Аннотация: после одноименного стихотворения этот кот внезапно стал настолько живым для меня, что не выпустить его в самостоятельную жизнь было невозможно. А он и воспользовался этим шансом...
Зеленый кот гуляет по крыше.
Будем звать сюрреалиста?.. нет, лучше не надо. Можете верить своим глазам, я-зеленый кот, и я гуляю по крыше, сам по себе, как любой настоящий кот. Зимой, в мороз, чуть ли не примерзая к холодному металлу-какой идиот вздумал крыть крыши железом?!-но это выглядит настолько красиво, что утихает боль в лапах. Люблю зиму, ионовый слой, потому что здорово смотрюсь на любом белом сугробе... Весной там, или осень,-тоже неплохо, тепло, но так хорошо я выгляжу только зимой. А остальные времена-сплошная маскировка, будто я в контрразведке служу.
Гуляю по крыше: утро, снег, воздух све-еж и чи-ист, как хрустальный бокал какой-то из моих опекунш; эти толстые богатые дамы покупаются на экзотику как дети-на леденцы. Увидят цветную зверюшку-и нет, чтоб покормить и отпустить,-устраивают у себя дома музей-Кунсткамеру со мной в роли главного экспоната. Ионовый сло-о-ой... только сутки назад я смылся от последней доброжелательницы, не оставив на память и шерстинки из хвоста.
Хотя мог.
Несмотря на мороз, на крыше хорошо... если бы не было вот этого естественного выроста, было б и вовсе замечательно!
Как я распушился, как я лапами затопал!.. любой двуногий уже давно бы своим ходом по воздуху с крыши удрал,-только этот экземпляр, он мутировавший какой-то... Он и не пошевелился. Я подумал, все, крышка... сейчас начну, как дикобраз, усами стреляться и молнии из глаз пускать. Человеку же пофиг. Человек сидит с таким лицом, будто котенка потерял.
Мне его даже жалко стало.
Подхожу ближе; снег сыплет, холодно, лапы к крыше примерзают-думал, уйдет моя чудилка, покуд здорова... Сидит. Мерзнет-гибель,-но сидит на моей крыше, как у себя дома. Ежится, но дышит. Пока, во всяком случае.
-Мурр,-говорю. Им нравится, они сразу добреют, могут и колбасы дать... Потому:-Мурр...
-Красавец,-умиляется,-чи-истенький, пушистый...-берет на колени.-Мурчалка...
Не теряю лица, урчу еще громче собственного желудка. Сотню собак тебе в дом, ну покормишь ты меня?!..
-Эх, котик, не смотри ты на меня такими глазами! нету у меня ничего. Можешь мне палец сгрызть, но он же невкусный...
Вот уж правда правд: человечек мой тощ, как обглоданная рыбина, только глазищи у нее-чуть не в две трети лица. Не для наших зим, не для ветра: ветер ранит такие глаза, это знаю даже я.
Прикрывает глаза, вдохновенно глядя на снег.
Бежать надо, пока никто не нашел пакет с подгорелой рыбной котлетой-чья-то внучка училась готовить. Да здравствуют малолетние внучки всех времен и народов! скоро я буду сыт и мохнат...
Если убегу.
А как раз это у меня и не получается. Держит она меня, что ли?!.. мяу! пусти меня!
-Иди, иди,-подталкивает. Грустно утыкается лицом в собственные верхние лапы. Молчит.
Мурр... ты мурлыкать-то умеешь? Мурчи, ладно? не люблю грустных...
-Чего, не хочешь идти?-осторожно:-У меня совсем ничего нету.
Не сыпь мне соль на раны... страдаю за бессребренников.
Бессребреница моя приободрилась, зашебуршала в своем чемодане-покушать ищет, что ли?.. не старайся. У меня от тебя весь аппетит пропал.
Однако ж-нет.
Вытаскивает из чемодана часы. Будильник, вернее. Здоровенный такой будильник, казарму поднимает с ошеломительным успехом-я еще у генерала казарме жил, так там точно такой же стоял.
-Пойдешь со мной?-спрашивает,-на поезд. Пойдешь?
Ты меня еще и на поезд потащишь?! Ионовый слой... лучше б я в музее остался. Там скелеты веселые, а с тобой только в поезде и ездить, чтоб с тоски загнуться.
Встает, отряхивает шкурку, хватает чемодан и мужественно бредет, изредка поскальзываясь на холодном металле, к входу на чердак. Ионовый слой, да кто так по крыше ходит?! отойди от края сейчас же, свалишься, кто виноват будет? я, естественно!..
Оттесняю ее от края, веду к заветной дверце. Желудок урчит совсем жалобно, но у меня и без него проблем выше крыши... примерно на метр семьдесят выше. Чудила моя особо высоким ростом не страдает, так же, как и обостренной любовью к жизни... Слышишь, чудо? А я жизнь люблю, и жить хочу, как ни странно это. Несмотря на несчастную незаметность в траве, я до весны хочу дотянуть, песню спеть... знаешь, какую я песню красивую придумал?
Впрочем, если ты от своего настроя не избавишься, мне с тобой придется мотаться. Тебя это устраивает? меня-нет.
Идем по снегу куда-то к восходу солнца. Там твой загадочный вокзал?.. давно пора побывать и там, только все случая не было. Будем смотреть на жизнь радостно. Собственно, нет причин воспринимать все так мрачно, как воспринимаешь ты... сейчас мы будем бегать от кондукторов, терять деньги, терять вокзалы, перроны и поезда... правда ведь?
Ну, мне-то лучше знать...
И-дем на вос-ток!.. куда поедешь? В страну двуногих узкоглазых? в горы? в лес?
...Впрочем, это неважно. В вагоне тепло, колбаса с бутерброда твоего попутчика приятно жжет пасть перцем, а сам попутчик, беспечно развалясь на верхней полке, читает какую-то книгу.
-Смотришь, куда едем?-спрашивает чудо мое неземное.-Далеко едем. Далеко-далеко-о... мне когда-то говорили, что там на улицах никогда не обругают, а зимой не бывает минус двадцати по Цельсию. И еще там растет виноград. Много винограда... осенью из него выжимают сок, который потом станет вином... Вряд ли тебя интересует вино, но зато ты сможешь греться на солнце и гулять по улицам, не думая об участи музейного экспоната...
Она еще долго что-то говорит, но самое главное уже сказано. Если все будет так, как ты говоришь, то все будет просто замурррчаться, как хорошо... мурррр...