Митька Примаков был уже около ограды, когда до него донеслись истошные крики жены.
--Вернись немедленно, ничтожество! - кричала уже подсевшим, но всё еще мощным голосом Элина. - Не вернешься - пожалеешь!
Но Митьку уже было не остановить. Он решительно толкнул узорчатую металлическую калитку. Очутившись на улице, победоносно обернулся и радостно засмеялся.
--Я это смог, наконец! Вот она - свобода! - ликовал мужчина в душе.
В этот момент увидел, как с веранды полетели наземь охапки его одежды: костюмы, рубашки, галстуки, домашние тапки. Некоторые вещи не долетали до земли, застревали на ветках деревьев. А жена всё не унималась. В очередной раз она появилась на веранде с картонным ящиком с обувью, который тут же был отправлен вниз вслед за одеждой.
--Держи своё тряпье. А я посмотрю, кто согласится тебя обстирывать и обглаживать, кашу и кофе по утрам готовить, - продолжала кричать воинственно женщина, вцепившись в перила обеими руками. В этот момент она была похоже на полководца, посылающего в решающий бой свои войска.
Нынешняя ссора была не первой в их семейной жизни. Но раньше Митька быстро сдавался, забивался в дальнюю комнату и молча выслушивал гневные речи в свой адрес. А жена, празднуя победу, с особым наслаждением добивала его железными аргументами своего превосходства. Настаивала, что это не он на ней женился, это она его подобрала чуть ли не на помойке. Обмыла, обстирала, сделала человеком. А он еще смеет голос свой в их доме повышать.
--Забыл кем ты был до встречи со мной и кем стал?- не унималась она.- А я тебе напомню. Ты был нищебродом. Это благодаря моему папе ты имеешь всё, что другим не снилось.
В этот раз ссора разгорелась не на шутку. А Митька только то и сказал, что её папочка слишком заносчивым стал. Постоянно поучает и унижает на людях, хотя фирма только и держится на его, Митькиных, идеях и предложениях.
-- Вспомни: до меня фирма была вся в долгах, как в шелках. А чуть финансово окрепли, сразу я стал нищебродом. Вот уйду - и вы обанкротитесь.
--Смотрите-ка - гений нашелся! Да уходи хоть сейчас. На твое место я сотню найду поумнее тебя.
И Митька решился. Он не раз хотел это сделать - уйти и гордо хлопнуть дверью. Но каждый раз передумывал. То дочь не хотел оставлять одну в этом гадюшнике, то жену становилось жалко в самый последний момент, когда она после бурной ярости вдруг начинала плакать.
Выскочив в проулок, Митька поспешил отойти подальше, пока в нем не проснулось раскаяние за свой поступок и желание вернуться к прежним отношениям. Постепенно причитания жены становились всё глуше, а потом и вовсе их не стало слышно.
Митька был уже далеко, когда сообразил, что сморозил глупость, не взяв машину. До города от их коттеджного поселка было не менее тридцати километров. А попутных машин, как назло, на дороге было мало, и те проносились мимо, не останавливаясь. Митьку это раздражало, а перспектива, что до города придется идти пешком, пугала. И он всё энергичнее делал попытки остановить попутную машину. Но все они оказывались безуспешными.
Ему повезло остановить машину, когда городские кварталы высотными домами уже нависли над пешеходными дорожками. Вымотанный ходьбой, Митька буквально плюхнулся на заднее сидение роскошного кабриолета и, блаженно откинувшись на спинку сиденья, закрыл глаза.
--Притомились, Дмитрий Романович?- услышал он участливый женский голос с водительского сиденья. Открыв глаза, узнал дочку генерала МВД Евгения Сидоровича Романова и его не менее известной жены, чиновницы министерства Екатерины Сергеевны, которые недавно поселились в их коттеджном поселке. Дочь навещала родителей редко и у них не было возможности познакомиться.
Улыбаясь, она спросила:
--Вы меня не помните? Меня звать Люсей.- И через паузу спросила:- Куда вас отвезти?
Митька задумался: а в самом деле, куда ему теперь податься? Усталость мешала сосредоточиться, и он сказал первое, что пришло в голову:
--Остановите возле какого-нибудь бара. Кружка пива мне сейчас не помешает.
Озорно сверкнув очами, девушка сказала:
--С удовольствием составила бы вам компанию, если, конечно, вы не против.
Даже мимолетного взгляда было достаточно, чтобы увидеть насколько хороша была Люся, но для Митьки, после ссор с женой, все женщины отсвечивали пугающими мистическими дьявольскими образами. Так было и сейчас. И он отрицательно помотал головой, подкрепив свой жест словами:
--Сегодня мне лучше, пожалуй, побыть одному.
Тормоза мягко взвизгнули и машина остановилась. Подождав пока Митька покинет машину, девушка вдогонку сказала:
--Жаль! Нам бы нашлось о чем поговорить.
А в самом деле, куда ему теперь податься? На город неумолимо надвигался вечер. Небо стало затягиваться тучами. Того и гляди вот-вот пойдёт дождь. Надо было быстро определяться. Перспектива селиться в гостиницу его совсем не радовала. Жена наверняка уже обзванивает гостиницы в надежде найти его. Можно было бы пойти к старой знакомой Лилечке Стародубцевой, но в его теперешней ситуации свободного мужчины это было опрометчиво. Она и так в последнее время всё чаще стала нудить:
--Ну когда ты бросишь свою Горгону? Сколько мне еще пользоваться её объедками?
Нет, твердо решил он, к Лильке нельзя. Она хоть и дарила сладкие мгновения, но в сущности мало чем отличалась от жены. А менять одну вампиршу на другую не хотелось. Друзей же он давно растерял. Одни завидовали его успехам. Другие прекратили с ним отношения из-за слишком увлекающихся жен.
Митька в свои тридцать пять лет выгодно отличался от своих сверстников ростом и внешностью, а главное атлетической фигурой. И когда они проводили время на даче или где-нибудь на отдыхе, женщины открыто восхищались его мускулистым телом. А стоило мужьям только отвернуться, с интересом присматривались к другим достоинствам. Кому из друзей это понравится! И это несмотря на то, что характер у Митьки был легкий, а сам он щедрый на угощения и подарки.
Допив пиво, Митька направился к выходу из бара, так и не решив куда идти. Свернул в близлежащий сквер. Медленно побрел по боковой аллее, прислушиваясь к легкому шелесту листьев на молодых деревьях. Здесь он уже был когда-то с Элей. Тогда они только начинали дружить.
С горечью усмехнулся своим мыслям. Его жена права, называя его нищебродом. Что у него было за душой, когда они встретились! Даже за коктейли, которые она любила, не смог заплатить. То, что он с отличием окончил престижный вуз и пытался получить грант на разработку перспективных научных тем, привлекательности в глазах светской тусовщицы ему не прибавляло. Тем более, что денег ему никто давать не спешил: ни государственные структуры, ни толстосумы. И тем, и другим нужна была немедленная отдача от разработок. А вот её отца Митькины идеи неожиданно заинтересовали.
Столкнувшись утром с хозяином дома в холле второго этажа, Митька, смутившись пикантностью ситуации, попытался тихонько улизнуть с его глаз. Но отец совершенно не удивился незнакомому парню, появившемуся из спальни дочери. Лишь мельком взглянув на него, стал спускаться по лестнице вниз. Как вдруг обернулся и спросил:
--Это не тебя ли случайно я видел в НИИ, где ты представлял для обсуждения свой проект?
Оказалось, он присутствовал в аудитории, когда Митька с юношеским жаром доказывал ученой комиссии перспективность одной из своих разработок.
Хозяин дома пригласил парня вместе позавтракать и поближе познакомиться. А через месяц Митька с Элей поженились. Из множества идей, которыми буквально фонтанировал молодой человек, Элин отец выбирал наиболее практичные и поручал внедрять их в производство. Нюх на прибыльные идеи оказался у него получше, чем у представителей научного сообщества.
Углубившись в свои воспоминания, Митька не сразу обратил внимание, что стал накрапывать мелкий дождь. Заметил, когда асфальтовая дорожка сменилась скользкой грунтовой. И сразу же случилась первая неприятность. Примаков поскользнулся и еле-еле удержал равновесие. Но тут же оступился в глубокую выемку, спрятавшуюся в густой траве, и плашмя рухнул наземь. Чертыхнувшись, быстро подхватился и,отряхивая намокшие места, поспешил спрятаться под пышной кроной могучего клёна. Но не успел сделать и двух шагов, как зацепился за выступивший из земли корень дерева, плюхнулся прямо в рыхлую клумбу. В нос ударил неприятный запах мокрого торфа и перегноя.
--Ну что за невезуха такая!-- психанул Митька.- Не успел вылезти из клетки, как столько несчастий обрушилось!
Поднявшись, понял, что в таком грязном и запашистом виде в людные места лучше не соваться.
К счастью дождик так и не разгулялся. Тучи быстро отползли к горизонту, и сразу небо посветлело. Сквер быстро стал наполняться веселыми голосами вышедших на прогулку людей. Оглядевшись, Митька увидел в глубине сквера незанятую скамейку и поспешил к ней. Сразу почувствовал, как сильно он за этот день устал. И эмоционально, и физически. Мышцы и суставы налились тяжестью.
Он постарался повольготнее расположиться на скамейке и, смежив веки, попытался проанализировать события дня. Тут же перед глазами одна за другой замелькали странные картинки. Сменяя друг друга, они становились всё менее реальными. Только что отчетливо он слышал шаги и голоса прошедшей мимо пары, а уже в следующее мгновение почувствовал шум надвигающейся на него огромной толпы. Она растянулась на многие сотни метров, заполнила все пространство между высоких строений из стекла и бетона.
Многие из впереди идущих людей были ему явно знакомыми, но вспомнить кто они, Митька не мог. Образы их расплывались и сливались в одно серое пятно. А людская масса колыхалась и подходила все ближе. Стали отчетливо слышны отдельные выкрики. Он хотел было побежать, но ноги не слушались. И тут он услышал голос, обращенный к нему:
--А ты чего тут разлегся? Вроде бы приличный человек. А вид как у бомжа.Что, идти некуда?
Голос был женский и напоминал ему голос жены. Такой же властный и суровый. И когда женщина приказала следовать за ней, Митька безропотно подчинился. И сразу ему стало хорошо и спокойно.
ЖЕНЩИНА В ПОГОНАХ
Как же Митька удивился, когда, повнимательнее присмотревшись, увидел рядом с собой совсем незнакомую молодую женщину. Она даже не старалась скрыть брезгливости от его внешнего вида и запаха, исходившего от его одежды. Морщилась, но терпела.
Увидев,что Митька обратил на нее внимание, с сочувствием произнесла:
--Жалко тебя стало. Одинокий, неприкаянный. Вот я и решила взять шефство над тобой.
Женщина представилась Виолеттой Чернецовой, и когда Митька назвал себя, протянула руку для пожатия. Ладонь у нее оказалась широкой, а пожатие крепким. Митька даже слегка поморщился от боли. Он ждал, что женщина начнет рассказывать о себе, но она не стала этого делать. И вообще, как будто забыла про него. Шла уверенным, широким шагом. По выражению её лица было видно, что мыслями она где-то далеко.
Воспользовавшись этим Митька присмотрелся к своей попутчице. Возраст Виолетты было трудно определить. Вытянутое строгое лицо, высокий лоб, который прикрывала красивая челка. Густые волосы на голове были собраны в тугой пучок сзади и перевязаны синей лентой. Такая же синяя лента, собранная в бантик и украшенная брошью, была на груди. Для себя решил, что ей около тридцати или чуть больше.
Виолетте действительно было о чем подумать. Увидев Митьку, грязного, запуганно вжавшегося в скамейку, она быстро сообразила, что перед ней не бомж и не бродяга. На нём была слишком дорогая и модная одежда. А главное - она успела разглядеть, что это был молодой с хорошей фигурой мужчина. Не чета её армейским дружкам, при каждом вздохе которые потрясали жировыми складками и могучими пивными животиками. Кто-кто, а она понимала толк в мужчинах. И вообще, было в нем нечто такое, что и подтолкнуло её пригласить его к себе в гости. Приведет себя в порядок, а там видно будет, как дальше поступить с ним.
Дома предложила мужчине принять ванну, а его одежду кинула в стирку. Прикинув размер на вид, подобрала ему кое-что из одежды, оставшейся от двух бывших мужей. И когда он уже заканчивал ополаскиваться под душем, принесла одежду вместе с полотенцем в ванну. Одного её мимолетного взгляда на обнаженного мужчину хватило , чтобы моментально принять твердое решение - ни в коем случае не отпускать Митьку больше никуда. С жадным интересом посмотрела на него еще раз, более пристально, и убедилась, что ей ничего не привиделось. У прежних её мужчин ничего подобного не было. А после ночи, проведенной с ним, Виолетта только укрепилась в своем решении - удержать Митьку любой ценой.
А он никуда и не рвался. И даже не интересовался, где и кем она работает. Она уходила на работу - он еще спал. Виолетта не будила его. Она, благодарная за ночные утехи, нежно целовала его спящего в щеку и, отдав нужные распоряжения прислуге, тихо уходила.
Возвращалась с подарками и в хорошем настроении. Дарила Митьке рубашки, куртки, галстуки, брюки, часы, перстни. За время жизни с Элей он научился хорошо ориентироваться в вещах. Легко мог определить подделку, пусть и самую качественную, от известных производителей. Каждый раз убеждался, что Виолетта дарила ему только самые модные и дорогие вещи.
Забота Виолетты и радовала, и обескураживала. Её щедрость приводила Митьку каждый раз в смущение. Он пробовал отказываться, но женщина была настойчива и искренне щедра. Она вертела-крутила его перед зеркалом и восхищенно приговаривала:
--Ты только посмотри как эта вещь тебе идет! Супер! Ты достоин этих подарков.
Потом обязательно прижималась к нему и, обнимая, нежно целовала. И тут же жаждала ответного внимания.
--Я тебе нравлюсь?- спрашивала она. И услышав в ответ признание в чувствах и благодарность за заботу, становилась еще нежней , и настаивала на проявлении Митькой своих чувств уже в постели. Отказать её было невозможно. Она буквально зажигалась от предвкушения предстоящего наслаждения.
А потом Чернецовой хотелось выплеснуть свое хорошее настроение на публике. Она тащила Митьку в ресторан, где баловала себя и его дорогими напитками, танцевала и веселилась до упаду. Она гордилась им, и ей хотелось, чтобы все видели, насколько её мужчина хорош и как она счастлива с ним. А дома снова требовала внимания и ласки.
В редкие дни она приходила домой уставшей и раздраженной. Но сколько Митька ни пытался расспросить о причинах, она отмалчивалась или говорила:
--Дома о работе говорить не хочу. Оставим все проблемы за порогом.
И предлагала:
--Давай сегодня сходим в бар и просто посидим за коктейлем.
Любимый бар Виолетты был недалеко от дома. Здесь её хорошо знали. Даже не надо было подходить к бармену, чтобы сделать заказ. Он хорошо знал её пристрастия и сразу приносил всё, что нужно. И потом только спрашивал её спутника, не принести ли ему еще чего-нибудь.
Митька несколько раз пытался заговорить о том, что тоже хочет поискать работу. Что ему неловко сидеть без дела. Тем более, что у него есть опыт успешной работы в бизнесе. Но Виолетта ничего не хотела слушать. Успокаивала:
--Отдыхай, набирайся сил. Я сама подыщу тебе место, достойное тебя. Сейчас наиболее хлебные места это депутатские, в МВД и Росгвардии. Но самый беспроигрышный вариант это правительственные структуры.
Для Митьки, привыкшего добиваться желаемого своим умом, эти рассуждения
вызывали ироничную усмешку. Но ему не хотелось обижать заботливую подругу. Попытался мягко возразить:
--Там нужны люди особого склада характера. Я вряд ли придусь там ко двору.
--Смешной ты! Эти структуры, как поезд особого назначения. За окном грозы, наводнения, пожары, неурожай, а в поезде тепло, уютно и сытно. Уж я то знаю, что главное заскочить в этот поезд. Из него тебя уже никто не вытолкнет. Будут перемещать, образно говоря, из вагона в вагон. И не потому, что ты там очень нужен или семи пядей во лбу. Нет! Ты уже узнал секреты их кухни . А эти господа больше всего боятся, что людям станет известно о различных манипуляциях с финансами, налогами и законами. И главное - куда этот поезд направляет страну.
Митька удивленно смотрел на подругу. Она открылась с неожиданной стороны. Ему казалось, что Виолетта не способна на столь глубокие рассуждения. А она, помедлив, углубившись в свои мысли, добавила:
--Подожди немного, я попробую найти лифт в эти структуры для тебя.
Виолетта хорошо понимала, что такие отношения с Митькой бесконечно продолжаться не могут. Поговорить и выяснить всё до конца рано или поздно придется. Но ей хотелось как можно дольше оттянуть этот момент. Понимала, что Митьке будет трудно принять её образ жизни. И еще труднее смириться.
Она хорошо помнила с чего все начиналось. Заканчивая учебу в престижном институте инфокоммуникационных технологий и систем связи, как-то поделилась с подругой по общежитию своими тревогами о трудоустройстве. Она разослала свое резюме по многим фирмам и предприятиям, но все предложения её не удовлетворяли. Работу, как правило, предлагали самую неквалифицированную и низкооплачиваемую.
Подруга посмеялась над её наивностью и посоветовала поискать работу в структурах военного ведомства.
--И не вздумай посылать резюме. Иди сама и надень то из одежды, что максимально подчеркнет твои привлекательность и сексуальность,-- наставляла она Виолетту.
\
И в самом деле: молодость и смазливая мордашка сделали свое дело - в военном ведомстве ею заинтересовались. А вскоре стала известна и цена этой заинтересованности. Направляя её в Департамент информации и массовых коммуникаций Министерства обороны, кадровик не особо шифруясь, посоветовал девушке:
--Будешь держать нос по ветру, быстро сделаешь карьеру. Все физические данные для этого у тебя есть.
При этом так сально улыбался, что у Виолетты не было никаких сомнений, что от неё потребуется в первую очередь. Тем более, что на знание основ профессии её никто не тестировал.
В первый же рабочий день Виолетту к себе в кабинет пригласил начальник управления департамента полковник Гусаров. Низкорослый, пухленький он на первый взгляд показался добряком. Неспешно, обстоятельно рассказывал о перспективах работы для таких молоденьких девушек, как она. Вежливо поинтересовался, что ей больше нравится - чай или кофе. И тут же дал команду секретарю подать им кофе и не тревожить, пока он будет ставить новой служащей задачи. Но едва секретарь закрыла за собой дверь, как Гусаров выставил на стол красивую квадратную бутылку коньяка и, не церемонясь, предложил:
-А давай-ка мы сначала пригубим по бокальчику коньяка. Уверен, тебе понравится.
После того, как бутылка наполовину опустела, полковник не стал скрывать свои намерения. А Виолетте очень не хотелось в первый же день потерять перспективную работу. Расположились тут же на крепком дубовом столе.
Мало что изменилось в характере её работы и в дальнейшем. Редкие дни отличались от первого рабочего дня и друг от друга. Ей лишь изредка поручали просмотреть какие-то малозначительные документы, непонятные схемы и поручали написать отчет. Потом эти документы с её отчетом подшивали и они благополучно отправлялись в архив.
Начальство, тем не менее, было довольно её работой. Предсказывало успешную карьеру. Только иногда, для более близкого знакомства, высокие армейские чины просили Виолетту проехать с ними в какую-нибудь гостиницу на окраине города.
При этом, как правило, торопились в постель, где, впрочем, быстро выдыхались, начинали тяжело дышать и сопеть. Желания явно не совпадали с их возможностями. Неискушенная девушка могла бы принять сопения за страсть, но Виолетта вскоре уже стала стреляным воробьём, хорошо понимала, что в этих случаях лучше не пережимать, дать пожилым любовникам отдышаться. Иначе до беды недалеко. За умение и чуткость её и ценили.
Менее влиятельные чины ограничивались кабинетами и привычными им крепко скроенными столами, широкими подоконниками и массажными креслами. Но со временем Виолетта научилась определять важность того или иного начальника для своей карьеры. Малозначимым фигурантам научилась отказывать. И это только повысило её шансы для быстрого продвижения по службе.
К моменту встречи с Митькой Примаковым молодая женщина превратилась во влиятельного человека. По сути, стала визитной карточкой ведомства. Вот только она никак не решалась открыться Митьке. Он ей очень понравился и она боялась его потерять.
Но все открылось само собой. Предстояло серьезное совещание высоких армейских чинов, на которое Чернецовой необходимо было появиться в парадной форме и при всех наградах.
Виолетта в то утро проснулась пораньше и, надев мундир, придирчиво осматривала себя в зеркало, позвякивая многочисленными наградами. Услышав необычный шум, проснулся и Митька. С любопытством выглянул в соседнюю комнату и застыл от испуга. Он не сразу узнал Виолетту в мундире генерал- майора.
Понадобилось время, чтобы заспанный мужчина пришел в себя. Но все еще заикаясь, спросил:
--Откуда у тебя такие звезды?
Виолетта не нашла ничего лучшего, как пошутить, указывая на востребованное армейскими чинами место:
--Оттуда!
Митька и в самом деле, когда они занимались любовью, каждый раз видел на выбритом месте татуировку большой звезды. Но он даже подумать не мог, что она может что-то значить еще, кроме девичьей блажи утвердиться в своей раскованности. Тем более, что в нынешнее время девушки не стесняли себя нравственностью.
Понимая, что ей все равно придется как-то объяснить Митьке появление у нее такого высокого воинского звания и наград, Виолетта решила отшутиться. Она пояснила, что тату в виде звезды - это намек, чтобы мужчины дарили ей не цветы с конфетами и дешевую бижутерию, а звезды на погоны.
--И они мне их действительно дарили. Сначала маленькие, а потом большие.
Видя, что Митька не способен в таком состоянии переварить увиденное и оценить шутку, Виолетта поспешила чмокнуть его в щеку и предупредила, что, возможно, сегодня она не сможет вовремя вернуться.
--Сначала совещание, потом выезд на полигон для практических занятий, а потом самое муторное - написание отчетов.
В это время за окном раздался басистый сигнал клаксона автомобиля.
--Это за мной. Не скучай.
Митька выглянул в окно. Виолетта легко сбежала с высокого крыльца и нырнула в услужливо открытую водителем дверь могучего правительственного автомобиля "Аурус".
К ужину Виолетта не вернулась. Ближе к полуночи, позвонив, предупредила, что учения затягиваются. Появилась только под утро. Точнее, её привезли все на том же "Аурусе". Сама Виолетта идти не могла. Её аккуратно, как драгоценный груз, подхватили под руки и ноги молодые офицеры и занесли в дом. По тому, насколько уверенно они ориентировались в доме, куда нести и где положить бесчувственное тело и те части женского гардероба, которые она так и не смогла одеть, было ясно, что подобное случалось с ней и раньше.
Утром Виолетта проснулась неожиданно бодрой. Приведя себя в порядок, объявила Митьке, что у нее сегодня выходной и они могут провести этот день в свое удовольствие. Увидев его хмурое лицо, властно сказала:
--Не смей осуждать! Я делала всё, что нужно исключительно для повышения обороноспособности страны. Министр пообещал представить меня к очередному воинскому званию. Еще пару таких учений и мне светит звание генерала армии.
На Митьку вдруг накатила такая тоска, что в глазах всё померкло и его сознание погрузилось в темноту.
ТАЙНА ОБЩАКА
В приемной управления кадрами министерства сидели два человека. И, судя по их скучающему виду, приёма они ожидали давно. Митька примостился в мягком кресле ближе к выходу. Может потому никто не обратил на него внимания. Он уже начал подрёмывать, когда из кабинета начальника вышла строго одетая девушка и громко объявила:
--Кто тут Примаков? Заходите.
Митька вскочил, выражая полную готовность следовать за девушкой. Но, к своему изумлению, узнал в ней Лилечку Стародубцеву. Ту самую Лилечку, которая совсем недавно считала пределом своих возможностей устроиться самое большое секретарем в районную управу. А тут сразу - старший консультант начальника центрального аппарата управления по кадрам!
--Как ты здесь оказалась?- искренне удивился Митька.
--Забыл уже, что у меня есть диплом юриста? - вздернула красиво очерченные брови девушка.
--Но ты же, Лилечка, училась с пятого на десятое. Вряд ли можно считать, что он у тебя есть.
--Я тоже так думала, пока не встретила умного человека. Он и подсказал: главное, что корочки юриста есть. А опыт дело наживное.
--Когда же ты этого умного человека успела встретить?
--Успела, Дима, успела! Ты же совсем забыл про меня. Обещал, как только бросишь свою Горгону, то сразу будешь моим. А сам переметнулся под покровительство женщины с большой звездой. И как говорят, не только звездой, - язвительно кокетничая, пожурила его Стародубцева.
--И кто он, этот умный человек, если не секрет?- полюбопытствовал Митька, пытаясь заглушить первые признаки неожиданно возникшей ревности.
На что Лилечка, кокетливо улыбаясь, пальчиком показала через плечо на кабинет за её спиной. И довольная произведенным эффектом добавила:
--Он и пригласил меня поработать вместе.
Затем приняв серьезное лицо, поторопила:
--Ладно, Дима, поговорим по душам в другой раз. А сейчас тебе лучше поторопиться. Таких мест, какое тебе будет предложено, на свободном рынке труда не бывает. Слышала, что это благодаря шефству над тобой исключительно влиятельной Виолетты Чернецовой.
И все равно Примакову пришлось немного поволноваться. Увидев вошедшего Митьку, человек в мундире полковника за столом буквально впился в него оценивающим взглядом. Потом с хмурым лицом откинулся на спинку стула.
--К сожалению, мы не имем возможности предложить вам ничего существенного.
Митька счел это отказом и хотел было уже уйти. Но человек за столом неожиданно заулыбался.
--Ну, и куда же вы торопитесь! Я имею ввиду, что пришли бы вы пораньше, мы обязательно нашли вам что-нибудь получше. Все-таки сама Виолетта за вас просила. А так пока можем предложить только место аналитика территориальных органов внутренних дел. Если согласны, Лилия Викторовна дополнительно проинструктирует вас. Расскажет, какие бонусы полагаются к вашей должности майора, покажет ваш кабинет. Более полные инструкции вы получите от своего начальника.
Стародубцева охотно принялась исполнять поручение полковника. Она провела Митьку в свой кабинет и, закрыв дверь, нежно проворковала:
--Ты не против, если мы сначала освежим прежние наши отношения?
И страстно впилась ему в губы. Митька почувствовал, как под её горячими поцелуями спадает напряжение, которое он испытывал в кабинете кадровика, а в теле пробуждается блаженство, которое ему всегда дарила Лилечка при встречах. Девушка это поняла и принялась расстегивать ремень на его брюках.
Но тут совсем некстати раздался телефонный звонок. Лилечка неохотно оторвалась от любимого занятия и поднесла трубку к уху.
Выслушав звонившего, она с сожалением проворковала:
--Нас срочно вызывает генерал. У него какие-то неприятности. Сейчас я представлю тебя ему, а когда освободишься обязательно продолжим.
В хозяине кабинета управляющего аналитической службой Митька с удивлением узнал соседа по коттеджному поселку генерала Евгения Романова. Тот тоже, увидев Митьку, расплылся в широкой улыбке:
--А-аа, сосед! Прекрасно! Мне как раз нужен свой, надежный человек. И главное - ты вовремя появился.
Лилечка, поняв, что представлять Митьку не надо, попросила разрешения удалиться. Генерал только махнул рукой. А сам, энергично выйдя из-за огромного стола, крепко пожал руку Примакову и дружески похлопал по плечу.
--Рад, очень рад, что ты попал именно ко мне. Но рассиживаться, к сожалению, нам не придется. Надо срочно уладить одно дельце. А потом и по рюмочке пропустим.
В курс предстоящего дела генерал вводил Митьку на ходу. Оно оказалось более чем срочным. В одной из квартир сотрудника управления полковника Захарцева придавило деньгами.
--Да, да! Деньгами,- перехватив изумленный взгляд новоиспеченного аналитика подтвердил генерал.- Завалило, видимо, серьезно. Жена уверяет, что он уже еле дышит. Надо торопиться, а то как бы женщина горячку пороть не стала. Засветит схрон - многим мало не покажется.
Пока машина пробиралась в пробках к нужному дому в старом переулке, Романов вкратце обрисовал ситуацию. Оказалось, еще при прежних руководителях министерства была четко отлажена система взносов из регионов от всех видов доходов. В том числе и при получении должностей. Для каждой ступени вертикали от районного звена до министерства был установлен свой тариф.
Деньги обильными ручьями потекли в столицу, где распределялись по общакам. Через доверенных лиц они активно расходовались на выкуп предприятий, организацию рейдерских захватов, на выкуп пакетов акций перспективных производств, на подкуп должностных лиц, на лоббирование ведомственных интересов в правительстве и Государственной Думе.
Но денег было так много, что все израсходовать без опасения засветиться стало невозможно. Их просто стали сваливать в квартирах надежных сотрудников. Со временем про некоторые схроны забыли. Тем более, что к руководству пришли питерские. У них размах и аппетиты оказались совсем другими. Никаких схронов не наберешься. Они сразу отжатые с регионов деньги стали направлять в офшоры, заводить там секретные счета. А уже оттуда вкладывать в интересующий их бизнес.
--Но и старые денежные потоки трогать не стали, - удовлетворенно подчеркнул генерал.- Таким образом удалось избежать конфликтов, которые могли привести к нежелательной огласке. Вовремя сообразили, что лишний шум ничего хорошего не даст ни им, ни нам, старикам. Один вред .
Не успела машина остановиться, как к ней подбежала растерянная женщина. Поторопила гостей:
--Пожалуйста, скорее. Муж задыхается.-- И торопливо повела за собой на второй этаж.
В большой комнате Митька увидел странную картину. Расскажи ему кто-нибудь про нечто подобное, не поверил бы. Из-под горы чуть ли не до самого потолка упакованных в целофан пачек денег высовывалась посиневшая рука и доносился приглушенный стон. Человека не было видно.
Митька, не медля ни секунды, стал энергично разгребать гору, откидывать пачки денег в стороны, относит в свободную комнату. И вскоре ему удалось добраться до пострадавшего. Он был без сознания. Вдвоем с генералом они вытащили беспомощного мужину из-под завала и положили на диван. Жена дрожащими руками сунула ему под нос ватку с нашатырным спиртом. Потерпевший дернулся и открыл глаза. Увидев генерала, сделал усилие подняться.
Отдышавшись, Захарцев собрался с духом и пожаловался:
--Я же предупреждал вас, товарищ генерал, что такое может случиться. Сами видите, что мне деньги уже негде складировать. Жена кричит, что квартиру превратили в склад. Впору на балконе обустраивать себе место для жизни.
Генерал как мог успокаивал:
--Решим вопрос. Обязательно решим. Вот вернусь в управление и сразу займусь твоим вопросом. Потерпи еще маленько.
Перед уходом генерал поднял несколько увесистых пачек денег. Половину рассовал себе по карманам, другую половину вручил Митьке. А когда тот засомневался, стоит ли эти деньги брать, генерал успокоил:
--Бери, здесь их никто не считает. Все на доверии. Завтра подвезут еще. Этот общак постоянно пополняется.
Вернувшись в управление, генерал к огорчению Лилечки, которая вышла их встречать, позвал Митьку с собой. Пропустив по бокалу коньяка, генерал взялся за телефонную трубку. Твердо заявил:
--Пообещал - надо решать вопрос. А ты, майор, пей, не жди меня. Мы славно потрудились.
Вскоре на том конце провода кто-то откликнулся, и генерал дал волю своему негодованию.
--Сколько вы еще собираетесь решать вопрос с квартирой Захарцеву?- кричал он в трубку. - Ах, не знаете, что надо делать! А деньги брать любите?
Собеседник пожаловался, что по нормам Захарцеву квартира не положена.
--Как ему давать в таком случае?
--Придумайте повод. Мне что ли за вас за всех думать? - По напрягшимся желвакам на скулах было видно, что генерал еле сдерживается.
--Пусть предотвратит какую-нибудь иностранную аферу. Террористический акт , например.
--Но тогда без серьезного скандала не обойдется,- попытался отговориться собеседник. Но генерал не сдавался.
--Тогда придумайте что-нибудь попроще. Пусть раскроет какую-нибудь молодежную организацию. Изучали, дескать, свойства взрывчатых материалов, читали специальную иностранную литературу. А Захарцев один проследил, вник и раскрыл целую сеть потенциальных террористов.
--За такой подвиг одной квартирой не отделаешься. Тут надо орден давать и звание присваивать.
--Надо, подайте документы и на то, и на другое. Но, в первую очередь, дайте квартиру. И сделайте так, чтобы нам больше не пришлось возвращаться к этому вопросу.
Телефонная трубка с грохотом легла на аппарат. Генерал достал носовой платок и тщательно вытер выступивший на лбу пот. Но уже в следующую минуту почти весело сказал, поднимая бокал:
--А теперь можно и побаловать себя. Заслужили.
Потом, хитро прищурившись, сказал:
--Кстати, моя дочь Люська сохнет по тебе. Приглянется, подумаем о более престижной работе.
Они дружно подняли бокалы.
С ОБЛАКОВ НА ЗЕМЛЮ
После ухода мужа, Эля еще долго кипятилась от ярости. Была уверена, что он вернется.
--Куда ты денешься, вернешься!- кричала она в пространство за окном.- Только теперь ты у меня будешь, как шелковый ходить по струнке, которую я тебе укажу.
Но на улице уже начало темнеть, а Митьки все не было. Элина уже который раз вглядывалась в проулок за оградой: не появился ли там муж. Но проулок оставался безлюдным.
Вот-вот должна была придти с занятий в хореографическом кружке дочь, а одежда мужа все еще частично болталась на деревьях, а частично валялась на земле. А тут еще совсем некстати стал накрапывать мелкий дождь. Элина, схватив зонтик, бросилась на улицу. Дочери вовсе было необязательно знать о ссоре. И тем более видеть разбросанную одежду отца.
Ту часть одежды, что валялась на земле, собрала быстро, а вот как снять костюм и рубашки с деревьев не знала. В конце концов догадалась прибегнуть к помощи пожарного багра. Но переусердствовала и половину рубашек порвала. Что пробудило в ней дополнительно мстительную злость:
--Так ему и надо!- приговаривала она, скидывая порванные рубашки в мусорное ведро.- Пригрелся тут около меня, и еще голос свой петушиный повышает. Настраивает дочь против.
Элина старались воспитывать Катю в строгости и сдержанности. Оберегала от случайного проникновения в дом малейшей нежелательной для неокрепшей детской психики информации. Ограничивала в просмотре телевизора, сидение за компьютером. В смартфоне все нежелательные функции были заблокированы.
На таком подходе к воспитанию настраивала и мужа. Митька же, к её неудовольствию, считал, что в нынешний век информационных технологий насильственные ограничения не помогут.
--Надо не ограничивать в знаниях, а объяснять, что плохо, а что хорошо,- убеждал он жену. Но она настаивала на своем. И всегда ссылалась на свое воспитание:
--Что хорошего, что я все рано познала. Умнее не стала, а сказочные мечты растеряла еще в раннем подростковом возрасте. Единственное твердо усвоила, что надо иметь волчьи зубы, чтобы не потеряться в этой жизни.
Митька эти "волчьи зубы" ощущал практически каждый день. Он не считал себя безгрешным. Но именно "волчьи зубы" жены, а точнее её постоянная раздражительность и желание властвовать, диктовать свою волю, были в большинстве случаев виновниками того, что он все меньше дорожил семьей. И только дочь удерживала семью от окончательного распада. Катенька-конфетка, как Митька называл свою дочь, всегда была на его стороне. Жалела. Особенно, когда мать была явно несправедлива. Она садилась к нему на колени и, положив голову на грудь, спрашивала:
--Папа, а почему мама такая злая?
Он задумчиво гладил её по голове и отвечал:
--Мы оба с тобой в золотой клетке. А эта клетка её. Она здесь хозяйка.
--Но если клетка золотая, почему в ней так плохо?
Митьке хотелось сматериться, отвечая, но он сдержался.
--Какая разница, золотая она или нет? Клетка и есть клетка!
--А как ты, папа, попал в эту клетку?
--Золото всегда манит. А я был молодой, легкомысленный. Думал, двери клетки широко открыты, что на вход, что на выход. Только это оказалось не так. Идей в голове теснилось множество. Они бурлили, искали выхода. Вот я и уцепился за первую же возможность их реализовать.
--Это ты маму имеешь ввиду?
--Не совсем. В тот день я небольшую премию получил. Решил посидеть в баре. Думал, хоть один раз пошикую. Пригласил девушку посидеть со мной, выпить по бокалу пива. Девушка не отказалась. Более того, попросила еще. Ну и пошло-поехало: пиво, коньяк, коктейли. Коньяк и коктейли пили уже на её деньги. Мои быстро закончились. Дома я познакомился с твоим дедом. Он был бизнесменом средней руки. Но хваткий. Заинтересовался моими идеями и предложил выгодное сотрудничество. А вскоре появилась ты, моя конфетка. Вот клетка для меня и захлопнулась.
Дочь только плотнее прижималась к груди отца и покрепче обнимала своими тонкими ручками. А к подростковому возрасту Катя еще больше привязалась к отцу. Её стали волновать взгляды мальчиков, которые всё чаще ловила на себе. Это было неожиданно приятно, но и пугало одновременно. Попробовала поговорить на эту тему с матерью. Но Элина не нашла ничего лучшего, как оскорбить девушку.
--Рано что-то ты стала заглядываться на мальчиков. Это отцовское воспитание сказывается. Сам кобель и в дочери такие же наклонности поощряет.
Катя убежала от нее в слезах.
Тут уже забил тревогу Митька. Он чувствовал дочь как никто другой. Катя менялась прямо на глазах. К тринадцати годам превратилась в эмоциональную, стройную девушку с хорошей фигурой. Русые волосы перестала заплетать в косы, и теперь они при ходьбе волнами рассыпались по узким плечам, что придавало ей дополнительный шарм и взрослость. На лице все чаще появлялось задумчивое мечтательное выражение.
Побывав на занятии в танцевально-хореографическом кружке, Митька увидел, как некоторые девушки со смешком посматривали на тренера и мальчиков. Особенно на те бугорки, что виднелись из-под плотно облегающей балетной формы. Некоторые даже осмеливались как бы невзначай дотронуться до них под хихиканье подруг. Его дочь до этого еще не докатилась, но разговор решил не откладывать.
Вот только о чем говорить? Задумавшись, вспомнил свои ощущения юного времени. Это были сплошные мечты. И в них он летал то вместе с облаками, то над ними, в синеве неба. И мечтал, мечтал...
Потом подрос и уже не летал. Мечтал, но не летал. И шаги становились всё тяжелее, как будто ноги вязли в вате облаков. Мечты постепенно превращались в иллюзию. На смену им приходили знания, опыт. С горечью начинал понимать, что по облакам ему больше никогда не пробежаться. Даже в мечтах. По ним бегать, как по лужам, невозможно.