Денис не был в городе юности двадцать один год. И сейчас, бродя по улицам Зареченского района, мало что узнавал. Поймал себя на ощущении, что всё вокруг стало каким-то безликим, серым. Дома и улицы, которые некогда радовали простором, новыми пятиэтажками, нынче казались приземистыми, тоскливыми. Они словно уменьшились в размерах, потускнели красками. Это был абсолютно чужой город, чужие улицы, на которых за выросшими деревьями прятались низкорослые дома, с засильем низкопробных рекламных вывесок. Строительный бум с новыми архитектурными ансамблями, которыми изобиловал центр города, сюда почему-то не добрался. Все это отзывалось диссонансом с теми чувствами и воспоминаниями, которыми Денис жил все эти годы.
Собираясь в отпуск, он мечтал о встрече с городом юности с особым настроением. Здесь, как ему тогда казалось, он влюбился на всю жизнь. Надя была удивительной девушкой,органичной во всем: красивая, рассудительная, хозяйственная. И, к тому же, веселая и жизнерадостная. С красным дипломом окончила медицинское училище, работала старшей медсестрой в районной больнице и продолжала образование в институте.
На выходе из института они и познакомились. Девушка буквально порхала в легком ситцевом платье в предвечерних солнечных лучах с одной ступеньки на другую, и налетела на Дениса, который прогуливался по улице в глубокой задумчивости над очередной статьей в газету. Он остановился, чтобы записать пришедшую на ум мысль в блокнот, когда девушка налетела на него. Будь она потяжелее, непременно сбила бы с ног. Но она оказалась легкой, и потому, уцепившись друг в друга, они вынужденно, чтобы удержать равновесие, сделали только пару шагов в сторону. Денис хотел, было, рассердиться, но, увидев озорные улыбающиеся глаза, сам заулыбался, и не стал торопиться её отпускать.
--Надеюсь, пленение не пожизненное?- уже откровенно посмеиваясь и не пытаясь высвободиться, сказала девушка. Голос у нее был мягкий, приятный, как и она сама.
Денис не спешил разжать объятия. Но, почувствовав, что ситуация приобретает некоторую двусмысленность, нехотя отпустил свою невольную узницу. Не преминув при этом укорить девушку в том, что это она создала такую пикантную ситуацию. Сделал он это, конечно же, нарочно, лишь бы найти причину для продолжения общения. И, к его удовлетворению, девушка пошла ему навстречу, спросив, чем бы могла загладить свое неловкое поведение.
Общение они продолжили в кафе.
С этого вечера их встречи становились все более частыми и продолжительными. А однажды, когда свидание затянулось за полночь, девушка и вовсе, пожалев парня, предложила заночевать у нее. Жила Надя в квартире одна. Её родители, оба медицинские работники, завербовались куда-то на Крайний Север на три года. Но прижились там, получили благоустроенную квартиру, и не собирались в ближайшие годы возвращаться в родной город.
Утром Денис ни о чем другом и думать не мог, как только о Наде. Чувства неожиданным вихрем ворвались в его сознание, закрутили и завертели, заполнили все его существо. Все другие дела стали казаться мелкими, ненужными, отвлекающими от главного - от его любимой девушки.
Надя отвечала парню взаимностью. Часто встречала его с работы. Ожидая неподалеку от редакции газеты, она с гордостью отмечала, как он выгодно отличался от других сотрудников ростом и телосложением. С ревностью отмечала, что женщины, как правило, даже на выходе из помещения, сбивались в стайки возле него, и с откровенной неприязнью смотрели на нее. Ей в такие минуты, наоборот, хотелось позлить их, и она, весело улыбаясь, подходила к Денису, нежно поцеловав , брала его под руку и уводила посидеть в кафе или просто побродить по любимым местам.
Одним из таких мест был парк. Зареченский район в те годы только застраивался и место под парк отвели в чудом сохранившемся небольшом клочке лесного массива. Его еще не успели облагородить, подрезать и подстричь деревья, украсить дорожки фонарями, цветочными клумбами и декоративными скамейками. Но влюбленным было и без этого хорошо. Они подолгу бродили под старыми деревьями, по неухоженным аллеям, и у них пробуждалось трепетное чувство ощущения счастливого будущего.
Денис огляделся вокруг. За воспоминаниями он и не заметил, как ноги сами привели его на улицу, ведущую к парку. Пятиэтажные дома ровными линейками разбегались по обе стороны улицы. Где-то здесь в те годы жила его Надя. Но где конкретно, он вспомнить не мог. Проулки были похожи друг на друга, как близнецы. А некогда невысокие тонкие тополя и липы, превратившись в огромные деревья, и вовсе стирали с памяти любые штрихи, которые могли бы стать подсказкой.
В тот день, который стал последним в их отношениях, Денис договорился с Надей встретиться в полдень. Была суббота, и он решил не откладывать свое решение предложить Наде выйти за него замуж. Накануне долго выбирал в ювелирном магазине обручальное кольцо. Их оказалось такое множество, что не сразу смог определиться, какое могло бы больше всего понравиться любимой девушке. Помогла молоденькая продавщица. Она указала на кольцо, которое нравилось ей самой. И оно как-то сразу пришлось по душе и Денису. По пути к дому любимой забежал в цветочный магазин и выбрал огромный букет красных роз.
Он долго звонил в дверь, но с той стороны было все тихо. Попробовал постучать - никаких изменений. На лестничную площадку выглянула соседка.
--Напрасно стучите. Её нет дома,- сказала она.- Надя попросила передать, что будет не позже четырех часов пополудни. Её вызвали на какую-то срочную операцию.
Денис уже собирался спуститься по лестнице вниз, когда женщина заявила, что при желании он может подождать возвращения Нади у нее.
--Это вы-то незнакомый мне человек! Да Надька мне все уши про вас прожужжала. Меня, кстати, звать Ириной. - И протянула для пожатия руку.
После нехитрого ритуала знакомства Ирина предложила чай с домашней выпечкой и вареньем. Денис испытывал жажду и потому очень быстро выпил свою чашку. Хозяйка легко поднялась с кресла, взяв чайник и, обойдя вокруг стола, ловко наполнила её снова до самого верха, а потом стала подкладывать в тарелку подрумяненные завитушки. При этом всего на мгновение прикоснулась своей грудью к его плечу. То, что произошло дальше, Денис и спустя долгие годы объяснить не мог. Она как будто обожгла его теплом своего тела. Он повернулся к ней и легко приобнял за талию. Женщина, видимо, только этого и ждала. Не отстранилась, а наоборот подалась вперед и еще теснее прижалась к парню.
Сколько это неожиданное безумство продолжалось они не следили. Вернул их к действительности заливистый звонок в дверь.
--Это Надька! - ахнула Ирина. Взглянув на часы, с недоумением произнесла:- Не может быть, но уже пятый час!
Первое пришедшее на ум решение не открывать отвергла сразу же.
--Надька знает, что я никуда сегодня не собиралась. Ко мне должен придти жених, так она от любопытства дырочку на двери протрет, но подсмотрит, кто ко мне в гости пожаловал. Так что сиди здесь тихо, а я быстро приберу все в зале и открою. Так лучше будет.
Не зря говорят, что лучшая защита это нападение. Не успев открыть дверь, Ирина, строжась, спросила:
--Ну, и где ты до этого времени, милочка, была? Я ждать тебя устала, прилегла на постель и уснула. Давно звонишь?
Тут же предложила соседке чай. Посетовав, что напиток остыл уже, попросила подождать, пока подогреется. А заодно и рассказать про операцию, которая её так сильно задержала.
Очень крепко удивилась, когда Надя сказала, что никакой операции не было. Был день рождения у одного из сотрудников больницы, которому выпало в этот день дежурить. Вот он и придумал мнимую операцию, чтобы вытащить на мероприятие Надю.
Из разговора подруг стало ясно, что врач был влюблен в нее. Одно время они с Надей даже жили вместе, но потом рассорились из-за чрезмерной любвеобильности врача к молоденьким медсестрам. Вот он и хотел помириться с ней на дне рождения.
--Ну, и как - помирились? - не выдержала Ирина, разливая дымящийся чай.
--И да, и нет,- неопределенно ответила подруга.
--Как тебя понять? Ты яснее выражаться можешь?- с нескрываемым нетерпением, продиктованным любопытством, допытывалась хозяйка дома.
--Сама знаешь, как в таких случаях бывает. Выпили, нахлынули воспоминания. Обиды как-то сами собой растворились. Ну, мы и уединились в процедурном. Там массажный стол удобный. Подставки с двух сторон. Вот он и выдал мне два курса массажа.
--Ну, ты даешь!- то ли с завистью, то ли с восторгом проговорила Ирина.- А как ты теперь с Денисом будешь? Он, кстати, приходил. Букет цветов для тебя оставил. Серьезный был такой. Обещал придти еще.
--Не знаю. Нравится он мне.
Надя задумчиво стала помешивать ложечкой чай. Потом встряхнула кудрями, как бы отгоняя нахлынувшие мысли, широко улыбнулась и, повернувшись к Ирине, с легкой иронией в голосе сказала:
--Придет, вот тогда и решу. Сравню свежие ощущения и сделаю выбор.
Надя уже давно ушла, а Денис все сидел в маленькой комнате за занавеской, не шевелясь. Невольно подслушанный разговор поверг его в ступор. Перед ним впервые так откровенно и безжалостно открылась реальная жизнь и свое участие в ней.
Когда он оделся и собрался уходить, Ирина преградила ему путь. Денис покорно остановился и, вглядываясь в нее, спокойно слушал, пока она говорила. Это была все та же женщина, которая совсем недавно ввергла его в безумие неконтролируемых чувств. Все такая же миловидная, хорошо сложенная, даже вызывающе хорошо. В легком облегающем халате, под которым другой одежды не было. Но сейчас он не испытывал к ней ничего. Совсем ничего. Просто стоял и слушал. Судя по всему, такие же ощущения испытывала и Ирина. Голос её был спокойный, ровный, как будто она говорила о будничных, мало значащих вещах:
--Ко мне больше не приходи. Я думаю, в том, что произошло, сработал эффект рекламы. Надя так расхваливала твои мужские достоинства. Вот я и не удержалась. У меня жених есть. Заявление в загс подали...
Денис вышел на лестничную площадку с чувством опустошенности, которое у него потом возникало в последующие годы не один раз. Переборов желание оглянуться на дверь в соседнюю квартиру, медленно побрел прочь.
И вот теперь, прогуливаясь по обочине улицы, думал: может, потому истерлись из памяти приметы того проулка, который он покидал навсегда, что перед глазами в своей ужасающей простоте выстраивалась новая жизнь.
Прошедшие годы много что изменили в его судьбе. Несколько раз пробовал обзавестись семьей. Но каждый раз неудачно. Того светлого искрящегося чувства, которое он испытал однажды, не возникало. А жить просто так с женщиной, от которой отдавало душевным холодом, он не мог и не хотел. Много раз порывался съездить в город, который одарил его коротким счастьем, но одновременно и лишил его возможности безоглядно любить и одаривать своей искренней любовью других. Казалось, стоит ему ступить на асфальт тех старых улиц, пройтись по аллеям парка под старыми деревьями, и к нему вернется прежнее восприятие жизни, которое делало его счастливым. Но этого пока не происходило.
Денис был уже на подходе к парку, уже видны были входные вывески, когда его обогнала легковая машина, обдав пылью. Проехав еще метров тридцать , она остановилась. Из нее вышли женщина и мужчина. А потом с места водителя к ним присоединился молодой светловолосый парень. Открыв багажник, он стал доставать из него сумки , пакеты. Часть из них взял мужчина и, тяжело ступая, пошел к утопавшему в зелени дому. Другие сумки парень стал складывать так , чтобы было удобнее взять самому. Женщина уже держала пару пакетов и внимательно следила за тем, чтобы ничего не забыть.
Мельком взглянула на подходившего Дениса. Выражение лица у нее моментально изменилось. Казалось, еще секунда и она упадет в обморок. Парень, увидев, что с матерью происходит что-то неладное, забеспокоился:
--Мама, тебе плохо? Сейчас я достану воду.
Женщина сделала усилие и слабо улыбнулась:
--Не беспокойся, сынок. У меня все в порядке. Голова слегка закружилась.
Что-то очень знакомое показалось Денису в облике женщины. Она была слегка полноватой, но это была та полнота, которая больше притягивает взгляды мужчин, чем отталкивает. Несомненно, кого-то она ему напоминала. Но все еще не мог до конца поверить возникшим мыслям. А женщина, тем временем, торопливо и, как показалось Денису, с некоторым испугом переводила взгляд то на него, то на сына. Денис вслед за ней взглянул на парня и сразу понял причину взволнованности. Перед ним стоял он сам, двадцатилетней давности. Такой же высокий, светловолосый, с правильными чертами лица. Теперь у него не было больше сомнений: перед ним стояли Ирина и его сын. Похоже, она и сама до этого момента до конца не была уверена от кого у нее ребенок. И увидев такое реальное сходство, растерялась.
Денис оправился от потрясения первый, тихо сказал:
--Здравствуй, Ирина!
Но теперь уже пришла в себя и женщина. Ей совсем не хотелось, чтобы это сходство заметил кто-нибудь еще, тем более муж.
--Что-то я вас не припомню. Проходите мимо,- с суровыми нотками в голосе сказала она.
Было видно, что спокойствие, с которым произнесла эти слова женщина, давалось ей с большим трудом. А взгляд ее буквально умолял Дениса исчезнуть, раствориться в вечности.
--Ну, тогда я побежал. Машину отгоню на стоянку позже.- Сын пристально посмотрел на Дениса и, взяв пакеты в обе руки, пошел к дому.
Женщина, подождав пока сын скроется за деревьями, тихо проговорила:
--Не вороши прошлого, Денис. Мы оба виноваты в том, что ты оказался случайным отцом.
Выждав некоторое время, добавила:
--Ты бы лучше к Надьке зашел. Она так и не устроила свою жизнь. Говорила, что забыть тебя не может. Сожалела, что вы не сберегли свою любовь. Я шепну ей, что ты здесь?
Денис промолчал. И только, когда Ирина отошла на некоторое расстояние, крикнул вдогонку:
--Сына-то как назвала?
--Денисом,- последовал ответ.
Он уже был на входе в парк, когда услышал сзади торопливые шаги. Не успел оглянуться, как его плеча коснулась легкая женская рука, и услышал робкий, так некогда волновавший его голос любимой женщины: