Он открыл глаза. Небольшая невзрачная комната в очередной раз безмолвно приветствовала его. Столик с фотографиями в углу, старый костюм - память студенческой молодости, безликие картины на стене, фортепьяно заваленное одеждой - дань былым увлечениям, дверь закрыта, пожелтевший, но вообще - то коричневый шкаф, блеклые занавески на окне.
-Странно, где же Барбара, что - то ее не слышно?
"Хотя эта ее фразочка: " Ты проснулся котик?! ", прекрасный повод, чтобы закрыть глаза и не просыпаться больше никогда". "Господи! Как она мне надоела! Ее глаза вечно недовольные, ее шуточки, то слишком плоские, то непонятные. Ее платья, ее родители. Ее притворство".
"Все - таки женщины удивительный народ: сделать выбор и обречь, таким образом, себя на вечные муки, а потом всю жизнь делать вид, будто все хорошо. Ведь все было бы по-другому и не пришлось бы притворяться, разыгрывать счастье. Может быть, мы были бы семьей, настоящей семьей.
Если бы мы летели самолетом! Если бы не эта авария! Если бы она родила!
Кстати, почему это дверь закрыта?"
- Барбара! - нехотя встал с кровати. - Завтрак готов!? - тишина. На кухне ни кого. На столе яичница, гренки с маслом, кофе остыл. Обошел квартиру, жены нигде не было. Желания удивиться не почувствовал. Съел завтрак, оделся и ушел.
Только когда прошел шесть кварталов, понял, что на улице никого нет, то есть совсем никого. Пустые тротуары, дороги, нет машин на стоянках. На углу Симмонс - стрит и седьмой авеню зашел в бар, никого. Время четверть девятого, через полчаса нужно быть на работе, но автобусов что - то не видно. Пошел пешком. Вокруг ни души, ни звука.
- Хорошенькое дельце, куда же все подевались?
На часах восемь тридцать, а до работы еще и половину пути не прошел. "Нет, без автобуса я не успею. Черт куда они исчезли?! Может бегом? Нет, в сорок семь не очень то побегаешь". Восемь сорок. "Сегодня я еще не видел ни одного человека".
Город как будто вымер, казалось, он отдыхает от своих обитателей. Площадь "Эдвина Булла" пустовала. Обычно здесь полно народу, но сейчас только птицы прогуливались по каменным плитам.
Он сел на скамейку недалеко от памятника он очень устал и чертовски нервничал, мысли путались в голове, перед глазами туман, вдобавок еще колит в боку. - Все же это очень странно, где же люди? "Почему сейчас никого? Почему нет автобусов и вообще автотранспорта? И наконец, куда исчезла Барбара? Записки не было, надо было проверить на месте ли ее вещи. Черт возьми, где же люди?"
Он беспомощно разглядывал торжественную площадь, надеясь увидеть хоть кого ни будь, но видел только птиц, которые клевали хлеб. "Кто - то ведь его бросил?", - подумалось ему "Кто - то ведь дал им хлеб". Он встал на скамью и медленно поворачиваясь, стал еще раз оглядывать площадь. Но не было ни кого. Хотелось заплакать, устало сел, посмотрел на часы. Девять ноль пять. "Надо идти, на работе то должны быть люди?!" Стало противно от того что понял, что сомневается в этом.
Угрюмо он брел по Монтгомери - стрит. Он не видел ни одного человека, ни души и только тень тащилась за ним.
В девять двадцать он доковылял до "Старкс Шанс Интернэшнл". "Вот знакомая дверь, никого, лифт! Нет, пойду по лестнице".
Впервые в жизни ему нужны были люди, просто увидеть их и больше ничего, но он никого не встретил.
Третий этаж, внутрь, коридор. В первую же дверь, заперто. С минуту он стоял словно под гипнозом.
"Никого, господи, никого! Девять двадцать семь, а мистера Старка нет".
Паника подступала к горлу. Полный отчаяния он истерично дергал за ручки дверей, но никого не было. Никого.
"Вот он N326, свой!"
Достал ключи, руки держали кое - как, вставил в скважину, " а черт, не той стороной!", наконец открыл, дотащился до стола сел и закрыл лицо руками.
Он был не глуп, он все понимал. Люди просто исчезли, растаяли как - будто их не было. Не было Барбары Дорвин, Барб - его жены, не было прохожих на улице, не было его шефа. Он пытался рассуждать здраво, но не мог.
"Мне нужны люди, хоть кто ни будь! Боже!"
В полуобморочном состоянии он налил себе воды.
Мистер Дорвин не был прохвостом, негодяем, вором. Он не был даже неверным мужем. У него были друзья, правда, со временем их почти не осталось, но зато в молодости их было достаточно. Он неплохо играл на фортепьяно, умел красиво носить костюм, никогда не дрался, не увлекался алкоголем, не задирал нос. Девушки любили его. Приятели уважали. В двадцать шесть он познакомился с Барбарой, тогда она была постройнее, в глазах светилось счастье, наивность и радость, такая радость какая может охватывать только молодую, очень молодую девушку. Ей было двадцать лет, она не знала жизни и боготворила своего Джорджа. Он не любил ее, но ему льстило ее отношение, эта искренность, преданность. Желание казаться лучше, чем есть на самом деле.
После года встреч они поженились, а медовый месяц провели в одной мексиканской деревушке. Она была в восторге, он не возражал.
Барбара была на третьем месяце, она хотела стать матерью, он ждал мальчика.
Домой собирались лететь самолетом, уже купили билеты, и тут Барбаре пришла в голову роковая мысль.
- Джордж, милый давай поедем на машине, возьмем джип и поедем вдвоем!
- До Штатов?! Барбара, это ведь далеко.
- Ну, Джордж, пожалуйста, я так люблю тебя, скоро нас будет трое, и мы еще не скоро сможем совершать такие поездки. Она улыбнулась, ему нравилась эта улыбка.
- O key малышка, уговорила.
- Я люблю тебя. Она хорошо целовалась.
Дорога занимала три дня. Он не волновался, он был хорошим водителем, знал что справиться. Первый день прошел отлично, они проехали столько, сколько намечали. Барбара была счастлива.
Все случилось на следующий день. Они съезжали с пригорка, спуск был не очень крутой, и бояться было нечего.
- Джордж, может побыстрей - она прижалась к нему и закрыла глаза. Он нажал на газ.
В памяти осталась коряга, он заметил ее слишком поздно, она здорово торчала. Он хотел уйти вправо, но они ехали быстро. Машина перевернулась. Он сломал два ребра. Барбара руку и мечту о материнстве, ребенок погиб, возможность иметь детей в дальнейшем тоже.
После этого отношения пошли на спад.
Он был рядом, помогал, но больше дежурно, потому что надо. У знакомых появлялись дети, в доме слышались их крики, лепетанье.
Они никогда не говорили об аварии. На людях были внимательны друг к другу, но наедине один другого не замечал.
Но она любила его и все прощала. С годами он стал эгоистичным, мелочным, равнодушным циником.
- Барбара, завтрак готов?! - Барбара, где мой костюм?! - Барбара, ты готова?!
Порой он сильно грубил ей, но не изменил, не предал ее и она, зная это, любила его по-прежнему.
Он шел, не чувствуя ног, наступила вторая фаза шока, когда после потрясения начинается притупление нервной системы.
"Если на работе никого, не зачем работать".
Брел не торопясь, он не надеялся встретить людей, уже смирился с их отсутствием.
В тринадцать сорок шесть он подошел к дому. Слабый взгляд на крыльцо, ну конечно, никого.
"Может это дурной сон?" Открыл дверь, не посмотрев в зеркало, стал снимать ботинки.
- Джордж, милый ты вернулся! - от удивления он чуть не потерял сознание. Встал, пошел на кухню.
Это была Барбара, в домашнем халате она стояла у плиты, поджаривала мясо.
- Ужин почти готов.
Он пошел в ванную и умылся.
Это была она, "Она, Боже ты мой!!" Сохраняя спокойствие, он вымыл руки, переоделся. И пришел на кухню. Барбара разливала вино.
- Как прошел день?
"Что это вопрос, или насмешка?!" Он тупо уставился перед собой.
- Нормально - голос как будто не свой.
- Барбара, где ты была?
- Что ты имеешь ввиду...
- Сегодня днем, где ты была??
- На работе, ты же знаешь, потом зашла к миссис Хаскет, мы поболтали.
- Миссис Хаскет, ты ее видела?
- Конечно, видела, ты, что - то плохо выглядишь, перенервничал сегодня?
- Да, слегка.
В голове ни одной мысли.
- Я купила твои любимые сигары, хочешь, принесу? - Барбара, подожди, я сейчас......
Он выскочил на улицу. Мимо шли люди, проезжали автомобили.
- Люди - он хотел расцеловать каждого встречного.
"Черт, что - же это было, не мог же меня разыграть, целый город, фантастика! Бред!
И что это я вышел на улицу в домашнем халате?"
Вернулся в дом.
- Джордж, куда ты ходил?
- Проветрился
- Ты не поел
- Нет аппетита, принеси все в комнату и включи телевизор. Ты, там, что - то говорила про сигары
- Сейчас принесу.
"Просто успокойся парень. Ничего не было. Не было".
- Джордж, сходим завтра к Хаскетам?
- Это вряд ли
- Может послезавтра?
- Пожалуй, Барбара, сядь куда - ни будь, не стой над душой, по-твоему я люблю эти сигары? Нет! Мне они слишком крепки, я уже не мальчик, знаешь ли!
- Унести их?
- Нет. Лучше принеси вина.
Вместо эпилога:
Он ведь не знал, что так получится, не мог предположить, что это произойдет. Нужен ли был ему этот урок? Трудно сказать, скорей всего нет, ведь никакой урок не заставит человека задуматься. Ни один случай не нарушит сложившуюся закономерность: Человек, обладая спокойствием и внешним благополучием, не чувствует и не замечает хрупкости счастья, человеческого общения, взаимопонимания. Имея гарантию стабильности, человек не тревожится и не дорожит им.