У осени наших дней 
шаги и повадки лисьи.
И я тороплюсь прочесть 
побольше до сна страниц,
пока в голове моей 
ещё не сжигают листья
и дым от костров не скрыл 
любимых лиц.

Пусть автор, властитель дум, 
меня подгоняет тоже:
мне дорог теперь любой 
свободный и тихий час,
пока на меня костюм 
не сшили из старой кожи,
из дряблых морщин, из тьмы 
потухших глаз.

Срываю слова с петель, 
что были из тех немногих
душе заменявших дверь 
в течение долгих лет,
пока изнутри метель 
мне не замела дороги
обратно к тебе на свет, 
к тебе на свет.