Динка бежала домой в радостном возбуждении. Казалось, еще немного и у неё появятся крылья, и она взлетит над всем этим закостеневшим в своих мелких привычках и обыденных делах маленьким городком. И уже оттуда, с высоты, крикнет:
--Люди,завидуйте мне! Смотрите во все глаза: настоящая жизнь будет у меня! Я покажу вам дорогу.
Она, сколько себя помнит, всегда мечтала стать моделью. Не раз представляла, как выходит на подиум в новом наряде, которого еще ни у кого нет. Сотни восхищенных глаз смотрят на неё, а она легко и красиво дефилирует по подиуму под беспрерывными вспышками десятков фото- и телевизионных камер. Потом надевает новый наряд, и вот она уже другая, но неизменно прекрасная, с обворожительной улыбкой снова очаровывает всех. Зал аплодирует, неистовствует от восторга.
И вот теперь её мечта сбылась. Пока не в полной мере и не совсем так, как хотелось, но начало положено. Она видела, как во время кастинга члены жюри одобрительно смотрели на неё,оживленно перешептываясь. А потом председатель, седовласый, полный мужчина встал, громко и пафосно объявил:
--Вы нам подходите. Поздравляю!
Тут же, согнав с пухлого добродушного лица дежурную улыбку, наставительно продолжил:
-- Конечно, со всеми вами, кого мы сегодня отберём, предстоит еще много поработать, чтобы придать нужную огранку. Но главное - у вас есть основа, есть из чего лепить настоящих моделей.
Потом был небольшой фуршет. Бокал с шампанским Динке подал сам председатель жюри. Девушка уже знала,что зовут его Мироном Никодимовичем Серюковым. В личном общении мужчина оказался совсем не строгим и приятным собеседником. Приобняв её за талию, он увлеченно рисовал перспективы работы в модельном бизнесе.
--Наше модельное агентство имеет своих представителей во всех частях света, - говорил он и для убедительности очерчивал круг вытянутой рукой с бокалом, как бы показывая размах их возможностей.- Тебя будут снимать лучшие фотографы мира, жить будешь в лучших отелях, рекламировать лучшие образцы одежды и прочие женские аксессуары. Уже через год, максимум через два, ты станешь самодостаточной женщиной, желанной для самых влиятельных людей мира.
В это время к ним подошел другой, молодой член жюри Денис Кротов и, извинившись, отвел Мирона Никодимовича в сторону. До Динки долетали только обрывочные слова мужчин. Но и по ним можно было судить, что речь шла о деньгах, каким-то образом связанных с арендой зала. Возвратился Серюков не в лучшем расположении духа. На вопрос девушки: "Что случилось?" - высокопарно с ироничной улыбкой ответил:
--Вот так всегда - прекрасное пересекается с меркантильным. И меркантильное, к сожалению, побеждает. Кто-то вовремя не перечислил дополнительно деньги за аренду. Нам предлагают свернуть мероприятие.
Мирон Никодимович какое-то время раздумывал, но потом твердо произнес, как бы споря сам с собой:
--Нет! Сначала дела!
Повернувшись к Динке, продолжил:
--А с тобой, дорогуша, мы поступим следующим образом. Оденешь лучшее,что есть у тебя и к восьми вечера подойдешь ко мне в гостиницу. Мой номер на втором этаже прямо у входа с лестничной площадки. Не будем время терять, начнем учиться профессии сегодня же.
Вот Динка и летела теперь домой, словно на крыльях. Решила по пути забежать к подруге Нинке, похвастать своим успехом. Уж та только и делала, что отговаривала её от участия в кастинге. Один довод был и вовсе, как Динке показалось, от зависти. Не сказать, что она была дурнушкой, но до Динкиной внешности сильно не дотягивала.
--Подумаешь, приехали какие-то прощелыги из столицы, - говорила подруга.- Отберут покраше да посговорчивей дурочек, а потом начнут на них деньги зарабатывать и пользоваться сами бесплатно.
--Ты на что намекаешь?- возмутилась Динка.
--Ни на что я не намекаю. Говорю то, что есть. Будете мотаться из края в край по всему свету и упрашивать, чтобы вас взяли на какую-нибудь фотосессию. Дали заработать на кусок хлеба. И будете на всё согласны.
А когда узнала, что Динка еще невинная девушка и вовсе разошлась:
--Пойду к твоим родителям и раскрою им глаза на твою будущую работу.
--Поздно уже. Деньги за участие в кастинге я внесла. И не отступлюсь от своей мечты. Ты же знаешь, какая я упертая.
"Пусть теперь позавидует по-настоящему!"- с легким чувством злорадства думала Динка о подруге, упиваясь своей удачей. Застала Нинку за приготовлением чая, а в другой комнате над учебниками склонился одноклассник Витька Томилин.
--Ты вовремя, подруга. Как раз к чаю успела,- гостеприимно встретила её Нинка, расставляя чашки и тарелки с домашним печеньем и пирожками.- Мы с Витькой совсем запарились над формулами и схемами. Мозги вскипели. Решили передохнуть.
Внимательно взглянув на светящуюся от переполнявших её эмоций Динку, предложила:
--Давай, выплескивай свою радость. Вижу, что у тебя всё получилось.
--Не то слово! Все гораздо лучше, чем я ожидала. Из почти двухсот претенденток меня отобрали одной из первых, - захлебываясь от гордости, поспешно выложила Динка. И торопливо, как будто опасаясь, что её остановят и не дадут поделиться переполнявшими её эмоциями, стала рассказывать о впечатлениях от конкурса, о перспективах, которые открываются теперь перед ней.
Не удержалась, похвасталась танцем с председателем комиссии и его особым отношением к ней:
--Мирон Никодимович уже сегодня сам начнет со мной заниматься.
Реакция подруги была для неё неожиданной. Она посмотрела на неё с сожалением и с нескрываемой иронией спросила:
--Наверняка предложил трусики посвежее одеть?
Нет, какая она после этого подруга! Завистливое существо! Динка чуть не захлебнулась от возникшего раздражения.
--Вместо того, чтобы порадоваться за подругу, ты только грязь во всем видишь,- плаксиво парировала она. Но тут же, вспомнив о предстоящем уроке с председателем комиссии, с вызовом сказала:
- Вот встретимся лет через двадцать, посмотрим кто был прав и кто чего будет стоить.
--Не кипятись. Садись лучше пить чай, - миролюбиво предложила Нинка. - А потом поможешь нам с Витькой разобраться в одной формуле. Ты же в школе щелкала их, как орешки.
--Да ну вас с вашей физикой. Я в этом году поступать никуда не буду. Полностью посвящу себя модельному бизнесу.
Витька, который до этого не вмешивался в разговор подруг, встрепенулся. Уминая очередной пирожок, с сожалением произнес:
--Зря. Выходит, золотую медаль ты зарабатывала только для того, чтобы она пылилась дома? - И продолжил философски:
-- Со временем тускнеет не только золото.
--Ты это о чем?- непонимающе уставилась на парня Динка.
--О тебе. О знаниях. О внешности, - невозмутимо ответил Витька. И неожиданно продолжил:
--Вот ты предложила Нине встретиться через двадцать лет. Надеясь, конечно, что станешь известной моделью. А если не станешь? Известными становятся далеко не все. Одна на тысячу, а может и больше. Тебе уже будет под сорок и никакой перспективы впереди. А у Нины, я уверен, будет профессия, будет работа, будет семья.
--И у меня будет семья!- выкрикнула Динка.
--У перелетной птички какая может быть семья? Только временная. А если у этой птички еще и крылья, образно говоря, со временем поизносятся, да перья изомнутся, то о какой твердой семье может идти речь!
--Да ну вас! Тоже мне, друзья. Нет чтобы порадоваться вместе со мной, одни гадости выплеснули.
Решительно встав из-за стола, она, не прощаясь, ушла.
Стараясь быть пунктуальной, Динка, не доходя до гостиницы, остановилась у густых кустов акации. До восьми надо было ждать еще минут десять. Нетерпеливо поглядывая на часы, представляла, как удивится её преображению Мирон Никодимович. Девушка не один час посвятила своему внешнему виду. В салоне над её прической и макияжем колдовала лучшая визажистка городка. Одежду из имеющихся платьев, кофточек, юбок и шарфиков подбирала сама. Годы просмотров модных глянцевых журналов не прошли даром. Среди подруг она считалась самой опытной и модной стилисткой. Конечно, выбор вещей в гардеробе был невелик, но Динка сумела даже из этого минимума создать образ красивой, эффектной девушки.
Ровно в восемь она постучала в дверь номера Мирона Никодимовича. Но ответа не последовало. Постучав сильнее, обнаружила, что дверь не закрыта. Хотела уже войти, но из соседнего номера вышел молодой член жюри Денис Кротов. Помятый и явно нетрезвый.
Окликнув Динку, попросил подождать, пока узнает, готов ли Мирон Никодимович её принять. Заглянув в номер вслед за ним, Нинка увидела председателя кастинга, развалившегося в постели. Он был не один. Денис пытался по очереди растолкать то дивчину, то Мирона Никодимовича. Наконец, ему это удалось. Девушка, заправляя на ходу одежду, проскользнула мимо неё в коридор. Динка узнала в ней одну из победительниц конкурса.
Стало неловко, что она оказалось свидетелем не совсем пристойной сцены. Быстро юркнула следом в коридор, плотно прикрыв дверь. Хотелось убежать, пока ничто не препятствовало этому. Но Динка вдруг хорошо осознала, что это будет побег от её заветной мечты. Пересилив себя, она осталась стоять. Через некоторое время дверь номера открылась и парень предложил ей войти.
Мирон Никодимович успел ополоснуться. Не торопясь вытирал лицо, шею и с какой-то непонятной ухмылкой посматривал на девушку. Постель была уже заправлена. Только на столе в беспорядке громоздились полупустые тарелки с закуской, бутылки из-под дорогих напитков, бокалы и вилки.
Перехватив взгляд девушки, хозяин номера спокойно сказал:
--Пошалили немного.
И пригласил:
--Проходи, располагайся. Сейчас мы с тобой слегка разогреемся, а потом приступим к занятию.
Динка неуверенно прошла к столу и, чуть отодвинув стул, присела на краешек.
--Ну что же ты такая нерешительная,- снисходительно укорил её Мирон Никодимович. И широким жестом разлив содержимое красивой бутылки по бокалам, пафосно произнес:
--За долгое и плодотворное сотрудничество.
Подождав, пока девушка возьмет бокал, легонько дотронулся до него своим, вызвав мелодичный звон, и настойчиво предложил:
--Не будем терять напрасно время. Пьём до дна.
Смакуя напиток, одновременно зорко следил за Динкой. И когда она хотела поставить бокал, не допив коньяк, он осуждающе сказал:
--Негоже так поступать. Важно расслабиться, а ты сидишь как на приеме у шейха. Мы люди одной крови, какие могут быть между нами церемонии.
И Динка, которая в своей жизни еще ни разу не пила столь крепкий, но в то же время приятный и дурманящий напиток в таком количестве, в несколько глотков осушила свой бокал. И сразу почувствовала, как по телу разлилось расслабляющее тепло, в комнате стало уютней, а Мирон Никодимович показался нежным и ласковым.
Динка не сразу поняла, как она очутилась на кровати. Мужчина сначала неторопливо расстегнул пуговицы на кофточке, а потом , сдернув лифчик, прикоснулся своими пухлыми губами по очереди сначала к одной груди, потом к другой. При этом посматривал на её лицо, оценивая реакцию. Делал все неспешно, уверенно.
Динка понимала, что сейчас должно произойти что-то такое, от чего ей потом будет стыдно, но предпринимать что-либо не хотелось. Её было почему-то хорошо и одновременно безразлично. Вот только толстый живот мужчины неприятно давил на неё, а сам он все сильнее и раздраженнее сопел над ухом.
Вдруг Мирон Никодимович, словно ужаленный, отпрянул от неё, сполз на бок. А Динка так и не почувствовала того волнующего момента, который отделяет один этап жизни девушек от другого - взрослой женщины.
--Что же ты не сказала, что еще девушка? То-то я смотрю: уж больно свеженькая для такой профессии.
На что Динка, не совсем понимая, что говорит, равнодушно произнесла:
-- Мне еще восемнадцати нет.
Это признание заставило расслабленного мужчину пружиной вылететь из постели. Не сдерживаясь, Мирон Никодимович зло зашипел:
--Ну-ка быстро убирайся из номера. Под статью меня подвести хочешь. Придешь, когда будешь совершеннолетней.
--Но я хочу быть моделью, - пыталась оправдаться Динка.
--Подготовишься, тогда и приходи.
Подождав, пока Динка привела себя в порядок, Серюков постучал в стену. Тут же в номере появился молодой член жюри. Широко улыбаясь и рыская масленным взглядом по фигуре девушки, Денис спросил:
--Что, моя очередь?
--Идиот,- беззлобно ответил Мирон Никодимович.- Проводи девушку до выхода и проследи, чтобы она до совершеннолетия не появлялась.
Только очутившись на улице, Динка осознала всю трагедию своего положения. Исполнение мечты откладывалось на неопределенный срок. Она понуро брела по улице. Над городом уже сгущались теплые июньские сумерки. Вдоль улицы один за другим вспыхивали блеклые огни освещения.
Мимо спешили куда-то одинокие горожане, шумными стайками проходили парни и девчата. Увидев её, парни замедляли шаги и восторженными взглядами смотрели на неё, а затем еще долго оглядывались вслед. Некоторые парни пробовали заговорить, не скупясь при этом на комплименты.
Динка поначалу воспринимала их сдержанно, даже с некоторым раздражением. Но потом в юной душе постепенно стало светлеть. Горечь уступала место осознанию того, что жизнь гораздо богаче одного, пусть и очень крепкого желания. И не достигнув его любой ценой в свои юные годы, возможно, она получила самый лучший подарок судьбы: право думать и выбирать дорогу в большую жизнь с учетом полученного опыта.