ЮРИЙ МАЛКИН

ПРОЖИТОЕ И ЕГО ПОЗНАНИЕ

Посвящается правнуку Рони-Хаиму

"Вселенная есть вместилище, в которое

вливается после смерти ментально-

эмоциональный код человеческой личности.

Способности, душевные качества, мудрость и

судьба - живут много жизней"

С.Н. Лазарев "Диагностика кармы".

Yuri Malkin

Life experience recoveries

љ All rights reserved by Author

Набор, дизайн и компьютерная вёрстка -

Любовь Розенфельд

Ashqelon-Tel-Aviv

2009

В тридцатых годах прошлого века в Орловской губернии, сельской по своей сути, не растерявшей обаяния Спассково-Лутовинова, хлебных полей с перелесками, древнейший город Брянск (Дебрянск) был промышленным центром с крупнейшим в стране железнодорожным узлом, расположенным в пригородном посёлке имени Володарского. Весь быт посёлка с его улочками, заросшими травой, скотиной во многих дворах, старинным парком с единственным кинотеатром, а также заводиком по производству сухарей, был традиционным для русской глухомани, но вполне приемлемым для большинства его обитателей, благополучно существовал он до лета 1941года, когда был уничтожен огнём войны. В первых числах сентября 1930 года здесь состоялось обильное застолье по поводу обрезания новорожденного Юды бен Хаима, а сам Хаим - мой отец, тридцатилетний цветущий мужчина, впервые подался воздействию больших доз алкоголя, но был повод - рождение продолжателя рода Малкиных, т.е. моей особы. Обрезание на восьмой день от рождения отражало союз со Всевышним и принятие взаимных обязательств между отцом, сыном и всеми мужчинами, участвующими в ритуале. Прожита жизнь, да и век закончился. Эта жизнь не сталкивала меня непосредственно с личностями, определяющими быт и культуру страны. Поэтому не будет ещё одного повествования о великих именах и их "тесной" связи с автором, достоверность которых обычно сомнительна. Большую часть жизни я был в дороге, жизненные коллизии не надуманы.

СЧАСТЛИВОЕ ДЕТСТВО

"Неповторяемая, чистая жизнь мальчика, воспоминания о которой говорят мне, что детство есть гордость, за одну каплю которой я отдал бы все завоевания зрелости".

Юрий Олеша

Дом, в котором я рос, был многолюден, уклад его жизни был несуетлив и рационален. Во главе клана со славной фамилией Гинзбург был мой дед - Гесель Мееров, мещанин города Мстиславля Могилёвской губернии. Это был нешумный худощавый человек, он носил усы, аккуратную бороду и непременную ермолку на голове. Лицо продолговатое с правильными чертами, осмысленным открытым взглядом. Вся жизнь деда было подчинена выполнению требований еврейских заповедей, день заполнялся молитвой.

Моя бабушка, Рися Гершенова Копкина, являла собой тип еврейской женщины - приземистой, добронравной и хозяйственной. Круглолицая, полнотелая и, судя по её четырём дочерям, красивая в юности, она представляла собой ещё и типаж рыжей женщины со светлой, тонкой кожей, зелёными глазами. Бабушка приняла на воспитание к своим четырём ещё и пятую дочь, также имела двух сыновей. Основной её заботой была большая русская печь с гостеприимной лежанкой. Семья была сыта, она умела сделать вкусной самую простую пищу: подрумяненную на поду печи картошку, тушёную с пряностями воблу, а в праздники являла своё, накопленное не одним поколением, искусство еврейской кухни. Помогали ей дочери и они впоследствии стали домашними кулинарками высшей категории. Сама бабушка орудовала на кухне одной рукой, другая была у неё высоко ампутирована.

Станция Брянск ?1 имела десятки железнодорожных путей, люди пробирались согнувшись под вагонами стоящих составов, случилось так, что один поезд тронулся, бабушка успела вытолкнуть из-под колёс дочь, а свою руку не успела убрать...

В доме не было засилья мебели, но пианино приличной марки было, приходил моложавый в гимнастёрке с петлицами Подкопаев, учил маму игре на фортепиано, а мне иногда давал подержать свой видавший виды и разряженный револьвер.

В большой проходной комнате главенствовал обеденный стол, а часть стены была выложена кафелем от печки-голландки. Это было любимое место деда - он стоял здесь, грел руки, называл меня курьелом, и от него ко мне шла волна доброжелательности.

Дед проводил время в молитве, облачившись с утра в талит, возложив тфиллин. Я не помню его за работой, но он профессионально подшивал подошвы валенок дратвой и двумя щетинками, да и его инструмент позволял утверждать, что он знал ремесло сапожника. Собственно, и по линии родни моего отца был клан кожевенников. Трудно ожидать в своей родословной предков "благородного" происхождения или чреду интеллектуалов, если ты чистокровный еврей. В черте оседлости для евреев, из которых вышла вся моя родня, доступны были лишь ремёсла и мелкая торговля.

Более 300 лет в России евреи рассматривались как чужеродный элемент, подлежащий высылке или "преобразованию", это фактически сохранилось и до нашего времени. В этом смысле Русь не отставала от Европы. Ещё в Киевской Руси считалось "Божьи суть враги: жидове, еретицы, держащее кривую веру...". Иван Грозный - жидов, кто не крестился, сжигал живьём, топил в р. Двина, преследовал и купцов. Правда, Пётр 1 считал: "по мне будь крещён или обрезан - едино, лишь будь добр человек и знай дела". Но приглашал иностранцев (1702г.) - всех, кроме евреев ("мне пришлось бы пожалеть их, если бы они поселились среди русских"), а в период Северной войны (1708г.), при захвате г. Мстиславля (родина моего деда), Пётр повесил 13 солдат за грабежи и насилия, помог евреям выжить.

Но это исключение, нетипичное для всей истории России, уже его супруга Марта Самуиловна Скавронская, ставшая императрицей Екатериной 1, указывала: "жидов всех выслать из России за рубеж немедленно и впредь не впускать!". Вторила ей и Елизавета Петровна (1742г.)? её новый указ был: "изгнать из всей империи, из сёл и городов жидов любого достоинства". Учитывая вред экономике и "интересам прибыли", многие просили смягчить указы, в том числе просил и сенат. Но вот в 1772году, после первого раздела Польши, к России отошла Белоруссия, где жили 100 тысяч евреев. Большинство из них были зачислены в мещане, немногие - в купцы.

В России была создана черта оседлости, в которой и жили мои предки без права на выезд и перемещение.

Семья моего отца жила в местечке Хиславичи Смоленской губернии, а семья моей матери - в городе Мстиславль, Могилёвской губернии. Мстиславль расположен на реке Проня, впадающей в реку Сож (приток Днепра), а местечко Хиславичи располагалось также на реке Сож, расстояние между ними не превышает 30 километров.

Хиславичи с населением около 10 тысяч человек находилось вблизи святого места евреев - местечка Любавичи, где жил сын Алтер Ребе, Шнеура?Залмана (1747?1813гг) ? основателя движения Хабад (Хохма - мудрость, Бина ? понимание, Даат - знание) - важнейшего для судеб евреев направления в религиозной жизни.

Выразительны слова песни того времени:

Когда я в пути из Хиславичей в Любавичи,

Ай, что прислушиваюсь я к вам!

А когда возвращаюсь из Любавичей в Хиславичи,

Ай, на что нужны вы мне!

Есть у меня жена и семеро детей,

Ай, что прислушиваюсь я к вам!

И коза за семь гульденов,

Ой, смеюсь я над вами.

Есть у меня кров без кровли,

Ай, что прислушиваюсь я к вам!

И сука без схаха,

Ой, на что вы нужны мне!

И дождь хлещет по окну,

Ай, что прислушиваюсь я к вам!

И нищета завывает в печной трубе,

Ай, смеюсь я над вами!

Беру котомку я на палку,

Ай, что прислушиваюсь я к вам!

И палку - на плечи,

Ай, на что нужны вы мне!

А на сердце каламутно,

Ай, что прислушиваюсь я к вам!

Я иду к Ребе, ой, к Ребе,

Ой, на что нужны вы мне!

Мой дед, Юда Малкин и бабушка Крейна Абрамовна (Гуревич) - по линии моего отца, жили в Хиславичах, но дед Юда умер рано, в 1918 году от дифтерии, а был он весьма здоровым человеком. Вместе с ним умерли и его дочери-двойняшки. Бабушка Крейна вдовствовала с тремя сыновьями и младшей дочерью Бертой.

Сыновья бабушки - мой отец Хаим, Абрам, которого спас от смертельного дифтеритного удушья лекарь, выполнивший, как мог, трахеотомию (рассёк горло и дал доступ воздуху в лёгкие) и жизнелюб Мотик - работали на зажиточных родственников (Оршанские?)

Ещё при жизни дед Юда и два его брата занимались скупкой, обработкой и кроем шкур. Эта работа воистину самая грубая, грязная и тяжёлая. А "кожевенное производство" было примитивным, вредным. Замачивание шкур в чанах, их дубление, растяжка - всё кустарно, в сарае.

Образование для детей было практически недоступным, да и не культивировалась у них с детства идея необходимости для человека знаний - их будущее было связано с ремеслом; не получила образования и их сестра Берта.

Мой отец отличался врождённой порядочностью, обязательностью, сдержанностью - нормами интеллигента, хотя отдавая дань времени и засилью сталинской идеологии, произносил фразы о "гнилой интеллигенции" и приоритете пролетариата.

В 30 ? 40-е годы его неоднократно выдвигали на "руководящую работу", а он уклонялся ? тщеславие его не одолевало, остался рабочим-закройщиком кожи до пенсионного возраста. Но в довоенный период (1935г.) ему дали большую (2 комнаты и кухня) квартиру с водопроводом и телефоном! Вещь по тем временам редкая в городе Брянске, да и в стране.

Второй брат отца ? Абрам прожил семейную, далеко не роскошную жизнь и тихо умер в Брянске.

Третий брат - Мотик компенсировал слабо развитое честолюбие двух других братьев. Он и в юности был инициатором их ухода от тяжкой эксплуатации дядей и организовал собственное дело - мыловарню. Немедленно напрашивается аналогия с подобным начинанием, описанным Шолом-Алейхемом - "варка сапожного крема". Конечно, всё кончилось крахом, деньги на это дело собирались трудно, но... пришла революция. Активные люди были востребованы, Мотик стал номенклатурой, членом ГК ВКП(б) города Орла. Жуировал... В 1941году Орёл немцы взяли внезапно. Мне, бежавшему с семьёй из Брянска, было 11 лет, пришлось видеть немцев-десантников в горящем под непрерывной бомбёжкой Орловском вокзале.

Город не был подготовлен к обороне, и 3 октября 1941 года танки Гудериана ворвались на улицы - операция "Тайфун". Группа горкомовцев была оставлена в городе для продолжения взрывных работ на предприятиях. Мотик

прожил несколько месяцев в оккупации, но соседка опознала и выдала его. Он был схвачен и замучен, а соседка эта благополучно жила и после освобождения города от немцев, её не преследовали. Сын Мотика - Давид до войны входил в состав "золотой молодёжи" города, позволявшей себе отступление от принятых норм жизни, он ушёл в армию. Сгорел в танке.

Я помню довоенный период жизни моей бабушки по отцу Крейны. Она жила так же, как семья моей матери, в посёлке им. Володарского - узле железной дороги г. Брянска. Был дом, скотина (корова), обилие продовольственных запасов - бабушка Крейна отличалась хозяйственностью, жила с семьёй своей дочери Берты, её мужем - тайным сионистом Савелием (Шмерком) и внуками Иосифом, Соломоном. В их доме любили книгу, помню тяжёлый, журнального формата, том Пушкина, выпущенный к 100-летнему юбилею поэта в 1937году, чтение за общим столом, откровение от незнакомых мне анекдотов поэта. Помню сценку, когда Берта и её подруга - молодые женщины, изображали свои подписи, что давалось им нелегко, не было образования. Помню сражение с буйствующим быком во дворе дома бабушки, что выявило храбрость Савелия, это ввергло меня в изумление и напрасно - впоследствии в 1942году он достойно участвовал в Сталинградском побоище, был ранен, поэтому выжил.

Бабушка Крейна отличалась добротой, набожностью в меру своих потребностей, и прожила долгую жизнь, ей было более 90 лет. Умерла без мук, явных болезней, заявила, что не хочет больше жить, перестала вставать с постели, где жила у дочери Берты. Помню её любимое, мудрое присловье на идиш, что лучше есть грубую пищу, но за столом с друзьями, чем лапшу с мясом, но с неприятными людьми. Сам её образ жизни, доброта и порядочность стали основой долголетия, а прах её покоится на кладбище в пос. Малаховка с 1956года среди десятков родных нашей большой семьи. Еврейское кладбище принимало единоверцев и из Москвы, где 100 гектаров Востряковского кладбища не всех их вмещало.

Все основные события моего раннего детства связаны с домом семьи мамы Куны-Либы (Любы), её родителями: дедом Геселем и бабушкой Рисей. До моего рождения, в период вызванной погромами волны эмиграции 1905?1910гг, из России в США выехала вся семья бабушки Риси: её родители Копкины Герш и Доба, брат Веля, сёстры Брайна и Пиня-Малка. Они жили в городе Филадельфия, в трудное время помогали семье бабушки, один из них приезжал в Россию из США с тракторами "Фордзон", велась переписка с сыновьями бабушки Риси - Исааком и Наумом. В предвоенные годы, в период массовых репрессий, все связи с США были прекращены, письма и адреса сожжены.

Бабушка Рися умерла до начала войны с Германией 1941?1945гг., но до этого похоронила мужа после его изнурительной болезни с многодневным голоданием. Я ещё помню старинное еврейское кладбище в посёлке им.Володарского, вероятно, его теперь не найти. Дед Гесель благословил меня перед своей смертью.

Наиболее яркие воспоминания раннего детства остались от еврейских праздников, проведенных с дедом. Песах начинался по заведенному издавна обычаю, с грандиозных подготовительных и уборочных работ под руководством бабушки Риси. Ещё существовал обычай евреев подготовки праздника артельно - соседи помогали друг другу. Мацу, конечно, пекли сами, и много. Мне иногда доверяли насекать полотно раскатанного листа теста с помощью зубчатого колёсика (от ходиков!). Был обычай, когда до праздника дети потихоньку брали мацу, что мы и делали с удовольствием.

Дом выскабливался, готовились впрок кушанья, ликвидировались остатки квасного (хамец). В углу спальной комнаты уже стояла большая бутыль со свекольным квасом. Наконец, открывался заветный шкафчик с пасхальной посудой, которой не пользовались весь прошедший год. На донышках тарелок и блюдец сервиза сияли изображения золотых монет с орлами - Кузнецовская посуда. Во главе солидного стола стоял трон (стул с подушками и ковром) для деда. Он вёл седер, было достаточно виноградного вина, наливали бокал и для пророка Илиягу, а за столом плотно сидела большая семья. Весёлый Пурим с обилием вина, вкусными гоменташами (уши Аммана) с маком и мёдом, крутился волчок (сэвивон), стучали колотушки (раашан). Колотушки собственного изящного изготовления дарил мне обычно каждый год дядя Савелий, хороший столяр и весёлый по жизни человек - Кола Брюньон Р.Роллана местечкового разлива и, как позже выяснилось, скрывавший за балагурством страх преследования за свои тайные сионистские убеждения. Врождённый оптимизм помогал ему преодолеть постоянную тревогу - репрессии были жестокой реальностью.

В праздник Ханука был день рождения моего отца, мы

с дедом лили ханукальные свечи, прикрепляли к стене ханукию - светильник. Тёплые воспоминания оставил по себе праздник торы ? Симхат-Тора. С дедом мы приходили в очень небогатую синагогу, где пел хазан, была там атмосфера дружелюбия и веселья. Танцы со свитком Торы, сладкий общий стол, песни.

Детство моё было беззаботным ? начало тридцатых годов. Дом уже не был перенаселён - большая семья дала жизнь многим семьям: поселился в Москве брат мамы, Наум с красавицей певуньей женой Паней, дочерью шойхета (резника) в центре на Солянке (Проезд Серова), где они прожили в комнатке коммунальной полуподвальной квартиры почти всю жизнь с двумя дочками. Престижная работа в ЦК ВЦПС (профсоюзы) не сделала эту жизнь очень яркой, зажиточной, но ценностями в этой семье были порядочность, честность - вещи плохо совместимые с карьерой. Три сестры мамы также стали москвичками. Прием-ная сестра Катя поселилась у площади Трёх вокзалов (Комсомольская) в десятиметровой комнате с мужем и дочерью на этаже, где располагались ещё десятки комнат, плюс общая кухня и туалет. Без излишеств.

Старшая сестра Катя (Хая) жила в очень приличном доме с лифтом, мусоропроводом и большой кухней в коммунальной квартире, конечно. Дом соседствовал с высотной гостиницей Ленинградская - район старинный у вокзалов, на улице Домниковка, ещё сохранившей в это время свой дореволюционный вид и быт коренных москвичей.

Я себя помню в этом районе Москвы с 1937 года (гостил). Здесь царила бойкая жизнь: за Казанским вокзалом ?

переулочки-трущобы с деревянными древними постройками, где были притоны, малина, свой быт и нравы, а улица Домниковка - старинная благообразная с хорошей баней и древними строениями, она вела на Садовое кольцо к дому-дворцу института Скорой помощи им. Склифосовского.

Сестра мамы Слава (Шура) поселилась в Москве на Красной Пресне в Курбатовском переулке, вотчине пролетариев. О быте и нравах этих мест я расскажу позже. Брат мамы Исаак с семьёй вёл очень незатейливый образ жизни в посёлке Володарского, а в отчем доме остались семья мамы, её сестра ? Мэра (Маруся) и дедушка с бабушкой.

Помню, приехал навестить родителей гость из Москвы - Наум, привёз немыслимые по тем временам дорогие подарки: большого коня на колёсиках и "взрослую" куклу. Приходил смотреть на эти подарки весь посёлок. Сестра моя Дора первой опомнилась от радостного шока и тайно настояла на вскрытии живота коня. После долгого пыхтения мы убедились с ней, что там, в животе, ничего нет, пусто! Ну, а куклу мы в сумерках тихо похоронили. Стало легче. Вообще наши забавы не всегда были безболезненными. Так, после игры в докторов и проктологических процедур над соседской девочкой Томой, был шум. Но с другой стороны бабушка этой Томы - Пеша Галицкая практиковала более успешно и заговором свела с наших рук бородавки.

По соседству жила страшненькая на вид провизор Малинникова - воплощение меланхолии, и только спустя много лет, я понял, что это были черты беспробудного одиночества и жизненной тоски. В этот же период моего безоблачного эпикурейства состоялась и моя первая встреча с непостижимой действительностью. Я стоял у калитки дома, солнышко освещало мою веснущатую физиономию с большими "еврейскими" наивными глазами, я улыбался... Мимо пробегал рослый подросток, он не смог, очевидно, смириться с видом такого благополучия и сходу влепил мне сильнейшую затрещину. Плакал я даже не от боли, а, видимо, начали меня терзать вопросы людской справедливости.

Были и другие горькие уроки - так я не смог преодолеть желания лизнуть железный засов двери, так вкусно пахло снегом, а день был морозный, язык крепко прилип к засову. В этом же дворе у меня сложились непростые отношения с телёнком, Он был более агрессивен, а я отступал при благодушном неодобрении брата мамы - дяди Исаака, обитавшего в небогатом жилище со своей семьёй. Персонажи Шолом-Алейхема с полным набором типичных признаков: сарайчики, нищета, мелкая живность во дворе, портновское ремесло, начальная стадия туберкулёза, жадная тяга к книге, знаниям, музыке, философским обобщениям и... беспомощность.

Было мне в ту пору 4?5 лет, но липкое чувство страха испытывал я ещё и при посещении большого сада, куда вела тропа через нашу сельскую улицу. Там жила девочка-одногодок, она показала мне пальцем на воротник моей рубашки, а там уверенно ползла к моей шее большая гусеница. Помню приходы к нам в гости родственника ? чернявого хитроглазого еврея, затевавшего игру, актуальную по тем годам... Это был Моисей Черняк, и он очень серьёзно меня расспрашивал - работает ли дома по вечерам мой отец (работа кустарей преследовалась), а я, демонстрируя смекалку, отводил его подозрения к общему ликованию. Отец и на самом деле дома не работал.

Вечером, когда семья садилась за стол обедать, я непременно устраивался у отца на коленях. После обеда я скручивал из газеты "папироску" и, держа её во рту, засыпал. Отец пел мне, я хорошо помню "Каховку", "Сижу я в тюрьме уже три года, надоела мне тюрьма и пусть скорее придёт свобода и настанет уже пора...", а ещё - "Ямщик, не гони лошадей!", "Жизнь холостяцкая мне надоела"... У него, как и у меня, был хороший музыкальный слух.

Жили мы в маленькой проходной комнате (до отъезда нашего из дома дедушки). Мама много работала по дому - всюду было чисто и уютно. Она училась до замужества в гимназии, что по тем временам не было частым явлением, но отец всю жизнь считал, что он должен обеспечивать материально жизнь семьи, и работал один. Я мало знаю о его прошлом, он скупо рассказывал о молодёжном вооружённом отряде ЧОН (чрезвычайный отряд особого назначения), сохранилась будёновка. Романтика юности совпала с революцией, а ещё было ущемлённое достоинство еврея из черты оседлости - отсюда и отряд особого назначения. Отец уважал свой профсоюз, активно воспринимал его деятельность, пользовался авторитетом - его отправляли в санаторий г. Кисловодска в 1935году, подлечивал сердце. Он не придерживался канонов религиозной жизни, а живя в доме моего деда, тайком обедал на пасху с хлебом. Был он от природы деликатен, ненавязчив, беззлобен. Отличался обострённым чувством ответственности за благополучие своей семьи. Это проявилось с особой явственностью в годы военного лихолетья (1941?1945гг), тогда его рабочий день доходил до 18 часов в сутки. А в послевоенные голодные годы, когда исчезли наивные надежды на разумную жизнь, выветрилась самоотдача во имя борьбы с фашизмом, и стал быстро набирать силу и легальность свой фашизм - отечественный, подвергся репрессиям и отец.

Никогда не забуду своей тоски при виде колонны заключённых на железнодорожных путях станции Раменское. Колонна сидела на корточках, руки - на затылке. Ходили и ругались вертухаи, рычали овчарки охраны, много пожилых людей, растерянных и беспомощных, впервые столкнувшихся с миром уголовников... Был там и отец. Был он и в переполненной смердящей Таганской тюрьме, как и наши соседи - цеховики, отсидевшие по 15? 18лет и окончившие жизнь в лагерях и тюрьмах.

Они не были ни жуликами, ни врагами - они были вынуждены работать при власти диктатуры, но не пролетариата, а номенклатурных полуграмотных придурков. К счастью, с отцом разобрались, отпустили. Но в те довоенные безмятежные годы, когда всё ещё жили с глубоким чувством радости строительства Новой жизни, веры в её реальность и справедливость, семья была по-своему счастлива, её не коснулся набиравший силу разгул террора.

В 1936 году состоялся большой выезд родни ? четырёх её уже отпочковавшихся семей от двух братьев и двух сестёр в знаменитые Брянские леса, в посёлок Сельцо, на дачный отдых - хвойный воздух для детей! Сейчас Сельцо - город Брянской области, а рядом село Вщиж (на реке Десна). Жарким летом 2001 года р. Десна

обмелела, и обнаружился в береговом обрыве - чёлн, вырубленный из цельного дуба (диаметр более 1 метра, а длина челна - 9 метров). ? XII - XIII век. Да и сейчас в Брянске есть один живой патриарх в виде дуба в Свенском монастыре. Реликвии древнего города Дебрянска - центра борьбы с язычеством славян в XIII веке.

Ну, а в 1935году родня поселилась в чистых комнатах деревянных домов, а сам посёлок стоял веками в бескрайнем и нетронутом ещё в то время сосновом бору. Рыжие стройные стволы деревьев без границы, воздух, настоянный на смоляных запахах нагретых солнцем сосен. Из цивилизованного мира - наши гамаки на опушке. По воскресным дням приезжал дядя Исаак, одетый в костюм-тройку, брюки в полоску, а из кармана жилета вынимались большие часы-луковица. Он был невысок ростом с быстрыми умными глазами, склонностью к философии, знал иврит! В то время это был ещё не разрушенный туберкулёзом молодой мужчина, а о своей тяжёлой инвалидности в будущем, как и своей жены Сони, он ещё не подозревал. У них была дочь Фаня, моя двоюродная сестра, рыжая девчонка со звонким задорным смехом. Порода бабушки Риси.

Уже в то время, в этой плохо обеспеченной здоровьем семье, проявлялись комплексы - беспокойство Сони: не отстала ли в количестве потреблённых гоголей-моголей от других её дочь, а позднее - фортепианные мучения ребёнка. Комплексы, заквашенные на нужде, оказались живучими - они осложнили серьёзным образом и жизнь будущего сына Фани, получившего хорошее музыкальное образование, отменные знания математики и английского языка, полученные в спец.школах, но лишённого самостоятельности до зрелого возраста, комплексующего и, по сути, лишённого молодости. Страшная сила быта не всегда преодолима образованностью, не скоро выветриваются и навыки многих поколений евреев, боровшихся с ним.

Более содержательно проводила время красивая, статная молодая женщина Паня - жена второго брата мамы - Наума. Она приехала из Москвы, где жила постоянно, с грудной дочерью Ляной. С её терраски неслись весёлые песни, а также еврейские жанровые. Жизнь радовала, она умела находить в ней смысл и сумела передать жизнелюбие своей дочери. Потом, через многие годы, хватило ей и горя - раковые опухоли не пощадили ни её, ни её вторую дочь. Рано умер и муж Наум, постигший лишь на склоне лет всю лицемерную правду партийной верхушки, это было крушение идеалов молодого профсоюзника.

А маленькая Ляна из далёкого посёлка Сельцо стала матерью двух взрослых сыновей и счастливой бабушкой целого клана внуков, жила в Израиле и трудилась медсестрой много лет...

Правда, она окончила мединститут, куда упорно пробивалась в Москве ряд лет (евреев брали очень плохо), сделала карьеру известного толкового врача в Твери, ну, а в Израиле - вторая карьера - от уборщицы до медсестры, но и её не минуло страшное заболевание. Весной 2009 года после мучительной борьбы с опухолью, мы хоронили её на иерусалимском кладбище. Осталась светлая память о её любви к жизни, умению находить в ней радость, быть полезной. Была с нами в Сельцо молодая сестра мамы - красавица Катя, по возрасту нам более близкая. Сестра Дора, я и Катя пели в лесу и не всегда приличные песни. Ну, а у меня в этой сельской глуши произошло первое сексуальное событие: хозяйская девочка, моя ровесница по возрасту 6?7 лет, с полным простодушием разделась и продемонстрировала все свои прелести. Это был шок.

Семья мамы многочисленная, а впоследствии со своим вторым и третьим поколениями, при полном сборе, требовала не один десяток мест за общим столом, но выживала в лихие годы за счёт своей спаянности, благодаря взаимовыручке и трудолюбию.

Ещё при жизни в посёлке Володарском молодые сёстры мамы - Шура, Маруся, Катя активно приняли революцию 1917 года, срывали погоны с околоточного, Маруся была членом ВКП(б) с 1918года, её портрет в 50?60-х годах был на стенде первых коммунистов в Москве.

В голодные годы революции начали всей семьёй производить папиросы (вручную набивали гильзы, а табак и гильзы покупались оптом). Табак везли из Крыма, Феодосии. Ездили за ним и Катя, и мама в бездорожье, в поездах - бандитизм. Работали помногу часов, прирабатывали и на сухарном заводике. Выжили. Эти же качества спасли семью и в годы войны с немецким фашизмом.

В посёлке, недалеко от дома мамы, был большой старинный парк, а в нём - кинотеатр. Ходил я туда часто, без сопровождения, соседка-билетёрша не требовала с меня денег, а я запомнил навсегда фильмы с Верой Холодной, Яковом Протазановым, Чарли Чаплиным в фильме "Огни большого города" и первую нашумевшую постановку "Острова сокровищ". От парка дорога направо вела к старинному еврейскому кладбищу, налево - к сухарному заводику и синагоге, а там же - к дому моей второй бабушки Крейны.

С посёлком Володарского связано моё раннее безоблачное детство, но оно завершилось с отъездом семьи в

город Брянск. Совершилось чудо пролетарской справедливости: простому рабочему (правда, передовику) дали богатую по тем временам квартиру в городе Брянске. Мы взяли пианино, одежду и переехали. Дом большой, деревянный, одноэтажный. Квартиры с отдельными выходами. Кто здесь жил, мы не знали, но остались кадки с цветами, а во дворе - курятник. На чердаке дома, куда из нашей кухни вела удобная лестница, обнаружил я дневники, где бывшим хозяином сделаны были записи о погоде, меню обеда, о мелких происшествиях - однообразная жизнь. Отсутствовали самостоятельные мысли, скучная упорядоченная жизнь обывателей. Но современность была представлена в доме ярким плакатом на стене: рука в рукавице сжимает змею - был расцвет ежовщины, активно уничтожались "враги народа". Понятие "обыватель" почти стёрлось, не было имущественного неравенства - одинаково распределялись немногие блага быта, но бесспорной истиной был всплеск надежд, социальная активность, прочная вера в построение лучшей жизни. Конечно, это не относилось ко многим тысячам репрессированных, невинных людей. Но их забирали ночью, о них не было ничего известно не только соседям, но и родным. Думалось - это чужие.

Наш двор был обширным с двумя выходами на перекрёсток улиц Пионерской и Соломона Урицкого (12/1). Помимо нашего дома, населённого четырьмя семьями, были ещё небольшие флигеля, большой погреб - "погребня", сарай, общественный дворовой туалет. Короткая улица Пионерская - от обширнейшего и глубокого оврага Судок спускалась к реке Десна. Включала в себя текстильную фабрику им. Сталина, две бани - старую у речки и новую, напротив нашего двора и ещё - продовольственный магазин "Мир". Дома одноэтажные, старые. Улица поросла травой, являла собой непритязательное предместье прошлого века, да и вторая улица Урицкого была такой же старой.

Магазин "Мир" - небольшой, очереди в нём не вмешались, выходили на улицу. Здесь мы часто стояли за хлебом, а иногда "давали" и сметану, и сахар, много реже - колбасу и масло. Напротив нас, на углу улицы Урицкого, был солидный дом и сад, где жил доктор Усанов, обыватели нашего двора, преимущественно евреи, с усмешкой наблюдали, как дамы семьи доктора совершали вечерние прогулки, "дышали воздухом". На этой улице редкий дом был без большого яблоневого сада. Конечно, были яблоки и в нашем дворе, но мы, мальчишки, предпочитали чужие.

Овраг - Судок был неизведанным и таинственным царством для детворы. Он был безлюден, на дно его вела крутая и протяжённая тропа, кругом заросли, царство бабочек и даже экзотических махаонов. Здесь была ближе и глубокая древность города, называвшегося от слова "дебри" знаменитых Брянских лесов - Дебрянском. Летопись упоминает о нём раньше, чем о Москве - в 1146 году, но построен был город ещё раньше. Здесь жили племена вятичей, они не платили дань киевским князьям. Князья вынуждены были строить города-крепости по реке Десне: Трубчевск, Брянск, Вщиж. Брянский Кремль в ХI-ХII веках был сооружён из дерева на склоне Покровской горы с видом на реку Десна, а с трёх сторон были ещё и крутые овраги.

Город был центром ремесла и торговли, татарские наше-

ствия начала ХIII века мало затронули его - он был затерян среди лесов и болот. Брянск уцелел от разорения, стал центром княжества, а при князе Романе - тонком дипломате, вообще дружил с Ордой (как и многие города на Руси). Так было 110 лет, затем покорение Литвой, позже - вхождение в состав Московского государства. Процветал Брянск при Петре 1, здесь было организовано строительство гребных галер и барж для армии. И в настоящее время Брянщина - край промышленный, центр машиностроения, славится производством стекла. Художественные изделия Дятьковского завода знамениты алмазной гранью. Сам город Брянск уютно расположился среди возвышенностей, а мощные овраги, пересекающие его застройку, не уродуют местность, а придают ей привлекательность. Область никогда не была зажиточной, основная еда - картофель, сильны традиции патриархальности, позднее - не выветривающаяся зараза лже-коммунистических воззрений.

Но это моя родина, пусть подчас и дремучая, как её леса, но бесконечные луга, прозрачные речушки в берегах белого песка, картофельные поля, цветущая гречиха - белая, как молоко, голубой лён, люпин с его яркими сиреневыми, синими, красными цветами. Земля, воспетая Алексеем Константиновичем Толстым, Фёдором Ивановичем Тютчевым, усадьбы которых ещё сохранились здесь. Древние названия городов: Трубчевск, Севск, Карачев, Стародуб, Почеп, Унеча, Клинцы и рек: Трубеж, Ипуть, Неруса, Снежеть, Ветьма, Надва, Расуха, Вара...

Здесь мог бы быть грандиозный национальный парк, но... наше время внесло свой весомый "вклад" - область

надолго поражена радиоактивным излучением Чернобыля - (1986г.)

Наша квартира в городе по меркам того времени была просто шикарной. Были сени с парадной дверью (всегда закрытой!), выход во двор и чулан. В обширной кухне главенствовала русская печь с лежанкой, а ещё были светлые окна, погреб, свой водопроводный кран и телефон!!! Это в 1937году! Ещё гостиная с шеренгой кадок с южными растениями вдоль окон (розы, рододендроны, фикус и др.), стояло приличное пианино. Здесь зимними вечерами было уютно на низкой кушетке перед открытой дверцей голландской печи с изразцами. Конечно, была и спальня. Это был далеко не типичный вариант деятельности сильного и активного в ту пору профсоюза, презиравшего "гнилую интеллигенцию", но облагораживающего быт своих передовиков-рабочих.

Я помню заседания "Союза воинствующих безбожников", куда меня брал с собой отец. Докладчик бубнил никому не нужную тягомотину, а члены артели активно пили пиво, пели, обсуждали свои дела. Был здесь набор музыкальных инструментов (духовые). Многие умели ими пользоваться, царило ненатужное веселье, искренность дружеских отношений.

А быт семьи определяла мама, её энергия, трудолюбие, любовь к жизни и к нам. Её и звали Куна-Либа (Люба). Она обычно пела, когда выполняла работу по дому, и не было для неё тяжких дел. Поэтому было у нас уютно, чисто, на столе вкусная еда (несмотря на весьма ограниченные доходы - зарплата отца). В наш дом с удовольствием шли люди. Сейчас, на склоне лет я могу полностью осознать счастье, приносимое такой женщиной в дом, такое редкое и нужное.

Я и старшая моя сестра не испытывали гнёта родительского воспитания, главенствовал метод наглядного поведения отца и матери - они жили хорошо, честно делали своё дело, не осложняли жизнь надуманными ситуациями.

Интереснейшие впечатления ждали меня за порогом дома, во дворе и на улицах города. Бывали дни, когда я уходил из дому с утра и возвращался лишь вечером. Мне доверяли и знали меня неплохо. Конечно, в жизни бывают трудные дни. Я быстро бежал босиком и со всего маха наступил на зазубрины дна разбитой бутылки. Ступня превратилась в месиво, там было много крови, но мать не паниковала и не дала мне испугаться. А вот лет в шесть у меня был брюшной тиф, я тихо умирал. Диагноз был поставлен ложный, меня лечили лошадиными дозами хинина. У меня был бред, ночные кошмары, которые полностью не прошли в течение многих лет. Мама с раннего утра "перехватывала" соседа-доктора Усанова - он пил запойно. Сосед быстро разобрался в моей хвори, изменил лечение, а мама меня выходила, как и моего младшего брата.

Его рождение не планировалось, маме было 35 лет, отцу шёл 39 год, мы с сестрой восприняли это событие с большим скептицизмом. Правда, пока мама была в роддоме, наша с отцом холостяцкая жизнь мне нравилась, остался в памяти вкус и запах консервов шпроты, обеды в столовых и хождение на Ленинскую гору в больницу к маме. Брат родился очень подвижным, энергичным, но в одну из ночей у него поднялась температура, очень высокая, а к утру он не мог даже сидеть - детский паралич - полиомиелит. Врачи того, довоенного времени не могли ему помочь, но мама нашла местного юного учёного, дала ему обещание, что не будет вмешиваться в его опыты с ребёнком. Помню, неподвижного брата окунали в нестерпимо горячую воду с настойкой йода и с ещё разными добавками, делали изнурительные массажи, этот юный врач восстановил ему большинство мышц и, если бы не пришествие немцев в город, он вылечил бы его полностью. Конечно, это история полумифическая, но из брата выросла совсем нестандартная индивидуальность с сочетанием лирической натуры, склонностью к поэзии, с оригинальным мышлением и, в то же время, с сугубо эгоистическим восприятием действительности - последствия страшной болезни, приносящие ему много горьких ситуаций всю жизнь.

А у меня до сих пор со времён детства звучит в ушах мелодия заунывной песни: "Пошла Оля в лес гулять, чтоб цветочков там нарвать..." Эта мелодия часами звучала при изнурительных массажах беспомощного брата. Это воспоминание помогало мне воспринимать не всегда братские отношения, а отчаянная решимость мамы спасти его, проявлялась не только в те далёкие годы.

Мама пользовалась любовью многочисленной родни и, что необыкновенно, разных по наклонностям и характерам людей, попадавших в орбиту её деятельности. В основе её отношения к людям была доброжелательность и готовность помочь, используя свой опыт жизни. В те, довоенные, до лета 1941года времена, мама была цветущей, энергичной женщиной, Я помню её поющей французские шансонетки при глажке белья, вынимающей с пода печи большие поленья пышных и вкуснейших пирогов, когда кухню заполнял аромат родного с детства запаха свежей выпечки.

Но в период, когда Брянск быстро стал прифронтовым городом, отец ушёл в отряд, в лес, а крыша нашего дома была изрешечена пулями немецких юнкерсов, мама настаивала при тревоге на продолжении обеда, где за столом сидели её трое детей. А перед входом немцев в город,

мы его покинули сами, без помощи, эвакуация нас не кос-

нулась. Выбрались из фронтовой зоны, а затем в далёкой Башкирии не пухли от голода, хотя иногда жмых и луковица помогали обмануть голод.

По инициативе мамы сложился наш послевоенный быт, я и брат получили высшее образование, и не было праздника, чтобы в доме не было гостей (приезжали сами, было хорошо) не только родня, но и помнящие доброе отношение люди. Эта женщина прожила долгую и трудную жизнь. Не избежала горького одиночества в старости, прошла через ад онкологических операций и умерла в коридоре Красковской больницы, без близких, ночью. Ей было 81год, диагноз патологоанатома был условный, спорный.

Вернёмся в счастливое моё детство, в страну, где не очень обеспеченные в своей жизни люди, строили и мечтали: "живём мы весело сегодня, а завтра будет веселей!"

Кухня нашей квартиры редко пустовала, у единственного на улице телефона кричала соседка: "Междугородная. Севск, Севск", - кричала, а затем и разговаривала "с душой". Не помню я на отдыхе маму - здесь решались многие проблемы соседей, а домашняя работа сопровождалась весёлой песней: "Ах, хороша эта приманка, ах, хорошо на свете жить! Ах, хорошо и парижанке гордого индуса покорить". Вот когда на кухне было тихо, мы с сестрой (под её руководством) забирались в очень большой резного дерева буфет: там иногда были конфеты, на худой конец - варенье... Сладкого доставалось нам немного, а покупка шоколадки была событием, но так жили почти все. Правда, за стеной дома жили Гитлевичи, люди более обеспеченные, а дети их - капризные. Слышался громкий крик Сёмы: "Хочу булку и писать!" Этого Сёму, нашедшего нас после войны, ставшего уже сиротой, избитым жизнью, трудно было заставить вспомнить этот крик его детства.

В доме было пианино, я - еврейский мальчик, следовательно...Да, в музыкальной школе у меня обнаружили хороший слух, приняли, я ходил в школу, дома долбил этюды Черни, но спасла меня от музыкального образования война, а пианино, по рассказам соседей, вывез немецкий офицер (остальное забрали мародёры из соседних деревень до прихода немцев). Дорога в музыкальную школу по переулку над оврагом имела свою прелесть: здесь можно было встретить Катю, мою соученицу по третьему классу школы, а в нашем классе не только я был влюблённым...

Здесь в гостиной с цветами и пианино стоял и мой собственный шкафик, где хранились ценности: палка, рогатка, цепочки с защепками, арбалет, самодельное оружие и еще много всего. Вот уж что жалко было оставлять при уходе от немцев! В это время была и другая трагедия: в курятнике возле крыльца квартиры жили породистые, белые куры, и мы их кормили. Возглавляла всю стаю одна крупная и очень боевая курица (хотя был и петух). Эта курица к вечеру загоняла всех остальных на насест, а сама ждала отца. Отец приходил с работы, ужинал и выходил курить на крыльцо. Сидел, а на его плечо немедленно садилась курица-вожак. Общались. Бывали случаи, когда эта отчаянная курица с криком взлетала и нападала на соседей, пришедших за водой... И вот 1941год. Мы уходили, отец был в лесу, мать велела мне прирезать кур, жестокость к этому времени не была новостью, но топор жёг мне руки...

А было ещё наивное детство.

Манил к себе таинственный полутёмный чердак, здесь в пыли, жили тени прошлого этого дома, а современность представляла собой пружинный капкан, рассекающий неосторожных крыс. Подполье дома также осваивалось, впоследствии и не для невинных забав: курили там листья яблони, редко мучились от махорки. Конечно, это была игра во взрослых. А взрослые, в виде солдат, располагались на траве перед домом и новой баней, ждали своей очереди и пели: "Эх, махорочка, махорка, породнились мы с тобой, вдаль глядят дозоры зорко, мы готовы в бой..." и ещё: "Если завтра война, если завтра в поход, будь сегодня к походу готов". Степень наивности этих песен я ещё не мог оценить, как и все вокруг. В баню эту ходили мы с отцом, на цементных скамьях стояли жестяные тазы-шайки, было людно. А после мытья отец брал и мне кружечку пива, и я млел от чувства своей взрослости. На нашей кухне стояла швейная машина с ножным приводом "Зингер", отец строчил на ней для нас тапочки-выворотки из мягкой кожи, ходил я с ним и на его работу, на Покровской горе. На эту гору вела центральная улица имени 3?го Интернационала, на горе был Покровский собор, начала 17 века, вид на долину реки Десны и Задеснянские дали. Затем артель отца перевели на другую гору - улицу Ленина. Здесь на её вершине - большой красивый парк с талантливыми скульптурами и довоенный 10-этажный "небоскрёб" ? дом Советов. В этом здании я удостоился первой в жизни награды - мне был вручен (после пионерлагеря), значок "Будь готов к труду и обороне". По этой улице-горе я поднимался и в свой детский сад, а там звучала задушевная, хотя и не очень детская песня воспитательницы: "Приходи вечор, любимый, приголубь и обогрей, пел недаром за рекою, за рекою соловей". Песня перекликалась с пляжем в роще "Соловьи", где белый чистый песок речки Снежки, её ласковые и чистые воды были сказкой наяву.

С отцом отправился я в дом отдыха промкооперации "Злынка" (сейчас местность загублена радиацией Чернобыля). Отец жил отдельно, я - в лагерной группе. Здесь, вечером, читали "Ната Пинкертона", пугали друг друга. Отдыхали, в основном, рабочие и их дети. Шли разговоры с осуждением "гнилой интеллигенции", пели "Катюшу",

"Любимый город может спать спокойно..." Эти бесхитростные песни воспринимались, как родные, отвечали общим настроениям, мечтам и желаниям. Всё это было до эпохи прозрения, и никто не знал ни страшной действительности, ни ещё более лживого и убогого будущего.

Это было время, когда образованность была чужда, как и быт, отличавшийся от общего примитива. Простой люд не видел беды в третировании, да и просто уничтожении людей, носителей многовекового культурного генофонда нации.

Отец в то время выглядел импозантно, был красив, хорошо одет, сохранилось фото 1935 года на отдыхе в Кисловодске, а мама была полностью порабощена семьёй, умела находить в этом удовлетворение, а её протест в значительной мере снижался чувством любви к ней .Это был довоенный счастливый период нашей жизни.

За порогом дома также не было вражды. Вот я направляюсь по ул. Третьего Интернационала в кухню детского питания за едой для младшего брата, а по дороге изучаю витрину "Гастронома", где выставлены малодоступные сладости, напротив кинотеатр "Октябрь", где афиша рекламирует фильмы: "Ошибка инженера Кочина", "Петер". Напеваю: "Ах, ручей, чей ты, чей? - Я от снега и лучей, я бегу, я смеюсь, я сейчас с другим сольюсь..."

Единственный раз с другом зашёл с замиранием сердца в "Кафе". Друзей хватало. Двор был с явным преимуществом еврейской детворы, русской была одна, для нас "взрослая" девушка - авторитет и источник поклонения. В нашем дворе жила семья Гитлевичей с Сёмой, Аней и крикуном Мишей - их ждало сиротство в военное лихолетье, а семья Хаимовых - Боря и Женя (их родня) уже и до войны жили трудно: отец инвалид с нарушениями психики. Боря был заводилой среди детворы двора, меня угнетал его эгоизм, но я ещё не понимал, что это следствие нищеты, а сестра Женя - рыжеволосая и тихая... Уходить от немцев им пришлось без помощи взрослых, но выжили, Борю я нашёл в Брянске (командировка в 1961 году), он был уже главным инженером завода стройматериалов.

Росли без материального достатка и дети в семье Дынкевичей - Юзя и Майя, да и взрослая жизнь не радовала их достатком и удовлетворённостью.

Жил в нашем доме пожилой чудак-еврей Ходос с сыном Исааком, у него мы таскали махорку, а вот в 1941году его изловил патруль, был он без паспорта, но всё же на шпиона не тянул - отпустили, а расправа в те дни была короткой - расстрел на месте. В городе было много провокаторов, людей, ожидавших немцев. Ближайшие наши соседи - приятели мамы Орловские: Ольга Яковлевна - улыбчивый и не избалованный жизнью человек, её муж Пиня, которого мы любили дразнить песней: "Гром ударил, дождь пошёл, Пиня золото нашёл..." Это была песня из единственного кинофильма о еврейской жизни "Искатели счастья". Была в этой семье рыжая круглолицая девочка Римма, к которой трудно было мне сохранить равнодушие, и ещё её угрюмый брат Нёма.

А вот на нашей улице жили и мои русские друзья. Уверенный в себе интеллигентный мальчик Витя Елисеев, увлечённый чтением и коллекционированием; простоватый Витька Борзов, обладатель самодельных арбалетов и инициатор вылазок в таинственный овраг. Был и состоятельный по отношению к нашей голытьбе - Гера. Он владел настоящим самокатом, был прилично одет, в его уютной квартире, помню, слушали сказку "о потерянном времени", а ещё он так аппетитно ел тёртую морковь с сахаром!

Читать я любил, помню свою первую "толстую" книгу "Приключения травки", а позднее географические романы типа "Навстречу гибели" и приобщение к философским изыскам - Рабле "Гаргантюа и Пантагрюэль".

Ну, а во дворе у нас был "штаб", сколоченный из досок, распределены ветви старой яблони для наблюдения за девочками, а в общественный погреб - "погребню" ставили арбузную корку со свечой и отверстиями для рта и глаз - было жутко. Лазили по садам, дрались без злобы, моей заступницей была сестра Дора, которая кулаками и напором укрощала любого. Из игр предпочитали лапту, когда темнело - пряталки.

Навещала наш дом родня. Жизнелюб Арон Цитовский - муж сестры мамы Маруси, играл на пианино бравурные мелодии по слуху, грамоты не знал ни музыкальной, ни общей. Был руководящим работником, в войну - парторгом фабрики, после войны - швейного цеха в Москве, но... получил срок в 18 лет, отсидел, пил бормотуху, угас без радости, в муках. Из Москвы к нам в Брянск приезжал муж и другой сестры мамы, Кати. Он, Яша Свердлов, служил в органах, а в чемодане он привёз пистолет и охотничье ружьё. Считалось, что он будет стрелять в Брянских лесах, но до этого, конечно, не доходило. Девушкой его жена Катя гадала ночью перед зеркалом со свечами. Впала в забытьё, было видение трёх мужчин, исчезающих один за другим. Так у неё было и в жизни - она пережила трёх мужей. Я помню их. Смутно - чахоточного Матоса на даче под Москвой, в Филях - отпаивание его молоком; второго её мужа ? Яшу помню в виде воскового жёлтого трупа - смерть во время войны, а третий - жизнелюб с лёгким характером ? Миша. Миша принял как-то ночью меня с напарником, прибывших с полуострова Мангышлак, тут же организовал ночное застолье. Незадолго до своей смерти он ел на даче у мамы в Малаховке вареники с вишнями, изготовленные Катей. Ел с таким удовольствием и смущением за свой аппетит - это было одно из последних удовольствий в его жизни. На Новый год в гостиной Брянского дома стояли у нас ёлки - большие деревья. Пахло мандаринами.

От своей первой школьной учительницы у меня сохранилось ощущение добра и теплоты. Ходил я в начальные классы по длиннющей Красноармейской улице с множеством садов за одноэтажными домиками. А в одном из них жила родня отца - Оршанские. Здесь я делал остановку на длинном пути из школы. Меир Оршанский, человек с непростым характером, очевидно зажиточный, и его жена Лиза хорошо ко мне относились. Лиза, мать уже выросших детей, поила меня чаем, дарила круглые блестящие коробочки из-под американского сахарина, разрешала копаться в книгах в полутёмной прихожей. Запомнился Киплинг - "Книга джунглей". Лиза - представительница местечковых евреев, обладала и присущим им снобизмом. Мне рассказывали, что на свадьбе моих родителей, после обильного долгого застолья Лиза громко обратилась к мужу: "Меир, уже поздно, пора идти обедать!"

Над детьми Лизы тяготел злой рок. Я не знаю подробностей её жизни, но её дочь Женя уже в послевоенное время жила в Москве, была беременной и сгорела от взрыва керогаза при готовке еды. Сыновья Лизы Соломон и Сима погибли во время войны, причём, Сима сгорел в блиндаже. Я хорошо помню её сына Бориса. Он исчез во время боёв в Германии, был офицером. Но вот в течение многих лет я слушал перед сном, подпольно, как и все, радиостанцию "Свобода" и ведущего ряда её передач Бориса Оршанского. Я писал в адрес "Свободы", ответа не получил, но в 1988году пришёл ответ от еврейской организации (поиск родных) в Нью-Йорке. "Борис Оршанский, рождённый в России в 1920 году, умер в Нью-Йорке в 1988г".

Ну, а Меир Оршанский пережил войну, похоронил жену Лизу и женился на своей племяннице Соне! Крепкий род! Каждому - своё. Были нечастые поездки в посёлок Володарский, к родне. Пришлось ждать поезда на Брянском вокзале минут 10-15, и я начал отчётливо сознавать, что время - фактор переменный, может тянуться безнадёжно долго или проскакивать вмиг. В старом родительском доме мамы многое изменилось, уже не было дедушки и бабушки. Дом сплошь окрашен масляной краской, и сразу он стал чужим. Здесь оставалась жить сестра мамы Маруся со своей семьёй - Цитовские. Большой приёмник - радио с проигрывателем (по тому времени - редкость), достаток во всём, и большая овчарка в охране.

Помню, вечером остались с сестрой Фаней одни в доме, нашли в фарфоровом бочоночке вкусные запечённые фарфелакс, слушали записи на пластинках: "Эх, Андрюша, нам ли быть в печали, не прячь гармонь, играй на все лады..." "Саша, ты помнишь наши встречи в тёмном парке, на берегу..." Довоенная лирика. Тёплое чувство к сестре Фане сохранилось надолго. Апофеоз - свадьба в 1992году её сына в Московской гостинице "Минск". Много добрых надежд и... жестокие разочарования. Я был в посёлке Володарского у Фани и утром солнечного воскресного дня 22 июня 1941года. Чёрная настенная тарелка репродуктора передавала речь В.М. Молотова без больших эмоций, а оценить степень надвигающейся беды мы тогда не могли. Наш проходной двор в Брянске быстро заняли для штабных машин, поставили часовых у ворот. Нам, ребятне, это нравилось.

По вечерам над городом пролетали десятки немецких самолётов в направлении Москвы, но наш город они не бомбили. Потом прилетел всем известный асс - испытатель самолётов Коккинаки. На аэродроме были расстреляны несколько офицеров ПВО города как предатели, не вводившие в действие городскую противовоздушную оборону. Её ввели, несколько зенитных батарей стреляли по немецкой армаде, но не очень эффективно, мы обнаружили один сбитый юнкерс. В ответ на эту стрельбу немцы снижали несколько самолётов и методично уничтожали улицу за улицей. Летали беспрепятственно, низко, выборочно охотились за людьми, отстреливали их. Первые бомбёжки наводили ужас, особенно ночью. При очередном налёте люди бросились в наш глубокий овраг, скатывались с криками с его крутизны в темень. Днём мама шла домой, и у окон нашего дома её сбил с ног ударом руки военный. Я потом видел след пулемётной очереди на месте, где была мама.

Штабные офицеры предложили мне с приятелем проехаться к Десне, купаться. Река рядом, но военная машина с оружием. Мы будем её охранять! На пляже было жарко, много людей. Мы забрались в тень, под машину, а офицеры купались. Внезапно из-за облака вынырнули немецкие самолёты и расстреляли пляж и речку. Убитых было много. Мы уцелели, хотя машину прошила очередь, приехали домой, а моя мама без сознания: ей сказали, что с пляжа никто не ушёл живым, собирают трупы.

Постепенно привыкли к бомбёжкам, сбрасывали зажигательные бомбы с крыш, перестали бегать в земляные траншеи-щели. Были мощные налёты, помню, в погребе собрались разные люди, стены сотрясались, а люди молились на разных языках - вспомнили свои молитвы: русские, татарские, еврейские. Затем был перелом от страхов к фатализму ? что, мол, будет, то будет, но бед войны мы ещё не знали. Уснул у наших ворот мальчик-солдат, часовой. Мы взяли его винтовку, поставили за дверь, и хотели поиграть с ним. Не успели, его разбудил офицер, и быстро приговорили к расстрелу. Фронт был рядом. Мы винились, но спасли мальчишку-солдата наши матери и штабной чин, живший у нас. Взрослели. Отец был призван в местное ополчение, формирующееся из немолодых людей для борьбы в лесах. Армейской выучки у них не было.

Вот эпизод - переброска грузов на лошадях в лес. Запрягают лошадь, а хомут рвёт ей уши, не перевёрнут. Отец умел обращаться с лошадьми, стал старшим. Конечно, из этих людей не родилось знаменитое партизанское движение на Брянщине. Они погибли, часть этих нестроевых взяли в конвойные для эшелонов с грузами, туда попал и отец. Выявление нравственных устоев при опасности произвела эвакуация. В городе она не была организована. Наши соседи Гитлевичи бросили на произвол судьбы детей Хаимовых - своих родичей, исчезла наша родня из посёлка Володарского. Вечером пришёл наш жилец, пожилой офицер. Сказал, что фронта нет и, если за ночь мы не уедем, то погибнем. Он знал, что говорил.

Днём по центральной улице города 3-го Интернационала шли наши войска из-под Смоленска. Солдаты опирались друг на друга, винтовки тащились, на лица смотреть было тяжело - смертельная усталость и безразличие.

Вестей от отца не было, взяли мы несколько буханок хлеба, бидон с топлёным маслом и мёдом, заготовленный мамой, денег было мало,а вещи наши не представляли ценности, добрались до железнодорожной станции. Там стоял товарный состав с обгоревшими вагонами. Влезли на открытую платформу и терпеливо ждали: выбора не было, а ночью горелый состав начал движение.

ЭВАКУАЦИЯ

"Если завтра война, если враг нападёт,

Если тёмная сила нагрянет,

Как один человек, весь советский народ

За свободную Родину встанет!

Мы войны не хотим, но себя защитим,

Оборону крепим мы недаром,

И на вражьей земле мы врага разгромим

Малой кровью, могучим ударом!"

Популярная перед войной песня Д.Покрасса

Справка: просчёты сталинского руководства в его играх при становлении немецкого фашизма, привели к дезорганизаци Советской армии при оценке планов и сроков войны. Командование наших войск было обескровлено за счёт довоенных репрессий, коснувшихся наиболее талантливых генералов и офицеров. В условиях массового отступления крупных соединений войск и их окружения (1941г.), был введен приказ Љ270, объявлявший предателями всех пленных. Уничтожали солдат и офицеров как заградительные отряды НКВД, так и немцы, да, зачастую, и бездарное руководство войсками.

27 миллионов человек погибло (немцев 10 миллионов). Спасли Россию, как и в прошлом, необъятные пространства страны, лютые морозы и, основное, мужество солдат, их ненависть к звериному обличью врага, стойкость и воля всего народа, жившего постоянно в лишениях и боях, осознавшего угрозу очередного порабощения и уничтожения.

Итак, доехали до города Орёл. Вокзал горел, бомбили. Мы решили здесь спрыгнуть с платформы, пробраться в город к брату отца - Мотику. Но тут меня окликнул старик-железнодорожник и указал на дальние фигурки людей на путях, сказал: "это немцы". То был десант. Суматоха позволила нашему горелому составу выскочить из Орла. Добрались до города Моршанск (Тамбовщина). Станция забита беженцами, дети и женщины. Мне уже 11 лет, ночью я бродил по путям, усмотрел длинный состав с платформами под чехлами и с часовыми. Головной вагон не охранялся, на нём были прибиты планки-сигналы, видимо, везли негабаритные грузы и машинист наблюдал эти планки. Ночью я срезал пломбу с дверей этого товарного вагона, он был пуст и, соблюдая тишину, в него погрузились семьи, бывшие рядом с нашей, а так же сестра, беспомощный младенец-брат и мать. Пломбу я вновь прикрутил, а сам влез в окно вагона. Поезд оказался литерным, шёл без остановок дни и ночи. Мы оказались глубоко в тылу. Был установлен строгий порядок в вагоне: тишина, уборная в одном углу, еда общая. Выгрузились также тайно, ночью. Был среди нас разбитной дед - украинец. Он прихватил меня с собой, нашёл эвакопункт на станции и начал кричать о необходимости помощи детям. Выделили большой котёл каши - тащили его на жерди , немного хлеба. Наелись. Нашли кипяток, слегка смыли грязь, женщины пробовали расчесать волосы, кто не смог, срезал колтуны. Пробивались дальше на Восток. Посадка в отходящий эшелон была стихийной, сестра отстала от поезда, ей было 13 лет, её забросили в наш вагон-теплушку на ходу солдаты. Ехали долго, около месяца, прибыли в Башкирию, на сортировочную станцию г. Уфа - Дёму. Здесь всех высаживали и распределяли в районы по деревням.

Уфа была переполнена. Умирал брат Гена, ничего не ел, его поносило, ослаб. Нужны были специалисты-врачи. В Уфе они были, и там же с довоенных времён жили родные, правда, не близкие. Ночью я ходил по путям, болел живот, хотелось есть, но выход нашёл в виде состава районного поезда для Уфы. Забрались под лавки, пришли рабочие, а время военное, но мы всё честно рассказали им, да и видно было. Нас забросали ветошью, ящики с инструментами придвинули, и утренний патруль нас не обнаружил. Приехали в Уфу. Было солнечно. Никаких признаков войны, на лотках у станции дешёвые булки и мороженое Собрали мелочь и купили. Это был рай. Мать нас оставила на вокзале и уехала в город искать по справке родню. Под вечер прибыл грузовик, а в нём родня - четыре семьи сестёр мамы жили в Уфе после эвакуации из Москвы, коммуной. Спаслись!

Трагически сложилась судьба тех евреев, которые остались в городе Брянске. Свирепствовал Хойзингер, замучено, расстреляно 60 тысяч жителей. Были сформированы отряды полицейских и русско-немецких батальонов. Возглавлял полицию Каминский. Узнали мы уже через годы о событиях осени 1941года.

Наступление немецких войск началось 30 сентября по плану "Тайфун" ударом танковой группы Гудериана и второй армии на участке деревни Жуковка. Немцы стремительно продвинулись, охватывая с юга и севера две армии Брянского фронта. Им грозило окружение. Не встречая серьёзное сопротивление, враги захватили 3 октября Орёл.

Был создан стрелковый корпус под командованием

Д.Д. Лелюшенко для задержки немцев и обеспечения отвода войск Брянского фронта. Этот стрелковый корпус развернулся в районе Мценска, вступил в бой с моторизированной и танковой группировками немцев. Войска Брянского фронта отошли, а Гудериан впоследствии вспоминал: "2 октября - у Мценска, северо-восточнее г. Орла развернулись ожесточённые бои... В бой было брошено большое количество русских танков Т-34, причинивших большие потери нашим танкам. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось отложить".

Однако Брянский фронт оказался рассеянным. Его войска отходили на восток. Наблюдалась неразбериха, большие бреши в линии фронта. Партизанское движение на Брянщине по-настоящему развернулось лишь с приходом отрядов Ковпака. Массив древнего Брянского леса, где на лесных дальних хуторах не очень скоро услышали о советской власти, как и о нашествии немцев, начинался от границ Смоленщины. Шли рядом Клетнянские, Жуковские, Дятьковские леса. Партизанский край 260 х 50км., действовал 101 отряд, Сещенская подпольная группа подорвала 20 немецких самолётов. Немцев изгнали из Брянской области в конце сентября 1943года.

В 1961году, спустя 20 лет, я был в Брянске. От бывшего посёлка Володарского ничего не осталось, появились неказистые коробки панельных страшненьких строений, но железнодорожный узел Брянск-1, конечно, функционировал. В то время в городе жило более 250 тысяч жителей, появились новые районы города. Еврейское население города сократилось с 10% до 1%, а в 1941-1942гг. здесь было истреблено 10 тысяч евреев.

Как это ни печально, сейчас Брянская область - прокоммунистическая (в Сталинском понимании) и зажиточней не стала.

Итак, эвакуация в Уфу, начались долгие годы военного лихолетья. На первых порах не было ни жилья, ни прописки, приютила москвичка, сестра мамы Шура (Слава). У неё красивая дочь, сын - фронтовик и ещё мальчик с носом-кнопкой. Шура много работала, была мастером с большой практикой. Квартира в красивом центре, рядом кинотеатр "Октябрь" и модная доступная жвачка Сен-Сен. Но это короткий эпизод. Родни было много, решено было жить коммуной и выжить! Сняли большую 20-метровую комнату за городом, вернее, в пригороде с названием "Старая Уфа". Коротенькая улица имени Пирогова заросла травой, деревянные дореволюционные дома и дворы с сараями, флигелями. Здесь не властвовал и закон прописки, а местный участковый был большой любитель спиртного и внимания женщин.

Хозяйка дома - не избалованная городским бытом, терпимо относилась к нашествию беженцев, у неё хватало забот со скотиной (корова, бараны), доход от сдачи комнаты её устраивал. В комнате соорудили дощатые полати - спали вповалку, а так же на полу. Как-то в морозный вечер я задержался, пришёл ночью, спать было негде, втиснулся под стол... Мать вставала рано, топила печь, готовила нехитрую еду, кормились все и разбредались на заработки. Было трудно, но никто не опухал от голода. Тяжёлый быт не вызывал раздоров, ругани. Молодая девочка Муся ещё на полатях начинала петь еврейскую песенку: "Бо мир бис ду шейн...", иногда вторил ей муж сестры мамы Кати, Яша Свердлов. Он любил петь, но песни из репертуара хора Пятницкого: "Служил я у пана, у пана..."

Жили вместе большие семьи родни мамы: сестры Маруси, сестры Шуры, Катя с мужем. В этом же доме, отдельно жила бывшая хозяйка всего двора - дама со следами былого величия. Её промыслом был привод мужчин - военных, не столько даже для заработка, сколько для поддержания тонуса жизни. Очередную "жертву" она сняла на железнодорожном вокзале Уфы, до которого было больше 3 километров ходьбы и ещё долгий путь на трамвае. Гостя она направила в дом, а сама пошла за подпольной водкой.

Гость спутал двери и попал в шумную компанию моей родни. Разговорились, он оказался из Брянска, и это событие всех взволновало - начались расспросы. Оказалось, что он возглавляет команду, сопровождающую грузы литерного поезда, а в Уфе - вынужденный простой. Узнав нашу фамилию и посмотрев альбом с семейными фотографиями, гость поспешно удалился, не дождавшись своей дамы, притащившей его в эту глухомань. Часа через три раздался стук в дверь, и на её пороге стоял мой отец. Он не был подготовлен, тёр глаза, тётки рыдали, мы были оглушены. Мы считали, что отец погиб в лесах Брянска, а он попал в конвойную команду и сопровождал поезд. Найти нас было невозможно, мы ещё не были прописаны, а в разгар войны и общего бегства - поиски вообще бесполезны. Отец думал, что мы у немцев и погибли, а тут - мы и ещё почти вся родня. Вероятность такого совпадения ничтожна, но есть Его воля.

Жизнь шла, семьи постепенно перебирались с полатей в другие дома, ликвидировалась нездоровая скученность, налаживалась, хоть и бедная, но более достойная жизнь. Я пошёл в татарскую школу. Зимой, в морозы, а в 1941году они достигали -50 - 55 градусов С. Я шёл вдоль берега реки Белой, по тёмной тропе в глубоком снегу. Утром безлюдно, запомнился лишь скачущий без всадника конь у входа в береговые пещеры (протяжённые и плохо исследованные). Учили на русском языке, но с акцентом, зато на большой перемене втаскивали в коридор школы большой казан (котёл) с гречневой кашей-размазнёй. Это было блаженство. Потом я перешёл в русскую школу на крутой горе - улица Максима Горького. Здесь на горе была баня с парилкой - нечастое наше блаженство. Местные ребята в классе сочувствовали приезжим, носили жмых, а мы его грызли на уроках как сладость - замечаний не было. Все жили трудно, но в Башкирии - богатом крае, где хватало своего хлеба, мёда, масла, овощей, люди не мёрли от голода, как в Средней Азии.

Нам дали делянки земли, все растили картошку, помидоры. На рынке, помню, ведро очисток картошки стоило 40 рублей, а билет в кино - копейки. Мама умела готовить из ничего, но вкусно. Остались в памяти фрагменты той жизни: участковый, упившийся своей властью - а мы жили без прописки; слякотный день, но ноги сухие, им уютно в сапогах, сшитых отцом; во дворе дома - битва с бараном, защита от него - трещащая доска; трудно попасть в единственный дворовый сортир (Арончик, муж Маруси, любил сидеть 30- 50 минут - без забот). Вечером, в погоду, сидели на скамейке, на нашей деревенской улице, общались с местными. Два моих двоюродных брата Марик и Лёва были в моём подчинении, но были и соседи, играли в пряталки.

Пришёл ко мне домой мой одноклассник из г. Рыбинска. Простодушная веснушчатая личность, а мама накормила нас щами, и был хлеб! Жили мы недалеко от реки Белой, путь к ней - мимо очень уютной церкви. Как-то утром затемно ушёл я на рыбалку с соседом Филиппом - тихим мужчиной с нарушенной психикой. Мы долго добирались до дальней излучины реки, взошли на длиннейшую плеть из брёвен плота на реке. Появилось солнце, разобрали снасти, и под теплом солнечных лучей я заснул и соскользнул с мокрого бревна под плот. Течение было сильное, голова тыкалась о брёвна. Много ниже по течению в плоте было окно, и мой напарник проявил смекалку и прыть, доступную не всякому нормальному, вытащил меня через это окно на плот и откачал.

Хуже было зимой. В 1941году зима была лютой. Отец одевал своё осеннее пальто и бежал 2 - 2,5 км. до места работы. Его, как нестроевого (белый билет, сердце) направили работать в артель, шьющую обувь и кожаные изделия для армии. Позже, когда появился овчинный полушубок и валенки, я полюбил сухие, трескучие башкирские морозы, посвисты метели.

Старшая сестра мамы Катя нашла работу продавца в хлебном отделе магазина. Мы все заимели возможность упростить отоваривание продовольственных карточек. Похоронили мужа Кати. Другая сестра мамы Шура сумела добиться разрешение на открытие парикмахерской, работала там по 10 и более часов, но зарабатывала. Её муж, профессиональный авантюрист и картёжник, Яша, занялся коммерцией - водка, лысьевская эмалированная посуда и другое. Жизнь не ценил - было военное время. Его дочь Муся - красавица и певунья принимала ухаживания молодого сотрудника НКВД. Страховка Яши...

Старший сын в этой семье Аркадий закончил артиллерийское училище, прошёл все фронты в Германии, был гвардейцем, офицером и по виду, и по сути, но после победы над Японией он и группа его товарищей-офицеров были зарезаны японцами в момент, когда они расслабились. Дочь Муся нашла пристанище в старости в Израиле с племянницей в квартире, за которую платить им трудно.

Совершилось угасание рода Малковых, как и рода Цитовских - моих двоюродных братьев. Младший брат в семье Малковых, Марк, курносый мальчик, которого встретил я, приехав в Уфу. Он вырос смышлёным юношей с явно выраженными музыкальными способностями, но не смог преодолеть влияние своей семьи, её уклада, её системы ценностей в жизни.

Я познакомился с бытом этой семьи, живя в ней после войны, и коснусь его позже. Он женился на еврейке из рода, сохранившего генотип бухарского еврейства. Иконописный лик и изящество. Но примитив потребностей мужа разрушил семью, а их дочь, сохранившая генотип, не нашла семейного счастья. Жаль. Марк не прожил долгой жизни: не было духовного роста, стремления выразить себя, развить своё творческое Я, к сожалению, этот тяжкий грех присущ слишком многим! Приоритет сиюминутных материальных выгод, второстепенных удовольствий заполнил все годы недолгой жизни, а в условиях "диктатуры пролетариата" проявляли свою индивидуальность лишь те евреи, кто получил в семье как эстафету тягу к культуре, знаниям, искусству в противовес многовековым навыкам приспособленчества нищей жизни гетто и местечек.

Перед всеми моими братьями стояла задача создания первого поколения образованных людей и, в лучшем случае, интеллигентных личностей и семей. Большинство сравнительно легко одолело барьер технического образования - начало пути.

Не задалась жизнь в семье, недалеко ушедшей от ценностей местечка, второго моего двоюродного брата - сына Маруси и Арона Цитовских. Да, Арон сумел обеспечить достаток в семье, за "цеховую" инициативу был репрессирован и провёл многие годы в лагерях, а Маруся была неплохой хозяйкой. Её сын Лев, прожив благополучную в смысле быта, правда, короткую жизнь, вряд ли сознавал себя удовлетворённым.

Но в 1941году при распаде нашей коммуны в Старой Уфе, я жил рядом с Марусей и её семьёй на длиннющей улице им. Сталина, соединяющей старый город с центром. Умирал сын Маруси - маленький брат Льва, красавец с умнейшими глазами - менингит... Здесь, на этой улице, моя семья получила официальную прописку, а я, за помощь пожилой интеллигентке, был одарён толстым томом из собрания сочинений Чарльза Дарвина "Жизнь червей"! Конечно, я его не читал, но факт первой благодарности принёс радость, а было мне 12 лет.

В центре города Уфы на коротенькой и тихой улице "Героев Седовцев" стоит трёхэтажный дом, в то время его отдали эвакуированным и беженцам. Поставили фанерные перегородки и в закутках жили многие семьи. Жили без лишних ссор и склок - война учила сурово. В этот дом поселили и нашу семью с помощью Арона Цитовского. Арон не имел образования, плохо писал и читал, но обладал хваткой, энергией, получил опыт хозяйственной деятельности ещё в довоенном посёлке Володарского, а в Уфе стал парторгом швейного цеха, помогал, чем мог, родне - человеком был открытым, отзывчивым, жизнерадостным. Впоследствии сломал его тюремный лагерь.

В нашем фанерном отсеке зажили мы неплохо. Отец поставил швейную машину, после работы до глубокой ночи шил на ней сапоги. В мою обязанность входила доставка ему горячего обеда в чугунке на работу. Транспорт - коньки на верёвках и проволока - захват за борт попутной машины. Он был рабочим-закройщиком обувной артели на улице им. Цурюпы. Надомно мама раскрашивала по трафарету платки - работу давал швейный цех Арона. Мама готовила еду на электроплитке, реже - на керосинке, из чего угодно. Помню, лепёшки со сложным составом, содержимое которого лучше было не выявлять, но съедобные.

Мне купили большую овчинную шубу. От неё очень сильно и не очень приятно пахло, но было тепло. Учился я в центральной Љ11 школе города, имевшей старые привилегии. Над моей шубой хихикали, но война быстро учила всех. Школа была мужской, в классе были и местные мальчики из достаточно обеспеченных семей, но помню и других, детдомовца-малыша с вечной еврейской терпеливой улыбкой и паренька в чистой рубахе, по вороту которой ползёт вошь, а он с красными ушами, не смеет её убрать. Но антагонизма, проявлений шовинизма, атаманства - не помню. Был протест очень шумный, общий против указания коротко стричь волосы. Был и общий поход в дом учительницы - пилили и рубили ей дрова. Были дружественные приглашения в дома местных старожилов с приличным бытом. Одноклассник Феликс Симкин, с ним я встречался, будучи специалистом, через 15 лет. Отец - адвокат, хорошо обставленная квартира, интеллигентная семья, а ввела меня в шок сковорода с хорошо прожаренной мелкими кубиками картошкой!

Были и друзья, были "показательные" потасовки перед окнами женской школы. Собирали старые батареи отопления на металлолом. Особо дружественные чувства были с Ададуровым, его семья - потомственные жители Уфы с положением и связями, высокий уровень жизни, налаженный красивый быт, хорошая библиотека, увлечение охотой, театром, спортом. Кадры из недоступной мне жизни.

Здесь же, в центре города, была Республиканская библиотека - моё пристанище. С луковицей в кармане я просиживал в читальном зале долгие часы, помимо классики здесь были прочитаны и занятные детективы того времени, но это эпизоды. В нашей школе в своё время учился и Саша Матросов, герой войны, закрывший амбразуру немецкого дота своим телом. Это вызывало раздумья. Правда, когда в школьном коридоре вывесили лозунг: "Будем как Саша Матросов", то многие ученики пришли с ножами в валенках, как ходил и Саша, это было престижно. Конечно, понимали, что ожесточение кровавого боя - это другое...

Был я дружен с Мишей Уникелем и его семьёй ряд лет в Уфе и после войны. Но в то время Миша поражал моё воображение своей "приспособленностью к жизни". Он заворачивал обычную проволоку в спираль и шёл на рынок продавать её как нихромовую спираль для электроплиток. Дефицит - большинство пользовались электроплитками. Искусство использования изношенной спирали помню до сих пор. Мишина "изобретательность" со временем привела его в тюрьму (спустя много лет) и к ранней смерти.

В нашем доме плитки жгли почти все. Ночью был пожар и паника на всех этажах - дом был сильно перенаселён. Здесь, в этом доме, я столкнулся и с первым в моей жизни противостоянием иудаизма и ислама. Дворовой парень - татарин, высказался по поводу евреев со злобой, очевидно, многие годы культивируемой в его среде, и избил моего соседа по дому - еврея, без навыков к мордобою. Мы оба были подавлены его яростной злобой, а эффективный отпор не состоялся... Генетическое смирение?

До этого при жизни в старой Уфе господствовал более идеалистический дух, антисемитизм не проявлялся, публика была, в основном, русская, сельская. У оврага стояла убогая мазанка, далее начинался город с улицы Сталина. При мазанке - огородишко, и мой конопатый приятель таскал мне помидоры. На пригорке небольшая деревянная церковь, служба в ней по праздникам была очень чистой, торжественной - помню Вербное воскресенье... Напротив церкви жила семья сестры отца - Берты Вайнштейн. Её муж - дюжий еврей, скрытый сионист, хороший столяр, ушёл на фронт, прошёл ад Сталинграда, был тяжело ранен, но остался жив. Говорил, что наряду с грязью и ужасами окопной жизни на первом месте по страданиям был - антисемитизм своих же однополчан...

Ну, а на улице Седовцев, в доме эвакуированных, наша детская романтика выливалась в сражения на деревянных мечах под берущую за душу 7-ю симфонию Шостаковича. Планки на мечи свинчивали с парадных дверей дома. Были и очень редкие встречи-праздники с хорошим искусством. В кинотеатре "Октябрь", наряду с очень малоправдоподобными киносборниками, музыкальными комедиями, типа: "Сосиски с капустой я очень люблю, но Гитлер пришёл, и сосисок уж нет, обедать приходится только во сне..." были редко и фильмы-потрясения, например "Тётка Чарлея", "Серенада Солнечной долины", "Джорж из Динки-джаза". Впечатлений хватало на многие месяцы. Мелодии пелись и снабжались словами, не очень цензурными... За основу была взята мелодия "Чаттануга Чучу" из фильма "Серенада Солнечной долины" в блестящем исполнении оркестра под руководством тромбониста Глена Миллера. Фильм выдвигался на премию "Оскар" по трём номинациям в 1941году, ну, а к нам он попал намного позднее, вместе с другими трофейными картинами. Пел эту мелодию нам после войны, и очень неплохо, мой двоюродный брат Марк Малков, как и серенаду луне.

Доступны по цене были и билеты в театры, а в Уфе был и остался замечательный балет - особая врождённая танцевальная пластика, темперамент на национальной основе. Целая плеяда солистов международного признания (Нуриев и др.), подкупала своеобразность башкирской музыки - "Журавлиная песнь".

К сложным душевным состояниям привело моё путешествие с жестяным ведром к родственникам отца на другой конец города, а ведро было не пустым... С этой же полосой событий не забыть и отчаянный крик мамы: "Лейф Юдл", что я и выполнил.

В Уфе издавна жила семья Гуревичей - Миша, его жена Рохэлэ (Лиза), на фронте был их сын Исаак. Мы именно на эту семью ориентировались, стремясь в Уфу. Самая младшая сестра мамы Катя поселилась в доме Гуревичей, а Лиза была сестрой мужа Кати - Лёвы Миркина. Лёва был комиссаром, воевал, а Катя родила (под 30лет), и чтобы прокормиться, пекла пирожки из ржаной муки с калиной, сама продавала их на рынке. Ребёнок был трудный, наследственное нарушение психики. Катя всю себя посвятила этому ребёнку - Рае и вернувшемуся с фронта мужу, Лёве. Он получил ранение - увечье лица и полную инвалидность. Его фронтовые заслуги не спешили оценить, и свою послевоенную жизнь семья прожила в коммунальном раю, где тюремного типа коридор давал выход на единственную кухню и туалет из десятков комнатушек-ящиков. В комнате - кровать, узкий диван и стол занимали всю её площадь, а люди протискивались между ними. У Льва к тому же прооперирован кишечник с открытым выходом-анусом. Катя всё вынесла, и не было жалоб ни на антисанитарные условия жизни с таким больным, ни на каждодневные страдания физические и моральные. Под старость условия жизни улучшились, появилась квартира, но возникла проблема с приёмным сыном дочери Раи - чужим и злым человеком. Встретила Катя смерть в одиночестве, в своей квартире с собакой, бультерьером, терзавшим её тело.

Ну, а наша Уфимская военная жизнь кончалась. Победа! На улицах люди радовались, но при этом отлавливали милиционеров и били их. Наш дом гудел и вибрировал. По улице рыли траншею пленные немцы, мы бросали им луковицу и наблюдали свалку из-за неё. Цинга...

В моей жизни произошло событие. Из военной диагонали мне сшили брюки и китель - первый костюм в жизни. Наступил новый период жизни, связанный с отъездом из Уфы. В этот город судьба меня ещё не раз приведёт, и он мне не был враждебен никогда... Наступили послевоенные времена. Обещанные Сталиным "пироги и пышки" не спешили появиться, не было видно и других плодов победы.

По настоянию мамы наша семья не вернулась в Брянск, где мы жили до войны, хотя жильё наше уцелело. Решено было жить ближе к сёстрам и братьям мамы - в большинстве своём - москвичам. Обосновались не сразу - я, брат и сестра были распределены среди москвичей, живших далеко не в просторных квартирах, но почти год мы стесняли их. Для меня это было "хождение в люди". Один, без своей семьи, я потерял свою беспечность и учился анализировать события и обстоятельства.

Сначала я попал в единственную комнатушку сестры мамы Маруси. Арон, Маруся и их сын Лёва жили в комнате одинокой женщины, перегороженной на две части- два закутка. Дом старинный, каменный, на I Мещанской улице, в глубине неуютного двора. Быт и нравы Мещанки ? по рассказам Гиляровского. Но здесь же был и нарядный проспект Мира. В квартиру вела убогая каменная лестница, скрежетал на повороте трамвай, остановка его у этого дома. Станции метро ещё не было, как не было и Олимпийского дворца на месте изъеденных временем домишек. Освоение московской жизни началось этой семьёй после окончания войны и переезда из Уфы. Маруся и Арон сражались за достойный вид жилья, всё красилось, драпировалось, но ветхость была неистребима.

Арон, как и в Уфе, устроился на руководящую работу в швейную артель, Маруся гордилась своим дореволюционным партстажем, растила сына, быт был налажен. Разрушил его арест и долгое заключение Арона (цеховая самодеятельность), а также - тяжёлая болезнь Маруси - рак. Тяжело умирал и Арон. Рано умер сын Лёва. Остался добротный мрамор памятника на Малаховском кладбище и ещё семья дочериЛевы - Гали, но это - другой мир.

Затем меня переселили в коммунальную квартиру сестры мамы Шуры, на Красной Пресне в Москве, Курбатовский переулок. Здесь жизнь была другой - на смену гнетущему ветхому быту Мещанской, пришла бурная расхристанная жизнь Пресни.

Маленькая энергичная Шура продолжала много работать, как и всю жизнь, зарабатывала, но жизни не видела, и своей доли в ней не имела. Только числился в семье её муж Яша, аферист по натуре, заправила картёжных притонов на Тишинском рынке. Дом в Курбатовском переулке, как и все в районе, был примитивным, насыщен коммунальными квартирами - здесь жила рабочая Пресня. Моему брату Марику выдавались "на прокорм" 10 рублей, хватало на еду и папиросы. Нравы были простые, и заглянувшая в окно (1 этаж) девчонка предложила свои услуги, но я, воспитанный целомудрием мужской школы Уфы, устоял, сохранил свою девственность, в чём не последнюю роль сыграла вульгарность происходящего.

Пошёл в близлежащую школу, но здесь у меня сложилось всё плохо. К концу учебной четверти по всем без исключения предметам у меня были плохие отметки - двойки. Я не воспринимал ни школу, ни чуждый мне быт. Отец Марика в один из редких своих выигрышных дней, преисполненный благодушием, заметил своего сына и меня и свёз нас в коммерческие бани. Был отдельный номер для Яши (отца), банщики, массажисты, обильная еда и выпивка, а для нас радость - бассейн. Сандуновские знаменитые бани были малодоступны по ценам, да и выигрыши, очевидно, были нечасты у Яши, а была забубенная жизнь на сугубо эгоистической основе и одиночество в жизни и смерти.

Рано умер и его сын Марик, также не сумевший найти себя в жизни, а дочь Муся в этот послевоенный год выходила замуж. Была свадьба в тесной квартирке, весёлая, с надеждами. Надежды сбылись нескоро. Муж Муси - основательный человек инженер с ЗИЛа с машиной, но долго жили в комнатке коммуналки, лишь спустя много лет сменили её и комнату старшей сестры мамы - Кати, одинокой к тому времени - на отдельную квартиру, не в центре, конечно, на Коровинском шоссе. Долго обустраивались, а вскоре после достижения пика благополучия - облицовки туалета плиткой от пола до потолка, лимит жизни мужа Муси - Анатолия вышел - он умер. В разговоре с ним я понял, что он страдал от духовной неполноценности своего бытия, пытался, как мог, утешиться.

Но, наконец, воссоединилась наша семья, мы поселились в посёлке Малаховка, до Москвы 27 км. электричкой.

МАЛАХОВКА

Это - желанье, томленье

Страсти изнеможенье,

Шелест и шорох листов,

Ветра прикосновение,

Это ? в зеленом сплетенье Тоненький хор голосов

ПОЛЬ ВЕРЛЕН

"Верю: это ты ко мне посылаешь -

чуткие души,

светлые дни удачи.

Верю: глаза людей,

что ко мне добры,

лучатся твоей

любовью горячей"

Максимович

Посёлок знаменит своей историей, это одно из престижных дачных мест Подмосковья. Наш дом был в начале улицы Петропавловской - по имени церкви, сейчас улицы Советской, до сих пор не потерявшей своей прелести: тихой в зелени, почти без транспортных шумов. Рядом парк, в котором был знаменитый театр. Двор, где мы поселились в бывшей кухне с отдельным (чёрным) входом, был до революции шикарной дачей с флигелем для прислуги, обширным участком. Дача была красива, уже в наше время местная газета публиковала её прежние снимки. Строил дачу чиновник высокого ранга Казанской железной дороги, отборный лес для сруба везли из Сибири, и до сих пор брёвна дома насыщены смолой лиственницы. Фасад дома компануется из симметричных сдвоенных окон, а его центр занимала просторная открытая терраса, перекрытие которой венчалось подзорной трубой и поддерживалось резными конструкциями. Две симметричные широкие лестницы вели к террасе и парадному входу в зал и в спальни.

Местная газета "Малаховский вестник", восстановленный с 1913 года еженедельник, характерный интеллигентностью и уровнем культуры своих публикаций, недоступным для более солидных современных газет. Из материалов этой газеты явствует, что по улице Петропавловской (Советской) были проложены рельсы (дорога грунтовая со щебнем), ходил по ним вагончик конки от станционной платформы. Вдоль широкой улицы стояли дачи, окрашенные в светлые тона, ели и сосны (остатки бора), много зелени, сирени, акаций, барбариса. Рядом с нашей дачей в доме Љ1 был фонтан, и за стеклом цвёл зимний сад. Впоследствии в этом строении был детский дом, здание упрощено, затем жили семьи учителей, сейчас коттеджи нуворишей.

Невдалеке - лёгонькая церковь Петра и Павла, она пережила период пребывания в ней швейного заведения, стала снова действующей церковью, одела небольшую колоколенку. На параллельной близлежащей улице им. Тургенева с 1919 по 1940гг располагалась детская колония имени III Интернационала. Более 50 сирот-беспризорников, помнящих погромы, выдранные бороды, вспоротые животы, насилия. Это были еврейские дети. Еврейская колония существовала на самоокупаемости - дети учились и работали на своём огороде, скотном дворе, в мастерских: слесарной, столярной, часовой. Было трудно, но не голодно. Сюда свозили детей из разных краёв страны, многие из них знали лишь язык идиш. На литературные вечера приезжал Лев Кассиль, а двери ГОСЕТа (еврейского театра в Москве) были всегда открыты для воспитанников. Здесь шахматы были культом, но была и футбольная команда, играли в волейбол, баскетбол. Здесь был учителем рисования Марк Шагал!

Вот что писал Шагал в книге "Моя жизнь" о детях Малаховской колонии: "Я полюбил их. Как жадно они рисовали. Один мальчуган самозабвенно творил без передышки: рисовал, сочинял стихи, музыку. Другой выстраивал свои работы обдуманно, спокойно, как инженер. Некоторые увлекались абстрактным искусством, приближаясь к Чимабуэ и витражам старинных соборов".

Шагал и сам жил тогда в посёлке Малаховка, в покинутой деревянной усадьбе у него была комната в мансарде с узкой железной кроватью. Он обивал пороги Наркомпроса, пытаясь получить свои деньги за панно, написанное им для Еврейского камерного театра. Это длилось 2 года, его подкармливала соседка. Шагал писал: "Ни царской, ни Советской России я не нужен. Меня не понимают, я здесь чужой. Последние 5 лет жгут мою душу". Это было написано М. Шагалом в 1922году, перед отъездом в Париж. Он прожил в Малаховке 2 года.

А летом 1915 года В. Маяковский вёл в Малаховке жёсткое наступление на сестёр Эльзу и Лилю, использовав при этом технику - велосипед и земляничные чистые сосновые поляны. Сохранилось воспоминание Лили Брик о чтении поэмы Маяковского "Облако в штанах" для сестёр в Петербурге. Лиля Брик много значила для Маяковского, и их союз троих (с мужем Осипом Брик) был долог. Лиля была значимой личностью (1886 - 1972), после смерти поэта и его забвения она пишет письмо И.В. Сталину, а в результате, поэт и его творчество заняли место по оценке Сталина: "Маяковский был и остаётся лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи". Лиля прожила свою бурную жизнь до 86 лет, а убила себя большой дозой снотворного. Её сестра, Эльза, по мужу Триоле, позже жена Луи Арагона, стала талантливым прозаиком, её романы были для меня откровением в юности.

Ну, а первые артистические шаги на сцене Фаины Георгиевны Раневской состоялись уже в знаменитом Малаховском летнем театре. В своих воспоминаниях она пишет:

"Шёл 1916год, тяжёлое время переживал тогда российский театр. Театр в Малаховке, где играли во время летних вакансий ведущие артисты Москвы и Петрограда, был одним из очагов, где в короткие месяцы летнего сезона теплилась творческая жизнь и создавалось подлинно реалистическое искусство.

1915год дачный театр в Малаховке, где играли великие артисты Ольга Садовская, Илларион Певцов, на спектакле которого я упала в обморок. Меня устроила в театр балерина Екатерина Васильевна Гельцер. Она вводила меня в литературный салон. Помню Осипа Мандельштама, он вошёл элегантный, в котелке и, как гимназист, кушал пирожные, целую тарелку. Поклонился и ушёл, предоставив заплатить за него Е.В. Гельцер, с которой не был знаком... Уходил, торжественно подняв голову и задрав маленький нос.

Помню Веру Холодную. Она была сказочно красива, и глаза невероятного бирюзового цвета..."

И вот, спустя 50 лет, в дневнике "Судьба-шлюха" Раневская пишет: "Как унизительна моя жизнь. Какая тоска... Живу в грязном дворе, грохот от ящиков, грязь. Некому помочь. В 1973году перестала играть, мне 75лет. Старая харя не стала моей трагедией - в 22года я уже гримировалась старухой, и привыкла, и полюбила старух в моих ролях. Жизнь прошла и не поклонилась, как злая соседка. Театр катится в пропасть по коммерческим рельсам. Торговля душой, как пуговицами... Старость приходит тогда, когда оживают воспоминания.

Вчера была Лиля Брик, принесла "Избранное" Маяковского и его любительскую фотографию. На груди носит цепочку с обручальным кольцом Маяковского, на пальцах бриллианты".

Елена Николаевна Гоголева писала: "...В Малаховке была особая публика. Приехать с неподготовленным спектаклем туда было нельзя". На Малаховской сцене шли лучшие спектакли Художественного театра, театра Кроша, оперетты, театра "Летучая мышь", но, в основном, спектакли Малого театра. Творческую атмосферу Малаховского театра создавали такие мастера, как М.М. Блюменталь-Тамарина, П.М. и О.О. Садовские, С.А. Головин, М.М. Тарханов, М.Г. Савина, В.Н. Пашенная, А. А. Яблочкина, А.Г. Коонен, М.М. Петипа. Здесь танцевала Е.В. Гельцер, пели Шаляпин, Собинов, Нежданова.

Пел здесь и А.Н. Вертинский, веселил зрителей В.Я. Хенкин. Мария Владимировна Миронова вспоминает: "На лето в посёлок съезжалось самое интеллектуальное общество, но привлекали людей не только сосны и песок. Наверное, не осталось никого, кто бы помнил, что летом центр духовной и культурной жизни перемещался из Москвы в Малаховку. Деревянным театр сохранился, но стоит в запустении..." М.В. Миронова очевидно права - забвение наступает совместно с общей потерей Россией своих культурных ценностей, но о театре ещё помнят жители Малаховки, её небольшая интеллектуальная община.

Воспитывал нас, школьников на этой культурной основе преподаватель истории Владимир Алексеевич Протоклитов. Свою работу о Малаховке он передал старинной и любимой в посёлке библиотеке. Его ученица, моя соклассница Лидия Логинова, своими публикациями, лекциями воссоздала в 90-х годах прошлого века этот мир, а еженедельник "Малаховский вестник" знакомил современников со славной историей посёлка. Сад и театр берегли, хотя надобность в них у современников не наблюдалась. Нувориши строили свои уродливые и постоянно пустующие дома-особняки, бедный люд - выживал.

На здании театра с заколоченными дверями привинтили мемориальную доску с упоминанием его славы. Собралось несколько десятков жителей, доску освятил местный батюшка церкви Петра и Павла. Но театр был обречён. Администрация посёлка под постоянным контролем энтузиастов не давала возможности захватить территорию парка, как были "приватизированы" все лесные богатства посёлка. Надолго ли?

Театр сожгли в 2000 году, остались руины и невнятные пожелания о его восстановлении. Для кого? Конечно, не только театр определял культурный уровень в Малаховке. Здесь жили писатели, художники, да и просто интеллигентные люди без широкой известности, но оставившие по себе добрую память всем образом своей жизни и стремлениями.

Это, прежде всего, писатель Н.Д. Телешов и врач М.Г. Леоненко - постоянные жители Малаховки. Николай Дмитриевич Телешов в своих "Записках писателя" отмечает, что у него на даче в Малаховке жили и работали И.Бунин и Л.Андреев (У Бунина была своя комната), бывал М.Горький, жил Ф. Шаляпин с семьёй. В 1920г. Шаляпин давал здесь в театре концерт, зал был переполнен, несмотря на очень высокую, "шаляпинскую" цену билетов. Бывали В.В. Лужский из Художественного, Сумбатов-Южин из Малого, С.И. Мигай (баритон) из Большого театра.

Жили в Махаловке художники Суриков, Кончаловский, купался в местном озере С.Есенин, здесь же жили Илья Ильф (он писал: "шеренги сосен и воздух, пропитанный смолой...") и Владимир Григорьевич Чертков (близкий Л. Н. Толстому), причём, он раздавал брошюры свои и Льва Николаевича на религиозные темы.

Николай Дмитриевич Телешов был давним другом семьи Михаила Самойловича Леоненко, земского врача, создателя местной Красковской больницы, заслуженно пользующейся колоссальным авторитетом, одной из лучших в Подмосковье до сего времени. В 1898 году была открыта больница, и уже через 10 лет службы в ней Михаил Самойлович получил адрес от местного дворянства, медиков, учителей, лаборантов, священников: "Земские врачи - одни из немногих подвижников на русской земле... Не только медицинская помощь, но всё, что нужно для улучшения жизни крестьянства, находит в Вас отклик и инициативу. Укажем лишь на только что осуществившуюся великую Вашу мечту - загородную гимназию". И действительно, два дома, построенные для него обществом, Михаил Самойлович отдал под первую в России сельскую Малаховскую гимназию для совместного обучения мальчиков и девочек, он же возглавил "Общество содействия устроению гимназий". А вот земельный надел под гимназию дал из своих владений Н.Д. Телешов, он же поднял людей искусства на участие в благотворительных концертах в пользу гимназии. Помогала и железная дорога - возила бесплатно грузы на стройку, а расписание поездов согласовывала с началом и концом занятий. Жена Телешова, художница, подарила наглядные пособия, был подарен и рояль.

Гимназию открыли в 1908году, она процветает по настоящее время, как и больница. Правда, в школе-гимназии сейчас есть барельефный портрет Н.Д. Телешова, а упоминаний о М. С. Леоненко нет, как нет и его могилы, разрушенной в посёлке Красково под застройку домов в 60-х годах. Традиции интеллигенции, духовного родства не приняты современниками - полуграмотными обывателями.

Сын Михаила Самойловича - Пётр Михайлович продолжил дело отца, родился в Малаховке в 1900г. (я был в его доме, привозил волейболиста с переломом руки). Быт после революции был труден, путь от больницы, где он

жил, до университета начинался в 5 часов утра, паровой поезд шёл до Москвы (27км.) от 1,5 до 3 часов. Иногда пассажиры сами рубили дрова, ломали заборы - в топку паровоза. В Москве 1918г. транспорта не было, к ул. Моховой в университет шли пешком. Трамвай был пущен лишь в 1922-23гг.

Красковская больница была превращена в сыпнотифозное отделение, здесь Пётр Михайлович и проработал 3 года, затем стал хирургом и проработал в больнице 30 лет, перед войной 1941г. был главным врачом, 15 лет проработал директором МОНИКИ (Клинический институт). Он вошёл в состав первого выпуска советских врачей 1923 года.

Я помню поле овса на территории больницы - прокорм для лошадей, участки огорода, большой погреб - хозяйство, позволившее кормить больных, а чистый хвойный лес вокруг, земляничные поляны, соловей весной, мерный стук дятлов, зимняя чистота и нетронутость снегов - всё помогало. Больница в наши дни славится в районе, люди стремились попасть в её родильное отделение, и к несуразному в жизни, но с ловкими руками хирургу Рухлису, к талантливому хирургу Петру Бикурову, которому завистливая администрация отравила жизнь, к невропатологу Лазарю Рафаиловичу Немерзелю - непротивленцу по жизни, в суровые руки гинеколога-хирурга Светланы Петровны Кононовой. А в Малаховке всё тот же протяжённый и глубокий овраг тянется вдоль железной дороги, а по его обрезу - тихая малолюдная улица с домом Леоненко, а с другой стороны дом - "воронья слободка", где я был представлен в качестве жениха, жили шумные семьи евреев и педагог высочайшего класса Семён Иосифович Лебензон. Он вырастил двух талантливых дочерей, десятки выпускников школы обязаны ему своими успехами в жизни. Он имел учёную степень, нестандартное мышление, любовь к математике и умение передать её детям. Конечно, остались в моей памяти, как и у немногих ещё живущих учеников школы, педагоги - носители высокой нравственности, не ущемлённые политиканством, с прекрасным знанием русской словесности, истории, культуры. Эти люди не были приземлены "диктатурой пролетариата" и, будучи сами представителями неимущих, сумели сохранить и передать нам представление о культурных ценностях, накопленных нацией.

Это были уже пожилые, но не сломленные невзгодами интеллигенты. Яков Васильевич Васильев, тихо не любил власть, но учил нас не ненависти, он приоткрывал для нас доступ к запретным поэтам, литературе, учил думать; Владимир Алексеевич Протоклитов, выпускник университета, открывал нам противоречия в истории России, часто кровавые. А учитель химии Елизавета Францевна Гурчинская прививала нам чувство долга, воспитывала порядочность, являя пример своей одинокой, но не жалкой жизни.

В 1946г. наше жильё в Малаховке состояло из комнаты 24кв.м. (бывшей кухни особняка), летнего чулана, имело отдельный выход на небольшой участок земли, где мы могли разводить огород. Зимой было очень холодно, утром 3- 5 градусов в комнате. Поставили перегородку из досок, и образовалось 2 комнаты, соорудили в коридоре печь, вмазали в неё топку-котёл и навесили батареи водяного отопления. Топливо, в основном, торфяной брикет, давало много золы, но мало тепла, изредка покупали каменный уголь. Позднее мама с её энергией при совершенно нищем бюджете совершила техническую революцию. В Малаховке стали появляться газопроводы, а одна из первых линий водопровода прокладывалась по нашей улице. Организовали складчину жильцов всех домов, в результате чего - вода в доме, газ на кухне (вместо бывшего чулана) и ещё терраса на входе в дом! Конечно, помогли сёстры мамы и её энтузиазм.

Быт не угнетал нас, хотя туалет оставался дачным сортиром, и в морозные зимы требовалась выдержка, душ был доступен лишь раз в неделю, бельё изредка отвозилось в московскую прачечную. Но не было в доме грязи, хотя, я помню, подцепил в душе чесотку, вставал зимой затемно и, пока все спали, натирал синее от холода тело серной мазью... Уже не надо было в летние вечера выкачивать по 100 и более вёдер воды из колодца (с цепью и воротком) для полива грядок огорода и высаженного мною сада. В наших комнатушках жили родители, я, младший брат, сестра, а позже и семья сестры - муж и ребёнок. Было скученно, временами психически напряжённо, но вражды и эксцессов я не помню - тон жизни задавала мама.

Послевоенные годы были суровыми для всех, но со-

хранились добрососедские отношения, люди после войны не были мелочны или озлоблены, это помогало выжить. Стоит вспомнить эти отношения, на их фоне отчётливо видны процессы морального, нравственного вырождения России, одичания культурного, потери духовных ценностей, массовой эмиграции интеллигенции, людей науки и, в очередной раз, приход новых хозяев жизни из среды, не отягощённой знаниями, нравственными устоями.

Дача в Малаховке, где жили мы, сохранила свой довоенный приличный вид, располагалась на обширном участке, где был ещё и флигель. На лужайке перед нарядной террасой были площадки для тенниса и волейбола, много красивых сосен и берёз от бывшего здесь леса, никаких заборов и сараев - это отнесено в глубину двора и не портило вида. На открытой террасе собирались для бесед на закате дня летом, а зимой - белизна снега, стволов берёз, зелень хвои, тишина и малолюдье.

Дача принадлежала семье Якубовских - родовое гнездо, где из большой семьи многие годы жили Александровские - Фатима Борисовна, её муж и сын. Фатима Борисовна страдала сердечной недостаточностью, и жизнь на даче круглый год её удовлетворяла, её брат - главный инженер номерного завода жил холостяком, на даче не бывал, а своей наследственной частью воспользовался лишь в глубокой старости, где был в полной отчуждённости от более молодого поколения родных. Второй брат был всесоюзным министром спецмонтажных работ, а её сестра жила в Москве обеспеченно, с мужем евреем. Никто из них долгие годы дачей не интересовался.

Прошли годы, выветрились накопившиеся старым поколением нравственные критерии, остались примитивные хватательные рефлексы, когда их дети и внуки, люди зажиточные, наполняли свою жизнь ожесточённой враждой за наследство, за каждый метр дачи. Шёл процесс взаимного уничтожения, суды. Участок дачи был разделен проходами из металлических сеток - как в цирке для хищников. Вражда съела все человеческие чувства, а время, здоровье, ненависть - заставили их покинуть этот дом.

Но в моей памяти живёт совсем другой быт этого дома. Тогда царствовала Фатима Борисовна. Её муж - столоначальник министерства сельского хозяйства, много лет вставал рано, грел на примусе себе еду и уезжал до позднего вечера на работу. Был он невзрачен, сдержан. Но Фатима, ещё статная женщина, смесь польской и татарской кровей, была аристократична, хороша собой, с трудом обуздывала свой темперамент, несла груз несбывшихся надежд и жизни затворницей. Мы дружили, я был ещё зелёным юнцом, но понять её чаяния было не так уж сложно. Общались по вечерам на открытой террасе, вели интеллектуальные беседы, сложностей не было, а душевное общение приносило радость - редкая возможность в те жёсткие до отчаянности послевоенные годы.

Были тёплые отношения и с её сыном, мальчиком замкнутым, отдающим всё своё время радиотехнике. Он собрал у себя на столе телевизор, превосходивший серийные, достаточно примитивные отечественные. На стеллажах в его комнате стояли фундаментальные технические справочники и учебники - библиотека его дядей, добившихся высот в карьере на основе своих знаний и квалификации. Этот мир воспитывал и меня, зарождал желания к серьёзной инженерной деятельности, был противопоставлен малопривлекательной жизни озлобленного нищетой населения, теряющего надежды на лучшее будущее, осознающего фальшь официальной пропаганды, населения, загнанного террором диктатуры чиновников партноменклатуры.

После моих мытарств с жильём и учёбой в Москве, я пришёл в школу Љ1 Малаховки. Небольшое двухэтажное здание без излишеств в виде актового зала, спортивного комплекса. Директор отсутствовал, а завуч, очевидно, совершил ошибку - определил меня в состав привилегированного класса, где с первых лет училась небольшая группа - до 18 учеников, а в параллельном классе - свыше 35. Я сохранил тёплое чувство к завучу Гавриле Евграфовичу Солопу - немудрящему сельскому учителю, за эту ошибку. Были личности и в других классах, но элитарность - понятие не надуманное, со своими преимуществами и недостатками. Было интересно, сразу пропали неурядицы с учёбой.

Естественно, некоторое время ко мне присматривались, а потом я был приглашён девочками класса на вечер вне школы, в домашних условиях. До этого я учился в мужской школе (г.Уфа), где не было опыта общения с девочками, был робок с ними, а попал на вечеринку, где царствовала Люся Ашлапова - самоуверенная, познавшая простоту общения полов военного лихолетья и явно бравирующая этим опытом. Впрочем, по меркам сегодняшнего дня эти наши тусовки были развлечением детским, большей частью невинным, но время было идеологически жёсткое! Вскоре последовал запрет на неофициальные общения учеников - сказалась боязнь любых коллективных, неформальных сборищ, ну были и усилия "неприглашаемых".

В период летнего дачного сезона я с одноклассником Юрой Никифоровым (номенклатурная семья) собрали свою первую в жизни лирическую компанию (1947г., мне 17 лет). Две дачницы - скромная девочка Валя Козлова и эталон элегантности - Нора. Было всё безгрешно, прогулки, танцы в небольшом саду усадьбы с красивым особняком с башенками - владение Мыслина В.А., заведующего кафедрой Археологического института, интеллигента дореволюционной формации. Я бывал в этом доме у сестры отца - Берты. Семья её снимала у Мыслина комнаты в его пустующем доме с мансардой, где были лари с архивами. Муж Берты - Савелий оставил здесь о себе хорошую память - он соорудил вокруг участка добротный палисад где-то в 1948году, и он стоял более полувека, пережив и хозяина, и жильцов дома. Мыслин существовал замкнуто, старея в одиночестве и бесприютности, умер в возрасте за 90 лет. Старость, беспомощность, одиночество до отчаяния - как этого избежать?!

За нашим домом-дачей был ещё и флигелёк для прислуги. Жила в нём семья Марьи Прокофьевны, прибывшей с комплексом провинциального недоброжелательства к "местным", но её дочь сумела создать фундамент интеллигенции в первом поколении в семье. С 5- 6 часов утра она и её муж ходили по саду и заучивали китайский язык, впоследствии работали за рубежом, но в период ломки 90-х годов остались невостребованными, живут в Чехии.

В комнатах-клетушках этого дома жили тихие сёстры Марья и Ида Исаевны. Здесь они окончили свой век, а родня живёт уже в Израиле, США. Помню, идёт Ида Исаевна, волочет расстёгнутую сумку, отрешённое лицо с виноватым и беспомощным выражением. Старость...

Соседний дом с большим садом так же стал иллюстрацией жертв новой русской действительности. Здесь жила потомственная купчиха, ещё молодая женщина, хранила семейные ценности и благоговела перед мужем - архитектором. Он использовал её слепую любовь к себе для постоянного запугивания, считая её неровней себе, он выдумывал варианты своего ухода, вплоть до своей гибели от выдуманных болезней. Так и добился полного расстройства психики жены. Однажды, в зимнее морозное и солнечное утро несчастная женщина выскочила во двор с злобным криком и с топором в руках. Из одежды на ней не было ничего, она была красива! Я, мальчишка, и житель флигеля при её доме - мужичок Афанасий, пытались её угомонить, но она обладала нечеловеческой силой в своём припадке, разбросала нас по снегу. Приехали санитары, увезли в психиатрическую больницу и, оказалось, на всю её оставшуюся жизнь. Прошли годы, нет буйных приступов, но её никто не забирает из лечебницы. Муж вывез в следующие за буйством ночи все ценности из её дома, затем исчез.

В доме поселилась молодая семья Ивановских (родственники). Жили весело, много пили, бывало, в этом участвовали и мы с братом Геной. Начался период возведения в Малаховке домов-замков "новых русских". Не выдержав стремления "не отстать", Ивановские возвели вокруг старого дома двухэтажный особняк, вставили металлические рамы окон, но... на этом их возможности были исчерпаны. Старый дом по частям сломали и убрали, а новый стоит уже много лет, зияя пустыми глазницами окон. Болезни и водка сделали жителей дома беспомощными, нелюдимыми, обречёнными на прозябание инвалидами.

Маленький флигелёк на участке этого дома - деревенская избёнка-засыпушка - развалилась. В ней прожила жизнь большая и трудовая семья Шуваловых во главе с мужичком Афанасием. Брались за любую работу, пилили дрова соседям, жили бедно, вырастили трёх дочерей, ладных и работящих, они создали свои семьи, родители умерли, сын Виктор остался жить в трущобе. Стал механиком, завёл семью, в пьянке потерял её, домишко превратил в притон, где спился и умер. Вернемся к школьным годам.

Светлые воспоминания остались от весёлой компании, собирающейся у нас летом с приездом из Орла моей сестры Муры, личности лучезарной, наивной и очень милой. Ходили купаться на озеро (станция Быково), дурачились. Зимой, а это был период, когда белоснежный покров был солидным и не подтаивал до весны, лыжня от калитки дома вела в Лукьяновский лес. Правда, в то время лыжи у меня были армейские, тяжёлые. Прогулки давали радость, а вот обязательные лыжные кроссы выматывали: снаряжение моё было неважным. Я укладывался в норматив времени, но гонка с плохой амуницией (крепления, лыжи, одежда) - была изнурительной и не давала удовольствия.

Малаховская школа, где я учился в течение 3 лет до её окончания в 1948 году, оставила, в основном, тёплые чувства, хотя проявлений антисемитизма хватало, но я жил в России...

Немного об одноклассниках и учителях. Это кусочек реальной жизни и повод для раздумий и обобщений. В классе антисемитизм не проявлялся. Мы вступали в комсомол, я был идейным наивным парнем, всё воспринимал, как приятную необходимость. Прозревать стал позже, хотя уже при выходе из здания школы после уроков меня ждали любители "поговорить" с евреем, единственным из мальчиков нашего класса, но это были ватаги из младших. Была в классе скромнейшая Женя Саксонова - анемичная девочка с мамой Саррой, гостеприимным человеком с добрыми еврейскими глазами, мужа которой, цеховика, посадили, как и многих других, на долгие годы (он там и умер). Мы любили ходить к ней домой, со временем Женя превратилась в дородную и рачительную главу семейства и жила хорошо. Была умненькая толстушка Майя Мамиофе - будущий врач, Ида Каценельсон - высокая девочка строгих правил, в будущем хорошая самостоятельная мать, деятель ГОССНаба, отдавшая многие годы личной жизни дочери и внучке, сейчас обитающих в Израиле, что помогает здесь жить и мне.

Я возил многих своих одноклассников на Малую Бронную в Москве, в Еврейский театр на спектакли с Михоэлсом и Зускиным. Немного переводил с идиш, но игра актёров захватывала непосредственно. Был Женя Лядник с еврейской мамой, но он этого стеснялся, считался по папе белорусом. Смышлёный парень, спутник моей юности. Был и Лев Гаврилов - рослый, хорошо физически развитый, одарённый, сын директора крупного завода. Бывал я у него дома, играли в крокет, кегли, были спортивные снаряды - штанга, ядро, ещё охотничьи ружья и припасы - всё это нравилось, было мне малодоступно. Но посадили его отца, он озлобился, да на всю жизнь! Он не мог преодолеть чувства ко мне, как к неровне ему. Назрела неприязнь, а я стал инициатором драки. Здесь мне не на что б надеяться -за ним был опыт и сила. Получил я оплеуху, очухался, но осознал, что кулаком проблемы не решить. Таяли дружеские отношения с ним - он стащил у меня дома новый фотоаппарат, заменив его поломанным. Узнали об этом в классе, затем в школе, резко осудили. Лёва злобствовал, но как-то прибежал ко мне ночью, в крови, я его немного отмыл, утром узнали об убийстве его деда и жениха его сестры. Они защищались в своём доме от грабителей (накануне свадьбы), привёл убийц свой... Лёва мог бы стать неординарным человеком, но опустился.

Был у нас изначально слабый человек с претензией на самобытность, заимел, будучи учеником школы, ребёнка, не учился, пил потихоньку, страдал, но пытался утвердиться в чём-либо. Это - Толя Самсонов. А вот его антипод Виталий Вдовин , начал готовить свою карьеру со школы. Много читал, направленно, вёл картотеку, изучал историю. Золотую медаль мы ему тянули всем классом, а его работоспособность и самодисциплина вели его к цели - стать учёным. Он поступил в МГУ на исторический факультет, быстро вступил в партию, продвинулся как общественник, получил учёное звание доцента, защитил кандидатскую диссертацию. Всё быстро. Серьёзно готовил докторскую. Но его публикации (он мне одну дарил) по Есенину и Клюеву воспринимались в то время как идеологический выпад против взглядов партийных идеологов. Диссертацию не выпустили, а Виталий угас, запил. Компанию ему составил Толя Самсонов. Я говорил с ним, но бесполезно, он сломался, затем умер.

Серёжа Бутылин, наиболее близкий в те годы мне человек, выходец из крестьянской добропорядочной семьи. Он писал тонкие лирические стихи, окончил Тимирязевскую академию, стал агрономом. На его участке дома в Малаховке был образцовый порядок, плантации сортовых тюльпанов. Стал крупным чиновником министерства, но тяжёлый труд в огороде и дома не оставил, а сердце не выдержало. Наши отношения никогда не были замутнены, даже когда в приличном подпитии он мне шепнул: "Ну, до чего же ты хороший человек, хоть и еврей..." Понятие - "хороший еврей" мне объясняли ещё не раз в течение всей моей жизни. Уяснила это понятие и семья Серёжи, приобщившись к образованию.

Мужем старшей дочери Серёжи стал еврей с весьма незаурядными математическими способностями (как и сама дочь). Их свёл физмат МГУ в Москве. Зять увёз дочь Серёжи и всеми любимого внука в США, где он очень быстро сделал карьеру программиста, получил признание, достаток, и мог только вспоминать о годах мытарств в России, где высшим признанием была выращенная им самим морковь (очень хорошая). Он доказал этим трудом свою состоятельность и в чужой ему области труда. Члены семьи всё поняли, уважали, жена Серёжи Тоня совершала поездки в США, звание депутата не помешало ей в этом.

В классе была весёлая, от нищеты несколько нахальная, ярко-рыжая девчонка Ляля Соколовская. Она очень сознательно стремилась за счёт своей молодости уйти от убогой жизни дома. Уехала на Север - возможности возрастали, но большого благополучия ей не выпало.

И наконец, небезразличный мне и интересный, незаурядно мыслящий человек, притом, девочка с неброской внешностью, с очень крупной фигурой - Ира Лебедева - русые косы. Не исключено, что из-за болезни её мозг получил мощный импульс к деятельности. Она начала воспринимать информацию необычно легко, возросло интуитивное начало.

Ира получила хорошее музыкальное образование, училась в ГИТИСе, затем - на географическом факультете Московского университета, работала в горах Памира, на леднике Федченко, диссертационная работа и защита кандидатской, позже докторской учёной степени.

В старших классах школы наш малый по численности класс поместили в комнатке с одним окном, где едва помещались два ряда узких столов, к ним - табуретки и ещё - печурка-времянка для обогрева. Сидели мы с Ирой бок о бок, и от избытка чувств хулиганили.

Очевидно, в наших отношениях, непосредственных и дружеских, была доля влияния крепнувших половых инстинктов. Своеобразно воспринимался и ею и мной горьковский Клим Самгин, а спустя несколько лет, уже после школы, мы отчаянно целовались, но моя полная неопытность и впервые осознанная красота её тела, живого, а не мраморной Венеры, не позволили мне стать её любовником. Я читал ей стихи:

"Слушай, милая девочка, слушай,

тихо, тихо... Жил на свете Зайчик

и жила Слониха.

Но случилось чудо, страсть приводит

к лиху - серый Зайчик вскоре

полюбил Слониху..."

Впрочем, до любви было далеко и ей, и мне. Но и в классе школы, с позиций моих теперешних преклонных лет, наши поступки были более чем странными. Например, в тягомотном затишье урока физики, который вёл тишайший, далеко не серьёзный педагог, Николай Мартынович, я выдёргивал из-под Иры её табурет, и её огромная масса обрушивалась на пол, а на стол вздымались её ноги, раздавался оглушительный визг и смех. Физик был долготерпеливый, не карал, но не всегда так кончались наши дикие забавы: в тёмные осенние вечера девочки могли вынуть шпильку из волос и устроить короткое замыкание в эле -ктророзетке - наступала долгая пауза в уроке. Ещё было и так, что я с Ирой, используя массу её тела, своротили кладку печи-времянки в классной комнате. Нам было предложено к утру восстановить печь или уйти из школы. За вечер и часть ночи мы восстановили печь.

В углу класса стоял тяжёлый сейф военрука - нас знакомили с азами военной подготовки. За период войны мы все её прошли в очень жёстком варианте, к военруку симпатий не питали, сейф, конечно, не открыли, но перевернули его кверху дном. Кстати, оружие у ряда школьников было боевое, а не учебное, как в сейфе.

Ну, и только безмерной жестокостью подростков можно характеризовать отношения класса к учителю немецкого языка - Зое Александровне. Это была одинокая, не очень опрятная, жеваная жизнью женщина. Она очень неприлично сморкалась в бумажку, подходила до начала урока и просила: "Голубчик, без шалостей!" Ну, а слабый человек - находка для юнцов, её уроки превращались в бедлам. На 8 марта - Международный женский день девочки дарили ей большую мочалку и кусок простого мыла, что было принято без возмущения! Постоянные её опасения по поводу возвращения из школы по тёмным, безлюдным улицам Малаховки, где бывал и разбой, привели к крупному скандалу. Девчонки нашего класса немного загримировались, а Ира надела вывернутую овчину, встретили её в тёмном переулке и грубо потребовали её шубу. Шуба была очень ношеная, старенькая. Зоя Александровна безропотно сняла свою шубу, но по беспардонному хохоту поняла, что это проделки учениц. Директор и комсомол требовали чрезвычайных мер наказания, но никто из "грабителей" не был опознан, всем было стыдно, и дело замяли.

Конечно, нам были доступны и более человеческие качества. Послевоенные годы, после нашествия фашистской Германии, были для большинства населения голодными и нищими. Нам в школе на переменке выдавали между уроками по куску хлеба, но большая часть учеников класса преодолевала соблазн, а сбережённую буханку хлеба отдавали учителю. Всем это было непросто сделать, но помогала искренность поступков, их значение, прежде всего, для нас самих.

Уроки истории нам преподавал Владимир Алексеевич Протоклитов - человек по характеру мягкий, носитель высокого нравственного начала, не замутнённого бедностью, личной неприкаянностью. Это был человек независимых взглядов, эрудиции на основе системного университетского образования, любви к русской литературе и истории. Именно он затеял в школе диспут: "Мог ли быть Евгений Онегин среди декабристов 1825 года". А вот зимой он ходил в пальто - руине, мёрз, вид был хуже некуда. Девчонки класса затеяли вокруг него возню, но при этом сумели снять с него мерку, фигура его была немолодой и солидной. Потом мы "скинулись", купили, вернее достали, сукно, сшили добротное зимнее пальто. Но как его вручить? Наш историк был человеком гордым. Пошли к директору Якову Васильевичу Васильеву - нашему литератору. Он всё понял, достал ходивший в то время документ - ордер от РОНО (районный отдел народного образования) на одежду, фактически не обеспеченную ничем бумагу. И с ней торжественно директор вручил ему пальто. Никто не проболтался, не выдал, не хвастался - война многому учила. А вот с гордостью смотреть на дело своих рук мы могли. За глаза историк имел прозвище "Кот". Был он грузен, с седой нестриженой головой, толстые и короткие пальцы рук, круглое невыразительное лицо преображалось усмешкой, живыми, умными глазами.

Вообще, среди учителей школы Љ1 Малаховки в то время преобладали истинные интеллигенты, явление редкое даже для школ Москвы. Это была старая гвардия, не сломленная ни чушью строя партийной номенклатуры, ни материальными невзгодами.

Классический тип преподавателя гимназии - математик Пётр Филиппович и собранная, опрятная дама - Гурчинская Елизавета Францевна - человек одинокий во всём, нашедшая смысл жизни в химии, мы ей писали сочинения на такие темы, как "Галогены", "Окислы, основания и соли". Помню свой опус о "Самоварном золоте". Возглавлял коллектив учителей в течение ряда лет литератор Яков Васильевич, человек с духовным образованием, влюблённый в русскую культуру, но по должности имеющий отношение к литературе советского периода. В меру наших сельских возможностей эстетствовал, потихоньку знакомил нас с творчеством Есенина, Блока, Северянина, Осеева и других вне школьной программы. Он едко высмеивал наши плебейские манеры, знакомил, как мог, с обширным миром искусства. Помню его увлекательные рассказы о Московском Художественном театре, его истории, артистах - ветеранах: Москвине, Грибове, Яншине, Станицине, Прудкине, Андровской, Степановой. Только после этого он сам повёз нас на "Вишнёвый сад" с М.Тархановым, А. Тарасовой. В антракте он водил нас в буфет, было и шампанское, и восторг, и это - на всю жизнь.

Яков Васильевич не жаловал советский строй, а на прощальном вечере, в лёгком подпитии, беседовал со мной, пророчил мне нелёгкую жизнь - еврею в России.

Он сумел почувствовать одарённость своего ученика - Добронравова, развивал в нём поэтическое призвание, и затем состоялся одарённый, признанный поэт-песенник, творческий и супружеский участник жизни композитора Пахмутовой.

Образ Якова Васильевича - сухощавого старика с вечным мундштуком в тонких пальцах с холёными длинными ногтями, с головой Вольтера и его ироничной усмешкой - был близок не одному поколению Малаховских школьников, поэтому и похороны его были многолюдны и необычны. Вся пёстрая, бедная в быту, жизнь школы осталась ярким воспоминанием моей жизни и добрым периодом её, но... и это не забыть, частенько в переулке за зданием школы, после уроков, ватага пацанов искала ссоры с евреем, не выбирая определённой личности, еврей - враг.

Летние вечера отдавались многочасовому волейболу. Основная площадка была во дворе старого деревянного двухэтажного здания общежития студентов Московского областного пединститута. Игроков было много, набиралась команда, и по системе "американки" заменяла очередную проигравшую. Уровень игры для любителей был неплохой, а азарт был высок. Как-то пыльный и потный я запрыгнул в распахнутое окно первого этажа общежития, попросить напиться. В комнате студентка мыла голову в тазу, набрала кружку воды и понесла мне, но на девушке было очень мало одежды, её это не смущало, а я был в состоянии шока...

Играли и на лесных полянах. Сюда регулярно приходил играть знатный дачник - Михаил Ботвинник, незаменимый целую эпоху хозяин шахматного трона. С площадки я по воле случая попал на усадьбу замечательного хирурга Леоненко. Один из игроков после неудачного прыжка у сетки упал навзничь, на спину. При падении неловко опёрся на руку и сломал её. На велосипедной раме я отвёз его к хирургу, на его дачу за оврагом. Приняла нас рыжая красавица, его жена, и помощь была оказана, а оплату услуг поверили в кредит.

Наступила весна 1948 года, учёба в школе заканчивалась. Солнышко высвечивало белые стволы берёз под моим окном, снег стал синеватым, а небо - голубым. Тишина и беспокойный рой мыслей - кем я стану, к чему стремиться, что меня ждёт? Сознавал, что надеяться могу только на себя, ни семейных связей, ни обеспеченности, ни традиций семья дать не могла. И мне, и младшему брату предстояло впервые среди родни получить высшее образование, желание было.

Я и мой друг Серёжа Бутылин трезво оценивали нашу степень грамотности, понимали, что сочинение на вступительных экзаменах в ВУЗ доставит нам неприятности, были конкурсы при приёме, основной отсев был после этого экзамена. У нас хватило воли регулярно писать диктанты с анализом ошибок, а в роли учителей мы были сами, поочерёдно. Помогали нам классические тексты прозы Тургенева. Наступал вечер, возраст был 18 лет, и здесь был незаменим другой мой приятель - Женя Лядник. Он был евреем по матери, но числился русским (отец - белорус), сказано это не в осуждение, так было немного легче при советской власти. Парень он был общительный, надёжный, незаменимый при визитах к девчонкам, но не очень начитанный. Помню, на уроке биологии на вопрос: "ты сейчас стоишь, где у тебя сейчас больше крови в теле?", последовал ответ: "в пятках, всё стекло туда". На уроках литературы его едко (и нечестно!) высмеивал литератор - Яков Васильевич, а на уроках математики он был смышленым, его качества товарища мною ценились на протяжении многих лет жизни.

Мы покупали папиросы "Дели", "Пушка", хотя курить было противно, а Женя иногда тайно заимствовал у своего отца пистолет "Вальтер", привезенный с войны, и мы отправлялись к одноклассницам в посёлок "Май". Были мы предельно наивны и неопытны, что было отмечено более мудрыми от природы девочками - Леной Шкаровской и особенно кокетливой , рано постигшей науку любовной лирики, девочки с миндалевидными глазами, получавшей удовольствие от власти над моей мальчишеской робостью.

А я читал "Тьму" Л. Андреева. Воспринимал её остро, но был неискушён ещё пару лет. Совместно с тем же приятелем Женей я подал заявление в приёмную комиссию Московского Энергетического института. Сдал приёмные экзамены, но до приказа о зачислении мне настоятельно рекомендовали забрать документы, а Женя, как русский человек, был зачислен в МЭИ, окончил его и состоялся как приличный инженер. С экзаменационным листом меня из приёмной МЭИ забрал представитель Московского института химического машиностроения - весьма серьёзного вуза, куда я был без осложнений зачислен. Ректором его был Пильский. Ректором МЭИ была в то время Голубкова - жена Маленкова - члена Политбюро КПСС, она активно проводила политику партии, была антисемиткой со стажем. Правда, традиции юдофобства в МЭИ не слишком ослабли и спустя многие годы, что испытали на себе ряд великолепных специалистов этого вуза.

В своей последующей научной деятельности я общался с кафедрой промышленной теплотехники МЭИ, а там успешно работал и преподавал доктор наук, профессор Лазарь Наумович Сидельковский. Возглавить кафедру ему не позволили, а он возглавлял многие годы исследования по циклонным энерго-технологическим процессам - новому направлению в мировой науке. Например, пристальный интерес к этим разработкам был проявлен концерном Маннесман (ФРГ), он был высказан мне непосредственно. Освоение новых технологий в химической промышленности, металлургии, производстве удобрений - был следствием работ отечественной науки.

Ну, а в те юные наши годы мы с Женей в осенние тусклые в посёлке вечера, общались со студентками педагогического института МОПИ, съёмные квартиры которого были во множестве расположены в Малаховке. Здесь, впервые в жизни, я выпил, бравируя, водку из стакана, свалился в тяжёлом сне, что было зафиксировано на фото с надписью: "Дошёл Юра!" Будучи студентами, отмечали праздник в комнате квартиры моей тёти у трёх Московских вокзалов. Соседом тёти был в то время прокурорский чиновник, тихий алкоголик. Он высказал мне на кухне (коммуналка) свои мысли о хозяевах России, неприязни к евреям. Я расстроился, был там со своей подругой Зоей (по молодости и уважению к её трудному детству в Чечне - безгрешно!) Женя, молча, вышел на кухню, провёл профессионально серию ударов по физиономии чиновника и, против ожиданий, всё закончилось мирно - утром тот был учтив. В свою очередь Женя отдал мне зачётную книжку и попросил сдать вместо него экзамен в МЭИ по английскому языку. В МЭИ потоки студентов весьма многочисленны, и их не все знают в лицо на младших курсах. Я быстро перевёл технический текст, сидел и скучал, не обращая внимания на вызов экзаменатора (фамилия-то не моя!), но очнулся и неплохо сдал экзамен. Англичанка пристально на меня смотрела, заявила о моей наглости, но скандала не подняла... Обошлось без достаточно суровых последствий для обоих.

Я неплохо бегал на лыжах, на кафедре физкультуры это было известно, но плавал я плохо. Обязательный зачёт по плаванию нужно было сдавать в большом бассейне автозавода им. Сталина- ЗИС. На его трибунах были и знакомые студентки педвуза. Тренер разрешил, и я попросил Женю заменить меня. Женя был очень худ, а плавки ему достались большого размера. Всё было хорошо, пока он, красуясь, не поплыл кролем на спине. Девочки на трибунах громогласно обсуждали его мужское достоинство и потом, некоторое время, мы были в ссоре.

В благодатное лето, в чистой и зелёной Малаховке, были

свои развлечения. Отец купил мне первый в жизни велосипед, и какой! Австрийская фирма "Мифа", отличного качества с легчайшим ходом, красивый. Были сложности, почти сразу Женя наехал на пень и сломал педаль. Заварили. Со своим ближайшим другом Серёжей Бутылиным мы совершали длительные велосипедные прогулки в Лукьяновский лес, окрестные деревни (Марусино), старинные полуразрушенные усадьбы (Быково) - Серёжа увлекался краеведением. С ним вместе мы закладывали фруктовые сады на участках домов наших родителей, иногда посадочный материал заимствовался из бесхозных обширных владений дач Совмина СССР по соседству. Сад вырастил я отличный, деревья плодоносят и сейчас, 200-граммовые яблоки, привитые на антоновке, с уникальным вкусом, радуют меня в старости, но мои труды по дому и саду сейчас не в большом почёте, что плохо для всех.

В то время по соседству на ул. Некрасова жил Костя Сорокин, мы дружили и часто общались. Этот молодой мужчина, красивый, талантливый, мальчишкой на фронте был взят в отряд "СМЕРШ", видел изнанку войны с массовыми расстрелами своих же солдат. У него образовалась семья в Германии, но не была разрешена даже переписка после демобилизации, а был и ребёнок, были в памяти и кошмары расстрелов. Пил и пытался выжить за счёт творчества - обладал талантом в живописи, учился в Суриковском институте, самозабвенно рисовал, не хватало денег на натуру, использовал с этой целью меня. Поехал на этюды в деревню, сходу женился на дородной, красивой женщине, поставил свой дом рядом с родительским, но пил ещё больше, и спился по-чёрному.

А в то время собиралась у нас компания. Приезжала на лето моя кузина Мура, приходила её родственница - Валя Фридман, сосед - Костя Сорокин. Было непринуждённое веселье, общее благожелательство, радость молодости, ничем не омрачённая. С Костей был связан один из переломных моментов в моей жизни на пути к прозрению и к постижению жизни в стране. На платформе станции Малаховка я и Костя наблюдали, как пожилой мужичок изображал пьяного и громко призывал бить жидов, ругал Лазаря Кагановича (в то время члена ЦК КПСС). Мы предложили мужичку примолкнуть, подошёл к нам милиционер, но тот продолжал орать. Втащили его в электропоезд, а в тамбуре вагона он стал приставать и к милиционеру, срывал его погон. Доехали до стации Люберцы, где на платформе был отдел КГБ, а как только дверь отдела захлопнулась, милиционер врезал мужику, загнал его в угол. Нас не отпустили, держали несколько часов, допрашивали, завели папку с делом "антисоветчина", поблагодарили и отпустили. Через 2 дня, возвращаясь после лекций в институте домой, я пил пиво на Казанском вокзале, а рядом пил пиво тот же мужичок-антисоветчик! Сам подошёл ко мне и укорял, объяснил, что крики и лозунги - это его заработок, на эти деньги он живёт и пьёт, а моя наивность его удивила.

Шли трудные послевоенные годы, мы не знали в своей прожитой жизни даже проблесков материального благополучия, любого вида излишеств. Среди сверстников не было детей партийной номенклатуры и, как правило, мы все делали первые шаги в наших семьях из рабочих и крестьян к образованию, к выработке системы ценностей, свойственных интеллигенции. Было трудно всем, но доступно, а успех достигался каждым в меру качеств его характера.

Одноклассники создали кружок, собирались вместе, до 10 человек, дело по тем временам опасное - сборища вне плана и контроля преследовались. Сталин ещё жил, система репрессий работала без сбоев. Мы все осознавали своё малокультурье, отсутствие эстетического воспитания. Решили собираться периодически и слушать сообщения, для начала по истории музыки. Доклады готовились тщательно членами кружка. Первое сообщение сделал Виталий Вдовин на даче Жени Самсоновой. Рассказывал о Фёдоре Шаляпине. Достал редкие записи на пластинках (фонд ГАБТ). Речь шла не только о творчестве, но и о жизни певца, о его юности, увлечениях, первом грехопадении в детском возрасте. Был анализ творчества, свойств характера, поступков. Высокий уровень информации. Я должен был говорить о Сергее Рахманинове, просматривался ряд источников, включая зарубежный период жизни композитора. Серьёзно относились к делу и Изя Виграйзер, Анатолий Самсонов.

Собирались, в основном, на даче у Иры Лебедевой, в её мансарде. Не было спиртного, ухаживаний, пустопорожнего трёпа, а была атмосфера жажды познания, и шёл я на сборища в чистой белой рубашке с горящими глазами. Впрочем, к Ирине я ходил и помимо кружка - было у нас много общего, приезжал к ней и в Московскую её квартиру в старинном Лефортово, часто ездили совместно в публичную библиотеку им. Ленина. По многу часов занимались, а я увлёкся историей еврейского народа. Бродили по Замоскворечью, Ирина - одарённая личность, общение с ней было радостью. Это я сознавал в тот период, но всю редкость этого общения оценил много лет спустя, не найдя такого снова. Сочетание ума, интеллигентности, женственности, без признаков наигрыша, и естественная простота отношений - встречаются не часто, и то, если повезёт в жизни, а я по молодости не знал этому цены.

Спустя 50 лет, уже вне России, я слушал откровения пожилого человека, участника передачи "В нашу гавань заходили корабли" на ТВ о далёких днях его молодости, об увлечении горами с экспедициями на Памир, где на леднике распоряжалась, вызывая общее восхищение и поклонение, русоволосая женщина с длинной косой - Ира Лебедева...

СТУДЕНЧЕСКИЕ ГОДЫ

"Многие люди подобны колбасам -

чем их начинят, то и носят в себе"

Козьма Прутков

Московский институт химического машиностроения - МИХМ, учебное заведение с хорошей репутацией, выпускники которого ценились на производстве, ведущие преподаватели его - учёные с именем, прошедшие проверку жёсткого военного времени. Ещё не наступило время "пробивных", скороспелых доцентов, а зараза идеологической ржавчины не успела разъесть его коллектив, несмотря на близость Бауманского райкома КПСС - наиболее реакционного в то время, сохранившего традиции района и сегодня. Институт был втиснут в дореволюционное здание коммерческого училища. Теснота подвала с единственной раздевалкой, тесная столовая, парадная лестница, несколько больших аудиторий и комнатушки. Москвичи среди студентов не преобладали, основная масса - парни со всей страны, одетые бедно - единицы в костюмах, а жили в корпусах общежитий Голованевского переулка на Соколе - не близко.

Через десяток лет институт ввёл в строй ряд новых корпусов. Я добирался на учёбу из Малаховки на раннем электропоезде, шёл через задворки путей Казанского вокзала на улицу Басманную, в свой Бабушкин переулок, в институт, здесь была и элитная академия Международных отношений. Мой быт был суровым, дома было тесновато, зимой холодно. Мылся в душевой бани за Казанским вокзалом, там были очереди и не чисто.

Приходил в хороший клуб железнодорожников - ЦДКЖ, где были приличные концерты (начинала Гелена Великанова и т.п.).

Учился я не очень прилежно, перестройка после учёбы в тепличных условиях школы была достаточно суровой, и далеко не все её выдерживали. Помню вальяжного юношу из Сибири, воспитанного и ухоженного, счастливого, но не выдержавшего суровый быт, а, главное, обезличивание в большой массе потока студентов-механиков факультета неорганических производств. Он делился своими настроениями, растерянностью, хотя явно был личностью, ушёл...

У меня были хорошие отношения с товарищами по группе, и это помогало держаться на плаву. В быт общежития я не был вхож, а в Малаховке свёл знакомство с соседками по дому - студентками МОПИ. Это были девочки с Кавказа, из глубинки России, неопытные и начинающие взрослую жизнь, как и я, этим и определялись достаточно чистые отношения и взаимное благожелательство. Хозяйка девочек по дому - одинокая матрона древнего рождения, была строга, мы собирались на веранде пустующей дачи в театральном проезде. Позже приезжала в Малаховку и сотрудница по институту - Эмма Маляр - из еврейской московской семьи, живущей на Разгуляе у Елоховского собора много лет, семьи, сохранившей традиции, теплоту отношений. У Эммы была родственница - очень милая девочка с несколько неправильными чертами лица, а я как-то ляпнул, не видя, что Эмма недалеко, что-то о её внешности. Было долго, мучительно стыдно. Изредка я общался со своими двоюродными братьями: Лёвой и Мариком, увы, преждевременно ушедшими из жизни, нельзя сказать, что очень весёлой и содержательной. Впрочем, в то время подростками мы любили петь, братья музицировали (на любительском уровне), но хорошо помню музыку и песни из фильма "Джордж из Динки джаза", блюз "Луна, твой свет горит в тумане, лучами нас он манит, твой бледный свет, луна!.." Кроме того, московские хулиганские хиты.

Шёл 1948 год. Годы моего пребывания в институте совпали со временем последнего "расцвета" сталинского режима, включая и период после его смерти в 1953году. Шла ломка и моего представления о жизни при режиме, я потерял год учёбы, преследовался вплоть до работы комиссии по распределению на работу после института. В 1948 году был убит Соломон Михоэлс - народный артист СССР, легендарный Король Лир, Тевье-молочник, руководитель Государственного Еврейского театра. Это был человек близкий творчески и человечески с А.Толстым,

В.Качаловым, И. Козловским, Ю.Завадским, Л.Леоновым, И. Андронниковым, С.Образцовым, П.Маркишем.

А 12.08. 1952г. на Лубянке официально были расстреляны Зускин, Маркиш, Квитко, Фефер, Бергельсон, Беленький и другие 13 деятелей еврейской культуры. Шёл разгром театра ГОСЕТ, театра, возродившего и питающего еврейское самоощущение, состояние души, связанное с чувством настороженности и пристыженности, воспитанных многолетними гонениями, состояние души, подпитываемое еврейскими словечками на идиш, всеобщим доброжелательством публики в театре (все свои), театральными фресками Марка Шагала, одарённой игрой актёров.

Прошла половина века, нового народного театра нет, и в России он не появится - это страна исхода, а через 5 лет после гибели Михоэлса появилось сообщение об аресте группы врачей-вредителей ("убийц в белых халатах"), направляемых еврейскими буржуазными националистами, готовилась массовая расправа с евреями России. Государство поощряло преследования, а преподаватели института боялись упоминать зарубежных учёных, не только евреев, но и вообще иностранцев - шла борьба с "безродными космополитами". Роль М. Ломоносова была анекдотично раздута в ущерб этому действительно даровитому учёному.

Я чувствовал затылком прямую ненависть к себе со стороны "патриотов"-студентов, а в электропоездах кучки платных агитаторов уже не были редкостью. Шёл интенсивный подогрев бытового антисемитизма. Конечно, я ещё не представлял себе общей картины действительности в стране, страданий и уничтожения людей всех национальностей, не знал о сотнях тысяч заключённых, о страшной судьбе военнопленных, перемещаемых из концентрационных лагерей Германии в лагеря ГУЛАГа СССР. Впереди ещё были Солженицынские "Один день Ивана Денисовича", "Матрёнин двор", не был я ещё знаком с творчеством и судьбой Марины Цветаевой, Анны Ахматовой, не был знаком с поэзией Б.Пастернака и О.Мандельштама, многого не знал. Но внимательно читал постановление ЦК КПСС по докладу Жданова и до сих пор храню журнал "Новый мир" за 1946 год с этим текстом. Кое-что скупо рассказывал бывший смершевец - Костя Сорокин, было ясно, что победа в войне с фашизмом немецкого разлива далась ценой гибели миллионов солдат и населения, а выжившие не могли найти себя в наступившем отчаянном "мирном времени".

В послевоенной разбойной Малаховке, где после амнистии 1951года царствовали уголовники, десятки пивных заведений окружали платформу электропоездов и знаменитый на всю область рынок. Пивные были переполнены, некоторые работали и ночью, но водки хватало всем. Вот в этот период я стал редко появляться в институте. Сошёлся с Николаем Дорониным, бывшим учеником нашей школы, одиноким человеком, переживающим трагедию разрушенного большого чувства к однокласснице Татьяне Луговой, однолюбке, оставшейся одинокой на всю жизнь, будущей классной руководительницы моего сына через ряд лет. Коля жил у Малаховского озера, вблизи бывшей усадьбы писателя Н.А. Телешова - центра общения творческой актёрской и писательской элиты Москвы.

Убранство его дома было простым, много книг, а сам он являл собой тип русского интеллигента, умного и достаточно гордого человека, не желающего подлаживаться под существующие подлые обстоятельства жизни. Отец его был в составе зарубежного торгового представительства, жил в США. Он прислал сыну коллекцию патефонных пластинок, в частности, с записями песен Лещенко. Музыку слушали и квартирантки Коли - студентки, будущие педагоги. Помню девчонок с факультета иняза, приехавших из глубинок России, гордо именовавших себя на французский манер, скажем, ЛидА, но их наивные претензии на этом кончались, а веснушчатые носики мирились с трудностями быта и перспективой, далеко не радужной в будущем.

Помню, слушали песню Лещенко, где прозвучало чётко: "Ты ждёшь меня, Иветта" и... матерные слова. Это был раритет, запись исполнения "на спор", и мы её отдали содержательнице пивной под условие, что будем приходить и пить без затрат!

Быт Малаховки был живописен, к сожалению, он не увековечен своим Гиляровским. Инвалиды-игроки в 3 листа, уголовники всех профессий от громил до карманников, просто спившиеся после горестей войны люди. Но мы с Колей посещали нашу "Лещенковскую пивную". В 11 вечера двери пивной закрывали, оставались завсегдатаи до утра. Бывали там и блюстители порядка в роли клиентов - пили. Можно было видеть сценки, когда пропивал с себя человек одежду. Пошаливали на улицах посёлка. Так, мой первый дешёвый костюм из шевиота пытались у меня изъять, взяв в "клещи" на шоссе у аптеки. Было обидно, я возвращался из театра, а спас меня случай. Осветив фонариком, один из громил меня узнал, поздоровался, сказал, что это шутка и отпустил с Богом. Грабежи и насилия были в летнем саду, у танцверанды. Порядок был наведен за счёт патрульных солдат, им разрешали действовать круто. Я наблюдал, как избивали пряжками ремней дебоширов прямо на танцплощадке.

Вытащила меня из этого омута моя однокурсница по

факультету, казачка из города Грозного - Зоя Колесниченко. Она приехала учиться, оставив мать-зоотехника в Чечне. Они прожили оккупацию немцами, Зоя ребёнком видела много грязи, но сохранила на редкость чистую душу, веру в справедливость, отзывчивость на беды ближнего. Мы были в дружеских отношениях до окончания института, помогали друг другу выжить, а я старался, сколько мог, не усложнять наш достаточно суровый быт преждевремен-

ной близостью, не забывая о её детстве, омрачённом необходимостью видеть грязную сторону принуждений, насилия.

Москва жила своей сложной и интересной культурной жизнью, несмотря на тяжкий период заката режима И.В.Сталина. Впервые к Большому театру я приобщился с Серёжей Бутылиным и его юной соседкой путём посещения филиала Большого театра, где слушал "Царскую невесту" - естественно, это было очень сильное воздействие на совсем неискушённых театралов - появилась тяга к опере. Театральную мою жизнь организовывала Зоя - выстаивала очереди за билетами, а я обеспечивал их оплату за счёт подработок. Помню восторг от оперы "Хованщина" М.Мусоргского, грандиозность постановки, возможности основной сцены Большого театра, оркестр, декорации, голоса! Сидели мы с Зоей в своих затрёпанных одёжках среди блестящих мундиров, панбархата и декольте, демонстрирующие бриллианты - в первых рядах кресел. Мы не экономили на театре, а однажды, убедившись на просмотре балета "Дон Кихот" Минкуса, что такое галёрка в верхнем ярусе, решили больше не брать дешёвых билетов. Престижные билеты стоили в то время 3 - 3,5 рубля, я мог за ночь работы грузчиком иметь 10- 15 рублей. На Курской товарной станции железной дороги Москвы была и база московских ресторанов. Подавали вагоны, простой обходился дорого, нужно было быстро выгрузить, а сноровки, да и сил у ресторанных людей было не много. Приходил дядя с кошельком, за наличные нанимал. Товарная станция охранялась, бомжей не приветствовали, а крепких пареньков со студенческими билетами охрана пропускала. По ночам там были студенты многих вузов, университета, в перекуры общались. Самая выгодная работа - разгрузка вагона с бочками. Конечно, нужны были навык и сноровка, работа шла весело и быстро. Разгружали ящики с вином, соком, овощами и фруктами. Можно было "случайно" уронить ящик - усушка и утруска были узаконены, а мы могли подкрепиться, выпить соку. Это не преследовалось, как и обмен добычей с ватагами других институтов. Работали весело и споро, вагон 60 тонн опустошали за несколько часов. Профком института, иногда и во время лекций, давал заявки на ночную работу. Стипендия была мизерной, а при посредственной оценке на экзамене, могли и её лишиться.

Было всякое, намотавшись, устав, под утро забирались в конторский барак, было холодно, а невменяемому от водки сторожу, лежавшему на полу конторы, приспустили брюки, полили вокруг из чайника и укрепили морковку-каротель - такого наглого вида и величины, что пришедшие утром конторщицы с визгом разбежались...

Ну, а воздействие хорошего театрального спектакля я оценил, когда завалил экзамен в институте, потерял право на стипендию, бродил в миноре по Москве и впервые, случайно, попал в театр кукол С. Образцова, показывали "Король-Олень". Это меня спасло от длительного стресса, а смех помог стать на ноги. Театр был уникальным, один Зяма Герд чего стоил! Я его полюбил, а потом была премьера "Необыкновенного концерта", а забойный мюзикл "Под хруст и шорох твоих ресниц" мы смотрели и слушали с Зоей по соседству с нашим институтом МИХМ в саду Баумана. То, что позволяли показывать и говорить куклам, не могли в то жестокое время актёры, ну, а делалось это талантливо, позволяло выглянуть за идеологические шоры.

Летом я, Серёжа и Зоя бывали в Лукьяновском лесу за Малаховкой. Посещали усадьбу 17 века "Кусково" (строил сын фельдмаршала, сподвижника Петра I), рядом со станцией нашей дороги - Вешняки. Катались на лодке в живописном пруду усадьбы, были молоды и счастливы. В общежитии института, в Голованевском переулке, где жила и Зоя, я бывал очень редко - долго добираться. Ребята из группы рассказывали, что комсомол там устраивал ночные облавы - проверки комнат на предмет обнаружения посторонних, особенно другого пола. Бытовала поговорка, что "не все прыгают с пятого этажа!" Дело в том, что старшекурсник, фронтовик, пристал к девочке, далёкой от морали столицы, ну, а она прыгнула с балкона, но не погибла: её юбка, сшитая из крепкой ткани гимнастёрки, захлестнулась за штырь ограждения балкона нижних этажей. Она висела молча, потом сняли, но разобрались, и старшекурсника из института отчислили, судили. Официальные нравы были строгие, некоторые предприимчивые студентки шли в партком, жаловались и заставляли жениться на себе своих ухажёров.

В нашей группе механиков были ребята из провинции и, в основном, порядочные люди, твёрдо идущие к цели. Было нелегко, подготовка в школе ослаблена войной, требования на первых курсах института - высокие: по математике, физике, химии. Был большой отсев за неуспеваемость. Помню, короткие передышки между лекциями с папиросами "Норд", невозмутимого Провоторова, собранного и целеустремлённого, чем я похвастаться не мог. Валя Смирнов, житель тихой Кинешмы, человек осторожный, недоверчивый, но близкий мне человек. Потом его робость прошла при строительстве режимного объекта - водородного Салаватского комбината в Башкирии, он сделал там карьеру, а затем работал в Москве главным инженером Главка министерства, но жил скромно. В чиновника не переродился. А вот Иван Леонов пришёл с войны и форму не снимал. Ему было труднее других учиться, была у него сильная воля, его усердие ценили педагоги, особенно элегантная женщина, прожившая жизнь в Лондоне, педагог английского языка. Легче Ване было в нашем спортзале, он был силён, атлетически сложён.

Как-то в период проведения соревнований по боксу среди вузов в нашей команде выбыл боксёр, и зав. кафедрой упросил Ваню его подменить. Он не был боксёром, не владел техникой, ему обещали слабого партнёра, но надо было сохранить участие всей команды. Ваня, простая душа, согласился, хотя и понимал, что ему будет плохо на ринге. Его противником поставили самолюбивого перворазрядника из московской семьи номенклатурных родителей. Он избивал Ваню на ринге как хотел, измазал его в крови, Иван рассвирепел, изловчился и послал потерявшего осторожность разрядника в глубокий нокаут. Выиграл бой. Вернулся домой, сказал маме: "Меня убили" и умер. Его подстерегли у дома, били железной трубой дружки разрядника. Институт был возбуждён, но все наши протесты, вплоть до хождения в ЦК КПСС, натыкались на глухую стену. Иван прошёл фронт, учился, на стипендию жил с одинокой матерью, подрабатывал и рвался к учёбе.

Наша сдержанная англичанка на первом семинаре группы без Вани рыдала. Номенклатура как класс сохранила свои позиции и сейчас, элита чиновников, как и криминальных воротил всех рангов, не поступилась своей властью в России...

А вот Боря Слобин, наш товарищ по группе, скромный, небольшого роста юноша, сын рабочего Сталинградского тракторного завода из еврейской семьи, был одним из очень немногих сталинских стипендиатов, т.е. был абсолютным отличником - явление редчайшее. Его знания и аналитический ум удивляли, как нас, студентов, так и преподавателей. На старших курсах шла долгая борьба между кафедрами (химия, математика и др.) за его приход к ним, в аспирантуру. Это был корифей, я наблюдал, как он интуитивно и легко решал сложные задания на практических занятиях по органической химии, а его соседи по комнате в общежитии рассказывали о его ночных борениях с математическими задачами, но он отлично знал физику, сопромат, механику. На его имя лежали заявки от организаций - "почтовых ящиков".

Но... был разгар преследований еврейской интеллигенции. Ректорат предложил ему либо ехать в район, инженером машинно-тракторной станции - МТС, либо лишиться комсомольского билета и всё прочее...

Разные судьбы, чётко характеризующие наше время.

Бюро комсомола института собрало на меня компрометирующие материалы, а они действительно были. Излишняя общественная активность по защите преследуемых студентов-евреев, моя неровная учёба, пропуски занятий, пренебрежение рядом дисциплин за счёт стремления к необходимым и, наконец, появилось обвинение в близких отношениях с однокурсницей, что не было секретом в общежитии. Всего этого было больше чем достаточно для самых суровых оргвыводов и их готовили. Спас меня полковник Крашевский - парторг института, человек интеллигентный, сознающий погромное настроение в стране и в институте в частности. В беседе со мной он рекомендовал мне перетерпеть, как терпят другие, не вылезать и ждать перемен к лучшему (недалеко была и смерть Сталина). Крашевский обещал умерить идейные порывы факультетского бюро комсомола, велел мне взять на 1 год академический отпуск от учёбы по болезни, что с удовольствием оформил институтский врач-еврей. Год я прожил в метаниях, пьянке, а потом перешёл в институте с механического на более близкий мне энергетический факультет, где правил милейший патриарх Николай Трофимович Усенко. При этом я терял контакты с друзьями на лекциях потока механического факультета, а среди студентов нового факультета многие не скрывали свои юдофобские настроения, своё презрение к ним я сохранил на долгие годы, не общался и после института - осадок этих отношений не исчез и при перемене обстоятельств жизни. Увлекался профсоюзными делами - организацией помощи в культурном восприятии студентов. В институте была театральная группа хорошего художественного уровня, но основная масса студентов, живя в Москве, была далека от её культурных ценностей. Я занялся организацией и осуществлением на сцене зала института цикла лекций-концертов "Западная классическая музыка". На меня и так косились, но когда я стал пробивать разрешение на эти концерты, ряд деятелей профкома выразил солидарность с цензорами по идеологии "Музфонда", вообще запретившего это начинание, а взамен рекомендовавшего знакомство с музыкой Глинки, Чайковского, Мусоргского, Бородина. Но если своих, русских композиторов студенты, пусть не основательно, но знали, то о зарубежных классиках не имели представления. Хлопоты мои были удачными благодаря активной помощи солидной дамы из Мосфилармонии, её обширных связей с ведущими артистами, а, главное, благодаря высокому положению её мужа. Все понимали - просвещение студентов - дело святое, по тому времени - новое. Лекции цикла вела вдохновенная и эрудированная Ремезова, а иллюстрировали её повествование первоклассные солисты Большого театра - им льстило демократическое общение со студентами, да и просто отход от мертвящего идеологического гнёта.

Абонементы на цикл лекций были для студентов не дешёвыми, на первой лекции о Бетховене зал был не полон. Но рассказ Ремезовой, её темперамент, музыкальные вставки и исполнения Ивана Козловского, Лисициана (а пели они много и с настроением) привели в действие "студенческое радио". К концу цикла зал ломился от студентов и преподавателей. Следующие лекции цикла шли с острым дефицитом билетов. Особый успех имел цикл о Шуберте, прошло всё удачно.

Все хлопоты отнимали время от учёбы, но давали возможность чувствовать себя человеком, а после игры виртуоза пианиста Зюзина, лишённого зрения, но отлично чувствующего зал, восторг переполнял всех. Артисты это ценили, выкладывались, но если Лисициан при этом был бескорыстен, то Козловский намекал на конверт...

Были, конечно, у меня и более примитивные радости - гуляние у Чистых прудов, где ещё действовал кинотеатр "Колизей", посещение (разовое) подвальчика в конце ул.Кирова (Мясницкой) с принятием коньяка и его сильным воздействием, а напротив института была столовая - забегаловка с рюмкой. Нечасты были и обеды в столовой института, а чаще - дешёвые пирожки с повидлом по 5 копеек.

Ходил в сад им. Баумана, слушали там блистательные импровизации фельетониста Смирнова-Сокольского. На сцене театра в саду смотрели театр кукол Сергея Образцова. Условность кукольной сцены позволяла многие вольности.

Услышали недоступные для нас ритмы еврейской, американской музыки. Успели побывать на разовом чуде - попали в клуб армянской культуры в Москве, где давался "Отелло" с Ваграмом Папазяном в роли мавра. Дездемона верещала на весь зал, когда он её душил в экстазе, темпераментный артист с европейской славой, вошедший в роль.

Были и тягостные будни - подработка по ночам по обслуживанию мельнички для помола угля в подвале лаборатории - за гроши. Ходил я в галифе и сапогах, а в холодное время ещё и носил кустарное кожаное пальто времён войны с подкладкой - байковым одеялом.

Состав преподавателей института был пёстрым. Если профессор Бессонов, элегантный и моложавый, читал в бесстрастной манере лекции с изложением абстрактных математических понятий, то продолжала нас вводить в мир высшей математики на практических занятиях строго-элегантная дама Таль, влюблённая в своё дело и умевшая заразить и нас своим сдержанным темпераментом. Только благодаря ей, я неплохо решал дифференциальные уравнения и имел приличную оценку в дипломе.

Физику читали с полным пренебрежением методики изложения: был "очень заслуженный" и старый корифей, он по рассеянности прикладывал микрофон к своему уху и шептал лекцию. Аудитория с крутым амфитеатром была не малой, слышимость исчезала. Но был и молодой, блистательно делающий карьеру - Лыков. Он плохо представлял себе наш уровень знаний или не хотел с ним считаться, а быстро исписывал движущуюся доску математическими зависимостями, восторженно смотрел на них, а мы мало его понимали и скучали.

Очень сильной была кафедра сопротивления материалов и основной её деятель - Рубинин. Он издавал толковые пособия для нас, отлично вёл семинары. Разрешалось на экзаменах пользоваться любыми пособиями, но знания каждого выявлялись и оценивались объективно. Теорию машин и механизмов преподавал по совместительству деятель горкома партии. Многие студенты знакомились с ним только на экзамене - на лекции не ходили, а я постигал эту науку лишь двое суток, выучил формулы на его дежурные вопросы, и это деятеля устроило. А вот детали машин и механизмов, вещи нужные в инженерной практике, читались вдохновенно, лектор трактовал понятие конструктор, как творческую личность, аналог артиста, но не статиста. Курсовые проекты вёл пожилой профессор Канторович - человек с неподвижными ногами. В связи с этим в тишине зала спецкорпуса иногда раздавался бодрый голос: "Вынести меня, хочу писать!" Человек он был одарённый, автор расчётных методик и атласа, но в быту несдержанный.

Так, просматривая проект юной студентки, он приставал к ней с вопросом: "На что похожа предложенная вами конструкция шпонки?" Девица краснела и не понимала, а он пояснял громко: "на член!" В хорошем настроении делился с нами воспоминаниями о 20-х годах. Ночью его забрали, в семье - слёзы. Привезли в Большой театр. Требовалась ревизия и гарантия на исправность механизма подъёма аварийного железного занавеса на сцене театра. Должен быть съезд, а на сцене - вожди. Он справился, получил паёк и был доставлен домой!

Практику по химии, а её в нашем институте было много, вёл доцент Семишин - автор одного из первых пособий по строению атома, но... горький пьяница. Пил спирт в лаборатории, загубил свою карьеру. Не он один пил и приходил нетвёрдой походкой на занятия. Не уступал ему электротехник с образованием, полученным в Женевском университете - милейший старик с красным носом, опухшим лицом, специалист. А вот заведующий кафедрой электротехники - профессор Розанов - ухоженный и благополучный, не скрывал к нам своего полупрезрительного отношения. Он рассказывал, что добился благополучия в жизни своим трудом, сделал себя сам! Рано выучил английский язык, читал техническую литературу в оригинале, внедрял новинки Запада в полуграмотной России 20 -30-х годов, и состоялся. Нас он презирал за лень, нерадивость в стремлении к карьере, за неиспользование технической информации зарубежья, помещённой в специализированных журналах, и был прав, в том все мы с годами убедились.

Как это ни странно, но наиболее несложными и успешными были мои усилия в учебном процессе на кафедре марксизма-ленинизма. Заведующий этой кафедрой (кличка- Анархист) потерял репутацию из-за уборщицы, с которой его застали в кабинете, а лекции нам читала дама с кавалерийским прошлым, но мы её не принимали всерьёз, несмотря на её грозный рык с кафедры и брань. Учился я у бывшего адвоката, как я понял по намёкам, большого антисоветчика. Я отважился обсуждать с ним весьма рискованные проблемы, имел у него большой авторитет и отличные оценки в дипломе.

Мой первый самостоятельный научный поиск был связан с подборкой марки стали для высокотемпературного процесса на кафедре металловедения. Работа получилась, была одобрена, а поиск нужной литературы, обоснование предложений меня захватили, интерес к научной деятельности пробудился и не угас со временем. Ближе к старости я осознал, что этому способствовала интуиция, проще, помощь свыше. Моё будущее определила новая в институте, да и в стране, кафедра теплотехники силикатных производств. Она организовалась и вставала на ноги совместно с нами - студентами старших курсов, специализирующихся по темам промышленности строительных материалов. Здесь я чувствовал себя уверенно, предметы знал, мне это было интересно, что и отразилось на высоких оценках в дипломе на фоне блеклых успехов по общетехническим дисциплинам.

Неформальные, тёплые отношения сложились у меня с заведующим кафедрой, профессором Алексеем Александровичем Соколовым - человеком интеллигентным, с добрым нравом, прочными знаниями практики производства. Эти отношения продолжались долгие годы, помогли мне стать специалистом, позднее - научным работником. Милейшая жена профессора - Елена Ивановна была не из тех женщин, кто умеет организовывать быт и домашний уют. Алексей Александрович в старости был очень одинок, здоровье его было серьёзно подорвано в длительной командировке в Индию, где его уникальные знания практики варки стекла были использованы при монтаже и освоении оборудования на строящемся с помощью СССР заводе в Индии. Для него были созданы условия жизни, как для раджи, он тяжело привыкал к услугам бесчисленных слуг, но местная еда и вода ему навредили серьёзно. Возвращался он через Европу, между прочим, приобрёл редкую в то время в России автомашину, был у него солидный счёт, а кладовую комнату в своей московской (рядовой) квартире забил до потолка нераспакованными многие годы подарками и сувенирами из Индии. Это не повлияло на качество его жизни. Бывал я у него и на очень приличной даче в престижном посёлке Кратово, где так же мне показывали уникальные инструменты и много хороших вещей, не задействованных в жизни.

Первую студенческую практику мы проходили (достаточно формально) на машиностроительном заводе (производство насосов). Запомнилась платформа электропоезда "Силикатная", много солнца, серый индустриальный пейзаж (пыль цементного завода) и прочитанная на платформе информация в газете о казни в США супругов Розенберг за шпионаж. Помню моё неверие, а ряд лет спустя стала доступна информация о их непричастности к похищению атомных секретов в пользу СССР. Секреты действительно были похищены, но не ими. Они давали информацию СССР из идейных соображений, и за это должны были быть наказаны. Максимальный срок - пожизненное заключение. Их приговорили к смерти и без промедления казнили. Откуда жестокость? Дела не новые. Суд и надзор за процессом осуществлён был евреями, и здесь не было места для милосердия!

Вот основательная преддипломная практика проходила у меня в 1954году в городе Бор, на берегу р. Волги, у Нижнего Новгорода. Объект - Горьковский стекольный завод, точнее его машинно-ванные печи, задача - их реконструкция. Приехали группой в январе - мороз. Поместили нас в домике с двумя комнатушками и кухней, но обособленно. Начался сугубо мужской быт с обильным куревом, преферансом, но без алкогольных излишеств. Компания была хорошая, молодожёны, спортсмены. Ели в столовой и, в основном, пельмени в виде супа и в виде второго - разносолов просто не было.

В библиотеке раскопали полное собрание сочинений Джека Лондона с публикациями, в советское время неприемлемыми, запомнился анализ психики человека, подвергшегося пыткой неподвижностью (резиновый мешок с откачанным воздухом). Зачитывались Лондоном все до полуночи, но практику на заводе проходили добросовестно, я собрал толковый материал по эксплуатации стекловаренной печи, позднее составил проект её реконструкции, защитил его на "отлично" и получил диплом инженера-теплотехника.

В цеху завода озеро расплавленного стекла производило сильное впечатление, как и работа машин Фурко, непрерывно вытягивающих широкую ленту стекла из расплава через щель огнеупорной лодочки, плавающей в стекле. Виртуозно работали резчики стекла, сбрасывая огромные листы его на столы для резки. По выходным дням у нас бывали походы в город Горький - шли через замёрзшую Волгу. Большой город ещё сохранил кое-где следы купеческого быта - дома, рестораны знаменитой нижегородской ярмарки. Были в музее Якова Свердлова (сейчас о нём нет и упоминания). Сегодняшняя неприязнь к вождям русской (во многом еврейской) революции, конечно, не объяснение.

Появилась в то время реальная возможность изменить свою рабскую, серую и униженную жизнь, а для многих - просто иметь доступ к образованию, активной борьбе за свои идеалы, права человека. Люди не щадили себя, а бесконтрольная диктатура и власть людей не отягощённых знаниями, достаточно примитивных, привела вновь к серой и униженной жизни для большинства жителей России. Яркий и, на мой взгляд, безупречный путь жизни Якова Свердлова - пример многочисленных жертв лучших людей страны. Я имел возможность слушать лекции его брата в 60-х годах с анализом событий международной жизни. Факты и их интерпретация в его лекциях расходились с официальными штампами пропаганды.

Ребята на практике в городе Бор жили дружно, уважали интересы друг друга. Был эмоциональный, энергичный еврей - Пиевский, будущий главный инженер проекта в институте г. Киева, ещё был уравновешенный, хорошо физически развитый хоккеист (играл в местной команде г.Бор, а мы - болели). Он, пожалуй, единственный из выпускников института, согласился распределиться на работу в город Воркуту (в то время царство многих тысяч заключённых и рабского, каторжного труда). Уехал он с молодой женой и там погиб, как и большинство обитателей этого "рая". Я на распределении на работу после защиты диплома с удивлением услышал от секретаря комиссии свою характеристику, со многими обвинениями по поводу моей благонадёжности по отношению к идеям режима. Соответственно, мне тут же предложили работу в городах Норильске и Воркуте. Я отказался, но сидел на распределении представитель объединения "Башнефть", ознакомился с моим дипломом (оценки по специальным предметам профессии - отличные) и заявил, что я ему подхожу. Я не возражал: Уфу я знал, жил в ней всю войну. В Башкирии сделал карьеру и мой приятель по механическому факультету Валя Смирнов - на стройке и при освоении Стерлитамакского водородного комбината, работала энергетиком на промысле студентка из моей группы - Эмма Маляр, но не выдержала тяжестей быта - уехала в Москву.

Перед отъездом из г. Бор - практика кончалась, нас спасло чудо. Было воскресенье, и мы собирались сходить через Волгу в город Горький. Нас пригласили довезти до города на попутной машине. Отказались - нас было многовато. Машина пошла по наезженной зимней дороге. На ледяной трассе через реку она провалилась в открытую полынью - все погибли...

Массу эмоций вызвала институтская воинская повинность. Была военная кафедра, нас выпускали командирами взвода химических войск. В течение двух летних каникул мы служили непосредственно в воинской части, расположенной во ФролищевойПустыни (Горьковская область). Были у меня опасения - выдержу ли? Лагеря спаяли студентов и закалили. Остались добрые воспоминания, хотя было совсем нелегко, но ощущение единого мужского братства, взаимовыручка - категории в то время реакции весьма редкие.

Первые летние лагеря я служил вместе со студентами механиками, жили в палатках, работали с боевым ипритом, в герметичных костюмах и хорошо пригнанных противогазах, но офицер, постоянно проводивший занятия, был в фурункулах, а мы, раздеваясь, выливали пот из резиновых сапог. Форсировали реку, пришлось мне в полной амуниции идти метров 4 - 5 под водой. Бежали дистанцию в противогазах, а отстающих сержант подгонял, бросая им под ноги взрыв-пакет со слезоточивым газом - хлорацетофеноном. Стирали по неопытности ступни до крови, были и ночные марш-броски. Послали несколько человек в качестве грузчиков из лагеря в село на машине. Приехали к зданию каменной, старинной кладки, церкви. Вошёл я и оторопел - стены расписаны хорошо сохранившимися фресками, в некоторые - вбиты костыли для амуниции. Надпись удалось прочесть - заложен храм по велению Петра 1. Место пустынное, хотя и не угрюмое - перелески; армейские лагеря здесь много лет. Запомнилось: "Гора длинная".

Вторая поездка в лагеря, уже на старших курсах, была с потоком энергетического факультета. Уже не салаги, и часть знакомая, да и привезли нас и учили полковники с военной кафедры института, а в воинской части редко бывал офицер старше капитана в звании. Полковники нас, студентов, не муштровали, вели себя либерально и выручали при местных конфликтах не раз: местное начальство перед ними тянулось. Хулиганили мы. Мальчик-ефрейтор, наш командир, по деревенскому своему разумению, не любил грамотных, пытался всячески унизить, срывался на визг. Ночью его накрыли шинелью и отмутузили его же сапогами. У нас же были обмотки, управлялись мы с ними плохо. Юра Вирский - актёр институтского театра, сразу после отбоя кричал хорошо поставленным голосом: "Лагерь, слушай, такому-то дню лагерной службы - п...дец!" - дружно откликались все палатки. Искали виновных и зачинщиков, но все были свои, а те, кого посадили на гауптвахту, жили, как на курорте - им передавалась еда и курево. Среди тишины ночи из офицерского домика кто-то справлял нужду с крылечка. Скучавший студент-часовой гаркнул: "Лагерь, смирно! На линейку!"

Садились в лесу, спускали штаны, жаловались на живот, а интеллигентный полковник не мог долгое время продолжить учения. Рявкнули похабщину и при прощании с лагерем в присутствии семей местных офицеров - явное свинство. Ехали в теплушках домой, вагоны имели телефонную связь. Подъехали к городу Владимиру (сверкали на солнце купола соборов), эшелон кто-то рискнул поставить на первый путь. Выскочили на платформу, определили направление ветра и через 2- 3 минуты всё вокруг было затянуто густым дымом. Везли домой сэкономленные шашки, взрывпакеты. Полковники передали по вагонной связи: "за грамотно поставленную завесу - благодарность! За хамское поведение, двери теплушек будут закрыты до Москвы, ходите под себя!.."

Кормили в лагерях достаточно плотно, хотя перловая каша - "шрапнель" не сразу стала любимой. Но вот очень рослый студент - Стежинский нуждался в еде. Дежурил я на кухне, Стежинский открывал большие жестяные банки с тушёнкой, где было много сала. Открывал и снимал пробу. Стало ему плохо, отправили в лазарет.

В строю, потные и усталые, вдохновенно пели песни, это помогало: "Солнце скрылось за горою, затуманились речные перекаты, а дорогою степною шли домой с войны советские солдаты. От жары, от злого солнца гимнастёрки на плечах повыгорали..." и ещё вечером: "Дождь проливным потоком стучит ко мне в окно, ты от меня так далеко, писем уж нет давно..."

Душевно было, как это ни странно, и в строю колонны института на демонстрациях. Наш институт шёл в колонне Бауманского района, и из-за его идейности, нас подпускали близко к Мавзолею на Красной площади. Много пели, по дороге брали у лоточников бутерброд с килечкой и 100 граммов, а у Мавзолея - деревенели, смотрели, как зомби на Сталина и рявкали: "Ура!"

Сейчас МИХМ совсем другой, он разстроился, перешёл на коммерческие взаимоотношения со студентами, вместо крепких практиков-учёных появились преподаватели-прохиндеи и общее неверие в благополучное будущее.

В соответствии с моим назначением в Уфу, получила туда же назначение и моя молодая жена Маша - инспектором Министерства культуры Башкирской республики. Этому предшествовали драконовские события. Весь период учёбы на энергетическом факультете меня поддерживала дружба со студенткой моей группы - Зоей Колесниченко. До последнего курса института эта дружба не переходила в интимные отношения: у Зои были веские основания не быть легкомысленной, и я их уважал. Как правило, к экзаменам мы готовились совместно. Жили в комнате брата мамы, пока его семья жила на даче. Комната в коммунальной квартире старого дома в центре Москвы - проезд Серова, рядом Солянка, Старая площадь с ЦК КПСС. Соседи воспринимали нас как молодожёнов, что было близко к правде, но не совсем, а вот живя в комнате Зои в общежитии, стали ими. Моя родня не вмешивалась в мою жизнь, родители были далеки от религии, но предпочитали невестку еврейку - жизнь и быт в России подсказывал разумность такого выбора, а мой опыт противостояния юдофобии в институте, на улице ? не располагал к компромиссам. Было очень нелегко. Пришёл друг - Серёжа Бутылин с аналогичной проблемой: ему нравилась миниатюрная красавица еврейка, он пришёл ко мне советоваться. Вот всё и решилось. Еврейка Манечка, в обществе Машенька - достаточно быстро пришла к выводу, что я пригоден в мужья, была обаятельной, не глупой, и быстро стала родным человеком. От неё у меня не было тайн, конечно, она переживала, а чувство ревности с её стороны основательно портило нам жизнь многие годы. Сейчас, в старости, могу сказать, что оснований для этого было немного, бабником я не был. Серёжа женился на преподавателе русского языка Тоне, женщине, заслуживающей глубокого уважения, хорошо вписавшейся в быт его крестьянской семьи, вырастившей образованных, любящих дочерей, и достигшей успеха , признания в своём учительском деле.

Окончание учёбы в институте и распределение на работу с обязательной службой в течение 3-х лет по месту распределения - развели нас с Зоей. Прошли годы, я много ездил по стране, наводил о ней справки на предприятиях стройматериалов, но безуспешно. Спустя лет тридцать, как-то Маша под настроение рассказала мне, что нашу квартиру в Подмосковье нашла Зоя. Я был в командировке. Адрес Зоя получила в редакции журнала, где печатались мои статьи. Она предложила Маше, видимо, в ответ на её недовольство мной, отдать меня ей! Ссылаясь на уже солидный возраст всех и на своё желание меня забрать! Узнал я обо всём этом не скоро, а адрес или город проживания Зои, Маша мне не сообщила.

Ну, а 13 июня 1953года в небольшую комнату нашего семейства втиснулись многие родственники, соседи, приятели, и была пышная, шумная свадьба. До этого мы с Машей без сопровождения и торжественности зарегистрировали брак в Малаховском поселковом Совете. Свадебных нарядов тоже не было (приличного пиджака у меня также не было, благо, был жаркий день). И, как поётся: "Ой, Ицхак шом ди хасене гемахт"

Медовый месяц мы провели в полном уединении. Был снят летний однокомнатный домик на тихой Малаховской улице за оврагом, в большом безлюдном саду. Когда хотелось есть, я перелезал через высокий глухой забор и покупал еду (часто, консервы) в соседнем ларёчке, обедать ходили к родителям. До отъезда в Уфу жили в моей семье, тесновато, но без эксцессов, собрали небогатые вещички и уехали в Башкирию. Нужно было становиться самостоятельными, материальной поддержки ждать было неоткуда.

ПЕРВЫЕ ШАГИ. УФА

"В родной Уфе не только каждый дом,

Пожалуй, каждый камень мне знаком,

Иду и словно свой дневник читаю

Листок воспоминаний за листком".

Сайфи Кудаш

В городе Уфа многие годы жила моя дальняя родня - Гуревичи - родство через мужа Кати - младшей сестры мамы и её мужа, Лёвы Миркина (политрука, изувеченного войной, а Катя жила в семье Гуревичей в годы войны, эвакуировавшись из Москвы). Сын пожилых родителей Исаак прошёл фронт, знал немецкий язык, переводил. Завёл семью: жена - медсестра Нина (Пэша), умная и воспитанная дочь - Инна. Исаак преодолел все тяготы заочной учёбы, получил диплом инженера, работал начальником цеха, затем - парторгом крупного авиационного завода. Несмотря на бремя возраста, его мать - Лиза, являла собой пример трудолюбия и приветливости. Семья была дружной, Исаак - спокойный и умный хозяин.

Меня с Машей встретили радушно и стали нашей моральной опорой на весь уфимский цикл жизни. Мы сняли комнату для жилья у родителей Нины на улице им. Гафури - в районе старой застройки города. Дом был очень старый, деревянный, двухэтажный. На первом этаже были гостевые комнаты, а на втором - жили хозяева. Двор зарос травой, от улицы его отделял глухой забор, тянулись амбар и каретный сарай. Услугами этого постоялого двора пользовались и при нас приезжие шофёры. Удобства были во дворе, что воспитывало волю в условиях морозной зимы, а вода была в уличной колонке, зачастую - "в очередь" (напор воды был слаб). Массивные половицы скрипели, в доме жили солидные крысы, было не очень тепло, но мы были молоды.

Хозяин - пожилой грузный еврей с мясистым носом в неизменной, порядком засаленной одежде, в сущности - добродушный хитрец, он ещё служил в конторе "Заготзерно" и до позднего вечера ухаживал за своей тяжелобольной женой. Вечером он искал общения, приглашал на чай к самовару, любил долго чаёвничать, правда, без излишеств: колотый сахарок и жидкий чаёк. Я не всегда выдерживал до опорожнения самовара и ещё не был знаком со старческой бессонницей... Надо было налаживать быт - колоть дрова, топить печь. Наша комната была просторной, но щелястой - дуло. Маша научилась варить борщ и ели до -ма. Иногда в палатке на улице покупали за 80 копеек большую бутылку плодово-ягодного вина... Зима в Уфе холодная, но сухая. У Маши был костюм из букле, шерстяное платье, простенькая шубка. Помню, в снежный буран, шли мы на работу "в связке" - ветер валил с ног.

Оформили меня на работу в энергетический отдел института "Башнефтепроект". В то время этот институт помещался в одном, правда, очень большом зале, в центре города. В зале была атмосфера шумного вокзала, я приткнулся к одному из многих кульманов - чертёжной доске на станке. Оклад мой составлял около 90 рублей в месяц - деньги ничтожные, а жильё, в соответствии с правом, изложенном в направлении на работу, не предоставляли, и не было на него перспектив. И всё же мне повезло, я попал в группу теплотехников под руководством переселившегося с Дальнего Востока механика-практика - Германа Николаевича Емельянова. Он многое умел, постоянно насыщал себя знаниями и не боялся их использовать в конкретных делах. Ровное, доброжелательное отношение ко мне, терпимость к новичку - были признаками душевной культуры этого человека. В первые месяцы работы я не помню за собой проявления особого рвения, а практические знания мои только начали формироваться.

На кульмане рядом со мной упорно трудился опытный проектировщик Женя Иванов. Мне предстояло вникнуть в рабочие чертежи, а их было - груда несистематизированных листов. Женя, несмотря на инженерную должность, работал с оплатой по правилам сдельщины, что было запрещено. Он следовал лозунгу: время - деньги, на меня времени не тратил. Только много позднее он рассказал мне о своей жизни, и я понял мотивы его поведения. Друзья и приятели появились не сразу. Развлёк наш домашний быт неожиданный приезд моей однокурсницы по институту - Эммы Маляр. Она сбежала с нефтяного промысла, куда была направлена, после того, как вязкая глина бездорожья содрала подошвы с её резиновых сапог, а сурово-матерный быт вошёл в противоречие с её понятиями о жизни. Ночевала у нас в комнате. Кровать была одна, зима - спали втроём. Обе молодые женщины были весьма сексапильны, ночью я вертелся под одеялом, и мне было жарко. По воскресеньям, иногда, гостили у Гуревичей, где встречали нас радушно, было застолье с селёдочкой и водкой. Беседы, общение приносили удовольствие и хозяевам, а нужду в этом испытывали все. Впрочем, прошло время, и у меня, и у Маши появились интересные знакомые, расширился круг приятелей.

В 1954году в "Башнефть" приехали работать по назначению ещё двое выпускников Московского инженерно-строительного института. Сходили на приём к директору по поводу жилья. Было заявлено нам: "Молодые ещё, помучаетесь..." Я ещё был активным комсомольцем, вычитал в газете "Правда" постановление о молодых специалистах и пошёл с газетой в Обком КПСС. Там только была завершена основательная чистка, приезжал из Москвы Игнатьев, он боролся с "засильем национальных кадров". На этом фоне мой поход имел успех, нам, троим специалистам, дали двухкомнатную квартиру - случай небывалый!

Новый дом был ведомственный - института "Башнефтепроекта", его ждали не один год... Дом был на окраине города - улица Кустарная, но ходил трамвай, а мы по молодости бегали пешком. Наблюдал однажды, как передо мной шёл пешком бывший (снятый с должности) секретарь обкома КПСС, до этого не передвигавшийся без машины и свиты. Шёл сторожко с оглядкой по сторонам, не уютно. Кому он был нужен? Я же ещё не полностью растерял глубокой своей веры в социальные идеи, входил в состав комитета комсомола, работал агитатором в профсоюзной школе, а на выборах обслуживал семьи местной правительственной элиты - Совмина Башкирии. Жена зам. министра - хозяйственная еврейка, устроила мне собеседование, оставила обедать, вывела к столу дочку на выданье, просила регулярно их посещать и без агитационных нагрузок. А вот в профсоюзной школе девушки затеяли серьёзную бузу, наряду с тяжёлым бытом их обижали - это получило огласку. Мне они поверили, а я достаточно резко отстаивал их права. Это всех устроило. Пришло мне приглашение на актив обкома (спецпропуск 9.07.1957г.), слушалось письмо Н.С. Хрущёва "О культе личности". Заслушали, встали и пели Интернационал, знали слова лишь одного куплета, позорно мычали, ругался президиум актива... Шли домой с парторгом объединения "Башнефть" окрылённые. Парторг решил сломать барство верхушки объединения. "Башнефть" ворочала многомиллионными средствами за счёт самой дешёвой и доступной нефти в стране. Открывали и консервировали по стратегическим соображениям новые мощные промыслы нефти: Шкаповское, Орланское, другие (соблюдалась секретность, но уже через 16 лет при моей командировке в Башкирию в 1982году, мне сообщили, что нефть выкачали в период разгула "рыночной экономики").

Глава объединения ? Кувыкин был царём не только в масштабах Башкирии. В районах республики его приезда "ждали" особняки с постоянной обслугой. Очередные вводы скважин сопровождались роскошными банкетами, где хрусталь был не только украшением... Правда, Кувыкин был хорошим руководителем, молодых не зажимал, а испытывал самостоятельной, ответственной работой и, если инженер был не пустышкой, выдвигал.

Работа в энергетическом отделе "Башнефтепроекта" была многопрофильной: занимались газификацией новых городов и посёлков, их теплоснабжением, котельными, электроснабжением. Разрабатывалась и аппаратура для нефтеперегонных заводов. Помню, большой бум с освоением первого в мире турбобура для прохода скважин. Была и предыстория этого бума. В то время не упоминавшийся академик Леонид Самуилович Лейбензон (1879- 1951гг) создал учение о подземной гидравлике, в частности, нефтяных промыслов - движение жидкости и газов, их фильтрация в недрах земли. Как было в то время положено, Лейбензон был репрессирован (1936 - 1939гг), затем оправдан, а в 1943году избран академиком, создал нефтяной институт - исследовательский и выдвинул идею забойного двигателя, и на этой основе и был создан впоследствии советский турбобур! Воплотилась его теория глубинного (динамического) насоса.

Конечно, было и лихоимство. Знаменитый турбобур на промысле создал умелец из механических мастерских, он превзошёл все имеющиеся аналоги в мировой практике. Прилетел в Башкирию полномочный представитель "Дженерал моторс" и, не заезжая к ожидавшим его чиновникам, испытал турбобур сам, на рабочем месте, на промысле, а затем, не торгуясь, купил лицензию. Немедленно к тематике разработки турбобура прилипла свора людей и институтов. Парторг "Башнефти" после актива обкома решил оздоровить обстановку (он был ранее моряком, любил прямые ходы), но был снят с работы.

В нашей новой квартире поселились строители-конструкторы: Иван Качер и Геннадий Сюткин - в одной комнате, а во второй, с балконом, поселилась молодая семья: я и Маша. Маша стала работать инспектором отдела культуры, позднее - в министерстве Республики, людей с образованием там было совсем немного. Мы имели возможность участвовать в культурной жизни города. Если спектакли местного Русского драматического театра не очень радовали, то в Оперном театре был хороший балет, ставились отличные национальные спектакли. Здесь начинал молодой талант Г.Рождественский, а солисты балета формировались в специальном классе Ленинградской консерватории. Имя Нуриева говорит достаточно о мировом уровне их мастерства, сказывались национальные традиции, врождённая грация, темперамент. Опера была слабее, в репертуаре были и русская классика, и Пучини, но голоса... Был местный Фигаро с отличным голосом, но пил непомерно - не состоялся его выход за пределы республики. Были уникальные концерты. Выступала с большой программой жанровых еврейских песен Анна Гузик, зал был переполнен гордой за свою культуру публикой, царила атмосфера подъёма и доброжелательства.

Здесь начинала свою концертную деятельность совсем молоденькая Ирина Бржевская, исполняла башкирские кантри. Приехал из Магаданской ссылки и дал единственный концерт легендарный, увы, немолодой, Вадим Козин. Голос его ещё звучал, пел он много и с большим чувством, концерт шёл в переполненном зале Оперного театра. В центр страны певца ещё не пускали, да он уже и не стремился уехать из Магадана. Начал он выступление с крепкого окрика по поводу яркого освещения сцены, рассказал немного о своих цыганских корнях, а зал знал его песни, принимал их тепло, и он распелся. Кончил песней: "Сегодня с вами я, мои цыгане, а завтра нет меня - совсем уйду от вас, не забывайте меня, цыгане, прощай, мой табор, пою в последний раз".

Ходили, не часто, в типовой для всей страны кинотеатр, где было уютное кафе с буфетом, не было проблем с мороженым, пивом, свежими пирожными. До начала сеанса - обязательный эстрадный мини-концерт, публика вела себя чинно. Помню фильм "Карнавальная ночь" с Л.Гурченко, ещё молоденькой, как и мы. Премьера, не ушедшая в забытьё и до сего времени.

Мебели в нашей квартире почти не было - стол, стулья, кровать. Тумбочку я соорудил из ящиков, а вместо платяного шкафа - гвозди в стене и занавеска. Ели скудно, покупали сверхдешёвую печень трески в банках - 40 копеек, овощи. С ребятами по квартире ходили обедать в столовую Совмина, благо здание правительства было по соседству. Преодолели систему пропусков, милиция со временем к нам привыкла. В столовой этой бывала съедобная кормёжка, в городских готовили много хуже. Здесь ребята познакомились с привлекательной молодой женщиной, она бывала у нас дома, участвовала в застолье, ночевала. Но дом наш был ведомственный, на лестничной площадке - квартира моей сослуживицы Гали Каштановой. Она меня наставляла - разбитная гостья наша - жена секретаря ЦК комсомола Башкирии, не стоит с ней водить знакомство, опасно. Ребята, мои соседи, были одиноки, и частыми гостями квартиры стали моя знакомая микробиолог Софья, Машина знакомая Галя Баязитова.

Гостили у нас талантливый архитектор Гера Гарипов с молодой женой - представители творческой национальной интеллигенции. Гера разработал архитектурное решение парков города Уфы, домов местной знати, а мои соседи сумели решить сложную проблему с фундаментом на слабых грунтах для строительства в центре города.

Я активно участвовал в разработке проектной документации, направляемой сразу в дело: строительство города Октябрьский, разработка нестандартного оборудования нефтеперерабатывающих заводов, газификации и теплоснабжения объектов новых месторождений нефти.

Немного о соседях.

Геннадий Сюткин - с Алтая, учился в Москве, сдержан даже в неформальной обстановке. Качество ценное, но холодноватое. Иван Качер - из местечка Хиславичи, родины моего отца на Смоленщине, учился в Москве, хотя попал в институт с трудностями - жил на оккупированной Германией территории. Рассказывал, как были уничтожены евреи местечка с активной помощью местных жителей, но досталось солоно и всем жителям от бесчинств и надругательств своих соседей-полицаев. Когда немцы ушли, полицаев выловили сами жители и успели повесить их до прихода наших солдат. Корреспонденты фотографировали повешенных на перекладине ворот околицы полицаев, ну, а всю правду тогда публиковать не рекомендовалось. Ваня был человек импульсивный. Дом наш заселили, но газом ещё не пользовались. Я сам подключился к стояку, мылся в ванной с газовой колонкой. В это время пришёл инспектор и опечатал газовый счётчик. Шумел. Иван взял инспектора в охапку и выбросил из квартиры. Скандал был бы велик, но в городской газовой инспекции я уже был не чужим, согласовывал с ними чертежи, а инспектор, в возбуждении, запломбировал открытый кран. Сошло.

Изредка мы позволяли себе пообедать в ресторане гостиницы "Башкирия". Иногда удавалось выполнить работу вне плана института. Ваня, после водки, возбуждался, мы его придерживали. Он обязательно брал на память рюмку со стола, но мог быть и скандал. Однажды он обманул нашу бдительность, отпросился выйти на минуту и исчез. Пошли искать, у подъезда гостиницы стояла новая машина "Победа", Иван успел использовать её как туалет. Он же разглядел скотское поведение компании грузин по отношению к доступным девчонкам, устроил драку, компанию избили с помощью окружающих. Но в жизни он не был эгоистом. Купил курицу, сам варил нам суп. Когда по квартире разошлось зловоние, выяснилось, что он курицу не выпотрошил, а он так зазывно напевал: "Суп, суп!"

Были нечастые общие вылазки. Помню поход на лодке по реке Дёма. Цвела черёмуха, а её заросли вдоль берегов дурманили неповторимым запахом. Дурачились. Течение реки сильное, я с трудом выгребал, а на перекате лодка совсем стала, грёб яростно, а потом понял: на корме шутники вцепились в корягу, и испытывают моё терпение. "О коряги Дёма плещется, не речка - злость, не вода - мороз, не красота - душа растворённая".

Потом долгий период жизни в одиночестве. Маша забеременела, ей категорически запретили рожать местные врачи - узкий таз и... сердце. Она уехала в Москву, к столичным светилам, проявила мужество, решила рожать и дала расписку с согласием на любой исход родов...

Было очень одиноко и физически тяжело. Замкнулся, а чувство неприкаянности в комнате пустой квартиры, сидение на балконе - запомнилось. Телевизора тогда не было, шататься мне не хотелось. Читал. Временами объявлялись подписки на собрание сочинений: Куприна, Паустовского, Гейне, Фейхтвангера, Лондона, Рида и др. Стояли у книжного магазина, перекликались номера очереди. Подписки объявлялись по местному радио. Желающих было много больше, чем привозили книг... В институте сотрудник отдела автоматики получал неофициальное сообщение по телефону за 2 часа до объявления подписки. Нам сообщал. Все бежали на запись, как правило, получали книги.

Было всякое. Пришла симпатичная соседка, моя сотрудница по отделу института - Галя. Её муж в долгой заграничной командировке, а она в отчаянии - не может одна. Я проявил чёрствость, хотя сам лез на стенку - максимализм юности. Маша впоследствии не верила в мою выдержанность, а Галя была благодарна, и обе семьи дружили. Взял отпуск, поехал в Москву. Маша в период беременности приобрела особое очарование, чувствовала себя неплохо, но учитывая дурной прогноз, её уложили "на сохранение" в областной клинический исследовательский институт МОНИКИ, на Чистых прудах. Наблюдал её кардиолог профессор Егоров. Перевели в предродовую палату. Под вечер пришлось мне перелезть через высокую ограду клиники, пробраться к окнам 1 этажа и найти эту палату. Зрелище не для посторонних... Поведала мне, что лежит среди многих рожающих давно, кругом ад, она ничего не чувствует, начался нервный срыв. По молодости я внял её жалобам, дал расписку дежурной о нарушении режима и увёз Машу на квартиру к тёте Кате, старшей сестре мамы, неподалёку, на улицу Домниковку - отдохнуть, перевести дух. Попила чайку и... началось! Шофёр такси проникся ситуацией, ехал как привилегированный, сигналил и быстро выскочил к клинике. Приняли меня, обматерили и, пока шла суета и сбор специалистов, Маша сама родила, без кесарева сечения и осложнений... Сестра-гренадёр на входе приняла от меня цветы, выпивку, ещё раз обругала, но сообщила, что ребёнок - мальчик, без видимой патологии, здоровый. В этом отделении большинство младенцев было с серьёзными отклонениями, но слова сестры о физическом благополучии сына подтвердились.

Немного окрепнув, вся семья отбыла в Уфу. Ребёнок рос подвижным, крепким бутузом до 6 месяцев, а затем появилась слабость, болезненный вид. Обследовали и приговорили мальчишку - слабые лёгкие, не выживет. Башкирия занимала ведущее место по заболеваниям туберкулёзом лёгких, были хорошие фтизиатры, кумысолечебницы, диспансеры, но заключения сыну были пессимистическими. Наконец, пожилой рентгенолог после тщательного осмотра сына, сказал мне, что нужно прекратить общение с врачами, но необходимо улучшить питание ребёнка. Он оказался прав. Маша мало отработала после окончания института, не хотела бросать свою службу в отделе культуры, нужна была няня! Искали долго и без толку, помогли сослуживцы - нашли девчонку. Скоро обнаружилось, что она уходит от ребёнка тайком, оставляя его с температурой, крутит любовь. Выгнали. Положение отчаянное, но вот, на городском рынке я разговорился с пожилой женщиной, и она согласилась приходить к нам в рабочие дни недели. Наступили спокойные дни, ребёнок был ухоженным, женщина обедала с нами, правда, не соглашалась выпить со мной. Прошло время, соседи жаловались мне на мою старушку - при шуме на лестничной площадке, она выдавала отборный мат: мешают спать ребёнку. Как-то заело кран в ванной, когда она мылась, я был дома, зашёл, починил кран, но увидел на теле бабушки уникальные тюремные наколки. Она не стала темнить, рассказала, что отсидела весь период войны за участие в банде, обвинённой в убийствах. Ну, и не пьёт со мной, так как отводит душу только в выходные. Рассказала подробности быта своей отсидки. У неё было так. Поставила сушить валенки, утром не сразу их нашла, её барак ушёл на лесоповал, она попала в чужую бригаду. В лесу заключённые женщины повалили надзирательницу и неспешно отпилили ей голову. Она же была у костра, всё видела, но была здесь всем чужая, могли и её прикончить. Симулировала болезнь, спасалась в лазарете. Выжила.

Когда мы впоследствии покидали Уфу, были слёзы прощания, обещание навестить нас в Москве. Это был человек, может, и без навыков няньки, но очень надёжный, не мелочный.

Быт наш в Уфе был, конечно, достаточно убогий, зарплаты низкие. Были у меня подработки проектные и вне плана института - реконструкция старых котлов станции Дёма, на мясокомбинате, разработки нестандартного оборудования - помогал своему руководителю группы, но это были нечастые эпизоды. Коренные жители города устроены, естественно, намного лучше. Бывал я в отличной, просторной и спроектированной для себя квартире главного архитектора института Мазина. Собирались в праздники дети местной элиты, приглашали нас. Непривычная нам раскованность отношений в этой среде, отсутствие материальных ограничений, да и моральных - отпугивало...

Теплотехнический наш отдел состоял из людей мне симпатичных, живших, как все в стране, далеко не лёгкой жизнью, но не стервозных, порядочных. Настрой общения был задан руководством, а с этим нам просто повезло. Я уже упоминал интеллигентность Германа Емельянова, а заведующий отделом был хорошим математиком, грамотным инженером. Был он немолод, я бывал у него дома и неформально общался с ним. Он демонстрировал мне в то время новую технику - солидный по габаритам магнитофон. Слушали записи музыки, сочинённой хозяином дома! У него был композиторский дар, им был написан "Рождественский гимн" и отправлен в Москву. После исполнения гимна в Елоховском Богоявленском соборе, ему прислали запись гимна и магнитофон. Выяснилось, что Николай Александрович - ленинградец, писал духовную музыку, и за этот "грех" был выслан на постоянное жительство в Уфу.

Работал наш институт уже в новом просторном здании объединения "Башнефть", на площади, где были здания правительства и обкома КПСС республики. Рядом со мной по-прежнему трудился Женя Иванов - человек достаточно замкнутый. Шло время, выяснились отношения и взгляды, я побывал у него дома. Жил он с семьёй без излишеств, собственно, как и большинство людей в стране. Женя рассказывал за столом, что совсем ещё мальчиком, с кратких курсов пулемётчиков, был отправлен на фронт. Вскоре его взвод окружили - все бойцы спали, вымотавшись на марше и при устройстве окопов. Немцы смеялись, собрали оружие, погнали пленных в Германию. Женя работал слесарем, жил терпимо, но дважды устраивал побеги, был жестоко бит, а рост и телосложение его были далеко не атлетическими. Затем отправили его в лагерь на уничтожение. Выжил за счёт бурта сгнившей до состояния крахмала картошки, но "клеймо" осталось. Первый отдел института не позволял ему продвижения по службе.

Работал у нас и здоровяк, атлет, жизнелюб - бывший разведчик во время войны. Открытое приветливое лицо, но на психике фронтовые похождения отразились. Он долго терпел безденежье, а оклады были совсем нищие в этом царстве миллиардных нефтяных доходов. Пошёл этот "разведчик" к директору института - татарину Вещеву, чиновнику мелкого разлива, просить о прибавке к окладу. Директор сказал, что война кончилась и надо забыть её. Случилось так, что я в это же время вошёл в кабинет директора и увидел, как разведчик очень медленно затягивает петлю галстука на шее директора, а тот быстро синеет - война не кончилась. Обошлось - были серьёзные справки об инвалидности, нарушенной психике.

В отделе работал и другой здоровяк и балагур, артиллерист в период войны. Рассказывал о весёлом, недлительном периоде фронтовой жизни перед окончанием войны. Были неофициальные поездки по городам Германии ещё перед строгим указом о дисциплинарных взысканиях за излишества в поведении победителей. Артиллерист вспоминал о чувстве горечи, которое преследовало его после того, как он сунул противотанковую гранату в окно подвала дома, а потом из подвала долго вытаскивали трупы женщин, детей, стариков. Граната висела у него на поясе, оттягивала пояс, мешала.

Не помню склок и проявления недружелюбия в отделе. Были общие радости праздников, даже весёлые демонстрации, совместные поездки на пароходе по живописным местам рек Уфимка, Кама. По душевной теплоте, сердечности отношений - моя первая служба была необычной. Уфа стала окончательно (с учётом жизни здесь в военное лихолетье) родным городом, даже с моим неблестящим бытом здесь.

Помню долгие раздумья перед моим отъездом в Подмосковье, но годы обязательной отработки по распределению молодого специалиста завершились. Родители и мои, и Маши жили в Малаховке, хотели воссоединения.

Была у меня переписка с моим заведующим кафедрой института МИХМ - Алексеем Александровичем Соколовым. Он меня морально поддерживал, призывал к деятельности в науке, к защите диссертации. Писал: Geld verlieren ? nichts verlieren, zeit verlieren ? fiel verlieren, mut verlieren - alles verlieren.

Но прошло 17 лет накопления опыта в наладочных работах на объектах по всему Союзу, самостоятельных исследований новой техники, изобретений - пока наступил период оформления и защиты диссертационной работы в МИХМ. Всё же, первую в своей жизни командировку от "Башнефтепроект" на заброшенный в глухой Башкирской степи полустанок с посёлком глинобрикетного завода, мне хочется вспомнить.

Напевая местное присловье: "Деньги есть - Уфа гуляем, денег нет - Чишма сидим", я в качестве делающего первые шаги инженера, приближался в расхлябанном трамвае к вокзалу станции Уфа. Задание не изобиловало излишними напутствиями: "Разберись, почему не поступает глинобрикет на скважины к буровикам, добейся восстановления производства, радируй результат".

Был февраль 1958года, а пятидесятые годы близки по уюту жизни к военным сороковым, поэтому, втискиваясь в облупленный грязный вагон местного поезда, я решал простые задачи - не позволить сбить себя с ног, освободиться от давления чужого тюка, прорваться к любому сидению - ехать предстояло всю ночь. Быстро заполнились разношерстым людом все три этажа полок древнего, деревянного вагона, а через час установилось тягостное затишье, насыщенное запахами нечистой одежды, освобождённых от обуви ног, кислой овчины. Полусумрак и тепло вагона навязывали состояние сонного бдения. В соседнем загоне - купэ, сидели приземистая женщина в традиционном плюшевом жакете и дивчина с застывшим выражением ожидания на невыразительном лице. Эта пара привлекла внимание часа через три пути - в глазах девушки было отчаяние, лицо пожилой её спутницы ожесточилось, слышался шёпот напряжённого разговора. Позже стало известно, что это мать и её невестка ехали с солдатом, а он долго отсутствовал в вагоне. Я вылез в морозный тамбур вагона с сигаретой, и ситуация прояснилась. Женщина в сбитой набок юбке, с провисшими чулками, полулежала на загнанном в угол мальчике-солдате. Оба курили. Виноватое выражение лица солдата, отчаяние в его глазах - свидетельствовали о его пассивной роли и неумении защититься от приставаний нетрезвой бабы. Позже солдат вернулся в вагон, задремал на полке. Шло время, мать, молча, стянула с ноги валенок, облепленный литой калошей и с остервенением стала бить им солдата. Он лишь отпрянул в угол. Тишина нарушалась лишь хриплым дыханием неистовствующей женщины. Наш бодрствующий угол вагона проявлял такт - молчал.

Но вот и малоприметная в снежной степи станция Куганак, иллюстрация неуютной заброшенности. Сразу выяснилось, что директор завода брикетов находится в очередном тяжёлом запое, а работники заводоуправления не проявляли деловой активности. По сути, технические неполадки в линии производства оказались не очень сложными. Другое дело быт - с первого дня мне нечего было есть, а местная лавочка была пуста. Пришлось быстро решать две проблемы с помощью растормошенного актива завода: директора с почётом проводить на пенсию, затребовать по рации назначения нового, а меня подселить к тётке на кормление - она заколола борова. К вечеру в пыльной комнате клуба состоялось собрание актива - прощались с директором. Собирались тягуче, наконец, появился герой дня в мятом, засаленном пиджаке, а на испитом лице застыла гримаса равнодушия. Он погрузился в облупленную трибуну (краска "под дуб!"), говорил отрывисто, лаконично и, несмотря на видимое тяжёлое похмелье, очень впечатляюще: "Жизнь прожита. Что помню? Что видел? Только одно и всегда - план! Им жил, за него боролся..." Последовал тяжёлый вздох, и торжественная часть собрания окончилась. Выступлений не было. Я почти выскользнул из зала, но был остановлен, укоряли - уйти с "банкета" представителю объединения нельзя.

Банкет начали организовывать без суеты и сложностей. Перешли в комнату с длинным столом. Ярко светила на обрывке шнура лампочка. Сели за пустой стол, кто-то принёс и поставил в угол ящик с водкой, появился чугун со щами, они оказались постными, в чём я убедился, окунув свою ложку в чугун. Сервировка была небогатой - синеватый гранёный стакан. Как гостю мне налили в него первому, а остальные сидели и ждали тары. Стакан передвигался шустро, и скоро запели. Дамского общества не было. В момент просветления я вылез из клуба, добрёл до своей избы. Утром меня ждала большая сковорода с жареной на сале картошкой. Это были светлые минуты. Не было чувства угнетённости, а только удивление к возможностям человека приспособиться и выжить. Сколько таких "куганаков" в России? Где больше одичания - в комфортных, цивилизованных центрах или в глухих, забытых посёлках?

Группа молодых сотрудников "Башнефтепроект" по комсомольским путёвкам выехала работать на Башкирскую целину, в Кушнаренковский район, я в их числе. Башкирия - богатый край, здесь всегда были отличные по качеству и вкусу продукты: хлеб, масло, сметана, кумыс, мясо, овощи. Лучший в мире мёд, в том числе и дикий - боровой. Приехали в село, стали на постой в избе одинокой женщины. Работали на току - была страда - уборка хлеба. Работа тяжёлая и непривычная. Докучало однообразное многочасовое перелопачивание зерна, его не успевали вывозить, оно горело. Затем, всё же сообразили, что мы - инженеры механики, электрики, теплотехники. Восстановили и запустили в работу ленточные транспортёры на загрузке зерна в машины, оригинальную печь-сушилку зерна во взвешенном состоянии. Резко возросло качество зерна, оцениваемое при его приёмке на элеваторе. Я же перешёл на работу грузчиком на машины, везущие зерно на неблизкий элеватор. Тяжестей я не опасался, работа была мне в то время по силам, даже тяжеленные мешки с просом поднимал. Курсируя в кузовах машин по Кушнаренковскому тракту, насмотрелся я всякого: от криминальных рейсов тяжело гружёных машин за 200км. в сторону от тракта (за водкой), т.к. на тракте был сухой закон, до форм "любви" шоферов на дорогах.

Спали мы в избе, все вместе, на полу, а на полатях спала молодая, бойкая женщина, пекарь по профессии. Она ушла от мужа, приехала в это село и жила у хозяйки дома. Рано утром приносила она из пекарни горячий вкусный хлеб. Кормила нас всех хозяйка по утрам густейшей, вкусной сметаной с хлебом. Пекарь делала ребятам глазки, намекала, что она одинока. Приехал в гости мужичок с небольшим чемоданчиком - муж пекаря. В чемоданчике лежали флаконы с духами "Ай Петри". Выяснилось, что муж приехал мириться со своей женой-пекарем. Я выразил удивление - зачем столько флаконов с духами, но мне объяснили, что на целине объявлен сухой закон, не продают спиртное. Духи сдаивали в стакан, добавляли водички, всплывала белая эмульсия. Я пить не смог, но были пьющие.

Со спиртным у меня связаны очень тяжкие воспоминания в Башкирии, правда, было это спустя почти четверть века. В исследовательский институт, где я тогда работал, пришла телеграмма за подписью секретаря Башкирского обкома КПСС Гермаша, с просьбой срочно командировать специалиста в город Стерлитамак. Там, на крупном заводе по производству извести вводились в строй известковые шахтные печи. Известь должна была поставляться в город Мелиуз, на пусковой комплекс удобрений, а программу курировал Совмин СССР.

В Стерлитамаке шахтные печи по неграмотности вывели из строя, причём, аварийно. Снова я оказался в Башкирии. Новый дворец Обкома внушал уважение, и принял меня первый зампред Совмина республики Георгий Михайлович Осьмухин. Описал тревожное положение и просил дать программу работ срочно.

Поселился я в гостинице напротив Оперного театра, побродил по до боли знакомым улицам, познакомился с начальником республиканского объединения стройматериалов - человеком приветливым и уравновешенным. Впрочем, расслабляться не было времени. Город Стерлитамак и окрестности были отданы для промышленных предприятий, а они превратили местность в рекламу экологических бедствий. Очень неуютно. На заводе были смонтированы две крупные шахтные печи, была применена неграмотная система сжигания газа, а в результате аварийно сожжена футеровка печей, они вышли из строя. Были и другие более мелкие упущения.

Выявил, что нужно делать, составил график работ. Совмин был доволен, а позже убедился, что все рекомендации верны, и печи работают нормально. Зам. пред. при мне позвонил секретарю Кушнаренковского райкома КПСС и заявил, что он вместо себя посылает в район на праздник "Сабантуй" меня и начальника объединения стройматериалов. Просил принять нас по рангу Совмина. Я, конечно, слышал о национальном празднике "Сабантуй", но не видел его, а Кушнаренковский район помнил по своей комсомольской путёвке на целину. Выехали с Гернером Петром Осиповичем. Было промозгло холодно, сыро, а мы сразу оказались на сколоченной из досок трибуне (я - впервые в жизни и был не рад). Программа праздника была обширной: чествование с презентацией передовикам легковых машин, парад конных троек, скачки лошадей, борьба, бег в мешках с вёдрами воды, разбивание горшков и многое подобное.

Только меня стал донимать озноб, как мне указали на стакан с водкой, стоящий на полочке ниже борта трибуны, а затем отправили подкрепиться в шатёр со всякой снедью и спиртным. Мы с Гернером запросились домой, в Уфу, нас усадили в машину, но за нами ехала ещё пара машин, и весь этот кортеж свернул с тракта на лесную дорогу в просеке, и скоро мы оказались в глубине леса на пасеке. Здесь ждали гостей. В избе стоял стол, а в углу избы - ящики с водкой, вином, едой жареной и пареной, фруктами. Вся эта снедь и не понадобилась: пили водку стаканами, ели мало и неаппетитно, обижались, если мы уклонялись...

За столом сидела номенклатура города и района (даже новый начальник милиции), я впервые мог оценить культурный уровень и потребности таких людей. Пьянею я не быстро, контроль над собой не потерял, влез в машину сам, а многих заносили, как трупы, обслуга. Привезли меня в гостиницу, из багажника машины выгрузили подарок - соты с мёдом, был и дикий. А вот такого отравления организма и тяжкого похмелья у меня не было в жизни. Спас меня родственник Исаак Гуревич, увёз за город на дачу, отпаивал два дня...

Это мерзкое ощущение не забудешь, но я осознал ёмкое понятие "Сабантуй", и впервые соприкоснулся с номенклатурой в неформальной обстановке. А раз уж я был в Уфе, то не мог не навестить своих бывших сотрудников пятидесятых годов. Институт "Башнефтепроект" вытеснили из прежнего здания "Башнефти" на окраину города. Нашёл. Не надеялся через 25 лет увидеть своих сослуживцев, но напрасно. Вошёл, и тут же появились и Женя Иванов и Герман Емельянов, и тихая еврейская женщина - Женя Княжанская и просто знакомые, полузабытые люди. Герман съездил в США по проблеме дебита нефти из старых скважин. Узнал я, что когда-то сберегаемую, законсервированную нефть на богатейших месторождениях Орлана, да и других - уже всю выкачали.

Сама красавица Башкирия всё более съедалась нефтетехникой, редели её уникальные леса, быстро и активно отравлялась вода и воздух. И дело было не только в тех авариях продуктопроводов, нефтепроводов, эксплуатируемых без ремонта десятки лет, также в сбросах сотен тонн нефти в реку Белая (1995г. нефтепровод Туймазы-Омск), а ещё в повседневном, непрерывном отравлении природы равнодушными людьми.

Жизнь в наладке, исследованиях, просто в застольях на "просторах Родины": от Прибалтики до тайги Якутии, от Белого моря до пустынь Казахстана.

"Мировой Разум непосредственно может воздействовать на душу человека, минуя его чувственные воззрения и логическое рассудочное познание. Душа поднимается над низшим способом познания и достигает просветления, а его не выразить ни в мыслях, ни в понятиях. Только переживания данного человека. Мистическая сущность мира, наполненная мудростью и гармонией" Проф. Вл. Теуш

"Сила искусства грандиозна. Влияние его на социальную жизнь общества вероятно куда больше, чем мы думаем. Искусство - это одно из активнейших средств воздействия на человеческие эмоции".

"Эстафета искусств" ? С. Образцов

"Благодаря Византии русская икона унаследовала традиции греческой классики. В древнерусских иконах предстаёт тонкая сфера действительности, в которой обычно предметы исчезают и их заменяют отвлечённые символы. Дело идёт о художественном языке иконы, который даёт художнику ту силу, которой нехватает у Западной живописи. Чистота стиля, прозрачность красок. Идеи формы создают очарование

шедевров Рублева и Дионисия. Акад. М. Алпатов

"На даре моём наслоишь радости духа"

"Благодать", Н. Рерих

В поезде из Уфы, при встрече родных, не жалко было даже забытого чемодана с наиболее приличной одеждой. Вновь - Малаховка, пришлось снять квартиру с мебелью у отбывшего на Север специалиста. Дом еврейский, небольшой, кооперативный. На первом этаже постоянно слышались упражнения на скрипке, вскоре - прилично исполненные мелодии, а на втором, где жили мы, соседка Полина Львовна, жена директора мясной лавки, занималась хозяйством, учила навыкам домоводства мою жену, в этом вопросе пока ещё далёкую от совершенства. Но мы были молоды, здоровы, быт нас интересовал не в первую очередь, а трюмо в гостиной использовалось по прямому своему назначению, а не как элемент интерьера (были отличные фото). Необходимо было решить проблему прилично оплачиваемой работы, но не в сфере услуг. Связей совсем не было, заходил в отделы кадров институтов Москвы, прямо "с улицы", да ещё и с еврейским паспортом. Были коллизии. В двух закрытых НИИ с химическим профилем я был очень кстати - конструкторский стаж, расчётчик, теплотехник, просто, специалист из МИХМ - института с хорошей репутацией. Волновались начальники отделов, но кадровый контроль и им был не по зубам.

На шоссе Энтузиастов, где НИИ множество, я в одном зацепился. Институт ГИЭКИ - занимался на серьёзном уровне электрокерамикой, и здесь только что организовали "особое бюро" по пуску и освоению новых для страны печей. Специалистов не было, работа разъездная, оплата зависела от успехов, а программа выпуска отечественных высоковольтных изоляторов и других изделий, с отказом от поставок Японии из-за высоких затрат валюты, контролировалась Совмином СССР. В отделе кадров сидела расторопная женщина, и я попал на собеседование к зам.директора по науке Борошенко. Взял старшим инженером с испытательным сроком. Здесь я и создал себе неплохую репутацию.

Помогли молодость, доверительные отношения с товарищами по работе и интуиция при принятии решений, основанная на помощи приносящих мне добро и знания сил.

Объективно - работы по освоению нового оборудования и режимов эксплуатации мощных печей (протяжённость более 100м), при обжиге высоковольтных изделий из фарфора, характерного массивностью (бушингов), не были известны в литературе, не была доступна и зарубежная практика. Новое направление в отечественных исследованиях и в заводском производстве. Изделия, даже в виде сформированного сырца, стоили дорого, печь вмещала их в себя многие тонны. Действовать надо было в короткое время, наверняка, не было мнения корифеев, а местные заводские практики, принципиально не вмешивались в наши работы, выжидали, не рисковали. Но ведь не было крупных провалов и срывов на многих заводах, и не только в начале своей деятельности, но и при наладческой и, главное, исследовательской работе до самого выхода на пенсию.

Силы нравственности, разума и знаний были ко мне благосклонны, а сейчас уже, достигнув преклонных лет, эти силы дали возможность мне активно жить в старости. Был, вероятно, у меня предок высокого духовного уровня.

Мои же заслуги скромны. Правда, я стремился совершенствовать своё нравственное начало, но не всегда это удавалось. Не на всё хватало разума и, особенно, воли. Так, ещё в молодости, правильно оценив острую необходимость постоянного самообразования, я всё же не овладел английским языком - доступу к мировой базе информации. Читал со словарём. Уже в 1955году, после института, я поступил на заочный факультет института иностранных языков, но не завершил там учёбу, как и во втором своём вузе - Всесоюзном заочном энергетическом институте. Я свои знания по газификации получил там, у Спейшера, грамотные теплотехнические расчёты у Равича. Правда, сохранилась у меня справка из ГИЭКИ, где я тогда работал, для энергетического института о том, что в 1959году, с января по июнь - 105 дней, я был в командировке... Моя карьера, не члена партии, еврея, в институте с твёрдыми устоями антисемитских настроений, вряд ли зависела бы от дополнительных дипломов, но в ГИЭКИ, где ещё недавно было режимное предприятие и не было еврейских фамилий, за исключением серьёзных учёных на рядовых должностях, как правило, третируемых, я стал получать приличные деньги и приобрёл вес. Дирекцию вполне устраивали благополучные, без срывов, пуски в эксплуатацию плановых (срочных) объектов, и они видели во мне специалиста. Например, поручили мне быть оппонентом по предложению корифея теплотехники, профессора Московского Химико-технологического института - Гинзбурга, по книге которого я занимался в МИХМ. Он разработал и предложил освоить и финансировать систему автоматизации туннельных печей для обжига высоковольтного фарфора. К тому времени я хорошо знал бесполезность многомиллионных затрат средств на автоматизацию процессов в печах, где были задействованы приличные регулирующие приборы, но были ненадёжны датчики импульсов, неграмотно выбраны источники информации о режиме в печи. В результате - вся сложная система не действовала многие годы со времени её монтажа на заводах различных отраслей. Было неприятно, но удалось донести до членов Учёного Совета очень существенные просчёты предложения Гинзбурга, и проект отклонили.

Замдиректора по науке Борошенко, начальник особого бюро Кортнев, были довольны, что их риск при приёме меня на работу оправдался. Директор института генерал Тихонов дал квартиру в Москве, в доме, вводимом в эксплуатацию по ул. Правда, а очередников на поселение в этот дом хватало, причём, старожилов. Но... в Москве был краткий период полного запрета на прописку иногородних. Уголовно преследовались начальники райотделов милиции за такие нарушения. Генерал хлопотал, но меня, всё же, не прописали... Удивил меня и другой эпизод. Я был офицером запаса, был призван на лагерный сбор в часть. Собрался, прибыл, но в Горвоенкомат приехал мой генерал, скандалил и не позволил меня отправить на офицерский сбор. Срочно же отправил меня на пуск объекта в республику Коми, где я на всю жизнь подорвал своё здоровье, получив изрядную дозу облучения радиоактивным стронцием. Лагерь в армии был бы для меня куда полезнее...

Доброжелательные отношения установились не только с администрацией, но и с сотрудниками бюро. Работа наша была связана с длительными командировками, как правило, она ладилась. Я не был карьеристом, видел в людях лучшие качества, и отношения носили демократический характер. В сложных ситуациях я старался быть полезным. Мой шеф в ГИЭКи- к.т.н. Василий Васильевич Кортнев был немногословным, несуетливым, надёжным практиком, возможно, не корифеем в науке, но, что важнее, человеком со здравым смыслом. Он не мешал мне входить в новую технологию, доверял и поддерживал в моих начинаниях, в частности, в разработке методики расчётов и контроля режима обжига. А вот знакомил меня с практическими тонкостями технологии обжига фарфора Николай Фёдорович Зорин - человек открытый, благожелательный, хороший практик. Был ещё квалифицированный конструктор, техник, человек нелёгкой судьбы - Хома. Он - бывший авиатор с обожжённым лицом, с процессом в лёгких (в командировках ему делали пневмоторакс- поддув лёгких) - не поддавался хворям, активно работал, нашёл на заводе в г. Славянске хозяйственную украинку и увёл её от налаживаемой нами печи, женился, организовал свой быт в Москве на приличном уровне. Были у меня и молодые специалисты, после окончания института. Активно работали со мной на заводах и достаточно быстро стали самостоятельными: в отделе ? Володя Зубков, а Володя Шаров занял должность зам.директора института - было на кого опереться в деятельности на предприятиях. Это - гвардия, а ещё были надёжные лаборанты.

Многонедельная жизнь в разных городах молодых, энергичных людей не могла быть без событий и происшествий, а действительность заставляла решать не только технические, но и бытовые, сложные психологические проблемы при столкновениях с разного рода опасностями.

Впрочем, начинал я службу в гордом одиночестве - ГИЭКИ устроило мне жёсткий испытательный тест, направив на скандально проваленный пусковой объект. на заводе "Электроизолятор", распложенном в районе древних гжельских фарфоровых промыслов - в Ново -Харитоново(Подмосковье).

Там впервые построили 101-метровую туннельную печь, но освоить её не смогли. Шёл массовый брак дорогостоящей продукции. При моём появлении в цеху из печи извлекали вагонетки с изувеченными ножами песочных затворов, а печь не удалось вывести на режим. Осуществлял работы опытный в наладке институт "Теплопроект", а руководитель бригады этого института Кривин был грамотным инженером. Я застал его бегающим по длинной дистанции вокруг печи с ломтем хлеба, намазанного повидлом. Поговорили. Он выводил свод печи с помощью тензометров, что было очень грамотно, но по печи не продвигались вагонетки, не был осуществлён режим обжига. Печь не шла. Крутой директор ? Абалаков отнял у Кривина пропуск на завод, прервал договор по освоению печи. Был скандал. Приехал чиновник - Левин из Совнархоза, говорил о тяжёлой ситуации, дорогой продукции на каждой вагонетке, просил возглавить работы.

Ситуация осложнялась тем, что рабочие завода были потомственными керамистами, в деревне, в печах, в горнах обжигать фарфор умели. Здесь не воспринимали "чужаков", но новую печь освоить не могли. Но ведь и я был новичком...

Поставил условие - убрать из цеха всех умельцев, оставить бригады слесарей и каменщиков. Работали ожесточённо. Печь отремонтировали, как и вагонеточный парк. На входе в печь поставили жёсткий габарит, не пропускающий вагонетки даже с малым отклонением по размерам. Нашли оптимальный газовый и аэродинамический режимы. Перед рассветом слесаря помолились, пустили печь, ввели в режим. Брака почти не было. Гжельцы запомнили эти события надолго, приезжали ко мне консультироваться даже спустя 10 лет.

Ну, а по времени все эти перипетии заняли 7 месяцев! Правда, включая испытания действующей печи и модернизацию схемы тягодутьевых установок.

Жил я в комнате квартиры для приезжих. Приходила очень красивая комендантша с синяками на лице: бил муж за легкомыслие. Приезжий люд варил яйца в чайнике, пил водку. На улице грязь и пустые магазины. Были и развлечения. Повесилась в сушильной камере девчонка- рабочая. Её жених поехал за продовольствием к свадьбе в Москву и пропил все деньги, пришёл пустой. Механик цеха сменил наждачный круг - точили борта футеровки вагонеток. Защитный фартук отказался ставить, несмотря на мои просьбы. Камень при вращении разорвало, а механику осколками порвало мошонку.

Были и культурные развлечения - поехали заводчане к соседям в Дулёво, экскурсия для технологов и обжигальщиков. Поехал и я. Обследовали печи для обжига посуды, знакомились с живописным цехом, мастерами ручной росписи глазурью. Превалировала знаменитая роспись кобальтом. Повели нас в музей завода, где были образцы изделий прошлого века. Собрались в автобусе - уезжать, но выяснилось, что пропали экспонаты музея, притом, ценные. Бабы наши вынули из своих штанов под юбками посуду 18- 19 веков, отдали. Но скандал был, и его залили коньяком, при этом отличился местный старожил Махнин.

Касаясь традиций гжельской посуды и статуэток, расписанных кобальтом по древней традиции - то это очень популярный народный промысел. Слава его несколько искусственная, дань моде. Фарфор по существу невысокого качества, и уступает изделиям Ленинградского завода, западноевропейским образцам.

Удачно завершился мой испытательный срок, причём, спецы ГИЭКИ не принимали участия в этой работе, очевидно, учитывая бывшую скандальную ситуацию на печи завода "Электроизолятор". Я получил право на самостоятельную работу, да и оплата моего труда стала солидной. Появилась возможность брать на заводы группу сотрудников, самостоятельно руководить работой и, по её результатам, составлять научно-технический отчёт. Разработал методику расчёта режима печей с элементами новизны оценки газовой среды, проверил её на практике.

Отправились вдвоём с опытным инженером Николаем Зориным на освоение и пуск новой печи на заводе стеатитовых изделий, на Украину, в город Белая Церковь. В 1959 году я застал этот тихий городок с промышленностью в виде фабрики "Взуття" (Обувь) и типографии, с рынком, где хозяйки дули курам под хвост для демонстрации покупателям качества товара за 1 рубль, а вишни продавали за бесценок, вёдрами. Денег в городе не было, как и работы. На пыльных улочках домики, часто с открытой дверью, за которой тщетно ждал клиента мастер-парикмахер или с вывеской "Їдальня" (Столовая), где лучше было не есть.

Мужское население - военные из лагеря за городом. А вечером можно было поесть вареники с вишнями в ресторане гостиницы. Центральная улица города - имени Шолом Алейхема, в садике, напротив гостиницы, вечером собирались старички, играли в шахматы, слышалась еврейская речь, обсуждались политические новости. Откуда в этом еврейском городке, увековеченном Шолом Алейхемом под именем "Мазеповка", сохранились евреи после немецкого геноцида?

Завод был расположен за городом, на берегу чистейшей речки Рось. Тишина, мостик через реку и село с чайной. Работали в цеху девчонки, дорожили работой, после окончания школы устроиться было очень трудно. Был, правда, слесарь, но он не просыхал от спиртного - детали изделий мыли в ванной, заполненной чистым спиртом. Наша новая печь пошла в работу хорошо, мы поймали чрезвычайно узкий интервал температуры, обеспечивающий выход изделий без брака. Работали с Николаем Зориным - человеком сдержанным, с самостоятельным мышлением. Главный инженер предложил мне провести занятия по эксплуатации печи, а их оплата пошла на счёт мини-банкета в чайной села за речкой. Пили буряковый (свекольный) самогон, в гостиницу шли долго, помогая друг другу, благо, была ночь.

Белая Церковь - это Малороссия, с её знакомым на уровне генетической памяти бытом. Здесь "гарнi дiвчата", при виде которых на местной почте я остолбенел - столько грации, лица с чёрными блестящими глазами, роскошными волосами... Была тут и старая крепость в городе - круглая каменная кладка, выложенная сотни лет тому назад. Сюда, в один день, были согнаны все евреи города и уничтожены. Они остались в глубоких подвалах крепости - тысячи взрослых и детей...

В наше бюро, в ГИЭКИ, пришёл студент 4 курса Высшего технического училища им. Баумана, его выгнали, но мы взяли. Рассказывал, что выгнали за пацифизм, не выполнял указаний кафедры военного дела, не ходил на её занятия. Был ещё 1959 год, и такие настроения преследовались. Внешний вид студента был неказист, но быстро выявилась его способность неординарно воспринимать технические проблемы, выдвигать смелые решения, хотя и спорные. Такое мышление являлось хорошей закваской при вызревании правильного решения проблемы.

Конечно, были в нашей командировочной жизни не очень приятные ситуации. Бывший студент отправился в составе моей бригады в город Славянск, а вечером пошёл в одиночестве на танцы в клуб Содового завода. Был он не ухарь, и ростом не вышел, а для преодоления своей застенчивости согласился выпить водки с местным хлыщом. Выпил много, зашёл в зал, пригласил рослую девицу танцевать. Кружил он её недолго - его стошнило в душном зале прямо на партнёршу, а дальше сработали дружинники. Мы его уже увидели с метлой и под охраной. Объяснили местной милиции обстановку, неопытность и скромность нарушителя, но... был месячник борьбы с хулиганством, а тут московский кадр! Была написана обширная телега в ГИЭКИ, и только связи одной нашей приятельницы, для обольщения которой был выставлен самый наш красивый кадр и прервали движение пакета - до почты не дошёл. Дирекция нашего института не приветствовала скандалы в поездках.

Славянск, из-за множества промышленных предприятий, грузовой железной дороги, пересекающей город, был не очень привлекателен, но за пределами города располагался известный курорт, протекал Северский Донец, были красивые ландшафты, а на склонах холмов были и виноградники! Мастер старейшего завода электроизоляторов им. Артёма угощал нас вином из своего сада. Завод располагал рабочими с большим опытом эксплуатации туннельной печи для обжига изделий из фарфора. Но, как и на многих заводах, система контрольно-измерительных приборов и автоматического регулирования существовали формально - показания регистрировались, их не анализировали должным образом, первичные датчики сводили на нет работу дорогостоящей системы автоматики на струйных регуляторах. Мы провели трудоёмкое тщательное исследование режима обжига, помогли усовершенствовать системы сжигания топлива.

Приезжали мы работать и на новый завод электротехнического фарфора в Славянске, где ввели в эксплуатацию туннельную печь. Жили мы тихо, иногда после работы приходили к нам гостить девочки из наладческой харьковской бригады - тягодутьевые установки печей были предметом их испытаний. Они рассказывали о подпольной организации, судимой в это время в Харькове. Организация - "Белая лошадь", где были дети и партийных руководителей города, втягивала в свои сборища молодых девочек, занимались извращённым сексом и мазохизмом среди мужчин. Был разгон. Помню у нас и невесёлые будни: грипп свалил всех с высокой температурой. Пришла гостья, а затем и медицинская сестра - кололи нас и выхаживали.

Был период более удобной жизни в гостинице города. После отлучки в Москву, я вновь приехал в свой номер гостиницы, и администратор повела меня в номер, где жили ребята из моей бригады. Открыла дверь, и я увидел живописную сцену: на полу номера, на матрасах и одеялах лежали обнажённые тела, среди которых я узнал своего, несколько нахального, с рыжей шевелюрой, техника Лёню Теологова и, к большому моему смущению, молодую жену главного инженера завода, в семье которого я бывал! Лёнины подвиги были не новы, но дама ввела меня в конфуз. Лёня появился в Москве из глубинки, без специальности, но с желанием покорить город своей энергией. Сумел устроиться к нам на работу, прорвался в ЦК КПСС, к знаменитой Е.Фурцевой, упал ей в ноги, а в результате - получил прописку в Москве и жильё. Много позднее он был уже ведущим работником райкома КПСС в Москве. Работал он в нашей бригаде усердно, быстро схватывал суть дела.

Местная публика в Славянске относилась к нам неплохо, а в малолюдном ресторане, где мы иногда обедали, очень приветливо. Подавался украинский борщ с пампушками, гигантские порции второго. Уютный быт наблюдался и в гостинице. Работа на заводе была успешной. Где-то в 1960г. нас вызвали тревожной телеграммой в г. Ленинград. На заводе электротехнического фарфора шёл массовый брак из печи. Наряду с серьёзными убытками, угнетала неопределённость причин - высокая квалификация ленинградских рабочих не вызывала сомнений, шло время - ситуация не улучшалась.

Выехали на завод молодые: я, Володя Зубков, Шаров - будущая номенклатура дирекции института и внедрённая в наше бюро "сверху" - кинобогемная девица Наташа. Жильё нам в Ленинграде забыли организовать, и первую ночь мы провели в комнате приезжих колхозного рынка, где хозяевами были блохи. Затем, как обычно, хорошие номера в гостинице "Октябрьская" у Московского вокзала. Брак на заводе шёл упорно, обстановка была неясная и нервная. быстро организовали обследование: поле температуры и газовой среды по сечению туннеля на всём его протяжении. Был и юмор: Наташа вышла в цех в нейлоновой мини-юбке и соответствующем белье, пора было начинать её трудовое воспитание. Поставили её замачивать трос от проводов термопар в жидком стекле - в печи при этом он выдерживал высокие температуры. Через 1 час работы юбка Наташи и всё прочее остекленело и стало дыбом, зрелище было прервано с помощью рабочего халата, но память о рабочем месте - осталась. Выявили пороки режима обжига, а при ночном интиме с рабочими в курилке, выяснил, что режим был нарушен сознательно, как форма протеста против мастера-бабника, характерного подлой натурой и покровительством дирекции. После серьёзных разговоров с руководством, мастера убрали. Испытания печи мы продолжили, и печь заработала в режиме без брака. Уезжать мы не спешили, нас и не торопили, а свободное время я отдал "Эрмитажу", куда ходил ежедневно, со строго спланированными осмотрами, в восторженном состоянии. В то время в утренние часы в дальних залах было пустовато - толпа не мешала. Здесь формировались устойчивые эмоции к отдельным скульптурным и живописным шедеврам - на всю жизнь.

Конечно, в Ленинграде я бывал неоднократно, каждая поездка - праздник. Здесь сохранился более высокий интеллектуальный уровень жителей (хотя старые традиции основательно размыты пришлыми пшютами, как и в Москве), редкая для России массовая застройка шедеврами зодчества, живые традиции музыкальной культуры - духовные ценности, накопленные за три столетия элитой страны. Васильевский остров стал близким из-за поездок в институты, расположенные там: "Гипроцемент", гигант "Механобр", "Огнеупоры", "Галлургия" и ещё - благодаря прогулкам по набережной Невы, по самой реке (ночью), из-за Университета, наконец, из-за кабачка, имитирующего морскую таверну с отличной едой и обслуживанием. Стрелка Васильевского острова, Ростральные колонны, здание таможни ("Пушкинский дом"), дворец Меншикова и здание Академии художеств на "Университетской набережной", Горный институт, загадочные сфинксы.

На Дворцовую площадь, в арку Генерального штаба я ходил к одарённому специалисту для консультаций по проблемам обжига во взвешенном состоянии в циклонно-вихревых топках. В квартире А.С. Пушкина, на набережной Мойки, осознал быт его семьи, плохо скрытую нищету, безалаберное отношение к деньгам самого поэта и скудность их источников - осталось тягостное чувство.

Но вот, в 2007году на очередном вечере чествования А.С. Пушкина в г. Ашкелоне, посол России в Израиле ? Пётр Владимирович Стегний, имевший допуск к архивам МИД в Москве, рассказал о документах, свидетельствующих о приличном жаловании поэта по этому ведомству.

Зимний дворец, его Атланты, Иорданская лестница, парадные залы, но и ещё более сильное впечатление от комплекса дворца ночью с борта катера на р. Нева. Исаакиевский собор с его мозаикой на библейские мотивы, купольное здание в 102 метра высотой, и любимые прогулки по Невскому проспекту и от него, к площади Искусств - Русский музей, Михайловский дворец, Филармония - Дворянское собрание - центр исполнительского искусства России, Драматический театр им. В.Комиссаржевской, театр Драмы им. А.С. Пушкина, Большой драматический театр. По Невскому, через Аничков мост в излюбленный магазин: "Товары в дорогу" и, прихватив охотничьих колбасок (для закуски) - в гостиницу "Октябрьская". Были и отличные обеды, недорогие, с первоклассной сервировкой в дневное время в ресторане "Север", попроще - в кафе у Финляндского вокзала, но с начинающей в то время певицей Сенчиной.

А Театральная площадь с домом Юсуповых, Государственной консерваторией, театром Оперы и балета - с возрождённой и вновь знаменитой Мариинкой с Гергиевым. Ехал после спектакля в такси с молодой балериной, она рассказывала об уходе за рубеж ведущих солистов балета: Михаила Барышникова, Натальи Макаровой, позже (1975г.?)- Нуриева. Затем был мне презентован Лилей, любящей Ленинград приятельницей, отличный альбом японского издательства, посвящённый этим артистам - сцены из спектаклей с их участием в Мариинке. На площади и здание, построенное в 1896году в Новомавританском стиле - Хоральная синагога.

Дворцовая набережная Невы и вход в Летний сад, чёрно-золотая решётка ограды, его скульптура и высокий настрой, запретное гулянье в саду в Белую ночь (после поездки в Карелию), затем по Садовой улице к Инженерному замку с его разными фасадами. В один из приездов меня знакомила с городом, с неизвестными туристам дворами, проходами, видами, ушедшими событиями, эрудированная и милая ко мне Лиля, а спустя много лет, уже в 2005году, мы шли с близким мне человеком -Розалией Городецкой вдоль канала Грибоедова, от Казанского собора, где слушали службу с мощным хором. Посетили Михайловский дворец в корпусе Бенуа экспонировалась необыкновенно представительная выставка картин Марка Шагала. Впервые знакомился с его полотнами, привезенными из частных коллекций, хранилищ ряда музеев. Наконец, увидел большое панно, написанное для еврейского театра в Москве. Еврейские типажи. Луначарский так и не заплатил Шагалу за эту работу в 1922году, когда он жил в Малаховке.

Наконец, осуществилась и моя давняя мечта - увидеть храм "Спас на крови" без лесов реставраторов! Вход свободен. Сказка, где цветной и поделочный камень гармонирует с мозаичным убранством. Храм вновь освящён в 2004году. Тут нет росписи, только мозаика - золотая смальта и стекло. Лица живые, в глазах Христа - радость!

А в 1960 году я посетил Александро-Невскую Лавру - в период её запустения. Монастырь Св. Троицы и его кладбище - неухоженное. Звучал хорал певчих на отпевании. В запустении и Духовная семинария. Так было. Ну, а не парадный Ленинград был, да и остался совсем другим. Был приезд с переполненными гостиницами, жил несколько дней у родных моей сотрудницы. Кварталы невзрачных пятиэтажек, убогие квартиры и подъезды. Это основной жилой фонд города, где живёт основная рабочая часть населения. Антисемитские традиции здесь лишь усилились со временем, наряду с вырождением традиций культуры. Бытовую неприязнь открыто выражали и в транспорте и в гостинице. Вот на Севере, в крае суровом, неприютном, основательно освоенном заключёнными, неприязни я не испытывал, наоборот - дружелюбие. Но особенность этого края была в другом - здесь теряли здоровье, жизнь.

Дирекция ГИЭКИ отправила меня с бригадой на пуск новой печи в республику Коми, в посёлок Водный, на предприятие "Комиэлектростеатит". До города Ухты летели обычным рейсом, а по республике Коми нас транспортировал старый военный "Дуглас", в котором на посадке отказало шасси. Самолёт долго кружил на малой высоте, и пассажиры успели вывернуть свои желудки, а наш воевавший в войну лётчик - Хома Виктор, посадил нас вокруг себя и умело дирижировал нашим дыханием - мы страдали от качки меньше других. Самолёт сел на брюхо, серьёзно никто не пострадал, а потом мы с Виктором с чувством дегустировали пиво на терассе с видом на тайгу.

Как правило, обед наш состоял из порции сибирской рыбы - нельмы (вкусной, жирной, питательной), к столу подавался и питьевой спирт. Эта поездка оказалась непомерно тяжёлой, завершила этап моей жизни - здорового, без патологии человека, а было мне 29 лет. Поселились мы в посёлке "Водный". Нам предстояло ввести в строй небольшую туннельную печь, предназначенную для обжига стеатитовых изделий. Работали в цехе только женщины и лишь один слесарь-умелец был мужского пола. Мужчины остерегались фона остаточной радиации в цеху, ведущей к потере потенции. А слесарь был весельчаком, одинаково хорошо чинившим часы и механизмы печи. Руководство предприятия составляли расконвоированные или бывшие заключённые, как правило, политические. Предприятие получало из местных вод радиоактивный стронций.

Грунт посёлка с помощью насыпной техники был поднят более чем на 1 метр, дорожки выполнены из деревянных щитов. Многие жители ? с поражениями, молодые женщины работали по вербовке, теряли возможность иметь детей, фаланги пальцев рук у многих поражены. В то время погибла начальник цеха. Уже при аварийной тревоге, она спасала месячный труд цеха, запаяла ампулу, изолировала её, но получила смертельную дозу радиации, кровь у неё выступала на поверхности кожи, как пот, выпадали пряди волос. Лучевую болезнь тогда лишь изучали, в посёлке функционировала специальная клиника, и нам пришлось с ней познакомиться.

В выходной день главный инженер дал мне ружьё, и наша бригада отправилась в тайгу. Нас не предупредили об опасности выхода к ручьям и к реке, все мы получили приличную дозу радиации. Вышли к берегу реки Ижма, а спустя некоторое время у всех возникло беспричинное возбуждение, возник агрессивный спор, и мне с трудом удалось привести всех мирно в посёлок. У кого - как, но у меня ритм сокращений кровеносных сосудов стал неправильным, возникли ангиоспазмы. Позднее, в престижном институте курортологии мне исследовали сосуды, а прыткая дама от науки, познакомившись с графиком ритмов сокращений моих сосудов, пришла в восторг - я ей подходил для её докторской диссертации, но предпочёл улизнуть. Периодически я бывал в больницах, но не очень эффективно, стал очень метеозависимым. Помню, как иногда ступеньки на пути к электропоездам на платформе "Новая", где был мой институт ГИЭКИ - "шатались". Был спазм в театре, свалился на тротуар на выходе, но бригада из института им. Склифосовского сняла ангиоспазм, к утру ожил. Ну, а тогда в посёлке "Водный" мы удачно ввели печь в эксплуатацию. Главный инженер предприятия, бывший заключённый, делился со мной рассказами о своей жизни. Он уже погасил в себе желание вернуться к своей прежней жизни в Ленинграде, к своей бывшей семье, остался здесь в Коми. Выросла вторая семья, и трудно было ломать жизнь вновь. Подходила к концу моя работа, прямо скажем, успешная, в ГИЭКИ.

Снимать жильё без перспективы на собственное, трудно - была семья. Я это откровенно изложил дирекции и, несмотря на посулы быстрого выдвижения, заявил о намерении уйти. За дело взялся директор Тихонов, он позвонил своему фронтовому приятелю - директору института РОСНИИМС, генералу Воронову. Генералы быстро договорились. РОСНИИМС был расположен в Подмосковье, в посёлке Красково, где была действительна моя прописка - Малаховского отделения милиции. У Воронова сдавался в эксплуатацию новый жилой дом. Тихонов отпускал меня на короткое время - получение жилья, а потом я должен был вернуться в ГИЭКИ. Жизнь распорядилась по-своему - я прожил в Красково 38 лет, и до своей пенсии работал в институте строительных материалов. Из Красково я уехал в конце 1998г. на постоянное жительство в Израиль.

В начале 60-х годов тихий институт РОСНИИМС при Госплане России ещё продолжал заниматься местными строительными материалами, испытаниями глин и известняков по республике, построил себе солидный административно-лабораторный корпус вместо барачного помещения, приобрёл солидный вид и начал достаточно быстрое превращение в ведущий научно-производственный центр для всех республик страны. Располагался институт в небольшом старинном посёлке, на тихом, в то время, Касимовском шоссе, в ближнем Подмосковье.

Место мне нравилось, тропа вела через чистый лес в Малаховку, недалеко был мощный массив Лукьяновского леса, протекала быстроводная речка Пехорка. Сотрудников в институте ещё было немного, в основном опытные производственники и явно преобладали, в качестве руководящих кадров, евреи. Директор - герой СССР, военный, человек широких взглядов, не ведавший чувства чиновничьей трусости - Воронов Алексей Григорьевич, говаривал: "Евреи меня не подведут" и не внимал укорам свыше за несоблюдение кадровой политики. Таких же взглядов, что было необычайно редко, придерживался и начальник отдела кадров Клавдия Ивановна Ирошникова - человек благожелательный и не трусливый. Наукой в институте ведал специалист старой формации, с непартийными понятиями о человеческих отношениях и ценностях, несколько патриархальный Максим Матвеевич Наумов. Ну, а ведущие отделы института возглавляли: практик и аскет в жизни, правдолюб - Лев Моисеевич Хавкин, умница и разработчик новых идей и направлений - Полина Мойсеевна Зильберфарб, экономист высокой категории и твердокаменный большевик - Берг. Руководители новых направлений: Элинзон, Шварцзайд, Полинковская. Отдел физико-химических исследований института того периода достиг академического уровня во многом благодаря разработкам и уму Майера, а деловую активность института курировал во внешних учреждениях учёный секретарь Фабий Натанович Катранский - оптимист, умерший в одночасье за рабочим столом, а вот научный сотрудник Альперович успешно трудился и в возрасте после 80 лет! Было немало и не специалистов, а просто энергичных, деловых людей - Аркадий Яковлевич Березовский, глава редакционного отдела, одессит по рождению и жизни (Какая женщина! Сколько бюсту!),а также снабженец, о связях и возможностях которого ходили легенды десятилетиями.

Евреи, очевидно, начиная с периода своего рабства в Египте во втором тысячелетии до нашей эры, когда они занимались изготовлением кирпича для всей страны и строили города, сохранили свою склонность к производству строительных материалов. Во всяком случае, я их встречал во всех институтах и проектных организациях страны в качестве ведущих специалистов. Примеров множество. В "Союзгипростроме" - основные технические решения принадлежали Фрадкину, Бергману, Крейтелю, Крамму, позже моему товарищу - Л.М.Паперину (сейчас в США). А в Киеве у нас были контакты с НИИСМИ - Полина Абрамовна Староминская, с ГИПРО Стром - Хайкин; в Симферополе Укроргтехстройматериалы - Семён Иосифович Катык; в Ташкенте, НИИСтромпроект - доктор Борис Израилевич Нудельман, в г.Кишинёв, МОЛДНИИСтромпроект (на ул. Хаи Лифшиц) - Рифман Лия Борисовна, в г.Горький, Оргтехстром - гл. инженер Коган Яков Мойсеевич, а работы возглавляли:Илья Львович Блаер, Семён Иосифович Раховский.

Ленинград, Ленгипростром: Коган, Новик, Финкельштейн, Москва - Гипростройматериалы: Исаак Михайлович Дубинский, Арон Зиновьевич Гужкоский и многие другие.

Своеобразной была по национальному составу и лаборатория теплотехники РОСНИИМС, куда я был зачислен на должность старшего научного сотрудника в 1960г. Ведущие специалисты лаборатории: Марк Буз, Аркадий Лифшиц, Ефим Шейнман. В период пика репрессий, когда остался без работы учёный с мировым именем, доктор Александр Адольфович Гухман, здесь он нашёл временное пристанище, а возглавлял лабораторию практик, не имевший образования, но сметливый, цепкий - Г.Ф.Симин. Он долгие годы эксплуатировал идею совмещения в одном агрегате процессов сушки и обжига глиняного кирпича. Идея была доведена до практического использования, шеф получил Сталинскую премию! Симин имел храброе, но больное сердце, держался достойно, был умён.

Этический климат в нашем коллективе определяла интеллигентка Вера Борисовна Новгородская ? старожил отдела, как и ветераны техники: Валя Егерева, Нина Костюрина, Валя Жемчугова - женщины не молодые, многого от жизни не получившие, поэтому достаточно мудрые, знающие и надёжные. Была и группа молодёжи 17- 20 лет: Инна Раппопорт, Люда, Люба, Люся, Женя, Вася. Склонный к научной деятельности Марк Буз, любящий математику, художественную литературу, имевший гордое еврейское сердце, не выдержавшее перипетий семейного быта (говорил: "нет смысла перевешивать свои штаны с одного гвоздя на другой") и постоянных обильных атак табачного дыма - был специалистом высокого класса в сушке глиняного кирпича.

Простоватый, с "домашним" образованием и склонностью к эстетике местечка - Ефим Соломонович Шейнман, обладал здоровьем, трезво оценивал свои возможности, что не мало! Он не спеша курировал производство кирпича, активно эксплуатировал старые заделы лаборатории, со временем давшей новые отделы - скоростных методов обжига, где я занимался исследовательской деятельностью - разработкой и освоением циклонно-вихревых печей для широкого круга мелкозернистых материалов: известняков, каолинов, перлитов, глинозёмов - с успешным окончанием работ. Марк Буз, в составе своего отдела, оказывал помощь заводам в процессе сушки. Ну, а Аркадий Лифшиц не оставил после себя в РОСНИИМСЕ практических заделов, но карьеру делал после ухода из института, защитил диссертационную работу. На меня в своё время произвело впечатление лишь его общение с молодой сотрудницей с использованием нестандартных приёмов, в то время бывших в диковинку для всех нас.

Лаборатория теплотехники 60-х годов располагала обширной площадью, но серьёзных опытных установок не было, за исключением исследований процесса сушки. Высокочастотная лабораторная печь для обжига одинарных керамических изделий не дала практических рекомендаций, как и опытная шахтная печь, где шла возня с разработкой выгрузочного механизма и... закончилась ничем.

Лучше дела обстояли с неформальными застольями. Вера Борисовна варила с применением спирта глинтвейн, собирали приличный стол. Царила непринуждённость, веселье без хамства, долгие дискуссии. Приходил сосед Александр Васильевич Шлыков, человек много лет проведший в заключении, в ГУЛАГе, но сохранивший высокие душевные качества. Он скупо делился воспоминаниями. Зная его учёность, ему предложили наладить производство цемента в лагере подручными средствами, за срыв обещали "пустить в расход". Он использовал железные бочки для обжига клинкера... Человеком он был и остался нестандартным, многие годы проводил на созданном им же оборудовании термогравитационные исследования, редко писал статьи по их результатам, они публиковались, читались с интересом, но вот за все десятилетия труда в институте он не написал обязательного научно-технического, ежегодного (!) отчёта. Дирекция с этим мирилась. Я пользовался его установками и приборами при тарировке газоанализаторов - получались чистые газы.

Приходил к нам на застолье и зам.директора по науке М.М.Наумов, он же был и примером галантного кавалера. Пьянок никогда не было. Правда, был один случай, когда девушка первый раз в своей жизни выпила наш глинтвейн и... сразу же... отключилась. Конечно, это не было шагом привязанности к алкоголю, но дальнейшая её жизнь была жестокой, забвение она находила в алкоголе. Трагедий и драм в большом коллективе хватало. Не могла примирится с мужем-пьяницей наша лаборантка Валя Жемчугова. Инна Раппопорт, молодая женщина, не смогла выстроить свои отношения с мужем - Анатолием Опановским, не стала ему опорой. Развалился быт его зажиточной семьи, были аресты, за ним следили, и... изменяла жена. Он выходил из стресса, было ему одиноко, а часто ещё и просто голодно. Я имел на него влияние, вёл с ним встречи, снимающие напряжение. Помню эпизод, купил батон варёной колбасы, хлеб, бутылку вина и принёс ему на квартиру его родителей (в Малаховке). Здесь была богатейшая библиотека и тома еврейской энциклопедии! Еда пришлась впору. Конечно, его одарённая и восприимчивая натура не могла вынести всё хамство жизни. Когда ему было совсем худо, а в очередной, этот раз меня не было дома, ? шла длительная командировка на заводе, Толик бросился под электропоезд на платформе "Новая". Умеренно приставал ко мне офицер безопасности, расспрашивая об Инне, её брате - готовился отъезд в Израиль. Немного мне повезло - офицер был неглупым, понял безнадёжность своей затеи получить информацию, а её и не было у меня, отстал.

Были замешанные на пылкости юных чувств и полной неопытности попытки вхождения во взрослую жизнь Люды - человека достойного, мною уважаемого, что и отразилось в наших отношениях - на уровне безгрешной близости. Позднее в лабораторию теплотехники пришли доцент МИХМ Дмитрий Яковлевич Мазуров и бывший выпускник моего института - Геннадий Владимирович Захаров. Пришли, как и я, за жильём - дома в Красково на базе института строились и сдавались каждый год. Пришли с идеями, входившими в моду в ряде стран - обжиг мелкодисперсных материалов во взвешенном состоянии. Состоялся творческий альянс, и начали создавать свою основательную базу опытных, полузаводского масштаба установок. Это было намного интереснее, чем достаточно рутинная работа на многочисленных заводах по всему Союзу, по выявлению и устранению просчётов эксплуатации печей и модернизации их оборудования.

За мною, при появлении в РОСНИИМС, пришла молва о пуско-наладочных работах на печах в интистуте ГИЭКИ. К нелёгкой и рискованной работе на заводах никто особенно не рвался, а мне она удавалась. Сначала проверяли меня на деле старожилы-техники и лаборанты, а затем поверили и работали дружно. Намного более высокая разработанность технологии обжига в туннельных печах электротехнического фарфора, усвоенная мной на заводах при работе в ГИЭКИ, позволила мне находить верные решения и при модернизации печей для обжига более грубой керамики в строительных материалах. Я не был уже просто научным сотрудником, знакомым с теориями и сложившейся практикой, а имел опыт наладчика, отвечающего за свои решения.

Для иллюстрации приведу фрагмент поездок того периода в Мордовию, город Саранск и в Московскую область, в город Загорск, нынешний Сергиев Посад.

В Саранск - столицу Мордовии, мы прибыли в составе большой бригады с целью провести исследование режима обжига туннельной печи, выпускающей керамический кирпич. В местной гостинице нас приняли по принятому во всесоюзном масштабе сценарию - свободные места не предлагались, и я пошёл на авантюру. Предъявил администратору своё новое и красивое удостоверение личности, на красной обложке которого было крупное золотое тиснение - "ГОСПЛАН", подействовало немедленно. Нас всех поселили, мы, конечно, были далеки от номенклатуры, а просто институт входил в подчинение Госплана. Мне и Фиме Шейнману дали номер в привилегированном коридоре. Это был Саранск 1960г., удобства были общими, не в номерах. В туалет можно было зайти только с восходом солнца, а позднее было сложно - пол туалета использовался как толчок, о назначении которого не все постояльцы догадывались. Но в нашем коридоре... было лучше.

Работали мы на заводе много, были круглосуточные смены у печи. Затеяли провести испытание режима обжига, оборудовали контрольную вагонетку и, по мере её продвижения по каналу печи, фиксировали температуры по сечению, аэродинамический режим. Для грубой керамики таких испытаний ещё не было, но они позволили обеспечить оптимальный режим обжига, в основном, за счёт создания модернизированной схемы ввода в печь газов рециркуляции, воздушных потоков, благоприятного режима, исключающих подсосы из подвагонеточного пространства и, как следствие, более равномерного поля температур в сечении рабочего канала. На основе полученных замеров, была разработана документация для реконструкции подобных действующих печей и для проектирования новых. Работа была выполнена успешно. И немного о быте.

Старшее поколение техников - Валя Егерева, Валя Жемчугова обеспечивали сытный стол, что было необходимо при работе не только для питания, но и для подъёма настроения. Люба познакомилась с местным "крутым", он пришёл в комнату женщин с бутылками и с желанием быть хозяином положения. Ночью нас подняли девчата, "крутой" шумел, демонстрировал нож. Пришлось идти к ним, "Крутого" выкинули. Затем вспыхнул роман Жемчуговой с командированным. Она была покорена его галантностью, а после своей полускотской жизни в семье, расцвела, пусть и ненадолго. Был жаркий ( + 30 - +34 градуса) июль, выбрались на реку Инсар. На берегу плакал мальчик. Рассказал, что купался с приятелем, а он из воды не вышел. Мальчик ждал, испугался и рассказал об этом не сразу. Труп нашли, долго откачивали в попытке спасти, но без успеха.

В городе был хороший сад, уютный с концертами, фильмами. Смотрели Ива Монтана в "Большой дороге". Конечно, в Мордовии были очаги жизни и не очень захолустные - лагеря заключённых, режимные предприятия. Это древняя земля со своей мало известной историей, и она преобразилась к концу ХХ столетия. В не менее древнюю землю России мы выехали с заданием, выяснить обстоятельства взрыва в туннельной печи Загорского завода керамического кирпича. Здесь, в 1960году я впервые увидел Троице-Сергиеву Лавру, и не только увидел, но и посильно участвовал в её хозяйственной деятельности.

Взрыв газа разворотил свод печи, никто не был серьёзно ранен. Были упущения в эксплуатации, но вторая печь работала и выпускала, как обычно, скверный кирпич, деформированный, много половняка, но и этот брак забирали ? мало кто был озабочен качеством продукции и её несоответствием стандарту.

Нашу бригаду поселили прямо на территории завода, в недействующей водонапорной башне, где были две сносные комнатушки для меня и двух женщин-техников. Это было удобно для работы - всё рядом. Вызвал к себе главный инженер завода, у него сидел служитель из Лавры - хозяйственник. Батюшка интересовался, можно ли на заводе произвести кирпич по качеству близкий к дореволюционному. Его черепок должен быть малиновым, звенеть, то есть, должен быть хорошо обожжённый прочный кирпич. Главный инженер добавил, что он готов на жертвы, вплоть до снижения количества выпускаемого печью кирпича (видимо, был серьёзно заинтересован). Я прикинул: исходная глина на заводе вполне приличная, можно попробовать изменить режим обжига в печи, был опыт в создании в канале печи зоны с высоким содержанием углерода в газах, а затем выжиг этого углерода из черепка в окислительной среде конца зоны обжига. Это технология обжига фарфора. Техники работали с газоанализаторами, изменил режим обжига и, с Божьей помощью, стал выходить из печи кирпич, которого на заводе не видели - высокосортный, с хорошо спеченным звенящим черепком. Батюшка всю эту партию кирпича увёз в Лавру, а завод тут же перешёл к форсированному режиму обжига без контроля за параметрами обжига, и снова пошёл дрянной кирпич для невзыскательных клиентов. Бригада моя получила большое моральное удовлетворение - можем! Об оплате не было и речи. Но позже, подъехал к нашему жилью пикап из Лавры, из его кузова стали выгружать к нам всякие монастырские вкусности, настоечки, печёности. Позвали на помощь кое-кого из цеха, и двое суток из башни не выходили. Справились и с этим. Важно другое - поехали в Лавру не туристами, а гостями. Была весна, дело шло к Пасхе. На холме у монастыря, как и сотни лет назад, сидели богомольцы-паломники, было празднично и умиротворённо. Стены монастыря, башни, палаты, сияющие главы соборов - всё вне времени, величественно. Троице-Сергиев монастырь возник, когда только начинался процесс объединения русских земель вокруг Москвы, а татарские набеги не помогали этому процессу. Где-то в 1330- 1332гг из Ростовской земли в Радонеж переселился боярин Кирилл, разорённый набегами, а вместе с ним и его сын Варфаломей, получивший имя Сергий при пострижении в монахи.

Сергий и его брат Стефан построили хижину и малую деревянную церквушку. Они были монахами, верующими в необходимость самосовершенствования человека ради его спасения в загробной жизни. Сергий смотрел и шире, проповедуя общее самоусовершенствование, преодоление феодальных распрей. Он же был первым игуменом монастыря, а после смерти в 1392г, был канонизирован. Его преемник Никон построил первое каменное строение - белый собор. Но в 1408г. хан Едигей сжёг монастырь, Никон его восстановил на деньги князя Юрия Звенигородского, крестника Сергия. Роспись собора, устройство его иконостаса выполнил Андрей Рублёв с товарищем - Даниилом Чёрным.

Выстроенный заново белокаменный храм с 1423г. стоит и сейчас - небольшое здание, строгое по форме, что отвечало заветам Сергия - это Троицкий собор. Троица - символ единства. Начиная с 50-х годов XIV века из монастыря вышло уже 20 устроителей новых монастырей: Благовещенского, Симоновского, Савино-Сторожевского (в нём мне удалось побывать, находясь в Звенигороде) и др. С 1744г. монастырю присвоено наименование Лавры. В России 4 Лавры - крупных мужских монастырей: Киево-Печерская, Троице-Сергиевская, Александро-Невская, Почаевская. В трёх первых мне повезло побывать. В Троицком соборе забываешь о роскоши окружающих его соборов, и всё внимание на иконостасе, он слабо освещён из невидимых высоких окон. Здесь нет хоров - внутреннего

балкона для знатных прихожан, холопы и бояре молились

совместно.

Центральным произведением иконостаса Троицкого собора является "Троица" Андрея Рублёва. Это копия, а подлинник я посещал в Третьяковской галерее, в последнее время он временно был передан церкви, примыкающей к комплексу храма Христа-Спасителя в Москве, восстановленному на Волхонке.

"Ветхозаветная Троица" представляла изображение трёх ангелов за трапезой, известивших библейского Авраама и его жену Сару о рождении у них через год сына; в главе "Ваера" сказано: ... "И увидел: вот три человека стоят возле него".., а в главе "Лех Леха" книги "Брейшит" Пятикнижия Моисея сказано, что было слово Бога к Аврааму: "Сарай, жену твою, не называй её именем Сарай, но Сара будет имя её. И благословлю её, и сына дам тебе от неё, цари народов произойдут от неё". Существует и христианское толкование "Троицы". Учение о троичности на божественном уровне наблюдалось и в религиозных системах древней Индии (Брахма, Шива, Вишну), в группировках божеств египетских культов, в греческой мифологии, в римском культе.

В ликах "Троицы" важно единосущие трёх лиц и их равенство, полная проницаемость друг для друга. Сущность Бога едина, но бытие по христианской теологии, есть отношение трёх ипостасей: Отца-Первоначала, сына - Логоса (абсолютного Смысла, воплощённого в Иисусе Христе) и Духа святого - животворящего начала.

"Троица" была создана "в память и похвалу" основателя монастыря. На иконе Рублёва - видение божества, открывшееся Аврааму, вмещает вселенную - зелёную землю, которую венчают ангелы. Божественная снедь помещена на престоле-гробнице. Золотые крылья заполняют пространство между ангелами. Все изображения на иконе умалены по сравнению с неземными вестниками. Вот одно из христианских толкований: Божество являет себя словом, которое произносит с жестом руки левый ангел (Светлый пурпур).

Спас изображён в центре, он царит над смертным миром - об этом сообщает и покоящаяся на гробнице рука. Святой дух - справа, невещественен и безмолвен. Дух повторяет позу Отца и поклонение Сына. Его руки, в отличие от властных жестов собеседников, едва касаются лежащего на плече мерила и светлой поверхности гробницы. Безмолвный разговор ангелов находит себе выражение в наклонах их голов. Икона, при внимательном её рассмотрении, даёт душевное спокойствие, умиротворённость, раскрывает доброе начало существа человека. Икона была впервые расчищена лишь в 1904году, а в 1919г. с неё сняли оклад. В Троицком соборе находится и рака гробницы Сергия Радонежского (1314 - 1392гг), а мощи были обретены нетленными в 1423г.

Бывал в Лавре неоднократно в разные годы, слушал службы, запомнились отдельные фрагменты... Вот от здания трапезной две пожилые женщины спускают низкую тележку, а к ней привязан остаток человека, но его глаза и фанатичная вера в них превратили в особую милость возможность помочь в перемещении тележки по лестнице. Был допущен на молебен семинаристов (апрель 1983г.). Отдельные одухотворённые лица - все в молитве - другие - погасшие или скучающие. Люди разные. Узнал о глубоких знаниях слушателей духовной академии, но наблюдал и типов в сапогах и рясах, далёких от духовных устремлений. Всякое посещение Лавры - праздник, а мирские её дела не всегда отвечают её сущности.

Привелось и мне однажды присутствовать в небольшой церкви Лавры при молебне такой истовости, такого накала чувств, что в плотно заполненном помещении все были равны в обнажённости своих устремлений, в молитве.

Это отступление от производственной и бытовой тематики моего повествования обусловлено его значением в моей жизни.

Наш институт перещел из статуса республиканского в общесоюзный - ВНИИСтром, а вновь созданный отдел "Скоростных методов обжига" остро нуждался в специалистах. Получили разрешение на отбор выпускников вузов. С этой бумагой я присутствовал при распределении молодых специалистов в МИХМ, и к нам направили не худших: Бориса Потурвая, Раю Шелыганову, Володю и Галю Урсиных, Алика Басс, Эллу Лемберг, Иру Сизякову, Татьяну Гудкову.

Первоначальный период работ был связан с расчётами и конструированием новой аппаратуры. Брались за любые проблемы, искали и находили решения. Всё было интересно, никто не был зажат формальностями. Засиживались за чертежами и по вечерам, пили пиво, пели и работали! Жили дружно, весело, а в институте нам завидовали...

Господствовали взаимное уважение, непосредственность молодости и даже лирические настроения. Мне тогда было немного за 30, соблазны иногда были велики, а мне шли навстречу (феномен "русалки" Иры без комплексов недоступности), но удалось сохранить чисто дружескую атмосферу. С позиции сегодняшних лет - зря...

Через пару лет, когда были уже некоторые неплохие результаты исследований циклонно-вихревых технологических топок на полузаводских стендах и были получены новые материалы высокого качества: модернизированный глинозём, вспученный перлит, каолин и др. был я удостоен чести участия в совещании в ЦК КПСС у начальника отдела Пасютина в здании на Старой площади Москвы. ЦК отлично информировался, проявлял интерес к перспективным разработкам.

Моё проникновение на верхние этажи здания ЦК, без партбилета, было событием. Я никогда не делал попыток вступить в члены партии, меня не "Понимали", хотя бы из карьерных соображений требовали, но на актив в институте звали, а так был уже известен мне истинный смысл этого ритуала партийности.

В зале ЦК были крупные хозяйственники из министерств, директора проектных и исследовательских институтов, заводов. С начальственной трибуны, сухощавый, с голым черепом Пасютин, выдавал залпы угроз и мата - не было освоено оборудование цементных заводов, вывезенное ещё после войны с Германией. В попытке спасти своё положение, директор института Ленгипроцемент, ссылался на объективные трудности и даже упомянул наши новые разработки, как ненужные, непрофессиональные.

Тут во мне что-то щёлкнуло, я попросил слово и... мне его дали. Говорил я о новизне, необходимости поисковых работ, о их дешевизне на этом этапе и неуместности ведомственной ревности.

Члены нашей делегации во главе с директором института Х.С. Воробьёвым демонстративно от меня отсели, когда я вернулся на своё место, в зале - образовался зазор в ряду кресел. Они знали риск и опасность такого выступления, а я не знал! Обсуждались другие дела, было интересное выступление официального референта ЦК, академика Ребиндера, где он говорил о качественно новых свойствах материалов при значительном измельчении и активизации их поверхности - это и был наш случай.

В заключении Пасютин опять ругался, но и отметил, что выступление нахального сотрудника (и указал на меня), он поддерживает и поможет исследования продолжать! Фронт кресел немедленно сомкнулся.

С годами люди мало меняются и спустя десятки лет Харлампий Сергеевич Воробьёв, проявив незаурядную работоспособность, прежде всего на своё благо, мало считался с достоинством других людей. В этом было его принципиальное отличие от предшественника директора ? Воронова А.Г. - человека прямодушного и, безусловно, порядочного. Чиновники это чувствовали - не "свой человек", сняли его с работы грубо, использовав негативное упоминание имени Воронова в речи Хрущёва (строительство дачи на юге). От огорчения и незаслуженной обиды он вскоре умер. Сразу потускнели перспективы на скорое получение жилья для моей семьи - договор, устный, генералов ГИЭКИ и РОСНИИМС, потерял силу.

Временно исполнял должность директора местный полуграмотный кадр - Карев, он не считал нужным спешить с жильём для меня, хотя формально брали меня на работу с жильём, была запись в приказе. Составлялись списки на получение квартир, местком включал меня, , но Карев аккуратно меня вычёркивал (о чём немедленно мне сообщала машинистка). Помогли успешные результаты наших работ. Зам.министра Потанин был знаком с этими работами, а так же был включен в состав авторов патента на изобретение, получившего свидетельства в Англии, ФРГ, Австрии, Швеции, Италии, Канаде, США, Франции, ОАР. Поэтому он не мог допустить моего третирования, обещал наказать сельского ловеласа Карева, и квартиру, пусть и небольшую, но в новом доме, я получил.

Вообще производственные отношения во многом определяли качество жизни, и это естественно. Если не вникавшие в нашу жизнь руководители - администраторы типа М.М. Аганина - стойкого большевика и долгожителя с его любимым присловьем: "Я ничего не знаю", очень правдивым; или очередной директор Крупин А. А. - героический офицер на Ладоге при блокаде Ленинграда, сохранивший порядочность военного; начальник КБ -

А.А. Никитин, жуир по натуре, ценитель женщин, но разумный руководитель и в должности парторга института, втайне не осуждавший меня за отказ вступить в ряды КПСС; начальник моего отдела многие годы - Дмитрий Яковлевич Мазуров, человек, безусловно, порядочный, старой ведомственной выделки, увлекающийся разработкой методик, не всегда близких к жизненной деятельности предприятия. Он был мне опорой в трудные минуты моего быта. Оставивив после себя добрую память - все эти руководители не портили мне жизнь, не мешали работать, как правило, и я их не огорчал, не тревожил. Но были, конечно, отрицательные персонажи.

Одним из первых защитил кандидатскую диссертацию на наших разработках А.А.Монастырёв, но он же, спустя время, писал доносы-пасквили на директора института Х.С. Воробьёва (бывшего ранее нашим сотрудником) и на работников отдела, правда, без результатов.

Немного хуже стало жить, когда был принят на работу заведующим отделом Валентин Матвеевич Дементьев. Учёному Совету института нужен был ещё один доктор, а его характеристики с места последней работы в институте "Донниичермет" - скрыли. Лишь когда мы убедились в полной его неграмотности, скрытой за псевдонаучной риторикой, его непорядочности, беспомощности в решении технических проблем на заводах, да и в махровом антисемитизме, - отдел забастовал, отказался с ним работать. Только тогда профсоюзы и парторганизация перестали скрывать тот факт, что он был выгнан с работы в институте "Донниичермет" за непорядочность и неграмотность.

Дементьев относился ко мне неплохо, пока я не убедился в его беспомощности на заводах, отказался участвовать в его разработках - беспомощных и неграмотных технически. В системе Орёлстройматериалы" он реконструировал систему сжигания в шахтной известковой печи, используя мои идеи, но применив свою разработку, и сжёг печь. Был скандал, у министра стройматериалов Иванова разбиралась жалоба Орловсокго Обкома КПСС, Иванов понял ситуацию, выслушав Дементьева и мой комментарий. Была выдана также проектная документация номерному предприятию в Житомирской области и, только вложив средства и убедившись в полной неграмотности этой документации, предприятие поняло, с кем имеет дело. Наконец, преодолев своё невмешательство, Учёный Совет института собрал 10 резко отрицательных рецензий от ведущих институтов страны по последней разработке Дементьева, связанной с развитием отрасли, и его убрали из нашего отдела, позже уволили. Опекал его заместитель директора А.А. Ахундов, так же любитель надувать щёки при попытке решить техническую проблему и умеющий не замечать нечистоплотность при карьерных устремлениях. Ахундов знал о невысокой оценке и его научной эрудиции в нашем отделе и не питал к нам добрых чувств. Когда он предстал перед Учёным Советом института в образе деляги из закавказских пролаз с просьбой дать ему решение на звание профессора, не имея стажа преподавательской работы, своей школы, достижений в науке, на заводах; то ряд членов Совета, в том числе и эрудированный

В. В.Иваницкий, дали понять несерьёзность его претензий, но неловкость свели к шутке: "дадим решение, если будет достойный стол".

А я помню поездку с Ахундовым в Минстроймате-

риалы СССР, к начальнику отдела и партийному боссу министерства Михаилу Ивановичу Котову. Располагалось наше министерство, наряду с Минчерметом и другими организациями, в знаменитом доме на площади Ногина, в бывшем Наркомтяжпром, помнящим В. Куйбышева. Здесь в насыщенных перегородками комнатах с километровыми коридорами, где сновали чиновники с потрёпанными лицами и костюмами, бывал я, но не часто. Предстоял острый разговор и перед нужной дверью мой зам.директора засуетился, захотел пописать и исчез, а появился уже после разговора, когда я вышел от начальства. Были в кабинете вопли, но они быстро сменились разумными решениями. Мелковатый был человек.

В стенах министерства разыгрывались и более серьёзные баталии. Было совещание у первого заместителя министра МПСМ СССР - Игоря Владимировича Ассовского по жалобам предприятий обороны, заводов выпуска шарикоподшипников на срыв поставок специальной полировальной извести. Эта известь изготавливалась из уникальных по своим природным свойствам мелкокристаллических доломитов. Крупное карьерное хозяйство, где добывались доломиты, находились во Владимирской области, в посёлке Мелехово, близ города Коврова. Здесь сохранилась древняя кольцевая печь для обжига. Механизация и приборы контроля отсутствовали. Всё делалось вручную: загрузка доломита в камеры (тачки и ручная закладка), герметизация камер, выгрузка из горячих камер, соседствующих с загруженными. Обтёсывание вручную камня от плохо прожжённого с помощью ножей, а лёгкий камень шёл на поставку, вполне удовлетворяя заказчиков, в том числе, и предприятия по выпуску космических ракет. Работала на печи бригада люмпенов и пожилые женщины. Все пили, дышали известковой пылью, разъедающей кожу и ткани. Желающих здесь работать было мало, хотя и платили прилично. Люди вымирали, и древнюю печь взорвали.

На предприятии были построены современные печи, но режим обжига на них ещё предстояло освоить, и мы должны были в этом участвовать, а поставки полировальной извести временно прекратились. Директор всего карьерного хозяйства, грамотный и толковый хозяйственник - Бей, повёл себя на совещании достойно, но недальновидно, не позволил на себя орать, и тут же был уволен. Он привык к независимости, успешной и рациональной работе своего предприятия, созданного им. Работала чёткая диспетчерская связь, в том числе - мобильная, любые сбои быстро ликвидировались. Предприятие давало большую прибыль и масштабы его работы впечатляли - круглосуточно отправлялись железнодорожные составы с доломитом. Сам Бей, человек с научной степенью и положением в области, плохо вписывался в систему советского аппаратного руководства и оценки людей.

Создал себе не очень принятый в то время быт, с особняком, а для гостей - и загородную резиденцию. Место рабочего посёлка окружал лесной массив, была речка, благодать Владимирщины. Наша встреча с ним началась с перебранки, но достаточно быстро оба поняли, что не тот случай, работали с взаимным уважением. Его хорошо характеризует и открытая поддержка подвергшегося гонениям доктора Хинта. Доктор Хинт сумел с помощью дезинтегратора измельчить материалы до такой степени, что они получили новые свойства, незнакомые науке. Он измельчал не только сырьё для строительных материалов, но и органические ткани, получая на их основе лекарства с новыми незнакомыми медицине свойствами. Началась его травля ортодоксами всех направлений. Эстонская научная общественность пыталась защитить земляка, присвоила ему звание академика, а мне пришлось услышать на коллегии Минстройматериалов злобный черёд выступлений против Хинта. Бей без оглядки поддерживал, как мог, опального Хинта. Чуда не было, прошло немного лет, оба умерли - номенклатура органически чуждалась одарённых людей и травила их, располагая опытом и средствами.

Завод по производству извести в Ковровском карьероуправлении был новым объектом. Наряду с типовой шахтной печью, пересыпного способа обжига, которую после реконструкции системы загрузки (ввод направленного распределения фракций камня по сечению шахты), ввели в нормальную эксплуатацию, были и экспериментальные печи разработки Ленгипрострома. Типовая печь давала возможность удовлетворять нужды в полировальной извести, правда, за счёт отбора наиболее качественного продукта обжига, а экспериментальные печи не могли освоить долгий период: в зимний период смерзалась пульпа в запроектированной системе жидкого шлакоудаления, плохо работали выносные аэрофонтанные топки, предназначенные для газификации пылеугольного топлива. Прибыл главный инженер проекта Коган со свитой, было очень бурное обсуждение перспектив освоения печей у Бея. Когана подавил агрессивный тон Бея, да и его кабинет, площадью 100кв.м, очевидные просчёты его проекта. Мне удалось значительно смягчить обстановку за счёт конкретных предложений по реконструкции, а, главное, за счёт хороших деловых отношений с Беем, установившихся за время предыдущих работ. Был и непредвиденный сюжет.

В свите Когана была молоденькая и симпатичная сотрудница, которая эмоционально восприняла это совещание. Позже, когда ленинградцы, в качестве гостей, после ужина разместились в нашей квартире, эта дама продемонстрировала мне своё не слабое дезабилье и желание продлить знакомство. "Спасла" меня случайность - всю ночь не спал и стонал от зубной боли другой член свиты Когана.

В привилегированной квартире мне пришлось жить с молодым незаурядным учёным, сбежавшим от семейной неурядицы в добровольную ссылку в посёлок Мелехово, в бытовом и культурном отношениях малопривлекательным. От него я получил уникальную коллекцию камня и удовольствие общения. Проблему еды нам помогали решить грибы подберёзовики, росшие прямо у печей и в лесном массиве, примыкающем к территории завода. Были и званые ужины у технолога завода ? Раисы Ивановны Егоровой, дружеские вояжи на реку Клязьму с гл. инженером Лобановым Николаем Фёдоровичем, после Бея - директором Карьеруправления. Валентин Ефимович Дёмин - директор завода был вдумчивым, собранным руководителем, воспринимавшим новшества в технологии обжига, а в результате - дело ладилось. По утрам шли карьером и лесной дорогой к заводу, а наш неофициальный сотрудник органов - Нестеров заводил песню: "Куда ведёт нас пятачок - большой, большой секрет!"

Другой, показательный для действительности того времени, разбор у И.В. Ассовского был по поводу крупного завода, построенного в Уральской степи для производства извести и не вводимого в плановый режим эксплуатации много лет. Чиновники и учёные мужи наивно смотрели друг на друга и не могли понять, как это при всех научных и экспертных обоснованиях был выполнен проект, выстроен дорогостоящий завод, а печи и оборудование оказались непригодными для местного сырья в виде влажного рыхлого мела. Некомпетентность была вопиющей. В шахтных печах завода мокрый мел спрессовывался и не мог быть обожжён, что я и изложил в заключении обследования объекта. Я видел женщину, заталкивающую мокрую массу мела в питатель движением своего живота!

В тот период моей деятельности во ВНИИСТром, меня неожиданно привлёк для работы по составлению обзоров и справок, такой грозный орган, как Народный контроль СССР, располагавшийся по ул. Куйбышева, вблизи ЦК КПСС. Работал я на начальника отдела строительства и стройматериалов, Александра Романовича Куксу. Работа была ответственная, но неоплачиваемая, а этот орган смещал министров, боролся с головотяпством. Сильное впечатление произвели строгая простота и несуетливость кабинетов, вдумчивое отношение к делу. На входе в здание стоял вахтёр в мундире полковника (видимо, в отставке), а в туалетах стояло невидимое ранее мной оборудование.

Чтобы завершить мои, очень недолгие, контакты со Старой площадью Москвы, следует упомянуть второе моё посещение здания ЦК КПСС в 1972году. Дело касалось моего сына Марка. Он успешно сдал вступительные экзамены на заочный факультет пединститута МОПИ, проходил по числу баллов оценок требования конкурса, но не был в списке студентов, принятых в вуз. Я объяснялся с начальником главка Министерства Просвещения Забродиным Д.М. - человеком грубым, неопрятным, но откровенным до цинизма. Он заявил мне в конце короткого разговора, что права у сына есть, но он предпочитает вообще обходиться без студентов-евреев. Дело не новое, но цинизм чиновника меня завёл, и я направился в отдел учебных учреждений и науки ЦК КПСС, на Старую площадь. Был уверен, что не пройду без партийного билета и рекомендаций. Вахтёр разрешил позвонить, список телефонов был на стене и, к моему удивлению, я сразу же был принят начальственной дамой - Вандой Васильевной Самсоновой. Она выслушала меня и на мой вопрос, как понимать мальчишке жизнь с такой несправедливостью, ответила, что старого пентюха Забродина поправит. Марк был принят в вуз.

Из некрупных радостей следует упомянуть награждение меня за новые разработки оборудования известковых шахтных печей и новых методов обжига мелкозернистых материалов в вихревых печах, медалями (серебряными) ВДНХ, начиная с 1967года. Я возглавил в нашем отделе сектор шахтных печей, были проанализированы причины плохой организации режима обжига в действующих печах на десятках предприятий по всей стране. Для многочисленных действующих печей с малой высотой шахты были разработаны и сконструированы выносные вихревые топки, позволяющие получать продукт обжига, отвечающий стандарту и избегать перерасхода топлива из-за уноса тепла с отходящими из печи газами.

Для всех типов печей были созданы системы загрузки с конусом распределителем фракций загружаемого камня по сечению шахты. Это позволило ликвидировать низкие температуры обжига в центральной области шахты, где мелкие фракции камня создавали зону плохо доступную для прохождения греющих газов. Разработали грамотную футеровку печей с применением отечественных качественных огнеупоров, доступных заводам и увеличивающих существенно время работы печи без ремонтов. Ликвидировали просчёты типовых проектов печей, например, многоярусные вводы газа через горелки. Глубина проникновения продуктов сгорания в шахту зависела от массы газа на вводе, а многочисленные горелки приносили вред. Для жидкого топлива в виде мазута разработали эффективные форсунки. С этими разработками мы успешно выполняли работы по реконструкции печей разных отраслей промышленности на основе хозяйственных договоров. Разработки загрузочных устройств, проверенные на предприятиях, были приняты заводом "Волгоцементмаш" г. Тольятти, поставляющим оборудование централизованно. Другим направлением наших усилий в исследовательской деятельности была новая техника обжига мелкозернистых материалов во взвешенном состоянии с применением вихревых печей. Эта область исследований осуществлялась организациями ряда министерств (химической, цветной металлургии, энергетики и др.) Проводились представительные конференции с обсуждением результатов работ под руководством кафедры промышленной теплотехники Энергетического института (Москва). Работы привлекли внимание зарубежных учёных, были симпозиумы, организованные в Москве фирмами Германии, Чехословакии, делались доклады по результатам исследований на семинарах Московского Дома Научно-технической пропаганды, в Ереване (обжиг перлита), в Днепропетровске (металлургия). Публикации в журналах: "Химическая промышленность", "Строительные материалы", "Теплоэнергетика", информационных сборниках: "Циклонные энерго-технологические процессы и установки", сборники трудов ВНИИСтром, МИХМ, ВНИИЭСМ, постоянной комиссии СЭВ, международного "Новые технологии" и др. Были и выходы в промышленность. На "Прикаспийском горно-металлургическом комбинате", как скромно именовался режимный объект-гигант с первой в мире атомной станцией на быстрых нейтронах, опреснителем воды Каспийского моря, группой крупных химических заводов, рудником добычи урановой руды и пр. была смонтирована по нашей разработке (проект выполнил п/я Министерства среднего машиностроения ? атомной промышленности) установка для производства порошка извести из местного известняка путём его обжига в вихревой печи. Установка должна была бесперебойно, надежно

обеспечить почасовой график поставки извести на "Энергозавод" комбината для гашения кислых хвостов. График не был сорван, а ответственность была серьёзной, и оборудование наше - опытным. В соответствии с приказом я был назначен руководителем бригады ВНИИСтром. Минсредмаш сам вышел на наши разработки, не было ограничений по затратам, хотя они были малы по местным масштабам - 200 тысяч рублей на строительно-монтажные работы, а новая техника здесь только приветствовалась. Конечно, оборудование, его изготовление и материалы стоили дороже. Летом 1967года я с конструктором Вениамином Баловым отправились в г.Шевченко на полуостров Мангышлак. Прилетели в Минеральные Воды, уполномоченный КГБ оформил нам билеты на вылет в Шевченко, в то время закрытый город. Перелёт на АН-24 был недолгим, с местного небольшого аэродрома доставили нас в дом приезжих. Улиц ещё в городе почти не было, но много солнца, колючей проволоки и бараков. Это была страна заключённых, как правило, рецидивистов с большими сроками и чекистов. В одном из бараков принял нас генерал, ведающий монтажными работами. У меня сложилось мнение, что он являл собой типаж служебного фанатизма с проявлениями местечковых замашек, но и умением вести дело эффективно. В его комнате мы наблюдали, как он намеренно и грубо унизил своего коллегу из другого ведомства - нефтяника. В то время нефтепромыслы Узени, Джетыбая на Мангышлаке только начинали становиться на ноги, нужны были трубы, но был получен отказ. В то же время этот генерал, выполняя жёсткий график пусковых работ, перевёл монтажников на тюремный режим. Они работали круглосуточно, не покидая объект, а еда и питьё были в изобилии на рабочих местах. Он сделал всё вовремя. У нас не было задержек при использовании высокотемпературных сталей, механизмов, огнеупорных материалов - складское хозяйство впечатляло, это был полигон чудес. Недоумение у режима вызывали наши допуски на закрытые работы. Весёлая украинка долго смеялась над моей справкой, выданной первым отделом института, велела нам отдыхать, проверила нас по своим каналам и в дальнейшем не требовала от нас допуска при оформлении спец. пропуска на объекты и к руководству.

В первую же ночь наша дверь была снята с петель, вошло несколько солдат, они объяснили, что по их сведениям с нами приехала женщина. Были разочарованы, а женщины появились на полуострове много позже. В свободный день я и Вениамин вышли к берегу Каспия - впечатляющее нагромождение скал. Не удержались, стали карабкаться. Только высоко над пеной прибоя, когда срывались с выступов ноги, а руки устали, я понял, насколько эта затея опасна. В прибрежной зоне плавали дикие утки, кулики. Вениамин был инструктором по туризму, привёз с собой ружьё.

Кругом безлюдье, ещё до прихода чекистов, в этих диких местах не селились казахи - пустынные плато с сильными ветрами, несущими песок и морозной зимой, и знойным летом. Но солдаты по ночам набивали кузов студебеккера сайгаками - били из автоматов. Гражданской власти ещё не было. Мы устроили засидку в камнях, залегли, я пристреливался, Вениамину мои выстрелы понравились, и ружьё было у меня. Низко летела стая гусей, выцелил и нажал спуск, а выстрела не было, забыл взвести курки... Дальше глупость, выстрелил в птиц в море, прибой доставил к берегу куличка. Вениамин ощипал его и изжарил, а мне было жаль пичугу, да и в еде мы не нуждались. Плохо было с водой, её привозили суда, была она нечистая с железистым привкусом, но продавалась минеральная вода, соки, а чай был плохой.

Монтаж установки шёл быстро, проблемы решали гл. механик Томашевский Л.Н. и гл. инженер Управления производственных предприятий Енгибарян Г.Н. Был я на утренней планёрке у гл. инженера комбината Бабенко А.А. По просьбам исполнителей работ на объекты направлялись колонны из тысяч заключённых. После 8 лет лагеря у многих из них наступал психический срыв. Так, ЗК закапывались в строительный мусор к концу дня на нашей зоне, где монтировалась установка. Цель - побыть хоть несколько часов на свободе, часовые с уходом колонн ЗК с вышек снимались. Днём на вышках стояли туркмены, казахи, а русские плохо были приспособлены к климату: от - 40 до

+40. Были попытки бегства, и все сразу же об этом узнавали - появлялся на перекрёстке дорог патруль автоматчиков. Но потом перестали вызывать патрули, бежать было просто некуда, ЗК либо погибали, либо возвращались за новым сроком. Аэродром был весь на виду, и там правили чекисты, морские суда и поезда - грузовые под контролем, а в каменистой пустыне и верблюды были редкостью. В юртах казахов (далёких от города) на помощь рассчитывать было нельзя - их предупреждали, и они не давали даже воду беглым.

С пуском нашей установки в эксплуатацию, прислали ЗК и к нам. Со своим бугром из ЗК у меня отношения сложились, все работы (как правило, тяжёлые из-за высоких температур) распределялись через него. Он даже предлагал мне вещи, совершенно недоступные для зоны (мне не нужные), но у него была власть. Впрочем, и директором завода в нашей зоне был расконвоированный гигант - Тупота. При нём работала девочка - молодой специалист, не знавшая, как выскочить из этого ада и покончить с участью наложницы. Разок она заходила к нам на установку по службе, тайком плакала.

На печи мы работали в плавках, в душевых холодную воду не выключали, но мы были ещё молодыми. Наблюдал обед ЗК. За исключением доходяг, мужики были крепкие. На обед давали большую ржавую селёдку, хлеб, кашу.

В зоне - проблема секса, женщин на заводе мало. Видел, как шла по зоне вызванная медсестра в сарафане. За ней плёлся хвост из ЗК (на расстоянии и мастурбировали). Моя лаборантка для контроля состава газов приходила под охраной, а часовые на вышках следили. В свободное время ЗК играли в карты - самодельные, с такими рисунками на рубашках карт, что было противно. Чай использовался для изготовления чифиря, и был в дефиците, здесь я немного нарушал режим, приносил иногда чай - меня не обыскивали, а пропуск содержал значки с правом посещения многих объектов. У нас работал столяр ЗК со стажем отсидки 42 года! Его срок заканчивался, и все его оберегали от срывов. Бригадиром монтажников на нашей установке был немолодой фронтовик, немногословный (утеряна часть слуха) и хорошо знающий своё дело. Работа сближает, выяснилось, что он одинок, а это на Мангышлаке намного страшней, чем в России. Здесь платили надбавки к зарплате не меньшие, чем на Крайнем Севере. Платили за пустынность и безводность, но основной бедой была пониженная концентрация кислорода в воздухе и аномалии местного климата. Я видел в гостинице, где жил, седого геолога, который от тоски бился головой об стенки своего номера. Действительно, тоска наваливалась через 2 недели жизни здесь, а помогала водка, дрянная по качеству с этикеткой "Московская". Был строгий приказ - продавать водку без волокиты с её поставками. Она должна быть всегда доступна, город пил, а утром посуда и её осколки сгребались из-под окон домов бульдозером.

Побывал в холостяцкой квартире бригадира, она была без затей, а когда вышел весь коньяк под беседу, он выдвинул нижний ящик шкафа и достал несколько ассигнаций из большой кучи денег, заполнявших ящик. Деньги не на что было тратить, а платили много. Правда, он рассказал о крупном вложении своих денег в дело восстановления памяти своих фронтовых товарищей. В войну с фашистами его батарея вся полегла в Севастополе, в живых осталось несколько солдат. Но в документах, публикациях, мемориале города, на памятных досках эта часть не была упомянута. Он потратил ряд лет на переписку с архивами, сам написал книгу-память части. Комсомольцы помогли ему собрать средства к его деньгам, и памятник был соору-

жён, а воинская честь батареи восстановлена.

Вот две иллюстрации быта города. Очередной прилёт в разгар лета, был уже вечер, но и он не принёс прохлады. Пошёл к морю, но берег был оцеплен автоматчиками - купаться не разрешали - холера. Ночью вышел к морю, всё же прохладный ветерок, солдат уже не было, а в море купались, даже дети. Влез в воду и я, а утром, на планёрке услышал доклад врача о высокой концентрации холерного вибриона в прибрежных водах моря. Я - к врачу, но он, узнав, что я вечером пил сухое вино и сок, успокоил - вибрион погибает быстро в кислой среде. В городе, где все пьют кислые соки, не было вспышки заболевания холерой.

Летний зной заставлял двигаться степенно, спасение было в тени. В пустыне, на плотном каменистом грунте были высажены белая акация, южные кусты со сладким дурманящим ароматом. Эти кусты превращали некоторые улицы в тенистые аллеи. Жена местного царя - главы ПГМК Григоряна тщательно следила за поливом посадок, выполняли полив солдаты. Ад был в котловане карьера, там были ЗК и машины с кондиционерами - для руководства. Прохладней было у моря, воды Каспия у высокого скалистого берега поднимали донные холодные слои. На берегу температура была +40, а вода - ледяная, тело сводило холодом, на причале стояла водка.

Было посещение Мангышлака в разгар зимы. Вышел утром к автобусу для поездки на установку. Был с нами сварщик- асс, Лёня Капран. Местные монтажники обладали высокой квалификацией, но Лёню взяли с собой из ВНИИСтрома - он уже сваривал капризную высоколегированную сталь. Ждали автобуса минут 7, вдруг Лёня схватился руками за одно место и бегом бросился в магазин "греться". Он недооценил воздействия сильного ветра, вымораживающего за несколько минут, оделся тепло, но без учёта ветра.

Город Шевченко быстро строился, убрали колючую проволоку и большинство бараков. Уже не маршировали по городу, а обходили стороной колонны заключённых в сопровождении рявкающих собак - овчарок. Застройка массовая 9-этажными домами с использованием местного известняка - ракушечника в виде пильного камня. Архитектура без особых изысков, до красавца города Навои было далеко, не дотянуться. Вдоль фасадов домов тянулись сплошные, проходные балконы - южный вариант, а вот кухни в первых новостройках вообще не были предусмотрены. Еда в столовых и кафе - качественная и разнообразная. Недорого. Салаты нескольких видов, как и супы, вторые блюда. Приличное мясо, любые молочные продукты, свежие. Соки. Позднее появились женщины, которые настояли на планировке квартир с кухнями, но столовые не выродились в забегаловки. Появился в городе хороший кинотеатр, торговый центр, на площади солнцезащитные пилоны, валун, изъеденный морем, каменная скульптура детсадов, красивое побережье. В парке с эстрадой мы слушали концерт Ляли Чёрной! Она не выглядела старухой, сохранила свой цыганский темперамент. Но тоска из города не ушла, она наблюдалась даже в красивых глазах верблюдов с длиннющими ресницами.

Говорил я с Томашевским, Енгибаряном, спрашивал, что их здесь держит - Мангышлак не место для жизни, даже по мнению местных казахов. Привыкли к высоким окладам, боязнь жизни без привилегий, так же это наблюдалось и в Якутии, среди вечной мерзлоты в посёлках, где были трубки добычи алмазов. Установка была пущена в эксплуатацию в июле 1970года, работала она не стабильно - заносило пылью объём вихревой топки, теплообменники, но поставки извести по графику не были сорваны. Даже были трудности со сбытом, хотели расширить склад извести. Продукт был приличной активности 79-81%.

Было запротоколировано решение проектировщиков Средмаша о продлении эксплуатации с расширением рынка сбыта извести и реконструкцией: замена теплообменников за топкой на вновь разработанные ВНИИСТром спирального типа (эксплуатационная надёжность). В 1973году просили профинансировать работы по реконструкции (Протокол ПГМК, п/я 1940, ВНИИСтром, подписан Л. Томашевским, В.Барабашем, Ю.Малкиным), но в связи с изменением технологии основного производства потребность в порошковой извести отпала.

Проект реконструкции был разработан, но не осуществлён. Было вложено много труда в этот достаточно сложный проект, и мы отчётливо понимали и необычную меру ответственности за свои идеи в условиях контроля работ министром Средмаша СССР ? П.К. Георгиевским. Было совсем непросто преодолеть и моральные, и

физические сложности работы на Мангышлаке, но работа давала и большое удовлетворение, веру в свои возможности, общение с необычными ситуациями и незаурядными людьми. Показателен в этом плане приход на нашу установку человека незаурядного и обладавшего на комбинате абсолютной властью - Григоряна. Он был доволен результатами нашей деятельности и в ещё большей степени тем, что риск, связанный с ней, не привёл к срывам планов по основной работе энергозавода. Он задавал мне ехидный вопрос о том, что мною руководит в этой работе, почему мы так выкладываемся. Сказал, что на большие деньги, привычные для местных ИТР, мы не должны рассчитывать... Ну, я намекнул, что не для всех это первостепенный стимул, а он только хмыкнул. Денег мы не ждали и не было их, а мы были довольны и тем, что не получили по загривку и дело сделали.

В этот же период была весьма успешно выполнена более мелкая по значимости и масштабам работа, связанная с освоением вихревых печей нашей разработки на химическом комбинате Љ16 в гор.Ангарске.

Прилетели мы в Иркутскую область в мае 1966года с Геной Захаровым, человеком, с которым я проработал совместно большую часть жизни.

Химический комбинат, состоящий из множества заводов, был и создателем города Ангарска, расположенного при впадении реки Китой в реку Ангару, в километрах 40 от Иркутска и 100км. от озера Байкал. Застройка города, в основном домами архитектуры сталинской эпохи, чисто, просто, немного однообразно. На улицах оставлены деревья из сведенной под застройку тайги. Красиво, но "лисьи", рыжие хвосты выхлопов из труб комбината с содержанием окислов азота съели хвою деревьев. Дальше от города в тайге мы ели черемшу, ходили вдоль реки Китой, здесь ещё не было следов цивилизации разрушительной силы. Мы были приглашены на завод Љ1 - там был сорван план по выпуску катализатора - пятиокиси ванадия на таблетках из глинозёма. Необходимо было обжечь мелкодисперсный порошок глинозёма с переводом его из гамма- формы в форму-альфа при температуре 1550- 1600 градусов С. Мы использовали наши наработки по вихревым печам, в цехе набросали эскизы печи и быстро её изготовили. Необычное, высококалорийное топливо - отходы местного производства и использование части тепла отходящих газов для нагрева воздуха, подаваемого совместно с глинозёмом в печь, позволили без сложностей создать стабильный температурный режим 1600 градусов, а аэродинамика вихревой топки обеспечила продукт обжига высокого качества- 95% глинозёма с альфа-модификацией. Начальник цеха - расконвоированный заключённый и технолог-женщина с мускулатурой физкультурницы - стали друзьями в совместной работе, характерной поисковым характером. Технолог Лиза устроила нам званый вечер у себя дома, поведала мне историю совсем невесёлой жизни одинокой женщины, где все радости заменяет плавательный бассейн. А глава цеха-Козлов посадил нас в свою машину "Волга" и со своей женой - артисткой местного театра повёз на озеро Байкал. Тракт шёл вдоль Саян, а на отрогах гор были выложены надписи из камней типа: "Привет чувакам!" Был май, ехали мы в пиджаках, а на Байкале ещё лежал лёд! Походили мы, но зубы стали стучать от холода, нашли посёлок, магазин, и пили здесь смесь коньяка с шампанским. Спасло нас то обстоятельство, что Козлов не пил и не мог пить, а поэтому и привёз нас обратно в Ангарск под буйное веселье и песни компании.

Жили в гостинице "Сибирь", вполне приличной, а в ней был ресторан "Кедр", где хозяйствовал гостеприимный и деловой еврей. Кухня ресторана была отличной, нестандартной и привлекала множество поклонников, чему способствовала домашняя обстановка и отсутствие хапужничества. Как-то вернувшись после работы на комбинате поздним вечером, мы нашли дверь ресторана закрытой, хотелось есть. В зале праздновали свой выход из тайги геологи, в основном, женщины. Нас впустили и приволокли к ужину, даже угостили вкусным омулем из своих запасов! На отлов омуля в то время была введена лицензия-концессия чехам, он стал недоступен и старожилам на озере. Вечер прошёл с излишествами, и даже утром из коридора был слышен возглас с требованием Шампанского!

Очевидно, узнав об успешной работе по обжигу, нам передали приглашение директора завода по производству фарфоровой посуды, приехать и посмотреть их туннельные печи с целью улучшения режима обжига в них. Завод был в Иркутской области, нас везли по бесконечному тракту мимо больших территорий, ограждённых колючей проволокой и вышками. Брошенные бараки, распахнутые ворота, лагеря, пока пустующие, но не демонтированные. Жутью веяло от них.

Сведения об обжиге технического глинозёма во взвешенном состоянии с использованием вихревой печи были опубликованы мною в солидном журнале "Химическая промышленность". Но с заводской практикой их применения я столкнулся спустя 15 лет на Николаевском глинозёмном заводе-гиганте, где вихревые печи были защищены правами французской технологии, что не могло не испортить мне пребывание на берегу Днепровско-Бугского лимана. Но эти обстоятельства отлично иллюстрируют различные судьбы научных разработок за рубежом и в СССР, "благополучного" застойного периода.

Через Иркутск мне снова пришлось лететь, но в места более отдалённые и не столь привлекательные. Летел по маршруту Москва-Иркутск - город Мирный, столицу добычи алмазов. Был май, на подлёте к Омску по времени дело шло к закату солнца, но летели мы на восток, к солнцу, и скоро будем наблюдать рассвет, а пока облака подсвечивал закат. В Мирном установил связь с посёлком Айхал, попросил встретить, и это не барство, самому было бы не добраться. Небольшой самолёт подлетел к впечатляющим воронкам алмазных "трубок" - разработок. Карьеры представляли собой конусы, по образующим которых спиралью вилась трасса, а по ней ползли вверх и вниз мощные самосвалы - перевозили кимберлитовую породу, содержащую алмазы, на фабрику. В небольшой салон нашего самолёта вышел пилот и сообщил, что в Айхале самолёт не будет делать посадку, так как посадочная полоса залита водой, а совершит он посадку на месторождении в посёлке Удачная, добавил, что оттуда вполне реально можно доб-

раться в посёлок Айхал за одни сутки, пешком через сопку. Конечно, моя обувь и вся экипировка не были рассчитаны на поход по подтаявшей вечной мерзлоте, я заскучал. Но пассажир - женщина с годовалым ребёнком подняла скандал, лётчик решил всё же садиться в Айхале. Сели, подняв каскад воды и чудом избежав поломок. Снаружи, на выходе грязь выше колен, но был подогнан самосвал, и мы поехали, поплыли. Встречал меня сотрудник ВНИИСтром - Асилов Юра и отвёз в дом приезжих.

Не могу не вспомнить не менее авантюрную историю моего полёта при возвращении из очередной командировки с полуострова Мангышлак в Москву, на аэродром Быково. Это был не обычный рейс в Минеральные Воды, а затем лайнером в Москву, а перелёт с посадками на небольшом АН-24 по маршруту Шевченко - Гурьев - Астрахань - Волгоград - Москва.

Вначале летели над Каспием. Я со своим спутником Геной, как обычно, немного выпили под копчёную килечку и дремали. Позднее, выглянув в иллюминатор самолёта, я замер - из объёма крыла, прямо под двигатель била толстая струя, а кроме топлива, в крыле не могло быть жидкости! Выхлоп газов из двигателя с искрами достигал брызг... Тихо позвал второго пилота, а он шепнул: "Как повезёт. Обратно лететь над морем и расстояние не меньше, чем до Гурьева, ну, а в водах Каспия долго не продержимся - "холодно". Долетели. На аэродроме нас ждали машины медиков, пожарные, Лётчики пригласили нас за свой стол, расслабились...

Жизнь продолжалась, а в Астрахани пилот повёл нас в ангар, где была дешёвая икра с рук и знаменитые арбузы - подарки домой. Ну, а в Айхале поселились в приличной гостинице посёлка. Быт неплохой. В магазине все виды мясных, рыбных, фруктовых консервов, мясо оленя, говядина, очень вкусный весовой хлеб, любое спиртное. Дорого - картофель, апельсины не всегда есть. Сразу предупредили - в балках (бараках на сваях над мерзлотой), в общежитиях - сифилис. Кроме работы, жизнь тоскливая. Сами якуты считают эти места непригодными и для временного жилья. Тайга, которую я увидел, угнетала. Это низкорослые деревца-хлыстики, стоят под углом к грунту, скованному морозами в -50 - 70 градусов, а летом оттаявшему лишь на поверхности. Плохая связь с внешним миром. Перевозки всех грузов лёгкими самолётами, на аэродромах плохие взлётные полосы, а зимняя дорога не могла помочь - в ближайшем окружении не было ничего путного.

Открытие и освоение кимберлитовых трубок Якутии связаны с авантюрного пошиба историями и большими трудностями. Застройка посёлков могла быть осуществлена лишь местными строительными материалами, но их не было. Блестяще проблему решила разработка наших учёных ВНИИСтром по производству ячеистого бетона из местных известняков, путём их обжига на известь и помола диабазов на песок. Ячеистый бетон хорошо противостоял якутским морозам, а завод по производству изделий из ячеистого бетона решал проблему застройки всего региона комфортными зданиями. Наш приезд был связан с производством извести, институт "Якутпромалмаз" (г. Мирный) выдал плохие решения на печь для обжига известняков, она выдавала брак, не позволяла развить нужный уровень температур. Местные обсуждали возможность электрообжига, энергия была в избытке, но решили мы проблему намного проще - выдал эскиз на вихревую топку для сжигания жидкого топлива с объёмным тепловым напряжением, обеспечивавшим необходимый уровень температур обжига известняка. Проблема была снята. Институт "Якутпромалмаз" поставил свои штампы на наши чертежи и начал успешно их тиражировать - край нуждался в подобных печах. Мы, как обычно, получили лишь моральное удовлетворение - поощрения богатого хозяина застроек "Вилюйгэсстроя" нас не коснулись. На основе полученной извести и местного песка здесь же, на мощном заводе производства ячеистого бетона, был налажен массовый выпуск изделий и решена проблема возведения зданий на вечной мерзлоте.

Главный инженер Остроухов потчевал нас коньяком и домашними вкусностями, общались с местной интеллигенцией. На "Большую Землю" никто не рвался - держали солидные оклады. В фойе кинотеатра люди могли себе позволить хорошее шампанское (вместо ситро), ну, а к гиблому климату, оторванности от "цивилизации" приспосабливались, кто как мог. Обратно в Москву летели тяжело. В Красноярске пришлось провести ночь на аэродроме. Было жарко, даже ночью температура +25, выпивали в буфете, но плохо: дорого и жарко. Дежурная направила нас в "Комнату матери и ребёнка", я туда заглянул: на полу тесно лежали расхристанные женщины и дети. Пошли в гостиницу Аэрофлота. Здесь также лежали на полу. Поднялись на верхние этажи, я вспомнил интермедию А.Райкина, надул щёки, растолкал дежурную по этажу и строго спросил: "Где мой номер?!" Сработало. Отвела в полулюкс, получила указание разбудить при объявлении посадки на Москву, а мы вымылись и легли в отличные кровати - хорошо быть номенклатурой хоть на несколько часов. Мне и моему почти постоянному попутчику по командировкам - Николаю Андрееву снились ювелирные алмазы в кимберлитовой породе, транспорт их в бронированной машине, байки о случайных находках и, конечно, тоскливая, гиблая тайга.

И Мангышлак, и Айхал - места гибельные для одиноких людей, хотя им не просто и в более терпимом климате. Наши разработки по реконструкции многочисленных шахтных известеобжигательных печей, несмотря на их несомненную эффективность, осваивались не быстро. Министерство стройматериалов, его руководство: Иванов, Можаев, начальник технического отдела - Пётр Митрофанович Лукьянчук, помогали. Издавались приказы, было и целевое финансирование (Главнечернозём, Тужиков), но инерция преодолевалась тяжело.

Много времени было уделено печам Архангельского завода силикатного кирпича. На этих печах эксплуатировались интересные по замыслу аэрофонтанные топки, сжигающие Печерские непригодные для этого процесса угли после их помола. Начали мы с реконструкции загрузочных устройств и организовали направленное распределение фракций загруженного в печь известняка по сечению шахты, а в результате получили достаточно равномерное поле температур в объёме печи. Активно помогали Манина Татьяна Георгиевна - глава технического отдела объединения и директор завода Кутышев Анатолий Михайлович - люди, сохранившие лучшие традиции поморов: порядочность, несуетливую деловитость. Был достигнут ощутимый эффект в росте качества извести и, вероятно, впервые в отрасли я получил солидные деньги за освоение изобретения. Министерство, хотя и серьёзно снизило сумму выплаты, но пошло на это новшество. А вот на втором этапе реконструкции печей, когда угольную пыль заменили мазутом, сжигаемым в вихревых топках, производство печей возросло в два раза. Мазут реформировался в топках в газ с температурой 1400 градуса С. и содержанием по 10% водорода и оксида углерода. Газ этот дожигался в засыпке известняка, в шахте. Существенно снизился удельный расход топлива. Эти необычные успехи трудно восприняли молодой новый директор завода и, не выдержавший соблазна приобщиться к успеху, мой временный сотрудник. Пробовали подать заявку на изобретение, оформить диссертационные работы, но неуспешно - и в патентном институте, и среди специалистов эти попытки оценивались правильно, а непорядочность - непривлекательна.

Архангельск - это крупный кусок моей жизни, нелёгкий, но плодотворный. Жили мы непосредственно на берегу реки Северная Двина, за городом, в посёлке завода. Вдоль реки тянулась бесконечная улица изб потомков поморов - не шумных людей, со своим весьма скромным бытом. Недалеко и Белое море. У всех лодки, рыбалка с них, иногда и браконьерская на стерлядь. У всех погреба для овощей на зиму, а магазины на редкость нищие, была проблема не только со сметаной, колбасой, но даже с рыбой! В столовой - суп из мойвы (противный по вкусу и запаху), мяса нет, как и масла, сметаны. Доступны яйца и что-то типа блинов. Ходили, по договорённости, в столовую колонии для алкоголиков. Столовая, конечно, только для офицеров охраны и вольных. Несмотря на принудительное лечение, алкоголиков использовали на общих работах завода, тяготели они и к приезжему люду на предмет разговора о смысле жизни. Местные жители к нам относились хорошо, приносили полмешка картошки, ну, а местная водка была совсем неплохой и доступной в продаже. Развлечения в посёлке - баня с парилкой, обшарпанный клуб завода с вечно пустым кинозалом, но была и библиотека.

От нашего посёлка Уемского через 20 минут езды на автобусе расположен музей деревянного творчества "Малые Карелы" - большая территория живописной, холмистой местности, куда свезли со всего Севера избы, церкви, часовни, мельницы. Культура Каргполья, Онеги, Мезени. Всё под открытым небом, без прикрас и посторонних строений, планировок. Красота и простота крестьянского быта севера, просторные рубленые дома, характерные для всех поселений, деревянные настилы тротуаров. В колокольне Вознесенской церкви - выставка колоколов Севера и действующая звонница. Амбары, резьба по дереву, росписи прялок, плетение из бересты, соснового корня, ткачество. В избах по северному окна маленькие, а расположены высоко. Здесь часто проводят праздники, да и просто прогулки по живописным тропинкам, мосткам - удовольствие.

Зимой от морозов мы не страдали, хотя много часов работали у печей, были ватные костюмы, валенки. Летом бывало и жарко, купались в Двине. Директор завода обычно звал к себе на квартиру, играли в карты, а жил он не богато. Не скучали мы и вечерами, ужинали всей бригадой в квартире для приезжих, ездили в город. Сам Архангельск сохранил красивые дореволюционные строения, даже деревянные настилы на ряде улиц, но стал красив и за счёт новых застроек. Явно устарело присловье об этом городе: "доска, треска и тоска". Старые здания таможни, башни гостиного двора, лесотехнического института и высотные дома в центре города. Набережная Двины немноголюдна, ровные красивые проспекты вдоль реки, корабли на рейде. По берегу ? на многие километры деревообрабатывающие заводы. Отсюда отличная древесина в виде досок, бруса и др. идёт за рубеж. Собственно даже известняк - сырьё для нашего завода, доставлялось в навигацию баржами по реке.

На набережной - памятник Петру I, дань уважения поморов создателю флота. В фактории и магазинах города поделки с северной тематикой, добротные товары. В ресторане ел отлично приготовленную треску, а на десерт - тарелку морошки. Неоднократно посещали Архангельский музей изобразительных искусств. Здесь хранится уникальное собрание икон севера, представлены художники, которых редко экспонируют и в Москве.

Музей открыли в 1966г. Весь второй этаж отдан иконам 14-18 веков и скульптуре (деревянной), можно ознакомиться со строгановским шитьём, северными народными костюмами.

Двинская земля: "Саваоф"- 16 век - резьба по дереву и окраска; "Параскева Пятница" - скульптура 17 века; Евангелисты - 4 выразительные фигуры, лица с лукавинкой, со своим у каждого выражением.

Каргполь - 17 век: основатели Соловецкого монастыря Зосима и Савватий. Московская школа: 16 век ? Богоматерь "Одигитрия" Смоленская. (Суровость, отсутствие семитских черт, характерные тени под глазами). Каргпольская школа, 16 век: Никола (подчёркнута лепнина высокого лба. Сосредоточие, мудрость); Деисусный чин: Николай, Пётр, Михаил, Богоматерь, Иисус, Иоанн, Гавриил, Павел. И 14 век!!! Двинская земля: "Спас Нерукотворный" и "Не рыдай мене мати". А на первом этаже: Шишкин "Закат в лесу"-1874, Саврасов "Чумаки"-1854г.; Фальк "Натюрморт на жёлтом фоне", 1917г.; Кончаловский "Аргельск"1903г.;Коненков"Уланова",1960г.(мрамор).Худож-ник из Карелии Юфа; Левитан "Лунный пейзаж"; Рерих "Ладога"; Бенуа "Версаль".

Было очень жаркое лето, Двина сильно обмелела, но ширина реки была таковой, что берег на другой стороне её был плохо различим. Эта погода - исключение, а обычно здесь дефицит солнца, серые краски севера. Напротив, через Двину - тяжёлые облака со специфическим запахом - варка сульфатной целлюлозы на Архангельском бумажном комбинате, там Соломбола, город Новодвинск. Дирекция комбината прислала за нами машину, встречали с подарками (свои изделия), провели по цехам, а в одном из них плавали чёрные жирные сгустки сажи, кругом жуткая грязь. За этим нас и пригласили. Выдали мы им чертежи приличных форсунок с паровым распылом для сжигания мазута, и безобразие в цехах исчезло.

Впечатлили бумагоделательные машины, а вёрткие девчонки удивили своей ловкостью и навыками при перемещении тяжелейших рулонов бумаги (русский вариант механизации).

Пришлось нам работать и в глухом районе Архангельской области - Обозерске. Здесь пытались освоить систему сжигания мазута в шахтных печах, разработанную Альфредом Каска из Эстонского НИПИСиликатобетона. Эта система оказалась неработоспособной, приезжал её автор, сокрушался, уехал. Всё демонтировали, занялись наладкой. Это был период знакомства с навыками доктора В.М. Дементьева, бывшего нашим руководителем. Жил он на халяву, и не только в быту, но и на печь ходил в гости. Мэтра быстро раскусили, а после того, как на его затылок накапал мазут, он перестал бывать на печи.

Жили мы бригадой в свободном бараке, а рядом жили заключённые (без конвоя - "химики"), нашли среди них отличного квалифицированного прибориста. Дело шло, а вечерами совершали по безлюдным тропинкам в снегу прогулки, жили не скучно, правда, за продовольствием приходилось ходить далеко, в военторг соседней части. Объединение "Архангельскстройматериалы" решило выразить своё расположение к нам своеобразно - приобрело нам путёвки на теплоход к Соловецким островам в Белом море! Ехали директор, плановик завода и мои помощники: Коля Андреев, Рая Шпрингель. Был июнь 1977года, белые ночи! Солнце почти не опускалось за горизонт, воздух прозрачен, а море спокойно. Ночью на теплоходе спали мало, а утром открылись мощные стены и башни Соловецкого монастыря. Гигантские валуны его стен выдержали в своё время бомбардировку прямой наводкой пушек англичан (Крымская война 1853- 1856гг). Тишина царит над Соловками, а военно-морская база спрятана в бухте.

По песчаной дороге вдоль морского залива отправились в первый короткий маршрут к губе Кислая. Здесь лежит Переговорный камень - большая гранитная плита, положенная монахами у самой кромки залива. На плите - надпись. "Здесь, в 1855году состоялись переговоры настоятеля монастыря с представителем англо-французской эскадры, разбойничавшей в Белом море". Попытка оказать давление на монастырь, как и обстрел его из пушек, не принесли успеха. Смешанный аромат леса и моря, виды на Заяцкие острова и Кремль монастыря - не оставили нас равнодушными. Сейчас Соловецкие острова (6 крупных) - музей-заповедник. Острова находятся при входе в Онежскую губу, до берега 30 км., а от Полярного круга - всего 165км., но климат мягкий - влияет море. Большой массив леса: ель, сосна, берёза, осина, ива, можжевельник. Много ягод: черника, брусника, морошка. Красивые холмы и более 500 озёр! В озёрах - рыба, а в море - плантации водорослей, которые добывает артель (йод). Освоение островов начато в 15 веке, здесь появились в 1429г. монахи Савватий и Герман. Начиналось строительство мужского монастыря. За сто лет он окреп, приобрёл земли на материке, развил солеварение, зверобойный и рыболовный промыслы, смолокурение, лесозаготовку, добычу слюды, жемчуга. А вот от времени Ивана Грозного в течение 350 лет существовала Соловецкая монастырская тюрьма (закрыли в 1903г.). Бывал здесь и Пётр 1 - монастырь дал деньги на строительство флота, был очень богат. А закрыли его в 1920году, ценности вывезли в Кремлёвскую оружейную палату в Москве, туда же - в Исторический музей, в Ленинград - в Русский музей. Была здесь уникальная библиотека, более 1000 томов рукописных и старопечатных книг (Остромирово евангелие). Была и своя типография. Здесь монашество всегда было добровольным, хозяйство велось рационально. Создали ботанический сад (сохранён, видели), гидростанцию (первую в России) - освещала Кремль. Поставляли жемчуг, добытый в реке Чёрной. В начале 19 века владения на материке были утрачены, остались островные. Ещё с 16 века озёра (более 50) соединили каналами, а Святое озеро обеспечивало чистой питьевой водой, замыкало систему каналов. Излишки воды сбрасывали в море - водяная мельница и гидростанция. Перепад озера над морем - 8 метров, гранитная облицовка. Рядом - точильня, портомойня. Ботанический сад расположен в котловине ? здесь теплее.

Здесь мы видели дачу архимандрита Макария из мощных стволов лиственницы. Есть аллея лиственниц, роща вечнозелёных растений, кедры, яблоневый сад, жимолость, барбарис. Самое большое озеро Красное, на нём я грёб в лодке до изнеможения, за ним гора с маяком - Секирная. Белый храм Вознесенской церкви, здесь был скит. От монастыря до горы Секирная - 11 км. Мы эту дорогу одолевали вначале по каналам, на лодках, затем через озеро Красное и пешком.

Соловецкий кремль расположен на берегу удобной бухты Благополучия, к его стенам подходит море, а с востока - Святое озеро. Строили (1552- 1557гг) новгородские мастера - Успенскую церковь с трапезной, площадью 482кв.м, а в её центре единый столп, диаметром 4м. держит мощные своды толщиной 2,8 м. Здесь делали свой большеразмерный кирпич, использовали естественный камень. Позднее построили Преображенский собор. Крепостная мощная стена воздвигалась 12 лет! (из неотесанных валунов), высота до 9м.; периметр - 1км., толщина основания 6 м. Дороги мощёные камнем. Боевые башни: Никольская, Коронная, Успенская, Прядильная, Белая, Архангельская, Поваренная, Квасоваренная.

В 5 км. - Заяцкие острова, здесь памятники первобытной культуры II-1 тысячелетия до нашей эры: спиральные лабиринты из камней, курганы, дольмены. На острове Азер - заповедник, есть могильники, жертвенники, лабиринт, озёра с непуганой рыбой. Судьба Соловков сегодня трагична, кремль разрушается. В 30-е годы здесь был создан первый лагерь ГУЛАГ - "Слон"- до 50 тысяч заключённых. Пытки на горе Секирной жёрдочками. Философ П.А. Флоренский был в этом лагере "лошадью Љ4", запрягался в телегу (1937г.). Соловки того времени показаны в фильме "Власть Соловецкая" - по рассказам Дмитрия Сергеевича Лихачёва. Шла перековка - фарс с участием даже А.М.Горького, участвовавшего в инспекции острова, организованной общественностью в связи с нарождающейся практикой массового уничтожения людей. Конечно, Соловки - это не Магадан, уложивший в вечную мерзлоту сотни тысяч заключённых, зато он был первым в организации ГУЛАГ (Главного управления лагерей).

Не только с Архангельской землёй, но и в целом с Северо-Западом России: с Новгородскими, Псковскими, Кировскими (Вятскими), Костромскими предприятиями, людьми связывала меня многолетняя работа и жизнь.

В Новгородской области, на пути из Москвы в Ленинград находится небольшой рабочий посёлок Угловка, потеснивший лесной массив Окуловского района. Здесь, ещё со времён Петра 1 жгли известь и везли её на стройки Петербурга. Ремесло передавалось из поколения в поколение. Разрабатывали холм известнякового камня, в породе содержалось до 10% кремнезёма, что ухудшало качество извести. С тех пор здесь мало что изменилось в укладе жизни. Лесистая местность, малолюдье. Тяжёлый труд, почти натуральное хозяйство. Неказистые дома, в посёлке чисто, покров известковой пыли только у территории завода. В магазинах пустовато - консервы, но хорошие плетёные корзины, кузовки. Вечером соседка, бабушка берёт баночку и приносит себе к чаю свежую малину из леска за домом. Засаливают бочки с грибами, растят овощи. Мы после работы ставим кипятить воду, засыпаем туда перловую крупу, а наш Володя Нестеров уже несёт несколько белых грибов в супчик. Но здесь крупнейший в стране завод по производству извести - в работе 10- 12 шахтных печей, поставки извести по всей России. В силу достаточно нелепой традиции в Ленинград поставляют крупные партии так называемой "металлургической извести". Это брак обжига, плохо прожженная известь, не отвечающая требованиям стандарта даже на 3 сорт, но к ней привыкли заказчики, и завод её продаёт по цене выше, чем сортовую, как за специальный продукт. Все печи были пересыпного способа обжига, затем переведены на использование природного газа. Приборами контроля пользовались условно, больше полагались на традиционный опыт, но на газе печи давали низкосортную известь. Зачастую даже не использовали замеры расхода газа на печь, а спасал опыт женщин-обжигальщиц: они слушали ритм "уханья" печей, т.е. осадку камня в шахте, выработали свои доморощенные приёмы контроля режима обжига. Упустить печь, нарушив режим, считалось позором.

Печами ведал грамотный инженер-металлург - Красовский Виктор Николаевич, его можно было найти на заводе в любую смену, и он способствовал освоению наших разработок по реконструкции печей, несмотря на предложение по ломке проектных решений на действующих печах. Он понимал их техническую суть, не боялся риска, и всё проверял в эксплуатации. Он же организовал семинар на заводе, где обсуждались предложения по реконструкции систем печей. Проверку эксплуатацией не выдержали конструкции центральных горелок Владимирского изобретателя Серёгина и Ташкентского НИИ, а доказала свою эффективность и надёжность разработка самого завода. Мы же предложили убрать проектные горелки, выполненные в 3 яруса и вместо 24 горелок оставили 8 - один ярус. Проектные ошибки по многоточечному вводу газа в засыпку известняка в шахте приводили к низкому уровню температур в центральной области, куда газ не проникал, а в результате из печи выходил недожог, несортовая известь. Импульс движения струи газа определялся его скоростью и массой. Увеличение скорости ввода газа не давало эффекта - она гасилась в засыпке камня, что не было осознано в работах ВНИИПромгаз, а уменьшение массы в струе газа при многоточечном его вводе также приводило к плохому проникновению газа в засыпку камня, что не учитывали проектировщики СоюзГипростром. На всех печах завода была освоена наша система сжигания газа, были увеличены производительность печей и качество извести.

На основе нашего успеха был узаконен паспорт Мингазпромом с помощью ВНИИПромгаза, а СоюзГипростром откорректировал типовой проект. Директор завода в тот период - А.И. Петухов устроил банкет: водка "сучок", консервы, немного овощей, а после него зазвал меня к себе домой. Ну, здесь были разносолы - и мочёные яблоки, и опять обилие водки. Дом Александра Ивановича стоял вблизи вокзала, мы вместе, непросто, но преодолели это расстояние. Не сразу я проник в вагон поезда, идущего в Ленинград. Смутно помню, что я читал лекцию по темам, связанным с женскими проблемами проводницам, девчонкам. Были и ещё поездки в Угловку. Здесь была сдана межведомственной комиссии наша разработка по направленному распределению фракций камня в системе загрузки, что позволило поднять уровень температур в центральной области сечения шахты, а в результате добиться выпуска извести 2 сорта при использовании известняка с примесями кремнезёма до 10% - хороший результат. Конечно, быт в посёлке достаточно убогий. Плохое снабжение, хлеб в продаже в определённый час, прилавки пустые. Тяжёлая работа и ещё натуральное хозяйство, свои заготовки пищи. Люди приветливые, с чувством собственного достоинства - типичные черты северных поселений. Здесь много лет не было криминала, он появился лишь при подселении в посёлок группы "химиков" - расконвоированных заключённых, используемых на принудительных работах. На завод приезжала комиссия по оценке качества (сортности) извести. Смотрели музей завода, цеха, а у выгрузочного конвейера из-под печей - скандал. Женщина рванула на себе рубашку, обнажила свои изъеденные едкой известковой пылью груди, кричала, что такая каторга была и при царе, хотела человеческой жизни... Тихий трудовой посёлок с немудрящей, устоявшейся столетиями жизнью, без надежд на лучшее будущее, характерный для тысяч таких "угловок" в России.

Ну, а в Псковской области мы навестили небольшой город Порхово - бывшую крепость 14- 16 веков на реке Шелонь (1329г.). Достопримечательность - баня с парилкой за рекой, где мы парились и мылись, несмотря на нехватку жестяных шаек. Здесь пришли в изумление мои сотрудники, узрев впервые мой член, прошедший в своё время обрезание, положенное еврею.

На заводе с приличным оборудованием (система дистанционного контроля режима обжига и шахтными печами с большим диаметром 4,3 м.) были две основные проблемы: равномерный обжиг по сечению шахты при её большом диаметре и очень неприятная особенность местного известняка - он добывался в виде лещади (блинами большого размера, проскакивающими даже через зев-зазор щелевой дробилки). Блины плотно укладывались в шахте, проникновение греющих газов затруднено. В карьере был пёстрый состав известняков с послойным расположением. Известняк использовался и на помол для известняковой муки, а её поставки контролировались. Удобрений в стране резко не хватало, чиновный люд причислил к удобрениям и известняковую муку! Ужесточился контроль за её производством. Осмыслив эти обстоятельства, наметил единственный выход- оснастить карьер техникой, добывать камень послойно: более чистые известняки направлять на обжиг в печи, а остальные - в самостоятельную линию на помол для известняковой муки. При загрузке камня в печи использовать нашу разработку по конусным распределителям, прошедшим проверку в эксплуатации, принятым межведомственной комиссией на печи Угловского завода и изготовляемым централизованно заводом "Волгоцементмаш". Здесь, на берегах Волги, в г. Тольятти, после согласований с ВНИИЦементмашем, после преодоления ведомственных препон (Минстройдормаш), были осуществлены прямые поставки новых загрузочных устройств по заказам заводов. Осталась добрая память об интеллигентном, принципиальном конструкторе - Эпове Семёне Иннокентьевиче. Ну, а на Порховском заводе мы провели трудоёмкое исследование распределения гранулометрического состава камня в сечении действующей печи, работали много, самоотверженно, а первой помощницей была начальник ОТК и лаборатории завода Римма Фёдоровна. Полагаю, она же вывела меня на первого секретаря Порховского горкома КПСС. Я не был избалован посещением таких лиц и был сражён: он оказался вдумчивым, грамотным инженером. Говорили обстоятельно и не спеша о бедах завода. Я предложил организовать две самостоятельные линии подготовки камня для обжига и для помола на муку. Это позволяло поднять качество извести и резко увеличить выпуск муки - т.н. удобрения. Составили проект письма министру - просили оборудование для карьера и переработки известняка. Потом мы были званы на банкет в местный ресторан. Были дирекция завода, специалисты, наша бригада. Стол накрыли приличный, все вели себя активно, а в городе с мясом было неважно. Но у меня, не ко времени, дал о себе знать воспалённый желчный пузырь. Не пил водку, заметили, принесли хороший коньяк, но гость из меня не получился. Застолье было широкое. Моя сотрудница Рая Бегунова вспомнила, что она тоже женщина, а жизнь позволяла ей это не часто, сидели плотно, но я ушёл из-за резкой боли. В гостинице "Шелонь" медсестра ввела мне лекарство (возил с собой), работа была завершена, а делать операцию разумнее было в Москве, решил, что доеду. Обидно было, что из сотрудников никого не было (застолье!), сам доехал до вокзала, забился в купе и перетерпел. Операция по удалению желчного пузыря подтвердила серьёзность ситуации - помимо камней переродилась и ткань этого органа. Лежал я в Центральной Республиканской больнице, к которой был прикреплён как учёный. Перед операцией, вечером, подошла ко мне девочка, медсестра, шепнула, что она подруга моего племянника, мне нужно симулировать плохое самочувствие и утром не идти на операцию: хирург плохой, больные после его работы долго мучаются, а нужно проситься к зав. отделением - пожилому врачу, прошедшему фронт, пьющему, но хорошему хирургу. Брат привёз качественную выпивку, я отнёс её в ординаторскую, где дежурил ветеран, а утром он меня оперировал. Рана обширная, но срослось быстро, без осложнений, правда, в отделении соблюдалась чистота: меня облучили бактерицидной лампой, как и мою коечку. Соседи привязали к спинке кровати полотенце, я подтягивался и садился, а вот в реанимации, когда открыл глаза после наркоза, подошла гренадёр-девица, сунула мне в член проволоку-штырь, а потом довольно хихикала - больной выдал мочу. На перевязку я явился, сняв халат, но хирургическая сестра меня выбранила и велела сбросить трусы - гигиена до предела, зато не было бесконечных уколов антибиотиками. А в Порхово главный инженер завода Михайлов Николай Сергеевич, человек приветливый, но обладающий недостатком - самонадеянностью при принятии решений и проявлявшим упрямство при их осуществлении, всё же проникся пониманием реальной пользы от наших предложений, и в воскресный морозный день прислал нам машину "Волгу" для знакомства с Псковщиной.

Был выбор - ехать в старинный Псков или в усадьбу А.С. Пушкина в Михайловское. Конечно, поехали к Пушкину. Прибыли в Святогорский монастырь ещё утром. Кругом глубокие снега, солнечно, безлюдно. Всё закрыто, но пока мы толклись у входа, пришёл милиционер, выяснил, кто мы, всё понял, помог открыть церковь, осмотрели мы её, всю промёрзшую, а также стенд-келью монаха. На входе в монастыре - могила Александра Сергеевича, всё очень скромно. Поехали в Михайловское. Безлюдье, не очень ухоженный парк и дом-музей. Пристройка бревенчатая с чистой светёлкой няни поэта ? Арины Родионовны, комнатой просторной бани.

Быт Пушкина в Михайловском, поездки к соседям, привечавшим его, в Тригорское на живописные берега Сороти, встреча там в 1825 году с Анной Петровной Керн, гостившей у своей тётушки П.А. Вульф - Осиповой, он возил Керн в Михайловское, подарил ей первую главу "Евгения Онегина" и стихи "Я помню чудное мгновенье..."

Была и другая, достаточно циничная запись Пушкина о развитии их отношений, но лиризм и прелесть его стихов о ней она не умаляет.

Ехали обратно по заснеженному безмолвию, отвечающему нашим настроениям, но ехать в Псков, к сожалению, было поздно, да и трудно было совместить переживания от прикосновения к быту поэта с эпохой древнего Пскова, с его очень непростой историей, древними монастырями

и храмами, фресками, своеобразием Псковской иконописи. В Порхове - крепости на стыке границ Псковщины и Новгородчины после войны 1941 - 1945гг. мало что осталось и от крепостных стен из местных известковых блинов, выдержавших и пальбу из пушек Литовского Великого князя Витаса (откупились), и от Никольского храма, но речка, живописная местность и гостеприимство запомнились.

Город Киров (Вятка) в апреле 1986года встретил нас солнечным весенним днём, а поселились мы за чертой города и посёлка Стрижи. Красивый заводской профилакторий в деревянных домах с удобствами, на опушке леса. Безлюдье и снег под ярким солнцем. В городе большой завод по производству силикатного кирпича - Стрижевский. Проблема была с исходным сырьём - известью. Её везли на завод со всей страны, как правило, некачественную, с низкой активностью и, что хуже всего, с непредсказуемым переменным составом, что дестабилизировало основное производство - выпуск силикатного кирпича. Стонала местная лаборатория, ворчали в министерстве. Завод имел свой цех с шахтными печами для обжига известняка, вот улучшить их эксплуатацию и входило в наши планы.

Интереснее в научном плане была поездка в город Киров, а вернее, в Кирово-Чепецк в мае 1995года - моя последняя работа перед уходом на пенсию. Директор крупного п/я ? химкомбината Министерства по атомной энергии России А.К.Денисов, в своё время работал в г. Шевченко (Мангышлак) на Прикаспийском горно-металлургическом комбинате, в период, когда мы там осваивали свою опытную печь. Он знал о наших разработках, нашёл меня во ВНИИСтром спустя 25 лет и пригласил приехать в Кирово-Чепецк - были сложные проблемы с нагревом и обжигом масс мелкозернистых материалов. Так, прокалка тонкодисперсного мела не нашла приемлемого решения в течение ряда лет. Конструкторы завода готовились к применению и исследованию процесса прокалки в кипящем слое, понимая, что при этом возникнут тупиковые проблемы со сбором продукта обжига (частицы 20 - 40 мкм), организации поля равномерной температуры в слое, где действуют силы межмолекулярного притяжения зёрен, процессы агрегирования, образуются устойчивые сквозные кратеры, большой вынос пыли из слоя. Вся проблема усложнялась из-за необходимости поддерживать узкий диапазон рабочих температур в слое.

Я приехал со своими наработками, но не был уверен в их успехе, а квалификация сотрудников КБ комбината при первом же знакомстве впечатляла. Поселили меня в гостинице "Двуречье" - чистой, уютной, малонаселённой, дорогой. Из окна номера видно место слияния рек: Чепец впадает в реку Летка, красиво. Город, естественно, был закрытым, и с того времени в нём остались магазины с обилием выбора японских товаров. Жители - работники комбината, днём малолюдно. Хорошие столовые, ресторан гостиницы не плох, но цены...

Конечно, на комбинате режим секретности намного выше моих бумаг по допуску к закрытым работам, как и было на Мангышлаке. Я был "прикреплён" к начальнику КБ, он всюду ходил со мной, что удовлетворяло систему режима. В мой приезд директор отсутствовал в городе, а принял меня главный инженер А.С. Дедов. Правда, уже пожилой, но очень грамотный химик - зам.директора по науке Абрам Львович Гольдинов, не пользовался расположением молодого Дедова, но быстро оценил мои предложения, поддерживал. Теплотехники, технологи КБ, после моего доклада и ознакомления с расчётами, высказали своё одобрение. За основу был предложен способ и аппаратура для его реализации, нагрева и прокалки мелкодисперсных материалов в потоке с высокой концентрацией взвеси. Предложение приняли к реализации, я его передал комбинату и... получил весьма скромное вознаграждение! За знания у нас платить не привыкли, гл. инженер не очень скрывал и свой юдофобский душок, считал, что больше его оклада давать неприлично. Комбинат в то время работал уже и по заказам зарубежных фирм, имел валюту, владел многими технологиями, вплоть до выпуска клапанов сердца, но для "внутреннего бизнеса" сохранял советские нормы оценки труда. В то время экономист из команды президента России - Лифшиц назвал директора Денисова в числе людей, не платящих рабочим заработанную ими плату за много месяцев, удивлялся, почему коллектив его не заменит...

Абрам Львович Гольдинов строил планы дальнейших совместных работ, но вряд ли их разделял Дедов, а местные разработчики были людьми грамотными, и идею воспринимали на лету. Для меня в этой поездке на предприятие, в конце моей активной деятельности, важны были, конечно, не деньги, а моральное удовлетворение от признания и жизнеспособности моих разработок. Фирменный поезд "Вятка" с хорошим бельём и обслуживанием, вёз меня в родное Подмосковье к горестям службы в лихое, бессмысленное межвременье развала хозяйства страны, свёртывания научной деятельности.

Результаты работ на предприятиях - почтовых ящиках не всегда были известны. Так, я бывал уже на берегах реки Чепец (где Кирово-Чепецкий химкомбинат), но это в Удмуртии, в городе Глазов, куда я попал по вызову атомщиков на п/я. Необходимо было снизить массу отходов с высокой степенью вредности. Высокая секретность, разговаривал я с главным инженером за пределами п/я, разработку мою по снижению отходов в вихревой печи при температурах 1500 - 1600 градусов С. он принял, она его заинтересовала.

В мае 1980 г. в институт пришло сообщение от райкома КПСС г. Солигаличи - периодически на город летят осколки металла при взрывах на шахтной печи местного завода, просят срочно прислать специалиста. Все эти страхи были несколько преувеличены, Действительно, на выходе из шахтной печи скапливалась окись углерода, периодически она взрывалась, были и осколки оборудования. Опасность ликвидировали после демонтажа неудачной конструкции балки отбора газов из печи.

Сам городок расположен в глухой лесной чащобе, летели мы туда с сотрудником Союзгипростром Л.М. Папериным, моим товарищем, на самолёте спортивного типа из Костромы, замёрзли, но по лесным дорогам добираться было намного хуже - долго и тряско. Рубленые дома из массивнейших брёвен, несуетливость быта. Навестил нас директор завода Виктор Алексеевич Большаков, подкормить. Принёс кастрюлю с мясными вкусностями - на днях убил лося. Если бы не водка, столько бы не съели, хотя приготовлено было вкусно.

Кострома - старинный город, основан в 1152году на впадении реки Сула в Волгу. В "Слове о полку Игореве" сказано: "Кони ржут за Сулою - звенит слава в Киеве". Мощные торговые ряды с аркадой хорошо сохранились. В Богоявленском соборе икона Феодоровской Божьей Матери, письма св. Луки из города Назарета, Израиль. Он же писал и Ченстоховскую Божью Матерь. Ипатьевский монастырь, в 1330году основан, здесь хоронили Годуновы. На площади города - памятник Ивану Сусанину, споры историков - был ли он? Кстати, в Ипатьевском монастыре есть захоронения и "врагов" Годуновых - Романовых.

Сейчас в монастыре 17 монахов, иконостас с "Тихвинской Божьей Матерью", с "Ветхозаветной Троицей". Старинные особняки по ул. Симановского, здание музея изобразительных искусств с его богатейшей коллекцией. Но основательно с костромскими лесами я познакомился, когда месяц жил в родовом имении Александра Николаевича Островского в 1975году - месте отдыха элиты театральной Москвы. Имение приобрёл отец драматурга в Кинешемском уезде Костромской губернии, а после его смерти выкупили у своей мачехи братья Островские (брат был состоятельным, занимал солидный государственный пост), а Александр Николаевич сразу влюбился в Щелыково. Его природа вдохновила на создание "Снегурочки", давала покой, отдых. Усадьбу окружает "Зачарованный лес", "Ярилина долина", "Голубой ключик" и "Сердце Снегурочки" (родники). По этим местам нет дорог, почти не ходит транспорт. Столетние ели, нетронутые грибы гигантских размеров, нехоженая чащоба. Сохранился дом, двухэтажный, деревянный. Сад спускается к реке, крутой откос. В двух километрах - кладбище с уцелевшей действующей церковью. Постройка 18 века. Здесь могилы писателя, его жены, отца, дочери. Многие из пожилых артистов Москвы держат денежные вклады здесь, в Щёлыково-на похороны. На втором этаже дома-музея комната, где работали над наследием писателя, и я был допущен туда как-то, узнал под большим секретом, что дед Александра Николаевича - еврей, выкрест, что эти документы не для публикации. В 1974году издано 2 тома "Литературного наследства", где сказано, что писатель окончил 2 курса Московского университета, и о его первой жене, не венчанной, вольноотпущенной, без образования - Агафье Ивановне. Жили они бедно, было четверо детей. Она была хорошей хозяйкой, экономно вела дом, прикрывала скудость средств. Ещё она хорошо знала быт московского мещанства и купечества, их нравы, обычаи, язык, и была очень полезна Островскому-бытописателю этой среды. Он нуждался в её мнении, советах. Она же любила его, ценила как большого человека, создавала уют, мирную обстановку, несмотря на увлечения мужа, не было сцен. Да и он заботился о жене, а благополучие к ним пришло лишь, когда он стал заведующим репертуарной частью императорских московских театров. В доме творчества царили свои порядки и обычаи, здесь редко были посторонние. Я это понял в день приезда. Ещё в поезде, в соседнем купе ехали люди со знакомыми лицами актёров, шли разговоры, где поселиться в Щёлыково: в шале, избушке, домике с камином.

Когда я в первый раз вошёл в просторную столовую, то вызвал настороженное внимание, а затем разглядел на лицах недоумение, насмешки. Пригляделся - да и сосед по столу - солист ГАБТ, пояснил, что здесь не принято являться к столу в костюме, это не профсоюзный дом отдыха, а люди театра позволяют себе сугубо домашнюю, даже стилизованно упрощённую обстановку и отношения. Позже ко мне подошла пожилая женщина в старой, растянутой кофте с перепояской и предложила составить ей компанию в прогулке по лесу. Далее выяснилось, что это сестра знаменитой контральто Барсовой, а прогулка заняла 3,5 часа с одним привалом на глухой лесной пасеке - ели свежий мёд с хлебом.

Меня испытывали на физическую выносливость, интеллект, умение вести занимательный разговор, на отношение к водке и табаку. Выдержал и был зачислен "в свои". Другая бабушка попросила принести в её домик из местного магазинчика водку, но не бутылку. Объяснила, что сама не может каждый раз бегать - тяжело и неловко. В столовой - вся еда на общей стойке, каждый ел по желанию и обслуживал себя сам. Непринуждённая обстановка, сабантуйчики по поводу и без. К началу трапезы всех сзывали звуки поющих колоколов. Звонница стояла у корпуса, а вызванивал мелодию мой сосед по столу.

Юрий Яковлев с утра уходил в лес с ружьём на весь

день, Джигарханян предпочитал отстранённость, а Ия Савина была очень милой и простой в общении, как и моя попутчица по прогулкам - совсем молодая балерина. Было много артистов Ленкома, Малого театра. А вторая моя соседка по столу, немолодая актриса Еврейского театра, ходила со мной в дом рыбака (около 5 км.), где было всё для рыбалки, вплоть до ночёвки. Она много рассказывала об уничтожении театра, убийстве Михоэлса, Зускина. Жила она уже вне сцены в Костроме в одиночестве. А в Москве на улице Малой Бронной был её ГОСЕТ - Государственный Еврейский театр. О нём В.И.Немирович-Данченко писал: "Один из наиболее ярко выраженных театров, на мой взгляд, это театр Михоэлса, который имеет свои индивидуальные особенности и не потому, что это еврейский театр, а потому, что в нём есть что-то однажды найденное, глубоко и бережно хранимое, потому что в этом театре есть обязательная в искусстве страстность, без которой художник не может быть самим собой".

В 1920году из Петрограда переехала самодеятельная группа, и был основан театр в Москве. "Я обожаю его "Тевье-Молочника" и пережила шок, первый раз увидев "Короля Лира", - писала актриса С.Гиацинтова. Соломона Вовси - Михоэлса считали своим учителем Ю.Завадский, М.Хмелёв, Р.Плятт, В.Зускин, С.Ротбаум, И.Берсенев. Дружба роднила Михоэлса с Алексеем Толстым, В.Качаловым, И.Козловским, И.Андронниковым, С.Образцовым. Сразу после победы в войне (1945г.) был поставлен "Фрейлехс", получена Сталинская премия за этот спектакль.

Еврейский театр был источником тайной радости и гордости для нас, островком тепла на враждебной всему еврейскому зоне. Помню я ощущение большого праздника, возникающего уже в фойе театра, всюду еврейский говор,газеты,всеобщее благожелательство, улыбки.

24 августа 1941года был митинг "еврейского народа", где выступили С.Михоэлс, И.Эренбург, Д.Бергельсон. Они призвали братьев-евреев всего мира оказать помощь СССР в его борьбе с фашистами Германии. В США был образован "Еврейский Совет" для помощи России, во главе - А.Эйнштейн, поддержка Ч.Чаплина, Л.Фейхтвангера, С.Льюиса, М.Шагала, Поля Робсона. А в марте 1943года С.Михоэлс и И.Фефер были в США. Они сумели направить значительные средства в Россию, а помогали в этом и сионисты. Еврейский антифашистский комитет -ЕАК представил правительству СССР документы, которые должны были войти в "Чёрную книгу", её составляли И.Эренбург и В.Гроссман. Там, наряду со свидетельствами о зверствах фашистов - немцев, были о документы и о зверствах коренного населения СССР против евреев.

12 октября 1946года Министерство Госбезопасности направило в ЦК ВКП(б) записку "О националистических проявлениях некоторых работников ЕАК". Суслов докладывал Сталину. В декабре 1947года был арестован профессор Э.Г. Гринберг, а по его показаниям была решена, видимо, и судьба С. Михоэлса. Его направили в Минск и там зверски убили в январе 1948года. Последовал роспуск ЕАК, аресты деятелей еврейской культуры: Э. Спивака,

Б. Шимеловича, Л.Квитко, П.Нистора и др. Вениамина Зускина взяли тяжело больного из больницы им. Боткина, повезли на Лубянку. Три года следствия. Документов, доказывающих какую-либо виновность, не нашлось, а 12 августа 1952года в подвалах Лубянки были казнены руководители ЕАК. Погибли еврейские писатели: Бергельсон, Маркиш, Фефер, Квитко. Но в президиум ЕАК входили и И.Эренбург, и С.Маршак, Д.Ойстрах, Э.Гилельс, Я.Крейзер. Их не тронули, но "заготовки" на них уже имелись. Исподволь шла работа по "решению еврейского вопроса" и не за счёт ублюдочной автономии в Биробиджане и не за счёт республики на Крымском полуострове, а за счёт массовой принудительной депортации по примеру татар Крыма, чеченцев, благо опыт ГУЛАГа был, Сибирь большая, малонаселённая. Ждала ареста и жена С.Михоэлса ? Анастасия Потоцкая. Зимой 1952года из Москвы в спешном порядке высылались семьи арестованных, но в это же время состоялось вручение Ленинской премии Илье Эренбургу (не всех - под гребёнку!). Среди приглашённых на торжество вручения был граф Игнатьев, знакомый мне по отличной своей книге "Пятьдесят лет в строю". Он стоял на приёме в Андреевском зале Кремля, в генеральском мундире, высокий, седой, величественный, олицетворение русской культуры и порядочности, громко рассказывал, как бывал здесь, в зале, пажом ещё в свите царя. Добавил: "В последний раз я приходил сюда с моим лучшим другом Соломоном Михайловичем Михоэлсом". Часть слушателей сдуло с кресел, а Игнатьев говорил: "Да, не верьте тому, что о нём сейчас говорят и пишут! Враньё это, наглое враньё! Замечательный был человек, а уж артист - гениальный!" Игнатьева слушали, не сбежали В.Каверин, Либединские, В.Герасимова (это из воспоминаний Лидии Либединской).

Ну, а рядом с моим теперешним жильём, на родине предков, в тихом провинциальном Ашкелоне, где, как и в целом, в Израиле понятия о культуре не очень многослойны, на тихом перекрёстке дорог, собрались люди. Полагаю, что инициатором мероприятия был Леонид Финкель - секретарь Союза русскоязычных писателей Израиля. Состоялась закладка памятника С.Михоэлсу. Были официальные люди из мэрии города, родня Михоэлса. Говорили хорошо. Прошли годы, стендик заменили неброским камнем. Ещё одна глубокая выбоина на дороге к созданию национального государства евреев, их духовного возрождения - единственных факторов выживания (2007год).

Щелыково одно из немногих сохранившихся заповед-

ников театральной культуры России. Посетил открытый здесь как бы филиал Бахрушинского музея Москвы с экспозициями театрального реквизита, костюмов, декораций - в новом деревянном строении, ощутил радость общения, родство интересов с незаурядными людьми. Недаром последний цикл пьес А.Н.Островского и его "Снегурочка" связаны с темой любви, с её высшей человеческой раскованностью, освобождением от мертвящего одиночества.

Возвращались компанией, в ночной Костроме ждали поезда, бродили, вышли к Волге, немного бражничали.

В 1965-1975гг я ездил в Прибалтику по производственной надобности, а в возрасте после 70 лет общался с Неманом и лесами Литвы, улетал от субтропического лета, хамсинов, влажного ночного зноя Израиля.

В 1964-1965гг в Эстонии, на Кохтла-Ярвинской ТЭЦ осваивалась первая в мире (так и не была освоена) энергоклинкерная установка. Слабые энергетические возможности республики вынуждали использовать топливо в виде сланцев. Московский энергетический институт Академии Наук СССР, по разработке Семёна Тагера и Генриха Исааковича Мотина, предлагал испытать в промышленных масштабах возможность наряду с энергией сжигания сланцев (невысокой), использовать золы для производства вяжущего вещества типа клинкера, как стройматериал. Наш институт был заинтересован в проверке разработки нашего отдела по циклонно-вихревой топке.

К сожалению ЭНИН АН СССР, организация весьма эрудированная, не проявила должного внимания к сложным проблемам аппаратурного оформления опытно-

производственной установки, что погубило и идею, и серьёзные материальные затраты. Основная масса продукта обжига выносилась с отходящими газами в атмосферу (беда общая для обжига материалов во взвешенном состоянии), топка зашлаковывалась, а шахта за топкой была футерована шамотным кирпичом общего назначения, он расплавился от высокой температуры и вытек! Но "Эстонэнерго" предоставило мне жильё в Таллине, я мог ознакомиться с городом, а водил меня по нестандартным маршрутам местный житель.

Город расположен на южном берегу, у входа в бухту Финского залива, защищённую от ветров Балтийского моря. Арабский географ Идриси упоминает его уже в 1154г. Жители - ремесленники, купцы, скотоводы. После захвата датчанами, в течение 700лет город назывался Ревелем, а побывали в нём и немцы, и шведы, и русские. Всё же народное название Таллин существует со времён средневековья. Город делится на Вышгород - резиденция епископа, рыцарей Ордена, крупных землевладельцев и на Нижний город - независимая его часть с 1248года, которая ревниво оберегалась, и была не бедной. Большинство застройки - 15 века сохранилось до наших дней. Управляла магистратом вотчина купцов и бюргеры - по рождению или же - долгий путь от ученика до мастера. Крестьяне жили вне города, было крепостное право. Из Таллина везли кожи, тюлений жир, лён, каменные плиты, а ввозили сукна, соль. Шведы отдали Таллин России в 1710 году после поражения под Полтавой. Пётр 1 заложил здесь парк Кадриорг. В 19 веке Балтийская железная дорога соединила Таллин и Петербург, работали заводы "Вольта", "Двигатель", судостроительный и др.

В Вышгороде был замок-крепость, владения Ливонского ордена, сохранилась самая высокая и мощная башня - "Длинный Герман" (свыше 500 лет), хороший обзор за морем, убежище. Хорошо сохранились красивые дома: рыцарского собрания, дворянские особняки. Домский собор (упоминание с 1233г.) с усыпальницами, гербами, эпитафиями. Смотровые площадки - виден город внизу, Таллинский залив. Крики чаек, запах моря! Лучше всего спуститься в Нижний город по улице Пикк-Ялг (Длинная нога), с двух сторон улицу обрамляют высокие глухие стены из известняковых плит. Стенами отгораживался непокорный Нижний город от властолюбивого Вышгорода. Улица с крутизной, лошадям было нелегко, а в 9 часов вечера её перекрывали на ночь. Сейчас улица предназначена только для пешеходов.

В Нижнем городе тоже есть крепость, стены 2,5 м. толщиной, 15- 16м. высотой, сохранились башни: "Кик ин де кек" (Смотри в кухню) и "Толстая Маргарита", диаметром 24м. Очень уютная, сравнительно небольшая Ратушная площадь - центр города, с ХI века - здесь Старый рынок, многолюдный. Мне повезло наблюдать съёмки кинофильма, когда на площади были средневековые декорации - вывески, повозки, кучи соломы, кадки, люди в нарядах. А вообще, здесь бывали карнавалы, гуляния, рождественская ёлка. Готическое здание ратуши сохранилось, башня с флюгером в виде медного воина, держащего флаг - "Вана Тоомаса" (Старого Томаса). Аркадная галерея, торговые ряды. Внутри ратуши - аскетическая строгость, зал магистрата и правосудия с деревянным резным фризом, а второй зал - для собраний, приёмов, балов. На площади - аптека магистрата с 1422 года, работает и сейчас, но раньше в ней торговали не только лекарствами, но и картами, трубками, красками, свечами, дробью и порохом, доступна выпивка в виде кларета и печенье. Рядом - улочка в 50 шагов - "Булочный проход" - кафе, ювелирные лавки (наблюдал - въезжает на площадь автобус с русскими туристами, и продавец снимает с прилавка всё ценное - защита от жадной толпы).

Сохранилось много средневековых домов в 3- 4 этажа с просторными подвалами, люками между этажами, балками и блоками для подъезда товаров. Тогда помещения отапливались на первом этаже, а в остальных комнатах - грелки с углями, нагретые камни. Старинный парк Кадриог - красив в любое время года. Много птиц. Цветут каштаны, гроздья душистой черёмухи, лужайки, пруд с лебедями. Зимой здесь лыжники, катания на санках. Дворец в честь Екатерины, жены Петра1. Парк сливается с Морской аллеей, на берегу моря - памятник "Русалка" (в 1893г. затонул броненосец "Русалка"). Я был здесь в погожий день на Празднике Песни. Он проводится с 1880г. Каждые 5 лет на Певческом Поле ? ряды ступеней для 30 тысяч певцов - естественный амфитеатр с хорошей акустикой, до 150 тысяч зрителей. В откровенной беседе эстонец рассказывал мне, что праздник песни своей массовостью важен как выражение культурной традиции нации, очень небольшой. Эстонцы много лет использовались как прислуга. Важно возрождение. Правда, в настоящее время оно носит уж очень агрессивный, националистический характер. Пирита - это, прежде всего - море. Я был в этом районе в ненастную дождливую и холодную погоду, но дорога вдоль морского берега, безлюдного из-за непогоды, оставила большое впечатление, Балтике эта погода подходила. Обширный пляж и лесопарк с лужайками, яхт-клубы. К парусной регате Московских Олимпийских игр 1980г. был выстроен центр парусного спорта, правда, деньги на него Москва зажала. Здесь и романтические развалины монастыря Святой Бригиты (эстонское - Пирита) - защитницы города. В 2 км. - лесное кладбище. Здесь на берегу моря, на высоком холме среди сосен - могилы деятелей культуры, писателей, композиторов, артистов (Георг Отс). Изысканная простота, чисто, ничего кричащего.

Об исторических истоках быта состоялся у меня неформальный разговор в кафе "Вана Томас" с очень приличным обслуживанием, коньяком этой же фирмы и публикой демократичной и приветливой (я мало похож на непопулярного "русича"). Говорили о роли женщин в большом морском порту, о старых традициях приёма моряков с кораблей дальнего плавания, об отсутствии лишней щепетильности при временных встречах с ними. При расставании подарили мне значок-символ. Когда я ехал в поезде на Урале, спустя многие годы, ко мне бросилась молодая эстонка и что-то горячо говорила, показывая на значок у меня на пиджаке. Я ничего не понял, но было обидно - значок обязывал к братскому общению.

Осенью 1975г., спустя 10 лет, я приехал в Таллин для участия в комиссии по приёму нового метода обжига в печах Паливерского завода стройматериалов. Меня встретил Арно Кулль, сотрудник НИИПИСикатбетон, и для начала повёз завтракать в колхоз имени Кирова! Я не понял почему, ведь на вокзальной площади обилие хороших кафе, но ехали в сторону Пирита, в рыболовецкий колхоз, чьи владения простирались на многие километры. Белые каменные коттеджи в зелени садов, искусственные альпинарии. Круглый год в оранжереях - розы, тюльпаны, гвоздики. У колхоза свой рыболовецкий флот, цеха переработки рыбы разными способами, всякие подсобные предприятия, разрешены кустарные частные промыслы. Живут богато все его члены, а в СССР в эти годы население страны было в основном нищим. В кафе колхоза - полумрак, большой зал со стильной, дорогой мебелью, отличной посудой, а добило меня меню завтрака: всё, что подскажет фантазия, вкусно и дёшево.

Смотрели зал правления колхоза - эллипсовидный стол-гигант, кожаные кресла, стильные светильники. В России я видел несколько другие правления в избах. Приятно, когда разумно тратят деньги, когда их много.

Дорога к небольшому посёлку Паливере, а в полдень остановка в хуторе, перекусить. В меню было одно блюдо - наваристая, густая похлёбка - вкусно, сытно. Приехали,. опрятные домики на участках. Очень чисто, объяснили, что запущенное хозяйство не приветствуется обществом. Зашёл в единственный магазинчик ? обилие (после Москвы) свежих и хороших продуктов: много видов молочных продуктов, колбас, пирожных и пр. Спросил, как планируется завоз, а продавщица объяснила, что знает запросы всех покупателей. Вот мы приехали, она и взяла лишний ящик пива, копчёности и т.д. Мы её не подвели.

Печь комиссия приняла, но эксплуатационная надёжность её вихревых топок была невысокой - разработка Киевского института сахарной промышленности. Расслаблялись после трудов в местной сауне. Полное самообслуживание, холодный ключ рядом, чистота. Николай Петрович Табунщиков читал стихи, много пели и украинские, русские, эстонские песни, участвовали Альфред Каско, Арно Кулль, Роман Гуревич и гости - было душевное общение.

Беседовал с Куллем, он должен был закончить работу и защитить диссертацию по близкой мне теме распределения фракций камня при загрузке их в печь, но всё это бросил, а предпочёл крепкое хозяйство со свиньями и прочным достатком.

Снова обаяние старого Таллина, уют его маленьких кафе. Наблюдал ватагу туристов, сразу исчезает доброжелательность в обслуживании, хозяйка меняет коньяк, добавляемый в кофе, та же картина в магазинах - предпочитают спокойных, воспитанных людей. Прощальный обед в ресторане "Виру", и - прощай Эстония до нового приезда.

Он состоялся через полтора года по поводу Всесоюзной конференции с тематикой: "Ячеистый бетон", приехал я с докладом. Устроители разместили нас с шиком в гостинице "Олимпия", непривычно высокий класс. Приехали поздно вечером, голодные с дороги, местный "гриль" закрывался, но компания была у нас солидная, нас приняли, и мы употребили много вкусной курятины. Вышли на улицу ночного города Пикк-Ялг с её крепостными стенами домов, лабиринтом средневековых закоулков. У входа в модное кафе - большая очередь молодёжи. К нам подошли, спросили, откуда, и, как гостей, провели в древнее заведение с узкими проходами и с видами на огни города. Пары сидят с кофе, рюмкой за столиком у окон.

Днём на улице я встретил пикеты националистически настроенной молодёжи (в Москве этого ещё не было). Несли национальный эстонский флаг, раздавали копии текстов секретного пакта 1940года Молотова-Риббентропа о сговоре СССР с фашистской Германией и разделе территорий суверенных стран (Польша, Прибалтика). Несли лозунги протестов против оккупации Эстонии Россией.

Ну а выступление моё на конференции было удачным, позже нас вывезли на действующие предприятия и на экскурсии.

В лесном массиве - старинный парк с искусственными гротами, солидным особняком - это бывшая усадьба купцов Елисеевых - владельцев перворазрядных, самых шикарных в России магазинов в Москве и Ленинграде. Интересно было и в цехах заводов, но необычно приподнятое и благостное состояние вызвало посещение в Эстонии женского монастыря (их в стране осталось очень мало). В обители - полное натуральное хозяйство, достаток, независимость, порядок и разумная деятельность. Монахини - труженицы сами возделывают поля, пекут и готовят, занимаются всеми хозяйственными работами и рукоделием, как промыслом. Реклама прямо в центре двора - гигантnская поленница дров - пирамидальная башня. Методика её укладки из поленьев передаётся из поколения в поколение. Все заняты делом. А на окнах домов, где расположены кельи - тюлевые занавески, всюду прибрано, чисто. Нет суеты и громкоголосицы. Цветы на подворье монастыря необычно крупные, сильные - от ворот до церкви. Я расспрашивал о методе их выращивания, а ответ был предсказуемый - здесь место благодати. Но не только для цветов. У входа в обитель - старое здание больницы. Ухаживают за больными монахини, смертность по статистике - низкая, больные любыми способами пытаются сюда попасть. Помещение переполнено. Есть и погост, и церковь при нём, рассказывают о явлениях в ней.

Во время нашего приезда церковь монастыря была заперта, но увидев моё огорчение, девочка-послушница принесла ключи и, с разрешения игуменьи, пригласила нас в церковь. Рассказала об иконостасе, иконах, очень искренне, хотя немного наивно, об убранстве святых, о явлениях. Каково этой обители в наше время, в стране, далёкой от православия и любви к России?..

Выполнялась плановая работа по реконструкции печей Гаргждайского завода стройматериалов в Литве. Получив чертежи и расчёты на модернизацию печей, любезная дирекция пригласила меня в Палангу - отдохнуть, попутно решить на месте и некоторые технические проблемы на заводе. Завод имел в городе Паланга, на улице Бангу (волна) свой дом с приличными отдельными квартирами, всё это назвали общежитием и использовали для отдыха. Я поселился в уютной комнате, в квартире была кухня с оборудованием, а при оплате этой радости, выяснилось, что платить надо ерунду, как за общежитие. Условия были, но не было компании и общения - крикливая, вульгарная и неопрятная Лайма с улицы меня не привлекала. Познакомился с семьёй из Москвы, а, главное, развлекали заводчане - возили меня по всей республике нестандартными маршрутами.

Паланга - небольшой город, ещё с 13 века здесь, на берегу Балтийского моря было рыбацкое поселение, а затем побывали и крестоносцы, и немцы, и поляки. С 1971года - статус Республиканского курорта - до 500 тысяч отдыхающих. Вдоль берега моря - широкая полоса пляжа из мелкого белого песка, а рядом - дюны и лес. Воздух насыщен йодом и сосновым ароматом. Малолюдно, а море - прохладное, хорошо окунуться и побегать вдоль прибоя. По всей длиннющей центральной улице Витауса до Ботанического сада курсирует конная пролётка. Парк заложен ещё в 19 веке, в бывшем дворце - музей янтаря, очень представительный. Жив и розарий. Тихо и уютно. Ресторан строг и изыскан, кормят в зависимости от личности клиента, знания местной кухни. Ещё ряд шикарных ресторанов на побережье. Небольшие особняки с индивидуальными фасадами, ухоженные цветники, лужайки.

Слушал концерт Латвийского камерного оркестра - Товий Лифшиц и его 20 первоклассных музыкантов поддержали высокую культуру города Риги, талантливые молодые люди. Играли Баха, Вивальди, Генделя, Моцарта, а также Шостаковича, Свиридова, Шнитке. Затем посетил

сбор евреев города (не всех вырезали!) на концерте самодеятельности. Атмосфера радости, доброжелательства. Рабинович Евгения Соломоновна, Раиса Исааковна Свищева и танцующие 80 человек: "Портняжка", "Сплетница", "Ребе и его ученики", "Кадриль", "Карнавал", "Куклы", "Хулиган и скрипач", "Старички". Пели: "Чили бом!", "Ривкэлэ", "Купите папиросы", "Балаголэ", "Хава Нагила", "Наш дом". Но в то же время по улицам маршировали юные девочки под бой барабанов, демонстрировали себя и военизированный патриотизм - не расслабляйтесь!

Ездили c заводским микроавтобусом. Клайпеда - морской порт, морской музей-аквариум. Много впечатлений. Мурены, а ещё - морские животные.

Литву познаёшь в глубинке, не на туристических маршрутах. Чистые поля с аистами. Малолюдье, моренные камни на полях, скопище их в "музеях" на воздухе, но есть и мини зоопарк с дендрарием в селе! Венец - поездка к художнику-скульптору. Хозяин усадьбы - босой, полуодетый, избегает общения, но его композиции говорят за него: картины, инсталляции из машин и агрегатов, религиозная тематика символов - сложный мир незаурядного человека и, конечно, не для публики.

В Вильнюсе хороший аэропорт, жду посадки в самолёт. Молодой человек нервно бегает, останавливается возле меня неоднократно, смотрит с ненавистью. У трапа самолёта процедил: "Еврей!" Я его "успокоил", заявив, что вижу фашиста, сообщу в Москву, его встретят и узнают о целях его прилёта... Его всего перекосило, но в самолёт сел, а вот при посадке в автобус аэропорта Москвы его не было! Притаился, видимо, было что скрывать.

Весной 1944года при ЕАК комиссия во главе с Ильёй Эренбургом и Василием Гроссманом готовила "Чёрную книгу", над ней работали М.Алигер, П.Антокольский, Вс.Иванов, В.Инбер, В.Каверин, Л.Квитко, Р.Ковнер, Л.Озеров, Л.Сейфуллина, А.Платонов, В.Лидин, Р.Фраерман, В.Шкловский, А.Суцковер. Но документы об активном участии граждан СССР в массовом умерщвлении евреев к публикации не допустили, а еврейских деятелей культуры уничтожили (расстрелы 1947-1948гг, 1952г.). Но книга вышла в США, Румынии, а с русским текстом в 1980году - в Израиле.

Из дневника А.Ерушалима из г. Шауляй, Литва: "Агитация против евреев в городе была чудовищной. Евреев выбрасывали из продуктовых магазинов, сгоняли с тротуаров и зверски избивали. Немцы вместе с предателями произвели массовые аресты евреев, при этом были ограблены все ценные вещи и одежда. Согнали в гетто. Литовские полицейские собирали стариков и старух на расстрел. Дети шли добровольно со своими родителями, хотя их не было в списках. Их увозили, вскоре машины возвращались пустыми. Люди в гетто пухли от голода. 5 ноября 1943года "самый мрачный день нашей безрадостной жизни в гетто: у нас отобрали детей". "Всюду, где можно было спрятаться, они искали детей и, если находили, то вытаскивали их, голых и босых, на площадь. Там они поднимали детей за волосы и за руки и швыряли в машины. Они гонялись за малышами, которые случайно оказывались на улицах или во дворах, стреляли в них, ловили. За детьми бежали несчастные родители, рыдали и умоляли, но их избивали и отгоняли. Сожгли еврейскую больницу с находившимся в ней персоналом и больными".

"Тайна Вильнюсского гетто" - телефильм. Юдина Лидия, Вильно. Старый город - жили евреи. Юденрат (при немцах в гетто) Х-1941г. Яков Ганц был литовским евреем, но и офицером армии Литвы. Мог бежать при ликвидации гетто, но отказался. Он составлял расстрельные списки: дети, старики, расстрелянные в первую очередь. Многие бежали. Гетто существовало 2 года (большое, малое было уничтожено). Гетто было уже до войны 1941года.

Литовцы и поляки охотно сдавали евреев на уничтожение. Евреи пытались укрыться в гетто. Там была видимость жизни (если забыть о массовых расстрелах!) - были публичные дома, рестораны (для состоятельных евреев).

С гибелью Третьего рейха идея "окончательного решения еврейского вопроса" не исчезла. Идолопоклонство, антисемитизм - религия черни. Библейский царь Давид, выходя на неравный бой с великаном Голиафом, сшил себе из двух скотских шкур шестиугольный щит. А сейчас этим знаком - Могиндовид пугают людей, хотя в христианских церквах (Ярославль) и в мечетях у мусульман его можно видеть. Открыли и "страшную тайну" -святой князь Владимир Киевский был рождён от рабыни Малки (Малхуша, еврейка по летописи). Действительно, Владимир "Красно солнышко" писался в посольских документах не князь, а каган (Морис Семашко, ЛГ Љ42, 23.10.1991г). России и сейчас не следовало бы смотреть сквозь пальцы на разгул чёрных сил, а церкви более чётко рассказывать мирянам, кто были по пятой графе члены Святого семейства.

Прибалтика, с развалом СССР, получила самостоятельность после столетий ограничений в развитии национальных предпочтений в культуре, быте. Ервосоюз обеспечивает нейтрализацию влияния России. Туристы - источник валюты для, прямо скажем, небогатых стран Балтии. На склоне лет я посещал Литву в жаркие и влажные июль и август прибрежной полосы Израиля. Здесь не шумно, чисто, промышленность потеряла кооперативные связи с Россией, бедствует, но основная часть населения ещё в зоне языкового и культурного её влияния. Молодые - националисты, тяга к истокам своего прошлого, пусть древнего.

Езжу на юг Литвы, региональный парк излучины Немана. Городок Бирштонас, весь в заповедном лесу и окружён кольцом реки, население до 6 тысяч литовцев, одно предприятие - заводик розлива минеральной воды. Нет многоэтажных зданий, как и псевдозамков "новых русских". Много ягод, деревья в отличной форме, мощные не ущемлённые соседством. Есть лиственница, ива, кедр, сосна, берёза, ясень, дуб и пр.

Основательно вошёл в необычную музыкальную и живописную культуру М.К.Чурлёниса и в музее Каунаса, и в семейном очаге - домах Друскиникайта. Были дни фестиваля, посвящённого ему, посещали тематические концерты: во дворе дома, у окон музея и в неоготическом костёле Бирштонаса. В костёле повезло быть на концерте необычном, исполнялись абсолютно незнакомые мелодии. Флейта или что-то близкое к ней по звучанию, свежее сопрано с национальными вариациями, вокализы, очень чисто а капелла. Всё эмоционально и впечатляюще.

Выступление оркестров, хоров с непосредственным участием зрителей - всё на народной тематике, фольклоре. Литва - отличный трамплин для знакомства со странами Скандинавии. Дешёвая паромная связь Таллин - Стокгольм - Осло - Копенгаген, взятые в дорогу дешёвые съестные припасы из Литвы, спортивные базы для ночлега и поездки в литовском автобусе позволили нам уложиться в одну тысячу долларов! 12 суток занимательного путешествия. Начинали с 8-часового переезда автобусом через всю Прибалтику, границы Литвы, Латвии, Эстонии, вдоль водохранилища, р. Даугава, лес, отдых в охотничьем домике Таллина, далее длинный полуостров к Пирита, терминал военного порта, паром и через 10 часов мы в Швеции. Вечерняя прогулка по Стокгольму - городу на 14 островах, "Северная Венеция". Чистый морской воздух, островки-скалы, а вместо обычного ветра и дождя - отличная погода! Лавки ремесленников с коваными древними вывесками, людно, маршируют гвардейцы караула. Набережная - "Strand vagen" - бульвар. Нет толчеи, чинно, а в больших витринах кафе - столики, где сидят упитанные люди, едят с аппетитом и демонстрируют несколько наглую публичность. Готический собор, но и языческий храм с богами: Тор, Один, Фрейр. В старой части города - королевский дворец, лютеранская церковь (венчают королей, сейчас- Карл VI). На площади - место массовых казней (прошлое!), а сейчас прямо на улице делают публично... массаж. Памятник создательнице "Карлсона, который живёт на крыше" - Астриде Лангрем (прожила до 94 лет). Канадские гуси на острове Меларена, соединенном каналом с Балтийским морем. Ратуша - где проходит торжество после вручения Нобелевских премий и здание парламента (до 50% женщин...). Города: Гётеборг, Мальме, университетский Упсала. Паром, озёра. Через 8 часов - мы в Осло. Для разминки поднялись к лыжному трамплину - Хольменколлен. Скольжение по настилу из пластмассовых прутьев, политых водой, вход в воду. Тренировки к олимпиадам.

Спали в кемпинге - чисто, сытно, без суеты. Конечно, музеи: Кон-Тики - Тур Хейердал, Надсона, Амундсена. Корабль "Фрам". Был это город Христиания, с 1648года стал - Осло. Крепость, замок 1300г.Лютеранская кирха с резьбой по дереву. Музей искусств - более интересен. Впервые знакомился со знаменитыми картинами Еdvarda Munch . Кстати, "Мадонну" Мунка похитили из этого музея через несколько дней после нашего в нём пребывания - грех не наш. Живописная манера мне незнакомая, реалистичные образы, но манера... Парламент - Стортинг - полукруглое здание.

Затем совсем необычное - парк Vigeland - масса талантливых скульптур в динамике - дети, женщины - сотни композиций. Чего стоит мальчуган с озлобленной гримасой и сжатыми кулаками! Темы материнства, детства. Ночёвка и подъём по дороге в Берген - столицу фиордов, стада оленей, овец. Дома, крытые травяными крышами. Подъём к водопаду Веринг, осмотр сверху, а затем - поход к месту падения воды по мокрым от брызг крутым осыпям.

Переплыли на пароме Эйга-фиорд. Длинные туннели сквозь толщу гор, скудное освещение, водопад Тендалтон. Берген. Поход к крепости - старый город, музей Эдварда Грига. Небогатый деревянный дом в два этажа (1885г.). Сохранился его рояль. Он прожил лишь 64 года (жена - 90), детей не было. Любил музыку Вагнера. Человек он был невысокий - 1,52м., пышные лохматые волосы, любил удить рыбу. Дом совсем небольшой, столовая, дорожный сундук, автограф Чайковского. Музыка его пленила меня с детства - глубоко национальная, выразительная, очень своеобразная. Урна с его прахом, да и позднее - жены, замурованы в углублении скалы на пути к дому. Плохо видна нацарапанная надпись.

Долгий путь на пароме по Согне-фиорду - самому большому, самому ожидаемому, мечте! Тихая голубая вода, солнце, хребты берегов, изломы скал. Плыли 2 часа до города Лом - ночёвка. Проплыли Лустра-фиорд, водопад Вассенбакке, далее дорога поднималась над пропастью (от края 0,3- 0,5 м), а высота - 1500м. Выходили на снежные поля. Солнце яркое, вокруг снежные вершины. Сложил тур из камней. Видели редкие цветы. Спуски и подъём к леднику - его языку - Jastedalsbreen. Пороги на реке Долорос, шум воды. Бриксдол - высота 1200м., толщина льда 500- 800.

Ехали по "Золотой дороге", Орлиная тропа троллей. Спуск в Лиллехаммер (Олимпиада 1994г.) Мост через Мёссе- 1,5км. большого озера, на паром - и в Данию. Ночевали в Лахом (Швеция) приехали в Хельсинборг, а затем паромом на отсров Зеландию - это уже Дания. Здесь посещение замка Кронберг ("Гамлет").

Копенгаген. Небольшая, затерявшаяся на многолюдной набережной фигурка Русалочки. Королевский дворец. Музей королевских драгоценностей. На площади Ратуши (с драконами) - памятник сказочнику Андерсону (бронза). Встреча с местными бомжами. Дегустация на рынке свежей красной рыбы. Затем - паром в Польшу, через всю страну на автобусе, "домой", в Литву.

Города Европы, даже Париж, Лондон оставляют сильное эмоциональное впечатление, встреча со знакомыми с детства образами, красоты Праги, Вены, музеи Дрездена - прекрасны, но фиорды Норвегии - сказка наяву, и на всю жизнь.

Конечно, север России - его ещё сохранившийся уклад жизни со старинным достоинством, бытовыми навыками, обусловленными суровостью климата, не оставляет равнодушным. Прорыв с помощью подземных атомных взрывов, к выявлению мировых меторождений нефти и газа, позволивших выжить России в очередном лихолетье, создать своих олигархов, присвоивших эти богатства, сохранить государственность, пусть с вымирающим, но не от голода населением, - конечно, нарушил обособленность этих краёв. Совсем немного и мы участвовали в этом далеко не благородном деле, разработав технологию и проектную документацию на использование газоконденсатных, высококалорийных источников топлива для производства местных строительных материалов - район полуострова Ямал, город Лабытнанга, правда, совсем без лишнего обогащения от солидного заказчика "Ямалнефтегаза".

Нетронутые коммерческой цивилизацией, сохранившие первозданность местности на Северо-Западе, посетил при путешествии на стареньком теплоходе через Рыбинское водохранилище, реку Шексну с её шлюзами, озеро Белое с его непроницаемыми туманами, долгими стоянками, гудками. На берегу - природный заповедник - гора Маура, поднялись к часовне и кресту в честь Кирилла и Ферапонта Белозерских, а в часовне - древние иконы. Посетили женский монастырь эпохи Ивана Грозного, где были заточены его жёны, а сейчас здесь живут 4 монахини и 6 молодых послушниц. Вышли к древней Мариинской системе сообщения Волги и Балтики, а сейчас Волго-Балтийский канал с его шлюзами по реке Шексна и реке Кибжа до Онежского озера. Здесь жили, да и живут финно-угорские племена, а ещё лежат кости заключённых, людей, не выдержавших режим перековки.

По реке Свирь от Онеги до Ладоги и на север Ладожского озера к острову Валаам. Я бывал здесь ещё в 1985году, появился вновь, спустя 20 лет. Первый раз плыл на пароходике из Карелии, от пристани на Ладожском озере - город Сортавала (до 1918г. - Сердоболь). С декабря по май остров оторван от мира (вертолёт), а навигация - в летние месяцы, к Большой Никоновской бухте. Валаамский архипелаг включает 50 островов из гранита и диабазов, а скалы острова Валаама поднимаются над водой на 50м. (глубина воды- 200м.) Здесь были капища язычников, пещеры, а на скалах - рисунки. Монастырь на острове возник в 1328 году. Были построены 13 скитов. Шведы сожгли всё, но Пётр1 вернул остров России. Идёшь по острову - всюду следы хозяйственной деятельности: каналы, выложенные из валунов, пруды, орошение, мосты и дороги, сады и аллеи. На острове не было почвы, тысячи богомольцев везли сюда с материка землю в мешках. Зола от кустарников, щебень и земля сверху. Слой от 0,5 до 2,0 м. В сады и на поля подавалась тёплая вода внутренних озёр. Росли овощи, ягоды, лекарственные травы, плодовые деревья: яблони, груши, вишни; кусты крыжовника, малины, смородины.

Восточная часть острова - "радостная", здесь Белый скит, растёт японская вишня, а в огороде - помидоры, кабачки, морковь, картошка, капуста. Величественные аллеи деревьев вдоль дорог с душистым ароматом сибирской пихты - от Красного к Жёлтому скиту и от центральной усадьбы к игуменскому кладбищу. Деревья столетние! От Аптекарского сада - аллея "Одинокого монаха" - деревья высотой 30м - сибирская лиственница. Но есть и туя, голубая ель, роща дубов (200 деревьев с 18 века), липа, ясень, клён, вяз, тополь. Бич деревьев - лоси, валит их и сильный ветер (на береговых скалах).

Сейчас остров имеет статус заказника, с 90-х годов передан церкви. В свой первый приезд я видел руины Спасо-Преображенского собора постройки 1887года. Здесь был крупнейший в России мужской монастырь -1200 братьев в 1907- 1915гг. Затем - разорение, в 1989г. появились 6 иноков - в день памяти Св. апостола Андрея Первозванного. Вновь оживающий монастырь поддержал патриарх Алексий, он вновь приехал сюда через 50 лет. Мы побывали на острове и в комплексе великолепно отделанного собора 5 августа 2005года, а патриарх прибыл сюда 18 августа, освятил колокол "Андрея Первозванного" (1000пудов), осмотрел собор и провёл службу в дни Успенского поста.

На обратном пути, на острове Онежского озера, посетили пристань Кижи. Здесь постоянно живут50 человек. Летает вертолёт из Петрозаводска. Две церкви: Покрова (18 м) и Преображенская (37м). Выполнены из дерева артелью плотников. Лемех покрытий изготовлен из осины - при дожде - самоуплотнение за счёт набухания. Серебристый цвет. Наибольшее чувство от посещения маленькой деревянной церкви - "Воскрешение Лазаря", очень древние иконы, часовня с колоколенкой - мажорный перезвон. В полутьме часовеньки - икона Архангела Гавриила-Спасителя. Тишина, покой, благолепие.

Такие же настроения - умиротворённости от возрождённых духовных центров, соприкосновения с осмысленной, ещё не замутнённой уродливыми символами и стремлениями лжекапиталистического процветания жизни, возникали у меня при поездках по бассейну реки Волга. Но - это исключения на фоне давшей корни советской действительности.

В 1965г. я оказался на туристическом пароходике, этот год мог стать 70-летним юбилеем Сергея Есенина и мы пришвартовались к пристани села Константиново, родине поэта. В октябре на реке не очень уютно, небольшая группа вышла на крутой, высокий берег Оки и стала подниматься по тропинке к селу. День рождения поэта приходился на 3 октября, т.е. на следующий день, но суеты в селе не было, а отношение односельчан прояснилось, когда мы подошли к неприбранному домику, где поспешно наклеивали "весёленькие" обои, мыли окна и привинчивали вывеску: "Дом-музей". В глубине двора обнаружили почерневшую от времени ригу. Здесь мы и получили первое потрясение - из дверки вышла бабушка, а в руках у неё было что-то вроде подвесной колыбели. Бабушка твёрдо сказала, что это и есть колыбель, в ней спал и рос Серёжа, принялась очищать её от многолетних наслоений грязи. У калитки двора шёл нервный разговор, старичок из местных утверждал, что хорошо помнит Серёжу, рассказывал бытовые подробности, а другой старичок кричал, что всё это враньё. Дальше был обмен словами и тумаками - местный колорит возрождал историческое прошлое. Но после крика о том, что в магазине "дают масло", у дома остались только туристы. Не было ещё ни музея, ни настроения праздника. Прошло ещё 30 лет, 1995г., в октябре - 100-летний юбилей поэта, сценарий изменился, но мало. На шоссе появился указатель: "АО Есенинское". Опять за день до юбилея каток укатывал свежий асфальт перед школой, а директор ресторана "Русская быль" докрашивал подоконник, в избе Есенина был санитарный день. Ждали премьера, суетились местные чиновники и телевидение. Черномырдин не приехал, был министр культуры Е.Сидоров, а от президента С.Филатов и Ю.Яров. Было чаепитие, и под вой сирен, гости уехали. Местное руководство перекрестилось и засело в ресторане без посторонних. Для народа была карусель и торговые ряды с выпивкой по рыночной цене. На высоком берегу Оки был и хоровод артистов. На следующий день карусель и излишества убрали, увезли. Местные не горевали: "А зачем нам это? Всё равно сломали бы". Поэзия Есенина , с её безоглядной любовью к России,получила признание властей после десятилетия безразличия, правда, этот формализм не имел отношения к ценителям его лирики. Константиново жило и живёт своей жизнью, очень мало связанной с земляком-поэтом и "организованной культурой". Мой одноклассник по школе в Малаховке - Виталий Вдовин, преподаватель МГУ, посвятил свою докторскую диссертацию С.Есенину и Клюеву, поэтам, о которых подрастающее поколение России периода СССР знало мало. Только в 1955году имя Есенина стало упоминаться на публике, сборники его стихов издавались редко, были тенденциозно подобраны. Мне удалось приобрести его пятитомное собрание сочинений лишь в 1962году. Диссертацию В. Вдовина не допустили к защите, а его протест принял форму кухонного разрушающего алкоголизма, но человек он был и морально, и физически сильный.

Порт на реке Волга с 1615г. ? Царицын, с 1925г. - Сталинград, с 1961г. - Волгогрд. Самое страшное и кровавое место войны 1941-1945гг. Делился воспоминанием фронтовик: "Самая большая радость в окопе - когда удалось вылезти, просраться и остаться живым".

Впечатляет музей обороны, руины "Дома Павлова", грандиозный монумент "Родина-мать" и щемящее чувство горечи в Мемориале на Мамаевом Кургане.

Я знакомился с работой шахтных печей на гиганте металлургии "Красный Октябрь", работал по улучшению эксплуатации печей местного комбината стройматериалов - был там очень упрямый директор Арам Погосович Адомян - не желал расставаться со своими печами коротышками, малопригодными на топливе в виде газа. Ездила со мной бойкая женщина Рая Медовая, но поездки были и в одиночестве. Вечером попал в номер гостиницы "Интурист". Как-то появился сосед по номеру - инспектор котлонадзора, пошли ужинать в буфет гостиницы. Далее был фарс. Сосед достал из сумки трёхлитровую банку, наполненную чёрной икрой, взял большие столовые ложки и предложил мне перекусить. Икра - подаяние местных деляг, а зрелище поедания её было рассчитано на публику - в буфете были, в основном, иностранцы...

В области посещал я и город Камышин - тихий, пыльный с текстильным комбинатом, засильем женщин.

Отсюда лежал мой путь в село Дворянское - на свидание в тюрьму - заведение зловещее, охрана - женщины автоматчицы (раньше была женская тюрьма). Тяжёлая поездка. Ну, а современный Волгоград с его широкими проспектами, новой послевоенной застройкой, живёт в ритме рабочего расписания, улицы немноголюдны, культурная жизнь - небогата. Беседовал с местной интеллигенцией, жалуются на скуку, неуютную жизнь.

Но вот город на Волге с 1688года - Самара (Куйбышев). Красивый губернский город с выразительной застройкой, со своим лицом и настроем, это меняет качество жизни. Хорошая продукция кондитерской фабрики "Россия", не уступает Московским. В области - Жигулёвский заповедник и природный национальный парк - "Самарская Лука". На институте связи транспарант: "Даёшь связь без брака!" Хорошо. Вообще обилие сексапильных особ без комплексов, а местные объясняют, что ещё в эпоху Екатерины Второй сюда ссылали, в глушь, в Самару, фрейлин двора царицы за чрезмерное увлечение интимом (видимо, пример Екатерины действовал). Здесь укоренились традиции соседства красоты и лёгкого поведения.

Но вот пологий съезд к Волге по ул. Ульяновской, и вы на "Дне". Это тупичок у "Жигулёвского пивокомбината - популярный "очаг культуры" в городе. Пиво свежее, хотя и разбавленное... На высоком берегу Волги -монумент "Славы". Большая стела, на ней мужик, а в руках - крылышки. Образ человека с гусем! Назвали монумент "Паниковский"... Обзорный вид - отменный.

В городе я согласовал документацию на реконструкцию печей завода города Набережные Челны, их газификацию по нашей разработке - успешно. К сожалению, ещё недоступен был для посещения бункер Сталина, не уступающий, по молве, бункеру Гитлера. Готовились в 1941 году к переводу правительства в Куйбышев; немцы были на окраине Москвы, и спасли её Святые, Богоматерь, морозы и трупы ополченцев. Недалеко на берегу Куйбышевского водохранилища - город Тольятти, а проще - Ставрополь. Порт на Волге с 1737 года, отстроился в середине 50-х годов, после затопления и при вводе в эксплуатацию плотины Волжской ГЭС. Правит здесь завод Автоваз, но мои поездки сюда связаны были с институтом ВНИИЦеммаш и машиностроительным заводом "Волгоцеммаш" -

поставщиком оборудования для предприятий стройматериалов страны. Нельзя было существенно влиять на реконструкцию большого парка шахтных печей, разбросанных по всем республикам, без централизованной поставки качественно изготовленного оборудования. Грамотные печники института это понимали, к нашей разработке относились с пониманием (Гольдбаев Влад. Потапович), но зам.министра Минстройдормаш не скрывал своего отказа планировать поставки для нашей отрасли, а результатов удалось добиться путём прямых контактов с хитрецом (рыжей масти и умным) - Тростянским К.Г., проявил порядочность и полное понимание - человек досоветских этических норм, ведущий конструктор Семён Иннокентьевич Эпов.

В этих же краях на реке Кама у Куйбышевского водохранилища, но в Татарии работали мы в городе Набережные Челны - вотчина "Камгэсэнергостроя" и автомобильного гиганта "Камаз". Впервые я прилетел в местный аэропорт "Бегишево" в 1985году, были и другие прилёты. Старая застройка города маловыразительна, сугубо утилитарна. Правда, стоит уродливый монстр-памятник, но он лишь подчёркивает - это поселение рабов гиганта завода. Много молодёжи, а, следовательно, хватает разборок, да и разбоя. Духовная нищета жизни и постепенное снижение прожиточного минимума.

Конечно, на уровне руководства, например, энергичного и грамотного Батенчука Е. Н. - другие измерения, но это заслуженно. Новая застройка города связана длинной трамвайной колеёй со старым городом, здесь более динамичная жизнь. Красивы берега реки, плотина и шлюзы. В степи, за городом - дачи. Недалеко городок Елабуга в живописной местности. Я всё порывался туда, но попал лишь спустя 17 лет как турист. А в то время я боялся, что не увижу местных красот - началось строительство гиганта автозавода, вложены крупные средства и... заморожены на многие годы. Подписывалось соглашение с "Дженерал моторс" о выпуске здесь джипов "Шевроле-Блейзер" (18 тысяч долларов машина). Выпуск - 50 тысяч машин в год, затраты около 1 млрд. долларов, а доли России и Татарии по 25%. . Если поселение в Набережных Челнах упоминается как древнейшее (примерно 1500 г. до н.э.), а рост города после эпохи Ивана Грозного, 14- 16 вв., то Елабуга - не менее древнее место. Местные воины, закалённые в боях, хорошо вооружённые (знали железо) - назывались ананьенцы. На Чёртовом городище, близ Елабуги, на высоком холме найдены следы ананьенцев, время датировано - 1 тысячелетие до н.э.! Сейчас на вершине ещё крутого холма стоит башня Х века, к ней ведёт серпантин дороги. Елабуга был город купеческий, 12 церквей, 70 тысяч населения. Купцом и главой города был отец художника И.И. Шишкина. Дом в два этажа, амбары, погреба, кладовые, каретники, баня, сад. С 1940года - здесь музей художника, отец его был и бургомистром, городским головой и торговал хлебом. В 1961году открыт памятник Ивану Ивановичу Шишкину (недалеко от дома). На памятнике изображен художник, опирающийся о раму картины, в раме видны ветви растущей рядом сосны (лейтмотив). В целом город сохранил купеческую застройку, много немощёных улиц, а при нашем приезде в 2002 году, мы наблюдали, как клали асфальт на дорожку к домику, где повесилась поэтесса Марина Цветаева (прожив в домике лишь 10 дней в войну 1941года). Была ссора с сыном Муром, она ещё получила отказ от К.Федина, возглавлявшего группу писателей, эвакуированных из Москвы в город Чистополь, на свою просьбу о предоставлении ей работы на кухне столовой в Чистополе. Не нашли свидетелей её захоронения, а могилу определила её сестра Анастасия, очевидно, условно. Здесь памятник, а город готовился к 110-летию со дня её рождения. Отсюда и суета с дорожкой к дому - аналог приготовлений на родине Есенина - Константиново, показуха.

По бедной Татарской слободе проехали к Петропавловскому кладбищу, стояли у могилы Цветаевой. Какими бы не были её взаимоотношения с сыном, а трагизм их явно не уступал сюжетам античной драмы, уничтожение мужа, арест дочери, призрак голода и равнодушие, безучастие "маститых" писателей к её судьбе - однозначно, преступны, низки.

Река Кама, протяжённость 1800км., пятая после Волги, Дуная, Урала и Днепра. Истоки - в Удмуртии, течёт до Куйбышевского водохранилища. На берегах Камы взаимодействовали европейская - христианская и мусульманская цивилизации. Здесь были древнейшие города и поселения Восточной Европы, а также Волжской Булгарии. Так, в середине Х века в Среднем Поволжье было тюркоязычное государство - Волжская Булгария. Её территория простиралась: на север - до реки Кама, на юг - до Самары, на запад - до реки Ока, на восток - до реки Белая (Башкирия).

Прибыли сюда мы, обследовали поселение булгар на берегу Камы. Здесь запрещена новая застройка, сохраняются фундаменты старых строений. Для туристов восстановили старинные минареты, мавзолей с ханским захоронением, создан музей истории булгар. Мечеть действующая, взошёл в минарете на площадку муэдзина, место намоленное старыми людьми. Здание бани с подогревом пола. Палаты: Белая, Красная, Чёрная. Пытался выяснить связь поселения с Великим Хазарским Каганатом, объединившим многие народы. Каганат (с иудейской верой) был колониальной империей, подобной Риму, обширной и экономически сильной. Через него шёл шёлк Китая в Византию. В центре системы была "Орда". Орда хана с воинами, жёнами, детьми, слугами; вельможи имели каждый свою орду, а кормили всех покорённые племена из страха. Но экскурсовод не могла рассказать о каганате, искала местного учёного руководителя, не нашла, а время вышло. Наверное, и не принято было упоминать иудаизм даже в Каганате.

Каганат - не химера. Возник он в древнем племени Хазар, появившемся ещё после нашествия гунн в Восточной Европе. В VII веке хазары утверждаются на берегах Чёрного моря, в VIII - овладевают Тавридой (Крым) и Северным Причерноморьем (Мангышлак и Устьюрт), а вот с середины VII до конца Х веков образовывают государство Хазарский каганат во главе с каганом, в VIII веке их столица -Итиль в дельте Волги. Было смешение религий: языческой, магометанской, христианской, еврейской. В 9 веке каган Булан объявил государственной религией иудаизм, но придерживались принципа веротерпимости. Славянские племена платили дань хазарам, существовало торговое соперничество. Хазары - деловые, цепкие, хваткие, но были разгромлены в 965г. усилиями Руси и Византии. Ряд их родов переселился на Кавказ в сегодняшнюю Чечню, где им не чужды были грабежи и работорговля! Это были низшие, не лучшие слои общества хазар, но и они жили под влиянием иудейской мистики и могли иметь отношение к нынешним чеченцам! Характерно, что и сегодня, в запасниках краеведческих музеев хранятся ценности хазар, категорически запрещённые к показу! (см.статью "Месть неразумных хазар", март 2007г-Нина Воронель; "К вопросу о еврейской Хазарии или Утраченные иллюзии"- октябрь 2002г.-"Негев таймс"Љ75 - раввин Й. Каневский и Б. Стругацкий.

Из литературных источников главный ? книга "Кузари" Иегуды Га-Леви, где описываются события конца 8 века н.э., связанные с принятием иудаизма Хазарским Каганатом. Кузари - хазарский Каган. Хазария была "проходным двором" из Азии в Европу, а основой её могущества была мировая торговля, гильдия купцов была самой уважаемой, как и фактории еврейских купцов в торговых центрах: Итиль, Саркел, Семендер и др. В соседней Вавилонии еврейская община также пользовалась большим уважением властей. Причастность к еврейству была престижной. Арабские купцы воспринимали хазарскую действительность как еврейскую. Итак, была нееврейская страна, где жители называли себя евреями! Найдены очевидные следы иудейского культа (кирпичи с символикой меноры, лулава, этрога и др. в могильниках). Но жители Хазарии были всё же язычниками, хотя и назывались евреями. Обращение в иудаизм возможно через гиюр, процесс не простой и не массовый, а миссионерство в иудаизме запрещено! Всё же еврейский уровень культуры был высок и, главное, не исчезал при очередном нашествии завоевателей, как и существенное участие в мировой торговле и был достоин подражания. Хазары вполне могли называть себя евреями в среде других народов. В числе их подданных были и камские болгары Волжской Булгарии. Еврейская верхушка хазар богатела за счёт торговли, её охраняли гвардейцы-туркмены. Разумное правление, постоянное войско, правосудие и веротерпимость были залогом процветания среди диких кочующих племён.

Съездили на катерке на остров Свияж. В своё время Иван Грозный строил на острове в строгой тайне крепость при подготовке войны с Казанью (1551г.). Сюда тайно везли заготовки изб, рыли рвы, строили башни. Потом были монастыри и почти натуральное хозяйство, ну, а при советской власти здесь жили беспризорники, заключённые. Всё загадили. Сейчас завершается возрождение христианских построек. Собор красного кирпича в византийском стиле постройка 1906г., рядом церковь - входили в Сергиевский монастырь. Восстанавливаются кельи и будет женский монастырь. Посетили на острове Свято-Успенский действующий мужской монастырь. Живут 5 монахов и послушники. У пристани острова на взгорье - храм Константина и Елены 1555г., отреставрирован, в нём древняя икона Сергия Радонежского. Этот храм наиболее посещаем, намолен. Виды на острове необычайно хороши, переулочки кривенькие, как и быт с натуральной основой, но духовность воспряла. От больницы - тюрьмы для психобольных, от безымянных могил, от многолетней заброшенности с зимней изоляцией, к приезду паломников, туристов, возрождению монастырей.

Вот и столица Татарии - Казань. Навестили скромную действующую Азимовскую мечеть, чтобы создать правильный настрой восприятия города. Разулись, вошли. Обстановки, т.е. внутреннего обустройства, привычного в храме христианском ? нет. Стены заняты большими проёмами окон - много света (никакого церковного полумрака), на полу - ковровое покрытие. По центру улицы, через город, протока из озера Кабан с впадением воды в реку Казанку. Красивое оформление протоки, моста. Движемся к Кремлю, его стены окрашены в белое, а город вытянут вдоль берега Волги на 50км., здесь религия не в загоне - действуют 39 церквей и 41 мечеть!

Едем в мужской монастырь, основанный в 1659году - Богородский, Раифский. В храме Троицы, представительном, в хорошем состоянии иконы Богоматери Казанской и Иверской, а в соседнем храме шла служба, близ паперти стояли иерархи, благостно и чисто пел хор. Мы не входили, но в этой церкви - чудотворная икона Грузинской Богоматери. В монастыре - артезианский источник, воду его берут, можно также купить в таре - чистая и вкусная вода. Вернулись в Кремль. Колокольня с наклоном не хуже Пизанской башни, но вся красота в новом здании мечети с четырьмя минаретами. На входе в Кремль, как и в Москве - Спасская башня с часами, правда, гораздо скромнее.

В центре города ? пешеходная улица им. Баумана! Нет высотных домов, застройка стильная, красивая, со вкусом и в хорошем состоянии. Нарядные офисы, магазины, впечатляющий памятник Шаляпину вблизи церкви Богоявления, где он и был крещён при рождении. Город чистый, столичный, и в том, что он стал таким, очевидно, заслуга М. Шаймиева ? человека думающего (что не типично для бывшей партноменклатуры).

Неприятным было лишь воспоминание о моём посещении Казани лет 15 тому назад, когда я ехал на обследование печи в посёлке Куркачи. Нестандартная печь с конфигурацией шахты в виде шатра обжигала местный известняк, используя топливо в виде дров. Хозяйство было мелкое, выпуск извести очень небольшой. Главный инженер предприятия очень долго уговаривал нас перевести печь на топливо в виде газа, уговорил. Разработали проект реконструкции печи, но профиль шахты остался шатровым (его только перед началом наших работ капитально ремонтировали). Следовало проявить твёрдость и отказаться от участия в этой работе. Топки на газе по нашим чертежам работали исправно, но газораспределение в шахте шатровой конфигурации было плохим, как и выпускаемая известь. Чиновники из Казани, естественно, не хотели вспоминать о своём отказе построить нормальный цилиндрический профиль шахты и, можно было пренебречь их недовольством и претензиями, но жаль было небольшой штат рабочих печи. Это был единственный случай проявления мною мягкотелости при решении технической задачи, а как следствие ? неприятное чувство неудовлетворённости работой, мне малознакомое. А ещё, на вокзале при отъезде из Казани не продавали билеты на поезд, кассиры отводили глаза, а билеты предлагала с рук местная мафия!

На слиянии рек Волги и Оки ? старинный город ? Нижний Новгород, основанный в 1221г. Здесь Фрязин возвёл стены Кремля, Кузьма Минин собирал ополчение, Пётр 1 строил здесь флот, а с начала 19 века была знаменитая ярмарка. Эту землю прославил и Серафим Саровский, как центр православия, правда, здесь отбывал ссылку академик Сахаров ? отец водородной бомбы советского образца и провозвестник идей перестройки. Появился в городе музей его имени, а вот музей первого секретаря ЦИК Якова Свердлова, где можно было ознакомиться с еврейскими корнями его семьи, ликвидировали, улице его имени вернули прежнее название Большая Покровская. Это красивая пешеходная улица, где реставрировали старые строения, появились и новые, но малоэтажные дома с выразительными фасадами. Очень красиво и чисто. Был я здесь в театре "Комедiя" ? новое здание с оригинальным решением планировки ? с помощью арок и лестничных маршей создано необычное фойе и уютный зрительный зал. Московский режиссёр Валерий Белякович поставил "Трактирщицу" Гольдони. Много ора, немного игры, костюмы блеклы и однообразны ? на всех плащи и панталоны! Это была генеральная репетиция, но по мне ? халтура, может и современная. Была пятница, на улицах многолюдно, молодёжь "на взводе". Услышал возглас пацана, с удивлением смотревшего на меня: "Смотрите, еврей!" Евреев в городе не видно, а национализм крепчал, как и по всей России. Кремль города в хорошем состоянии, изумительный вид на стрелку ? слияние Оки и Волги.

В прессе ? грязь предвыборной грызни, бредовые идеи о перенесении столицы России в Нижний Новгород. Основная часть населения тяжело работает, а живёт без излишеств.

Праздник "от души" ? раскрашенный быт гулянья на улицах старинного городка Городец ? бывшей военной крепости, форпоста России на Волге ещё до основания Нижнего Новгорода. Отмечался юбилей ? 850 лет! Городок был причёсан, движение транспорта перекрыто. На улицах угощают местной коврижкой, пряниками, ряженые пляшут, поют. Люди настроены празднично, доброжелательно. Открывали новый памятник "Купцу" ? обобщённый образ купечества, хорошо выполнен. Это хозяин города. Прелести русской глубинки.

В верховьях реки Ока, в месте впадения в неё реки Орлик, в царствование Ивана Васильевича в 1566г. была заложена крепость Орел. В устье этих рек вырубали вековые деревья, а вспугнутый Орёл дал имя крепости. Вода служила естественной защитой, а был ещё земляной вал и ров. Оборонялись от крымский татар, выкапывали погреба для пороха, соорудили пушечный амбар и дворы "осадного сидения", воеводский двор, склады для хлеба. Нападало до 2500 татар, позднее жители участвовали в восстании

И. Болотникова, а в 1611г. Орёл сожгли поляки. Роль крепости перешла к Белгороду, а Орёл стал мирным центром хлеборобства, застройка его велась по регулярному плану с бульварами, садами, торговыми рядами ? по указу Екатерины II . Уже в 1868г. появилась железная дорога, фабрики: кожевенные, полотняные, канатные. Рано появилось электричество, трамвай, телефон. Областной центр, куда входил и город Брянск ? моя родина. С октября 1941года 22 месяца город занимали фашисты, освобождён он в 1943году, и впервые в Москве прозвучал в полночь салют.

Новый Орёл стал краше прежнего. Вантовый мост через реку Орлик, драматический театр им. И.С. Тургенева, малоэтажная застройка с индивидуальными архитектурными решениями (здание банка). Улицы широкие, зелень деревьев, а рельеф местности с перепадами высот, водные просторы рек- стрелка Оки и Орлика. Здание вокзала, памятное мне горящим в 1941году, сейчас утопает в зелени. Конечно, есть в новых кварталах массовая застройка панельными коробками (это неизбежное зло времени), но есть и Московская улица с церковью Михаила Архангела (18 век), где жила моя сестра и близкий мне в юности человек ? Мура (Мария Марковна), есть и "Дворянское гнездо" ? памятник Тургеневу в парке с видом на Оку. В этом парке в своё время гуляли с нянями и Иван Тургенев, и Коля Лесков. По мотивам произведений последнего ? памятник "Левша", "Соборяне". Семья Лескова жила очень скромно, он не мог закончить гимназию, ушёл служить, но из этой жизни его сюжеты "Леди Макбет", "Очарованный странник" ? нравы российской провинции. В этом городе жил и Леонид Андреев, описал горькие стороны жизни орловской окраины. Жил и служил здесь поэт А.Н. Апухтин, сотрудничал в местной газете И.А. Бунин ("Орловский вестник").

Привелось мне побывать в имении Тургенева ? Спасское-Лутовиново. Усадьба расположена в 65 км. от г. Орла. В 1976г. в ней заново отстроен дом, сгоревший ещё в 1906году, восстановлена обстановка. Старый парк, где вековые липовые аллеи образуют римскую цифру XIX (парк был заложен в начале 19 века). Дуб, посаженный Тургеневым, "Беседка Рудина", "Пруд Савиной" ? память о его творчестве, здесь написаны пять из шести его лучших романов и "Записки охотника". Сама усадьба и её величественный старинный парк намного богаче и выразительней "Ясной поляны" (Тульская область).

С творчеством Л.Толстого и И.Тургенева я, как и большинство моих одноклассников в Малаховской школе, был знаком основательно, но важен не хрестоматийный, выхолощенный образ писателя, а он как человек со своими житейскими особенностями. В Спасском-Лутовиново прошли, вероятно, лучшие годы жизни Тургенева ? погоня за тщетной любовью Полины Виардо, достоинства которой не как певицы, а как человека, он сильно преувеличивал ? вряд ли составили счастливый период его жизни.

Он писал: Когда Вы будете в Спасском, поклонитесь от меня дому, саду, моему молодому дубу ? родине поклонитесь, которую я уже, вероятно, никогда не увижу". И ещё: "...нет более тяжёлого порока, чем быть старше пятидесяти пяти..."

В своих "Воспоминаниях" А.Я. Панаева пишет: "Такого крикливого влюблённого, как Тургенев, я думаю, трудно было найти другого. Он громогласно и всюду и всех оповещал о своей любви к Виардо". И ещё: "Вначале она не была внимательна к Тургеневу, а при визитах к ней аристократов, отсылала его в кабинет мужа, беседовать с ним об охоте и литературе, а вот после получения Тургеневым наследства (умерла его мать), он приобрёл равенство с другими гостями. Белинский называл его любовь трескучей. Иван Сергеевич бесцеремонно занимал много места (был тучен) в ложе театра у Панаевой, не платил, но вёл себя на выступлениях Виардо бурно.

Виардо отлично пела и играла, но была очень некрасива, с огромным ртом, наблюдалась у неё жадность к деньгам и проявления неразумной скупости. Она поставила себя в такую независимость от своего мужа, что он побаивался её и не вмешивался в её дела. Иван Сергеевич не отличался и обязательностью. Он пригласил к себе на дачу (под Петербургом Порголово) Панаева, Белинского, всего 6 человек, расхвалил своего повара, но обеда не было, сам хозяин отсутствовал, а лишь позже он выдал скверную имитацию обеда.

В 1852году, вскоре после смерти Гоголя, Тургенева посадили в часть за статью о Гоголе, о нём многие хлопотали, затем он был выслан в свою деревню до осени. Тургенев спорил с Некрасовым о малом (на тот период) влиянии русской литературы на общеевропейскую культуру, а самому ему были доступны книги многих зарубежных авторов в подлиннике, он был начитан, а вот воздействовать на российский народ литературой, считал забавой". В воспоминаниях Панаевой Тургенев приобретает плоть живого человека, полного недостатков, но содержательного и в литературе явно талантливого. В чувстве законной гордости жителей Орла за высокие культурные традиции его роль ? решающая.

Мне пришлось наблюдать на улицах города чувства искреннего расположения, благодарности горожан к человеку, посвятившему всю свою жизнь делу музыкального просвещения детей города ? Марии Марковне Зевиной (Мура Малкина). Наряду с природным обаянием, такое расположение людей можно заслужить лишь за счёт высоких духовных качеств. Мои поездки в город Орёл были связаны со скандальным освоением печей Русско-Бродского завода (под руководством, скверной памяти, доктора Дементьева В.Т.). Он был представителем многочисленного отряда псевдоучёных, увлечённо занятых безответственными авантюрами, но далёкими от инженерной практики. Он был антиподом порядочности, не оставил после себя доброй памяти ни в людях, ни в делах.

Несмотря на то обстоятельство, что корни рода моего из черты оседлости Белоруссии: дед по маме ? из Мстиславля на реке Проня, Могилёвской губернии, дед по отцу ? из местечка Хиславичи, примерно в 30км. по реке Сож, в которую впадает и река Проня, мои поездки в Белоруссию были малочисленны, а краткость их определялась производственной надобностью. Когда в городе Солигорск, Минской области началась промышленная добыча калийных солей, возникла проблема рационального использования побочного продукта ? хлористого натрия. Эту поваренную соль можно было бы использовать для скота, но в ней были примеси аминов, и их следовало выжечь. Над проблемой работал институт Галлургии (Ленинград), я бывал в нём, и предложение выжига аминов в вихревых печах нашей разработки было принято технологами института. Я направился в Белоруссию, в Солигорск, а принял меня главный инженер комбината, разобрался в технической сути обжига, предложил посетить шахту ? кристаллы соли при свете фонарей создавали сказочный мир в штреке. В разговоре с молодым специалистом, прибывшим на работу, выяснилось, что он белорус, что понравилось руководству. Белорусы несуетливы, приветливые люди, как правило ? с большим запасом терпеливости, но в отношении евреев сохранили старое убеждение о "жидах".

То, что в период немецкой оккупации местные полицаи с охотой решали "еврейский вопрос", широко известно, но мало кто знает про чёрные страницы летописи славного партизанского края. Публикация газеты "Известия" Љ39 от 1 марта 1995года нарушает запрет на эту тему. Описываются партизанские отряды, где евреев было не менее 1/3 состава, в том числе подрывников немецких эшелонов, но и в этом качестве они были в отрядах "жидами". Рассказывается про конкретный отряд, комиссар которого просто изгонял евреев (без оружия и еды) из отряда, объясняя это тем, что евреи провоцируют преследование отряда немцами! Дети и старики умирали от голода и холода в лесных гетто. Евреи сформировали свой отряд, но их преследовали свои, а центр и штаб ? поддерживали антисемитские настроения. Геноцид евреев на территории Союза замалчивался полностью, Совинформбюро не выдало ни одного сообщения на эту тему за весь период войны, их не было ни в прессе, ни на радио. Исключением был легендарный партизанский командир Сидор Ковпак, он запрещал преследования евреев партизанами, помогал освобождённым и выжившим. Ковпак возглавлял партизанское движение и на Брянщине ? моей родине.

Справка от 7 мая 1955г.: Более 1,5 миллионов евреев воевали на фронтах Второй Мировой войны (1,635тыс.), в армии СССР сражались 455 тысяч евреев, из них 157 человек получили звание "Герой Советского Союза", а половина погибла в боях ? 206 тысяч.

Из Солигарска в Минск ? грязная дорога и дождь. Минск ? вымер, улицы безлюдны, как и магазины ? шёл футбольный матч с участием Минского "Динамо", а жители города "болели". Мой поезд на Москву отходил вечером, а в гостинице, как принято было в Союзе, "мест нет", но "Люкс" на полсуток дали, и я ожил. Отмылся, поел и устроился в шикарной постели. Уснуть не удалось ? через каждые полчаса звонили местные проститутки с предложением услуг, администрация им не мешала.

Киев с его парадным послевоенным Крещатиком, национальной гордостью в виде вздыбленного коня на памятнике Богдану Хмельницкому ? память о гайдамаках и петлюровцах, крови и издевательствах, уничтожении мирного и беззащитного еврейского населения Украины ? не вызвал у меня добрых чувств. А ненависть, в лучшем случае, пренебрежение к евреям не исчезли, и были в глазах случайного встречного в умывальной мотеля, у зеркала для бритья, где была высказана мне сентенция: "жиды распустились".

Интернационализм демонстрировал, как и радушное гостеприимство, Николай Петрович Табунщиков, организовавший моё участие в конференции и последующие ряд встреч, но он ? человек науки, знал о вкладе евреев в культуру украинцев, был человеком талантливым и просто умел себя вести.

Волна погромов на юге, ещё после убийства Александра II, идеологи преследований: А.С. Суворин, И.С. Аксаков. Но были и гневные протесты В.Г. Короленко, "Евреи в России" ? Н. Лескова, яркие картины еврейского быта в черте оседлости у Исаака Бабеля, Эдуарда Багрицкого. Была и литература на языке идиш, языке мудрецов, неудачников, языке пафоса, страданий и покорности, языке с юмором, грустной иронией, суевериями.

Писал на идиш Шолом Яаков Абрамович ? Менделе Мойхер?Сфорим (1836?1917гг) ? он открыл идиш как литературный язык. Классики идиш: Шолом Рабинович ? "Шолом Алейхем"(1859?1916гг), Ицхак Лейбуш Перец (1852?1915гг).

После войны с фашистами прозвучали гневные стихи Евгения Евтушенко:

"Над Бабьим Яром памятника нет,

Крутой обрыв, как грубое надгробье..."

Древняя земля Украины видела всякое, в ней ? не только примитивные и злобствующие, в ней много святого. Сильнейшее впечатление произвели на меня и Киево-Печерская Лавра ХI века с её мощами святых в бесконечных подземных переходах, музеи сокровищ с пекторалью IV века до н.э. из Греции, панагиями, митрами и Софийский собор с захоронением Ярослава мудрого (где металлические плиты собора выполнены с рисунком "могендовида") и великолепная церковь 11? 12 веков "Спаса на Берестове", где в 1157году погребён Юрий Владимирович Долгорукий.

Бродил по Киеву, видел не выродившиеся лица с характерным овалом и крыльями носа, но встречал и современных безродных, не отягощённых наследственностью и моралью (в кафе за мой столик подсела молодая женщина, молча съела вазочку с пирожными и удалилась, предоставив мне рассчитываться). Ну, а впечатление на Васильевском спуске от фигуры Андрея Первозванного с крестом в руках, сподвижника апостолов ? увозишь с собой.

В Харькове, большом индустриальном городе, я бывал с целью осуществления контактов со специалистами института "Южгипроцемент" ? Наум Петрович Коган, Вальберг. В другое время , на заводе "Теплоавтоматика" ? талантливые супруги Гороховы, жила здесь и дочь коменданта гостиницы, с которой мы были дружны в период работ на заводе г. Славянска. Ночевал в комнате для приезжих ЦК Украины ? тихо, уютно, но и в новой большой гостинице на центральной площади города им. Дзержинского. Здесь громоздился комплекс зданий "Дома правительства", выполненных в модерновой манере кубизма, в период молодости революционных исканий.

Мой сосед по номеру в гостинице, средних лет мужчина в потёртом костюме, попросил у меня взаймы деньги (ему задержали перевод), получил... и исчез. Я не очень горевал, всякое бывает, а за день до отъезда из города появился мой должник, пошли ужинать. Сосед пренебрёг рестораном гостиницы и повёл меня по знаменитой Сумской улице в старый ресторан "Люкс". В годы оккупации города немцами это заведение использовалось под офицерское казино с услугами проституток, выяснилось, что часть обслуги того периода ? сохранилась в ресторане. Сели за отдельный столик, ждём. Появился метрдотель, присмотрелся, охнул и исчез. Началась сказка ? наш стол быстро превращался в нагромождение всяких блюд и напитков. Но мы оказались люди простые, пили не марочный коньяк, а "горилку с перцем". Двери заведения закрыли в 11 вечера, началось бурное веселье. Цыганского типа человек вертел как куклу даму солидного военного, лихо плясался гопак с участием зала. Вернулись поздно, и только тогда я узнал, что мой сосед ? в чине зам.министра прибыл из Киева для инспекции системы столовых, кафе, ресторанов.

Деловые встречи были удачны, Харьков оставил по себе добрые впечатления, хотя возможной лирической программой поездки я не воспользовался.

Днепропетровск 80-х годов я посетил для участия в конференции металлургов. Город на Днепре был основан в 1776г., был до 1926г. Екатеринославом. Новое имя связано с партийным деятелем Петровским. Это центр чёрной металлургии (завод им. Петровского, им. Коминтерна, трубопрокатные: им. Ленина, Либкнехта и др. коксихимия, химия, машиностроение). Массовая застройка многоэтажными и протяжёнными панельными домами ? не до роскоши и уюта, но застройка не очень плотная, в городе много зелени, парк Шевченко, стилизованное здание гостиницы "Украина", колоннада здания вокзала, ажурная оболочка мемориала "Безымянная высота". Красива набережная Днепра с облицовкой, впечатляют виды реки, остров Комсомольский.

Наш бывший советский мощнейший металлургический комплекс всегда удивлял меня достаточно примитивным техническим уровнем ряда переделов. Так, агломерационные решётки-конвейеры конструкции Залмана Плоткина, поощрённые премиями, давали низкосортную известь и не выдерживали критики при оценке расходов энергии. Так же были разрекламированы с публикацией фальсифицированных показателей печи "Кипящего слоя" ? К-1000. Они имели низкую эксплуатационную надёжность, а основной продукт обжига ? известь, терялся с отходящими газами (унос пыли), требовался частый, дорогостоящий ремонт с работами в горячем режиме. Было полно "дутых" учёных и авторитетов, в том числе упоминаемый мною В. М. Дементьев. Вообще характерен был выпуск вала чёрного металла, где количество его заменяло качество. Но в Металлургическом институте города ? кафедру теплотехники возглавлял милейший человек ? Розенгарт, были у него сотрудники Фёдоров, Пчелов, которые охотно использовали зады чужих разработок, не доведенные до эксплуатационной стабильности в металлургии, зато с размахом, затратами: обжиг известняков во взвешенном состоянии в вихревых топках или случаи прямого технического разбоя, когда "умельцы" крупнейшего Златоустовского металлургического завода (Челябинская область) получили по своему запросу мои разработки по вихревым топкам, внедрили их на своём заводе и опубликовали результаты с изложением моих идей, но без упоминания, откуда они их взяли (ЦЗЛ, ПТО: А.А.Егоров, А.И. Цибульников, Д.А.Зюляркин. Журнал "Металлург Љ7, 1982г.) Были и более цивилизованные попытки освоения вихревых печей для обжига извести на Криворожском металлургическом заводе (Розенгард и лаборатория прикладной физики Днепропетровского Гос. Университета? Л.Ю. Аксельрод).

Небольшой город, 300 тыс. населения, Житомир, центр области, когда-то обильно заселённой евреями ? десятки местечек, легендарный Бердичев. В черте города речка Тетерев, её притоки Каменка, Лесная. Сейчас это чистый уютный город, где почти нет евреев, а улицы с именами героев Гражданской войны сохранились: Лазо, Щорса, Фурманова, Свердлова, Пархоменко, Котовского. Город упоминается в летописи с 1240года, здесь "резвились" гайдамаки, Богдан Хмельницкий. Но здесь жили А.И. Куприн, М. Коцюбинский, А.П. Довженко, И.А. Кочерга (украинский философ, драматург), Леся Украинка, В.Г. Короленко - уроженец города.

Красивый костёл 1744г. До войны, в районном городке Городница жила семья Городецких, прошли через гетто Корец, спаслись дети, и судьба на старости лет свела меня с Розалией, выросшей сиротой. Житомир, как и Брянск, и Орёл, с моей точки зрения, идеальные города для постоянного жительства ? уютные, чистые, несуетливые. В Житомире ? отличный гидропарк с пляжем, богатый базар, здесь же я "героически" уклонился от перехода с хороших деловых отношений к более лирическим, о чём жалею. Бригада моя дружно трудилась по модернизации печей местного завода, а жили мы в гостинице обкома партии. Лена была толковой, очень женственной, была взаимная расположенность, но...

Совершенно непривычной была вежливость местных водителей транспорта ? пешеходы пропускались даже вдали от перехода через шоссе. В Житомире "трудился" и наш в то время шеф, д.т.н. В.М. Дементьев ? выдавал техническую документацию режимному предприятию на оборудование с печами "Кипящего слоя". В этой работе не были задействованы практики, опытные конструкторы, это была очередная самодеятельность. Предприятие вложило деньги в оборудование, убедилось в его непригодности, был скандал, как и в городе Орёл ? аналогичная ситуация.

В городе Одесса я бывал дважды, но не отдыхал, а работал. В 1965году прилетел в Одесский аэропорт по приглашению Горисполкома ? организовывать производство извести из местного ракушечника. Ну, а Одесса началась сразу, в транспорте из аэропорта в город. Весь проход от рукоятки до рукоятки сидений автобуса занимали пышные бёдра немолодой дамы. Хилый мужчина поскрёбся, дотянувшись, о её спину и промямлил: "Мадам, мне нужно сойти!". На что последовал ответ басом: "Тебе нужно, так и сходи!"

В исполкоме меня принял живчик-еврей (зам. председателя) и сообщил: "Езжай на стадион ? парк Шевченко, найдёшь Цилю, а она устроит ночлег". Так и было, я кричал в пустом здании: "Циля, Циля!", она появилась и отвела меня в комнату с 20 кроватями... Шли соревнования легкоатлетов, спортсмены приходили усталые в одно время, ложились спать, было тихо, и мой ужас перед комнатой растаял. Мы заключили договор, позже выдали проектную документацию, но зам. председателя уже увлёкся идеей использования дешёвых обоев, а известь забросил.

Конечно, набережная Одессы, лестница с Дюком, улицы города, порт ? запомнились. Побывал я и в помпезном оперном театре, где позолота несколько давит, а общий архитектурный ансамбль ? хорош. Голоса солистов бедные, и это на Украине, где природные вокальные таланты в народе не редкость! Хороша сама атмосфера среди фланирующей публики на набережной, на Дерибасовской.

Во второй, более поздний приезд, был мне забронирован номер в гостинице "Москва". Вывеска отеля оказалась очень невыразительной на фоне крыш домов Дерибасовской, и нашёл я его не сразу. Пышная торговка пирожками поманила меня пальцем, спросила, чего я шныряю по улице, узнав, уточнила, откуда я, а потом предложила побегать ещё. Сказала, что была в Москве, так её там гоняли... Я же находился напротив входа в отель. Из окна моего номера был виден вход в знаменитый пивной зал, описанный Куприным ? "Гамбринус! Конечно, мы там сидели, пили хорошее пиво под недешёвую солёную рыбку. В качестве столов ? бочки. Шумновато. В зале сидели мальчики из мореходки, перебрали. Подошла к нам официантка гренадёрского склада, в теле, румянец во всю щеку. Взяла курсанта за зад штанов и воротник форменки, подняла перед собой и вынесла из зала на вытянутых руках, как котёнка.

Конечно, дух Одессы серьёзно угас после массовой эмиграции. По Дерибасовской фланируют не типажи, а просто немного пижонистая, провинциальная молодёжь. Угас и Привоз ? нет страстной торговли с солёным присловьем. Ещё бы! В старой Одессе (древнегреческому поселению имя и статус дала ещё Екатерина II), 32% жителей говорили на языке идиш!

Уж если мы оказались у Чёрного моря, необходимо поговорить о его побережье. Свиданий с Кавказом у меня было немало и разных. Ознакомительную поездку мы совершили с моим неизменным товарищем по работе Геной Захаровым. За основу программы поездки мы приняли постулат: куда занесёт случай и настроение.

Был город Новороссийск, жили у тёщи Гены, в центре, у моря. Общались с его друзьями, дегустировали и очень обильно вино. Вечером на набережной мокли под мелким дождём, возвращались к тёще, а Гена рвался в море. Сумел усыпить мою бдительность и нырнул. В центре купание запрещено, а ночью ? полный запрет (вдруг уплывут в Турцию!) За моей спиной тихо появился патруль пограничников, сказали: "Стой спокойно, жди товарища!" Забрали нас и заперли. Была ночь, документов с собой не было. На цементном полу не уснёшь, а я нашёл старую подшивку местных газет "Новороссийский рабочий", листал и вдруг увидел портрет Гены, крупным планом ? он был когда-то передовиком-новатором на цементном заводе. Стал стучать в дверь, внушил дежурному, что утром будет разборка ? арестовали знатного человека. Серьёзных опасений мы не внушали и нас отпустили. Отоспались, сели на пароход "Украина", поплыли в Сочи. Сняли комнатку у старушки?железнодорожницы, походили по городу Сочи. Пыльно, очень многолюдно, зелени много, но она была какая-то замученная, а на пляже к воде надо пробираться через груды тел. В море ? не чисто, неприятно ? городской пляж переполнен. Решили уехать, бабушка возражала, обещала пригласить "внучку", но мы сели в еэлектропоезд и ранним утром были уже в Гаграх. Было ещё безлюдно, прошли на пустой пляж, выкупались и заснули. Припекло солнце, открыл глаза и вижу ? за жёрдочкой, в пяти метрах, голые матроны с отвисшими деталями, правда, было и несколько не таких уж страшных. Оказалось, что мы на закрытом медицинском пляже санатория. Но рядом с нами и мужчины, думаю, что и силой нельзя было снять с них плавки! Пошли завтракать. Хорошее лёгкое вино, фрукты, мясо. Гагры ? отличный уголок Абхазии, лучшее место отдыха. Нет толпы, вдоль берега раскинулся прекрасный парк с аллеями финиковых пальм, платанов. Праздник цветов, зелени, всё не в пример Сочи, свежайшее, а на склонах гор ? царских времён особняки с излишествами, превращённые в санатории.

Думали о жизни, но пришёл небольшой и чистенький теплоход (немецкая контрибуция), полупустой, взошли и отплыли. Ночью был шторм, сильная качка, подвесную койку бросало. Пошли в буфет, взяли чешского пива, тяжёлого. Дегустировали до утра. Вообще, в районе Туапсе штормит часто. Здесь я бывал и позже с женой. Из Туапсе на катере ? в Джубгу, в "Голубую бухту", а дороги туда ещё не было. Место уединённое, лагерь туристов, вода в море ? сказка! Недалеко очень большой фруктовый сад и виноградник. Не возбранялось посещать их и выборочно лакомиться. С гор спускались местные жители со своим вином, всё недорого, доступно. В столовой еда обильная, никаких порций и обязательности в выборе блюд.

Приезжал в соседнее Лазаревское, но жил там высоко над морем (санаторий "Тихий Дон"), кругом плотный хвойный лес, воздух насыщен лесным ароматом, а на территории санатория ? бананы, магнолии, яркие цветы. Ходили в Головинку ? красота. Я очень интенсивно играл в волейбол, в команде ? молодёжь, нагрузка не по возрасту. Была колика в желчном пузыре, боль невыносимая. К хирургу не смог попасть ? он латал избитого. Пришлось выживать самому, уехал за несколько дней до срока. Нельзя сказать, что я нелюдим, но острый недостаток общения я ощутил. Если не приемлешь развлечения, типа "два подскока, три притопа", то нельзя полагаться на случайное общение. Это был октябрь 1981года, море ещё было тёплое и ласковое, даже в штормовую погоду воспринималось его буйство, запах, шум волн. Дружил со мной сосед, мальчик. Он-то меня и опекал во время приступа, когда в панике самоустранился врач санатория, он же проводил меня к поезду, ну, а ростки одиночества прорезывались.

Во всех отношениях мне был ближе Крымский полуостров: по климату, зелени, претендовавшей на сходство с "Эрец Исраэль", культурному и религиозному наследию: караимы с иудейской крепостью, Айвазовский, Грин; работа в Феодосии, Балаклаве, наконец, ощущение здоровья, силы, в том числе мужской.

Впервые я услышал рассказ о Крыме в семье мамы, она и сестра Катя ездили в период разрухи и гражданской войны в России (1920г.) в Крым за табаком, а сам я приехал в Алушту, в "Рабочий Уголок" в 1974году, поселился в пансионате "Москва". Оказалось, что даже отдых в массе трудящихся в Крыму в октябре может быть хорош: тёплое море, нежаркое солнце и горы! В самой Алуште пляж мал, а вот в "Рабочем Уголке" ? один из лучших и просторных на Южном берегу. Мелкая галька, а холмы вдоль моря ограждают от ветров. Запахи моря смешиваются с запахами смолы терпентинного дерева, хвои кипарисов. На склонах сланцевых холмов ? плети кипарисов, жёлтые цветы дрока, а на холмах растёт дуб, чабрец, голубые кустики полыни.

Совершил поход в составе группы на вершину горы Демерджи ? одну из самых живописных гор Крыма. Дорога на Демерджи пролегает через сад, мимо плантаций лаванды, по шоссе, ведущему в село Лучистое. Суровые камни, заросли шиповника и, наконец, долина "Привидений". Прошли буковый лес ? таинственный и романтичный. Он без подлеска, а земля устлана рыжими листьями. Большие сероствольные деревья с просторно раскинутыми ветвями. Родники. Дорога крута. Видна вершина высшей точки Крыма ? горы Роман-Кош(1545м.). Склоны Демерджи отвесные, в виде столбов, обтёсанных водой и ветром. Здесь водится зверьё: лисы, белки, куница, кабаны, косули, барсуки и зайцы. Сама гора состоит из гальки и валунов, сцементированных глиной. Стою на вершине, впервые в горах, мне 44 года, я здоров и счастлив от восхождения!

Одиноким я был недолго, появилась моя "Лиля Брик" ? существо интеллигентное, мыслящее, изящное и жаждущее общения, и оно продолжалось и в Ленинграде, и в Москве.

В октябре на побережье уже нет людской суеты, свежий чистый воздух, обилие винограда и фруктов. Сбор винограда до ноября: мускат, мясистый шабаш, тёмные ягоды изабеллы. Местные жители предлагают отличную солёную рыбу, вино. Алушта здоровее Ялты. Путешествовали по морю и в Ялту, Ливадийский дворец. Сам дворец царской семьи с его итальянским двориком с 1925 года стал крестьянским курортом (на 220 крестьян). В феврале 1945 года в Белом зале дворца прошла Ялтинская конференция: Рузвельт, Черчилль, Сталин. Но остались до сих пор ливадийские кедры, нежная глициния, свечки каштанов, аромат роз старого парка...

Обнаружил настенные надписи на иврите с древнееврейской мудростью во дворце, но их некому было комментировать. А в Ялте ? шумная набережная, парусник на приколе ? имитация судна из "Острова сокровищ". Конечно, дегустация вин и радость в дендрарии.

Через год я приехал в Крым по вызову "Крымстрой материалов", в г. Симферополь для реконструкции печей Феодосийского завода.

В Симферополе шли плановые встречи, но нельзя было не посетить расположенный недалеко Бахчисарай, и я с моим постоянным спутником ? Колей Андреевым выехал туда рейсовым автобусом. Старый Бахчисарай скрыт в ущелье, от него до моря 15? 20 км. Здесь интересны 3 объекта: Ханский дворец 16? 18веков, средневековый Успенский монастырь и, особенно, город-крепость Чуфут-Кале. Окрестности города богаты мергелем ? сырьём для производства цемента, есть завод. На полуострове Крым много виноградников, есть потребность в бетонных кольях в большом количестве, а местный цемент и заводик железобетонных изделий её удовлетворяют. Здесь есть и эфиромасличный совхоз-завод ? переработка шалфея, лаванды, лепестков роз. Развито виноградарство, а в 10км. от города ? Крымская астрофизическая обсерватория, на плато высотой 600м. Город расположен на крутом берегу реки Чурук-Су (гнилая вода).

Дворец "Хан-сарай" был построен в 1550г., а до этого хан и его челядь обитали в крепости Чуфут-Кале. Было много садов, примыкавших к дворцу, отсюда и название: "Дворец-сад" или "Бахчисарай". Двор выложен камнем, сохранились залы Совета и Суда, а также Малая дворцовая мечеть и Большая, корпуса гарема, гостевые залы, медресе, фамильное кладбище. В Большой мечети ? два минарета ? стены из камня, скреплённые свинцом, цветные оконные стёкла. Зал Суда и Совета (Диван) ? красивые витражи, мраморные полы, стены облицованы фарфоровыми плитками разных цветов, среди зала ? фонтан. Проход в Бассейный садик (солнце, цветы, зелень), летняя беседка, бассейны и фонтаны. "Золотой фонтан" и знаменитый "Фонтан слёз" (памяти жены хана Крым-Гирея) ? в Фонтанном дворике за Малой мечетью ? Внутренний сад и флигель-гарем. Его помещение далеко не роскошное, но в витражах и росписях камина шахской спальни я обнаружил "Магиндовид". Всюду скудное освещение, окна высоко от пола, около 2,3 метра, а размер окна лишь 0,8х 0,8м.

Приезжала сюда Екатерина II , к её приезду Потёмкин нарушил здесь весь ансамбль! В музее археологии хранятся библия, Коран, но и свиток Торы! Общее запустение. Прочёл здесь впечатляющую "Херсонесскую присягу":

"Клянусь Зевсом, Землёй, Солнцем, Девою, богами и богинями Олимпийскими и Героями...

...не предам... не нарушу демократии и

желающему предать или нарушить не

дозволю и не утаю вместе с ним..."

Столовые горы Крыма с отвесными обрывами, были удобны для укрытия от врага. В эпоху раннего средневековья в Юго-Западном горном Крыму появились города-крепости с их обособленным социальным укладом. Сохранились город-крепость Чуфут-Кале, Успенский монастырь. Сразу за мостиком через Чурук-Су (Бахчисарай) идёт каменистая дорога в гору. Отвесные скалы, а долина освещена солнцем большую часть дня. Наблюдали фигурки двух скалолазов на отвесной стене высотой метров 600. Вышли к остаткам высеченного в скалах Успенского монастыря. На нижнем ярусе пещер ? бывший дом настоятеля со звонницей, остатками фонтана и искусственные пещеры-кельи. Вырубленная в скале лестница (широкая) ведёт к площадке второго яруса, а узкая лестница приводит в главную Успенскую церковь.

Стены выбелены известью, но видны следы росписи красками. Интересна история возникновения. В Византии - IX веков духовенство сосредоточило в своих руках большую часть государственных земель, а монашество приобрело угрожающие размеры ? треть мужского населения ушла в монахи. Императоры стали преследовать монахов под предлогом борьбы с иконопочитанием. Разрушались церкви с росписями, уничтожались иконы, конфисковывались у монастырей земли. Монастыри закрывались, а монахи бежали, в основном, в Крым. Церковным собором 754года иконопочитание было осуждено. Здесь, в неприступных скалах крымской земли, Успенский монастырь существовал около 700 лет, стал центром христианской церкви в Крыму, устоял при вторжении татар. Позднее, ему покровительствовал Борис Годунов. Сюда ходили молиться даже пленники из Чуфут-Кале ? татары это разрешали.

Далее по тропе, где мы шли, за последним поворотом, раскрывался вид на стены средневекового города ЧуфутКале, расположенного высоко в небе, на самом краю скал. Это подземный город. Единственный вход через ворота после крутого подъёма. Город, выбитый в известняковой толще, неприступный по своему расположению ? отвесные гладкие скалы, существовал задолго до пришествия сюда татар, а они его осадили в 1299г. Вели осаду долго, оборона была упорной, захватили город хитростью.

В середине 17 века в связи с укреплением Крымского ханства, татары покидают город и полностью отдают его караимам. Они расширили город, построили Восточную стену. Крымские ханы давали караимам в городе охранные грамоты ? тарханные ярлыки, из них видно, что в 1610году город назывался Кале, а позже ? Чуфут-Кале, что означало "Иудейская крепость".

Караимы ? тюрки по происхождению, потомки хазар, последователи ветхозаветной Библии. В первые века нашей эры иудейская религия в Палестине, Вавилоне к Библии прибавляет комментарии и устные дополнения ? Талмуд. Караимы призывали вернуться к исповедыванию закона Моисея ? Торе в чистом виде, они отрицали комментарии, постановления мудрецов ? талмудистов, т.е. Устную Тору. Секта возникла примерно в 750 г.н.э. в Багдадской еврейской общине, основатель Анан Бен Давид. Караим (древнееврейское ? читающий) говорил в быту на языке чагатайского наречия, близкого к татарскому, а иврит был лишь культовым языком. Караимы строго соблюдали запрет субботы, вплоть до запрета выхода из дома (только в синагогу), но в то же время не отмечали праздник Хануки (его нет в Торе), не возлагали тфилин, отвергали запрет одновременного использования мяса и молока и другое. Из массы покорённых народов ханы выделяли караимов, допускали их к высоким должностям в государстве, а верхушка общины караимов, как и татарские ханы, была свободна от суда и многих податей.

Занимались скотоводством, кожевенными ремёслами, земледелием, садоводством.

Сейчас вход в Чуфут-Кале через Южные ворота, а Восточные закрыты, как и доступ к кладбищу. Дубовые створки ворот оббиты в 16 веке кованым железом. Кладбище в Чуфут-Кале ? древнейшее на территории бывшего СССР, здесь есть захоронения с 14?15 веков. 10 лет собирались материалы, и в 2008году вышла книга "Памятники Чуфут-Кале, Крым", Иерусалим, IX, 2008г., содержит иллюстрации, к ней приложен диск СД.

Последние жители оставили крепость в 18 веке. Остатки домов, 3 кривые улицы, сохранилось 2 здания синагог? кенассы. Большая синагога с аркадой и резным парапетом возведена в 14 веке! Малая синагога ? "Кодэш Эва" (дом собрания) ? ровесница первой. В 1975г. я видел сквозь окна переднюю стену, балкон, балки перекрытия, скамьи. Снаружи ? галерея на 10 столбах, поддерживающих арки. Когда-то внутри были ковры, висела хрустальная люстра, шкафы для книг, скамьи для стариков, оббитые кожей, балкон с решёткой для женщин. Это была большая синагога. Напротив её была первая в Крыму типография (1731г.), печатались книги на иврите и караимском.

Каменистая дорога ведёт к восьмигранному зданию 15 века ? могила Ненекеджан-ханым, дочери хана Тохтамыша (1437г.). Дорога ведёт вдоль северного крутого обрыва, отсюда ? грандиозный вид на долину, на дальние горы Чёрную и Чатыр-Даг (Мицкевич: "ты мачта крымская! ты ? минарет вселенной... твой плащ - дремучий лес, из туч - тюрбан священный..."). Монетный и гончарные дворы. Дом 18 века. Здесь жил Авраам Самуилович Фиркович (1786? 1874) ? учёный гебраист (древнееврейский язык и письменность), историк, археолог. Фонд его книг хранится в отделе рукописей публичной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина (Петербург).

Здесь в крепости жили в своё время 5000 человек, и Чуфут-Кале не был глухой провинцией, а был большим торговым центром. Чем ближе к закрытым (сейчас) Восточным воротам, тем глубже выбитые колёсами колеи дороги, до 0,5м. Двигались арбы с огромными колёсами. За воротами была площадь и рынок, было кладбище с сотнями могил. Здесь росли священные дубы, а долина называлась Иосафатова, как и под Иерусалимом. Погребения с 1250г.

Здесь побывало много деятелей искусств: писал Крамской ? "Христос в пустыне", Мицкевич создавал стихи о Бахчисарае, Грибоедов и др. Сейчас остались в хорошем состоянии выбитые в камне под уровнем земли комнаты и коридоры бывшего жилья с проёмами для света, нишами, лестницами. Бродили по чистым комнатам, слушали безмолвные предания бывшей жизни. Сегодня насчитывается около 10 тысяч караимов, большинство живёт в Израиле.

Дорога из Симферополя в Феодосию шла среди полей цветов, плантаций лаванды, казанлыкской розы, была обсажена диким абрикосом. Феодосийское побережье с бухтой в виде лука, вдоль него проложены рельсы железной дороги того же профиля. При волнении моря, брызги достигают окон вагонов! Здесь у бухты последняя гряда Крымских гор ?Тепе-Оба, а дальше вглубь полуострова ? полынная степь со скифскими курганами. Главная гряда Крымских гор тянется от Балаклавы до Феодосии, к городу примыкает группа горных массивов Кара-Дага с кратерами потухших вулканов. Всё выжжено солнцем, лето жаркое, только у моря слабый бриз, а ночью ? ветер обратный, к морю, с запахами степных трав. Залив зимой не замерзает, а особая чистота морской воды, её прозрачность, может быть, уступает лишь водам моря у "Голубой бухты" (Джубга). Много медуз, к подводным скалам лепятся колонии мидий.

Прогулки по современному городу наводят на мысли о его древней, славной истории, но сегодняшний день его зауряден ? затрёпанные коробки домов жилых микрорайонов с лучшей столовой ? офицерской, где фирменное блюдо ? шницель, состоящий из старого тёртого хлеба и свиного сала. Правда, вдоль берега тянутся старые усадьбы с дворцами, превращённые в санатории, но и их состояние и облик не радуют. Ну, а в старом городе ? каменные ограды дворов, белёные известью, крутые спуски и подъёмы, булыжная мостовая, овраги, холмы, и всюду камень.

Это близко к средневековой Кафе. Сохранились стены генуэзской крепости, а на берегу ? Дюковая башня (в ней хранят бочки для засолки рыбы). Городу Феодосия более 2500лет. В середине VI века до н.э. её основали выходцы из эллинского города Милета, греков привлекла отличная бухта. В Х веке город известен как Кафа. В эпоху крестовых походов, после взятия Константинополя в 1204году и раздачи земель Восточноримской империи, отряду генуэзских рыцарей достался восточный Крым. Возникла крепость. Шла борьба с татарами ? Золотая орда. А Кафа богатела за счёт выгодной торговли:

С Россией ? пшеница, шерсть, меха, мёд, воск;

с Индией ? пряности, драгоценные камни, опий, шафран, сандаловое дерево;

с Китаем ? фарфор;

с Цейлоном ? корица, жемчуг;

с Тибетом ? мускус;

с Эфиопией ? слоновая кость;

с Аравией ? миро, ладан.

Но основной доход, как и зловещую славу, принесла торговля невольниками. Татары гнали пленных рабов толпами на рынок в Кафу.

В 1475году Кафу захватили турки и просидели в ней 300лет! С моря подошли около 2000 галер янычар с пушками, а со стороны степи ? татарское войско расстреливало бежавших из города людей из луков. После этой резни город восстановился, но стал центром турецких владений в Крыму, а татары попали в зависимость от султана. Освобождение Крыма от турок ? результат русско-турецкой войны 1768?1774гг. Кафе вернули её древнее имя ? Феодосия, то есть "Богом данная", "Дар богов". Но город захирел ? не было торговли, развалины и мазанки. Порт привели в порядок лишь в 1895году и пустили железнодорожную ветку. Быт скудный, одна больница, эпидемии. На табачной фабрике Стамболи эксплуатировали труд детей. Дворец фабриканта стоил 1,1 миллиона золотых рублей ? стал санаторием "Восход".

В 1921году дом художника И.К. Айвазовского стал картинной галереей.

12 декабря 1941года евреи города были собраны на Сенной площади и расстреляны немцами.

Сегодня в городе пользуются водой Северо-Крымского канала, появилась зелень: можжевельник на откосах, склонах, платаны и каштаны в скверах, аллеи кипарисов, туи. В районе Карантина осталась старая Кафа, а город стал торговым портом Крыма.

Максимилиан Волошин, вспоминая своё детство, пишет, что ещё застал Феодосию опалённым солнцем маленьким городом, где ещё сохранились связи с Италией: фамилии, родня Гарибальди, итальянские вывески кабачков. Айвазовский был "отцом" города. В конце своей жизни он был богат, "почётный гражданин", организовывал застройки, железную дорогу со станцией Феодосия. Он был романтиком моря, виртуозом в изображении облаков, воздуха, моря, он вырос в городе и ещё мальчиком разносил здесь кофе. Его, конечно, нельзя судить по картинам второй половины его творчества, когда он "бегом" рисовал картины по дорогим заказам, фабрично повторяя себя самого. "Это скорее олеографии" ? М. Волошин. Смотрели мы в Феодосии картины И. Айвазовского в сопровождении профессионала-художника, поселившегося в нашем номере гостиницы. Он был очень небогат, питался варёной картошкой из кулинарии и свеклой, но мы постепенно подружились, нашлись общие темы разговоров в совместных ужинах. Было приглашение, пожить с ним в Судаке.

Произвела впечатление картина, написанная Айвазовским за год до смерти "Среди волн". Из других картин галереи ? Таннер "Бурное море", картины: "Хождение по водам", "Камыши на Днепре", "Обоз чумаков".

В городе я вышел на старую церковь Св.Сергия, где с 1971года открыт лапидарий ? хранилище камней с историческими надписями. Здесь во дворе я нашёл довольно запущенную могилу "Отца города" ? Ивана Айвазовского, армянское, христианское захоронение. Есть здесь и камни караимов с магиндовидами.

Иван Константинович Айвазовский в 27 лет ? академик живописи, покинул Петербург и стал жить в Феодосии. Был знаком с флотоводцами: Лазаревым, Корниловым, Нахимовым, плавал на военных кораблях. Писал батальные картины, но основной его жанр ? маринист.

Он говорил: "Моё воображение сильнее восприимчивости действительных впечатлений", он писал грандиозные картины, не глядя на море, а по памяти и воображению. Писал быстро, ничего не переделывая и легко расставася со своими произведениями ? "продавал всё, что можно продать". Не создал и своей школы, но поднял культурный уровень города.

Приехал в Феодосию на постоянное жительство и жил здесь более 6 лет Александр Степанович Грин ? фантаст и романтик. Феодосию не сравнишь с Ялтой ? климат жёстче, краски скромнее, известности меньше, но важнее личные привязанности. Здесь он был счастлив. Он болел, и в 1930 году переехал в Старый Крым, где и умер в нужде в 1932году. Его музей в Феодосии создан с любовью, хорошо посещаем.

О жизни Грина написал Константин Паустовский в книге "Наедине с осенью". Отец Грина (Гриневский) ? участник польского восстания 1863года, был сослан в Вятку (г. Киров), работал там в больнице, спился и умер в нищете. Его сын Александр учился плохо, был мечтателен, рассеян, нетерпелив, много читал: Майн-Рида, Жюля-Верна, Густава Эмара, Жаколио. Мечтал о путешествиях, обладал воображением.

Дома мальчика постоянно били, жизнь в тесноте убогой квартиры, среди пелёнок и диких ссор. Драки были главным развлечением и в реальном училище. Уныло и однообразно тянулась его вятская жизнь, семье он был в тягость. Он уехал в Одессу, слонялся там в порту, на суда его не брали ? он был хилым юношей с мечтательными глазами. Снова была жизнь в Вятке, он был банщиком, писал в трактире прошения крестьянам, жил случайным копеечным трудом. Жил в Баку ? забивал сваи в порту, счищал краску с пароходов, умирал от малярии в рыбной артели, ночевал на пристани под лодками, под забором. Снова Вятка, далее ? скитания по Уралу, пришлось вступить добровольцем в армию ? пехотный полк в Пензе. Дезертировал, попал в Севастополь ? прообраз его Зурбагана ? здесь он воспринял поэзию морской жизни, но здесь же с 1903 по 1905годы просидел в тюрьме, где и начал писать. Он принадлежал в это время к эсеровской организации. Был в ссылке в Архангельской области, а с 1912года жил в Петербурге, где писал и печатался. В 1920 году был в Красной Армии, заболел сыпным тифом, вышел из больницы инвалидом. Не было пищи, тёплого убежища. Помог Максим Горький ? получил паёк и комнату в "Доме искусств". В 1924г. переехал в Феодосию. Грин принадлежал к числу людей, не умеющих устраиваться в жизни. В несчастьях он терялся, прятался от людей, стыдился своей бедности. Надеялся на случай, на неожиданное счастье. Мечты об "ослепительном случае" и в его повести "Алые паруса" ? пленительной и сказочной книге. Он был великолепным пейзажистом, мастером сюжета, тонким психологом. Его рассказы воспитывали в людях высокие чувства, учили видеть прекрасное.

На выходе из музея я обнаружил экспонат в виде хорошего стихотворения, проникнутого романтическими, жизнеутверждающими, тёплыми чувствами ? в стиле всего творчества Грина, с большим удивлением увидел подпись под ним моего брата. Удивил неизвестный факт, а творческая возможность автора была вполне реальной.

Ещё в школьные годы брат Геннадий писал лирические стихи ? свежие по чувству, отнюдь не любительские и по форме. Писал тайно, но побывал в Старом Крыму у жены Грина, в её крошечной мазанке. Грина он любил, написал о нём стихи, и фрагмент их оставил в книге посетителей музея Грина в Феодосии. Фрагмент не исчез, а я его обнаружил на стене среди экспонатов. У брата хранятся и письма жены писателя.

Работали мы на заводе стройматериалов за чертой города. Пустая крымская выжженная степь, пыль. Технический уровень эксплуатации ? невысокий, а люди приветливые. Каторжный ручной труд наблюдал я на другом предприятии объединения "Крымстройматериалы" в городе Балаклава, при столь же безрадостном уровне техники и её эксплуатации. Прибыли в Севастополь, в то время ? российский морской порт, славный своей военной историей. Походили по парку, набережной, были в порту, съездили на катере на пляж. При поездке в Балаклаву прошли в автобусе проверку патруля ? город режимный. Бухта Балаклавы окаймлена горами, здесь база подводных лодок. Население, в основном, моряки, малолюдно. Белый известняк, жаркое солнце, хищные силуэты поднимающихся со дна бухты боевых кораблей. Дали технические решения местному предпиятию.

Кисловодск хорош и зимой, и летом ? в этом я убеждался неоднократно, охотно подчинялся его режиму жизни с очень ранним подъёмом до "Красного солнышка", затем ? до Малого Седла. Поход по высокогорному плато с его дурманящим запахом степных трав, необычайно свежим, вкусным воздухом. Дышишь всем телом, всю одежду с себя ? долой! Была встреча с местным крепышом-чабаном, было сиденье в его шалаше, его рассказы о причудах отдыхающих дам, потере ими чопорности на природе... В степи была найдена подкова ? "на счастье", но как его поймать? Хорошо видна блестящая на солнце двугорбая вершина Эльбруса. Затем усталое возвращение, фуникулёр, утоление голода в верхнем кафе с его молодым местным вином и вкусным мясом. Впрочем, один раз, зимой, пили горячий чай и закусывали в открытом кафе, спустившись вниз. Было всего несколько столиков для фуршета. Появился Расул Гамзатов со своей постоянной свитой молодых почитателей. Зорко оглядел наших дам, а Маша смотрелась неплохо. Выбрал наш столик ? мы его только освободили? и стал сам демонстративно убирать с него посуду, поглядывая многоопытным орлом. Гусарил, заказал вместо чая шампанское, а было сырое утро, прохладно. Кавказские дела.

Неоднократно видели Косыгина ? он ходил один и не по терренкуру, а по туристической тропе. Охрана работала до его появления. Была у меня встреча с Машей, отдыхающей в Кисловодске, когда я летел в г. Шевченко, а в аэропорту Минвод застрял на сутки, сестра санатория проявила понимание ситуации.

Был период жизни в Минеральных водах ? не очень удавшийся отдых, но с посещением Кисловодска и его терренкура. Отсюда совершались пешие походы через живописный лес в Железноводск, где ещё сохранилась натуральная минеральная вода. были и поездки в Чечено-Ингушетию, в то время мирную республику, на красивейшие "Медовые водопады", поездки в Пятигорск и его окрестности.

В Минводах ? конезавод с чистопородными Ахалтекинцами ? гордыми и красивыми. Смотрели выездку, слушали проникнутую любовью лекцию, пижоны с помощью конюхов влезали в седло. Сквозь обычную курортную жизнь пробиваются более сильные воспоминания о комплексном воздействии концентрированных нарзанных ванн и... воздействии серьёзных доз водки. Об этом вредном и очень опасном сочетании меня предупреждал лечащий доктор И. П. Гончаров, милый, но очевидно пьющий человек, в санатории "Имени ХХ партсъезда!" (Кисловодск). Но был приятель Петя, судовой механик. Он после дальнего плавания развёлся с женой, переживал. В ресторане "Театральный", где было потрясающее ревю, мы расслабились. Одну из мелодий этого вечера я до сих пор воспринимаю как реквием. Выжил, отлежался в вагоне поезда, было мне ещё 46 лет, были планы вырастить сына, в сущности, наивные, а рядом была Маша.

На Северном Кавказе свыше 130 минеральных источников. Случилось мне в Минводах дегустировать коньячный спирт в компании виноградаря из Молдавии и местного геолога, специалиста по эксплуатации вод. Выяснилось, что служба деградировала, массовость потребления и продаж привели к фальсификации состава вод в широких масштабах в санаториях.

Кисловодск известен как город с 1830г., расположен на высоте 1000м. Здесь тёплое лето и мягкая зима, сухая, безветренная погода преобладает, и очень много солнечных дней. В доме художника ? музей Н.А. Ярошенко. Хорошие эстрадные концерты. Обилие в летний сезон отдыхающих армян.

Пятигорск известен, как и Кисловодск, с 1830года. Расположен на левом берегу реки Подкумок (приток р.Кума), на склонах горы Машук. Здесь уже чувствуется присутствие промышленности ? химический завод! Музей-заповедник М.Ю. Лермонтова (убит у подножья горы Машук в 1841году).

Пятигорье ? пологая равнина (высота 600м.) с отдельными горами ? "лакколитами", имеющими куполовидную (Машук, Лысая, Золотой курган) или коническую (Развилка, Верблюд) ? вершины. Самая высокая гора ? Бештау, 1400м. она пятиглавая, отсюда и название города.

Железноводск ? самый молодой город (с 1917г.), расположен на высоте 650м., на склонах горы Железной. Здесь минеральные воды: "Славянская", "Смирновская", "Баталинская". На склонах горы красивые, широколиственные леса, где я бродил, живя в Минводах.

Республики Закавказья

в бозе почившего СССР.

Грузия - Ехал в купе поезда? очередная командировка, достал свою привычную польскую колбасу, взял чай, сел за столик есть. Соседка - пожилая грузинка смотрела неодобрительно, затем рукавом сдвинула мою еду, сказала:

? Это еда для собаки, ? развязала один из своих ковровых баульчиков, достала зелень, лобио, сациви, лаваш. Было вкусно, а я узнал, что есть грузинская кухня и культура еды с многовековой традицией.

Долгие годы у меня не было выхода на Грузию, но в 80-х годах была сделана попытка наладить в республике производство стройматериалов - поднять уровень техники эксплуатации печей Аджаметского завода в Колхиде и Авчальского в Тбилиси. Это была безнадёжная попытка - технологические новшества не были близки менталитету грузин и не стояли в ряду жизненных ценностей, были не на первом месте. Так, перевод шахтных печей с топлива в виде дорогого и дефицитного коксующегося угля на природный газ практически не состоялся хотя бы потому, что кокс имел неофициальный спрос у населения окрестных сёл, а газ не продашь...

Но наряду с мелковатыми по интересам людьми, как директор завода Цезарь Имнадзе, были деловые чиновники: Георгий Чихладзе, зам.министра Гиви Мепарашвили, наконец, любитель жизни, тбилисский жуир - Сергей Мчедлишвили.

Современный Тбилиси красив, проспект Руставели, его нарядная, дорогая одежда, большинство застройки которая сложилась в 30 ?40-х годах 19 века, сохранилась, но обветшала. Город раскинулся по обе стороны реки Кура, в котловине, плохо продувается. В ряде улиц - смог от выхлопов машин, а там, где дорога идёт в крутую гору, дышать нечем. Поднявшись на фуникулёре к скульптуре И.В. Сталина, понимаешь степень загазованности улиц внизу. Спускались, в пантеоне - могила матери Сталина, прошли от проспекта Руставели к площади Ленина, там - к современной застройке примыкает средневековое ядро города. На правом берегу реки Кура - старый Тбилисси ? Кала с улицами: Серебряная, Красильная, Винный подъём, узенькая Сионская улица с собором Сиони. Побывали разом в армянской, грузинской церквях и в синагоге, где приняли нас дружелюбно как приезжих.

Рядом бывший Караван-сарай (с 1650г.), а сейчас музей, выставка коллекций и интерьера квартиры зажиточного еврея-местного интеллигента. На берегу Куры - район серных бань - термальная вода с лечебными свойствами, используется со времени средневековья. Здесь были сады, сейчас их нет, но стоит памятник Нико Пиросмани. Район старого города с узкими ущельями-улицами, булыжной мостовой, ветхими домами. Здесь грязновато, живут, в основном, армяне, беднота. Мост через Куру, грандиозный памятник основателю города Вахтангу Горгасли, виден гребень Сололакского хребта и развалины крепости Нарикала (1Увек). На левом берегу Куры - церковь Эчмиадзин (18 век), храм Метехи (13 век). Вот здесь, на набережной была мною выслушана взволнованная, бессвязная речь местного юноши, уловил я его мечту уехать куда-нибудь...

В музее искусств Грузии самое сильное впечатление от простых по манере, выразительных полотен Пиросмани. В подвальный этаж музея, где расположена экспозиция сокровищ, вход был закрыт для отдельных посетителей - следовало посещать это место только группами. Но было установлено взаимопонимание, и молодая грузинка провела нас двоих по экспозиции, рассказала о царице Тамар и её украшениях. Добросердечность здесь ценится, что нашло и словесное подтверждение в застолье с тбилисцем Серёжей - куратором наших работ в Грузии. Обилие выпитого вина привело к приступу моего желчного пузыря, а лечил меня от боли мой сотрудник Линард путём длительного шествия по улицам. Пили знаменитую воду Логидзе - на натуральных соках и без фальши.

В основном, работали мы и жили в городе Кутаиси, в Колхидской долине, на реке Риони - в бывшей столице Колхидского и Имеретинского царств. Место это известно с 6 века до н.э. Низменность расположена между хребтами Большого и Малого Кавказа, источник древней грузинской культуры. Алфавитное письмо, связанное с восточно-арамейским. В городе богатый базар с обилием дорогих фруктов, хотя отличные груши свисали с веток деревьев прямо на улицах. Дома, как правило, частные, двухэтажные особняки, древний провинциальный быт. Зашёл поесть, подают одно блюдо - харчо, но отлично приготовленное с обилием хорошего мяса и чеснока. На заводе - столовая, а ежедневное блюдо - "соус"? мясо в соусе из свежих томатов, к нему - большой белый хлеб, бутылки настоящего "Боржоми".

Зашли в винный магазин, он безлюден, в нём любые вина, водки - недорого, а в России в это время был суровый дефицит спиртного. Здесь пьют своё вино, покупатели - редкость. У заводских работников свои виноградники, бочки с вином разных лет, принесли нам в гостиницу боченочек и бутылки с отличной чачей. Горевал, переживал мой сотрудник Коля Андреев - всё не выпить! Ненавязчивый исполнительный напарник по работе, к сожалению, рано ушедший из жизни. Вечером пришёл к нам гостить настоящий сван с гор. Он привозил в город овощи, продал, а утром уходил домой. Величественный, немногословный, богатырского сложения человек. Сидели, пили, общались. Устраивали себе праздник - посещение кафе, где продавались горячие, прямо из печи хачапури. Свежий творог, сыр, масло и отличное приготовление.

Река Риони представлялась разной - то грозная, ревущая, несущая мощный поток вод с гор, то текущая ручейками по забросанному валунами руслу.

Городской парк с аттракционами, быт провинциального города, но я не был там чужестранцем - делилась со мной своими заботами пожилая грузинка в автобусе, говорила долго с чувством, хотя я не знаю грузинского языка. А моя симпатичная молодая сотрудница Леночка Старова охотно демонстрировала свою улыбку, когда мы стояли на шоссе, поджидая машину завода, а её вид превращал в застывшие фигуры с вытаращенными глазами водителей машин, движение по шоссе замедлялось! Заводчане возили нас на курорт Цхалтубо, славящийся термальной(35 градусов) радоновой минеральной водой, возили в горы. Пришлось нам при вылете в Москву везти с собой бутыли с чачей, грузин с отвислым животом (признак солидности) спросил, что везу в тяжёлом бауле, я честно ответил: "чачу от друзей, генацвале!" Смеялся, но в самолёт пропустил.

Пришлось нам также путешествовать из Кутаиси в Тбилиси на автобусе, горной дорогой, через перевал. Это очень красиво! Но на заводе - средневековье, рабский труд окрестных крестьян, заброшенная механизация труда, грязь. На территории растут деревья лавра, но есть единственная уборная, в которую зайти невозможно... Пыль и пустота заводоуправления. Свой приоритет ценностей жизни.

Перелёт Кутаиси?Москва. Билеты планово и заранее бронируют, забирает их курорт Цхалтубо. Срочно искали и нашли родственника в администрации аэропорта. Летим. Рядом со мной в самолёте сидит молодая дама с кроссвордом. Разговорились. Она снимала хронику на Кавказе, москвичка, видимо, одинокая. Странно, но вскоре мы почувствовали, что люди мы не чужие, не было флирта, но было комфортно, просто хорошо, без потуг. Это редкое чувство, а у меня оно возникало лишь дважды - в студенческие годы - однокурсница Зоя Колесниченко и в зрелом возрасте, в "Ясной Поляне" ? филолог Ира Г., но в этих случаях отношения были духовными, но, увы, не безгрешными. Затем - потеря этих людей, не заданных родством, хлопотами, но близких.

Армения. В начале 60-х годов в Ереване состоялась научная конференция по проблеме использования уникальной горной породы Армении - перлита.

Мы к этому времени успели провести поисковые работы по вспучиванию перлитов в вихревой печи на стендовой установке, а результаты получили уникальные - о таком качестве вспученного перлитового песка никто не знал. Он был отличным теплоизолирующим материалом и фильтрующим агентом. Корифеи этой отрасли принимали наши успехи с неприязнью - обесценивалась их многолетняя деятельность, а наши имена им были незнакомы. Но на конференцию мы были приглашены. Ереван встретил обилием солнца, света и... спазмом моих скверных сосудов головы, вызванным, вероятно, высокогорьем. Времени на акклиматизацию не было.

Город застроен домами из пильного известняка ? кубика. Его мягкий розоватый цвет считался достоинством, и его вывозили в ряд городов для отделочных работ, но на больших площадях стен многоэтажных домов этот кубик производит впечатление неопрятности - цвет стен далеко не однороден.

Центр города наряден, национальные мотивы в архитектуре, широкие площади, дворцы: театра, администрации, а также фонтанчики, уютные рестораны, художественная галерея с очень представительной экспозицией картин И.Айвазовского. Много сюжетов в полотнах, связанных с геноцидом армянского народа - массовая резня турками мирного населения. Хорош и вечерний город, а показывал мне его человек неравнодушный - пожилой таксист. Он должен был помочь мне добраться до гостиницы, но мы разговорились, выяснили корни национальных бедствий наших народов. Я превратился из клиента в гостя, а он - в радушного хозяина города. Была необыкновенная прогулка по ночному городу.

В номере гостиницы со мной жили два здоровяка из Сибири, озабоченные использованием своего местного Мухорт-Алинского перлита. Не могли уснуть, шум шёл из соседнего номера - были распахнуты двери на общую галерею. Ребята предложили мне пойти и выяснить обстановку, обещав подскочить при необходимости в решающую минуту. В соседней комнате сидели молодые армяне,

было застолье, и портить его не стоило. Вскоре состоялось общее братание, возлияние и пение песни о Серуне.

Утром мой доклад, время на сообщение сжатое, а все идеи и результаты наших работ должны быть усвоены слушателями, это важно. Я спустился в чайхану, её хозяин всё понял без слов, гарантировал час-полтора ясности в голове, помог. Он был прав, и весь доклад прошёл чётко, с настроением.

В следующие дни предстояла поездка в древний Эчмиадзин с его античным храмом, средневековым пещерным монастырём, а в заключение готовился банкет на озере Севан с дегустацией прекрасной рыбы. Но всем этим пришлось пожертвовать, спазм всё исключил, я поехал в аэропорт и, уже в самолёте, все мои неприятнейшие ощущения исчезли. Летел я и думал о Матенадаране и о связях древнейших культур наших народов.

Матенадаран, по-древнеармянски - хранилище рукописных книг, я успел обследовать без спешки. Это хранилище возникло ещё в V веке в Эчмиадзине при патриархе Армении, а в 1939году переведено в Ереван, там стало Институтом древних рукописей. Это хранилище культурных памятников всего Закавказья, Малой Азии, стран Ближнего Востока. Армянский алфавит был создан в 405 году, но экспонаты были и более древние. В Армении рукописи берегли от захватчиков как оружие, их лелеяли, как родное чадо. Некоторые из них хранят на себе следы пожаров, сабельных ударов, крови. В годы вражеских нашествий их прятали в пещерах, зарывали в землю.

Доступная обычным посетителям экспозиция размещена всего в одном зале, а все сокровища - не на виду. Всё же здесь удивительная атмосфера встречи сразу со многими веками истории человечества и, что важно, привет от прямых своих предков.

В 4 веке Армения была разделена своими соседями - византийцами и персами, приняла христианство и к концу этого века создала свою письменность. Маштоцу ? гениальному автору алфавита армян поставлен памятник, а на нём вынесены слова первой притчи Соломона:

"Познать мудрость и наставление, понять изречение разума", ? это были первые написанные на армянском языке слова. В выставочном зале, в витринах, лежат древние манускрипты - древнееврейская рукопись на коже, фрагменты эфиопских, финикийских, персидских, древнеиндийских и других рукописей. Например, армянские представлены форматами размером от 70,5 х 55см. и до 4 х 3,5 см.

Во дворе музея выставлены многочисленные фрагменты строений, есть плиты с еврейскими текстами на иврите. Произведения античных и средневековых мыслителей представлены в виде переводов на древнеармянский язык: Аристотель, Филон Александрийский, Порфирий, Иреней, Аристид Афинский, Василий Кейсарийский, Иоанн Златоуст и ряд других.

Из окна зала музея открывается вид на панораму Арарата, у подножия которого и раскинулся Ереван. Здесь находишь подтверждение старой истины, что религия и бережное отношение к национальным ценностям культуры позволяют сохранить бытовую индивидуальность, генофонд, навыки и знания народов, история которых насчитывает не одну тысячу лет. Ведь ряд древних народов давно уже исчез, и память о них - лишь в фрагментах их культуры. А в исторических хрониках таких наций, как армяне, евреи, индусы, греки, иранцы, некоторые народы Африки, из доживших до современности, сохраняется наследие, позволяющее оценить не только их вклад в формирование культуры человечества, но и влияние этого наследия на будущее людей на планете Земля.

Азербайджан. Первый приезд в Баку был в 1970 году. Город расположен в южной части Апшеронского полуострова, более 1 млн. жителей, порт на Каспийском море, связан паромом с г. Красноводском, г. Бекдешем (Туркмения), г. Шевченко (Казахстан), морские нефтепромыслы.

После несколько формального угара от идей социализма СССР, здесь возобладала тяга к ценностям мусульманского Востока, а склонность к абсолютизму в управлении всех рангов была всегда.

Впечатляет своей первозданностью Девичья башня 12 века с её аскетичностью интерьера, но и с немудрящей канализацией древних; комплекс древнейших бань с их куполами, минарет Сынык-Кала, действующая мечеть, в которой мы постигали истовость моления, невыветривающиеся обычаи уклада многовекового ханства. Я пытался познать эту специфику. Вот пыльная лавка-клетушечка, почти пустая, в ней постоянно сидит молодой азербайджанец. Был спокойный разговор о смысле сидения в течение дня без торгового оборота. Он объяснял, что важно положение человека в обществе, его статус. Вот он - торговец, а заработок - дело второе. Та же логика господствовала среди сотрудников министерства, куда я прибыл.

В отделе стройматериалов я быстро сообразил, что о деле говорить не следует - так упомянуть невзначай. Сидели долго с зав.отделом, человеком из знатного рода, пили чай из симпатичных местных стаканчиков с пережимом в "талии", курили. Сахар наколот, пьётся вприкуску, чай приличный. Подробно обсудили его потребность в подшипнике к автомобилю. Попал к главному механику Фроиму Абрамовичу Каневскому, здесь разговор носил открытый деловой характер. Перед визитом к министру меня наставляла начальник канцелярии Нина Григорьевна - русский человек, доброжелательный, ну, а друзьями стали с Марией Шафи-Заде. Интернационал (в лучшем смысле), а будни министерской работы я постигал, невольно слыша разговор по телефону, конечно, очень громкий: "Яша, ты тёплое бельё одел? Сиреневое? Белое?" После такой стажировки я ещё был у первого зам.министра (начальное образование) и, наконец, визит к министру - Исаеву Нуриману Агахан-Оглы. Пили чай, говорили о серьёзных проблемах - секретарь у министра, девица лет 15, а вот у министра по металлургии (этажом выше) сидит девица 13 лет! Сменить не удаётся, прямое неуважение, и я с этим искренне согласился. Получив одобрение на свои предложения по организации производства извести в республике из отходов пиления местного известняка - на кубик, я попал к, наверное, единственному деловому заму, с которым всё было решено и оформлено.

Поехали выбирать завод для строительства печи с

вихревой топкой - новая наша технология. Дорога длинная, потом заседали, вечерело, и хотелось есть, а ждать возвращения в Баку долго. Вышел я, нашёл заводскую кухню, поговорил с пожилой поварихой, она велела прийти через 40 минут. Ну, а я повёл есть всю компанию, включая директора завода и зам.министра. Это было нарушением всех правил этикета, но есть хотели все. Стол был совсем неплох - вкусное мясо, зелень, фрукты, вино. Хорошо посидели. В отделе министерства стал я своим человеком, к отъезду мне подарили отличный набор местных стаканчиков для чая, очень изящных. В здании министерства была и большая редкость в городе - столовая, а на этажах можно было пользоваться большими самоварами. В столовой национальная кухня - супы на основе кислого молока. Вкусно. Утром пили чай прямо на бульваре. Чайник заваривается на твоём столике, чай отличный, к нему бисквиты.

Центр Баку - со старинными, красивыми особняками, чистыми, просторными улицами, была и красивая цветная плитка на тротуаре, набережная с её богатой зелёной оправой, подсветкой, фонтанами. Дома - офисы нефтянников, хозяев города, институт - всё нарядно, солидно. Ближе к окраине города - кварталы рабочих, грязновато, неказистое жильё, дух бедности.

Я был в Баку не раз, но не в самую летнюю жару, а общение с морем хорошо только вдали от города. Здесь знакомились с производством основного строительного материала города - кубика, выпиливаемого машинами на известняковом плато. Над городом, на горе - большой парк им. С.М. Кирова, но была и встречи с друзьями в домашних условиях.

В день завершения очередной командировки, перед отлётом в Москву, посетили старинного приятеля Льва Заварзина (конструктора и моего напарника по поездке) - судового механика? "деда". Был хороший шашлык и большой разговор, я глянул на часы и понял, что на самолёт мы никак не успеем, билеты пропадают - аэродром совсем не близко от города. Но, хозяин отверг наше уныние, немного "завёлся", объяснил, что у них, местных, свои правила жизни. Он позвонил куда-то и отправился нас провожать. Подъехала затюрханная раскрашенная малолитражка, мы сели и поехали. Я не волновался - полёт был сорван, но это можно было пережить, мы были в хорошем подпитии. Поехали на рынок, купили зелень - с собой в Москву... Машина вырулила с улиц города на шоссе к аэродрому. Раздался грохот, и мы понеслись - у машины был форсированный двигатель, а сама она была тренировочной моделью для гонок, и вёл её гонщик. Подлетели к лётному полю, но время отлёта все же вышло. Наш дед-механик пошёл в аэровокзал, мы сидели. Он принёс бутылку отличного шерри-бренди, и мы её выпили. Узнали, что вылет был задержан (технические дела), экипаж ещё не в самолёте, прошли и мы на посадку, улетели. Вообще по местным понятиям спешка была дурным тоном, как и всюду на Кавказе.

Например, водитель рейсового автобуса останавливал машину при встрече со знакомым, не спеша беседовал, а затем продолжал рейс. Но эти мелочи меня не расстраивали, а вот в делах - полная безответственность, а порой и непорядочность - наши рабочие чертежи проекта пересняла местная "шарашка", поставила на них свои штампы, а наши фамилии просто удалила. Но при этом, как и всюду на Кавказе, до дела всё равно не дошло. Мудрый Фроим Каневский - старожил министерства, гарантировал мне пустые хлопоты с самого начала нашей встречи в Баку.

Был и перелёт из Москвы в Баку на ТУ-104, через 4 часа полёта подлетели к Апшерону, опустились низко над морем, была сильная болтанка, пассажиры страдали. Но сам Баку стоил больше, чем плохой экипаж самолёта, нахальные аборигены, расхаживающие ночью по коридорам гостиницы "Азербайджан" в грязных кальсонах и навязчивые фарцовщики в гостинице "Интурист"? Баку, ценны были его люди, ставшие моими друзьями.

Закарпатье. Зимой 1981года приехал я в санаторий, расположенный на южном склоне лесистых Карпат, в урочище Берегвар - в самой красивой части долины реки Латорицы. Высота расположения всего 200м., а с севера местность защищена дугой Карпатских гор. Красивый большой парк, переходящий в лес. Идеально чистый воздух, нет населённых пунктов, солнечно. Маленькая железнодорожная станция и крутой подъём к санаторию. Дама несла, пыхтя, большой чемодан, а я по наивности вмешался в эту ситуацию и она имела, естественно, последствия. Было тепло, но лежал снег, взял лыжи и ходил, именно ходил - трассы спуска не было. Уютный корпус, вежливые, внимательные врачи, номер на двоих. Вначале соседом был местный кооператор, он держал в стенном шкафу номера солидный жбан с отличным портвейном, и мы прилежно прикладывались, но ёмкость не одолели, и жбан перешёл по наследству следующим постояльцам. Затем поселился начальник шахты из Донбасса, рассказывал о шахтёрском быте под землёй, жили мы дружно, посещала нас любительница портвейна и не только - дама в халате. Видимо, жизнь её мяла, и не ждала она подарков от неё.

Ездили в город Мукачево - стык Венгрии, Румынии, Польши, Чехословакии. Разноплемённая речь, необычайные типажи, остаток замка "Паланок" 14? 18 века и большой монастырь. Здесь живут с 1200года, а город стал (Латорица ? река) лишь с 1946года, менее 100тысяч жителей. В ювелирном магазине хорошие изделия, покупали, ходили в кафе с весьма чопорным обслуживанием. Было непривычно хорошо, а потому и недолго - получил телеграмму со срочным вызовом в Москву (сын).

Ехал в купе с молодыми местными ребятами. Они сразу предложили общее застолье на основе домашнего окорока, вина и водки хватало. Ребята были настроены крайне в националистическом духе, не хотели воссоединения ни с Украиной, ни с Россией. Доказывали свою самобытность и, на мой взгляд, у них были на это основания. Пришёл в купе проситься в компанию крепыш, не молодой, но весь отлитый плотным куском. Рассказывал о спецназе, сам был там инструктором, а свои физические возможности продемонстрировал позже, когда покорёжил купе и исчез из поезда. Он поил шампанским проводницу, а бригаде поезда это не нравилось. Праздник и красоты Закарпатья остались позади, впереди ждала Москва с её далеко не простой действительностью.

Подмосковье и Золотое Кольцо. Несмотря на частые поездки по служебной надобности, я и моя жена активно знакомились с ближним Подмосковьем и со старинными городами "Золотого Кольца" древней Руси вокруг Москвы. Пришлось мне, на радость, прикоснуться к святым местам Владимира, Суздаля вновь уже в пожилые годы, а старость свою я встретил на Святой земле Израиля.

В начале 60-х годов, ранней осенью, отправился я в Звенигород, туристом. Знал, что места эти древние, бывший центр удельного княжества, граничная крепость Москвы. Обнаружил город с населением всего около 12 тысяч человек, расположенный в 60км. от Москвы, на левом берегу реки Москва. Холмистый рельеф и обширнейшие незатопляемые лесные массивы, тишина и благодать. Не был испакощен и общий вид города панельными муравейниками, а на подходах к древнейшей церкви, действующей в наше время, отчётливо проступают земляные увалы бывшей крепости "Городок". Здесь собор города, относится ко времени 14?15 века. Сохранились повреждённые, но не потерявшие духовной своей силы, работы Андрея Рублёва. Это тихий, ушедший в себя лик Спаса со следами горечи и многих бед, выпавших на долю россиян в начале 15 столетия. Христос Андрея Рублёва утверждает задушевную человечность, взыскательную доброту стойких и верных.

Относительно хорошо сохранились строения Савво-

Сторожевского монастыря, правда, фрески в соборе Рож-

дества Богородицы уже в плохом состоянии, а они изображают на предалтарных стенах пустынников и преподобных. В монастыре жили туристы, но в наше время он возродился для верующих, а 22.08.07г. здесь шли торжества - исполнилось 600 лет кончины преподобного Саввы Сторожевского - основателя обители. Он был до того в Троицком монастыре ближайшим учеником Сергия Радонежского. Савва любил жизнь безмолвную, трудился, питался растительной пищей, носил грубую одежду, спал на камнях. В 1398году по просьбе своего духовного сына - князя Юрия Дмитриевича основал монастырь на холме под Звенигородом. Сейчас (2007г.) в монастыре живут примерно 60 человек, из них - 30 монахов и столько же послушников и трудников.

Вёл литургию в день 600-летия памяти Саввы , Патриарх Алексий II, было около 4 тысяч верующих (разбит палаточный городок под холмом). Впервые после революции была открыта традиционная Саввинская ярмарка. Савва - один из самых почитаемых на Руси святых.

Поход по лесным тропам, где господствуют мощные ели, и вот лес веселеет, наполняется жизнерадостными берёзами, липами, и мы по крутому спуску выходим на дно глубокой природной чаши, к речке Сторожка. Через речку - лёгкий деревянный мосток, и вся эта прелесть - чисто Левитановский сюжет. Рядом деревня Дюдьково, нас сразу выявил и повёл в избу-музей местный энтузиаст П. Колесов. То, что он создал в этой избе (к 1962году), - полная противоположность описанному мною ранее в музее-избе С. Есенина в селе Константиново на берегу реки Ока. Здесь Колесов выполнил с большой любовью всю экспозицию, пусть и наивную. Оказалось, что и мостик-то называется "Левитановским", а обрыв к реке "Танеевским" ? в этой деревне подолгу жил композитор С. Танеев, с 1906г вплоть до своей смерти в 1915году. В моей комнате долгие годы висела репродукция с фотографии этого мостика и зелёной буйной поросли в лучах солнца. Эти красивейшие несуетливые места пришлись по душе и непревзойдённому гению русской пейзажной лирики Исааку Левитану, приехавшему в 1884году на этюды в Саввинскую слободу под Звенигородом. Ученик Саврасова и Поленова, участник нового процесса живописного восприятия наряду с Коровиным, Серовым. Но у Левитана особая душевность, передающая и его собственную тоску, одиночество, неустроенность. Его пейзажи плакали не только слезами русского, но и еврейского народа - слезами всех обездоленных.

Паустовский пишет о Левитане, сыне угнетённого и униженного народа: "Бесправие преследовало его всю жизнь", а Саврасов прочил своему ученику славу Коро и замечал: "Но Левитан беден, почти нищ". Его дважды выселяли из Москвы как еврея, а он был уже художником со всероссийской славой. Третьяков купил для музея его картину "Осенний день, Сокольники", когда Левитану было 19 лет.

" Картина "Саввинская слобода под Звенигородом (гос. Третьяковская галерея) выполнена в стиле Саврасова - сюжет, его детальная проработка, понимание цвета (коричневого, серого) говорят об овладении им пленэрной

живописью, это натурная зарисовка. Всё это ещё в большей мере видно в этюде "Мостик. Саввинская слобода", этюде поэтическом, проникнутом теплотой солнечного дня. Но большинство пейзажей Левитана и сегодня отражают печаль и безысходность современной русской жизни, и не только русской..."

Шли мы по лесной дороге, вдоль речки до Саввинской слободы, и было ясно, за что любили эти места М.М.Пришвин, А.П.Гайдар, а в своё время и А.С.Пушкин. В самом Звенигороде жил и практиковал А.П. Чехов.

Ну, а мы жили пёстрой по составу ватагой на большой застеклённой веранде старого деревянного дома. Было шумно, но весело, приносили много грибов - опят, я ходил к повару, он отбирал себе часть грибов, а остальные жарил в сливочном масле на большом противне для нас, была и "свежая" водка. Рано утром - пробежки в лес, к роднику. Помню, бегала со мной и повариха солидных габаритов. Ещё тёплое солнце, заросшие лужайки, растворение в простой бездумной жизни и первозданная благость этого места.

На высоком берегу Оки, на косогоре, открытом всем ветрам, по проекту Василия Дмитриевича Поленова (1844? 1927) был построен дом. Он сразу предназначался под музей и картинную галерею. Виды с косогора на Оку, озеро старого русла реки, заливные луга. Мебель в большинстве комнат сделана по рисункам самого художника и при его участии. Собрана коллекция бытовой утвари: расписанные им и его сестрой Еленой Дмитриевной тарелки и блюда, изделия знаменитой абрамцевской столярной мастерской. По его рисункам и чертежам построена и Беховская церковь на крутой горе над рекой. После посещения музея-усадьбы Поленово, запомнилось мне надолго его полотно слева от двери "Голова Христа" ? более живых глаз не видел, здесь же в комнате и большое полотно с изображением Иерусалимского храма, его крыльца. Коллекцию картин музея собирали четыре поколения семьи. Хозяйственные постройки усадьбы выполнены из окского известняка, Василий Дмитриевич называл его тарусским мрамором. Поленов дважды был в Иерусалиме, написал большое полотно "Христос и грешница", и весь его цикл картин по Евангелию написан при душевном подъёме, а в его картинной галерее эти исторические полотна гармонично сочетаются с его же "Московским двориком", "Золотой осенью", с картинами Васнецова и Репина. В письме к жене Поленов писал из усадьбы: "Такая благодать и умирать не надобно" В период, когда я был там, наблюдался хороший присмотр за музеем, были планы его развития, работала в нём и прямая родня художника, не было запустения.

Восприятие летних пейзажей приокских краёв в Поленово были дополнены мною зимними красотами Приокско-Террасного заповедника. Здесь впечатляют не только мощные красавцы зубры, к которым мы приближались (через проволочную сетку) вплотную, но и грамотные служащие - специалисты, отличный музей фауны и "сказка зимнего леса".

Зимний, заснеженный лес был мне доступен и посещался регулярно. Жил я в Подмосковье, и при подходящей погоде уходил в лес на лыжах на 3? 4 часа. Особым комфортом эти прогулки отличались, когда удавалось (и не раз) уехать на пару недель - недолгое путешествие на электричке в пансионат Госстроя и Госснаба - в "Берёзку". Бассейн, уютный бар, сауна и каждый день с утра до обеда - лес и лыжи, малолюдье и отличная лыжня. Бывала на прогулках и попутчица, а в холле - хорошая преферанс-

ная компания. Леса в Подмосковье хороши, на мой взгляд, в любое время года. Весенний грай грачей в старинном парке, ещё не совсем развалившиеся строения усадьбы в Монино- лес, речушка с водяными крысами. На террасе под ласковым солнцем - преферанс, рассказ главного архитектора Риги, прожившего в Латвии жизнь и вынужденного уехать - так и не став своим... Музей авиации с натуральными экспонатами и встреча с мужиком, продемонстрировавшим свой вшитый в тело стимулятор ритма работы сердца. С годами и я получил его, может, более совершенный, через 30 лет после удивлённого сочувствия мужику, причине его гордости.

Осенние, затяжные дожди в Воробьево, где бродили в мокром орешнике и слушали музыку Прокофьева, Скрябина - было нелегко воспринимать её нашей компании, состоящей из рабочей завода "Шарикоподшипник" (симпатии), врача из г. Горького (еврейка), директора "Медтехники" (еврей) и коренастого механизатора, многие годы работавшего по найму в магаданской области. Сближали нас дожди и водка. Рассказы механизатора знакомили с ужасами существования на рудниках, добывающих на севере олово. Нельзя было ему не верить, по своему складу он был немудрящий, основательный. Рабочих на руднике меняли через 6 месяцев, а средний срок их жизни на этой работе 2? 3 года. Вечная мерзлота, а еда - в зависимости от выработки. Сдал - холод и голод быстро ведут к смерти. Бурты трупов в виде гряд. Надписи на каждой гряде о количестве - и всё. Ссыльные и запрет на выезд до 1953 года. Эпизоды побегов. Еда ? собаки, добытые на заимке. Рецидивисты-уголовники взяли с собой при побеге в тайгу молодого, бывшего солдата. Взяли его на мясо. От русской ядрёной действительности уйти нелегко.

Был я на Сенежском озере, в Солнечногорске. Лесные рощи и гладь воды помогли обрести покой. Но в нашей комнате гостил крепыш, уже немолодой. Под утро я проснулся от неприятного скрежещущего звука, необычного. Крепыш в кровати брил свою проволочную щетину на лице опасной бритвой, но без мыльной пены, насухо! Он рассказал, что это вынужденная привычка, а кожа лица адаптировалась. Он долго был в фронтовой полосе Корейской войны в качестве негласного русского инструктора... а гадостей там хватало не меньшего уровня, чем в лагерях Магадана.

Озеро живописное, большое. Добывают раков, что оставило меня равнодушным, но приглянулась спокойная, стройная женщина в строгом чёрном платье. Беседовали, и выяснилось, что она мне годится в матери по возрасту, это не испортило отношения, но служило оценкой моей "опытности" и женской привлекательности, определяемой не возрастом, а желанием.

Продолжая путешествие по Московской области, следует заглянуть на северо-запад, к реке Истра, в Новый Иерусалим. Собор в хорошем состоянии, но главные впечатления - на просторах так называемого Гефсиманского сада. В нём я побывал раньше, чем в настоящем Иерусалимском. Здесь - отсутствие людской суеты, общая атмосфера благости места, ненавязчивые экспонаты, источник "святой воды".

А вот и тихий город Клин. Естественное желание обрести свой дом привело Петра Ильича Чайковского в 1892году на окраину этого города. Он обрёл здесь тишину, уединение, а необходимость общения с музыкальным миром удовлетворялась поездками в Москву, Петербург, дирижированием, были концерты во Флоренции, Америке. Дом был нанят, жизнь протекала по заведенному порядку: регулярные часы работы, чтение, обязательные ежедневные прогулки по шоссе (оно рядом с домом и не так страшна местная грязь улиц), в лесу. Но это был недолгий последний этап жизни измученного преследованиями и недоброжелательством человека из-за его нетрадиционной половой ориентации. 6 октября 1893года - последний день, проведенный Чайковским в Клину. В Москве, затем в Петербурге состоялось исполнение 6 симфонии впервые, а он последний раз в жизни дирижировал.

Затем заболел и скончался 25 октября. Дом в Клину был куплен его слугой, он же унаследовал имущество, но жилые комнаты сохранялись в неприкосновенности. Затем дом перекупили родственники, был создан музей, была охранная грамота о национальном достоянии, а в 1920 году образовано "Общество друзей" музея: М.М. Ипполитов-Иванов, К.С. Станиславский, Л.В. Собинов, А.В. Нежданова и др. Общество существовало до 1930 года. В период войны экспонаты музея вовремя вывезли, а затем он был восстановлен, и стал музеем страны с архивами не только братьев Чайковских, но и С.И. Танеева, А.С. Аренского, Э.Ф. Направника и др. Два раза в год, в гостиной дома устраиваются музыкальные собрания - в день рождения и день памяти композитора.

В эти дни звучит его рояль, играли А.Б. Гольденвейзер, К.Н. Игумнов, С.Т. Рихтер, Л.Н. Оборин и ещё пианисты ? лауреаты конкурса им. Чайковского. В кабинете-гостиной стоит рояль "Беккер", подаренный композитору этой знаменитой фирмой. В вечерние часы здесь играли в четыре руки Пётр Ильич с братом Модестом, с Танеевым, Ларошем. Второе место в жизни композитора после музыки занимала литература, он много читал. Я был удивлён пуританской скромностью его спальни: железная узкая кровать, вязаный коврик на стене, ночной столик-тумбочка, небольшой книжный шкаф, туалетный столик, кресло, бельевой шкаф. Всё очень скромное.

При доме - небольшой сад, Пётр Ильич выращивал цветы. Собинов и Нежданова посадили здесь кусты сирени, а американский дирижёр Л. Стоковский посадил дуб. В парке господствовали мощные многолетние деревья (были и осины, прямо вековые), во флигельке в 30-х годах жил композитор Ю.А. Шапорин. Хозяйственные строения: коровник, конюшня, теплица, погреб, они в своё время использовались, домоправитель был деловым человеком.

Яркие впечатления остались у меня после знакомства с Тверской землей. В то время Калининская область с её обширными лесными массивами, водным царством озера Селигер, старинными русскими городами, глухоманью ещё не растревоженной туристическим бизнесом и просто бездорожьем, была краем привлекательным, зовущим.

В институте выполнял я работу по реконструкции печей в городе Андреаполе у истоков Западной Двины, в городе Калинине бывал при попытке поступления сына Марка в медицинский институт (в Московские "меды" евреев не брали), а моя сестра Льяна неоднократно штурмовала их, но состоялась врачом с именем уже в Калинине.

Муж сестры Боря организовал, в силу своего положения в крупном комбинате искусственного волокна, несколько дней отдыха в охотничьем угодье ? нам с моим братом Геной. Тихая, небольшая речка, рыбная, уединённость от дорог, вековой чистый сосновый бор ? сказка, связанная с моим детством и брянскими бескрайними борами. Полное безлюдье, егерь с семьёй, все виды рыболовной снасти, ружей. Предложения на охоту (кабаны), ловлю рыбы. Но мы приехали не с пустым багажником и, как оказалось, напрасно. Холодильник в избе был набит закусками и спиртным. Гостевые избы срублены из необъятных брёвен. Уют и уход - всё для номенклатуры. Область, в то время не видела мяса и совсем не была сытой, но это - народ, а не его "слуги".

На озеро Селигер меня с семьёй пригласил на летний отдых мой сослуживец из соседнего отдела института Семён Мойсеевич. Он купил в деревушке Заузье на реке Полоновке, ближе к Новгородской области, домик со скотным двором. В деревне жили старушки в нескольких домах, а большинство домов пустовало и летом. Продавали дом на кирпичном фундаменте за 200 рублей! Школу закрыли. Летом можно было на лодке съездить за хлебом в

лавку деревни Сосница, иногда причаливали баржу или рейсовый пароходик, но зимой жить здесь было страшно ? полная изоляция, в то время не было сюда дороги, всё заметено снегом, нет связи с миром. Иногда жил здесь тракторист. Сёма рассчитывал на мои руки и не напрасно. Избу я осветил, проводку, патроны, выключатели, розетки привезли с собой. Во дворе сколотил стол, скамьи, в сенях - полати для своей семьи. Электрифицировал избу и соседке. Подсоединение к транзитной сети выполнил по правилам монтёр, вызванный из центра. Потом пили привезённый с собой спирт и много. Сёма - человек тихий, интеллигентный, но после застолья взял в руки вилы и пошёл в лес (рядом с домом и рекой) - на медведя. Действительно, лес был заповедный, медведи хаживали, их помёт я встречал, ну, а Сёму уговорили отдохнуть, монтёра погрузили в лодку.

Озеро Селигер на северо-западе тверской области, и в начале 60-х годов я не наблюдал там толпы туристов, не было дорог, к селениям путь был по воде, но это обеспечивало режим заповедника, уединённую жизнь в краю холмов, озёр, лесов с непугаными обитателями. Бассейн озера имеет протяжённость с севера на юг - 100км. Всё оно состоит из обособленных плёсов, соединённых протоками. Наиболее бурный в непогодь ? Кроватынский плёс. Много островов. Ехали мы сюда в первый раз на грузовой машине, вёл её шофёр института, крутой мужичок - Жабин, по колдобинам и бездорожью через древний Торжок на город Осташков - древнюю рыбачью слободу. Далее - только водой, на пароходике по озеру, к безлюдной части Селигера - узкой протоке Полновке и к деревушке Заузье.

Город Торжок являет собой редкое сочетание старины и современности. Если не комментировать современные и не подлежащие к упоминанию объекты, а настроиться на восприятие древней старины этих мест, то следует отметить, что Торжок был построен новгородцами и известен в летописях с 12 века! Уютные набережные с мостом через реку Тверцу, узкие улочки с домами аж пушкинских времён, силуэты колоколен ? Борисоглебский собор конца 18

века, а на окраине города стоит, отсчитывая века, деревян-

ная церковь Вознесения 17 века. В городе процветало искусство золотой вышивки, производство сафьяна.

Город Осташков запомнился ровной линией домов вдоль береговой полосы озера, множеством церквей. Здесь процветали кузнечное и сапожное ремёсла, были чеканщики, резчики по дереву. На острове Столбный расположен монастырь Нилова Пустынь. Сам остров - небольшой, а его постройки, кажется, стоят прямо в воде. На острове, в своё время, искал уединения монах Нил, отшельничал, истязал плоть. Монастырь был разорён, горел, но не захирел. Парадный двор с Богоявленским собором (1821 ?1833гг), построенным в стиле Тосканской архитектуры, Архиерейская пристань, кельи монахов, гостиная для приезжих, дом для ночлега странников, конюшенный двор, погреба, пекарня, мыльни, амбары, кузни, мастерские, но и сады, огороды, даже пруд для сохранения пойманной в озере рыбы.

Трапезная палата, больничная церковь. Парк и липовые аллеи. Были здесь и несметные толпы богомолья. Ну, а после революции, уже в 1918 году монастырь сразу закрыли, организовали здесь детскую трудовую колонию, в войну 1941? 1945гг - госпиталь, а сейчас застал я здесь дом престарелых, людей, существующих в изоляции, усугубляющей безысходность и тоску.

Наш дом на Селигере стоял близ берега Сосницкого плёса, а узкая протока - Полновка соединяла его с Полновским плёсом, уже в Новгородской области. Древний путь в Новгород пролегал здесь через озеро Селигер. Непроходимые леса и болота служили естественной защитой от врагов. Например, хан Батый ? овладел Россией, но в Новгород и Псков его ордам пройти было проблемой. В 1238 году Батый осадил Торжок и взял его. Татары гнались за отступающими по льду озера Селигер, осталось несколько переходов до Новгорода, но грянула весна, вскрылся лёд, конница застряла в Оковецких лесах и топях. Батый свернул на юг. Уже со времени Ивана Калиты Селигер принадлежал Москве.

Быт наш на озере был прост и по-своему нежданно хорош. Навезли мы с собой всякой копчёности, колбас и корейку. Всё это раздали в деревне. Рыба вытеснила жирную свинину, была в диковинку и более соответствовала жаркому лету. В 1963году в озеро были выпущены мальки угря, он прижился. Мы не были рыбаками, а были евреями, но сразу же соорудили простой перемёт - бечеву с многими крючками и наживкой, на ночь поставили его в заливчике у дома. Утром сняли с крючков, правда, с трудом, с десяток крупных угрей. Жена моя ? Маша их нажарила, а вообще нашими уловами пренебрегала. Она забиралась на палубу рейсовой баржи и набирала на свой вкус судаков за 1 рубль. Ели уху, в которой ложка стояла, жарили рыбу - сытно и очень вкусно. За хлебом раз в неделю ездили на лодке в лавку по реке Полновке. Ходили на ней далеко, по плёсам, на острова - за брусникой, черникой, клюквой. На плёсах при ветре - большая волна, качка, а берег очень далёк...

Как-то собрались в плавание, в лодку набилось неразумно много желающих, ну, а конец этой вакханалии положила жена Сёмы - Марианна, очень дородная дама. Я представил себе всю компанию на плёсе, вода уже достигала борта лодки, нашёл предлог и выгрузил своё семейство из лодки. Пошли в лес, он у околицы деревни. Лес чистый, лесная дорога заросла, корни вывороченных деревьев-гигантов, на коре сосен - следы когтей, видимо, медведя и его дерьмо на тропе, на ветвях - непуганые птицы, есть тетерева, а через Полновку - большой заповедный лес. Лишь раз встретил охотника с ружьём - отставной военный, много лет приезжающий в эти места.

И мы с Машей почувствовали особую близость с природой, и корни дерева не были помехой. Впечатление особое от прогулок на плоской казанке, но без мотора, по мелководным протокам. Вода прозрачная, кругом заросли, а солнце пробивается через туннель из зелени. Звук - только от стрекоз. Сказка. Вряд ли вся эта первозданная благодать сохранится ещё долго - пробивают дороги, место станет модным и людным, загубят...

К настоящим жемчужинам Тульской земли бесспорно можно отнести лишь "Ясную Поляну" и "Краинку". Минеральные воды санатория "Краинка" известны со времени Петра I. Они обладают составом солей, существенно снижающих страдания при заболеваниях желудочно-кишечного тракта, печени и др. Больные достаточно быстро в этом убеждаются и с чувством горечи наблюдают за источниками этих вод, на 80% сбрасываемых в речушку без пользы для людей. Медицинская служба была поставлена хорошо, квалифицированно, без выраженной коммерции за счёт больных. Посещал я уютный, нестандартный по архитектуре корпус Љ1, где его ведущий врач занимался мною в утренние часы. Главврач по своей инициативе осуществлял профилактический осмотр всех больных (проктолог), мне он выявил на ранней стадии полипоз, положил начало своевременному контролю и лечению на многие годы. Градации минеральной воды по солевому составу и температуре выдерживаются при приёме, эффективны. Санаторий в старинном парке с могучими липами, речка, вокруг грибной лес, тишина, безлюдье. "Краинка" ? пример результативного лечебного заведения с хорошими традициями и возможностями и в то же время не раскрученного рекламой и её спутницей - модой.

Мой одноклассник по школе, приятель в течении всей жизни - Сергей Бутылин, став лицом, приближённым к министерской номенклатуре, предложил мне пожить в доме отдыха "Ясная поляна", непосредственно примыкающем к усадьбе Льва Николаевича Толстого. Это было соблазнительно, и с рекомендацией местных боссов ? тульских, я там поселился. Усадьба - бывший дом Волконского, опального князя при Екатерине II и деда Льва Николаевича по линии матери, а также её пруды, насаждения, дороги - носят следы запущенности. Но на хозяйственных участках ? в полях, огородах, саду - жизнь активная и по сути близкая к той, что была и при графе. Телеги, лошади, покосы, сбор фруктов, крестьянский быт. Драматические обстоятельства жизни Софьи Андреевны и графа не принято обсуждать, а дерево ? ветеран (перед домом), где Лев Николаевич вёл раздачу помощи бедным, примирял споры мужиков, давал наставления и советы, сохранилось, но безучастно к посетителям музея, в основной своей массе не имеющей представления о сложностях жизни писателя, его отчаянии в старости. Да: "в преклонном возрасте Толстой сохранил хорошую память, читал наизусть стихи, помнил ноты и прилично играл на рояле. Пытался изучить иврит для чтения Торы. Изучал и "Притчи" царя Соломона. Во всяком случае "Экклезиаст" ? средоточие мудрости мира, анализирующий жизнь, её целесообразность и смысл, ? был ему близок". В 1910 году перед смертью писал: "Смерть - это изменение сознания, его формы, вне времени и пространства".

Могила - холмик земли, обложенный дёрном, без памятника. Стефан Цвейг отмечал: "Во всём мире нет более поэтичной, более впечатляющей и покоряющей своей скромностью могилы, чем эта... царственно безмолвная, трогательно скромная могила где-то в лесу, безответно внимающая только ветру и тишине".

Что касается моей скромной особы, то поселился я в древнем деревянном строении без лишних удобств, но прямо рядом с усадьбой. Ходили с соседкой в яблоневый сад и на покосы (поваляться на свежем сене), общались с крестьянами - потомками дворовых людей Толстых. Ещё сохранилась в хорошем состоянии "Берёзовая роща" и "Любимая скамейка" ? самоделка Льва Николаевича из берёзовых жёрдочек-стволиков в "Ёлочках". Постигали мы усадьбу без экскурсионных сентенций, ходили по парку, лесу, совершали лодочные походы по речке Воронке ?

неспешные, в погожие солнечные дни, проникались, взаимной расположенностью людей уже немолодых. Соседка - Ирина Г. ? филолог, несуетливый человек, умный собеседник. Сохранили мы отношения и в Москве, но ненадолго - было взаимное "потрясение" при близости, она горько плакала, сожалея об отсутствии этих эмоций в свои молодые годы, да и я испытал необычный подъём чувств.

По соседству с тверскими землями расположены Ростово-Суздальские и Владимирщина. Поездки по "Золотому кольцу", включающие в себя центры, сохранившие древнее наследие становления Русской государственности и самобытной культуры, позволили мне заглянуть в истоки духовности нации и не воспринимать мерзости "смутного времени", перманентно характерного для истории России, наблюдаемые и сегодня, как и её истинную суть.

Организованные поездки по этим древним землям оставляют в памяти сумбур от многословных, однообразных сообщений экскурсоводов, необходимы и свои, пусть порой и беглые впечатления, неформальные встречи с людьми, коренным населением.

Вот, населённые места вдоль реки Нерль - между Волгой и рекой Клязьма. После чувства тоски от гибнущей красоты Плещеева озера из-за неразумно большого забора его воды современниками на нужды предприятий города Переславля-Залесского и ощущения слабого патриотизма при виде останков суденышек-ботиков Петра I, вдохновение приходит на озере Неро и в городе-легенде Ростове Великом.

Местность вокруг Плещеева озера была заселена в глубокой древности финноязычными племенами, как и многие земли северо-запада Руси. Позднее здесь была вотчина Алексея Басманова - любимца Ивана Грозного, основателя опричины, а Басмановы были из рода бояр Плещеевых. На берегу озера город Переславль. Здесь проходили дороги "посуху" из Киева в Ростов, а по рекам - из Новгорода в Суздальщину. Суда шли по речке Трубеж и до последнего волока, за которым начиналась Нерль Клязминская. Основал Переславль Юрий Долгорукий, город вскоре стал главным в крае. Князь Долгорукий создал в 1152году, возвращаясь из похода под Чернигов, ряд церквей: Мучеников Бориса и Глеба на реке Нерль, Спаса-в Суздале, Георгия-во Владимире, Спаса-в Переславле. Плещеево озеро стало началом русского флота, здесь Пётр Первый испытывал "потешную флотилию" в 1692году, а на его берегу лежит четырёхтонный синеватый камень (оставлен ледником) - предмет ещё языческого поклонения. Этот знаменитый "синь камень" не смогла уничтожить после ряда попыток и церковь в борьбе с язычеством. Знаменитая сельдь из озера была традиционным кушаньем на коронационных обедах великих князей.

Ростов Великий (Ярославский) упомянут в 907г. в договоре Олега с греками, русские пришли на озеро Неро в

Х веке. Сейчас дно озера устилает толстый слой ила ? сапропеля, а рыбы - мало. В городе, в конце 17 века возведена резиденция ростовских митрополитов, построен кремль. Знамениты ростовские звоны, плывущие на многие вёрсты над гладью озера Неро. Самый большой колокол Сысой весит 2000 пудов, а ещё два больших колокола: Полиелейный? 1000 пудов и Лебедь - 500 пудов. Знаменитые перезвоны: древний? бьют во все колокола на фоне голоса Сысоя, есть ещё три вида звонов, а самый торжественный - ионический. Запись этих звонов я приобрёл на месте, ходил по звоннице, беседовал и выяснил. На больших колоколах сняты были "языки" ? нет подвязки. Нужны сыромятные ремни, их привозили с Севера, были договора. Плохо и со звонарями ( 1970г.). Вокруг строительные леса, неспешно шли реставрационные работы, мы смотрели фрагменты фресок среди руин. Летом 1987г. впервые после многолетнего молчания ожила Ростовская звонница. Старейший звонарь - М.С. Урановский возродил её голоса.

Городу Ярославлю исполняется 1000лет! Древний Ярославль очень красив и не оставил меня равнодушным при его посещениях. Это тысячелетняя крепость на Волге, расцвет зодчества в городе - 17 век, но он сохранил и сейчас красоту улиц и набережной. Мало в России осталось застройки малоэтажными домами с выразительными фасадами. Набережную создали за 10 лет (1825 - 1835гг) на высоком берегу, чугунная решётка над обрывом, беседки, много деревьев, цветов. На реку смотрит фасад дома губернатора (1820г), там сейчас художественный музей, а в нём шедевры: "Спас" ? икона ярославских князей 13 века!, "Богоматерь Толгская (1314г), "Сергий Радонежский"? икона 17 века. Произведения К. П. Брюллова, И.Н. Крамского, В.Г. Перова, И.Е. Репина, В. А. Серова. "Иней" И.Э.Грабаря, "Купола и ласточки" К.Ф. Юона и эскиз де-

кораций Н.К. Рериха к "Снегурочке" "Ярилина долина". Хорошо представлен К.А. Коровин, А.К. Саврасов - его "Грачи прилетели" связаны с Ярославлем, а с рекой - его полотна "Волга", "Могила на Волге" (Владимирская церковь города - в "Грачах").

Скульптурные работы: С.Д. Эрьзя - бюст "Женщина в шляпке", М.М. Антокольского "Ярослав Мудрый", С.Т. Коненкова "Голова скифской девушки", "Пан". В Ярославле состоялось зарождение русского театра, его основатель Фёдор Волков, театр его имени действует и сегодня. В городе 25 церквей с характерными для них колокольнями с тремя уровнями оконных проёмов.

Очевидно, главный храм - Ильи Пророка 17 века. Строился на деньгах местных купцов. Церковь увенчана пятью куполами, а колокольня и придел - уникальными каменными шатрами. На галереи, опоясывающие храм, ведут великолепные крыльца. Иконостас в стиле барокко с деревянной резьбой, а иконы - 1670? 1680гг. Но основная ценность храма - стенопись, хорошо сохранилась, хотя ей более 300 лет, не подновлялась, а только промывалась. Здесь земная жизнь Христа, деяния апостолов, но центральная тема - пророк Илья, его ученик Елисей, много орнаментов. Есть жанровая реалистическая сцена "Жатва". Здесь великолепно выписаны детали одежды иудейского царя Ахава и его "нечестивой" жены - Иезавели. Краски сочные, яркие.

Царь Ахав правил северным израильским царством, а его жена Иезавель - дочь Тирского царя, финикиянка, насаждала идолопоклонство. Она подчинила себе Ахава и истребляла еврейских пророков. Пророк Элиягу (Илья) жил в 900 годах до н.э. Это был самый неистовый и бескомпромиссный еврей, объявивший войну идолопоклонству и царице Иезавели. Он сумел посрамить жрецов Ваала, затем бежит от взбешённой царицы в пустыню, но получает поручение вернуться к людям, стать свидетелем при заключении каждым еврейским мальчиком завета с Б?гом (обрезание) и на каждом празднике Пасхи (бокал вина на "седере" ? для пророка). Ему было даровано бессмертие - вознесение и возможность прихода на Землю. Илья завоевал любовь народа, покровитель каждого.

Церковь Ильи Пророка - главный зрительный центр города, к ней ведут широкие лучи-улицы, а сама площадь названа Ильинской. 2 августа 2005года, в день Ильи Пророка - Элиягу, мы, в дождливый день пристали к пристани Ярославля и направились в церковь Ильи Пророка, здесь шла торжественная служба, приехал архиепископ Кирилл. Перезвон колоколов, мощный хор, людно. Послушали проповедь.

Были и ещё впечатления. Церковь Иоанна Предтечи в Толчкове (1671 ?1687) - один из важнейших памятников архитектуры Ярославля. Её фасады украшены рисунками из кирпичной кладки с изразцовыми вкраплениями. Изумительной формы лекальный кирпич создаёт впечатление резьбы по дереву. Южное крыльцо - самое красивое. Поразительно и внутреннее убранство церкви - стенопись, фрески по масштабам и количеству сюжетов не имеют себе равных в Европе. Этот храм один из самых жизнерадостных в религиозной культуре.

Ярославль сильно пострадал в период мятежа в июле 1918 года, организованного эсерами. Были расстрелы, пожары. Погибли председатель исполкома горсовета Закгейм, старый революционер Семён Нахимсон ? председатель губисполкома, председатель революционного трибунала Зеличенко.

Основал же город Ярослав Мудрый - щит княжеской власти и христианства, на месте бывшего городища Медвецкого (с 1 тысячелетия до н.э.). Княжеская дружина боролась с крестьянами, руководимыми "волхвами". Были здесь татары (1238г.) - разорение, город сожжён. Ярославль сразу примкнул к Москве. Была богатая торговля, ремёсла (кожи, меха, шали, одежда, обувь, ювелирные изделия ? финифть, скань...). В Спасском монастыре укрывался Иван Грозный от войск крымского хана Давлет-Гирея, стены монастыря выдержали и осаду поляков (1609), а Мусин-Пушкин именно здесь обнаружил рукописный список "Слова о полку Игореве".

Рядом с городом расположена усадьба Н.А. Некрасова Карабиха. Грех было не заглянуть к "защитнику угнетённых". Поле и небогатая растительностью усадьба ? небольшой двухэтажный особняк основного здания, хозяйственные постройки, парк "в английском стиле", в настоящее время запущен, в нём ручьи, беседка, склоны...

По крохам собирали в этот музей убранство и мебель (находили в окрестных деревнях!) У Некрасова были нелёгкие годы детства, жизнь в Петербурге, издательство. Карабиху купил в 1861году, где провёл 2,5 года, приезжал летом, охотился (в экспозиции музея чучела глухаря и дрофы - трофеи Н.А. Некрасова). Редакторские дела не давали возможности проводить больше времени в Карабихе. Здесь поэт нашёл прообразы: коробейника, "Орины-матери солдатской", Савелия, Якима Нагого, Калистрата. В имении гостили Островский, Григорович, Салтыков-Щедрин. На мой вопрос, на какие деньги приобретено имение, я вразумительного ответа не получил. Экскурсовод говорила, что деньги - серебро дал в долг брат, долго живший в имении (он вместе с женой похоронен на кладбище в Карабихе). По "Воспоминаниям" А.Я Пановой (Худож.литература", 1972г.) поэт вёл довольно беспутную жизнь, у него не было наследства, а доходы были скромными. Играл в карты, профессионально, на сотни тысяч рублей. Его даже обвиняли в проигрыше чужих денег.

Владимирская сторона, где бывал я неоднократно, гостил и работал - (посёлок Мелихово, Ковровское карьероуправление) - край, сохранивший сквозь все лихолетья духовность, подлинность древней культуры Руси, тихую красоту и щемящую близость пейзажей.

Как описать прямое впечатление от церкви Покрова на Нерли? О чём писать? Нет архитектурных разносолов и излишеств, убранства и иконостаса. Её внутренний интерьер утрачен, включая фрески. Была поездка из Владимира в Боголюбово (посёлок основан в 1160г. Андреем Боголюбским, сыном Юрия Долгорукова), но мы не осматривали его собор и церковь, а пошли к "Заповедному лугу" и по его тропе - 1,5км. до церкви Покрова на Нерли. Всегда раньше мы видели её издали, была закрыта все годы, а сейчас (лето 2005г.) - открыта, доступна. На насыпном холме, у слияния рек Нерль и Клязьма, вдали от жилья, стоит с 1165г. "белая лебедь русской архитектуры", простота и изящество. Белое строение над водами, в них отражающееся, посвящено князем Боголюбским празднику Покрова Богородицы, введенному в это время во Владимирском княжестве. Внутри - любезная монашка, безлюдно, гладкие стены без украшений, две мозаичные иконы: Владимирская Богоматерь (Умиление) и Иисус Христос. Высокое искусство. Фасад церкви украшен резьбой, декор прост, но носит смысловую нагрузку. Вверху - библейский царь Давид с десятиструнной лирой, и, зачарованные его игрой, присмирели хищные звери, птицы. В средневековье люди видели в этом декоре идею мира и единения. Кругом храма ? луга, наиболее красив он в период весеннего половодья, когда от холма, на котором стоит храм, остаётся крошечный островок, а над ним - небольшая, высотой 20 метров, одноглавая церковь с вертикальными пряслами пилястр.

Неоднократно посещали маленький городок Суздаль, бывший центр Северо-Восточной Руси. Их немного таких, одноэтажных городков с древними храмами, не изувеченными цивилизацией. В далёком прошлом плодородные земли ополья, леса с живностью, удобные водные пути - система рек Каменка, Нерль, Клязьма, Ока, Волга ? были основой развития и освоения этих мест задолго до летописного упоминания в 1024году. Здесь первым удельным северным князем был Юрий Долгорукий из династии Мономахов - он перенёс свой престол из древнего Ростова в Суздаль. Были выстроены его замок на высоком берегу реки Нерль и белокаменный храм Бориса и Глеба - святых своих предков. Затем Суздаль уступает первенство Владимиру (середина 12 века), а при сыновьях Юрия - Андрее Боголюбском и Всеволоде III строятся храмы во Владимире, Суздале, Боголюбове - 12 ?13 вв. Ну, а народ, голытьба, ютились в полуземлянках при полумраке и холоде. Лишь в середине 15 века Суздаль попал в подчинение Москвы, оставшись в стороне от политической и экономической жизни, но, что важнее, город стал религиозным центром, а ещё и местом ссылки князей и бояр, противившихся власти Москвы.

Посещал Суздаль трижды, начиная с 2000 года. В городе старые одноэтажные дома, нет современной застройки, нет толпы туристов, а местных представлял человек в рясе, выходивший боком, с трудом из обычной двери - необыкновенное пузо и широкое благодушное лицо. Встречал я его и в другие приезды. Местные ненавязчивы, предлагают кустарные поделки на входе в музей деревянного зодчества и крестьянского быта, пластиковые бутылки с медовухой. Вначале медовуха была натуральной - медовый хмель, сейчас - водичка с мёдом из-за запрета на продажу алкогольного напитка без акцизного сбора!!! Но для иностранцев - и это экзотика, покупают, как и лапти, незатейливые сувениры. В музее деревянные конструкции шатровых церквей, избы, утварь, быт. В 1635 году был выстроен архиерейский дом с красивейшей крестовой палатой, перекрытой гигантским бесстопным сводом, строгое убранство и нарядность. Сели мы тихо по лавкам, вошли 4 монаха, стали у дверей, звук настройки камертоном и начался короткий концерт церковной музыки. Пели акапелло с неслыханным мною до этого слаженным и мощным звучанием. Монахи были регентами. Очевидно, акустика зала способствовала прекрасному звучанию. Главную площадь города украсили Гостиный двор и торговые ряды.

На низком берегу реки Каменка расположен девичий Покровский монастырь со своим лёгким, воздушным собором Покрова Богородицы. Белые стены без фресок, чёрные плитки пола. Рядом Зачатиевская трапезная церковь (построена Иваном Грозным 1551г.), здесь и хлебопекарня, склады, поварня, отдельное здание Приказной избы с тюремным мешком для узниц, пыточная. Но есть и следы современности, дух предпринимательства - стоят здесь домики для иностранцев (а уединение монашенок?).

На кручах левого берега Каменки стоит ещё более могучий монастырь ? Спасо-Евфимиев ?1350г. Это уже мужской монастырь. Здесь знаменитая звонница, которая в отличие от колоколен, имеет горизонтальную композицию размещения многих колоколов и более богатый звон. Я ещё застал здесь знаменитого звонаря - Юрия Юрьевича Юрьева, слушали его Красный звон - композицию талантливого самоучки, и сподобился я получить от него спустя 2 года памятный колокольчик местного производства. В Спасо-Преображенском соборе монастыря (1650г.) осмотрели фрески, придел Сергия Радонежского (Евфимий - сподвижник Сергия), были на службе.

В трапезной кремля угощался монастырской ухой в горшочке. Дорогое, но вкусное блюдо. Наконец, в очередной приезд (2005г.) был открыт доступ в Рождественский собор 13 века. Он был закрыт долгие годы на реставрацию (с 1930-х годов). Этот собор сменил собой бывший одноглавый, ещё Владимира Мономаха! Кладка из камня, но швы - известкового раствора, иногда превышающие размер камня. Сейчас шлемы собора заменили на луковицы пяти глав. Входные, железные ворота, самые древние в России (12 - 13век). Звучал хор: "Благовест". Иконостас - 5 рядов, как обычно, сверху - праотцы, ниже - пророки, затем деисусный ряд - апостолы, Пётр, Павел, Иисус, ниже ряд праздничных икон и завершающий ряд - местные иконы. Роспись собора выполняли ученики Ушакова и они же писали фрески во Флорищевой пустыни (вспомнил свои военные лагеря там и костыли, вбитые прямо во фрески церкви, где хранилось оружие и амуниция).

В кремле посетили музей икон, быта, истории Суздаля, отдыхали на завалинках изб, пили воду из воротникового колодца, приобщались! Общую благостную картинку портили объявления, вывешенные на паперти церкви. Они призывали прихожан не посещать нечестивые церкви, где настоятели подчиняются "православной церкви за рубежом". И здесь разборки!

Владимир - город старше Москвы, около 250 тысяч жителей. В X -XI веках на Владимирщине жили финно-угорские племена, в это же время здесь появились славяне из Новгорода, а также Смоленские Кривичи. Переславский князь Владимир Мономах велел построить город его имени, упоминание этого города в летописи относится к 1108году (Москвы - к 1147г.). Далее из Суздаля Андрей Боголюбский перенёс свой княжеский стол во Владимир. Он много строил. Обнёс Владимир земляными валами, протяжённостью 7км. с семью крепостными воротами, среди них были и белокаменные "Золотые" (1158 - 1165гг). Были и рубленые крепостные стены. Построил Успенский собор, правда, после нашествия хана Егидея его восстановили, а в 1408году из Москвы во Владимир были посланы Андрей Рублёв и Даниил Чёрный с учениками. Они расписали стены Успенского собора заново и создали в нём грандиозный иконостас (иконы высотой до 3 м.).

Посетили мы собор, расположенный на Соборной площади, как и другой Дмитриевский, долгое время закрытый (реставрация). Видели подлинные фрески Андрея Рублёва: "Страшный суд", "Шествие праведных в рай". Фрески тронуло время, но они умело подсвечены. Здесь, в Успенском соборе, возникли и горестные чувства. Много золота, парадности, суеты. А вот судьба фресок печальна. В соборе - проходной двор, идут группы туристов. Впечатление - фрески не защищены в должной мере. Все ли понимают их ценность как национальной святыни?!

Изображение статично, нет впечатления движения. Шествие в Рай передаётся только взглядами праведников. Власть духа над телом. Сила надежды передаётся движением глаз! "Да молчит всякая плоть человеческая!" и тогда облик одухотворяется: "у него отверзаются очи..."

В 1918 году академик И.Э. Грабарь в селе Шуйского уезда Владимирской губернии нашёл иконы А. Рублёва, выполненные для иконостаса Успенского собора и увёз их в Москву. (Хранятся в Третьяковской галерее - Москва и в Русском музее ? Санкт-Петербург). Знаменитая икона Владимирской Богоматери написана неизвестным византийским художником. Она была вывезена Андреем Боголюбским из Вышгорода во Владимир, а с 14 века попала в Москву. Но, для Успенского собора Андрей Рублёв написал свою икону Владимирской Богоматери - "Умиление", и сейчас она хранится в малом зале Художественного музея г. Владимира.

Академик И.Э. Грабарь расчистил фрески Успенского собора в 1918г., а выполнял настенные росписи А.Рублёв в 1395г. (годы его жизни 1360 - 1430). Вторая фреска композиции "Страшный суд", несмотря на драматическое содержание, полна торжественного покоя. На своде центрального нефа - образ Христа, нижесидящие - апостолы и ангелы. На склонах арки - фигуры трубящих ангелов ? начало суда. В композиции нет идеи возмездия за грехи человеческие, а судный день дан как день душевного единения, согласия людей, воодушевлённых чувством любви. Лики апостолов просветлённые, как и лики святых, праведников, Иоанна Предтечи. Русские типы лиц (не византийские!), а в иконостасе Успенского собора: "Спас в силах", "Богоматерь", "Иоанн Предтеча", "Архангелы", "Апостолы", "Отцы церкви". Мягкость, задушевность образов, ясность их внутреннего мира.

Главный храм города - Успенский собор (1158 - 1160) послужил впоследствии образцом и для собора Московского Кремля (для болонского архитектора Аристотеля Фьорованти).

А. Рублёв писал и фрески княгинина монастыря во Владимире. Позже, в 20-е годы XV века Рублёв создал, используя идеи фресок Успенского монастыря, и знаменитый "Звенигородский чин" в соборе "Рождество Богородицы" Саввино-Сторожского монастыря в Звенигороде, использовал он эти идеи и в своей знаменитой "Троице" ? созерцательность, светлое раздумье.

А вот в художественном музее Владимира выставлены копии фресок в натуральную величину. То, что трудно разглядеть в Успенском соборе, становится доступным в музее, а копии качественные. К 1760году собор обветшал до аварийного состояния. Екатерина II в 1767г. ехала из Казани, дала 14 тысяч рублей на ремонтные работы в соборе. Был сооружён новый иконостас в стиле барокко с резьбой по дереву, его вызолотили листовым червонным золотом. Старые иконы (и Рублёвские) к нему не подходили, их продали в Шуйский уезд!(1770г.). Сооружали иконостас столяры из города Осташков Тверской губернии. Обилие позолоты можно наблюдать и сейчас.

В Успенском соборе, помимо икон, есть и живопись - в одном окладе Серафим Саровский и Сергий Радонежский. Здесь же похоронены Андрей Боголюбский, его брат Всеволод III, члены княжеского дома.

В 2005году после бесконечной реставрации, удалось зайти и во второй собор на соборной площади ? Дмитриевский. Он был построен в 1197году, а назван по второму (крёстному) имени Андрея Боголюбского - Дмитрий. Строился 3 года при князе Всеволоде Большое гнездо, венчан шлемовидной золочёной главой. Наконец, вошли в собор, фрески утеряны, взамен - белые стены. Стоит на постаменте древний крест. А вот внешние фасады - из резного камня, 500 резных изображений птиц и зверей. Центральная символика на его фасадах - псалмопевец, царь евреев Давид, сидящий на престоле. Он глашатай Божественной премудрости, единения всех тварей поднебесных.

Со смотровых площадок за площадью соборов ? виды лугов за рекой Клязьмой, а вблизи - поворот в старую улицу, круто уходящую вниз. Здесь ещё старый город, застройка 19 века, много руин, и быт без излишеств.

Между соборами потянулось длинное здание в три этажа, бывшее присутственное место - губернская канцелярия, а теперь - музей с отличной картинной галереей.

В 2008году на площади соборов был открыт монументальный памятник основателю города Владимиру Мономаху и крестителю Фёдору. Посетить собор нам не удалось, в этот год велись ремонтные работы. Вот улица Девическая, на ней здание с надписью по фасаду: "Купеческий дом" (Љ9). Дом этот принадлежал в своё время семье купцов Никитиных, а вот нашу близкую приятельницу Лидию Чекунову из этой семьи я сфотографировал на фоне этого дома. Лидия сохранила лучшие качества этой семьи, навыки её гостеприимства, добронравия, традиции встреч и провожания.

Главным въездом во Владимир служили западные ворота, названные Золотыми (1164г.), сейчас они стоят посреди улицы - Большой Московской, это самая древняя улица города. По ней шли до торговых рядов, свернули на улицу Девическую и - к Княгинину монастырю (1200г.), к его Успенскому собору (заново отстроен в 15 - 16 вв). Монастырь действующий, женский. В музее старого Владимира (в башне) - гимн купечеству, ремесленникам, в красивой Троицкой церкви - музей хрусталя, благо, в области знаменитый Гусь-Хрустальный, в музее которого (завод хрустальных изделий) мне довелось побывать, а не меньшее удовольствие доставили природные красоты этого городка.

Владимир - город, сумевший сохранить через всю череду лихолетий свой уклад жизни с несколько провинциальной старомодностью, не приветствующий рвачество, разбой в делах и жизни, разгул вседозволенности. Люди города сохранили понятие о необходимости духовных ценностей. Нет безвкусных теремов "новых русских", а сады яблоневые, вишнёвые сохранились, как и тихие, уютные улицы с видами на пойму реки Клязьмы. Старинная и протяжённая улица Стародворянская, маковки церквей. Конечно, люди живут небогато, бедствуют пенсионеры, но к этому привыкли давно.

Ездили мы за деревню Ефимиевку, блуждали в безлюдных чащобах Муромских лесов. Я с моей плохой ориентацией далеко не ходил, а вот приютивший нас Гусев Саша ушёл, много часов не возвращался, компания наша ждала, молодой охранник меня успокаивал: "Через день, два объявится, я - местный, но блудил здесь подолгу". Обошлось. В деревне же Ефимиевке шёл очередной массовый запой и, по всему видно, не первый день. Предлагали нам присоединяться. Жили на даче у Галины и Саши Гусевых, сад, огород, рядом - плантации совхозной клубники, лес и заросли кустов шиповника. Отношения душевные. Подруги, в течение многих лет, близкого мне человека ? Розалии, встретили меня с оглядкой, проверяли в застолье, а опасения исчезли после сидения в лугах, на опушке березняка, среди свежих копнушек. Женщины пели с большим чувством и искренностью. За их плечами была тяжёлая жизнь, да и одиночество было знакомо не понаслышке, а песня открывала души, наполняла их тихой радостью.

Местный медик Ю.В. Тюрин (духовное имя - Ю. Светюр) пишет, что город Владимир с его пригородами - центр старорусского мира, и сейчас - он духовный центр страны в эпоху Водолея. Считает, что современная церковь хорошо зарабатывает, заметен материальный взлёт, но мало успела в духовном просвещении народа, следует механическому обряду. Много сект, тяга к оккультизму. В этом он безусловно прав. Отмечает острую вражду русских и евреев. Считает, что для развития евреи должны быть проводниками товарно-денежных отношений и научно-технического прогресса во всём мире! Пишет: "Время требует, чтобы умные евреи стали и русскими с их широкой душой, а русские чтобы не отрекались от умного еврея, который осознавал бы себя русским евреем. Только тогда, возможно, через Душу откроется дверь к Богу". В местном издательстве вышла книга "Мудрость Мира", книга 1 "Тайна Торы", написанная в 2000году жителями Владимира А.В. и А.А. Зиновьевыми. Пишется о "Днях творения Пятикнижия Моисея и христианской Библии", о "Логосе - основе плана мироздания, сокрытом в священных Писаниях". Авторами привлечены работы Аристотеля, Лосева, Иосифа Флавия, Платона, Н. Рериха, Е. Блаватской, а так же Талмуд, работы Флоренского.

Художественный музей Владимира сумел собрать и сохранить живопись предреволюционных лет, отражающую, как местный быт и историю, так и шедевры Саврасова, Шишкина, Фалька, Поленова - неизвестные мне ни по Третьяковской галерее в Москве, ни по Русскому музею в Петрограде. Есть в нём и небольшой зал - святыня, здесь Владимирская Богоматерь, 1395г. "Умиление" ? Андрея Рублёва из Успенского собора.

Усадьбы Москвы

От Москвы по Ярославской дороге, не доезжая до Сергиева Посада, расположена усадьба-музей Абрамцево.

Усадьба знаменита вовсе не своими хоромами и парками, а гостями: писателями, художниками, артистами, собиравшимися в гостеприимном деревянном доме Саввы Мамонтова. Он купил эту усадьбу у известного писателя (и антисемита) С. Аксакова в 1859году. Затем её отстраивали: дом-студия, теремок, церковь, выстроенная по проекту художника В. Поленова. Внутреннее убранство церкви иконы выполнены по рисункам художников абрамцевского кружка: И.Репина, В.Васнецова, В.Поленова. Парк усадьбы - самый простой, но красив. Спуск от дома до запруд на реке Воря проходит среди старых деревьев, а кругом - лес. Умерла от воспаления лёгких дочь Саввы - Вера, но она жива в картине В. Серова "Девочка с персиками", ставшей славой художника, а её глаза писал В. Васнецов в картине "Алёнушка", М. Врубель писал её снегурочкой, лепил её египтянкой. Здесь, в усадьбе, были созданы сказочные картины Виктора Васнецова, М. Нестерова, здесь работал И.Грабарь.

Была организована мастерская с целью возрождения искусства производства керамики. М. Врубель создал на её основе целую серию скульптур, он работал в майолике с потечными глазурями, а на основе его эскизов выполнены лежанка и скамья в Абрамцево, камин в Москве. В конце 19 века в усадьбе был очаг художественной культуры России, правда, недолгий, но обогативший души, как и быт талантливых людей.

И как тут не вспомнить другого предпринимателя, также имевшего отношение к усадьбе в Абрамцево, известного деятеля того же времени, который оказал безусловное влияние на театральную жизнь России. Это тёзка Мамонтова ? Савва Морозов. Он был человеком, совмещавшим в себе незаурядного предпринимателя и ценителя искусства, родился в 1841году в городке за Уралом, где ещё жили декабристы! В их доме бывали Муравьёв-Апостол, Пущин, Якушин, Оболенский. Позже его отец переехал с семьёй в Москву, купил большой дом на Первой Мещанской улице со старым садом. Его дети получили серьёзное образование, знали языки французский и немецкий. Детей было восемь. Савва увлекался театром, особенно оперой, пробовал играть, побывал в Милане, где учился петь. Получил капитал от отца, организовал своё дело - торговлю пряностями, шёлком.

Повезло с женой - умная, образованная Лиза была роднёй (по матери) Алексеева (Константина Станиславского). Савва строил железные дороги от Ярославля до Костромы (прибыльно), в Донецкой области, на Севере. Построил до Архангельска, но совершил просчёт - потратил часть денег железной дороги на создание Невского завода (производство вагонов, судов). Министр Витте его поддерживал, но юридические нарушения были, возникло "Дело Морозова". Суд оправдал Савву, но при судебном преследовании Морозова, струсили и отреклись от своего благодетеля и певец Ф. Шаляпин, и художник Коровин (он порвал даже все его письма). Савву защищал знаменитый адвокат Плевако (1900). Следует отметить, что Шаляпин долго не мог заслужить славу и громкое имя, добивался его лишь в частной опере, а с началом судебного процесса Морозова ушёл из его частной оперы в Императорскую оперу ? подальше от риска, а ведь его первоначальный успех обеспечил Савва Морозов и Василий Поленов. Но не все струсили ? Валентин Серов хлопотал об освобождении Саввы перед самим царём, а отношения Саввы с Михаилом Врубелем стали ещё более дружественными, Михаил заменил Коровина в театре, оформил "Царскую невесту", "Сказку о царе Салтане", "Кавказского пленника", а также "Ратклифа" Кюи. Ну, а частная опера и без Шаляпина процветала.

В 1905году Станиславский в содружестве с Мейерхольдом организовал "Студию" на Поварской, и Савва принял самое живое участие в этой работе. Умер скульптор Антакольский, с которым Савва был на "ты", Морозов звал его Мордухом (Марк Мойсеевич), на его могиле Савва говорил о кружке лиц, преданных искусству. Кружок был создан более 30 лет тому назад, но не распался, там был завет: "Несть ни эллина, ни иудея!"

Савва финансировал и журнал Дягилева "Мир искусства". Шли годы, Савва Петрович старел, был одинок, болел, но светлым пятном для него была милая женщина, учительница из Торжка - Женя Решетилова. У него развился склероз, сдавала память. Умер он в 1918 году, похоронен в Абрамцево, а сороковой день со дня его смерти отмечался в Художественном театре.

Петербургские нравы ломки старых русских устоев, введенные царём Петром I, а также московское хлебосольство, тяга к общению, стремление утвердить свой престиж среди окрестных помещиков - породили в Подмосковье множество дворцово-парковых ансамблей. Некоторые из них претендовали на размах царских загородных резиденций. Коснёмся трёх, сохранившихся до сих пор.

Кусково - с первой четверти XVIII века принадлежало Шереметьевым. Императрица Елизавета Петровна в 1840г. устроила небольшую загородную резиденцию в селе Перово (деревянный дворец архитектора Растрелли), а Кусково Бориса Петровича Шереметьева, сына фельдмаршала, сподвижника царя Петра I, находилось в трёх верстах от Перово и являлось резиденцией для многолюдных праздников, приёмов царственных особ. Было тогда присоединено к усадьбе соседнее село Вешняково. Вешняковская шатровая церковь, действующая ещё и сейчас, стала направлением главной оси усадебного комплекса (два километра до усадебного дома). Кусково давно вошло в границы Москвы, а от бывшей усадьбы остался лишь пруд и музейные строения: церковь, голландский домик, оранжерея, дворец (возведен из дерева, стены расписаны под мрамор, стены гостиных затянуты шпалерами. Камины, кафельные печи). Регулярный парк со скульптурой, грот, павильоны Эрмитаж и Итальянский. Нет хозяйственных построек, всё для увеселительной резиденции. В 1792году граф Николай Петрович Шереметьев устроил увеселение на 30 тысяч человек! Это было последнее празднество такого масштаба, графа уже не прельщала слава устроителя праздников с гуляньями, песнями, жареными быками и пушечной пальбой. Два года спустя он начинает строительство дворца-театра в Останкино для своей любимой талантливой актрисы П. Жемчуговой из труппы его крепостного театра. Дворец стоит перед прудом, протяжённостью 800 метров. На пруду в 1952году я плавал в лодке с Зоей Колесниченко, моей институтской подругой. К сожалению, это событие осталось незамеченным широкой общественностью, а зря - мы были счастливы и молоды!

Сейчас действует музейный комплекс. Керамика и стекло из коллекций А.В. Морозова, музей фарфора с 1938 года. Коллекция керамики - одна из лучших в стране. Здесь, в Кусково, в исполнении "Виртуозов Москвы" я слушал мощную музыку концертов Брамса в 2005году.

Ну, а Останкино сейчас окружено улицами Москвы с многоэтажными домами, рядом телецентр с его грандиозной башней, но сохранился и комплекс построек на берегу пруда и парк.

В 1797году Москва праздновала коронацию царя Павла 1, а самый блестящий приём был оказан царю графом Н.П. Шереметьевым в его новой резиденции - Останкино. Здесь много строил- Николай Петрович, а был он богат - 210 тысяч крепостных. Создали дворец-театр и при нём - парк. Красота ансамбля достигалась не столько украшениями, а простором, гармонией. Пруд, за ним - просеки, въездные ворота, дворец. Церковь Троицы. Дворец как в Кусково, деревянный, но оштукатурен под камень. Так же много скульптуры, барельефов. Театр вмещал 170 человек, в репертуаре было 100 драм, комедий, опер и балетов. За 30 минут театр мог быть превращён в зал для танцев. В зале - белая колоннада, бельэтаж с ложами. Убранство: резьба, паркеты, панно, хрустальные люстры (на редкость нарядные), вазы из бронзы, фарфора, мрамора, цветного стекла. Хорошие коллекции живописи, гравюр, копии скульптур с античных оригиналов, работы итальянских мастеров 18 века, есть и оригиналы: Кановы, Гордеева, Фальконе. Всё это убранство отнюдь не подавляет - простота и гармония, строгость классицизма. Нижние залы дворца непосредственно связаны с парком. Павильоны: Египетский, Итальянский.

В отличие от Кусково и Останкино, Архангельское находится за чертой Москвы, в верхнем течении реки Москва. Имение также принадлежало с 1646г. Шереметьеву, а с 1703г. - его новый владелец Д.М. Голицын возвёл здесь деревянный дом и заложил регулярный парк. Позже, при его внуке, здесь возвели главный дом и устроили знаменитые террасы усадебного парка, но наибольшее развитие усадьбы произошло в первой трети XIX столетия при другом его владельце - Н.Б. Юсупове.

С высокого берега реки Москва видна старинная церковь. Крутояр открыт всем ветрам, порос соснами, а между ним и домом усадьбы - регулярный парк с клёнами и липами, сохранились ещё и громадные лиственницы. Н.Б. Юсупов имел 20 тысяч крепостных, порядка миллиона рублей дохода, он получил в Европе хорошее образование, был коллекционером и ему нужны были помещения для картин, скульптур (антики), библиотеки, фарфора. Работы закончились в имении в 1812 г., но пришли французы, пришлось спешно вывозить картины, закапывать скульптуры. Французы съели запасы дворца, но сам он пострадал уже после ухода врага от местных крестьян (бунт юсуповских деревень). Отстроились, и если Кусково и Останкино уже не блистали прежней жизнью, то Архангельское ещё жило прошлым - 18 веком! Картинная галерея, ботанический сад, театр, фарфоровый завод, оранжереи, сохранилась и скульптура. Но умер старый князь, а его сын Б.Н. Юсупов уже не хотел тратить на содержание усадьбы громадные деньги, продал ботанический сад, завод, распустил театральную труппу и оркестр. Дом стал пустеть. С 1920 г. начали сюда возвращать вывезенное, велась реставрация, восстановили богатый музей. Это судьба всех трёх дворцово-парковых ансамблей в Подмосковье.

Восстановлены были в России многие монастыри после угасания идеологии коммунистической партии, а в Подмосковье из руин восстал комплекс Николо-Угрешской обители. Ей исполнилось 625 лет, мы посетили её в городе Дзержинском (недалеко от Малаховки). Здесь был основан мужской монастырь в 1380г. князем Дмитрием Донским в память о воинах, погибших на Куликовом Поле. В 2005году был год, когда исполнилось 625 лет со времени этой битвы. В годы советской власти этот большой комплекс монастыря был разорён, в 1925 году монастырь был закрыт, остались ободранные строения. Монашеская братия вернулась в монастырь лишь в 1990г. при епископе Люберецком Вениамине. Был восстановлен Преображенский собор и освящён в мае 2000года. Сейчас, при посещении монастыря в 2005году, мы видели восстановленный комплекс, ухоженную территорию с красивым большим прудом, строениями, церквями, часовней, активной жизнью братии. Храм Пимена Угрешского (восстановление 2002г.) напомнил церковь "Покрова Пресвятой Богородицы" на Нерли, недалеко от города Владимира.

ЛИКИ БЫТА

"Россия выдумана для того, чтобы уведомить

человечество, как не годится жить".

П.Я. Чаадаев

"Евреи сохранили сильнее всех народов

свою древнюю групповую душу. Она... сейчас созывает

своих детей со всех концов мира на свою древнюю родину -

в Сион". Профессор В.Л. Теуш

"Слово было вначале,

А потом слова одни...

Утоли моя печали

И со Словом породни"

Лариса Миллер

Поступив на работу во Всесоюзный институт строительных материалов ВНИИСтром с целью получения жилья в 1960г. по договорённости на короткое время, я всё же проработал в нём 36 лет и прожил в институтском посёлке Красково до отъезда в Израиль в 1998году. Жизнь в среде сослуживцев вдали от суеты города, при возможности доехать до центра Москвы намного быстрей, чем с любой её новостройки-окраины, была достаточно комфортна, без неизбежных стрессовых ситуаций мегаполиса. В Красково, рядом с домом - озеро с чистой водой, большой массив леса. В периоды дефицита в магазинах, в институте была хорошо организованная поставка продовольственных товаров в виде заказов из центральных гастрономов Москвы.

Я не претендовал на административную карьеру, и должность ведущего научного сотрудника меня вполне устраивала, давала возможность вести исследовательскую работу без диктата со стороны, вполне приличный оклад кандидата наук и регулярные премии за эффективность работ в промышленности, позволяли жить безбедно, хотя и без излишеств (в то время не модных).

Были, конечно, бытовые нервотрёпки, ограничения на командировки в зарубежные страны, даже при вызовах на моё имя, но государственные и свои антисемиты, штатные стукачи и недоброжелатели не могли существенно расстроить мою деятельность в институте. На предприятиях в различных отраслях промышленности со временем у меня сложилась неплохая репутация, как на заводах стройматериалов, так и в системах Минсредмаша, Минхимпрома, Минэнерго, в фирмах Германии, нефтегазовых концернах севера России, в металлургии.

Помимо технической помощи в реконструкции многочисленных печей на заводах различных отраслей, мы разрабатывали новые конструкции вихревых, циклонных топок и высокотемпературных рекуператоров со спиральной конфигурацией рабочих каналов, неизвестных в промышленности ни в СССР, ни за рубежом.

Поисковый характер работ, да и отличные их результаты, заполняли жизнь, делали её осмысленной, приносящей удовлетворение. Был коллектив единомышленников и даже когда случилась беда - вырвало гляделку топки и в лицо мне ударила струя газа с температурой 1500 градусов С, получил ожог, потерял часть зрения (спас сварочный щиток) - меня отвлекли от боли, не давали скиснуть! От двух стендовых установок мы перешли к ещё двум заводского масштаба, к печам с вихревыми топками и со спиральным рекуператором.

Была и лирика, и встреча нового года в снежном лесу на лыжах, праздники в домашних условиях (на Тверской, за зданием Моссовета). Правда, уже в 70-х годах ситуация изменилась, общий застой коснулся и нас. Относительное безделье вынудило меня заняться написанием диссертационной работы по результатам исследований, выполненных на установках, созданных на опытном заводе института. Осваивалась и исследовалась новая технология обжига целого ряда мелкозернистых материалов: известняков, глинозёмов, шамотов, перлитовых пород. Были получены продукты обжига с новыми свойствами, высокого качества.

Я подготовил и сдал кандидатский минимум вне аспирантуры, но для защиты диссертации на соискание учёной степени кандидата технических наук, оформился в аспирантуру своего института, где получил образование - МИХМ. Ещё функционировала кафедра Алексея Александровича Соколова, и он принял меня, стал моим руководителем. Главой аспирантуры был полковник Юрченко, он знал меня ещё студентом, а секретарём был умудрённый опытом работы в "органах" Зайцев. Деловая, очень полезная команда в аспирантуре, далёкая от суеты, болтовни и интриг. Диссертация моя была достаточно необычной - исследовались проблемы малоизученные и, главное, не публиковавшиеся ранее. Речь шла о высокотемпературных потоках газов с выходом на промышленные рекуператоры нового класса. Излагались и итоги исследований в заводских условиях циклонно-вихревых топочных устройств.

Профессор А.А. Соколов не стал вникать в тонкости работы, да и его профилем была другая область теплотехники. Заключение должен был дать и оппонент - Василий Васильевич Кортнев, мой бывший начальник по работе в НИИ Электрокерамики. Он также заявил, что мне доверяет. Основой доверия служили успешные результаты моей работы по освоению режимов обжига и модернизации печей для производства электротехнического фарфора, стеатитовых изделий в ряде предприятий. Заключение он дал положительное. Внимательно прочёл работу лишь доктор технических наук, профессор Серафим Николаевич Шорин - корифей в области высокотемпературных процессов, автор хороших книг. Вот он-то и был назначен оппонентом на защите работы, а в силу своей осторожности и необычности темы, он её положил в ящик своего стола на много месяцев. Говорил, что интересно, нет опубликованных аналогов, но есть риск нанести ущерб своей репутации. Потом он позвонил - через неделю защита! Рассказал, что были у него американские физики, он показал им мои графики и выводы, а они заявили, что это совпадает с их исследованиями.

Речь шла о той части моей работы, где излагались результаты передачи потоков тепла в каналах со спиральной конфигурацией в поле массовых центробежных сил. Диапазон от конвективного режима до превалирования радиационной составляющей. Повезло! На моей защите, в нашей привычной институтской аудитории 312, было много аспирантов, специалистов с кафедр, был теплотехник с мировым именем Александр Адольфович Гухман (его вопросов на защите я побаивался). Зря, Гухман - деликатнейший человек, устроил мне опрос после защиты в коридоре, с глазу на глаз, а работу одобрил! День был жаркий, в аудитории - духота, а С.Н. Шорин, как главный оппонент, говорил более 40 минут, он увлёкся и развивал трактовку сложного уравнения, оценивающего лучистые потоки в работе. Я его в тот момент вообще не в состоянии был понять, все в аудитории страдали, но он получил видимое удовольствие от своего выступления.

Защита прошла успешно. В зале меня морально поддерживали лишь два человека - зав. отделом кадров ВНИИСтром, честный и порядочный человек - Клавдия Ивановна Ирошникова и мой друг - Гена Захаров. Не было ни жены, ни моего брата. Секретарь аспирантуры Зайцев не советовал мне устраивать традиционный банкет в ресторане, и его не было, он же сам контролировал прохождение работы через ВАК, и это было разумно, ? особой любви к евреям не было. Обидно было за родных, но это сложная проблема.

Впервые за многие столетия еврейским семьям стала доступна учёба в институтах, мы составили первое поколение людей с высшим образованием, а учёные степени были совсем не массовым явлением, но мне не дали это почувствовать близкие люди, очевидно, понятие близости не всегда проявляется, оставаясь в рамках формальных, маскирующих диапазон истинных чувств от равнодушия

до отчуждённости. Ну, а стресс был снят с Геной Захаровым, помогла водка.

В институтском посёлке, где мы жили, сохранился облик и быт деревни, и таких признаков цивилизации, как баня или кинотеатр не наблюдалось, но была пивная, а затем - и вполне приличный ресторанчик "Лада".

Институт, где я работал, освоил производство силикато-бетонных изделий на основе местных песков, вяжущего вещества в виде извести с добавкой цемента. Использовались автоклавы для осуществления гидротермального твердения и образования структуры силикатного камня. По довольно смелым рекомендациям местного инженера - Льва Мойсеевича Хавкина на Опытном заводе института стали выпускать панели из ячеистого силикатного бетона, достаточно прочные, с невысокой плотностью - хорошие свойства теплоизоляции. Блоки и панели, созданные по этой технологии, позволили вести массовую застройку домов с индустриализацией, высокой степенью механизации, использованием местного песка, известняков при малых затратах средств. Эти материалы решили и проблемы застройки Севера, районов вечной мерзлоты.

В институтском посёлке своими средствами и за счёт денег министерства каждый год возводился пяти- или девятиэтажный дом со всеми удобствами. Решена была проблема жилья для многочисленных сотрудников института, для просто ловких граждан и для жителей окрестных деревень (городская квартира + усадьба). Правда, квартиры по требованиям того времени были малогабаритными ("хрущёвки"), а четырёхкомнатные с приличной планировкой появились к 90-м годам. Я прошёл все "квартирные" этапы за 39 лет. Поселился в 1960году в однокомнатной квартире с кухней 5кв.м. Мебели не было ни у меня, ни в магазинах. В подвале дома я поставил верстак, а мой расторопный дядя Савелий свозил меня на мебельный комбинат, где за совсем небольшие деньги нам продали машину бракованных панелей и дверей шкафов, отходов производства. Соорудил я изящный откидной стол на кухне, шкаф для постели с этажеркой над ним, что позволило, декоративно разделив комнату, соорудить тахту, украсить этот уголок штангой с полочками для цветов и торшером. Сыну я смонтировал мощную откидывающуюся на ночь кровать, а в нише стены, в проходном коридорчике, поставил я стеллаж из книжных полок (правда, открытых). Полки приняли нашу библиотеку, собираемую со времён жизни ещё в Уфе. Жили небогато, но не было примеров другой жизни, сын - Марк ходил в школу (рядом), жена ? Мария, работала заведующей научной библиотекой института (очень неплохой), приходили к нам сослуживцы, было не скучно, а мы ещё были в расцвете лет.

К концу 70-х годов переехали в новый соседний дом, на берегу озера, дали 2-х комнатную квартиру, её уже обставила по своему вкусу жена, купила хорошую финскую мебель. Летом, за окном квартиры, под откосом - пляж на берегу озера, осенью - поездки в дальний лес за грибами, зимой все вставали на лыжи, отправляясь в лес на 3 - 4 часа.

В лесу, по его тихим просекам, была накатана лыжня -тренировались спортсмены Малаховского Республиканского института физкультуры и солдаты из лесных гарнизонов. В воскресенья, в солнечную погоду, выходили на лыжню семьями. Здесь и соседи, сослуживцы по институту, медики из районной больницы, учителя из школы - все эти люди знали друг друга много лет. Годы шли незаметно и быстро, был, как и во всей стране, небогатый быт без претензий.

К началу 80-х годов перебрались в большую четырёхкомнатную квартиру нового дома. Дом строился с участием будущих жильцов, хотя основные затраты на это солидное сооружение оплатила администрация - деньги были. Моё участие выражалось в монтаже электро, телефонных и радио - сетей. Бригада собиралась в 8 утра в холодной, продуваемой громаде дома, каждый выпивал по стакану водки, расходились на работу. Эта квартира решала проблему нормального проживания мне и жене, а также семье сына с двумя детьми.

Вот проблема жизни и выживания родителей моих и жены не решалась так просто. Обе эти пары пожилых людей жили в одиночестве в посёлке Малаховка в 2,5- 3,0 км. от нашего жилья. Как и положено в традиционной еврейской семье, жили заботой друг о друге, с главенством жены и замкнутостью на решение простых бытовых дел, но долгие годы такого общения усугубляли наступавшее одиночество. Отец жены - Григорий Абрамович, маленький еврей, портной, боготворивший жену - крупную красивую женщину - Мэру Менделевну, из-за болезней ведущую сидячий образ жизни. Благодушный характер, хорошая спортивная подготовка в молодые годы сделала Гришу её опорой. Он имел дом и сад в городе Орша, любил садоводство, гимнастику, музыку, но нашествие немцев уничтожило эту жизнь. В период войны работал в военно-музыкальной школе, она же дала ему комнату в Малаховке, а его работа в школе продолжалась до глубокой старости. Умерла жена, ровно через 2 года умер и он в возрасте 86лет. Отрадой его (от кухни, быта) был сад, разбитый им на пустыре двора, заботливо ухоженный. К нему приходили садоводы, любоваться породистыми яблонями, цветами. Был и огород. Он ничего не продавал, сам употреблял мало, раздавал и радовался плодам.

Незыблемость и высокая духовность еврейской семьи были и в жизни моих родителей. Отец - Ефим Юдович, а для дома - Хаим, был рабочим ? закройщиком обуви. Работал тяжело, ездил, теряя 2 часа на дорогу: в электропоезде, метро, автобусе до фабрики "Разноспорт" за Белорусским вокзалом Москвы. Но мы не голодали, получили образование. Мать - Любовь Григорьевна (Куна-Либа) управлялась со всем бытом большой семьи и решала её проблемы, используя свой незаурядный ум, и, главное, доброжелательность.

Был небольшой участок земли, я посадил яблоневый сад, кусты смородины, крыжовника, Владимирскую вишню, был и огород - свои овощи и зелень. Набивали каменный погреб снегом, там стояли - бочка капусты, огурцы. Готовили на зиму - картошку - было подполье, лук. Жили, война приучила жить скромно.

Отец был человеком не жёстким, с высокой степенью врождённой порядочности и деликатности. Сердце у него побаливало давно, а поездки на работу были и для молодого тяжелы. В результате - обширный инфаркт.

Лежал он дома без движения, а местные врачи-кардиологи - опытная Розенкович и корифей нашей больницы Лёва Гинзбург не разрешали даже трогать его, пессимист Лёва считал, что это - смерть. Я не мог с этим примириться, узнал у дяди Савелия адрес академика Б.Б. Когана - первого кардиолога страны, лечившего в "кремлёвке", да и Сталина тоже, позднее арестованного как "врач-вредитель" и спасшегося только из-за смерти Сталина. Савелий, видимо, поставил Когану доски для дачи. Поехал я на Кутузовский проспект, где жил Коган. После всех издевательств и мытарств, он уединился, отошёл от работы, никого не принимал без исключений. Я всё же прорвался к нему, врал его домашним, что он меня ждёт и встреча назначена, думал, что выгонят...

Сказал ему правду: умирает простой рабочий, мой отец. Он спросил кардиограмму, и это всё решило! Он сказал, что этот инфаркт - очень редкий случай, что он его описывал в своих трудах давно. И... он поехал. Вышли, а машины нет, я поймал такси до Малаховки, он удивился моему нахальству. Видимо, звонили из дома в больницу, к его приезду и Розенкович и Гинзбург и местное начальство были у нас дома. Выругал он врачей, поставил диагноз, отменил все назначения, велел вести "активную жизнь", посадил отца, спросил, выпивает ли он с сыном по субботам и рекомендовал эту традицию продолжить (понемногу). Отец выздоровел и жил нормально ещё 9 лет, а умер от закупорки сосуда мозга тромбом.

В это время мама была в больнице, он жил один дома, тосковал. Не был приспособлен к быту, но дом не покидал. Прожил лишь 70 лет, хотя наследственность у него была неплохая. Курил, но умеренно, не был нытиком, любил жизнь и радовался ей, не предъявляя претензий.

Был у него артрит, мучили боли суставов ног, а болезнь жены со страшным диагнозом угнетала - он не мог без неё, они расставались лишь в начале военного лихолетья. К концу недели отец обычно приобретал четвертинку водки и ждал детей, родню. Было несуетливое застолье, а песня: "Я люблю тебя, жизнь, что само по себе и не ново..." ? пелась всеми.

Мама - сильная и красивая женщина, добронравная и мудрая, не была болезненной, находила выходы из всех тяжёлых ситуаций быта для семьи и родни. Её любили за способность к сопереживанию, за участие, толковые советы. Но был рак груди, радикальная операция, муки радиационной и химиотерапии. Прошли годы, и ? новая опухоль на прямой кишке. Вначале оперировал академик Борис Васильевич Петровский. Очевидно, были задействованы связи бывшего друга моего брата Гены - известного в Москве техника-стоматолога. Академику тогда было 60 лет (а перед отъездом из России, я знал, что он отмечал своё 90-летие, был 1998год). Он щадил маму, не хотел "делать анус" ? физически и морально тяжёлый вариант вывода кишки, в результате операции образовалась большая грыжа, проблема осталась. Он написал на своём бланке отчаянную записку врачам-проктологам, каялся, просил помочь. А проктология больницы Љ67 была небольшим отделением, и попасть туда было очень трудно, даже за очень большие деньги. Здесь вытягивали "с того света" тяжёлых больных, большей частью онкологических. К этому времени умер уже заведующий этим отделением, профессор Рыжих, но работала группа евреев-хирургов высокой квалификации: Самуил Наумович Файн, Инояттов, Березницкий Семён Абрамович и другие. Маму с запиской академика положили сразу. Я навещал её и слышал отборный мат и крики хирургов из операционной ? тяжёлая операция. Маму также прооперировали, убрали грыжу, но результата не добились, наступила угроза смерти из-за непроходимости, а в третий раз категорически запрещал операцию консилиум врачей, прежде всего - кардиолог.

Помню, как она, молча, ходила по больничному коридору, сжав руки. Выхода не было. Вечером подъехал мой брат Гена, хирург-стоматолог с кейсом коньяка, а дежурил в ординаторской хирург Лемик Кунанович Назаров. И у него, и у Гены были стрессы, связанные с разводами в семьях, посидели, а наутро, в нарушение запрета консилиума, Назаров оперировал маму в третий раз, с анусом, но она выжила, и жила потом ещё 17 лет! Мучилась, конечно, физически и морально. Жила одна в доме, пробовала пожить в Москве у брата, но не смогла, отчаялась и вернулась в Малаховку. Стояла у калитки, смотрела в даль улицы - не идёт ли кто из детей. Когда я не был в командировке, приходил к ней в выходные. Летом - прямо через лесок. Зимой ходил на лыжах в Лукьяновский лес. В то время, помню, из леса выходила лосиха с лосёнком, переходила шоссе, я часто заставал эту семью в лесу Малаховки... После прогулки сворачивал к маме и не спеша отдыхал у неё. Ходили со мной на лыжах,

но не на дальние прогулки внуки - Катя и Дима. Закалялись на свежем морозном воздухе, а было трудно - не жаловались.

Что же касается судьбы уникального отделения проктологии 67-ой больницы на Хорошевском шоссе, то рядом с ним был возведен 10-этажный корпус проктологии, где разместились операционные и просторные палаты для больных, обставленные первоклассной мебелью финской фирмы "Asko", использовалось современное оборудование и инструменты для операций. Всю эту роскошь, ещё до стройки, закупил и привёз из Европы доктор Рыжих. Он был в своё время привлечён в качестве проктолога для обследования королевы Англии, а при обследовании он избавил её от операции на прямой кишке, срезав полип петлей. Гонорар был королевский! Умный еврей не стал олигархом, а истратил большую часть денег на оборудование и мебель по дороге в Россию. Но... спустя время, врачи этого отделения были наказаны за неофициальные большие гонорары и, несмотря на свою высокую квалификацию, уволены. Гене звонил Назаров, он искал работу...

Мама умерла в 1985году, лёжа в коридоре Красковской больницы, ночью. Родных рядом не было. Я пришёл к ней утром из соседнего хирургического корпуса, где лежал с приступом воспаления жёлчного пузыря. Соседки по коридору сказали, что я опоздал. Патологоанатом написал в заключении: "крупноочаговый кардиосклероз, сердечно-сосудистая недостаточность". Маме был 81 год. Похоронили рядом с отцом. Последние годы как мамы, так и отца были отмечены отчаянным одиночеством. Если говорить строго, не было в жизни мамы избытка душевного общения с детьми, не было и конфликтов с ними - она была мудра, но... этого мало. Периодические праздники, чествования, юбилеи на высоком уровне, как и визиты - это не каждодневная прозаическая жизнь в окаянные годы старости. Теряется смысл существования. Ницше писал: "Тот, у кого есть зачем жить, может вынести почти любое как..." Моя жизнь наполнялась, в основном, работой, суетой командировочных поездок, неяркими событиями лет Брежневского дремотного существования.

В коридорах учебного корпуса МЭИ читал машинописные - до публикации - копии ранних стихов Евгения Евтушенко, наступала "оттепель" 60-х годов, как откровение звучали стихи Наума Мойсеевича Коржавина (1956г.) и не забывались:

В наши трудные времена

Человеку нужна жена,

Нерушимый уютный дом,

Чтоб от грязи укрыться в нём.

Прочный труд и зелёный сад,

И детей доверчивый взгляд,

Вера робкая в их пути,

И душа, чтоб в неё уйти.

В наши подлые времена

Человеку совесть нужна,

Мысли те, что в делах ни к чему,

Друг, чтоб их доверять ему.

Чтоб в неделю хоть час один

Быть свободным и молодым.

Солнце, воздух, вода, еда -

Всё, что нужно всем и всегда.

И тогда уже может он

Дожидаться иных времён.

Добавлял Борис Абрамович Слуцкий:

Евреи хлеба не сеют,

Евреи в лавках торгуют,

Евреи раньше лысеют,

Евреи больше воруют...

Я всё это слышал с детства.

Скоро совсем постарею,

Но всё никуда не деться

От крика: "Евреи, евреи!"

В 1959 году открылась в Сокольниках первая в Москве выставка США. Это был новый и незнакомый нам мир. При Хрущёве (Никсоне в Америке) - потеплели отношения, да и жизнь в СССР изменилась. Шло массовое строительство жилья - главным образом, дешёвых пятиэтажек ("хрущёвок"), без всяких излишеств: кухня - 5кв.м, низкий потолок, комнатушки... Но люди уезжали из коммунальных квартир. Ещё боялись, что нас засосёт "вещизм" ? ставилась пьеса в "Современнике" (юноша рубит шашкой отца новую мебель), с удивлением узнал, что телевидение существует с 40-х годов. Впервые попробовал пепси-колу, увидел быт и комфорт квартир, понял, что люди могут жить без нищеты и бытовой ущербности. 1974г. - мой сын Марк после окончания школы пошёл служить в армию. В магазинах пропало мясо и масло. Был создан туристический маршрут "Золотое кольцо" ? по древним городам центра России - путешествие, по которому мы уже прошли. Вышел фильм "Калина красная" Шукшина, а он сам умер. Появился юморист Геннадий Хазанов, актриса Алиса Френдлих, а Эрнст Неизвестный создал памятник Хрущёву на Новодевичьем кладбище, но кладбище стало закрытым. Явились публике рисунки Нади Рушевой из плеяды детей-гениев, одарённых свыше.

Прошло 20 лет со времени освоения целины, ушёл угар неумной пропаганды, вернулись к возрождению нечерноземья. Наступил расцвет ВИА (вокально-музыкальных ансамблей), выродившийся со временем в мрак попсы - невежественной, несущей культуру обнажённого зада, близкую лишь людям, далёким от музыки, да и вообще - от культуры. Но первые ВИА с певицами Геленой Великановой, Майей Кристалинской, Руженой Сикорой, Ниной Дордой, Л. Сенчиной, И. Бржевской - были наивны, лиричны, несли радость, не было стриптиза, лихой подтанцовки, без которой сейчас не рискуют выходить на эстраду современные "звёзды" пенсионного возраста, откладывающие год за годом уход на покой. Легендой стали Мулерман, Трошин, Магомаев.

Мне в этот год удалось увидеть "Монну Лизу" Леонардо да Винчи в музее Изобразительных искусств, предварительно промёрзнув несколько часов в очереди. Бегали погреться в особняк Лопухиных, здесь же рядом, на Волхонке, а там был в то время музей Карла Маркса - в залах тепло, безлюдно, вход свободный. Сейчас здесь музей

Н.К. Рериха - центр духовной жизни, открытый в 1997году. Ежегодные конференции, там обсуждаются проблемы появления детей с особым сознанием, знаниями и творческими способностями, переданными им разумной Вселенной. Создан Благотворительный фонд имени Елены Ивановны Рерих. Так, например, мальчик 9 лет из г. Феодосия Лев Бондарев написал две книги - учебники по математике, готовит к изданию третью - он стипендиат фонда. Издаётся журнал "Культура и время" ? это необычное по высокой духовности, научности, широте трактовки проблем культуры издание. Посещение музея (в 2000г.), знакомство с журналом, картины, книги Рериха - оставили чувство прикосновения к особому миру, стремящемуся к познанию скрижалей Вечности.

Окончилась служба Марка в армии, пришёл он с девушкой Надей, заявил, что им жить негде. Ни я, ни Маша не стали оценивать разумность этого заявления, а отдали им комнатку нашей малогабаритной квартиры, и тесно нам не было, но зато в 1980г. появилась внучка Катя - человек не капризный, не болезненный, смышлёный и, конечно, симпатичный - всем на радость! Через 10 лет жизни в комнатушках семья перебралась в большую 4-х комнатную квартиру, здесь вскоре появился и внук Дима, но съехал отец малышей - Марк, и, как поётся в "Гренаде" Михаила Светлова: "отряд не заметил потери бойца... и яблочко-песню допел до конца"...

Жили мы без надуманных сложностей, растили детей. Диме не хватало грудного молока матери, утром я навещал молодуху в соседнем доме - она нацеживала. Дети подрастали, осваивали мы азбуку, были хорошие добрые детские книжки ещё из библиотеки, собранной в своё время для Марка.

Я всегда считал своим грехом Љ1 аборты. Запреты гинекологов для моей жены Маши на роды Марка, угрозы и её подписка при беременности документа с предупреждением о смертельной опасности при родах, о том, что всю ответственность мы берём на себя - всё это запомнилось надолго. Но родила она сама, и, наверное, могла бы иметь ещё детей, и нам бы они были нужны... Жили мы с внуками, да и с их мамой Надей нормально. Как только дети немного подросли, их принял наш институтский, хорошо организованный и обеспеченный детский комплекс - в лесу, рядом с домом. Надя была заботливой мамой.

А у жены была проблема - она лежала в радиологической больнице, опекал её мой одноклассник врач-консультант больницы, планировалась операция по удалению опухоли груди, был выбран отличный хирург. Но за день до операции больницу навестил профессор, осмотрел Машу и заявил, что будет оперировать её сам... Операция была тяжёлой, радикальнейшее удаление тканей. Мой одноклассник Миша Зверев считал такое решение необоснованным, но был бессилен, да и кто знает! Он забрал Машу к себе в больницу им. Семашко, где было выполнено облучение, а затем бесконечная химиотерапия под контролем профессора из онкологического центра Академии наук.

Говорил я с этим профессором, немолодым евреем, пытаясь найти обоснование столько длительного использования химии и гормонов. Он честно сказал, что не может это обосновать, но, на всякий случай... Лечение нанесло серьёзный вред здоровью жены. Впоследствии у неё развилось серьёзное заболевание кроветворной системы - myeloma, а до этого гормоны превратили её в инвалида. В Израиле ей сразу установили диагноз, прикрепили к гематологии больницы Барзилай (в г. Ашкелон) и подарили 16 месяцев сносной жизни за счёт интенсивного лечения.

Ну, а в те отчаянные для России 90-е годы прошлого столетия и Катя, и Дима - мои внуки ? росли здоровыми и смышлёными детьми, проявили склонность к азам творческой жизни, весьма успешно рисовали под ненавязчивым руководством наставника из Малаховки, что, несомненно, помогло сформировать в них вкус к выражению своих чувств образами, дало понятие о дизайне.

Началось лихолетье распада СССР, отторжения от КПСС, ликвидация деятельности научно-исследовательских институтов, уже не нужных агонизирующим промышленным предприятиям. Россия смогла выжить только за счёт своих природных богатств и прежде всего - нефти и газа.

Уже с 1982года строился газопровод Уренгой-Самара. Поставка труб, оборудования станций из ФРГ - в Германии был серьёзный спад производства в металлургии, и эти заказы ценились, США боялись, да и сейчас боятся влияния России на Европу, связанного с поставками топлива, но сдержать этот процесс не могли, как и становление "Великой газовой державы". Трубы укладывались через топкие болота, через Волгу. В 1982году умер Брежнев, а правил 17 лет, было тихо, смотрели во МХАТе пьесу Шатрова "Так победим!", где А. Калягин играл Ленина, все увлеклись игрой в кубик Рубика, наши альпинисты на Эвересте, Г.Каспаров ? лучший шахматист, поклонники моды носили шапки из нутрии, Пугачёва делала из Р. Паулса звезду. Ещё были и сумасшедшие идеи поворота Сибирских рек, а Ю. Андропов был ответственным за эту программу! Правда, не было мяса, молока, круп, яиц. Еду добывали, но составляли "продовольственную программу". В это время Израиль устраивал мир в Галилее, очистил Ливан от палестинцев-боевиков, а лагеря беженцев там осели. Это длилось 3 года. А в России, в недолгое правление Ю. Андропова опрашивали пассажиров в транспорте в дневные часы: "Почему вы не на работе?" Но деловую активность не подняли.

В 1986году комета Галлея предвещала беды, и они пришли. На мысе Канаверал в США взорвался корабль "Селинджер" на взлёте, а вот на орбите заработала космическая станция "Мир" ? наша гордость. Но мы не отстали и в бедах: взрывы в Чернобыле атомного реактора - 125 тысяч человек умрут, а в Цемесской бухте на Чёрном море идёт ко дну корабль "Адмирал Нахимов" ? 1400 пассажиров гибнет. Еврейские эмигранты устроили себе рай на Брайтон Бич в США. Первое выступление против международного террора - бомбардировка Ливии (Каддафи).

М. Горбачёв с программой гласности и демократии - в России прекратилась эксплуатация многочисленных и мощных станций глушения "вражеских голосов" (радио "Свобода", "Голос Америки", "Бибиси" из Лондона), но Борис Ельцин критикует "перестройку" Горбачёва, да и такой зубр политики, как Збигнев Бжезинский, считает, что СССР ослаблен реформами М.Горбачёва, и страны Варшавского договора покидают СССР. Но академик Д.Сахаров освобождён из ссылки.

Наступил период шока вследствие перехода от привычного содержания страны в свинарнике эпохи социализма русского варианта к мерзостям проявления свободы духа и деятельности условно раскрепощённого народа с явно дурной наследственностью.

В книге "Русское солнце" Андрей Караулов пишет, что Геннадий Бурбулис поставил задачу перед Гайдаром и Чубайсом: "В России в течение года (пусть воруют) должен появиться "класс собственников" любой ценой". Гайдар и Чубайс штамповали этот "класс" 24 часа в сутки, создавая иллюзию ваучерно-народной приватизации. Нашли главные слова: "государство - неэффективный собственник". Нефть, газ, золото, металлы, рыба... забирайте, господа хорошие, берите в свои руки. Но как можно вводить рынок одним декретом!? Тогда Гайдар твердил: "Государство должно уйти из экономики!". Начиная с 1992года смерть на территории России опередила жизнь. В год терялось до миллиона человек!

В 1992году А. Чубайс ввёл ваучеры ? приватизационные чеки и легкомысленно пообещал по две машины "Волги" за ваучер! Я свои ваучеры отдал за акции родного "ВНИИСтром", но с таким же успехом мог их выбросить. Затем Егор Гайдар отпустил цены из-под контроля государства, и 90% граждан страны обрели статус нищих. Умерла советская торговля, но появились россыпи палаток, вещи "секонд хэнд" на вес и водка без государственной монополии на неё. Узнали, что такое спирт "Ройял", суррогаты, дутые офисы, прокладки, памперсы, компьютеры, мобильные телефоны, мыльные оперы ("Санта Барбара"). Гавриила Попова вытеснил Юрий Лужков ? заправляет и сейчас, уже долгие годы разжиревшей Москвой, а в Татарии Шамиев подавил вспышку национализма и удержал республику в составе России (важный пример и для других автономий), Башкирия же успокоилась, получив 10% прибыли от добываемой у неё нефти. Для стабилизации - официально разрешили казачество, а Егор Гайдар отдал свой пост полуграмотному, но очень "своему" Черномырдину.

В январе 1993года принят закон о выезде за границу - можно всем, как и въезд! Евреи массово едут на жительство в США. Народные депутаты противостоят Ельцину. Новые деньги с символикой России, обмен их. Появились ГКО - государственные краткосрочные облигации, заказные убийства, приватизация квартир. Руцкой выступил против разбазаривания национального состояния, грозил разоблачениями (11 чемоданов компромата). Явление Якубовского способствовало знанию - все "наверху" воруют. Ельцин распускает народных депутатов, а Макашов захватывает мэрию Москвы. Идёт штурм телевидения в Останкино. Ночью в Москву вошли танки, стреляли по верхним этажам "Белого дома", затем - штурм его, участие бойцов "Альфа". Принята конституция, президентское правление и Госдума по партийным спискам. Появились негосударственные ("независимые") телекомпании: НТВ, ТВ?6. Кровопролитие в Чечне, а олигархи - "семибоярщина" поддерживают Ельцина. Где они сейчас - Ходорковский, Смоленский, Гусинский, Березовский? Кто успел сбежать, - живут, Ходорковский задержался, на нарах в тюрьме. Ельцин стал президентом, Чубайс свалил тёмные личности: Сосковца, Коржакова, Барсукова. Бум строительства коттеджей-замков за городом. Майкл Дебейки - кардиолог, в своём очень приличном возрасте провёл операцию на сердце Ельцину удачно. Прожил тот после этого 11 лет, умер в 2007году в одно время с М. Ростроповичем - гениальным виолончелистом и дирижёром. Ельцин значительно уступал ему в одарённости, но был не худшим партаппаратчиком, волевым человеком, а проявления своих слабостей сумел нейтрализовать добровольным уходом из власти (явление необычное) с оформленной при уходе гарантией защиты от преследований себя и семьи.

Размахнулись и трахнули на роскошь при ремонте Кремля - 800млн$, но организатора Бородина не дали посадить на нары за "навар". Был високосный 1996год, в нём я ушёл из ВНИИСтром на пенсию с должности ведущего научного сотрудника. Пенсия моя была оформлена ещё в 1990году с расчётом средней годовой суммы зарплаты 1044руб, что в 3 раза превышало мой оклад (за счёт премий от высокой эффективности работ в отрасли). Правда, на величине пенсии это уже не отражалось - был общий, уравнивающий всех допустимый уровень. На сберегательной книжке у меня был вклад 3367 рублей, из них - 3000 - деньги брата Гены, внедрённые в меня против моего согласия как доля от наследства за дом родителей. Деньги эти, как и все другие, были вскоре потеряны при дефолте. Мне их не жаль - я выполнял просьбу мамы, не претендовать на наследство, уступить его младшему, правда, далеко не бедному брату. Эта потеря стала существенной при уходе с работы, приработка не было, а пенсии не хватало на еду, да, ещё и внуки были. До справедливой жизни было ещё не близко.

Солнечная система вступает в эпоху Водолея. Это период очистки от всего эгоистического и приземлённого, что накопилось в человечестве. Будет меняться потенциал человеческих душ, уже рождаются люди новой шестой расы, наступит эпоха привилегии интеллектуалов, интуитивного типа мышления. Это хорошо для моих внуков и особенно - для правнука!

Морально тяжело было в последний период пребывания в институте. За 36 лет работы в нём он стал вторым домом. Лаборатории опустели, оборудование их стало бесхозным и никому не нужным. От многих сотен сотрудников остался десяток, выполняющих ритуал присутствия на службе и несколько администраторов. Продали коттеджи в лесном массиве - благоустроенные и привлекательные, сдали в аренду большую часть помещений и обеспечили оклады оставшимся сотрудникам. Наши опытные установки, оборудование, приборы стали так же ненужными, как и накопленный годами опыт реконструкции заводов, освоения на них эффективных новых разработок. В бухгалтерии института после чисто символической оплаты мне дали разрешение на вывоз мебели из моего сектора, не новой, но ещё приличной. Само помещение, как и весь корпус - остались бесхозными. Мебель отвёз в дом, где была комната (пустующая) умерших родителей жены, ухоженный сад - моя отрада на пенсии. Появились облигации ГКО (государственные, краткосрочные). Я и тогда понимал, что это обманная пирамида, новшество, входившее в моду. Наличность моя была небольшая, но я дважды успел обратить её в эти облигации, получал хорошую прибыль, но не жадничал и вовремя превратил её в доллары.

Сын ни меня, ни своих детей вниманием не баловал, да и понятие "алиментов" не было ему знакомо, но привёл к нам свою собаку, эрделя Ника - у сына появилась дочь в новой семье, собака мешала. Эрдель - море симпатии, мы с ним сжились, он скрасил мою пенсионную тоску. В зимнем лесу пёс, как плуг разгребал грудью снег на целине, но лыжню не портил. Делал стойки у деревьев с птицами, показывал врождённые инстинкты охотника. Как-то обнаружил и схватил забрёдшую в лес курицу, я лишь услышал её предсмертный крик, но есть её он не стал - ещё не наступил у нас период полуголодного существования. До этого можно было купить кости, но позже за ними уже охотились пенсионеры. Утром рано мы шли к привозной цистерне с молоком, которое привозили из района, пёс послушно стоял в очереди, а мисочка молока и ему полагалась к перловой каше... Были у нас серьёзные стычки как со сворой собак, так и с собакой бойцовой породы. Вместе отбивались. Стриглись и мылись, уж очень он любил себя чистого, с расчёсанными бакенбардами, а вот когда я уезжал в Израиль, а ему это было недоступно в его возрасте, он только смотрел мне в глаза. Был отдан невестке, она ведь жила вместе с нами и с ним в одной семье, но он сорвал у неё в новом, построенном ею доме мою куртку со стены, лёг на неё, не ел, рычал. Жил недолго.

Жизнь наша на пенсии была тяжела не только морально, но и физически. Из окна дома, ранним утром, я видел, как делают "ревизию" баков с отходами, среди этих людей была и сотрудница института... Были эпизоды, когда приезжал сын Марк, преуспевающий к тому времени бизнесмен, отвозил в свои магазины, где я однажды даже приобрёл костюм или вёз в гастроном, где закупалась недоступная нам еда... Но эти эпизоды не были частыми, а жить нужно было каждый день. Вечер, когда я забрал у внука Димы часть колбасы, чтобы он смог доесть её утром, я запомнил хорошо...

Моральное и чисто бытовое спасение пришло не благодаря моему старанию. В институте многие годы работал Исаак Абрамов, тихий человек, его отец был раввином, знал я его ещё по знаменитому Малаховскому еврейскому кладбищу. Там похоронен не один десяток из моей родни. После его смерти на кладбище воцарился Борух Фих. Борух не обладал душевными качествами для этой должности - был груб, корыстолюбив, не имел понятия о сострадании. Я, бывая на кладбище, видел его обращение со стариками. Просьба выдать лопату, грабли вызывала у него гневную реакцию. Он считал, что в Малаховке нет религиозных евреев, заколотил вход в старинную синагогу в посёлке, срезал её телефонную линию. Вот по этому поводу и пришёл ко мне Исаак Абрамов. Он был воспитан с детства как религиозный человек, знал молитвы и Тору. Он не мог смириться с закрытой синагогой, нуждался в поддержке в борьбе с Борухом. Община Малаховки знала лучшие дни, а синагога, расположенная в глухом тупике посёлка, хранила многочисленные древние манускрипты, книги в старинных, нестандартных по размерам и изготовлению переплётах. Приезжавшие из ешивы соседнего посёлка Удельная подтверждали их ценность. Сейчас они хранятся в архивах и синагогах Москвы. Была и своя история. Шестой Любавичский ребе - Раяц в 1927 году был выслан в город Кострому. Эта высылка заменила смертный приговор, затем последовало заключение в Соловецкий лагерь, по этому поводу был протест мировой общественности. Позже он был освобождён и из Костромы уехал в Малаховку, где жил. В 1941году переселился из России в Америку, в Нью-Йорке основал центр Хабада. С 1950года движение Хабад возглавил его ученик и зять ?Менахем-Мендл Шнеерсон - 7-й Любавичский ребе.

Мы привели старую синагогу, построенную ещё в 1932году, в относительный порядок - починили, как могли, двери, окна, восстановили отопление, электросеть. Каждую субботу был миньян, молитва Шахарит, читалась недельная глава Торы, было застолье, молитвы, песни. Я впервые знакомился с основами жизни религиозного человека, бытом синагоги. Обстановка в общине была проникнута взаимоуважением, желанием приобщиться к вере предков. Вёл службу Исаак Абрамов, он же читал Тору. Был и коэн, ветеран войны, бывший директор школы - Ефим Давидович Шварцман, молодой, воспитанный в вере - Максим (Моше) Тавота, художник журнала "Театр", сотрудник редакции газеты "Малаховский вестник" ? Михаил Григорьевич Глимчер, маркшейдер карьера завода- нешумный Борис Меламед, талантливый музыкант, директор музыкальной школы - Леонид Иосифович Ковлер, одинокий, бедствующий жизнелюб - Хаим Лисс, слепой Натан Прицкер, приезжавший сам на электричке, находивший дорогу к синагоге. Жил неподалёку, предоставляя свои сараи для продуктов, активно участвовал в делах - Миша Басс. Приходил еврей с русским обличьем Федя Родоминский, электрик, с которым мы восстанавливали подвод электропитания к зданию синагоги. Были Гладштейн, Рубин, Легат, Амронины, а хозяйством заведовала стряпуха и милая женщина Рая Рапкина и ещё многие люди, стремящиеся к еврейскому быту, вере, духовному общению. Праздновались все предусмотренные Торой дни. Конечно, нужна была помощь, и мы её находили. Познакомился я с организацией "Джойнт", с её отзывчивой и заботливой сотрудницей Анной Львовной, проверили меня в Американской организации продуктовой помощи евреям, она находилась в Москве, у метро "Аэропорт", и стали нам выдавать на сотню и более евреев - прежде всего пожилых, инвалидов - масло, сахар, муку, крупы и другое, в количествах, обеспечивающих едой до следующего заказа. Далеко не все могли придти в синагогу за заказом, продукты разносили, развозили. Были проблемы с деньгами - нужен был срочный ремонт синагоги, и помощь пришла от раввина синагоги Хабад, на улице Бронной - Исаака Абрамовича Когана. Он выдал мне большой тюк с ценными покрывалами, их продали, и ремонт был сделан. Несмотря на уединённость синагоги, евреи находили её и приезжали в Малаховку, миньян был, а в праздники - сидели тесно. Обстоятельства на кладбище приобрели недобрый оборот - был жестоко избит Борух, но это криминальное дело. Я видел, как ему вручают валюту нувориши, были нарушения с захоронениями. Администрация посёлка привлекла и меня в комиссию по наведению порядка на кладбище. Не было плаката тарифов на услуги, доступного посетителям. В прямом соседстве с кладбищем, за оградой, организовали свалку отходов, мусора из всех соседних регионов. При ветре мусор летел на могилы, был и соответствующий запах. Свалка приносила большую прибыль, уничтожить её было трудно, но удалось сделать это с помощью прессы и религиозных организаций Москвы.

Конечно, как и везде на еврейских кладбищах, были акты вандализма, порчи памятников, а в Малаховке стоят и высокие образцы архитектурных и скульптурных работ. Но в общем, положение нормализовалось. Беда пришла в синагогу позже. После отъезда Исаака Абрамова в США, а я уже жил в Израиле, в синагогу был назначен раввин, среди прихожан появились зажиточные люди, помещение было обновлено, но в одну из ночей синагогу, видимо, подожгли, выгорела значительная часть деревянного сруба. Книги, в основном, сохранились! Их вывезли, обеспечили достойное хранение. Выделили удобный участок под застройку нового здания, оно сооружается, община жива, действует и помощь слабым, будет солидный центр.

Эта помощь в годы моей жизни на убогую пенсию в России, позволяла мне не быть униженным отсутствием необходимой еды в доме. Получали регулярно продукты, жена - как инвалид, я - через синагогу. В тёплое время года помогали выжить, есть овощи и фрукты - сад и огород, оставшиеся после ухода родителей жены. Я работал там с удовольствием, жизнь приобретала осмысленность, некогда было предаваться унынию. В саду, в основном, яблоневом, деревья были не молодые, но в расцвете силы, породистые. Преимущество было у сорта штрифель? крупные, сочные плоды и их было много. Были и другие ценные сорта яблонь: пепин шафранный с плодами оранжево-жёлтой окраски и с мякотью прекрасного кисло-сладкого вкуса; мелба с красным полосатым румянцем, нежный белый налив, антоновка с плодами крупными со вкусом кисло-сладким, сочные, с ароматом, присущим только ей, бабушкино - поздние, осенние яблоки, урожайные.

Шпалеры малины разных сортов, смородина: чёрная, сортовая с ягодами, величиной с вишню, белая, красная, крыжовник. Очень много деревьев слив разных сортов, деревья облепихи, вишни, черноплодной рябины, ирги. Грядки клубники, лесной земляники.

Здесь же огород, помидоры на грунте, но больше - в теплице, как и огурцы, свекла, морковь, редис, петрушка, салат, кабачки, тыква. Были и ранняя картошка, лук, чеснок - всего понемногу и даже ревень. Земля ухоженная, хорошо удобренная. Конечно, были и цветы, но ими я занимался мало. Воровали, но немного. В примыкающем к саду доме, на двух этажах жили люди совместно с родными жены уже много лет, старшие прошли вместе и военное лихолетье. Но втором этаже жили Таденевы - служащие военно-музыкальной школы, время шло, и старшие умерли, их сын женился, съехал и осталась дочь - Аня, девочка тихая, получила образование, работала, но типичный случай полного одиночества и неприкаянности. Сильная ветвь штрифеля упиралась в стёкла её окна, я просил её рвать и есть яблоки прямо с дерева - эпизоды редкого для неё контакта с соседями. Прошло немного лет, Аня не вынесла одиночества, умерла в одночасье. Была она беззащитной, а соседом её был тип с уголовными наклонностями... В этом деревянном двухэтажном доме без удобств жили еврейские семьи преподавателей, бухгалтера, портного и, для равновесия, большая семья Ольги Петровны с сыном и внуком, не чуждым уголовщины, но с которым у меня были простые хорошие отношения. Ольга Петровна вдова, муж погиб на войне, вырастила сыновей, кормила семью за счёт тяжёлой и вредной неженской работы в литейном цеху - обрубка отливок. Оглохла, рано состарилась, шла как-то через Малаховский переезд, не слышала шума поезда и погибла. На первом этаже дома, позже поселился офицер в отставке, еврей. Мать его жены трудолюбивая украинка, поддерживала в хорошем состоянии участок с садом и цветником до своей глубокой старости. Офицер ряд лет служил администратором у певицы Аллы Пугачёвой. Иногда, в вечернее время, Алла приезжала, отпускала машину и отдыхала в саду, спала среди цветов. Никогда не было гостей. Тихий отдых, уединение.

В доме родителей жены осталась их комната и маленькая кухня. Мой сын Марк располагал средствами, сделал выход из пустующего жилья жены прямо в сад. Когда-то до войны это был выход на большую террасу, но при ремонте дома его упростили. Аппетит приходит во время еды, вслед за дверью сын, вместо бывшей террасы воздвиг пристройку в два этажа - внизу большая комната с камином, наверху - две спальни с выходящими в сад балконами. Всё в дереве, нарядно. Я занимался электрикой, пригласил рабочих из института, появилось отопление, газ, канализация, гараж с погребом. Ранней весной я, как всегда в одиночестве, приводил в порядок садовый инвентарь, вдруг появился сын, а с ним его новая жена Ольга и ещё пара. Сын заявил, что дом и сад уже проданы, а новый владелец грубо предложил мне в короткое время собрать мебель и исчезнуть. Жена сына - Ольга смотрела на меня с нескрываемым торжеством и радостью.

Сын мой не счёл нужным ставить нас в известность о продаже сада! Пристройка без сада была просто жильём и, в основном, летним, а в комплексе - загородное комфортное и недешёвое обиталище. Нам с женой, да и внукам оно не было уже нужно. Жизнь вела по другому пути, но пренебрежение... Ольга руководила сыном, а он совсем немного тратил на содержание своих детей от первого брака - моих внуков, живших у меня со своей мамой - Надей. Но Марк, в то же время содержал Ольгу и дорогую квартиру, снабжал её родителей, их дачу, а Ольга претендовала и на наследство моей жены. Конечно, новые строения в саду мы не оплачивали, были использованы деньги сына... но мы на них и не претендовали. Ольга ничего плохого не видела ни от меня, ни от жены, была поддержка в тяжёлый период её беременности - возраст, болезни, но мы не вмешивались в их жизнь. Я не могу забыть её нескрываемую радость при сцене в саду: "Как тебя, старик, уделали!" Была версия, что Марк запутался в делах, а склонность его к этому была известна, но, продав сад, Ольга и Марк уехали отдыхать в зарубежье.

Сбывалось пророчество Татьяны Луговой ? классного руководителя моего сына, изложенное ею в его характеристике при окончании школы. Бумага эта была далека от формализма, написана человеком незаурядным, с чистой душой и твёрдыми жизненными принципами. Я учился с Татьяной в Малаховской школе, был период, когда с её близким в жизни человеком и соучеником - Колей Дорониным я расхлёбывал горькую действительность антисемитизма и в студенческой жизни. Татьяна не шла на компромиссы, жила жизнью аскета, посвятила её школе, своим ученикам. Мой сын - мягкий по характеру, смышленый юноша, которому я с раннего детства передавал свою любовь к книге, знаниям - предстал в характеристике Татьяны совсем другим человеком. Я не мог это воспринять, но чувство тоски навалилось, а время показало, что не зря! В тот момент стресс был велик. Можно было пережить факт, что уйдут из нашей жизни фрукты и овощи, ягоды и зелень, но страшней остаться без занятости в этот период ломки и личной и общественной жизни, сад лечил и помогал выжить. Оля и её сёстры были женщинами с известной репутацией, с развитыми хватательными рефлексами и жили для себя. Тут всё было ясно, а вот что управляло сыном тогда и позже?

В стране период узаконенного грабежа, афер и бандитизма переходил в стадию легализации награбленного с заменой воровских операций на торговые. Марк обладал умением общения, не был излишне щепетилен, использовался и как "зитс председатель", но наступил и для него период прямой угрозы для жизни. Он уехал в Израиль, получил гражданство, прошёл тяжелейший период рабской эксплуатации на стройке, у хозяйчиков, уничтожающих страну своей погоней за незаконной прибылью, бездушием к беззащитным переселенцам.

Но неизмеримо большее страдание и для Оли, и для Марка принесло отчаяние их дочери, моей внучки - Майи, девочки умненькой и уже в возрасте. С утратой отца, оставившего семью, она не могла примириться, осмыслить её. Очевидно, что несмотря на сложность ситуации в то время, события могли развиваться иначе, без такой раны для ребёнка, да и уже подросших детей Марка - Кати и Димы, ещё не готовых к самостоятельной жизни. Оба они оценили вкус безотцовщины.

Катя жила у меня, она перешла из детского сада в школу вместе со своей воспитательницей, у неё была прочная и заслуженная репутация ребёнка собранного, самостоятельного, развитого. В школе эта репутация все годы не нарушалась и, как это ни странно, меня это не устраивало. Тепличные условия, хотелось бы более серьёзной подготовки к высшему образованию. Как-то вечером мы с Катей зашли в Москве в школу системы ОРТ на Новослободской улице. Несмотря на позднее время, к нам отнеслись не формально, собрали трёх преподавателей школы и устроили Кате собеседование. Отличница поселковой школы не блеснула знаниями, но выручил хороший уровень знания английского языка. Её взяли! Английский Катя знала за счёт двух поездок в США, штат Вермонт. Один раз она гостила там, у родственника моей жены - Боба Беленьки, а второй раз по его же протекции - жила в семье проживающих в этом же штате по программе обмена учениками школ СССР и США. Боб приезжал неоднократно в СССР, жил у нас, а также совершал поездки по детским интернатам, приютам. Его научная деятельность, связанная с психологией детей и с их социальным положением, нуждалась в непосредственных контактах. Я находил с ним общий язык, используя смесь слов на идише, английском и русском. Бегали в лес с собакой. Нашёл я связи, позволившие ему посетить детские дома на Смоленщине - это не поощрялось в отношении иностранцев. Так, побывал в США и внук мой, Дима.

Ортовская школа с её необычными для средних школ России программами, набором дисциплин, высоким классом преподавателей - несомненно, серьёзно подготовила Катю в старших классах. Ломал я голову над задачами по физике и математике - её домашними заданиями, писали мы вместе работы по литературе, детской психологии - было интересно! Получила Катя знания и отличную характеристику к аттестату зрелости.

Я же был вытолкнут из научной жизни и жизни пенсионера-огородника, жена была серьёзно больна, большей частью лежала. Наша приятельница - врач гематолог, уклонялась от разговора о составе её крови.

Наступила необходимость существенных перемен в жизни. К этому времени я уже не был посторонним в еврейском Сохнуте (отдел абсорбции) - надо было отправлять на учёбу и жительство внуков в Израиль, готовиться к переезду моему и Маши. Дима пытался жить и учиться в престижном интернате, это сумел организовать Марк, затем, к сожалению, оставил интернат, жил немного у своей матери, когда у неё уже появился хороший человек Алексей - отчим Димы, у него была квартира в Москве. Учёба Димы в Московской школе в районе Выхино (далеко не лучшем), где он жил с мамой, не задалась. Трудно новичку, да ещё и русскому только по матери, но с еврейской неглупой физиономией. Местные его терроризировали, жизнь стала тусклой, и он вернулся ко мне, учился в нашей сельской школе, где проявлений антисемитизма никто бы не потерпел. Вот Диму я первым и отправил в Израиль на учёбу по молодёжной программе "Наале" ? интернат с хорошим питанием и учёба в старших классах с одновременным освоением языка иврит. Дима прошёл испытания и собеседования в Москве (Сохнут), он и его мама подписали (без уговоров и раздумий) согласие на направление на учёбу в государственно-религиозный интернат, даже на "обрезание", были даны согласия обоими, что ввело меня в шок. В 1997году он начал учёбу в Израиле, но тут приехал в Израиль и получил гражданство Марк, его отец. Ему было очень тяжело жить, а всяческую помощь он сам умудрился свести на нет, отвратив от себя друзей и родню, скорее всего, ненужным злословием. Это древняя проказа, она вызывает к себе соответствующее отношение. Интеллект человека, его душевные качества должны быть защитой от этой напасти (если это не врождённое наказание, полученное от предков...). Марку хотелось общества сына, и он добился перевода (очень не простого) Димы в интернат близ города Ашкелона, где жил сам. Дима поселился в кибуце "Яд Мордехай", но ребята группы уже сложившейся в интернате, его не приняли, не помогла и работа психолога. Учёба была сорвана, как и вхождение в жизнь страны, а ведь это процесс достаточно сложный!

В это время мы с женой уже жили в Ашкелоне, съёмная квартира была большой, все в ней устроились. Шла помощь от министерства абсорбции (потребительская корзина), я привёз немного денег из России, жили безбедно, но плохо. Бездельничали сын и внук, что тревожило - Дима терял годы, появилась перспектива прожить подсобным рабочим-люмпеном, морально угнетённым, прежде всего своими невостребованными возможностями к творчеству, а они были! Найдя своего сына Марка безработным, ущемлённым израильской практикой работодателей, первым моим порывом было поднять его сопротивляемость местному местечковому хамству, его боеспособность.

Поездили мы с ним по автофирмам, приобрели за наличные деньги новую итальянскую машину "Мрия" ? весьма солидную, современную. Оплатил я и страховку. Но затем, быстро оценил степень своей наивности - за прошедший небольшой промежуток времени в Марке, очевидно, не пробудились родственные чувства, естественные с учётом нашей привязанности к нему как к единственному сыну. Сыну, которого было не просто вырастить молодым родителям в далёкой от родни Башкирии при низком уровне обеспеченности, но с твёрдым настроем гордиться им в будущем.

Была тяжело и безнадёжно больна моя жена Маша. Ей дали бессрочную инвалидность первой группы ещё в России в 1994году. Она большую часть времени лежала. Была не только физически слаба, но возникали и незнакомые в нашем быту проявления недоверчивости. Я в то время уже не работал, пенсионный день богат свободным временем, недостатка в уходе за ней не было... Решено было уехать на постоянное жительство в Израиль. Там сын, он бедствует, в интернате живёт внук, отправил я после окончания школы ОРТ в Израиль и внучку по программе "Сэлла" ? год на освоение языка иврит, затем высшее образование, наконец, были серьёзные надежды на уровень Израильской медицины и её помощь Маше.

Трудно продавалась квартира. Дом был солидный, не "хрущёвка", квартира с просторным коридором, двумя лоджиями, 4 комнаты, мусоропровод, лифт, хорошее отопление, горячее водоснабжение... Рядом озеро, зелень и удобный транспорт в Москву. Купил квартиру банк, но при оформлении документов внезапно отказался от покупки, так был потерян ещё год до отъезда. Продали мы лишь немного книг - классику, академические издания, всемирную библиотеку, мелочи. Мебель и книги забрала в свой новый дом невестка. Купил квартиру молодой глава семьи из Брянска (города моего детства). Возникла проблема перевода денег в Израиль. Был конец 1998года. Моя соседка из семьи приятелей по дому, работала в "Счётной палате" под непосредственным руководством С.В. Степашина, они ревизовали, в частности, работу многочисленных московских банков, эта женщина пришла и заявила, что любая попытка перевести деньги кончится прахом. Что делать? Отправлял я багажом книги, рукописи, ценные для меня, но на "авось", а пересылать так деньги?

Приятельница с юных лет Ольга Презент, к которой я студентом изредка захаживал, чтобы пообщаться, а жила она одиноко с мамой, свела меня со своим знакомым, отставным офицером, ставшим бизнесменом. Он оформил документы на продажу квартиры и свёз меня в православный банк "Пересвет" ? был туда вхож. Мне для перевода денег в Израиль через "Пересвет" понадобилось 30 минут, оплата за перевод была символической, а не принятой в то время 5 - 7 % от суммы. Там же позвонили в Тель-Авив, в банк "Леуми", они подтвердили получение денег. Счёт в Израиле был открыт факсом с помощью Арона Бреннера по рекомендации раввина синагоги на Малой Бронной - Исаака Когана. Так, честные служители разных религий решили эту проблему.

И я, и Маша твёрдо считали, что деньги эти будут необходимы для внуков Кати и Димы, которым предстоит получить образование. Перед отъездом из Москвы съездил я опять на Пресненский Вал, в Сохнут, здесь дали толковые советы о более высокой выживаемости на пособии в Израиле для лиц-одиночек, с кем связаться при пересылке багажа, оформили билеты на самолёт, создали комфорт для транспортировки Маши. Еврейская фирма "Эксодус" прислала ранним утром (без любопытства соседей) грузчиков и транспорт, сдала багаж в таможенный терминал. Сотрудники таможни эту фирму знали. Мне не повезло в том, что проверял мой багаж новый, молодой таможенник, а мест было много - Маша не хотела со многим расставаться, а я ей не противоречил. Наконец, таможенник устал вскрывать коробки, был удивлён составом багажа - книги, инструмент, недорогие вещи. Не нашёл криминал, за исключением двух серебряных рюмок, семейных, старинных. Зато записал мои рекомендации по утеплению его квартиры (жаловался). Багаж попал в последний контейнер партии и ушёл сразу. Мы довольно быстро получили его по приезду. В порту Хайфы, после мучительного оформления документов в разных зданиях города, у людей с ивритом, мы с внуком Димой узнали, что наш багаж вот в том большущем контейнере, но сейчас его не будут открывать, т.к. много срочной работы по грузам. Я приуныл. Мы гнали грузовик для багажа из Ашкелона за приличную цену, а наклёвывается порожний рейс! Сидел тоскливо, курил, подсели курить грузчики, разговорились. Оказались интеллигентные люди - врач, инженер. Они всё поняли, но бригадир - эфиоп и жёсткий. Обещали помочь. Пошёл дождь, плановая разгрузка вообще прекратилась, я сходил в ларёчек, купил водки. Открыли мой контейнер, долго его выгружали и только перед концом работы добрались до моих вещей. Но всё было цело, погружено в машину, домой в Ашкелон приехали ночью.

Улетали мы из Москвы, к Маше на аэродроме подошли, усадили её в кресло и увезли. Как всякая солидная (по возрасту) еврейка, она все "ценности" (те же рюмочки) забрала с собой в сумке. Я сдал кучу багажа в самолёт, доплатил за перевес груза, зарегистрировался, затем нашёл Машу - сидела в медпункте, регистрация уже завершилась, но тут в медпункт вошли таможенник и паспортист. Машу не проверяли, отправили с креслом в самолёт. Выгружали из самолёта её в аэропорту им. Бен Гуриона так же, с креслом (дела Сохнут). В зале сидели долго, а передо мной стояли 2 тележки, забитые багажом. Подошёл я к старшему, указал на Машу, вид у неё был неважный, он всё понял, вызвал сотрудницу, она быстро оформила "теудат оле" (паспорт нового репатрианта) мне и Маше. Я дотошный, вник и понял, что мы оформлены как муж и жена, а это не соответствовало нашим паспортам. В Москве сотрудница Сохнута подсказала мне, что надо развестись, я бы не стал этого делать, но мы вспомнили, что много лет тому назад, когда были ещё молоды, Маша - человек очень темпераментный и ревнивый ? подала в суд на развод. Развели без моего присутствия и волокиты - запросто. Прислали извещение, нужно было оплатить и поставить штампик в паспорта. Мы же в то время зашли в универмаг, купили Маше красивое сексуальное бельё и поехали домой в мире и любви. Когда я в нашем районном суде показал решение со старой датой, надо мной хихикнули. Архива по таким делам и по давности нет. "Подавайте на развод заново, но это будет не скоро!" Сидел поникший в коридоре, тосковал, подошла девочка в форме, ещё, видимо, не пропитанная традициями этого учреждения. Я ей всё рассказал. Ничего не обещала, сказала - маловероятно сохранение архива, но взялась проверить. Через неделю позвонила, нашла решение суда о разводе. Я оплатил стоимость развода -по новым ценам, копейки. Получили штампы в паспорта. Ну, а в зале аэропорта им. Бен Гуриона я снова подошёл к старшему, показал документы - он осерчал, дал их сотруднице, она достаточно быстро всё переделала заново. Тележки и кресло я толкал к далёкому выходу из терминала по очереди, но выбрался.

Встретили нас сын и внуки, поехали в Ашкелон. Через несколько дней я с Машей оформились в больничной кассе "Маккаби" у милой и деловой Ирэны, семейный врач наш - Лейбович, он сразу же отправил Машу в гематологию, а там молодой врач, увидев результаты её анализа крови, в силу своего возраста и ума, бесцеремонно заявил всем присутствующим, что состав её крови хуже, чем у трупа, что нет никаких перспектив. Позднее Машу опекала опытная, грамотная руководительница отдела гематологии. Ежедневно делались внутримышечные вливания (я научился делать это сам), а стоимость ампулы лекарства зашкаливала, однако выдавалась нам бесплатно, как все виды лекарств при онкологических заболеваниях и её регулярно отвозили в отделение гематологии на переливание крови. Была приходящая женщина по уходу. Приезжали утром, забирали Машу в клуб для тяжёлых больных, развлекали, кормили, а к вечеру привозили обратно. Гуляли и мы с ней (она - в кресле), общалась она перед домом по русскому обычаю на скамеечке со многими соседями - к ней относились хорошо. Израильская медицина боролась за её жизнь и сносный её уровень очень квалифицированно, в течение 16 месяцев ей дали возможность жить. Диагноз был страшный - миелома. Предупреждали об исходе. Так и было, оставался около неё я, хотя в этот момент был и врач - любовница сына, она не стеснялась в квартире... но к умирающей не подошла.

Увезли в больницу "Сорока" в Беэр-Шеве. Поместили на 3 этаж корпуса, там находились фактически полуживые люди, некоторые из них перемещались, но все были тяжелобольными, через несколько дней Машу перевели на первый этаж к умирающим больным. Внешне всё было благопристойно, чисто, но у всех короткий срок жизни тела. Установили телевизор над койкой - это предусмотрено, но он не использовался. Предсмертная отстранённость. Здесь не задерживали больных, считали, что они уже за гранью жизни, мне не забыть, с какой жадностью она пила у меня воду - последнее общение на уровне инстинктов перед смертью... 5 марта её не стало - 2000 год.

Эта женщина была наделена мужеством и сильным характером, я не помню её хнычущей, жалующейся, но помню гневной, любящей и очень ревнивой, стойкой во всех передрягах жизни, мадонной с неземным величием и очарованием в период беременности. Эта женщина без колебаний решилась на роды, зная о высокой вероятности смертельного исхода при них, не опускала рук при мрачных прогнозах врачей о здоровье ребёнка, вырастила сына, без ропота переносила подтверждение истины: "от сумы да от тюрьмы не отрекайся!" В наши молодые годы мы с женой были связаны искренним и сильным влечением друг к другу, нам было при знакомстве немногим более 20 лет. Это чувство не угасло, были даже своеобразные издержки его - не мог изменить ей, даже при долгом отсутствии, а она страдала от надуманных эпизодов, вызывающих у неё чувство ревности. Лишь в зрелые годы эти страсти утихомирились, оказали влияние её серьёзные болезни и длительная гормонотерапия.

Возраст у меня уже приличный. Физических нагрузок я никогда не избегал, работал в огороде, будучи студентом - грузчиком на складах, базах, любовь к лыжам, велосипеду - развил и мускулатуру, она сохранилась и в старости. В детстве перенёс брюшной тиф, в 29 лет получил приличную дозу облучения радиоактивным стронцием в республике Коми, а в результате - вегетативно ? сосудистая дистония, проще - спазм кровеносных сосудов, высокая метеозависимость.

Командировки, частые и длительные, естественно привели к гастриту, была и язва кишечника. Сердечная аритмия, познакомившая меня с перебоями в деятельности сердца в дополнение к спазмам сосудов, проявилась лишь в возрасте 75 лет. Вообще, не худший вариант состояния здоровья с учётом жизни в России, в далеко не тепличных условиях. Конечно, были и раньше невесёлые периоды, а наибольшие страдания создавали спазмы сосудов и связанное с ними состояние неустойчивости. В Москве, в ЦБЛ приходила в палату невропатолог Николаева, приносила в кармане халата четвертинку водки, мы с ней её выпивали, но беседы вели осторожно - моим соседом по палате был офицер КГБ, настроенный ко мне благожелательно, но... Николаева долго жила в лагерях с осуждённым мужем, я также не отличался наивностью. И был ещё лишь 1965год с лёгкой оттепелью...

А в больнице Љ65 Москвы в неврологии лежала приличная компания. По утрам, до обхода, навещала нас сестра-гренадёр. Засовывала термометр, трогала член, а при его хорошей реакции назначала помывку в ванной с присутствием... Приходила палатный врач - симпатичная женщина с опытом работы в Китае, ставили пикеты ? предупредить о подходе посторонних, а врач всаживала иголки вдоль позвоночника больного железнодорожника, согнутого колесом. Это делалось подпольно, но мужичка она "разогнула". Врач подходила к моему соседу, спрашивала, показывая ему ложку "что это?" Он виновато улыбался, говорил, что знает, зачем это нужно, но названия не помнит... Мне врач назначила пункцию из спинного мозга, но сделать её не успела, а перевели меня в корпус выздоравливающих в доме-усадьбе, ранее принадлежавшей легендарному маршалу Тухачевскому. По соседству были корпуса больных туберкулёзом лёгких, и молодые женщины оттуда приходили (нелегально) к нам в гости - были озабочены. Режим был не строгий, процветал преферанс и тихие уходы до времени отбоя ко сну.

Остались неслабые впечатления и от больницы в Израиле - "Барзилай", куда я попал с сильным кровотечением язвы 12-перстной кишки. В приёмном покое больницы "русский" хирург действовал чётко и быстро, правда, формально требовался рентгеновский снимок, на каталке меня ввезли в рентгеновский кабинет, минуя скопление больных на входе. В кабинете три рентгенолога пили кофе и вели неспешный разговор на иврите, а работала русская-врач, уже в возрасте. Лицо у неё было потное, усталое - большой наплыв больных. Я спросил её, почему не беспокоит ситуация врачей-израильтян. Горько усмехнулась, но стало понятным неравноправие врачей, реальная опасность потери для неё работы... Привезли в хирургическое отделение, сгрузили в кровать, и никто не подходил ко мне довольно долгое время. Матрас уже был мокрым от крови, я решил встать, но упал и потерял сознание. Очнулся ? вокруг меня много врачей. Позже сестра шепнула мне, что был скандал, зав. отделением ругал дежурный персонал, а откачивали меня и гастроэнтеролог, и хирурги, и бригада реаниматоров - постыдное отношение к больному, когда никто не отреагировал на диагноз врача приёмного отделения. Дали мне подписать бланк, видимо, согласие на хирургическое вмешательство, я подписал, не глядя. Хохотал хирург: "Вот русский человек, а израильтянин качал бы

права, и узнавал бы, кто будет оперировать".

Приходил в себя, а мокрый от крови матрас сестра сменила лишь спустя двое суток! В палате лежал деятель местного рынка, к нему, по обычаю, ежедневно приходили и рассаживались 10?12 навещающих. Сидели долго, громко говорили, вели сделки по пелефону, их никто не урезонивал, а было тяжко и без шума рынка в палате. Так принято, и персонал больницы откровенно боится больных, не вмешивается.

Вторично я лежал в хирургии после вшивания мне регулятора ритма работы сердца, выполненного очень хорошим человеком и хирургом Владимиром Холомайзером. Даже при послеоперационной проверке работы регулятора доктором, в палате шум не стихал, я материл посторонних трепачей, но персонал не вмешивался. На соседней койке лежал молодой израильтянин, его жена все сутки была при нём, ночью спала поперёк его койки. Вот он-то в 2 или 3 часа ночи начинал кричать: "Ахот!" (Сестра!) Сестру могла бы без шума позвать и его жена, но этот вариант им казался недостаточно драматичным! Приходила сестра, объясняла, что ему выполнили все предписания врача, и нет повода будить всё отделение, но после перерыва зычные призывы возобновлялись. Днём в палату набивались толпы людей, выполнявших местный обычай проводить часы у постели больного, и они вели себя развязно. Спать было некогда. Я понял, что выживание в местной больнице доступно лишь очень здоровому человеку, а легенды о еврейском здравоохранении, очевидно, правдоподобны лишь только для элитного лечения с приличной персональной оплатой. Впрочем, формально, врачи не скупятся на направления с целью исследований патологий с использованием дорогостоящей аппаратуры. У меня выясняли причины недостаточного кровоснабжения сосудов головного мозга. Было выполнено компьютерное томографирование, патология не найдена. С мая 2005года по март 2008года проходил обследования по направлениям специалиста по головокружениям клинической больницы "Асаф а рофе" Натана Шлемковича - выполнено исследование "сити", а затем и магнитно-резонансное исследование головы МР-1.

Нет опухоли. Шлемкович заявил, что патология есть ? нарушения, ведущие к недостаточности кровоснабжения сосудов головы, возможно, вестибуляропатия, но, учитывая возраст, не советовал продолжать болезненные исследования. Конкретно и откровенно. Конечно, 48-летний стаж спазмов в старости не одолеешь. Очевидны и грядущие огорчения с деятельностью сосудов. Я незнаком с дорогостоящей частной практикой врачей, доступной старожилам страны с высокими доходами и сбережениями. Но трудно преодолеть убеждение, что в условиях массовых потоков больных, новейшая и очень информативная техника исследований, выдающая диски с записями результатов, используется не в полной степени для анализа результатов. Кричащая патология - да! Остальное - в утиль.

В наше время наибольший порок медицины связан с полным отсутствием общения врача с больным. Я ездил в клинику к Шлемковичу 10 месяцев, но общался с ним два раза по 3? 4 минуты на приём, был и языковый барьер (присутствовал родственник-переводчик). Практика больничных касс с компьютеризацией учёта и обслуживания больных превратила врачей в клерков коммерческого предприятия, вооружённых штампами, и нет у них желания, да и возможности видеть живого человека на приёме, вникать во взаимосвязь физиологических процессов в его организме, не пренебрегать основной идеей врачевания. Технизация профессии, связанной с творчеством, искусством, а не со стремлением к формальной страховке себя от ответственности. Это, конечно, проблема не только Израиля, но, верю, что здесь представление о духовности в общении не должно быть выхолощено.

Медицина не только наука, врачу приходится действовать в ситуации неопределённости, а больной, в идеале, должен стать партнёром медика, а не бессловесным и бесправным существом. Такой подход - лечить следствие, а не причину, результат плохого заимствования из американской практики.

Слава еврейской медицины обусловлена технической оснащённостью, качественными лекарствами, сложными, и в основном, удачными, хирургическими операциями, но не клиническим мышлением по отношению к большинству больных. Поток больных к нам из разных стран нарастает, ряд крупных врачебных центров получает солидную прибыль, а результаты лечения действенней любой рекламы. Но нельзя давать приоритет бизнесу, а это есть, как и бесконтрольность.

Климат Израиля - серьёзное испытание для пожилого человека из России. Как правило, здесь есть объективные условия для продления срока жизни большинства репатриантов, но есть и серьёзные факторы, связанные с адаптацией к местным условиям. В России после 1860года наблюдается "солнечное голодание". Даже в удачном году ? менее 100 солнечных дней. Например, зона дефицита солнечного света над Москвой: при оптимуме 19 часов в месяц, в декабре фактически - 1,5 часа, а в январе, вместо 34 часов - только 2,5 часа. Влажно и облачно, "сиротские" зимы, в небе взвесь тумана. Без солнца в организме дефицит витамина Д - защитника от атеросклероза сосудов, нарушения кальциевого баланса (хрупкость костей). Снижается иммунитет, не заживают раны. У детей - малокровие, у взрослых депрессия, раздражительность, усталость. В Израиле - избыток солнца! Почти круглый год солнечно, ясное небо, но есть и другая разновидность депрессии, когда белый свет не мил, а её источником является субтропический климат. Жара, духота, изматывающее потовыделение. Переизбыток ультрафиолета сводит с ума эндокринную систему, вызывает гормональные бури.

Нежеланный гость летом - восточный ветер сирокко (по-арабски?"Шеркие", "Шараф", лишённый озона, он вызывает слабость, головную боль. Читаем в Торе, в главе "Шлах" Книги "Бемидбар" рассказ разведчиков, посланных в землю Кнаан о том, что в той стране растут фрукты большой величины благодаря климату, непригодному для людей из-за жары и влажности. Разведчики эти были сурово наказаны за необъективность, но ссылки на тяжёлые факторы воздействия климата страны есть и в публикации путешественников 19 века. Вот выдержка: "Большинство естествоиспытателей и авторов путевых заметок согласно бранят палестинскую погоду, ? и прежде всего ту, что господствует в Иудее, а лучше сказать - в пределах четверосторонней условной фигуры, которая получится при последовательном соединении на карте - Антипатриды, Эфроима, Иерихона и Эммауса так, чтобы заключить в неё и частицу мёртво-морского побережья. Весной 1848 года научная экспедиция капитана Линча отплыла на двух лодках из Тивериадского озера вниз по реке Иордан к мёртвому морю, известному как Биркет-Лут, что означает "Море Лота". Мы стали походить на страдающих водянкою, ? рассказывал позже капитан Линч (см. карту Палестины)". Конечно, в современном Израиле трудом переселенцев ликвидированы болота и топи, а с ними - комары и москиты, лихорадки. Излишнюю влагу эффективно забирали посадки эвкалиптов.

Года за 2? 3 до отъезда в Израиль я прилагал безуспешные, неоднократные усилия по передаче еврейскому государству результатов разработок нашего института строительных материалов и конструкций. В этих усилиях был и серьёзный вклад Михаила Наумовича Гиндина. В странах, где интенсивно ведётся жилищное и гражданское строительство, весомой статьёй его удешевления является организация на местах застройки индустриального производства типовых изделий из облегчённого бетона. В Германии, Японии, Австрии, Швеции и других странах получило распространение производство известково-песчаного ячеистого бетона. В ряде стран Ближнего Востока ячеистый бетон (газобетон) производился на основе местных песков, извести и добавок цемента. В России разработаны и освоены наиболее прогрессивные технологии производства подобных изделий на основе автоклавного ячеистого бетона. Не требуется дорогих исходных материалов, а сам бетон при малой объёмной массе обладает прочностью, достаточной для ограждающих и несущих конструкций, отличными теплоизоляционными свойствами.

В Израиле известняки - наиболее распространённый материал, а ведь известь ввозится, притом, невысокого качества. Производятся в стране ячеистые блоки по технологии Австрийской фирмы "Итон". Эта фирма пригласила М.Н. Гиндина, моего сослуживца, возглавить техническое руководство по внедрению разработки России на заводе в Нетании и щедро оплатила его успешный труд, но израильские предприятия не приняли ни одного из многих наших с Гиндиным предложений по организации в стране своего производства извести и ячеистого бетона. Всё оканчивалось стадией бесконечного рассмотрения... Правда, на Московской выставке хозяин Израильского стенда откровенно пояснил мне, что он не заинтересован ни в удешевлении стоимости возводимых им домов, ни в развитии отечественной базы строительных материалов. Также не была принята и технология производства дешёвых и качественных облицовочных плит с использованием каустического магнезита, поставляемого из России по бросовым ценам, производство поробетона при его использовании в сменной опалубке и другое. Ряд лет я живу на последнем этаже дома с хорошей планировкой и качеством строительных работ, но теплоизоляционные материалы перекрытия далеки от нужных при солнце Израиля. Архитектурное оформление массовой застройки вилл и качество их строительства несомненно выиграли бы при применении поробетона.

Посвятив значительную часть своей научной деятельности разработке и освоению новых методов обжига материалов, циклонно-вихревым топкам на углеводородном топливе, новому классу спиральных высокотемпературных рекуператоров, я, по глубокой своей наивности, надеялся быть полезным Израилю. С государственной израильской программой БАШАН я познакомился ещё в Москве, где участвовал в организованном её директором Владимиром Рубиным, встрече с учёными Москвы. В промзоне Ашкелона общался с куратором Юга - Львом Винниковым. У него мои проекты пролежали 4 месяца (в забытьи), В.Рубин обещал помочь. После рецензий и анализа часть их попала в "Банк данных", так как имела новизну, была патентоспособной. Последний разговор был с Геберманом - патентование в других странах возможно при условии, что я сам, на свои средства заинтересую конкретную фирму, и она подтвердит свою заинтересованность!

Это в своё время было в России, интересовалась мною неслабая фирма "Маннесман", приглашала, были звонки и ещё обещания В. Рубина, но дела не было. Вышел на меня автор проекта "Общественный институт изменения стратегии освоения Аравы и Негева". Собирались сделать первый практический шаг на экспериментальном участке Ашкелон-Сдерот, отрабатывать пустынные технологии. Автор - Илья Радзивиловский. Зарегистрирована амута (объединение) "Цветущий Негев". Я привлекался по разделу "Строительные материалы", связывал амуту с учёными и разработчиками в Москве, был 2000 год, ещё не угасли надежды на разумную деятельность в Израиле...увы! Был я введен в фонд Шапиро, а министерство образования и культуры Израиля после проверки документов в Москве, подтвердило подлинность моих дипломов на учёную степень и учёное звание. На этом завершилось использование моих знаний и научных разработок.

Перед репатриацией, в 1998году Листвянская из Сохнута просила приехать на собеседование с Авраамом Бургом - бывшим главой Сохнута, навестившим Москву для оценки волны алии из СССР. Слушали пламенные речи (на английском), беседовали. Прошло 10 лет, через газету "Гаарец" узнал о новом призыве А. Бурга - иметь второе гражданство и возможность покинуть "свою милитаристскую державу". От призыва к репатриации в Израиль до побега из него!

6 мая 2007года президент БАГАЦа(высший суд справедливости страны) Дорит Бейнш заявила: "Израильское общество живёт в атмосфере крушения существующих норм и ценностей. Провалы, усугубляющие пропасть между бедными и богатыми, бедность, захватывающая всё новые группы населения, утрата доверия к существующим государственным институтам - такова печальная реальность, в которой мы существуем".

Русский репатриант - специалист со стажем и опытом решения технических и научных проблем в Израиле не нужен, а статус его ничтожен! В лучшем случае предлагается бытовая обслуга, не требующая квалификации, навыков инженерных и исследовательских, приобретённых на основе качественного системного образования, развитого мышления. Как правило, репатриант всё же проникший в сферу деловой активности Израиля, испытывает по отношению к себе настороженность, высокомерие и откровенную боязнь конкуренции со стороны полуграмотных, но ловких местечковых гешевтмахеров с более долгим сроком жизни в стране.

Марк Штейнберг, военный историк, Нью-Йорк, США, пишет о восьми советских выдающихся конструкторах, создавших двигатели для современных боевых самолётов. В России они были засекречены, занимали ведущие посты в конструкторских бюро, но эмигрировали в Израиль. Ефим Беккер, д.т.н., создатель реактивных двигателей МиГ в Израиле подметал улицы и ухаживал за престарелыми. Доктор технических наук, профессор Абрам Франк создал двигатели для современного стратегического бомбардировщика ТУ?22, у нас в стране был уборщиком. Илья Лещинский, ведущий специалист ОКБ по реактивным двигателям, устроился работать на крохотном кожевенном заводе. В свои 68лет Рафаэль Приампольский - специалист с мировым именем по газовым турбинам, не смог устроиться на работу даже дворником. Прозябали на нищенском пособии и Михаил Перский, Александр Бакст, чьи двигатели и сегодня стоят на российских боевых самолётах. А вот доктора и заслуженные изобретатели Александр Равич и Геннадий Сверников - мыли подъезды в жилых домах. Затем - необычный поворот в их судьбах! Профессор Давид Лиор создал кампанию из этих специалистов, а военная авиакомпания "Израиль Рафаэль" дала им возможность создать экспериментальные двигатели. Были в короткое время созданы этими людьми новейшие двигатели для беспилотных самолётов-разведчиков. Американская кампания предложила профессору Лиору 7 миллионов долларов за переезд этой фирмы в США, но евреи отказались от этого предложения, а американцы намерены произвести крупные инвестиции для завода в Израиле по производству двигателей с участием "израильских работников метлы". Большая же часть специалистов из России на ноги не встала, прозябают...

Насущная проблема страны ? Израиль хоронит под землёй 80% своих бытовых отходов и мусора, такого нет ни в одном государстве Европы. Мусоросжигающие заводы - далеко не экологически чистые предприятия, вредные выбросы дыма содержат отравляющие соединения диоксина. Многие страны - США, Япония закрывают десятки подобных предприятий. Прибыв в Израиль, уже с 1999года я был задействован в разработке предложения по созданию мусороперерабатывающего предприятия без сжигания и захоронения мусора. Были привлечены специалисты из России, как репатрианты, так и из Москвы. Отходы планировалось после переработки использовать как наполнитель для производства строительных материалов.

У меня был в восьмидесятых годах прошлого века случай решения этой проблемы на более перспективном уровне с использованием циклонно-вихревой топки для уничтожения отходов с высокой вредностью в потоке газов с температурой 1500? 1600 градусов С, обеспечивающей их распад. По запросу российских атомщиков (Минсредмаш) для предприятия в городе Глазов, Удмуртия. Я предложил сжигать отходы без вредных выбросов, дал и решения по конструкции топки, по режиму обжига. Прошло 20 лет. Израильская компания ЕЕR - "Чистые энергетические ресурсы" закупила в 2001году российскую технологию переработки твёрдых отходов путём их сжигания при температурах так же 1500 градусов С. и с последующим захоронением продуктов разложения, но их объём после плазменного реактора составлял лишь 5% объёма исходного мусора. Завод по этой технологии уже возведен в Израиле, недалеко от Кармиэля. Идея не погибла, но "нет пророков в отечестве своём" ? правда, отечестве уже не библейском и далёком от степени духовности в народе времён пророков.

Следует отметить, что и доктор технических наук Илья Бразиловский, поднимавший проблемы освоения Аравы и Негева, а так же утилизации бытовых отходов, опреснения морской воды и другие проблемы, как и коллектив русских учёных, инженеров, сотрудничавших с ним, приложили немало энергии, но... найти серьёзных спонсоров и поддержку чиновников сложнее, чем выдвинуть оригинальные и смелые решения.

Израильская кампания ЕЕR, созданная в это же время, смогла привлечь 34 миллиона долларов инвестиций (Токийская финансовая группа, компания "Ордан", корейская "Кестрел Пацифик" и частные лица). От России, предложившей проект Израилю, сотрудничал его руководитель - академик Евгений Велихов! Интересно, что на основе этой же технологии в России уже работают два завода по переработке радиоактивных отходов, мощностью 80 и 250кг/час. Как здесь не вспомнить мою давнишнюю поездку в г. Глазов, на режимное предприятие этого же профиля и передачу там своей разработки вихревой печи по сжиганию вредных отходов в струе газов при 1500? 1600 градусов С.?! Правда, сейчас в Израиле мощность завода предусматривается 1000кг/час, есть средства, и возглавляет эту плазменно-химическую технологию Российский институт атомной энергии (ныне "Курчатовский институт")! Ну, а идеи, особенно научные, имеют свойство расползаться быстро.

Существует объединение "Амута учёных и специалистов Ашкелона", города, где я живу, проводятся научные конференции типа: "Творческие поиски учёных Израиля сегодня", но суть этих встреч мало отвечает их наименованиям и намерениям. Многочисленные доклады, сообщения не собраны в семинары по своей тематике, невозможно выслушать воспоминания людей в возрасте об их деятельности в былые годы в совершенно разных направлениях технической или гуманитарной области, да и связь с проблемами современными, как правило, отсутствует, тем более - с проблемами государства Израиль. Эти конференции, по сути, торжественно-траурные собрания русскоязычных инженеров и учёных в стране, где их знания не нужны, господствует импорт технологий и товаров, а собственные разработки несомненно есть, но в весьма узкой области знаний и технологий.

Шёл мой первый год жизни в Израиле, освоения

новых реалий её действительности. Мы жили на съёмной квартире, в доме на улице Айяла, расположенной вдоль бульвара Бен Гурион. На входе в дом - хороший розарий, красивые деревья, а рядом - улица для прогулок Неве Шалом, без транспорта с тенистыми пальмами, с синагогой. Сын Марк трудился на производстве ювелирных изделий у выходцев из Ирана, верующих евреев, правда, с мафиозными наклонностями. Эксплуатация жестокая, отношение как к рабу, использование для бесплатного ремонта квартир хозяина и его родни. Получив от нас с женой машину, сын ушёл с фабрики на работу в открывающийся комплекс магазинов "Космос", а после смерти жены в 2000году, получив её накопления, зажил самостоятельно, с квартиры мы съехали, семейная жизнь кончилась. Этот первый год алии был очень непростым. На лестничной площадке этажа жили две русские семьи, мы общались, а пожилая чета гостила по вечерам у Маши. Когда в квартиру ворвались дюжие мужички и хотели вынести новый телевизор, пришла соседка, знающая иврит, была переводчиком. Как оказалось, Марк задолжал деньги за использование каналов израильского вещания, была практика насильственного изъятия телевизора у незнающих иврита приезжих, которые не смотрели израильские каналы. Телевизор я недавно купил, как и стиральную машину, газовую плиту, мебель. Мы не хотели жить "временно" с нераспакованными вещами (что практиковалось некоторыми). Громил я не испугался, русский мат они хорошо понимали, забрали малый телевизор, принадлежащий Марку, и ушли.

В небольшом городке Юга - Нетивот были выстроены домики для пожилых репатриантов (500 семей), там поселилась моя сестра Дора с мужем Львом. Приличная квартира, участок у дома, посадили деревья, на входе вырос большой фикус. Они приехали в Израиль в 1991году, имели возможность жить в Ашкелоне, но Дора мечтала о "фазенде" и получила её! Период первых восторгов прошёл, а будни были тягостными своей пустотой. Приехав, я с 1999года бывал у них. Дворик и участок запущены, оба живут однообразной жизнью, без общения и эмоций (исключая болезни, Дора перенесла инсульт ещё в России), угасание, заметное за периоды между приездами к ним. Тоскливо живут в большинстве своём местные здешние старики в ожидании приезда на несколько часов родни. Комфортное обрамление жестокого одиночества. В этом же 1999 году Дора умерла во сне, а Лёва не смог принять этого, умер на следующий год от инсульта. Конечно, состояние сосудов головного мозга не связано прямо с местом проживания, но избежав изоляции в Нетивоте и живя совместно с семьёй дочери Риты (живёт в Ашкелоне), где есть и внуки, различные проблемы, жизнь... можно было бы стариться без отчаяния и одиночества.

По приезду в Ашкелон, я пережил смерти сестры Доры, жены Маши, мужа сестры Льва. Угнетала неустроенность внуков и отсутствие у них материальной поддержки, отчуждение сына, правда, не новое, но по тем же моральным категориям. Ощутил спазмы сосудов, знакомую неустойчивость. С соседом по дому стал посещать по субботам ашкеназийскую синагогу главного раввина города - Блоя. Сидур на русском и Тора у меня были из России, синагога приняла меня и, как в России, помогла выжить в стрессе, безнадёжности. Этот сосед по дому, в прошлом врач-невропатолог, хорошо знал молитвы, помогал мне активно участвовать в них, сидел рядом со мной в синагоге, но как-то присмотревшись к нему, я понял, что он теряет сознание. Амбуланс прибыл сразу, я поехал с ним, видел воочию службу спасения в Израиле - не было потеряно ни минуты, и этот пожилой сосед был избавлен от тяжёлых последствий инсульта, правда, ослабел.

В тот начальный период жизни в Израиле мой сын нашёл одинокую врачиху с разъездной работой и обслуживал её, чётко соблюдая, как всегда, первоочерёдность своих интересов. Внук не томился от безделья, отсыпался после "тусовок" с русскоговорящими приятелями, ожидая службы в армии.

Внучка Катя осваивала жизнь в стране самостоятельно и, после успешного завершения учёбы в институте Шинкаря, жила в Тель-Авиве, разрабатывала модели одежды, а опорой ей был близкий человек со времён пребывания в интернате СЭЛА, что позволило ей избежать циничной и примитивной трактовки моральных устоев интерната. Её мужем стал интеллигентный студент Хайфского университета, получивший там первую степень, а позднее, в Тель-Авиве - вторую степень. Работают, живут без излишеств. Муж внучки -Эдик, мне импонирует круг его интеллектуальных интересов. Мама Кати - Надежда, женщина русская. Эдик и Катя, без любых видов влияния на их образ жизни со стороны родни, занялись оформлением семейных отношений. Катя прошла длительную подготовку к "ГИЮРУ" с участием Эдика. Оба, без рывков, вошли в традиционный быт еврейской семьи. Раввин Блой, синагогу которого я посещаю, дал Кате хорошую характеристику (после бесед с ней), она прошла проверку Раввинатским Судом в Иерусалиме, приобщился к вере и Эдик. Была очень красивая "Хупа", молодая выглядела блестяще, во всём была соразмерность, хороший вкус, отсутствовала дешёвая парадность. Катя светилась счастьем (долгожданным!), платье, сшитое ею себе, было безупречным, снимки запечатлели её красоту и светлое чувство радости. Ну, а я снял квартиру в зоне парка Неве-Адарим, а моей соседкой стала подруга по ульпану (изучение иврита).

Подруга носит аристократическое имя - Розалия Казимировна Городецкая, но, к счастью, лишена панской фанаберии, сохранила привлекательность гордой полячки, изящную внешность и чистокровную еврейскую душу. Она выросла и провела жизнь среди немудрящих рабочих людей Владимирщины, скрасивших её быт после сиротского военного лихолетья. Семья её - родители, брат 13 лет, брат 9 лет и она сама 2 лет была застигнута войной в Городнице на Житомирщине. Немцы дважды загоняли их в гетто: Кориц, Ровно. Убегали, прятались в польской деревне, лесу. Их и скрывали и выдавали. Мать была безнадёжно больна, мальчики батрачили. Летом 1943 года перешли они реку Случь - к партизанам, умерла мать, а зимой вернулись в Городницу, но приблизился фронт, усилились репрессии. Жили в лесу, в землянках. В 1944году были прогнаны немцы, отец взят в армию и уничтожен в штрафбате.

Дети с окончанием войны добрались до родной сестры отца - Сони. Жила она во Владимире, работала на заводе резьбо-шлифовальщицей. Была одинокой, но волевой еврейкой, заменившей Розе родителей. Роза получила образование, в том числе и высшее. Работала химиком-технологом в НИИ. В 1998году, вслед за братом, приехала в Израиль. Духовная собранность, доброжелательность - помогли ей в тисках быта и призрачных радостей российской действительности сохранить человеколюбие.

Общая неприкаянность репатриантов сближала их в ульпане, где господствовала уродливая методика преподавания азов иврита; знакомство и усвоение нового языка предполагалось без использования русской речи, учителя её не знали. Репатриантка - учитель из Аргентины, Лея, превращалась в мима, а когда отчаивалась чётко донести смысл нового слова, говорила со мной и ещё с Леной на языке идиш, а мы переводили на русский. Ульпан позволил сблизить людей с общими сложными проблемами. Язык освоили лишь те, кому это было необходимо для выживания до периода жизни на пособие по старости, причём, конечно, на уровне примитивно-уличном. Я не имею в виду молодых и детей. Но сам феномен возрождения иврита как языка общения в пределах страны я воспринимаю как чудо, для меня радостное, вот бы ещё чуть выше порог бытовой культуры...

Рядом с улицей Айяла - моим первым жильём в Израиле, открылся "матнас" (центр культуры, объединяющий людей по клубным интересам) Неве-Илан, а в нём появилась Анжела Моцкин - стройная миловидная женщина, хорошо воспитанная и с навыком общения с людьми пожилого возраста. Она представляет организацию "Элька", сумела создать клуб для пожилых репатриантов. Дали ей в матнасе 3 дня в неделю в утренние часы, но и это небольшое время вместило в себя группы изучающих иврит, английский язык, занятия рукоделием. В зале матнаса занимаются по правильным методикам физкультурой - люди немолодые, но энтузиасты с преданной им Анжелой. Обучение танцам - еврейским, восточным. Регулярные квалифицированные лекции: литературно-музыкальные, на эзотерические, медицинские, историко-политические темы. Люди идут сюда охотно, как и в русскоязычную библиотеку. Анжела своей клубной работой помогает людям не потерять себя в новой, совсем непростой жизни, её деятельность продолжается с 2000 года, но вот в 2007году она получила письмо об увольнении. В Израиле далеко не все принимают и признают первостепенную важность духовной реабилитации людей. Правда, надежда на торжество здравого смысла оправдалась. Клуб во главе с Анжелой успешно продолжает работать.

Я приобщился к этому очагу вначале благодаря лекциям Михаэля Лейванда по истории музыки идиш. Супруги Лейванд: Михаэль и Фаина - люди с музыкальным образованием, интеллигенты из Прибалтики, сумели создать в Ашкелоне молодёжные ансамбли с русским, идишским и ивритским репертуаром, а их высокий профессионализм позволил поднять класс этих ансамблей до признания в ряде стран. Эти люди ведут занятия языком идиш в "хостелях" (домах для пожилых).

Некоторое время и я участвовал в занятиях под их руководством в хостеле. Собирались пожилые люди и с большим чувством пели знакомые с детства песни на родном еврейском языке, читали тексты на идиш. У меня из глубин памяти выплывали полузабытые слова и выражения. Радостный процесс. Сам пример манеры общения Лейвандов, их знания и благожелательность при обучении - редкое явление в репатриантской среде и несомненно, в культуре Израиля.

А с 2000 года в Ашкелоне, в зале муниципалитета - "Яд ле Баним", "Клуб творческой интеллигенции" и "Центр культуры" создали и регулярно проводили концерты, литературные и музыкальные встречи - для русскоязычной публики, охотно приобретавшей абонементы по доступной для пенсионеров цене. Конечно, заслуга в осуществлении этого проекта и его весьма приличного творческого уровня принадлежит писателю Леониду Финкелю, а в последующие годы и режиссёру Борису Кереселидзе. Вот где сказалась генетическая предрасположенность евреев к музыкальной культуре. Зал очень грамотно и чутко реагировал на солистов в концертах с разнообразной тематикой и разных творческих уровней. Как правило, и в зале, и на сцене были люди не первой молодости, но были и дебютанты.

Финкель выстраивал и вёл с личным творческим участием "Пушкинские вечера" ? дни рождения поэта ежегодно, более 15 лет. Организовал он и вечера памяти Соломона Михоэлса с приглашением дочерей Михоэлса и Вениамина Зускина - был хороший интеллигентный разговор, воспоминания Нины Соломоновны (окончила ГИТИС, работала в еврейском театре ГОСЕТ на Малой Бронной в Москве) о художниках в театре: Тышлере, Шагале, Фальке, говорила о творчестве отца и В. Зускина; о театре говорила и Алла Вениаминовна, а актриса театра с 16-летнего возраста - Этель Ковенская возродила в зале его дух - играла, пела песни на идиш (Мангера) и русские романсы, жанровые песни из репертуара ГОСЕТ. Сохранила ещё свежий голос, блестящие глаза, рассказывала о своей работе в театре "Моссовета" у Юрия Завадского с Марецкой, Орловой, Раневской... ГОСЕТ нёс культуру идиш 30 лет, песни, часто звучащие со сцен клубов города на языке маме лошн ? символ ренессанса этой культуры сегодня.

В Ашкелоне, рядом с домом, в котором я живу на съёмной квартире, по инициативе выходцев из бывшего СССР (в основном, деятельность Л. Финкеля в городском совете города в 1998 - 2000гг) существует площадь им. Михоэлса, и после долгой проволочки здесь появился очень скромный памятный знак, где есть русский текст: "Соломону Михоэлсу, еврейскому актёру и режиссёру, главе Еврейского Антифашистского Комитета СССР, убитому 13 января 1948года, Вениамину Зускину, еврейскому актёру, расстрелянному 12 августа 1952года, Московскому Еврейскому Театру, закрытому 16 ноября 1949 года. Да будет благословенна их память!"

12 августа 2007года здесь была траурная церемония - в этот день в 1952году в тюрьме КГБ на Лубянской площади Москвы были расстреляны деятели еврейской культуры: Соломон Лозовский, Исаак Фефер, Давид Бергельсон, Иосиф Юзефович, Борис Шимелиович, Перец Маркиш, Вениамин Зускин, Лейб Квитко, Давид Гофштейн, Эмилия Теуни, Илья Ватенберг, Леон Тольми, Чайка Ватенберг-Островская.

В Ашкелоне не так уж и много русских интеллигентов, знакомых с этими именами. Читал стихи П.Маркиша на идиш и русском языках М.Лейванд, к сожалению, не было нужной информации в городе об этой траурной церемонии, а ещё живы люди, знакомые с творчеством еврейских писателей, актёров, поэтов - последних в России носителей культуры идиш, что обидно. Официальный Израиль далёк не только от культуры на идиш... Были сольные вечера Финкеля, посвящённые М.Ю. Лермонтову - "Тамбовская казначейша" с милой дамой Манон Жолковской, отмечалось и 190-летие рождения поэта. В его работе над "Театром одного актёра" он выступал и с композицией "Казанова" (по Стефану Цвейгу) при музыкальном сопровождении. Был вечер, посвящённый Илье Эренбургу.

Неоднократно приезжал к нам в Яд-ле-Баним наиболее талантливый актёр страны Павел Кравецкий. "Обкатывался" у нас его новый спектакль "Исповедь" (Жизнь и фантазии Сергея Параджанова). Художника и кинорежиссёра Параджанова играл П. Кравецкий. Мотив отчаяния Лили Брик, женщины роковой не только для Маяковского... её уход из жизни Сергея Параджанова, пожилой уже дамы, но сохранившей темперамент и имидж, сыграла актриса Елена Львова. На фоне израильского театра - это свежий и талантливый спектакль. Был приезд П.Кравецкого с песнями на идиш. Пел много и с чувством. Зал его "разогрел". Конечно, пелись и русские песни и романсы ? большой успех, была и театральная композиция П. Кравецкого и Алексеевой - "Последняя роль Михоэлса" ? фрагменты из спектаклей ГОСЕТ "Блуждающие звёзды", "Король Лир", "Фрейлахс".

Приезжали к нам талантливые ведущие радиостанции РЭКа: Фредди бен Натан - исполнялись песни на его стихи, звучали афоризмы, лирика, мотивы конца жизни... немного идиш, а также искромётный Игорь Мушкатин со стихами Коржавина, Пушкина. В зале были посол и консул России. Посол ? П.В. Стегний рассказал о службе Пушкина по ведомству иностранных дел (архивные материалы). Жаловали нас своим посещением и пением барды: Юлий Ким, Тимур Шаов, выступали наши одногодки Алла Иошпе и Стахан Рахимов, играли клейзмеры, звучали песенные композиции Златы Раздольной на стихи Цветаевой, Ахматовой, Пастернака. (Просил, и Злата исполнила "Реквием", написанный ею на стихи А.Ахматовой). Были писатели: Дина Рубина, после публикации своего "Синдиката" и Давид Малкин с романами "Король Давид", "Король Шломо".

Знакомились мы с исполнительским творчеством пианиста Бориса Коновалова (Новосибирская консерватория, аспирантура в Московской консерватории, педагог в Канаде). Виртуозное по технике, вдохновенное исполнение Моцарта, Мендельсона, Брамса, Листа, Шумана. В следующий приезд он играл Бетховена - сонаты "Патетическую", "Лунную", пианист Павел Поздышев (Швейцария) выступал с меццо-сопрано красивого тембра, певицей Людмилой Могильницкой, а лирические с чувством и мастерством песни (своего отца) звучали в исполнении Рут Левин, исполнялись песни на идиш Александрой Горелик, выступали элегантная Светлана Кундыш (меццо-сопрано) с оперными ариями и песнями на идиш, а так же ученица профессора Эллы Акритовой - Ирина Копылова, молодая певица, исполнившая народные песни Белоруссии, цикл малознакомых песен Окуджавы - это далеко не полный состав вокалистов на концертах абонемента.

Из серьёзных солистов-скрипачей следует упомянуть Марию Архангородскую (училище Гнессиных, Московская консерватория, аспирантура) и Михаила Пархомовского (в составе оркестра Большого театра Москвы, возглавлял ансамбль скрипачей, аккомпанировал Майе Плисецкой ? концертное исполнение "Лебедя" Сен-Санса, певицам: Галине Вишневской, Ирине Архиповой, Елене Образцовой.)

Были и чисто просветительские программы. Так, Михаил Пархомовский вдохновенно рассказывал о скрипке, показал уникальные кадры кино, видео - выступлений плеяды еврейских скрипачей-гениев ХХвека: Давида Ойстраха, Леонида Когана, Айзика Стерна, Натана Мильштейна, Иегуды Менухина, Яши Хейфеца, Исаака Перельмана и сегодняшнего скрипача Љ1 страны ? Максима Венгерова. Звучали "Муки любви" Крейслера, "Рапсодия на темы Паганини" Рахманинова, "Порги и Бесс" Гершвина.

Среди театрализованных концертов оставили воспоминания Мария Мушкатина и Алексей Макрецкий - "Мои друзья последнего призыва" (Шарабан-2). Встреча с профессиональным, талантливым театром с чисто русской закваской, но без "ходульности", выпендривания - вся наша жизнь: довоенные мелодии, трагедия евреев Европы, война, лихоимство и... святость. Ахматова и Бродский!

Была и "Встреча с Вертинским" в виде "сильно в годах" Рудольфа Альспектора, выглядел он элегантно, репертуар Вертинского знает, но его песенную прелесть не донёс... Моноспектакль Даниэля Пушканского по "Крысолову" Марины Цветаевой. Актёр пластичен, эмоционален, много интересных мизансцен. Правда, донести тонкости текста Цветаевой до незнакомого с ними зрителя - сложно. Пожилая еврейская публика в зале, не очень сдержанная в быту, здесь вела себя выдержано, достойно и аплодировала.

Неплохим театральным залом и по вместимости, и по акустике располагает матнас г. Ашкелон "Вольденберг". Здесь блистала поэт и певица из России, исполнительница своих песен Лариса Рубальская. Уже немолодая, и голос у неё небольшой, но искренность и подкупающая простота исполнения, а стихи - лирические, осмысленные. Точно и талантливо отображено женское одиночество.

В этом зале выступал любимый в Израиле русский тенор Евгений Шаповалов. Сильный голос, без следов малейшей школы, был и итальянский репертуар, но жанровые песни звучали лучше. Из теноров этого класса мне больше по душе Феликс Лифшиц - носитель лучших черт еврейской древней породы, классический исполнитель песен на идиш с большой харизмой. Пел здесь и высокий ценитель песен русского романса, лирик и профессионал Серебрянников, а два часа его концерта доставили истинную радость. На 60-летие Победы над фашизмом в зале матнаса

"русские" израильтяне слушали песни Павла Кравецкого, Брониславы Казанцевой, Владимира Фридмана - душевная обстановка!

Город Ашкелон располагает также приличным театральным зданием. Уютный большой зал, без дешёвых поделок, хорошо спланированные фойе, где зрители, озабоченные проблемами живота, оседают в ресторане, кафе в то время как поклонники муз свободно заполняют зал, их намного больше, чем любителей поесть. Известна практика массового посещения еврейского государства лучшими артистами России - существует уверенность, что миллион русскоговорящих эмигрантов в Израиле не "выдаст", поддержит земляков, обеспечит аншлаг, приличный приток валюты, а отсюда ? мало к чему обязывающая концертная деятельность, откровенный чёс для аборигенов! Не всегда, но...

Прибыла антреприза Театра Чехова (Москва) со спектаклем "Мы любим тебя, Скотти", и наш любимец Ширвинд откровенно скучал на сцене, шёл чёс, зал был обманут, хорошо зная его творчество и возможности. Спектакль "Персидская сирень" ? вещь пыльная, несвежая. Лия Ахеджакова дала понять, что возраст и, очевидно, одиночество - явления не из приятных. Исчезает имидж актрисы, в прошлом вызывавший волну сопереживания.

Но, вот мэтр! На сцене любимый всеми остроумец Михаил Жванецкий, я с открытым ртом сижу в первом ряду партера. Открытий и восторгов было маловато, он жаловался на Аркадия Райкина (возможно, справедливо, но неуместно), а вещи читал, "второй свежести". Заявил в интервью газете, что власть уважает, а надо язвить быдло в низах: "я перестал лить помои вверх". Ушёл я из театра в антракте, не было желания бороться с вечерней усталостью, да и зачем?

Но были и радостные встречи! Слушали концерт хазанов - мужской хор и струнный оркестр. Хористы ? молодёжь, они не очень совмещались с дирижёром, а вот солисты - хазан из Северной Англии Михаэль Ротштейн, невысокий, пожилой еврей, полный энергии, задора, с хорошо поставленным голосом, он принёс в зал радость. Пел он не только ритуальные вещи, но и народные песни на идиш. Были хазаны из США, других стран. Концерт большой, в двух отделениях, единство сцены и зала. Подъём.

Приехал камерный оркестр "Виртуозы Москвы" с Владимиром Спиваковым. Много молодых скрипачей, но солировали и духовые: И.С. Бах - гобой с оркестром, флейта с оркестром. Весь оркестр - "Воспоминание о Флоренции" П.И. Чайковского, произведения Моцарта, Глюка, Шостаковича, а также неаполитанские мелодии. Зал был переполнен. Спиваков солировал на скрипке Страдивари (приобретена испанскими и шведскими магнатами для его концертной деятельности). Он сумел в период развала России дать своим музыкантам достойную жизнь в Испании, а ведь при основании оркестра к нему ушли лучшие ветераны оркестра Большого театра (от Евгения Фёдоровича Светланова). Публика была благодарна, годы не снизили мастерства виртуозов.

Так же высокий уровень творчества продемонстрировал концерт Юрия Башмета. И здесь ежедневный серьёзный труд был основой. Альтист-виртуоз привёз дюжину скрипачей, двух виолончелистов и контрабасиста. Звучала симфония Моцарта для скрипки и альта. Антураж сцены и костюмы музыкантов были просто затрапезными, не праздничными. Башмет дирижировал - Моцарт, Гофмайстер, играли и без дирижёра, всем составом, а на "бис" исполнили интерпретацию мелодии молитвы "Колмидре" (В Йом-Кипур - отказ от клятв и обещаний).

А в преддверии праздника Песах мы смотрели балет П.И. Чайковского "Спящая красавица" ? ставил его "Новый имперский русский балет Майи Плисецкой". Звучит! Хореография старая, ещё Мариуса Петипа и это, ? безусловно, хорошо. Были два солиста Большого театра и профессиональный кордебалет. Запись оркестра воспроизводилась неважно - форсаж звука, потеря ряда интонаций. Концертное исполнение ? декорации и свет почти ушли, но молодой задор, красочность действия, знакомая музыка, пластика солистки несли радость!

Были гастроли: "Звёзды балета Большого театра", "Гранд Па". Настил сцены нашего театра далёк от совершенства, это, конечно, сковывало исполнителей. Зал принимал балет восторженно, что возбуждало солистов. Танцевала Ильзе Лиепа, Керн и др. Впечатляли: "Вечерние танцы" Ф. Шуберта, "Ворон" М. Теодоракиса, а также - "Мужчина и Женщина" Ф. Синатры (современный ритм). Юнная Н. Семизорова в "Умирающем лебеде" ? муз. Сен-Санса, всё же показалась "далёкой" от Майи Плисецкой.

В Израиле живёт в Ашдоде и создал там театр балета бывший солист Мариинского театра Петербурга Валерий Панов. К нему пришли выпускники Академии балета им. А.Я.Вагановой, Московской Государственной Академии балета при Большом театре, Академии балета и училищ городов Харькова, Красноярска, Ташкента, Алма-Аты, Улан-Уде, солисты из "Балета Израиля". В основном, с 1998года по 2000 год, В.Панов создал в Ашдоде не только театр балета, но и училище при нём. Хореографией концертных номеров занимается сам, как и дизайном костюмов. Уже немолод, но состав его театра - молодёжь, у него будущее. Наряду с классикой, основанной на русской хореографии, есть и юмористические номера (пародия на Майкла Джексона), использование песен В.Высоцкого, японской народной музыки и др. Израиль близок к многовековой пластике танца Востока, а русская классика для него - большой подарок. Смотрели "Шопениаду" в хореографии М. Фокина, "Лунный свет" К. Дебюсси, "Арлекинаду" и музыкой Р. Дриго и Л. Делиба, "Па-де-де" из балета "Война и Мир" П.И. Чайковского, "Вокруг бара" с музыкой Сен-Санса, Джаз-балет - муз. Л. Пташки, а хореография В. Панова.

Успели посмотреть спектакль театра "Гешер" на русском языке на сцене театра Ашкелона. Арье - много сделал, но театр переходит полностью на иврит, сожалений больших нет, но ряд артистов-русскоговорящих нам будет недоставать (А. Демидов). А вот Московский театр "Шалом" привозил в Ашкелон "Блуждающие звёзды" в виде мюзикла с молодыми актёрами. Пошёл смотреть спектакль, ностальгируя по московской его постановке в театре Соломона Михоэлса на Малой Бронной. Музыка Александра Журбина далека от еврейских традиций, жанровых песен, клейзмеровских мелодий. Нет быта еврейского местечка. Даже кантор в этом мюзикле не пел! Примитив в передаче живой еврейской (идиш) речи. Слабая режиссура, конечно, нет декораций, грубая, форсированная фонограмма. Оставалось ностальгировать по-прежнему!

Несомненно, что клубы (матнасы) были более нам доступны, и несли основную долю необходимой для русскоязычных жителей культурной информации (по сравнению с театром). Помимо учебных программ, в матнасе Неве-Илан регулярно появлялись мать и дочь семьи Бувайло, приехавшей в Израиль из русской провинции (г.Тула), но принёсшие с собой органически присущую им интеллигентность, хорошее знание музыки, литературы, умение одеваться и быть во всём элегантными, но не нарочито, а естественно... В России после направленной и многолетней борьбы с родовитыми семьями - собирателями и носителями в течение ряда поколений культуры, они, в основном, исчезли, а в Израиле их никогда не было, как не было, и нет понятия о подобных категориях культуры.

Мать, Галина, вела цикл литературно-музыкальных импровизаций, отличающихся лиричностью, высоким вкусом. Дочь - Ирена обучала языку иврит, но одновременно и давала уроки воспитанности, терпимости, уважение к личности.

Манон Жолковская с консерваторским образованием, хорошим знанием русской литературы, поэзии "серебряного века", радовала своими концертными программами, где импровизации и авторское участие определили успех. Элеонора - знакомила с фрагментами философской мысли Востока, а именно с Живой Этикой (учение Шамбалы в изложении семьи Рерихов), деятельностью Международного центра Рериха в Москве, с идеологом теософии - Еленой Петровной Блаватской, идеями сочетания культур Востока и Запада.

В матнасе "Бейт Эли", наряду с экспозициями художников Израиля, проводит работу по ознакомлению со страной Белла Ушеренко, а в матнасе Шапира, где был директором Алекс Солтанович (нынче в муниципалитете) создан был мощный Центр культуры с значительной долей русскоговорящей аудитории. Есть программы в хостелях города и в домах, предназначенных для длительного съёма квартир - работа с пожилыми репатриантами, осуществляемая неформальными энтузиастами.

Важность сохранения и распространения русской культуры в Израиле, стране молодой, совсем небольшой, несущей в своём народе груз и гнёт столетий галута (изгнания), отрицательных рефлексов, обычаев и быта стран северной Африки - не признана государством, настороженно воспринимается её влияние.

Конечно, далеко не все образцы культуры в современной России представляют ценность для нашей страны. Китч, жирный гламур, наглая от безнаказанности попса, несовместимое с жизнью засилье низкопробных сериалов - не должны к нам экспортироваться из России. Но интеллигентность - не социальное, а биологическое качество, генетически передаваемое от родителей к детям, и первоочередная цель еврейского национального государства - создать условия для её накопления! Правда и то, что современное правительство Израиля ещё не ставит своей целью вообще построение национального государства, не озабочены этой задачей ни религиозные евреи, ни идеологи, потерявшие уже свою актуальность сионизма, ни малообразованные и увлечённые игрой в торговые комбинации, слегка прикрытые политическим пустословием, правители государства. В стране, претендующей на принадлежность к развитым демократическим странам, всё ещё не искоренены жестокий африканский полицейский произвол и рабский труд репатриантов.

ЖИЗНЬ ТРЕВОГИ НАШЕЙ

"Проходя через всю историю

человечества, с самого начала её и до наших дней (чего нельзя сказать ни об одной другой нации), еврейство представляет собой как бы ось всемирной истории. Вследствие этого центрального значения еврейства в истории человечества все положительные, а также все отрицательные силы человеческой природы проявляются в этом народе с особенной яркостью".

Философ, проф.В.С. Соловьёв.

"Разум и опыт учат, что для образования и сохранения общества нужны незаурядный ум и знания законов природы. Общество, состоящее из людей с умом необразованным, зависит от случая и менее устойчиво".

Философ Барух Спиноза.

"Здесь побеждает купец и провинциализм. Развитых, но некультурных стран - не бывает. Израиль рвётся к космополитизму, теряя последние остатки национального достоинства"

Д. Фрадкин, 2001г.

Десятки тысяч репатриантов вынуждены устраиваться на работу в стране через агентство "Коах адам" на рабских условиях, а закон не спешит уничтожить эту позорную для этики евреев практику. Каблан - подрядчик, снабжающий работодателей дешёвой рабочей силой, лишает людей социальных льгот, отпусков, оплаты за сверхурочный труд в субботу и праздники, за транспортные расходы; задерживает по своему усмотрению выплату зарплаты. Эти рабы не накапливают стаж, не имеют пенсионной страховки, не получают компенсации при увольнении. Более 150 тысяч человек из них трудятся в учреждениях и государственных предприятиях - сверхдешёвая рабочая сила, и им не помогает ни наличие диплома о высшем образовании, ни высокая квалификация, приобретённая в России. У них статус расконвоированного заключённого, и это позор еврейского государства!

Я помню митинг в 2004году в городе Ашкелоне, где центральная площадь была заполнена людьми, собравшимися на митинг в защиту избиваемых полицией города новых репатриантов, не знающих законов и языка. Висели плакаты и фото избитых людей, звучали гневные речи. Женщина рассказывала, как полиция избивала её мужа, били головой о столб, сломали ребро, били на глазах у внуков. Женщину 1938 года рождения полицейские били ногами в пах, душили... Врач в больнице, куда её привезли, был в шоке - переломаны ноги... Били и детей, а как меру своей защиты полиция оформляет иск в суд об "избиении" престарелыми людьми их, молодых сотрудников полиции, прибывших из отсталых в развитии стран Африки. Ведёт войну с собственным народом не только полиция, но и армия, при насильственном выселении евреев-поселенцев, идейных борцов за свою землю. Так, в августе 2007года из своих квартир в городе Хевроне вытаскивали и избивали две семьи поселенцев, причём, в этом позорном деле вынудили участвовать армию, пограничников, полицейских, создали 3 кольца оцепления вокруг этого дома! Солдат, отказавшихся участвовать в этой унизительной акции, направленной против учения Торы, посадили в тюрьму. Известно о святости еврейского города Хеврона.

Здесь всегда жили евреи, но в 1929году они были вырезаны арабами, не поселялись там до 1967года, а затем

был воссоздан еврейский квартал, существовавший на этом месте со времён Второго Храма. Героическая жизнь поселенцев в этом квартале, в окружении арабской ненависти, усложняется ещё и политическими, и идейными пустышками.

Присутствовал я и на встрече с полицией города Ашкелон. В ответ на жалобы жителей на действия полицейских - избиения, отказ от помощи при квартирных кражах, беззаконные убийства русскоговорящих ребят, начальник полиции заявил, что жестокое отношение к репатриантам останется нормой поведения в городе. Писатель Леонид Финкель обратился с открытым письмом к Елене Боннер (правозащитница, жена академика Д.Сахарова), где перечислил примеры унижения, избиений, издевательств местной полиции над репатриантами из России, пишет о равнодушии к этим действиям правительства Израиля.

Широкая огласка действий полиции Ашкелона, протесты правозащитников города, комитета защиты демократии и прав человека, который возглавляет ряд лет Владимир Индикт, деятельность Авигдора Либермана в правительстве- сдержали пыл полицейских. Назначен новый командующий Южным округом. Взаимоотношения новых репатриантов и полиции будут с 2009 года на официальном уровне курироваться зам. мэра города Софьей Бейлиной - человеком, знающим беды людей и ряд лет помогающей им. В стране фактически нет контроля профессиональной пригодности, и сдвинуть с места чиновника любого ранга может лишь уголовное преследование или, что эффективнее, иск женщин на сексуальное домогательство (иск, иногда преследующий материальные выгоды).

Сегодня необходим осмысленный взгляд на события и дела в стране, возрождение национального чувства озабоченности при виде страданий и лишений сородича. Пришло время преодолеть в себе местечковый масштаб целей и поступков.

Моральное возрождение - основа сохранения еврейского государства, ему необходимо приобрести свою самостоятельность, не мнимую, как сейчас, зависящую от случайных людей, в этом мало заинтересованных, а на основе национальной идеи, данной нам в период созидания еврейского народа. Не может быть целью и смыслом существования бурдюк живота, свисающий через ремень брюк у преуспевающих граждан страны, память о которых исчезнет вместе с этим бурдюком.

Основой государства на всех уровнях его структур должна стать молодёжь с основательным системным образованием, осознающая необходимость национального единения народа в его стремлении не только выжить, но и возглавить выживание расы разумных людей на Земле. Очередная цивилизация на ней не исчезнет, если будут преодолены неопределённость и тревожное состояние, создаваемые сегодня деспотическими, антисемитскими режимами - прежде всего в арабском, мусульманском мире.

В Израиле политическая система грешит коррупцией, а коридоры власти - место "гешефтов" между чиновниками от партий, так называемыми министрами, малоценными для страны политиками. Профсоюзная система позволяет себе (верхушка Гистадрута) парализовать страну в интересах далеко не бедных тружеников, а подрядческие конторы по трудоустройству создают расу рабов. Экономический фундамент коррупции - факт распределения национального богатства страны между двумя десятками семейств-миллиардеров. Развитие государства невозможно в условиях "блата" и кумовства. Чиновничий аппарат подавляет разумную инициативу, национальные монополии безнаказанно обирают миллионы граждан, растёт неуважение к праву. Судебные органы характерны неэффективной деятельностью. Социальные пороки и язвы стали нормой, все к ним притерпелись. Выхолощена идея еврейской демократии, поэтому настоятельно необходимо сместить тех, кто привёл Израиль к духовному и культурному банкротству, уступить руководство страной поколению новых людей.

Руководителям государства нужен авторитет, он должен основываться и на их прошлой жизни, на успехах в ней, образовании, подтверждённым наличием имени в среде научной элиты, лучше - мировой. Но следует прекратить сегодняшнюю практику разоблачений с яростным копанием в дерьме, позорящую страну. Оборонное и патриотическое сознание людей не следует размывать, но нужно поставить жёсткий заслон на пути к власти людей без тщательной оценки их прошлого, общеизвестных заслуг, степени порядочности. Должен быть произведен мирный демонтаж кланово-местечковой системы руководства страной. В 2007 году процент недовольных всеми последними

правительствами страны достиг 89%.

Страной должны управлять министры-профессионалы и не по два года, а со временем, достаточным для структурных изменений. Эти люди должны быть отдалены от политики, работать на перспективу развития отрасли хозяйства, культуры, науки, образования, в том числе и военного. Должны быть разработаны разумные этапы развития страны и, главное, еврейского общества. Нельзя жить в стране, шарахающейся из стороны в сторону. Нельзя мириться в нашей стране с коррупцией, слиянием власти с крупным капиталом, должен быть введен в практику механизм отзыва депутата из Кнессета.

Очевидно, что пришло время осознания истины - мир на Ближнем Востоке и развитие демократии в нашей стране - совершенно разные проблемы. Без лицемерия следует признать, что ислам не совместим с демократией. В исламе нет места диалогу, ему присуще не только догматичное, но скорее фанатичное, некритическое мышление. Демократия - это способность к диалогу. В иудаизме, да и в христианстве, существует самоанализ, покаяние человека, но мусульманин "всегда прав" по отношению к "неверному".

Нежелание мусульманских стран выбраться из средневековья - это не причина для всего мира и для Израиля жить в постоянном напряжении. Сейчас мировое сообщество слабо сопротивляется наступлению ислама, а большинство членов ООН - представители мусульманских стран и поддерживающих их представителей государств "третьего" мира.

Левое мировоззрение в сплочённых рядах элиты Израиля, во всех его сферах государственной и общественной деятельности, стало злейшим врагом страны и само далеко от демократических ценностей. Израиль проигрывает арабам, а еврейский народ отступает перед мировой юдофобией благодаря "ценностям" левой идеологии. Программа "территории в обмен на мир" неоднократно приводила страну к поражениям и ни разу не сработала в пользу евреев, только показательные капитуляции, трусливая практика ублажения врага.

Необходимо менять систему власти в государстве, необходим приход в политику новых людей, с другими нравственными принципами, а существующее положение в правительстве, его люди, неоднократно, убедительно и достаточно позорно доказали свою никчемность. Конечно, редкое государство может назвать мудрым и деятельным своего правителя, а, как правило, ссылается на одного - лучшего в своей истории. "Периклы" встречаются совсем не часто, но когда мы говорим о еврейском народе, где государство существовало лишь короткий период в глубокой древности и возродилось в наши дни, то необходимость в нём обуславливается выживанием нации в плотном кольце недоброжелателей.

В фундаментальной и первоклассно написанной монографии доктора Пинхаса Полонского ( одного из ведущих создателей русскоязычного культурно-религиозного центра в 1977году в Москве - объединение "Маханаим", а с 1987года - в Иерусалиме) под названием "Рав Авраам - Ицхак Кук", изложен обстоятельный анализ исторической необходимости создания еврейского национального государства.

Ещё в 18 веке рав Элиягу бен Шломо Залман, Виленский Гаон, духовный лидер еврейства Литвы, самой образованной части еврейства того времени, говорил: "Тогда, когда еврейский народ был изгнан из страны Израиль (после разрушения Второго Храма, в конце II века н.э.) - в этот момент еврейский народ умер". Смерть - это когда от души отнимают тело, а воскрешение тела - это создание национального государства Израиль.

Еврейское государство может быть только демократическим. Но демократия должна быть в самом народе, и он её принимает из своих национальных интересов. Народ - это группа людей, чувствующих общую судьбу, а вовсе не мешанина из людей чуждых друг другу. Главная сущность человека - воля. Воля воспитывается в каждом при принятии собственных решений, нужных для всей нации, а только через действия исправляется наша жизнь и мир.

Порочные навыки галутного иудаизма, вынесенные евреями из стран их изгнания, мешают сейчас строить национальную жизнь в Израиле, и это обстоятельство необходимо преодолеть, оно временное. Общенациональный диалог - будущее страны, он утерян сейчас, но будет возрождён!

Сегодня Израиль пришёл к духовному банкротству, выхолощена идея еврейской демократии, мы не живём, а выживаем. Показательно отношение правительства к пожилым людям, далёкое от еврейской традиции. Многочисленные случаи издевательства над социально слабыми слоями людей, лишение их пособий без предоставления реальной работы. Заморожены уровни пособия пенсионерам, инвалидам, старикам при росте индекса цен. Ещё живы евреи, пережившие Катастрофу, лихолетье нацизма. Есть фонд социальной помощи. Но чиновники фонда, клерки, имеют приличную зарплату, а глава фонда получает более 40 тысяч шекелей в месяц, адвокат - астрономические суммы, а старики - поголовно нищие, и это в еврейском государстве! Можно представить себе, что глава фонда эффективно работает, и оклад в 40 тысяч шекелей для израильских чиновников - не предел, но вся эта структура живёт за счёт выживших мучеников, а деньги используются не по своему назначению.

В сентябре 2007года опубликованы сводки Битуах Леуми (Национальное страхование) - в Израиле живут 1640000 человек ниже уровня бедности, и из них детей - 800 тысяч! Бедность - это уровень дохода не выше 2 тысяч шекелей в месяц. Можно сравнить. В интернете, на сайте банков, опубликован рейтинг зарплат руководящих деятелей компаниями за 2006год, Например, компания "Делек Надлан" ? там деятель успешно осваивает оклад в 2,1 миллиона шекелей, а руководители банков "Апоалим" ? доход главы составляет 14 миллионов шекелей в год, "Леуми" ? 8,4 млн.шек в год. Вот у членов Кнессета - маловато? 30 тысяч шекелей в месяц и у них нервная нагрузка: всё обещать и не выполнять.

Инвестиционный дом Мерилл Линг представил ежегодный отчёт. В 2006году в Израиле насчитывалось 7200 миллионеров, то есть на каждую тысячу израильтян приходится один миллионер. Не слабо, такой уровень богатых на 50% превышает средний показатель на планете. Причём, миллионером здесь называется тот, у кого не менее 1 миллиона долларов свободных денег для инвестиций, помимо стоимости его недвижимости, бизнесов, активов. Ну, а как остальные жители Израиля? По данным на август 2007года 25% израильских семей имеют прочное финансовое положение, а вот 50% населения страны находятся в рабской, кабальной зависимости от банков своей страны. То есть, они ещё не вышли из "египетского" рабства к свободной и духовной жизни. Эти 50% населения сидят безвылазно, годами и десятилетиями в минусе и кормят банк! Люди ходят, понурив головы, на низкооплачиваемую работу и ещё трясутся от страха - боятся увольнения - не поступит ежемесячное погашение долга в банк, санкции... Финансовое рабство. Правда, прибыль банков резко возросла за последний год, и можно бы ослабить ярмо, но... Рыдала у меня соседка после знакомства с суммой погашенной ею ссуды после ряда лет выплат. В 2007 году лишились своих квартир 2,5 тысячи израильских семей. Они не смогли выплачивать ипотечную ссуду, долги и текущие счета (данные организации "Ядид" ? защита прав граждан). Сейчас должников 80 тысяч, против 15 тысяч семей банки уже ведут судебный процесс на выселение тех, кто не платит более полугода.

Реальная продажная стоимость жилья в Израиле на 44% выше себестоимости его строительства! Доход государства от продажи единицы жилья составляет 30,4% от общей стоимости недвижимости - это налоги с продажи участка, с продажи жилья, НДС, сбор на благоустройство. Предложения по снижению цен на покупку квартир воспринимаются как ненужные. Я это испытал при попытках освоения разработок России по технологиям производства более дешёвых и качественных строительных материалов с использованием израильского сырья. Высокая стоимость квартир устраивает всех, за исключением их покупателей. У нас трёхкомнатная квартира стоит значительно дороже, чем в Париже!

Погоня за максимально возможным уровнем прибыли давно уже не практикуется в развитых странах мира - это недальновидно и опасно, ведёт к социальным проблемам в масштабах страны. Участник "мозгового треста" президента США Джона Кеннеди, внесший существенный вклад в разработку политики "новых рубежей", один из наиболее известных экономистов мира, Джон Кеннет Гэлбрейт, доказал это положение ещё в 60 ?70-х годах прошлого века. См. его труд "Новое индустриальное общество", Лондон, 1967год. Страны развитого капитализма решают, а многие решили свои социальные проблемы без недальновидного жмотства (Израиль) и опасного расслоения общества, потери национальных приоритетов! Там нет засилья продажных политиков и плохо обученных генералов. Эти страны ориентируются на союз крупнейших корпораций с государством. Но основу такого союза должны составлять первоклассные менеджеры, да и государственный аппарат укомплектовывается по принципу менеджеризма (без глупых, детских игр), на основе людей, владеющих методами регулирования экономики, обладающих гибкостью и дальновидностью для успешного и своевременного маневрирования в социальной и политической областях.

Техноструктура не заинтересована в максимальной прибыли. Если трудящимся платят (и их не обирают), нет угрозы увольнения, фирмы решают общенациональные проблемы, а не являются только кормушкой для акционеров и управляющих - это позволяет избегать тупиков в социальной жизни. В еврейском государстве трудовые отношения не могут быть отсталыми, отжившими, ведущими к падению надежд на его будущее, потере духовных ориентиров, что сейчас широко наблюдается. Наше будущее зависит от прихода интеллигенции, сословия учёных, высокообразованных специалистов в руководство страны, и нет доверия неграмотным политикам-профессионалам, годами демонстрирующим свою непригодность.

Опыт торгаша и энергичного пролазы не должен быть предпочтён энергии человека с системным образованием, дающим необходимую для руководителя широту мышления, его знания послужат основой для принятия решений в сложных ситуациях, помогут выжить стране, не допустят её духовного обнищания, растущего при засилье местечкового хамства во власти.

Раввин Адин Штайнзальц - современный учёный, философ, математик пишет: "иудаизм требует от человека постоянного самосовершенствования. Надо дать человеку возможность для реализации его внутренней программы".

То, что Израиль не смог сделать после провозглашения государства- осуществить первостепенную задачу стимуляции развития еврейской души. Поселенцы должны осваивать Эрец Исраэль, а они доказали своё умение и успехи в этом. Не следует отказываться от земель Иудеи и Самарии, нужно жить по заветам Торы: "И овладеете страной, и поселитесь в ней, ибо вам дал Я эту страну, чтобы вы владели ею".См. "Бемидбар 33: 51? 53".

Джозеф Фара, американский журналист, христианин арабского происхождения, считает, что мир не придёт с политикой размежевания, капитуляцией, ублажением зла: "Компромисс со злом - это зло. ХАМАС готовится создать талибаноподобное государство на всей территории, подвергшейся этнической чистке от евреев. Я знаю, что говорю от имени множества евреев и христиан во всём мире, которые видят трусливую и предательскую сдачу Израиля. Довольно "территорий в обмен на мир". Это никогда не срабатывало - ни в истории Израиля, ни в истории других стран".

" Заниматься односторонним трансфером евреев - глупо и аморально. Все усилия в этом направлении "либералов" и "гуманистов" не состоятельны. За 60 лет после окончания британского мандата на управление Палестиной, местные арабы не создали своё государство на отведенной им территории, хотя в то время никаких еврейских поселений не было, половина Иерусалима находилась под арабским контролем. А если здраво рассудить, то зачем им было его создавать, если за террористическую войну с Израилем они получали и получают сейчас очень большие деньги от Ирана и других мусульманских братьев. А под постановку комедии "мирный процесс в Палестине" деньги текут и от Европейского Союза, Америки, причём, других источников финансирования жизни нет и в помине. А раз нет в Иудее и Самарии арабского государства (кстати, почему в Иудее живут арабы, а не иудеи?), то вся земля Палестины, кроме частных арабских и еврейских участков остаётся ничьей, никому не принадлежит. Разговоры об оккупации земель, захвате их поселенцами - бессмысленны. (Известно, как арабы по нескольку раз продавали евреям одни и те же земли!). Еврейские поселенцы занимают на этих землях жалкие несколько процентов от её площади, эти земли не находятся ни в частном, ни в государственном владении, не мешают жить арабам, но, вот десятки тысяч арабов живут среди евреев в Хайфе, Тель-Авиве, Яффо, Иерусалиме и живут неплохо, пользуясь достаточно высоким уровнем жизни евреев".

Двунациональный Израиль с полуторамиллионным арабским населением никогда не будет безопасной еврейской страной. Набрав арабское большинство в Галилее и Негеве, мусульмане сократят еврейское пребывание в Палестине до узкой прибрежной полосы от Хайфы до Ашкелона. Набирает силу идеология движения - радикальный ислам! Цель - не мирное сосуществование с Израилем, а уничтожение его в Палестине. Правда и то, что израильские владения здесь, сейчас оформились в результате агрессивных действий Египта, Сирии и Иордании в 1967году.

Необходимо немного истории. С библейского периода (1350г. до н.э. до 586г. до н.э.) и вплоть до Британского мандата 1918? 1948гг земля Палестины не управлялась самими палестинскими народами, а только - завоевателями. "Но в 1920 году на мирной конференции в Сан-Ремо было признано юридически право евреев на владение этой землёй. В условиях мандата Англии на Палестину, чётко сказано, что земля "должна стать национальным домом для еврейского народа". Подмандатные земли включали в себя территории Иордании и Израиля. Современный Израиль включает в себя лишь 22% земли, подмандатной Палестины. В 1922году Британия незаконно продала 78% этих земель, обещанных евреям, сыну шерифа Мекки, бедуину, а Восточная Палестина за рекой Иордан стала называться Трансиордания (до 1949г.), и она была закрыта для евреев, что являлось вопиющим нарушением декларации Бальфура 1917года и международного права.

После убийства в 1951году палестинским арабом короля Абдаллы, король Хусейн в 1970году жестоко подавил здесь восстание палестинских арабов. В 1947году ООН не подтвердила условия мандата, а пошла на второе разделение еврейских территорий и вновь не в пользу евреев, а еврейские лидеры его приняли (но не арабы). Через 24 часа после образования Государства Израиль 15 мая 1948года Азам-паша - секретарь лиги арабских государств объявил Израилю войну, причём, добавил: "Это будет война на уничтожение".

В 1967году Израиль получил контроль над Западным берегом и сектором Газы - эти территории находились под незаконной оккупацией Египта и Иордании. Никакое государство нельзя обязать принять участие в собственном расчленении и уничтожении - искусственно вырезать ещё одно ? 23-е арабское государство из нашей страны.

Арабский мир состоит из 22 стран - 150 миллионов человек, а весь исламский мир включает в себя 44 государства и более миллиарда человек. Площадь всех исламских стран превышает территорию самого Израиля в 672раза! Иордания с её 78% бывшей подмандатной территории Палестины, с населением, где преобладают палестинцы, вряд ли оправдывает создание ещё одного подобного ей государства, а не воссоединение палестинцев в одном уже существующем государстве. Территории достаточно, ну, а жить за чужой счёт с воинственными воплями ? бесперспективно и позорно".

Помимо основных проблем государства - выживания страны и создания в ней общества, озабоченного построением нации,? есть ряд первостепенных задач, требующих радикальных решений, например, качество обучения и воспитания подростков, рост числа заболеваний, связанных с промышленными загрязнениями территории, обнищание евреев, нехватка воды, судопроизводство, мировой кризис экономики.

Топливо в стране пока привозное и нет разумной политики в приобретении энергоносителей. Широко используется уголь для электростанций, далеко не лучшее топливо с высокой экологической вредностью, а монополия Электрической компании решает свои проблемы за счёт роста цен.

В Ашкелоне эксплуатируются два блока электростанции "Рутенберг", но приступают к сооружению третьего блока. Топливо - уголь. Третий блок станции позволит ликвидировать котлы станции в Тель-Авиве с их вредностью в выбросах дымных газов. Курортный город Ашкелон превращается в энергоцентр страны, но угольное топливо проектируется сохранить, как и вредности с ним связанные. Правда, радует информация января 2009года о хороших результатах бурения на шельфе Израиля и выходе на солидное месторождение природного газа. Это подарок и очень весомый в трудное для страны время. Месторождение названо Тамар-1.

По данным медиков за последние 6 лет число онкологических заболеваний среди жителей Юга страны (от Беер-Шевы до Эйлата) подскочило на 40%! Это страшная статистика. В 12 км. от Беер-Шевы ? промышленная зона из 20 предприятий, в основном, химических и самая крупная свалка отходов со всего Юга.

При начальном возвращении евреев из галута в Израиль, здесь строились поселения, осваивали земли и болота, учились давать отпор агрессивным соседям, но не превратились в разноязыкую толпу землячеств и не использовали в своих отношениях эгоистические хватательные рефлексы прошлой жизни. Люди ишува открыли школы, где все учились сионизму, ивриту, а выйдя из этих школ, эти люди создали уникальное сельское хозяйство, ряд новых технологий, заложили основы новой еврейской культуры, иврит стал общим достоянием. Сионизм складывался как единство алии, поселенчества и обороны. Я не застал такую страну в 1998году. Мы ехали из СССР на новую родину с желанием передать ей свои знания и навыки, сделать её страной счастливой жизни для своих детей и внуков. Разочарование было очень горьким. Успешная репатриация - это знание языка страны - иврита. В каждой семье, приехавшей из СССР, были люди с высшим образованием, а это шокировало руководство Израиля, где большинство имело низкий образовательный уровень. Репатриантов решили "прижать", не давать им возможности овладеть языком иврит выше минимального уровня, и в этом трусливом начинании преуспели, в ущерб интересам страны. Да, "русских поставили на место!" 60% новых репатриантов в возрасте, старше 30 лет, после учёбы в ульпане (овладение языком), не были способны бегло читать, писать, говорить на иврите. В департаменте педагогики министерства образования знали, что для обучения репатрианта ивриту нужно минимум 1300 учебных часов, но финансируется только 550 часов. Репатриантов делали чернорабочими, и это была целенаправленная политика, а "русские" не сумели отстоять свои элементарные права, например, единственная их в то время партия ИБА - была скорее отвлекающим маневром для ослабления сопротивления униженных советских евреев. Ясно, что большего неудобства, чем незнание или слабое знание национального языка, не бывает. В учреждениях же были случаи запретов говорить по-русски. Пожилые люди не могут прочесть вкладыши в лекарственные средства. Можно, конечно, ехидничать над недалёкими чиновниками, приводить примеры их глупости, невежества. Но вот и ивритоговорящие учителя плохо знают иврит, основная масса населения довольствуется "базарным" уровнем знания языка, используют в своей речи минимум слов и понятий. Бытовые разговоры населения близки по уровню содержательности уровню населения стран с примитивным развитием. Среди детей репатриантов десятки тысяч подростков из-за слабого знания иврита не могут сдать экзамены на багрут (аттестат), получить образование, состояться в израильском обществе. Дела израильских чиновников от образования 1990-х годов испортили жизнь советским евреям, а росток шовинизма крепко укоренился в "русской" среде.

Ну, а для развития страны жизненно необходима система отношений в обществе, поощряющая профессионализм в противоположность сегодняшнему засилью людей, обеспокоенных лишь своим благополучием, но малограмотных, плохо воспитанных.

Наблюдается всплеск насилия среди молодёжи. Учителя школ бастуют - низкие ставки, переполненные классы. Но рост зарплаты разумно было бы привязать к результатам деятельности учителя, а не руководствоваться лишь стажем его пребывания в школе. К сожалению, и дамы, в последние годы возглавляющие Министерство просвещения, так же не демонстрируют озарения в педагогике. Огромный аппарат министерства без затруднений осваивает выделенные средства, а государство на них не скупится. Неэффективность деятельности аппарата необъяснима, как и нужда в армаде чиновников. Кормятся. Количество учебных часов уменьшается, численный состав класса не позволяет вести работу с учениками. Богатые родители нанимают учителей для внеклассной учёбы и платят за это солидные деньги. Превосходство уровня знаний учеников израильских школ много лет обеспечивалось лишь за счёт образовательного потенциала детей, привезённых сюда европейским еврейством. Сегодня выходцы из России предпринимают неоднократные попытки создания физико-математических школ - это научное будущее страны - но чиновники от просвещения их неизменно отвергают. А результат? В дни забастовки учителей опубликованы результаты международной олимпиады по математике, проходившей в Ханое. Здесь израильские школьники заняли лишь 51 место из 93 возможных. Это наихудший результат за последние годы. Российские школьники заняли 1 место, а юные математики из Ирана ?12 место!

В Израиле начальная школа подобна детскому саду или спецшколе для умственно отсталых детей. Давно известно, что в младших классах дети наиболее восприимчивы к учёбе - возраст! Информация легко воспринимается и запоминается, закладывается фундамент знаний. Но нет профессионалов учителей, их знания не выдерживают критики. Лишь начиная с 9 класса, учеников разбивают по уровням и начинают натаскивать. Шестнадцатилетние ребята не умеют считать, только с помощью калькулятора./ Общий уровень развития - низкий и только сегодня создаётся система, контролирующая подготовку и квалнфикацию педагога-израильтянина, ужесточаются требования при выдаче диплома на преподавательскую деятельность. Но, с учётом беспримерной стойкости, стервозности и необъективности оценки "педагогами" своих возможностей, низкого уровня культуры, в широких масштабах быстрого изменения педагогики в стране ждать не приходится. Основное препятствие - рабочие комитеты учителей, именно они против реформ, профсоюзы устраивает малограмотность. Британская газета "Экономист", анализируя ситуацию, отмечает, что Израиль на одном из последних мест по качеству образования при больших затратах на него. В странах мира проведены реформы систем образования с целью их совершенствования. Израиль только собирается ввести обучение математики и иностранных языков в младших классах, нет квалифицированных преподавателей и для процесса снижения численности учеников в классах. Работа эта не престижная: в школе царят грубость и террор не только между учащимися, но и по отношению к учителю. Здесь нет ни малейшего представления об этике поведения и ответственности за свои поступки.

Государственная бюрократическая структура испытывает давление общинных да и религиозных кланов и мало пригодна для разумного, научного подхода к реформе образования. Слышу, как министр Юля Тамир упрекает свою предшественницу Ронит Тиром в том, что она "оставила много дерьма в своей деятельности и сама она ? кусок дерьма". Ни эти светила педагогики, ни первый враг всех реформ - Гистадрут не позволят направить бюджетные деньги на образование, а не на прокорм чиновников. Вот в Ашдоде разумные репатрианты из России, бывший мэр города Цви Цилькер, сумели это сделать. Здесь наивысший процент учеников, сдавших экзамены на аттестат зрелости (багрут), а качество этих аттестатов по точным наукам 4?5 единиц (вместо трёх - по стране).

Действуют академические классы с программой высших заведений, совмещённой со школьной. Планируют развивать навыки научного мышления у малышей, школа города под названием "Лекет" реально меняет подход учеников к наукам, культуре, языкам. Сеть физико-математических школ "Мофет" ? достижение "русских" репатриантов из СНГ. Это продвинутая система образования существует в ведущих городах Израиля. Это и вечерние школы для детей от 3 - 16 лет, дневные математические классы с первого по двенадцатый. Есть ещё и курсы для подготовки к сдаче на аттестат зрелости. Но, помимо математики, учат английскому, французскому языкам, рисованию, истории и истории искусств, биологии, ивриту. Есть и занятия спортом. Помогал стать на ноги школам "Мофет" Авигдор Либерман, а его не признавали, мешали ему. Сейчас это процветающая и рентабельная система образования, но попытки мешать её деятельности не прекратились! Коренные израильтяне поверили в неё и сегодня "русских" учеников в школах "Мофет" около 35% ? остальные, к досаде чиновников от образования, - коренные израильтяне!

Израиль мал, не может себе позволить невоспитанность молодёжи, снижение её интеллектуального уровня, это его надежда на достойное развитие еврейского государства, уход от малопривлекательного наследства галутных приоритетов, морали и этики.

Высшие учебные заведения страны так же не пренебрегают демократическими правами на забастовку. Когорта мэтров от преподавания выражают желание приблизиться к получению материальных благ на уровне зарубежных коллег, но, мало кто озабочен реформой системы образования, анализом её бед в стране. В еврейском обществе государства Израиль очевиден кризис идеологии, а также отсутствие людей, способных вывести страну из него.

История развития государств в различных регионах земли, среди разных народов знает имена еврейских финансистов, государственных деятелей, обеспечивающих за счёт своих знаний и способностей процветание этих наций.

В своей жизни я столкнулся с практикой деятельности школы ОРТ в Москве. Школы ОРТ существуют не одно столетие, они были созданы с целью, дать образование и ремесленные навыки молодым евреям в ряде стран мира, субсидировались неплохо. Я уже упоминал о том, что моя внучка получила образование в старших классах такой школы в Москве. Здесь учителя с университетским образованием, с призванием и квалификацией дали внучке знания по математике и физике, химии и биологии, иностранным языкам, мировой литературе, представление о культурных

ценностях, этике поведения. Ей было совсем несложно продолжить образование в институте Шинкаря в Израиле, получить творческую профессию. Опыт есть, а Израиль отнюдь не бедная страна и не испытывает финансовых затруднений. Важны приоритеты использования средств, определённые не политиками и монополиями, а экспертами с высокой государственной мотивацией и эффективная система контроля затрат, обоснование их разумности.

Проблема образования в стране тесно связана с реалиями демографии, в так называемом, плавильном котле Израиля. Ожидаемый качественный продукт варки не состоялся, но есть дурной запах и негативные тенденции. В нежелаемых, если быть откровенным, секторах общества наблюдается высокая рождаемость. Резкий рост количества детей, нуждающихся в образовании. Соотношение количества учащихся и учителей, образованных и грамотных, должны совпадать, а этого нет. У нас недоученных в школах детей в три раза больше, чем в цивилизованных странах Запада! В интернете приводится статистика министерства абсорбции Израиля: 46% подростков, совершивших репатриацию в последние 5 лет, не получили 12-летнее образование, каждый четвёртый из них бросил школу. Причины - "эмиграционная травма" в переходном возрасте, чувство отчуждения, непричастности. В вузах более 50% студентов стремятся переместиться в Западную Европу или Америку.

Студенты считают, что государство не делает ничего для того, чтобы гарантировать финансовую безопасность своих молодых граждан. Я это почувствовал на своих внучке и внуке. Большая часть молодёжи предпочитает американский паспорт, правда, только 12% потенциальных репатриантов страны согласно опросу, собираются отказаться от гражданства Израиля, но 42% не могут свести концы с концами без помощи родственников. Данные 2007года.

На основе отчёта Совета университетов Израиля с 2001года вузы покинули в связи с переездом на работу за границу 3 тысячи сотрудников: 840 профессоров, а остальные имели докторскую степень. Только в Тель-Авивском университете число профессоров за последние 5 лет (к 2008 году) уменьшилось с 1400 до 900 человек. Отток научных кадров влечёт за собой как падение уровня науки, так и уровня преподавания в университетах. Мы ещё продолжаем пожинать плоды мощного скачка науки вперёд в середине 90-х годов, на основе алии учёных из СССР. Есть и не принятые к обсуждению проблемы вузов. Должность полного профессора в Израиле является пожизненной, и эти ставки освобождаются крайне медленно... Молодые перспективные учёные покидают страну. Ректораты израильских университетов страдают боязнью брать на себя ответственность и запрещают своим исследователям брать заказы на инженерно-научные разработки, хоть и сулящие большие прибыли университету, но способные и повлечь за собой судебный иск в случае неудачи проекта. Неверие в свои силы, излишняя, мягко говоря, осторожность. Ресурсы бюджетов есть и их нужно экономить более разумно - не на закупках нового оборудования, а за счёт учёных, которым давным давно пора на заслуженный отдых, а так же за счёт ликвидации непомерных трат на сотрудников бюрократического аппарата - болезни всей страны!

С 2004 года у нас в стране наметился настоящий финансовый бум! Финансовый, но не экономический. Не были построены новые предприятия в промышленности. Рост производства явно отстаёт от необходимости в рабочих местах, но в страну пришло огромное количество денег, в Израиле появился спрос на предметы роскоши, например, автомобили представительского класса - их распродали, есть дефицит... В пентхаусах стоимость одного квадратного метра площади составила 13? 15 тысяч, и на них есть спрос. Прослойка богатых людей стала богаче в 2 раза! Это финансисты, бизнесмены и др.

Но в эти годы финансовых излишеств не решались и остались проблемы образования, выплат достойных пенсий, ликвидации нищего уровня жизни значительной части еврейского населения, стариков, а также проблемы здравоохранения, экологии.

Следует ожидать в ближайшие годы проявлений общемирового кризиса, наблюдаемого сейчас в США, а при депрессии в Израиле прогнозируется резкий рост цен на продовольствие: зерно, молоко, мясо. Очевиден рост в нашем регионе средней температуры и обострение нерешённых экологических проблем с утилизацией отходов, водоснабжением. Один из примеров - уровень Мёртвого моря. Высыхание моря идёт стремительно, за последние 50 лет уровень воды в нём снизился на 20 метров. Я бываю здесь каждый год и вижу это. Вода поступает в него с рекой Иордан, но лишь 7% воды реки достигает моря - её расходуют на сельское хозяйство и она - источник питьевого водоснабжения страны. Уровень воды в этой реке давно уже далёк от номинала. Быстрый темп роста потребления воды вызывает нужду в бережливости её расходования. Неизбежен рост её цены, введение норм расхода и их контроль, создание установок, опресняющих морскую воду. Годовое потребление воды в Израиле составляет 2 миллиарда кубометров, из них 1,2 - на сельское хозяйство, 700 миллионов кубометров ? частное потребление и города, промышленность потребляет лишь 100 миллионов кубометров вод, очищенных от стоков. Но факт, что национальные резервы воды уже исчерпаны. Начато опреснение морской воды, но пока её ещё мало. В Ашкелоне опресняют 110 млн. кубометров воды в год, планируется, что в 2010году столько же воды дадут опреснители в г. Хедера и в г. Ашдоде, каждый в отдельности. Но всё же разумнее более рационально использовать естественные источники воды подземных горизонтов, ввести строгий учёт их эксплуатации.

Газета "Новости недели" публикует ряд статей с мнением учёных о вредности морской воды после её опреснения для людей, возможность её воздействия на генетику человека! Имеются в виду изотопы дейтерия и трития, увеличение их концентрации при процессе опреснения. Есть ссылки на опыт эксплуатации опреснителей (достаточно длительный) в Казахстане, в г. Шевченко, говорят о росте там онкологических заболеваний. Но на том объекте есть добыча урана и куст химических предприятий с высокой вредностью! Тем не менее, проблема серьёзная и требует развития исследований по влиянию изотопов водорода на генетику человека.

Долгосрочный прогноз обещает нарастание уровня жары в летние месяцы, а специалисты считают, что затяжные хамсины будут следовать друг за другом. В ближайшие 5 лет мы сможем приблизиться к погоде Персидского залива, а страна наша к этим событиям не готова. Упущено время и темпы опреснения воды низкие. Программа доведения опреснительных ресурсов до 500млн кубометров была разработана и утверждена в 2002 году благодаря сверхъестественным усилиям Авигдора Либермана, но затем её заморозили руководители минфина. Сначала Нетаниягу, затем Ольмерт - пожалели на неё деньги, последствий ждать недолго.

Но Ашкелонская "водная фабрика" ? самая совершенная в мире и самая большая, а цена её воды невысокая примерно 50 центов (США) за один кубометр. Необходимо дать возможность нашим природным резервуарам воды восстановиться, стать вновь стратегическим резервом, а сегодня его нет. На землю Израиля выпадает достаточное количество осадков. Их бережно расходовали и собирали в древности. Сейчас мы разумно используем лишь небольшую часть воды, большие потери с утечками, нет разумной системы сбора и сбережения. Качество опреснённой воды не делает её рекомендуемой для питья по химическому составу. Вообще израильские стандарты питьевой воды очень низки, не признаются европейцами. Взамен лишённых реальности фантазий по импорту воды танкерами из Турции, необходим жёсткий контроль за её расходом, ощутимые наказания за утечки и потери.

Голанские высоты - важнейший фактор в водоресурсе. Они должны быть национализированным достоянием! Они - фактор безопасности в решении проблемы водоснабжения страны. Есть разработки по реальному выходу из кризиса, но денежные потоки далеки от национальных интересов страны.

Израильский бизнес построен на клановых связях, и здесь нет места "русским". Например, марокканская община в Израиле насчитывает около половины миллиона человек, выходцев из России в 2 раза больше. При этом 50% марокканцев занимают чиновничьи должности, а высшего образования у 80% из них - нет.

Государственная бюрократическая структура страны так же контролируется общинными кланами, русские негласно удерживаются на дне общества, примеров тому у меня много, как среди инженеров, так и учёных. Обычным явлением в этой среде является 10?12 часов рабочего дня, неадекватная оплата труда. В это же время на деньги налогоплательщиков содержится огромная армия чиновников, зарплата которых непомерно высока.

Порядка 100 тысяч евреев-репатриантов в Израиле из стран СССР в 1941году бежали из своих домов, спасаясь от гибели при нашествии фашистов из Германии. Есть фонды, направленные на обеспечение их жизней в старости, но статуса пострадавших в Катастрофе для этих людей в стране нет, его принятие провалило в 2008году правительство страны. Была единственная и весьма скромная компенсация со стороны Германии, но не Израиля, получающего весьма солидные средства от мирового еврейства для помощи пострадавшим в войне с фашизмом евреям. Тратились они не по назначению. 180 тысяч пожилых репатриантов живут в Израиле на пособие по старости, а оно ниже черты бедности. Нет привязки пособий к бурному росту индекса цен на самую простую еду.

23% стариков отказались от телефона из-за нехватки денег, живя в богатой еврейской стране, бум роста потребления не для них. В центре страны наблюдался бурный рост цен на съём и продажу квартир, но только в Иерусалиме, Ришон-Ле Ционе, Холоне, Бат-Яме и Тель-Авиве на съёмных квартирах живут 42 тысячи пенсионеров без средств на дорогое жильё.

Провален парламентом страны и законопроект о вовлечении новых репатриантов в систему образования. Он был направлен против массового ухода из школ детей-репатриантов. Инициатива касалась 350 тысяч детей, репатриировавшихся в Израиль в течение последних 5 лет, не получающих помощи для нормальной интеграции в систему образования. Было предложение о вовлечении в систему образования репатриантов-педагогов, носителей языка, на котором говорит более половины учащихся. Сработал страх перед русской культурой, замешанный на невежестве.

Известно, например, что в Израиле до Шестидневной войны изучалась советская литература. После войны за независимость, стали бороться с языком идиш, его травили борцы за иврит.

Правда, сегодня можно сказать, что не забыта культура идиш, да и русская литература в Израиле состоялась - до 500 книг, изданных на русском языке авторами, проживающими в Израиле. А авторов этих с произведениями на русском языке печатают и читают во многих странах мира. Процесс не в ущерб языку иврит, а в помощь его развитию от культуры, главенствующей в мире и принятой миром. Русские сборники "Зеркало" после перевода их на иврит имели ажиотажный спрос в стране, ну, а высказывания местечковых монстров о том, что "никакой русской культуры в Израиле не может быть по определению" несколько преувеличены и преждевременны. Разумнее впитать при создании своей национальной культуры ценности мировой и, несомненно, русской культуры.

Говоря о состоянии человеческой личности в наше время, профессор Михаэль Лайтман отмечает, что люди стремятся повысить свой уровень обеспеченности. Причём, человек не просто хочет иметь больше, чем его ближний, но ему важно, чтобы у ближнего было бы меньше, чем у него!

Интеллект развивается как следствие роста желаний наслаждения. Это и желание достичь богатства, успеха, признания, почестей, власти. Наслаждение знанием ведёт к развитию науки, техники, образования. Возникают социальные стремления, необходимость в росте культурного уровня, воспитания. Ну, а если человек равнодушен к росту желаний, его жизнь в значительной мере притупляется,

угасает, у него нарастает ощущение бессмысленности происходящего, опустошённости. Излишняя индивидуализация личности ведёт к нашей взаимной нетерпимости. Отчуждённость и её крайняя форма - ненависть - путь к уничтожению человечества. Ведь только люди умеют извлекать удовольствие от мук себе подобных.

Эгоистичное отношение к ближнему противоречит стремлению всей природы, ведёт к страданиям. Противостоять этому гибельному пути нужно и можно за счёт решающего влияния на нашу деятельность такой мощной силы как человеческая мысль. Нужно стремиться не думать о том, чего вы стремитесь избежать. Ваша связь со Вселенной должна носить положительный характер, вы получите то, о чём ваши думы-сигналы.

И, конечно, мудрость состоит в том, чтобы найти способ разумного использования присущего всем нам эгоизма. Ведь изменение отношения к ближнему решает проблемы на социальном уровне: войны, террор, насилие, благополучие в материальной и духовной сферах жизни.

Наш разум неуловимо связан с разумом коллективным. Карл Густав Юнг считает, что высшая реальность объединяет человеческий разум, и корни нашего разума находятся в этой высшей реальности. Сегодня в людях крепнет уверенность в том, что Вселенная - это не безжизненный, бездушный агрегат из инертных кусков материи. Это сложный организм, создающий условия для возникновения жизни, затем разума и, наконец, сознания. Наши мысли производят воздействие на реальность.

Вспомним, Макс Планк установил, что свет, как всякая энергия, испускается не непрерывным потоком, а отдельными порциями - квантами.

Майкл Фарадей и Джеймс Максвелл разработали учение о таком совсем не материальном явлении, как электромагнитное поле. Альберт Эйнштейн создал теорию относительности. Развивалась наука о квантовой механике - законах движения микрочастиц, а их основной чертой являлась неуловимая, но выходящая за пределы понятий пространства и времени - взаимосвязь! Частицы, разделённые друг от друга, "знали", что происходит у своих бывших "соседей" и эта информация передавалась мгновенно! Со скоростью в тысячи раз более высокой, чем скорость света (считавшейся предельной в нашем мире). Все квантовые частицы в мироздании внутренне связаны и являются частью целого.

Физик Крос Кларк считает, что вся Вселенная - есть взаимосвязанная квантовая система. Живой Мир так же является неуловимо взаимодействующим целым. Не случай руководит эволюцией биологических видов, где каждый организм борется за своё существование, а всё живое - это связанная воедино система, и каждый человек имеет на неё влияние.

Теория эволюции подтверждает факт действия Мирового Разума в нашем мире. Эволюция - это действие созидающего разума. Ввиду новых открытий в структуре генома человека и животных (2005г.)получила распространение концепция "Intelligent design", видящая процесс эволюции как направленный и исходно заложенный в Мироздании. Он управляется во времени с учётом реальности. Идут сигналы в мозг человека на включение очередных этапов в его развитии. Нам известно, что сейчас используется лишь малая часть от возможностей мозга, данного нам.

Еврейская мистика говорит о мирах, сотворённых до описанного в "Брейшит" мира, но ведь и Тора утверждает, что всё возникшее явилось из Единого Источника.

Властвующее над нами желание излишеств лишает нас даже инстинктов самосохранения, обеспечивающих выживание общества. Путь из тупика начинается с избавления от диктата ложных общественных стандартов. Необходимо изменить всю структуру человеческих ценностей. Ведь сейчас человек ради известности, славы готов идти на всё.

Профессор Эрвин Ласло считает: "Мы живём в начальных фазах социальной и экономической нестабильности - в критическом "окне принятия решений" (2005 - 2012гг). Рождается новый мир, от нас зависит его жизненная стабильность. Конфликты и насилие ведут к анархии в глобальных масштабах. Решающим фактором в наше время является уже не технология, а эволюция сознания".

Военная конфронтация между странами Запада и исламским миром продолжается целое столетие, нет намёка на её смягчение. Арабские лидеры испытывают чувства унижения и обиды, вызванные как военным превосходством Запада, так и своей очевидной неспособностью определить собственную судьбу. Обстоятельства обостряет экспансия культуры по западному образцу без учёта устоев мусульманских стран. Слабые, неуверенные в себе деятели этих стран мстят всему миру за собственные неудачи, просчёты, прибегая к террору.

Современные США своей недостаточно продуманной политикой в центральной Азии и на Ближнем Востоке, при всех своих благих намерениях, провоцируют террор. А вот пассионарности ? то-есть уровня напряжённости, социальной или религиозной страстности - по учению этнолога Льва Гумилёва, в среде мусульман хватает с избытком. Их жертвенная отвага превышает инстинкт самосохранения.

Мировой кризис начался с конца 90-х годов ХХ века при поиске новых ориентиров в развитии цивилизации. Нельзя было ориентироваться однозначно на евро-американские культурные ценности и стандарты цивилизации. Правда, они и сегодня доминируют, но их пик развития остался в прошлом, а признаки кризиса явно видны. Это и отмечает профессор Фукуяма (США) в статье "Конец истории". Формально всё не так уж плохо. Ещё достаточно пищи для того, чтобы накормить весь мир, но половина населения планеты Земля - голодает. Мировая экономика в состоянии обеспечить одеждой и жильём всех, но 50% землян - нищие. Миллиарды долларов идут на благотворительность, но большая часть этих средств разворовывается.

По официальной информации ООН, 90% средств, выданных недавно на гуманитарную помощь Ираку, Афганистану, беднейшим странам Африки - ушли не по назначению. Нужны новые принципы взаимодействия международного сотрудничества.

Модели США, Китая, большей части азиатских стран - нежизнеспособны. Фактически ряд стран мира финансирует чрезмерные траты граждан США. Более 2/3 мировых денежных резервов составляют доллары США, но уже сейчас внешнеторговый дефицит США - сотни миллиардов долларов. Рутинный сбой в системе ипотеки США обесценил доллар весной 2008года, что встряхнуло все биржи мира. Снижение покупательной способности доллара немедленно снижает и объём экспорта из стран мира в США, а это в свою очередь ведёт к безработице и экономическому спаду в этих странах.

Разрушительный финансовый цунами надвигается на страны мира. Когда после периода гиперинфляции конца 70-х годов, начала 80-х годов возрос интерес к долгосрочным займам, ипотечные фирмы Salomon Brothers изобрели "секьюритизацию" (безопасность). Исходили из желания добиться максимальных прибылей при минимальном риске. Суть в том, чтобы давать средства в долг, не используя при этом своего капитала (в оборот поступают долговые кредитные обязательства потребителей на покупку домов, пользование кредитными карточками и др.) Вся система построена на предпосылке, что каждую минуту появляется ещё один дуралей. Потребительские долги свёртывали в товар для быстрой продажи с печатью "Made in Wall street". Банки превращались из кредитодателей в сборщиков комиссионных, а свои собственные капиталы не трогали. Мечта в действии: "Доходы без риска!" Но, как и положено, мыльный пузырь лопнул, а инвестиционные потери на финансовых рынках исчисляются триллионами долларов.

Конечно, не обошлось и без побочных эффектов, относящихся к "любимым всеми" евреям. В интернет пошли публикации о связи мирового финансового кризиса со злонамеренной деятельностью евреев. Заговор! Банк "Lehman Brothers", основанный в 1850году евреями-эмигрантами из Германии, обанкротился. Антисемит со стажем Джефф Ренс опубликовал на своём сайте утверждение, что накануне краха этот самый банк перевёл в Израиль 400 миллиардов долларов. Ясно, что это устроили евреи! Это сообщение немедленно подхватили иранские аятоллы, хамасовские вожаки, сирийские издания.

Но британская газета "Guardian" опубликовала список виновников сегодняшнего глобального кризиса, в котором 25 человек, и первым значится глава Федеральной резервной системы - Аллан Гринспен. Его обвиняют в том, что он позволил расти "ипотечному пузырю" на фоне низкой процентной ставки и недостаточного регулирования ипотечными займами. Обвиняется так же экс президент США Билл Клинтон в том, что в период его правления были приняты законы, позволяющие менее состоятельным людям брать в банках ссуды для покупки жилья. Газета приводит обстоятельный список обвиняемых в кризисе руководителей - 17 персон, включающих "крестного отца" ипотечного кредитования Льюиса Ранайри, но и имя Дика Фалда из "Lehman Brathers" в нём есть, хотя и не на первом месте.

Объективно следует отметить, что с 1971 года при отмене привязки доллара к золоту, он потерял 93% своей стоимости и, основное, исчез механизм защиты сбережений, пенсий. Во главе экономики - нажива, а её основой выбран ссудный процент. Сегодня эта модель умирает. Кризис! За последние 30 лет уровень политической элиты в Европе, США, России - деградировал, как и мораль в обществе.

Необходимо убрать с экранов пропаганду насилия, искоренять "жёлтую" прессу, а процесс глобализации использовать для укрепления связи между людьми, воспитания, ведущего к приоритету моральных ценностей, другого выхода для человечества нет!

В своё время еврейский финансовый капитал представлял собой внушительную силу - банкирские дома Монтефиори, Ротшильдов, Амшелов, Блейхредеров и другие... Но после огня Холокоста в Европе рухнула еврейская банковская система, прошёл процесс денационализации крупнейших еврейских промышленных и финансовых компаний. В США известны монополии Рокфеллеров, Морганов, Форда и других, но не евреев.

Жак Аттали ? "еврей Зюсс" эпохи глобализации, делает категорический вывод: сегодня никаких еврейских денег не существует или почти не существует". Антисемитам нет оснований для воплей.

Ну, а экономическая нестабильность в мире в последние годы усугубилась за счёт настойчивых обсуждений проблемы изменения климата Земли. Утверждается, что в её атмосфере наблюдается рост содержания газов, создающих парниковый эффект, затрудняющий отток тепла. В результате ? рост средней температуры, опасность изменения климата Земли. Ряд крупных городов в странах мира, отключают сегодня освещение на 1 час, демонстрируя осознанное желание экономить электроэнергию и связанные с её производством выбросы углекислого газа.

Конечно, деятельность человека на планете, резкое eуменьшение её растительного покрова ( а леса поглощают углекислоту!), выбросы газов промышленных предприятий, электростанций - всё это влияет на состав газов в атмосфере, но это влияние ничтожно по сравнению с воздействием глобальных природных факторов.

По прогнозам астрономов, в конце 2011года ожидается пик небывалой солнечной активности. По утверждению голландского астрофизика Пирса ванн дер Меера температура солнечного ядра за последние 12 лет значительно увеличилась и это тепло разогревает Землю - так осуществляется лишь очередная фаза естественных планетарных циклов.

В Сибири, впервые за 11 тысяч лет, когда был последний ледниковый период на Земле, начала подтаивать вечная мерзлота! Но здесь сказывается и эффект усиленной радиации солнца в области Заполярья. Это в России, на территориях больших Франции и Германии вместе взятых, где болота из мёрзлого торфа - сборища газа метана, который тысячелетиями удерживался вечной мерзлотой. Когда я бродил в 1974 году в посёлке Айхал, в Якутии (алмазная трубка, освоение ячеистых стройматериалов на местном сырье) по низкорослой, тоскливой тайге, то под ногами летом хлюпало, но вечная мерзлота была незыблемой.

Торфяные болота Западной Сибири могут содержать до 70 миллиардов тонн метана - четверть его всех подземных запасов. Таяние торфа может привести к ежегодному выбросу в атмосферу земли около 700 миллионов тонн углерода, что сопоставимо с количеством углерода всех болот мира плюс от всей деятельности людей в сельском хозяйстве. Метан - газ с наиболее сильным парниковым эффектом, ведущим к росту температур в атмосфере Земли, профессор Эрвин Ласли - "Движущие факторы хаоса".

Есть и ещё запасы. Если удастся поднять температуру слоёв придонной воды океанов только на 1 - 2 градуса, то начнётся таяние больших ледяных глыб метановых гидратов, лежащих на дне океанов. Этот выброс метана в атмосферу будет более гибельным, чем от всей деятельности человека.

Известны графики изменения состава газов в атмосфере Земли, совпадающие с циклами на Солнце! Периоды перегрева атмосферы Земли давно известны и не по причине "парникового эффекта" газов. Резкий рост температур на Земле был в доисторическое время из-за обратного явления - в атмосфере пропадала облачность, планета перегревалась за счёт энергии Солнца без экранирующей защиты облачности.

Производственная деятельность людей всё же наносит несомненный вред экологии Земли, но нельзя не заметить и коммерческие спекуляции, преждевременные ненужные выводы, да и наглое политиканство присутствуют в шумихе, связанной с климатическими аномалиями. Процесс только развёртывает свою интенсивность. Неизбежен в будущем передел мира из-за возможности климатических катастроф, изменений условий жизни в ряде стран.

Первостепенную актуальность приобрела проблема: в ХХI веке должны быть развиты основы духовной цивилизации, способной сохранить человечество, в частности, на планете Земля. ООН в настоящее время не способствует достижению этих целей. Засилье представителей неразвитых стран в ООН, нерешённые проблемы рационального распределения топлива, терроризм и опасность атомной конфронтации - это только текущие нерешаемые проблемы. Уже сегодня идёт подготовка к борьбе за шельф арктических морей, ведь здесь, в недрах, нефти больше, чем во всех странах организации ОПЕК. Выдвигаются претензии и на территории Антарктики.

Самой протяжённой линией арктического побережья владеет Россия и Канада. США владеют Аляской, Дания ? Гренландией, Норвегия ? Шпицбергеном. Пока существуют правила 1982 года для арктических стран: 12 миль суверенных территориальных вод и 200 миль свободного судоходства с правами на использование минеральных и биоресурсов. Но... можно претендовать на исключительную экономическую зону и дальше 200 миль, если доказать, что шельф от берега страны тянется дальше (шельф - подводная окраина материка с общим с ним геологическим строением). Например, если Россия сумеет доказать, что хребты Ломоносова и Менделеева являются продолжением сибирской континентальной платформы, то в её экономическую зону может войти более 1,2 млн кв.м арктического шельфа (площадь Франции, Германии, Италии - вместе) с запасами углеводородного сырья не менее 9? 10 млрд. тонн условного топлива. "Газпром", Россия, занимается проектом разработки гигантского газового месторождения "Штокман" в Баренцовом море.

Ряд компаний, включая ROYAL DEUTSCH SHELL, - планируют разведку месторождений на Северной Аляске, Чукотском море и море Бофорта. НАТО и Скандинавские страны планируют создать военную группировку для патрулирования акватории Северного Ледовитого океана.

Ну, а начальник Генштаба Вооружённых сил РФ.

Н. Макаров заявил, что Россия ответит на любые попытки милитаризации Арктики. Было озвучено сообщение о том, что Россия создаст в Арктике группировку войск. Есть и конкретные действия: США выделило 9 миллиардов долларов на исследования шельфа своего арктического побережья. Логично ожидание роста агрессивности и евро-американской цивилизации в связи с геополитическими противоречиями в изменяющемся мире.

Представляется очевидным, что роль России в ХХI веке неизбежно возрастёт. Она реально может оказать существенную помощь народам земли своей нефтью, газом, лесом, питьевой водой, собственной территорией. Ведь на гигантских просторах между Уралом и Сахалином живут лишь 30 миллионов человек! На Россию сегодня эти земли не работают. Японцы скупили в Австралии сотни тысяч гектаров - территория Японии не стабильна. В Юго-Восточной Азии прирост населения 100 - 130 млн. человек ежегодно. А сосед России - Китай?

ООН превратилась в беспомощную структуру, в трибуну для пустых политических деклараций, близка к вырождению, как в своё время и "Лига наций".

Принципы взаимного поручительства людей и взаимоподдержки нуждаются в возрождении, усилении, признании человечеством как единственный способ обеспечить планете Земля предсказуемое и разумное будущее.

Биолог, доктор Элизабет Саторис, член World Wisdom Council (Всемирный Совет мудрости) считает, что всякий

эволюционный процесс включает в себя этапы индивидуализации, конфликтов и соперничества, в итоге которых следует создание общей гармоничной системы.

Доктор Пинхас Полонский в своей монографии "Рав Авраам-Ицхак ha-Cohen Kyk", Маханаим, 2006" отмечает, что окружающий нас мир - это пространство для диалога между человеком и Богом. Для евреев в этом диалоге от человека требуется этичное и ответственное поведение: перед совестью, жизнью, семьёй, национальной историей, человечеством.

Человечество приняло от евреев идею единого Бога и создало на этой основе христианскую и исламскую религии. В течение почти 2 тысяч лет было у евреев загробное существование - была душа, а тела не было (Виленский Гаон - рабби Элиягу). Сионизм не создавал "еврейскую душу" ? она продолжала жить всегда, но он создал для неё тело. 14 мая 1948 года, в день истечения срока мандата Англии на Эрец Исраэль, была провозглашена декларация о создании еврейского государства, а 44 года спустя, Кнессет официально закрепил за Израилем определение "Еврейское демократическое государство".

Реально возникла необходимость сочетать традиционную еврейскую культуру с ценностями западной либеральной. Обе эти культуры формируют модели поведения израильтян и создают определённые противоречия, противостояние различных юридических и политических систем.

Построение еврейского национального государства требует осознания (а его ещё нет) необходимости территории для полноценной еврейской жизни без угрозы её разжижения арабским населением, в этом мы не должны допускать никаких уступок. Национальное государство не является нашим изобретением, оно представляет модель, принятую во всём мире, в том числе и в демократических странах.

Правовая система Израиля должна быть открыта влиянию традиционного еврейского права, которое надёжно служило еврейскому народу в течение долгого исторического периода.

Несомненно, и то, что религиозная жизнь страны нуждается в модернизации в период национального диалога. Религия обязана развиваться, если архаизмы и ошибки евреев в галуте проявились слабо, то в период построения национального общества нужны чистка и обновление.

Рав Кук утверждает: "кризис еврейского национального чувства, наступивший в результате изгнания и многих веков преследования, привёл к извращению иудаизма и затемнению его истинной сущности. Поэтому возвращение еврейского народа в страну Израиль и еврейское возрождение, являющееся результатом сионистских усилий, приведут в своё время так же и к религиозному обновлению".

Двойственность традиционной еврейской и современной демократической культуры вовсе не требует радикального выбора одной из них. В этой двойственности заключено благо для обеих. Израильскому обществу обеспечивается возможность сохранить свою индивидуальность от негативных черт культуры современного Запада, его тенденций глобализации, бездуховности, масскультуры, а религиозному обществу даётся стимул к обновлению и самообогащению в условиях своего национального государства.

Талантливый писатель Фридрих Горенштейн в своей пьесе "Бердычев" пишет горькие слова: "Величайшее благо человека - это возможность личного обособления от того, что ему неприятно... Но личное обособление возможно только тогда, когда нация скреплена внутренними связями, а не внешними загородками. Англичанин может лично обособиться от неприятных ему англичан... Но для евреев - это вопрос будущего".

Всем известно древнее Галахическое положение: "все евреи отвечают друг за друга" Закон взаимного поручительства действует со времени Моисея. Понятие аравут - обязанность, поручительство.

Еврейский народ сейчас только начинает реализовывать национальную жизнь в рамках своего государства и каждый человек должен чувствовать свою ответственность за дела государства. Пока этого нет, то и не в почёте поселенцы, а лавочники в роли руководителей проявляют лакейскую угодливость. Спасение в общенациональном диалоге.

Иегуда Ашлаг (Бааль Сулам) - каббалист нашего времени, писал: "Воссоединение народа требует раскрыть наше исконное свойство - любовь и заботу друг о друге. Если смыть наслоения прожжённого цинизма и безоглядного себялюбия, мы снова станем сплочённым обществом. Мы утратили основное национальное качество, которое сплачивает любой народ". В главе Кдошим, книги Ваикра Пятикнижия изложены этика заповедей, важнейшая формулировка морально-нравственных принципов Торы.

Народ Израиля должен сам формировать настоящую духовную демократию. Провозглашается необходимость устранённости от несправедливости, обмана, притеснения своего ближнего. Человеку необходимо искать новые уровни добра. "Святы будьте" ? расшифровывается как уважение к родителям, забота о нуждающемся. Это своевременная оплата труда работника, честность в делах, запрет мстить, повеление любить ближнего, справедливость для всех.

Наши политики в своей массе - рабы алчности и тщеславия. Утрачено понятие стыда. Как писал Максим Горький: "Ложь - религия рабов". Премьер-министр сколачивает коалицию путём подкупа союзников, создавая "министерства". Вряд ли Израилю требуется в 2 раза больше министров, чем США, Германии. Правительство лжёт, что нет денег на увеличение социальных пособий, на здравоохранение, на дотации в системе образования. Ликвидировав обильную оплату армии бездельников, можно высвободить сотни миллионов шекелей (Яков Шаус). Люди, живущие одним днём, далеки от проблем нации. Забив место в Кнессете, они покупают и перекупают друг друга.

А принцип "Не укради"? Шломо Бенизри (ШАС), бывший министр здравоохранения, труда и социального обеспечения возглавлял различные министерства, но и успешно удовлетворял свои корыстные интересы. Генпрокуратура заявила, что его дело по тяжести преступлений является беспрецедентным, потребовала наказания в виде 7 лет заключения, был приговор - 1,5 года тюрьмы. Этот приговор в 2009 году заменён на 4 года лишения свободы. "Своим" можно не бояться!

"Русский" охранник получил 16 лет тюрьмы за выстрел в человека, не пожелавшего предъявить документы (действовал по инструкции). Политики, государственные служащие - вне закона, вернее - выше закона. Цинизм и коррупция благоденствуют. Бывший президент страны Моше Кацав после сексуальных разоблачений даже не ущемлён в доходах, а бывший премьер-министр Ольмерт допрашивается полицией по нескольким уголовным делам. На этом фоне не вызывают возмущения и удивления хищение денег бывшим министром финансов - Авраамом Гиршзоном. Вначале он возглавлял национальное объединение профсоюзов. Из профсоюзной кассы на счёт Гиршзона поступили 2 миллиона шекелей. Не отказывали себе в вульгарном воровстве и его подчинённые - всего похитили 15 миллионов. Далее необразованный Гиршзон получил и пост министра финансов, а премьер-министра Ольмерта он устраивал преданностью и личными услугами. Гиршзон не унывает - уже на первом заседании суда было предложено прокуратуре заключить сделку с ним. В 2009 году приговор ему был ужесточён - тюремный срок - 5 лет и 5 месяцев.

Ветеран израильского парламента Авраам Гиршзон будет получать в качестве пенсии 15000 шекелей в месяц, не считая пенсии от Национального профсоюза. Он сейчас активно кается в грехах! Коррупционеры вообще чувствуют себя безнаказанными. Круговая порука. Расправляются только с честными сотрудниками. Госконтролёр им не по зубам, но вот его сотрудников отправляют в отставку. Закон о наказании за служебные хищения правительство заблокировало.

Когда пост министра юстиции в стране занимал Даниэль Фридман, он находился в жёстком конфликте с верхушкой судебной системы страны, планировал ряд глубоких реформ в судебной практике. Они необходимы стране, но их боятся в устоявшемся болоте судопроизводства.

Вот президент далеко не благополучной России, уходя со своего поста, провозгласил, что основная задача преемника - беречь страну и заметил, что нравственные качества руководителя страны не менее важны, чем его деловые способности и знания. "Глава страны не может быть безнравственным и сохранить при этом авторитет государства, уважение и доверие своих граждан". Хорошо сказал В.Путин...

У нас, в Израиле давно уже никто так не скажет, все будут смеяться, но опрос показал, что большинство наших граждан стыдится своих правителей, их отношения к населению, и к государству. Еврейская община сохранила в течение многих столетий своеобразный лад, а её члены - генетическую память о культуре, открытиях древних цивилизаций. На этой основе евреи сумели дать народам мира весомый вклад в организации экономики, разработке науки, создании процессов, аппаратов, устройств, достижения высот в культурном развитии наций, и это было признано, несмотря на массовую недоброжелательность. Евреи и в Израиле начали с создания демократического государства - о чём свидетельствуют сегодняшние многочисленные позорные разоблачения нравственной сути своих правителей.

Несомненно, либеральная демократия привлекательна, но не в условиях выживания среди тоталитарных стран Востока! Необходимо всё же помнить цели создания своего государства и приветствовать освобождение от абсолюта обманных левых идей, а так же - некоторое смягчение природного еврейского максимализма и, главное, помнить и неустанно повторять слова Торы: "разбей ярмо народов, лежащее на нашей шее!" и ещё сказано: "Тебе отдам и землю Ханаан, она - наследственный удел ваш".

Между рекой Иордан и Средиземным морем сегодня живут 11 миллионов человек, из них 7,4 миллиона? израильтяне. Плотность населения в стране 400 человек на квадратный километр, а львиная доля площади представляет собой пустыни и полупустыни. Раньше здесь жило лишь 0,5 миллиона человек, воды было мало. С началом возвращения евреев в страну, за счёт ежегодного подвига переселенцев, их высокой идейной духовности, малярийные болота превращались в эвкалиптовые рощи, а пески - в апельсиновые пардесы (рай), заросшие пустыри - в жилые районы.

В сотнях мест были пробурены скважины для забора воды из естественных подземных резервуаров. Вода эта - не питьевая, но даёт возможность создать плантации по выращиванию овощей, фруктов, цветов ? высокоорганизованные и рентабельные предприятия с выходом на мировой рынок. В основном задействованы два подземных резервуара воды - "горный" и "приморский". Правда, и они не бездонны...

Израиль сегодня красивейшая страна на Ближнем Востоке, насыщенная современной техникой, передовой медициной высокого класса, обеспеченной наилучшими методиками и аппаратурой. Легко понять палестинцев - граждан Израиля, которые совсем не спешат стать гражданами создаваемого с помощью людей, плохо знающих историю евреев, своего палестинского государства. Жизнь их братьев в соседних арабских странах не даёт им повода для радости.

Еврейское население сосредоточено главным образом в центральной части страны - до 50%. Несмотря на развитое сельское хозяйство, 80% продовольствия в страну завозится из-за границы. На севере страны живут 10% израильских евреев, но там особо святые для нации места - Тверия и Цфат, они входят в число четырёх священных городов евреев, наряду с Иерусалимом и Хевроном.

После осады и разрушения Иерусалима и его Второго Храма 9 ава 70 года римлянами, изгнания евреев, гибели общины Иудеи, евреи лишились духовного центра, однако, в большинстве не приняли римский образ жизни и продолжали жить по законам Торы. Её устная традиция передавалась следующим поколениям - была эпоха Таннаев. Восстание Бар-Кохбы потерпело поражение, а римляне поняли, что сила евреев заключается в их религии, и запретили изучение Торы, закрыли синагоги и академии ? иешивы. Но в горах Галилеи собирались на тайные встречи ученики, а праздник Лаг-ба-Омер возник в честь этих отчаянных сборов.

В город Цфат в III веке нашей эры пришёл ученик рабби Акивы, рабби Шимон бар Йохай. Он преследовался римлянами и спасался от них в пещере недалеко от Цфата, где он и прожил с сыном Элиэзером 13 лет. Там была создана книга "Зоар" ? основа еврейской мистики. По преданию пещера посещалась Элиягу-пророком, здесь забил источник, выросло рожковое дерево. Каббала - "Зоар" содержит зашифрованные знания древних. Жил рабби Шимон, уже после окончания преследований, возле Цфата - он нашёл место в сердцах многих людей, пользовался любовью широких масс, а в день его смерти, на горе Мерон, ежегодно собираются многие тысячи паломников - молятся, поют и пляшут. Из Цфатской синагоги Абу выносят старинный свиток Торы 14 века и несут его с песнями и танцами пешком на гору Мерон. Зажигают большой костёр.

После падения власти крестоносцев, в 1516 году, город Цфат вошёл в состав Оттоманской империи, и в него прибыли евреи-изгнанники из Испании - крупные учёные и раввины - рабби Йосеф Каро (его книга "Шульхан Арух") важнейший еврейский законодательный кодекс. В Цфате жили видные каббалисты, в частности, Моше Кордоверо. Исключительную роль в развитии еврейской духовной традиции сыграл Ицхак Ашкенази Лурия?Ари, основоположник новейшей Каббалы. Его учение записал ученик, уроженец Цфата, Хаим Виталь (смотри книгу "Сефер Эц-Хаим"). В конце 18 века здесь жили хасиды, последователи Бааль Шем Това, а так же - ученики Виленского гаона.

Еврейская община Галилеи достигла процветания, центром науки стала академия в г. Тверия. Учёные г. Тверии установили и разработали Масору - установление правильного стандартного текста Священного писания для точной и верной переписки Торы, передачи библейских книг грядущим поколениям.

Самым же древним из святых городов земли Израиля является Хеврон. Уже в первом веке новой эры историк Йосиф Флавий утверждал, что Хеврону 2300 лет. Он был центром Израиля, и здесь первые 7 лет своего царствования, ещё до взятия Иерусалима и переноса в него столицы, жил и правил Давид (в возрасте с 30 до 37 лет), а около 1900 до н.э. за 860 лет до Давида, пришёл в Ханаан из Месопотамии праотец наш Авраам. Он поселился в Мамре, рядом с Хевроном. Эта горная долина (высота 900м.), окружённая Хевронскими горами, была естественной границей между пустыней на Востоке. Под ветвистыми деревьями - теребинтами, дававшими тень, были поставлены шатры из козьих шкур. Здесь было Аврааму видение, явление и высказано обещание многочисленного потомства.

Еврейское присутствие в Хевроне было всегда, а со времён Второго Храма (515г. до н.э.) здесь уже была синагога и еврейский квартал.

В 2003 году я побывал в Хевроне. Под охраной еврейских автоматчиков мы молились у пещеры Махпелла, ходили по улицам города, посетили еврейское кладбище. Встречные арабы были настроены враждебно, в глазах - ненависть. Но это древнейшая земля евреев, их слава и история. Жить на ней изгоями - противоестественно, несправедливо. В Шестидневную войну 1967 года всё можно было исправить, а отдача города арабам, Арафату - был не лучший поступок Биби Нетаниягу!

В 2006году мы вновь приехали в Хеврон, поднялись к могилам Ишая - отца Давида и Рут ? его прапрабабушки, посетили молельные залы над пещерой Махпелла: Авраама и Сарры, Иакова и Леи, Исаака и Ревекки. Читали Теилим, Кадиш. Евреи молятся в Меорат-а-Махпелла, где рядом, в мечети, молятся и арабы, но они изолированы, а евреев в городе всего около 800 человек. Ходят сюда молиться из соседнего городка Кирьят Арба, идут по тропе "молящихся". Отношение к Махпелла, к праотцу Аврааму у всех народов святое. В период арабских завоеваний над пещерой Махпелла была сооружена мечеть Авраама - Маожид Ибрагим, но была сооружена и еврейская синагога ещё до новой эры так же над пещерой - царём Иродом, а впоследствии - на её древнем фундаменте крестоносцы соорудили уже часовню и церковь Св. Авраама, мечеть появилась позже, в 13 веке на месте церкви. Все народы чтили, а у евреев здесь захоронения и их родоначальников,

но город евреям сегодня не принадлежит и живут они в нём, как в гетто!

Триста тысяч евреев живут сейчас в Иудее и Самарии, идут на жертвы, удерживая эти территории ? исторический очаг нации. На пути из Кирьят Арбы, где сегодня проживает 8 тысяч евреев, которых отделяет 10 минут ходьбы до Хеврона, стоит дом Мира - "Бейт-а-Шалом". Его купил Морис Авраам, сирийский еврей, живущий в США. Купил у местного араба за миллион долларов, а сделка была оформлена два года тому назад. Лидер, живший в этом доме евреев - женщина, приехавшая в Израиль давно, из Англии, и после покупки дома Мира в Хевроне, переехала в него с мужем и детьми. Она считает, что должна жить в Хевроне, это её право. Но сотрудники спецназа израильской полиции в начале декабря 2008 года в очередной раз оцепили дом и, к восторгу местных арабов, выдворили из него поселенцев евреев. В 2006году суд Справедливости БАГАЦ постановил, что проживание в этом доме еврейских семей - небезопасно, и всё! Остальное решило само правительство и не в первый раз. В 2009году установлен военный пост, охраняющий дом Мира от заселения евреями...

Вернёмся на север страны, на Голанские высоты, в связи с очередными наивно-преступными намерениями ублажить режим Сирии - многовекового недоброжелателя евреев, за счёт сдачи ей Голанских высот в обмен на фальшивые декларации. Еврейская столица Голан - город Гамла, был построен Хасмонейским царём Александром Янаем в 81 году до новой эры. Город был построен на крутом горном хребте, напоминающем горб верблюда (гамаль - верблюд). Здесь был поднят бунт против римского правления (66 год н.э.), была осада, выжили лишь 2 женщины. Эти события засвидетельствовал Иосиф Флавий в своей книге "Иудейская война". Евреи эпохи Второго Храма освоили земли Голан, которые до этого нельзя было возделывать. Они убрали камни, подвели дороги, а на поля - воду. Йосеф бен Маттитьягу (Йосеф Флавий) был в то время губернатором Галилеи и он выстроил здесь крепости: Селевкино, Сугану (Иехудию) и Гамлу. После разрушения Иудейского царства (70 г. н.э.) еврейские поселения на Голанах не исчезали, а расширялись. В основном, это были селения по 7 - 15 дворов - местность гористая, воды мало, но синагоги были в каждом селении. Строили двухэтажные строения из тёсаных камней с каменными скамьями. Евреи выращивали фрукты и овощи, пасли скот. Позднее появились бедуины, курды, друзы, но землю не возделывали. В 1920 году Голаны были отданы Сирии. После войны за независимость 1948 года, у подножия Голан появились новые поселения евреев, а вот их-то сирийцы и обстреливали с гор - оружие и инструкторы были русскими. Сооружали на высотах, временные хозяева, системы железобетонных бункеров, и из 265 орудий можно было выпустить 10 тонн снарядов в минуту. Шестидневная война перечеркнула планы сирийцев по уничтожению Израиля и по их желанию отвести воду притоков реки Иордан к себе. В 1967 году Голаны были освобождены. Но в войну Судного Дня, в октябре 1973года сирийцы снова пошли в атаку в составе 1200 танков и 45 тысяч солдат, а на Голанах было лишь 180 танков и 500 солдат - израильтян. Держали оборону 20 часов, а потом подошли основные войска. Через 5 дней боёв все сирийские солдаты были в "котле" окружения и образовалось кладбище их техники, оружия, машин.

Весной 2000 года я побывал на этих позициях, бункера сохранились. На Голанах находятся 30% всех водных ресурсов Израиля. Здесь живут около 20 тысяч евреев, наблюдали мы здесь тишину и покой. Израильские солдаты несут службу в 60км. от столицы Сирии Дамаска.

Конусообразные вершины гор - бывших вулканов, где встречается чёрный базальт - остатки извержений. Верхние Голаны - до 1000м. высоты обращены к долине Хула - скалистая местность, прохладно, много дождей, страна пастухов. Отличный обзор, виден весь Кинерет, долина Хула, река Иордан, а в 2 раза ниже - Нижние Голаны, Хуран. Здесь много равнин, склоны базальтовых холмов обращены к озеру Кинерет. Это житница страны, даёт муку, хлопок, масло оливы, миндаль, овощи. У озера Кинерет - тепло и влажно. Жаркий климат, растут манго, авокадо, бананы.

Древняя земля евреев процветает. Даже бывший посол России в Израиле - Александр Бовин, автор книги "Пять лет среди евреев", писал по поводу Голан, что нельзя сгонять еврейских переселенцев, превративших пустыню в сад, а так же, что проблема воды - наиважнейшая и надзор за её истоками должен быть в руках евреев.

Доктор Гай Бехора (www.gplanet.co.il), сообщает : "Водная проблема актуальна и для Сирии, причем она приобрела в последние годы характер национальной катастрофы. Большие территории на Востоке Сирии стали малопригодны для жизни - истощились подземные воды, а после обмеления реки Ефрат - исчезла и река Хабур.

Люди бросают бесплодные земли (нет воды), идут в пригороды больших городов. За последние 6 месяцев их колличество достигло 1 миллиона.(до этого было лишь 250 тысяч). Правительство Сирии вынуждено переслать этих людей в предместья городов. Большая часть беженцев - курды. Голодные толпы бродят по городам. Где выход ?

Заселить ими Голаны ! Есть уже опыт насильственного вторжения - до сих пор в Ливане живут 800 000 сирийцев, оставшихся там после оккупации Ливана Сирией и они разрушали экономику Ливана.

Башар Асад скрывает национальную катастрофу в своей стране, где он поддерживается только алаватами, а их лишь 7% от населения, а 93% ненавидят его режим.

Молчат США, ООН (комиссия по правам человека) - люди без земли, крова, пищи.

Наивны попытки вывести Сирию из-под влияния фундаменталистов Ирана, ослабить Хизбаллу в Ливане, ввести жизнь на Ближнем Востоке в русло мирной жизни и добрососедства его государств! Для этого надо крепко зажмуриться и всё забыть. Арабская сторона никогда не соблюдала моральные нормы ? еврейские погромы в Иерусалиме, Яффо, Цфате, Хевроне.

Кратко вспомним хронологию становления нашего государства- оно лишь защищалось от уничтожения.

В 1947году - ноябрь. Историческое голосование в ООН - принят план разделения Палестины на два государства.

1948год - май. Провозглашение независимого Израиля.

1956год - 8 дней:

.10 - 5.11. Заигрывание Насера с Москвой и, в результате, США отказались финансировать Асуанскую плотину, а Египет её национализировал. Насер мечтает воплотить в жизнь панарабскую идею - вытеснить англичан из региона, уничтожить Израиль, восстановить государство ислама. Заключён военный пакт Египта, Сирии, Иордании. Но за 5 дней военных действий Израильская армия захватила сектор Газа и заняла большую часть Синайского полуострова. СССР обещал применить современное ракетное оружие и уничтожить Израиль. В Египет вошли войска ООН, Израильские войска ушли, но 6 тысяч пленных египтян - памятка об агрессии.

1967год? июнь. Насер поклялся отомстить евреям и уничтожить их, он стал героем Советского Союза, получил современное оружие, русских инструкторов. ЦК КПСС приняло решение о стратегической линии на уничтожение Израиля. США в то время низко оценивали боеспособность евреев и не вмешивались. Были заключены соглашения Египта с Сирией, затем с Иорданией и Ираком против Израиля. Египет потребовал у ООН вывода войск ООН из Синая, добился этого, воспрял, закрыл для Израиля Тиранский пролив, лишив нашу страну выхода в Красное море. Насер объявил, что Израиль будет сброшен в море. Глава "Организации освобождения палестины" заявил в Аммане: "Когда мы займём Израиль, мы поможем оставшимся в живых евреям вернуться в их родные страны. Но я думаю, что никто из них не останется в живых".

Министром обороны стал Моше Даян. Утром 5 июня авиация Израиля уничтожила самолёты противника прямо на их аэродромах в Каире и Эль Арише? 416 самолётов, а своих потеряли 26. Затем пошли танки, и египтяне не сразу поняли своё положение - их радио передавало победные реляции. Командующий дивизией танков Ариэль Шарон говорил, что египетские солдаты выносливы, но офицеры пассивны, высокомерны, они бежали, бросив солдат. Дивизии генералов Таля, Шарона, Иоффе быстро вошли в Синайский полуостров, а египетский фельдмаршал Амер приказал отступать за Суэцкий канал. Паника. Руководство страны вело себя позорно, ее сильная вооружением армия была брошена. Израильтяне высадили свои десанты на перевалах, на путях к Суэцу, и войска египтян оказались в ловушке, перестали сопротивляться, дорога в Каир была открыта. Старые танки Даяна шли среди новейших русских. Затем оживился Иорданский фронт. Арабский легион отчаянно защищался, но 7 июня был освобождён Иерусалим, отличились парашютисты Гура. "Стена Плача" была возвращена евреям! В этот же день были захвачены Западный берег Иордана, Вифлеем, Хеврон, Шхем. Дошла очередь и до сирийцев. 9 июня был штурм дотов Голанских высот, а 10 июня они были заняты евреями, рядом был Дамаск. Вмешался А. Косыгин, угрожали США. Огонь прекратился, но Синай, сектор Газа, Западный берег р. Иордан, Голанские высоты и Иерусалим - были у Израиля.

Евреи всех стран мира торжествовали, а престиж воинов Израиля стал легендарным.

1973год. Война Судного дня. После итогов войны 1967года руководство СССР планировало разместить на Ближнем Востоке свои боевые части, особенно авиацию, но ограничилось отправкой в Египет и Сирию военных спецов с новейшим оружием. Численный состав арабской авиации в 1,5 - 2 раза превосходил израильский и, что важно, появился фронт мощной ПВО (зенитные и противотанковые русские ракеты), был нанесён существенный урон авиации евреев. Накануне военных действий руководство страны было в нерешительности - Голда Меир и Моше Даян не использовали данные разведки, ушло время, наступил Йом Кипур!

Египетская пехота, поддерживаемая штурмовой авиацией, вертолётными десантами, продвигалась вглубь Синая. На Севере страны по израильским аэродромам были нанесены успешные удары ракетами "Луна-М". Правда, были и казусы - ПВО Египта, без разбора, сбивала как чужие, так и свои самолёты! Общее руководство боями у арабов было, как и раньше, очень плохим. Через три дня тяжёлых боёв и потери части нашей авиации, наступил перелом. В Синае повторилась вторая "Курская битва танков". Она продолжалась в течение целого дня. Египтяне ввели в бой 600 тысяч бойцов, 2 тысячи танков, 2300 орудий, 550 самолётов. Был организован "воздушный мост" поставок из России техники и боеприпасов. Евреям помогали США, в частности, вступили в бой самолёты F-4, очевидно, из состава палубной авиации американского флота. Был переломлен ход боёв, получив разведовательную информацию, сумели окружить третью египетскую армию, форсировать Суэцкий канал и, в то же время, продвинуться вглубь Сирии. Несмотря на панику у врагов, полного уничтожения арабских армий не допустили. В Москву полетел Кисинджер. Опять русские грозили вмешаться - введь это было и их поражением от евреев! Силы ООН вышли на линию прекращения огня. Погибло более 11 тысяч арабов и 2, 2 тысячи евреев (цена нерешительности руководства страны).

Далее - чисто еврейский вариант. Если армия победила, она же диктует условия перемирия. Но это не касается евреев! Мы просим мира и отдаём за него нефтяной Синай Египту.

Важнейшими итогами войны явились выдержка солдат Израиля и человеческий фактор, противостоящий нагромождению техники. Оказалось, что еврейские командиры проявили смелость, инициативу. Быстрота и смекалка, воля к победе, а не новинки оружия и его количество решали исход войны. И если в обычной практике войн победителя не интересуют проблемы побеждённых, то у нас возникли арабские беженцы.Склонность к самоунижению сохранилась до сих пор, мы, вернее, глава правительства был готов отдать сирийцам Голаны, при этом оставить стране быстро растущую агрессию террористов Хизбаллы, Хамаса и хозяина фундаменталистов - Ирана.

Мусульманский экстремизм взращивается в уни-

верситетах Тегерана, Риада, Газы, в школах и на улицах, всеми средствами информации, и нет места объективному мышлению.

Население сектора Газы жило в тяжёлых условиях блокады, но экстремисты Хамаса продолжали обстреливать еврейские города, все палестинцы страдают из-за несбыточных требований своих идеологов, удовлетворённых вниманием к себе международного сообщества и солидными денежными вливаниями. Перспектива организации нормальной жизни своих сограждан не под силу руководству арабской автономии, они её боятся! В то же время фундаменталистская связь Хизбалла - Хамас - Иран уже оформилась. Ливанская армия насчитывает 60 тысяч человек, но не может ничего противопоставить Хизбалле.

Террористическая организация стала властителем Ливана, все боятся шейха Насраллы! Нет законной власти. Правда, сам Насралла не вылезает из бункера - боится уничтожения.

На протяжении 14 столетий в мире наблюдается джихад - борьба исламских сил. Коран наставляет: "Джихад - ваша обязанность при любом правителе". Мусульмане обязаны вести джихад до тех пор, пока весь мир не примет исламскую веру или не покорится мусульманскому правлению. В ранние века исламской эры, это казалось реальным, но прошло уже 13 столетий.

В Иране шах Реза Пехлеви пытался сделать свою страну и общество современными, вложил большие деньги в развитие образования, возник слой интеллектуалов. Но основные жители страны - крестьяне, стали жертвой мани-

пуляций Хомейни над их наивностью и религиозными чувствами. Победил аятолла Хомейни из священного города Кум, где он учился исламу. Военный атташе Израиля в Иране - Ицхак Сегев писал: "Люди власти в Иране вели себя невероятно глупо. Они слепо верили в мощь шаха". Шах был знаком с восемью американскими президентами и всё это время был у власти. Прилетал в Иран Моше Даян с попыткой убедить шаха в необходимости активной борьбы с беспорядками в стране, организованными сторонниками Хомейни. Были предложения и от Ирака - ликвидировать Хомейни в Наджафе, но шах сделал роковую ошибку - выслал Хомейни, а Франция согласилась принять изгнанника. Эту ошибку сейчас расхлёбывает весь мир! Хомейни получил доступ во все средства массовой информации, тысячи кассет его проповедей были пересланы в Тегеран и по радио читались каждый час. "Слышали ли вы, как миллион человек кричат одновременно? Это пугает и вызывает почтительный страх", ? писал Ицхак Сегев. До возвращения в Тегеран аятоллы Хомейни 1 февраля 1979 года, Иран уже покинули сто тысяч человек. Страна была парализована, аятолла взял власть в свои руки. Сегодня его дело достойно продолжают Ахмадинеджад в Иране, Хасан Насралла в Ливане, Усама бин Ладен через Аль Каиду ? по всему миру.

Прошли столетия со времён процветания халифатов. Бедуинские племена пустынь Аравийского полуострова, кочевавшие по скудным пастбищам в VII веке, обрели новую религию - ислам. Её провозгласил Мухаммад - пророк Аллаха. Мухаммад считал себя потомком Ишмаэля - сына праотца евреев Авраама. Он утверждал, как и евреи, единобожие и призывал своих последователей жить справедливо. Постепенно ислам укоренился и распространился по всей обширной Аравийской пустыне, враждовавшие в ней племена объединились. Евреи были довольны тем, что идолопоклонничество арабов сменилось верой в Единого Бога, но заимствованные у них и переиначенные идеи Мухаммада они не могли принять - у евреев давно существовали свои традиции, цивилизация, религия... Было положено начало преследованию евреев Мухаммадом и его сторонниками. Арабы напали на евреев Медины и вынудили их бежать.

Наступило время халифатов, и вскоре после смерти Мухаммада (632г.) халиф Омар стал правителем Аравии, духовным главой мусульман, он объявил миру священную войну! Он занял Египет, Палестину, Сирию и Персию, позднее был завоёван и Иран. Халиф Омар завоевал Эрец Исраэль, в это время в Иерусалиме сложилась еврейская община, а еврейские общины Галилеи достигли процветания, центром их науки стала академия в Тверии.

Нельзя утверждать, что сегодняшняя цивилизация в мире процветает и у неё ясное и разумное будущее, но и средневековые доктрины халифата с прибавлением к ним современного экстремизма и устоев допотопного быта, не могут быть восприняты развитыми странами.

Необходима активная и согласованная позиция цивилизованного мира взамен псевдодемократии, например, Англии, Франции, где стала очевидной волна неуправляемого экстремизма молодых арабов.

В мире около 1 миллиарда мусульман чувствуют себя обойдёнными современной цивилизацией, настроены агрессивно с детства. Когда ООН в 1947 году приняла программу раздела Палестины и создания двух государств, то окружающие арабские страны и арабы Палестины немедленно сплотились и объявили войну ишуву евреев. Арабская традиция отнюдь не разделяет левые взгляды современных псевдодемократов.

Профессор Пол Эйдельберг, анализируя арабо-израильский конфликт, делает вывод о бессмысленности переговоров с мусульманами. 5 февраля 2007 года интернет-журнал "Front Page Magazine" привёл интервью Била Уорнера - директора Центра изучения политического ислама. Уорнер предупреждает, что если мы не ознакомимся с доктриной политического ислама, наша цивилизация будет уничтожена исламом, как была уничтожена исламом в своё время копская цивилизация в Египте.

Ислам разрушил христианский Ближний Восток и христианскую Северную Африку. За время исламских завоеваний в течение 1400 лет и его политической славы, погибли 270 миллионов "неверующих", в том числе были вырезаны 60 миллионов христиан и убиты 80 миллионов индусов, 10 миллионов буддистов. Был уничтожен полностью Зороастризм в Персии. Эту историю, к сожалению, не преподают ни в одной школе Запада.

Израильский журналист Яир Лапид отмечает, что египетские и иорданские интеллектуалы настраивают своих наивных сограждан против мирных договоров. Сирийцы готовы остаться убогой страной третьего мира, но субсидируют террористические организации, которые будут угрозой их существованию. На религиозной почве нас не любят в Ираке, Судане, Афганистане. Но ведь евреи никогда не пытались обратить кого-либо в иудаизм, у Израиля не было колоний или "крестовых походов"! Полторы тысячи лет антисемитизма. Мы построили своё крохотное государство, где "доводим" друг друга, но не мешаем другим. Израиль имеет площадь, составляющую 1 % от площади Саудовской Аравии. Нет нефти и полезных ископаемых. Но, по мнению Ахмадинеджада , Израиль - главная проблема мусульман. Они голодают, живут в нищете, безграмотны, страдают в кровопролитных междоусобных конфликтах, но их главная проблема - Израиль? Деспотические режимы всегда нуждались во внешнем враге, ненависть к которому, служила бы громоотводом для обездоленных масс. Пора арабам взглянуть на мир и на себя объективно.

Из 717 миллионов долларов, обещанных Лигой арабских стран палестинцам, они получили лишь 153 миллиона, и слёзы арабов о страданиях палестинского народа ? фальшивые. Пустая риторика. Если бы палестинцы прекратили террор и занялись бы возрождением своей земли, израильтяне оказали бы им реальную помощь. Тысячам палестинцев оказывается ежедневная помощь в израильских больницах. В "Барзилае", больнице моего города Ашкелона, лежат сотни жителей Газы, и никто их не проверяет на причастность к террору, а ракеты из Газы были и во дворе этой больницы!

В условиях плотного окружения государствами с авторитарными режимами, последователями Халифатов, Израиль ввёл систему формальных игр в парламентское государство и преуспел в последнее время лишь только в систематических позорных разоблачениях своих руководителей страны. Нет табу на всемирную гласность их экономических комбинаций, сексуальных проступков, но вот к их деловым качествам и плачевным результатам для страны периода их правления - отношение либеральное - все свои. Однобокая псевдодемократия, устраивающая представителей крупного капитала и бюрократию в союзе с ним.

Забыты культурные и религиозные ценности народа с трёхтысячелетней историей. Снова, как и в древности, преклонение перед золотым тельцом, а наказание будет не менее жестоко, чем уже пережитое народом неоднократно за своё ослепление, потерю веры и потерю стремления к предназначенной цели.

Современные евреи, выходцы из стран Северной Африки - люди, не обременённые образованием и навыками жизни в условиях демократических ценностей, создали близкую себе среду обитания и в Израиле, где уже угасло кибуцное движение и ушли, в основном, мечты о главенстве в стране идеологии, основанной на принципах равноправия, национального братства, солидарности. С другой стороны, следует сознаться, что не удалось привить обществу в стране любовь к религии, донести до людей её духовную силу. Непристойные явления в религиозной среде совсем не характерны для её большинства, но вот чисто формальное, механическое исполнение заповедей веры,

без затрат духовных сил, непринятие любых форм совершенно необходимой модернизации - отталкивают людей, выросших в галуте, в нерелигиозных семьях. Кого винить? Вот приехали из стран Советского Союза в Израиль миллион граждан, прошедших через национальную неприязнь в стране исхода как евреи, пережившие ломку общественной жизни, разбойное разграбление страны. Эти люди, в большинстве, получили хорошее образование, не чужды ценностям еврейской культуры, но оказались неприспособленными сплотиться на новой родине, молча подчинились своему унизительному положению. В результате - проиграла страна.

"Русские" депутаты правительства предлагали ряд законов и инициатив, но, как чётко отметил Яков Шаус: "русские" партии даже не подступились к решению таких основных проблем большой алии. как обеспечение социальным жильём пенсионеров, строительство квартир по доступным для репатриантов ценам, создание эффективной системы переквалификации, изменение пенсионного законодательства, уничтожение паразитического института посредников по трудоустройству, перестройке образования, сохранению и поощрению общинной культуры".

Очевидно, что власть капитала и его безыдейность страшней позорных проявлений коррупции. Скандалы с разоблачениями появляются в определённое, нужное время, возникают по команде и создают иллюзию справедливости. Что ж, в стране сильная и независимая судебная система? Полиция не в силах нарушить связь между крупным капиталом и политиками, только отдельные и нужные сценарии для публики обсуждаются в печати и на радио. Практикуются соглашения прокуратуры с подозреваемым, вид сделки. Обвиняемый берёт на себя часть вины, ему в благодарность, облегчают наказание - судопроизводство упрощается! Ну, а в результате торгов, карающий меч - туп, его не боятся.

В сфере бытовых отношений система правосудия, суды по мелким делам, не лишены юмора и склонности к волоките. Наблюдал ситуацию. Мошенники обирали пожилых репатрианток при перепродаже им дорогой посуды, просто брали деньги и исчезали. Процесс массовый, стали известны имена и адреса жуликов. Суд прекратил дело гражданки по преследованию мошенников по причине - потерпевшая не обеспечила явку обвиняемых на заседание суда. Позже старикам объяснили, что нужно им было нанять осведомителя, найти жулика и доставить его в суд!

Нет в стране реального механизма борьбы с преступностью. Изнасилования, кражи, наркотики стали уже неотъемлемой частью жизни в Израиле. Полиция считает серьёзным преступлением убийство, но на "мелочи"- не реагирует. Да и зачем? Суд отпустит преступника через 24 часа - были бы деньги. Есть армия готовых на всё адвокатов. Судебная система в стране выстроена так, что о правах преступников заботятся больше, чем о пострадавших.

Но, вот и миротворец Љ1 - специальный представитель "Квартета" по улучшению положения на Ближнем Востоке - Тони Блэр, добровольно покидая этот пост, заявлял: "палестинское руководство сознательно дурачит Европу, США, ООН и Израиль". Прозревает и наш президент Шимон Перес, он сказал, что нет шансов заключить договорённость между Абу Мазеном и Израилем. "На следующий день она будет нарушена и не будет иметь силы. Власть в Палестине не имеется ни у Хамаса, ни у Абу Мазена".

С другой стороны, унизительные уступки правительства Израиля, его неуклюжие зигзаги в политике ? вызывают лишь чувство презрения к нему мировой общественности. Жёсткая политика по отношению к террористам, находящимся на уровне правителей, максимальное участие в их изоляции в мире, оздоровление системы руководства страной с непримиримой борьбой с засильем полуграмотных, вороватых чиновников - путь к стабилизации обстановки.

В докладе о работе правительственных учреждений Государственного контролёра Михи Линденштрауса (2008г.) много резких замечаний, в том числе отмечено отсутствие борьбы с насилием в школах, невыполнение принятых решений, невыполнение закона о минимальной зарплате и выходе на пенсию привилегированных чиновников с предоставлением им сотен тысяч шекелей, рассмотрение жалоб лишь через годы. Безобразное отношение к репатриантам и, как следствие, практическое прекращение их приезда и ещё - долгий перечень. Сегодня актуально звучат слова пророка Ирмеягу: "Возрождение государства произойдёт вместе с возрождением морали и нравственности всего народа" (16-:19 - 17:14). "Побеждает духовность, а не сила людей, забывших о нематериальных ценностях". "Нация умирает, когда она лишается чувства стыда и чувства благодарности".

25% всего еврейского населения мира составляют русскоязычные евреи, и это более трёх миллионов человек, но имидж сегодняшнего государства Израиль их не привлекает. За многопартийностью - демонстрация личных претензий и интересов, за выборами - пиар и ложь, за независимым судом - полное безразличие к рядовым гражданам и поддержка "своих".

"Есть острая необходимость для страны срочно избавиться от никчёмной, морально уродливой, зажиревшей элиты, тусующейся у кармана власти" Понятие всеобщего блага в стране - стёрлось. У всякой общности людей должно быть чувство самосохранения, обеспечивающее их существование. Страна, народ которой в своей массе пассивен, не борется за свои идеалы и достойное будущее, неизбежно обречена на лишения и деградацию своих граждан.

Моше перед своей смертью, перед входом колен Израиля в страну Кнаан, велел быть непримиримыми к воинствующим ханаанским племенам. Во вражеском окружении, в военных конфликтах, он призывал: жить, сохранить себя и не истощаться в бесконечных войнах и конфликтах.

"Подлинная родина человека - это не земля, на которой он живёт, а нация, к которой он принадлежит. И подлинное право на тот или иной кусок земли дают не исторические завоевания, не исторические перемещения, не факт многовекового владения, а то, сделала ли нация кусок Господней земли плодородным и порядки на нём справедливыми".

Несмотря на нашего общего праотца - библейского Авраама, люди не испытывают родственных чувств, сохранилась разноплеменная неприязнь на основе древних традиций, предрассудков и разных уровней культурного развития. Мусульманские народы относят себя к прародителю Ишмаэлю - сыну Авраама от египтянки Агарь. Евреи всех колен произошли от Яакова, а предками многих христианских народов стал Эйсав и его потомок Ефет - для европейских народов. Но и Яаков, и Эйсав - сыновья Авраама, но от Сары. Вроде бы родня...

Но евреи испытывают на себе враждебные чувства на протяжении более двух тысяч лет, наделены этой "честью" со стороны всех народов, а вот народы Европы знакомятся с ненавистью и проявлениями экстремизма мусульман уже в наши дни.

Вот в откликах слушателей радиостанции "Бремен" существенная сентенция: "видел митинг мусульман на Домской площади Кёльна и по телевизору, такие же сборища в Риме и в Лондоне. Ещё десять лет, и так называемые гости наших стран, прибывшие за сытой жизнью, заставят нас молиться, стукаясь лбами о мостовые, нашить жёлтые кресты на пиджаки и пальто, как нацисты заставляли евреев носить жёлтые звёзды". Франция, пережив в последние годы вспышки дикого экстремизма молодых мусульман на улицах своих городов, понимает их опасность.

В Израиле, в последние годы среди его арабских граждан, было раскрыто более 120 террористических ячеек. Сопротивление арабов-палестинцев приобрело характер организованного движения с хорошо поставленной пропагандой. Оформилась и идеология движения - это радикальный ислам со связями напрямую с Ираном, Сирией. Боевые отряды движения вооружены современными видами оружия. Отряды ХАМАС и Хизбаллы продемонстрировали это в боях, поставки оружия продолжаются из стран, любителей острых ощущений.

Нужда в разделении Израиля и арабов Палестины путём создания для арабов отдельного государства очевидна и неизбежна. Следует учитывать подобные опыты в мире. Греция и Турция - на острове Кипр - мир. Там полное разделение, нет совместного проживания. Индия, Кашмир - террор сохраняется.

Если в созданном соседнем государстве власть будет принадлежать террористам радикального ислама, то мирное сосуществование возможно лишь после уничтожения всей верхушки идеологов террора, и в этом должны быть заинтересованы и евреи, и арабы. Сейчас 1,5 миллиона палестинцев живут (Газа) в условиях нищеты, но они помнят и другую жизнь без власти Хамаса. Например, Гуш?Катиф выращивал и поставлял фрукты и овощи высокого качества. При войне за независимость сектор Газа захватили египтяне, здесь собрались арабы-беженцы и живут до сих пор, многие - в лагерях. Египет не разрешил им перемещаться в свои города. После Шестидневной войны Израиль вернул египтянам Синай, но они же отказались от предложенной им Газы, хотя это древнейший город Земли и здесь жило древнеегипетское племя с Синайского полуострова, затем еврейский царь теснил здесь завоевателей с острова Крит - филистимлян. В 145 г. до н.э. Газу завоевал Йонатан, брат Иегуды Маккавея, а их третий брат - Шимон основал в Газе большую еврейскую общину, город был крупным торговым центром.

В средние века Газа входила в состав Османской империи, а евреи жили здесь совместно с мусульманами. Сейчас палестинцев нужно кормить, они привыкли к подачкам, быстро размножаются, плотность население зашкаливает все пределы. На предоставляемые им Израилем услуги: электричество, топливо, вода, медицина, образование и др. отвечают ненавистью к евреям!

За последние годы Хамас превратился в марионетку Ирана, его второй фронт борьбы с Израилем, а создавался он в противовес ООП (Организация освобождения палестины), руководство которой нагло разворовывало миллионы долларов, бурным потоком поступавшие от арабских стран. Организация социального толка превратилась в орудие исламского экстремизма. Интенсивный обстрел ракетами и миномётными снарядами городов Юга Израиля в 2008 году привёл к мощному удару по Газе артиллерии, танков, авиации. Затем в Газу ввели 4 пехотные бригады и до 200 танков. Реально возникла ситуация, ведущая к полному уничтожению идеологов Хамаса, его руководства, забившегося в погреба, подвалы больниц, бункера. Но... было убито лишь 500 боевиков, а численность военной группировки исламистов была не менее 15000 человек. Пехотным подразделениям Израиля не дало довести войну до победного конца политическое руководство страны, занятое интригами накануне выборов в Кнессет. Важно было для него завершить войну ко дню инаугурации президента США, никто не хотел рисковать своей репутацией, надеждами ещё "порулить" страной. Противно и недальновидно.

Повторилась ситуация, которая сложилась во Второй Ливанской войне с террористическими формированиями Хизбаллы. Военные операции не были доведены до логического конца, что помогло выжить террористам, не изменило ситуацию в регионе, сохранилась напряжённость. В обоих случаях их боевые формирования сохранились, приобрели опыт, а массовые разрушения домов, страдания мирных жителей - это их не беспокоит, они бойцы за "возрождение ислама", и исполняют волю аятолл Ирана.

Вне сомнений, военные действия в Газе будут продолжены, как и противостояние еврейского государства и воинствующего исламизма. Газета Corriere della Sera вышла под заголовком: "Молодчики Хамаса использовали мирных граждан как мишени". Боевики запрещали людям покидать дома, а сами стреляли из окон квартир или с крыш домов. Мальчишки 15 ?17 лет в пятнистых комбинезонах - боевики Хамаса с автоматами врывались в квартиры. Их цель была вызвать огонь израильтян на себя, чтобы текла кровь гражданских лиц, а фотографы СМИ - снимали такие сцены. Автор статьи в итальянской газете Лоренцо Кремонези был в больнице Газа ? "Шифа", говорил с врачами. Целый год строились убежища под зданием больницы, и там сидели главари Хамаса. Они были уверены, что египтяне и евреи разрешат журналистам Запада снимать войну, готовили кровавые кадры о зверствах сионистов. Врач больницы, психиатр Эяд Сарай, уважаемый в Газе, работал в больнице "Шифа", говорил, что завышены потери гражданского населения. Убитых было не более 600, среди них 50 ?60 женщин и детей, остальные ? боевики. Это напоминает историю лагеря беженцев в Дженине в 2002 году, где террористы кричали о 1500 убитых мирных жителях, а позднее красный Крест подтвердил, что погибло 54 человека, из них - 45 - боевики.

Больница "Шифа" с первого дня операции в Газе получала медикаменты и перевязочные материалы из Израиля, ей приходилось "кулаками отбивать их от воров и боевиков".

Керен Нойбах из радиопередачи "Голос Израиля" пове-

дала, что для повышения уровня жизни палестинский народ получил, начиная с 1993 года 18 миллиардов долларов! Справочник Всемирного банка развития позволяет узнать, что таких безвозвратных субсидий не получало ни одно государство, даже такие гиганты, как Китай, Россия, Бразилия. Куда же делись деньги "империалистов", предназначенные палестинскому народу? То, что не было потрачено на оружие для уничтожения Израиля, было просто... разворовано.

Но до первой интифады, по справочнику 1988года, в Израиле работали 180 - 200 тысяч палестинцев, около 60% жителей Газы, а за 30 лет "оккупации" их благосостояние тогда возросло в три раза. Следовательно - цель Хамаса - международное попрошайничество и разбой, деструкция. Они должны "отработать" иранские деньги, а война - их образ жизни, как и ненависть. Разумный выход из ситуации - уничтожение их идеологов и организаторов при минимальных потерях и жертвах мирного населения.

На какой основе возник термин "оккупанты" по отношению к евреям? Римляне оккупировали древнюю Иудею и назвали её Палестиной, а о мусульманах в то время даже не слыхали. Сегодняшние арабы стали претендовать на звание коренной нации, а евреев представляют всему миру как наглых захватчиков - оккупантов. Права арабов на земли Израиля не отличаются от прав предыдущих захватчиков, начиная от македонских фаланг, римских легионов, византийцев, крестоносцев, турок, англичан. Легенда о святой для мусульман площадке у Храмовой горы Иерусалима - уникальное событие. Но оно никак не отражено в любых письменных хрониках общин, живших в те времена в городе! И если исламисты мечтают сменить название города, то они не способны изменить его прошлое и принадлежность. Эти мысли А. Фильцера просты и убедительны. С учётом сохранившейся сегодня ситуации, речь может идти только о "спорных землях", но право евреев на свою историческую родину и её древние памятники должно быть незыблемо, они на своей земле не могут быть оккупантами. Это не территориальный конфликт. У местных арабов нет инфраструктуры, систем образования и здравоохранения, экономики, обеспечивающих жизнь граждан.

Палестинское государство без евреев должен кто-то содержать, но и второе государство в Палестине - евреев с арабским населением 20% и более - нежизнеспособный вариант, что доказывает история этого края, осложнённая ростом исламского экстремизма, и первостепенной задачей построения еврейского национального государства со своими сложными проблемами.

Что же касается ссылок на мирное сожительство евреев и арабов на протяжении многих лет господства арабов в регионе, то уместно процитировать ещё слова Карла Маркса: "Нищета и страдания, испытываемые евреями в Иерусалиме, не поддаются никакому описанию... Они непрерывно подвергаются угнетению и проявлениям нетерпимости со стороны мусульман..."

Барак Обама, новый президент США планирует создать палестинское государство и, очевидно, мешать ему в этом будет не столько Израиль, сколько суннитские государства с умеренными режимами: Египет, Саудовская Аравия, Иордания, большая часть княжеств Персидского залива. Радикальные режимы Хизбаллы, ХАМАСа - в блоке с шиитским Ираном, для этих стран создание палестинского государства воспринимается как угроза их существованию. Отношения между мусульманскими государствами на Ближнем Востоке никогда не были столь напряжёнными, как сейчас. Два враждебных блока. Поддержка Ираном, а так же Хизбаллой режима ХАМАСа на его пути к руководству создаваемого "демократами" государства для палестинцев - неприемлема для стран Ближнего Востока, воспринимающих палестинцев, вполне справедливо, как очаг фундаментализма и агрессии шиитов. Кровавые столкновения шиитов с суннитами в Ираке на протяжении ряда лет с массовым уничтожением мирного населения - хорошая иллюстрация к этим опасениям.

Руины в Ливане и зависимость его правительства от Хизбаллы и Ирана, постоянные стычки там местных христиан с мусульманами - также наглядный пример. Суннитский вариант ислама существовал в мусульманском мире с древнейших времён и полторы тысячи лет доминировал. Сейчас религиозные разногласия арабов определяют и развитие израильско-палестинского конфликта. Шиитский же Иран активно борется за своё влияние в исламе, а Ахмадинеджад и его окружение не разделяют сложившегося в мире понятия о гарантированном взаимном уничтожении государств в случае применения ядерного оружия. Они фанатики, и это так же понимает арабский мир на Ближнем Востоке. Это мнение историка, арабиста, профессора Принстонского университета Бернарда Льюиса. Страны Ближнего Востока предпочитают видеть влияние США в регионе направленным против поползновений Ирана утвердить свою гегемонию в регионе. Стремление аятолл к возврату мира в эпоху халифата лишено чувства реальности. США настаивает на реализации планов "дорожной карты", для американцев - это торжество демократии, вполне очевидно, что для арабов - это кратчайший путь к избавлению от Израиля, для евреев нашей страны - уход от национального государства. К "дорожной карте" тянутся и потерявшие чувство опасения за будущее евреев политические деятели Израиля.

На что надеяться? Прежде всего, на то, что биологическая эволюция должна считаться разумной и целенаправленной. Очевидно, Вселенная способна восстанавливать себя. Вот на планете Земля заканчивает своё существование уже пятая эпоха, а прошедшие четыре эпохи завершились их уничтожением.

Завершается процесс развития Земли в старых условиях эксперимента, как Мир третьего уровня плотности сознания. Он продолжался 5126 лет, больше, чем у предыдущих уровней.

Человеческие души составляют единую энергосистему с Планетой Земля и лучшая их часть перейдёт в четвёртый уровень сознания. На Земле будет шестая раса людей, и представители этой расы уже есть на Земле! Ось вращения Земли постепенно перемещается, что можно наблюдать уже и сейчас - взаимное расположение созвездий всем знакомых Большой Медведицы и Полярной Звезды изменилось значительно. Плановый оборот земной оси по круговому конусу - процессионный цикл составил 25920 земных лет и завершается в 2012 году. В конце этого процесса происходит выравнивание электромагнитных полюсов Земли в направлении определённых квазаров нашей Галактики.

Конечно, этот процесс окажет определяющее влияние на жизнь на Земле. Меняются старые условия эксперимента, вырастает плотность Сознания, а сам этот процесс займёт ещё 500 - 1000 земных лет. Изменение энергопотенциала окажет существенное влияние на Души, проходящие своё развитие на Земле.

Есть и были у нас информационные источники в виде книг, памятников, разговоров о конце света и страшном суде, но были и статьи Елены Ивановны Рерих (80 лет тому назад) о людях шестой расы, появились новые рисунки на больших площадях полей. А древнейший календарь Майя, отражая знания неземных цивилизаций о Земле, заканчивается 21 декабря 2012 года...

Учёные НАСА (США) выявили ДНК с новой структурой (1991г.). Эксперт Дэвид Сойбек сейчас наблюдает крупные протечки в магнитосфере Земли, и их пик наступит к 2011 - 2012гг. Ожидаются сильнейшие магнитные бури. (см. Блог сотрудников Отряда Наблюдения. Сэл Рейчел Ченнелинг ? от 11 января 2009года).

Силовые линии магнитных полей Солнца и Земли будут ориентированы в одном направлении, плазма Солнца беспрепятственно войдёт в атмосферу Земли, и возникнут сильные волнения в радиационном поясе Земли, а наша планета перейдёт в новые условия своего существования. Изменения климата, радиационного излучения, изменения сознания через энергетическое поле. Будет коррекция процессов творения, упорядочение процесса эволюционного развития Душ, уменьшение степени хаоса в экспериментальных мирах.

Наша Вселенная, как часть Мироздания, проходит определённые этапы развития, как и наша планета. Ожидается исчезновение осознанного зла, будет преобладать интуитивный тип мышления, возможно клановое общество, будут ценны общественное значение личности, её признание, привилегии у интеллектуалов!

Ну, а спустившись на Землю, мы должны всё же сознаться в том, что вмешательство Мирового Разума, его созидающее начало, было бы на Земле кстати! И в нашем временном отрезке существования на Земле люди не достигли высот в развитии своей Души, взаимопонимания, терпимости, роста моральных ценностей со времени эпохи своей дикости...

Во главе экономики господствуют нажива, а её основой выбран ссудный процент. Эта глупая для общества модель сегодня умирает. Наступил всемирный кризис, и он вынудит изменить ориентацию. Значительно разрушены ценности религиозных и социальных отношений в большинстве стран. Все виды развитой информации воспитывают в людях низменные инстинкты и желания, примитивизм. Но и за последние десятилетия деградировал также уровень политической элиты. Подождём немного! При этом худший вариант - пассивное ожидание. В малоинтересной чехарде постоянной и низкопродуктивной смены правительств Израиля, в 2009 году произошёл сбой. Впервые в него вошли пять русскоязычных, а выходцы из СССР обеспечили оглушительную победу Авигдору Либерману.

Вот парижская "Le Figaro" считает, что это обстоятельство может позволить осуществить чаяния еврейского народа:

1. Сорвать создание ещё одного (палестинского) государства на территории Израиля.

2. Не возвращать Сирии территорию Голан, не имеющую к ней никакого отношения, но жизненно важную ля Израиля.

3. Радикально покончить с режимами ХАМАСа и Хизбаллы, не нужных арабскому обществу, кровному врагу евреев.

Очевидно, реально можно хотя бы начать реформы:

1. Судебно-правовой системы

2. Организации репатриации евреев в Израиль и их

интеграцию в его общество. Сейчас число чиновников СОХНУТ и Министерства абсорбции превышает число новых репатриантов.

3. Финансирования приоритетных программ государства: системы образования, обеспечения нищих слоёв населения прожиточным минимумом и жильём, экологических проблем водоснабжения и утилизации мусора, создания рабочих мест в промышленности и сельском хозяйстве, создание системы жёсткого контроля расходов во всех областях деятельности в условиях финансового кризиса.

4. Осуществлять реальные субсидии для развития предприятий на периферии страны. Утверждать бюджет страны минимум на два года (Стас Месежников)

5. Осуществлять стратегический диалог с Россией (А. Либерман).

Приход в коалицию правительства 2009года значительной порции "опытных" тусовщиков в период при завершении его формирования, несомненно, может свести на нет эти надежды.

Жажда рулить страной, не подтверждённая успехами своей многолетней деятельностью на этом поприще, была утолена. Компания собралась большая, США могут завидовать, а что экономить? Вместо бывших 20 министров, слепили 30, и у каждого - 10 помощников. Годовая стоимость одного до 5 миллионов. Профессиональный дипломат Ц. Ливни все же сказала: "министры ничего, и ни о чём". Игры продолжаются.

Для иллюстрации рассмотрим ситуацию сегодняшнего дня. Я живу в г. Ашкелон, вой сирены при приближении ракет из Газы не доставляет радости. Помню хорошо годы военного лихолетья 1941 - 1945гг в России. При жестоких бомбардировках прятались в отрытых в земле щелях. Нет никакой эффективной защиты и сейчас. За 1 минуту полёта ракеты не соберёшь людей в солидные укрытия, да их фактически и нет. 23 марта 2009года прозвучала новость - успешно завершены испытания противоракетной системы обороны. Правда, была уже американская лазерная система, но эта - отечественная, а разработки нашего военно-промышленного комплекса известны всему миру, мы четвёртый в мире поставщик оружия отличного качества. Гистрадут помог продавить эту разработку. Немного цифр к размышлению об уровне здравого смысла при решении этой проблемы.

Стоимость кустарной ракеты "Кассам" палестинского производства до 100 долларов. Эта ракета уничтожается противоракетой Израиля стоимостью 30000 долларов за 1 штуку. Были дни, когда выпускались десятки кассамов и ракет за сутки, и большая часть их падала на открытой местности, не причинив вреда. Если сбивать все запущенные ракеты, то мы разоримся очень быстро. Ракеты на город Сдерот летят в течение 26 секунд и не могут быть сбиты нашей новой системой - для этого требуется больше времени. На разработку новой системы уже израсходовано 200 миллионов долларов. (Интернет: "Israeli uncensored news"). Был более дешёвый вариант. Наши войска были в Газе на расстоянии 100 метров от больницы Шифа, в подвалах которой пряталось руководство Хамаса. После соответствующей операции могла бы наступить мирная жизнь и для населения Газы, и для жителей юга Израиля. Ну, а новая и дорогая система противоракетной обороны пригодится для защиты руководства государства, это сообразить нетрудно.

Экономить же средства, даже при финансовом кризисе, за счёт благополучия лучших представителей страны - неприлично.

На что надеяться, что уже сегодня в активе?

Для меня - рождение правнука Рони Хаима. Это без родственных восхвалений, высокая вероятность появления человека шестой эпохи на Земле! Уже сейчас наблюдаются новорожденные дети - маленькие мудрецы с удивительными глазами, во многих странах. В США этих младенцев называют дети "индиго" из-за их ауры синего цвета. Мой правнук смотрит на меня не бессмысленными глазами человека в возрасте нескольких месяцев, а взором мудреца, незамутнённым предчувствием горестей мира сего, уже несущим опыт космического сознания...

Дети "индиго" обладают особенностью своего мозга считывать информацию из поля космоса, поэтому у них коэффициент развития интеллекта IQ = 130. Такое бывает и у обычных людей, но у одного из 10000. У "индиго" часто проявляются паранормальные способности, а также успехи в целительстве, в технической ориентации. Они знают о своей уникальности, но очень важно воспитать в них любовь к близким, чувство сострадания. Не унижать их. Установлено, что их код ДНК не совпадает с кодом землян.

На восьмой день жизни была исполнена заповедь Брит-мила, был заключён союз евреев с Богом. На мою долю выпала высокая честь быть сандаком ? человеком, на колени которого кладут ребёнка, стояло кресло пророка Элиягу. произнесены благословения. Правнук вёл себя достойно.

Потомки трёх братьев семьи Малкиных из местечка Хиславичи - Хаима, Абрама и Мотла живут в 21 веке. Старшим в роду стал я, сын Хаима, пишущий эти строки. О себе я рассказал, наверное, излишне подробно, хотя цель была пролистать страницы жизни и связанных с ней событий, поступков, воспоминаний, мыслей.

Мой сын Марк живёт в своей новой семье, занимался страховым бизнесом, стал преподавать деловую психологию для сотрудников фирмы "Селком". Дети Марка, мои внуки: Катя - модельер, но сейчас увлечена полностью своим первенцем Рони-Хаимом и это справедливо! Катя ? человек с тягой к самовыражению и стойкостью характера в её осуществлении. Дима овладел компьютерной графикой, в том числе на занятиях в МВТУ им. Баумана. Сумел освоить работу творческого характера в журнале "Брац" фирмы "Лучшие мировые комиксы", Москва (был введен в титры журнала как исполнитель). Это человек с открытой душой, располагающий к себе отзывчивостью. Щедрый в творческих проявлениях.

Мой брат Геннадий - врач, а во второй своей ипостаси ? состоявшийся и талантливый автор афоризмов, многократно изданных и, главное, читаемых. После долгих лет сомнений он приехал из Москвы в Израиль и отдался в руки местной медицины. Серьёзно работали с ним специалисты трёх направлений, и стало ясно, что, оставаясь в России ещё полгода, он бы подтвердил статистику продолжительности жизни этой страны.

Злое наследство болезни с детства не убило в нём творческое начало, он сумел создать себе защитный панцирь, выжить в определённом отстранении от ущемлённого самолюбия, ржавых щупалец немощи. Израиль, в короткий срок, принял его и оценил как творческую личность. Есть у него в Москве три сына (могло быть значительно больше с учётом необычной благосклонности к нему девиц и уже сложившихся дам). Его дети - очень разные люди: Александр - успешный участник бизнеса с положенным к этому приложением. Ефим - явление совсем нестандартное для нашего времени, человек, лишённый потуг к приспособленчеству в жизни, с высокой нравственной планкой, разумной сдержанностью. Вадим - в силу обстоятельств, далёкий от всей родни, провёл детство в семье потомственного генералитета, с корнями аж прусского юнкерства. Рано отстранился от всех, завершил учёбу в Инязе, использовался как китаевед, служит в фирме. Моя сестра - Дора ушла из жизни, а её ребёнок - Рита прожила очень не сладкую жизнь, но сумела сохранить человеколюбие, вырастила трёх сыновей. Это уже израильтяне. Старший - Игорь отслужил, получил образование, специальность и работу в американской фирме Хай-тека.

Младший - Ионатан дорос уже до Бар-Мицвы, хотя понять и освоить это ему ещё предстоит. Сейчас радует самостоятельностью мышления и характера.

К потомкам семьи Малкиных, живших в городе Брянске в семье Абрама, относятся его дети - умершая уже Роза и сын Юрий, ставший москвичом. Он получил закалку в жизни на службе в армии, в экстремальных условиях объекта на оконечности Чукотки и, несмотря на свой пенсионный возраст, продолжает многолетнюю работу в институте атомной энергии (Курчатовский институт), где сейчас работает и его жена Рита. Их сын Миша - специалист компьютерщик. Есть в этой семье и израильтяне.

Орловская ветвь семьи в период войны потеряла Мотла - Марка Юдовича, его замучили немцы, а его сын Давид погиб в танковом сражении. Дочь Мария (Мура) жила в Израиле, долго и тяжело болела, оставила после себя сына - Марка, врача-психиатра.

Этот сжатый перечень имён потомков семьи Малкиных приведен в обоснование надежд и упований на плодотворные ростки в жизни будущих поколений. В моём возрасте, надеюсь, это естественно.

Наше будущее далеко не безоблачно. Подспудное влияние антисемитских устремлений в народах Мира не исчезнет в цивилизации, основанной на вековых предрассудках. В прошедшие столетия евреям помогла выжить их этническая мощь, пластика и, главное, Вера.

Знокомство с демографическими, историческими документами по Ближнему Востоку разрушает миф, навязываемый Миру лживой левой и арабской пропагандой.

Ислам делит Мир на две части: "Дар-эль-Салам" (покорённые исламом) и "Дар-эль-Харб" (подлежащие покорению), Ислам активно расширяет свои границы, народы Европы это знают.

В нашем регионе дети и внуки арабов, покинувших Израиль после 1948 года (в то время против желания евреев) сейчас живут в лагерях, им не разрешают расселяться, ООН их кормит. Они ждут полного уничтожения евреев и получения их завидной инфраструктуры городов и земель. По положениям ООН прав на это у них нет (второе, третье поколение беженцев).

Выступая в Осло на "Форуме Свободы"" правозащитница Е.Г. Боннэр (публикация 24.05. 2009г.) несколько охладила пыл форума, сказав от себя и приведя слова своего покойного мужа, академика Сахарова: "Израилю не дают победить! На деньги, которые вкладываются в проблему палестинцев, давно можно было их расселить и благоутроить в арабских странах. Но этого не допускают".

Елена Григориевна задала участникам Форума в г. Осло вопрос о неизбежных результатах выполнения требования создания: "Две страны для двух народов" с возвращением палестинских беженцев. При создании государства Израиль, количество беженцев евреев, а так же палестинцев совпадало - 700-800 тысяч. Прошли уже годы и сегодня число палестинцев, называемых беженцами, составляет 4600 000 и они давно потеряли право называться беженцами.

В Израиле проживает сейчас 7,5 миллионов граждан и из них 2,5 миллионов - этнические арабы. Если присоединяттся еще 5 миллионов арабов, то евреи образуют меньшинство в своем государстве ! Рядом же будет еще Палестинское государство очищенное от евреев. Да и сегодня звучит призыв выслать евреев из Иудеи, Самарии (в Газе уже нет ни одного).

Международный квартет, отмечает Е.Г.Боннэр, осуществляют мечту Гитлера - "Юденфрай" (Земля без евреев).

Норвежские СМИ замолчали выступлние Боннэр, но газета "The Norway Post" отметила: "Взгляды вдовы Сахарова - отца советской водородной бомбы и великого борца против войны и расизма, Нобелевского лауреата мира - расходятся с мнением большинства норвежцев. Может бытьоттого, что наша страна первой в Европе открыла свои двери для палестинских беженцев и наши СМИ находятся под их влиянием?"

Сегодня администрация США позволяет себе бранить в самой грубой форме руководство Израиля и его намерение построить дома в еврейских кварталах своей столицы.

Спецкор германского радио в Вашингтоне - г.Мордель, опросил ряд ведущих сотрудников Обамы и узнал, что никто из них не верит, будто прекращение какого либо строительства на территории поселений, перенастроит палестинцев и они прекратят попрошайничать и примутся искоренять террор.

Глупые игры в поддавки у нас уже были, вот и очень популярная и здравомыслящая правозащитница в России - Валерия Новодворская, считает Израиль сверхдемократическим государством с явно избыточной демократичностью. Приводит пример: Летом 2005 года "Шарон приказал ломать дома и выгонять своих граждан из поселений ради врагов".

Администрация президента США Обама, очевидно, испытывает трудности в самой стране при реформах в Афганистане (Запад не считает ее оккупацией или агрессией), не может себе позволить дальнейшее обострение обстановки на Ближнем Востоке, но это не препоны для создания еврейского государства и отчаяного давления на главу правительства Израиля, а его поведение при этом, вызывают добрые чувства и уважение к нему.

Самый яркий, уважаемый политик и личность 20 века премьер-министр Великобритании Уинстон Черчиль , в послании английской сионистской федерации (1908г.) писал: "Я с полной симпатией отношусь к традиционным историческим ожиданиям евреев. Их возвращение в то место, которое исторически служило центром их государственности, символом национального и политического единства, стало бы великим событием в истории всего мира".

Ильф и Петров в книге "Двенадцать стульев" писали: "Левый! Левый! Все евреи левые!" Это, конечно, не так, просто левые идеи близки веками угнетённому народу. А вот вовсе не угнетённые в Европе да и в Америке нового президента, не сдерживают свою неприязнь к Израилю, господствует ложь псевдосправедливости. Так, массовое кровопролитие в Иране, где многотысячные сборища протестуют против мракобесия аятолл, замалчиваются. Но у Картера (бывшего президента СЩА) выступили слёзы немощи при его братании с руководством ХАМАСа из-за страданий палестинцев в Газе, страданий, созданных и поддерживаемых местными террористами.

В США, очевидно, будет раскручиваться диктат по отношению к правительству Израиля. Цели новой администрации США не учитывают чаяния нашего народа по созданию еврейского национального государства, свободного от агрессии арабских государств, живущего на своей исторической родине, среди своих многочисленных реликвий, на весьма небольшой территории наших предков. Нам нужен мир после тысячелетий угнетения, гонений, уничтожения. Нас не устраивает коммунальная квартира с общими удобствами и кухонной ненавистью. У нас есть основания надеяться на доброжелательность широких масс народов Америки и на торжество справедливости по отношению к еврейскому народу и его государству, народов демократических стран.

Арабские соседи Израиля неоднократно объединяли свои многочисленные армии, напичканные современнейшим оружием, танками, самолётами, ракетами и благословениями ЦК КПСС в попытках уничтожить Израиль. Каждый раз войны были короткими, кончались сокрушительными разгромами техники, пленением солдат, бегством офицеров. Вмешивались международные сердобольные силы, спасали разбитых агрессоров. Не хватит ли?

Очевидно, разумнее не мешать созданию в Израиле современного государства евреев, не имеющих традиций агрессии.

СОДЕРЖАНИЕ

Счастливое детство....................................5

Эвакуация................................................42

Малаховка................................................61

Первые шаги. Уфа......................................123

Жизнь в наладке, исследованиях, просто

в застольях на "просторах Родины"............... 147

Лики быта................................................362

Жизнь тревоги нашей.................................440