Инна Попова торопливо шла по проспекту. Прохожих было мало, но все равно ей приходилось время от времени лавировать, чтобы не столкнуться с кем-нибудь. Время было предобеденное, и основными прохожими были пожилые люди. Они далеко не всегда придерживались своей стороны движения. И девушке приходилось менять направление со своего потока на встречный и обратно. Делала она это легко, не заморачиваясь на нравоучения, как поступали некоторые молодые люди.
--Вас разве не учили, что надо ходить по своей стороне дороги,- шипели они на заговорившихся старушек. Но дорогу все равно уступали. А те только охали вслед, приговаривая ворчливо:
--Ну и молодежь пошла! Все им не так.
Сворачивая в проезд, ведущий к институту искусств, Инна взглянула на часы. Удовлетворенно отметила, что успела точно к назначенному времени. В кабинете проректора по концертной и творческой работе ее ждала Софья Ивановна Пережогина. Она согласилась ее прослушать.
--Не будем терять время на формальности,- деловито предложила она, пожимая руку девушки.- Проходите сразу к пианино.
Достав из сумочки ноты, Инна установила их на пюпитр, быстро села и замерла. Она понимала, что от того, как она сейчас сыграет, возможно, будет зависеть ее будущее. Постаралась сосредоточиться. Легким движением положила руки на клавиши, и начала извлекать звуки. Кабинет мгновенно наполнился жизнеутверждающей мелодией первого концерта Чайковского. Прослушав первую часть, Софья Ивановна прервала ее вопросом:
--Технику кто вам ставил?
Инна назвала имя своей первой преподавательницы музыки.
--Хороший учитель, - удовлетворенно кивнула проректор и спросила:
--Что-нибудь еще можете исполнить?
Попова неуверенно пожала плечами:
--А чтобы вы хотели услышать? - И тут же торопливо поправилась:- Я имею в виду, что-нибудь из классики или ...
--Из классики. И поторопитесь. Меня ждут в департаменте города,- нетерпеливо перебила женщина.
От возникшего напряжения Инна прикусила нижнюю губу, но, справившись с волнением, стала играть "Ночную серенаду" Ференца Листа. Это была одна из любимейших ею мелодий. Она часто наигрывала себе ее, когда была в грустно-лирическом настроении. Играла по памяти, без нот. И этим, кажется, еще больше покорила Софью Ивановну.
С интересом спросила:
--И много вы таких вещей знаете?
Инна снова как-то неопределенно пожала плечами, тихо ответила:
--Я с листа больше играю.
--Это хорошо, - похвалила проректор. - Сейчас спешу, но мы с вами обязательно продолжим разговор. Не буду скрывать, вы мне понравились.
Инна облегченно вздохнула и встала в ожидании.
--Я позвоню вам. Оставьте свою визитную карточку,- сказала Пережогина, направляясь к выходу.
--У меня ее нет,- растерянно произнесла девушка и покраснела, как будто сделала что-то неприличное.
Софья Ивановна остановилась, но потом снова повернулась к двери.
--Блин, я уже опаздываю. Пойдемте. Завтра позвоните, назначу вам встречу.
Когда машина проректора исчезла из вида, девушка от переполнявшей ее радости по-мальчишески подпрыгнула и, смешно взмахнув рукой, приглушенно вскрикнула:
--Есть!Я победила!
Какое-то время колебалась, кому сначала позвонить, поделиться захлестывающим ее возбуждением,- матери или Саше? Быстро набрала номер Саши Машкова.
--Можешь гордиться мной,- с хвастливой ноткой в голосе, сообщила она новость парню.- У меня, похоже, будет приличная работа.
--Поздравляю!- уж как-то очень спокойно отозвался Саша.
--И это все, что ты можешь мне сказать? - обиделась Инна.- Я так старалась. До сих пор не могу отойти от стресса.
--Да ну тебя! Даже порадоваться за меня не хочешь,- фыркнула в трубку Инна и отключила телефон.
* * *
Звонить маме расхотелось. Подумалось, что ее радость станет лишним напоминанием Евгении Федоровне о собственных неудачах. С тех пор, как два года назад оборонный завод закрыли, у матери настали трудные времена. Она никак не могла найти постоянную приличную работу. Еще довольно молодая, яркая женщина как-то уж очень быстро увяла, посерела. А в последнее время и вовсе перестала следить за своим внешним видом. Однажды Инна даже не сразу узнала ее, встретив случайно возле торгового центра. На матери было одето какое-то простенькое платье и старый жакет, который она совсем недавно даже дома не всегда одевала из-за опасения что ее могут случайно увидеть в нем соседи.
Перебивалась случайными заработками. И это при ее образовании! Еще на излете советских лет Евгения Сладкова закончила финансовый институт с красным дипломом, а в более позднее время - юридический. И снова с красным дипломом.
Читая ее резюме, кадровики с удовлетворением отмечали, что таким опытным работникам всегда найдется место. Но после некоторых согласований, отказывали. Причиной тому была сама Евгения Федоровна. А точнее ее принципы.
--И откуда они у нее только взялись?- недоумевала девушка, когда мать сообщала ей о причинах очередного отказа в работе. Всю жизнь, сколько себя Инна помнила, та вела беззаботный, а подчас и вовсе легкомысленный образ жизни.
Правда, с работой это никоим образом не было связано. К работе мать относилась если не фанатично преданно, то педантично и ответственно. Работа позволяла ей чувствовать себя самодостаточной, независимой женщиной. И она дорожила этим ощущением своей свободы. И то, что их оборонный завод долгое время не просто выживал, но и развивался, была заслуга и Евгении Федоровны. Будучи опытным бухгалтером и юристом она вовремя просчитывала риски по внедрению новых профилей производства, и предлагала администрации наиболее выгодные решения. Постепенно, кроме оборонных заказов, завод наладил выпуск качественной оптической техники для гражданских нужд, а также зеркал, художественных стеклянных изделий и другой продукции массового спроса.
Именно многопрофильность производства и помогла заводу успешно лавировать долгие годы в бурных разрушительных реформах конца двадцатого начала двадцать первого века. Создалась иллюзия, что завод устоит и коллективу ничто не угрожает.
Все иллюзии рухнули в одночасье. Либерально-реформаторский зуд из столицы разрушительной стихией докатился и до окраин страны. Желание обогащаться, ничего не делая, оказались у пришлого руководства сильнее здравого смысла. В итоге город потерял не только хорошо отлаженное производство, но и десятки миллионов налоговых отчислений в казну. Свыше тысячи человек оказались без работы. Осталась не у дел и Евгения Федоровна.
Сладкову охотно было взяли на работу на судоремонтный завод. Но вскоре выяснялось, что на предприятии ведется двойная бухгалтерия, часть зарплаты выдается в конвертах. Это насторожило женщину, но она смирилась. Тому была веская причина. Работая на оборонном заводе, Евгения Федоровна взяла кредит в банке для покупки квартиры. И теперь каждая просрочка платежей стоила ей огромных волнений и частых нервных срывов в ожидании визитов коллекторов.
Предел смирению наступил, когда ей предложили подписать документы по переводу солидных сумм на предприятия однодневки, которые руководители сами же накануне и учредили через подставных лиц. Якобы для закупки сырья по разовым договорам. Евгения Федоровна хорошо разбиралась в этих незаконных схемах по выводу денег, и чем они чреваты лично для нее. И отказалась подписать липовые документы. Увольнение наступило сразу же с типичной для таких случаев формулировкой: "Не прошла испытательный срок.
А потом и вовсе ее перестали принимать на работу. Телефонные характеристики на своенравного бухгалтера быстро распространились среди недобросовестных руководителей.
Мелкие предприниматели еще какое-то время нанимали опытного специалиста, но только на разовый аудит или для приведения баланса в удобоваримый вид перед ожидаемой проверкой. А последнее время Евгении Федоровне и вовсе приходилось соглашаться на совсем уж непрестижные и малооплачиваемые места.
Инна подумала, что и сейчас мать наверняка ищет работу или моет посуду в какой-нибудь захудалой забегаловке, где удалось временно пристроиться. Эти мысли тяжелой ношей легли на душу, притупляя только что пережитую радость. Но еще больше расстроило Сашкино равнодушие к ее успеху. Инна огляделась в поиске, где бы найти место передохнуть, снять стресс, привести свое эмоциональное состояние в равновесие.
В скверике, напротив института искусств, увидела удобную скамейку. Даже удивилась, что она остается незанятой, в то время как на других, более удаленных, сидели пожилые люди или молодые парочки. Присела и попыталась представить как сложится ее жизнь, если она успешно пройдет второй этап прослушивания.
Девушка знала что есть другая жизнь, чем та, которой ей приходилось жить. Некая другая реальность. Телевидение щедро делилось этой яркой реальностью. И Инна всей душой тянулась туда, где ей и ее матери пока не было места. Судьба почему-то упорно не хотела открыть перед ней ту дверь, за которой чудились блеск и радость. Почему? Она этого не знала. Но в мыслях не раз возвращалась к этому вопросу в надежде докопаться до истины.
Углубившись в свои мысли, она не сразу услышала какой-то неясный шум и птичий гомон над головой. Сквозь него тоненьким голоском пробивалось чириканье воробья. И сразу разглядела, что рядом и на соседних деревьях расселись огромные черные стаи ворон, грачей и галок. А воробей взобрался на самую верхушку одного из деревьев и, нахохлясь, без устали чирикал свою незамысловатую и однообразную песню. Да и что с него возьмешь - маленького пернатого комочка? Воробей он и есть воробей! Кто его чириканье всерьез воспринимать будет? У ворон и галок свои песни и свои дела, и живут они в разных реальностях, которые не состыкуются.
Воронам и галкам со временем, видимо, надоело, слушать трескотню этого наглеца, а возможно по каким-то другим причинам, но они с вдруг все разом закаркали, заклекотали и с огромным шумом взлетели с насиженных мест, оставив после себя на ветках и на земле жирные капли помёта. Инна содрогнулась, когда они практически рядом дождевыми струями пролетели мимо нее. А секундой позже сюда плюхнулся воробей. Инна с ужасом подумала, что воробей мертв. Но он, полежав какое-то время неподвижно, вдруг встрепенулся и, сделав несколько шажков по земле, как заполошный, замахал перепачканными крыльями, побежал в глубину сквера. Инна решила, что он или столкнулся с кем-то из взлетевшей стаи или его оглушил и напугал многоголосый крик ворон и галок.
Почудилось, что увиденное сродни поведению людей. Взлетит какой-нибудь невзрачный человек выше других, и чирикает, чирикает одну и ту же песню годами, пока не окажется по уши в дерьме, потому как не по силам и способностям занял кресло.
Инна с опаской осмотрелась. С удовлетворением отметила что с ее одеждой все в порядке. Вопреки расхожему мнению, посчитала это хорошим знаком. Но сидеть расхотелось. Подумалось, что надо бы навестить мать, приободрить ее.
* * *
Вместе мать и дочь уже давно не жили, но связь поддерживали постоянно. Сохранили и доверительные отношения, которые сложились еще в пору, когда с ними жил отец. Он работал в пароходстве, часто и надолго уходил в плавание. Евгения Федоровна в эту пору не особо заморачивалась верностью, что для дочери, естественно, не было секретом.Но в дела матери она не вмешивалась. Тем более, что Евгения Федоровна всегда оправдывала появление в доме незнакомого мужчины каким-либо благовидным предлогом.Но чаще просто говорила:
--Забежали на минутку с сослуживцем чай попить.
И только однажды, когда Инна, придя домой в неурочное время, застала мать в постели с очередным мужчиной в недвусмысленной позе, та не стала придумывать оправдание. Откровенно поведала дочери, что ей вовсе не хочется прослыть Пенелопой, которая была способна ждать любимого два десятка лет. И, философствуя, продолжила поучать дочь:
--Искусство семейной жизни не в том, чтобы сохнуть в одиночестве. Для женщины важно жить полноценной жизнью, быть всегда в тонусе. А такое ощущение могут дарить только мужчины.
С легким пренебрежением в голосе добавила:
--Всего-то и делов - позаботиться, чтобы муж ничего не узнал.
Такой взгляд на семейную жизнь коробил легкоранимую юную душу, но девчушка не смела возразить матери. Тем более, что в семьях ее подруг подобное поведение тоже не было редкостью. При этом некоторые девушки даже оправдывали легкомысленный образ жизни матерей. Охотно делились сценами, которые доводилось подсмотреть, когда матери, потеряв всякий стыд, а вместе с ним и осторожность, развлекались в супружеских постелях с любовниками. Смаковали увиденное, и откровенно подтрунивали над отцами, которые, ничего не подозревая, с достоинством носили рога.
--Так им, козлам, и надо,- говорили они в адрес отцов. Явно со слов матерей.
Правда, это почти всегда, в конце концов, плохо заканчивалось. Мужчины или нещадно избивали своих жен, как будто это возрождало их непорочность, или сразу же подавали на развод. Наступала очередь посмеиваться над неудачницами. Из девичьих разговоров вызревали конкретные выводы, как нельзя поступать, чтобы тайное не стало явным.
Как-то, будучи под сильным впечатлением от очередной трагедии в семье близкой подруги, Инна поделилась тревогой с матерью. Та была в сильном подпитии и в хорошем настроении. Укоризненно посмотрев на дочь, спросила:
--Я что, похожа на безмозглую клушу?
Инна энергично помотала головой.
--То-то же! Мы с твоим отцом уже сколько лет живем? И он во мне до сих пор души не чает.
И в пылу откровенности вовсе перешла границу дозволенного. Поделилась сомнениями, которые ее саму последнее время терзали.
--Вот, например, отец убежден, что ты его дочь,- принялась рассуждать Сладкова.- А я как раз сомневаюсь в этом. Ни у него, ни у меня никогда не было музыкальных наклонностей, а ты вон как разбираешься в музыке. Того и гляди скоро сама сочинять начнешь. Подозреваю, что своими генами тебя одарил мой один давнишний поклонник из филармонии. Я к нему иногда забегала по пути с работы домой.
Инна, давно привыкшая к откровениям и нравоучениям матери, в тот раз не сдержалась:
--Мама, как ты можешь так относиться к папе? Это же подло!
Евгения Федоровна невозмутимо парировала:
--Вырастешь, дурочка, сама поймешь, что я права. Я приходила домой после таких встреч всегда в хорошем настроении. Мужу объясняла, что успешно закончила очередной бухгалтерский отчет. Никогда после этого не ругались. Наоборот, проводили вместе хороший вечер.
Но семейная идиллия, в понимании Сладковой, продлилась после этого разговора недолго. Муж каким-то образом узнал о похождениях супруги, и тихо, без ссор покинул их дом. А потом и вовсе уехал из города. Евгения Федоровна поначалу не очень расстраивалась по этому поводу. Стала ярче одеваться, пропадать по вечерам на разных встречах, в ресторанах. Благо, нехваткой денег не страдала. Бухгалтерского оклада хватало и на обучение дочери и на увеселения. Она всегда была в окружении элегантных мужчин. Впрочем, долго они возле нее почему-то не задерживались.
Одной из причин этому Евгения Федоровна считала отсутствие хороших современных жилищных условий. До этого они с мужем как-то особо не задумывались о бытовых проблемах. Жили в довольно уютном домике с небольшим приусадебным участком недалеко от городского парка. Муж был мужчиной с руками, и хорошо обустроил дом. В нем со временем появились автономное отопление и горячая вода, а в пристройке оборудовал джакузи. Сам он любил попариться в баньке, которую соорудил на обочине участка в тени плодовых деревьев.
После ухода мужа оказалось, что дом и участок требовали постоянного ухода, на что у женщины ни желания, ни навыков не было. И все хозяйство, особенно участок, постепенно приходили в запустение. Вот тогда и родилась мысль взять кредит и вложиться в долевое строительство жилья. И тут посыпалась цепь невезения. Сначала столичное жульё совместно с местными чиновниками обанкротили предприятие, а потом куда-то растворилась строительная контора. А кредит надо было погашать хотя бы для того, чтобы сохранить имеющийся домик, под залог которого она неосмотрительно взяла деньги в банке.
Единственное, чем могла помочь Инна в этой ситуации матери, это найти хорошо оплачиваемую работу. Ей нравился их старый домик с уютным садом, и она хотела сохранить его для семьи. И потому была готова вносить посильную лепту в погашение кредита. Правда, до нынешнего времени это ей слабо удавалось. Сама еле сводила концы с концами. Работа в детской музыкальной школе не давала большого заработка. Не решали проблемы с нехваткой денег и частные уроки.
* * *
Существенно облегчилось положение Инны с момента, когда стала жить вместе с Сашкой Машковым и делить поровну затраты на оплату съемной квартиры. Знакомство с ним получилось не просто случайным, а скорее необычным.
Ей предложил проаккомпанировать самодеятельной группе артистов школьный товарищ Иван Шелестов. Ситуация у него на заводе сложилась критическая, если не сказать больше.Руководство решило нестандартно отметить юбилей предприятия, приурочив все мероприятия к обеденному перерыву.Пригласили представителей городских властей, известных эстрадных исполнителей. После торжественных речей наметили провести награждения наиболее отличившихся работников, продемонстрировав таким образом свою щедрость и заботу о трудовом коллективе.
Но с приглашенными звездами что-то не срослось. То ли условия их не удовлетворили, то ли более выгодное предложение подвернулось. Замену певцам и певичкам нашли быстро, а вот с пианисткой пришлось поволноваться. С появлением Инны все успокоились. Оказалось, что репертуар самодеятельных артистов мало чем отличался от того, что Поповой приходилось исполнять на корпоративах. А ее умение играть с листа и вовсе сняло все вопросы. Особенно обрадовался этому обстоятельству Иван, который отвечал за организацию художественной части вечера.
--Инка, когда ты научилась так классно играть?- восхищенно воскликнул он, когда высшее начальство завода одобрило его выбор.
Девушка только неопределенно пожала плечами. У нее к парню еще со школьной поры сохранилось двоякое отношение. Она была тайно влюблена в Ивана, и по этой причине отшивала всех поклонников. А парень, который пользовался вниманием не одной красавцы школы, догадывался о ее чувствах, но только подшучивал над ней при каждом удобном случае. Особенно зло Шелестов пошутил на выпускном вечере.
Зная отношение Инны к себе, он пообещал ей весь вечер танцевать только с ней, а потом проводить домой. Во время застолья постоянно подливал ей спиртное, чередуя то одно, то другое. Девушка, которая до этого ничего их крепких напитков не пила, быстро хмелела, но, помня его обещание проводить, не посмела отказать любимому. Иван все равно исчез.
Инна недолго искала его. Точнее, она даже не искала его . Просто пошла по дорожке к выходу из школьного сквера, и на одной из боковых скамеек увидела предмет своего обожания с одноклассницей. Они занимались любовью, даже не заботясь, что их увидят. Впрочем, другие скамейки тоже не пустовали. Только там парочки вели себя поскромнее, торопливо пытались скрыть происходящее при виде прогуливающихся выпускников и преподавателей.
Увиденное подействовало на девушку удручающе. Она круто развернулась и поспешила к веселящейся толпе. И когда кто-то из парней предложил выпить, она не отказалась. Что в дальнейшем происходило в этот вечер и ночь, помнила смутно. Очнулась в придорожной канаве, когда первые лучи солнца пробились сквозь дымчатые облака и позолотили купола недалекой старинной церквушки. С трудом свела вместе разбросанные ноги и одернула белое выпускное платье.
Дома ее ждал еще один неприятный сюрприз. Не успела она переступить порог, как из спальни появилась помятая и в подпитии Евгения Федоровна.
--Ты где так долго прохлаждалась?- мимоходом взглянув на дочь, спросила она, и с укоризной добавила:
-- Могла бы и позвонить. А то мы тебя тут ждем, ждем.
В этот момент из спальни раздался мужской голос:
--Кто там, Женя?
--Дочь,- меланхолично ответила женщина и прошла на кухню. Вскоре оттуда раздались звуки льющейся воды и звон стекла.
Инна быстро направилась в зал, на ходу сдергивая с себя запачканное во многих местах платье. И только подойдя к шкафу, увидела на диване молодого человека. Он усиленно жмурился, пытаясь создать впечатление, что спит. В этот момент девушка с ужасом поняла, что на ней ничего из одежды, кроме лифчика, нет. Она быстро выдернула из шкафа халат и, неумело прикрываясь им, выбежала из комнаты и закрылась в ванной.
Плескалась под душем до тех пор, пока не схлынули терзающие душу мысли от испытанного отвращения к себе самой за события ночи, и глубокого стыда, что ее увидели в таком неприглядном виде. Под тугими струями теплой воды мысли утратили остроту, душевная боль стала притупляться. На ум пришла любимая фраза матери: "Того, что случилось, уже не поправишь!" Она сейчас, как никогда, была к месту. Инна почувствовала облегчение и легкое успокоение.
* * *
Когда девушка вышла из ванной, мужчины уже сидели за столом, закусывали и вели неторопливый разговор. Евгения Федоровна хлопотала на кухне. Увидев дочь, подозвала ее.
--Не знаю, что у тебя там произошло на выпускном, но у тебя есть пара минут, чтобы почистить перышки. Еще не поздно поправить ситуацию.
--Мама, ты о чем? Какие перышки! Мне плохо!- вполголоса вскричала Инна. Но мать быстро ее осадила:
--Возьми себя в руки и слушай, что я тебе скажу.
Торопливо поведала, что незадолго до выпускного попросила своего поклонника найти подходящего парня для дочери. И вот такой, наконец, нашелся - при должности и при деньгах.
--Его зовут Вениамин Юрьевич. Начальник какого-то серьезного отдела на заводе. Был женат, но детей нет. Любит классическую музыку. Он сам попросил моего Петровича познакомить с тобой, когда тот рассказал о твоих талантах, и что ты ведешь затворнический образ жизни.
--Вела,- с горькой усмешкой поправили Евгению Федоровну дочь.- До сегодняшней ночи...
Мать вскинула быстрый взгляд на дочь, и пристально всмотрелась в нее. Целая гамма настроений, сменяющих друг друга, промелькнула на ее лице. От удивления и любопытства до разочарования и беспокойства. В ее планы происшествия минувшей ночи, на которые намекала дочь, совсем не входили. Очередной поклонник Евгении Федоровны оказался солидным, степенным мужчиной. И она не без основания связывала с ним определенные надежды на дальнейшую жизнь. Как никогда, захотелось побыстрее сплавить дочь из дома.
Еще вчера она так усердно разрисовывала ее добродетели перед Вениамином, что Петрович даже пошутил:
--Похоже, я крепко промахнулся. Не в ту сторону посмотрел.
Хорошо, вовремя увернулся, а то женщина, хоть и не на полном серьезе, готова была огреть его передником. И вот теперь в одну ночь все добродетели дочь спустила коту под хвост. Но Евгении Федоровне хватило несколько секунд, чтобы взять себя в руки. Голосом, не терпящим возражений, сказала:
--Жди меня здесь. Сейчас мы тебя приоденем, как того требует ситуация. Все остальное выкинь из головы.- И разрядилась очередной поучительной фразой:
-- Что известно тебе, неведомо другим. Вот пусть и остаются в неведении. Да и мне, пожалуй, не помешает немного поколдовать над собой.
К столу Инна вышла вслед за матерью. Обе в туфлях на высоком каблуке, легких облегающих красивых платьях, с хорошо уложенными волосами и легким макияжем на лицах. Мужчины, которые уже достаточно основательно похмелились, оживленно обсуждали какие-то свои проблемы, сначала раскрыли рты от увиденного волшебства, а потом и вовсе дружно вскочили и молча рассматривали стройные силуэты женщин, озаряемые щедрыми солнечными лучами, проникающими через окна. Эффект получился ровно такой, на который и рассчитывала Евгения Федоровна. Мужчины засуетились, засмущались своего внешнего несоответствия явившимся перед ними женщинам. Торопливо познакомились, усадили их за стол и провозгласили тост за роскошных подруг.
Потом было много подобных тостов. Вениамин быстро захмелел и во все глаза с восторгом смотрел на Инну. А когда она, по предложению матери, села за пианино и сыграла несколько мелодий, в том числе и те, которые попросил он, парень совсем потерял рассудок.
Девушке он тоже понравился. Высокий, мягкий в манерах, в меру остроумный. Она быстро прониклась к нему симпатией. Сыграл свою роль и алкоголь. Инна хоть и старалась пить умеренно, но, попав на старые дрожжи, алкоголь быстро дал о себе знать. Все недавние переживания растворились в новых ощущениях молодости и зарождающегося чувства.
Евгения Федоровна зорко следила за молодыми. Когда сочла ситуацию подходящей, предложила Инне и Вениамину прогуляться по саду. С удовлетворением отметила, что они быстро стали целоваться, а вскоре и вовсе свернули на дорожку, ведущую к бане...
Потом снова было застолье. Закончилось оно тем, что молодым постелили на ночь на диване, а мать с Петровичем тактично уединились в спальне.
Но где-то в своих планах Евгения Федоровна допустила просчет. И дело не в том, что Вениамин Юрьевич разочаровался в Инне, и не предложил ей руку и сердце, хоть и появлялся в их доме до самой осени. Еще быстрее исчез из ее жизни Петрович. Ему не очень понравились частые задержки женщины на работе. Однажды, теряя терпение, он решил встретить Сладкову на проходной завода. Каково же было его разочарование, когда охранник сообщил, что главбух давно покинула завод и уехала на поджидавшей ее машине с довольно молодым мужчиной.
Объяснения были недолгими. Видимо, молодой человек изрядно утомил Евгению Федоровну. Всегда отличавшаяся безупречностью в одежде, на этот раз даже не потрудилась привести себя в должный вид.
Уход Петровича, а затем и Вениамина мало что изменили в жизни женщин уютного домика в саду. Евгения Федоровна на работе оставалась на хорошем счету. Всегда со вкусом одевалась и была предметом зависти многих работниц. С удовольствием сорила деньгами, когда рядом оказывался настойчивый молодой человек.
Инна легко поступила в музыкальное училище, подрабатывала частными уроками и на корпоративах. И так же легко, как и мать, сходилась с парнями и молодыми мужчинами. И так же легко с ними расставалась. Уроки матери не проходили напрасно. Ко второму курсу успела даже выскочить замуж за морского офицера, но замужество не продлилось и двух недель. Вернувшись однажды ближе к полуночи с корпоратива, она нашла мужа в постели своей матери. И, похоже, им было очень хорошо. Инна ушла из дому. Какое-то время пожила у подруги, а потом сняла небольшую комнату в частном жилом секторе.
Со временем обида на мать прошла. Никак не повлияло на их дальнейшие отношения и то обстоятельство, что вскрылась причина внезапного исчезновения из жизни дочери потенциального жениха Вениамина. Оказалось, он тоже некоторое время проводил в постели матери.Не зная как выпутаться из сложившейся ситуации, парень просто решил исчезнуть с этого чересчур гостеприимного дома. На запоздалый упрек Инны женщина невозмутимо ответила:
--Стоит ли сожалеть о таких мужчинах, которые при первой же возможности бросаются в постель к даме намного старше себя? Ты мне еще должна спасибо сказать. Я в данном случае выполняла роль фильтра. Только представь, сколько горя натерпелась бы, выйдя за такого ловеласа замуж, если он готов променять красивую молодую девушку на старуху?
И хоть последние слова матери выглядели обыкновенным кокетством, Инне от таких рассуждений, как ни странно, становилось легче.
* * *
Время от времени Инна Попова навещала мать. Не отказывалась и от денег, которые Евгения Федоровна неизменно предлагала. Закончила училище с красным дипломом. Но с хорошей работой ей, тем не менее, не везло. Чтобы не сидеть у матери на шее, соглашалась вести музыкальные часы в детских садах, играть в сомнительных ночных клубах. Не считала большим везением и работу в музыкальной школе, в которой еще недавно училась. Поэтому легко согласилась на предложение школьного товарища провести музыкальное оформление юбилейных торжеств на заводе.
С удивлением заметила, что Иван Шелестов с каким-то особым вниманием смотрит на нее. Она не знала радоваться этому или нет. Чувства, которые Инна когда-то испытывала к нему, давно припорошили другие влюбленности и разочарования. Но когда Иван предложил совершить маленькую экскурсию по заводу, а затем отметить их встречу в кафе, согласилась.
Вот тогда в одном из цехов она и увидела Сашку Машкова. Он был занят ремонтом станка с числовым программным управлением. Про ремонт она поняла сразу. Все, что можно было вскрыть и снять из внешних щитков и заглушек, было вскрыто и снято, и разложено здесь же, подле станка. Парень был весь перемазан маслом и с озабоченным видом ковырялся в продолговатой коробке, набитой разноцветными проводами и пластинами с замысловатыми напайками на них.
Увидев заинтересованность девушки происходящим, Иван пояснил:
--Это один из наших лучших наладчиков автоматов. Он в списке награждаемых.
Просьбу девушки задержаться и посмотреть, как парень справится с ремонтом, ничем, кроме женского любопытства, нельзя было объяснить. Но он был не против задержаться на несколько лишних минут в обществе обаятельной девушки. Воспользовавшись паузой, Иван рассказал, что эти станки с числовым управлением поступили на завод недавно из Японии. С эксплуатацией проблем не возникло. Автомат он и есть автомат. А вот с ремонтом наладчики еще не до конца освоились.
-- А этот парень оказался настоящим профи,- уважительно добавил он. И, чтобы потрафить Инне, а заодно блеснуть красноречием, произнес:
- Станки чувствует как настройщик музыкальные инструменты.
В это время парень, заметив, что за ним наблюдают, засуетился, заметно заторопился. Все ранее снятые детали стали быстро занимать свои места на станке. Прошло совсем немного времени и он был собран. Наладчик, убедившись, что все готово к работе, степенно вытер руки ветошью, и включил станок. При этом он с легким чувством самолюбования кинул быстрый взгляд на неожиданных зрителей. Подождал пока шпиндели наберут обороты, подправил шланги охлаждения и, привычным движением накатив предохранительный щит, ткнул кнопку подачи. Застыл в ожидании, что вот-вот в нужном ритме завращается барабан, щелкнет фиксирующее устройство, головка с резцами и сверлами плавно накатится на заготовку, и веселая змейка металлической стружки побежит из-под резца... Но ничего такого не произошло. Машков нажал кнопку снова - никаких изменений. Парень явно не рассчитывал на такой результат. Он растерянно и беспомощно оглянулся.
--Сглазили,- с легкой иронией в голосе произнес Иван. И предложил девушке не мешать наладчику исправлять ситуацию. Не упустил случай польстить девушке:
- Уверен, это твоё присутствие так на него подействовало.
Инна и сама понимала это, и ей было приятно сознавать, что она стала причиной маленького происшествия. В этом царстве громадных станков и грубого металла она действительно выглядела чудесным экзотическим цветком. Тонкая, стройная с рыжеватыми умело взъерошенными волосами на голове, в светлой свободно ниспадающей блузке и умеренно короткой плотно облегающей спортивное тело юбке она была в этом металлическом хаосе неотразима.
Приветливо помахав рукой незадачливому наладчику, и, взяв под руку своего спутника,девушка с Иваном пошли дальше.
Вечер в кафе затянулся. Шелестов оказался интересным собеседником. Инна открыла в нем еще одну особенность: он знал буквально все про бывших одноклассников. И сейчас с удовольствием рассказывал, кто и как устроился, кто из девушек успел побывать замужем, кто из парней женился по доброй воле, а кто по залету. Причем, не особо сдерживая себя, прозрачными намеками давал понять, что некоторых одноклассниц навещает в отсутствие мужей до сих пор.
Инна неожиданно для себя обнаружила, что фривольные рассказы некогда очень любимого парня ее не трогают, наоборот, слушала с удовольствием и от души смеялась. Напряглась один раз, когда Иван спросил про ее семейное положение. Она понимала, что при его осведомленности, он знает и про нее не меньше. Потому коротко ответила:
--Лучше тебя я так и не нашла никого.
Иван к этому моменту уже изрядно захмелел, и принял сказанное девушкой как признание в чувствах. Все оставшееся время он откровенно ухаживал за ней. Жалел об упущенном времени.
Когда он пригласил Инну продолжить вечер к себе домой, девушка согласилась. Ей хотелось предметно узнать: стоил ли парень того, чтобы так долго сохнуть о нем? И когда Иван стал настойчиво добиваться ее, она не особо сопротивлялась. Мелькнула злорадная мысль:"Не хотел быть первым, будь очередным". Но уже утром пожалела о случившемся. Девичьи мечты и грезы по отношению к предмету обожания оказались явно завышенными.
* * *
Торжества на заводе прошли для Инны более чем успешно. Ей представилась возможность исполнить кроме песенных шлягеров несколько отрывков из наиболее известных широкой публике классических музыкальных произведений. Играла с настроением, не удержалась и схулиганила - легко сымпровизировала при переходе с одного произведения на другое. При этом звуки из под ее пальцев неслись с огромной скоростью, сливаясь в один непрерывный мелодичный поток. Для основной массы зрителей, может, этот ее пассаж и остался незамеченным, но среди присутствующих гостей были представители города, в том числе и департамента культуры.
Молодая чиновница департамента Наталья Гусева, выразила неподдельный восторг виртуозным исполнением и переходами с одной музыкальной темы на другую. Тут же поинтересовалась у давней подруги, проректора института искусств Софьи Ивановны:
--Ты, случайно, не знаешь, где эта девушка работает? Меня уже давно одолевает объединенное управление военного округа. Просят найти для своих отпрысков хорошего пианиста. Скоро открытие Центра культурно-политического и эстетического воспитания, а они все никак укомплектоваться специалистами не могут. Я думаю, к этой девушке стоило бы присмотреться.