наемника, ставшего в одно мгновение знаменитым, к себе в Рейтис на чарочку винца. Чует мое сердце, закончились те посиделки, как обычно, намного более крепким напитком, поскольку наутро изрядно подобревший правитель, и без того с симпатией отнесшийся к Рихтону, высочайшим повелением за доблестную службу подарил ему небольшое поместье в пригороде столицы, весьма достойное содержание и наследный титул барона. Служилый человек расплакался от умиления, облобызал королевскую руку и удалился на покой. Люди молвили, Рихтон быстро обзавелся крикливой деловитой женушкой, целым выводком детишек и брюшком, подобающим его новому положению. Но раз в год он обязательно отправлялся в путешествие для того, чтобы полюбоваться на памятник себе, любимому, после чего напивался вусмерть, правда, уже не с былым князем, чье тело давно сожгли на погребальном костре, а с его повзрослевшим и изрядно поумневшим сынком. В пьяном угаре обещал найти горе-скульптора и вырвать у него руки и отправлялся на следующее утро в обратный путь.
   После смерти барона безутешные орки долго пытались выбить разрешение у городских властей на установку еще одного памятника Рихтону - на сей раз в столице. Но король благоразумно отказался от этого творения, чем лишь обрадовал своих славных подданных.
  
   Вся эта история быстрее молнии мелькнула у меня в голове, когда я, кусая губы, разглядывала окрестное поле, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации.
   - Вообще-то я просто хотел предложить тебе немного поесть. - Гворий насмешливо пожал плечами, отчаявшись дождаться от меня хоть какой-нибудь реакции. - Думаю, на сытый желудок ты поразговорчивее станешь. Или откажешься?
   - Нет! - Я испуганно мотнула головой, с усилием сглатывая вязкую слюну, и тут же добавила, смущенно потупившись: - Если можно, конечно.
   Гворий улыбнулся и отошел к храмовникам, которые, закончив сытную трапезу, о чем-то негромко переговаривались, то и дело бросая на меня нехорошие взгляды. Там он без спроса отрезал здоровую краюху мягкого ржаного хлеба, на который щедро положил огромный кусок хорошо провяленного мяса. Я едва ли не застонала, почувствовав со своего места восхитительный аромат этого кушанья.
   Гворий, словно издеваясь над изголодавшейся несчастной девушкой, нарочито не торопился. Он перекинулся парой слов с мужчиной, который лежал поблизости на траве и с благодушным видом смотрел в синее высокое небо. Затем ловко подхватил в другую руку кружку с каким-то напитком и двинулся ко мне.
   "Наконец-то!" - едва не закричала я от нетерпения, когда Гворий подошел ко мне. Но в последний момент сдержалась, здраво рассудив, что от подобной фамильярности могу вообще остаться без завтрака.
   - Ешь, - милостиво разрешил мне Гворий.
   Я, не скрывая жадности, выхватила ломоть хлеба и с наслаждением впилась в него зубами. Кажется, жизнь решила мне чуть-чуть улыбнуться. Главное, чтобы это была не последняя милость перед казнью.
   Гворий некоторое время задумчиво наблюдал за поспешным процессом моего насыщения. Пару раз я даже смущенно кашлянула, не привыкшая к тому, что кто-то заглядывает мне в рот. Но потом поняла, что мужчина на самом деле сейчас напряженно о чем-то думает, обращая на меня внимание лишь постольку-поскольку.
   С мясом и хлебом было быстро покончено, и я сунула любопытный нос в принесенную кружку. Интересно, отравят или нет?
   - Так легко ты не отделаешься, - внезапно зловеще улыбнулся Гворий, уловив мои сомнения. - Пей, это обычная вода, в которую для вкуса добавили немного вина. И даже не освященная.
   - Приятно слышать, - чуть слышно буркнула я и неловко связанными руками взяла кружку. Одним махом осушила ее и с несколько осоловелым видом икнула. Однако вина сюда святые отцы от души бухнули. Выпитое придало мне храбрости, поэтому я без обиняков деловито поинтересовалась: - Когда убивать будете?
   Гворий насмешливо изогнул бровь, словно удивленный подобной поспешностью, с которой я стремилась упокоиться.
   - Ну они ведь охотники за нечистью, - решила я объясниться, кивнув на храмовников. - Да и ты... весьма знаменит своим крутым нравом по отношению к запретным гильдиям. Вот и интересуюсь, долго ли вы еще от своих обязанностей отлынивать будете. Но прежде хотела бы я знать, какая крыса в городе меня выдала. Никто ведь не знал о моей истинной сущности и того, куда и с кем я отправилась. Кроме одного человека, который в жизни бы меня не предал.
   - Ты так в этом уверена? - с некоторым изумлением переспросил Гворий. - Я полагал, нечисть вообще никому не доверяет, кроме себя.
   Я предпочла промолчать, с демонстративным безразличием обратив все внимание в противоположную сторону от собеседника.
   - Как знаешь, - поняв, что продолжения не последует, равнодушно пожал плечами Гворий. - На самом деле мы охотились не за тобой, а за Шерьяном. А ты просто под руку попалась. По поводу же твоей истинной сущности... Открою тебе страшную тайну: талисманы на груди у храмовников являются мощными охранными амулетами, которые активизируются при приближении к нечисти. Показывают хозяину легкими покалываниями, кто на самом деле стоит перед ним.
   - Вот как? - слабо улыбнулась я. Что ж, нечто подобное и стоило ожидать. - Предполагаю, при нападении амулет тоже не бездействует?
   - А это тебе знать еще рано, - хищно усмехнулся Гворий. - И молись своему богу-отступнику, чтобы никогда этого не довелось узнать.
   Я невольно поежилась - такая холодная злоба полыхнула на миг в зеленых глазах полуэльфа. Но он сразу же успокоился и устало потер лоб.
   - И что же мне делать с тобой, скажи на милость? - негромко спросил он, словно советуясь.
   - Отпустить? - робко предложила я и зажмурилась, испуганно ожидая очередной вспышки гнева Гвория. Но уже через миг открыла глаза, удивленная громким заливистым хохотом.
   - Кажется мне, я начинаю уважать Шерьяна, - отсмеявшись, произнес Гворий, утирая заслезившиеся от приступа неожиданного веселья глаза. - Терпеть такую наглую нечисть столь долго и даже не подпалить ей хвост... Для этого действительно надо обладать потрясающей выдержкой.
   - И ничего я не наглая, - обиженно буркнула я, благоразумно постаравшись, чтобы мои слова прозвучали как можно тише.
   Однако полуэльф услышал это, ухмыльнулся и по своему обыкновению погрузился в тяжелые раздумья, буравя мою многострадальную переносицу пристальным взглядом. От такого внимания у меня сразу же разболелась голова, но я решила не усугублять свое и так нерадостное положение, поэтому промолчала.
   - Насколько я понимаю, ты метаморф? - внезапно прервал затянувшуюся паузу Гворий. - Поэтому и потребовалась Шерьяну для этого дела. У вас же особенность такая - наиболее остро из всей остальной нечисти чувствуете грань излома. Ведь каждая смена ипостаси - своего рода прыжок между двумя мирами.
   - Ну, - настороженно кивнула я.
   - Шерьян ищет круг мертвых, - задумчиво продолжил Гворий. - Карту от бургомистра он не сумел получить, это я точно знаю. Ты же указала ему лишь примерное направление. Не обладая чутьем зверя, можно пройти в одном шаге от спящего круга и даже не почувствовать неладное. И амулет храмовника ему не поможет. Да еще этот Рикки на руках висит, за которым глаз за глаз нужен. Из этого следует лишь одно...
   Гворий перевел откровенно оценивающий взгляд на меня. Затем небрежным движением выдернул кинжал из ножен на поясе. Холодный блеск стали заставил меня подпрыгнуть от ужаса. Неужели все же убивать будут? А жаль, мы так мило беседовали...
   - По... подожди! - заикаясь, выдавила я из перехваченного спазмом горла, в нелепой попытке пытаясь загородиться связанными руками от оружия. - Не надо меня резать, пожалуйста! Я хорошая!
   Гворий издал на редкость противный и злорадный смешок и резко взмахнул кинжалом. Вот ведь беда - никогда не думала, что моя жизнь прервется таким глупым образом и под столь мерзкий аккомпанемент.
   Онемевшие пальцы свело в последней бессильной попытке сотворить хоть какое-нибудь колдовство. Я жалобно всхлипнула и постыднейшим образом лишилась чувств. Правда, ненадолго. Потому как едва мягкое и нежное забытье приняло заблудшую дочь в свои объятия, тут же кто-то весьма крепко схватил меня за плечи и основательно потряс.
   - Ну что там еще? - недовольно спросила я. - Меня же убили! Не мешайте наслаждаться загробной жизнью.
   - Пожалуй, если ты настаиваешь, я и в самом деле могу тебя упокоить, - насмешливо отозвался уже знакомый голос Гвория, и я со вздохом сожаления открыла глаза. Да уж, видимо, мои грехи слишком тяжкие, чтобы мне так легко дали уйти из жизни.
   В окружающем мире за краткий миг моего обморока ничего не изменилось. Чуть поодаль храмовники, о чем-то переговариваясь, все так же неспешно потягивали вино, едва разбавленное водой, и изредка с интересом посматривали в нашу сторону. Солнце все так же светило, почти войдя в зенит. А полуэльф сидел рядом, с легкими смешинками в зеленых глазах глядя на мою вытянутую от удивления физиономию. Поскольку обнаружилось, что Гворий по какой-то непонятной прихоти разрезал путы, ранее стягивающие мои руки. И даже наложил парочку обезболивающих и восстанавливающих заклинаний на несчастные запястья, благодаря чему я чувствовала себя гораздо лучше, чем должна была бы.
   - Не понимаю, - честно призналась я и покрутила руками, убеждаясь, что они пока не собираются отваливаться. - Что за нежности к обычной нечисти?
   - Скажем так, я решил использовать тебя в своих целях, - усмехнулся Гворий. - Шерьян обязательно вернется за тобой. Ты - его единственная надежда на осуществление одного безумного плана. И он сделает все, чтобы освободить тебя. Поэтому будем ловить крупную дичь на живца.
   - То есть мне предлагается роль живца? - недоверчиво переспросила я. - Интересно, кого это задумал вызвать Шерьян из мира мертвых, коли храмовники бога-сына так переполошились?
   - А это тебя не касается. - Гворий весело щелкнул меня по носу.
   Я едва не клацнула клыками из-за такой недопустимой вольности, но в последний момент сдержалась.
   - И в чем же моя выгода? - продолжала я упорствовать в расспросах. - В том, что убьете не сразу, а через пару деньков?
   - Если будешь себя хорошо вести и не попытаешься бежать, то дадим тебе сутки форы. После того как закончим это дело, - пожал плечами Гворий. - На большее и не рассчитывай. Если очень постараешься, успеешь уйти к гномам. Пожалуй, я даже не буду слишком усердствовать с погоней.
   Я лишь печально вздохнула. Да, пропали мои сбережения, мечты на сытую, обеспеченную жизнь и открытие собственного дела в гномьей столице Ногдоне. Все, нажитое непосильным трудом, осталось в Мейчаре. И что, спрашивается, на меня так ополчились?!
   - Да ладно тебе, - с некоторым смущением отозвался Гворий на мой прочувствованный жалобный внутренний крик. - Скажи спасибо, что в живых оставляем. Пойми, ты же нечисть. Пусть и не убивала давно людей, но кто поручится, что ты совладаешь с собой при очередной охоте? У вас же звериное всегда стоит выше человеческого. Не зря ведь вас отродьем безумного бога-отступника кличут.
   Я молча проглотила очередное оскорбление. Пожалуй, сейчас не самое подходящее время отношения выяснять. Да и как тут повыступаешь, если только что смерть прошла рядом, почти дотронувшись до меня приветственным поцелуем.
   - И как мне себя теперь вести? - сухо поинтересовалась я, с удовольствием потягиваясь и разминая суставы, затекшие после долгого сидения.
   Гворий пожал плечами:
   - Как хочешь. Бежать все равно не сумеешь, я на тебя невидимый поводок нацепил. Хотя хотел бы я посмотреть, как ты собираешься от десятка храмовников драпать. Даже сам не стал бы в погоне участвовать - со стороны понаблюдал бы. Наверное, это будет очень занимательное зрелище. Жалко только, оно быстро и весьма печально завершится для тебя.
   - Хватит уже пугать, - мрачно огрызнулась я, пытаясь незаметно ощупать себя в безуспешных попытках обнаружить этот самый поводок.
   Гворий иронично изогнул бровь при виде моих неуклюжих телодвижений, но решил не мешать. Просто почесал бровь и глубокомысленно заметил:
   - А вообще, тебе пойдут на пользу небольшие прогулки вокруг этой поляны. Полагаю, Шерьян, увидев тебя в одиночестве, обязательно рискнет. И попадет таким образом прямо в мои руки.
   - И все же безумно интересно, что же такого удумал сотворить мой работодатель, коли за ним столько народу послали? - не удержалась я от повторного вопроса.
   Как и следовало ожидать, он остался без ответа. Гворий просто слегка поклонился мне, словно поблагодарив за приятный разговор, и отошел к остальным мужчинам. Я же осталась совершенно одна в тени до смерти надоевшего дерева. Одно радовало - драгоценная книга, подарок Аджея, продолжала приятно холодить бок. Какое счастье, что преследователи не стали меня тщательно обыскивать, удовлетворившись поверхностным осмотром и явным отсутствием оружия. Шерьян же, по-видимому, при всем своем желании не успел прихватить сей кладезь сведений о храмовниках, как, несомненно, поступил бы при наличии достаточного времени. Что ж, это его проблемы. По-моему, наступило самое время как следует ознакомиться с подарком Аджея. Так сказать, узнать врага в лицо. Ибо, как говаривала моя несравненная матушка, чем больше ты знаешь о мужчине, тем легче им управлять.
  

* * *

  
   Я изнывала от жары. Хотелось найти какое-нибудь маленькое, но весьма прохладное озерцо, залезть в него так, чтобы только уши торчали, и блаженно пофыркивать, чувствуя, как остывает тело. Солнце, замершее в зените, щедро поливало землю раскаленным потоком лучей. Сучковатое низкорослое деревце, под которым я приютилась, давало такую маленькую тень, что ее хватало лишь на мои ноги. Или на голову - в зависимости от того, какой части тела приходила пора позагорать.
   - В Мейчаре сейчас завалилась бы к Аджею, - мечтательно пробурчала я. - Пошли бы в кабачок какой-нибудь полуподвальный, где он меня от души кваском холодным угостил бы. Вот жизнь была! И чего мне на месте постоянно не сидится? Вечно умудряюсь в какие-нибудь неприятности влипнуть.
   Мой горестный стон никто не услышал. Может, оно и к лучшему - чем меньше напоминаешь о себе, тем больше шансов остаться в живых. Храмовники растянулись на самом солнцепеке и приканчивали уже второй кувшин с вином. М-да, давненько я такого глупого безрассудства не видывала. Мало того что рискуют тепловой удар получить, так еще и алкоголем на жаре злоупотребляют. Тоже нехорошо. Поберегли бы здоровье свое. Впрочем, мне-то какая разница? Авось упьются вусмерть - я и сбегу. Только хвост мой тут и видели.
   Громкий смех и разговор, давным-давно свернувший в неприличные дебри, показывали, что ждать того момента, когда храмовники падут под воздействием винных паров, осталось недолго. То и дело я ловила краем уха очередную пошлую историю какого-нибудь молодого служителя бога о том, как он изгонял нечистого из невинной скромной девушки. И от скабрезных подробностей этих рассказов меня, если честно, передергивало. Хотя в ханжестве меня трудно обвинить - зря, что ли, столько времени с запретными гильдиями общалась. А там никогда в выражениях при описаниях своих похождений не стеснялись. Но святые отцы, как оказалось, даже веселым вдовушкам могли дать значительную фору.
   Я еще раз с затаенным неудовольствием покосилась в сторону храмовников, которые выглядели для меня на одно лицо. Тяжело различать людей, коли привыкла больше по запаху ориентироваться. А эти же совсем на внешность одинаковые - молодые, темноволосые, светлоглазые. Только один из них выглядел значительно старше - лет сорока-пятидесяти, с жестким, волевым лицом и совершенно непроницаемым выражением глаз. Видимо, главный в их отряде. Но подчиняется Гворию - чуть ли не с поклоном на вопросы полуэльфа давеча отвечал, когда тот о чем-то с ним советовался перед тем, как надолго пропасть. До сих пор начальника городского департамента не видно и не слышно. Поди, в засаде сидит, Шерьяна выслеживает.
   Однако молодые храмовники совершенно не смущались присутствия старшего товарища, да он и сам с видимым наслаждением подбадривал очередного рассказчика, выуживая какие-нибудь новые детали из достаточно однообразных историй. Вот клянусь своей серой шкурой - если хоть одно слово из десятка сказанных храмовниками являлось бы правдой, на месте короля приказала бы предать эту компанию самой медленной и страшной смерти. Дабы другим неповадно было. И это те, кто собственным примером должен остальной народ призывать к благочестию и целомудрию? Тьфу!
   Не сдержавшись, я презрительно сплюнула и демонстративно повернулась спиной к веселой компании, уткнувшись носом в книгу. Ладно, хватит прохлаждаться, пора воочию убедиться, с кем судьба-злодейка столкнула нос к носу.
   Потрепанный переплет едва не развалился в моих руках, когда я нетерпеливо открыла книжку на первой попавшейся страничке. Желтоватая от старости бумага приятно пахла библиотечной пылью и мышами, которые никогда не брезговали употребить труды человеческой мудрости в пищу. Даже на этом талмуде кое-где были заметны следы от острых зубок этих вечных спутников человека, хотя, насколько я понимаю, труд неизвестного автора явно должны были беречь намного лучше, чем большинство остальных книг.
   Я еще раз с удовольствием вдохнула чуть горьковатый запах, исходящий от страниц, и решила начать с самого начала. Мне сейчас отрывочные знания ни к чему, поэтому буду методичной и старательной при изучении этой проблемы.
   "Особенности храмовых тайных подразделений. Том первый. Боевые отряды бога-сына" - лаконично гласило название. И чуть ниже была изображена все та же зубастая тварь, которая красовалась на медальонах храмовников. Я уважительно хмыкнула. Пожалуй, Аджей и впрямь достал именно то, что требовалось. Теперь оценим масштабы бедствия, в которое вляпались по собственной дурости.
   Первая глава была полностью посвящена истории образования сего столь чудного подразделения. В принципе ничего нового я из нее не узнала - все, сказанное до этого Аджеем, оказалось совершенно верным. Всякие мелкие подробности наподобие скрупулезного перечисления зверски замученных нечистью святых отцов ни малейшего интереса у меня не вызвали, поэтому я сразу же перешла ко второй главе. Стоит заметить: если кто-нибудь когда-нибудь задумает написать труд, в котором упомянет всю несправедливо уничтоженную нечисть, то он потратит на это дело куда больше одной человеческой жизни.
   Вторая глава оказалась намного интереснее. В ней всесторонне описывался ритуал, который надлежало пройти храмовникам перед зачислением в боевой отряд. И даже картинки были. Правда, при виде первой же у меня тошнота подкатила к горлу - с таким непонятным упоением неизвестный художник изобразил кровавый обряд. Захотелось превратиться в маленькую-маленькую птичку и улететь далеко-далеко из здешних краев. Потому как церемония приема в отряд заключалась в ритуальном освежевании собственноручно пойманной нечисти. Причем еще живой. Я поежилась - и после такого храмовники еще нас осмеливаются зверьми кликать?! Сами-то чем лучше? Или теперь это считается доблестью: молодого оборотня, едва пережившего первую полную луну, выследить при помощи товарищей, оглушить магией, опять-таки под прикрытием будущего наставника, и потом содрать с него кожу, наслаждаясь криками беспомощного существа.
   Хорошо, что Шерьяна сейчас рядом нет. Точно бы чем-нибудь тяжелым в лоб запустила. Конечно, против десятерых храмовников мне хватит ума не выступать, но его одного от души покусала бы как следует.
   Прочитанное настолько вывело меня из себя, что я решила сделать небольшой перерыв. Все равно негодование меня до такой степени переполняет, что буквы в одном сплошном красном мареве бешенства тонут. Пойти, что ли, прогуляться? А то с эдакой жизнью нервный тик скоро заработаю.
   Я сунула книгу за пазуху, торопливо оправила рубаху, неожиданно смутившись от быстрого оценивающего взгляда одного из молодых храмовников, и неспешно отправилась по направлению к городу.
   - Стой! - тут же окликнули меня, и в кончиках пальцев нестерпимо запульсировала предупреждающая боль. Значит, вокруг начинает концентрироваться магическая сила, готовясь к удару.
   Я обернулась и ответила седовласому храмовнику беспечной улыбкой.
   - Что-то не так? - мило поинтересовалась я, пытаясь не выдать себя постыдной дрожью в голосе. А то вдруг прямо сейчас шкуру сдирать начнут.
   - Нечисть, далеко ли направилась?
   Презрение, которое храмовник даже не попытался скрыть, больно резануло мне слух. Но я почтительно склонила голову, никак на это не отреагировав. Хотя хотелось располосовать уверенное, самодовольное лицо мужчины в кровь, чтобы знал, с кем связывается. Не время, Тефна, не время и не место. Ты ведь не хочешь упокоиться так рано?
   - Гворий дал мне разрешение на прогулки, - негромко отозвалась я.
   Храмовник тут же утратил ко мне интерес и повернулся спиной, буркнув что-то неразборчивое. Больше никто на моем немедленном возращении не настаивал, поэтому я радостно выдохнула, развернулась и припустила почти бегом. Не нравится мне этот отряд, очень не нравится. Как бы из меня чучело не сделали для украшения чьей-нибудь спальни.
   Мягкие ботинки не мешали идти быстро и бесшумно. Уже давно скрылось место привала за кустистой колючей порослью арака-травы, а я все никак не могла успокоиться, шагая и шагая вперед. Интересно, насколько далеко Гворий позволит мне удалиться от отряда? Эдак я и к гномам могу спокойно утопать, правда, тогда мне надо совсем в другую сторону - их земли на юге расположены. Ну и ладно. Сделаю крюк, чтобы противных храмовников обогнуть, и рвану со всех лап.
   По закону подлости, едва я так подумала, как что-то невидимое мягко обвилось вокруг талии и напряглось, удерживая меня на месте. Я недоуменно нахмурилась и попыталась сделать еще один шаг. Не получилось. Это что-то спружинило и достаточно невежливо откинуло меня на прежнее место. Так вот, значит, что имел в виду Гворий, когда говорил о поводке. Странно, я думала, он не будет миндальничать и наденет на меня ошейник. Или испугался, что я задохнусь ненароком, пытаясь освободиться? Но еще посмотрим кто кого. Я ведь тоже в магии кое-что понимаю.
   Следующие полчаса прошли в безуспешных попытках продвинуться хоть на полшажочка вперед. Я старалась преодолеть зачарованное место бегом и даже ползком. Наверное, со стороны это выглядело очень смешно. Еще бы - красная, потная девица, ругающаяся хуже пьяного сапожника-орка, прыгает, отскакивает от какой-то прозрачной стены и падает в пушистую пыль, нещадно отбивая при этом коленки, локти и бока. Не говоря уж про пятую точку.
   Наконец поняв, что с большим успехом можно попытаться головой разбить главные ворота столичной ратуши, которые являлись делом рук мастеров-гномов, я устало опустилась на пожухлую, выгоревшую от летнего зноя траву и заревела в полный голос от осознания несправедливости этого мира. Ну что, что я им всем сделала?! Шерьян в святой воде едва не утопил, Гворий на цепь посадил, даром что невидимую. Храмовники не сегодня завтра прирежут во славу бога-сына. Про Рикки даже вспоминать не хочется. Не зря меня отец некогда наставлял: не водись, мол, с мужчинами, все равно от них ничего хорошего не дождешься. И с женщинами не водись - любая за мимолетную выгоду продаст. Лучше одна будь. Так спокойнее - никто не обманет, никто не предаст, не из-за кого слезы будет лить. Однако если от женщин мне худо-бедно удавалось держаться в стороне, то с мужчинами такой фокус не получался. Не в пустыню же уходить жить. А чтобы в нынешнем мире выгодно устроиться, определенные знакомства среди сильного пола иметь надобно. Ведь практически все главы запретных гильдий, не считая веселых вдовушек, не к бабскому племени принадлежат.
   Я еще раз печально всхлипнула и утерла распухший от бесполезных рыданий нос. Хватит нюни распускать. Пока жива, все еще можно исправить, как говаривала моя матушка. Попробуем зайти с другого бока.
   Подушечки пальцев неприятно закололо от чужой магии, когда я принялась аккуратно прощупывать поводок. Благо из-за близости к запретной черте, через которую мне нельзя было переступать, он был весьма осязаемым на ощупь. Посмотрим, чего тут Гворий наколдовал. Вообще интересно, начальник городского департамента ведь полуэльф-полуорк. Следовательно, по идее должен пользоваться магией сразу двух народов. Или ни одного - в зависимости от того, насколько благосклонной к нему была природа. Способность колдовать ведь далеко не всегда по наследству передается. Иногда и среди магов-самоучек появляются настоящие самородки, которые походя любого священника за пояс заткнут. Правда, таких уникумов достаточно быстро выявляют и всеми правдами и неправдами заставляют присоединиться к какому-нибудь храму. Говорят, существуют даже специальные отряды, которые занимаются этим делом профессионально. И весьма успешно, стоит отметить. У любого человека есть слабое место, умело воздействуя на которое можно заставить несчастного примкнуть к рядам ярых адептов религии.
   Иногда я даже была благодарна судьбе, что та позволила мне родиться в теле метаморфа. Не хотелось бы, если честно, принадлежать к людскому племени - уж больно правила игры суровые. Или ты со всеми, или все против тебя. Волей-неволей в запретные гильдии подашься - там до твоих верований и убеждений никому нет никакого дела. Лишь бы своих не предавала и другим жить не мешала.
   Я мотнула головой, отгоняя невеселые мысли. Ну-с, посмотрим, что тут этот зеленоглазый красавчик намутил.
   Левую руку свело от предупреждающего заклинания. Ничего серьезного, просто обманка. Наверное. Вряд ли Гворий намерен меня убить - сам же говорил, что собирается Шерьяна с моей помощью поймать. Правильно я сделала, что не сказала про заключенный между мной и храмовником договор. Когда начальник городского департамента узнает, что мне при всем желании не удастся предать работодателя, то, вероятно, предпочтет сразу отказаться от моих услуг. Ибо это слишком опасно - иметь под боком такую преданную другому человеку особу. Ведь и у нечисти есть понятие чести. Да и потом, если о подобном нарушении договора узнают в запрещенных гильдиях, то с них станется открыть на меня показательную охоту. Кого-кого, а тех, кто не умеет держать слово, там никогда не любили.
   Я нащупала слабую ниточку в заклинании и в нерешительности замерла. Если сейчас дернуть, то есть два возможных варианта дальнейшего развития событий. Или поводок, не выдержав, разорвется. Или разорвет меня, поскольку все это окажется банальнейшей ловушкой для слишком свободолюбивой нечисти. Что же делать?
   Сомневалась я, правда, недолго. На самом деле выбора-то особого и не было. Глупо не воспользоваться шансом на побег, пусть и призрачным. И я, зажмурившись, резким взмахом руки оборвала чужое колдовство.
   Целый миг после этого ничего не происходило. Неужели получилось? И едва я так подумала, еще даже не успев толком обрадоваться удаче, как что-то сильно сдавило ребра, безжалостно выжимая из грудной клетки воздух. Все внутри сжалось от осознания непоправимой ошибки и ужаса. В глазах потемнело из-за невыносимого усилия сделать хоть что-нибудь, хоть как-то остаться в живых. И тут же боль схлынула, оставив после себя лишь неприятную слабость в суставах и железный привкус на губах. Я недоуменно нахмурилась и принялась ощупывать себя в судорожной попытке понять, все ли в порядке или меня уже разорвало на множество маленьких метаморфиков.
   - Довольна? - насмешливо спросил знакомый голос, и прямо из ниоткуда выступил Гворий. Укоризненно покачал головой и сел в пыль подле меня. - И в кого же ты такая упорная?
   - В маму с папой, - огрызнулась я, с огорчением убедившись в том, что злосчастный поводок вновь обвился вокруг моей талии.
   - Бедные родители, - с притворной жалостью вздохнул Гворий. Помолчал немного и продолжил с небольшим раздражением: - И чего ты в итоге добилась? Не будь меня рядом, погибла бы. Причем весьма мучительной и длительной смертью.
   - По твоей же вине, - не удержалась я от ехидного замечания.
   - Почему по моей? - возразил он. - По своей. Неужто с самого начала не понятно было, что так легко тебе не освободиться?
   Я промолчала. Просто уставилась в сторону, почувствовав, как предательские слезы вновь наворачиваются на глаза. Все вокруг такие умные, такие могущественные - прямо жуть берет. Куда ни плюнь - в мага попадешь. Куда уж с такими людьми обычной нечисти соперничать в искусстве невидимого.
   - Ладно, не переживай, - тут же сменил тон на более мягкий Гворий. - Ну не получилось поводок снять. Так, уверяю тебя, мало кому это удалось бы. Скорее на такого противника уже я не сумел бы поводок нацепить.
   Я тихонько ущипнула себя за локоть, пытаясь удержаться от громкого плача с жалобными завываниями. Дожила, уже враг жалеть начал.
   - Не враг, - слабо улыбнувшись, поправил меня Гворий. - Просто временный противник. Мои враги обычно долго не живут, а я бы не хотел, чтобы...
   Окончание фразы так и не прозвучало. Гворий, смутившись чего-то, отвел взгляд, с демонстративным вниманием принявшись изучать рукоять своего меча.
   - И что теперь? - ледяным тоном осведомилась я, наконец-то взяв себя в руки. - Отведешь меня обратно к своим дружкам-садистам? Которые жизни не мыслят без того, чтобы не замучить зверским образом какую-нибудь нечисть? Ах да, забыла, я же тоже нечисть, значит, меня и жалеть не надо.
   - Тебя кто-нибудь из них обидел? - невежливо перебил меня Гворий, и я невольно подивилась металлическому отзвуку, прозвучавшему в его голосе.
   - Пока нет, - неохотно признала я. - Сидят там, подвигам своими на любовном фронте хвастают. Скоро, поди, и к воспоминаниям о боевом прошлом перейдут. Им ведь есть чем гордиться: каждый заживо с нечисти в свое время шкуру сдирал.
   Я замолчала, напуганная тем, с какой яростью Гворий повернулся ко мне. В его прозрачных зеленых глазах полыхнуло пламя бешенства.
   - Кто тебе это рассказал? - глухо спросил полуэльф, бесцеремонно хватая меня за плечи. - Кто тебе рассказал про ритуал посвящения?
   - Не скажу! - фыркнула я, безуспешно пытаясь освободиться. Пальцы Гвория больно впились в кожу. Вот ведь гад - точно синяков наоставляет!
   - Извини, - тут же отпустил меня Гворий. Выдохнул, успокаиваясь, и негромко продолжил: - Ты понимаешь, чем это тебе грозит? Храмовники не любят, когда кто-нибудь узнает их тайны. Тебя просто-напросто не отпустят после поимки Шерьяна. Но прежде чем убить - запытают, чтобы выяснить, кто выдал тебе ритуал. Возможно, в итоге все закончится тем, что обряд проведут уже с твоим непосредственным участием. Чтобы материалом зря не разбрасываться.
   Я поежилась от последних слов начальника городского департамента охраны порядка. Затем закусила губу и с вызовом посмотрела в его обманчиво спокойные глаза.
   - Выдашь меня?
   Гворий долго размышлял, нервно постукивая пальцами по перевязи. Наконец неопределенно повел плечами и ответил:
   - Все будет зависеть от твоего поведения. Мы вроде как заключили определенный договор. Помогаешь мне с Шерьяном - я тебя отпускаю. Мне до внутренних проблем храма бога-сына дела нет. Я получаю деньги не за то, чтобы все проблемы храмовников решать.
   - А за что тебе платят? - не удержалась я от вопроса.
   - Не твое дело, - тут же осадил меня Гворий. Потом с любопытством смерил меня внимательным взглядом и спросил: - А Шерьян в курсе твоих обширных познаний?
   - Не твое дело, - вернула я его реплику.
   Гворий поморщился от такого нахальства, но промолчал. Зачем-то огляделся по сторонам, потом наклонился ко мне - так близко, что я едва не отпрянула, - и шепнул на ухо:
   - На твоем месте я бы не распространялся особо о своих выдающихся познаниях. Шерьян ведь тоже храмовник.
   - Что ты хочешь этим сказать? - недоуменно нахмурилась я. И тут же приглушенно охнула, когда смысл сказанного дошел до меня.
   - Ты уже большая девочка, Тефна, - скривил уголки губ Гворий, - и вмешалась в очень опасную игру. Выбирай сама, с кем и против кого дружить.
   После этих столь загадочных слов Гворий встал, небрежно отряхнул штаны и подал мне руку.
   - Пора возвращаться, - буркнул он. - Шерьян вряд ли появится, когда я рядом с тобой. Тем более после того представления, что ты устроила ранее. Время сейчас играет против него. Посмотрим, как быстро он потеряет терпение и начнет делать глупости.
   Прохладные пальцы мужчины сомкнулись у меня на запястье, помогая встать. И мы неторопливо отправились обратно, перешагивая через вытянувшиеся тени. Этот долгий, нескончаемый день наконец-то пошел на убыль. С востока потянуло свежим ветерком, который предвещал приятный летний вечер.
   Я шла, раздумывая над тем, что сказал Гворий. Надо признать, в его словах был здравый смысл. Да, мы заключили с Шерьяном договор, но от этого я не перестала быть метаморфом, а он храмовником. И после того, как сделка окажется выполненной, наши дороги вновь разойдутся, возможно, навсегда. Это было бы наилучшим вариантом. А вдруг Шерьян решит оправдаться в глазах товарищей? Во все времена лучшим отпущением грехов являлось уничтожение нечисти. Моя бесценная шкурка может послужить неплохим подарком для храма бога-сына, только вряд ли такой поворот дела устроит меня.
   - Гворий, - не выдержав, решилась я на вопрос, который уже давно не давал мне покоя, - каким способом ты и храмовники читаете мысли? Я спрашивала Шерьяна, не телепат ли он.
   - И он не прибил тебя на месте за такое оскорбление? - лениво удивился Гворий. - Если учесть, что телепатическими способностями испокон веков обладали лишь вампиры, то таким предположением ты приравняла его к столь ненавидимой храмовниками нечисти. Все больше и больше уважаю терпение и выдержку Шерьяна.
   - Да не о нем речь! - не утерпев, рявкнула я, прерывая поток дифирамбов своему работодателю. - Как мне уберечься от чрезмерного внимания храмовников? Любой же из них, заглянув в мои мысли, увидит, что я знаю про ритуал посвящения. Легче сразу же в гроб лечь.
   - А, ты про это... - Гворий надолго задумался, затем с сарказмом ухмыльнулся: - Насколько я понимаю, вариант не думать в их присутствии не проходит? Хотя мне кажется, что это не составило бы тебе труда.
   Я глубоко вздохнула, не поддаваясь на провокацию. Гворий еще некоторое время ждал возмущенной реакции, потом одобрительно хмыкнул и снисходительно потрепал меня по плечу, не обращая внимания на мой злобный взгляд.
   - Храмовники читают мысли при помощи своих амулетов, - небрежно проронил Гворий. - Естественно, постоянно этим они заниматься не могут, слишком много энергии уходит. Поэтому прислушивайся к себе - когда ощутишь, что воздух вокруг немного сгустился, значит, кто-то пытается тебя просканировать. Или давай я активирую какое-нибудь несложное заклинание, которое создает слабенькое защитное поле. Если храмовники попытаются его нарушить, почувствуешь несильную боль. Как если бы кто-нибудь щелкнул тебя по носу. Мне не сложно, а ты себя спокойнее чувствовать будешь.
   - Сама справлюсь, - раздраженно фыркнула я, остановилась и забормотала чуть слышно себе под нос.
   Гворий с интересом прислушался, потом довольно кивнул, когда вокруг меня на миг вспыхнула призрачная зеленоватая сфера. Вспыхнула и тут же потухла, словно впитавшись в кожу.
   - Кто тебя учил колдовать? - с плохо скрытым любопытством спросил он. - Насколько я помню, метаморфы не очень любят пользоваться магией. Точнее совсем не любят. Любое расходование энергии сверх меры ухудшает контроль за телом. Не боишься, что настанет момент, когда ты не сумеешь превратиться в зверя? Или наоборот, в зависимости от удачи.
   - Нет, - рассмеялась я, постаравшись, чтобы это прозвучало как можно более легкомысленно.
   И тут же мрачно добавила про себя: "На свете есть куда более страшные вещи. Например - вечность провести в клетке. И только магия некогда уберегла меня от подобной участи".
   Гворий первым отвел взгляд, словно прочитав мои мысли. Да нет, не может быть - я же не почувствовала возмущения защитного поля. Значит, телепатические способности полуэльфа мне сейчас не угрожают.
   - А разве я говорил, что у меня есть защитный амулет храмовника? - в пространство, словно разговаривая сам с собой, буркнул Гворий. И, не дожидаясь, моей реакции, вновь пошел вперед.
   Больше до самого места привала мы не разговаривали. Я напряженно размышляла над тем, что было сказано ранее. И про возможное развитие отношений с Шерьяном, и особенно про последнюю реплику моего спутника. Неужели он намекал на то, что и сейчас может читать мои мысли? Но как?! Это же совершенно невозможно. Или в роду у начальника городского департамента охраны порядка были вампиры? Кажется, сегодня ночью я лягу спать, увешавшись гирляндами чеснока.
   Достаточно скоро тропинка вильнула в последний раз, и перед нами предстали все те же храмовники, которые возлежали на том же месте и все так же пили вино. Словом, за время нашего отсутствия ничего не изменилось. Почти.
   Гворий неожиданно вздрогнул и резко остановился, машинально потянувшись к рукояти меча. Я недоуменно проследила за направлением его взгляда и только сейчас заметила девушку, которая сидела чуть поодаль от остальных и разговаривала с седовласым служителем бога. Элементарная женская зависть заставила мое сердце болезненно сжаться. Незнакомка явно была из эльфийского народа. Потому как среди людей я таких красавиц еще не встречала - изящная, хрупкая фигура, все прелести и приятные выпуклости которой не могла скрыть даже мешковатая мужская одежда, пронзительно-синие глаза, высокие скулы и чувственно-пухлые губы. И самое неоспоримое доказательство - из-под роскошной гривы светлых волос кокетливо выглядывали острые кончики ушей.
   - Дория, - прошептал полуэльф, невольно сделал шаг назад, будто увидел перед собой жуткое чудище, и едва не налетел при этом на меня.
   Девушка, услышав это, повернула голову и с легкой улыбкой посмотрела на Гвория. Затем встала, потянувшись с грацией кошки, и любезно развела руки в стороны, словно приглашая в свои объятия.
   - Дорогой, - мелодично пропел ее голосок, - как же я рада тебя видеть! Не хочешь поцеловать свою невесту?
  

* * *

  
   Костер яростно плевался веселыми оранжевыми искрами в далекое звездное небо. Я сидела в опасной близи от него и завороженно смотрела в огонь. Там танцевала для меня жар-кошка, гибкая, грациозная, с ярко-алыми бусинками глаз. Изгибалась, ластилась к босым ногам, почти прикасаясь к коже невыносимо горячим поцелуем, но сразу же отпрыгивала в сторону, зашипев и игриво взмахнув трескучим хвостом желтого пламени. Можно было вечность провести так - уставившись в живой огонь и чувствуя, как уходят из головы дурные мысли. Даже собственная участь начала казаться не такой уж и печальной. Если полная луна - покровительница любой нечисти - будет ко мне благосклонна, то все закончится благополучно. Гворий поймает Шерьяна и даст мне шанс сбежать. Договор таким образом окажется недействительным, поскольку в нем ничего не говорилось о необходимости защищать моего работодателя от всех и вся. Просто ставилась цель - довести до круга мертвых. Но я не обязана тащить храмовника на загривке всю дорогу или покорно идти на верную смерть во имя исполнения сделки. В конце концов, пусть сам разбирается со своими бывшими дружками.
   Я настороженно дернула ухом, когда донесся приглушенный хруст валежника. Кто-то незаметно подкрадывался ко мне, стараясь при этом передвигаться как можно тише. Но почему-то совершенно позабыв скрыть свой запах - мой нюх без проблем уловил легкий цветочный аромат. Я фыркнула от подобной беспечности и поздоровалась, не поворачивая головы:
   - Добрый вечер, Дория.
   - Для тебя Дориэлия, - холодно поправила меня эльфийка, выступая из тьмы в очерченный пламенем костра круг. - Как ты узнала, что это я?
   - Ты единственная из всех здесь присутствующих пахнешь, - пожала я плечами и тут же поправилась, увидев, каким недобрым огнем вспыхнули глаза девушки: - Пахнешь лесными фиалками. Очень приятный аромат, надо сказать.
   - Без тебя знаю. - Дория раздраженно повела плечами, но довольной улыбки от столь незамысловатого комплимента скрыть не смогла. Затем с презрением смерила меня внимательным взглядом и сказала: - Едва не забыла, что ты нечисть. Вот и удивилась невольно. Уж больно хорошо ты под человека замаскировалась.
   Я молча проглотила оскорбление. Просто прикрыла глаза, пряча под ресницами всполох звериного бешенства. Эльфийка - невеста Гвория, значит, мне надо быть с ней особенно вежливой. Даже подумать страшно, что будет со мной, если я невольно оскорблю Дорию. Вряд ли начальник городского департамента охраны порядка тогда вспомнит про свое обещание предоставить мне шанс на жизнь.
   Отчаявшись дождаться ответа, девушка с разочарованным видом опустилась прямо на землю, не удержавшись при этом от огорченного вздоха. Видать, к удобной жизни и роскоши привыкла. С золота есть, на бархате сидеть. Интересно, что тогда эльфийка здесь забыла? Неужто так по жениху соскучилась, что невтерпеж его возвращения было дожидаться в зачарованных лесах восточной стороны? Странно только, что сам Гворий не очень-то блистал радостью при виде суженой. Напротив, отделался формальным церемониальным поцелуем в щечку и сразу же скрылся в неизвестном направлении, отговорившись тем, что его ждут неотложные дела. Это совсем не похоже на поведение влюбленного мужчины.
   - Мне скучно, - наконец устав ждать, кто из нас первой прервет затянувшуюся паузу, призналась эльфийка. И тут же замолчала, бросив на меня косой выжидательный взгляд.
   Интересно, а я-то как должна на подобное признание реагировать? Вскочить на ноги и показать пару-тройку акробатических номеров? Или ограничиться простеньким фокусом на потеху публике в ее лице? Нет уж, спасибо, бесплатным развлечением быть не намерена.
   - Время позднее, - многозначительно заметила я, кивком указав на безмятежно спящего чуть поодаль храмовника.
   Правильно, а чего им опасаться? Упились вином и теперь дрыхнут без задних ног. Только их седовласый предводитель бодрствовал, оберегая лагерь и своих ребят от жуткой нечисти в моем лице. Говоря проще - вытащил меч и сел по другую сторону костра, наблюдая за каждым моим движением с нехорошим воодушевлением мясника-садиста перед началом рабочего дня. Первое время я то и дело ощущала легкую боль в кончиках пальцев - когда храмовник пытался без спроса залезть в мои думы. И тут же принималась усердно воображать его голым в самых развратных позах, которые только могла выдумать. Горе-телепат после каждого такого мысленного представления багровел от с трудом сдерживаемого гнева, крепче стискивал рукоять меча, но героическим усилием воли оставался на месте. Хватило всего нескольких подобных воображаемых спектаклей, чтобы мужчина отказался от попыток вызнать мои планы. Или просто не надо было в последний раз представлять его в объятиях старого морщинистого сластолюбца-упыря, который с возбужденным придыханием шептал: "Возьми меня, возьми меня сейчас же, мой ласковый шалунишка!"? Тогда мне на мгновение показалось, что несчастного служителя бога хватит удар - так сильно он сначала покраснел, захрипев и хватаясь рукой за горло, а потом моментально побледнел. По всей вероятности, сегодня ночью я нажила смертельного врага в его лице. Конечно, это было глупо и очень опасно, но отказать себе в маленьком удовольствии я просто не сумела. Слишком много меня унижали за последние сутки, чтобы можно было по доброй воле упустить шанс хоть как-то отомстить.
   Так или иначе, но после столь волнующей сцены, разыгранной в моем буйном воображении, храмовник больше не делал попыток просканировать меня. Сидел напротив и мрачно бурчал что-то себе под нос, видимо, перечисляя все те пытки, которым он меня подвергнет в скором будущем. Сначала меня это несколько нервировало и раздражало, но достаточно быстро я привыкла к его монотонному бормотанию и стала воспринимать храмовника как обычную деталь пейзажа.
   - Время позднее, - повторила я, - а завтра предстоит тяжелый день.
   - Я не хочу спать! - отмахнулась от моего намека девушка. - Все равно не смогу сомкнуть глаз, пока не поговорю с Гворием. Какая наглость с его стороны - я преодолела такое расстояние, чтобы увидеть его, едва не загнала любимую кобылу насмерть, а он... - Голос Дории задрожал от негодования, и эльфийка, порывисто всхлипнув, стыдливо отвернулась, пряча влажный блеск своих глаз.
   Я едва не похлопала ее по плечу в попытке утешить, но в последний момент решила этого не делать, заметив краем глаза, как насторожился служитель бога. Еще сочтет за неслыханное оскорбление - как же, нечисть осмелилась прикоснуться к дочери лесного народа. Пожалуй, в наказание храмовник мне с удовольствием руку по плечо отрубит, чтобы в следующий раз неповадно так поступать было.
   - Мужчинам свойственны странные поступки, - выдавила я из себя глубокомысленную фразу и тоскливо посмотрела на такое родное дерево, под которым было заранее приготовлено одеяло для ночлега.
   Вот влипла! Кажись, сейчас Дория мне будет несколько часов мозги полоскать тем, какая она хорошая и как Гворий ее не ценит. А я даже вникать в их отношения не хочу. Всю аж передергивает почему-то, если представлю, что они в моем присутствии обниматься да целоваться начнут. Вон давеча, когда Гворий робко в щеку невесты носом ткнулся, даже отвернулась. Сама никак не пойму: и чего меня эта сцена так задела? Наверное, особенности воспитания сказываются. Матушка мне всегда говорила, что негоже свою любовь на всеобщее обозрение выставлять. Самые сладкие ласки все равно один на один должны происходить, но никак не в присутствии десятка пьяных храмовников, которые чуть ли не слюни от умиления пускали.
   - Я не нуждаюсь в твоем утешении! - фыркнула Дория, но осталась сидеть на прежнем месте, наблюдая, как умирает пламя костра. Еще немного - и останутся только тлеющие красные угли, словно в темноте подмигивают глаза неведомого дикого зверя.
   - И не думала даже тебя успокаивать, - хмыкнула я, натянула ботинки и встала. - Пойду тогда. Уж больно денек тяжелый выдался.
   - Я не отпускала тебя! - на редкость противно взвизгнула девица, мигом уничтожив первые робкие ростки моего доброго отношения к ней.
   Секунду я боролась с настойчивым желанием грязно выругаться и указать эльфийке наикратчайший путь в ее лес. Но потом здраво рассудила, что два смертельных врага в один вечер - слишком много для меня, и с неохотой вернулась на прежнее место.
   - Что-то еще? - спросила я, постаравшись, чтобы это прозвучало как можно более спокойно.
   - Мне рассказали, что ты метаморф, - отозвалась Дория и неожиданно фыркнула. - Какая твоя вторая ипостась? Полагаю, собака?
   - Кошка.
   Храмовник впервые за долгое время перестал бурчать себе под нос и с непонятным удивлением уставился на меня, словно впервые увидев.
   - Рыжая и наглая? - не унималась противная девчонка.
   - Серая, - с достоинством возразила я.
   Эльфийка замолчала, явно не зная, что бы еще у меня спросить. Неожиданно ей на помощь пришел храмовник, который подался вперед, не в силах скрыть интереса.
   - Шерьян видел тебя в другом облике? - хрипло спросил он, даже позабыв вложить в голос достаточную долю презрения.
   "Не твое дело!" - едва не брякнула я, но благоразумно прикусила язык. Конечно, видел. Что за глупые вопросы? Как бы иначе мы познакомились?
   - Ну! - поторопил меня служитель бога.
   Я уже открыла рот, чтобы ответить на его вопрос, но меня прервали. Невидимый поводок вокруг талии вдруг чуть заметно напрягся и дернулся, словно предупреждая о чем-то.
   - Нет, - солгала я, честно глядя храмовнику в глаза. - Не видел.
   Он не сумел сдержать радостного вздоха, когда услышал это. С явным облегчением повел плечами, словно скинув с них невидимый груз, и вновь полностью погрузился в свои раздумья. А я недоуменно нахмурилась. Какие-то загадочные дела вокруг меня творятся. Кому какая разница, в кого я превращаюсь? Да хоть в мышь серо-буро-малиновую. И почему если Гворий где-то неподалеку, раз слышит наш разговор, то не торопится выйти и утешить свою невесту?
   - Если присутствующих больше ничего не интересует, то я с вашего позволения удалюсь, - витиевато выразилась я, почувствовав, что еще немного, и голова у меня просто лопнет от вопросов без ответов.
   - Ладно, иди, - недовольно процедила девушка и небрежным жестом поправила прядь светлых волос, выбившуюся из тугой косы. Было понятно, что она бы с удовольствием выпытала у меня все особенности поведения Гвория, но просто стеснялась присутствия храмовника.
   - Спокойной ночи. - Я выдавила из себя подобие блеклой улыбки.
   Ответить мне, понятное дело, никто не удосужился. Я пожала плечами и удалилась на заранее обустроенное место для ночлега, где тотчас же залезла под теплое одеяло, скинув только обувь, и глубоко задумалась. Говоря совсем откровенно - попыталась задуматься, поскольку моментально провалилась в сон. Слишком долгим и тяжелым выдался прошедший день, чтобы еще остались силы на какие-нибудь мысли.
   Но по иронии судьбы выспаться в эту ночь мне явно было не суждено. Поскольку едва я погрузилась в приятную дрему, как надоевший сильнее беззубого слюнявого упыря поводок ощутимо обвил меня за талию.
   - Что такое? - сонно прошептала я, не сразу поняв, что происходит.
   Прислушалась, не открывая глаз. В лагере царили мертвая тишина и спокойствие, поэтому я широко зевнула, перевернулась на другой бок и вновь постаралась задремать. Мало ли что может почудиться спросонья - вдруг сучковатый корень какой во сне задела, вот и показалось, будто меня кто-то намеренно разбудил.
   Едва я так подумала, как поводок во второй раз со всей силы дернулся, показывая, что его хозяин и не думал шутить. Я приглушенно выдохнула и наконец-то соизволила открыть один глаз и оглядеться. Вокруг было тихо и темно. Утренняя заря даже не думала золотить восточный край небес. Костер окончательно догорел, и только крупные угольки поблескивали кровавым отблеском через толстый слой пепла. Замолкли и цикады, вечные спутники летних ночей. На мгновение показалось, будто лагерь вымер. Мало ли, вдруг за время моего недолгого сна на нас напало жуткое чудовище, которое безжалостно покромсало остальных на маленькие кусочки, оставив меня на сладкое. Я испуганно сжалась под одеялом. Впервые пожалела, что никого нет рядом. Храмовники предпочли выбрать место для ночлега подальше от меня. Как же теперь проверишь, остался ли кто-нибудь в живых или опасность лишь плод моей больной фантазии?
   Как назло нестерпимо захотелось в кустики. Так сильно, будто выпила перед сном целую бочку воды. Я сначала вцепилась зубами в краешек одеяла, решив перетерпеть, но буквально через минуту поняла, что эдак рискую совершенно неприличным образом опозориться перед всеми. Пришлось вставать, в полной темноте искать свои ботинки и топать в ближайшие заросли высокой травы, вздрагивая при каждом шорохе. Почему-то совершенно забыв при этом, что могу обратиться в кошку и воспользоваться всеми преимуществами зверя, как то: умение видеть в темноте и чувствовать приближение опасности. Вообще сама мысль, что я умею пользоваться магией, даже не пришла мне в голову.
   В кустах было еще более темно и страшно, чем на открытом месте. Здесь что-то зловеще шуршало и сдавленно всхрапывало. И мрак, казалось, мягко касался вспотевшей от ужаса кожи, словно пробуя ее на вкус.
   Естественно, я постаралась завершить все свои дела как можно быстрее. После чего вылетела из зарослей пачкульника с максимальной скоростью, завязывая на ходу штаны. И тут же чуть не заорала в полный голос от страха, когда нечто крепко обхватило меня, останавливая.
   - Тихо! - приказал кто-то, весьма невежливо закрывая мне рот ладонью.
   Я подавила инстинктивное желание укусить неведомого наглеца, уловив знакомые повелительные интонации в его голосе.
   - Да я это, Шерьян! - раздраженно подтвердил он мои предположения, после чего больно схватил меня за руку и потащил в кусты. - Бежим!
   Я малодушно заскулила, не в силах сопротивляться, и засеменила за мужчиной, едва успевая уворачиваться от колючих сучков.
   Не знаю, сколько длилась эта гонка в кромешной тьме. Несколько раз я все же не успевала среагировать, и очередная упругая ветка хлестко била по щеке. По моему скромному впечатлению, когда мы наконец-то выбрались на открытое место, все мое лицо представляло одну сплошную кровоточащую ссадину.
   - Отстань от меня! - прошипела я, ощутив, что вновь могу распоряжаться своим телом.
   Шерьян послушно выпустил мою руку, позволив мне в изнеможении опуститься на землю.
   Первым делом я принялась осторожно ощупывать лицо, которое горело от многочисленных болезненных ударов веток. Вроде бы ничего серьезного, но пара ссадин и синяков все же досталась на мою долю.
   - Извини, - коротко бросил храмовник, уловив мое мысленное возмущение. - Как оказалось, ты весьма недогадливая нечисть. Могла бы и сама сбежать, избавив меня тем самым от ненужных хлопот. Хорошо хоть додумалась ночью в кусты прогуляться, а то не знаю, что делать бы пришлось.
   - Чего?! - задохнулась я от негодования. - Да я... Да из-за тебя... Да меня чуть не убили!
   - Не преувеличивай! - строго одернул меня Шерьян, настороженно прислушиваясь к ночной тишине. - Кто бы тебя убил? Гворий? Да у него самого половина родственников весьма сомнительного происхождения. А остальные преследователи и вздохнуть без его одобрения не смеют.
   - А поводок? - не унималась я. - Меня из-за тебя посадили на цепь! Какой позор - метаморфа, словно самого поганого пса, на цепь посадили! Как я могла сбежать? Я пыталась...
   - Я видел, - с усмешкой оборвал меня храмовник. - Это было весьма жалкое зрелище. Не думал, что нечисть может быть настолько глупой и беспомощной. Странное дело, когда мы только познакомились, мне казалось, что ты более умелая в колдовстве.
   - Посмотрела бы я на тебя против Гвория! - не выдержав, гневно фыркнула я. - Сам виноват. Бросил меня на растерзание храмовникам. Сам-то небось с сынком благоразумно сбежал.
   Шерьян неожиданно смутился и опустил голову. Потом глухо пробормотал:
   - Я при всем своем желании не успевал тебя разбудить. Прости. Мы с Рикки сами едва ушли. Я надеялся, что Гворий не тронет тебя. Сам же из нечисти в некотором роде происходит.
   - Что? - удивилась я.
   Но ответа так и не получила. Поскольку воздух вокруг меня в следующий миг взорвался. Небо вдруг поменялось с землей местами, прежде чем я поняла, что лечу, словно перебравший винной ягоды дрозд. Полет окончился весьма неприятным образом - другими словами, его неожиданно прервал ствол кряжистого дерева, о которое мое многострадальное тело очень больно шмякнулось.
   Сначала показалось, будто мне повезло - ничего вроде бы себе не сломала. Руки-ноги послушно двигались, но при всем моем желании отказывались повиноваться мысленным приказам ползти подальше отсюда. Я никогда не претендовала на роль героя, поэтому признаюсь сразу: первым порывом было сбежать. Но, к сожалению, все, что сейчас оказалось мне подвластно, - лежать на влажной от вечерней росы траве и безучастно наблюдать за спектаклем, который разворачивался в нескольких шагах от меня.
   Зрелище завораживало. Яркие всполохи огромной магической силы четкими линиями расчерчивали пространство между двумя неподвижными мужчинами. Одним из них, я знала наверняка, был Шерьян. Предполагаю, вторым являлся Гворий. Надо признать - его план все же сработал, и полуэльф выследил храмовника. Видимо, из трусливой нечисти получился неплохой живец. Особенно когда ее насильно среди ночи будят и едва ли не пинками гонят в кусты.
   - Сдавайся, - прошелестел начальник городского департамента охраны порядка. - Шерьян, мне жаль, но ты проиграл.
   - Не думаю, - насмешливо отозвался мой работодатель, и я невольно зажмурилась, когда совсем рядом взорвался ослепительно-белый шар света чудовищных размеров. По коже пробежала волна жара от запретных заклинаний, которые творились в паре шагов от меня.
   - Неплохая попытка. - Непонятно почему, но я обрадовалась, услышав спокойный голос Гвория. - Но все же я настаиваю...
   Казалось, около меня рождалось новое солнце. В руках Гвория затрепетала нестерпимо-жгучая искорка пронзительно-синего пламени.
   - Постой!
   Я удивилась, уловив в голосе Шерьяна настоящий ужас. Храмовник, безуспешно пытаясь отвести взгляд от сферы в руках противника, почти простонал:
   - Гворий, ты не знаешь, против чего сражаешься. Поверь, я действую только во благо.
   - Это обычные оправдания преступников, когда они оказываются пойманными, - усмехнулся начальник городского департамента охраны порядка и резко взмахнул рукой, почти отправив искру голубого пламени вперед. Но в последний момент заколебался, перехватив умоляющий взгляд храмовника. На пальцах Гвория затанцевал лепесток магического огня, в любой момент готовый сорваться и ринуться на противника. Но почему-то Гворий не спешил воспользоваться этим заклинанием. - Говори! - сухо приказал он. - Почему я должен тебя пощадить?
   - Потому что я пошел против своих, - выдохнул Шерьян. - Потому что я предал храм, когда узнал, что они намереваются сделать с моим сыном. Будто им мало того, что они сотворили со мной и с Индигердой... Ты же знаешь, в каких страшных муках упокоилась моя жена.
   Гворий молчал. Я тихонечко вздохнула и слабо пошевелила пальцем, убеждаясь, что вновь могу повелевать своим телом. Затем с усилием перевернулась на живот и с болезненным стоном ощупала затылок, которому более всего досталось от столкновения с деревом. Голова отозвалась резкой, стреляющей болью в висках, но, слава всем богам, отваливаться не спешила.
   - Поэтому мне и нужна была Тефна, - уловив сомнения Гвория, поспешил продолжить храмовник. - Она бы помогла открыть круг, и я бы встретился с Индигердой. И узнал бы, как мне спасти Рикки от участи куда более ужасной, чем смерть.
   - Твой сын не человек, - глухо отозвался Гворий. - Почему ты сразу не убил его? Это было бы намного милосерднее, нежели приговорить его к такой жизни.
   - Я хотел. - Мне пришлось напрячь весь свой слух, чтобы услышать признание Шерьяна. Он спрятал лицо в ладонях, отчего его голос прозвучал еще более сдавленно и хрипло: - Видит мой бог, я хотел так сделать. Сразу после того, как своим рождением он убил мою Герду, мою ненаглядную девочку. Но мне запретили. Сам отец-настоятель пришел в мою келью и убеждал, что Рикки послужит во славу храма бога-сына. Что таково веление неба - чтобы я своей болью и кровью жены искупил грехи земли. Что я избран стать отцом нового... нового величайшего героя, который восславит по всему королевству, а может, и по всему миру пришествие нового порядка. Разве я мог тогда предположить, что под ангельским личиком новорожденного скрывается столь злобное создание?!
   - Я не верю тебе!
   - Не верь сколько угодно, - с горечью усмехнулся Шерьян и устало опустился прямо на мокрую от росы землю. - Сначала я думал, что грех винить младенца в том, что он пришел в этот мир через смерть матери. Но с каждым прожитым днем мое недоверие к словам настоятеля росло. Рикки был, мягко говоря, очень необычным ребенком. Иногда он казался мне воплощением добра на земле. И я искренне радовался, наблюдая за тем, как мой мальчик играется с котенком, к примеру. Но стоило отвернуться, ослабить за ним контроль, как Рикки хватал несчастное животное за задние лапы и с безмятежной улыбкой разбивал ему голову об стену. Так было не раз и не два. Уговоры, наказания - ничего не помогало. Со временем приступы его бешенства становились все чаще. И неожиданно я понял, что сам начал бояться своего сына.
   - Ты говорил с настоятелем об этом? - сухо поинтересовался Гворий.
   - Конечно. Сначала он пытался высмеять меня, убедить, что все это лишь плод разыгравшегося воображения. Что на меня слишком сильно подействовала смерть Индигерды, поэтому я вижу в ребенке некое отродье бога-отступника. Но потом... - Речь Шерьяна на миг дрогнула и прервалась, но уже через миг он продолжил на редкость чужим и безжизненным голосом: - Рикки с детства отличался повышенным интересом к женщинам. Сперва я умилялся, думал, что ему просто не хватает материнской заботы и ласки, поэтому он выискивает малейшую возможность, чтобы обнять или поцеловать хотя бы ту же кормилицу. Но затем это стало настораживать. Я до последнего не хотел верить своим дурным предчувствиям, говорил себе, что Рикки слишком мал, чтобы подозревать его в подобном. Но однажды в соседней деревне пропала двенадцатилетняя девочка. Она пошла за святой водой к храмовому роднику, но потерялась где-то по дороге. Мы не стали говорить крестьянам, что на самом деле ребенка очень быстро обнаружили. Отец-настоятель строго-настрого запретил. Да и мало кто понял, что произошло на самом деле. Можно было подумать, что девочку растерзал дикий зверь громадной силы - настолько было обезображено тело несчастной. Но дикие звери никогда не раздевают и не насилуют своих жертв перед убийством. Именно тогда я осознал, что в моем сыне живет демон. Я даже не пытался в последний раз поговорить с настоятелем, осознав, что вновь выслушаю длинную бесполезную проповедь о благочестии и смирении. И ни слова правды о том, что же происходит в действительности. С меня хватило того, что девочку приказали похоронить за околицей храмового кладбища, словно оскверненную злыми силами. И даже ее родителей не поставили в известность. Наверное, они до сих пор надеются на чудо и ждут возвращения своей дочери. Мало ли - может, примкнула к бродячему цирку. Или ее похитил какой-нибудь богатый балбес. Это самое страшное - годами верить, что тот, кого ты любишь, жив, хотя его тело давным-давно сожрали могильные черви.
   Только сейчас я поняла, что забывала дышать во время монолога Шерьяна. Тихонечко вдохнула полной грудью и постаралась незаметно для остальных утереть глаза. Уж больно печальным вышел этот разговор. Никогда бы не подумала, что мне будет так жалко храмовника.
   Но мое движение не остался без внимания. Гворий скользнул по мне косым настороженным взором, от которого стало холодно и страшно, и вновь обратился к противнику.
   - Поэтому ты бежал, - безучастно констатировал он. - Прихватил сыночка и не нашел ничего лучшего, как отправиться в крупный город, где он смог бы позабавиться на славу. Как же, вокруг столько живой дичи, аж глаза разбегаются. Мудрое решение, ничего не скажешь. А Тефну-то зачем впутал во все это?
   - Да, я бежал, - с вызовом повторил Шерьян. - Потому что понял, что от отца-настоятеля помощи ждать не приходится. Храм зачем-то нуждался в моем сыне, нуждался для своих целей, но я не собирался отказываться от собственного ребенка просто так. Мне необходима была информация, а в Мейчаре одна из лучших библиотек в королевстве, поэтому выбор и пал на твой город. Перед зачатием ребенка меня заставили пройти через определенный ритуал. И я обязан был выяснить его суть. И потом, ты же знаешь, что за тот месяц, который мы с Рикки провели в Мейчаре, никто не пострадал. Я глаз не спускал с сына.
   - Про ритуал выяснил? - нетерпеливо прервал оправдания храмовника Гворий.
   - Нет, - огорченно покачал головой Шерьян. - Местный архивариус оказался на редкость несговорчивым и неподкупным. Неудивительно, если учесть, что дружбу он водил с Тефной. То-то я удивился, когда узнал про это обстоятельство. Правда, архивариус почему-то сделал вид, будто не признал меня при нашей последней встрече. А может, и в самом деле забыл, что я к нему обращался с просьбой. Так или иначе, но книгу про храмовые обряды он мне не отдал, сославшись на то, что впервые о ней слышит.
   Я недоуменно нахмурилась. Значит, Аджей видел Шерьяна? Странное дело, почему тогда приятель мне ничего об этом знакомстве не рассказал? Я ведь показала ему, как выглядит храмовый медальон моего неожиданного работодателя. Такие вещи достаточно редко встречаются, чтобы можно было подумать, будто тот, кто обращался в библиотеку, и тот, кто критиковал мои художества, - разные люди. Насколько я знаю Аджея, он бы сразу же сообщил мне об этом. А потом еще и посмеялся бы над столь странным совпадением. Но приятель промолчал. И, даже встретив меня на улице с храмовником, ничего не сказал. Только сунул мне книгу, которую искал Шерьян. Но почему?
   Надо признать, неудачное я выбрала место и время для раздумий. Потому как совершенно забыла о неприятной особенности Гвория читать мысли, причем делать это незаметно. Полуэльф удивленно хмыкнул, а мне почему-то нестерпимо захотелось куда-нибудь убежать, пока мужчины заняты выяснением отношений. И я бочком стала отодвигаться в сторону от места поединка.
   - Тефна, пожалуйста, не нервируй меня, - вежливо попросил Гворий, ни на миг не отводя напряженного взгляда от храмовника, и прищелкнул пальцами.
   Я охнула и тяжело осела на землю, ощутив, как на меня навалилась непонятная слабость. Даже пошевелиться было совершенно невозможно.
   - Поэтому я решил подойти к этой проблеме с другой стороны, - продолжил тем временем Шерьян, будто не заметив секундной сцены между мной и Гворием. - Мертвые обычно бывают более разговорчивыми, чем живые. И то, что нам кажется тайной, для них - давно узнанное и понятое дело. Я знаю, Индигерда не отказала бы в помощи сыну. Но для этого мне надо было попасть к кругу мертвых. И тут без помощи Тефны я бы не обошелся. Ведь бургомистр отказался выдать мне карту. Более того, думаю, он сразу же известил тебя о том, что к нему приходил разыскиваемый храмовник, не так ли? Полагаю, отец-настоятель после моего бегства немедля разослал по всем городам письма с описанием меня и Рикки. Правда, я был уверен, что ты откажешься помогать храмовникам. Учитывая, чья кровь течет в твоих жилах и как относятся мои бывшие братья к нечисти.
   - Сейчас не время это обсуждать! - резко оборвал противника Гворий, предупреждающе подняв руку. - Теперь понятно, почему ты впутал во все это Тефну. Но почему ты медлил, прежде чем уйти из города? Шерьян, я всегда уважал тебя, хотя между нами, скажем так, одно время были весьма напряженные отношения. Но на глупца или на безумца ты не похож. После провального визита к бургомистру надо было бежать из Мейчара, и бежать немедля, пока не заблокировали городские ворота. Но никак не через двое суток.
   - Благодари Тефну, - пожал плечами храмовник. - На редкость шумное и бестолковое существо, склонное к истерикам на ровном месте.
   Я громко засопела, обиженная столь нелицеприятной характеристикой, поэтому едва не пропустила то, что чуть слышно добавил Гворий:
   - И поразительно напоминающая Индигерду. Та ведь тоже была метаморфом - серой кошкой.
   В предутреннем сумраке черты лиц терялись, но я могла поклясться, что Шерьян смущенно покраснел. Вон оно как. А я все гадала о причинах столь необычного отношения ко мне работодателя. Весьма болезненно для самолюбия осознавать, что он видел во мне лишь слабое подобие почившей жены. Вот дурой-то я была - уже вообразила себя красавицей неотразимой, от чар которой даже суровые сердца храмовников оттаивают.
   - Мне непонятна только одна вещь. Как ты узнал, что я уехал из города? - негромко спросил тем временем Шерьян. - Я предполагал, что стоит мне воспользоваться своей магией, как меня тотчас же обнаружат. Поэтому из города вышел при помощи колдовства Тефны. А запас ее сил, практически полностью выпитых мною, восполнил уже за стенами Мейчара.
   Гворий неопределенно хмыкнул. Затем почему-то покосился на восток, который робко алел, предсказывая скорый рассвет.
   - Храмовники помогли мне просканировать весь город, - с явной неохотой признался он. - Да, это потребовало очень много энергии, но зато я убедился, что в Мейчаре тебя нет. Путь был только один - к кругу мертвых. Правда, мне сказали, что ты стремишься к нему несколько по другой причине.
   Прямо над моей головой громко запела птица, приветствуя приход нового дня. Я безуспешно пыталась побороть странную апатию, которая крепче пут сковала мое тело. А мужчины молчали. Давно потухла искорка в ладони Гвория, так и не сорвавшись в смертельный полет. По-моему, Шерьян даже не заметил этого. Он зябко кутался в темный плащ и пальцами растирал виски, словно борясь с невыносимой головной болью. Гворий же задумчиво кусал губы, но ставить точку в поединке не спешил.
   - Отпусти меня, - наконец глухо попросил храмовник. - Прошу. Ты же видишь, я не желаю никому зла. Не знаю, что там про меня наговорили, но ведь мы достаточно давно знаем друг друга. И ты в состоянии отличить правду от навета. Дай мне пройти к кругу мертвых и встретиться с Индигердой.
   - А если что-нибудь пойдет не так? - тихо возразил Гворий. - Вдруг твой сын выйдет из-под контроля и бежит? Мне не нужна подобная проблема в окрестностях Мейчара.
   - Неужели ты думаешь, что храмовники отправились с тобой, чтобы убить Рикки? - Шерьян зло рассмеялся. - Он нужен им живым, и я даже боюсь предположить, для каких именно целей. Гворий, мы никогда не были друзьями. Но сейчас у меня вся надежда только на тебя. Если хочешь, идем с нами, чтобы убедиться в моих словах.
   Гворий тяжело вздохнул, словно наконец-таки принял важное решение. И протянул руку Шерьяну, помогая тому встать на ноги.
   - Спасибо, - слабо улыбнулся храмовник, словно еще опасаясь поверить в подобный исход дела.
   - Я поступаю так не из-за тебя, - отозвался Гворий. - Но учти, я еду с тобой. Хочу быть абсолютно уверенным в том, что ты меня не обманываешь. - Произнеся эту фразу, он сделал шаг назад, повернувшись спиной к бывшему противнику, и разыскал меня взглядом.
   "То меня один своими насмешками постоянно доводил, а теперь их двое будет", - мрачно подумала я, даже не обрадовавшись тому, что мои конечности опять стали мне повиноваться. К чему это, если побег вновь стал совершенно невозможным делом?
   - Не ной, - строго произнес Гворий, подходя ближе. Затем наклонился ко мне и шепнул: - Значит, милая девушка, на данный момент именно вы являетесь владелицей бесценного фолианта? Ну-ну, чем дольше я нахожусь рядом с тобой, тем больше ты меня удивляешь.
   - Не отдам! - гневно фыркнула я, бережно локтем придерживая книгу, которая, по ощущениям, за прошедшее время стала неотъемлемой частью моего тела.
   - Сам возьму, - серьезно предупредил Гворий. - И спрашивать не буду.
   - О чем вы там шепчитесь? - недовольно поинтересовался Шерьян. - Полагаю, храмовников вряд ли обрадует твое исчезновение, Гворий. Поэтому давайте-ка двигать подальше отсюда. Рикки ждет меня.
   - На самом деле я не понимаю, зачем нам ехать к кругу мертвых, - негромко отозвался Гворий, крепко взяв при этом меня под локоть. - Стоит ли тревожить давно упокоившихся в обители богов, если ответ, возможно, уже в наших руках? Точнее, за поясом штанов этого милого создания.
   Я охнула от подобного вероломства и со всей силы рванулась в сторону, пытаясь вырваться. Гворий хмыкнул и без малейшего усилия пресек эту попытку, привлекая меня ближе. Развернул лицом к себе, взяв за плечи, и холодно сказал, глядя в глаза:
   - Тефна, и я знаю, и ты знаешь, и даже Шерьян знает, что книга про храмовые обычаи у тебя. Отдай ее нам, пожалуйста.
   - Обойдетесь, - насупившись, буркнула я, плотнее запихивая книгу за пояс штанов. Если столько народу хочет заполучить эту вещь, то будет полной глупостью ее так просто кому-нибудь подарить.
   - Тефна, я же должен знать, что за ритуал меня вынудили пройти, - поддержал Шерьян посягательства Гвория на мою собственность. - Вполне может оказаться, что путешествие к кругу является совершенно лишним. Тебе ведь и самой не нравится мысль наведаться в те края. А деньги я заплачу сполна, как и уговорено было.
   Я пристыженно молчала, не зная, что на это возразить.
   - Мы только посмотрим одним глазком - и сразу же вернем, - с очень честным выражением на лице принялся убеждать меня Гворий. - Клянусь могилами предков!
   Рядом как-то сдавленно закашлялся Шерьян, но тут же усиленно закивал, когда я кинула на него подозрительный взгляд.
   - Верь ему, - сказал он, странно кривя уголки губ. - Для эльфа это самая страшная клятва, которую они никогда не посмеют нарушить. Сама ведь знаешь, как они дорожат своей историей. Одни заунывные песнопения чего стоят!
   Гворий зло поджал губы, услышав столь нелестный отзыв про обычаи своего народа, но промолчал. Лишь легонько провел рукой по моей талии, словно снимая что-то невидимое.
   - Видишь, - с затаенной улыбкой шепнул он, - я даже освободил тебя от поводка, поскольку доверяю. Неужели ты не пойдешь мне навстречу в такой малости?
   Я печально вздохнула и неохотно вытащила книгу из-за пояса штанов. Мои пальцы чуть дрожали, когда Гворий принял бесценный фолиант. И тут же совершенно невежливо раскрыл талмуд на первой попавшейся страничке, моментально потеряв ко мне всяческий интерес.
   - И что там? - Не выдержав, Шерьян подошел и засопел над плечом у Гвория, вчитываясь в неровные строчки.
   - Мужчины! - обиженно буркнула я. - Сразу же о женщине забывают, едва получат то, чего хотели.
   Бывшие противники никак не отреагировали на мои слова, вдумчиво рассматривая какие-то картинки. Я еще раз тяжело вздохнула и отошла в сторонку. Будет у меня еще время как следует книжку изучить - на досуге и неспешно.
   - Стой-стой-стой, - вдруг прервал храмовник увлеченный процесс листания страниц. - Ну-ка вернись. Вот он, этот ритуал.
   Несколько минут мужчины молчали, напряженно разглядывая что-то в труде неизвестного автора. Потом Гворий выругался вполголоса и с грохотом захлопнул книгу, едва не прищемив пальцы Шерьяна.
   - Ты, верно, шутишь. - Я сильно удивилась, уловив настоящее бешенство в голосе Гвория. Гворий аж зашипел от непонятной ненависти. - И ты подверг свою жену этому?!
   - У меня не было выбора, - смущенно пробормотал храмовник, стыдливо отводя глаза и заливаясь мертвенной белизной.
   - Выбор есть всегда, - с презрением отозвался Гворий и с сожалением качнул головой. - Все же придется ехать к кругу мертвых. Здесь мы ничего не решим. Будем надеяться, что Индигерда забыла ту боль, которую ей причинил ты, и поможет сыну.
   Шерьян отвернулся, не выдержав тяжелого, изучающего взгляда Гвория. Тот смотрел на храмовника с такой нескрываемой брезгливостью, словно увидел перед собой мерзкое насекомое.
   - Можешь осуждать меня сколько угодно, - чуть слышно сказал мой работодатель, не пытаясь оправдаться. - Это была моя ошибка, за которую я расплатился сполна.
   - Да о чем вы?! - не выдержав, заорала я чуть ли не в полный голос. - А ну-ка, дайте сюда книгу! Любопытство душит - мочи нет!
   Гворий насмешливо приподнял брови и кинул быстрый вопрошающий взгляд на Шерьяна. Тот умоляюще сложил перед собой руки, словно прося ничего мне не рассказывать.
   - Не сейчас, Тефна, - после продолжительной паузы, видимо взвесив в уме все "за" и "против", произнес Гворий, старательно убирая потрепанный томик подальше от чужих глаз. - Я хочу еще раз прочитать про ритуал. Вдруг мы что-нибудь упустили? И потом, рано тебе еще такие вещи иметь. Они слишком опасны для обычного человека... или обычной нечисти.
   - Но ты же обещал вернуть мне книгу по первому требованию!
   - Я солгал, - просто признался Гворий, криво усмехнувшись. - Не забывай, что в моих жилах течет и кровь орков. А они совершенно не дорожат могилами предков. Их дом - вся степь. Там они живут и там умирают, но никогда не строят себе усыпальниц или гробниц.
   - Очень удобно, да? - прошипела я, пытаясь сдержаться и не накинуться на подлого обманщика с кулаками. - Когда выгодно - орком представляешься, если ситуация изменится - сразу же в эльфы подаешься. И не стыдно?
   - Нисколько, - рассмеялся Гворий. - Потом поймешь, что это лишь для твоего блага. Меньше знаешь - крепче спишь. Все, хватит пререкательств!
   Железный отзвук в его голосе мигом отбил у меня всяческую охоту спорить дальше. Я обиженно насупилась. Будет мне урок на будущее, как красивым мужчинам доверять.
   Гворий же тем временем хмыкнул и почесал подбородок, о чем-то напряженно раздумывая и не сводя глаз с храмовника.
   - А вот мне интересно, - не выдержав, прервала я его размышления, - каким образом ты, Гворий, намерен объяснить своим дружкам-храмовникам появление Шерьяна? То-то они обрадуются, когда узнают, что ты переметнулся на сторону противника.
   - Кто сказал, что они узнают? - Гворий хищно усмехнулся. - Никто не узнает. Мы покинем лагерь по-кошачьи тихо и незаметно. Пройдет немало времени, прежде чем они заподозрят дурное. А когда начнут поиски, мы уже будем далеко. Пусть ищут на здоровье. Немного магии, заметающей запахи, и наш след даже нюхач не возьмет.
   Я нахмурилась, услышав незнакомое слово. И кто такой нюхач? Неужто новый вид нечисти, выведенный в подвалах храма бога-сына?
   - Некогда объяснять, - раздраженно отмахнулся Гворий, привычно похозяйничав у меня в голове. - Значит, так. Ты остаешься с Шерьяном, а я быстренько сбегаю в лагерь. Подманю наших лошадей - и в путь. Нечего время терять.
   - Подожди, - остановила я уже повернувшегося уходить Гвория. - А как же Дория? Ты бросишь ее здесь, даже не поговорив с ней? Она ведь твоя невеста.
   - Дория - твоя невеста? - не утерпев, влез в разговор Шерьян, который с легким интересом прислушивался к нашей беседе, и тут же совершенно неприлично расхохотался в голос. Простонал чуть слышно между приступами раскатистого смеха: - Ну ты и попал! И как тебя угораздило в дела эльфийского двора влипнуть?
   - Не твое дело! - помрачнев, буркнул Гворий. Жалобно скривился и кинул мне, почти не разжимая губ: - Разберусь с ней как-нибудь позже. В конце концов, ее сюда никто не звал.
   - А не боишься оставлять ее наедине с таким количеством мужчин? - не унималась я, сгорая от любопытства. - Вдруг храмовники так разозлятся на тебя из-за бегства, что решат свой гнев на несчастной девушке выместить?
   Шерьян, успокоившийся было и вытиравший заслезившиеся глаза, вновь согнулся пополам от приступа безудержного веселья. Даже Гворий не сумел сдержать кривой усмешки.
   - Не боюсь, - негромко ответил он. - Скорее это храмовников стоит пожалеть, когда Дория поймет, что я сбежал.
   Я хотела еще помучить Гвория расспросами, заинтригованная столь странным его отношением к невесте, но он поспешно сбежал в заросли высокой травы, кинув напоследок:
   - Ждите меня здесь!
   Пришлось перевести вопросительный взгляд на Шерьяна. Он ведь, по всей видимости, тоже в курсе происходящего. Неужто не поведает бедной, несчастной нечисти, которую, кстати, только что нагло обокрали, в чем суть происходящего? Хотя бы из-за желания насолить бывшему противнику.
   - Даже не спрашивай! - предупредил меня храмовник, невольно делая шаг назад. - Чужие тайны пусть остаются чужими. Если Гворий захочет, сам тебе все расскажет. Только я на твоем месте не рассчитывал бы на это. Он не любит выставлять семейные дела на всеобщее обозрение.
   - Не очень-то и хотелось, - фыркнула я, усаживаясь на землю.
   Развели тут интриги королевского двора, злости не хватает!
  

* * *

  
   Медленно тянулись минуты ожидания. Гворий что-то запаздывал - солнце уже успело выглянуть из-за горизонта. От земли поднимался легкий парок, предвещая очередной длинный и жаркий день. Я осторожно ощупывала щеку, по которой пролегла длинная болезненная царапина, и мечтала о зеркале. Интересно, сильно себе внешность испортила, пока ночью по кустам за храмовником бежала?
   - Давай помогу. - Устав слушать мои громкие печальные вздохи, Шерьян подсел ближе. Не дожидаясь разрешения, прикоснулся прохладными пальцами к моему лицу и удивленно вздернул брови: - Зачем ты на себя защитное заклинание нацепила? Оно ведь слабое до безобразия - название одно, а не колдовство.
   - Чтобы разные нехорошие личности мои мысли не читали, - призналась я, без усилия разрывая тоненькую охранную паутину. Дождалась, когда по коже пройдет знакомая теплая дрожь, уничтожившая все последствия ночной прогулки, и только после этого призналась, печально вздохнув: - Жаль только, что этот способ не на всех действует.
   - Ты про Гвория? - с легкой улыбкой переспросил Шерьян, наблюдая, как поспешно я устанавливаю заклинание обратно. И, не дождавшись ответа, продолжил: - Да, есть у него эта неприятная особенность. Он даже не читает чужие мысли, а просто слышит их. Как посторонний навязчивый шум. Но против этого тоже есть защита. Иначе бы тем храмовникам, которых послали в погоню за мной, не удалось бы так долго водить великого и ужасного начальника городского департамента за нос.
   - Какая же? - оживилась я, с воодушевлением повернувшись к мужчине.
   Тот долго молчал, потом с лукавыми искорками в орехового цвета глазах шепнул:
   - Меняемся? Я говорю, как защититься от телепатического дара Гвория, а ты поможешь мне выкрасть у него твою бывшую собственность. Идет? Я ведь этого полуэльфа-полуорка как облупленного знаю. Знания для него наивысшая ценность. Вцепится теперь в книгу, как клещ. Легче ему руки оторвать, чем заставить поделиться.
   - А мне в чем выгода? - пробурчала я. - Книгу, как я понимаю, ты мне все равно не вернешь, про ритуал не расскажешь.
   - Зато свои мысли от навязчивого присутствия Гвория защитишь, - пожал плечами Шерьян. - Разве это маленькая цена? Да и потом сама посуди: зачем тебе эта несчастная книженция? Если кто посторонний узнает, что ты в нее свой нос любопытный сунула, тебе туго придется. Храмовники не любят, когда их тайны становятся известными. Тем более нечисти.
   - Ну не знаю... - Я в задумчивости почесала лоб. - И как я должна его обворовать? Он же мое приближение за милю почует. И все мои планы моментально выведает, стоит ему рядом оказаться.
   - Значит, ты согласна? - нетерпеливо переспросил храмовник. Дождался моего неуверенного кивка и только после этого продолжил: - Все очень просто. Насколько я уяснил из нашей первой встречи, тебе лучше всего удаются зеркальные чары. Телепатический дар Гвория имеет не врожденную, а магическую природу, правда, сам он им управлять не может. Долго объяснять, как такое получилось. Просто-напросто поставь зеркальную защиту. И Гворий при всем желании не сумеет прочитать твои мысли случайно. Намеренно - да, сможет, но для этого ему придется разбить оберегающие чары. Такой поступок для тебя вряд ли пройдет незамеченным.
   - Эдак я скоро ходить под тяжестью всевозможных заклинаний перестану, - недовольно пробурчала я. - Развелось вокруг магов на мою голову. Хорошо, предположим, я воспользуюсь твоим советом. А книгу как красть прикажешь?
   - Ну, это ты у нас на запретные гильдии работала, - пожал плечами Шерьян. - Не мне же тебя учить воровать. Придумай что-нибудь. В конце концов, попробуй ночью книгу стащить, когда Гворий спать будет. Он вряд ли твое приближение ощутит, если ты под зеркальной защитой будешь.
   Подобный план меня, признаться честно, не прельщал. Лезть под покровом ночи почти незнакомому мужчине в штаны - знаете ли, не в моих правилах благовоспитанной нечисти. А вдруг Гворий проснется в самый неподходящий момент и, не разобравшись спросонья, сразу же меня испепелит? Вот смеху-то будет - перед судом богов предстать с подпаленными усами. И вообще, я слишком молода, чтобы умирать так глупо.
   - Не бойся, - тоном опытного соблазнителя шепнул Шерьян, с недопустимой вольностью обнимая меня за талию. - Я тебя подстрахую.
   - Тогда мне и впрямь опасаться нечего, - криво усмехнулась я, аккуратно отодвигаясь от храмовника подальше.
   Хватит с меня подобных нежностей. Сначала вскружат несчастной девушке голову, а потом всякие жуткие подробности в виде бывшей жены, упокоенной весьма загадочным образом, всплывают. Ко всему прочему - тоже метаморфа. Не люблю подобных совпадений, у меня от них дрожь по телу.
   Шерьян иронично изогнул бровь, но настаивать не стал. А я, закрыв глаза, полностью погрузилась в воздвижение вокруг себя зеркальной стены. С этим видом колдовства спешка вредна и даже опасна. Только слово не с той интонацией произнесешь, как чары осыплются хрупким стеклом, благо если не поцарапают при этом. Раны же, которые ты магией сам себе по недомыслию или в спешке нанес, заживают ой как долго и мучительно. Так что постараемся хоть в этом деле ошибок не наляпать.
   - Неплохо, - через пару минут с удивлением признал Шерьян.
   Не выдержав, он попытался осторожно прикоснуться к моим мыслям. Я ощутила, как чары спружинили, отражая чужое влияние, и вновь плотно прилегли к моему телу.
   - Спасибо, - благодарно кивнула я, в свою очередь, с тревогой размышляя, насколько хватит запаса сил, чтобы удерживать такую сложную защиту. Ладно, где наша не пропадала. Авось пару деньков до круга мертвых продержусь, а там меня только поминай как звали. Пусть сами с призрачным миром общаются, мне и одного раза некогда хватило.
   - Тефна... - Шерьян немного замялся, но потом продолжил более твердо: - Тефна, давно хотел спросить. Кто тебя научил этому виду колдовства? Он ведь считается одним из наиболее сложных, в одиночку им овладеть практически невозможно. А я, если честно, не знаю, кто из магов согласился бы обучать нечисть.
   - Неважно, - тут же отозвалась я, больно закусив губу.
   Действительно, храмовнику незачем знать, что некогда я уже сталкивалась с его товарищами. И угроза всю оставшуюся жизнь провести в клетке иногда бывает самым значимым стимулом в обучении. Хороший проводник между двумя мирами ценится на вес даже не золота, а звездного металла, из которого получаются самые острые мечи и самые надежные кольчуги. Жалко только, что мнение метаморфа зачастую при этом забывают спросить. Именно с той поры я не выношу сладковатый запах смерти, который витает над кругами мертвых. Слишком им надышалась в свое время.
   - Извини, если обидел, - прошептал Шерьян, удивленный такой реакцией на простой вопрос.
   - Все в порядке. - Я с усилием улыбнулась. - Однако Гворий прямо-таки до неприличия задерживается.
   Стоило только мне это произнести, как в зарослях травы что-то зашуршало и на полянку выступил мрачный Гворий, который легко нес на плече непонятный сверток.
   - Лошади ждут в сотне шагов, - буркнул он, осторожно сгружая ношу на землю.
   Я закашлялась от изумления, поняв, что добычей Гвория стала его невеста. Девушка была без сознания, но, судя по легкому румянцу на щеках и спокойному дыханию, чувствовала себя неплохо.
   - Зачем ты ее притащил? - выразил общее недоумение Шерьян, присаживаясь около эльфийки на корточки и невесомо проводя рукой по ее лицу, словно проверяя, все ли в порядке.
   - Кто ж знал, что она спать не будет, меня дожидаясь, - буркнул Гворий, презрительно скривившись. - Умная - около лошадей выслеживала. Если бы не оглушил, шум такой подняла бы, что всех храмовников на ноги поставила бы. Что еще делать было?
   - Там бы оставил, - предложила я, с интересом наблюдая за тем, как стремительно потемнели глаза полуэльфа, когда он обернулся ко мне.
   Гворий недоуменно нахмурился, даже сделал шаг ближе, напряженно в меня вглядываясь. Защита тут же ощутимо прогнулась со слышным только мне хрустальным звоном, но устояла.
   - Забавно, - отметил Гворий, с явным неудовольствием посмотрев на Шерьяна. - Очень забавно.
   - Ты открыл Тефне, как она может спрятать свои мысли от меня, я решил ответить тем же, - без слов понял его храмовник и, не желая развивать тему, кивком указал на Дорию. - Так почему ты не оставил ее в лагере?
   - Она кое-что сказала, - неохотно ответил полуэльф, - точнее, подумала. То, что показалось мне весьма любопытным. И я бы хотел узнать все подробности в ближайшее время. Вот и пришлось захватить ее с собой. Не беспокойтесь, все заботы о ее хорошем поведении будут лежать исключительно на мне. Так же, как ты, Шерьян, обязуешься защитить нас от своего сынка.
   - Несомненно, - кивнул храмовник. - Что же, тогда в путь. Рикки, наверное, от нетерпения всю дичь в округе перебил.
   - Надеюсь, только дичь, - холодно заметил Гворий, вновь беря Дорию на руки.
   От этой умилительной картины воссоединения любящих сердец меня почему-то передернуло, и я лишний раз порадовалась вновь приобретенной защите. Однако как вовремя Шерьян поделился со мной секретом!
   Лошади и в самом деле ждали нас на тропинке, едва угадывающейся среди густых зарослей пачкульника, темно-зеленая листва которого источала тягучий пряный аромат. Таша приветственно ткнулась мягкими губами в мою руку, словно показывая, что соскучилась. Вороной жеребец Гвория стоял спокойно, дожидаясь, когда хозяин оседлает его. Умное животное даже не возражало против двойной ноши, поскольку полуэльфу пришлось взять Дорию к себе в седло - девушка все еще была без сознания. Я скользнула нарочито безразличным взглядом по этой картине, стараясь не обращать внимания, как бережно Гворий обнял свою невесту за талию. Подумаешь, эка невидаль.
   Молочно-белая кобыла эльфийки, оставшаяся без седока, нервничала, то и дело испуганно всхрапывая. Лошади явно не нравилось, что Шерьян решил воспользоваться ее услугами.
   - Ничего страшного, - успокаивающе шепнул животному храмовник, - это ненадолго. Только доберемся до места, где Рикки меня поджидает. Там сразу же обратно тебя законной хозяйке отдам.
   Спустя минуту наш отряд был в полной готовности. Шерьян махнул рукой, показывая направление, и мы двинулись вперед. Вот только на сердце у меня все сильнее кошки скребли. Особенно каждый раз, когда с юга очередное легкое дуновение ветерка доносило едва уловимый аромат смерти. Мертвые не любят, когда их тревожат. Не совершила ли я смертельно опасную ошибку, заключив договор с храмовником?
  

Часть вторая

Круг мертвых

  
   Я с нетерпением ожидала пробуждения Дории. Уж очень хотелось посмотреть, какой скандал устроит эльфийка своему ненаглядному жениху, когда поймет, что ее похитили. Но с другой стороны, сердце глодали нехорошие предчувствия. Обычно ссоры влюбленных заканчиваются крепкими объятиями и страстными поцелуями. Почему-то присутствовать при этом мне совершенно не улыбалось.
   Наша маленькая кавалькада уже удалилась на приличное расстояние от того места, где безуспешно ожидали нашего возращения храмовники. Шерьян давно пересел на своего коня, предоставив кобыле Дории участь печально плестись в хвосте отряда. Надо отметить, встреча Рикки с Гворием прошла намного спокойнее, чем я предполагала. Начальник городского департамента охраны порядка не стал кидаться на сына храмовника с обнаженным клинком, стремясь как можно быстрее его уничтожить. Он просто скользнул цепким, внимательным взглядом по светловолосому юноше и сразу же отвернулся, будто за краткий миг увидел все, что хотел.
   Наконец, когда солнце уже подбиралось к зениту, а в животе у меня все громче урчало от голода, Дория, уютно устроившаяся в объятиях жениха, едва заметно пошевелилась и слабо застонала.
   - Стойте! - приказал Гворий. Быстро спешился и осторожно положил девушку на траву. Затем легонько похлопал невесту по щекам.
   - А неплохо ты ее приложил, - с непонятным удовлетворением произнес Шерьян, с интересом наблюдающий за действиями недавнего противника. - Поди, силы не пожалел.
   - Не твое дело, - мрачно огрызнулся полуэльф.
   Храмовник хотел было что-то добавить, даже открыл рот, но тут Дория коротко вскрикнула, словно пробуждаясь от кошмара, и резко села. Обвела присутствующих взглядом, полным ужаса, и с некой патетикой выдохнула:
   - Что происходит? Где я?
   - В поле, - не удержалась я от самого простого и очевидного ответа. И в самом деле, зачем спрашивать глупости, если вокруг сомкнулись заросли араки-травы - только едва-едва угадывается тропинка, виляющая самым причудливым образом.
   Мою реплику спутники дружно проигнорировали. Лишь Гворий поморщился и втихаря показал мне кулак, безмолвно предупреждая: не вмешивайся в разговор.
   "Не больно-то и хотелось", - обиженно подумала я и подъехала ближе, чтобы без малейших проблем насладиться предстоящим выяснением отношений.
   - Дория, - с мягкими, чарующими интонациями начал полуэльф, - видишь ли, дорогая, так сложились обстоятельства, что мне пришлось забрать тебя с собой.
   - Забрать куда? - растерянно взмахнула длинными пушистыми ресницами девушка.
   - Мы едем к кругу мертвых, - негромко произнес Гворий. - Ты же помнишь Шерьяна? Так вот, нам нужно помочь ему в одном деле.
   - В каком деле? - на удивление спокойно поинтересовалась Дория. - Или ты его подразумеваешь под делом?
   И с этими словами эльфийка с немалой долей презрения кивнула в сторону Рикки. Юноша вспыхнул словно маков цвет и смущенно потупился.
   Гворий помолчал, затем холодно сказал, скривив уголки губ:
   - Твоя осведомленность меня пугает, дорогая. Иногда мне кажется, что это ты читаешь мои мысли, а не наоборот.
   Девушка неопределенно пожала плечами и негромко проговорила:
   - Есть некоторые вещи, которые я бы хотела обсудить с тобой наедине. Здесь слишком много посторонних людей... и не совсем людей.
   Гворий искоса бросил на меня быстрый взгляд, будто услышав больше, чем на самом деле хотела сказать эльфийка.
   - Тогда отложим наш разговор на более удобное время, - с любезной улыбкой предложил он. - Хотя бы когда остановимся на привал. Ты ведь составишь нам компанию?
   Я, затаив дыхание, ожидала ответа Дории. Вот будет здорово, если она откажется и вернется к храмовникам. Иначе недолгое путешествие превратится в настоящее мучение для меня. Мало того что насмешки Шерьяна, выходки Гвория и приставания Рикки терпеть, так теперь еще к ним присоединится Дория с ее нескрываемым брезгливым отношением к нечисти. Эх, чувствую, тяжко мне придется.
   - Обязательно, дорогой, - медовым голоском пропела девушка. - Я буду просто счастлива разделить с тобой все тяготы дороги. Ведь мы так давно не виделись.
   Гворий сморщился, словно от невыносимой боли, но все же нашел в себе силы вежливо поцеловать руку невесты. Затем помог эльфийке встать и подвел к кобыле.
   - Значит, до этого места ты вез меня в своих объятиях? - лукаво поинтересовалась Дория, не обращая внимания на то, что ее жених еще сильнее нахмурился после этого вопроса.
   - Да, - ограничился он кратким ответом.
   - Пожалуй, мне надо чаще терять сознание, - кокетливо фыркнула девушка и, приподнявшись на носочки, потянулась губами к Гворию.
   Тот проигнорировал явный намек и легонько чмокнул Дорию в лоб.
   - Мы спешим, - холодно произнес он, старательно отводя глаза. - Дорогая, прошу.
   Эльфийка пожала плечами и изящно оседлала кобылу, которая тихонько заржала от удовольствия вновь видеть хозяйку. И мы опять поскакали вперед.
  
   Этот день тянулся долго, как никогда. Я перерыла всю переметную сумку, пытаясь найти хотя бы крошку хлеба. Пустое - хоть кожаный ремень начинай жевать от огорчения и зверского чувства голода. Это же совершенно невозможно - так мучить несчастную девушку, не давая ей возможности передохнуть и перекусить. Самое обидное, что так страдала одна я. Уж не знаю, какой породы были лошади у моих спутников, но на них долгая езда без остановок ровным счетом никак не отразилась. Лишь шкуры едва заметно заблестели от пота. И это в то время, когда мою рубаху можно было уже выжимать!
   Скачка отдавалась нестерпимой болью во всем измученном теле. Казалось, будто я превратилась в один большой синяк. Остальные, если и замечали мое бедственное положение, предпочитали делать вид, будто все в порядке. А умолять о передышке мне не позволяла гордость - уж больно пренебрежительные и злорадные взгляды кидала на меня Дория. Ну да, ей-то хорошо, поди, с детства в седле - вон с какой грацией восседает на кобыле. А для меня это, между прочим, всего вторая конная прогулка в жизни.
   Спасение пришло с весьма неожиданной стороны. Шерьян, то и дело обеспокоенно на меня поглядывающий, неожиданно не выдержал и окликнул полуэльфа, возглавляющего наш отряд:
   - Эй, Гворий! Не хочешь ли немного передохнуть?
   - С чего бы это? - удивленно обернулся тот.
   - Кое-кто устал, - с намеком произнес храмовник, покосившись на меня.
   К несчастью, Гворий понял этот жест по-своему.
   - С каких это пор лошадям из твоей конюшни нужны привалы? - язвительно улыбнулся он, в упор не замечая, что на Таше красуется мое полубессознательное тело.
   - Я не про лошадей, - негромко возразил Шерьян. - Не думал, что ты такой недогадливый.
   Гворий наконец перевел взгляд на меня, будто впервые увидев, и театрально хлопнул себя по лбу:
   - А-а-а, ты про Тефну? Прости, просто не думал, что храмовник может о нечисти заботиться. Учитывая то, как вы с ней обычно поступаете.
   Шерьян побледнел от гнева, но промолчал. Лишь улыбнулся с вызовом, посмотрев прямо в льдисто-зеленые глаза полуэльфа.
   - Привал, - первым не выдержал молчаливого поединка Гворий, резко осаживая жеребца.
   Тот едва не встал на дыбы от столь грубого движения хозяина и возмущенно зафыркал. Я даже не сразу поняла, о чем говорит полуэльф. И вообще - что такое привал? Неужто на свете осталось что-то, кроме монотонной утомительной скачки?
   Я с кряхтеньем выбралась из седла и кулем свалилась под ближайшим симпатичным кустиком. Кажется, именно тут и найдет меня смерть. И ни к какому кругу мертвых ехать не придется.
   - Тефна, как ты? - через плечо бросил Гворий, больше внимания уделяя лошадям, нежели мне.
   - Замечательно, - сквозь зубы прошипела я. Не признаваться же ему в собственной слабости. Обойдется, пусть за невестой ухаживает.
   - Дай помогу. - Ко мне неслышно подошел Шерьян.
   Я едва не заорала от радости в полный голос, но из последних сил нацепила на лицо безразличную маску и снисходительно кивнула, словно оказывая мужчине своим разрешением высочайшую милость.
   - Попробуй.
   Храмовник дождался, пока я сниму защитное заклинание, и легкими движениями погладил меня по спине, незаметно убирая боль. По телу пробежала приятная расслабляющая дрожь.
   - Спасибо, - благодарно шепнула я, незаметно передумав умирать.
   - Да не за что, - весело пожал плечами Шерьян и отошел к своему коню. Затем кинул мне небольшую сумку: - Лови! Найдешь тут немного еды.
   Я с жадным рычанием зарылась в припасы и едва не захлебнулась слюной, когда почувствовала сводящий с ума аромат вяленого мяса. Аппетит мне не смог испортить даже презрительный взгляд Дории, которая расположилась рядом и с интересом следила за моей трапезой.
   - Забавно наблюдать, как иногда бывают невоспитанны люди, - негромко, словно разговаривая сама с собой, произнесла она, когда я с нарочитым чавканьем облизала жирные пальцы.
   - Совершенно верно, - не стала я спорить. Мне-то что? Все равно не к людскому племени принадлежу.
   - И не люди тоже, - поспешила поправиться девушка.
   - Это ты про себя? - с невинным изумлением переспросила я. - Впервые слышу, чтобы кто-то был так самокритичен. Тем более эльфы... Вы же своей родовой гордостью и честью любого до печенок достанете.
   Позади совершенно невежливо фыркнул Шерьян. Даже Гворий наклонил голову, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. Надо же, а я-то боялась, что он поспешит встать на защиту невесты.
   - А ты чего веселишься?! - разъяренной фурией обернулась к нему Дория. - Или забыл, что сам к детям восточной зари относишься?
   - Настолько же, насколько к оркам западных степей, - вполголоса буркнул Гворий.
   - Когда-нибудь тебе придется сделать выбор, к какому народу принадлежать, - холодно обронила девушка, мигом потеряв ко мне всяческий интерес. Видимо, разговор с женихом казался ей намного важнее, нежели пустые препирательства с невоспитанной нечистью. Эльфийка подумала минуту и добавила: - И выбор придется сделать намного раньше, чем ты предполагаешь. Нельзя вечно закрывать глаза на свое предназначение.
   Я удивленно подняла брови, услышав последние слова девушки. Любопытно, о чем это она?
   - Дория, не сейчас! - строго осадил ее Гворий. Помолчал и смягчил приказной тон улыбкой: - Прошу. У нас еще будет время, чтобы все обсудить.
   - Конечно, дорогой, - тут же сбавила свой напор Дория. - Как скажешь. Надеюсь, ты больше не собираешься бегать от меня? Такое поведение не подобает будущему...
   - Хватит!
   Я подскочила на месте, услышав металлический отзвук в голосе полуэльфа. Таким разъяренным Гвория мне еще не доводилось видеть. В его светлых глазах полыхнуло мрачное зарево бешенства, черты лица неуловимо исказились, и сквозь красивую внешность на миг проступил зверь.
   Дория испуганно отшатнулась и поднесла руку ко рту, с трудом сдерживая невольный вскрик. Гворий еще некоторое время смотрел на свою невесту тяжелым немигающим взглядом, потом отвернулся.
   - Пожалуй, продолжим путь, - негромко произнес он, не глядя на остальных. - Чем быстрее мы доберемся до круга мертвых, тем лучше. Тем более через два дня летнее солнцестояние. Самое удобное время для выполнения нашего плана.
   Пришлось вставать с нагретого места и с недовольным бурчанием вновь забираться на лошадь. Как все-таки приятно путешествовать в компании с магами. Всегда тебя подлечат в нужный момент. Даже страшно представить, что было бы со мной, если бы не помощь Шерьяна. Хотя... Я с шумом втянула в себя воздух, пытаясь определить, далеко ли от деревень проходит тропинка. По всей видимости, да. Никто и никогда не любил селиться рядом с подобными местами. Конечно, обычные крестьяне вряд ли сумеют определить, что живут около круга мертвых, но подсознание не обманешь. Упокоенные любят подглядывать в наш мир через сны, и их совершенно не смущает, что обычно такие забавы для все еще живущих оборачиваются кошмарами. Не очень приятно на какой-то, пусть даже самый краткий миг почувствовать себя похороненным заживо.
   - Шерьян, - обратилась я к храмовнику, который ехал чуть позади, - надеюсь, ты не будешь возражать, если дальше я продолжу дорогу в несколько другом виде?
   - Что? - недоуменно переспросил он, очнувшись от раздумий. - Ты решила превратиться в кошку? С чего вдруг?
   - Просто, - неопределенно пожала я плечами. - Размяться решила. Да и потом, не привыкла я к верховой езде, только торможу всех. Все равно в округе никого. Скучно на лошади трястись.
   - А почему ты спрашиваешь разрешение у Шерьяна, а не у меня? - недовольно прервал наш милый междусобойчик Гворий, который, как оказалось, весьма внимательно прислушивался к тому, что творилось у него за спиной.
   - Потому что я заключила договор с ним, а не с тобой, - спокойно разъяснила я. - Именно Шерьян является моим работодателем, и именно с ним я должна согласовывать все свои действия.
   - Вот как? - В голосе Гвория скользнуло непонятное раздражение. - Тогда знай, что я не позволю тебе перекидываться в хищное животное в окрестностях Мейчара. Только рискни - мигом хвост подпалю.
   - Не подпалишь, - поспешил прийти ко мне на выручку Шерьян. - Тефна уже доказала, что прекрасно умеет контролировать свои звериные инстинкты. Так что лично я не вижу ничего страшного в том, чтобы она немного отвела душу.
   - Неудивительно, что ты так добр к ней, - гневно фыркнул полуэльф, многозначительно покосившись в сторону Рикки. - И вообще, нечисти не место среди обычных людей. Когда Тефна в человеческом облике, то я ничего не имею против. Но кто может гарантировать, что она не наткнется где-нибудь поблизости на маленького ребенка, отправившегося за земляникой и заблудившегося? Неплохая возможность разнообразить меню свежим мясом, не так ли?
   - Полагаю, после завершения этого дела в Мейчар ты мне не позволишь вернуться? - ледяным тоном осведомилась я, хотя внутри все дрожало от негодования и злости.
   - Конечно нет, - немного отдышавшись после столь яростной тирады, отозвался Гворий. - Я отвечаю за безопасность города, и мне в нем проблемы с нечистью не нужны. Вдруг ты когда-нибудь сорвешься? Но к гномам после окончания этого дела, так и быть, можешь не бежать, а спокойно идти, не опасаясь получить удар в спину.
   Я с силой вцепилась в поводья, пытаясь совладать с собой после таких несправедливых слов. Вот оно как, значит. Пока мы нуждаемся в услугах проводника - так и быть, потерпим присутствие метаморфа рядом. А потом - не обессудь, если не успеешь вовремя скрыться. Что ж, тогда и я буду играть по новым правилам. Хватит обманывать себя. Больше никаких иллюзий, никакого подобия дружеского отношения. Нас разделяет слишком большая пропасть. Метаморфы не достойны жить среди людей, о чем мне и было недвусмысленно заявлено только что. Значит, быть посему.
   - Зря ты так, Гворий, - неожиданно негромко произнес Шерьян. - Ты же знаешь, что Тефна не убийца...
   - Не стоит меня оправдывать, - поспешно прервала я храмовника. - Иногда вина разумного существа заключается просто в факте его рождения, не так ли? Все в порядке. Мне не привыкать к подобным высказываниям.
   Гворий смущенно кашлянул, словно собираясь что-то добавить, но я уже поспешно пришпорила лошадь, вырываясь вперед. В конце концов, именно я должна вести отряд к кругу. Заодно и проветрюсь немного.
   Понятное дело, далеко отрываться от остальных я не стала. Пусть удостоверятся на здоровье, что я спокойно еду, а не охочусь за бедными селянами по кустам. Главное, что сейчас никто не мог видеть моего лица. За долгие годы жизни я научилась плакать беззвучно, но не бесслезно.
   Солнце медленно катилось на запад, щедро окрашивая окрестности в кроваво-красные оттенки. Белесое, выцветшее от жара и зноя небо потихоньку наливалось синевой. Даже птицы оживились, почувствовав приход долгожданной прохлады. Прямо над головой вывел первую звонкую трель зяблик и тут же смолк, словно испуганный собственной смелостью. Обостренный нюх неожиданно уловил речную свежесть. Вскоре тропинка неожиданно раздалась, выводя нас к небольшой рощице разлапистых деревьев с темно-зеленой блестящей листвой, в глубине которой, видимо, протекал ручей.
   - Тефна, стой! - окликнул меня полуэльф. - Неплохое место для привала.
   - Как скажешь, - равнодушно пожала я плечами, послушно осадив Ташу.
   Лошадь нетерпеливо затанцевала подо мной, жадным взором косясь в сторону обрыва, со дна которого слышалось журчание воды. Интересно, пить ей можно сразу давать или лучше обождать, пока остынет после скачки? Понимаю, что вопрос глупый, но что еще ждать от нечисти, которая до этого с верховой живностью была исключительно на вы.
   - Я сам займусь твоей кобылой, - великодушно предложил уже спешившийся Гворий и подал мне руку, словно хотел помочь спуститься с норовистой лошадки.
   - Ты премного меня этим обяжешь, - витиевато поблагодарила я и, игнорируя протянутую руку, легко спрыгнула с Таши. Правда, при этом едва не запуталась в стременах, но такие подробности не достойны упоминания. Главное, что приземление прошло благополучно.
   Гворий тяжело вздохнул и взял Ташу за поводья. А я тем временем вытянулась по струнке, повернувшись лицом к югу. Запах смерти стал гораздо сильнее. Приторный, тяжелый аромат погребальных благовоний резко шибанул в нос. Да, еще день скачки - и мы на месте. После чего наши пути разойдутся навсегда.
   - Далеко еще? - поинтересовался Шерьян, с любопытством наблюдающий за моими действиями.
   - Не очень, - качнула я головой. После чего развернулась и медленно побрела к ручью, внимательно глядя себе под ноги.
   Здесь от основной дороги ответвлялась маленькая тропка, которая ныряла под сень деревьев и резко вела под уклон. Глинистая земля от постоянной тени и близости ручья была влажной и скользкой, поэтому постоянно приходилось быть начеку, чтобы не навернуться. Но наконец я преодолела крутой спуск и склонилась над водой, уныло разглядывая свое отражение. Надо сказать, оно удручало: на лице и шее грязные пыльные разводы, нос покраснел от недавнего приступа слез, глаза тоже припухли. Словом, красотка, да и только.
   Я воровато огляделась по сторонам. Тихое приятное журчание ручейка сделало желание искупаться совершенно невыносимым. И не просто умыться, а залезть в воду с головой, смывая с себя пот. Тем более что ручей в этом месте был достаточно глубоким и чистым. В конце концов, а почему бы и нет? Остальные сейчас все равно заняты своими делами. С каких это пор надобно спрашивать разрешения на любое простейшее действие?
   Твердо уверившись в правильности своего поступка, я быстро скинула пропылившуюся одежду, оставшись в одном белье, и, не раздумывая, сиганула в ручей.
   Как оказалось, вода здесь была не просто прохладной - она была ледяной и очень тягучей. И песчаное дно, на которое я понадеялось, просто-напросто отсутствовало. То есть оно, может, и было, но где-то далеко-далеко подо мной.
   В один миг я ушла с головой под воду, не успев даже испугаться. И сразу же яростно заработала руками и ногами, пытаясь вынырнуть. Ага, не тут-то было. Меня окутывало что-то тяжелое и плотное, не давая пошевелить и пальцем. Я испуганно всхлипнула, забилась изо всех сил, пытаясь вырваться на свободу. Для полной радости только погибнуть так глупо не хватает - захлебнувшись в каком-то маленьком ручейке. Пустое. Я лишь все глубже и глубже погружалась под воду.
   Легкие горели огнем, разрываясь от страстного желания вдохнуть хоть капельку воздуха, когда кто-то больно схватил меня за волосы и дернул изо всех сил наверх. Вокруг неприятно зачавкало, будто я попала не в ручей, а в болото, но послушно расступилось. Секунда - и неведомая сила вытащила меня на берег, аккуратно положив на траву.
   - Дура! - было первое, что я услышала, когда в голове немного улегся непонятный звон. - Совсем жить надоело?
   "Гворий, - устало подумала я, не торопясь открывать глаза. - Наверное, это он меня вытащил".
   - Тефна! - не отставал от меня привязчивый полуэльф, довольно бесцеремонно тряся за плечи. - Не притворяйся! Я знаю, что ты уже пришла в себя.
   Только почувствовав прикосновение его рук, пусть и не очень вежливое, я поняла, насколько замерзла за то недолгое время, пока была в воде. Пальцы Гвория казались настолько обжигающе-горячими, что мне не удалось сдержать невольный стон.
   - Да что с тобой? - тут же сбавил свой напор полуэльф, бережно прислоняя меня к дереву. - Воды наглоталась, что ли? Так ты даже не кашляешь.
   А я тем временем упорно пыталась открыть глаза, потому как поняла, что язык временно отказался мне повиноваться. Даже слова нельзя было вымолвить - зубы словно намертво сцепило странным холодом. Веки, впрочем, тоже. Неужели у меня смерзлись ресницы?
   - Тефна, - не унимался Гворий, - да посмотри ты на меня! А то твой отсутствующий взгляд меня пугает.
   Я малодушно заскулила от ужаса, когда поняла, что все это время мои глаза были открыты. Что же со мной случилось? Неужели я ослепла?
   - Что тут происходит? - раздался неподалеку голос Шерьяна.
   Час от часу не легче. Хоть бы одеялом меня каким укрыли, что ли. Приятного мало в одном белье перед посторонними мужчинами на траве возлежать.
   - Насколько я понимаю, Тефна решила искупаться, - ответил Гворий. - Но при этом забыла, что не умеет плавать. Потому как, когда я спустился к воде, она тонула. Точнее, лежала на дне.
   - Тонула? - удивленно фыркнул храмовник. - Тут же глубины не выше пояса.
   - Быть может, она поскользнулась, упала и ударилась головой? - неуверенно предположил полуэльф. - Это могло бы объяснить, почему сейчас она не реагирует ни на что вокруг.
   - Подожди, - прервал его Шерьян. Раздался плеск воды, секундная тишина, после которой храмовник удивленно продолжил: - Здесь очень сильно пахнет магией. Смертельной магией.
   - Правда?
   Следующие несколько минут царило молчание. Я мужественно сражалась со своим одеревеневшим телом, пытаясь пошевелить хоть пальцем. Одно радует - за мертвую меня пока не спешат принимать. А то вот бы я веселилась, будучи наскоро закопанной под ближайшим деревом.
   - В самом деле магия, - наконец констатировал Гворий и вновь взял меня за плечи, после чего задумчиво прошептал: - Тефна, что же с тобой произошло? Скажи хоть что-нибудь.
   - Дай я посмотрю. - (Моего лица коснулись чьи-то пальцы. Наверное, Шерьян поспешил прийти на помощь.) - Странно, зрачки на свет не реагируют. А ты уверен, что она вообще жива? Вон какая ледяная.
   - Я чувствую биение ее сердца, - негромко фыркнул полуэльф. - Очень медленное, но ровное.
   - Интересно, а она нас слышит? - поинтересовался храмовник.
   "Слышу!" - взвыла я что было мочи. Но, к сожалению, из моего рта все равно не вылетело ни звука. Эх, как некстати я защиту на себя нацепила. Так бы хоть мысленно пообщались.
   Видимо, столь здравая идея пришла одновременно и обоим мужчинам. Потому как Гворий после недолгой паузы спросил:
   - Шерьян, ты же думаешь о том же, о чем и я?
   - Полагаю, что да, - после недолгой паузы отозвался храмовник. - Тефна вряд ли поставила на себя сильные заклинания. Будем надеяться, их легко сломать.
   - Что вы там разглядываете? - неожиданно раздался голос Дории.
   Превосходно! Для полного счастья мне только ее присутствия здесь не хватало! Интересно, а чего это Рикки не спешит принять участия в общем собрании над моим безжизненным телом? Чего уж мелочиться - чем больше народу, тем веселее.
   Судя по легкому шороху, эльфийка подошла ближе и сама увидела, в каком бедственном положении я нахожусь. Потому как недовольно хмыкнула и язвительно произнесла:
   - Не верю своим глазам! Странно, Гворий, раньше ты был более строгих моральных принципов.
   Я зашипела от бешенства, когда сообразила, на что намекает Дория. Вот ведь гадина смазливая! Делать мне нечего, как только с ее женихом под кустами забавляться. Тем более в присутствии храмовника. Как жаль, что сейчас я не могу высказать девице прямо в лицо все, что вертится на языке.
   - Это не то, о чем ты подумала, Дория, - смущенно кашлянул Гворий. - Мы просто пытаемся понять, что случилось с Тефной. Кажется, ее только что едва не убили.
   - Да кому она нужна, - презрительно протянула девушка. - Только магическую силу на нее тратить.
   Гворий, не обращая внимания на слова невесты, легонько тронул меня за подбородок и прошептал:
   - Тефна, слушай меня. Я сейчас взломаю твою защиту. Надеюсь, все пройдет быстро и безболезненно. Самое главное - не напрягайся.
   Я печально вздохнула. И рада бы посопротивляться, да не получается - растеклась по траве, словно полужидкий кисель. Только и могу, что мысленные гневные тирады выдавать.
   В следующий миг тьма вокруг моих глаз сгустилась еще сильнее и с легким хлопком взорвалась, заставив меня зажмуриться от краткой ослепительной вспышки. Это произошло так неожиданно, что я даже не сразу поняла, что произошло. Потом недоверчиво пошевелила мизинцем. Он с радостью повиновался. Я перевела недоумевающий взгляд на Гвория, который выглядел не менее ошарашенным, и от души выругалась, убеждаясь, что дар речи вновь ко мне вернулся.
   - Точно с низшими сословиями якшаешься, коли такие словечки, не краснея, выдаешь, - недовольно заметила Дория, брезгливо рассматривая меня с приличного расстояния.
   - Иди ты знаешь куда? - миролюбиво огрызнулась я, безмерно счастливая от возвращения из мира непроглядного мрака. - Только твоих нравоучений мне сейчас и не хватало.
   Секунду эльфийка молчала, словно не смея поверить собственным ушам, а потом негодующе взвизгнула:
   - Гворий! Почему ты молчишь?! Какая-то безродная нечисть оскорбляет твою невесту!
   - Помолчи, Дория, - осадил он девушку и легонько провел тыльной стороной ладони по моей щеке. - Теплая. А ведь только что была холодная. Почему?
   Здраво рассудив, что на этот вопрос не мне отвечать, я заозиралась по сторонам, разыскивая свою одежду. Пропажа обнаружилась там, где ее оставили перед столь печальным купанием - бережно развешанной на кустах около воды. Теперь бы еще пробраться к ней как-нибудь незаметно.
   - Можно мне одеться? - спросила я, краснея от смущения. М-да, прозвучало как-то двусмысленно. Надо было просто встать и гордо начать натягивать штаны, будто ничего не произошло.
   - Конечно, - вместо Гвория, с головой ушедшего в раздумья, ответил Шерьян. - Полагаю, больше купаться ты не собираешься?
   Я не обратила внимания на иронию, скользнувшую в голосе храмовника. Вместо этого начала осторожненько бочком отступать к одежде, стараясь не поворачиваться к присутствующим филейной частью. Во-первых, это невежливо, а во-вторых, у меня на это имелись свои, очень весомые причины. Но неожиданным препятствием на моем пути стал Гворий, который, удивленно приподняв брови, с интересом следил за тем, как я, пятясь, пытаюсь спуститься к воде. Остальным до моих акробатических этюдов не было никакого дела - Шерьян присел на корточки и простер руку над ручьем. С его пальцев струился мягкий зеленоватый свет, который достигал поверхности воды и с едва слышным шипением угасал. За его действиями внимательно следила Дория, склонив голову набок. Только противный полуэльф с явным нетерпением ожидал процесса моего облачения.
   "Ну и пусть глазеет, - с неожиданной злобой подумала я. - Мне-то какое дело? Поди, не моя вина, что вся спина в шрамах".
   С этой мыслью я развернулась и первым же делом схватилась за рубашку, пытаясь как можно скорее прикрыть свидетельства давнишнего наказания плетью. Несправедливого наказания, стоит отметить, но это обычно мало кого волнует. Раз попалась - значит, за дело. Тем более что нечисть виновата всегда и во всем. Поэтому я никогда не ношу платья с открытой спиной. Незачем демонстрировать кому ни попадя бугристые страшные шрамы. Конечно, Шерьян, к примеру, мог бы их увидеть тогда, в своем доме, когда устроил мне незапланированное купание в святой воде. Но в горячке схватки не обратил внимания, а потом я уже закуталась в простыню. Жаль, что сейчас никакого, даже самого завалящего лоскута ткани не оказалось под рукой в нужный момент.
   Все время, пока я трясущимися руками пыталась попасть в рукава рубашки, внутри все сжималось от ужаса, что сейчас Гворий окликнет меня, спросит: "Тефна, что это?" И без разницы, что прозвучит в голосе: одобрение к неведомым палачам или сочувствие ко мне. А быть может, просто любопытство с легкой ноткой равнодушия.
   Но Гворий молчал. Я со всей возможной скоростью закончила одеваться и обернулась к нему, насупившись и приготовившись к вопросам. Он хмыкнул и почему-то отвел глаза. Наверное, услышал мой прочувственный внутренний монолог. Надо вновь зеркальные чары наводить, чтобы никто не смел ко мне в голову без спроса заглядывать.
   С этим благим намерением я сложила перед собой руки в подобие молитвенного жеста и приготовилась прочитать заклинание.
   - Подожди, - остановил меня Шерьян, наконец-то поднявшись на ноги и с удивлением присматриваясь к поверхности ручья, словно увидел там то, что остальным неподвластно было. - Надо сначала разобраться, что с тобой случилось и почему это так быстро прошло, едва Гворий снял твою защиту. Странно все как-то.
   - Чего странного-то? - раздраженно пожала плечами эльфийка. - Выдумываете какие-то проблемы на пустом месте. Кто Тефну убивать будет?
   - Наверное, тот, кто не хочет, чтобы мы к кругу мертвых попали, - медленно, тщательно выверяя каждое слово, произнес храмовник. - Извини, милая Дориэлия, но я всегда верю прежде всего собственным ощущениям. А они сейчас утверждают, что ручей был зачарован, и зачарован очень сильным магом. Тефна, что ты почувствовала, когда вошла в воду?
   - Не вошла, - поправила я Шерьяна. - Рухнула, словно в омут. Мне казалось, что тут неглубоко. Однако я с головой погрузилась. И все вокруг было такое... вязкое, что ли. Будто в топь попала.
   - Врет, - уверенно заявила Дория. - Это просто невозможно - тут же глубины всего по пояс.
   - По пояс, - подтвердил храмовник. - Я проверял. Но это еще ни о чем не говорит. По-настоящему сильная магия может даже в луже человека утопить. Так что это не доказательство неправоты Тефны. А что потом было?
   - Потом меня Гворий вытащил, - послушно продолжила я, в душе несколько обрадованная заступничеством своего работодателя. - Ругаться на меня начал. Я все слышала, но сказать и слова не могла. И не видела ничего вокруг.
   - Полагаю, все это прошло лишь тогда, когда я снял с тебя защиту? - прервал мой рассказ полуэльф. - Причем снял именно зеркальные чары. И прошло быстро, словно по мановению руки. Забавно.
   - Не вижу ничего смешного, - несколько уязвленно пробормотала я. Ну конечно, это же не он задыхался от ужаса, не в силах даже жестом показать, что жив.
   - Не обращай внимания, - слабо улыбнулся в ответ Гворий. - Я просто размышляю вслух. Зеркала ведь отражают. Но твоя защита, видимо, была слишком слабой, чтобы полностью отвести в сторону чужой удар. Однако чары не разбились, как это можно было бы предполагать, а стиснули тебя в подобии магической темницы. Почему?
   - Тефна, тебе было холодно? - неожиданно спросил Шерьян, с любопытством пробуя на вкус воду из ручья.
   - Очень, - кивнула я. - Когда Гворий меня вытащил из ручья, мне показалось, что от его рук у меня будут ожоги.
   Дория побледнела и с некоторым возмущением оглянулась на жениха. Ревнует, наверное. Вот глупая - к кому? Ее женишок ведь ясно дал мне понять, что терпит мое присутствие рядом только временно. Негоже начальнику городского департамента охраны порядка с нечистью якшаться.
   - Тогда все понятно, - пожал плечами храмовник. - На самом деле удар неизвестного злодея разбил защиту Тефны. Но холод, который принесла с собой атака, просто-напросто сковал осколки зеркальных чар в прочный ледяной панцирь, в котором смерзлось в единое целое и чужое волшебство, и жалкие остатки твоего заклинания, Тефна. Но тебе повезло: не будь защиты вообще, ты бы погибла на месте. А так, можно сказать, отделалась легким испугом.
   - Да уж, - тихонько буркнула я себе под нос, невольно поежившись. Интересно, и кому перебежал дорогу маленький безобидный метаморф? Вроде бы в обозримом прошлом я никому гадостей сверх меры не делала. Только в пределах нормы.
   - А почему вы так уверены, что хотели убить именно Тефну? - поинтересовалась Дория, с нарочитым ужасом оглядываясь вокруг. - Вдруг она просто случайно попала под удар, предназначенный кому-то другому? Мне, например.
   - Потому что такие ловушки не ставят на первого, кто попадется, - негромко пробурчал храмовник, еще раз окуная руку в ручей. - На них уходит слишком много энергии, чтобы так рисковать. Думаю, злоумышленник был где-то неподалеку.
   - Чего?! - подпрыгнула я на месте. - То есть он выслеживает меня? Потрясающая новость!
   - Или это один из нас, - холодно поправил меня Шерьян, с внушительным видом смыкая пальцы на рукояти клинка. Мрачно огляделся по сторонам, словно ожидая, что из ближайших кустов сейчас с диким криком выскочит несостоявшийся убийца, и только после этого тихо продолжил: - Тефна, для твоего же блага не отходи теперь далеко от меня.
   - Почему это не отходить далеко от тебя? - хмуро поинтересовался Гворий, в свою очередь делая шаг ко мне. - Это я вытащил Тефну из ручья. Не сделай я этого, она бы давным-давно утонула. А вот где ты был в это время - большой вопрос.
   - Зачем мне убивать своего провожатого? - с некой патетикой вопросил храмовник. - Она - мой единственный шанс пройти к кругу. Нет, я скорее себе руку отрублю, чем позволю, чтобы с Тефной случилось что-нибудь плохое. И потом, и ты, и я знали, что на ней зеркальные чары. А вот тот, кто на нее напал, по всей видимости, в спешке не прощупал возможную защиту. Что в конечном счете и спасло Тефну.
   - Да хватит вам друг перед другом красоваться! - не утерпев, влезла я в разговор, хотя, следует признаться, было весьма интересно послушать, как двое мужчин рвутся меня защищать. - В нашем отряде еще и Рикки с Дорией имеются.
   Шерьян и Гворий как-то странно переглянулись и, не сговариваясь, посмотрели на эльфийку.
   - А мне-то к чему об эту нечисть руки марать? - возмущенно передернула она плечами, поняв их без слов. - Вот еще! И потом, я все это время была с вами наверху.
   - Действительно, - несколько обескураженно протянул Гворий, словно расстроившись, что его невеста так ловко оправдалась. - Но тогда кто?
   - По-моему, в нашем отряде был еще кто-то, - вновь вмешалась я в разговор. - Шерьян, а где твой сын?
   - Рикки? - недоуменно нахмурился храмовник. - Здесь где-то. Он пошел собирать хворост для костра.
   - Ну-ну, - язвительно хмыкнул Гворий. - Кстати, неплохая мысль, Тефна. Думаю, именно этому юнцу из всех нас путешествие к кругу кажется наиболее неприятным. Мало ли что его там ожидает.
   - Это совершенно невозможно! - твердо возразил храмовник. - Рикки не маг. Он мог бы напасть на Тефну, но явно не таким образом.
   - Да что ты говоришь, - скептически передразнил его Гворий. - У твоего сына столько талантов, что всех и не упомнишь.
   - Не смей оскорблять моего мальчика!
   Я испуганно вжала голову в плечи. Кажется, сейчас между двумя мужчинами снова начнется поединок - в ореховых глазах храмовника бушевало пламя бешенства. Гворий же, в свою очередь, так сильно вцепился в рукоять клинка, что костяшки пальцев побелели от напряжения.
   - Хватит! - поспешила помешать возможному поединку Дория, бесстрашно вставая между мужчинами. - Быть может, Рикки и в самом деле ни при чем. Давайте не будем сразу же подозревать друг друга. Шерьян, ты сам говорил, что это может быть делом совершенно постороннего человека.
   Я жалобно вздохнула. Еще лучше - значит, где-то в кустах сидит неведомый безжалостный убийца, который только и ждет момента, чтобы на меня напасть. Пожалуй, надо как можно быстрее на себя защиту обратно установить. Мало ли что.
   Никто не возражал, когда я принялась сосредоточенно бормотать себе под нос. Гворий мрачно наблюдал, как храмовник тщательно моет руки в пресловутом ручье. Дория не менее пристально следила за выражением лица своего возлюбленного жениха, словно пытаясь отыскать там свидетельства каких-то запретных дум. Но стоило мне, закончив наводить чары, сделать лишь шаг по тропинке вверх, стремясь покинуть несчастливое место, как оба мужчины в один голос воскликнули:
   - Тефна, стой!
   От неожиданности я подпрыгнула и с некоторой опаской обернулась, гадая, что еще эти нехорошие типы придумали для меня.
   Некоторое время Гворий и Шерьян мерились взглядами, словно молчаливо выясняя, кому первым начинать тяжелый разговор. Наконец храмовник вздохнул и сделал приглашающий жест рукой, уступая первенство полуэльфу.
   - Не отходи далеко, - приказал тот. - И вообще, старайся быть на виду или у меня, или у Шерьяна. Думаю, ты согласишься, что нам больше таких приключений не надо. Береги себя.
   - Спасибо, - растроганно прошептала я, невольно заливаясь краской. Впервые кто-то признался, что тревожится обо мне. Не думала, что это так приятно слышать.
   - Потому как без тебя вся поездка к кругу мертвых теряет смысл, - тут же жестокосердно добавил Шерьян, моментально вернув меня с небес на прозаическую землю.
   Эх, как все-таки обидно слышать, что окружающие беспокоятся не о твоей безопасности, а о благополучном завершении дела, не более.
   - Постараюсь, - уныло буркнула я. - Мне самой жить еще не надоело.
   Гворий улыбнулся, словно поняв, какие на самом деле слова вертелись на моем языке. Потом любезно предложил руку Дории, которая моментально раскраснелась от удовольствия, помогая преодолеть девушке крутой подъем. Мне осталось только уныло плестись за ними, испуганно вздрагивая при каждом подозрительном шорохе в кустах.
  

* * *

  
   На землю неторопливо опускалась ночь. Я удобно расположилась на траве, без спроса стянув самое мягкое одеяло, и бездумно таращилась в быстро темнеющее небо. Точнее, почти бездумно, поскольку за время, прошедшее с момента такого невезучего купания, успела уже тысячу раз обдумать положение, в которое угодила. И сейчас просто лениво размышляла, как мне следует поступить, если, к примеру, ночью вдруг захочется по нужде в кустики. Стоит ли терпеть до победного или все же рискнуть и разбудить кого-нибудь. Наверное, это будет забавно выглядеть со стороны: "Шерьян, проснись, пожалуйста. Не проводишь ли ты меня до того милого раскидистого деревца и не подождешь ли рядом немного?" Да лучше сразу умереть, чем так позориться.
   - Можно присесть? - Ко мне неслышно подошел Рикки.
   Я с некоторой опаской покосилась на светловолосого паренька. Интересно, не собирается ли он превратиться прямо сейчас в дикого зверя и задрать меня на глазах многочисленных удивленных свидетелей. Да, с такими темпами недолго и манию преследования заработать.
   - Конечно, - когда пауза затянулась до неприличия, все же разрешила я, поняв, что юнец не собирается уходить.
   - Спасибо, - улыбнулся Рикки и осторожно опустился на краешек одеяла. Облокотился на свои колени и искоса взглянул на меня: - Слышал, тебе сегодня сильно досталось.
   - Так получилось, - слабо улыбнулась я.
   Все подозрения по поводу того, что юноша сбежал, рассеялись, едва мы поднялись от ручья. Рикки невозмутимо разделывал упитанного кролика, удобно расположившись около целой кучи сухих веток. Он с некоторым изумлением оглядел нашу процессию, но что-либо спрашивать не стал, заметив предупреждающий жест своего отца. Впрочем, это не помешало Гворию битых полчаса разгуливать вокруг Рикки, с подозрением принюхиваясь. Полуэльф этим весьма напоминал гончего пса, берущего след, поэтому я едва удержалась от смеха. Но юношу подобные хождения нисколько не смутили, будто такое странное поведение окружающих было ему не в новинку. А может, он и в самом деле привык с момента рождения находиться под пристальным вниманием посторонних людей.
   - Ты тоже думаешь, что это мог быть я? - В голосе Рикки неожиданно прозвучала горькая ирония.
   Я удивленно посмотрела на юношу, но он с отсутствующим видом вглядывался в пространство перед собой.
   - Думаю, это мог быть любой из нас, - немного подумав, с тяжелым вздохом отозвалась я. - Или вообще кто-нибудь чужой.
   Рикки долго молчал, получив столь расплывчатый ответ. Затем устало потер лоб и чуть слышно выдохнул:
   - Я кажусь тебе чудовищем?
   - Как сказать, - замялась я, судорожно пытаясь сообразить, как бы не обидеть юношу честностью. - Я тебя не понимаю. А то, что непонятно, всегда пугает.
   - Ты права. - Рикки внезапно усмехнулся. - Я и сам себя часто боюсь. Когда кажется, что мое тело не принадлежит мне более. Знаешь, как страшно бывает, когда неведомая сила захватывает власть над твоими мыслями, твоими чувствами, твоими мечтами, наконец. И все, что тебе остается, - роль стороннего наблюдателя.
   Я молчала, не зная, как реагировать на внезапный приступ откровения у сына храмовника. В таких разговорах необходимо выверять каждое слово, чтобы случайно не обидеть собеседника. Иначе не успеешь моргнуть, как обзаведешься смертельным врагом. Люди становятся очень обидчивыми и постоянно ждут подвоха, когда осмеливаются кому-нибудь довериться.
   - Хотя кому я это рассказываю? - хмыкнул Рикки. - Ты сама все прекрасно понимаешь. Я вижу, когда-то тебе тоже пришлось впустить в свое тело зло. Ты ведь тоже убивала.
   - У меня не оставалось другого выбора, - глухо отозвалась я. - Мне надо было выбраться из клетки. А этого без истинного бешенства зверя не сделаешь.
   - Кому ты рассказываешь? - Юноша негромко рассмеялся. - Я каждый миг борюсь с демоном внутри себя. Вот сейчас смотрю на тебя и думаю, как было бы легко свернуть твою хрупкую шейку. И даже отец с его хваленым мастерством и могуществом мага не успеет прийти к тебе на помощь.
   - Ты хочешь меня напугать? - перебила я Рикки. - Поздравляю, у тебя это прекрасно получилось.
   - Нет, - мотнул головой юноша. - На самом деле не хочу. Просто... Постарайся понять меня. Тогда, в спальне, я не желал тебе зла. Сам не знаю, что на меня находит в такие моменты. С одной стороны, я понимал, что поступаю дурно, но в то же время кто-то навязчиво шептал на ухо: возьми ее, она только этого и жаждет. Ты что-то говорила, а мне казалось, призываешь в свои объятия. Я не знаю, что со мной происходит, Тефна. И боюсь, что когда-нибудь все, что мне останется в этой жизни, - лишь наблюдать за зверствами своего второго "я" со стороны, не в силах этому препятствовать.
   - Тогда ты должен радоваться, что мы едем к кругу. Возможно, там твой отец найдет способ помочь тебе.
   - Скорее себе, - тихо поправил меня Рикки. - Нет, не так. Прежде всего себе. Он хочет выпросить прощения у моей матери за то, что пошел на поводу у святых отцов храма. Мечтает еще раз встретиться с ней, заглянуть ей в глаза. А я лишь достаточный предлог, чтобы пойти на такую авантюру. Ведь моего отца всю жизнь учили, что любовь - недостойная эмоция для храмовника. Вот он до сих пор и не смеет признаться даже себе, что был счастлив с моей матерью.
   Юноша прикрыл глаза, потер виски с таким мученическим видом, будто его терзала сильная головная боль, и неслышно добавил, так что мне пришлось напрячь весь свой слух:
   - Жаль, что нельзя выбрать судьбу. Я бы предпочел не родиться вовсе, нежели жить так, непонятно кем.
   После этих слов нестерпимо захотелось обнять Рикки или сказать хоть что-нибудь ободряющее. Но в глубине души меня глодал гадкий, мерзкий червячок сомнения - вдруг он специально все это рассказывает. Добивается таким образом моего расположения. А когда дождется, что я начну ему доверять, нанесет удар в самый неожиданный момент. Исчадия бога-отступника бывают очень убедительными. Им это жизненно необходимо, чтобы привлекать в свои сети все новых и новых доверчивых жертв.
   Впрочем, юноша и не ждал никаких слов. Он просто сидел рядом со мной и наблюдал, как огромное солнце умирает за линией горизонта. Ярко-алый отблеск заката ложился неровными пятнами на скулы Рикки, превращаясь в подобие чахоточного румянца. И казалось, что можно провести так вечность - думая каждый о своем. Не часто встречаются люди, с которыми приятно рядом помолчать.
   - О чем это вы тут шушукаетесь? - неожиданно прервал наши странные посиделки Шерьян, неслышно подойдя из-за спины.
   Я привычно вздрогнула от внезапности его появления. Хотелось бы все же знать, каким образом ему удается так бесшумно передвигаться.
   Рикки никак не отреагировал на вопрос своего отца, предоставив честь отвечать мне. Я неопределенно пожала плечами и нехотя буркнула:
   - Да так... Отдыхаем. Если завтра ничего не произойдет, то к вечеру мы будем на месте.
   - Это хорошо, - довольно усмехнулся Шерьян. - Послезавтра день летнего солнцестояния. Самое время для вызова мертвых.
   - Меня это не касается, - довольно резко оборвала я храмовника. - Мое дело - довести тебя до круга. Дальше - что хочешь, то и делай.
   - Тефна, - смущенно начал Шерьян, явно не ожидавший от меня настолько бурной реакции, - Тефна, а за какие деньги ты бы открыла для меня круг? Конечно, я, наверное, справлюсь и сам, но метаморфу такие вещи удаются намного проще и быстрее. Это не входит в наш договор, но, быть может, за дополнительную плату ты бы взялась...
   Я с шипением втянула в себя воздух, пытаясь успокоиться. Вот, значит, куда Шерьян клонит. Использовать меня в качестве проводника по полной. Впустить через мое тело душу своей жены в этот мир. Чтобы она - Индигерда - смотрела при помощи моих глаз, говорила моим голосом, прикоснулась к мужу моими руками. Пусть ненадолго, но стала мною. Он хоть представляет, на что просит меня пойти?
   - Ни за какие деньги. - Слова с трудом выходили из пересохшего горла. - Никогда и ни за что. Лучше не проси.
   - Но почему? - слабо удивился Шерьян и тут же осекся, поймав мой бешеный взгляд, в котором горели зеленые злые огни разъяренного зверя.
   - По-то-му, - по слогам процедила я. - Открыть круг - значит, на время умереть. Поменяться с упокоенным местами. Почувствовать все то, через что ему пришлось пройти перед смертью. Это больно, Шерьян, это очень больно, но даже не в этом суть. Вызывая мертвого, ты на миг в полной мере ощутишь его отчаяние, его дикое желание жить, поскольку на другом берегу призрачной реки есть только несбывшиеся надежды и горечь по навсегда утраченному.
   - Ты так говоришь, будто испытала это все однажды, - негромко заметил храмовник с легким интересом в голосе. С интересом, но не с сочувствием.
   - Неважно.
   Шерьян с иронией изогнул бровь, потом открыл рот, видимо собираясь продолжить расспросы. И совершенно не обращая внимания на мучительную гримасу, которая исказила мое лицо.
   - Отец, - неожиданно пришел ко мне на помощь Рикки, - мне кажется, Тефне неприятен этот разговор.
   - Что? - От удивления Шерьян даже поперхнулся. Смерил сына внимательным взглядом, будто не веря, что юноша что-то осмелился сказать в его присутствии.
   Рикки ответил спокойной и немного усталой улыбкой, и храмовник окончательно растерялся. После чего махнул рукой, показывая, что беседа окончена, и поспешно отошел к костру, где о чем-то негромко спорили Гворий и Дория.
   - Спасибо, - поблагодарила я юношу, который уже поднялся на ноги.
   - Не за что, - холодно отозвался он. - Считай, что это мое извинение за то происшествие в спальне. А сейчас, прости, вынужден оставить тебя. Пойду прогуляюсь, остыну немного.
   Я неосторожно посмотрела в светлые глаза Рикки и невольно поежилась. Кто-то чужой и смертельно опасный ответил на мой взгляд, будто запоминая мое лицо на будущее. Юноша с усилием отвернулся и глухо бросил через плечо:
   - Прости. Мне в самом деле надо побыть одному. Иначе...
   Рикки не закончил фразу, почти бегом рванув с места. Но я даже обрадовалась этому. Не хотелось бы присутствовать рядом с ним, когда зло заявит права на его тело. По всей видимости, именно это сейчас и произойдет. Некоторые битвы не нуждаются в свидетелях.
   В этот вечер я так и не рискнула присоединиться к остальным, которые сидели у костра и вполголоса переговаривались. Впрочем, меня никто и не звал в компанию. Правильно, надо быть последовательными. Если уж заявили, что нечисти не место рядом с добропорядочными людьми, то и разговаривать с ней без веского повода ни к чему. Я была только рада подобному развитию событий. Есть у меня такая неприятная особенность - слишком быстро привыкаю к хорошему отношению. И любое неосторожное слово, брошенное потом походя мне, кажется величайшей несправедливостью в мире. Сколько раз я зарекалась верить людям, столько раз и обманывалась впоследствии.
   Рикки вернулся, лишь когда на небо выплыла полная луна и Шерьян принялся обеспокоенно поглядывать в сторону леса, темнеющего неподалеку. Даже Гворий к тому времени заметно занервничал, то и дело громко втягивая в себя воздух. Но едва полуэльф встал, с самым мрачным выражением лица положив ладонь на рукоять меча, как из сгустившегося мрака выступил юноша.
   - Долго гуляешь, - неодобрительно заметил Гворий, возвращаясь на свое место.
   - Проверял, нет ли за нами погони, - пожал плечами Рикки, небрежным жестом утирая пот со лба.
   Гворий скептически хмыкнул, но промолчал, лишь понимающе ухмыльнулся при виде почти оторванного рукава рубашки юноши, словно тот долго пробирался через кусты. Или дрался с кем-то. Но запаха крови на сыне храмовника не было.
   - Пора ложиться спать, - предложила Дория. Застеснялась чего-то и чуть слышно добавила, невольно покраснев: - Надеюсь, дорогой, ты не будешь против, если я лягу с тобой под одним одеялом?
   - Нет, - с некоторым неудовольствием отозвался Гворий. - Конечно же нет. Я установлю на ночь охранные чары, чтобы обезопасить нас от повторного появления того, кто пытался убить Тефну. Но этот некто показал себя очень сильным магом, так что излишне полагаться на защиту не стоит. Думаю, нам вообще не мешало бы держаться рядом.
   - Около нее я не лягу! - тут же заявила эльфийка, негодующе ткнув в мою сторону пальцем.
   Такое чувство, будто я была бы счастлива от подобного соседства!
   - Отлично! - фальшиво обрадовалась я. - Тогда, чур, я устроюсь с краешку, подальше от всех вас. Ежели что, пусть меня первой убивают. Надеюсь, дальше и без моего участия доберетесь.
   - Это не дело, - вступил в спор Шерьян. - Нельзя подвергать тебя такой опасности. Тефна, ты спишь около меня!
   - С какой это стати? - неожиданно возразил Гворий, не обращая внимания на злобное шипение эльфийки. - Я до сих пор не уверен, что это не ты пытался убить Тефну. Мало ли что ты задумал на самом деле.
   - И что ты предлагаешь? - ехидно осведомился храмовник. - Кажется, твоя милая невеста уже заявила, что постель этой ночью ты будешь делить с ней. И соседства с нечистью Дориэлия не потерпит.
   - Никакого соседства не будет, - быстро отозвался Гворий, будто уже давным-давно все решил. - Положим Тефну посередине. С одного бока я, с другого, так и быть, ты. А Дория с другого края. Все логично. И ты, в свою очередь, тоже сможешь присмотреть за сыном.
   - А мое мнение вы не желаете узнать? - мрачно пробурчала я, совершенно не обрадованная перспективой провести ночь меж двух огней. Значит, в одно ухо мне Шерьян дышать будет, а в другое - Гворий? Очень мило. Вдруг еще храпеть начнут, тогда точно в очередной раз не высплюсь.
   - Ты разве против?! - воскликнул храмовник с таким удивлением, будто любая уважающая себя нечисть была бы безмерно счастлива от подобного соседства со злейшим врагом.
   - Как сказать, - замялась я.
   На ум невольно пришло соглашение, которое мы заключили с Шерьяном по поводу книги. Пожалуй, более удобный момент тяжело себе представить. Даже подкрадываться в ночи к спящему полуэльфу не придется. Просто тихонечко засуну руку к нему под одеяло и возьму то, что надо. И не подумайте дурного - книгу свою у него из-за пояса штанов вытащу.
   - Хорошо, - неожиданно твердо ответила я. - Согласна, спим так. Только, чур, в ухо не сопеть, одеяло не стаскивать и не брыкаться.
   Гворий и Шерьян недоуменно переглянулись, явно не ожидая такой быстрой победы. А я невинно захлопала ресницами, пытаясь не растянуть губ в пакостливой улыбке. Заодно и заносчивую эльфийку проучу - вон она аж побледнела вся от гнева, что какая-то нечисть осмелилась рядом с ее женихом лечь.
   Храмовник, видимо опасаясь, что я передумаю, принялся за устройство ночлега для пяти человек. Говоря откровенно - просто перетащил все одеяла в то место, где земля была более ровной и без узловатых корней. Гворий тем временем вдумчиво отмерил шагами небольшой круг, куда как раз и поместилось спешно сооружаемое лежбище, после чего воздел руки и что-то монотонно забубнил себе под нос. Шерьян, не отвлекаясь от своего дела, прислушался, потом одобрительно кивнул, когда с пальцев полуэльфа полился голубоватый холодный свет, прозрачной сферой опустившийся на выбранное место. Дышать сразу стало труднее, словно невидимая тяжесть легла на грудь. Нет, это не было неприятно, но и удовольствия не доставляло. Рядом с хриплым придыханием вздохнул Рикки, явно ощутивший те же проблемы.
   - Придется потерпеть, - ответил Гворий на невысказанный вопрос, застывший у меня в глазах. - Это защитные чары на обычных людей не оказывают никакого влияния. Но вот тем, кто так или иначе относится к нечисти, они могут причинить некоторое неудобство. - Полуэльф помолчал, а затем добавил с непонятным выражением на лице, смесью гордости и злости: - Мне тоже весьма нелегко находиться в таком круге.
   Дория, услышав невольное признание своего жениха, фыркнула, но промолчала. Я задумчиво почесала бровь, перехватив смущенный и чуть оправдывающийся взгляд, который полуэльф бросил на девушку. Никак не могу понять, кем же является Гворий на самом деле. Шерьян упоминал, что у него в родне была нечисть. Но почему тогда он так плохо относится ко мне? Неужели стыдится своего происхождения? И почему тогда Дория, несмотря на неоднократные заявления о нелюбви к нашему брату, все же решилась на брак с полукровкой? Не похоже на обычное поведение эльфов - они же снобы те еще, чистота крови для них превыше всего.
   Здраво рассудив, что размышлять подобным образом можно еще долго, но ответов на вопросы все равно сейчас не дождешься, я юркнула под одеяло, где с наслаждением вытянулась и закрыла глаза. Спустя несколько мгновений моему примеру последовали и остальные. Только Дория пыталась ворчать, что ей холодно спать с краю, но на недовольство эльфийки никто не обратил внимания, поэтому она быстро замолчала. Наконец-то наступила тишина, перемежаемая лишь согласным ровным сопением с обеих сторон от меня. А теперь подождем, пока народ покрепче заснет.
   Я лежала в полной темноте на спине и прислушивалась к мерному биению сердца полуэльфа, без труда различая его пульс среди остальных ночных шумов. Гворий дышал медленно и глубоко, словно заснул сразу же, как лег. Интересно, не притворяется ли? И ведь не проверишь никак. Любопытно, если мужчина проснется от того, что я лезу к нему в штаны, какой будет его первая реакция? Сразу мне руку сломает или сначала на смех поднимет? Вряд ли Гворий обрадуется таким недвусмысленным приставаниям со стороны нечисти. Скорее огорчится безмерно. Как недавно Дория заявила, он у нас существо высокоморальное. А вот моя репутация, если эту шалость обнаружат, при любом исходе дела погибнет безвозвратно. Хотя, если честно, когда меня останавливали подобные рассуждения?
   Полуэльф что-то неразборчиво пробормотал во сне и перевернулся на спину, закинув руки за голову. Вот он, мой шанс!
   Я осторожно повернулась к Гворию, незаметно постаравшись придвинуться как можно ближе. Мой нос почти уткнулся ему в плечо. Надо признать, на таком близком расстоянии мне наконец-то удалось уловить запах полуэльфа. Приятная смесь из уже знакомого аромата лесных фиалок и чего-то еще... Слабая нотка тягучего пряного благовония, которым любят окуривать свои величественные дворцы эльфы. Странно, а это откуда? Неужто Гворий недавно был при дворе эльфийского короля? Или просто переобщался с Дорией, хотя от нее я этого запаха не улавливала.
   Пока я пыталась придумать объяснение непонятному аромату, который запутался в волосах Гвория, моя рука уже шаловливо скользнула к нему под одеяло. Так, а теперь немного передохну. Мне пока спешить некуда - вся ночь впереди. Лучше прислушаюсь, все ли спокойно вокруг.
   Дыхание Гвория оставалось таким же глубоким и ровным. Вроде бы ничего не почувствовал. Значит, продолжим. Теперь самое сложное - осторожно приподнять рубаху и мягко вытащить книгу.
   Я глубоко вздохнула и, передвигаясь буквально по чуть-чуть, потянула льняную ткань наверх, обнажая живот полуэльфа. Затем невесомо прикоснулась к переплету вожделенной книги. И тут же едва не заорала в полный голос от ужаса, потому как наткнулась на чьи-то пальцы, которые так же жадно рыскали по телу Гвория, пытаясь вытащить мою бывшую собственность. Первым желанием было отдернуть руку и сделать вид, будто я тут вообще ни при чем - просто сплю и вижу сладкие сны. Но буквально сразу же меня накрыло безрассудное бешенство. Значит, Дория и тут подсуетилась - желает мою вещь безнаказанно украсть. Вот еще! Не отдам!
   С этими гневными мыслями я изо всех сил вцепилась в переплет и потащила книгу наверх, уже не беспокоясь о том, что могу разбудить Гвория. Дория тоже не отставала - в кровь разодрала ногтями мое запястье, пытаясь остановить. Но что самое интересное, шума не поднимала, словно опасаясь того же, чего и я. Несколько минут мы сражались в полной тишине, боясь нарушить покой Гвория даже яростным сопением.
   - Девушки, вы дадите мне сегодня отдохнуть? - неожиданно прервал нашу битву насмешливый и на удивление бодрый голос Гвория. - Все равно книгу ни одна, ни вторая не получит.
   - Так ты не спишь?! - не удержалась я от удивленного восклицания, совершенно забыв убрать руку с живота Гвория.
   Впрочем, Дория тоже опешила от замечания жениха и, забывшись, испуганно вцепилась в мое запястье.
   - С вами поспишь, пожалуй, - устало вздохнул Гворий, после чего решительно засунул книгу поглубже в штаны и для верности положил сверху сразу обе руки.
   - Это не то, о чем ты подумал, - робко осмелилась на возражение эльфийка.
   - Вот как? - ядовито осведомился Гворий. - А о чем я подумал, по-твоему?
   - Ну-у, - смущенно протянула Дория, - не знаю. Я просто хотела обнять своего жениха.
   Гворий вместо ответа ехидно хмыкнул, но сказать ничего не успел. Потому как его прервал крайне недовольный храмовник, который приподнял голову и мрачно буркнул:
   - Заткнитесь. Утром свои любовные дела обсудите. Хотя я бы на твоем месте, приятель, только счастлив был - сразу две женщины, не сговариваясь, к тебе в штаны полезли.
   Гворий как-то подозрительно забулькал, словно сдерживая хохот. А я, в свою очередь, натянула одеяло до самого носа, сгорая от стыда. Ну вот, а как все хорошо начиналось. Но с другой стороны - благо, что полуэльф хоть не очень разозлился. А то щеголять бы мне сейчас с подпаленной шкурой.
  

* * *

  
   Рассвет я встретила на ногах, проснувшись первой. Странно, обычно мне только дай повод - до победного дрыхнуть буду. Но в такой близости от круга мертвых, как оказалось, тяжело наслаждаться заслуженным отдыхом. Всю ночь мне чудилось, будто что-то давит на грудь, сжимает голову в стальные тиски, принуждает к чему-то. Иногда я почти слышала, как на ухо кто-то шепчет жалобно, умоляя помочь. Но кому и в чем - не разобрать. В плотном, словно кисель, воздухе тонули любые звуки. Казалось, будто я стою в белом непроглядном тумане, где нет даже подобия дороги. Знаю, что должна сделать первый шаг, но боюсь, потому как неверный выбор навсегда оставит меня в этой призрачной стране.
   Понятное дело, выспаться в такой гнетущей обстановке было совершенно невозможным делом. Поэтому я предпочла выбраться из теплой постели в несусветную рань. В голове вновь мелькнула шальная мыслишка, что было бы неплохо обчистить полуэльфа. Но сразу же умерла, поскольку Гворий чутко приоткрыл один глаз, едва я пошевелилась.
   - Почему не спишь? - шепотом спросил он, увидев, что я собираюсь встать.
   - Не могу, - чуть слышно отозвалась я. - Плохо здесь. Слишком близко к излому.
   - Мертвые о помощи просят? - догадливо усмехнулся Гворий. После чего осторожно убрал руку, которую Дория положила ему на грудь, обнимая, и тоже поднялся. Потянулся, разминаясь, и внимательно огляделся по сторонам.
   В окрестностях было тихо так, как бывает лишь в предрассветных серых сумерках. Только назойливо чирикала где-то поодаль ранняя пташка, подначивая остальную пернатую братию к подъему.
   - Вроде никого вокруг, - негромко произнес Гворий и прищелкнул пальцами, снимая защиту.
   Я с облегчением вздохнула полной грудью. Хорошо все-таки, когда никакая магия на тебя не давит.
   - Будем остальных будить? - деловито поинтересовалась я, кивком указывая на безмятежно спящих товарищей по путешествию.
   - Успеется, - покачал головой Гворий. - Давай лучше прогуляемся немного. Заодно и поговорим.
   - О чем? - скептически вопросила я. - О чем тебе, начальнику городского департамента, разговаривать с нечистью? Разве только о том, как ты нас уничтожаешь по мере сил.
   - Интересная тема для беседы, - улыбнулся Гворий, без разрешения подхватывая меня под локоть. - С нее и начнем. Но чуть подальше от остальных. А то рядом с Шерьяном никогда нельзя быть уверенным, когда он спит, а когда только притворяется.
   - На себя посмотри, - мирно проворчал храмовник, не открывая глаз. - И вообще, куда это ты мою провожатую без спроса собрался тащить? Торопишься закончить то, что не удалось вчера?
   - По-моему, мы уже обсуждали этот вопрос, - без малейшего раздражения парировал Гворий. - И пришли к выводу, что попытаться убить мог любой из нас.
   - Но не двое сразу, - с легким нажимом добавил Шерьян, тоже поднимаясь. - Поэтому, если хочешь что-то сказать Тефне, говори это в моем присутствии.
   Гворий поморщился, но промолчал. После чего пожал плечами и махнул рукой:
   - Ладно, святые отступники с тобой. В принципе наш разговор и тебя неким образом касаться будет. Вдруг что дельное посоветуешь.
   - Вот как? - удивленно поднял брови Шерьян. - Весьма любопытно. - Он торопливо натянул сапоги и, в последний раз с сомнением оглянувшись на дрыхнущего без задних ног сына, подошел к Гворию.
   - Не боишься невесту одну при таком соседстве оставлять? - спросила я полуэльфа, кинув быстрый взгляд на покинутое место ночлега, где теперь лежали только Дория и Рикки.
   - Нет, - усмехнулся Гворий. - За нее не боюсь. За Рикки - возможно, но это уже проблемы Шерьяна.
   - Рикки у меня смелый мальчик, - понятливо кивнул храмовник. - Думаю, в случае беды он справится своими силами.
   - Хотела бы я понять, о чем вообще речь, - хмуро пробормотала я, невольно покосившись на мирно спящую эльфийку.
   Вроде бы девушка как девушка, ничего сверхъестественного. Не думаю, что она сумеет оказать достойное сопротивление Рикки, если тот вдруг задумает воспользоваться нашим отсутствием и напасть на нее. Не понимаю такого пренебрежительного отношения к собственной невесте. Словно ее безопасность Гвория совершенно не заботит.
   - Да успокойся ты, - сказал он, уловив мои сомнения. - С Дорией в самом деле ничего не произойдет. И потом, наш разговор вряд ли займет много времени.
   Я неожиданно рассердилась на себя за глупые волнения. Хватит уже беспокоиться о чужих людях! Это проблемы Гвория и Дории, но никак не мои. Пусть сами разбираются в своей семье.
   Тем временем полуэльф мягко увлек меня по знакомой тропинке к печально известному ручью. За нами бесшумно следовал Шерьян, видимо нисколько не удивившись странному направлению для прогулки. В овраге было еще совсем темно, поэтому храмовник сотворил маленький магический огонек, который плыл перед нами, освещая путь.
   Мрачные предчувствия начали терзать меня с удвоенной силой, когда мы остановились у того самого места, где я чуть не утонула. Вон, даже трава до сих пор примята - именно туда Гворий вытащил мое безжизненное тело.
   - Вы вступили в сговор и решили утопить меня? - кашлянув, спросила я, постаравшись, чтобы мой голос звучал как можно более спокойно. - Завершить то, что сорвалось вчера?
   - Интересная идея, - задумчиво протянул Шерьян. - Но, полагаю, ошибочная. Не так ли?
   - Лично я пока не собираюсь убивать Тефну, - любезно улыбнулся Гворий, не обращая внимания на то, как я поморщилась от слова "пока". - И сюда я привел вас лишь для того, чтобы в том числе обсудить и вчерашнее происшествие. Потому как я знаю, кто пытался прикончить нашу милую провожатую.
   - Неужели? И кто же?
   Мужчины обменялись понимающими взглядами, после чего храмовник негромко похвастался:
   - А я все же раньше догадался. Еще вчера. Но не хотел делиться своими соображениями, пока ты сам не поймешь.
   - Да что ты говоришь, - язвительно фыркнул Гворий. - Я понял, кто несостоявшийся убийца, еще когда мы стояли около ручья. Просто желал получить еще одно неопровержимое доказательство.
   - Какие вы оба умные - прямо страшно рядом стоять, - не удержалась я от ехидного замечания. - Быть может, прекратите друг перед другом хвастаться и наконец-то расскажете, кто главный злодей и душегуб?
   Гворий как-то странно замялся и посмотрел на храмовника, будто умоляя помочь ему.
   - Ну уж нет, - довольно расхохотался Шерьян. - Это твои семейные дела, ты из них и выкручивайся.
   Естественно, после таких недвусмысленных слов даже в моей ничего не понимающей голове зародилось страшное подозрение. Я насупилась и грозно взглянула на Гвория, уперев руки в бока:
   - Значит, это твоя ненаглядная невеста пыталась меня угробить?
   - Да, - не стал отнекиваться он. - Это была Дория. Я понял это практически сразу. Когда она, едва услышав, что тебя хотели убить, моментально сказала про магический удар. А ведь мы к тому моменту ни словом не обмолвились о том, как именно тебя собирались устранить из игры. Мало ли, вдруг на тебя напали с мечом или столкнули в воду. Но она будто знала, какой именно способ выбрал неведомый злодей. Впрочем, почему "будто"? Знала наверняка, потому как и была злоумышленником.
   - Ничего не понимаю, - с тяжелым вздохом призналась я. - К чему ей на меня нападать? Только из-за презрения к нечисти? Ну так обругала бы меня, не общалась бы до окончания путешествия. Если бы я убивала всех, кто когда-либо выводил меня из себя, то в нашем королевстве народу заметно поубавилось бы.
   - Дело не в презрении, - возразил Гворий. - Дело в круге мертвых. Моя милая невеста не хочет, чтобы мы к нему пришли. Именно это нежелание я уловил, когда случайно столкнулся с ней у лошадей. Знаешь, с самого начала появление Дории показалось мне странным. Откуда она знала, где меня искать? Окрестности Мейчара велики, самостоятельно, без чужой подсказки, блуждать тут можно долго. Однако ей словно указали дорогу ко мне.
   - Зачем? - скептически спросила я. - Боялись, что ты переметнешься на сторону Шерьяна, и рассчитывали, что присутствие невесты послужит достаточным сдерживающим моментом?
   - Вот видишь, - Гворий одобрительно кивнул, - иногда ты способна вполне здраво рассуждать. Полагаю, тот, кто прислал Дорию, надеялся, что она будет контролировать меня. Не допустит, чтобы я поговорил с Шерьяном по душам. Но вышла накладка. С недавних пор присутствие невесты стало меня тяготить. По разным причинам, которые не хотелось бы сейчас обсуждать. Дория явно не ожидала, что я всеми способами буду избегать оставаться с ней наедине. Вот и занервничала, забеспокоилась - не стало ли мне известно что-нибудь о ее планах. А это, в свою очередь, на какой-то миг ослабило защиту Дории и позволило мне прочитать ее мысли. Точнее, узнать, что она прибыла сюда не с целью увидеться со мной, а с целью помешать возможной поездке к кругу мертвых.
   - Ну, на оговорку Дории и я обратил внимание, - воспользовавшись секундной паузой в объяснении Гвория, вмешался Шерьян. - Но это могла быть просто случайностью. Ты говорил, что получил неопровержимое доказательство. Какое же?
   - Этой ночью мне повезло оказаться в объятиях сразу двух красивых девушек, - спрятав улыбку в уголках губ, произнес Гворий, старательно не обращая внимания на мой смущенный румянец. - Жаль, конечно, что их интересовала не моя персона, а некая книжка. Ну, от Тефны я ничего другого и не ожидал. Напротив, удивился бы, если бы она не совершила нечто подобного, пытаясь вернуть некогда принадлежавшую ей вещь. Думаю, и ты, Шерьян, приложил к этому руку, заключив с Тефной какой-нибудь договор. Вроде такого - она крадет книгу, а ты открываешь ей секрет моего телепатического дара. Или что-то наподобие, в принципе неважно. Но вот откуда Дория знала о существовании книги? И почему она была ей так необходима?
   - Хороший вопрос, - кивнул храмовник и устремил на меня тяжелый немигающий взгляд.
   Чуть погодя к нему присоединился в этом занятии и Гворий. Под перекрестием их взоров мне сразу же стало очень неуютно. Словно во всех наших бедах и злоключениях была виновата именно я - откровенничала сверх меры с Дорией, сама зачаровала ручей и благополучно в него свалилась. Да мало ли что еще можно придумать? Возмутилась таким чрезмерным мужским вниманием и зеркальная защита. В ушах раздался слышимый только мне предупреждающий хрустальный звон.
   - Я-то тут при чем? - обиженно насупилась я, невольно отступая по тропинке вверх. - Про книгу никому ничего не говорила - хвостом клянусь.
   - Извини, - первым спохватился Шерьян, отводя глаза. - Мы тебя, конечно, ни в чем таком не подозреваем.
   - Как сказать, - прервал его Гворий, наступая на меня, и выражение лица у него при этом было весьма нехорошее. - Тефна, дорогая, а поведай мне, злому и въедливому начальнику городского департамента охраны порядка, где твой друг взял эту книгу?
   - Откуда я знаю? Поди, из библиотеки позаимствовал, - буркнула я, пожимая плечами и упираясь спиной в дерево. Кажется, отступать дальше некуда.
   - Правда? - нарочито удивился Гворий, останавливаясь почти вплотную ко мне. - Только вопрос возникает: из чьей библиотеки-то? Как, по-твоему, неужели тот личный досмотр, через который проходили все выезжающие жители Мейчара, был просто моей прихотью?
   - Не знаю! - взвыла я, напуганная столь резкой переменой темы. - Я уже и думать забыла про тот досмотр. Мало ли, вдруг храмовники боялись, что Шерьян с Рикки в женские платья переоденутся и так убегут из города.
   - Кстати, неплохая идея, - неожиданно одобрительно ухмыльнулся мой работодатель. - И почему она мне раньше в голову не пришла?
   - Пользуйся на здоровье, - вежливо отозвалась я, пытаясь незаметно скользнуть в сторонку и таким образом избавиться от пугающе близкого присутствия полуэльфа. - Вдруг еще пригодится.
   - Ну, меня бы ты таким маскарадом не обманул, - холодно произнес Гворий, перехватывая меня и без усилий возвращая на первоначальное место около дерева. - Да и храмовников тоже. На самом деле мысль о личном досмотре принадлежала именно им. Они утверждали, что беглецы постараются передать через своих сообщников некую вещь за пределы города. И эта вещь послужит необходимым атрибутом в предстоящем ритуале пробуждения демона, который должен произойти в канун летнего солнцестояния.
   - Демона в Рикки, полагаю, должен был пробудить именно я?! - гневно фыркнул Шерьян, на миг словно становясь выше. - И ты поверил, что я способен на подобную мерзость?
   - А что мне оставалось? - спокойно поинтересовался Гворий, и не думая на время разговора с храмовником убрать руку с моего плеча. - Мы давно не виделись, а время подчас творит странные вещи даже с друзьями, чего уж говорить про неприятелей. По поводу Рикки уже давно бродили нехорошие слухи. Правда, я не знал, что он твой сын. Говаривали, будто ты повсюду таскаешь за собой ручное исчадие бога-отступника, которое по приказу раздирает твоих врагов на маленькие кусочки. О том, что мальчишка - твой кровный родственник, мне впервые сказала Тефна. Именно тогда у меня появились первые подозрения, что храмовники не все договаривают. Но знаешь, если бы мне с самого начала рассказали, посредством какого ритуала Рикки появился на свет, я бы поверил всем россказням о тебе безоговорочно.
   - Знаю, - печально улыбнулся Шерьян. Затем искоса посмотрел на меня и негромко добавил: - Жаль, Гворий, что между нами некогда пробежала кошка. Я был бы рад иметь такого друга, как ты.
   - Не стоит сейчас об этом, - предупреждающе поднял руку полуэльф. И вновь обратил на меня взгляд своих льдистых глаз: - Итак, Тефна, где твой друг взял книгу?
   - Понятия не имею, - уныло призналась я. Не ожидала такой подлянки от Аджея, если честно. Неужели он стащил книгу у храмовников и подсунул ее мне? Но зачем? Было бы понятно, если бы приятель попросил ее продать или передать кому-нибудь. А так...
   - Я не верю в совпадения, - негромко сказал Гворий, пристально вглядываясь в мое лицо и пытаясь определить реакцию на свои слова. - А их в нашем деле очень много. Что мы имеет в сухом остатке? В город прибывают храмовники, которые рассказывают мне душераздирающую историю про Шерьяна. По их словам, мой давний знакомый лелеет зловещие планы и собирается стать черным колдуном, сильнейшим из всех живущих ныне. Для этого он заключил союз с богом-отступником и в ближайшее время постарается пробудить демона в исчадии, подаренном ему силами хаоса. Но для этого Шерьяну нужна книга, которую он выкрал из ратуши. Я немного удивлен, поскольку подобные действия совершенно не в духе человека, которого я некогда знал. Но слова храмовников подтверждаются тем, что Шерьян отправляется к бургомистру за картой окрестностей Мейчара с указанием месторасположения круга мертвых. Градоначальник, ранее предупрежденный мною, наотрез отказывается отдавать или показывать ее. Я же, в свою очередь, закрываю городские ворота и ввожу личный досмотр, чтобы не допустить ни исчезновения Шерьяна, ни возможной передачи книги сообщникам. Однако сканирование показывает, что клетка давно пуста и птички улетели на свободу. Если честно, я чувствую себя немного уязвленным, как так меня обвели вокруг пальца. И бросаюсь в погоню, получив в поддержку отряд храмовников. Удивительное дело, но беглецы совершенно не спешат к кругу, словно не подозревая о той каше, которую заварили. И еще одна странность - неожиданно появляется моя невеста, с которой я не виделся... дай посчитаю... лет пять точно. И даже она прекрасно осведомлена о таинственной книге, которая, как оказалось, хранится у ничего не подозревающей Тефны. А дальше вы все знаете и сами. Какие отсюда следуют выводы?
   - Не нравится мне это дело, - мрачно заключила я, невольно ежась от только сейчас осознанных масштабов бедствия, в которое угодила по собственной дурости. Выдержала драматическую паузу и добавила с невольным вздохом: - Только одного не понимаю: как все же Дория зачаровала ручей? Сами же говорили, что она постоянно у вас на виду была. И потом, не думала я, что она сильный маг. Тогда бы запах свой научилась скрывать. А так на полмили вокруг фиалками благоухает.
   Я охнула от боли - с такой силой полуэльф вдруг сжал мое плечо после этих слов.
   - Что ты сказала? - выдохнул Гворий, моментально заливаясь смертельной бледностью. - Чем она пахнет?
   - Фиалками, - испуганно повторила я, на всякий случай вжимая голову в плечи. Полуэльф сейчас выглядел так, словно собрался упасть в обморок. На мертвенно-бледном лице ярко выделялись только огромные, черные от непонятного внутреннего напряжения глаза.
   - Надо уходить, - негромко распорядился Шерьян, сразу же вмиг подобравшийся, словно почувствовав близкую опасность. - Немедленно. Бросаем все вещи, берем Рикки и скачем во весь опор к кругу. Будем надеяться, успеем.
   - Да что случилось-то? - Я недоуменно переводила взгляд с Гвория на Шерьяна и обратно. - Что я такого сказала-то? Я и ей говорила, что она фиалками пахнет. Дория даже за комплимент это приняла.
   - Тогда всем нам несказанно повезло, что она не убила тебя на месте сразу же после этого, - криво усмехнулся полуэльф.
   - Почему? - глупо поинтересовалась я. - Это какое-то жуткое оскорбление для эльфов? Но от тебя тоже пахнет фиалками. Не так сильно, но все же. Я это только вчера почувствовала.
   Гворий побледнел еще сильнее, хотя это казалось практически невозможным, и выдал настолько разгневанную тираду, что любой орк после такой проникновенной речи принял бы его за своего. Давненько я не слышала, чтобы кто-нибудь столь вдохновенно ругался. После чего Гворий крепко схватил меня за руку и дернул к себе, так что мой нос уперся прямо в шнуровку его льняной рубахи.
   - Нюхай! - сухо приказал полуэльф. - Чем от меня еще пахнет?
   Я поперхнулась от неожиданности, но возражать не посмела. Напротив, с любопытством провела носом от уха Гвория по шее до самой ключицы. Он даже немного присел, чтобы мне удобнее было. После чего я смущенно кашлянула и негромко спросила:
   - А языком можно лизнуть? Просто мне так будет легче определить, где твой запах, а где чужой.
   Шерьян невежливо фыркнул, услышав столь необычную просьбу. А вот Гворию, по всей видимости, было не до шуток. Потому как он нетерпеливо махнул рукой, разрешая мне любые действия. Пришлось вновь становиться на цыпочки и на этот раз губами пройтись по уже известному маршруту.
   Кожа полуэльфа имела чуть уловимый горьковатый привкус, который как нельзя более ассоциировался с тягучими пряными нотками благовоний. Значит, Гворий в самом деле часто бывал в эльфийских дворцах, коли этот запах настолько прочно въелся в его тело. А вот объяснения цветочному аромату я придумать не могла. Он был излишним здесь - слишком сладким, слишком навязчивым и слишком чужим.
   - Ну? - буркнул полуэльф, поспешно отступая от меня, когда я закончила столь волнующий процесс обнюхивания. - И что?
   - Не понимаю, - честно призналась я, невольно облизывая почему-то вмиг пересохшие губы. - Фиалками пахнет, но словно не от тебя, а от чего-то, что вплотную к тебе прилегает. Не знаю, как точно объяснить.
   - И так все ясно, - несколько невежливо прервал меня Гворий и искоса посмотрел на Шерьяна. - Что делать будем?
   - Сейчас ничего, иначе слишком много времени потеряем, - хмыкнул храмовник, видимо без особых проблем поняв, о чем говорит полуэльф. - Как можно быстрее едем к кругу. А там уж разберемся и с Рикки, и с ловчей сетью, которую на тебя накинула Дория. Надо же, не ожидал от нее такой прыти.
   - Я тоже, - мрачно признался Гворий. - Теперь я почти уверен в том, что ей кто-то помогает. В одиночку она бы не смогла справиться с таким сложным делом. Это магия действительно высокого порядка. Да и потом, Дория в самом деле не успела бы вчера подстроить ловушку для Тефны.
   До моего слуха вдруг донесся неясный шум. На полянке, где мы оставили Рикки и эльфийку, что-то явно происходило. Вроде бы кто-то выругался - мужским незнакомым голосом. И тут же замолк.
   - Там кто-то есть, - отвлекла я мужчин от обдумывания дальнейших планов. - Кто-то чужой.
   Шерьян с шипением втянул в себя воздух, приложил к губам палец и замер, напряженно прислушиваясь. Потом кивнул, подтверждая мои слова, и принялся неслышно подниматься по тропинке. Я в первый раз видела, чтобы человек так передвигался - словно скользя над поверхностью земли. Даже трава не пригибалась под легкими шагами храмовника.
   "И что там?" - хотела было я задать вопрос, но не сумела. Потому как мгновением раньше в мою сторону так же абсолютно беззвучно метнулся Гворий и решительно зажал мне рот рукой. Точно, у Шерьяна этому научился. Терпеть не могу, когда ограничивают мою свободу высказываться по поводу и без!
   Природная осторожность, однако, заставила проглотить все слова возмущения, вертевшиеся на языке, и терпеливо перенести этот оскорбительный акт самоуправства. Гораздо интереснее сейчас было не ругаться, а наблюдать за действиями храмовника, который уже преодолел половину подъема к полянке.
   Внезапно Шерьян остановился, обернулся к нам и многозначительно посмотрел на Гвория, словно что-то мысленно ему говоря. Гворий стоял у меня за спиной, поэтому я не могла видеть его реакции. Но зато ощутила ее в полной мере чуть позже, когда он обхватил меня за талию и попятился, отступая в глубину леса и при этом предупредительно не убирая ладони с моего рта. А в следующий момент мир вокруг странно задрожал и исказился. Раз - и мы стоим уже в совсем другом месте, только жалобно зазвенела, едва не разбившись, моя зеркальная защита. Но выстояла, как ни странно.
   - Тяжеловата ты для мгновенных перемещений, - недовольно заметил Гворий, наконец-то выпуская меня из своих железных объятий. - Эдак и надорваться недолго.
   - Где мы? - Я пропустила ехидное замечание мимо ушей, с удивлением оглядываясь.
   Лес в том месте, куда нас забросила воля полуэльфа, был ничем не примечателен. Если бы не отсутствие ручья, я бы подумала, что мы остались на прежнем месте.
   - В четверти мили от нашего привала, - неохотно отозвался Гворий, прислушиваясь к чему-то. - Подождем Шерьяна здесь. Если он увидит, что не справится своими силами, кинет мне зов. Незачем тебя лишний раз под возможный удар подставлять. Иначе до круга точно не доберемся.
   - Вот как? - немедленно возгордилась я. Никогда бы не подумала, что так приятно быть незаменимой личностью.
   Гворий проигнорировал мои слова. Он устало присел на поваленное дерево и, закрыв глаза, принялся массировать свои виски.
   - Все в порядке, - ответил он на мой невысказанный вопрос, когда я испуганно шагнула к нему. - Сейчас слишком опасно раскидываться силой. Пытаюсь определить, нет ли где поблизости источника. Иначе я вряд ли сумею помочь Шерьяну, если он вдруг попадет в беду.
   Я пожала плечами, получив такое простое объяснение. Если бы источники было так легко обнаружить, то перед большинством магов никогда не стоял бы вопрос экономии сил. Что хочешь, то и твори. Только потом не забудь напиться волшебной энергией, чтобы быть готовым дать отпор тому, кто придет тебе по шее накостылять за шалости безмерные. Поэтому, видимо, умные боги и сделали так, что люди не могут самостоятельно обнаружить родники. Для них это настоящий подвиг - надо созывать группу могущественных магов, числом не менее трех, проводить долгие и замысловатые ритуалы. И то не факт, что все получится. По этой причине каждое государство хранит карты, на которых указаны известные места выхода силы, под строжайшим секретом. Вдруг когда-нибудь сосед на тебя вздумает напасть. Зачем облегчать вражеским колдунам жизнь и на блюдечке преподносить источники пополнения силы?
   Нечисти в этом плане повезло больше. Любой уважающий себя метаморф отыщет источник без всяких проблем. У нас хвост начинает ломить, когда к роднику приближаешься. Казалось бы, пользуйся тогда магией сколько влезет. К чему себя сдерживать, если можешь без проблем восполнить силы? Но не так-то все просто. Во-первых, как уже ранее говорил Шерьян, чрезмерное использование магии у нечисти ухудшает контроль над телом. Рано или поздно, но не выдержанный в своих желаниях метаморф навсегда застрянет в одной из ипостасей. А во-вторых, за любое магическое воздействие мы платим собственной жизнью. Чем больше колдуешь, тем быстрее стареешь. Это аксиома, которую меня маменька заставила зазубрить еще в самом раннем детстве.
   Конечно, если про нашу замечательную особенность отыскивать источники силы когда-нибудь узнают остальные, жизнь у нас станет просто невыносимой. Каждый мало-мальски умелый маг посчитает своим долгом отыскать и пленить для личного пользования какую-нибудь безобидную зверушку. Поэтому эту тайну наша братия скрывает по мере всех своих возможностей. Так что в ответ на печальное признание Гвория я лишь сочувственно пожала плечами и отвела глаза.
   Но полуэльф справился и без моей помощи. Он неожиданно сполз на землю и встал на колени, зарывшись пальцами в сухие опавшие листья. Прямо там, где на глубине в полторы ладони пульсировал магический родник. Замер, словно прислушиваясь к чему-то, и тут же принялся разгребать землю руками. После пары минут напряженной работы удовлетворенно вздохнул, щедро черпая силу из источника.
   Я удивленно хмыкнула. Да, чем больше времени провожу рядом с Гворием, тем больше убеждаюсь в том, что Шерьян был прав по поводу его загадочного происхождения. Явно одними орками и эльфами тут дело не обошлось. По всей видимости, наша нечистая братия к рождению Гвория тоже свою шаловливую ручонку приложила. Ну или кое-что другое.
   - И после этого ты будешь утверждать, что ненавидишь нечисть? - язвительно поинтересовалась я, на всякий случай благоразумно отступая и намечая симпатичное деревце, за которым в случае чего можно было бы спрятаться от гнева полуэльфа. - В тебе же самом течет наша кровь.
   - А когда я утверждал, что ненавижу нечисть? - спокойно ответил вопросом на вопрос Гворий, наконец-то поднимаясь на ноги и отряхивая штаны. - Я не люблю проблемы, которые возникают с вашим появлением. Уж слишком часто звериное бешенство захватывает власть над всеми чувствами и заставляет вас убивать. В своей способности сдерживаться я абсолютно уверен. В своей, но не в твоей.
   - Это лицемерие, - негромко возразила я. - Никого нельзя обвинять в том, что он еще не сделал. Точно так же любого человека можно казнить лишь по причине его дурного характера. Вдруг когда-нибудь он даст выход своему гневу, разрушая все вокруг.
   - Называй мои убеждения как хочешь, - холодно отозвался Гворий. - Только ответь сначала честно на один вопрос: ты сама когда-нибудь убивала?
   Я больно закусила губу, отводя глаза. Потом чуть слышно выдохнула:
   - Убивала. Но я не могла поступить иначе. Тогда речь шла о моей жизни. Или я - или меня.
   - Вот как? - Гворий помолчал немного и продолжил равнодушным тоном: - Тем не менее, сути это не меняет. Каждый, кто так или иначе преступил закон, должен понести соразмерное наказание. Но прежде предстать перед судом, чтобы ему был вынесен справедливый приговор.
   - Справедливый?! - захлебнулась я от негодования. - А что ты подразумеваешь под словом "справедливый"? Справедливо было охотиться на меня лишь потому, что я чувствую излом мира? Справедливо было сажать в клетку, где даже встать в полный рост невозможно? И все из-за того, что я отказалась служить людям, вымаливая прощение за сам факт своего рождения! А потом, с целью проучить несговорчивую нечисть, наверное, было очень справедливо избить меня плетью до полусмерти и бросить умирать в сырой подвал? Там я больше месяца питалась крысами, цепляясь за свою жалкую, никчемную жизнь. И тем людям ничего, слышишь, ничего не было бы за мою смерть! Это, по-твоему, справедливость?!
   Я отвернулась, пряча выступившие на глазах злые слезы. Со всей силой саданула рукой по дереву, пытаясь успокоиться. Видеть этого самодовольного типа больше не могу. Пусть сперва пройдет через все то, что пришлось пережить мне, а потом порассуждает с таким гордым и высокомерным видом о справедливости и соразмерном наказании.
   - Прости, - ошарашенно выдохнул Гворий, спустя несколько мучительно длинных мгновений тишины. - Прости, я не знал...
   - Неважно, - раздраженно передернула я плечами. - Только жалеть меня не надо. Нечисти ведь не место в этом мире. В любой момент мы можем превратиться в диких зверей, которые без жалости примутся убивать. - Я опустила голову и добавила чуть слышно: - По крайней мере, именно так себя оправдывают люди, когда уничтожают нас огнем и мечом без малейшего сострадания.
   Под ногами Гвория предательски хрустнула сухая маленькая ветка, когда он подошел ближе. Я не оборачивалась, зная точно, что просто не смогу сейчас спокойно смотреть в его прозрачные глаза. Еще разревусь постыдно из-за так некстати нахлынувших воспоминаний. Но Гворий и не ждал, что я к нему повернусь. Просто легонько обнял за плечи, привлекая к себе, и зарылся лицом в мои волосы, еще не заплетенные после сна в косу.
   - Тефна, прости меня, пожалуйста, - негромко попросил он. - Я даже не предполагал...
   - Все в порядке, - фальшиво ровным голосом отозвалась я, машинально слизывая выступившие на разбитых костяшках мелкие капельки крови. - Конечно, мало кто догадывается, что на самом деле творят храмовники за надежными стенами святых обителей.
   Гворий тихонько хмыкнул. Затем мягко развернул меня лицом к себе и прошептал, глядя в глаза:
   - Я никогда и никому не позволил бы так обойтись с тобой.
   - После всех твоих недавних обидных заявлений ты ждешь, что я поверю? Не старайся напрасно, Гворий.
   Он усмехнулся и отвел взгляд. Затем взял меня за руку, прошептал пару слов. По ладони прошлась мягкая теплая волна, уничтожив все последствия неосторожного удара. Ну чем не извинение за прежние оскорбления?
   - Что-то Шерьяна долго нет, - заметила я, стремясь замять неудобную тему.
   - Действительно, - кивнул, соглашаясь, полуэльф. Задумался о чем-то, машинально сомкнув пальцы на рукояти клинка. Потом, приняв решение, приказал: - Останешься здесь. Я вернусь на старое место, посмотрю, что там происходит. Если не появлюсь в течение часа, считай свой договор с Шерьяном расторгнутым.
   - Я бы могла помочь.
   - Чем? - Гворий зло рассмеялся. - Моя милая невеста, по всей видимости, имела глупость связаться с одним из самых сильных черных колдунов, которых я когда-либо знал. Так что сиди тут и не высовывайся. В крайнем случае - беги со всей скоростью, на которую способна. И не в Мейчар, а к гномам. Уж не знаю, как планы храмовников связаны с предательством Дории, и связаны ли вообще, но ничего хорошего в здешних краях в ближайшее время точно не предвидится. Тебя уничтожат, даже не заметив, если рискнешь вмешаться. Словно надоедливого муравья.
   - Понятно, - испуганно пискнула я.
   Гворий некоторое время стоял молча, вглядываясь в мое лицо, словно желал добавить что-то еще к уже сказанному. Но потом лишь печально покачал головой и, не прощаясь, растаял в свете раннего утра. Я осталась совершенно одна.
  

* * *

  
   Не раз замечала: когда ничего не делаешь или ждешь кого-нибудь, минуты тянутся и тянутся несоразмерно долго. Иногда хочется заорать во весь голос от нетерпения, но ты молчишь, потому как знаешь, что невозможно ускорить ход времени. Приходится только терпеливо сидеть на одном месте, надеясь, что скоро о тебе вспомнят.
   Первые полчаса я еще старалась придумать себе какое-нибудь дело. Разыскала неподалеку маленький бойкий ручеек, где умылась и напилась от души. Затем туго заплела косу. И тут вдруг оказалось, что больше заняться нечем. Оставалось лишь мерить шагами небольшую полянку и про себя молиться всем богам, чтобы с моими спутниками ничего плохого не произошло. Конечно, что Гворий, что Шерьян - на редкость противные типы, которые не раз позволяли себе слишком бесцеремонные высказывания о моей скромной персоне. Но тем не менее я была бы очень расстроенна, если бы с ними случилось что-нибудь плохое. И потом, как насчет Рикки? Почему-то после недавнего разговора все раздражение на невоспитанного сына храмовника улетучилось в неизвестном направлении. Мне теперь было очень жалко бедного мальчика. Такой судьбы в самом деле и врагу не пожелаешь. Ежечасно, ежеминутно бороться с внутренним демоном и знать, что даже собственный отец считает тебя порождением хаоса.
   Прошел оговоренный час. За ним еще один. Гворий так и не появился.
   "Еще чуть-чуть, - мысленно упрашивала я себя. - Надо подождать еще чуть-чуть. Вдруг я сейчас убегу, а в следующий же момент они появятся здесь?"
   "Ну и что? - разумно отвечала самая осторожная часть моего существа. - Неужели ты думаешь, Тефна, что Шерьян или Гворий в таком случае не найдут способа вернуть тебя? Глупости".
   Я пристыженно замолкла, не найдя, что возразить, и напрягла весь свой слух, пытаясь уловить хоть какой-нибудь отзвук со стороны нашего привала. Напрасно - слишком далеко.
   "Надо бежать, - шепнул пугливый внутренний голос. - Уносить свой хвост подальше. Гвория никто за язык не тянул. Сказал, что можно считать договор расторгнутым, значит, быть посему. Тебе же самой не нравилась идея путешествия к кругу мертвых. Теперь появилась законная причина отвертеться от этого дельца".
   "Да, но договор я заключала с Шерьяном, а не с Гворием, - уныло подумала я. - Только Шерьян может освободить меня от выполнения сделки".
   "Брось, - лукаво протянул невидимый собеседник. - Любая запретная гильдия оправдает тебя, когда узнает особенности этого договора".
   - Но оправдаю ли я себя? - негромко вслух поинтересовалась я. Потом вздохнула и, ежась от утреннего ветерка, быстро скинула с себя одежду. Фыркнула, пережидая мгновенную боль от превращения в кошку. В конце концов, я только туда и сразу же обратно. Близко подходить не буду, в случае чего магией слух улучшу. В этом же месте заклинания все равно бесполезны - далеко, да и деревья мешают, звук отражая.
   Через миг серая тень скользнула промеж зеленых кустов, быстро затерявшись в непролазном буреломе.
   Бежать я старалась как можно бесшумнее, на мягких лапах осторожно пробираясь по трескучим сухим веткам и шуршащей траве. Сосредоточив все внимание на дороге и боясь выдать себя неаккуратным движением, я едва не вылетела на открытое пространство. Сплошная стена леса тут уступала место неожиданному солнечному простору поля. Ага, значит, я совсем рядом от места нашего ночного привала. Ну-ка, послушаем, что там происходит.
   С этой мыслью я улеглась в пыльные лопухи, которые скрыли меня с головой, и сосредоточенно прошептала несколько слов, в мельчайших подробностях воссоздавая перед своим мысленным взором уже знакомую поляну. Картина дрогнула, заиграла всеми красками и ожила.
   На первый взгляд тут ничего не изменилось. Вон под развесистым кустом небрежной кучей свалены наши одеяла. Рядом - чернеет пятно давно догоревшего костра. Только никого нет. Или есть?
   С тропинки, ведущей к ручью, вдруг послышались громкие раздраженные голоса. Я обрадованно кинулась туда, но вдруг замерла, услышав приглушенный стон. Обернулась, выискивая взглядом того, кто его издал. И тут увидела Рикки.
   Просто удивительно, что я не заметила его сразу. Обнаженная фигура юноши светлым пятном выделялась на фоне черной земли, с которой кто-то бережно снял травяной покров. Рикки лежал, распятый чьей-то неведомой волей. Руки и ноги крепко-накрепко привязаны к колышкам. Да не веревками, а тонкими цепями из звездного металла, усиленными многочисленными заклинаниями. Плохими заклинаниями - у меня даже шерсть дыбом встала, когда я неосторожно вдохнула мерзкий, гнилостный запах, идущий от оков.
   Юноша неожиданно открыл глаза и посмотрел прямо на меня. Прошептал чуть слышно:
   - Помоги!
   Нет, невозможно! Он не может меня видеть! Не может даже чувствовать моего присутствия. Не может - но делает это.
   Я невольно попятилась. Слишком опасно здесь оставаться. Если Рикки меня почуял, то где гарантии, что пленивший его колдун не увидит меня. Все, что надо, я уже выяснила. Теперь только бежать. И чем быстрее, тем лучше.
   Но меня вновь привлек непонятный шум, раздававшийся неподалеку. Неясный гул чьего-то разговора приблизился, и на полянку выступила Дория, которая шла под руку с Гворием и мило щебетала.
   - Дорогой, - кокетливо поправляя прядь волос, улыбнулась она, - не злись на меня. Я знаю, ты сейчас в бешенстве. Но подумай - все это лишь во благо. Придет время, когда ты оценишь то, что я сделала для тебя.
   - Вряд ли, - с трудом выдавил из себя полуэльф.
   Я удивленно прищурилась, заметив длинную кровавую ссадину, прошедшую по всей левой щеке Гвория. А на шее у него покачивался знакомый храмовой медальон. Правда, зубастая тварь на серебряном знаке страшно ощерилась, выставив напоказ внушительную пасть, из которой исходило слабое зеленоватое свечение. Непонятная магия прочной невесомой паутинкой окутывала всю фигуру Гвория.
   - Увидишь, - твердо произнесла Дория, останавливаясь и прижимаясь к Гворию всем телом. - Я помогу тебе взойти на эльфийский престол. И стану твоей королевой.
   - К чему тебе это? - Полуэльф говорил, почти не разжимая губ и явно страдая от каждого произнесенного слова. - Ты ведь не любишь меня. И никогда не любила. Тебя привлекало лишь мое положение при дворе. Пусть я единственный сын младшего брата Владыки, но как-никак являюсь наследником престола. Хотя далеко не первым в очереди на корону.
   - Я помогу тебе стать первым, - ласково, словно несмышленому ребенку, улыбнулась девушка. - Точнее, мы. Я и мой возлюбленный. Но какая разница, кто будет на самом деле править зачарованными лесами эльфов. Главное, что все почести достанутся тебе. К власти, пусть даже иллюзорной, быстро привыкаешь.
   - А через пару лет я скоропостижно скончаюсь, не так ли? - с трудом выдохнул Гворий. - И ты единолично возглавишь государство. Ах, прости, не ты. Ты ведь обыкновенная марионетка.
   - Ну и что? - Дория легкомысленно рассмеялась. - Управлять государством - это ведь так скучно. На мою долю достанутся балы, празднества и развлечения. И ночи с тобой, если не станешь делать глупостей. Думаю, мне удастся сохранить тебе жизнь. При условии, если ты смиришься со своим положением.
   - Никогда! - почти крикнул полуэльф и тут же с силой закусил губу, сдерживая невольный стон. По его подбородку протянулась тоненькая кровавая ниточка.
   - Как неаккуратно, - от души посочувствовала Дория. Приподнялась на цыпочки и слизнула выступившую кровь, не обращая внимания на гримасу отвращения, которая исказила лицо ее жениха. Затем прошептала, глядя в его потемневшие от гнева глаза: - Ты привыкнешь, дорогой, обещаю тебе. Научишься получать наслаждение от вечного повиновения. Или сойдешь с ума в конечном счете. Но сделать все равно ничего не сумеешь. Ты теперь больше не властен над своим телом.
   Зеленая паутинка вокруг Гвория дернулась, сжимаясь крепче, и он послушно наклонил голову к Дории. С жадностью прильнул к ее губам в страстном поцелуе. Я отвернулась, не желая присутствовать при этой сцене. Но в последний момент заметила, как яростно и страшно блеснули глаза Гвория. Видимо, он изо всех сил пытался скинуть с себя чужое заклинание.
   - Это было замечательно. - Дория наконец отстранилась, игриво провела язычком по своим пухлым губкам. - Видишь, все не так уж и плохо. Обещаю, от наших ночей ты получишь не меньшее удовольствие.
   - Не сомневаюсь, - отозвался Гворий.
   Девушка сделала вид, будто не заметила его горькой иронии. Лишь улыбнулась с тайным превосходством, мелькнувшим в пронзительно-синих глазах.
   - Что-то долго они там с Шерьяном возятся, - недовольно заметила Дория, встревоженно вглядываясь в зеленую чащобу. - Надо спешить. Нам еще это отродье к кругу доставить следует.
   И девушка пренебрежительно посмотрела на Рикки, который, услышав это, захрипел, роняя кровавую пену себе на грудь. Выгнулся, пытаясь освободиться, но почти сразу же затих, уставившись белыми невидящими глазами перед собой.
   Словно в ответ на слова эльфийки, где-то неподалеку вновь раздались громкие раздраженные голоса. И через пару секунд на полянку вышел уже знакомый мне седовласый предводитель храмовников. За ним несколько молодых служителей бога волочили по земле Шерьяна. На удивление, мой работодатель выглядел совершенно нормально. На лице и на теле, насколько я могла различить, следов побоев не было. Лишь ворот рубахи разорван, словно оттого, что кто-то торопливо содрал с шеи мужчины храмовой медальон. Однако Шерьян не шевелился. Даже не охнул, когда его небрежно кинули около связанного сына.
   - Марий! - обрадованно кинулась к главе храмовников Дория. Повисла на шее, трепетно потянувшись за поцелуем.
   - Не сейчас, - отстранил ее мужчина, бросив косой взгляд на Гвория. - Присутствие твоего жениха меня нервирует. Будем соблюдать определенные правила приличия.
   Полуэльф презрительно скривился, но промолчал. Лишь судорожно дернул кадыком, словно слова встали у него поперек горла.
   - Все еще трепыхаешься? - холодно поинтересовался храмовник. - Зря. Впрочем, мы с тобой еще об этом поговорим. Лучше скажи, куда вы нечисть свою дели?
   - Не твое дело, - быстро отозвался Гворий. - Тефна уже далеко. Тебе не достать ее.
   - Жаль, - пожал плечами Марий. - Еще один демон наподобие Рикки мне бы не помешал. Метаморфы нынче весьма редки, чтобы разбрасываться столь ценным материалом. И потом, мои ребятишки с удовольствием позабавились бы с этой невоспитанной девкой.
   Полуэльф побледнел от этих слов. Даже машинально дернул рукой к поясу, на котором уже не было перевязи с клинком.
   - Или, быть может, ты бы сам захотел предаться с ней греховным развлечениям? - с понимающей улыбкой протянул Марий. - Почему бы и нет? За твое хорошее поведение я бы сделал тебе такой подарок. Да и ритуал зачатия демона требует добровольного согласия обеих сторон. К величайшему сожалению, простым изнасилованием тут не обойдешься. Полагаю, Тефна сама с удовольствием нырнула бы в твои объятия. Ведь мы бы не стали рассказывать ей, чем для нее закончится столь приятная ночь.
   - Сволочь, - прошипел Гворий, сжимая кулаки. - Мерзкая гадина!
   Храмовник холодно усмехнулся и прищелкнул пальцами, отчего паутина вокруг полуэльфа вспыхнула и заиграла всеми оттенками зеленого. Гворий зашатался и едва не рухнул на землю, но в последний момент невообразимым усилием воли удержался на ногах. Ненадолго, правда. Через мгновение Марий небрежным движением руки швырнул строптивого пленника на колени, даже не прикоснувшись к нему.
   - Привыкай смотреть на меня снизу вверх, - презрительно протянул храмовник. - Отныне и навсегда в моем присутствии ты будешь говорить лишь тогда, когда тебе это позволят. А нечисть... Пускай бежит. Далеко ей все равно не уйти. Как только мы разберемся с Рикки, то выпустим его погулять. Заодно и проверим, насколько молодой демон будет слушаться моих приказов. От него вашей Тефне не скрыться при всем желании.
   - Марий, - томно протянула Дория, легонько поглаживая его по плечу, - зачем ты так жесток с Гворием? Он ведь мой жених. Пожалей его, пожалуйста.
   - Только ради тебя, дорогая, - улыбнулся храмовник и искоса взглянул на полуэльфа.
   Зеленая паутинка истончилась на глазах, вновь сливаясь с телом полуэльфа. Гворий с хриплым стоном отер губы, искусанные в кровь. Затем тяжело поднялся, подчеркнуто игнорируя одного из храмовников, который поспешил прийти ему на помощь.
   - Почему ты с самого начала не открыл свои истинные планы? - с трудом отдышавшись, спросил Гворий. - Взял бы меня в плен сразу.
   - К сожалению, ты не подпускал меня достаточно близко для того, чтобы я сумел нацепить на тебя ловчую сеть, - с огорчением ответил Марий. - Это выглядело бы странно - если бы я ни с того ни с сего принялся тебя обнимать. Тем более ты знаешь мое отношение к отродьям бога-отступника и то, что я в курсе нечистоты твоей крови. Мне лишний раз к тебе притрагиваться противно. А ловчую сеть можно накинуть только при непосредственном контакте. Конечно, я бы мог попытаться пленить тебя силой. Но не хотел рисковать своими людьми. Ты даже сейчас умудрился одного убить, пока я активизировал медальон. Вот и пришлось вызвать Дорию. Она у меня очень умная и сообразительная девочка. Все то время, пока ты вез ее на лошади перед собой, моя красавица устанавливала на тебя сеть. Очень осторожно и неспешно. Благо времени у нее было полно - ты ведь думал, что она без сознания. Эти чары и позволили мне отыскать тебя без особых проблем.
   - Зачем тогда ты пытался убить Тефну, если ей уготована участь стать матерью очередного демона? - задал следующий вопрос Гворий, невольно кинув на девушку презрительно-ледяной взгляд. - Ведь моя невеста не способна на столь сильную магию. Сам, поди, трусливо из кустов чары наводил.
   Будь я сейчас на месте Дории, точно бы испуганно заскулила, вымаливая прощение. Но эльфийка лишь гордо улыбнулась и ласково потерлась щекой о плечо храмовника.
   - Я никогда не промахиваюсь, - пренебрежительно хмыкнул Марий. - Если бы на самом деле хотел убить эту несносную нечисть, то упокоил бы ее без сожалений. Мне надо было остановить вас. Ты вполне мог гнать лошадей всю ночь и уже к этому утру быть у круга. Для меня это являлось неприемлемым. А так я и душу отвел, проучив гадкую девчонку, и вынудил тебя остановиться на привал.
   Гворий открыл было рот, чтобы что-то узнать еще, но храмовник резким взмахом руки заставил его замолчать.
   - Хватит! Хватит на сегодня разговоров. Про все остальное поговорим позже, когда будем у круга. Тогда и про книгу побеседуем, и я тебе пару вопросов задам. Демон пробудится завтра в полдень. У нас еще достаточно времени для разговоров.
   Зеленые нити заклинания вокруг полуэльфа сжались, заставив его со сдавленным стоном преклонить колени перед седовласым мужчиной. Тот расплылся в довольной улыбке и повернулся к неподвижно лежащему Шерьяну.
   - А вы не переусердствовали? - с некоторой долей тревоги спросил он у двух храмовников, смущенно мнущихся неподалеку. - Что-то он долго не шевелится.
   - Он живой, хозяин, - с глубоким поклоном отозвался ближайший мужчина. - Просто ребята очень злы были на него - половину отряда, почитай, положил. Сражался словно бешеный зверь. Вот и намяли ему бока как следует. Но день еще проживет. Кабы не ваша помощь - не знаем, справились бы.
   - Да уж, - благосклонно кивнул Марий. - Он был одним из моих лучших учеников. Жаль, что слишком мягкосердечным. Многого бы достиг. Однако потерял доверие из-за странного поведения после той милости, которая ему была дарована, - стать отцом моего личного демона-хранителя. А бился и впрямь самоотверженно. Еще повезло, что благодаря моему защитному покрову не смог магически докричаться до Гвория.
   Полуэльф печально опустил уголки губ, вновь дернув рукой к несуществующему мечу. Потом с явным сочувствием посмотрел на приятеля.
   - Не жалей Шерьяна, - угадала мысли жениха Дория, подойдя ближе и небрежно взъерошив его светлые выгоревшие волосы. - Его роль в этом деле почти закончена. Круг ведь можно открыть не только с помощью метаморфа, но и чьей-нибудь жизнью. Чтобы демон получил всю силу, положенную ему, он должен убить обоих родителей. Мать - при рождении, отца - при пробуждении. Так что смерть Шерьяна уже давно предопределена.
   Я испуганно вздохнула, услышав это. И тут же пожалела об этом, потому как Марий сразу же обернулся, цепким взглядом окидывая окрестности. Словно услышал какой-то подозрительный шум. Я оцепенела от ужаса, когда храмовник посмотрел на меня едва ли не в упор. Неужели увидел?
   - Что-то случилось? - негромко спросила Дория, безуспешно пытаясь проследить за направлением взгляда своего хозяина.
   - Показалось, - с легкой ноткой неуверенности отозвался Марий, вновь поворачиваясь к остальным. - Закончим на этом разговоры. Отвязывайте Рикки. Думаю, он уже довольно напитался силой земной стихии. С остальной частью ритуала разберемся уже у круга.
   Больше мне было нечего здесь делать. Да и затылок начало ощутимо ломить, показывая, что запас моих магических сил почти на исходе. Поэтому я резко выдохнула и одним взмахом оборвала заклинание, вернувшись в свое тело. Хорошенькая прогулочка для моего сознания вышла, ничего не скажешь.
   Ласковое солнышко, неуклонно ползущее к зениту, уже ощутимо припекало. Значит, сейчас около одиннадцати часов утра. И у меня есть где-то сутки, чтобы придумать, как спастись. Насколько я поняла из предыдущих разговоров, ритуал пробуждения демона будет завершен завтра в полдень. И тогда же его выпустят на охоту за мной. Что же, что же делать? В Мейчар не успею вернуться - даже если буду бежать без передыха все это время. К гномам тоже не уйти.
   Я скорбно застонала и печально обхватила морду лапами. Кажется, вот и спета твоя песенка, Тефна. Былые передряги выглядят детскими проказами по сравнению с этой. Значит, меня схватят и сначала кинут на потеху молодым храмовникам, а потом проведут мерзкий ритуал по зачатию демона? Какая гадость, лучше уж сразу в петлю.
   Где-то далеко послышался шум, словно от конного отряда. Я изо всех сил вжалась в землю, поспешно проверив защиту. Так, мои зеркала еще держатся. Никакой храмовник не почувствует сейчас присутствия метаморфа рядом, и даже их хваленые медальоны бесполезны. Эти чары придуманы специально для того, чтобы отражать. Максимум, что можно заметить - легкое колебание силы, когда она, ударившись о невидимую стену, вернется обратно. Жаль только, что такой защитой невозможно пользоваться постоянно. Но сейчас некогда раздумывать о вреде, который магия наносит нечисти. Так и так жизнь висит на волоске. Поэтому я немного успокоилась и принялась ждать, когда мимо меня проедут храмовники.
   Из-за поворота тропинки показались знакомые всадники. Надо отметить, стараниями Гвория и Шерьяна отряд значительно поредел. Я насчитала только пятерых храмовников вместе с их седовласым предводителем. Все равно - слишком много для одной меня. Мне и с одним-то служителем бога без помощи тяжеловато справиться, что уж говорить про такое количество. Тем более что Марий явно в магии намного больше обычной нечисти преуспел. Если даже с Гворием без особых проблем справился, пусть и с помощью предательства. Меня, наверное, вообще одним пальцем по земле размажет.
   Я зло тряхнула головой, прогоняя безрадостные мысли. Некогда сейчас унынию предаваться. Не бывает совершенно безвыходных ситуаций. Даже если тебя съели - перед тобой будет два возможных варианта развития ситуации. Как там Гворий говорил? Выбор есть всегда. Главное, уметь его увидеть. Поэтому смотри, Тефна, во все глаза.
   Пока я боролась с мрачными думами и нехорошими предчувствиями, отряд поравнялся со мной. Первым ехал Марий. Он переговаривался с Дорией, девушка то и дело разражалась громким веселым смехом. Вот ведь сволочь - так бы ей все космы повыдирала. И уши бы эльфийские заостренные пообрывала, чтобы знала, как знакомых предавать.
   Мои кровожадные раздумья прервались, когда я случайно бросила взгляд на Гвория. Он едва держался в седле. С моего места было отчетливо видно, как болезненная гримаса то и дело искажала лицо Гвория и он кусал губы, пытаясь сдержать стоны. Зеленая паутина безжалостно впивалась в тело Гвория, заставляя его сидеть ровно, но было понятно: полуэльф находится на грани обморока.
   У Шерьяна с Рикки дела обстояли намного хуже. Моего работодателя везли перекинутым через седло, словно куль с картошкой. На миг у меня зародилось страшное подозрение, а жив ли он вообще. Но я поспешила успокоить себя. Своими же ушами слышала: Шерьян им нужен, чтобы открыть круг. Значит, до завтрашнего полудня его жизни ничто не угрожает. Может, и к лучшему, что он сейчас без сознания. По крайней мере, не видит, как обращаются с его сыном. В светлых глазах Рикки не было ни намека на какие-либо чувства или осознание происходящего. Только глухое, беспросветное отчаяние. Чернее самой страшной ночи.
   Юноша неожиданно дернулся, словно почувствовав мой взгляд. Жадно зарыскал глазами в чащобе. Я распласталась по земле, стараясь слиться с ней. Только этого мне не хватало.
   Но Рикки и не думал выдавать мое присутствие. Он просто посмотрел прямо на то место, где я пряталась. Его губы шевельнулись в беззвучной просьбе. "Помоги", - разобрала я.
   Тут же ближайший храмовник небрежно дернул цепь, которая вела к шее юноши. Рикки захрипел, хватаясь за горло, будто серебристо-белый металл своим прикосновением доставил ему невыносимую боль. И вновь уставился перед собой бессмысленным, пустым взглядом.
   Давно уже скорбная процессия миновала меня, удалившись в поле. Но я никак не могла заставить себя подняться. Лапы тряслись и подгибались, в голове было пугающе пусто. Я просто не понимала, что делать дальше. Бежать - некуда. Все равно поймают. Ладно если просто убьют, так ведь нечто намного худшее сотворят. Просить помощи? У кого? Запретные гильдии могли бы вступиться за хорошую плату, но они просто не успеют добраться от Мейчара. Даже давний уговор с главой наемников не поможет. У Мария довольно времени и чтобы закончить дела с Рикки, и чтобы поймать меня. Да, но вот предупредить друзей все равно надо. Пусть знают, что в скором времени в здешних краях станет весьма жарко.
   С этими мыслями я одним коготком осторожно подцепила кожаный шнурок, висящий на шее. Пожалуй, это была единственная вещь, которая способна пережить на мне превращение. Спасибо папенька некогда постарался.
   Шнурок с жалобным треньканьем разорвался, и мне на лапу упала маленькая медная монетка. Достаточно незаметная, чтобы не привлекать лишнего внимания, и достаточно мелкая, чтобы на нее в совсем крайнем случае не позарились грабители. А теперь самое сложное - постараться как можно более сжато и подробно изложить ситуацию. В таких делах малейшая крупинка информации на вес золота. Поэтому сосредоточься, Тефна!
   Я закрыла глаза и монотонно забубнила, пытаясь за неполную минуту выложить все, что узнала о планах Мария. Монетка нагрелась от моего дыхания и засветилась мягким багровым огнем, словно раскалившись докрасна.
   - Ежели что, не ищи меня, - выдохнула я и крепко сжала когтистую лапу, пережидая краткий миг боли, когда медный кругляшок впился острыми краями в кожу. А потом откинула монету прочь, уже не обращая внимания, как она завертелась на месте, ярко вспыхнула и исчезла.
   Все, теперь я могу быть уверена, что в Мейчаре Мария встретят подобающим образом. Если, конечно, он рискнет туда заявиться.
   Оставалась самая малость - решить, как все-таки поступить мне. Покорно сложить лапки и ждать, когда за мной придет демон? Бросить все и бежать, как не бегала никогда ранее, в самоубийственной попытке спастись? Или... Или отправиться к кругу мертвых и уже на месте определиться. Храмовники находятся в полной уверенности, что я малодушно скрылась. Быть может, мне удастся хоть как-нибудь помочь остальным. В крайнем случае вызову кого-нибудь на поединок. Все равно уж лучше смерть, нежели то, что мне уготовано.
   С такими грустными мыслями я наморщила нос и принюхалась, отыскивая ближайший родник силы. Крупный источник не нужен - маг из меня все равно никудышный. Пополню запас и вперед.
   Искомое обнаружилось в нескольких десятках шагов в глубь леса. Я зарылась мордой в теплую сочную траву, жадно впитывая всем телом энергию земли. Жаль, что о еде на время придется забыть. Сейчас не до жиру - быть бы живу. На полное брюхо все равно тяжело бежать.
   В последний раз печально подумав о своем деле, которое теперь вряд ли доведется открыть в гномьей столице, я поджала хвост и неторопливо потрусила на юг. Именно в ту сторону, откуда ветерок доносил все более настойчивый запах смерти. Надеюсь, завтра к нему не примешается аромат свежей крови.
  

* * *

  
   Люблю быстрый бег. Особенно когда находишься в зверином облике. Пребывая в человеческой ипостаси, тяжело наслаждаться такой физической нагрузкой. То в боку заколет, то горло спазмом перехватит. То ли дело, когда ты в теле кошки! Дорога мягко льнет к твоим лапам, ластится, словно несмышленый котенок. Ветерок оглаживает шкуру, ласково теребит уши, словно пытаясь шепнуть тебе что-то по секрету. И можно представить себя беспечной свободной птицей. Ни волнений, ни опасений, ни обид. Только ты и узкая проселочная дорога. Пахучее разнотравье сливается в яркие цветные полосы перед глазами. Лапы едва притрагиваются к земле и вновь отталкиваются, посылая тело в краткий полет. Кажется, что так бежать можно вечность, не задумываясь о том, что оставила позади.
   Едва эта мысль мелькнула в голове, как я оступилась и сразу же сбавила ход. Так, а это уже опасно. Надо немного передохнуть, иначе и впрямь из звериного облика потом не выберусь. Так и буду мыкаться кошкой неприкаянной, пока окончательно себя человека не забуду.
   Я неспешно трусила по обочине дороги, напряженно поводя ушами на малейший шум. Никого. Словно все вымерло в окрестностях. Ни зверя, ни птицы. Только мелкие бестолковые мыши шуршат глубоко под землей, опасаясь лишний раз выглянуть на поверхность. Интересно почему? Неужто чуют, что грядет нечто страшное? И людей нет, хотя это и к лучшему. Только не хватало мне сейчас с каким-нибудь деревенским охотником встретиться. Или малышню до полусмерти испугать. Видок в данный момент у меня уж больно неприглядный. Шерсть вся грязная от пыли, на пасти белая пена неаппетитными клоками висит. А в глазах - зеленая ярость. Эх, вымыться бы сейчас, перекусить хорошенько, да с друзьями за бокальчиком хорошего вина посидеть. Что же меня вечно на приключения тянет?
   Я печально мотнула головой и вновь перешла на бег. Давно заметила - жалобы на несправедливую судьбину лучше всего в чувство приводят. Поноешь так немного, пожалуешься на тяжелую жизнь нечисти - и звериное бешенство само собой на нет сходит.
   Солнце уже клонилось к закату, когда мне пришлось вновь затормозить и перейти уже на осмысленный осторожный шаг. В нос ударила неимоверная вонь разлагающегося мяса. Ничего не понимаю. Круг мертвых дальше - до него еще добрых три мили. А смертью пахнет здесь. Возникает вполне закономерный вопрос: почему?
   Я скользнула с тропинки в высокую траву, которая послушно расступилась, открыв небольшую утоптанную полянку. Желтые крупные цветы пузырника, обрамляющие ее, тут росли особенно буйно, словно их щедро удобряли. Недоуменно дернув хвостом, я шагнула к центру непонятного круга. И тут же отшатнулась, брезгливо сморщившись. Неудивительно, что травы тут так густо разрослись. Их же кровью кто-то усердно поливает. Вон земля вся аж темно-красная, напитавшаяся чьей-то смертью.
   Я неспешно обошла вокруг непонятного места и задумчиво почесалась задней лапой. Почему жертвоприношения совершались здесь? Может, на поляне что-нибудь спрятано? Какой-нибудь древний амулет, который требует постоянных щедрых воздаяний? Интересная идея, надо проверить.
   С этой мыслью я набрала в легкие побольше воздуха, задержала дыхание, спасаясь от смрада, и вышла в центр полянки, туда, где земля была наиболее утоптанной и влажно лоснилась под лучами солнца. Постаравшись отвлечься от мысли, что стою сейчас буквально на крови, быстро заработала передними лапами, разрывая мягкую, податливую почву.
   Рыть пришлось долго. Я успела тысячу раз разочароваться в своей затее. В самом деле, с чего вдруг кому-то прятать на обычной поляне таинственные амулеты? И потом, кажется мне, что от вещи, которая требует столь жутких подношений, хорошего все равно ничего не дождешься. Вдруг в этом месте похоронен какой-нибудь демон и окрестные жители поливают его кровью, чтобы не проснулся раньше времени? И если я его сейчас разбужу, вряд ли он обрадуется. Точнее не так - он-то как раз обрадуется возможности разнообразить свое меню и закусить глупой и без меры любопытной нечистью.
   Однако все эти опасения никак не могли унять исследовательского зуда в кончиках моих лап. Правду люди говорят: помани метаморфа тайной - он сон потеряет, пока ее не разгадает. Так и в этот раз - я уже почти скрылась в вырытой яме с хвостом, но прерывать раскопки и не думала.
   "Это ж надо сколько тут живности поубивали, - лениво рассуждала я, отфыркиваясь от летящих в разные стороны комьев земли. - Сколько рою - все кровью пахнет. Как напиталось тут все".
   Тут мой коготь с металлическим лязгом за что-то зацепился. Наконец-то - а то так ведь недолго землю насквозь прорыть и упасть прямо на спины тех черепах, которые нас всех держат. То-то они удивятся.
   Увлеченная этими мыслями, я быстро освободила странный предмет от земли. Взяла его в зубы и вытащила на поверхность ямы, чтобы осмотреть хорошенько. И тут же восхищенно фыркнула, потому как находка мягко сверкнула в лучах солнца.
   Это был браслет. По всей видимости, древний - потому как серебристо-серый металл уже потемнел от времени. По узкой ровной поверхности шли непонятные письмена. Я осторожно потерла их мягкой подушечкой лапы, готовая в любой момент задать драпака, если после этого вдруг явится рассерженный демон. Но ничего не произошло. Надпись просто стала ярче, отчетливо проступив белыми чуть светящимися линиями на поверхности браслета.
   - Непонятно, - протянула я чуть слышно, пытаясь сообразить, что теперь делать с этой находкой.
   Зарыть от греха подальше в землю? Жалко. Вдруг за нее запретные гильдии хорошие деньги заплатят. Да и на гномах, ежели что, неплохо заработаю. Им же только новый металл или сплав покажи - все сделают, лишь бы такую редкость заполучить. А я никак не могла понять, из чего сделан браслет. Для серебряного слишком твердый, для изделия из звездного металла - не жжет кожу.
   За рассуждениями я не заметила, как надела странную находку себе на лапу. Надела - и только тогда осознала, что натворила. Замерла от испуга, ожидая, что меня сейчас разорвет на месте неизвестной магией. Или я превращусь в жуткое чудовище, которое пойдет убивать налево и направо. Но ничего не произошло. Браслет приятно холодил кожу, каким-то незаметным образом уменьшившись в обхвате и не думая сваливаться с лапы. Еще лучше - неужели его будет невозможно снять? Я икнула от ужаса и изо всех сил дернула злосчастную находку зубами. К величайшему удивлению, она сразу же свалилась на землю, не сделав ни малейшей попытки навредить мне. Например, шкуру подпалить или лапу оторвать. И что теперь делать? Прятать - жалко, вдруг потом не найду.
   Неожиданно я разозлилась на себя за глупые сомнения и решительно сунула лапу в браслет. Чего мне бояться, если до возможной смерти меньше суток осталось? Когда лежишь на дне пропасти, дальше падать просто некуда. Так и сейчас - ничего более плохого со мной случиться уже не может.
   Металлическая полоса плотно прилегла к телу, доставив этим неожиданно приятное ощущение. Захотелось еще раз провести когтем по непонятной надписи, наслаждаясь шероховатостями и неровностями загадочных знаков. Но времени на это не оставалось. Пылающий шар солнца уже коснулся линии горизонта. Через час-другой стемнеет. Поторопимся. Я еще раз пристально оглядела странное место, пытаясь запомнить его расположение, и неторопливо потрусила дальше. В любом случае если память подведет, то по запаху обнаружу.
  
   Следовало признать, Марий абсолютно не нуждался в помощи проводника для того, чтобы найти круг мертвых. Седовласый храмовник и сам прекрасно знал, где находится конечный пункт его путешествия. Поэтому он остановился в какой-то миле от запретных камней. Умно: с одной стороны, идти далеко не надо, а с другой - ночью хоть немного поспать удастся. Усопшие если и будут бесноваться, то на таком расстоянии вряд ли сильно побеспокоят путников.
   Моя задача немного облегчалась тем, что храмовники выбрали для привала небольшую низину, по краям которой росли пышные кусты пачкульника, увитого дымьян-травой. Идеальное убежище. Происходящее в лагере противника видно как на ладони, а вот мою шкурку в зеленом буреломе даже Дория с ее хваленым эльфийским зрением не заметит. От магического же обнаружения надежно прикрывала зеркальная защита.
   Было скучно. За прошедший день я немного свыклась с мыслью о скорой смерти. Даже не так - долгий выматывающий бег и сильнейшее чувство голода вытеснили из головы все опасения и тревоги. Охотиться в здешних краях представлялось мне совершенно бесполезным занятием: крупная дичь слишком умна, чтобы жить рядом с кругом мертвых, а мелкую смысла нет бить. На ее добычу в конечном счете больше энергии уйдет. Да и попробуй ее достань, если мыши по норам сидят, испуганно ждут чего-то. Поэтому я призвала на помощь ночное зрение и сосредоточила все внимание на храмовниках, стараясь хоть так отвлечься от грустных дум и бурчания в животе.
   Служители бога-сына занимались на первый взгляд странным и бесполезным делом: тщательно снимали травяной покров с пятачка земли. Потом вбили четыре колышка, которые образовали почти правильный квадрат. Неужто опять Рикки привяжут? Но зачем?
   Мои предположения оправдались буквально через пару минут. Марий щелкнул пальцами, и к нему подвели сына Шерьяна. Юноша передвигался очень медленно, словно каждое движение давалось ему с величайшим трудом.
   - Ничего, мой маленький, - ласково потрепал его по плечу седовласый храмовник. - Завтра все твои мучения закончатся. И ты станешь могучим и великолепным созданием, сотворенным лишь для убийства неугодных мне.
   Рикки всхлипнул и дернулся всем телом, будто пытаясь разорвать цепи, которые сковывали его руки и ноги.
   - Не сопротивляйся, - заботливо посоветовал ему Марий. - Иначе будет лишь хуже и больнее. Сейчас мы привяжем тебя, и ты немного успокоишься. Демон, сидящий в твоем чреве, принадлежит к земной стихии. Поэтому перед ритуалом пробуждения ты должен как можно больше времени провести именно так - в объятиях своей второй колыбели.
   - Пошел ты, - неожиданно четко и внятно произнес Рикки, с презрением глядя на храмовника.
   - Какой невежливый мальчик, - расплылся тот в радостной улыбке. - Однако завтра ты заговоришь совсем по-другому. А сейчас иди и подумай над тем, что очень скоро ты убьешь своего отца. Без этого ритуал не начнется. Впрочем... - Марий подошел к Рикки вплотную, провел тыльной стороной ладони по его щеке и негромко произнес: - Впрочем, тебе ведь не привыкать, не так ли? Свою мать ты уже упокоил некогда.
   Юноша скривился, будто от сильной боли, изо всех сил рванулся к храмовнику и тут же обмяк в руках державших его мужчин.
   - Увести, - сухо приказал Марий. - И привяжите покрепче. Так, на всякий случай. Все равно ему никуда не деться от меня.
   Я с неодобрением покачала головой. Терпеть не могу таких типов. Готова поклясться хвостом, что один на один с тем же Рикки без помощи своего черного колдовства предводитель храмовников и минуты бы не выстоял. Да я и сама ему с огромным удовольствием накостыляла бы от души.
   Шерьяна с Гворием даже не стали связывать. Полуэльф сидел неподвижно около невысокого раскидистого дерева, безучастно глядя перед собой. Зеленые нити ловчей сети опутывали его фигуру словно паучий кокон. Было понятно, что о попытке бегства при таком положении дел не может быть и речи. Полагаю, Гворию даже вздохнуть полной грудью лишний раз было больно. Это могло объяснить тот факт, что он не сделал ни малейшей попытки помочь Шерьяну. Даже не поинтересовался, что же сотворили с храмовником его собратья по профессии. Шерьян лежал в нескольких шагах от Гвория, запрокинув белое, безжизненное лицо к далеким небесам. За все время наблюдения он ни разу не пошевелился. Сдается мне, у моего работодателя дела обстоят хуже всех. Как бы не упокоился прямо на моих глазах.
   По всей видимости, эти же опасения испытывал и Марий, поскольку он подошел и присел на корточки перед Шерьяном. Затем пробежался пальцами по его шее, явно пытаясь отыскать пульс.
   - Жив, - наконец с удовлетворением констатировал он. Встал, с некоторой долей презрения вытер руки о штаны и повернулся к полуэльфу. - Что-то ты притих. Неужто смирился со своей участью?
   Гворий чуть слышно хмыкнул и устало отвел взгляд.
   - Бережешь силы? - догадался Марий. - Все еще надеешься, что сумеешь помешать мне? Зря. На твоем месте я бы попрощался с приятелем. Если тебя обрадуют мои слова, то знай: Шерьян завтра испытает все то же, через что прошла в свое время Индигерда.
   - Почему это должно его обрадовать? - Дория, которая до этого с интересом вслушивалась в разговор, стоя поодаль, неслышно подошла ближе. - Разве Гворий знал жену Шерьяна?
   - Неважно, - слишком быстро отозвался Марий. - Это дела давно минувших лет. А сейчас извини, дорогая. Пойду проведаю своего будущего демона-хранителя.
   - Конечно, - склонила голову эльфийка. Дождалась, когда храмовник отойдет на достаточное расстояние, и только после этого с легкой улыбкой обернулась к Гворию. - Как ты себя чувствуешь? - с искренней заботой спросила она, присаживаясь на траву около жениха. - Ты не замерз?
   Гворий вздрогнул от отвращения, когда девушка невольно коснулась его плеча.
   - Да ты весь дрожишь, - по-своему поняла это движение Дория. - Я принесу тебе плащ. Только простудиться тебе не хватало.
   Гворий не стал останавливать девушку, когда она метнулась к костру, где в беспорядке лежали вещи. Лишь прислонился головой к дереву и с глухим отчаянием застонал. Я сморщилась, почувствовав острый приступ жалости. Конечно, не так давно сама с величайшим удовольствием сотворила бы какую-нибудь пакость как Гворию, так и Шерьяну. Но подобный поворот дела даже не предполагала. Эх, сказал бы мне кто-нибудь вчера, что через несколько часов я буду готова на все, чтобы спасти этих несносных типов, - в лицо бы шутнику рассмеялась.
   - Так-то лучше. - Вернувшись, Дория бережно укрыла Гвория теплым плащом. - Перекусить не желаешь?
   - Уйди! - сдавленно прорычал полуэльф. - Во имя всех богов - прочь!
   - Видно, ты слишком устал за сегодня, - ни капельки не обиделась девушка. - Тогда спи. Завтра будет еще более тяжелый день.
   Она наклонилась и поцеловала жениха в лоб, отчего тот лишь хрипло вздохнул. Потом отошла к костру, от которого доносились умопомрачительные запахи.
   "Ужинают, - мрачно подумала я, едва ли не захлебываясь голодной слюной. - Наслаждаются. И как только кусок у них поперек горла не встанет!"
   Оставалось лишь печально облизывать усы и ждать, когда же эта пытка ароматами съестного закончится.
   К счастью, храмовники быстро завершили позднюю трапезу и принялись устраиваться на ночлег. В багряных отблесках догорающего костра было видно, как Марий благодушно усмехнулся, по-хозяйски привлекая Дорию к себе. Затем недовольно покосился на Гвория и небрежным жестом усилил натяжение зеленых нитей, после чего полуэльф согнулся и с приглушенным всхлипом сполз на землю.
   - Пойдем, - томно выдохнула эльфийка, увлекая за собой Мария. - Я так соскучилась по тебе.
   - Я тоже скучал по нашим маленьким шалостям, - отозвался мужчина, будто не замечая легкие смешки остальных. - Идем, милая. Тут и без нас справятся.
   Храмовники и в самом деле не расстроились из-за временного отсутствия своего предводителя, который, подхватив пару одеял, удалился в неизвестном направлении, бережно поддерживая Дорию под руку. На полянке сразу же появились уже известные мне фляги, в которых явно плескалось что-то покрепче вина. По крайней мере, разговор в лагере неприятеля быстро свернул на непристойные темы, а потом и вовсе затих, сменившись дружным храпом.
   "Рискну, - подумала я, еще раз тщательно проверяя надежность своих зеркальных чар. - Просто подкрадусь к Гворию. Может, и парочкой словечек удастся перемолвиться".
   Самонадеянность Мария распространилась до таких пределов, что он не стал устанавливать защиту на лагерь. В принципе логично. Вряд ли он мог предположить, что трусливая нечисть в моем лице не бросилась в бега, а последовала за ним к кругу мертвых. Поэтому я, никем не замеченная, беспрепятственно спустилась в низину и подкралась к полуэльфу со спины. Гворий лежал на голой земле, прикрытый лишь тонким плащом, и тяжело дышал - хрипло и пугающе редко. Паутина чужого заклинания плотно спеленала его по рукам и ногам. Я еще раз настороженно прислушалась, но вокруг было тихо. Пьяные храмовники спали сном праведников, а их предводитель вряд ли вернется раньше рассвета, пока не отведет душу с предательницей Дорией. Что ж, в таком случае рискну. Авось никто ничего не заметит.
   Бесшумно переступая мягкими лапами, я скользнула к Гворию. Замерла в нерешительности над его неподвижным телом. И что дальше делать? Потрясти его за плечи, что ли?
   Но к таким решительным мерам не пришлось прибегать. Полуэльф сразу же шевельнулся, едва моя тень упала ему на лицо. И сел, с недоумением глядя на меня.
   - Это я, - глупо брякнула я, не найдя, что еще сказать.
   - Ты здесь? - с ужасом выдохнул он. - Почему не бежала?
   - Куда? - пожала я плечами, обходя вокруг мужчины и с подозрением принюхиваясь к зачарованной сети. - Слишком далеко и от гномов, и от Мейчара. Погибать - так вместе.
   - Но они не убьют тебя, - грустно усмехнулся Гворий. - У Мария на тебя свои планы.
   - Я слышала, - вежливо уведомила я, после чего села и задумчиво нахмурила лоб.
   От ловчей сети шел очень сильный запах запретного колдовства, переплетенный с ароматом лесных фиалок - у меня даже нос заложило от навязчивого запаха. В одиночку мне с этим колдовством не справиться. Быть может, получится Шерьяна разбудить?
   - Стой, - тихо окликнул меня Гворий, едва я сделала шаг к лежащему неподалеку Шерьяну. - Ты ему не поможешь. Слишком сильная магия.
   - А ты поможешь? - с интересом спросила я, нерешительно замявшись на полпути к храмовнику.
   - Возможно, - слабо усмехнулся Гворий. - Если бы не эта сеть. И еще бы не помешало свободное время, часов эдак пять-шесть.
   - С этим у нас проблема, - иронично фыркнула я, вновь возвращаясь к Гворию. Не удержавшись, ласково потерлась о его ноги, после чего поинтересовалась: - Что делать будем?
   Полуэльф долго молчал. Потом глубоко вздохнул и отозвался:
   - Если бы ты смогла снять с меня этот проклятый медальон храма... Сеть завязана на него. А дальше я бы и сам справился.
   - Так в чем дело? - удивилась я, потянувшись клыками к изображению зубастой твари на груди Гвория.
   - Нет! - испуганно выдохнул он, пытаясь оттолкнуть меня.
   Паутина от его резкого движения вспыхнула ярким зеленым светом, безжалостно впиваясь в руки Гвория. Он, согнувшись, с тихим стоном сполз на землю. А меня вновь кольнула острая игла ярости и злости на себя, что я не в силах помочь.
   - Ты погибнешь, - немного отдышавшись, прошептал Гворий. - Любой, кто попытается разорвать столь сильное заклинание, поплатится собственной жизнью. И никакая зеркальная защита не поможет.
   - И что? - легкомысленно отмахнулась я, попытавшись за беспечной улыбкой скрыть свое истинное отношение к этой проблеме. - Мне так и так жить недолго осталось.
   - Тефна, - растерянно выдохнул Гворий, - но так ведь нельзя. Мало ли что может произойти до завтрашнего полудня.
   Я опустила голову, пряча горькую усмешку. Ничего не произойдет. И я, и Гворий это понимаем. К нам просто некому прийти на помощь. Да и захочет ли кто-нибудь спасать нечисть от справедливого возмездия?
   - Не надо, - прошептал полуэльф, когда я потянулась зубами к медальону. - Тефна, прошу тебя, не надо.
   - Не волнуйся, Гворий, - жарко выдохнула я ему в ухо. - Мы, метаморфы, живучие. Нечисть как-никак.
   Не удержавшись, я от души лизнула на прощание полуэльфа в щеку. Тот еще отчаянно пытался откинуть меня в сторону, не обращая внимания на все туже сжимающуюся паутину. Но это вряд ли могло послужить для меня препятствием. Я зажмурилась и намертво сомкнула клыки на серебряном медальоне. После чего резко мотнула головой, срывая его с шеи Гвория. И приготовилась умереть...
  
   Шло время, а смерть все никак не приходила. Я лежала на холодной, влажной от вечерней росы земле, держа в зубах талисман, и почему-то чувствовала себя несколько обманутой. Надо же, такое прощание получилось - в меру пафосное, в меру печальное. Выходит, что все эти прочувствованные речи оказались совершенно напрасными? Или что-то пошло не так и на самом деле погиб Гворий?
   Тихо взвыв от ужаса, я подпрыгнула на месте и наконец-то открыла глаза. И тут же оказалась опрокинутой на землю кем-то или чем-то.
   - Жива! - радостно фыркнул Гворий, совершенно невежливо изо всех сил прижимая меня к себе.
   - Ты меня сейчас задушишь, - тихонько пискнула я, с отвращением выплюнув ставший вмиг неопасным кусок серебра. - И тихо, нас могут услышать!
   - Пусть слышат, - с очень нехорошей улыбкой заявил Гворий, однако послушно отстранился от меня и с наслаждением повел плечами. - Теперь я буду готов к нападению.
   - Отлично, - обрадовалась я и не преминула наябедничать: - Марий как раз с твоей невестой в кусты удалился. А остальные упились как незнамо кто. Сейчас всех быстренько перебьем, Шерьяна с Рикки освободим - и дело сделано.
   Гворий кивнул, кровожадно усмехнувшись моему плану. Затем сделал попытку встать, но тут же, болезненно охнув, завалился на бок.
   - Ты чего? - испуганно метнулась я к нему.
   - Похоже, убить я сейчас никого не смогу, - после недолгой паузы смущенно отозвался полуэльф. - Сила на исходе - эта сеть подчистую все вытянула. Придется сначала источник отыскать.
   - А вот с этим проблемы, - огорченно цыкнула я. - Мы слишком близко к кругу мертвых. Ты же знаешь, что в здешних краях родников и днем с огнем не сыскать.
   - Тогда я убью их так, - с упорством, достойным лучшего применения, заявил Гворий и стукнул по земле кулаком.
   - Голыми руками, что ли? - с недоумением нахмурилась я и тут же настороженно дернула ухом. Легкое дуновение ветерка донесло до меня навязчивый аромат фиалок. Кажется, когда это дело закончится, если оно, конечно, закончится благополучно для меня, я возненавижу скромные лесные цветы.
   - Что такое? - Заметив мое движение, Гворий тут же подобрался.
   - Дория возвращается, - почти не разжимая губ, кинула я. - По всей видимости, и Марий с ней. Пора бежать.
   - А как же Шерьян? - Гворий с тревогой обернулся к храмовнику.
   - Двоих не унесу, - с сожалением качнула я головой. - Ты ведь самостоятельно вряд ли сможешь идти.
   Гворий сжал кулаки и вполголоса выругался, явно разрываясь от желания помочь Шерьяну с Рикки, с одной стороны, и необходимостью срочно уходить - с другой.
   - Быстрее! - поторопила я Гвория. - Они слишком близко.
   - Они сразу же заметят мое отсутствие. Марию не составит труда найти меня при помощи магии, - с тревогой произнес полуэльф, наконец-то неуверенно поднявшись на ноги и с трудом отступая в заросли травы.
   - Ну, насчет этого я что-нибудь придумаю, - усмехнулась я в усы. Скользнула серой тенью к полуэльфу и зашептала уже знакомое заклинание.
   Гворий с уважением хмыкнул, когда понял, что именно я делаю. Спустя минуту невесомое зеркальное покрывало скрыло его с головы до ног.
   - Ночью Марий вряд ли отправится на твои поиски в чащобу, - тихо пояснила я, игриво толкнувшись носом под колени полуэльфа и предлагая ему прекратить играть в героя и наконец-то сесть мне на спину. Зря, что ли, магическим образом размеры тела увеличила, почти до дна исчерпав запас сил? А все для того, чтобы Гворий ногами за землю не цеплялся, когда соблаговолит воспользоваться моим любезным приглашением. После чего продолжила: - Своим же колдовством он теперь тебя не сумеет обнаружить при всем желании.
   - Я сам, - обиженно буркнул Гворий, с трудом ковыляя к кустам и не обращая внимания на мои настойчивые попытки взвалить его на свои плечи. - Чай, не калечный.
   - Времени нет! - злобно рыкнула я, раздраженно дернув хвостом. - Марий слишком близко. Поди, скоро уже обнаружит, что ловчая сеть разорвана.
   - Ну ладно. - С таким видом, будто делает величайшее одолжение, Гворий осторожно уселся на мою спину. - Если устанешь, скажи.
   - Угу, - кивнула я и неслышным шагом нырнула под спасительный полог высокой дымьян-травы. Напряглась, преодолевая подъем, и неспешно потрусила по залитой лунным светом проселочной дороге в сторону Мейчара.
  

* * *

  
   Гворий сидел на моей спине спокойно, только изредка чересчур сильно впивался пальцами в густой подшерсток.
   - Куда ты? - наконец заволновался он, когда я удалилась от лагеря храмовников на целую милю.
   - Ты же говорил, что тебе нужен источник для подкрепления сил, - удивленно фыркнула я, ни на миг не сбиваясь с размеренного темпа. - Вот родник найдем и обратно.
   Гворий замолчал, переваривая мои слова. Затем с благодарностью погладил меня по боку.
   - Ты чего? - удивилась я.
   - Спасибо, - прошептал он. - Просто не думал, что ты рискнешь вернуться со мной к кругу мертвых. Я ведь не смогу оставить Шерьяна в такой беде.
   - Какой ты глупый, - тихо рассмеялась я, перепрыгивая из одной угольно-черной тени в другую. - Сам же слышал, что Марий задумал сотворить демона. От такого создания в одиночку тяжело убежать. Уж лучше постараться остановить его сейчас, потому как завтра легче будет самому наложить на себя руки.
   - На редкость разумные речи, - с привычной насмешкой отозвался полуэльф. - Даже удивительно, что слышу я их от тебя.
   - Будешь выступать - верну в объятия твоей милой невесты, - шутливо пригрозила я. - И как тебя только угораздило с такой стервой связаться?
   - Не спрашивай даже, - мигом помрачнел Гворий. - Не по своей воле.
   - Ну-ну, - ехидно отозвалась я, но настаивать на откровенности не стала.
   Как-никак наследника эльфийского престола на себе везу. Кто знает, как он отреагирует, если буду доставать его глупыми вопросами? Те эльфы, которые мне некогда встречались, были на редкость занудными и мстительными. Про Дорию так вообще лучше не говорить. Представители этого народа отличаются исключительно неприятной особенностью - моментально забывают то хорошее, что им сделали, зато плохое трепетно помнят не один век, отыскивая любую возможность поквитаться. Так что лучше помолчим. И так уже в свое время наговорила столько, что на пожизненное заключение в лучших эльфийских тюрьмах с головой хватит.
   Прошло около часа, когда хвост заломило привычной ноющей болью. Ага, вот и источник. И не так уж далеко от круга.
   - Насыщайся первым, - благородно предложила я, осторожно ссаживая седока на землю.
   Гворий с благодарностью улыбнулся, скинул плащ и распластался на влажной траве, впитывая силу всем телом. Я же скромно присела чуть поодаль, дожидаясь, когда полуэльф полностью восстановится.
   Ждать пришлось долго. Даже очень - примерно столько же, сколько я сюда бежала. Эдак на мою долю ничего не достанется. Но с другой стороны - пусть хоть все забирает. В предстоящем сражении помощь Гвория явно принесет большую пользу, нежели мои робкие потуги на магию.
   - Хорошо. - Гворий наконец перевернулся на спину. Еще какое-то время лежал, словно прислушиваясь к внутренним ощущениям, потом резко поднялся на ноги и сделал широкий приглашающий жест: - Прошу, Тефна. Твоя очередь.
   Я степенно подошла и с наслаждением уткнулась носом в мокрое разнотравье. Однако неплохо Гворий источник опустошил - считай, только на дне энергии немного осталось. Впрочем, мне этого с лихвой хватит.
   - А теперь навестим круг мертвых, - задумчиво произнес Гворий, глядя, как я от избытка чувств кувыркаюсь в прохладной росе. - Все ниточки нашего странного путешествия ведут именно туда. Вряд ли Марий начнет ритуал раньше завтрашнего полдня. Будем надеяться, он дождется утра, прежде чем потревожит покой усопших. Храмовники не любят лезть в подобные места ночью. Значит, у нас есть шанс оказаться у круга быстрее их.
   - Бежим? - деловито поинтересовалась я. - Или мгновенно нас перенесешь?
   Гворий замялся, что-то подсчитывая в уме, после чего с явным сожалением качнул головой:
   - Нет. Слишком далеко. И потом, около круга я не смогу пополнить силы. А перед поединком с Марием мне потребуется все мое мастерство.
   - Понятно, - кивнула я. - Тогда лезь на спину.
   - Тефна, теперь я и сам справлюсь, - покачал головой Гворий.
   - Лезь, я сказала! - не выдержав, рявкнула я на этого несговорчивого типа.
   Полуэльф подпрыгнул от неожиданности и даже машинально сделал шаг вперед, подчиняясь приказу. Но потом опомнился и с хмурым видом скрестил руки на груди.
   - С какой это стати? - спокойно поинтересовался он. - Я восполнил свои силы и теперь прекрасно доберусь до круга мертвых самостоятельно.
   Я скептически дернула хвостом. Мне-то что - ему хочется подвигов, пусть геройствует на пустом месте. Посмотрим, сумеет ли он соревноваться в скорости с метаморфом.
   - Тогда догоняй, - бросила я через плечо и припустила к кругу мертвых что было мочи. Только ветер засвистел в ушах от быстрого бега.
   Впрочем, через пару минут я благоразумно сбавила скорость и оглянулась, ожидая увидеть Гвория безнадежно отставшим. Тем большим было мое удивление, когда он обнаружился совсем рядом. Полуэльф практически наступал мне на пятки, чуть ли не летя над пыльной проселочной дорогой.
   - Не отставай! - крикнул он, шутливо хлопнул меня по заду и без особых усилий обогнал.
   "Позор какой! - вспыхнула в голове гневная мысль. - Чтобы меня, метаморфа, да какой-то там двуногий обошел? Не бывать этому!"
   Подумав так, я прижала уши и бросилась вдогонку за самонадеянным полуэльфом.
   - Кто второй, тот выполняет желание победителя! - не оборачиваясь, кинул Гворий и замолчал, сберегая дыхание.
   Ну вот ты, голубчик, и попался. Еще не родился тот человек, который бы меня на открытом пространстве в беге победил. Я фыркнула, соглашаясь с условием Гвория, и напрягла все свои силы.
   Наверное, это странно выглядело со стороны. Метаморфа и так-то нелегко заметить, когда он этого не хочет. А уж ночью, бегущего среди полей, тем более. Просто размытая серая тень, абсолютно беззвучно летящая над землей. Только два ярко-зеленых уголька глаз показывали, что это не странный клочок тумана ветер гонит с болот, а какая-то нечисть развлекается. Впрочем, полуэльф сейчас выглядел столь же пугающе для обыкновенного наблюдателя. Я еще ни разу не видела человека, который мог бы поспорить с метаморфом в скорости и бесшумности передвижения. До сегодняшней ночи, потому как мои силы были уже на исходе, но полуэльфа обогнать не получалось при всем желании.
   Горячка погони вытеснила из моей головы все мысли. Даже Марий с его запретным черным колдовством отступил на задний план. Сейчас я была в состоянии думать лишь о том, как оставить Гвория позади. Как-то не хотелось проигрывать столь несерьезному противнику. Тем более еще неизвестно, что полуэльф потребует в качестве награды.
   Около самого круга мне наконец-то удалось резко подрезать Гвория на повороте и вырваться вперед. Для устрашения я даже клацнула клыками в опасной близости от бедра Гвория, показывая, что ради победы готова на все. Полуэльф невольно оступился и на какой-то миг сбился с темпа. Этого мгновения мне вполне хватило для того, чтобы возглавить гонку. И стыдно при этом мне ни капельки не было. О честной борьбе мы не договаривались.
   И тем обиднее было, когда прямо около круга камней мне по лапам ударил слабый разряд магический энергии. Не болезненный, но весьма неожиданный. Я взвизгнула и едва не покатилась кубарем, пытаясь скинуть обвившуюся вокруг лодыжки светящуюся нить заклинания. Тут же непонятная сила мягко подхватила меня в воздухе, уберегая от падения, и вновь поставила на все четыре лапы. Слишком поздно - полуэльф уже пересек линию древних камней и в изнеможении свалился на траву в пределах круга. Мне оставалось лишь устало опуститься подле него. Негодование клокотало у меня в горле, но говорить я пока не могла: слишком вымоталась. Только хрипло дышала, свесив язык из пасти, и изредка с трудом сглатывала тугой комок вязкой слюны.
   - Так нечестно! - наконец с трудом выдохнула я. - Ты магией воспользовался!
   - А кусаться честно? - язвительно ответил вопросом на вопрос Гворий, небрежно утирая пот со лба свернутым особым образом плащом, который он нес все это время за спиной, чтобы тот не мешал бежать.
   - Но я же не укусила! - искренне возмутилась я.
   - Ага, только припугнула, - ехидно отозвался он и добавил, видимо не испытывая ни малейших угрызений совести: - Я ведь тоже не ударил в полную силу. Лишь испугал немного.
   - Мухлевщик! - огрызнулась я.
   - От тебя научился, - спокойно парировал Гворий.
   Оставалось только оскалить зубы и глухо зарычать, показывая, что я не согласна с подобным исходом дела.
   - Мне ни капельки не страшно, - расхохотался полуэльф. - Ладно, Тефна, не горячись. Умей признать поражение достойно.
   - Я не проиграла, - упрямо настаивала я на своем. В самом деле, я же девушка, мне можно немного схитрить. А вот мужчина так поступать не должен ни в коем случае!
   Но Гворий, уже не обращая ни малейшего внимания на мои слова, встал, закрыл глаза и к чему-то прислушался. Только сейчас я сообразила, что все это время мы вели себя недопустимо шумно и беспечно. Вдруг Марий решил сразу же после обнаружения пропажи полуэльфа отправиться к кругу мертвых и тут устроить западню? Да, в подобное место мало кто пойдет по доброй воле ночью, но храмовники вполне могли перестраховаться. Однако с другой стороны - с чего вдруг им так нервничать? Завтра, точнее, уже сегодня в полдень, по моим с Гворием следам отправят демона, который без особых трудов пленит нас обоих. Или сразу же убьет - в зависимости от отданного ему приказа. До той поры намного благоразумнее накрыть лагерь магической защитой и никуда не высовываться, чтобы не перебили по одному, прикрываясь покровом темноты.
   - Никого вокруг, - наконец сказал Гворий, вновь растягиваясь на бережно расстеленном плаще. Естественно, даже не подумав при этом подвинуться и уступить хоть немного места мне.
   - Да что ты говоришь?! - не удержалась я от язвительного восклицания. - Что-то поздновато ты о безопасности озаботился. Вдруг бы мы на полном ходу в западню влетели?
   - Ты это мне в укор ставишь? - безмерно удивился он. - А у самой голова на плечах для чего? Говоря откровенно, тебе придется намного хуже в случае пленения, нежели мне.
   - Ну конечно, - усмехнулась я. - Ты, поди, уже соскучился по милой невесте. Что она тебе там обещала? Ночи, полные страсти, и эльфийский престол? Неплохое повышение по службе, не так ли? Из глубокоуважаемого начальника городского департамента охраны порядка прямиком во Владыку восточных лесов.
   Выпалив это на одном дыхании, я неожиданно осеклась и испуганно захлопнула пасть. Тьфу ты, не хотела же Гворию показывать, насколько теперь осведомлена о его происхождении и положении при эльфийском дворе. И кто меня вечно за язык тянет?
   - Твои знания поражают своей глубиной, - витиевато выразился полуэльф, с улыбкой наблюдая, как на моей кошачьей морде отобразилась сложная смесь ужаса и вины. - Видно, ты времени зря не теряла.
   - Должна же я была понять, с кем имею дело, - буркнула я, старательно отводя глаза. - Вот и подслушала при помощи магии твой недавний разговор с Дорией, где расставлялись все точки над "ё".
   - В таком случае я хочу тебя попросить, - спокойно произнес Гворий, глядя куда-то в сторону. - Поклянись, что никому и никогда не расскажешь о том, кем я являюсь на самом деле. Особенно в Мейчаре.
   - С какой это стати я должна тебе в чем-то клясться? - чисто из вредности фыркнула я. - Напротив, прокрадусь в город и на всех домах напишу сию великую тайну. Или забыл, что запретил мне появляться в Мейчаре?
   - Почему? Помню... - с явной неохотой отозвался полуэльф. Затем кровожадно облизнулся и добавил: - Ладно, можешь клятву не приносить. Но если когда-нибудь проболтаешься про мое истинное положение при эльфийском дворе, выслежу и убью.
   - Шутишь, - с некоторой ноткой неуверенности протянула я и тут же замолчала, перехватив равнодушно-оценивающий взгляд Гвория. Он смотрел так, словно в мыслях уже сдирал с меня серую шкуру и разделывал тушку.
   И внезапно я отчетливо поняла: он сможет убить, несмотря на некое подобие дружеских отношений, которые только начали между нами устанавливаться. И даже глазом при этом не моргнет.
   - Я вообще не болтливая, - с трудом выдавила я из себя, лишь бы этот зверюга под обманчиво красивой внешностью наконец-то прекратил сверлить меня взглядом.
   - Надеюсь. - Гворий скривил уголки губ в подобии улыбки и весело заулыбался, мигом растеряв всю свою угрожающую холодность. - Что дальше-то делать будем? До рассвета всего пара часов. А потом сюда явится слишком много народу.
   Я неопределенно хмыкнула и поднялась на ноги. Осматривать круг мертвых мне очень не хотелось, но другого выхода просто не было.
   Под призрачным светом полной луны камни, образующие правильный круг, бросали черные изломанные тени. Казалось, будто в этом непроглядном мраке что-то копошится и извивается. Словно на самом деле под каждым валуном скрывался глубокий провал, ведущий прямо в земли мертвых. И усопшие беснуются сейчас перед тонкой гранью, отделяющей наши миры, пытаясь прорваться к нам, живым. Отнять наши тела и получить шанс на вторую жизнь.
   От таких безрадостных мыслей у меня по спине поползли холодные противные мурашки. Но я упрямо мотнула головой, прогоняя минутный трусливый порыв сбежать куда подальше, и сделала первый шаг в круг.
   На удивление ничего жуткого со мной не произошло. Земля не разверзлась, выпуская полчища обезумевших скелетов, даже самый завалящий призрак не мелькнул между высокими, в два моих роста, валунами, вся поверхность которых была испещрена древними полустертыми рунами запрета. Я подождала ради приличия еще минуту, но никто из мертвых возмущения столь дерзким нарушением границы не выразил. Пришлось важно шествовать к центру круга, куда сходились четыре каменных, гладко отполированных временем и ногами многочисленных визитеров дорожки, шириной в половину человеческого шага. Я брела неторопливо, пытаясь не показать наблюдающему со стороны Гворию, как мне страшно на самом деле. От малейшего шума сердце гулко ухало в подреберье и не торопилось оттуда выбираться. Я была готова в любой момент развернуться и задать драпака. Мешала этому благородному и в высшей степени правильному устремлению лишь одна мысль: как же это будет смешно выглядеть со стороны. Позориться перед Гворием совершенно не хотелось. Поэтому я крепко сжала зубы и гордо задрала мохнатую морду, лишь изредка испуганно зыркая, не приближается ли ко мне какое-нибудь умертвие.
   Понятное дело, в сам центр я даже не подумала становиться. Лишь раздраженно рыкнула, рассмотрев знакомый символ единства четырех богов, который был выбит на перекрестии каменных лучей, - круг, разделенный на четыре части. Мне доводилось видеть и другой ритуальный знак, где не был забыт и бог-отступник. Какая в принципе разница - четыре луча или пять? Но вот интересно: если существует такой символ, то и сам круг должен где-то находиться? Ох, не хотела бы я присутствовать при его открытии. И уж тем более участвовать в этом ритуале.
   - Ну и чего? - прервал мои невеселые раздумья Гворий. Оказывается, он не утерпел и давно подошел ближе, внимательно наблюдая за моими действиями.
   - Ничего, - фыркнула я. - Круг как круг. В меру старый, в меру заброшенный, в меру ухоженный. Давно не открывали. Кровавых жертв тоже не приносили больше года уж точно. Не понимаю, почему Марий так не хотел, чтобы мы к нему прибыли раньше него.
   - Он мечтает о пробуждении демона, - медленно начал Гворий, что-то вычерчивая носком сапога в траве. - Для этого надо, чтобы дыхание бога-отступника проникло в наш мир. В полдень Марий заставит Рикки убить отца. Кровь Шерьяна откроет врата для потустороннего зла, которое полностью поработит душу несчастного мальчика.
   Я удивленно вздернула брови, услышав, как полуэльф невольно назвал Рикки. Значит, уже не жуткое создание, а несчастный мальчик? Однако на самом деле Гворий не так сильно не любит нечисть, как пытается это показать.
   - Это понятно, - негромко произнесла я. - Но почему ритуал должен быть совершен именно в полдень летнего солнцестояния? По-моему, это самое неподходящее время для черного колдовства. Момент полного торжества солнца над ночью.
   - И в то же время начало его поражения, - хмыкнув, возразил Гворий. - Любое событие можно рассматривать под разными ракурсами. С одной стороны - ровно в полдень свет победит мрак, но с другой - через секунду после этого темнота начнет брать верх над миром. Такой парадокс - лучшим моментом для запретного колдовства во все времена был день летнего солнцестояния.
   - А для разрешенного волшебства, по твоей логике, самый правильный момент - зимнее солнцестояние, - догадливо качнула я головой. Помолчала и без тени улыбки добавила: - Верно говорят, что у магов всегда мозги набекрень.
   Гворий рассмеялся, нисколько не обидевшись на такую шутку. А я вновь нахмурилась, мучительно пытаясь понять, что же надлежит сделать. Гворий терпеливо ждал, не торопя меня в тяжких раздумьях.
   - Теперь понятно, почему Марий пришел к кругу. Понятно и почему выбрал именно это время, - протянула я, пристально наблюдая за реакцией Гвория. - Но вот на что рассчитывал Шерьян, когда тащил сына сюда? У меня сложилось впечатление, что мой работодатель, напротив, желал спасти Рикки от незавидной участи стать демоном. Но для чего тогда Шерьяну открывать круг?
   - Хороший вопрос, - кивнул Гворий. - Хороший, правильный и очень тяжелый для объяснения. Дело в том, что Рикки пришел в этот мир через смерть матери. Демон не смог бы дожить до сегодняшнего дня без достойной еды. Все это время он питался страхами и переживаниями мальчика. Рикки винит себя в том, что случилось с Индигердой, думает, что мать ненавидит его. И эти тревоги в итоге лишь придают силы демону.
   - Вот как? - Я уже поняла, куда клонит Гворий, но не хотела признаваться в этом даже себе. Поэтому лишь оскалила клыки в нарочито отстраненной ухмылке. - И при чем тут круг и я?
   - Если Рикки повстречается со своей матерью и получит от нее прощение, то больше не станет так сильно корить себя, - после продолжительной паузы выдохнул полуэльф, старательно избегая смотреть в мою сторону. - Если бы ты сумела... Точнее, если бы ты согласилась открыть круг для Индигерды...
   - Довольно!
   Гворий вздрогнул, услышав мой приглушенный яростный выкрик. Виновато взглянул на меня исподлобья, но упрямо продолжил:
   - Я понимаю, что прошу невозможного, Тефна, потому как слышал твои слова про круг, когда ты разговаривала с Шерьяном. И поэтому не рискну настаивать. Но без твоей помощи нам придется трудно.
   - Ты сильный маг, - холодно напомнила я. - Давай нападем на Мария сейчас, когда он этого не ждет. Перебьем их в ночи, освободим Рикки и Шерьяна...
   - Давай, - без всякого воодушевления согласился Гворий. - Если таково твое решение, то я подчинюсь. В конце концов, бывают же чудеса на свете. Быть может, у нас и в самом деле получится одолеть пятерых храмовников. К тому же и Дория явно не будет бездействовать. Но я готов рискнуть.
   Он хотел было еще что-то добавить, но не стал. Лишь тяжело вздохнул, развернулся и медленно побрел в сторону лагеря Мария.
   "У него даже меча нет, - печально подумала я, глядя, как Гворий неспешно удаляется от круга. - Безумие - вдвоем против пятерых. Да еще эта эльфийка под ногами путаться будет..."
   - Стой! - негромко окликнула я Гвория.
   Он послушно обернулся и удивленно посмотрел на меня.
   - Я ненавижу тебя, ненавижу этого несносного Шерьяна, который, вместо того чтобы спокойно наслаждаться семейными радостями, по ночам творил запретное колдовство. Ненавижу Рикки, который так несчастен, что почти превратился в чудовище, - отчеканила я, задыхаясь от возмущения. Потом сделала паузу и добавила чуть слышно: - И ненавижу себя, потому что соглашаюсь на этот гадкий, отвратительный ритуал.
   - Так, значит... - не смея поверить своим ушам, протянул Гворий.
   - Я открою круг, - сморщившись, коротко кинула я. - Иди сюда. Без тебя я не справлюсь.
   - Если ты не уверена, то не стоит, - с тревогой отозвался Гворий, даже не подумав вернуться. - Я справлюсь и своими силами.
   - Хватит пререкаться! - глухо огрызнулась я. - Иначе и впрямь передумаю.
   После чего повернулась к упрямому полуэльфу спиной и скинула звериный облик. Да, жаль все же, что одежды под рукой нет. Но с другой стороны - не в зубах же ее нести надо было.
   Сразу же ощутимо похолодало. Прохладный предрассветный ветер наотмашь ударил по обнаженным плечам. Ничего, придется потерпеть. Иначе ритуал не проведешь.
   - Тефна? - с удивлением спросил Гворий, все же сделав несколько шагов назад.
   - Так надо для открытия круга, - глухо пояснила я. - Чтобы ничто не стояло передо мной и миром мертвых.
   Затем посмотрела через плечо на несколько смущенного мужчину и прошептала, пытаясь не умереть от стыда:
   - Только не смотри на меня! Я... я стесняюсь.
   - Не буду, - неожиданно легко согласился Гворий, послушно устремляя взгляд поверх моей головы. - Что мне делать?
   - Расскажи, как выглядела Индигерда, - попросила я, растирая себя руками и хоть так пытаясь немного согреться. Камни под ногами источали ледяной холод, от которого уже начали коченеть босые ступни. Я вздохнула и зябко поежилась, негромко добавив: - Мне надо это услышать, чтобы суметь найти ее там, за гранью. Ты ведь видел ее?
   - Индигерда... - По губам полуэльфа скользнула слабая, мечтательная улыбка. - Я очень хорошо знал ее. Она была замечательной: умной, милой и очень гордой. Одно неверно сказанное слово однажды перечеркнуло всю историю нашего знакомства и дружбы. Жаль, конечно. Я до сих пор скучаю по ней. Думаю, если бы мы тогда не разругались, она бы не вышла замуж за Шерьяна, и в итоге ты и я не стояли бы здесь, в опасной близости от гибели. - Гворий помолчал, думая о чем-то своем. Потом устало потер лоб и тихо произнес: - Ты очень на нее похожа. Серая кошка в зверином облике, невысокая светловолосая девушка в человеческом. Правда, тебе не хватает ее спокойствия и рассудительности.
   - Вот как? - холодно проронила я, попытавшись скрыть за равнодушием огорчительные нотки.
   Неужели в самом деле и Гворий, и Шерьян видят во мне только слабое подобие Индигерды? И их прежде всего интересует не моя индивидуальность, а схожесть с давней возлюбленной и знакомой?
   - Но по характеру вы разные, - поспешил успокоить меня Гворий, невозможным образом угадав, какие мысли меня сейчас тревожат. - Совершенно. - И добавил совсем тихо, так что мне пришлось напрячь весь свой слух, чтобы расслышать: - И ты мне нравишься намного больше, нежели в давние времена она.
   Никогда бы не подумала, что мне будет так приятно услышать столь незамысловатый комплимент из уст мужчины. Но, понятное дело, я и виду не подала, будто разобрала последнюю фразу Гвория. Лишь глубоко вздохнула и сделала первый шаг к центру круга.
   - Ты не сказала, что мне делать, - окликнул меня Гворий, когда я преодолела уже половину расстояния.
   - Молись за меня, - пожала я плечами. - И еще... Выйди за пределы камней. Кого бы ты здесь ни увидел и как бы тебя ни умоляли преодолеть грань - не отвечай. Когда круг откроется, то сюда поспешат все мертвые. Наверняка среди них будут и твои знакомые, быть может, даже родственники. Помни, они уже ничего общего не имеют с теми людьми, которых ты некогда знал или любил. В пределах круга нет жизни. Едва ты сделаешь шаг за запретные камни, как мертвые утащат тебя в свой мир. Это очень больно и неприятно - умирать таким образом.
   - Не беспокойся за меня, - усмехнулся полуэльф. - Мне не привыкать присутствовать при таком ритуале.
   Я лишь недоуменно пожала плечами, услышав столь неожиданное признание, но пускаться в расспросы не стала. Сейчас не место и не время. Лучше сосредоточиться на том, что надлежит выполнить. После чего я развела руки в стороны, пытаясь удержать равновесие на узеньком каменном луче. И тут же нахмурилась, зацепившись взглядом за браслет, плотно обхвативший запястье. Надо же, а я про него совсем забыла. Снять или не стоит?
   Светлый металл плотно прилегал к коже и не доставлял никаких неудобств, словно намертво сроднившись со мной. И почему-то почудилось, будто странная вещица способна без проблем защитить меня от чего бы то ни было в этой жизни.
   "Пусть будет, - устало подумала я. - Если круг не откроется, тогда сниму".
   Самым тяжелым был первый шаг. Казалось, будто на мои плечи давят все грехи этого мира. Хотелось бросить все, перестать наконец геройствовать и, отойдя в сторонку, наблюдать, как сражаются другие. Да, возможно, такое малодушие приведет к неминуемой гибели. Но сейчас я умру наверняка. Без этого круг не открыть.
   Ступни резало так сильно, будто я шагала по острым лезвиям ножей. Даже удивительно было, что за мной не оставались кровавые отпечатки босых ног. Хотя, может, и оставались - я ведь не оборачивалась, зная, что тогда точно не смогу продолжить путь. Просто не хватит решимости и смелости.
   Я долго стояла на перекрестии лучей, бездумно глядя на ритуальный знак четырех богов. Необходимо лечь так, чтобы он оказался прямо под сердцем. Надо же, не забыла, как это делается, а когда-то думала: совершила все, что могла, лишь бы стереть тот мерзкий день из своей памяти. Именно тогда я умерла в первый раз и научилась ненавидеть.
   Задумавшись, я не заметила, как улеглась, приняв требуемую по ритуалу позу - руки в стороны, ноги на одной линии. Затем закрыла глаза и попыталась расслабиться. Скоро рассвет, следует закончить это неприятное дело как можно быстрее, пока сюда не заявились храмовники.
   Мучительно долгий миг ничего не происходило. Только глухо отдавались удары сердца в ушах. Потом предутренняя мгла сгустилась перед глазами, придвинулась ближе, плотным, непроглядным саваном укутывая тело. Началось. Теперь главное - не сорваться в пропасть меж двух миров.
   Сначала в кончиках пальцев возникло легкое онемение. Потом оно усилилось, медленно продвигаясь вверх. Все нормально, Тефна, не дергайся. Пусть и страшно неимоверно от ощущения, что тебя пожирает мрак.
   Волна могильного холода добралась до груди. Сжалась вокруг сердца, которое в последний раз испуганно стукнуло и остановилось. Вот и все, обратного пути нет.
   А в следующий момент пришла боль. Хотелось кататься по земле, выть и расцарапывать лицо в кровь, лишь бы скинуть с себя жгучие путы потусторонней мглы. Болела каждая косточка, каждая связка и каждый сустав в моем многострадальном теле. Болело все - я превратилась в один сгусток страдания. И подобное истязание тянулось вечность, пока в голове не осталось ни малейшего воспоминания о том, как меня зовут и что вообще предстоит делать. Тогда темнота с влажным всхлипом разошлась, пропуская меня в изнанку мира.
   Дорога, мощенная белым камнем, замысловатой лентой вилась передо мной, словно горная тропинка. От нее исходило приятное, едва уловимое тепло, которое тем не менее согревало озябшие ступни. Хотелось упасть навзничь, чтобы почувствовать, как в тело проникают несмелые струйки тепла. Но я лишь упрямо тряхнула головой и пошла дальше. Мне надо что-то сделать. Что-то важное. А потом вернуться.
   "Зачем? - раздался в ушах легкий смешок. - Зачем тебе возвращаться? Неужто ты хочешь повторения той боли? Раз сумела преодолеть грань - оставайся. Тебе тут понравится".
   Я не стала вступать в бесполезные пререкания. Не время. Сначала - найти кого-то. Но кого же? Мысли в голове путались и разбегались, не давая сосредоточиться. Если я здесь, значит, меня кто-то ждет?
   - Индигерда, - неожиданно пришло на ум непонятное, незнакомое имя. И, срывая горло, я закричала: - Индигерда!
   Звук умер, так и не сорвавшись с губ. Просто захлебнулся в плотном белом тумане, поднявшемся с камней дороги. И тогда я заплакала - беззвучно, бесслезно, без малейшей надежды на помощь. Неужели все зря?
   - Почему ты плачешь? - неожиданно с любопытством спросил меня женский голос.
   Я заозиралась, пытаясь определить, откуда он идет. Пустое - все вокруг утопало в мягкой непроглядной пелене.
   - Я ищу Индигерду. - Слова с трудом выходили из пересохшего горла. - Она должна мне помочь.
   - Мертвые никому и ничего не должны, - усмехнулась мгла. - С какой стати ты решила, что давно нашедшая покой прервет свой вечный сон ради какой-то там нечисти?
   - Не ради меня. Ради сына и мужа.
   Я ждала крика, возмущения и ярости. Хоть какого-то ответа, но его не последовало. Замолкла невидимая собеседница, словно пытаясь припомнить, о ком говорят.
   - Мужа? - наконец прозвучало неуверенно. - Разве мужчина, который обрек любимую на верную мучительную гибель, может называться мужем?
   - Он не знал, - попыталась я оправдать Шерьяна. - Не знал, что за ритуал его заставили пройти.
   - Не знал... - с горечью повторила пока невидимая женщина. - Когда в первую брачную ночь невеста начинает биться в припадке от невыносимой боли, никакой любящий человек не рискнет продолжить свои действия. Я ведь умоляла его прекратить, остановиться. Ночь, которая начиналась так волшебно, незаметно превратилась в кошмар. Что-то чужое и безжалостное глядело на меня из глаз мужа. И я видела, как Шерьян наслаждается моими криками и слезами. Нет, он шептал, что в первый раз всегда неприятно, что надо немного потерпеть - и все пройдет. Но сам не мог скрыть радости и собственного удовольствия. Что-то неведомое тогда вселилось в моего мужа, а через него - проникло и в мое тело. И самое обидное - Шерьян не сделал ни малейшей попытки сопротивляться этой ужасающей силе.
   - Мне жаль, - хрипло отозвалась я, когда Индигерда замолчала. - Правда жаль. Я даже не предполагала...
   - Я понимаю. - Туман вокруг меня медленно рассеивался, и через него проступала тоненькая хрупкая фигура женщины. - Мало кто может поверить, что человек, тем более любящий, способен на такое. Даже я сама долгое время искала оправдания своему мужу. Что он не знал, на что соглашался. Что его заставили или обманули. Знаешь, на какое-то время я поверила этим сказкам. Благо подобное больше не повторялось. Конечно, прошло очень много времени, прежде чем я осмелилась вновь разделить с мужем постель. Да он и не настаивал, напротив, вел себя как никогда ласково и нежно, предугадывая малейшее мое желание. И тогда я рискнула. Стоит отметить - во второй раз все прошло не в пример более благополучно. - В голосе собеседницы неожиданно скользнула кокетливая улыбка. Но через миг женщина продолжила вновь серьезным тоном: - Какое-то время я была счастлива рядом с Шерьяном. Заботливый муж, сытая, беззаботная жизнь. Когда понимаешь, что никто и никогда не посмеет крикнуть тебе в спину: "Нечисть!" И можно просто наслаждаться каждым днем, не ожидая от будущего ничего дурного. Тем более когда ты знаешь, что в тебе живет маленькое создание, кровь от крови твоей, плоть от плоти. Но потом начались кошмары. Где-то с середины беременности каждую ночь я просыпалась в липком поту ужаса от ощущения, что что-то рвется из моего живота наружу, что-то жуткое и очень опасное. Каждое мое видение заканчивалось одинаково - зубастая тварь, которую я так часто видела на медальоне мужа, через мои внутренности прогрызала себе путь к свободе. Сначала я боялась рассказывать об этом Шерьяну, полагая, что он сочтет меня безумной. Но потом, когда терпеть стало невмоготу...
   Словом, именно тогда я поняла, что мой муж в курсе происходящего. Он говорил долго и правильно, что я должна потерпеть, что беременность часто искажает представления женщины об окружающем мире. Что это неизбежная плата за маленькое чудо - рождение нового человека. Я смотрела в его спокойные, равнодушные глаза и понимала, что он врет. Врет нагло и откровенно. Смешно сказать - меня, метаморфа, которые всегда отличались легендарным чутьем и осторожностью, поймали в простейшую ловушку. Поманили возможностью равного отношения и уважения в обществе. Ведь любая нечисть мечтает, чтобы ее признали за человека... Словом, я не ждала настолько жестокого предательства. Тем более от человека, которого назвала мужем. Мне казалось, что уж раз он пошел против своих, то будет биться за меня до последнего. Реальность оказалась хуже самых страшных моих снов. Все, во что Шерьян заставил меня поверить, оказалось ложью. Разрешение на брак было даровано ему одним из отцов-основателей. Более того, ему обещали по окончании этого дела значительное повышение в иерархии храма. И много золота в знак своеобразной компенсации. Как же, ведь он - храмовник - осквернил свое тело и испытывал жуткие страдания, деля с нечистью постель! И после всего услышанного ты рискнешь вновь назвать Шерьяна моим мужем?
   Я печально отпустила голову, услышав горькую иронию в вопросе Индигерды. В самом деле, есть ли у нас право просить ее о помощи после всего, что ей довелось пережить? Но уйти просто так, не испробовав все возможные способы убеждения, было выше моих сил. Поэтому я упрямо закусила губу и твердо посмотрела на молодую женщину, стоящую в шаге от меня. Туман давно развеялся, поэтому можно было без труда различить тонкие черты ее лица. И глубокие тени, которые залегли под ее равнодушными серыми глазами. Странно, я всегда полагала, что мертвые ничего не ощущают. Боль, страдания и огорчения - все осталось в прошлой жизни, за гранью. Индигерда же выглядела так, словно ее и в другом мире мучили бессонница и беспокойство за кого-то.
   - Как насчет твоего сына? - Вопрос прозвучал даже грубее, чем предполагалось, но отступать было некуда, поэтому после секундной заминки я жестокосердно продолжила: - В нем ведь течет и твоя кровь. И немалая доля. Да, в Рикки живет демон, но он борется с ним постоянно. Неужели тебе не жалко его?
   - Рикки? - Женщина неожиданно слабо улыбнулась. - Шерьян назвал его в честь моего отца? Не ожидала... Но это ничего не меняет. Демон рано или поздно пожрет душу ребенка. Здесь я бессильна тебе помочь.
   - Неправда! - с жаром, удивившим даже меня, возразила я. - Ты можешь даровать ему свое прощение. Ненависть мальчика к самому себе является пищей для демона. Если Рикки продолжит винить себя в твоей смерти, то очень скоро проиграет злу. Неужели ты допустишь это?
   - А разве он не виноват в моей смерти? - поймала меня на слове Индигерда.
   - Но... - растерялась я, не найдя, что возразить на столь простой вопрос.
   - То-то же, - пожала плечами женщина, после чего развернулась и медленно побрела по дороге прочь от меня.
   - Стой!
   Мой отчаянный крик завяз в плотном воздухе. Я рванулась, пытаясь догнать Индигерду, но тут же поняла, что стараюсь зря. По босым ступням заструилась мягкая белесая дымка, поднимаясь все выше и выше и надежнее самых прочных пут сковывая мои движения.
   "Словно муха, которая запуталась в паутине", - пришло на ум неуместное сравнение.
   - Стой, Индигерда! - едва не плача, взмолилась я, уже не видя женщину в молочно-белом тумане. - Рикки хороший мальчик, клянусь своим хвостом. Если бы ты слышала, как он переживает, как клянет само свое появление на свет. И борется с демоном постоянно, ожесточенно, без надежды на помощь или спасение. Неужели в твоем сердце не осталось ни капли материнского чувства? Быть может, правы тогда те, которые считают, будто метаморфы не достойны жить на земле? Ведь любое живое существо будет сражаться за свое дитя до последней капли крови.
   Тихо вокруг. Даже биение сердца не отдается в ушах. Правильно, я ведь тоже умерла. И рискую вообще не вернуться в мир живых, если задержусь тут еще ненадолго. Вновь начали мерзнуть ноги и руки. Но теперь, я знала точно, едва этот холод коснется своими жадными щупальцами моего сердца - оно больше не забьется.
   "Уходи, - шепнул мой разум. - Ты сделала все, что смогла".
   "Нет, - с горечью отозвалась я. - Если бы я сделала все, Индигерда бы согласилась помочь Рикки. И потом, к чему возвращаться в мир живых, если тебя там ждет худшая из всех смертей? Уж лучше остаться и смириться со своей участью".
   Я опустилась на камни дороги, поджала под себя ноги, пытаясь хоть немного согреться, и приготовилась ждать. Умирать страшно только в первый раз. Потом к этому на редкость неприятному процессу привыкаешь.
   Туман уже плескался над моей головой, когда раздался немного раздраженный голос Индигерды:
   - А ты упрямая.
   - Как и любой метаморф, - привычно огрызнулась я, не делая, впрочем, попытки подняться. Ноги замерзли до такой степени, что вряд ли бы мне удалось на них удержаться.
   - Ну что же... - В мое плечо больно вцепилась рука женщины, помогая мне встать. - Считай, что я делаю это ради себя. Хочу хоть на миг вновь увидеть солнце.
   - Конечно-конечно, - с трудом выдавила я, звонко отбивая дробь зубами. - Только давай тогда поторопимся.
   В животе запульсировала тянущая несильная боль, словно при превращении в зверя. Затем закружилась голова - сильно, до тошноты. Я едва вновь не уселась на дорогу, пытаясь остаться в сознании, но все неприятные ощущения сразу прошли.
   "Когда понадоблюсь - позови", - раздался в голове насмешливый женский голос.
   И я постыдно отключилась, уже не в силах найти обратного пути в мир живых.
  

* * *

  
   В голове царил непонятный гул. Там что-то шуршало, булькало и переговаривалось разными голосами. Вроде бы люди беседуют, начнешь вслушиваться - фразы на бессмысленные звуки распадаются.
   "Вот я и сошла с ума, - огорченно подумала я, пытаясь прогнать из своих мыслей посторонний навязчивый шум. - Жалко, а всегда выглядела столь уравновешенной особой".
   Кто-то из невидимых собеседников в голос расхохотался после такого спорного утверждения, но сразу же послушно смолк. А может, просто испугался, потому как в этот миг раздался громкий окрик откуда-то извне:
   - Тефна, ты жива?!
   - Мои уши! - простонала я, сгибаясь в три погибели и прикрывая ладонями свои несчастные органы слуха. Затем рискнула открыть один глаз. И сразу же в испуге закрыла его, потому как взгляд сфокусировался на огромном зеленом оке непонятного существа.
   - Тефна, это я, - уже спокойнее повторил Гворий, отодвигаясь подальше, чтобы мне стали видны не только его глаза.
   - Зачем так орать? - укоризненно спросила я, с трудом принимая вертикальное положение и ощупывая себя на предмет различных повреждений. Мало ли, вдруг мертвые у меня руку или ногу оторвали. Просто так, чтобы пошутить - у них иногда очень странное чувство юмора обнаруживается.
   После первичного осмотра выяснилось, что все конечности у меня на законных местах. И нового ничего не выросло. А беглый взгляд на окрестности показал, что Гворий перенес меня из круга, уложил на мягкую траву и даже не пожалел свой плащ, чтобы прикрыть мое бездыханное тело. Предупредительно, надо заметить. Мог бы оставить валяться совершенно голой, справедливо рассудив, что нечисть, тем более упокоенная, в излишних любезностях не нуждается.
   - Я испугался, - смущенно пробормотал тем временем полуэльф. - В первый раз видел, чтобы кто-то так долго был внутри круга. Потом излом захлопнулся, а ты так и осталась лежать на камнях. Вот и перенервничал немного.
   - Ясно, - коротко отозвалась я, думая совсем о другом.
   Странно, почему смерть не приняла меня в свои объятия? Я ведь на самом деле не смогла вернуться по дороге мертвых обратно в этот мир. По всем правилам мое место теперь по другую сторону излома. Однако нет, кто-то, видимо, решил, что такой исход дела будет слишком легким для меня.
   - О чем ты думаешь? - с интересом спросил Гворий, рассматривая мое слегка озадаченное лицо.
   - Да так, - уклончиво ответила я и тут же осеклась. Так, еще любопытнее. Ведь на мне сейчас нет зеркальной защиты. Никакие чары не перенесли бы путешествие в мир мертвых и возращение оттуда. Почему же Гворий не может прочитать мои мысли?
   "Наверное, присутствие в моем теле Индигерды дает такой эффект", - неуверенно предположила я, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Вроде бы все как обычно. По крайней мере, никакого постороннего присутствия в своих мыслях я не замечала. А вдруг Индигерда меня обманула и в действительности не пошла со мной? Но, с другой стороны, - может, так оно и должно быть. Откуда мне знать, как надо чувствовать себя с душой умершего внутри?
   - Тефна, у тебя все получилось? - тем временем продолжил меня тормошить Гворий. - Ты встретилась с Индигердой?
   - Да, - кивнула я. - Более того, она согласилась нам помочь.
   - Вот как? - искренне обрадовался полуэльф и принялся озираться по сторонам, словно разыскивая кого-то. - И где она?
   - Где-то в моем теле, - пожала я плечами. - Уверила, что придет на зов о помощи.
   Зря я это сказала. Гворий сразу же обернулся ко мне и принялся с любопытством рассматривать. Видимо ожидая, что сейчас перед его глазами предстанет давняя знакомая.
   - Не смотри, - покраснела я, плотнее укутываясь в плащ. - Я малость неодетая.
   Гворий спрятал улыбку в уголках губ, но послушно отвел глаза. Затем он сел подле меня и задумчиво посмотрел на небо, восточный край которого уже полыхал ярко-алым восходом.
   - Скоро сюда приедут храмовники, - негромко, словно рассуждая сам с собой, сказал он. - Готов поклясться, Марий прикроет весь отряд защитой, чтобы обезопасить себя от удара. Я мог бы попытаться прорвать ее, но так, боюсь, израсходую слишком много своих сил. Тогда на саму битву уже ничего не останется. А Марий действительно очень опытный и умелый маг, чтобы так безрассудно рисковать.
   - И что дальше? - с тревогой спросила я, зябко передергивая плечами. - Необходимо, чтобы Рикки увидел меня. Иначе ритуал открытия круга был проведен напрасно.
   - Знаешь, чего я не понимаю до сих пор? - словно не заметив моего вопроса, негромко продолжил Гворий. - Точнее, я не понимаю двух вещей. Первое - зачем Марий так долго и убедительно рассказывал мне про свои планы. Когда ты пленил неприятеля, совершенно не обязательно открывать ему то, что намерен с ним сделать в дальнейшем. Пусть лучше помучается неизвестностью. Однако храмовник был так любезен, что разгадку дела разжевал и положил мне в рот. С чего вдруг такие любезности к будущей марионетке?
   Рассудив, что полуэльф обращается ко мне, я пожала плечами. Но Гворий уже говорил дальше, не обратив на это внимания:
   - А второе, чему я никак не могу найти объяснения, так это роли книги про храмовые обряды во всем этом безобразии. Зачем она Марию? Если уже была проведена первая часть - зачатие, то храмовники наверняка знают, как завершить начатое - пробудить демона. Тем более что вторая часть намного легче и по сути представляет формальность. Демон все равно проснется рано или поздно. Марий просто хочет, чтобы это произошло именно сейчас. - Гворий помолчал, словно уловив какую-то мысль, но почти сразу продолжил, огорченно кашлянув: - Книга вообще никуда не вписывается. С ней связано слишком много вопросов. Правда ли то, что ее украли у храмовников? Я видел однажды, как строго охраняют храмовые библиотеки, поэтому с трудом могу представить, что такое дело возможно провернуть в одиночку. Но даже если закрыть на это глаза, то опять непонятно, каково значение этой книги в нашей истории. Почему тогда она оказалась у тебя, а не у Шерьяна, к примеру?
   - Возможно, Аджей хотел меня предупредить? - робко предположила я. - Показать, в какую неприятность я влезаю?
   Гворий долго размышлял над моими словами, потом с сожалением покачал головой:
   - Все равно не сходится. Предположим, что книгу украл твой приятель. Но тогда возникает закономерный вопрос: он что, знал планы Мария? Храмовники говорили мне, что пропажу из библиотеки обнаружили сразу же после бегства Шерьяна. Поэтому они и списали это происшествие на дело рук бывшего служителя бога. Но мы уже выяснили, что Шерьян непричастен к краже. Напротив, он сам искал эту или похожую книгу в Мейчаре. И что получается?
   - Получается, что все ниточки ведут к Аджею, - пожала я плечами. - Именно он передал мне книгу. И он же нагло врал в лицо Шерьяну, когда тот выспрашивал о чем-нибудь подобном.
   - Твой приятель блаженный умом?
   От такого неожиданного вопроса я даже поперхнулась, но потом отрицательно мотнула головой.
   Гворий вздохнул и продолжил, поясняя смысл своей странной фразы:
   - Но почему тогда он вручил тебе книгу на виду у Шерьяна? Зная точно, что храмовник сам не прочь завладеть столь ценной вещью? Создается впечатление, будто тебя намеренно подставили под удар.
   - Но зачем? - тихо взвыла я, не ожидавшая такой подлости от давнего друга. - Я верю Аджею. Он бы не пошел на такое.
   - Сам не понимаю, - с растерянным видом развел руками полуэльф. - И потом, Дория-то откуда знала про книгу? Если бы Марий с его дружками узнали, что именно ты хранишь за поясом штанов, то убили бы слишком умную нечисть сразу же. Но в тот момент, когда меня пленили, могу поклясться, моя милая невеста весьма расстроилась, увидев, что книга вернулась к законному владельцу. А вот Марий очень удивился, вдруг обретя давно потерянную вещь. Именно о ней он хотел поговорить со мной около круга.
   - Может быть, в игре участвуют не только мы и храмовники? - неуверенно предположила я. - Что, если существует третья сила, которая умело стравила нас, а сама наблюдает за этим со стороны?
   Гворий сгорбился, спрятав лицо в ладонях, и надолго замер, словно обдумывая мои слова. Потом неожиданно запрокинул голову вверх и расхохотался - громко и от души. Я, не ожидавшая столь неадекватной реакции, даже испуганно подпрыгнула на месте. Уж не сошел ли Гворий с ума, раздумывая над столь запутанным делом?
   - Тефна, ты прелесть! - отсмеявшись, похвалил меня полуэльф. Затем наклонился ко мне и быстро чмокнул в щеку. - Ты самая сообразительная нечисть, которую я когда-либо знал!
   - Правда? - немедленно загордилась я от похвалы. - И чего же я такого умного сказала?
   - Потом узнаешь, - легкомысленно отмахнулся Гворий и тут же мрачно добавил: - Если, конечно, мы выберемся живыми из этой неприятности. Но теперь я приложу все свои силы, чтобы выпутаться. Еще слишком многое мне надо разузнать.
   Я обиженно нахмурилась и открыла было рот, чтобы потребовать от Гвория немедленного изложения всех его соображений и догадок, но он уже вскочил на ноги, с тревогой прислушиваясь к чему-то.
   - Едут, - наконец с уверенностью заключил он и больно подхватил меня под локоть, рывком поднимая на ноги. - Быстрее, Тефна. Ставь свою зеркальную защиту. А я замаскирую нас так, что ни один храмовник даже вплотную не разглядит. Когда Марий начнет ритуал, призовешь Индигерду. Пусть пообщается с сыном под моим прикрытием. После чего превращайся в кошку и беги куда глаза глядят. Не оборачиваясь и не мешкая.
   - А ты? - глупо поинтересовалась я, почувствовав, как сердце вновь сжалось от дурного предчувствия.
   - Обо мне не беспокойся. - Гворий страшно ощерился в хищном оскале, на миг становясь до ужаса похожим на степного орка. - У меня тут будут кое-какие делишки. Не волнуйся, я найду способ разыскать тебя, когда битва завершится.
   - Но это же безумие! - воскликнула я. - Тебе не справиться со всеми!
   - У меня нет другого выхода, - глухо отозвался он. - На карту слишком многое поставлено. Давай, Тефна, сейчас каждая секунда на счету. Ставь защиту!
   Гворий внезапно нахмурился, словно только сейчас поняв, что все это время меня не прикрывали зеркальные чары. Видно, дошло наконец-то, что ему ничто не мешало все это время читать мои мысли. Но злорадствовать над недогадливым полуэльфом и в самом деле было некогда. Я зажмурилась и послушно забубнила раз и навсегда выученное наизусть заклинание. А когда открыла глаза - нас укрывала мягкая невесомая пелена маскирующего колдовства.
   Гворий явно пожадничал или просто побоялся израсходовать слишком много своих сил, очертив столь малый невидимый круг, что стоять пришлось едва ли не в обнимку. Даже шага в сторону не сделаешь - сразу же на открытом пространстве окажешься. Нельзя сказать, чтобы такая близость полуэльфа была мне неприятна. Но, если честно, я чувствовала себя несколько неловко, прижимаясь всем телом к Гворию. Да еще и плащ, зараза, так и норовил распахнуться, выставив меня в совсем уж неприглядном виде.
   - Не дергайся! - прошипел Гворий, когда в очередной раз я едва не открыла наше месторасположение, попытавшись незаметно хоть чуть-чуть отодвинуться. Опустил руки мне на талию и изо всех сил привлек меня к себе, после чего с возмущением жарко прошептал на ухо: - Ничто твоей чести не грозит!
   - Надеюсь, - огрызнулась я, внутренне смирившись со своей участью.
   Полуэльф был намного выше меня, поэтому закрывал весь обзор. Все, что оставалось, - уткнуться лицом ему в грудь и тихонько вздохнуть. Только бы Индигерда не подвела.
   Как оказалось, маскирующие чары, да еще и усиленные зеркальной защитой, очень плохо пропускают звуки. Я могла слышать только неразборчивый шум, который перекрывало гулкое размеренное биение сердца полуэльфа. Неожиданно оно замерло, пропустив удар, а потом зачастило с удвоенной скоростью.
   "Что-то происходит, - догадалась я. - Видно, храмовники ритуал начали".
   Тем не менее стоять пришлось еще долго. Я едва не задремала в объятиях Гвория, дожидаясь, когда же наконец придет мой черед вступить в игру. А что? Здесь было тепло и спокойно. Что еще нужно для отдыха, особенно если учесть, какими беспокойными выдались предыдущие ночи?
   - Тефна, приготовься, - внезапно чуть слышно шепнул Гворий. - А еще лучше - сразу же призови Индигерду. Сейчас я скину чары. После этого у тебя будет всего несколько минут. О храмовниках не беспокойся, я прикрою. А потом беги прочь. Все поняла?
   - Да, - глухо буркнула я куда-то в его подмышку.
   Гворий тяжело вздохнул, словно собираясь еще что-то добавить, но передумал. Лишь легонько погладил меня по плечу.
   "Кажется, приходит мой черед, - раздался в голове знакомый голос. - Ну, подруга, не подведи".
   "Постараюсь", - мрачно мысленно отозвалась я.
   И тут же Гворий с силой толкнул меня в сторону. Я ошалело закрутила головой, пытаясь сориентироваться в пространстве. Ага, вон обнаженный Шерьян, уже распятый на каменном перекрестии внутри круга. Над ним занес ритуальный серебряный кинжал Марий, но ударить не торопится, с изумлением глядя на нас. Но мне надо правее, где среди зеленой травы чернеет пятачок взрыхленной земли. Там лежит Рикки, обездвиженный путами из звездного металла. И никого рядом. Уже легче - видимо, храмовники оставили его без присмотра, уверенные, что он никуда теперь не денется.
   Все это заняло не более секунды. И тут же с пальцев Мария сорвалась голубая светящаяся нить, зазмеившись в моем направлении.
   - Беги! - подхлестнул меня повелительный выкрик Гвория.
   Я всхлипнула от ужаса и метнулась наперерез заклинанию. Будь что будет. Если полуэльф обещал прикрыть - пусть старается.
   Нить, сердито зашипев, погасла прямо около моих ног. Я ощутила мгновенный укол жара, но упрямо продолжила путь к Рикки. Другими словами, мчалась к нему, словно заяц, удирающий от голодной лисы. По-моему, даже в человеческом облике испуганно прижимая уши.
   - Остановите ее! - ударил по ушам злой окрик Мария.
   Слишком поздно, я уже на месте.
   - Рикки, ты как? - Задыхаясь, я рухнула на колени подле сына Шерьяна, стараясь не думать о том, что в любой момент мне в спину может ударить смертельное заклинание.
   Юноша лежал неподвижно, уставившись перед собой бессмысленным взором. Я заглянула ему в глаза и содрогнулась. Зрачки были расширены до такой степени, что занимали всю радужку. Словно черные провалы в другой мир.
   - Да очнись! - с отчаянием крикнула я, хватая его за плечи. И тут же невольно одернула руки - настолько холодным был Рикки.
   "Живой ли он? - мелькнула у меня шальная мысль. - Быть может, мы опоздали?"
   Едва я так подумала, как юноша застонал, роняя с губ на грудь кровавую пену, и с трудом сфокусировал на мне взгляд.
   - Привет, - не нашла я ничего лучшего, как поздороваться. Вздрогнула, когда спину обожгло слишком близко взорвавшееся заклинание, но все же ободряюще улыбнулась юноше. - Это я, Тефна.
   "Нет, уже не ты, - усмехнулся внутри чужой голос. - Подвинься, подруга".
   В глазах Рикки появилось первое осмысленное чувство - удивление, когда что-то мягко, но непреклонно взяло власть над моим телом.
   "Спаси его, Индигерда!" - выдохнула я, занимая место стороннего наблюдателя.
   Последняя моя мысль перед тем, как я окончательно провалилась в беспамятство, была: а позволят ли мне потом вновь вернуться в свое тело?
  

* * *

  
   - Как ты думаешь, она умерла или просто в отключке валяется? - привел меня в чувство приглушенный разговор.
   - Понятия не имею, - легкомысленно фыркнули мне прямо в ухо. После чего кто-то весьма бесцеремонно потряс меня за плечи, при этом пару раз основательно приложив головой обо что-то мягкое.
   - Поаккуратнее! - возмутилась я, мигом возвращаясь в сознание. - Чай, не куль с картошкой, чтобы пинать можно было. - После чего открыла глаза и грозно сощурилась в попытке придать себе как можно более внушительный вид.
   - О! Гляди-ка, очнулась, - довольно оскалился в гнилозубой улыбке незнакомый оборванец.
   Я даже передернулась от отвращения, когда увидела, какой красавиц меня будил - волосы сальной паклей на лицо падают, одежда так прорехами зияет, что без проблем можно рассмотреть тощее давно немытое тело. И пальцы с обгрызенными черными ногтями. А ведь он ими меня касался, когда за плечи тряс. Фу, мерзость какая!
   - Чего морщишься? - деловито осведомился второй, вылитый брат-близнец предыдущего бродяги, только левый глаз перетянут повязкой. - Али не по вкусу?
   - А вы не чесоточные случаем? - невежливо вопросом на вопрос ответила я, нервно расчесывая плечи.
   И только после этого сообразила, что меня за время обморока кто-то успел одеть. И весьма прилично, стоит отметить, - в новенькую льняную рубаху и слегка потрепанные, но все же чистые штаны. А еще меня перенесли в какое-то непонятное место, более всего напоминающее маленький шалаш, наскоро срубленный из лапника. Где и уложили на траву, прикрытую уже знакомым плащом Гвория. Ничего не понимаю. Куда же я попала? И к кому, самое главное? Если полуэльф победил в схватке с храмовниками, то где он сейчас? И что за странные типы возле меня? А если мы проиграли, то почему еще живы?
   - Ежели мы чесоточные, то ты блохастая, - ни капли не обидевшись, неприлично заржал одноглазый. Но почти сразу же прекратил смеяться и задумчиво потыкал пальцем меня в бок: - В первый раз нечисть так близко вижу. Смотри-ка: девка девкой. Интересно, а между ног у нее как?
   - Я тебе башку проломлю, если узнать попытаешься, - ласково пообещала я и попыталась встать. Но тут же рухнула обратно, при приземлении больно отбив локоть и пятую точку, потому как меня совершенно невежливо толкнули на землю.
   - Не положено, - хмуро буркнул первый бродяга, многозначительно положив руку на кинжал, который красовался у него в ножнах на кожаном ремне. - Счас наш главный придет, тогда и определим, что с тобой делать. Авось и позабавиться разрешат.
   - Не, не разрешат, - глубокомысленно заметил одноглазый, что-то сосредоточенно выковыривая у себя из носа. - Не видел, что ль, как Ларс чуть Рагию нос набок не свернул, когда тот за кралей подглядывать вздумал. Ну, когда светловолосый ее одевал.
   - Так вы люди Ларса?! - с облегчением вскричала я, чувствуя, как с души свалился огромный камень. - Вы чего, сразу сказать не могли? Чуть до полусмерти не напугали!
   - А ты Ларса знаешь? - с сомнением переспросил одноглазый, наконец-то выудив из ноздри длинную неаппетитную соплю и оглядываясь в поисках того, куда бы ее пристроить. Попытался незаметно вытереть палец о краешек плаща, но тут же передумал, увидев, как я исподтишка показала ему кулак. После чего с самым разнесчастным видом облизнул руку и продолжил, не обращая внимания на мой малость позеленевший после такого поступка вид: - Но отпускать тебя все равно не положено. Счас в округе не пойми что творится. Говорят, какого-то черного колдуна ищут.
   - Неужели Марий сбежал? - не поверила я своим ушам.
   Ну, ситуация немного прояснилась. Видимо, не зря я тогда монеткой пожертвовала. Все-таки глава наемников успел собрать своих людей и добраться до круга. Хотя, если честно, не ожидала от него такой прыти. Но тем лучше в итоге все вышло для меня с Гворием.
   - А остальные? - рискнула я продолжить расспросы. - Гворий, Шерьян и Рикки?
   - Кто-о? - удивленно потянул одноглазый. - Ты нас за кого принимаешь-то? Кто ж нам рассказывать что будет? Поставили около шалаша да наказ дали: никого не впускать, никого не выпускать. А про остальных и знать ничего не знаем.
   - А чего тогда в шалаш полезли? - недовольно осведомилась я. - Стояли бы на страже, где поставили. А вы за плечи трясти начали. Вот возьму и наябедничаю, что вы ко мне приставали.
   - Это он начал! - не задумываясь, ткнул в одноглазого его приятель. - Я просто за ним пошел.
   - Я счас тебе мордальность подпорчу! - испуганно взвизгнул тот. - Чего наговариваешь-то? Вместе решили! Скучно стоять у шалаша было, вот внутрь и полезли. Интересно ж узнать, к кому на помощь Ларс так спешил, что даже телепорт городской штурмом взял и активировал.
   - Ой-ой-ой, - выдохнула я, невольно хватаясь за голову. Это же надо, как глава наемников наш былой договор серьезно воспринял. Не ожидала, если честно. Страшно даже представить, как Гворий бесноваться будет, когда узнает, что в Мейчаре в его отсутствие произошло.
   - Ага, - удовлетворенно выдохнул одноглазый, явно довольный эффектом, который произвел на меня его рассказ. - Вот и хотели порасспрашивать тебя, кем ты нашему Ларсу приходишься. Он же баб как огня шугается. Сколько его знаем, все с одной живет, словно приворожили его. Где это видано, чтобы наемник так за юбку держался! Одно время даже разговоры всякие неприличные ходили, будто ему мальчиков подавай. Однако Ларс быстро сплетников на место поставил. Парочку особо разговорчивых на поединок вызвал и язык опосля отрубил.
   - Неудивительно, - буркнула я, припомнив, какие слухи ходили про крутой нрав главаря наемников. - Странно, что после этого он и голову с плеч клеветникам не снес.
   - Ну все равно как-то суровисто, - не согласился со мной один из бродяг, кинув косой многозначительный взгляд на приятеля. Понятно, они тоже явно не прочь в свободное время языками почесать.
   После этого мы некоторое время молчали. Я задумчиво кусала губы, пытаясь сообразить, что бы еще выспросить у словоохотливых оборванцев.
   - А чего тут вообще произошло? - наконец осмелилась я на осторожный вопрос. - Битва какая или что?
   - Не знаем, - в унисон отозвались мои невольные тюремщики.
   После чего переглянулись, и дальше продолжил уже одноглазый, который явно был главным в их парочке:
   - Мы что, дурные, что ли, в первых рядах не пойми куда переть. Уж лучше тылы прикрывать. Ежели что, всегда сбежать успеешь. Когда сюда притопали, уже все кончено было. Ларс злющий, как собака, с эльфом каким-то беседовал. Тот на ногах едва стоял - шатался аж от изнеможения. Потом они в сторонку удалились, тебя, бездыханную, прихватив. Ну, мы-то, ясно дело, слюни распустили. Мало ли что предположить можно - двое мужиков в кусты бабу без сознания, к тому же голую потащили. Рагий полез подсматривать, да мигом кулаком в морду получил. А дальше уже все рассказали вроде.
   - Значит, со светловолосым все в порядке, - улыбнулась я. - Живой хотя бы.
   - Живой-живой, - фыркнул одноглазый. - Ну, уставший сильно. Ларс его, почитай, на себе волок. Но тебя сам на руках в шалаш отнес. Мы все гадали, загремит носом или дотащит. К удивлению, справился.
   Я наклонила голову, безуспешно пытаясь скрыть довольную ухмылку. Однако каким Гворий заботливым оказался. Все больше и больше меня удивляет.
   - Ну чего, чем займемся-то? - первым прервал затянувшуюся паузу одноглазый. - Давай теперь ты рассказывай, чего тут случилось такого интересного, что едва ли не все запретные гильдии Мейчара на уши подняли.
   - Да я сама ничего не понимаю, - не моргнув глазом солгала я. - Кто ж бабу в такие дела посвящать будет?
   - И то верно, - разочарованно протянул бродяга. Задумчиво почесал длинный крючковатый нос, затем зарылся в свои лохмотья и достал потрепанную игральную колоду. - Может, тогда в карты? На деньги, чтоб азарта придать.
   - Угу, сейчас, - язвительно отозвалась я. - Поди, на колоде живого места от крапа нет. Да и не на что мне играть.
   - У бабы всегда есть, что на кон поставить, - мерзко заулыбался оборванец, но тут же получил увесистый тычок под ребра от более сдержанного в выражениях товарища.
   - У меня интереснее предложение есть, - вкрадчиво начала я. Убедилась, что бродяги заинтересованно придвинулись ближе, и продолжила заманчивым шепотом: - Вам какой наказ давали? Меня охранять, верно? Так давайте по окрестностям вместе побродим. Авось какую сплетню перехватим. Чего в шалаше-то неприкаянными сидеть? Вдруг в лагере уже добычу богатую делят, а про нас забыли?
   - Какую еще добычу? - мигом насторожился одноглазый.
   - Как какую? - нарочито удивилась я. - Сами же говорили, что Ларс черного колдуна ищет. Неужто не знаете, что эти отродья бога-отступника золото прямо из воздуха делают? Ох, даже дух захватывает, как представлю, сколько всего этот колдун за пазухой таскает. Да ладно только деньги, а амулеты какие могущественные, за которые любой храм полный сундук денег отсыплет. И не один, поди.
   Выпалив все это на одном дыхании, я испуганно схватилась за руку. За разговорами совсем забыла про свою находку. Любопытно, а непонятный браслет-то еще на мне или уже стащили? И тут же облегченно вздохнула, почувствовав успокаивающий холодок металла, который тугой полосой обхватил запястье.
   - Много ли этот колдун за пазухой утащит? - с сомнением протянул первый бродяга.
   - Заткнись! - мигом осадил его второй оборванец, в единственном глазе которого уже зажегся жадный, алчущий блеск. - Чего, не слыхал, что ли, из воздуха колдун золото делает. Ларс, поди, его перед собой посадил да дышать заставил. Сам обогатится, а нам шиш с маслом.
   - Да, нехорошо, - погрустнел его приятель, видимо представив эту безрадостную картину. - И чего дальше-то? Нам же тут приказали сидеть.
   - Вот и сиди, дубина, - гневно фыркнул одноглазый. - Я не хочу, чтобы мою долю кто-нибудь другой без зазрения совести прикарманил. - После чего с неожиданной галантностью подал мне руку, помогая встать.
   - Спасибо, сама как-нибудь, - вежливо поблагодарила я, не рискнув принять предложенную помощь. Слишком свежа еще была в памяти картина того, как этот же самый бродяга ковырялся в носу, а потом облизывал свои пальцы.
   - Ну как знаешь, - с некоторым огорчением буркнул оборванец и легонько пнул товарища, предлагая ему поторопиться. - Идем! А то все золото без нас растащат.
   - Боюсь я что-то, Альс, - прохныкал тот. - Ларс ведь нам бошки поотрывает за то, что приказ не исполнили.
   - Почему не исполнили? - удивился одноглазый. - Девка при нас? При нас. Мы ее охраняем? Охраняем. Все как наказывали.
   - Нам наказывали из шалаша никого не выпускать, - тихо возразил бродяга.
   - Ну и сторожи тогда пустой шалаш, дурень! - теряя терпение, рявкнул Альс. - А я не намерен такой шанс разбогатеть упускать. Или тебе, Гур, охота всю жизнь по помойкам шарить?
   - Ежели что, сам перед Ларсом отвечать будешь, - наконец-то сдался упрямый оборванец, с трудом поднимаясь на ноги. - Только за девкой в оба глаза следи. Шоб не убёгла.
   - У тебя два глаза, сам и следи, - нисколько не обиделся на двусмысленную шуточку Альс. Но все же крепко подхватил меня под локоть, не обращая внимания на то, что я недовольно поморщилась.
   В окрестностях круга мертвых было очень многолюдно и шумно. Я только и успевала с молчаливым восхищением вертеть головой по сторонам. Главарь наемников притащил с собой не только оборванцев и бродяг. Большую часть его отряда составляли весьма достойные личности - поджарые, до зубов вооруженные мужчины. Ну и пусть их остро наточенные мечи висели не на роскошных, усыпанных драгоценными камнями перевязях, а скрывались в потертых стареньких ножнах. Чуяло мое сердце - вражеской крови эти клинки в свое время хлебнули немало.
   Наемники провожали нашу странную процессию весьма любопытными взглядами. Еще бы, не каждый день увидишь босоногую растрепанную девицу в сопровождении двух грязных оборванцев. Но с расспросами или сальными шуточками приставать не решались. Видать, и впрямь Ларс своих людей в строгости держит.
   - Надо было в шалаше оставаться, - заунывно бурчал у меня за спиной Гур, то и дело шарахаясь в сторону от какого-нибудь косого взгляда очередного до зубов вооруженного наемника. - Скока народу в округе шатается - ужас один. И что-то никто добычу не пересчитывает.
   - Дубина! - вполголоса огрызнулся одноглазый Альс. - Поди, Ларс не дурной, чтобы со всеми делиться. Сговорился втихую с эльфом, и сидят где-нибудь сейчас, на пару колдуна трясут.
   - Не похоже это на главаря-то, - недоверчиво покачал головой Гур. - Он всегда добычу поровну делил. Никого зря не обижал.
   - Так то простая добыча, а то магическая, - не унимался одноглазый. - Ум-разумение поимей.
   - А ну, тихо! - прикрикнула я на горе-охранников, заметив, как один из наемников с интересом навострил уши, прислушиваясь к их разговору. - Весь лагерь сейчас взбаламутите.
   Бродяги обиженно засопели, но послушно замолкли. А я задумчиво почесала лоб, пытаясь сориентироваться в пространстве. По всей видимости, мы сейчас находились на месте старого привала храмовников - вон и куст, под которым некогда лежал связанный по ногам и рукам магическими путами Гворий. А рядом чернеет пятачок земли, где храмовники распяли Рикки, давая возможность его демону напитаться силой земной стихии. Но только моих былых попутчиков не видать.
   - Слушайте, но не может же такого быть, чтобы Ларс никого не захватил! - наконец в полном изумлении обернулась я к бродягам, убедившись, что ни храмовников, ни противной Дории, ни моих недавних знакомых нигде не видно.
   - Мы краем уха слышали, что он бабу какую-то красоты неописуемой под строгой охраной оставил, - неохотно отозвался Альс. - Чуть ли не из эльфийского правящего дома. Да пацан рядом все вертелся, с тебя глаз не сводил, чуть ли не руки целовать рвался, пока Ларс не прикрикнул и не отогнал.
   - Очень интересно, - протянула я. Приятно слышать, что Рикки тоже спасся. После чего откашлялась и невинным голоском поинтересовалась: - Девицу случаем не Дорией зовут?
   Но одноглазый только виновато развел руками, показывая, что больше ничего не знает. А меня неожиданно кольнула обида. Значит, на мою охрану от черного колдуна, наверняка алчущего страшно отомстить, так всего двух оборванцев выделили, вооруженных лишь тупыми ножами. А эльфийку, поди, лучшие наемники сторожат. Где тут справедливость? Я-то больше всех остальных рисковала - не только честью, но и жизнью. Посчитай, за прошедшие сутки дважды умирала. Когда круг открыла и когда Индигерде позволила своим телом воспользоваться для разговора с сыном. И вообще, если бы не я, то даже страшно представить, чем бы эта история завершилась.
   На глаза навернулись предательские слезы. Интересно, однако, получается: как всех выручать - так беги, Тефна, рискуй своей серой шкурой. А как все закончилось - полежи в сторонке, только под ногами не мешайся. Обойдутся! Сейчас сама все выясню, чем же это дело закончилось.
   - Эй, ты куда? - окликнул меня одноглазый, когда я, насупившись, с самым решительным видом двинулась по направлению к кругу мертвых.
   - Проверить кое-чего надо, - буркнула я.
   - Сдурела, что ли?! - Альс подскочил и с силой вцепился в мое плечо, пытаясь остановить.
   Угу, сейчас. Я, не оборачиваясь, отмахнулась, позволив звериному бешенству на миг победить человеческий разум.
   - Ой! - испуганно отшатнулся бродяга, когда в опасной близи от его единственного глаза просвистела когтистая кошачья лапа. Но тут же взял себя в руки и побежал за мной, на ходу с восторгом выкрикивая: - Слышь, а ты и впрямь нечисть! Я-то вначале не поверил, что Гур говорил! Якобы эльф тебя метаморфом кликал! Чай, какая разница - оборотень и есть!
   Я приглушенно застонала, когда заметила, с каким интересом внимают бродяге наемники. Некоторые уже потянулись к рукоятям мечей, не скрывая нехорошего блеска в глазах. И стоило Мария побеждать, чтобы потом так глупо погибнуть - из-за слишком разговорчивого оборванца и собственной невыдержанности. Пришлось обернуться и приглушенно рыкнуть на идиота:
   - Заткнись, скотина! Или думаешь, Ларс тебе спасибо за такие откровения скажет?
   Одноглазый тут же захлопнул рот и остановился, предусмотрительно не приближаясь ко мне. Правильно, знает ведь, что я ему мигом лицо располосую за такую подставу.
   - Сама дура! - наконец по привычке огрызнулся он. - Куда полетела-то? Уговор же был - везде вместе. Знаешь, как нам от Ларса достанется, ежели на него счас наткнемся по твоей дурости?
   - Поэтому ты решил не откладывать наказание в долгий ящик, а сразу же привлечь вашего главаря заполошным ором? - язвительно поинтересовалась я.
   - Ну-у, - смущенно замялся Альс, - это я в самом деле чего-то не сообразил. А чего когтями-то пугать сразу?
   - Нечего мне синяки ставить, - хмыкнула я, с нарочито болезненной гримасой растирая плечо. - Всю пятерню на коже отпечатал.
   - Какие мы нежные, - беззлобно протянул одноглазый. - Ну, прости, что ли. Тугодум я, да и с бабами давно не общался.
   - Оно и видно, - себе под нос буркнула я и уже громче спросила: - Дальше-то чего? Идете со мной или как? Тут, почитай, целую милю топать.
   - Мы привычные, - оскалился в улыбке наконец-то подошедший Гур, который до этого мялся неподалеку, благоразумно не спеша приходить товарищу на подмогу. - Иногда Ларс нас по мелким поручениям по сто раз на дню с одного края Мейчара на другой гоняет. Мы ж в гильдию-то к наемникам случайно попали, раньше нищими числились. Да с главой поцапались - Альс тогда глаз и потерял. Знаешь, поди, как в одиночку тяжело промышлять. Все равно защита над головой быть должна. Добрая душа надоумила Ларсу в жилетку поплакаться. Тот и принял - на побегушки.
   - Понятно, - нетерпеливо оборвала его я, не желая слушать всю долгую историю их неудавшейся и тяжелой жизни.
   Приходилось уже с этими профессиональными плакальщиками встречаться - им только волю дай, день-деньской будут тебе свои проблемы и обиды на несправедливую жизнь изливать.
  
   Никто не сделал ни малейшей попытки нас остановить, когда мы покинули пределы лагеря и зашагали по едва видневшейся среди полевого разнотравья тропинке. Пожалуй, теперь будет тяжело скрывать месторасположение круга в тайне - за прошедшие сутки тут слишком много народу побывало. Вон, уже полноценную дорожку прямо к запретным камням протоптали. Никакая маскировочная и отпугивающая магия не спасет. Еще не хватало, чтобы по всему королевству об этом узнали. А ведь узнают, тут и гадать не надо. Слухи быстро расходятся. И начнется тогда здесь сущее безобразие.
   Всегда найдутся люди, которые захотят встретиться со своими усопшими родственниками или друзьями. Кто-то - просто перекинуться парой слов, кто-то - запоздало признаться в любви или попросить прощения. Раз есть спрос, появится и предложение. Потянутся в здешние края толпы самозванных магов и новоявленных черных колдунов, которые за умеренную плату будут браться за открытие круга. Потребуются и кровавые жертвы, но где их взять? Добровольцем же на алтарь вряд ли кто пойдет. Поэтому из окрестных деревень начнут пропадать люди.
   Волей-неволей придется вмешаться королю. В таких случаях всегда разговор короткий - огнем и мечом уничтожить всех, кто хоть краем уха слышал про круг. Наверное, и Мейчар в горячке затронут.
   Не спасет даже удобное расположение на перекрестке торговых путей - ведь именно здесь перевалочный пункт и для гномов, везущих в столицу руду и самоцветные камни, и для эльфов с их украшениями и потрясающе нежными тканями, и для орков, славящихся своим оружием. Кажется мне, король будет только рад лишний раз припугнуть слишком свободолюбивый и богатый город.
   Да, все положенные налоги Мейчар отдает в срок и до последнего медяка, но подобная щедрость как раз и раздражает столицу Рейтис. В остальных-то городах нет-нет да и вспыхнут бунты из-за непомерных податей. А здешний бургомистр платит и не пикнет при этом. Значит, в кубышках много припрятал. Нужен лишь достаточный повод, чтобы король присовокупил весь доход торгового города к своей казне. Вряд ли градоначальник будет сильно сопротивляться, если его поставят перед выбором: или полное разорение окрестностей, возможно, с полным уничтожением самого города, или переход под непосредственное управление государства и потеря всех льгот и привилегий, дарованных в незапамятные времена.
   Я тяжело вздохнула. Видать, и в самом деле нелегкие деньки Мейчару предстоят. Пора уходить отсюда, пока хвост цел. Неважно, получу ли я заработанные честным путем деньги или нет, но здесь оставаться нельзя. Да мне и не позволят - вспомнить хотя бы Гвория с его угрозами.
   - Эй, оборотень! - толкнул меня в бок Альс, устав идти в полном молчании.
   - Еще раз меня оборотнем назовешь, последний глаз выцарапаю, - лениво предупредила я.
   - А кто же ты тогда? - искренне удивился бродяга и на всякий случай замедлил шаг, словно опасаясь немедленного выполнения угрозы.
   - Ме-та-морф, - терпеливо, по слогам произнесла я.
   - Какая разница-то? - не отставал от меня привязчивый оборванец. - В зверя превращаешься? Превращаешься - вон давеча как когтями махнула. Значит, оборотень женского пола. Оборотниха, точнее.
   - Оборотни могут превращаться только в волков, - поняв, что от меня так просто не отвяжутся, пустилась я в путаные объяснения. - И только во время полной луны. Оборотни в зверином облике не властны над своими желаниями. Волк, он волк и есть. Если голоден, то не посмотрит, кто перед ним, животное какое али человек. А у метаморфов звериная ипостась бывает разная. Кошки, волки, собаки, медведи. Да мало ли кто еще. Кто-то говорит, что и в драконов некоторые метаморфы перекидываются, но я в это слабо верю. Врут, поди. Это какой запас магических сил надо иметь, чтобы так размеры тела увеличивать. Самое главное - от луны смена облика не зависит. И при этом мы рассудок человеческий не теряем. Говорят, некогда такие метаморфы жили, которые вообще любой облик принимать могли, даже вещей. В легендах их полиморфами кличут. Но мне кажется, что сказки это, а не правда. По крайней мере, кого из наших ни спрашивала, никто эдакое чудо природы не встречал.
   Одноглазый какое-то время молчал, осмысливая услышанное. Потом с восторгом тихо протянул, словно разговаривая сам с собой:
   - Это ж как удобно получается. Как от погони уходить или напасть на кого - так ты волк. А как добычу делить да с бабой спать - человек.
   - Удобно! - возмущенно фыркнула я. - Только попадись кому на глаза в ненужный момент - мигом храмовникам доложат. И нашинкуют тебя на маленькие кусочки серебряными заговоренными клинками. Ежели не хуже чего придумают.
   - И то верно, - сразу погрустнел Альс. Некоторое время шел около меня молча, потом не утерпел и вновь потянул за рукав: - Слышь, а как этими... обор... тьфу, метаморфами становятся? Ежели надо, чтобы тебя для этого покусали, то знай, я согласен. - И торопливо рванул себя за ворот рубахи, обнажая черную, давно не мытую шею.
   - Дурной, что ли? - фыркнула я, с отвращением разглядывая то, чем мне по простоте душевной предложили полакомиться. - Ты свою шею вампиру какому предложи. Да и то... он тебя скорее в упыря неразумного превратит, поскольку вряд ли захочет своей кровью делиться. Высосет все подчистую, а ты потом мыкаться будешь, детишек на кладбище пугать, пока не надоешь печальными завываниями местным жителям. Рано или поздно скинутся они на охотника за нечистью. И скажи спасибо, если тот долго издеваться не будет, а сразу кол осиновый в сердце всадит. Ты думаешь, у нечисти легкая и спокойная жизнь? Я же тебе сказала, нас храмы за милую душу изводят. Без разницы, в человеческой крови у тебя когти и клыки или в звериной.
   - Альс, ты и вправду чего удумал? - поддержал меня Гур, с недоумением посмотрев на одноглазого приятеля. - Неужто думаешь, я с тобой чарку вина разделю, ежели ты к богу-отступнику перекинешься? Да первым тебе голову с плеч снесу.
   - Идиот, - вполголоса выругался бродяга. - Сам подумай, как нам на пару было бы здорово работать. Ты кошельки режешь - я тебе спину прикрываю. Ежели в облаву попадем, с оскаленными клыками на стражу первым пойду. Кто нас тогда поймает?
   - Ага, а в голодное время первым меня задерешь и съешь! - с возмущением отозвался Гур. - Или поверил ее россказням, что в зверином облике человеческое разумение остается? Она же соврет, глазом не моргнет, потому как нечисть... и баба к тому же. Другого себе напарника тогда ищи. Чтоб человек в одной упряжке с оборотнем промышлял? Да не бывать этому!
   Я печально хмыкнула. Какие знакомые слова. Сколько на свете живу, столько их и слышу. Разные люди мне их говорили, с разными интонациями. Но смысл всегда оставался одним и тем же: нечисть никогда не признают равной. Даже если сегодня ты спасла весь мир - будь готовой, что завтра к тебе в дверь постучатся вежливые храмовники, которым абсолютно наплевать на твои былые заслуги. Главное - кем ты являешься по праву рождения.
   - Не ссорьтесь, - слабо улыбнулась я. - Не волнуйся, Гур, мне при всем желании не сделать из твоего приятеля метаморфа. Мы уже рождаемся такими. Для этого надобно, чтобы хотя бы один из родителей был нашего роду-племени. А лучше сразу двое, чтоб уж наверняка.
   - Неужто находились такие из людского племени, которые бы согласились по доброй воле ребенка с метаморфом завести? - простодушно удивился Альс.
   - Находились, - коротко выдохнула я, невольно сморщившись, словно от сильной боли. - До поры до времени, пока первое превращение не видели. После чего как-то быстро терялись. Или прямиком в храм бежали, чтобы положенную награду за обнаруженную нечисть получить.
   Альс хотел было еще что-то спросить, но догадливый Гур после моих слов толкнул его в бок. Одноглазый с недоумением на него покосился, потом перевел взгляд на мое изрядно помрачневшее лицо и не стал продолжать разговор. А мне только того и надо было. Слишком давно я так не откровенничала с незнакомыми людьми, поэтому уже успела забыть, какую боль могут принести неосторожные воспоминания. Дальше мы шли молча, погруженные каждый в свои думы.
   Наконец едва угадывающаяся в высоких зарослях цветущего пузырника тропинка вильнула в последний раз и вывела нас в открытое поле. Я резко остановилась, принюхиваясь к ветерку, который как раз дул со стороны круга мертвых. Позади вполголоса ругнулся Альс, который чуть не врезался мне в спину по инерции.
   - Чего там? - с интересом спросил он, вытягивая шею и без особых проблем глядя поверх меня. - Я ничего не вижу.
   Я лишь неопределенно пожала плечами. Ничего удивительного - на запретных камнях, очерчивающих грань излома мира, еще сохранились остатки былого мощного заклинания, которое представляло собой сложное переплетение маскирующей и отпугивающей магии. Обычный человек просто обойдет эту поляну по широкой дуге, ничего не увидев на месте круга. Ему даже в голову не придет подойти ближе - слишком неуютно он будет себя ощущать при каждом шаге к границе камней. Вряд ли кто-нибудь рискнет только из упрямства продолжить путь, чувствуя при этом все нарастающий беспричинный страх. Несложная, но весьма действенная защита от любопытствующих деревенских жителей.
   С магами дело обстояло намного сложнее. К кругу мог пройти только тот, кто знал его точное месторасположение. Тут уж вступало в силу колдовство действительно высокого порядка. По полю можно было блуждать часами и даже днями, не приблизившись ни на шаг к границе излома. Поэтому я и была так нужна Шерьяну. Хваленый медальон храма наверняка бы указал хозяину, что где-то рядом находится источник непонятной магии. Но где именно - попробуй определи. Говорят, однажды особо настойчивый и самоуверенный эльфийский маг поклялся, что найдет круг без помощи карт. Он методично разметил поле, где скрывались запретные валуны, на квадраты и начал старательно их обыскивать. И в итоге сошел с ума, просто не понимая своим рациональным умом, как ровная тропинка может изгибаться под невероятными углами и приводить ровно в то место, откуда он начал путь пару минут назад. С магией, искажающей пространство, знаете ли, не шутят.
   Естественно, метаморфам подобная печальная участь не грозила ни при каких обстоятельствах. Попробуй заблудись, если неведомая сила тащит тебя даже без твоего согласия за шкирку прямо к кругу. Вот и Гворий вчера преодолел грань запрета, просто следуя рядом. Наверное, если бы он отстал или вырвался далеко вперед в нашем шуточном состязании, то магия мягко бы отвела его в сторону. Но мы финишировали практически одновременно, поэтому круг мертвых, услужливо открывший свою границу передо мной, невольно пропустил и полуэльфа.
   Однако сейчас от некогда сложнейшего заклинания остались лишь жалкие обрывки, испуганно льнущие к вершинам валунов. Да, колдовство, закрывающее круг от чужих глаз, нельзя уничтожить извне. Точнее, можно, наверное, - на свете ведь нет ничего невероятного. Но для этого необходимы объединенные действия как минимум четырех магов, принадлежащих к разным стихиям и по могуществу сравнимых со святыми отцами, которые входят в Королевский Совет. Давно и не мной замечено: чем выше по магической иерархии храма поднимается человек, тем более скверным и неуживчивым становится его характер. Скорее небо рухнет на землю, чем согласятся работать вместе хотя бы два мага подобной силы. Поэтому с этой стороны кругу мертвых быть обнаруженным не грозило. Тем не менее, как любой мог теперь убедиться, защита, прикрывающая излом мира, изнутри оказалась очень хрупкой. Еще в полдень, когда Марий привязал Рикки в пределах запретных камней и принялся творить свое черное колдовство, я почувствовала, как по охранному заклинанию поползла первая робкая трещинка. Но тогда было некогда обращать на подобные мелочи внимание. А вот теперь выяснилось, что стараниями предводителя храмовников месторасположение круга вот-вот станет достоянием общественности. В самом деле, вряд ли те неведомые могущественные создания, которые некогда заботливо укрыли излом мира от навязчивого внимания посторонних, могли предположить, что здесь будут вызывать демона. Никакое, даже самое сильное и сложное заклинание не устоит от дыхания бога-отступника.
   - Да чего там?! - потеряв терпение, рявкнул мне на ухо одноглазый, пытаясь протиснуться вперед. - Чего застыла как вкопанная? Неужто колдуна обнаружила?
   - Типун тебе на язык, - тут же раздался сзади испуганный голос Гура. - Альс, сдурел, что ли, беду кликать? Куда ж мы втроем против колдуна-то? Да и девка, поди, сразу сбежит - только пятки засверкают. Всякая нечисть труслива.
   - Посмотрела бы я, каким бы ты стал, если бы с рождения всякий кому не лень охотниками стращал, - язвительно отозвалась я, очнувшись от невеселых мыслей. После чего двинула локтем, отпихивая нетерпеливого оборванца, и шагнула вперед, настороженно прислушиваясь и принюхиваясь. Не хватало еще на полном ходу на Мария налететь. Точно тогда со шкурой прощусь - вряд ли храмовник упустит шанс поквитаться со мной за срыв всех его планов.
   На поле царила обычная тишина летнего дня, который неуклонно клонился к вечеру. Жарко светило солнышко, летали стрекозы, весело жужжали шмели. Редко-редко какая-нибудь одуревшая от зноя пичуга подавала голос из голубой вышины. Вроде бы ничего подозрительного. Но круг все равно проверить надо - отсюда при всем желании мне не удавалось заглянуть за обрывки маскирующей магии.
   Чем ближе мы подходили к кругу, тем сильнее замедляли шаг мои беспечные провожатые. Вполне могу их понять: как тут не удивиться, когда из пустого пространства вдруг то огромный, выше человеческого роста, камень на миг покажется и тут же пропадет, то какая-то непонятная черная тень мелькнет. Да и я не спешила, напряженно пытаясь вычленить знакомые фиалковые нотки из ароматов полевых цветов. Для меня этот запах уже стал сигналом опасности, поэтому приходилось стараться изо всех сил, дыша полной грудью. Но добилась я этим только того, что от избытка кислорода закружилась голова.
   - Не нравится мне все это, - испуганно шепнул позади Альс, когда в нескольких шагах от нас из ниоткуда появилась вросшая в землю каменная глыба. - Чай, не слепой, хоть и одноглазый. Только что ее же здесь не было!
   - Слышь, может, ну его, этого колдуна? - поддержал его Гур, с невольным вздохом облегчения останавливаясь. - Пусть нечисть сама идет, а мы ее тут подождем.
   - А если убежит? - засомневался Альс и тут же с шумным вздохом отпрянул в сторону, когда валун покрылся рябью от легкого дуновения ветерка и абсолютно беззвучно растворился в воздухе.
   - Да куда она денется? - чуть дрожащим голосом отозвался Гур. - Ежели что, Ларс на нее такую облаву объявит - вся округа мечами ощетинится.
   - И то верно, - согласился одноглазый. - У каждого наемника мечта есть - из клыка нечисти амулет сделать. Говорят, лучше любых храмовых безделушек от дурного глаза защищает. Всякий постарается ее первым поймать, чтобы оберегами на всю оставшуюся жизнь запастись.
   Я невольно поежилась, проведя языком по ровному ряду своих зубов. Обойдутся. Что же мне, кашками одними век питаться?
   - Ну так вы идете или нет? - поторопила я нерешительных охранников.
   - Знаешь, устали мы чегой-то, - кашлянув, проговорил Альс, виновато отводя единственный глаз. - Ты иди, мы тут подождем. Позагораем, бабочек половим.
   - Хорошо, - со вселенской печалью в голосе согласилась я, пытаясь скрыть, как на самом деле меня обрадовала трусость оборванцев.
   Еще, не приведи отступники - покровители всякой нечисти, в самом деле на Мария наткнусь. Тут бы самой шкуру унести, ан нет, придется двух бродяг каких-то выручать. Во-первых, всякую живность, убитую по злому умыслу, жалко. А во-вторых, Ларс сам с меня эту самую шкуру спустит без всякого сочувствия, когда узнает, что по вине моего неуемного любопытства и шила в одном месте его люди погибли.
   Я с молчаливой укоризной смерила нерешительно переминающихся с ноги на ногу попутчиков, порывисто вздохнула, словно сдерживая рыдания из-за их жестокого решения, и едва ли не вприпрыжку рванула к кругу. Через пару шагов одумалась и дальше брела, словно с трудом переставляя ноги. Осторожнее надо быть, Тефна. В делах с храмовниками на нюх полагаться нельзя - все равно ведь ничем не пахнут, сволочи эдакие.
   Наилучшим выходом в данной ситуации было бы оборотиться кошкой. В звериной ипостаси реакция у меня намного лучше, конечно. Но для этого сначала необходимо раздеться. Представляю, как обрадовало бы подобное бесплатное зрелище моих охранников. Ну уж нет, обойдутся без лицезрения голой девицы. И так мне в последнее время перед слишком большим количеством народу обнаженной представать приходилось.
   Поэтому я внутренне подобралась, приготовившись в любой момент прыгнуть в звериный облик, пусть даже и пожертвовав одеждой, и скользнула ближе, напряженно прислушиваясь. Круг, насколько мне удавалось рассмотреть, выглядел пустым. Но меня не оставляло ощущение, будто на самом деле там кто-то скрывается, воспользовавшись помощью державшегося на честном слове маскирующего заклинания.
   - Кажется, все, - неожиданно услышала я знакомый голос.
   Гворий! Вот и нашелся, красавчик.
   Додумывала эту мысль я уже лежа на земле, изо всех сил пытаясь принять окрас под цвет окружающей травы. Жалко, что зеленых кошек в природе не бывает. А то это бы мне сейчас очень пригодилось.
   - Уверен? - с явным сомнением переспросил его кто-то хрипловатым басом.
   Ага, и Ларс рядом. Чего они там делают вдвоем-то? Неужто в самом деле Мария захватили и сейчас допрашивают?
   Мысленно застонав от любопытства, я по-пластунски двинулась вперед. Попробуем добраться до валуна и осторожно выглянуть из-за него. Поди, голову не оторвут не разобравшись. И следующие слова полуэльфа лишь подхлестнули меня в этом стремлении.
   - Шерьян придет в себе через пару часов, - отозвался Гворий. - Ему повезло. Если бы твои ребята тронули его с места, он бы не выжил. Хорошо, что ты приказал все оставить здесь, как было.
   - Чай, дурной я, что ли?.. - обиженно буркнул главарь наемников. - Ритуалы магические тоже уметь прерывать надо. Ладно бы только твой друг погиб, так и моих людей, возможно, немало бы полегло.
   - Шерьян мне не друг, - хмыкнул полуэльф.
   - Да ладно? - не поверил ему Ларс. - Что ж ты тогда по Марию таким зарядом магическим шарахнул, когда тот прикончить его решил? Аж до сих пор от слабости шатаешься.
   - Считай это моей причудой, - со слабой улыбкой произнес Гворий. - Мне вообще иногда свойственны странные поступки.
   - Я заметил, - холодно уведомил главарь наемников. - Например, ты не стал убивать мальчишку. Хотя он наполовину демон.
   - Я не демон, - вступил в разговор Рикки. - Уже нет.
   - Не ври, мальчик, - невесело расхохотался Ларс. - Да, прощение матери помогло тебе получить власть над демоном. Но теперь ты обречен до конца жизни бороться с ним. И едва допустишь слабину, тут же проиграешь. Зло ведь никуда не пропало. Оно так и осталось сидеть в самом темном уголке твоей души.
   - Не пугай ребенка, - осадил чрезмерно разговорчивого наемника Гворий. - Я уверен, у Рикки все получится. Во-первых, рядом будет Шерьян, который всегда придет на помощь. А во-вторых, в книге было упоминание, что существует и обратный ритуал - по изгнанию демона.
   Увлекшись разговором, я весьма ощутимо приложилась лбом о камень, который стоял на страже границы круга. Зашипела от боли и тут же испуганно прикусила язык, опасаясь быть обнаруженной. Но беседа продолжилась, видимо, никто ничего не услышал.
   - Да, насчет книги, - после секундной заминки продолжил Гворий. - Вы ведь обнаружили ее?
   - У эльфийки и тех храмовников, которых мы поймали, ничего не было, - с явным огорчением ответил Ларс. - Видимо, она осталась у Мария. Которому, в свою очередь, удалось бежать. Ненадолго, правда. Я поднял на уши все запретные гильдии до самой границы с гномами. Да и там кое-кого предупредил. Словом, веселая жизнь ему теперь обеспечена. Я весьма удивлюсь, если ему удастся исчезнуть.
   - А вот я, к сожалению, нет, - печально проговорил Гворий. - Сомневаюсь, что Марий будет искать спасения у гномов.
   - Почему? - удивился Ларс. - Это самый логичный выход в его ситуации. Земли других народов слишком далеко.
   - Эльфы близко, - чуть слышно обронил Гворий. - Особенно если идти к ним через пустоши.
   После этих слов на поляне воцарилось такое продолжительное молчание, что я не выдержала и, рискуя сломать шею, под немыслимым углом осторожно выглянула из-за камня.
   В пределах круга все было именно так, как я себе это и представляла. Спиной ко мне стоял невысокий, плотно сложенный и широкий в плечах Ларс. Напротив на траве сидел Гворий, то и дело с тревогой посматривающий на Шерьяна, который лежал рядом все еще без сознания. В шаге от этой троицы нерешительно мялся Рикки, не сводивший испуганных глаз с бледного как смерть отца. И юноша, и храмовник выглядели намного лучше, чем во время нашей последней встречи. А вот Гворий явно подустал: лицо осунулось, вокруг рта залегли глубокие морщины, которых раньше я не замечала. Видимо, опять все силы исчерпал.
   - На пустоши я не сунусь, - наконец покачал головой Ларс. - И людей не дам. Хочешь - иди один, но это будет чистой воды самоубийством.
   - Вот как? - лукаво склонил голову Гворий, с интересом вглядываясь в главаря наемников. - А если Тефна согласится составить мне компанию?
   "С чего это вдруг?" - едва не брякнула я, но тут же прикусила язык. В самом деле, любопытно узнать, каким будет ответ Ларса. Учитывая наши с ним непростые отношения.
   Ларс долго молчал, задумчиво положив ладонь на рукоять клинка. На миг мне даже показалось, что он сейчас вызовет полуэльфа на поединок из-за столь неосторожных слов. Но я тут же расслабилась - не вызовет. Не такой человек. Некогда мы уже все с ним обсудили.
   - Тефна взрослая девушка, - наконец хрипло выдавил из себя главарь наемников. - Пусть поступает, как считает нужным. Я препятствовать не стану. Но надеюсь, что благоразумия в ней поболее, чем в тебе.
   - Не сомневаюсь, - отозвался Гворий, даже не пытаясь скрыть разочарование.
   Значит, он рассчитывал на другие слова Ларса? Интересно было бы узнать, на какие именно.
   - Впрочем, мы можем узнать решение Тефны прямо сейчас, - через пару секунд продолжил Гворий. Затем с заметным усилием поднялся на ноги и посмотрел прямо на тот камень, за которым я пряталась: - Драгоценнейшая, выходите. Хватит лежать на земле, так ведь и простудиться недолго.
   Я огорченно фыркнула. Надо же, заметил! Ларс с его хваленым чутьем не заметил, а этот унюхал. Точно в жилах Гвория изрядная доля крови нечисти течет.
   Пришлось встать, отряхнуть штаны от травы и с как можно более независимым видом присоединиться к компании.
   - Я не подслушивала! - поспешила заявить я во всеуслышание, поймав смеющийся взгляд Гвория и негодующий Ларса.
   - Просто мимо шла и споткнулась, - тоненьким голосочком передразнил меня главарь наемников и в сердцах сплюнул на землю: - Тьфу, егоза! В детстве мало тебя воспитывали ремнем. Надо было каждый день драть от души, чтобы сидеть не могла.
   - Детей бить нельзя! - Я нравоучительно подняла палец вверх. - Из дому бы убежала!
   - А ты и так убежала, - поймал меня на слове Ларс. - Полгода пришлось гоняться, чтобы на шею хотя бы защитный амулет повесить. Не дочь, а сплошное наказание!
   - Это вы сейчас о чем? - не утерпев, вмешался в разговор Рикки, слушавший нашу перебранку с круглыми от изумления глазами.
   Главарь наемников тут же зарделся, словно мальчишка, застигнутый за воровством яблок в соседском саду, и тихо признался:
   - Дочь это моя. Единственная. Дурная просто жуть. Ежели что себе в голову вобьет, хоть что делай. Вся в мать пошла. Та тоже по юности столько наворотила, что до сих пор легенды слагают.
   - Дочь? - с недоумением переспросил Рикки. - Так вы тоже метаморф?
   Ларс покраснел еще сильнее, хотя это казалось почти невозможным, опустил голову и буркнул:
   - Да. Только бывший - вот уже десять лет как в человеческом облике застрял. Да я и рад тому, если честно. Никогда не нравилось медведем ходить. Зимой постоянно в сон клонило, от запаха меда дар речи терял, на все, что угодно, готов был. Тефна меня на эту слабость и подловила. Когда я ее выследил и в угол загнал после бегства из дому, поставила передо мной горшок этой сласти и слово взяла, что никогда не посмею в ее жизнь вмешиваться без разрешения. До сих пор стыдно, когда вспоминаю, как тогда чуть слюной не захлебнулся. Но что поделать: договор-то она меня заставила по всем правилам заключить. Вот и заведено между нами отныне так - пока Тефна на помощь не позовет, я и шага из Мейчара сделать не могу.
   - И не стыдно так с отцом-то обращаться? - укоризненно произнес Гворий, кусая губы в безуспешной попытке скрыть улыбку.
   - Он сам виноват! - буркнула я, отводя глаза. - Нечего меня так опекать было. Туда не ходи, того не делай, с этим не общайся.
   - А как иначе-то?! - взревел, будто раненый медведь, Ларс, на мгновение становясь словно выше ростом. - Вы ж, кошки, без ума-разума совсем. Постоянно нос свой любопытный во всякую гадость суете, а потом драпаете без оглядки, пытаясь шкуру сохранить. Что ты, что матушка твоя. Та-то с возрастом хоть чуть-чуть осторожнее стала. И то намедни чуть с крыши не свалилась, за вороной погнавшись.
   - Понятно, - кашлянув, негромко произнес Гворий. - Мне достался не город, а целый рассадник нечисти. Что еще интересного узнаю?
   Ларс тут же сник, будто вспомнив, кто перед ним стоит, и печально шмыгнул носом.
   - Да я ж, напротив, порядок в Мейчаре поддерживаю, - виновато пробасил он. - Вон, в прошлом году всех упырей с кладбища повывел. Сам пошел, чтобы ребятки мои не пострадали.
   - А гномий самогон кто контрабандой доставляет? - не отставал от него Гворий.
   - Это не мы, - покачал головой главарь наемников. - Мы только обозы охраняем. Все вопросы к торговой гильдии. Пусть и разрешенная, а такие делишки темные втихаря проворачивает, только диву даешься, от кого научились.
   - И за устранение неугодных не беретесь? - въедливо спросил Гворий.
   - За всех отвечать не буду, - развел руками Ларс. - Может, кто и подрабатывает таким образом. Но крупных беспорядков не творим. Ты вспомни, что в Мейчаре до моего прихода полста лет назад творилось. Ночью из окна нельзя выглянуть было - мигом в темень утащили бы, раздели и тумаков насовали, ежели не похуже.
   - Тут ты прав, - невольно признал справедливость слов бывшего метаморфа Гворий. Потом сощурился и весело поинтересовался: - А твои ребята как относятся к тому, что ими медведь командует?
   - Тихо ты! - испуганно шикнул на него Ларс, прислушиваясь к чему-то. Потом, успокоившись, ответил: - Не знают они ничего. Ты это... не говори им. Убить не убьют, конечно. Я многих в свое время от верной гибели спас. Но зубов точно лишусь - на амулеты растащат. Да и не быть мне тогда главарем у них. Нового выберут - молодого, горячего и глупого. Передел власти обязательно начнется. Тебе такие проблемы нужны?
   Гворий как-то странно усмехнулся, потом перевел взгляд на меня и неопределенно пожал плечами.
   - Нет, пожалуй, - наконец негромко сказал он. - Напротив, полезнее будет, если ты останешься главой гильдии. Думаю, мы с тобой всегда сумеем договориться в случае чего.
   Ларс понятливо кивнул, будто услышав что-то помимо сказанного, и небрежно взлохматил мне волосы, не обратив внимания, как я клацнула зубами, пытаясь перехватить его руку. Терпеть не могу, когда он так делает! Тем более где я сейчас гребень отыщу? Все вещи в переметной сумке остались, а ее теперь и след простыл.
   - Хоть бы домой заглянула, - по привычке тут же принялся отчитывать меня отец, видимо решив, что все переговоры с начальником городского департамента охраны порядка закончены. - Мать волнуется. Говорит, ей нехорошие сны покоя не дают. Ты же знаешь, как она к этому серьезно относится. Тем более после того случая.
   - Что за сны-то? - немного виновато переспросила я.
   В самом деле нехорошо получается - полгода уже дома не появлялась. Но уж больно сильно мы в последний раз с отцом повздорили. Тот до сих пор мне проказу с медом простить не может, при каждом удобном случае вспоминает.
   - А я знаю? - вопросом на вопрос ответил Ларс. - Вас же, кошек, никогда не поймешь. Зеркала какие-то, браслет непонятный. И много крови. Ты бы поосторожней, доченька. В прошлый раз больше года в себя приходила, когда в храмовую ловушку попала.
   Я поморщилась, перехватив любопытствующий взгляд Гвория, и смущенно дернула отца за рукав, требуя прекратить столь опасный разговор.
   - Ладно, - без слов понял он, с изрядной долей лукавства смерив взглядом меня и полуэльфа. - Чую, вам тут без меня поговорить надобно. Пойду проверю красотку нашу пленную. Да и с храмовниками захваченными потолкую. Авось расскажут, куда их предводитель двинул. Может, и не на пустоши вовсе. - Затем задумчиво почесал лоб и указал кивком на все еще неподвижно лежащего Шерьяна. - Друга-то вашего двигать теперь можно? Я бы его в шалаш отнес, все лучше, чем на земле лежать.
   - Не тяжело будет? - поинтересовался Гворий, не делая, впрочем, ни малейшей попытки помешать Ларсу, когда тот с негромким кряхтеньем забросил тело храмовника себе на плечо.
   - Справлюсь, - коротко выдохнул Ларс. - Ежели совсем невмоготу станет, там за кругом еще двое бездельников ошиваются, которым эту егозу было поручено охранять. Заодно и проучу их, чтоб в следующий раз более старательно приказы исполняли. - Он сделал несколько шагов по направлению к бывшему лагерю храмовников, потом, будто только сейчас вспомнив, обернулся и поманил пальцем Рикки: - Эй, юнец. Иди сюда. Поможешь за отцом твоим ухаживать.
   Рикки растерянно посмотрел на Гвория, словно спрашивая совета. Не забыл, наверное, еще, как Ларс сетовал на чрезмерную доброту полуэльфа, благодаря которой тот оставил мальчика в живых.
   - Иди, - разрешил Гворий. - Шерьяну будет приятно увидеть тебя рядом, когда он очнется.
   Юноша просиял радостной улыбкой и кинулся догонять Ларса. Спустя несколько мгновений в круге мертвых остались только двое - я и Гворий.
  

* * *

  
   Перед началом разговора я удобно расположилась на траве, с интересом глядя на полуэльфа снизу вверх. После испытаний и переживаний последних дней на меня сегодня нет-нет да накатывала постыдная слабость. Тогда в голове становилось пугающе пусто, и казалось, будто на какой-то миг неведомая сила вырывала меня из собственного тела. Словно мертвые еще не оставили попыток утащить душу маленького неразумного метаморфа, осмелившегося потревожить их покой, в свои безмолвные земли.
   - Как ты себя чувствуешь? - издалека начал Гворий, присаживаясь рядом.
   - Лучше, чем должна была бы, - пожала я плечами. - В прошлый раз круг выпил намного больше моих сил, чем ныне. Или, быть может, я уже привыкла.
   - Или тебе что-то помогло, - негромко поправил меня полуэльф.
   Я бросила на него внимательный взгляд, не понимая, куда он клонит, но Гворий не торопился продолжать.
   - Значит, ты собираешься отправиться в погоню за Марием? - кашлянув, рискнула я нарушить чрезмерно затянувшуюся паузу. - В пустоши?
   - А тебя это беспокоит? - с лукавой улыбкой спросил Гворий.
   - Это невежливо - вопросом отвечать на вопрос! - вспыхнула я от гнева, но тут же понурила голову и чуть слышно призналась: - Беспокоит. Пустоши редко выпускают своих жертв. Говорят, там властвуют лишь силы зла и слуги бога-отступника.
   - Но если бы я пошел, ты бы прикрыла мне спину? - продолжал настаивать Гворий.
   "Идиот! Конечно, прикрыла бы!" - мысленно выпалила я. Но вслух произнесла с нарочитым равнодушием:
   - Нет. Я бы не пошла с тобой. Оттуда не возвращаются.
   - Я ждал другого ответа, - тихо признался Гворий.
   - А я - другого вопроса.
   Гворий улыбнулся после этих слов. В зеленых глазах запрыгали смешинки, но уже через миг погасли, сменившись непонятной озабоченностью.
   - Тефна, - негромко начал он, пристально вглядываясь в меня и словно силясь что-то рассмотреть, - с недавних пор я не могу читать твои мысли. Хотя ты без защиты. Почему?
   - Не знаю, - легкомысленно пожала я плечами, почему-то обрадовавшись перемене темы. - Наверное, ритуал открытия круга так сказался.
   - Я уже говорил, что часто присутствовал при подобном, - хмыкнул в ответ Гворий. - И это никогда никоим образом не влияло на мой дар.
   - Вот как? - Неприятное, дурное предчувствие царапнуло сердце. - Ничего не скажешь, интересные у тебя были занятия в прошлом.
   - У меня тогда не было другого выбора, - глухо признался Гворий и тут же продолжил, не дав мне возможности поинтересоваться значением столь загадочной фразы: - Не будем сейчас об этом. На самом деле меня интересует другое. Когда ты срывала с меня ловчую сеть, то я впервые почувствовал, что тебя оберегает чья-то магия. Очень сильная, которая не позволила тебе погибнуть от столь неосторожной дезактивации заклинания. И позднее, когда ты вызвала Индигерду и стояла над Рикки... Словом, был один смертельный огненный шар, который я не успевал при всем своем желании отвести в сторону. Но он взорвался прямо за твоей спиной, не принеся ни малейшего вреда.
   - Возможно, Марий просто промахнулся? - предложила я, донельзя заинтригованная его словами.
   - Нет, - качнул головой Гворий. - Он сам был безмерно удивлен. И потом, все время, пока вокруг тебя кипела битва, любое заклинание, отправленное в твою сторону, не достигало цели. Пропадало бесследно. Скажи честно, мои глаза ведь меня не обманывают, разве на твоей руке раньше был этот браслет? - Он мягко оголил мое запястье и, не удержавшись, провел пальцем по непонятной тусклой надписи.
   - Браслет? - Я от души расхохоталась. - Ты думаешь, всему причиной браслет? Брось, это обычная безделушка, которую я обнаружила, когда бежала вас спасать. Если хочешь, рассмотри его поближе.
   Я без малейшего усилия стащила украшение с руки и протянула его Гворию. Он как-то странно замялся, но потом все же прикоснулся к браслету. И тут же с приглушенным восклицанием одернул пальцы, словно обжегшись.
   - Больно, - изумленно выдохнул Гворий, с некоторым недоверием рассматривая свою руку, как будто ожидал увидеть на ней рану. Затем перевел взгляд на браслет, мирно лежащий у меня на ладони. Надпись на тусклом металле на мгновение вспыхнула угрожающими красноватыми бликами, но потом вновь померкла.
   - Не может быть, - не поверила я, с любопытством присматриваясь к недавней находке. - Попробуй еще раз.
   - Я, пожалуй, поостерегусь, - с кривой усмешкой отказался Гворий. - Сдается мне, сейчас меня просто предупредили, что эта вещь уже выбрала себе хозяина. Весомо так предупредили. Второго раза может и не быть. Не хотелось бы из-за собственной неосторожности и беспечности лишиться руки или сразу жизни.
   - Не пугай меня, Гворий, - попросила я, с робостью возвращая браслет на прежнее место. - Да, я нашла его в довольно странном месте, но не думаю, что все обстоит так серьезно.
   - В каком месте? - заинтересовался он.
   Я пожала плечами и коротко рассказала о непонятной лужайке с пропитавшейся кровью землей.
   - Занятно... - задумчиво протянул Гворий и погрузился в тяжкие раздумья.
   Я не отвлекала его, просто молча сидела рядом и украдкой рассматривала четкий профиль мужчины. Интересно, что будет дальше? Неужели после окончания этой изрядно затянувшейся поездки Гворий в самом деле выгонит меня из Мейчара? Хотя нет, я ведь сама собиралась переселяться в земли гномов. Здесь происходят слишком опасные и странные дела, чтобы чувствовать себя в безопасности. Хотя... Если бы меня попросили остаться, кто знает, каким бы было мое решение.
   - Значит, ты запомнила это место, - наконец произнес Гворий, видимо завершив свои мысленные рассуждения. - Что ж, покажешь на обратном пути.
   - На обратном? - удивленно вздернула я брови. - Разве ты не собирался отправиться в пустоши?
   - И не думал даже. - Гворий невесело рассмеялся. - Это слишком опасно. И потом, сдается мне, кто-то только и ждет такого опрометчивого поступка, чтобы я сломя голову бросился в погоню за Марием.
   - А почему ты тогда спрашивал, поеду ли я с тобой? - не удержалась я от вопроса.
   - Просто, - Гворий невесело усмехнулся, - было интересно, что ты ответишь.
   Я промолчала. Незачем Гворию слышать, что на самом деле никуда бы он не отправился в одиночку. Если надо, метаморфы бывают очень упрямыми и безрассудными.
   "И глупыми, - без спроса добавила самая мудрая часть моего рассудка. - Куда ты лезешь, дурочка? Он - наследник эльфийского престола, у которого к тому же есть невеста. Да, пусть нелюбимая и предавшая его, но все же. Браки на столь высоком уровне никогда не заключаются просто так. Только с соблюдением государственных интересов. А ты ко всему прочему обычная нечисть и совсем ему не пара. Или забыла, как он обещал убить тебя, если ты осмелишься вернуться в Мейчар?"
   - Как ты думаешь, что стало с Индигердой? - неожиданно спросила я, зябко поводя плечами.
   - А что с ней должно было стать? - удивленно поднял брови Гворий. - После разговора с сыном она удалилась туда, откуда пришла. Мертвым не место в мире живых.
   Я промолчала. Странное дело, мне почему-то казалось, что рано или поздно, но нам предстоит встретиться опять.
   - Пойдем, Тефна. - Гворий встал со своего места и любезно протянул мне руку. - Нас, наверное, уже ждут. Да ты и не ела, наверное, еще ничего. А я тем временем перемолвлюсь парой словечек со своей разлюбезной невестой.
   "Вот видишь, - мрачно произнесла я про себя. - Не с бывшей невестой, а с разлюбезной. Даже думать забудь о нем!"
   - Конечно, - фальшиво улыбнулась я, принимая его помощь.
   Гворий с легкостью поднял меня на ноги и на какое-то время замешкался, не спеша убирать свою руку. Замерла и я, с безумной надеждой глядя ему в глаза. Сейчас самый подходящий момент, чтобы продолжить разговор в совсем другом направлении.
   - Нас ждут, - повторил Гворий, с усилием отводя глаза. Торопливо и как-то испуганно отпрянул в сторону и почти побежал по направлению к лагерю, даже ни разу не обернувшись полюбопытствовать, последовала ли я его примеру.
   Я по инерции сделала пару шагов за ним, потом остановилась и раздраженно саданула рукой по ближайшему камню. За кого он меня принимает?! Уж не за домашнюю ли киску, которая по первому зову хозяина кинется выполнять его распоряжения?! Пусть возвращается в лагерь к Дории. А я еще немного погуляю - слишком зла сейчас, чтобы людям на глаза показываться. И зла прежде всего на себя. Сколько раз жизнь мне показывала, что не стоит питать лишних иллюзий. И все равно в который раз уже обманываюсь. Как же, дождешься от этих двуногих благодарности. Я этого противного полуэльфа... Впрочем, почему именно полуэльфа? Полуорк, он и есть полуорк. Гадкий, настырный и тупоголовый! Я его от верной погибели спасла, даже хуже - от плена мерзкого, а он мигом к невесте побежал, которая во всем этом деле, между прочим, по уши замешана. И как его после этого назвать?
   - Нельзя быть такой доверчивой, - печально произнесла я, обнимая несправедливо обиженный валун. - Вокруг слишком много людей, которые с радостью этим пользуются. И даже элементарное "спасибо" от них потом не услышишь.
   Камень ничего не ответил на мои жалобы. Так и высился на фоне белесого от жара неба, отражая нестерпимо жгучие лучи солнца гладкой поверхностью.
   - Молчишь, - грустно продолжила я, уже не думая, как странно выглядит со стороны подобный разговор с неодушевленным предметом. - Да и что ты можешь сказать? Тебя самого впору пожалеть. Скоро сюда повалят толпы людей и нелюдей, которые зальют круг жертвенной кровью. Наверное, ритуалы будут совершаться ежедневно, если не чаще. А потом явятся наемники короля, которые сотрут тебя с лица земли. Расколотят камни в мелкую пыль, которую развеют по ветру. И ничто больше не будет о тебе напоминать.
   Я тяжело вздохнула и прислонилась пылающим лбом к прохладной каменной поверхности. Наверное, слишком много переживаний выпало на мою долю за последние дни, коль уже сама с собой вслух беседую.
   - Помоги! - вдруг коснулся моего слуха чуть слышный шепот.
   - Кто здесь?! - испуганно вскрикнула я, подскакивая от неожиданности и оборачиваясь лицом к кругу.
   Все так же шелестела трава под ветерком, напоенным ароматом луговых трав, все так же с легким шелестом трепыхались над головой обрывки заклинания. Никого. Почудилось, что ли? Так и в самом деле с ума сойти недолго.
   - Пойду я отсюда, - проговорила я, стараясь скрыть предательскую дрожь голоса. - От голода уже галлюцинации начались.
   После чего смело повернулась спиной к запретным камням и сделала первый шаг к лесу. При этом сдерживаясь из последних сил, чтобы не рвануть со всех ног, тихонечко повизгивая от ужаса.
   - Стой, - вновь раздалось на самой грани восприятия. - Не бойся.
   - Мамочка, - тихо всхлипнула я, резко останавливаясь.
   Прямо передо мной колыхалась прозрачная непонятная субстанция. Она была различима только благодаря беловатой каемке, которая очерчивала подобие человеческой фигуры. Я кашлянула и спросила вмиг осипшим голосом:
   - Ты кто?
   - Привратник.
   Непонятный сгусток более плотного воздуха придвинулся ближе, а я так же согласно отпрянула, пытаясь сохранить между нами хоть какое-то расстояние. Не люблю таких странных магических явлений. Еще набросится и сожрет меня здесь, пока свидетелей нет.
   - Не бойся, не обижу, - прошелестело создание, не делая больше попыток приблизиться. - Помоги.
   - В чем? - поинтересовалась я, поняв, что так просто от меня не отвяжутся.
   - Закрой круг от чужих.
   Не удержавшись, я глупо захихикала. Вот так просьба. Закрыть круг! А больше этому Привратнику ничего не надо? Как он себе это представляет? Излом мира раньше закрывала магия такой мощи, что весь Королевский Совет магов вряд ли сумеет воспроизвести защитное заклинание. Сдается мне, тут без вмешательства богов не обошлось. Разве может обычный метаморф тягаться с такими силами в могуществе?
   - Ты можешь, - настойчиво повторил Привратник. - Тебе помогут. Просто пожелай этого.
   - Ага, а потом еще и жизнью пожертвуй, чтобы уж наверняка заклинание закрепить! - раздраженно фыркнула я, в нужный момент вспомнив, какую цену метаморфы платят за колдовство. Пожалуй, еще придется и десятком последующих перевоплощений пожертвовать, чтобы полностью искупить такое безрассудство.
   - Тебе ничто не грозит. - По субстанции прошлась неяркая цветная рябь, словно создание гневалось на мою неуступчивость. - Клянусь всеми богами!
   - Почему? - продолжала я упорствовать.
   - Закроешь круг - скажу, - ответил Привратник. - Тебе будет полезно это узнать.
   - Предположим, я выполню твою просьбу, - решила я зайти с другого края, - но мне-то какая выгода в этом? Заплатишь ты мне или как? Не хотелось бы впустую рисковать.
   - Риска нет! - глухо рявкнуло создание, на миг вспыхнув слепящим белым огнем. Я испуганно отшатнулась, но бесцветное пламя тут же улеглось, и собеседник продолжил более спокойно: - Заплатить? Хорошо. Я дарую тебе свой поцелуй.
   - Вот уж спасибо, - пробурчала я, совершенно не обрадованная подобной перспективой. - И кто кому тогда заплатит, интересно? Не думала, что и среди призраков бывают похотливые создания.
   - Глупая, - ни капли не обидевшись, тихо рассмеялся собеседник. - Поцелуй Привратника мира мертвых спасет тебе жизнь рано или поздно. Когда-нибудь тебе придется открыть круг с пятью каменными лучами внутри, посвященный богу-отступнику. Это твоя судьба, и от этого не спастись.
   - Я не верю тебе!
   - Твое право. Но этого не изменить при всем желании. Серая кошка по имени Тефна вмешалась в очень серьезную игру. И твою усатую морду хорошо запомнили, - не пытаясь скрыть жалость в голосе, произнесло создание. - Тот мужчина, который пытался в полдень открыть круг... Марий... Он уже рассказал о тебе своему хозяину. Месть неизбежна.
   Я застонала и вцепилась руками в волосы, пытаясь упорядочить новые пугающие сведения. Значит, Марий был не главным в этой затее? Есть кто-то и повыше его? Эх, Тефна, куда же ты влезла из-за своего любопытства? Хорошо если из твоей шкуры коврик для храма сделают. А то ведь могут и пепла не оставить.
   - Ладно, святые отступники с тобой, - наконец немного успокоившись, мрачно произнесла я. - Что делать-то надо?
   - Браслет подскажет, - выдал совсем уж непонятную фразу Привратник и замер, рыхлым туманом растекшись по траве около моих ног. Видимо, ждать приготовился, вот и расположился поудобнее.
   Я с некоторой опаской обернулась к кругу, который на этом расстоянии вновь стал почти невидим. Только изредка края того или иного валуна выступали из-под покрова маскирующего заклинания. Стоило признать, выглядело это внушительно. Вдруг посредине пустого поля без малейшего звука на внушительной высоте от земли появлялся здоровенный камень. Какое-то время висел без малейшей опоры, а потом так же бесследно пропадал.
   Что мне надлежало делать со всем этим безобразием, было совершенно непонятно. В голове бродили какие-то жуткие мысли о кровавом жертвоприношении, которое необходимо совершить в полночь при свете полной луны, с головы до ног обложившись живыми змеями и пауками. По-моему, чем сложнее заклинание, тем больше ингредиентов для него надобно заготовить. Летучих мышей, пиявок, крыс, жаб. Ладно, с этим, наверное, особых проблем не будет. Но ведь для некоторых видов магии требуются совсем экзотические вещи наподобие слез василиска и соплей огнедышащего дракона. А где я таких редких животных раздобуду? Предположим, дракона-то у меня получится убедить высморкаться в склянку. Обычно эти создания очень отзывчивы на просьбы, поэтому и притворяются, что у них дурной характер. Плакальщиков и просильщиков отваживают - знают, что никому отказать не смогут. Так ведь и сокровищницы недолго лишиться. Тому драгоценный камушек на лечение матушки, этому на обучение детей. Глядь - все добро и разбазарил. Легче пару раз огнем дыхнуть, разгоняя надоедливых посетителей. Но есть у меня один знакомый, с которым немало гномьего самогона в свое время выпили. Он с радостью мне свой использованный носовой платок подарит. А вот как василиска до слез довести? Разъярить сумею без проблем, а вот заставить расплакаться...
   "Не дури, Тефна! - строго одернула я себя, поняв, что мои рассуждения зашли в тупик. - Неужто ты думаешь, что Гворий за пазухой живых ужей да гадюк таскает? Настоящая магия - это лишь правильно сформулированное желание и сила. Остальное лишь бутафория, рассчитанная на наивных простолюдинов".
   Легко сказать - трудно сделать. Ну, желания, предположим, у меня хоть отбавляй. А вот силу откуда взять?
   - Ты там скоро? - недовольно осведомился Привратник. - Просто протяни руку и прикажи.
   - А сразу сказать нельзя было? - прошипела я, немного раздосадованная столь легким решением проблемы. Затем грозно ткнула в круг указательным пальцем и рявкнула изо всех сил: - Закройся!
   Целый миг после этого ничего не происходило. Я даже успела огорчиться, что поверила Привратнику. Но сразу же после этого ладонь вдруг свело от холода. Браслет, туго обхвативший запястье, вспыхнул холодным голубоватым светом, который потек через мои пальцы в сторону круга. К величайшему моему удивлению, больно не было. Только очень и очень тяжело удерживать руку в первоначальном положении. Но я старалась, сцепив от напряжения зубы и почти не обращая внимания, как прозрачная серебристая пелена накрыла круг мертвых, заискрилась россыпью ярких огоньков и бесследно исчезла, словно впитавшись в запретные камни. Браслет моментально вновь потускнел, а рука опять стала мне повиноваться. Только в кончиках пальцев ощущалось покалывание, которое всегда бывает после использования невидимого искусства в мелких бытовых целях. Однако эти ощущения ни капли не отличались от уже привычных... Хотя даже страшно представить, какой на самом деле должна быть боль от такого сильного колдовства.
   - Получилось? - недоверчиво поинтересовалась я у Привратника, который опять собрался в тугой комок.
   - А ты не видишь? - с улыбкой отозвался он.
   Я обернулась и невольно охнула. Круга не было. То есть вообще. Ни малейшего ощущения, что где-то рядом излом мира. Даже чутье метаморфа говорило, что передо мной совершенно обычная поляна.
   Понятное дело, что я выскочила на то место, где совсем недавно высились запретные камни. Не удержавшись, пробежала полянку вдоль и поперек. Ничего. Ни намека на маскирующую или искажающую пространство магию.
   - Не ищи, - посоветовал мне Привратник, надоедливой тенью следующий по моим пятам во время безуспешных поисков. - Тут и в самом деле больше нет круга. Излом захлопнулся. Спасибо. На такой подарок я даже не мог и рассчитывать.
   - Но как? - изумленно выдохнула я, поворачиваясь к собеседнику. - Этого просто не может быть. Никакой маг не способен такое сотворить.
   - Маг - нет, а бог - да, - усмехнулся Привратник. - Живым - живое, мертвым - покой. На небесах далеко не всем нравится то, что затевается на пустошах. Впрочем, придет время - узнаешь. Если доживешь, конечно.
   - Ну спасибо, обнадежил, - мрачно произнесла я, невольно ежась от столь недвусмысленного предупреждения.
   - Все может быть, - неопределенно протянуло создание. - Но я в тебя верю. И не только я, кстати. У тебя намного больше друзей, чем ты думаешь.
   - Хотелось бы получить более весомые доказательства столь спорного утверждения, - на одном дыхании выпалила я и выжидательно посмотрела на Привратника. Вдруг разоткровенничается?
   - Получишь, но не от меня. Всякой тайне свой черед. - После этих слов туман сгустился еще сильнее, приняв облик человеческой фигуры. И как-то совсем неожиданно оказался подле меня. Заструился вокруг, обволакивая в подобие плотного мягкого кокона.
   - Ты чего? - хрипло выдохнула я, чувствуя, как от ужаса волосы на голове встают дыбом.
   - Выполняю обещание, - негромко произнесли прямо мне в ухо. И что-то невесомое ласково прикоснулось к моему лбу, рождая в теле приятную истому.
   Хотелось опуститься на мягкую зеленую траву и спать, спать, спать... Наверное, так и должно быть. Он же Привратник в мир мертвых, значит, его прикосновение убивает. Точнее, несет вечный покой.
   Но все сразу же и закончилось. Туман пугливо отпрянул, замерцал под лучами солнца и бесследно растаял. Лишь тихий слабый отзвук осторожно коснулся моего слуха:
   - Удачи, Тефна! Надеюсь, мы еще долго не встретимся.
  

* * *

  
   Как оказалось, мое долгое отсутствие не осталось в лагере незамеченным. Когда я уже подходила к месту привала, то наткнулась на жутко злого Гвория, который, скрестив на груди руки, поджидал меня на тропинке. Беглый взгляд на его слегка растрепанные волосы, в которых застряло несколько листочков растущего поблизости пачкульника, лучше всяких слов доказывал, что полуэльф только что рыскал в кустах, разыскивая меня. Надо же, значит, он и в самом деле сейчас не в силах почувствовать мое присутствие. Видимо, его слова насчет браслета и магии, оберегающей меня, оказались верными. Пустячок, а приятно.
   - И где ты шлялась все это время? - мрачно поинтересовался Гворий. - Ларс уже готовится своих ребят по тревоге поднимать. Боится, что ты прямиком в лапы Мария загремела.
   - Вот как? - холодно осведомилась я. - А ты, значит, не волновался за меня?
   Гворий неожиданно сильно смутился и отвел глаза. Буркнул чуть слышно, старательно не глядя на меня:
   - Я думал, ты за мной пошла. Около лагеря обернулся - никого.
   - Мне надо было подумать кое о чем, - уведомила я. После чего аккуратно отстранила полуэльфа со своего пути и пошла дальше, небрежно обронив: - И проблему с кругом решить.
   - Какую проблему? - не понял Гворий, волей-неволей семеня следом.
   - Как какую? - нарочито удивилась я такой недогадливости. - Маскирующее же заклинание с него сорвали. Не сегодня завтра все окрестные деревни заявились бы на круг поглазеть. Дальше - больше. Не мне тебе объяснять, на что человеческое любопытство способно. Рано или поздно король бы вмешался. И конец тогда бы Мейчару настал со всей его вольготной жизнью.
   - А я и не подумал, - глухо признался Гворий, безрезультатно пытаясь обогнать меня и заглянуть в лицо, видимо, чтобы проверить, правду ли я говорю. Затем, отчаявшись поймать мой взгляд, махнул рукой и спросил: - И что ты сделала?
   - Сходи - увидишь, - спокойно ответила я, пытаясь не лопнуть от с трудом сдерживаемой гордости.
   - Успею еще, - недовольно пробурчал Гворий. - Только тебя с рук на руки Ларсу передам, чтобы больше нигде не потерялась.
   - С Дорией, полагаю, ты уже переговорил? - не удержалась я от мучившего меня на протяжении последнего часа вопроса.
   - Да о чем с ней разговаривать?! - не выдержав, взорвался от негодования полуэльф. Отдышался и продолжил уже спокойнее: - Только и знает, что лепечет: люблю тебя, жить не могу. Потому и ввязалась во все это. И ведь знает, что я знаю, что она врет. Однако продолжает нагло лгать прямо в глаза. Не пытать же мне ее.
   - Зачем пытать? - удивилась я, невольно останавливаясь. - Ты же маг и телепат к тому же. Прочитай ее мысли, и дело с концом.
   - Не могу, - густо покраснев, признался Гворий, страдальчески сморщившись. - Мы с ней обручены. Я дал слово Дории, что никогда и ни при каких обстоятельствах не сломаю защиту, чтобы узнать ее думы.
   - Даже так? - Я с демонстративным изумлением вздернула брови. - Но все равно. Ты дал слово, а Шерьян, к примеру, нет. Когда храмовник очнется, пусть окажет тебе услугу за спасение его жизни.
   Гворий сначала радостно встрепенулся, услышав эту идею, но потом вновь понурил плечи и огорченно покачал головой.
   - Нет, нельзя, - прошептал он. - Дория ведь девушка. Пусть не очень порядочная особа, но все же. Как я буду выглядеть, если позволю, чтобы мою невесту допрашивал чужой мужчина? Мало ли какие ее женские тайны Шерьян может невольно узнать. Нет, исключено. Это не по-мужски.
   Я едва не зашипела от ярости после этих слов. Значит, самоуверенную, напыщенную эльфийку допрашивать - это не по-мужски. А бедной, несчастной нечисти всяческими неприятностями и даже смертью угрожать - очень даже в духе настоящего защитника слабых и обделенных. Но невероятным усилием воли я сдержалась, машинально потерла браслет, обхвативший запястье, и неожиданно даже для себя предложила:
   - А если я задам ей несколько вопросов? Ну узнаю случайно, какого цвета нижнее белье она предпочитает. Что в этом такого?
   - Ты? - недоверчиво переспросил Гворий. - А ты сможешь? На Дорию ставили защиту очень сильные маги. Даже мне или Шерьяну было бы трудновато с такими заклинаниями совладать. А тебе, только не обижайся, Тефна, до нас ой как далеко.
   - Правда? - ядовито ухмыльнулась я. - Сначала посмотри, что с кругом творится, а потом такое говори.
   Гворий выгнул бровь, видимо весьма удивленный моей настойчивостью и верой в собственные силы, но сказать ничего не успел. Потому как тропинка вильнула в последний раз, и прямо на нашем пути появился Ларс. Главарь наемников величаво восседал на пне и громогласно отчитывал моих недавних горе-охранников - Гура и одноглазого Альса.
   - Вам что было сказано? - гневно выговаривал им Ларс. - Стоять у шалаша и шага в сторону со своего места не делать. А вы? Полезли куда не просили, девицу с собой потащили.
   - Это она нас потащила, - возразил Гур и тут же испуганно юркнул за спину товарища, когда Ларс со злостью стукнул кулаком по колену.
   - Да без разницы! - прорычал главарь наемников. - Я вас для чего к ней приставил? Охранять! А вы языком чепуху молоть начали. Поперлись к кругу. Не подумав даже, что к черному колдуну в лапы попасть можете. Да ладно, предположим, вас, олухов, мне не жалко. Сами виноваты - хоть какое-то разумение иметь надо. Девицу бы только зазря угробили. С бабы-то что взять? Волос долог, да ум короток.
   - Дык не баба она - нечисть, - упрямо буркнул Альс, сверкнув единственным глазом. - Чуть мне щеку когтищами не располосовала.
   - А ты чего, приставать к ней начал, что ли? - с ледяным спокойствием поинтересовался Ларс.
   Такая резкая смена тона произвела на оборванцев потрясающий эффект - оба они побледнели и дружно попятились.
   - Нет, - сдавленно пискнул Альс, которого товарищ подбодрил увесистым тычком под ребра. - Могилой матушки своей драгоценной клянусь - не приставали.
   - Еще бы ты ее знал, матушку свою, - не утерпев, хмуро буркнул Гворий. Затем с любопытством посмотрел на меня и вкрадчиво поинтересовался: - А ты что скажешь, Тефна? И впрямь непристойности предлагали?
   - Не твое дело, - мило проворковала я, расплываясь в таинственной улыбке.
   Гворий закашлялся, смерил приободрившихся было оборванцев таким нехорошим взглядом, что они перепугались еще сильнее, но промолчал.
   - Ну вот, - тем временем радостно пробасил Ларс, совершенно не обращая внимания на предупреждающие знаки Гвория, - видишь, я же говорил, что она сама придет. А ты все: искать надо, потерялась, заблудилась. И не надо за нее так переживать, эта девица из любой передряги сама выпутается.
   Я не удержалась и радостно хихикнула. Значит, моя драгоценная шкурка все-таки представляет хоть какую-то ценность для этого несносного полуэльфа? Приятно слышать, что о тебе хоть кто-то беспокоится. Пусть и не показывает виду.
   - Мало ли, - не глядя на меня, смущенно произнес Гворий, - вдруг Марий не сбежал, а где-нибудь рядом спрятался.
   - Ну-ну, - вполголоса шепнула я, но больше говорить ничего не стала. Лишь горделиво задрала кверху нос. Все с вами ясно, милостивый государь.
   - Ладно, как там Дория поживает? - поторопился сменить тему Гворий, искоса оценив мой донельзя довольный вид.
   - Да что с ней будет? - лениво переспросил Ларс, небрежным взмахом руки отпуская провинившихся подопечных. Те, счастливые, что так легко отделались, кинулись в разные стороны. Но тут же остановились, услышав негромкий предупреждающий рык своего главаря: - Болтать про нечисть начнете - язык вырву. И сам ваши зубы на амулеты распродам. Ясно? И, надеюсь, храмовника вы лучше охранять будете, иначе не знаю, что с вами и сделаю.
   Гур с Альсом согласно кивнули и тут же нырнули в ближайшие кусты.
   - Ничего с твоей невестой не случилось, - продолжил после этого Ларс. - Сидит и рыдает. Хорошо хоть петь на горестях не стала - тогда точно не избежала бы оскорбления действием и кляп в рот заполучила. У моих ребят уже в печенках сидит со своей великой эльфийской любовью.
   - Есть хочу, - мрачно уведомила я, услышав про печенку. - Вечность уже не ела. Только бегала, колдовала да жизни спасала.
   Гворий и Ларс переглянулись. Потом Гворий печально вздохнул и предложил:
   - Думаю, Тефне в самом деле не мешало бы подкрепиться. Вам же вредно долго голодать - контроль над телом теряете. А я тем временем попробую еще раз разговорить Дорию. Если не получится, то твоя дочь, Ларс, уверила меня, будто без проблем расколет защиту лучших эльфийских магов.
   - Кто? Тефна? - в голос расхохотался главарь наемников. - Да уж сколько я с ней бился-бился в свое время, только одно заклинание и заставил разучить. Все остальное так, на грани обычных балаганных фокусов. Вот чужое колдовство, да, чует за милю. Потому как своего ни капли не имеет.
   - Имею, - обиженно возразила я. - Зеркальные чары у меня всегда получались.
   - Еще бы, - не упустил случая меня поддеть отец. - Волей-неволей научишься, когда вопрос жизни или смерти встает. Вспомни, что потом еще год пластом лежала, в себя приходила после того милого романтического приключения. А все из-за неуемного любопытства и чрезмерной доверчивости. Только красавчик какой пальчиком поманит - сразу же хвост распушишь и бежишь знакомиться. Кошка, она и есть кошка. Что с тебя взять.
   - Папа! - прошипела я, пытаясь не провалиться сквозь землю от насмешливого взгляда Гвория. - Не надо сейчас об этом!
   - А чего такого? - простодушно удивился Ларс, поворачиваясь к полуэльфу и словно призывая его в союзники: - Сам посуди, будет себя так добропорядочная девица вести? Появился раз в нашей округе смазливый типчик - голубоглазый блондин. Фальшью и приторной лестью за милю разило. Совсем Тефне голову вскружил. Замуж предлагал. Если бы я сразу понял, откуда ветер дует, то мигом ремня бы всыпал, чтобы мозги на место встали. Только пока догадался - глядь, дуреха уже с ним сбежала. А молодчик обрадовался и сразу ее в кусты потащил для знамо какого дела. Ну, метаморфы всегда своих детей в строгости воспитывают. До свадьбы ни-ни! Тефна вспылила и пощечин ему надавала, при этом коготки с клыками показав. Блондин, не будь дураком, сразу понял, с кем связался. Притих, хвостом завилял, подарками задарил, чтобы простила. Даже убедил ее через ритуал слияния силы пройти, чтобы доверием заручиться. Ты ж знаешь, поди, что после такого обряда метаморфу надо долго восстанавливаться. Мы всегда больше отдаем в магических обрядах, чем принимаем, поскольку изначально лишь проводим силу, но не накапливаем ее. Словом, очнулась Тефна уже в подвале у храмовников. Тому типу, говорят, целый сундук золота отсыпали за такой подарок.
   - Папа!
   Ларс испуганно подпрыгнул после моего окрика и виновато вжал голову в плечи.
   - А чего такого? - забормотал он в оправдание. - Я ж лишнего не придумал. Как было, так и сказал.
   - Лучше бы ты молчал, - от души посоветовала я, не смея даже взглянуть в сторону Гвория.
   Хорошо, что полуэльф не лезет сейчас со своими ехидными смешками и нравоучениями. Точно бы не сдержалась. Все же правильно я поступила, когда решила жить отдельно от родителей. С таким простодушным и непонятливым отцом никакого врага рядом не надо.
   - Блондин, значит, - тихо, будто разговаривая сам с собой, произнес Гворий. - Голубоглазый. Запомню на будущее. Вдруг судьба наши дороги скрестит.
   Я невольно поежилась. От спокойного тона полуэльфа почему-то толпы испуганных мурашек пробежали по спине сначала в одну сторону, а потом и в другую. Будь я голубоглазым блондином, предпочла бы немедля удалиться в какое-нибудь сопредельное государство. Так, на всякий случай.
   - Ладно, дочка, - заторопился Ларс, видимо чувствуя, что наворотил дел по причине слишком длинного языка. - Пойдем, я тебя мясцом жареным угощу. А то исхудала, бедная, ребра пересчитать можно.
   - Я буду у Дории, - негромко уведомил Гворий. После чего развернулся и пошел прочь, что-то зловеще нашептывая себе под нос.
   - Чего это он? - полюбопытствовал Ларс, провожая полуэльфа изумленным взглядом.
   - Наверное, вспоминает, сколько блондинов в Мейчаре проживает, - с усилием пошутила я.
   Не хотелось признаваться, но слова отца слишком сильно растревожили, казалось бы, давно зажившую рану на сердце. В самом деле, пора взрослеть и умнеть, Тефна. И перестать вешаться на шею каждому симпатичному мужчине. Быть может, пришло самое время остепениться, осесть и открыть маленькое дельце? У гномов, конечно. Там хоть можно жить спокойно, не опасаясь, что случайно нарвешься на охотника за нечистью. Денег, которые мне Шерьян должен за это дельце, вполне хватит на первое время. А потом я сама раскручусь и твердо встану на ноги.
   Погрузившись в планы обустройства на новом месте, я не заметила, как схомячила порцию восхитительно нежного шашлыка, закусив мясцо краюхой теплого ржаного хлеба. Мой рассудок еще пытался укоризненно шептать, что нехорошо так наедаться после продолжительной голодовки, но временно всю власть над моими действиями захватил желудок. Наконец, когда жадное урчание в животе хоть немного утихло, я воровато огляделась и попыталась промокнуть жирные пальцы об рубаху отца, за что тут же заработала увесистый подзатыльник.
   - Уж век в обед, а все ребенок, - укоризненно проворчал Ларс, протягивая мне кусок замызганной тряпки. - Верно говорят, что у метаморфов пять лет за год человеческого возраста идет. Когда только ума-разума наберешься?
   - Скоро, - твердо пообещала я, тщательно вытирая руки. - Я к гномам поеду.
   - Куда?! - удивленно фыркнул отец. - Чего ты у этих бородатых скупердяев забыла?
   - Дело свое открою, - мечтательно протянула я. - По поиску потерянных вещей и людей. Ты же знаешь, с моим нюхом это труда не составит. Наверное, сперва трудно будет в чужой стране. Но ничего, пообвыкну. В конце концов, хоть никто меня нечистью кликать не будет.
   - Ой, чую я, ты там и полгода не продержишься, - укоризненно качнул головой Ларс. - Бывал я там. Тоже думал, что друзей-знакомых заведу. Ага, разбежался прямо. Гномы к нечисти относятся так же, как и ко всем остальным, кто к их расе не принадлежит. То есть никак. Если ты им полезен как-то, то еще соизволят парой слов перемолвиться. Но при наличии выбора, с кем дело иметь, всегда гнома выберут. Вот увидишь: только открой там дело - мигом все местные, кто подобным же занимается, против тебя ополчатся. Цены снизят до самого смешного уровня, клиентов перехватывать будут. Словом, о честной конкуренции сразу забыть можно. Да и потом, ты девица у меня разговорчивая, без общения мигом зачахнешь. Там даже последний трактирщик с тобой бутылку самогона откажется распить за хорошее знакомство. Потому как не их роду-племени.
   - Как-то не так я себе это представляла, - прошептала я, неприятно пораженная открывшейся неприглядной правдой.
   - Тебе решать, - подытожил отец, вставая и протягивая мне руку. - Я настаивать не стану. Только тяжко мне будет такое воинство тебе на подмогу гонять, коли случится что. Так ведь и до объявления войны недолго. Поди объясни, что ты не власть захватывать, а дочь неразумную выручать идешь.
   - Спасибо, - улыбнулась я, не удержавшись и изо всех сил прижимаясь к груди Ларса. - Я так и не поблагодарила тебя, что на помощь пришел.
   - Да как же иначе? - удивился главарь наемников, не торопясь выбираться из моих объятий. - Ты хоть и кошка дурная иногда, но дочь же мне. За тебя любому глотку порву.
   Я улыбнулась и быстро чмокнула отца в щеку. Тот зарделся от удовольствия и, ни слова не говоря, ловко нацепил мне на шею кожаный шнурок с простой медной монеткой, вылитой копией прежнего оберега. Хорошо, когда тебя понимают без слов.
   - Пойдем, что ли, - наконец с явной неохотой предложил Ларс. - Посмотрим, что там твой белобрысый дружок делает со своей невестой. Кстати, он в курсе, что теперь просто-таки обязан бросить эльфийку и жениться на тебе? Раз уж видел тебя голой.
   - Брось, папа, - фыркнула я. - Кто сейчас эти древние правила выполняет?
   - Они не нами придуманы, и не нам от них отказываться, - несогласно буркнул отец. - Ежели все женщины вокруг начнут перед чужими мужчинами голыми расхаживать, что тогда в мире твориться будет?
   - Если бы я выходила замуж за всякого, кто меня случайно без одежды увидел, то давно бы открыла магазин по продаже обручальных браслетов, - раздраженно произнесла я. - Потому как их девать было бы уже некуда. Папа, ну что ты придумал, в самом деле? Ты же всегда верил, что мне хватит ума-разума честной девицей замуж выйти.
   - Просто я вижу, как ты на него смотришь, - глухо хмыкнул Ларс. Немного подумал и добавил еще тише: - Да и он, по-моему, не против был бы.
   - Глупости! - с фальшивым равнодушием заявила я. - У Гвория есть невеста, которую он никогда не променяет на безродную нечисть. Да и потом, он же наполовину эльф. Сам знаешь, как перворожденные наше племя не любят.
   - Он не чистокровный эльф, - стоял на своем главарь наемников. - Орочьего едва ли не больше. Да и помимо этого кровей намешано - мама не горюй.
   - Хватит! - рявкнула я, уже порядком утомленная этим разговором. - Я сама никогда по доброй воле не выйду замуж за него!
   - Все вы так говорите, - ни капли не расстроившись, расхохотался Ларс. - Матушка твоя тоже всеми отступниками клялась, что даже близко меня не подпустит. При первой же встрече таких оплеух надавала - до сих пор башка трещит, как вспомню. Но через месяц уже свадьбу играли. А там и ты не замедлила на свет появиться - девять месяцев день в день с обряда соединения жизней прошло.
   - Тут совсем другое, - упрямо возразила я.
   Вот как, скажите на милость, объяснить папаше, не нарушив недавно данного слова, что Гворий на самом деле наследник эльфийского престола и такая жена, как я, ему и даром не нужна? В восточных лесах, поди, такого красавчика целая очередь высокоблагородных чистокровных эльфиек дожидается. И каждая из них будет в сто крат более выгодной партией.
   - Как знаешь, - наконец уступил Ларс. - Я ж просто так говорю. Может, он сомневается еще в своих чувствах. Так я это, быстро ему помогу определиться. Против оскорбленного отца невинной девицы, за спиной у которого целое воинство наемников, не возразишь особо. Мне главное, чтобы ты счастлива была.
   - Спасибо, - с грустной улыбкой поблагодарила я. - Но я сама как-нибудь с этим разберусь. Насильно милой все равно не станешь. Пусть уж лучше со своей невестой живет-поживает да ребятишек наживает.
   - Ох, сомневаюсь я что-то по поводу этой раскрасавицы. - Отец все же не удержался и покачал недоверчиво головой. - Твой приятель на нее как на пустое место смотрит. Да и она, говоря совсем откровенно, радостью не блещет при виде его. Не верю я в такие отношения. Друг другу прямо в глаза лгут и не краснеют при этом.
   - Это не наше дело, - предостерегающе подняла я руку. - Пусть сами разбираются.
   - Пусть, - неопределенно пожал плечами Ларс. - Но ежели удумаешь чего, только свистни. Мигом его оженим на тебе.
   Я скривилась, безуспешно пряча в уголках губ горькую усмешку. И как такому заботливому отцу объяснишь, что не желаешь подобных отношений - из-под палки. Худшее оскорбление, которое я только могу представить, знать, что женились на тебе не из-за любви, а по принуждению. И на самом деле человек, который живет с тобой, спит и видит, как бы освободиться от опостылевшей супруги. Уж лучше всю жизнь пробегать в одиночестве, чем ежесекундно чувствовать ненависть того, с кем делишь постель.
   Подумав так, я приняла предложенную отцом руку, и мы неторопливо отправились в ту сторону, где томилась под строгой стражей Дория.
   Впрочем, не будь рядом со мной Ларса, я бы и сама без проблем обнаружила, где содержат заносчивую эльфийку. Поскольку ее отчаянные крики слышались за сотню шагов от небольшого шалаша, перед которым с весьма угрюмыми физиономиями стояли двое крепких, хорошо вооруженных наемников. Явно не чета бродягам, которые меня охраняли, - высокие, темноволосые, с цепкими взглядами холодных глаз. Не приведи судьба с подобными молодцами ночью в узком переулке столкнуться - сам кошелек отдашь, лишь бы в живых оставили. Такие люди шутить не привыкли. Но сейчас они выглядели растерянными и недовольными. Видно, не привыкли выслушивать женские истерики, коли так морщатся при каждом взвизге Дории. Интересно, неужто Гворий отступил от прежних слов и сам решил допросить свою невесту? Иначе чего она так вопит, будто с нее кожу заживо сдирают?
   При виде своего главаря наемники немного приободрились и согласно выпрямились, грозно положив руки на перевязи мечей.
   - Чего она так верещит? - нахмурившись, осведомился Ларс, останавливаясь подле входа в шалаш.
   - Да кто ее знает, - скривился в мучительной гримасе один из наемников, красивый смуглый парень с косым шрамом через всю левую щеку. - До этого просто рыдала, хоть как-то терпимо было. А потом сюда этот эльф приперся, так такой визг подняла... Пять минут орет, словно ее режут.
   - Может, и в самом деле режет? - неуверенно предположил второй, ростом чуть пониже товарища, но более широкий в плечах. - Кто их, эльфов, разберет? Вдруг у них так после ссор принято? Чик - и голова с плеч. С другой стороны, тогда долго что-то кричит. Не по кусочкам же ее убивают. Да еще и по-эльфийски вопит. Ни слова не разобрать.
   - Сейчас разберемся, - хмуро произнес Ларс и, сделав мне знак оставаться на месте, нырнул в тенистую прохладу шалаша.
   Тут же истошный крик затих, но спустя несколько секунд возобновился с прежней интенсивностью.
   - У меня башка уже разболелась, - мрачно пожаловался один из наемников. - Вот глотка-то луженая. Самое то упырей по ночам с кладбищ прогонять. Они покой любят. От такого вопля сами на кол осиновый бросятся, лишь бы уши сберечь.
   - Я бы кляпом ей рот заткнул, - мечтательно отозвался его напарник. - Если б не успокоилась, еще бы фингал под глаз поставил. Жаль, что Ларс и пальцем до нее дотрагиваться не велел.
   - Тефна, иди сюда, - прервал разглагольствования наемников их главарь, на миг высунувшись из шалаша. - Может, хоть ты ее успокоишь.
   Я, недоумевая от таких странных слов, поспешила воспользоваться приглашением Ларса и зашла в шалаш. Несколько раз растерянно моргнула, приспосабливая зрение к неожиданному сумраку, который тут царил. А потом с любопытством оглядела представшую передо мной картину.
   Прямо на земле сидела Дория, которая находилась в столь печальном и удручающим состоянии, что я невольно содрогнулась. Светлые волосы, ранее безупречно причесанные и заплетенные в роскошную длинную косу, растрепались и превратились в едва ли не колтун. Все лицо от плача и воя беспрестанного опухло. Одежда грязная, изорванная, только и годится ныне как на половые тряпки. Рядом с девушкой на коленях стоял Гворий, который безуспешно пытался ее успокоить. С другой стороны - мой отец, который со страдальческим видом сжимал виски, словно опасаясь, что у него голова лопнет от крика.
   - Что ты с ней сделал? - немного оторопев, поинтересовалась я у полуэльфа, воспользовавшись тем, что Дория как раз немного притихла.
   - Ничего! - раздраженно отозвался он. - Когда я пришел, она уже в таком состоянии была. Помолчит немного и вновь начинает истошно орать. Сначала испугался, вдруг в мое отсутствие с ней люди Ларса чего сотворили. Но те клянутся, что даже пальцем ее не трогали. Вот, опять начинается.
   Эльфийка страшно закатила глаза и принялась мерно раскачиваться, издавая при этом столь пронзительный визг, что у меня волосы дыбом встали.
   - Я в своих ребятах уверен! - рявкнул изо всех сил Ларс, пытаясь перекричать вновь поднявшую вой Дорию. - Тут что-то другое. Тефна, понюхай красавицу. Вдруг кто сглаз навел. Тот же ее приятель, черный колдун.
   - А чего ее нюхать? - недовольно осведомилась я, но все же с некоторой опаской приблизилась к Дории и провела носом около ее волос. После чего тут же на всякий случай отпрыгнула в сторону и негромко ответила: - Фиалками она благоухает. Сейчас даже сильнее, чем прежде.
   - Ничего не понимаю, - изумленно выдохнул Гворий. - Насколько я понял, с таким ароматом ты ассоциируешь ловчую магию. Вспомнить хотя бы ту сеть, которую на меня накинула Дория, а потом активировал Марий. Я полагал, что от моей невесты пахнет фиалками потому, что она носила на себе заклинание, которым с ней поделился храмовник. Сама бы Дория никогда бы не сумела создать столь сильное колдовство. Но любой запах должен был бы пропасть после того, как сеть набросили на жертву. Неужели я ошибся?
   Тут эльфийка издала столь громкий и отчаянный крик, что мы, не сговариваясь, прикрыли уши руками. Затем некоторое время молчали, обдумывая слова полуэльфа и ожидая, когда в воплях Дории наступит хоть небольшой перерыв.
   - А что, если Марий установил ловчее заклинание и на твою невесту? - наконец дождавшись какого-то подобия тишины, спросила я, постаравшись, чтобы мой голос не дрогнул при последнем слове. - Специально, чтобы заручиться ее преданностью. Я видела на твоем примере, на что способно подобное колдовство. Оно ведь полностью подчиняет человека чужой воле.
   Гворий с интересом на меня посмотрел, потом перевел внимательный взгляд на Дорию и ласково провел рукой по ее лбу, стирая выступившую испарину. Я поджала губы при виде такой неподдельной заботы, но упрямо продолжила:
   - Быть может, сейчас Марий пытается активировать это заклинание. Чтобы обезопасить себя от чрезмерного многословия бывшей подруги.
   - Но он же убьет ее так! - с возмущением выкрикнул Гворий. - На таком расстоянии Марий не сможет контролировать тот предел запрета, после которого человек сходит с ума. Ловчее заклинание для того и придумано, чтобы кто-то другой мог получить полную власть над телом и сознанием противника. Но для этого необходимо быть рядом, чтобы не перегнуть палку. Без непосредственного контакта ты просто не видишь, что делает твоя жертва. Так можно запросто запретить и дышать.
   - Смотрю, ты неплохо разбираешься в такой магии, - не удержался от ехидного замечания Ларс, бросив на меня многозначительный взгляд. - Сам-то столь опасными шуточками не увлекался?
   - Раньше, - закашлявшись, глухо признался полуэльф. - Но теперь это далеко в прошлом.
   Я в очередной раз подивилась словам Гвория. Чем больше с ним общаюсь, тем страшнее мне иногда становится. Чувствую, прошлое полуэльфа таит в себе множество весьма неприятных сюрпризов. И мне совершенно не хочется узнавать их.
   Тем временем Гворий сосредоточился и положил на лоб Дории ладонь. Какое-то время провел так - прислушиваясь к чему-то, но потом огорченно качнул головой.
   - Моя сила на нуле, - вполголоса признался он. - Я ничего не чувствую. Возможно, Тефна права, а возможно, и нет. Чтобы узнать и попробовать снять ловчее заклинание, если оно есть, конечно, мне нужен родник.
   - Так чего ты ждешь? - поинтересовался Ларс. - Бери лошадь и скачи во весь опор. За полчаса, поди, обернешься.
   - Боюсь только, у нас нет этого времени, - чуть слышно прошептала я, настороженно принюхиваясь.
   К невыносимо сладкому аромату фиалок, от которого в шалаше было уже нечем дышать, теперь примешивалась чуть уловимая терпкая нотка безумия и смерти. Еще несколько минут подобной пытки, и Дория погибнет. Уж в таких-то делах я разбиралась, пожалуй, лучше кого бы то ни было. Слишком часто встречала смерть лицом к лицу, чтобы не заметить ее приход сейчас.
   - Что же делать? - горестно вопросил Гворий, глядя почему-то на меня. - Я не могу этого допустить!
   "Ну и спасай ее тогда сам", - хотела было язвительно предложить я, но тут же прикусила язык. Опускаться до такой низкой и мелочной мести врагу недостойно метаморфа. Да, Дория мне много крови испортила в свое время и наверняка испортит еще больше. Но... но не помочь ей сейчас было просто невозможно. Иначе до скончания дней своих мне придется терзаться сомнениями: отказалась ли я из-за того, что эльфийка помогала храмовникам, или из-за того, что она невеста Гвория?
   - Отойди, - приняв столь непростое решение, мрачно потребовала я, уже не обращая внимания на изнеможенные стоны Дории. Кажется, девушка и в самом деле рискует скоро встретиться со своими прародителями.
   - Тефна, ты что задумала? - полюбопытствовал мой отец, когда увидел, с какой поспешностью Гворий освобождает мне место подле эльфийки.
   - Буду спасать врага, - пожала я плечами. - Что тут непонятного?
   - Во-первых, ты не сумеешь, - отозвался Ларс, с интересом наблюдая за моими действиями. - А во-вторых, если сумеешь, то отдашь за это как минимум лет двести своей жизни. Слишком много сил на это уйдет.
   - Я справлюсь, - уверила я, с невольной радостью заметив, как дернулся Гворий после слов моего отца. Неужто хоть какое-то подобие чувств ко мне шевельнулось?
   - Тефна, ты уверена? - предпринял слабую попытку остановить меня полуэльф и тут же замолк, увидев, как я нетерпеливо отмахнулась.
   - Если уж с тебя сеть сняла, то и с невестой твоей разберусь как-нибудь, - буркнула я.
   - Моя сеть была завязана на определенный предмет, - упрямо возразил Гворий. - А над Дорией Марий поработал явно намного лучше. Видимо, времени у него для этого было с избытком. Не исключено, что заклинание вплетено непосредственно в жизненную линию. Оборвешь магическую нить - убьешь ее. По крайней мере, я именно так и поступил бы на месте храмовника.
   - Какая жалость, - с сарказмом протянула я. - Мое сердце не перенесет, если Дория погибнет. Она ведь была так мила и добра ко мне. Спасала от верной смерти не раз. А я отплачу ей за добро черной неблагодарностью.
   - Не паясничай, - строго одернул меня отец, в то время как Гворий лишь смущенно опустил голову. Понял, поди, что эти слова не только к заносчивой эльфийке относятся.
   - Выйдите из шалаша! - сухо приказала я, всем своим видом показывая, что не намерена более вступать в пререкания. - Быстрее! Каждая секунда на счету.
   Ларс с превеликим удовольствием тут же выбрался наружу, видимо порядком утомившись от истошных воплей девицы. Гворий скептически кашлянул, но последовал его примеру. Лишь на пороге оглянулся на меня, словно желая что-то сказать, но промолчал.
   - Ну вот, дорогуша, мы и остались наедине. - Дождавшись, когда все уйдут, я повернулась к эльфийке. - Рада, наверное, меня видеть?
   Дория лежала на травяной подстилке и мелко-мелко дышала, словно жестоко побитая собака. У нее явно больше не оставалось сил для криков.
   - Ладно, можешь ничего не говорить, - милостиво разрешила я, с сомнением разглядывая бледное, измученное личико девушки.
   При всей своей нелюбви к Дории я не могла не признать, что даже в столь плачевном состоянии она выглядит на редкость соблазнительно: мокрая от пота рубаха прилипла к груди, бесстыдно обрисовывая ее, глаза кажутся просто огромными из-за подчеркнувших их темных теней усталости, пухлые губы чуть приоткрыты. Эх, чего себя обманывать - никакой мужчина не устоит перед такой красавицей. Не мне тягаться и соперничать с ней.
   "Может, ну ее? - кольнула гаденькая мысль. - Пусть умирает. Остальным скажем, что сделала все возможное. Никто и не заподозрит.
   Но я-то буду знать правду, - с тяжким вздохом отказалась я от столь привлекательного плана. - Нет, не пойдет. Сама же себя поедом съем".
   Я засучила рукава и выжидательно уставилась на браслет. Ну, выручай, родимый.
   Ничего не происходило. Дория дышала все медленнее и медленнее, каждый миг рискуя захлебнуться в лающем кашле. Слава всем богам - больше не кричала, а то у меня в ушах уже поселился навязчивый звон от такого звукового сопровождения.
   "Сломался, что ли?" - удивленно подумала я и на всякий случай потрясла рукой.
   Браслет словно этого и дожидался. Запястье вновь свела ноющая боль, металл неожиданно обжег сильным холодом, и с моих пальцев полился голубоватый прозрачный свет. Окутал фигуру эльфийки плотным коконом, через который проступали лишь искаженные очертания ее фигуры. Только на месте головы темнело непонятное пятно с неопрятно-рваными размытыми краями.
   Какое-то время ничего не происходило. Потом паутина неведомой магии замерцала, приятно заискрилась, не раздражая глаз. И сгусток энергии, закрывающий от меня лицо эльфийки, вдруг бесследно растворился. Теперь Дория была видна вся - от самой макушки до кончиков сапог из мягкой, выделанной особым способом кожи. Магические нити вспыхнули в последний раз особенно ярко, так что я невольно зажмурилась, и пропали, словно их и не было никогда.
   - Все, что ли? - недоверчиво спросила я сама у себя и наклонилась к эльфийке, пытаясь понять по ее лицу, стало ли девушке лучше. И тут же с приглушенным возгласом отшатнулась, потому как Дория резко открыла глаза и уставилась прямо на меня.
   Какое-то время мы молчали, разглядывая друг друга. Потом эльфийка кашлянула и негромко вежливо поинтересовалась:
   - Кого имею честь видеть перед собой?
   - Меня, - ошарашенно брякнула я. Потом опомнилась, увидев, как Дория изумленно выгнула бровь, и представилась, чувствуя себя на редкость глупо: - Меня зовут Тефна.
   - А я Дориэлия, - с любезной улыбкой отозвалась она, после чего с трудом приподнялась и села, впрочем пока не делая попыток встать на ноги. Задумалась на какой-то миг и неуверенно добавила: - Но можешь звать меня Дорией. Я так больше привыкла.
   - Чтоб я хвоста лишилась! - не выдержав, потрясенно воскликнула я.
   Ничего не понимаю. Неужели Дория забыла, как совсем недавно заявила, что нечисть обязана ее только полным именем называть? Или заклинание сняли с нее настолько поздно, что уже произошли непоправимые изменения? И эльфийка просто-напросто сошла с ума? Это многое бы объяснило.
   - Милая девушка, - не обратив ни малейшего внимания на мой невежливый выкрик, тем временем продолжила Дория, - скажи мне, пожалуйста, где я нахожусь? Ничего не помню. Все словно в тумане. Я долго болела? Такая слабость во всем теле. И горло саднит неимоверно...
   - Одну секундочку, - выдавила я из себя и стремглав кинулась вон. Понятное дело, на выходе сразу же столкнулась с Гворием, который нетерпеливо переминался в полушаге от шалаша.
   - Чего случилось? - с испугом выдохнул он, увидев мои круглые от изумления глаза. - Она умерла?
   - Нет, - мотнула я головой. - Сам погляди.
   Гворий так сильно сжал губы, что они превратились в прямую бескровную линию, и, аккуратно отстранив меня с дороги, нырнул в шалаш. За ним последовал и мой отец, предоставив мне честь замыкать шествие.
   - Гворий! - услышала я радостный голос эльфийки, едва только вернулась в шалаш. - Как я счастлива видеть тебя! Объясни же мне наконец, что происходит!
   Мужчина сдавленно хрюкнул при виде живой и невредимой невесты, невежливо схватил ее за плечи и привлек к себе, напряженно глядя ей в глаза.
   - Мне кажется, что ты сейчас читаешь мои мысли, - укоризненно произнесла Дория. - По-моему, ты давал обещание не делать так.
   - Я давал обещание не ломать твою защиту, - возразил Гворий, но девушку послушно отпустил. После чего добавил, кинув на меня внимательный взгляд: - Все дело в том, что ее на тебе сейчас нет.
   - Правда? - удивилась Дория. Растерянно потерла лоб и негромко пожаловалась: - Ничего не понимаю. Где мы? Что со мной вообще случилось? Почему я не во дворце? Кто все эти люди? Последнее, что я помню...
   - Не стоит сейчас об этом, - резко прервал девушку Гворий. - Я видел твои воспоминания. Поговорим об этом позже, наедине.
   Я обиженно насупилась. Вон оно как. Теперь Гворий даже не считает нужным скрывать, что не доверяет мне.
   - Как скажешь, любимый, - робко протянула Дория, а я помрачнела еще больше.
   Глядеть тошно на такое воссоединение влюбленной парочки. А Гворий неожиданно расплылся в довольной улыбке и нежно провел тыльной стороной ладони по щеке эльфийки, не обращая на невольных свидетелей никакого внимания.
   - Слышь, дочка, - подтолкнул меня в бок Ларс, - пойдем-ка отсюда. Видишь, им поговорить надобно.
   - Шерьяна бы неплохо проведать, - громко объявила я. - Надеюсь, он уже пришел в себя и теперь в состоянии оплатить мне свой должок.
   - Иди, - не глядя в мою сторону, кивнул Гворий. - Привет от меня передай. Скажи, что мы теперь квиты.
   Дория мелодично рассмеялась от этих слов жениха, будто тот сказал нечто чрезвычайно веселое и остроумное. Нет, ну не гадина ли? Сама же виновата, что храмовник едва на тот свет не отправился, а теперь еще и потешается над этим.
   - Тефна, - настойчиво повторил Ларс, дергая меня за рукав, - пойдем! Негоже в таких делах мешать.
   Дория кинула на меня лукавый взгляд пронзительно-синих глаз и уютно прильнула к Гворию, положив голову ему на плечо. Что-то тихонько зашептала ему на ухо, словно жалуясь. Понятное дело, такого я вынести уже не могла. Поэтому лишь возмущенно фыркнула и со всей скоростью вылетела из шалаша, при этом едва не сбив с ног наемника, который маячил у входа, озадаченный внезапной тишиной. Но я, даже не заметив этого, уже бежала дальше по тропинке, пытаясь сдержать рвущееся из души возмущение. Но потом остановилась и презрительно ухмыльнулась, дожидаясь порядком отставшего отца. Хватит, Тефна, с ума сходить. А то еще этот невыносимый тип подумает, будто он что-то для меня значит. Пусть милуются, сколько душа пожелает. Мне на это абсолютно наплевать!
  

* * *

  
   Стоит ли говорить, что к Шерьяну я отправилась в отвратительном настроении, горя желанием немедленно стрясти с храмовника обещанные за выполнение договора деньги и со всех ног рвануть к гномам.
   - Тефна, с тобой все в порядке? - встревоженно спросил Ларс, едва поспевая за мной.
   - Да, - почти не разжимая губ, мрачно буркнула я.
   - Что-то не похоже, - с сомнением протянул отец. - У тебя сейчас такой вид, будто ты несчастного храмовника добить собираешься.
   - Отличная идея! - фыркнула я. - Если деньги мне не отдаст, точно убью.
   Ларс какое-то время шел молча, потом не выдержал и дернул меня за рукав, останавливая.
   - Чего?! - разъяренно обернулась я к нему.
   - Слушай, дочка, - с заговорщическим видом протянул он. - Может, все же припереть этого полуэльфа к стенке? Что он супротив моих ребяток-то сумеет сделать? Тем более сам только что признался - магическую силу всю потратил. Пусть женится на тебе, коли ты этого так хочешь.
   - Не хочу! - отчаянно взвизгнула я, невольно вспугнув парочку птиц, которые вспорхнули с ближайшего дерева и укоризненно загалдели откуда-то сверху. Я проводила их взглядом и продолжила уже спокойнее: - Папа, не надо. В своих отношениях я сама как-нибудь разберусь. Просто меня раздражает то, что Гворий совершенно позабыл о недавнем предательстве своей ненаглядной невесты. Обнимается с ней, целуется, а она его продала со всеми потрохами Марию.
   - Ну, по поводу этого я на твоем месте не волновался бы, - ухмыльнулся Ларс. - Кто-кто, а Гворий уж точно не забудет проступок своей невесты. Я в свое время не раз с такими людьми сталкивался. По ним никогда не поймешь, что они на самом деле думают. Но обманывать их - себе дороже. Все равно в итоге тебя отыщут и три шкуры в отместку снимут. Так что этой расфуфыренной эльфийке еще придется хорошенько заплатить за предательство.
   - Правда? - недоверчиво переспросила я.
   - Да чтоб я меда больше никогда не ел! - принес самую страшную клятву, которую только сумел придумать, Ларс, чем окончательно убедил меня в правоте этих слов.
   Насколько я знала отца, он скорее пожертвовал бы рукой, чем отказался от сладостей. Все же звериную натуру не так просто изжить, пусть даже пребывая много лет в человеческом облике.
   Словом, только вмешательству главаря наемников Шерьян был обязан тем, что я предстала перед его глазами в более-менее вменяемом состоянии.
   Храмовник лежал именно в том шалаше, в котором не так давно очнулась я. По иронии судьбы и велению Ларса охраняли его все те же Гур и Альс. При виде меня в сопровождении своего главаря оборванцы вытянулись, словно по струнке.
   - Хорошо ты их надрессировал, - не удержалась я от язвительного замечания, окидывая придирчивым взглядом этих горе-охранников.
   Посмотреть действительно было на что: глаза от испуга и старания вытаращены, а для пущего устрашения в руках обнаженные ножи. Я подошла ближе и задумчиво провела пальцем по одному из лезвий, чем безмерно напугала Альса - тот с таким ужасом отшатнулся, будто умертвие прямо перед собой увидел.
   - Почему твои бравые ребята оружие-то не точат? - поинтересовалась я у отца. - Таким тупым ножом даже черствого хлеба не отрежешь.
   - Чего ты к ним привязалась? - миролюбиво ответил вопросом на вопрос Ларс. - Все равно воины из них аховые. В схватке один вред от таких помощников будет. Пусть уж лучше под ногами не путаются. А для выполнения мелких поручений не обязательно хорошее оружие иметь.
   Я скептически приподняла бровь, но возражать не стала. В конце концов, отцу виднее. Он сам в гильдию людей набирает и вряд ли потерпит советы в столь непростом и ответственном деле. Даже от дочери.
   - Можете расслабиться. - Милостивым кивком главарь наемников разрешил двум друзьям принять более свободную позу, после чего продолжил: - Что-нибудь интересное происходит?
   - Нет! - четко отозвался Альс. - Пленный спит, по всей видимости. Из шалаша ни звука. Мы к нему не заглядывали, все равно парнишка, ежели что, присмотрит.
   - Ну и правильно, - похвалил Ларс бродягу, и тот расплылся в гнилозубой улыбке. - Ладно, стойте дальше на страже. Я с Тефной посмотрю, что там с храмовником творится. А вы никого не пускайте внутрь, чтоб не мешали.
   - Будет исполнено! - гаркнул Гур так оглушительно, что у меня заложило уши.
   Я недовольно поморщилась от такого усердия и первой зашла в шалаш, чуть пригнувшись при входе.
   Шерьян лежал на многострадальном плаще Гвория и, по всей видимости, чувствовал себя намного лучше. По крайней мере, дышал он теперь мерно и спокойно, а на щеки лег слабый румянец. Словно храмовник просто решил передохнуть и случайно задремал.
   - Как он? - спросила я у Рикки, который встал с пожухлой травяной подстилки при нашем появлении.
   - Лучше, - улыбнулся юноша и с нежностью посмотрел на отца. - Намного лучше. Я думаю, он скоро придет в себя.
   - Это хорошо, - буркнула я, присаживаясь рядом с лежащим храмовником. Зябко поджала под себя босые ноги и многозначительно посмотрела на отца. Не люблю, когда кто-нибудь присутствует в момент решения денежных вопросов.
   - А ты почему без обуви по лесу шатаешься? - проигнорировал этот взгляд Ларс, с нехорошим интересом рассматривая мои грязные ступни. - Или ногу наколоть сучком каким-нибудь хочешь?
   - Потому что одеть вы меня одели, а сапоги или ботинки хоть самые завалящие дать забыли, - пояснила я. - Да и потом, чай, мне не привыкать босоногой по лесу бегать. Все детство, считай, так провела.
   - По-моему, это самое детство у тебя до сих пор в голове бродит, - укоризненно заметил отец и с тяжким вздохом предложил: - Ладно, пойду тебе чего-нибудь на ноги отыщу. Чтоб не позорила мои седины. Взрослая девица, а словно сорванец щеголяешь.
   Я привычно промолчала на недовольное бурчание отца. Знаю ведь - если сейчас осмелюсь возражать, то мы еще добрый час препираться будем, вспоминая, кто больше учудил в свое время. Я ведь тоже могу много чего рассказать о своем папаше. Например, как он однажды одним махом высадил бочонок перебродившей медовухи и потом в медвежьем облике целый поселок распугал. Хорошо еще, что там охотников за нечистью не оказалось. Представляю, как бы они обрадовались столь легкой добыче: вусмерть пьяному медведю, который залез на самую вершину столетнего крепкого дуба и оттуда горланил неприличные песни. Ох, помню, как мы с матушкой на следующее утро веселились, когда хмурый похмельный отец пытался спуститься с дерева и не сорваться при этом. Конечно, в итоге он благополучно рухнул с высоты в два человеческих роста, но хорошо хоть ничего не сломал себе при этом. Этот случай мы с матушкой припоминаем отцу каждый раз, когда тот начинает сетовать на нашу неуемную тягу к приключениям. Сам-то ничем не лучше нас, даром что медведь, а не вальяжный кот.
   - Рикки, поможешь! - скомандовал Ларс и направился к выходу из шалаша.
   Юноша растерянно посмотрел на отца, потом перевел взгляд на меня, словно спрашивая совета.
   - Иди, - разрешила я. - Мне тут с твоим отцом надо кое о чем переговорить.
   Рикки кашлянул и вдруг нахмурился, будто заподозрил что-то неладное.
   - Да не трону я его, - без слов поняла я те мысли, которые сейчас тревожили юнца. - Дурная, что ли, сначала спасать вас всех вместе взятых, а потом по одиночке убивать? Оплату за договор стребую, и все.
   Только после этого Рикки наконец-то решился оставить отца со мной наедине. Я дождалась, когда снаружи раздался звучный глас Ларса, по привычке замысловато обругавшего горе-охранников, и повернулась к Шерьяну.
   Он лежал с закрытыми глазами. Темные волосы прилипли ко лбу, на котором обильно выступила испарина, губы плотно сжаты, словно даже во сне он продолжал с кем-то бороться или спорить. Не выдержав, я легонько провела тыльной стороной ладони по щеке храмовника, проверяя, теплая ли она. Затем скользнула пальцами ниже, на шею, где легко отыскала спокойный и ровный пульс. Против воли кинула взгляд на грудь мужчины, которая виднелась в просвете распущенной шнуровки, и только сейчас рассмотрела на левой стороне глубокую кровавую царапину. Видимо, именно там Марий наметил место будущего удара. Потом бы к Шерьяну подтащили упирающегося Рикки, принудили бы мальчика взять в руки кинжал и пронзить им сердце отца.
   - Я начинаю смущаться, - вдруг прервал мои тяжкие раздумья хрипловатый голос храмовника.
   От неожиданности я подпрыгнула и поспешила отдернуть руку, которую все еще держала на его пульсе. Шерьян улыбнулся, потом с удовольствием потянулся и внимательно посмотрел на меня, видимо, ожидая каких-либо разъяснений.
   - Ты пришел в себя? - не нашла лучшего вопроса я. И тут же замолкла, поняв, как смешно это прозвучало.
   - Нет, я еще сплю, - с томными интонациями протянул храмовник. - И вижу чудесный сон, в котором меня обнимает прекрасная девушка.
   - Я тебя не обнимала! - густо покраснев, поспешила оправдаться я. - Просто хотела убедиться, жив ты еще или уже упокоился.
   - Ну и как? Убедилась? - лукаво усмехнулся Шерьян. Затем с некоторым сомнением провел по себе руками, словно проверяя, все ли на месте.
   - Ты в полном порядке, - поспешила я заверить мужчину. - Марий, слава всем богам, не успел закончить ритуал.
   - Я вижу. - Храмовник приподнялся на локтях и с некоторым усилием сел, видимо, еще испытывая сильную слабость. Потом с тревогой огляделся и глухо спросил: - А Рикки как?
   - Он жив и невредим, - улыбнулась я. - Твой сын совершенно не пострадал. Более того, даже сумел победить своего демона.
   - Вот как! - не сумел удержаться от удивленного восклицания Шерьян. - Неужели ты все-таки открыла круг?
   - У меня не было другого выбора, - отозвалась я, невольно передернув плечами при воспоминании об этом поступке. - Марий уготовил для меня столь мерзкую участь, что путешествие в мир мертвых по сравнению с ней показалось мне легкой, необременительной прогулкой.
   Шерьян смущенно отвел взгляд, словно понимая, что именно задумал сделать со мной его бывший товарищ. Хотя почему словно? Если уж мой почти бывший работодатель свою жену не пожалел и заставил пройти через подобный обряд, то должен прекрасно осознавать, что мне не удалось бы избежать столь же печальной судьбы.
   - Я рад, что планы Мария сорвались, - тихо произнес храмовник, старательно рассматривая что-то в противоположном углу. - Правда рад. И не только за себя с сыном.
   Я промолчала. Стоит признать, мое отношение к храмовнику резко изменилось после встречи с Индигердой. Я и раньше-то опасалась этого мужчину, справедливо полагая, что злейшие враги только по велению заключенного договора друзьями не станут. Теперь же всякое желание общаться с ним просто пропало. Если уж человек предал собственную жену, то даже страшно представить, как он может поступить с обыкновенной нечистью, случайно попавшейся ему на пути.
   - Все так плохо? - неожиданно с грустной улыбкой поинтересовался Шерьян.
   - Что? - переспросила я, застигнутая врасплох.
   - Ну, у тебя сейчас такое выражение лица, будто ты что-то гадкое перед собой видишь, - хмыкнув, объяснил храмовник. Затем глубоко вздохнул и тихо завершил фразу: - Вот я и спрашиваю: это после разговора с Индигердой? Ты ведь встречалась с моей женой по ту сторону круга, иначе бы просто не смогла спасти Рикки от демона.
   - Да, встречалась, - подтвердила я и замолчала, не зная, что еще сказать.
   Шерьян некоторое время ждал продолжения, потом, поняв, что его не будет, принялся массировать себе виски, словно страдая от сильной головной боли.
   - Она очень меня ненавидит? - чуть слышно спросил он через несколько секунд.
   - Шерьян, я бы не хотела говорить об этом, - негромко произнесла я. - Последнее дело - вмешиваться в семейные разборки.
   - Только мы уже давно не семья, - хмыкнув, отозвался храмовник. Затем резко встал и тут же едва не рухнул обратно. Но в последний момент удержался на ногах, до крови прикусив губу.
   Поднялась и я, немного испуганная столь порывистым движением мужчины. Попыталась было поддержать Шерьяна, но он лишь небрежно отмахнулся, показывая, что сам справится.
   - Если бы ты знала, Тефна, - с горечью проговорил храмовник, глядя куда-то поверх моей головы, - если бы ты только знала, как сильно я сожалею, что некогда поддался на уговоры Мария. Он клялся мне, что Индигерде ничто не грозит, максимум немного боли в первую брачную ночь. Он убеждал, что метаморфы устроены совсем по-другому, поэтому моя жена никак не пострадает от рождения такого особенного ребенка. И потом, я ведь в самом деле думал, что принесу благо миру. Ты, наверное, не знаешь, но в храм бога-сына попадают только круглые сироты. Те, которые остались совершенно одни в этом мире, причем чем раньше, тем лучше для божьих служителей. Ни один из моих бывших товарищей даже не помнил лиц своих родителей, что уж говорить про их имена. Понятное дело, все мы мечтали встретить кого-нибудь родного в этом мире. Для меня таким близким человеком стал Марий. Он заботился обо мне с того времени, как я себя помню, хотя был едва ли на пять лет старше. Мы всегда были вместе. Именно Марий выгораживал меня после всех проказ, нередко спасая от жестокого наказания. Он помогал мне в учебе, сидел подле постели во время частых простуд, да мало ли - вспоминать можно долго. И поэтому я с такой легкостью согласился на этот обряд. Мне казалось, что давний друг и названый брат просто не сумеет обмануть меня. Он же видел, как я люблю Индигерду, и даже сам устроил тайную свадебную церемонию. И ни разу, слышишь, ни разу и словом не попрекнул меня за то, что я связался с нечистью.
   - Неудивительно, - негромко отметила я. - Видимо, Марий давно вынашивал план по получению демона. И был безмерно рад столь удачному стечению обстоятельств. Ты, наверное, не знаешь, но твой друг приговорил тебя к смерти в тот самый миг, когда склонил на ритуал. Ведь для того, чтобы демон получил всю силу, Рикки должен был убить не только мать, но и отца.
   Шерьян сгорбился и с едва слышным вздохом прикрыл лицо руками. Поэтому его голос прозвучал особенно глухо, когда он произнес:
   - Я до сих пор не могу поверить, что Марий был способен на такое предательство. Почему? Зачем ему это? Для власти? Но он и так занимал высокое положение в нашей иерархии. Еще пара лет, и Марий вошел бы в совет храма. А там и до королевского двора рукой подать. Теперь же он объявил себя вне закона.
   - Не уверена, - с сомнением качнула я головой. - Марий ведь сбежал и в любой момент может объявиться в столице со своим изложением произошедших событий. Он вполне способен придать все таким образом, что преступниками окажемся мы. Точнее, ты. Женился на нечисти вопреки воле храма, ведь, могу поклясться, святые отцы до последнего будут отрицать свою причастность к этому делу. А пособники Мария окажутся лишь невинными жертвами - мол, пытались остановить тебя, не дать пробудиться демону. Боюсь, что наши обвинения в его адрес никто не воспримет всерьез.
   - Не говори глупостей, Тефна. - Шерьян с усилием рассмеялся. - На моей стороне будут показания Гвория. Наверное, ты не в курсе, но при королевском дворе его словам поверят с большей охотой, чем моим, твоим или Мария.
   Я поморщилась. Действительно, постоянно забываю, что в нашей компании был еще наследник эльфийского престола. Вряд ли наш правитель Ритон Третий пойдет на дипломатический скандал и осмелится бросить в лицо Владыке восточных лесов обвинение в том, что один из его кровных родственников втайне практикует черное колдовство. Но, с другой стороны, Дория ведь замешана в этом деле по уши. Значит, и при эльфийском дворе что-то неладное творится. Вряд ли бы в супруги Гворию прочили обычную эльфийку без длиннющей родословной.
   Почувствовав, что мои мозги закипают от столь мудреных рассуждений, я чуть слышно застонала. Нет, не быть мне великой заговорщицей. Даже на пару ходов вперед не могу просчитать действия противника. Да и зачем метаморфу вмешиваться в государственную политику и интриги знати? Уж лучше жить тихо-мирно, тем больше вероятности, что хвост не оторвут за чрезмерное любопытство.
   - Не помешаю? - неожиданно раздался голос Гвория.
   Я с досадой обернулась к полуэльфу, который, не дожидаясь разрешения, уже вошел в шалаш и сейчас с интересом рассматривал храмовника. Шерьян вновь сел на плащ, видимо, справедливо рассудив, что разговор может слегка затянуться.
   - Что-то ты быстро невесту утешил, - не удержалась я от язвительного замечания. - Несчастная столько всего перенесла за сегодняшний день, а ты ее бросил.
   - Не бросил, - улыбнулся Гворий. - Просто отвел поужинать и оставил там под охраной. Дории в самом деле тяжело сегодня пришлось. После трапезы ей выделят место, где она сможет немного передохнуть. А я решил справиться о самочувствии Шерьяна. Да и вообще, не мешало бы нам кое-что втроем обсудить без лишних ушей.
   - Что нам обсуждать? - удивленно спросил храмовник. - Дело закончено. Мы выяснили, что во всем виноват Марий. Рикки теперь сможет держать демона под контролем. Если что, я всегда приду ему на помощь. Все, можно расходиться в разные стороны.
   - Только заплатить мне сперва не забудь, - угрюмо напомнила я.
   Шерьян как-то странно замялся, но ничего сказать не успел, потому как Гворий раздраженно хмыкнул и сделал шаг вперед.
   - Шерьян, а тебе не кажется странным, что Марий пытался сделать из твоего сына демона, принадлежащего земной стихии? - спросил он. - Вы ведь из одного храма - бога-сына, значит, используете огненную магию. Логичнее и проще было бы сотворить существо из пламени.
   - Я об этом как-то не подумал, - с удивлением признался храмовник. Почесал задумчиво лоб и перевел взгляд на меня, после чего поинтересовался: - Тефна, скажи, Марий хотел использовать тебя для создания еще одного демона?
   - Да, - кивнула я, невольно поежившись при мысли о той печальной участи, которая меня едва не постигла. - Наверное, ему показалось недостаточным наличие всего одного демона. Ведь чем больше таких существ будет ему служить, тем большую власть он сумеет заполучить в свои руки. Тем более если его цель - эльфийский престол.
   - А эльфы-то каким боком в этой истории замешаны? - недоуменно нахмурился Шерьян, но я уже испуганно зажимала себе рот обеими руками.
   Надо же, едва не выболтала тайну Гвория, причем в его присутствии. Даже страшно представить, что бы он со мной сделал тогда.
   - Ну и видок же у тебя сейчас, Тефна, - вдруг совершенно неприличным образом захихикал полуэльф. - Успокойся, Шерьян в курсе моего происхождения. Мы же тебе рассказывали, что некогда были хорошими знакомыми. Более того, я обязан твоему работодателю жизнью. Точнее, был обязан до сегодняшнего дня, когда с лихвой возместил ему этот долг.
   - Какое счастье, что ты столь щепетилен в вопросах чести, - не удержавшись, буркнул себе под нос Шерьян. - Иначе лежать бы мне сейчас в могиле.
   - Жизнь при эльфийском дворе научила меня очень серьезно относиться к подобному, - без тени улыбки заметил Гворий. - Пока ты не расплатишься с человеком, который спас тебе жизнь, в любой момент рискуешь превратиться в безропотного раба.
   - Вот как? - удивленно приподнял брови храмовник. - Жалко, что ты мне этого раньше не рассказывал. Было бы весьма забавно иметь в подчинении племянника Владыки.
   - Поэтому и не говорил, - хмыкнул полуэльф. - Я ведь не враг себе, чтобы такие подробности каждому выкладывать. Но, с другой стороны, именно былой долг сдержал мою руку в недавнем поединке, когда я едва не применил против тебя смертельную магию. Так что тебе и так грех обижаться или жаловаться. Или хочешь сказать, что устоял бы перед искушением и не заявил права на мою жизнь?
   Шерьян благоразумно промолчал. Но по тому, как он многозначительно ухмыльнулся, я без слов поняла: Гворий был в полушаге от рабства.
   - Подождите-ка. - Неожиданно пришедшая в голову мысль заставила меня аж подпрыгнуть на месте от радости. - Но ведь я всех вас спасла от смерти. Значит ли это, что теперь ваши жизни принадлежат мне?
   - Только не моя, - поспешил успокоить меня Гворий. - Моей жизни ничто не угрожало. Напротив, я был нужен Марию живым и невредимым в качестве марионетки, чтобы получить эльфийский престол.
   - И не моя, - развел руками Шерьян. - Подобный обмен возможен только между равными. А ты нечисть, не стоит об этом забывать.
   - Ну и что? - удивилась я, спрятав под пушистыми ресницами мгновенный всплеск зеленого звериного бешенства. Не люблю просто, когда мне в лицо открыто заявляют, что нечисть недостойна уважения. - Как мы все прекрасно знаем, не так давно ты был женат на таком же метаморфе, как и я. Или ты с самого начала относился к супруге, как к низшему существу?
   - Хороший вопрос, - неожиданно поддержал меня Гворий, видимо получающий настоящее удовольствие от неловкой ситуации, в которую угодил храмовник. - Раз ты совершил с Индигердой свадебный обряд, то, значит, счел ее равной человеку.
   - Но это совсем другое дело! - искренне возмутился Шерьян. - Где это видано, чтобы храмовник был в подчинении у нечисти?
   - А где видано, чтобы храмовник был женат на нечисти? - тут же переспросила я, с наслаждением разглядывая покрасневшее от негодования лицо недавнего работодателя. - Знать, судьба у тебя такая - во всем быть первым.
   - Нет, это исключено, - упрямо затряс головой Шерьян. - Совершенно исключено. Я никогда в жизни по доброй воле не отдам себя в рабство. Уж лучше умереть. И потом, такие порядки при эльфийском дворе приняты. В Тририоне ничего подобного нет.
   Я досадливо хмыкнула. И в самом деле, в королевстве людей подобного обычая не припомнишь. Жаль, так бы сразу двух рабов приобрела. Хотя нет, Рикки я не стала бы трогать, пусть живет как хочет, ему и так сильно досталось. А вот отца бы его с безмерным удовольствием проучила годик-другой.
   - А как же Дория? - поспешно выпалила я на одном дыхании, едва не упустив из виду сегодняшний подвиг. - Ей-то я спасла жизнь, этого нельзя отрицать. И она эльфийка. Значит, у меня теперь есть собственная рабыня?
   Шерьян недоуменно нахмурился, не понимая, о чем речь. А вот Гворий ничуть не удивился моему заявлению, словно прозорливо ожидал нечто подобного.
   - Дория тебя не просила о спасении своей жизни, - любезно разъяснил он мне. - Поэтому ты не можешь ни на что претендовать. Вот если бы она висела над пропастью и умоляла ее вытащить, тогда другое дело. Главное условие в этой традиции - чтобы тот, кто находится в смертельной опасности, вслух попросил о помощи.
   - Уговорил, - неохотно признала я, досадливо хмыкнув. - Однако буду теперь на будущее иметь в виду, какую плату за спасение эльфов требовать.
   Начальник городского департамента охраны порядка так безмятежно улыбнулся в ответ на эти слова, что меня кольнуло нехорошее предчувствие. Кажется, кто-кто, а Гворий уж точно найдет способ обойти этот обычай в случае чего.
   - Ладно, что-то мы отвлеклись, - произнес тем временем Шерьян, озадаченно хмуря лоб. - На чем мы там остановились?
   - На том, что Марию было бы намного проще создать демона, принадлежащего огненной стихии, - напомнила я и устало опустилась рядом с храмовником, выжидательно глядя на Гвория. Интересно, что он дальше собирается нам поведать?
   - Спасибо, Тефна, - вежливо поблагодарил Гворий, в свою очередь опускаясь на свой изрядно испачканный плащ, который служил нам подстилкой. Затем устало прикрыл глаза ладонью и негромко произнес: - Вообще, с этими храмовниками очень много непонятного. Если Марий действительно хотел захватить эльфийский престол, то почему решил действовать через меня? Я ведь далеко не первый наследник. Дория тогда сказала, что мне помогли бы стать новым Владыкой. Но мне даже страшно представить, сколько для этого пришлось бы убить народу, начиная с нынешнего правителя эльфов. Это был бы уже не тихий захват власти, а кровавый переворот. Тогда становится вообще непонятным, зачем я при таком раскладе нужен Марию. Если у него достаточно сил, чтобы провернуть такое дело, то ему не нужны марионетки на троне. Он сам вполне может стать правителем эльфийского государства. И потом, Марий так горячо убеждал меня, что настоящая цель состоит именно в захвате власти у эльфов, что уже тогда я усомнился в его искренности. Шерьян, не мне тебе рассказывать, какая серьезная служба безопасности при дворе Владыки. Для того чтобы план Мария имел шанс на осуществление, необходима поддержка как минимум двух третей знатных родов. Если не больше, учитывая, сколько подобных неудачных попыток было в прошлом.
   - Ты хочешь сказать, что на самом деле план Мария состоял в другом? - с интересом спросил Шерьян. Дождался утвердительного кивка полуэльфа и только после этого продолжил: - А в чем тогда?
   - А вот этого я, к сожалению, не знаю, - с огорчением качнул головой Гворий. Подумал немного и добавил с кровожадной ухмылкой: - Пока, по крайней мере. Но, сдается мне, на двух демонах он бы не остановился. Для вызова бога-отступника в наш мир необходимо четыре подобных создания - по числу стихий.
   - Неужели ты подозреваешь, что Марий рискнул бы провести подобный ритуал? - поперхнувшись, сдавленно поинтересовался Шерьян. Дождался утвердительного кивка Гвория и только после этого выдохнул: - Но это же безумие! И верный путь к концу света. Никто не сумеет остановить разгневанное божество, когда оно начнет вершить свой несправедливый суд.
   - Да уж... - тихо протянул Гворий. - Жаль, что Марий сбежал. Я прямо-таки мечтаю задать ему несколько весьма интересных вопросов. Неужто он и впрямь задумал нечто подобное?
   - Так расспроси свою ненаглядную невесту, - предложила я с самой милой улыбкой. - Сам же сказал, что на ней сейчас нет защиты. Значит, ее мысли для тебя отныне словно открытая книга.
   - С Дорией тоже не все так ясно, - хмыкнул полуэльф. - Шерьян, ты, наверное, уже и сам понял, но все же объясню в двух словах: ее пытались сегодня убить. Как оказалось, на Дории тоже была установлена ловчая сеть.
   - Марий постарался? - удивленно приподнял бровь храмовник. - В принципе логичный шаг с его стороны. Он просто обезопасил себя от излишне разговорчивого сообщника.
   - Это самый очевидный вывод, - возразил Гворий. - И, боюсь, самый неправильный. Дория вообще ничего не помнит про Мария. Для нее вся эта история стала откровением. По-моему, сеть была установлена на нее намного раньше, еще до встречи с твоим бывшим другом. И установлена специально для того, чтобы она вошла с ним в контакт.
   - Ты думаешь, Дорию просто использовали без ее ведома? - понятливо переспросил Шерьян. - Подчинили чужой воле специально для того, чтобы иметь возможность поучаствовать в этом деле? Надо сказать, гениальная задумка.
   - Гениальная, - кивнул Гворий. - И весьма трудноосуществимая. Ты же знаешь, Дория принадлежит к очень знатному роду. Поэтому родные не поскупились для нее на защиту от магических воздействий. Лично мне было бы практически невозможно сломать ее без посторонней помощи, а я ведь далеко не новичок в колдовском искусстве.
   - М-да... - протянул храмовник. - Все загадочнее и загадочнее. Получается, что существует еще и третья сила, которую мы не учитывали все это время.
   - Рад, что ты пришел к тем же выводам, что и я, - усмехнулся Гворий. - Особенно если учесть все те непонятности, которые связаны с книгой про храмовые обряды.
   Тут я немного отвлеклась от разговора, не желая выслушивать во второй раз соображения Гвория, которые он не так давно уже выложил мне. Впрочем, Гворий не стал утомлять Шерьяна длинными рассуждениями, обрисовав парой слов странное поведение Дории и ее настойчивое стремление завладеть подарком Аджея без ведома Мария.
   - Ну и дела, - ошарашенно подытожил рассказ полуэльфа Шерьян и посмотрел на меня новым, каким-то очень нехорошим взглядом. - Кажется мне, старинный знакомый Тефны во всем этом по уши замешан.
   - Это еще не все, - предупреждающе поднял руку полуэльф. - Знаешь, кого последнего видела Дория перед тем, как на нее накинули ловчую сеть? Ты будешь смеяться, но Владыку восточного леса.
   Некоторое время после этого в шалаше царило напряженное молчание. Шерьян хмурил брови, обдумывая то, что сказал Гворий. Тот, в свою очередь, не сводил глаз с храмовника, словно ожидая, что он выдаст себя неосторожным движением или жестом. Только я отчаянно скучала, давным-давно запутавшись в длинных мудреных рассуждениях. Как все-таки славно, что мое участие в этом деле подошло к концу. Давно и не мной замечено: хочешь жить долго и счастливо - держись подальше от интриг великих мира сего.
   - И что ты теперь намерен делать? - наконец осмелился прервать затянувшуюся паузу Шерьян. - Отправишься в восточные леса? Кажется, все ниточки ведут именно туда.
   - Или кто-то хочет, чтобы я так думал, - возразил Гворий. - Меня вот, наоборот, не покидает предчувствие, что в скором времени именно в Мейчаре начнется все самое интересное. Да и потом, не мешало бы сначала поговорить с другом Тефны - архивариусом, который подложил ей такую жирную свинью в виде книги.
   - Вот что, - решительно вмешалась я в разговор, чувствуя, что от второго витка всестороннего обдумывания ситуации моя голова элементарным образом лопнет от перенапряжения. - Вы как знаете, а я желаю получить полный расчет за это дело. И свалить куда подальше. К тем же гномам хотя бы. Хватит с меня приключений, хочу наконец-то пожить спокойно!
   Гворий и Шерьян недоуменно переглянулись, явно не ожидая, что их милый междусобойчик прервут столь наглым образом, и скрестили на мне выжидательные взгляды, молчаливо требуя объяснений.
   - Чего смотрите? - невольно засмущалась я, с некоторой робостью на всякий случай одергивая рубаху. - Я говорю лишь о том, что хочу получить свои деньги. Шерьян, с тебя две тысячи золотых. Тысяча за то, что провела к кругу мертвых, и тысяча за ритуал слияния силы. Конечно, по правде говоря, нужно с тебя еще денег слупить за открытие круга, но буду справедливой. Это ведь и мне было необходимо, так что в оплату данный поступок не включаю.
   - И что ты намерена делать с таким неплохим капиталом? - кашлянув от внушительности полученной суммы, поинтересовался Гворий.
   - У гномов свое дело открою, - пожала я плечами. - На первое время хватит, а там уже на полную мощь развернусь. И потом, не так давно кто-то угрожал, что ни за что не позволит мне в Мейчар вернуться. Да я и сама не хочу теперь тут оставаться, после того как услышала, какая заварушка может начаться. Свой хвост дороже.
   - Не боишься? - вдруг спросил Шерьян. - Насколько я знаю Мария, он ни за что на свете не забудет ту нечисть, которая сорвала его планы. И обязательно постарается отомстить. В Тририоне ему будет тяжело действовать в открытую, поскольку отныне Марий сам тут вне закона. Но вот гномы вряд ли встанут на твою сторону. Они вообще не будут вмешиваться, если им это невыгодно. Не любят там чужеземцев.
   Я поперхнулась и круглыми от ужаса глазами посмотрела на Гвория, прося поддержки.
   - Что ты, Шерьян, - слабо улыбнулся он, насмешливо глядя на меня, - Тефна может не опасаться Мария. Она ведь теперь великая магичка, которая одним мановением пальца разорвала ловчую сеть, накинутую на Дорию. Но это еще не все. Если верить словам нашей милой провожатой, она еще и круг мертвых умудрилась закрыть без малейшего усилия.
   - Шутишь, что ли? - скептически хмыкнув, поинтересовался храмовник. - Такое никому не под силу. Если только какому-нибудь уникуму из Королевского Совета магов, да и то вряд ли.
   - Я проверю это утром, - твердо пообещал полуэльф. - Сейчас уже поздно. Да и отдохнуть после столь бурного дня не мешало бы. К тому же и ночь перед этим выдалась совсем не простая.
   - Проверяй, сколько душе будет угодно, - безмятежно отозвалась я. Затем перевела ласковый взгляд на храмовника и медовым голоском протянула: - Шерьян, дорогой, так что там с оплатой? Две тысячи золотом, и ни монетой меньше.
   - Ты заслужила эти деньги. - К моему удивлению, храмовник даже не думал отнекиваться или пытаться уменьшить сумму. Вместо этого он принялся с озабоченным видом хлопать себя по бокам, словно пытался что-то отыскать.
   - Что ты ищешь? - переспросила я, с удивлением наблюдая за его странными действиями. - Неужели все свое состояние с собой таскаешь за пазухой?
   - Нет, конечно, - рассмеялся Шерьян от столь нелепого предположения. После чего вытащил откуда-то огрызок грифеля и измятый листок бумаги, на котором что-то накорябал неразборчивым почерком. Размашисто расписался и вручил клочок мне.
   - Что это? - ошарашенно поинтересовалась я, пытаясь разобрать каракули Шерьяна.
   - Долговая расписка, - пояснил он с самым безмятежным выражением лица. - Видишь ли, Тефна, я немного слукавил. На самом деле у меня нет таких денег. Ни с собой, ни в Мейчаре. Я привык жить на широкую ногу, как ты, наверное, уже заметила, поэтому давным-давно умудрился растратить все свое состояние. Да и не такое уж оно и большое было. Сама посуди, откуда мне взять деньги, раз храм объявил меня вне закона?
   - Но мы так не договаривались! - взвизгнула я. - Что я с этой распиской делать буду?!
   - Как что? - нарочито удивился Шерьян. - Она гарантирует, что, как только у меня появятся достаточные средства, я сразу же расплачусь с тобой. Или буду отдавать свой долг по частям.
   - Но так же нечестно! - захлебнулась я от возмущения. - Мне нужны деньги все сразу и сейчас!
   - Извини, Тефна, но в условиях договора ничего не было сказано о способе оплаты, - твердо возразил храмовник. - Только то, что она будет произведена, а в какой форме и когда - специально не оговаривалось.
   - Гворий! - Глазами, полными слез и вселенской печали, я посмотрела на полуэльфа, который с интересом слушал нашу перебранку. - Скажи ему хоть что-нибудь!
   - Шерьян, ты некрасиво поступаешь, - с готовностью пришел ко мне на помощь начальник городского департамента, после чего не выдержал и расхохотался в голос.
   Чуть погодя к нему присоединился и храмовник. Одна я не смеялась, чувствуя себя на редкость глупо.
   - Прости, Тефна, - простонал Гворий, немного успокоившись. - Просто у тебя сейчас такой надутый вид, словно ты вот-вот расплачешься.
   - А как мне еще реагировать? - обиженно шмыгнула я носом. - Я так рассчитывала на эти деньги, думала, что наконец-то стану независимой, что буду жить в другой стране...
   - ...у гномов, - за меня завершил фразу полуэльф и укоризненно покачал головой. - Шерьян прав, Тефна. На твоем месте я бы никуда не уезжал из Мейчара. Вряд ли я или твой отец сумеем помочь тебе в другом государстве. А тут ты хоть немного будешь под присмотром.
   - А как же твои слова, что нечисти не место в городе, который ты охраняешь? - въедливо напомнила я, пытаясь не показать, как рада на самом деле этому предложению.
   - Я погорячился тогда, - негромко произнес Гворий. - Ты доказала на личном примере, что некоторые виды нечисти достойны жить среди людей. И потом, боюсь, что мне объявит войну вся гильдия наемников, если я запрещу дочери их главаря вернуться в Мейчар.
   - А наемники-то тут при чем? - с недоумением спросил Шерьян.
   - Это долгая история, - уклончиво отозвалась я, делая знак Гворию промолчать. Иначе с такими темпами историю моей семьи скоро весь город знать будет.
   - Ну что же, - задумчиво подытожил Шерьян наш разговор, убедившись, что больше никто не спешит с ним откровенничать. - Основное вроде мы выяснили. Нам остается только ждать следующего хода противника. Если он будет, конечно.
   - Нам? - удивленно изогнул бровь полуэльф. - Ты остаешься в Мейчаре?
   - Да, - коротко кинул храмовник. Подумал немного и добавил: - Мне просто некуда больше идти. В любом другом городе я с сыном стану легкой добычей храмовников. Боюсь, отцы-настоятели предпочтут уничтожить Рикки и меня заодно, нежели признать факт черного колдовства одного из них.
   - А может случиться и так, что они все замешаны в той или иной степени в этом нехорошем деле, - подтвердил его опасения Гворий. - Что-то не верю я, что Марий пошел бы на такое, не заручившись поддержкой других святых отцов. Пожалуй, ты прав. Нам стоит держаться вместе. Я и Дорию теперь никуда не отпущу из Мейчара. Не хочу, чтобы она вновь угодила в сети неведомого противника.
   Поняв, что еще немного, и Гворий с Шерьяном вновь углубятся в длинные и путаные раздумья о том, кто на самом деле стоял за этим делом, я бережно расправила долговую расписку, поглубже засунула ее в карман и выскользнула из шалаша. Хватит с меня на сегодня зловещих откровений, и так уже мозги едва не закипели.
   На пороге я едва не споткнулась о ботинки, которые, видимо, принес мой заботливый отец. После чего обулась и неспешным шагом отправилась прочь от шалаша. Никто не пытался меня остановить, а мне сейчас было просто необходимо побыть одной.
   На землю медленно опускалась ночь. Влажный лиловый сумрак медленно сгущался под низкими ветвями деревьев и уже тянулся белесыми щупальцами тумана на поляну. Я обогнула по широкой дуге низину, где разбили лагерь наемники, с некоторым усилием поднялась по тропинке туда, откуда не так давно следила за храмовниками, спрятавшись в зарослях пачкульника.
   Трава здесь была немного примята, словно не успела выпрямиться за сутки. Я удобно расположилась на небольшом пеньке, не рискнув садиться на влажную от росы землю, устало скрестила руки и глубоко задумалась.
   Легкое дуновение ветерка то и дело доносило до меня негромкие разговоры наемников, иногда дружный смех. В быстро темнеющем воздухе зажигались первые костры, которые яркими всполохами расчерчивали угольно-черную тень, скрывавшую низину. Наверное, там были бы рады видеть меня. Но вот только мне сейчас совершенно не хотелось ни с кем общаться. Бывают упоительные мгновения тишины и одиночества, которые нельзя разделить даже с лучшим другом или с возлюбленным. А у меня не было ни того, ни другого.
   Я ждала только утра. Кошки всегда уходят не попрощавшись. Думаю, Шерьян не станет возражать, если я позаимствую Ташу в счет частичного погашения его долга. Как только хоть немного рассветет, мы покинем лагерь. Будь моя воля, я сделала бы это прямо сейчас, но ночью на лошади быстро не поскачешь, тем более по узкой тропинке. Не хотелось бы, чтобы великолепное животное переломало себе ноги из-за моей поспешности и горячности.
   И только в полдень следующего дня, находясь уже на приличном расстоянии от лагеря наемников, я обнаружила маленькую записку, которую кто-то ранее незаметно подложил мне в карман.
   "Ты должна мне желание", - гласила она. И совсем уж неразборчивым почерком: "Возвращайся, прошу".
  

Эпилог

  
   Солнечное воскресное утро выдалось весьма шумным и беспокойным для городских стражников. Неведомый шутник, до этого с пугающей регулярностью оскверняющий стены ратуши Мейчара непристойными изображениями бургомистра, неожиданно вновь объявился после долгого отсутствия. Причем свое возвращение он обставил в присущей только ему манере - нарисовав во всю стену, выходящую к рыночной площади, весьма узнаваемый портрет. По случаю выходного дня торговля была в разгаре с самого раннего утра, поэтому к полудню с творением неизвестного художника успели ознакомиться половина, если не больше жителей славного Мейчара. Понятное дело, такое положение дел привело в бешенство начальника городского департамента охраны порядка, которого совсем не обрадовала столь сомнительная популярность изображения среди населения.
   - И как вы можете это объяснить? - злобно выговаривал он главному в карауле - здоровому плечистому детине, который испуганно втягивал голову в плечи при каждом слове разъяренного начальника.
   - Мы не знаем, - проблеял парень, бросая страдальческие взоры на разукрашенную стену. - Клянусь, при ночном обходе не было ничего. А утром уже красовалось.
   - Да мне плевать, когда и как это появилось! - не выдержав, взорвался Гворий. - Убирать это безобразие вы думаете?!
   - Не убирается, - смущенно признал стражник. - Мы уж и водой пытались, и тряпками терли. Только ярче становится. Наверное, без магии не обошлось. Видать, кто-то на вас зуб большой имеет.
   - Скорее клык, - вполголоса буркнул себе под нос Гворий. После чего сделал шаг назад и окинул критическим взглядом творение безымянного мастера.
   Полюбоваться действительно было на что. Любой из горожан немедленно сказал бы, что на стене изображен портрет самого начальника городского департамента. Художник скрупулезно точно передал отличительные черты ненавистного многим полуэльфа: чуть раскосые глаза, решительные складки, пролегшие от крыльев носа к уголкам губ, и, конечно, удлиненные уши. Но потом фантазия у создателя, видимо, разыгралась не на шутку, поэтому портрет изобиловал столь карикатурными подробностями, что даже стражники, обнаружившие его, первые полчаса самым неприличным образом ржали, вместо того чтобы устранять последствия ночных шалостей. Особенно всех впечатлил неприличный стишок, в котором несчастный начальник сравнивался со слепым вампиром: пока тот найдет, кого и, самое главное, куда укусить, жертва успеет от старости умереть.
   Гворий задумчиво почесал подбородок, словно проверяя, нет ли там омерзительно жирной бородавки, которую старательно вывел на портрете художник, затем прищелкнул пальцами и небрежным пассом удалил изображение со стены ратуши. После чего обернулся, скользнул внимательным взором по крышам ближайших домов, будто пытаясь там кого-то разглядеть, и чуть слышно прошептал:
   - И все-таки я рад, что ты вернулась, Тефна.
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"