Однажды, когда я уже точно знал чего боится больше всего - быть запертым в тёмном, тесном месте, и во весь голос учил наизусть правила из грамматики русского языка, тетя спросила:
- Что ты сегодня вызубрил, Мамон?
- Ничего, тётя Саломе!
- Как ничего? Где это слыхано?! - рассердилась она и стала ругать меня и поносить бранными словами, как будто я что-то плохое совершил...
Вообще-то, моя тётя Саломе - мирная и спокойная женщина. Пока спит. Но если не спит - держись, чтобы не упасть!
Ругаться она начинала с самого утра - когда утреннюю тишину разрывал пронзительный колокол, возвещавший о прибытии мусорной машины.
Потому, что дворник бил в колокол с таким собачьим остервенением, словно вымещал на спящих всё своё бессознательное зло за собственное сознательное бодрствование в такие ранние часы.
Хватая ведра тётя Саломе брела в полусне к мусорным машинам, ругаясь
- Тха! Тха! Тха! Тха!
Тха - это по-грузински человек недалекий или дурак (от слова козел).
В общем, не ищите тут чистого грузинского языка. Эта женщина его законам не подчинялась. Ну, разве что, может быть, прав Фрейд, сделавший парадоксальный вывод, говоря о том, что "принцип удовольствия находится в подчинении у влечения к смерти" - и тот, и другой стремятся привести организм к уровню минимальной - в идеале нулевой - психической нагрузки.
- Как ничего? Где это слыхано?
- Ладно, - сказал я и захлопнул учебник, - отвечай тогда, что такое законченное действие.
- Что?
- Допустим я говорю: "Приехала помойная машина". Мысль ясна и закончена?
- А то?!
-- Значит, если то, что я произнёс, можно назвать мыслью, легко продолжить; мне, например, неясно, какая помойная машина, куда приехала, когда-, зачем, кто приехал на ней, откуда приехал и так далее.
- Тха приезжает в такую рань. И только тха будет стучать вэтот дурацкий колокол в пять утра, - выругалась тётя Саломе, но поняла, что в самом деле мысль "Приехала помойная машина" нельзя считать законченной, если можно сказать Тха приехал в пять утра в наш итальярский дворик" в Тбилиси. И другой Тха стучит в колокол: "Пора выносить мусор".
- Тха!
Впрочем, и последнее высказывание тоже можно развернуть - и так далее до бесконечности. А также и зубрить и не вызубрить грамматику русского языка
- Я тебе покажу не выучить, прохвост! Вот тебе мое предложение. Сию же секунду продолжай зубрить, не то так взгрею - язык проглотишь!
- Хорошо, еще один вопрос задам и пойду зубрить. Скажи: что такое предложение?
- Предложений столько, сколько людей на свете, болван! Одним людям я предлагаю по-хорошему, другим - по-плохому. А еще бывают заносчивые и двуличные мальчишки вроде тебя. Им я не предлагаю, а приказываю.
- Жулики ещё тоже бывают, - сказал я.
- Правильно! Например, наш дворник. В колокол стучит - ворует наш сон.
- А я какой, тетя Саломе?
- Ты? Ты двуличный прохвост и к тому же не вызубрил урок! Иди же и молча учи! Понял?
Нет во всем Тбилиси женщины, которая могла бы ругать плохих людей лучше, чем моя тетя. Но мне ещё не страшна была её ругань - поэтому я прервал непродолжительное молчание и сказал :
- Предложение - это сочетание подлежащего и сказуемого, а также зависимых от них слов.
Её пронзительный взгляд потребовал срочного объяснения терминов: подлежащее и сказуемое. Я стал растолковывать: в предложении есть два самостоятельных главных члена...
- Не ругайся! Мальчишка ещё! - предупредила тётя.
Но я продолжал:
-... от которых зависят все остальные, то есть второстепенные члены -
- Что я сказала, Мамон?! - закричала страшно тётя Саломе. - В наказание ты будешь выбрасывать помойное ведро целый месяц!
Я никак не ожидал подобного предательства. Я ведь только собирался растолковать тёте, что язык - великолепное средство выражать мысли, но, как это ни парадоксально, легко превращается в средство скрывать их. А это уже является источником парадоксов, причиной недоразумений, непонимания. Вот как с членами предложения...
После этого я целую неделю вставал в пять утра, пока не решил написать письмо в службу коммунального хозяйства. Пожаловаться и попросить приезжать хотя бы не в пять, а в шесть утра. Затем попросил тётю Саломе передать это письмо нужным людям, так как сам в рабочее время всегда назодился, в школе.
Отчаявшись получить ответ, я еще через неделю спросил тётю:
- Отдали письмо нужным людям?
- Нет. Не видела никого, - отвечала она.
И ещё через неделю спросил:
письмо нужным людям?
- Нет. Не видела никого
- Что же и дворник не видели?
- Видела.
- И что же выне отдали ему письмо? - вытаращил я на неё глаза. - Я же просил передать нужным людям?
- Да не человек, это дворник! - с невозмутимым хладнокровием отозвалась тетя Саломе. - Не человек, а тха.