Точка света. Растягивается в полосу. Образуя нить, сплетается в узоры. Завершает рисунок и сразу же начинает новый. Кто-то руководит этим процессом. Выплетая что-то, что принимает форму букв. Сталкиваясь хаотично, буквы образуют слова. Слова - предложения. Как маленькие капли, скатываясь вместе, образуют одну большую каплю, так и предложения - из бессмысленных и пустых обретают тяжесть мысли. Наливаясь силой и будучи готовой разлиться, мысль обретает своё звучание - она обретает голос. Голос начинает только звучать, как весь узор распадается на множество маленьких светящихся точек. Которые начинают тускнеть, пока совсем не исчезнут. Спустя время снова появляется одна - точка света. Снова стремительно растягивается в полосу. И т.д. Узоры постоянно рассыпаются, но кто-то снова и снова их выплетает. Всё это копошение доказывает, что можно светить, не излучая света, и звучать, не проронив ни звука. Следовательно, жить - постоянно начиная. Так и не будучи живым.
Так было всегда. Так и останется.
01.
На кануне долгих холодов всем нужен шарф. Так, на вскидку, ничего сложного нет, в том чтобы связать его себе самому. Но вот, например, пожилому человеку. Так получилось, что ему некому связать самый обыкновенный шарф. Он берёт самоучитель, нитки и спицы, покрытые пылью далёкого прошлого, и сам начинает учиться. Читая вступление, он держит в руках спицы и понимает, что руки его уже не слушаются, и что спицами он может только стучать одна об другую. Его руки ему больше не пренадлежат. Ощущение физического бессилия перед элементарным холодом промораживает всё тело.
Утирая слезу, он ещё крепче сжимает в руках спицы и перелистывает вступление.
- "Урок 1. Петли и способы образования бокового края". Руки, руки!..
02.
Почему здесь так холодно? Может потому что тускло? Тогда почему я всё вижу? Это снег? Или звёзды. Откуда у меня эти слова? Что-то должно подсказать, где я. Пока остаётся созерцать. Как страшно они светят. Тускнеют и зажигаются снова. Такие переливы не радуют совсем. Увидеть Солнце разве означает согреться? Они пытаются меня испугать. Или говорят что-то. Иди сюда. Ещё ближе. Стой! Ближе не надо. Ближе больно. Ты молчишь? Ты - холод. И тишина. Иди на место. Не убивай. Здесь темно, холодно и страшно, но я не хочу уходить отсюда. Я только хочу понять, где я? И что это за шелест? И откуда здесь звуки? Может я на берегу? На каком берегу можно приручить холодную звезду? Вот опять шелест! Эхо?.. Опять! Это шелест моих слов? Приятно-то как. Тихо. Это мысли? Холодный, переливающийся свет, пугающий тем, что в любой момент может погаснуть. Шелест мыслей. И никого. А я есть? Вроде, нет... Значит только точки света, холод и шелест. И больше ничего. Почему же так хочется, чтоб это не прекращалось?
03.
Ничего красивее в своей жизни он не видел. Она танцевала фламенко. И вроде бы тихие переговоры в зале, и вроде бы до неё тоже танцевали, и вроде бы всё довольно просто: концерт для узкого круга любителей, на который Он попал совершенно случайно. Но это! Красота, льющаяся со сцены, вызывала в нём ощущение постоянного вдоха. Может такая и бывает любовь с первого взгляда?
Он впервые решился сделать первый шаг первым. Он ждал её после концерта у выхода - она не выходила. Потом все ушли, и у входа остались только вахтёр и Он.
Он будто стал на край обрыва, с которого намеревался спрыгнуть в воду, чтоб доказать самому себе, что он не трус. Вся трусость, кажется, сзади. Вся смелось, видимо, внизу, в воде. Остальное - отключённый разум при падении.
Одни становятся зависимыми от таких ощущений, и ищут всё новых и более острых, потому что "старые" с каждым разом притупляются. Для других людей, такой прыжок единственный и, таким образом, самый главный поступок в жизни. А что до таких прыжков тем, кто между первыми и вторыми? И что же, всё таки, между прыжком и падением? И как это - разбиться в дребезги о что-то новое и неизведанное и при этом остаться в живых?
Он. Извините, до которого часа вы работаете?
Вахтёр. Всю ночь. Ночная смена. (Пауза). Понравилось?
Он. Угу.
Вахтёр. Запись в студию у них каждую первую среду месяца.
Он. А сегодня какой день?
Вахтёр.(Глядя на календарь за собой). Сегодня... Последняя среда месяца.
Он. Почти попал. А вы сами смотрели выступление?
Вахтёр. Я никогда не смотрю их.
Он. Из них все уже ушли?
Вахтёр. Не знаю... Похоже.
Он. Вы пойдёте проверить? То есть, вы должны проверять помещение?
Вахтёр. А ты как думаешь?
Он. Мало ли.
Вахтёр. Сейчас досмотрю серию и проверю.
Он. Хотите, я за вас проверю?
Вахтёр.(После паузы). Тебе нужно внутрь.
Он. Да... Похоже я потерял в зале телефон.
Вахтёр. Понятно.
Он. Я могу оставить вам что-то в залог. (Роясь в карманах). Заодно и посмотрю, все ли ушли.
Вахтёр. Интересно.
Он. Вот... Всё что есть. (Кладёт небольшую сумму денег).
Вахтёр. Хороший помощник.
Он. Очень надо.
Вахтёр.(Загребая деньги). Нельзя.
Он. А...
Вахтёр. Танцуй.
Он. Я?
Вахтёр. Тебе же понравилось. Записаться к ним хочешь. Танцуй.
Он. Но я не умею.
Вахтёр. А я не видел их танцев никогда.
Он. (Пауза). Хорошо... (Изображает фламенко, зло глядя на Вахтёра)
Вахтёр. Так сильно нужен телефон?
Он.(Продолжая танцевать). Нужен.
Вахтёр.(Смеёться). Успокойся. Не злись. Сам понимаешь, скучно сидеть мне тут.
Он. Вижу.
Вахтёр. Проходи, ищи.
Мокрое от унижения лицо его отблескивало не понятно откуда проистекающий свет в зале. Было тихо и страшновато. Он поднялся на сцену и зашёл в правую кулису. Войдя в закулисье, он увидел длинный коридор со множеством дверей с левой стороны. Все они были закрыты. Кроме одной. Он подошёл к открытой двери и заглянул внутрь.
Она, в джинсах, чёрной заношенной футболке и босиком, сидела на полу. Её тёмно-каштановые волосы были убраны гибким обручем. Рядом валялся чёрный потёртый рюкзак-мешок. Она вышивала. Он сказал: "Привет". Она посмотрела на него, улыбнулась и спросила : "Все ушли?"
Он. Да.
Она. (Отвернувшись и продолжая вышивать). А ты?
Он. А я тебя жду.
Она. Да?
Он. Да.
Пауза.
Она. Меня зовут Ева-Мария. То есть - Ева.
Он.(Улыбаясь). Меня - Адам.
Она.(Сдавливая смех). Хочешь есть, Адам?
Он. Пить.
Она. А я голодная!..
Она приложила своё вышивание к себе. Это была кроваво-алая футболка с недовышитой блестящей надписью "Это я". Посмотрелась в зеркало и рассмеялась. Повернулась к нему и спросила: "Как тебе?"
Он улыбнулся.
Она. Нравится?
Он. Супер.
Она. И мне.
В нём опять раздулось ощущение непрекращающегося вдоха и вылилось в его улыбке.
Она одела кеды на босу ногу и начала что-то искать взглядом. Он показал её куртку в своей руке, сказав: "В кулисе валялась". Взял куртку за борта, предлагая свои "джентльменские услуги". Она посмотрела на него серьёзно. Схватила со стола расчёску, сняла обруч с головы, отдав его подержать, и стала тщательно причёсываться. Привычным движением вернула обруч на место, будто поднимая забрало, подошла к его рукам, надела куртку, замотала шею длинным голубым шарфом много раз и накинула на плечё рюкзак.
Она. Пошли?
Он. Идём.
Она. Тогда ты иди вперёд. Когда выйдешь на сцену, крикни - я выключу свет в коридоре.
Он вышел на сцену, крикнул, и свет погас. Из временной слепоты выплывала светящаяся точка лампы пожарного выхода. Далеко, в открытой двери из зала в фойе.
Она. Ты где?
Он. Здесь.
Она. Где-то близко...
Он. Смотри - звезда.
Она. Это лампа.
Он. А где ступеньки со сцены?
Она. Слева и справа.
Он. Главное не упасть со сцены в зал.
Она.(Смеясь). Как на рок-концерте!..
Он. Фрау Ева, разрешите предложить Вам свою руку.
Она. Легко сказать... Разрешаю.
Он. Какая она у тебя холодная.
Она. Я давно мёртвая!.. Страшно?
Он. Идём. Я впереди.
Она. О.к.
Он. Что это за шелест?
Она. Я кулису задела.
Он. А-а.
Она. И не подозревала, что у нас на сцене так холодно.
04.
Это от этой звезды. Вооон та. Горит ярче всех. Такой прекрасный свет и так холодно. Её свет - единтсвенное понятное направление. Значит тут есть путь. И не один. Чем ярче свечение, тем заманчевее. Хотя и холоднее. Медленно приближаюсь к этой звезде. Пока что меня окружает странная пустота. К ней можно привыкнуть. Но если представить, что пустота вокруг навечно... Жутко. Вот и манящий свет этой звезды приобретает своё значение. Смысл, появивишийся в пустоте. Это ново. Свет всё ближе, и холод от него всё сильнее. Но и к холоду можно привыкнуть. Как же тут всё устроенно!.. Здесь - обречённость на вечную пустоту и бесконечную череду вопросов. А там? Ответы обязанны быть именно там! Хотя откуда мне это знать? Если вокруг тишина, как можно понять, нужен ответ или нет? Пока их приходится выдумывать самому. Хотя, появившись в тишине, я вобще ничего не знаю и не понимаю. А звезда может дать шанс на перемену. Хотя бы обстановки. Какая ты манящая... Что ты можешь мне сказать? Просто подлетай... Сильнее притягивай меня своим холодным сиянием! Только скажи что-нибудь!..
05.
- Я ушёл, когда буду не знаю!
- Позвони и сообщи, где ты, если задерживаешься!
- Хорошо.
Он так увлечён вязанием, что и не заметил, как я подошёл. Очень мужское занятие. Зрелище и смешное и горькое. Цепляет.
А что я о нём знаю? Знаю, что однажды некоторых членов его семьи закопали заживо. Первое что приходит на ум из семейных рассказов. А как это было? Примерно так. Это было одно из многочисленных маленьких еврейских поселений Украины. Работа, постоянные крики и запрещённые молитвы по субботам, засекреченные даже от членов семьи. Хотя это уже предположения. Подробней не знаю. Да это и не важно сейчас. Важно, что это поселение во время войны захватили немецкие войска, и, как все захваченные еврейские поселения, решили стереть его с лица земли. Когда подходили к местечку немецкие солдаты, мать, он и, вроде, ещё кто-то из родственников. бежали из города сломя голову и потеряли друг друга во время бомбёжки поезда. А всё оставшееся население городка стояло в большой яме, и солдаты засыпали их землёй. Один из самых изощрённых и, одновременно, простых видов массовой казни.
Говорили, что после этот участок земли ещё несколько дней "дышал".
А он сбежал и пошёл на фронт. Прошёл всю войну. Участвовал в боях. Получил ордена и медали, дистрофию и обморожение ног.
После окончания войны он приехал в Одессу и устроился работать на завод. Квартировать он попросился к своей тётке. Она относилась к нему как к врагу и делала его жизнь невыносимой, отнимая всю его зарплату. Где-то в тот период он познакомился с еврейской девушкой (скорее всего, тогда ещё студенткой инженерного факультета). Они поженились. Так соединились простая кровь и женская мудрость. А дальше всё, вроде, было счастливо. Они родили двух дочерей, каждый из них добился каких-то успехов в своей области, дожили до внуков, кормили и воспитывали семью. Его жена потом умерла от рака. Очередная неудачная операция по вырезанию раковой опухоли из груди.
Прошло много времени, и он теперь живёт в Германии со своими дочерьми и внуками. Вот так жизнь перемалывает саму себя. Второй жены у него не было. Интересно почему? Видимо, это и есть самая настоящая любовь. Когда трудно, когда ссоры, когда подрыв здоровья ради чувства сытости всей семьи и т.д. и т.д. И вот сейчас эта сытость есть, и что? Даже не хочу анализировать. Есть простой факт, который перевешивает все анализы: он до сих пор вдовец. Значит любовь именно такая?
06.
Она. Такая... Ну вобщем, в ней есть всё. Просто идеал женщины. "Кармен" вобще символ любви. Какая она должна быть. Тем более в их исполнении.
Он. То есть, страсти на разрыв, огонь в глазах... И ещё чуть-чуть, и любовь переходит в ненависть.
Она. Но ведь так оно и есть.
Он. У каждого по-разному.
Она. Каждая женщина мечтает, чтоб мужчины от неё сходили с ума. Поверь мне.
Он. Верю. Но не убивали её в порыве ревности.
Она. Если не хочешь, можем не идти на них.
Он. Ты уже их видела?
Она. Да.
Он. И я.
Она. Так значит, тебе всё таки интересно...
Он. Они замечательные. Оторваться не возможно.
Она. Правда? Я просто в восторге от них! Я на них и ориентируюсь. Лучших танцоров Фламенко я не видела.
Он.(Глядя на неё). Безумно красиво... Но ведь ты была голодная. (Достаёт из кармана яблоко).
Она. Ну и что. Тогда может сходим ещё раз?
Он. С тобой? (Кидает ей яблоко.Она смотрит на упавшее на пол яблоко). Куда угодно.
Она. Почему?
Он. С тобой всё интересно.
Она. Почему?
Он. Потому что это ты?
Она. Как Кармен танцует, тебе нравиться, но она не твой идеал женщины. Я правильно поняла?
Он. Гулящая женщина, падкая на всё красивое и блестящее - это не мой тип.
Она. Это ведь обобщение.
Он. А как же.
Она. Ты меня всерьёз не воспринимаешь. Так не честно.
Он. Как раз тебя... Воспринимаю.
Она. Тогда пошли?
Он. А есть варианты?
Она. А потом пойдём, куда ты захочешь.
Он. Не хочу, чтоб ты думала, что я себя заставляю.
Она. Я это вижу. А ты заставь. Ради меня.
Он. Уже начал.
07.
Не надо... Пожалуйста. Стало страшно. Мне больно и тесно... Звезда надвигается всё быстрее... Стремительным ударом заглотила и окунула в темноту! Только теперь в ней угадываются силуэты. Тикают часы. На потолке свет проехавшей машины... Кто-то чёрный висит у дверей! Слёзы. Страшно. Тишина. Это пальто. Осмотреться страшно. Заставляю... Никого. И чёрный висит... А где мама?.. Её нет... "Мама!" Тишина. "Мама!" "Мааааааааа..."
Выплёвывает, как большой плевок с мокротой!.. Перемалывая и не давая опомниться, снова заглатывает другая светящяяся дыра. В ней очень трудно запомнить, что ворочаться и шептаться нельзя. Поворот в её сторону. Улыбка. Сама собой. Нельзя! Точно, забыл. Можно только напряжённо обдумывать то, что кто-то давно за тебя обдумал. Нужно обдумывать это заново. Всё остальное нельзя. Клочёк бумажки летит прямо тебе в руки. Вот о чём хочется думать... Нельзя! "К доске". Поворот в её сторону. Улыбка. Сама собой. Стыд. Звонок. Спасение...
И снова выплюнула. И снова засосало... Мокрая подушка. Не уж то я не нужен?.. Всё для неё... Не видит. Подушку нельзя никому видеть. Можно пытаться дальше. Вобще-то нельзя. Но никто не узнает, что я буду пытаться. Подушку высушить. Причесаться. Умыться. Дописать стихи.
С хлюпаньем лихо, как об стену... Я должен чего-то хотеть. Я хочу. Хочу чтоб мне было хорошо. А когда мне хорошо? Хорошо мне, когда мне хорошо, а плохо, когда плохо. Чушь какая! А всегда хорошо это хорошо? Не знаю. И спросить не у кого. Раньше проще было. А сейчас я забыл свои желания.
И с размаху снова...
- Я хочу тебя.
- Съешь яблоко. Ты голодный, наверное...
- Чаю налить?
- Нет.
- Чего-нибудь покрепче?
- Я не люблю тебя больше.
- (Пауза) Душно как-то...
Дайте выдохнуть! Я не успеваю... Не так быстро! Задыхаюсь... Стоп! Стоп. Вот так... Что это было? Где я? Там было темно... Плавное покачивание и звёзды, а тут... Всё замедленно. Я под водой? Очень трудно дышать... Верните меня обратно! Я не знаю, как мне это сделать самому. Здесь долго невозможно. Задыхаюсь... Я застрял. Это вход или выход?
08.
Когда подошла их очередь ко входу, Она первая заплатила за себя и быстро пошла внутрь, сказав, что займёт места и закажет пива.
Войдя в кафе, Он увидел сразу несколько спин с двумя бутылками пива в руках и растерялся. Здесь были её двойники. Во всяком случае, очень похожие девушки. Во всяком случае, со спины. Тут Он увидел, что Она ему машет, сидя за столиком у бара, очнулся и пошёл к ней. Хоть такие маленькие столики и расчитаны на четверых, на сегодняшний вечер этот был расчитан на семерых. За ним была ещё одна пара. Пара сидела спиной, глядя на сцену и наслаждаясь музыкой.
Там и было сумбурно и накурено, но ей нравилось. Ему большего и не надо было. Там он мог свободно на неё пялиться. Ему нравилось рассматривать её внешность детально. И каждая найденная "неправильность" притягивала его ещё больше. Из-за того, что они были маленькие и незначительные, восторг от Неё только усиливался с каждым разбитым кусочком её собственной идеальности. Она - настоящая.
Это было небольшое джазовое кафе. Барная стойка полукругом у стены, несколько столиков перед ней и сразу же сцена. Тоже полукругом. Сегодня был один из оживлённых вечеров этого кафе, когда на сцене играли все, кто пожелает. Любой, владеющий каким-либо инструментом. Перед сценой на полу сидела босая молодёж, наскрёбшая на пиво, и горланила вместе с музыкантами: "All right now! Baby it's all right now!"
Она попросила заказать им ещё пива, пока Она сходит в туалет, а, вернувшись, увидела, что за столиком только одно место свободно, а за другими сидят новопришедшие девушки. Он стоял сзади, у барной стойки. За свободным местом, ожидавшим Её. Он сказал, что девушкам надо уступать, а его совершенно не утомляет постоять. Она села к девушкам. Он стоял сзади. Что-то близкое к клаустрофобии укололо её, и музыка начала расплываться. В добавок, Он чуть не пролил на Неё пиво, передавая его через головы. Она встала и ушла.
Когда Он вышел из кафе, Она курила в полумраке у входа. Он подошёл к Ней.
Она.(Нервно затягиваясь). Так нельзя.
Он. Что именно?
Она. Нужно пользоваться жизнью. Нужно отстаивать своё. Нельзя быть таким безразличным к себе.
(Она закурила ещё одну сигарету. Во мраке блестнула надпись "Это я" на её футболке и Её глаза).
Ты должен поменять своё отношение к себе самому. Иначе ты...
(Он резко поцеловал Её. На что Она ответила без паузы, сразу и с животной жадностью).
Они поехали к ней.
На толстом матраце, брошенном на пол... Он не давал ей говорить ни слова. Проникая в неё, Он ощущал абсолютное одиночество. Чем сильнее оно было, тем зверинее становился их секс. Это были его слёзы.
Она же, казалось, совершенно исчезла. Вместо неё сейчас было раскрытое, горячее тело, наполненное животной силой. Она резко закричала, вцепившись ему в спину. И сразу же закрыла себе рот, укусив его за шею. Это были её слёзы.
09.
Проснувшись рядом с самоучителем по вязанию, Дед посмотрел на часы, встал и шаркающим шагом пошёл в туалет. Затем подошёл к телефону и снял трубку. Телефон работал. Он вернулся к самоучителю и начал быстро перелистывать его. Постепенно он увлёкся и остановился на странице с "Вывязыванием лицевой петли за заднюю стенку". Подумал, что скорее всего, этот узор самый простой. Потому что самый распространённый. Нужно только затягивать с нужной силой.
10.
Что-то сильно тянет меня... Это я падаю. Почему же вся боль не при падении, а в полёте? Я хочу обратно в мою пустоту! Остновите меня!.. Пусть будет снова темно и тихо. Я больше не задам ни одного вопроса. Я буду очень стараться. Никогда. Никому. Дрейф в бесконечном потоке мыслей... В таком существовании есть своё великое назначение! И никакой логики.
11.
Какой-то салат из мыслей... Ну что Он хотел от этой встречи? Разве Он сам смог бы ответить на этот вопрос? Всё так прекрасно. Прекрасно и банально. До тошноты. Так прекрасно что, как каждый раз, думаешь: "Ну не может же быть каждый раз так тривиально хорошо!" Счастье, чётко разложенное на схему. А где же сюрприз? Ведь хочется чего-нибудь эдакого. Чего-нибудь такого, что не укладывалось бы ни в какие схемы. Чтобы как молния по башке - бах! И ты понимаешь, что ничего не решаешь. Всё решили за тебя, а тебе нужно только покорно исполнять. Вот тогда интересно жить! Как в хорошем кино, когда не знаешь, что будет дальше. Сидишь на месте и заворожено наблюдаешь за сюжетным развитием собственной жизни. А когда доносятся вопросы: "Почему ты вот уже столько времени сидишь на одном месте?" или "Кто решит за тебя твою Судьбу, если не ты?" и т.п., ты оправдываешься словами: "я фаталист", "я мистик" или "в конце концов, я человек творческого склада и доверяю тонким и хрупким ощущениям". Но сейчас ощущения молчат. И счастье проносится мимо одними и теми же схемами. А это так скучно.
Когда-то слово "скука" не имела вовсе никакого значения. Это было пустое звукосочетание. Всегда что-то увлекало. Столько интересных событий в жизни. Каждый раз сопровождающиеся совершенно определённой свитой людей. Каждое из многочисленных увлечений накрывало с головой и никогда не было доведено до конца. Никогда не совершенствовалось. Просто потому что ни у одного увлечения не бывает конца, а попробовать хотелось так много. Хватало окунуться в это занятие с головой, чтобы понять его особенности и вынести из него для себя определённые уроки.
Тоже было и с любовью. Схема работала уже тогда! Только не выглядела схемой. В начале пришлось себя утопить. По неопытности. На следующий раз хватило войти в неё по пояс. А теперь достаточно подойти и осторожно потрогать ногой.
И вот этот человек лежит рядом. И старается понять, что именно нас отличает? И от непонимания этого - в глазах страх!
Она прекрасна, когда танцует фламенко. Она прекрасна, когда по-детски пытается отстаивать мои права. Она прекрасна, когда её глаза блестят в темноте, и слова совершенно бессмысленны. Она прекрасна, когда, лёжа обнажённая и закрыв глаза, пытается продемонстрировать, как хорошо Она знает мой язык. Но сейчас Она - просто один из людей. И снова никакого сюрприза. Снова всё как всегда. Схема перевалила за кульминацию и стремительно падает. Следовательно, схема работает.
Она. Откуда ты?
Он. Наверное, из глубины тебя самой.
Она. Я серьёзно.
Он. И я.
Она. Почему ты не такой какой-то?..
Он. По-моему, я как раз "такой".
Она. Всё как-то не правильно, что ли.
Он. Разве это плохо?
Она. Нет. Это не понятно.
Он. Я думаю, тебе со временем всё станет ясно.
Она. Вот только не надо намекать, что ты меня старше! Это я и так поняла. Не маленькая.
Он. Тогда ответь ты. Почему ты так сильно хочешь получить ответы на все вопросы?
Она. Потому что... Ответ есть всегда. Пока я его не найду, я не смогу полноценно оценить значение нашей с тобой встречи.
Он. Но ведь ты дорожишь нашей с тобой встречей?
Она. Дорожу.
Он. И без всякого ответа. Просто - заочно.
Она. Но понять хочется...
Он. А что ты скажешь, если поймёшь, что на один конкретный вопрос есть множество абсолютно конкретных, но совершенно разных ответов?
Она.(Пауза). Почему ты мыслишь не так?.. Разве могут так повстречаться два абсолютно разных человека? Ответь мне, пожалуйста.
Он. Зачем?
Она. Ответь!
Он. Не знаю.
Она. (Пауза). И я не знаю. Но я бы хотела быть в чём-то на тебя похожей.
12.
Это совершенно не похоже на то, с чего всё начиналось. Твёрдая поверхность... И я на ней. Не ощущая своей формы. Рядом чётко очерченная дыра, из которой бьёт свет. Я могу в неё провалиться при желании. Очень далеко, эхом доносится детский плачь. Твёрдость поверхности не даёт никакого движения. И сковывает меня, будто приклеив к себе. Я смотрю вверх. Там еле-еле видны мои звёзды. Там я, плавно покачиваясь, с ними разговаривал. Оттуда я упал. Или меня сбросили. Не знаю. Лёжа на краю дыры, я понимаю, что это та самая звёзда. Теперь я знаю. В самом близком рассмотрении. Просто прострел. Откуда-то в никуда. Её свет теплеет. Рядом с ним хорошо. Пропадают любые желания и мысли... Всё что я могу - либо упасть в него, либо оставаться лежать на краю. Звёзды наверху гаснут... Или может у меня закрываются глаза... Я понимаю, к чему всё сводится. Только я и дыра света. Один на один. И больше никто не поманит и никто не оттолкнёт.