Манула : другие произведения.

Орден света часть 3: Эми

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Орден Света - организация, на протяжении нескольких веков занимающаяся очищением мира от нечисти: вампиров, оборотней и прочих разумных нелюдей. Отряд охотников под командованием молодой, амбициозной Эйден Арнор является частью этой огромной полувоенной организации. Законы Ордена четко определяют линию фронта, где чужие, а где свои. Но не все так просто. Каждый день, соприкасаясь с опасностью, кровью и смертью, охотники Ордена лучше других знают, что подлость и предательство не имеют вида и пола. Они существуют независимо от того, человек ты или вампир. После потери одного из охотников в отряд приходит новичок по имени Ворон. С его появлением в жизни отряда Арнор начинается новая глава. Им придется столкнуться с выбором: сохранить верность друзьям и своим принципам или уставу Ордена?

   Fuck you!
   Get out of my head!
   You are my virus undead!
   (Beloved Enemy, "Virus Undead")
  
  
   Холодные камни...
   Такие холодные, что кожа, соприкасающаяся с ними, начинала гореть, как от ожога.
   Холодные камни и ярко освещенная улица вдалеке.
   С трудом сфокусировав взгляд на проносящихся по улице ярких точках фар, молодая девушка с длинными темными волосами и бледной кожей с трудом оторвала голову от тротуара. Она лежала в каком-то полутемном переулке. В гудящей, как растревоженный улей, голове, крутились два вопроса, борясь за первенство:
   "Где я?"
   "Что случилось?"
   С трудом встав на колени, девушка ухватилась за стену и поднялась. Ее шатало, как травинку на ветру.
   Последнее воспоминание засело в ее голове как тупая иголка. Это черные глаза высокого мужчины с длинными темными волосами, обрамляющими равнодушно-надменное лицо. Эти глаза глядящие на нее сверху вниз... Дальше была пустота. Давящая, беспокойная и пугающая. Теперь она с гудящей головой в грязном переулке... в незнакомом месте... И все это напрямую связано с этим мужчиной. Она ничего не помнила, но была уверена, что виноват в этом именно он.
   Цепляясь за стену, она побрела к свету. Там впереди улица. Люди. Главное -добраться туда. Машинально свободная рука обшаривала бедро. На ремне джинсов болтался оторванный карабин, на котором раньше был футляр с сотовым телефоном.
   - Черт... - прохрипела девушка, чувствуя, что начинает паниковать. Так... Улица. Там должен быть телефон. Засунув руку в карман, она вытащила несколько монет. Металл мягко сверкнул в отблесках уличных фонарей, слабо пробивающихся в переулок. Позвонить хватит.
   Ярко освещенный проспект резанул по глазам сотнями фонарей и фар. Прикрыв на мгновение глаза, девушка, так же держась за стену, огляделась вокруг. До телефонной будки несколько ярдов... Господи, как тяжело...
   Глядя на стеклянную коробку, как умирающий от жажды - на колодец со спасительной влагой, она брела к ней, корчась от каждого шага, который отдавался в голове страшной болью. Как будто кто-то долбил по черепу молотком.
   Еще несколько шагов...
   Пальцы с длинными ногтями скребнули по стене кабины. Оттолкнув дверь, девушка набрала номер и прижав трубку к уху уперлась руками в стены. Противный писк пронзил мозг насквозь. Неправильно набран номер...
   - Что за бред?
   Она набирала номер подруги. Вторая попытка так же не увенчалась успехом. Результат был тем же.
   Страдающий взгляд упал на раскрытый телефонный справочник. Глядя на рекламные проспекты, она вглядывалась в адреса магазинов и клубов. Какое-то несоответствие терзало сознание. Что-то не правильно... Не так как должно быть.
   Взяв в руки справочник она листала страницу за страницей, чувствуя как ладони покрываются холодным потом. Сглотнув, она резко захлопнула толстую книгу и уставилась на название города телефоны и адреса, которого содержал каталог.
   - Нет... - справочник выпал из рук, и, ударившись об пол, раскрылся.
   Она была в чужом городе. Ночью, одна, без денег и телефона, с больной головой. В городе, который был в четырехстах милях от места, где она жила.
   Что за бред?! Как она могла здесь оказаться?! Что случилось?
   Вопросы распирали голову. Дрожа, и не отрывая взгляда от справочника на полу, девушка отступила назад. Слабость и дрожь сплелись в ее теле в страстном танце и с наслаждением топтали его высокими каблуками.
   Что случилось?
   Что случилось?
   Что случилось?
   Некому было ответить на этот вопрос.
   Вдруг чьи-то грубые руки схватили ее за плечи. Дернувшись, она услышала голос над самым ухом:
   - Что тут у нас?
   Перегарная вонь и мерзкий смешок запутались в ее волосах.
   - Парни, смотрите какая сучка!
   Один держал ее за плечи, двое других плотоядно разглядывали красивое стройное тело. Слабость не давала двигаться резко и дать отпор. Вырываясь из цепких пальцев, девушка оглядывалась по сторонам. Огромный город, ярко освещенная улица и никого рядом, чтобы помочь ей.
   - Убери руки, урод... - прошипела она. Снова этот мерзкий смех в ответ, смешавшийся с треском ткани ее блузки. Проведя языком по обнаженному плечу, парень просипел:
   - Уууу, какая горячая!
   - Отвалите!!!!
   - Не дергайся, сука! - по всему телу прокатилась волна отвращения когда к ее бедру принижалась напряженная плоть под штанами, - тебе понравится...
   - Давай быстрее, я уже ее хочу... - стоявший напротив парень потянулся к ее груди. Скривившись в усмешке, девушка процедила:
   - У тебя хотелка-то отросла? - не дав им опомниться, она ударила парня, чьи руки тянулись к ней по ноге чуть ниже колена. Взвыв, он согнулся. Надо было действовать! Всадив зубы в руку державшую ее из-за спины, она сжала челюсти с такой силой, что в рот брызнула кровь. Заорав, парень ослабил хватку. Выскользнув из его рук, она попыталась сбежать. Третий стоял чуть дальше своих друзей и по этому его она не смогла достать. Именно он и не дал ей сбежать.
   От удара по лицу, девушку развернуло, запнувшись за бордюр, она упала на дорогу, прямо под колеса темной "Audi".
   Визг тормозов почти оглушил ее. Машина затормозила резко, как будто врезалась в стену. Девушка ударилась об капот и сползла на асфальт. Дверца водителя распахнулась и из автомобиля выскочила высокая женщина с короткими черными волосами, в кожаной куртке и темных джинсах.
   - Эй! Ты что ахренела совсем! - брюнетка схватила девушку за плечо и развернула к себе. От злобы, полыхавшей в больших глазах на хорошеньком молодом лице, женщину чуть с ног не сшибло. Раздраженно сбросив руку, сжимающую плечо, она встала и пошатнулась. Брюнетка отступила на шаг и увидела трех парней приближающихся к машине. Один из них прихрамывал, а другой тер руку.
   - Езжайте по своим делам, мэм. Мы ее забираем.
   - Забираете? Она что, ваша собственность?
   - Да, угадали. У нас к этой малышке разговор...
   - Только она, кажется, с вами разговаривать не хочет... - процедила девица сквозь зубы, оглядев разодранную блузку девушки и ее искаженное от злости лицо. Парни переглянулись и заржали.
   - Ничего. Она скоро передумает. Не задерживайтесь, у вас своих дел хватает...
   - Спасибо за заботу, мальчики. Не против, если я поинтересуюсь ее мнением?
   Оскалившись, троица стала медленно приближаться. Девушка напряглась как пружина. Оценив расклад сил, брюнетка молча сняла с запястья клепаный напульсник. Обернула его вокруг правой кисти и защелкнула. Покосившись на тонированные стекла своей машины, она спокойно сказала:
   - Садись в машину...
   Парни на мгновение замерли. Через секунду один из них попытался схватить за руку девушку. Двое других бросились к брюнетке. Дверца машины с пассажирского сиденья распахнулась и женский голос рявкнул:
   - А ну, убрали корявки, сучьи дети!
   Новый участник столь деструктурированной дискуссии был женщиной с темными волосами до плеч и яркими, горящими как угли, глазами. Свое указание она подкрепила направленной на парней полуавтоматической винтовкой с коротким стволом.
   Парни застыли оценивая новый аргумент включившийся в разговор.
   - Знаете что это такое, детки? Это штурмовая винтовка Stoner 63 калибра 5.56. Скорость стрельбы - 30 уродов в минуту! Всосали?!
   Расклад сил изменился и теперь явно не в пользу парней, пытавшихся устроить себе развлечение за счет девушки в разорванной блузке. Одно дело две бабы, с которыми можно разобраться, и совсем другое - полуавтомат, направленный тебе в лоб. При таком раскладе самое большее, на что они могли рассчитывать - это простреленные колени.
   Вывернувшись, девушка двинула коленом в пах нападавшему. Согнувшись, парень заскулил. Схватив его за волосы, она ударила его лицом об колено. Все события заняли не больше пяти минут, но для всех участников они растянулись в вечность.
   - Ману... - брюнетка кивнула, и, схватив девушку за руку, затолкала на заднее сиденье машины. Вторая, глядя на оставшихся на ногах парней, улыбнулась:
   - А теперь пошли на хрен отсюда! Быстро! Еще быстрее!
   Проехав пару кварталов в гробовом молчании, девица с короткими волосами съехала на обочину и заглушила двигатель.
   - Я обожаю Джесси! - чмокнув кожаную оплетку руля, она рассмеялась. Дело в том, что машина принадлежала ее другу. И сейчас привычка Джесси везде таскать с собой оружие очень пригодилась.
   - Шоль, ты зараза! Откуда знала, где он ствол хранит!?
   Девица с винтовкой довольно усмехнулась:
   - Все просто, я подумала, куда бы спрятал ствол мужик без башни, и нашла его там.
   - Не гони!
   - И не собиралась. Просто... я бы сама его туда же спрятала.
   - Вот это больше похоже на правду, - рассмеялась стриженая, и, оглянувшись на заднее сиденье, позвала:
   - Эй, детка! Ты как?
   Девушка, до этого момента неподвижно лежавшая на сиденье, открыла глаза и с видимым трудом села. Потерев воспаленные глаза, она устало произнесла:
   - Нормально.
   - Угу. Что-то слабо заметно... - протянула девица за рулем. Ее подруга в последний раз окинула взглядом винтовку и заметила:
   - Надо убрать на место, а то заметут к чертям собачьим. Долго придется объяснять почему мы едем на чужой тачке, да еще с таким арсеналом.
   Спрятав винтовку в тайник под креслом, она тоже повернулась к девушке на заднем сиденье.
   - Ну? Куда двигаем? Пиво в холодильнике скоро задубеет. Грызть придется. Ты где живешь, деточка?
   Девушка поежилась и окинув улицу за окном пустым взглядом, равнодушно отозвалась:
   - Не важно. Я пойду...
   - Куда? Еще во что-нибудь влипнуть хочешь? Мы тебя довезем...
   Девушка бросила на внимательно изучающих ее женщин хмурый взгляд и тихо сказала:
   - Мне некуда идти. Я живу не в этом городе... Я вообще плохо помню как сюда попала...
   - Уууууу....
   - Я не наркоманка и не шлюха!
   - Ааааа...
   - Мне некуда идти...
   - Хм... - женщины снова переглянулись. Черноглазая дернула пирсингованной бровью и добавила, - ни денег, ни документов...
   - Да уж. Неудачный ты выбрала способ, чтобы путешествовать, малышка. Что случилось-то?
   - Я не хочу об этом говорить.
   - А придется. Мы ни чем помочь не сможем, если ты партизанить будешь.
   - Точно.
   - Извините, что доставила вам беспокойство - таким же бесцветным голосом бросила девушка и взялась за ручку двери. Брюнетка нажала кнопку на своей двери и заблокировала замки.
   - Сиди и не дергайся. Не хочешь сейчас, потом все равно рассказать придется.
   - Ману?
   - Что Ману? Я сама теперь бездомная, пока эти демоны приведут мою квартиру в порядок, буду тебе глаза мозолить! - фыркнула брюнетка. В ее квартире делали ремонт, по этому она временно перебралась к самому близкому другу - Шолах, у которой была просторная квартира, больше похожая на склад вещей. Заниматься обустройством быта у Шолах не было никакого желания, главное - чтобы все нужные вещи были под рукой. По этому присутствие в ее жилище еще одного лишнего тела было совершенно не обременительно.
   - Ну ясно. Значит все валим ко мне, а то я скоро начну вести себя неадекватно. Мысль о холодном пиве начинает становиться навязчивой.
   - Как скажешь, шеф.
  
  
  
   Квартира Шолах была на втором этаже. Соседи давно оставили попытки утихомирить буйный темперамент ее хозяйки, и ложась спать, затыкали уши, что бы не слышать, как орет музыка и периодически с грохотом падают разные предметы: от стульев до чьих-то тел. Все это они терпели потому, что однажды Шолах оказала услугу всему дому. Живя не в самом благополучном районе, всегда есть шанс нарваться на толпу пьяных или обдолбаных малолеток. Как-то раз чахлый парк рядом с домом, где она жила, облюбовала такая банда малолетних шакалят. Мало того, что по парку стало невозможно ходить, стало просто небезопасно выходить из дома после шести вечера.
   После того, как половина отряда Арнор отметила день рождения Искры дома у Шолах, банду из окрестностей района как ветром сдуло. Поэтому соседи терпели, когда музыка в ее квартире гремела так, что стекла звенели, а из окон периодически вылетали какие-то вещи, когда хозяйка была не в настроении.
   Три комнаты, одну из которых занимала коллекция ножей и мечей. Это было святилище, и непосвященному туда вход был заказан. Потому что не каждая нервная система выдержит получасовую лекцию о том, что "этот клинок был выкован в Сирии, и вообще, ты знаешь, почему сталь из Дамаска так ценилась? Знаешь, что она закалялась человеческой кровью. Кровью рабов..." и тому подобное.
   Холодное оружие - такая же страсть, как страсть к мужчине. Только ее любимые отвечали ей взаимностью, в отличии от двуногих, отличающихся иногда редкостной тупостью и черствостью. Пусть холодная и надменная, но это была обоюдная привязанность. За нежное обращение они платили ей холодным прикосновением к ладони, приятнее которого не было ничего на свете.
   После десятиминутных препирательств у машины на тему того есть ли дома сигареты и кто в случае их отсутствия за ними пойдет, которые видимо были обычным делом для новых знакомых девушки, компания наконец поднялась на второй этаж. Распахнув дверь, черноглазая широким жестом предложила:
   - Располагайтесь! Главное правило - смотрите под ноги! И...
   Не договорив, Шолах первой вломилась в квартиру, забыв о правилах гостеприимства. Переглянувшись, оставшиеся на площадке гости пожали плечами и вошли в холл, закрыв за собой дверь.
   Шолах крутилась у двери в одну из комнат, пытаясь ее закрыть. Замка в двери не было, по этому хозяйка предпринимала попытки закрыть ее с помощью подручных средств. В ход шли полотенца и шарфы. Бросив сумку на пол в большой комнате с диваном, огромным телевизором, компьютером, Манула гляделась.
   - У тебя ничего не меняется, Шоль.
   - В этом и вся тема, лав. Все там где нужно и если что-то переставите - башку оторву... - с миролюбивой улыбкой большой белой акулы сообщила Шолах, пытаясь закрыть дверь в комнату. Манула и гостья наблюдали за этим ритуалом с возрастающим интересом.
   - Шоль... Что у тебя там? - закрывая дверь Шолах оглянулась и пробурчала:
   - Да так... Зверюшку себе прикупила, - вышеназванная зверюшка ломилась из комнаты с неистовым царапаньем двери когтями.
   - Зверюшку?! Сюда по реву и силе того как она ломится в дверь, там настоящий монстр!
   - Ну да... Растет быстро.
   - Ты б хоть замок на дверь поставила!
   - Да не успела еще.
   - И чем ты ее кормишь?
   - Да всем подряд. Жрет как верблюд! Сегодня вот можно ее скормить, - усмехнувшись, кивнула на их новую знакомую Шолах, и добавила, - раз она нам ничего рассказывать не хочет.
   Девушка уставилась на Шолах, с трудом стыкуя ее довольную улыбку с таким странным заявлением. Покосившись на стоявшую рядом брюнетку, которая восприняла слова своей подруги как само собой разумеющееся, она снова перевела взгляд на дверь, в которую отчаянно скреблись когти. Ничего не ответив, Манула вышла из комнаты и через пару минут вернулась с тремя бутылками пива. Сев на диван, она бросила:
   - Ну давай. Презентуй нам свою зверюгу...
   Хихикнув, Шолах снова бросила на стоявшую в дверях девушку хитрый взгляд и распахнула дверь.
   Через несколько секунд ее гостья фыркнула и рассмеялась.
   Из комнаты с чувством достоинства королевской особы вышел большой кот и, окинув взглядом собравшихся в комнате людей, брезгливо дернул передней лапой, принюхался, и с гордо поднятой головой проследовал на кухню, откуда через пару минут послышался хруст разгрызаемого кошачьего корма.
   Снова улыбнувшись, Шолах протянула гостье холодную бутылку и сказала:
   - Держи пиво, детка. Это Пух. Я - Шолах, а это - Манула.
   - Спасибо... А я Эми.
   - Располагайся, Эми. Как видишь, спать можно где угодно. Где найдешь место, там и падай.
   - Ага, только предварительно проверь - не спит ли там кто-то еще. Здесь все может быть... - добавила Манула, - Шолах, у тебя вода горячая есть надеюсь?
   - Если я живу в таком районе, это не значит, что условия здесь пещерные! - возмутилась хозяйка квартиры, - и вообще, для гостя ты слишком привередлива, лав. Воду ей горячую подавай!
   - Я??? Гость???
   - Не ори. Эм, есть хочешь?
   Прислушавшись к своим ощущениям, Эми отрицательно помотала головой. Неизвестно, когда она ела в последний раз, но сейчас слабость давила на плечи так, что на голод не было никаких сил.
   - Отлично, у меня все равно есть нечего.
   - Шолах сел на диету?
   - Угу. Купи редкий меч времен династии Тао и будешь сидеть на диете полгода, не зависимо от того, хочешь этого или нет... - проворчала Шолах, переворачивая вещи на кресле, пытаясь что-то отыскать в куче тряпок. В итоге, откопав под ворохом свитеров и рубашек пульт, Шолах нажала пару кнопок, и в комнате зазвучала музыка. От первых аккордов заполнивших комнату Эми как будто вздрогнула - такими знакомыми и родными они показались, но через мгновение это ощущение развеялось. Другой язык, другой голос... Женщины о чем-то говорили и смеялись, и не заметили ее потемневшего взгляда.
   Обернувшись к девушке, Шолах окинула ее критическим взглядом:
   - Детка, тебе бы переодеться...
   Эми только сейчас вспомнила, что на ней грязные джинсы и разорванная на плече блузка.
   - Да... Не плохо было бы... И в душ.
   - Раз твой багаж остался дома, могу предложить свою футболку... - через пару минут комментариев по поводу: "какой дебил здесь это бросил!?" и тому подобного, Шолах вернулась из спальни с черной футболкой в руках. Прикинув ее размер, Эми решила, что в нее влезет еще одна такая же худая особь как она.
   - Спасибо.
   - Не стоит. Ману, мы пьем или как?! Почему у меня бутылка пустая????
   Эми зашла в спальню. Зеркало в пол-стены, большая кровать и встроенный шкаф. Минимум мебели, максимум простора. За окном с раздвинутыми шторами виднелся тоскливый редкий парк. Стянув джинсы и рубашку, Эми огляделась, и, заметив в углу корзину для белья, сложила свои вещи в нее. Футболка была мягкой, пахнущей табачным дымом и мужским парфюмом. Длинная и свободная. Мягкая ткань как будто нежно обнимала плечи, успокаивая тревогу, терзающую ее сердце, как теплая дружеская рука. Погладив ласковую ткань, Эми улыбнулась. Оказавшись в таком незавидном положении, она совершенно случайно наткнулась на двух людей, которые пришли ей на помощь, не разбираясь кто она. Не зная ее, просто приняли ее и впустили в свой мир. Эти две женщины явно были незаурядными личностями, не каждый умеет обращаться с оружием и готова дать отпор, если грозит опасность, не задавая лишних вопросов. И вот, она в этой мягкой, домашней вещи с чужим запахом, ее ждет холодное пиво и спокойный сон. Да... Большего ей сейчас не нужно. Выспаться и избавиться от этой мерзкой слабости, которая давит на плечи, как бетонная плита. Отдохнуть и разобраться во всем... Это все, что нужно...
   Когда Эми вышла из спальни, Манула и Шолах замолчали. Окинув оценивающим взглядом ее хрупкое тело, они переглянулись. Эми села на ручку кресла и отхлебнула пиво. Манула развернулась к ней и спросила:
   - Тебе сколько лет?
   - А как ты думаешь? - с вызовом спросила Эми.
   - Думаю, что 16.
   - Да... - не стала спорить девушка.
   - Отдай пиво! Шолли, мы спаиваем ребенка!
   - Эй! Полегче! Я не ребенок!
   - Не пыли, лав. Сама в таком возрасте наверное не только пивом баловалась.
   - Я??? Да я в ее годы была паинькой!
   - Ну да, охренеть паинька с татухой на заднице, которая сбегала на концерты и тусовалась с байкерами!
   - Шолах, не порти мне воспитательный процесс!
   Они не требовали от нее рассказать больше, чем она сказала. Имя - сейчас этого достаточно. Разглядывая своих неожиданных подруг, Эми пыталась определить их возраст. Они явно старшее ее, примерно лет на десять. Разница в возрасте совсем не мешала общению. Открытый и веселый нрав обеих женщин рушил всякие барьеры. Отучившись кому-то доверять, Эми чувствовала себя с ними легко и свободно, как будто встретила старших сестер. Пусть у них разные жизни, сейчас это не важно. Есть большая комната, музыка, мягкий диван, сигареты и пиво. Большего и не нужно.
   - Знаешь, что я завтра сделаю, Шолли? Я буду спать. Поставлю будильник часа на четыре, проснусь, отключу его и снова буду спать... - Манула сползла по дивану и блаженно улыбнулась, представляя предстоящий отдых.
   - Хм... дрыхни. Я все же не понимаю, почему ты к Джесу не поехала?
   Мгновенно приняв вертикальное положение, Манула проворчала:
   - Мне показалось, или я тебе мешаю, свит?
   - Дурра, - беззлобно заметила Шолах и пожала плечами, - мне ж не жалко, места много. Просто...
   - Ты же знаешь, что стоит тебе намекнуть мужику, что ты поживешь у него пару дней, как он вообразит себе хомут в твоих руках и начнет вести себя неадекватно. На хрена мне это?
   - Ну да. Мужик - скотина мнительная.
   - Умница... Такс... Детка, тебе спать пора.
   Эми чуть не подавилась пивом от такого резкого изменения направленности разговора. Из кухни вышел большой пушистый кот. Принюхавшись к воздуху в комнате, он поочередно оглядел собравшихся там людей, и задержал свой пронзительно-желтый взгляд на девушке в хозяйской футболке. В кошачьих глазах отразилось едва заметное беспокойство. Подкравшись к креслу, кот снова принюхался и ткнулся холодным носом в ногу девушки. Вздрогнув, Эми отдернула ногу и уставилась на животное. Протянув руку, она хотела погладить зверька, но тот отпрыгнул в сторону. Эми озадаченно убрала руку. Она не увидела пристального взгляда Шолах, следящего за этой сценой. Когда Эми повернулась к болтающим о чем-то женщинам, Шолах уже отвела глаза. Разговор о мелочах... И напряжение в руках державших бутылку пива. Кот отошел к двери и усевшись там, наблюдал за девушкой на кресле, не отводя настороженных глаз.
   Снова посмотрев на часы, Манула встала с дивана и повторила:
   - Спать, детка.
   - Я не хочу спать, - попыталась возразить Эми. Две пары глаз уставились на нее с одной и той же мыслью. Поставив на пол бутылку, Эми встала.
   - Спишь в спальне. Нам еще поговорить надо. Устроимся на диване. Сладких снов, крошка, - сообщила Шолах и взяв пепельницу, двинулась в кухню.
   Нахмурившись, Эми развернулась и ушла в спальню. Манула и Шолах переместились на кухню, распахнув в комнате балконную дверь, что бы проветрить комнату и убавив музыку.
   Устроившись за столом, женщины молча пили пиво. Они не спали вторые сутки, усталость достигла той степени, когда просто лечь и уснуть уже невозможно. И сейчас они обе ждали, когда наступит состояние отупения в котором можно будет заснуть. От усталости, от алкоголя. От чего угодно, лишь бы заснуть.
   Через пол часа дверь в спальню распахнулась и по полу прошлепали босые ноги. Гордо подняв голову, Эми проследовала в ванную. Проводив ее взглядами, женщины снова вернулись к своему молчаливому одиночеству вдвоем. Хорошо когда рядом человек с которым можно помолчать. Это такая редкость.
   Еще через десять минут, с таким же чувством оскорбленного достоинства, Эми хлопнула дверью ванной и вернулась в спальню. Манула проводила ее взглядом и усмехнулась:
   - Занятная зверюшка.
   - Ага. При чем в прямом смысле...
   Удивленно вскинув брови, Манула уставилась на подругу.
   - Ты о чем, Шоль?
   Кусая фильтр сигареты и вспоминая реакцию своего кота, Шолах молчала. Сначала ей показалось, что она ошиблась и ее смутное предчувствие опасности, исходившей от этой девочки, было всего лишь плодом ее воображения. Но... Шолах никогда не была мнительной особой. В чем угодно, но только не в том, что касается опасности. Она старший офицер отряда охотников Ордена Света. У нее отличный послужной список. И все потому, что она обладала почти звериным чутьем на тех, кого называли "клиентами". Эта девочка не была вампиром, по которым специализировался отряд Эйден, но и человеком она тоже не была. В этом Шолах была уверена на 99 процентов.
   - Она оборотень - тихо произнесла Шолах, глядя в дверной проем.
   - Ууууу - Манула нахмурила брови и выпустив дым, спросила, - ты уверена?
   - Ты таки хочешь меня оскорбить, лав?
   - Нет, ну вдруг... Черт. Нет, прости. Если ты говоришь что-то, это так и есть.
   - Другое дело. Я уверена. Я их по запаху чую. Наша детка молодой сильный зверь, который скоро станет очень опасен.
   - Черт подери! - раздавив окурок, Манула подкурила новую сигарету, - Господи спаси этот город! Мало здесь проблем было, так теперь еще один оборотень!
   - В принципе это не наша головная боль.
   - Шоль, ты же знаешь Устав.
   - Знаю, мы обязаны о ней сообщить как минимум, и долбануть по башке, связать и сдать в изолятор Джею как максимум.
   - Черт...
   - Да уж. Мягко говоря.
   - И что будем делать? Не выкидывать же ее на улицу.
   - Угу. У нас пара недель на то, чтоб решить, что с ней делать.
   - Пара недель?
   - В полнолуние думать будет некогда.
   В коридоре скрипнул паркет. Охотники разом оглянулись. В дверном проеме молча стояла девушка, которую они подобрали на улице. Большие глаза как будто светились в темноте холла. Глупо было бы было предположить, что она не слышала их разговора. Вопрос был в другом: что она поняла из него?
   - Значит, вы все знаете... - тихо произнесла Эмми, усмехнувшись. От этой кривой улыбки у обоих женщин мороз пробежал по коже. Одно дело - молоденькая красивая девочка, и совсем другое - зверь, который может легко свернуть шею человеку и утром об этом даже не вспомнить. Переглянувшись, они спокойно отошли от окна разойдясь в разные стороны. Девушка не проявляла признаков агрессии, но кто знает.
   - Может теперь расскажешь, что с тобой случилось? Или эта история с тем, что ты не из этого города, чистый гон?
   Эми молча переводила взгляд с Шолах на Манулу, как будто стараясь проникнуть в их мысли.
   Против двух опытных охотников у нее не было никаких шансов. Она это прекрасно понимала. Звериная натура не позволила бы ей сделать какую-нибудь глупость. К тому же, в состоянии человека она и правда испытывала к этим двум странным женщинам симпатию. Все-таки они ей жизнь спасли. В этом-то и была проблема.
   - Вы охотники?
   После недолго паузы, Манула ответила:
   - Да... Но специализируемся на вампирах.
   - Но меня вы вычислили...
   - Приходилось сталкиваться, - пояснила Шолах
   - Понятно. И что вы решили?
   - Пока ничего.
   - Ну у вас же так мало времени, - усмехнулась Эми. Шолах сложила руки на груди и в упор уставилась на девушку:
   - Не иронизируй, деточка. Два вопроса, от них будет зависеть наше решение.
   - Хорошо... Думаете, что я опасна для вас?
   - Такой зверь, как ты, опасен по своей природе и не только для нас.
   - Я понимаю. Что вы хотите знать?
   - Ты попадала в поле зрения Ордена?
   - Нет. У меня не было никаких косяков.
   - Ну это может еще ничего не значить. Тебя могли зарегистрировать в базе данных по твоим друзьям, по родителям.
   - Друзей... таких, как я у меня никогда не было, а родителей уже давно нет. К тому же у меня сейчас другое имя.
   - А что с родителями?
   - Ну вы же знаете как это бывает... - грустно усмехнулась Эми. Да, они знали. Орден придерживается не очень гуманной тактики в отношении оборотней. У отрядов есть право уничтожать целые семьи, невзирая на возраст, без суда. Родителей, детей... Безопасность людей - это единственное оправдание, и никому никогда в голову не приходило оспаривать этот закон. Вампиры смогли отстоять свое право на существование, когда был заключен договор о Равновесии. Они не просто кровососы, сообщество вампиров -четко организованная на беспрекословном подчинении Старшим и сильная в политическом плане структура. Поэтому люди были вынуждены пойти с ними на соглашение. У оборотней не было такого сильного лидера, как тот же Маркус у вампиров, поэтому они продолжали жить как звери. И уничтожали их так же.
   Скорее всего, ее родителей убили, а девчонка, может быть, успела сбежать или ее забрал кто-то из родни, спрятав от солдат Ордена.
   - Ладно. С этим разобрались. Теперь самое главное... Ты убивала когда-нибудь?
   Эми замолчала. Манула и Шолах переглянулись в очередной раз.
   - Можно мне сесть? - спросила Эми.
   - Конечно.
   - Просто стараюсь не делать резки движений, - улыбнулась девушка и села на ближайший стул.
   - Вы хотите знать убивала ли я людей?
   - А что есть разница?
   - Есть. За убийство человека вы меня пристрелите на раздумывая, а если я сверну шею вампиру, вам будет плевать. Разве я не права?
   - Малыш, у нас не спор на тему морального облика Ордена. Нам нужно знать как поступить с тобой, так что рассказывай, - резко оборвала ее Манула.
   - Хорошо. Людей я не убивала.
   - Ясно. А как на счет остальных?
   - Остальных... Однажды я сцепилась с одним вампиром. Я не знала, кто он... Но я его не убила... Не знаю, почему. Что-то остановило тогда...
   - Ладно. Будем считать что это правда.
   - Это правда. Зачем мне вам врать? Вы мне помогли. Я может быть и зверь, но все же.
   - Остынь, мы не хотели тебя обидеть. Ты должна нас понять.
   - Я понимаю. Мы очень понятливые твари, - еще одна горькая усмешка. Эми забавляло, с какой настороженностью на нее смотрели эти женщины. Ну в принципе, чего ей было ожидать? Злая насмешка... Встрянуть в неприятности и быть спасенной двумя охотниками Ордена Света. Своими врагами. Они ведь не знают, о чем она думает, не знают ее совсем. Люди считают, что только они могут испытывать привязанность и любить. Они даже мысли не допускают, что в ее зверином сердце эти чувства живут так же, как и у них.
   Она не собиралась нападать на этих странных женщин. Сейчас они были ее единственной надеждой. Да и даже не по этому. Просто они ей действительно понравились. Их живость, чувство юмора и доброжелательность. У нее было много друзей, но она всегда чувствовала себя одинокой, даже когда вокруг были знакомые лица. Не иметь возможности кому-то открыться. Рассказать о том, что происходит у тебя в голове. От чего тебе больно или радостно. Одиночество среди сотен лиц и голосов. Врагу не пожелаешь такой жизни...
   А с ними ей было спокойно. И пусть сейчас они смотрят на нее подозрением, но они знают о ее истинной сущности. В каком-то смысле это даже хорошо. Это определенная степень доверия и открытости. Такое непривычное ощущение.
   - Так, крошки мои... Что мы имеем? Кстати, пиво будешь? - Шолах оглянулась на Эми, открыв холодильник.
   - Давай.
   - Итак... - усевшись за стол, компания начала разбирать сложившуюся ситуацию.
   - Если тебя не зарегистрировали, как ты говоришь, значит, это снимает половину проблем. Можешь тусоваться у меня.
   - Если узнают, у вас будут проблемы...
   - Детка, они у нас уже есть. Они появились в тот момент, когда ты врезалась в мою машину. Забей, это не твое дело.
   - Да, к тому же если нам задницу не прижигает какая-нибудь неприятность, мы скучать начинаем.
   - Я заметила, - рассмеялась Эми.
   - Кстати, оборотни ведь сильны даже в человечьей шкуре. Почему ты этим уродам не вломила от души?
   Эми передернуло от воспоминаний прошлого вечера. Нахмурившись, она поежилась.
   - Не знаю... Я вообще еле ползала, как будто на последнем издыхании...
   - Хм... Теперь тебе придется рассказать, в чем дело. Где ты живешь? Что вообще с тобой стряслось?
   - Так много вопросов.
   - Ничего, ночь длинная и пива у нас много. Валяй. Мы одно большое ухо.
   - Тогда уж два уха.
   - Можно и так...
   Собравшись с мыслями, Эми поняла, что рассказывать ей нечего. Она не помнила практически ничего. Только черные глаза, смотрящие на нее с такой ненавистью и презрением. Они как будто вытеснили из ее сознания все остальные мысли и воспоминания. А ведь их было так много... Приятных и нежных. Связанных с высоким парнем с такими же темными глазами. Только в них была пылающая, как пожар, страсть и искренняя нежность... Все смешалось, и теперь, когда ей нужно объяснить свое появление в чужом городе, Эми как будто крутила в руках клубок. Все воспоминания скомканы и перепутаны, и невозможно найти ниточку, за которую нужно потянуть, чтобы распутать все и разобраться.
   Две пары глаз молча изучали ее растерянное лицо.
   - Я... не знаю, что случилось... Я ничего не помню.
   - Так дело не пойдет, малышка. Для начала, где ты живешь?
   Когда Эми назвала свой адрес, Шолах присвистнула:
   - Ого. Неслабо. Это...
   - Три-четыре часа по хайвэю на машине, - добавила Манула.
   - И приехала сюда ты не сама, как я понимаю.
   - Да... Я очнулась в каком-то грязном переулке, без сумки и телефона.
   - И кому ж ты так дорогу перешла, девочка? Привезти за четыреста миль и выкинуть на улице.
   - Штайн... - запустив пальцы в волосы, Эми уперлась локтями в стол и быстро заговорила, - Я не помню... Но я почему-то уверена. Что это он сделал! Это он во всем виноват! Черт... У меня до сих пор мороз по коже от его глаз, и как он на меня смотрел... Последнее, что я помню - это его глаза...
   - Штайн? Кто это?
   Как будто очнувшись от мучительных воспоминаний, Эми оторвала взгляд от поверхности стола и уставилась в окно. Ночь темная и бархатная, как любимые глаза.
   - Год назад я познакомилась с одним человеком... Сначала он мне жутко не понравился. Я не стеснялась это демонстрировать, а он... Просто смотрел на меня и молчал, когда я несла о нем всякую чушь... Однажды, даже не знаю как это случилось, я как будто увидела его с другой стороны... И с этого момента мы даже на день не могли расстаться. Он старше меня почти на десять лет... Всегда называл меня - моя маленькая девочка... Моя Эми... Моя дорогая Эми...
   Последние слова они почти прошептала, потому что голос подвел. Слезы сдавили горло, не давая дышать. Женщины молча наблюдали за ее мучениями. Было видно, с каким трудом ей дается каждое слово, но другого выхода разобраться во всем не было.
   - Это Штайн?
   - Нет... Моего... Его зовут Тир. Он музыкант... Штайн - это гребаный тиран! Сволочь, которая считает себя богом-вседержителем! Тир поет в его группе.
   - Так... И в чем проблема?
   - Штайн всегда был недоволен, что мы встречаемся. Он считал, что я мешаю Тиру. Мешаю ему выполнять все приказы Штайна и его брата!
   - О! Еще и брат.
   - Да... Штайн всегда говорил Тиру...
   - Ну?
   - Говорил: эта девка портит твой образ. Фанатам не нужна твоя счастливая морда на сцене...
   - Нормально!
   - Реально сволочь. Какое ему дело, с кем спит его вокалер?
   - Не знаю... Он каждый раз пытался меня унизить, оскорбить... Из-за этого у них с Тиром постоянно были проблемы... Неделю назад, он предложил мне переехать к нему и потом... поехать с ним в тур... И потом пустота и глаза Штайна. Я помню только его взгляд...
   - Ну теперь кое что проясняется. Берем этого мужика с его претензиями, предложение поехать в тур и получаем тебя валяющуюся на улице в чужом городе.
   - Радикальная мера воздействия. Думаешь, он решил избавиться от проблемы таким образом?
   - Подумай сама, Ману, все сходится.
   - Нда... Мару все же права. Люди хуже любого зверья.
   - Как думаешь, этот чувак мог такое сделать?
   - Да! Иногда он смотрел на меня так, будто готов мне шею свернуть! Черт...
   Не смотря на то что воспоминания не спешили ее посетить, Эми понимала, что предложенный охотниками сценарий вполне правдоподобен. Штайн мог бы так поступить. И сейчас, он наверное говорит Тиру, который ищет ее: "Я же говорил тебе, не связывайся с этой шлюшкой!"
   Тварь!!! Он придумает какую-нибудь историю, что Эми бросила его и сбежала с каким-нибудь мужиком.
   Чуть не взвыв от боли и обиды, Эми сжала зубы. Кто дал Штайну право распоряжаться их жизнями!? Кто ему это позволил?! Он вышвырнул ее на улицу как шавку, бросил, не задумываясь что с ней будет. И если бы ее прибили в этом хреновом переулке, он бы, наверное, был только рад!
   Отхлебнув пиво, Манула закинула ноги на стул.
   - Кстати... Если ты собиралась жить со своим мальчиком, как бы ты ему объяснила, что тебе нужно сваливать куда-нибудь в полнолуние?
   Эми сжала бутылку пива и тихо ответила:
   - Я бы все ему рассказала... Как раз вчера я хотела все ему рассказать...
   - Веселенькая новость. Думаешь, он принял бы тебя такой?
   - Уверена.
   - Не хочется этого говорить, но поверь нам, малыш, все могло было быть не так радужно.
   - Знаю. Люди нас боятся.
   - Думаешь, у нас нет для этого оснований?
   - Есть. Но ваше поведение тоже не отличается миролюбием и пацифизмом.
   - Сложно спорить. Если учесть то, что сделал этот Штайн, неизвестно, на кого нужно выдавать лицензии.
   - Так. Ладно, на сегодня хватит. Дергай спать, детка. У тебя был тяжелый денек.
   Эми не стала спорить, и допив последний глоток, встала из-за стола. Оглянувшись в дверях, она задержалась и сказала:
   - Спасибо вам за все.
   - Да ладно. Завтра подумаем, что делать дальше.
   Когда дверь спальни захлопнулась, Манула задумчиво спросила, глядя на тлеющий уголек сигареты:
   - Шолли... Скажи мне... Почему у нас с тобой редкий талант искать неприятности на свои задницы?
  
  
  
   Эми бродила по бесконечным коридорам. Ни одной живой души, ни звука вокруг... Только стены. Каждый поворот открывает новый лабиринт. И нужно идти дальше, потому что если она остановится, то просто упадет.
   Она бежит по этим коридором вслед за буквами, которые вырисовываются на белых стенах. Одни и те же буквы - это его имя. Они как будто просачиваются из стен и уводят ее дальше и дальше... В безумие.
   И вдруг, чья-то рука схватила ее, удерживая и не давая свернуть за последний поворот. Дернувшись, Эми проснулась.
   Рядом с ней на кровати сидела Манула и разглядывала ее правую руку. Вскочив, Эми отпрыгнула на другой край кровати, сжавшись в комок и оглядываясь вокруг безумными глазами. Первая мысль была о том, что она не может понять, где находится. Первые минуты после пробуждения смешали все воспоминания о вчерашнем дне и тяжелом сне, который все еще не отпускал ее мозг, терзая его смутным беспокойством. Вспомнив, что она в квартире женщины с яркими темными глазами, Эми уставилась на Манулу.
   - Спокойно, детка, спокойно. Я не хотела тебя напугать.
   - Что... Что тебе нужно?
   - Посмотри на свою руку. На правую.
   - Зачем?
   Манула вздохнула.
   - Посмотри...
   Эми уставилась на свою белую кожу, соображая, что она должна там увидеть. И уже открыв рот, чтобы сказать, что ничего там не видит, она замерла, забыв, что собиралась ответить. Маленькая красная точка на вене. Укол.
   - Что это??? - выдохнула Эми. Манула внимательно следила за ее реакцией.
   - Это причина того, почему ты ничего не помнишь.
   - Это же... Это же укол. Что за черт???
   - Не балуешься этой дрянью?
   - Нет!
   - Верю. Если бы ты кололась, было бы заметно. Вены чистые, да и по остальным признакам... Нда, детка, это уже серьезно. Видимо, ты этому мужику ох как не нравилась. Он же мог тебя убить. Он наркоту употребляет? Хотя... это еще ничего не значит.
   - Не часто... Иногда они с братцем пользуются какой-то мерзостью. Я не знаю, чем...
   - Ну вот, теперь ясно, почему у тебя такая дыра в памяти.
   - Урод!!!!
   - Тихо, Шолах еще спит.
   - Урод...
   - Да уж, мягко говоря.
   Эми не могла оторвать взгляда от своей руки. Она никогда не пробовала ни траву, ни тем более что-то потяжелее, а теперь... Эта тварь вколола ей какую-то дрянь! Скотина!!! Наверное и Тиру натреплет, что она наркоманка... Черт подери! Что она ему такого сделала?! За что?! Неужели только из-за того что Тир любит ее...
   Эми подняла глаза на сидевшую рядом женщину. Ее буквально затрясло от новой мысли, которая только что пришла ей в голову.
   - Если... он ведь еще мог что-то сделать...
   Задрав футболку, Эми начала осматривать свое тело. Вчера ей это в голову не пришло.
   - Синяки есть?
   - Нннет...
   - По идее, в таком состоянии, это было бы против твоей воли, следы насилия должны были бы остаться.
   - Черт! - Эми хотелось рыдать от отчаяния, - нет... ничего нет. И я вроде ничего такого не чувствую... Ну ты понимаешь...
   - Понимаю. Значит, ничего не произошло. Ну хоть за это спасибо твоему Штайну. Видимо, не совсем скотина...
   - Я б ему шею свернула!!!
   - Понимаю. Ладно, успокойся. Это всегда успеешь... Ты когда успела уже и парнем обзавестись, и такой кучей неприятностей?
   - Мне скоро будет семнадцать. Это не так уж мало. Время - относительное понятие.
   - Нда... Оборотни все такие умные, или это молодежь сейчас продвинутая пошла?
   - Не знаю.
   - Чем занимаешься?
   - В колледже учусь и работаю в одном журнале. Обещают взять в постоянный штат после окончания учебы.
   - Ясно. Что за журнал?
   - "In Black".
   - Неслабо! Значит, с мальчиком своим по работе познакомилась?
   - Да.
   - Хм... И давно ты такая самостоятельная?
   - Меня вырастили чужие люди. Они были очень добры, любили меня, как родную, но дать мне на будущее не могли ничего, кроме хороших советов. От них я научилась быть независимой и ничего не бояться. Когда мне исполнилось 14, моя приемная мать сказала, что они сделали для меня все что было в их силах, дальше мне нужно самой пробиваться. Я уехала из дома с двумя сотнями и сумкой с вещами. Вот так...
   - Знаешь, не смотря на то что звучит это жестоко, но это не самый паршивый вариант развития событий.
   - Знаю. По этому и не жалуюсь. Они сказали на прощание, чтоб я помнила... Что у меня есть дом, в который я могу вернуться, если мне будет плохо.
   - Помогает?
   - Конечно. Все нормально.
   - Знаешь, для почти семнадцати лет ты слишком разумна.
   - Напрягает?
   - Наоборот. Мне очень нравится. Лучше общаться с молодым умным оборотнем, чем с мелким тупым человеком.
   - Спасибо. А ты чего не спишь? Собиралась сутки проспать.
   - Ай... - Манула забралась на кровать с ногами и подкурила сигарету, - Шолах разбудила. Полчаса слушать о том, какой сексуальный у Тило прикус. Это чересчур! Чувствуешь себя на приеме у стоматолога.
   - Кто это?
   - С прикусом?
   - Ага.
   - Это ее любовник. Ну... он тоже не совсем человек. Думаю, ты понимаешь о чем я? - и хитро подмигнув, добавила, - так что ты будешь не первым нашим нарушением Устава.
   - Ясно. А Джесси?
   - Ооо... Джесси - это пять с половиной футов энергии без башни, нереальная красота и такой же талант, как у меня, встревать в неприятности.
   - Интересное описание.
   - Да... Извини, что не предлагаю познакомить.
   - Да понятно.
   - И не надо: "да понятно". Джесс - охотник на таких, как ты.
   - Ааааа...
   - Кстати, может позвонить твоему малышу?
   - Я думала об этом.
   - Так в чем дело?
   - И что я ему скажу? Что Штайн обколол меня наркотой и выкинул на улицу черт знает где?
   - Не поверит?
   - Не знаю. Теперь уже не знаю. Если Штайн такое устроил, он наверняка запасся какой-то историей, чтобы объяснить мое отсутствие.
   - Естественно, но позвонить же никто не мешает. Возможно все решится проще чем ты думаешь.
   - Да. Возможно. Они должны были уехать в тур на днях.
   - Ладно, давай, звони, - Манула бросила ей свой мобильник. Напряженно глядя на дисплей, Эми собиралась с силами, чтобы нажать несколько кнопок. Всего несколько цифр, но мысли разбежались как перепуганные мыши. Руки дрожат и язык отнимается. Нужно позвонить... Услышать его голос и тогда все встанет на свои места... Только услышать его голос. Его мягкий, красивый голос.
   Манула наблюдала за мучительными раздумьями отражающимися, на лице девушки сидевшей напротив. Сейчас либо все решится, либо рухнет окончательно.
   Решившись, Эми набрала номер мобильного Тира и уставилась в окно.
   Абонент временно недоступен...
   Набрав домашний номер своего друга, она была почти уверена, что и там никто не ответит. Телефон молчал. Скорее всего Тир уже уехал... А мобильный... Может быть, он сменил номер или просто не хочет отвечать.
   - Ничего.
   - Вижу. Ладно. Нужно проверить, не засветилась ли ты в архиве Ордена. Только как это сделать, пока не знаю. К Джессу я с таким вопросом подойти не могу.
   - Я понимаю.
   - Придумаем что-нибудь.
   Шолах, спавшая на диване в гостиной, обняла подушку и пошарив рукой рядом, открыла один глаз:
   - Ману!
   - О, всем встать, явление богини! Что случилось?
   - Если ты мне настоящий друг, ты не дашь мне сдохнуть от жажды и никотиновых ломок.
   - Уже бегу, госпожа. Мои ноги быстрее ветра, госпожа! - благоговейно проворковала Ману и улыбнувшись Эми, махнула ей рукой:
   - Раз уж все проснулись, пошли соображать завтрак.
   - Ману!!!
  
  
   - Когда говоришь у твоего парня тур начинается?
   - Первый концерт завтра.
   - Ясно. Значит, из города они уже уехали. Но возвращаться туда тебе пока не стоит. Позвони на работу, отпуск какой попроси что ли... Пока поживешь у нас, подумаем, что дальше делать.
   Закинув руки за голову и уставившись в потолок, Манула пробормотала:
   - Пробить бы тебя по базе... Но как это сделать? У нас такого доступа нет. Это другой департамент Ордена.
   - Почему это так важно?
   - Потому, моя девочка, что если ты есть в базе Ордена, рано или поздно тебя вычислят, и тогда у нас всех троих будут большие проблемы. Если нет, у нас есть время найти твоего пацана и вдолбить ему мысль о том, что случилось. Если этот мужик один раз предпринял такую попытку, в следующий раз тебя выловят из реки с камнем на шее.
   - У меня есть один приятель. У него условный срок за взлом базы данных Национального банка.
   - Условный???
   - По возрасту не дотянул до тюрьмы. Продвинутый пацан. Молодой, но башковитый, аж противно.
   - Ну и?
   - Он бы мог мне услугу оказать. Для него наш архив - просто детская забава.
   - Хм... Ясно. Можешь с ним связаться?
   - Попробую. Он в сети сутками торчит. Сейчас поищу...
   Через пол часа, Шолах возникла на пороге кухни и спросила:
   - Крошки мои. Не хотите ли вечером потусоваться в "Кело"?
   - Угу. Пир во время чумы. Шоль, ты в своем уме?
   - Вполне. Чувак назначил встречу там. Сегодня там играет его любимая банда, по этому он предпримет героическую попытку и выползет из своей норы.
   - Ясно. Ну в принципе можно. Только детку нашу туда не пустят. Она до двадцати даже с таким вызывающим мэйк-апом, как у меня, недотянет.
   - Не пыли, лав. Там Грэй в охране стоит, он же свой. Пропустит.
   - Ну смотри. Сама его будешь уламывать.
   - Нет, пожалуй уламывать - это плохая идея. Такой шкафчик двухметровый надо только уговаривать.
   - Не цепляйся к словам, зараза!
   - Хеее.
   - Вот смотри, детка. Ты наблюдаешь Шолаха необыкновенного в естественной среде обитания. Взрослые особи Шолахов отличаются на редкость паскудным характером!
   - Не более паскудным, чем вечно всем недовольные дикие полосатые Манулы.
   Закатив глаза, Манула сунула в зубы сигарету и отвернулась к окну.
   - Ладно, не злись, лав. Надо нашей девочке шмотки сообразить.
   - Джинсы у меня есть. Только их постирать надо.
   - Машинка в ванной. Ману, у тебя есть что-нибудь подходящее по размеру?
   - Сейчас посмотрим.
   Вытряхнув на кровать содержимое своей сумки, Манула начала разбирать вещи. Вся одежда одного цвета - черного.
   - Так... Хм... Это нет. Слишком пафосно. Хм... А это?
   - А это слишком вызывающе. Задолбаемся от нее мужиков в клубе отгонять!
   - Ну да.
   - Может это? Примерь-ка, малыш.
   Черная строгая рубашка мужского покроя с металлическими пуговицами. Манула был такой же худощавой как Эми, по этому вещь сидела идеально.
   - О! Кайф!
   - Самое то!
   - Спасибо. Мне нравится.
   - Во сколько выдвигаемся?
   - В восемь. Отлично. Я в душ.
   Закинув на плечо полотенце, Манула ушла в ванную.
   - Ну, раньше, чем через, час она от туда не выползет. Тебе что-нибудь надо? Ну, там, лак для ногтей, помаду?
   - Было бы неплохо.
   - Ну, тогда пошли, посмотрим, что тебе подойдет...
  
  
  
   В половине девятого троица уже была у дверей клуба. Сегодня здесь было настоящее столпотворение. Название группы, которая сегодня играла в клубе, никому из троих ничего не говорило. Электронная музыка никого из них не интересовала, но, судя по толпе, ломившейся, в клуб команда была довольно популярна.
   Протолкавшись на входе почти пол часа, они, аконец,добрались до стойки охраны. Над толпой возвышалась массивная фигура охранника, это и был Грэй, бывший охотник Ордена. Он ушел из отряда западного департамента два года назад, сменив работу на более спокойную. Хотя, глядя на толпу фанатов в предистерическом состоянии,неизвестно, что было опаснее: охранять музыкантов или ловить вампиров.
   Улыбаясь так, как будто только что выиграли миллион баксов, Шолах и Манула подтолкнули Эми к раме металлоискателя.
   Окинув стройную фигурку и молоденькое личико, Грэй нахмурился.
   - Грэй, ну в чем проблема?
   - Сколько ей лет? - набычившись, спросил охранник, видимо, не собираясь пропускать в клуб молоденькую подругу своих бывших коллег.
   - Ей... 16...
   - Шолах!
   - Ну, Грэй, не ломайся!
   - Ломаются дома. Перед мужем. В постели. А я исполняю свои обязанности. Вы же знаете правила.
   - Да знаем. Ну, что, нам ребенка на улице бросать?!
   - Да, как родительское сердце это переживет!?
   - Какое сердце? - не понял охранник утратив часть своей грозности. Шолах закатила глаза, а Манула повторила с совершенно серьезным видом:
   - Родительское, Грэй. Это ж дочурка наша!
   - Чего?
   - Чего!? Ты что не знал, что мы уже десять лет женаты! - так же серьезно заявила Шолах, обняв Манулу за талию.
   - Так ей же 16... - охранник видимо вообще забыл о том факте, что оба "родителя" были женского пола и даже будучи в браке, с трудом могли воспроизвести на свет это большеглазое чудо.
   - Ну и что? Жили вот во грехе сколько лет... - грустно подытожила Манула.
   - Грэй, мы за доченькой присмотрим. Ты не парься, смотри народу сколько собралось... - ласково погладила по огромной руке охранника Шолах. Совершенно сбитый с толку Грэй махнул рукой и пропустил с ним девушку, возраст которой не дотягивал до возрастного ценза клуба.
   Оказавшись в зале, Эми рассмеялась:
   - Ну вы даете! Надо ж было такое брякнуть!
   - Ай, ничего особенного.
   - Да уж, я заметила!
   - Такс, пока ждем моего агента, можно отдохнуть и посмотреть на народ.
   Сморщившись от пронизывающей слух, как сверло, музыки, Манула прокричала:
   - Господи! Ну как можно это слушать!? Пошли в бар, может, там не так будет слышно этот металлургический комбинат!
   - Согласна! - в голос отозвались Шолах и Эми.
   Пробиваясь через толпу к бару, Манула вдруг остановилась.
   - Черт! - Шолах огляделась:
   - Где?
   - В баре.
   - Лав, опиши, а то я что-то подзабыла, как он выглядит.
   - Блек. Твою за ногу! Как удачно!
   - Да уж...
   - Кто это?
   - Это наш друг, охотник из отряда Джея.
   - Тот, который ловит оборотней?
   - Умница. Хорошая у тебя память. Именно, крошка.
   Эми выглянула из-за головы Шолах. Она не знала как выглядит этот Блэк, но уловила опасность, исходящую от мужчины лет сорока, с черными длинными волосами и внимательными ярко-синими глазами. Почти со стопроцентной уверенностью Эми могла бы сказать, что это именно он. Охотник. Один из тех, кого ей придется опасаться всю жизнь.
   - Ладно. Малышки двигайте в бар. Кажется, он нас заметил. Пойду поздороваюсь...
   Шолах оттеснила Эми в толпу, и, смешавшись с раздражающе-кислотной танцующей толпой, они вынырнули из нее у входа в бильярдную. Нацепив свою самую милую и обольстительную улыбку, Манула двинулась к мужчине в баре.
   - Привет, красивый. Скучаешь в одиночестве? - чмокнув его в щеку, она села на высокий стул рядом.
   - Теперь уже нет. Ты одна?
   - Нет, с Шолах.
   - А что так? С Джесси поругалась?
   - Нет. Ты же знаешь его...
   - Да. Знаю. Не боится, что в твоей квартире заведется другой зверек?
   - Вот ты ему об этом и скажи. Может, задумается.
   - Угу. Если что я буду ласковым и пушистым.
   Рассмеявшись, Манула погладила его руку и промурлыкала:
   - Я знаю, Блек. Я знаю. Может еще увидимся.
   - С удовольствием...
   Отыскав Эми и Шолах, Манула устроилась за столик. Шолах подвинула ей высокий стакан с пивом.
   - Ну как?
   - Вроде все нормально. Кажется, не заметил. Надо дождаться твоего гения.
   - Обещал скоро быть.
   - Встречаешься с ним и сразу уходим. Не стоит Блэку на глаза попадаться.
   - Согласна.
   Эми старалась сохранять спокойствие, но тонкие красивые руки дрожали. Впервые в жизни ей светила реальная возможность столкнуться с опытным охотником. В том, что этот человек для нее опасен даже здесь, в этой толпе, она не сомневалась. Из слов ее подруг это было ясно как день. К тому же... Ей совсем не хотелось доставлять им неприятности.
   Изредка косясь на дверь, Эми в пол-уха слушала разговор за столом. Постаравшись взять себя в руки, она перестала смотреть на двери и прислушалась к тому, что говорили Шолах и Манула. Их спокойствие действовало, как теплый свитер в холодный промозглый вечер. Через несколько минут она уже могла смеяться. Увидев кого-то за спиной у Манулы, Шолах махнула рукой и встала из-за стола:
   - Скоро увидимся.
   Проводив ее взглядом, Эми вздохнула и уставилась в стакан с пивом.
   - Какой он... твой мужчина?
   Эми подняла глаза. Манула смотрела на нее сквозь сигаретный дым.
   - Спасибо - охотница удивленно вскинула брови:
   - За что?
   - За то что напомнила, что он мой.
   - Вообще, я не очень люблю это определение.
   - Слишком самонадеянно?
   - Нет. Наверное просто завидую... - усмехнувшись, Манула затушила сигарету, - просто никто никогда не считал меня своей женщиной. Наверное, все дело в этом...
   - Ты слишком независима для этого. В этом дело.
   - Возможно. Ты тоже по характеру далеко не тряпка, - рассмеялась охотница, - но мне почему-то хочется верить, что он именно твой. В лучшем смысле этого слова.
   - Теперь мне остается только надеяться.
   - Расскажи о нем.
   - Это сложно. Понимаешь... Нужно хотя бы раз увидеть его на сцене. Услышать, как он поет... Когда от его голоса сердце лопается по швам, потому, что нет таких слов чтобы выразить все чувства... Все, что я к нему испытываю. Увидеть, как его пальцы прикасаются к струнам гитары... Почувствовать, как от одного взгляда на его руки кровь как будто останавливается. Чтобы сохранить в себе эти ощущения... Не потерять их. Не смешать ни с чем... Почувствовать его улыбку... Она такая теплая и мягкая. Он редко улыбается. Но не для меня... И в то же время, можно видеть его каждый день и не понять, что он за человек... Меня так бесило, что многие этого не видят! Понимаешь? Они смотрят на него, слушают, и не понимают!!! Не чувствуют его страсти... Его нежности... Его необыкновенности...
   Сжав руки, Эми порывисто вздохнула и закончила почти злобно:
   - Люди - тупые твари! - и опомнившись, пробормотала, - извини...
   - Ничего. Я понимаю. Меня тоже часто мучает мысль: на одном ли языке я говорю со своими сородичами? Потому, что другой причины чтобы объяснить их непонимание, я просто не могу найти.
   - Ты не такая, как все.
   - Нисколько. Я - вздорная, сволочная баба с манией величия и таким же огромным, как эта мания, комплексом неполноценности.
   - Врешь!
   Манула улыбнулась:
   - Мы те, кто мы есть. Хоть и не всегда хотим это признавать. Вот ты, например, научилась жить с тем, кто ты на самом деле, не копить злобу на людей, которые сотни лет уничтожали твоих предков, ставить цели и добиваться их. Ты - герой, детка. Не многие на это способны.
   - Тебя послушать, так мне только крыльев не хватает.
   - Нее, крылья тебе не пойдут.
   - Ну спасибо!
   - Обращайся, если что. Нда... Равновесие - великая вещь. Его так сложно найти. Научиться жить в мире с тем что вокруг. Я вот с самой собой иногда общего языка найти не могу.
   - Мне жаль.
   - Не стоит. По этому мне так понравился блеск в твоих глазах, когда ты говоришь о своем парне. Понимание - дорогая вещь.
   - Иногда... хоть я и понимаю всю абсурдность этой мысли, мне казалось, что он такой, же как я... Мы так понимали друг друга. Молча. Без слов. Знали чего хотим и...
   - Не надо. Не говори о нем прошедшем времени.
   - Но что я теперь могу изменить?
   - Ты начинаешь вести себя как этот чувак - Штайн. Не принимай решение за своего мальчика. Он сам может это сделать.
   Разговор прервался, потому что к столу подлетала Шолах. Схвати куртку, она выпалила:
   - Так, договорилась. Теперь валим от сюда.
   - Что случилось???
   - Сладкие мои, подняли попки и понесли их к выходу. Быстро, вашу мать!
   Таща Эми за руку, Шолах быстро объясняла Мануле, идущей рядом, что случилось.
   - Я видела как Блэк разговаривал с Греем. И мне это чертовски не нравится!
   - Сволочь пронырливая!
   - Мягко говоря.
   Оглядываясь по сторонам, троица просочилась через толпу. Быстро попрощавшись с Греем, они выскочили на улицу и нос к носу столкнулись с Блэком. Вряд ли это было совпадение, он ждал их.
   Эми чуть в стену не вдавил его пронзительный синий взгляд. Как будто не замечая стоявших по обе стороны от нее женщин, Блэк смотрел только на девушку. Ощущение лягушки, которую препарирует ученый. Этот взгляд как будто резал ее на пласты, изучая каждый в отдельности. Он знал, что за существо перед ним. Знал и молча смотрел на нее.
   Шолах оттеснила Эми в сторону и задвинув девочку за спину посмотрела в глаза охотнику. Усмехнувшись, мужчина сложил руки на груди и совершенно спокойным, ничего не выражающим голосом, обронил:
   - Надеюсь... вы знаете, что делаете.
   Не было необходимости в долгих объяснениях. Они все понимали, о чем идет речь.
   - Да, Блэк. Мы знаем.
   - Будьте осторожны.
   Не прощаясь, Блэк обошел застывших в молчании женщин, и вернулся в клуб.
  
  
  
   Каждый день Эми звонила Тиру, но мобильный был отключен. Она хорошо знала его характер. Что же там такое придумал о ней Штайн? Фантазия у него богатая. Вполне мог брякнуть, что видел Эми с кем-нибудь. Это вполне объясняет отключенный мобильник.
   С того момента, как она очнулась на улице в незнакомом городе, прошло уже почти полторы недели. Ее новые "родители" обеспечили Эми всем необходимым. Когда они были дома, то втроем сидели в гостиной или на балконе. Курили и разговаривали часами. Несмотря на разницу в возрасте и сущности, поговорить им всегда было о чем. Когда ее подруги уходили на смену, она слонялась из угла в угол, не в состоянии справиться со своими мыслями, которые все время возвращали ее к высокому парню с непослушной копной черных волос и блестящими карими глазами.
   Однажды, когда разговор зашел о музыке, Манула сказала:
   - Ты говорила твой малыш музыкант. Что поет?
   Эми задумалась на минуту.
   - Если хотите, покажу.
   Пара минут в поисковике, и на экране монитора открылась яркая картинка. Сцена клуба, крики толпы и в кроваво-красном свете прожекторов высокий худощавый парень у микрофона. Он сразу привлекал внимание своей необычной внешностью, пластичностью, какой-то звериной, кошачьей гибкостью. Красивые руки, сжимающие микрофон и крупный кадр: из-за прядей темных волос, падающих на лицо, как два драгоценных камня горят глаза. Почти черные, сверкающие, обжигающие.
   - Хорош, паршивец!
   - Одобряем, малышка.
   Эми не могла ничего ответить. Она, кажется, даже дышать перестала, глядя на любимого человека, который был так близко, что можно разглядеть его длинные ресницы, и так невыносимо далеко...
   Парень притягивал взгляд, заставляя смотреть только на него, как будто ничего для этого особенно не делая. Но через несколько минут за его спиной начинала вырисовываться огромная черная тень. Неопределенных форм, меняющая очертания как дым, невесомая, и в то же время почти осязаемая.
   - Это Штайн... - бесцветным голосом произнесла Эми. Справа от вокалиста - высокий здоровый мужик с шикарной черной волнистой гривой. Огромные плечи и каменная уверенность в себе. Красивое, немного надменное лицо. Жесткое. Бескомпромиссное. Глаза такие же темные, как у парня Эми, только выражение совсем другое. Сила и опыт. И что-то еще, что объяснить почти невозможно. Только чувствовать. Как сквозняк, пробирающийся под одежду...
   - Серьезный мужик...
   - Нда... Такой по тебе на джипе проедет пару раз, а потом выйдет и подожжет останки для верности...
   Эми молчала. Говорить было слишком больно...
   Каждый день - звонок. Надежда и попытка что-то изменить наконец. И каждый день все старания разбивались о непроницаемую стену молчания. Каждый день убивал какую-то часть ее души и ровно на столько же делал ее сильнее. Потому, что если Штайн думает, что ему сойдет с рук ее разбитая жизнь, он глубоко заблуждается. Даже представить себе не может, как глубоко.
   Сидя ночами на балконе и глядя в темноту, Эми думала, что ей делать дальше. Как теперь вернуться к той, прошлой жизни? К работе, учебе... существованию в одном городе с человеком, которого Штайн у нее отнял!?
   Когда она засыпала, то видела тонкую черную нить, которая связывала ее руки. Не натирая, не сдавливая, просто крепко держа. Эта нить струилась между ее пальцев и убегала куда-то в темноту. Туда, где был он. И каждую ночь она с тоской видела, как эта нить становилась все тоньше и тоньше... Однажды она оборвется и ее раздавит темнота, потому что некому будет защитить... Некому будет прошептать, нежно обнимая и гладя по волосам: "Моя Эми... Моя дорогая Эми..."
   Борясь со сном до последнего, она бродила по пустой квартире. И засыпала, только когда утром распахивалась входная дверь и на пол падали сумки и ботинки. Когда приходили эти два человека, ставшие ее миром, она могла расслабиться и заснуть. Как будто их присутствие было ее защитой от терзающих мыслей и страхов.
   Просыпаясь раньше своих подруг, Эми готовила обед. Вспоминала все рецепты, какие знала и распотрошив холодильник, начинала изобретать еду.
   Когда в первый раз по квартире поплыл аромат мяса в остром соусе, Манула открыла глаза, принюхалась, и, откопав среди шапки черных волос, разметавшихся по подушке, лицо подруги, сообщила:
   - Шолах, мы удочерили ангела.
   - Правда? - проворчала Шолах, - напомни, когда это было... Или ты без меня кого-то подобрала?
   - Не тормози, Шолашек. Я про нашу детку говорю.
   - Аааа...
   - Да просыпайся ты!
   - Отвянь. Мне снится потрясающее жаркое с овощами...
   - У меня для тебя отличная новость: оно тебе не снится. Но если не хочешь, не вставай. Я сама все съем. И тогда тебе придется видеть его только во сне.
   - Эээй! Не так резво! - Шолах наконец проснулась. Все равно бы это пришлось сделать. Если Манула не спит - вокруг нее все не спи! Для нее было в порядке вещей растолкать Шолах в семь утра со словами: "Шоль! Вставай! Пошли пить пиво!" За несколько лет дружбы и не к такому привыкнешь.
   Чуть не подравшись за последний кусок мяса и в итоге разделив его по-братски, вернее по-сестрински, и закончив таки обед без жертв, компания переместилась на балкон.
   - Шолли, от твоего друга новостей нет?
   - А тебе их и не надо видеть. Как только что-то будет, я сразу скажу.
   - Чего он возится? Ты ж сказала, что он профи.
   - Не вижу связи, лав. Пацан на этом деньги делает и мы у него не единственные клиенты. Так что, не кипишуй.
   - Ну да, с чего бы мне волноваться? Мы напоролись на Блэка с девочкой, которая предположительно есть в списке клиентов отряда Джея.
   - А вот без твоего визга я об этом не помню. Спасибо, что подсказала!
   - Вы всегда так разговариваете? - Манула и Шолах удивленно уставились на Эми:
   - Как?
   - Просто... Я не хочу, чтоб вы из-за меня ссорились...
   - Ссорились?!
   - Шолах, мы что ссоримся?
   - Не, малыш, если мы ругаемся, то молчим сутками.
   - Ссоримся. Ну ты сказала, лав.
   - Ладно-ладно, проехали.
   Мобильник Шолах известил о приходе сообщения. Прочитав текст, она набрала номер и вернулась в комнату. Через пару минут, она выглянула на балкон:
   - Так, я сваливаю. Вернусь через час.
   - Что такое?
   - Агент сообщил, что посылка готова... - таинственным тоном отозвалась Шолах и скрылась за шторами.
   - Отлично. Скоро все выясним.
   Только в голливудских шпионских историях можно залезть в сеть Министерства обороны и шариться там как в своем кармане. В реальной жизни это продлится несколько минут и в последствии, потянет лет на пять по приговору суда. Шолах привезла жесткий диск, на котором была сохранена картотека Ордена, в которую были занесены десятки тысяч оборотней от Штатов до Восточной Европы. Это был не весь список, но больше им и не было нужно. В свои годы Эми и не могла была быть зарегистрирована дальше этой зоны.
   Лица. Имена. Даты рождения и смерти. Редко приговоры Триумвирата. Орден не обременял себя разбирательствами...
   - Малыш... Ты бы может в магазин что ли сходила... - пробурчала Шолах, свернув список и шаря на столе в поисках сигарет.
   - Зачем?
   - Ну хотя бы сигарет купи. Пивка...
   - Я мешаю?
   - Нет, малыш, ты не мешаешь, но я считаю, что тебе это видеть не обязательно. Понимаешь?
   - Да, я тоже так думаю, - поддакнула Манула, - зачем тебе читать их дела и видеть, как мы... ну люди, с вами поступают...
   - Я не виню вас ни в чем.
   - Мы знаем. Просто, окажи нам услугу, малыш. Не надо тебе этого.
   Эми понимала, что они, в принципе, правы, поэтому и не стала спорить. Магазин совсем рядом с домом, но потом можно будет посидеть в парке, который теперь был тих, как кладбище в зимнюю безлунную ночь.
   Шолах просматривала списки, изредка перебрасываясь комментариями с Манулой, которая стояла у нее за спиной.
   - Проверила оба имени, под которыми жила Эми. Нашла ее родителей... Дата ликвидации. Приговора нет...
   - Вот мерзость...
   - Да уж... О детях ни слова.
   - Это хорошо.
   - Да. О приемных родителях ничего нет. Наша крошка нигде не засветилась. Это радует.
   - Ага. Но пить шампанское на радостях рановато.
   - Ты про Блэка?
   - Точно. Он конечно мужик не трепливый, но хрен его знает...
   - Ману, у нас реально сигареты кончились.
   - Сейчас поищу, у меня в куртке где-то пачка должна быть...
   Манула вышла в коридор. Обшаривая карманы своей куртки, она вздрогнула и чуть не выронила ее из рук, потому что из комнаты донесся душераздирающий вопль:
   - МАНУ!!!!
   Запнувшись о порог, и чуть не растянувшись во весь рост между креслом и стеной, Манула влетела в комнату:
   - Что??? Что случилось???
   Шолах молча указала на монитор.
   - Чеееерт....
   - Нашла сигареты?
   - Держи.
   Молча закурив, они сели и прижавшись плечом к плечу, уставились на экран.
   Такого поворота они явно не ожидали.
   С экрана на них смотрело лицо, которое они видели несколько дней назад. На видеозаписи концерта, которую им показывала Эми.
   Черные глаза. Волевое лицо и длинные темные волосы.
   Штайн.
   На снимке он был моложе, но сомнений в том, что это именно он не было никаких.
   - Нихрена себе...
   - Подбери челюсть. Это еще не все...
   Пролистав пару страниц, Шолах вывела на экран еще одно досье.
   - Смотри!
   - Твою мааать...
   День был богат на сюрпризы.
   Тир. Парень Эми. В картотеке оборотней.
   - Теперь я понимаю, что она имела ввиду, когда говорила, что иногда ей кажется, что он такой же... Имя, можно сказать, само за себя говорит...
   - Думаешь, она не в курсе? Она с ним год вместе, и не знает, кто он?
   - Подожди, Шолли. Подожди. Не все сразу. Сначала этот Штайн. Теперь ясно, почему он ее просто с моста не скинул. За убийство себе подобного ему бы тоже шерсть проредили. Оборотни, наверное, единственная раса, которая так жестоко судит за убийство своих.
   - Знаю, людям бы у них поучиться.
   - Знаешь, если он так поступил, то скорее всего ни Эм, ни ее пацан не в курсе о происхождении друг друга. Потому что в этом случае его поступок теряет всякий смысл. Но... Штайн - опытная зверюга. Он наверняка просек тему с девчонкой своего вокалера, по этому так брыкался. Если бы Эми все рассказала своему малышу...
   - Угу. Тогда бы Тир хрен положил на все его претензии.
   - Вот прелесть-то, свит. Теперь мы встярли во внутренние разборки оборотней!
   - Поздно уж...
   - Ага. Доктор сказал в морг, значит в морг...
   - Надо ей сказать.
   - Думаешь?
   - Ну давай, выкладывай.
   - Она сейчас и так не в себе. Нет... Скорее всего, она правда ничего не знает. Молодая еще. Не учуяла, хотя подозрения уже наклевывались.
   - А мужик ее?
   - Да кто его знает! Разбери их этих мужиков, иногда мне кажется они вообще той головой, которая на плечах не думают! Или думают, но с какой-то только им понятной логикой.
   - Согласна.
   - Скажем ей сейчас, совсем добьем. Шоль, представь, сейчас выяснить, что твой любимый мужчина, оказывается такой же зверь, как ты, только толку теперь от этого мало.
   - Ладно... Надо все обдумать.
   - Ценная мысль.
   - Конечно, она же моя...
   Хлопнула входная дверь. Шолах быстро закрыла список. Когда Эми вошла в комнату, Манула и Шолах молча уставились на нее.
   - Что... Почему вы на меня так смотрите?
   - Ничего, свит. Все нормально. Можем вздохнуть спокойно, Орден тебя не пропалил.
   - Это хорошо... - неуверенно ответила Эми, чувствуя беспокойство, которое буквально плескалась в комнате, угрожая утопить в своих вязких волнах.
   - Малыш... Помнишь, ты говорила, что иногда тебе казалось, что твой малыш такой же как ты? Почему тебе так казалось?
   Эми присела на ручку кресла и потянулась за сигаретами.
   - Не знаю... Просто мы очень хорошо... понимали друг друга... А в чем дело? Что случилось?
   - Ничего, крошка. Ничего. Я просто вспомнила...
   Все трое молча курили, думая каждый о своем.
   Жизнь - полоса черная, полоса белая. Как зебра. В данной ситуации, зебра была редкой породы. Черная. От ушей до копыт.
   Эми заметила, что ее подруги стали смотреть на нее как-то странно. Несколько раз она порывалась спросить, в чем собственно дело? Что изменилось в эти последние дни. Она пыталась найти архив, который тогда смотрели Манула и Шолах, но, видимо, Шолах унесла его в департамент. Каждый раз, открывая рот, чтобы наконец выяснить все, Эми видела их глаза и молчала. В их глазах не было подозрения или недоверия. Нет. Скорее какое-то мучительнее беспокойство. Раздумья, которые мучили их каждый день. Что же такое случилось? О чем они думают? И почему не говорят ей, в чем дело?
   Вечером, как всегда, сидя на подоконнике, Эми смотрела в окно. Манула и Шолах собирались на смену.
   - Ману, ты что на свидание собираешься?! Хватит копаться! Вампиры не оценят твою прическу!
   - Шолли, не всем везет иметь такие волосы, как у тебя, так что не нервируй меня, и подожди еще пять минут...
   Оставив Манулу у зеркала, с расческой в одной руке и феном в другой, Шолах села на подоконник:
   - Малыш, мы на дежурство выходим в десять, так что если что, звони. Ок?
   - Ясно. Удачи вам.
   - Спасибо. Что-то ты у нас совсем расклеилась...
   - Я в норме. Просто не люблю, когда вы уходите.
   - Эххх... Ну, детка...
   - Ладно, идите. Наше кошачье уже собралось и скребет дверь когтями, - рассмеялась Эми. Манула правда уже стояла в дверях, постукивая ногтями по дверному косяку.
   - Ну? Мы может быть все-таки пойдем?
   Оценив наглость подруги, Шолах вздохнула и сказала Эми:
   - Когда-нибудь я ее задушу. Пока, крошка.
   - Возвращайтесь целыми.
   - Постараемся. Пока, свит...
   Когда захлопнулась входная дверь, Эми соскочила с подоконника. Включила музыку и, взяв пачку сигарет вышла на балкон.
   Прохладный вечер. Дым сигарет и музыка. Без нее Эми просто жить не могла. Эти сплетения нот заставляли забыть обо всем... Это какой-то другой мир, в который она падала, как в море. Море нежности, страсти, или печали... В этом мире она могла быть с НИМ. И не важно, что они в разных городах...
   Возможность побыть рядом. И пытка, потому, что придется вернуться...
   Решительно раздавив сигарету в пепельнице, Эми встала с кресла и вернулась в комнату. Манула оставила ей свой мобильник с подробными указаниями, что если что-то будет нужно - звони. Если вдруг что-то случится после десяти, когда они с Шолах будут на дежурстве, звонить дежурному отряда, он все передаст им. Одним словом, "родители", уходя из дома, наставляли ее по полной программе. Осталось только добавить: не суй пальцы в розетки и не играй с зажигалками.
   Побродив по комнате, Эми остановилась напротив окна и кивнув своим мыслям, набрала номер Тира.
   Сердце вздрогнуло и провалилось в пропасть. Вызов... Гудок... Еще один...
   Он включил телефон. В одно мгновение все мысли смешались в дикий клубок. Она уже привыкла, что его телефон молчит и сейчас, когда какие-то секунды отделяли ее от его голоса, она забыла, все что хотела сказать. Наверное, она просто разревется, когда услышит его. И сквозь слезы прошепчет его имя... Что еще она могла сделать?
   Шорох в трубке... Если бы Эми видела свое лицо со стороны, она бы, наверное, испугалась своего вида.
   С его номера... С номера Тира ответил женский голос...
   Тупой смешок, доводящий до бешенства, такого сильного, что вечер за окном превратился в непроглядную ночь...
   Эми слышала голоса, рядом разговаривал Питер... И где-то вдалеке знакомый, любимый голос: "Кто это?"
   Пальцы сжимающие аппарат окаменели. Убрав трубку от уха, Эми нажала сброс. Комната вокруг рухнула в пропасть. Вокруг только серые камни... Руины... Осколки... Ее жизни... Ее самой...
   Вдруг, как будто очнувшись и выйдя из оцепенения, Эми занесла руку, чтобы разбить мобильник об стену, но в последний момент все же сообразила, что вещь все-таки чужая. Замерев в таком положении, она с трудом перевела дыхание и медленно опустила руку. Пальцы разжались и телефон выпал из рук, упав на диван.
   Оскалившись, она рухнула рядом с телефоном и уставилась в стену невидящим взглядом.
   "А ты, я погляжу, там совсем не скучаешь. Быстро ты с моим исчезновением справился, малыш..."
   Ей хотелось разнести все вокруг. Крушить все, что попадется под руку. Царапать стены. Рвать шторы. Рычать. Выть от боли и обиды...
   Сейчас ее звериная натура рвалась наружу как никогда. Кажется, еще никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. От бешенства ее трясло так, что, кажется, диван дрожал.
   Сцепив пальцы, чтобы ничего не разбить, Эми сидела, глядя в стену.
   Штайн.
   Тир.
   Сейчас эти два имени смешались в одно. Два лица слились в уродливую гримасу, которая скалилась и злобно хихикала. Один оскорбил ее, смешал с грязью, а другой... просто предал!!!
   Они оба не знали, что окажись в эту минуту Эми где-то поблизости, они были бы близки к смерти, как никогда. Потому что сейчас, Эми свернула бы шеи им обоим без сожаления!
   Минуты бросались в бездну, как самоубийцы с крыш. Разбивались и умирали, корчась в предсмертной агонии у ее ног. Потому, что сейчас она была на дне этой пропасти. Она тоже упала в нее... Вернее, ее туда столкнули. Грубо пихнув в спину, не дав высказать последнее желание...
   Мышцы онемели. На лице застыл злобный оскал дикого зверя.
   "А ты совсем не скучаешь... Какая же у тебя короткая память, любимый..."
   Да, скорее всего Штайн постарался, и приложил всю свою фантазию, чтобы извлечь из исчезновения Эми максимальную пользу. Да... скорее всего, так и есть, но это не оправдывает поведение Тира.
   Взвыв от нестерпимой боли, Эми закрыла лицо руками, чувствуя, что если ничего не сделает, то простой сойдет с ума. Проглотив застрявший в горле ком, она снова уставилась в стену. Хорошо, что никто ее сейчас не видит...
   Безжизненный взгляд скользил по комнате. Вдруг, замерев, он задержался на двери в смежную комнату. Там Шолах хранила свою коллекцию. Смертельная красота, застывшая в металле. Мечи, кинжалы, ножи... Запертые в четырех стенах, как опасные звери, попробовавшие вкус человеческой крови.
   Воспаленный взбудораженный мозг придумал безумный план.
   Кинув взгляд на часы, Эми подумала:
   "Дежурство в десять... Значит, через час они выйдут из департамента..."
   Черная куртка. Джинсы и шапочка, чтобы спрятать длинные волосы.
   Ключи от машины Манулы, вернее, ее друга.
   И рука, сжавшая ручку двери, за которой томились стальные перья птицы по имени "Смерть".
   Через час, Эми сидела в машине и наблюдала, как отряд охотников Ордена Света вышел из департамента и загрузился в черный фургон.
  
  
  
   Все пошло не так с самого начала.
   Сегодня у отряда было четкое задание: задержать или обезвредить клиентов. Имена, лица. Рядовая операция.
   Началось все с того, что Наблюдателю отряда поступили неверные данные относительно энергетического уровня вампира. Когда Скай чудом увернулась от удара, который мог снести ей половину черепа, Феникс пришлось экстренно перенастраивать уровень слежения. Клиенты разбегались как тараканы, при этом нанося довольно ощутимый урон. Охотники не могли даже близко подойти.
   - Феникс, что происходит?! Их больше чем было в плане!
   - Спокойно. Тишина в эфире. Я их вижу. Скай, как самочувствие?
   - Нормально. Где эта сволочь, я хочу ему лично в морду выстрелить!
   - Не против. Делимся на две группы, Шолах и Манула - второй этаж. Скай, Луна - зачистка первого этажа и подвала. Возражений нет?
   - Нет.
   - Скай, я к окну, прижми его у двери. Он наш.
   - Ясно. Иди ко мне, моя зверюшка...
   - Шолах?
   - Я на второй этаж, Ману, прикроешь.
   - Я всегда у тебя за спиной, свит.
   Оказавшись на втором этаже, Шолах махнула Мануле, показав знаком, чтобы она обследовала левое крыло здания.
   Шаги подруги растворились в тишине. Мягкие ботинки Шолах бесшумно ступали по деревянным половицам. Старый дом, пялившийся в ночь пустыми глазницами выбитых окон...
   Осторожно прокравшись в одну из заброшенных комнат, Шолах огляделась. Все та же тишина, раздражающая своей неопределенностью. Клиент где-то рядом.
   Вдруг в подвале прогремела очередь. Полуавтомат Скай. В это же время в наушниках Шолах раздалось:
   - Шолах! Осторожно! Угроза справа!!!
   Шолах не расслышала последние слова и кинулась в другую сторону. Буквально врезавшись в вампира, она отскочила в сторону.
   Глядя ей в глаза, вампир вскинул руку.
   Всего одно мгновение, за которое ничего не изменить.
   Два выстрела прогремели один за другим.
   Шолах задохнулась от боли. Как будто в грудь ударил таран.
   Вскинув оружие, она успела выстрелить, но в дверном проеме, где стоял вампир, уже никого не было.
   Ночь. Вокруг была ночь. В одно мгновение проломив кости черепа, темнота хлынула в ее сознание, топя мысли, заглушая боль.
   Усиленные несколькими микрофонами, выстрелы отозвались в перепонках каждого охотника отряда.
   - Расчет! - скомандовала Феникс, не дожидаясь приказа старшего офицера, потому что старшим офицером в смене сегодня была Шолах.
   - Манула!
   - Скай!
   - Луна!
   Тишина в эфире. Глядя на неподвижную точку на мониторе, Феникс на мгновение закрыла глаза. Если кто-то из охотников погибает, с ним обрывается связь, которую может чувствовать только наблюдатель. Сейчас этого не было, но это еще ничего не значит. Не все ранения приводят к смерти мгновенно. Если не оказать помощь, вовремя финал может быть трагичным.
   - Манула, конец коридора, дверь налево.
   - Ясно.
   В два прыжка преодолев длинный коридор, Манула огляделась. Никого.
   - Все спокойно. Скай, клиент у черного входа. Левый коридор...
   - Ясно. Сейчас мы с этой тварью поговорим!
   - Ману, в твоем направлении все чисто.
   Выглянув из-за угла, Манула протянула руку и дернула дверь. Закрыто.
   - Твою мать! Сколько лет этой хибаре, а замки все еще работают! - разрядив пол-обоймы в замок, охотница пнула дверь. Изрешеченный кусок дерева около замка держался крепко. На ходу перезаряжая оружие, Манула отбежала на пару ярдов. С видом бизона, Манула разогналась и врезалась плечом в деревянное полотно. Дверь хрустнула и открылась. Отскочив в тень и убедившись, что поблизости нет противника, Манула почти прошептала:
   - Феникс?
   - Объект в ста ярдах. Через две смежные комнаты. Уходит.
   - Черт!
   - Спокойно - как обычно спокойно объявила Феникс - Скай, возвращайтесь к лестнице. Луна - черный вход, объект движется в твоем направлении. Ману, твоя задача - Шолах.
   - Принято.
   - Вижу объект.
   - Что с Шолах?
   - Не могу сказать точно...
   Глаза привыкли к темноте после освещенного коридора. Оглядев комнату, Манула заметила тело лежащее у дальней стены.
   - Нет...
   Клиент уходит, значит, ему вряд ли придет в голову снова нападать. Сейчас для него главное - спасти свою шкуру. Нарушив пару жизненно важных правил Устава, Манула кинулась к неподвижно лежавшему на полу телу подруги.
   - Шоль! Нет, только не это! Ты не можешь так со мной поступить! Шоль! Шолашечко!!! - верещала Манула, сидя верхом на Шолах и тряся ее за плечи.
   - Лав, я конечно очень рада такому страстному порыву, но может не сейчас? - проворчало тело, по которому Манула уже собиралась рыдать на кладбище. Замолчав, охотница уставилась в лицо подруги, и поняв, что та действительно жива, крикнула:
   - Шоль! Зараза! Ты живая!!!
   - Ага, но если ты с меня не слезешь и не перестанешь трясти, это ненадолго!
   - Ты как? Черт! Ну и напугала же ты меня!
   Они не слышала, как в соседней комнате скрипнул пол. Кинувшись к раненой подруге, Ману не обратила внимания на ненормальную тишину в эфире. В тот момент ей даже в голову не пришло проверить трансляцию. За такие мелочи можно поплатиться жизнью.
   Мягкие шаги неслышно приближались к охотникам. В этот же момент, Феникс, которая засекла незапланировнный объект, крикнула в микрофон, видя, что Ману не реагирует на предупреждение об опасности:
   - Шолах! Объект прямо, десять шагов!
   Шолах вытаращила газу на Ману и спихнула ее с себя с криком:
   - За спиной! Стреляй!
   Вампир, уже поднявший ствол, что бы расправиться с застигнутыми врасплох жертвами, отлетел к стене, ничего не успев сообразить. На него медленно надвигалось существо в черном. Вампиры отлично видят в темноте, поэтому даже в этой подслеповатой полутьме он сразу различил гибкую фигуру. Не дав противнику опомниться, черная тень прыгнула вперед как кошка. Еще один удар, и тяжелый пистолет был выбит из руки вампира и отлетел в угол.
   Без оружия - но это не страшно, ведь перед ним всего лишь человек. Оскалившись, вампир схватил противника за шею. Зашипев, человек ударил вампира в пах. Следующий удар головой в лицо расплющил нос вампира. Кровосос опешил, он не ожидал отпора такой силы от слабого человека. Расцепив тонкие сильные пальцы, все еще сжимающие горло, неизвестный боец сжал кисть противника и вывернул ее в обратную сторону. Вампиры почти бессмертны и мало чувствительны к боли, но все же они ее чувствуют. Охрипший от боли крик и растущее удивление в глазах. Из сломанного запястья, пропоров кожу и светясь в темноте, торчали кости.
   В следующее мгновение из искаженного рта вампира лилась кровь. Сипя перерезанным горлом, он все еще пытался сопротивляться. Как будто не обращая внимания на эти попытки, тень в черном сильнее вжала широкое, сверкающее в темноте, лезвие кинжала в его горло и навалилась на него всем своим весом. В пустоте комнаты отвратительный хруст перерубленных позвонков кровососа прозвучал неестественно громко.
   Шолах и Манула наблюдали эту картину с открытыми ртами. Отступив назад, неизвестный охотник на кровососов убрал нож и голова вампира свалилась с плеч обнажив перерезанные сосуды и кости.
   Уставившись на откатившуюся в сторону голову, охотники молча перевели взгляд на приближающуюся к ним черную тень.
   - Эм!? - охнули они в голос.
   - Эми! Ты какого хрена здесь делаешь!? - прошипела мгновенно очнувшаяся от выстрела в бронежилет Шолах.
   Манула сразу же вспомнила о своем микрофоне.
   - Не может быть! У меня трансляция отключена!
   Шолах быстро убрала микрофон от лица и оглушительным шепотом выдохнула:
   - Крошка, дергай от сюда сейчас же! Спятила!? Они ж тебя вычис...
   Голос Феникс в наушнике заставил всех замолчать.
   - Ману, Шолах. Что у вас происходит?!
   - Ничего... - редкий по своей тупости ответ, но сейчас ничего другого она просто не смогла придумать.
   - Доложить обстановку. - Металлические нотки в голосе ненавязчиво напомнили об иерархии в отряде.
   - Как старший офицер отряда, докладываю, ни хрена у нас не происходит! - рявкнула Шолах.
   - Эм, вали отсюда!!! - бросила Манула, с остервенением хватая Шолах за руку и помогая ей подняться.
   Не обидевшись на такое обращение, Эми спокойно развернулась и скользнула к открытому окну.
   - Эм...
   Оглянувшись, она вопросительно уставилась на охотников.
   - Спасибо.
   Довольная улыбка озарила бледное лицо, которое теперь можно было разглядеть в слабом свете уличного освещения. Через мгновение темная тень скользнула на карниз и, уцепившись за водосточную трубу, скрылась на крыше.
   Шолах охнула и согнулась.
   - Ты как?
   - Живая, это уже клево. Только ребра болят.
   Распахнув куртку, Шолах осмотрела бронежилет.
   - Если бы не эта вещица, меня бы уже выносили ногами вперед.
   - А если бы не Эм, нас вынесли бы вдвоем.
   - Да уж. Так... Что у нас тут... Клиент обезврежен.
   Склонившись над головой вампира, которая уже начала разлагаться, поскольку плоть вампиров разрушается в сотни раз быстрее, чем живые ткани человека, Манула достала из внутреннего кармана маленькие щипцы и пластиковый пакет. Придавив рассыпающуюся отрезанную голову коленом к полу, она выдрала клыки вампира и положила их в пакет.
   - Все. Пошли.
   Сбор отряда был назначен у фургона. Как только охотники подошли к машине, дверь распахнулась и из него выпрыгнула Феникс. Окинув взглядом Шолах, она коротко бросила:
   - В госпиталь. На снимок.
   - Ясно.
   - Что у вас там стряслось?
   - Ничего. Обычная операция, - устало ответила Манула и двинулась к машине. Феникс схватила ее за локоть и развернула к себе.
   - Врать будешь своему бой-фрэнду, после смены, а на работе изволь отвечать на вопрос. Что у вас там было?
   - Да ничего! - попыталась встрять в разговор наблюдателя и охотника Шолах.
   - Ты была без сознания, поэтому я тебя не спрашиваю!
   - Хватит орать. Результат есть, какие проблемы, крошка? - Манула выдернула локоть из тонких цепких пальцев. Феникс прищурила темно-серые глаза и процедила:
   - Полегче. Напомнить положение о рангах, охотник? - Манула, которая уже собиралась заскочить в салон, остановилась и резко развернулась:
   - О, простите, капитан. Разрешите доложить, мэм?
   - Докладывайте.
   - Незапланированный клиент обезврежен. Потерь личного состава нет. Операция проведена в соответствии с оперативным планом и Инструкцией по ведению операций в условиях ограниченного пространства.
   - Ману...
   - И если мои действия, как охотника и оперативника не устраивают офицера-наблюдателя, пусть это будет изложено в рапорте на имя командира моего отряда.
   - Ману!
   - А если нет - то идите на хрен, капитан!
   - Манула, ты что, взбесилась?!
   - Теперь мы на "ты". Как мило! Я никогда и не говорила, что белая и пушистая.
   Феникс ничего не ответила. Сейчас было неподходящее время выяснять отношения. Это можно будет сделать завтра. Писать рапорт, она, конечно, не собиралась. Сегодня все были на взводе, поэтому не стоит вмешивать в это командира отряда.
   - Мы едем или нет? - бросила Манула и заскочила в фургон.
   - Феникс, свяжись с дежурным постом. Нам нужна команда чистильщиков. Это жилой квартал. Нужно убрать следы... - устало бросила Шолах, садясь рядом с Манулой.
  
   Доковыляв до госпиталя, Шолах стянула куртку и вошла в кабинет дежурного медика. Сегодня на смене была Кара. Красивая, темпераментная итальянка с копной черных волос, которые ей приходилось нещадно обкалывать шпильками и заколками, чтобы держать в строгости, как этого требовала ее работа. Звали ее тоже не Кара, по-итальянски это слово значило "дорогая". Почти никто в Ордене не знал настоящих имен друг друга, не смотря на связывающие охотников дружеские и не только отношения.
   - Привет.
   - Привет, я тебя жду. Феникс сообщила. Раздевайся и проходи в дверь слева.
   - Да помню я...
   - Конечно. Ты ж мой самый постоянный клиент!
   Через полчаса, Шолах сидела на кушетке в кабинете Кары, пила зеленый чай с мятой и ждала, когда начнет действовать обезболивающее.
   - Так. Переломов нет.
   - Отлично!
   - Не радуйся раньше времени, Шолах. Есть трещина в двенадцатом ребре слева в двух дюймах от мечевидного отростка. Было два выстрела?
   - Да.
   - Понятно. Первый пришелся в солнечное сплетение, поэтому ты потеряла сознание. Второй в ребра, он и оставил тебе эту трещину.
   - Вот мерзость!
   - Могло быть хуже.
   - Знаю. Если бы еще эта бешеная кошка не прыгала на мне верхом в истерике...
   - Кто-кто?
   - Ману. Она решила, что место ее подруги теперь вакантно.
   - Понятно, - рассмеялась Кара, - нет, все повреждения только от выстрелов. Так что не греши на Манулу.
   - Да я ничего против не имею. Черт... Дышать больно.
   - Теперь так и будет. Сами по себе переломы ребер не опасны, опасны повреждения внутренних органов, которые они могут повлечь за собой. Иногда сломанные кости пропарывают легкие, трахею или даже сердце.
   - Чтоб меня!
   - Не истерии. У тебя не перелом, а всего лишь ма-а-а-аленькая трещинка.
   - Но это мои ребра, и я даже это этой ма-а-а-аленькой трещинки не пищу от восторга.
   - Тугая повязка и отдых. Я отправлю заключение Эйден. Пару недель поторчишь дома, потом ко мне на прием. Там видно будет.
   - Ясно.
  
  
  
   В департаменте отряд встретила Мару. Окинув взглядом хмурых, как тучи, Манулу и Феникс, молчаливых Скай и Луну и прочитав отчет Кары о состоянии Шолах, она села за стол старшей сестры и вздохнула:
   - Рапорты отложим до завтра. Может быть просто скажете в чем дело? Не как старшему офицеру, а как подруге.
   Все молча перевели взгляд на Феникс. Она не проронила ни слова. В повисшей тишине громко щелкнула зажигалка. Выдохнув дым, Манула сказала:
   - Я лоханулась, Мару. Шолах подстрелили, а я распсиховалась как первокурсница! У меня отключилась трансляция, а я этого даже не заметила. Позволила кровососу в затылок мне дыхнуть. В итоге могло быть два трупа.
   - Ясно. Но ты справилась с ситуацией?
   - Да... Справилась... Шолах его засекла и вдвоем мы уже... - процедила сквозь зубы Манула. Все молчали. Перепалка Манулы и Феникс до сих пор как будто звучала в ушах присутствовавших при ней.
   Видя, что разговаривать больше отряд не намерен, Мару махнула рукой:
   - Ясно. Все свободны. Завтра можете не приходить, рапорты отправите на имя Эйден.
   - Понятно.
   - Пока.
   - Спокойной ночи, Мару.
   - И вам того же.
   Постояв несколько минут у здания департамента, все так же молча покурили и разбрелись по домам. Полдороги Шолах и Манула ехали молча. В итоге, не выдержав, Шолах дернула подругу за руку.
   - Ману. Прекращай. Ты же знаешь, что я сама напросилась. Не надо было идти по одиночке...
   Манула повернулась к ней. Даже зная ее много лет, Шолах не могла привыкнуть к тому, как Манула была готова сожрать себя без соли и перца за любую ошибку. Шолах и сама в это была спецом не слабым, но так, как над собой издевалась ее подруга, просто до дрожи в позвоночнике доводило.
   - Я так испугалась за тебя...
   - Я знаю, лав, я знаю.
   - Если бы не Эм...
   - Нда. Черт, я ей конечно охренеть как благодарна, но какого черта она примчалась за нами, да еще с МОИМ КЛИНКОМ!???
   - Вот сейчас мы это и выясним.
   Эми сидела на подоконнике, когда хлопнула входная дверь. Шолах ворвалась в комнату, как тропический ураган.
   - Эм!!!!
   - О, черт...
   Размазав взглядом сидящую на подоконнике девушку, Шолах увидела лежащий на столике кинжал в ножнах. Тут же, забыв обо всем на свете, она почти со стоном схватила клинок. Вытащив его, осмотрела и выдохнула:
   - Девочка! Да как ты... Как ты могла?!
   С виноватым видом Эми спрыгнула на пол и села на диван рядом с Манулой.
   Шолах в это время носилась по комнате, продолжая излагать свое негодование.
   - Это же... Это же Ханджар Ваххаби!!! - истерила Шолах, прижимая свою драгоценность в груди, - конец XIX века!!!! Поцарапала, убью!!! Саудовская Аравия!!! Он стоит, как новая Хонда!!! Да хрен с ним стоит! Таких клинков осталось по пальцам сосчитать!!! Как ты могла?! ТАКИМ ножом, в этого немытого вампира!??? О, Господи!!!
   Глядя на носящуюся по комнате Шолах, Манула и Эми переглянулись.
   - Хорошо. В следующий раз вампира сначала помою, - самым миролюбивым тоном, на какой была способна, ответила Эми. Шолах остановилась, и, бросив на нее уничтожающий взгляд, продолжила:
   - Помоет она! В следующий раз!!! Ууууу, ничего святого у этой молодежи, правда, милый?!
   - Шоль, ну хватит! Ты его еще поцелуй и спать с собой уложи рядом!
   - А ты вообще молчи! Ваххаби! Нет ну это же надо было додуматься!!! Ты б еще синоби-гатана взяла, ниндзя-самоучка!!! Нельзя было что-нибудь попроще взять?! Вон там сколько ширпотреба валяется!
   - На нем же не написано, что XIX века...
   - Нет, ну почему именно его?!
   - Просто у него самая удобная рукоятка и баланс хороший... - уныло отозвалась Эми. Шолах снова замерла, и вдруг, преобразившись, спросила с восхищенной улыбкой мамаши, гордящейся своим чадом:
   - Правда!? Удобная!? Он вообще идеально под женскую ладонь подходит, просто сливается! А баланс - черт, да природа со своим птичьим пером, которое считают идеалом равновесия и легкости, просто уныло курит в стороне! Это булат, а как лежит! Джамбии и карды отдыхают!
   Эми и Манула, открыв рот слушали восхищенную лекцию на тему того, что джанхард из Персии или Аравии выгодно отличаются по характеристикам от тех же кинжалов, сделанных в Индии. В итоге, когда запал вдохновения угас, Шолах вынула кинжал из ножен, и, осмотрев его еще раз, сказала:
   - Детка, в следующий раз, когда захочешь поохотится на вампиров, возьми какую-нибудь яву, что ли, или хайбер.
   - Правда? Можно?
   - Конечно.
   - А как они выглядят?
   - О, да я тебе все покажу! - Манула закатила глаза и вскочив, побежала на кухню:
   - Нет!!! Не надо!!! Только ней сейчас!!!
   - Ману? Ты чего? - Шолах выглянули из "оружейки" и удивленно уставилась на подругу, которая стояла в дверях, держа в руках пиво. Сунув бутылку Эми и оттащив Шолах от двери, она пихнула ее на диван и тоже вручила пиво.
   - Ничего. Просто еще одну лекцию о твоих детках я не переживу!
   Устроившись на столик перед Эми, Манула отхлебнула пиво и сказала, глядя ей в лицо:
   - К тому же у нас тут вопрос поинтересней. Эм... Какого хрена?
   Шолах тоже повернулась к девочке, и, вопросительно вздернув бровь добавила:
   - Да, кстати. Ты что это, малышка?
   Эти два дружеских взгляда сейчас придавили Эмми, как бетонная плита. Когда она вылетела из дома и помчалась к департаменту, ей не пришло в голову, что придется объяснять свое поведение. Сейчас она это понимала. Потому что эти женщины стали ей почти семьей, и из уважения к ним, она просто не могла отправить их к черту, как сделала бы с кем-то другим. Она вообще не имела привычки рассыпаться перед кем-то в объяснениях своих поступков. Здесь другое... Но что ей было сказать? Она не хотела рассказывать о том, что звонила Тиру. Не хотела даже вспоминать то бешенство и отчаяние, которые ее чуть не сожрали. Всю свою злобу она вложила в тот последний, смертельный для вампира удар. Чувствуя его кровь на своих руках, она как будто убила в себе эту дикую злобу. Только злобу, потому, что любовь к тому, кто ее вызвал, убить не так-то просто...
   - Я не хотела доставить вам неприятности.
   Видя, как на глазах бледнеет лицо девушки и ее руки начинают дрожать, Шолах сжала ее пальцы.
   - Малыш... мы знаем.
   - Конечно. Мы не за себя сейчас переживаем. Нам не в первый раз встревать, разберемся. Ты понимаешь, что тебя могли вычислить? Феникс чертовски талантливый наблюдатель и умная баба. Кроме нас, в доме были еще два охотника, и мы просто могли бы не успеть тебе помочь. Что случилось, Эм? Зачем?
   - Как ты нас нашла? Аааа, черт. Мы ж тебе сами наш департамент показывали. Черт, малыш, что произошло?
   - Ничего... - выдавила из себя Эми.
   - Ну епт!!! Еще один партизан! Мало мне было этой чокнутой кошки, которая сдыхать будет, но хрен расскажет, что у нее стряслось, так и ты теперь еще!?
   - Шоль...
   - Что? Ты меня иногда до бешенства своим героизмом доводишь! Эм, ты погибнуть могла! Твою за ногу! Мы ж не от нечего делать к тебе пристаем!!!
   - Я понимаю...
   - О! Кайф! Она понимает. Аллилуйя, братья и сестры!
   - Эм, мы тебе очень благодарны за помощь. Реально, сейчас бы нас уже в холодильник морге запихнули.
   - Вампир, кстати, не самый завалящий был. Круто ты его уделала.
   - Ну... с таким-то ножом...
   Манула и Шолах молча смотрели на нее. Эми казалось, что еще немного, и у нее в голове будет две дыры, прожженные этими взглядами. Манула покрутила бутылку в руках.
   - Значит, не хочешь говорить...
   - Придется на скорую руку дыбу соорудить.
   - Неплохая идея. Завтра так и поступим, если к утру у нее не прорежется голосок и не откроется поражающий дар красноречия.
   - Кстати... Утро всего через 3 часа... Ууууйййй!
   - Что?
   - Ребра болят, как будто по мне танк проехал.
   - Повезло, что просто трещина.
   - Это что, сегодня самая популярная фраза??? Что, не слышно, как я верещу от восторга, что у меня там просто трещина? Так, с тобой я сегодня спать не буду!
   - Ну все, меня разжаловали из любимых жен! Что опять?
   - У меня трещина, забыла? А ты дрыгаешься во сне, как молодой козлик.
   - Чего? Не гони!
   - Ману, я с тобой на одном диване проспала больше, чем твой бой-френд.
   Сказав последнюю фразу, Шолах очень предусмотрительно проследовала в спальню, и, выглянув оттуда, добавила:
   - Кошмарных всем снов.
   Манула уставилась в стену с таким видом, как будто там демонстрировали какой-то невероятно интересный фильм. Посидев немного в таком одиночестве, Эми затушила сигарету и поставила пустую бутылку на стол. Манула тут же оторвалась от созерцания орнамента обоев и уставилась на нее.
   - Ты еще здесь? Дергай спать.
   - Ну... Я здесь, наверное, буду спать.
   - Нет. У Шолах большая кровать.
   - У нее ж трещина, - улыбнулась Эми. Манула улыбаться была не настроена.
   - Ничего. Такая щепка, как ты, там потеряется и не потревожит ее треснутые кости. Иди. Мне поработать надо.
   - Сейчас?
   - Именно. Мне нужно сочинить ооочень правдоподобный рапорт, чтобы завтра не расстроить своего командира, потому что расстроенная баба вроде Эйден - это рота обкуренных морпехов и я совсем не хочу стать причиной ее неадекватности. Иди спать... Нам завтра будет о чем поговорить.
   От ее тона в комнате вдруг стало холодно. Раздевшись, Эми залезла под одеяло. Шолах обняла подушку и вдруг сказала:
   - А еще у него родинка на груди...
   Эми удивленно повернула голову. Блаженно улыбаясь, Шолах спала, и нетрудно было догадаться, чья родинка на груди ей сейчас снится.
   Отвернувшись к окну, Эми смотрела на прибывающую луну. Завтра. Завтра ей придется все объяснить. Пытать ее не будут, просто сейчас ей действительно не хочется об этом рассказать. Так сложно биться с этим роем мыслей, вооруженных стальными жалами. Пусть ее подруги не смогут ей помочь. По крайней мере, недоверия они не заслужили.
   Завтра.
  
  
   В номере отеля, с задернутыми наглухо шторами, на кровати лежал молодой мужчина. Большие темные глаза безразлично изучали экран огромного телевизора. Мелькание лиц и голосов текло мимо его сознания. Яркие картинки казались неестественными и кричащими, как карикатуры на людей и их мысли. Девушки, улыбающиеся как жертвы неудачных подтяжек лица. Болтливые до омерзения парни. Переключая каналы, Тир так же равнодушно смотрел в пластиковый ящик. Музыка, новости, фильмы. Люди погибают в торнадо. Прыгают с мостов. Поют какую-то глупость о счастливой любви. Грызутся из-за денег и территории. Выносят приговоры целым нациям. Все это называется жизнь. Он тоже еще жив, почему тогда его не интересуют эти мелочи? Почему все становится таким бессмысленным и раздражающим, когда в твоей жизни нет узкой горячей ладони, которая будит тебя по утрам нежно прикасаясь к твоему лицу?!
   Закрыв глаза, он откинул голову на подушку. Вчера он пришел в номер, и, не раздеваясь, свалился на кровать. Кровь в венах заменяет алкоголь. Он пил до тех пор, пока не почувствовал, что наконец-то сможет заснуть.
   Шесть утра и воспаленные глаза изучают экран телевизора. В одной руке пульт от телевизора, в другой мобильник. Вчера он так и заснул, зажав его в ладони.
   Она пропала. Просто исчезла, не сказав ни слова на прощание.
   Одна-две подруги, к которым Эми могла бы поехать, ничего о ней не знали. Она просто испарилась.
   Потом, как бы невзначай, Штайн обмолвился, что видел девчонку, похожую на Эми, садящейся в машину к какому-то мужику. Тир молча выслушал его слова, потом разбил мобильник об стену. Все так просто и банально.
   Все ясно.
   Тогда почему вчера после звонка с незнакомого номера его лихорадило весь вечер? На вызов с его телефона ответила одна из девок, которые притащились с его другом. На Питере бабы вечно висели, как мартышки на пальме. Тир был просто в бешенстве, он не выносил, когда посторонние люди прикасаются к его вещам, так же, как к нему самому. Выхватив у девицы мобильный, он рявкнул на нее так, что все присутствовавшие при этом замолчали и удивленно уставились на него. Ничего не говоря, он взял бутылку виски и ушел к себе в комнату.
   Незнакомый номер.
   Глядя на эти одиннадцать цифр, он почти корчился от необъяснимого чувства сожаления. Как будто он опоздал на самолет, и, глядя вслед взлетающей стальной птице, прощался с единственным шансом спастись. От чего? Черт подери, от чего спастись??? От мыслей о ее глазах... От воспоминаний о ее нежных поцелуях... Ее голосе... Он всегда чувствовал ее рядом. Она впиталась в его кровь, и с каждым вздохом рвалась наружу горьким стоном. От этого не может спасти алкоголь... Это бегство от себя самого. Разве здесь можно рассчитывать на успех?
   Он выучил этот номер наизусть.
   Тонкие пальцы поглаживали кнопки телефона, как будто раздумывая нажать на вызов, или нет.
   До вчерашнего вечера он старался даже не вспоминать ее имени. Сказать, что Тир был зол, значит ничего не сказать. Он просто в бешенство приходил, вспоминая слова Штайна и исчезновение Эми. Чем он заслужил такое предательство? Чем????
   Каждый раз, когда на концертах звучали первые аккорды песни с ее именем, Тира передергивало. За пару недель из страсти эта песня превратилась в отчаянный, злобный крик.
   Эми.
   Дорогая Эми.
   Черт бы тебя побрал, маленькая стерва!!!
   И вчера, когда кто-то промолчал в трубку, его злобу потеснило другое чувство, которое он упорно пытался в себе истребить. Тупая надежда. Да, именно так.
   Он не знал, она ли это была... Но впервые за последние дни, где-то в груди, там, где сердце, что-то кольнуло, и не от боли. Так сложно было это признать.
   Он не знал, кто звонил.
   Одиннадцать цифр.
   Одиннадцать шансов...
   Пустота скреблась по углам комнаты. Распадалась на куски. И каждый кусок распадался еще на десятки частей. Пустота множилась и росла, вознамерившись задушить его.
   Пластиковая коробка зажата в руке, и, больше не раздумывая, он нажал на вызов.
  
  
  
   С трудом разлепив глаза, Манула уставилась на прыгающий по столу телефон. Со второй попытки сообразив, какой сегодня день, успев вздрогнуть, что она проспала смену, женщина наконец ответила.
   - Слушаю...
   Сдавленный вздох разочарования на другом конце контакта. И красивый, мягкий голос устало сказал:
   - Здравствуйте.
   - Привет... - незнакомый красивый мужской голос в десять утра - отличное начало дня! Манула сразу же проснулась и, сев на диване, взъерошила и без того торчащие в разные стороны волосы. Голос сообщил:
   - Вчера вы звонили мне. Напомните, где мы встречались...
   - Я звонила? Вам? - Манула пошарила под диваном в поисках сигарет. Ну вот, конечно! Ошибся мужик. С чего бы это вдруг парню с таким бархатным голосом звонить ей? Только по ошибке.
   - Я не смог ответить...
   - Наверное, это какая-то о.... Простите, вчера звонили? То есть я вчера звонила???
   Красивый голос немного растерялся.
   - Да... Вчера... Около девяти вечера...
   - Ясно, - вскочив с дивана, Манула заглянула в спальню. Эми спала под боком у Шолах, завернувшись в одеяло. Целый рой мыслей втиснулся в несчастный, только что проснувшийся мозг. Эми - охота - ее странное поведение - звонок с мобильника Манулы, в то время, когда она была на смене. Все сходится!
   Подкурив сигарету, Манула спросила:
   - А ты, наверное, Тир? Да?
   - Да... С кем я говорю?
   - Мое имя тебе все равно ничего не скажет, но, думаю, у нас есть тобой одна общая знакомая.
   В трубке повисло давящее молчание. Решив, что, как всегда, в случае, если дело касается мужиков, инициативу надо брать в свои руки, Манула поинтересовалась:
   - Где ты сейчас?
   Узнав его местонахождение, Манула посмотрела на часы.
   - Полтора часа на машине... - задумчиво протянула она, - нам нужно поговорить, малыш.
   - Говорите, куда. Я приеду.
   - Уважаю такой подход. Записывай.
   Докурив, и снова заглянув в спальню, Манула отказалась от мысли разбудить Шолах. Полчаса уйдет на то, что ее подруга будет лягаться и ворчать, чтоб ей дали готично умереть, потому, что она смертельно устала. Потом еще полчаса на то, чтобы остаться в живых после такого зверского поступка, ожидание, когда Шолах подобреет после сигареты... Долго. Слишком долго.
   Стоя под душем и пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли, Манула проворчала:
   - Ману, у тебя просто талант искать неприятности на свою задницу.
  
  
  
   Добравшись до места встречи, которую Манула назначила в своем любимом кафе, она огляделась. За одним из самых дальних столиков сидел мужчина. Копна черных вьющихся волос, правильные черты лица, очень яркие и выразительные, большие, темные, как горький шоколад, глаза. У парня Эми была очень эффектная внешность, но гораздо сильнее было другое ощущение. Это Манула давно научилась чувствовать. Это сила. И даже не знай она, кто на самом деле этот Тир, она все равно сразу бы увидела это. Уверенность в своих силах и никакого страха. В разумных пределах, конечно. Страх - первый признак слабости в самых отвратительных ее проявлениях. Перед ней сидело существо, которое, не смотря на свою звериную сущность, знало разницу между слабостью и чувствами. Слабость будет издеваться над женщиной, потому, что она слабее, потому, что она в чем-то не права. Будет мстить, потому, что мелкая душонка никогда не сможет смириться с тем что кто-то нанес ей обиду. Слабость предаст. Она не сможет признать свои ошибки, глядя в глаза человеку, которого обидел.
   Это экземпляр совсем не такой. То что он принадлежит к противоположному полу, конечно добавляло сложностей, но в целом, Манула дала бы руку на отсечение, что не ошибается. За свою не такую уж долгую жизнь она до тошноты насмотрелась на слабость. А вот ее противоположность встречалась очень редко, по этому ее она чувствовала в десять раз острее. К тому же, Тир не был человеком, оборотни много лет истреблялись людьми наравне с дикими животными. Поэтому, даже молодой оборотень жил, как будто с памятью сотен поколений до него. Зная больше чем люди. Понимая больше чем они.
   Возможно, для оперативника Ордена такие рассуждения не совсем обычны, в чем-то даже опасны, но будучи человеком, Манула знала, что люди ни чем не лучше этих зверей. И обходя сейчас столики и посетителей кафе, она надеялась, что сможет правильно построить разговор, так, чтобы пробиться к той самой силе, которая может позволить быть великодушным и рассудительным. Невзирая на боль, которая грызет изнутри.
   Остановившись у стола, она бросила:
   - Привет.
   Мужчина поднял глаза. Махнув официанту, Манула села напротив него. Когда официант принес чашку обжигающего, как вулкан, кофе и они остались одни, мужчина наконец произнес:
   - Вы...
   Манула отмахнулась:
   - О нет, давай лучше на ты. Мне кажется, возраст у нас почти одинаковый, так что не надо этих вы. Женщин это нервирует. Меня зовут Манула.
   - Ясно. Рад познакомиться, Манула. Как я понял, ты знаешь как меня зовут... - в жизни голос у него был еще шикарнее, чем по телефону.
   - Угу... - хмуро сообщила женщина. Рассматривая ее, Тира так и тянуло сказать: "Сними очки, терпеть не могу, когда не вижу глаз того, с кем говорю!" У его друга, Питера, была такая же раздражающая привычка, он, кажется, даже спал в темных очках. Девица, сидевшая напротив, явно тоже его изучала, причем не с тем интересом, к которому он привык. Сотни взглядов из-за ограждения и оцепления охраны. Нееет. Совсем другое. Для нее он не был известной личностью, хотя он точно знала, кто она такой. Она рассматривала его, пряча глаза за темными стеклами, как ученый наблюдающий за интересным, редким видом. Она знала, кто он. Необъяснимое чувство тревоги и чутье не-человека почти в панике нашептывали, что знает она гораздо больше, чем это допустимо. В целях безопасности их обоих.
   Прикурив сигарету, Манула поморщилась и все же сняла очки. Она сама любила смотреть собеседнику прямо в глаза, просто сейчас, после бессонной ночи, даже приглушенный свет уютного кафе раздражал зрение, как сотни ламп направленных, в лицо.
   - Ты сказала, что... у нас есть общая знакомая...
   Откинувшись на стуле, Манула кивнула, и, глядя на уголек тлеющей сигареты спросила:
   - Тебя не обеспокоило, куда это вдруг пропала твоя девочка?
   Переведя взгляд на его лицо, она ждала реакции. Лицо мужчины как будто окаменело. Тонкие пальцы сломали сигарету пополам. Бросив ее куски в пепельницу, он медленно произнес, с нажимом на каждом слове:
   - А это должно меня беспокоить?
   Манула усмехнулась.
   - Даже так. Ну ладно. Без проблем, извини, что побеспокоила.
   Тир наблюдал, как он тушила сигарету. Взяв свои очки, Манула отодвинула стул... Он должен ее остановить. Просто обязан. А если нет... То эта скотина не стоит ни одной слезинки Эми.
   Еще мгновение...
   - Подожди... - процедил он сквозь зубы. Каменная маска его лица рассыпалась буквально на глазах. Теперь было видно, как он сражается сам с собой. Да... Этот Штайн, видимо, неплохо постарался, к тому же оскорбленный мужик - животное непредсказуемое. Манула ждала. Она ничем не могла ему помочь. Он сам должен решить. Ей останется только зафиксировать результат этой внутренней схватки.
   Взяв еще одну сигарету, он покрутил ее в руках, и, бросив на стол, содрогнулся, как от приступа невыносимой боли.
   - Где... она?
   Есть!!! Броня пробита. Наводчику и всему огневому батальону вынести благодарность от командования!
   Манула подалась вперед, и, положив руки на стол, сказала:
   - Об этом позже. Главное, что сейчас она в безопасности. Но несколько дней назад, если бы мы не встретились, твою подругу бы даже в морге не опознали. Потому, что она оказалась в чужом городе, без денег и документов, к тому же обколотая наркотой. И самое занятное, автором этой веселой проделки является твой друг - Штайн...
   Тир уставился на нее, так будто она сообщила ему, что она Елизавета Австрийская и может это подтвердить документально.
   - Ты понимаете о чем говоришь? - Манула снисходительно усмехнулась:
   - Малыш, знаешь, я вообще не имею привычки говорить о том, чего не понимаю. И не люблю, когда другие это делают.
   - Штайн... При чем здесь Штайн?
   - Что он тебе сказал о ней? А? Наверное, что спалил твою девочку с каким-то мужиком? Да? Ну, что вы, мужики, можете еще придумать?
   Тир смотрел в лицо женщины напротив не отрываясь, пытаясь переварить ее слова. С одной стороны, все это было похоже на какой-то дикий бред!!! Этого просто не может быть! С чего вдруг Штайну такое... А с другой... Кто ему сказал, что Эми его предала? Штайн. Не слишком ли удачно сложились обстоятельства, и с другим мужиком Эми увидел именно он? Память вдруг как будто взбесилась, обрушив на него лавину воспоминаний. Оскорбления в адрес Эми, их постоянные ссоры... Черт подери... Неужели... Но за что? Чем ему мешала эта девочка??? Что за бред?!
   Как будто читая на его лице эти вопросы, Манула продолжила:
   - О причинах такого зверства я пока говорить не буду. Хочу спросить у него лично. Да... Ты впрочем и сам можешь догадаться...
   Все еще цепляясь за осколки, стремительно распадающегося на куски мира вокруг, Тир выдавил из себя:
   - Вы ничего не знаете о нас.
   - Достаточно того, что мне известно. Например, что Эми такая же, как ты.
   - Что?! - выпалил мужчина мгновенно потеряв самообладание. Но через мгновение взяв себя в руки, он холодно поинтересовался, - что ты имеешь в ввиду?
   - Ооох... То, что твоя девочка не совсем человек. Я бы даже сказала, совсем не человек. Так же, как ты. И как Штайн. Поэтому Штайн ее не убил, а просто отвез в другой город и выкинул на улицу. Потому, что убийство сородича ему бы свои не простили. Я знаю какие, у вас законы. А так... ее бы отодрали и придушили в грязной подворотне люди. Эти жалкие, подлые людишки. И при чем здесь он?
   Тиру показалось, что в баре рухнул потолок.
   Эми...
   Она такая же как он.
   Почему он этого не понял????
   Почему???
   Они всегда чувствовали друг друга, как будто у них было одно сердце на двоих...
   Почему он не увидел того, что так очевидно!??? Что просто в глаза лезло!???
   - Эми хотела все тебе рассказать в тот вечер, когда пропала. Она ведь тоже не знала, кто ты на самом деле. Но так тебе доверяла, что была уверена, что ты все поймешь. И примешь ее такой...
   Ему хотелось орать от боли, потому что каждое ее слово втыкалось в мозг как нож. В голове как будто бушевал ураган.
   Эми.
   Штайн.
   Тот вечер...
   Они собирались пойти в ресторан... а потом... Черт!!! Он чуть не ударил себя по лбу. Она ведь и правда сказала, что хочет сообщить ему что-то важное... И ее взгляд... Несколько дней назад, он, кажется, не помнил ее лица... Кажется. Потому что на самом деле он помнил все. Каждый ее вздох... Каждый взгляд...
   Вместе с этой бурей эмоций, где-то внутри зарождалось другое чувство. Те же самые мысли об Эми, только окрашенные в черный цвет. Это была злость. На того, кто почти отнял у него Эми. Его дорогую Эми...
   Манула молча ждала, когда Тир сможет адекватно воспринимать ее слова. Разговор с этим мужиком - это еще пол дела. Самое тяжелое ее ожидало дома. Предстоит рассказать все это Эми. И как это сделать, она честно говоря, даже не представляла. Характер у их девочки такой, что каменная стена позавидует.
   Вдруг, как будто на него вылили ведро холодной воды, Тир очнулся и уставился на Манулу.
   - Вчера...
   - Да, это Эми тебе звонила. Она две недели пыталась до тебя достучаться.
   Обхватив голову руками, мужчина закрыл глаза и повторил:
   - Это Эми звонила...
   - И что случилось? Ты не ответил? - подкурив, он затянулся и ответил с каким-то отвращением:
   - Хуже. Ответила другая женщина...
   - Уууууу... Может, я тут действительно время зря трачу...
   Большие черные глаза сверкнули такой злобой, что Мануле захотелось отпрыгнуть в другой угол бара.
   - Ясно, - быстро ответила Манула, и, вздохнув продолжила, - хреново. Теперь понятно, почему наша крошка в такой жесткий неадекват впала.
   - Что??? Что с ней!???
   - Спокойно-спокойно, малыш.
   - Где она? Я должен ее увидеть!!!
   - Да увидишь, куда она денется. Порычит немного, она девочка разумная. Все поймет.
   - Я должен ее увидеть...
   Манула улыбнулась, и, достав свой мобильник, открыла альбом с фотографиями. Выбрав что-то, она передала телефон парню.
   На снимке была Эми. Девушка сидела на подоконнике, обняв колени и смотрела в окно. Тир как будто провалился в пропасть. Мир вокруг перестал существовать. Он был согласен провалиться в ад, лишь бы она была рядом.
   Вздрагивающие пальцы гладили изображение на дисплее. Пальцы истосковались по прикосновениям к ее коже. По сводящим с ума изгибам ее тела... По ночам он просыпался от того, что почти реально слышал, как она произносит его имя. Но никого не было. Только ночь и пустая постель рядом.
   Нехотя вернув телефон, Тир сказал:
   - Я смогу позаботиться о ней сам.
   Женщина напротив скептически подняла бровь. Ее взгляд говорил красноречивее слов. Да, ты уже неплохо о ней позаботился! Так, что Штайн ее чуть не убил!!!
   Сцепив тонкие пальцы, чтобы унять нестерпимую дрожь, Тир прожигал взглядом стол. Штайн... Кажется, им есть о чем поговорить.
   Манула забеспокоилась. Злость, исходящая от этого существа, расползалась вокруг почти ощутимыми обжигающими волнами. В таком состоянии он может черт знает чего наворотить. Хотя... Какая им разница, если он свернет шею Штайну? Черт, какие же вы сложные существа, мужики, к какому бы виду не относились!
   - Послушай... У меня к тебе просьба. Постарайся сейчас не поднимать этот вопрос. По крайней мере, еще пару дней.
   - Какой?
   - Я же понимаю, о чем ты сейчас думаешь...
   - Если понимаешь, зачем просишь о том, чего я не могу выполнить?!
   - Можешь.
   - Какая разница, когда я... с ним поговорю? - процедил сквозь зубы оборотень. Манула заерзала на стуле.
   - Морду ты ему разбить всегда успеешь. Постарайся... хотя бы ради Эми.
   Это имя действовало на него, как голос любимого хозяина на преданную собаку. Напряженно сжатые губы вдруг расслабились. Не стараясь прятать от совсем незнакомого человека нежность, которая светилась в его глазах, он устало улыбнулся.
   - Хорошо... Наверное, ты знаешь о чем говоришь.
   - Как ты любезен, малыш. Поверь мне, я знаю и...
   Договорить ей помешал, мобильник разразившийся диким ревом:
   "Fuck you! Get out of my head! You are my virus undead!". Еще не достав телефон, Манула знала - звонит Эйден.
   - Слушаю...
   - Привет, Ману.
   - Здравствуйте, командир. Что стряслось? С рапортом что-то не так?
   - Рапорт в норме. Тебе бы книжки писать.
   - А вам бы прочесть еще раз мое досье.
   Эйден рассмеялась. Это бывало редко, значит все в порядке. Хотя, по идее, не должно бы.
   - Ты мне нужна сегодня. Подъедешь в департамент в двум часам.
   Манула оглянулась. На стене за спиной висели большие часы. Через 35 минут.
   - А в чем дело?
   - К нам прислали стажеров. Мне нужен инструктор.
   - Командир, черт! Я ж не единственная...
   - Нарываешься на комплемент, Ману? В отряде два хороших инструктора, и ты это прекрасно знаешь. Скай сегодня конвоирует клиента. Она тоже после смены.
   - Скай? В конвое? Весь мир с ума сошел.
   - Это ее клиент, и она обязана его сопроводить. Ты знаешь правила. Так что, Феникс записала тебя.
   - Она что, мне таким способом отомстить решила?
   - О чем ты?
   - Ээээ... так...ни о чем. Командир... я...
   - Ману. Мне показалось или ты пытаешься со мной спорить?
   - Нет, вам показалось, командир.
   - Отлично. Я так и думала. В два часа.
   - Ясно.
   Убрав телефон, Манула нахмурилась. Сегодня в ее планы совершенно не входило натаскивание новичков. Сегодня других дел было по горло. Значит... Феникс ничего не написала в рапорте об их вчерашней перепалке. Нда... Манула сама об этом пожалела через десять минут. Наехать на старшего по званию - за это в любых силовых структурах по Уставу полагается наказание вплоть до трибунала.
   Задумавшись о своем, Манула совершенно забыла о внимательных темных глазах, изучавших ее все время, пока она говорила по телефону. Встретившись взглядом с Тиром, она прищурилась, и, немного подумав, сказала:
   - Я оперативник Ордена Света.
   Тир кивнул, как будто эти слова только подтвердили его догадки.
   - Ясно.
   Наклонившись вперед, Манула спросила:
   - Что ясно?
   - Многое.
   Говорить больше было не о чем. По крайней мере, сейчас. Охотник Ордена и оборотень за одним столом. Хотя, что такого? Последние две недели у нее под боком жил симпатичный, молоденький оборотень. В чем-то с ними было даже проще, чем с теми, кто был одного с ней биологического вида.
   Отодвинув стул, Манула встала. Тир тоже поднялся.
   - Я могу хотя бы поговорить с ней?
   Манула пожала плечами.
   - Позвонить ты, конечно, можешь, но ты уверен, что она тебя на хрен не пошлет сразу же?
   - Вот в этом как раз уверен...
   - Перезвони завтра. Посмотрим, что можно сделать. Удачи, малыш. Не забудь про Штайна.
   - Как забыть? - оскалился Тир, - спасибо...
   Помолчав, Манула ответила:
   - Не стоит. У тебя замечательная девочка.
   - Да... я знаю...
  
  
  
   Три недели назад как-то утром, Шолах открыла на кухне кран и через пару мгновений дом содрогнулся от дикого визга, потому что сорвавшаяся на кране прокладка окатила хозяйку квартиры и добрую половину кухни фонтаном холодной воды. Матерясь и стуча зубами от холода, Шолах помчалась вызывать аварийную службу, потому что через несколько минут ее кухня могла превратиться в аквариум. Неполадку устранили, выставили счет, но то ли мастер попался с руками, заточенными не под такую работу, то ли квартира Шолли наконец взбунтовалась, требуя ремонта, результатом стало монотонное капанье на мозги не закрывающегося крана и тоненькие струйки воды, с каждым днем становящиеся все сильнее и сильнее.
   Получив неожиданные выходные, Шолах все же решила привести кухню в порядок, желания попасть под такой импровизированный душ еще раз у нее совсем не было.
   Прислонившись плечом к косяку, она наблюдала за тем, как тот же самый мастер возился с ее сантехникой.
   Объявив, что все готово, мужик с синем комбинезоне и кепке, красноречиво покосился на кран, потом на хозяйку. Шолах осмотрела результат.
   - Потянет.
   Мужик бросил на хозяйку еще один выжидательный взгляд и видя, что та не реагирует должным образом, нахально заявил:
   - А как на счет доплатить?
   Шолах удивленно вскинула бровь и мило поинтересовалась в ответ:
   - А как на счет зубов россыпью?
   Ее предложение мужику явно не понравилось, но спорить он благоразумно не стал. Захлопнув за ним дверь, Шолах проворчала:
   - Доплатить. Ага, сейчас! Эми!!!
   Столь громогласно призываемая Эми, выглянула из "оружейки":
   - Что стряслось?
   - Наш мелкий хищник не звонил?
   - Нееа.
   - Хм...
   Манула уехала, ничего не сказав и не предупредив. Шолах пару раз хотела позвонить ей, но решила, что если она не звонит, значит так нужно. Значит, нужно ждать.
   Скептически оглядев содержимое холодильника, Шолах решительно захлопнула дверцу и снова гаркнула:
   - Эми!!!
   - Аааа?
   - Ты есть хочешь?
   - Было бы в тему.
   - Клево. Я вот так жрать хочу, что убить готова за бутерброд.
   Эми заглянула в кухню.
   - Давай соображу что-нибудь... - уже несколько часов она упорно пыталась чем-нибудь заняться, чтоб не попадаться на глаза Шолах, и тем самым исключить необходимость разговора о ее ночных похождениях.
   Шолах отмахнулась.
   - У меня в холодильнике даже мыши не вешаются. Забей. Одевайся, поехали сточим пиццу.
   - Ладно - Эми побрела одеваться, а Шолах в очередной раз посмотрела на хранивший молчание телефон.
   Через полчаса, они сидели в пиццерии. Яркий солнечный день каждым лучом смазывал события прошлой ночи. Они таяли, как дым на ветру. Теряли вкус и остроту. Превращаясь в воспоминания, которые будут заброшены на самую дальнюю полку архива памяти. Вряд ли Эми когда-нибудь захочется о них вспоминать. Шолах не заводила с ней разговор на эту тему, как будто вообще забыв о том, что ночью они с Манулой собирались вытаскивать из нее объяснения любыми способами. Эми немного успокоилась. Еще несколько часов на раздумья. Хотя... О чем тут было думать.
   В кафе было много посетителей. Через пару столов от них сидел мальчишка лет восьми. Живой, подвижный и улыбающийся солнечный зайчик. Темно-каштановые волосы с длиной челкой и яркие рыжие веснушки на хорошеньком личике. Мальчик крутился на стуле, ронял салфетки и разглядывал посетителей. Заметив, что две особы женского пола за соседним столом его рассматривают, он подмигнул им, и, хитро прищурившись, помахал рукой. Шолах помахала ему в ответ. Через несколько минут к ним подошел официант, и поставив на стол два больших стакана с лимонадом, улыбнулся:
   - Это от джентльмена за соседним столиком, - и указал на мальчишку с веснушками. Шолах и Эми расхохотались, и, чокнувшись лимонадом, послали своему кавалеру по воздушному поцелую.
   Улыбнувшись, как будто вспомнилось что-то невыразимо приятное, Шолах подперла щеку рукой и вздохнула:
   - Знаешь... Когда я рассмотрела, что у него веснушки, думала, упаду, и визжать буду от умиления. Я никогда не думала, что у.... - слова, такие легкие и нежные, как будто застряли в горле, - что у них бывают веснушки...
   Эми сдавила стакан, чувствуя что горло как будто кто-то перетягивает веревкой. Воспоминания о том, что было, и о том, что случилось вчера смешались, как спутанные нитки из разных мотков шерсти. Чья-то мягкая лапка растрепала их для забавы, и бросила. И вот теперь девочка Эми, чьи воспоминания, такие любимые и родные, были спутаны и перемешаны, в душе рыдала над ними, потому что не могла разобраться, как теперь вернуть все обратно.
   Шолах, как будто не замечая ее бледности, говорила, обращаясь к кому-то, кого не было рядом.
   - Я никогда не видела его лица при дневном свете. Потому, что это невозможно... Я не знаю, как солнце ласкает его кожу... То, что мы вместе, против всех возможных правил. Но нам на это плевать. Иногда мне страшно... потому, что чувствую, что променяла бы весь мир на вечную ночь рядом с ним...
   Эми закрыла глаза и отвернулась. Слезы разъедали веки, как кислота. Только не дать им вырваться наружу! Пусть лучше они выжгут ее глаза! Зачем ей весь это чертов мир, если она не может видеть любимую до боли улыбку?
   Она не видела, как в этот момент Шолах внимательно за ней наблюдала. Зачем угрожать физической болью, другая боль гораздо страшнее. Эми не захотела рассказать, из-за чего вчера она так взбесилась. Ладно, не хочет - не надо. И так ведь все ясно. Две недели, каждый день она сражалась со всем миром, храня в глубине души надежду на то, что все можно вернуть. А вчера... Вчера в ее глазах была только пустота. Значит, именно вчера что-то случилось. И Шолах была почти уверена в том, что догадывается, что именно это было.
   Пробормотав что-то невнятное, Эми встала и пулей вылетела из зала. Проводив е взглядом, Шолах нахмурилась. Покосившись на телефон, она проворчала:
   - Ману! Звони уже!!!
   Телефон моментально исполнил приказание. Глянув на дисплей, Шолах оживилась. Не дав ей сказать ни слова, звонившая ей Манула выпалила:
   - Шолли, у нас проблема.
   - Что такое, лав? Ты ноготь сломала?
   - Закрой свой горячий ротик и слушай. Как думаешь, какая муха вчера укусила нашу детку?
   - Ну нормальная такая муха, шести футов с черными волосами...
   - Угу. Он, кстати, выше шести футов.
   - О! Круто!
   - Как узнала? Детка раскололась?
   - Ничего подобного! Держится, как королева Мария на плаву, зараза. Чего тут думать, что еще может так затаращить, чтоб хотелось всем бошки сносить - только мужик. Ежу понятно.
   - Ах ты, моя умница! Она ему вчера позвонила, трубку взяла какая-то шалава.
   - Красиво. Парень не скучает. Вот урод. Стоп! А ты откуда знаешь?!!!
   - Ааааа, дошло! Я только что с ним разговаривала.
   - Охренеть! И молчала?!
   - Молчала?! Ну ты опухла, свит! Извини, не было под рукой домкрата, чтобы тебя утром поднять! Он сам позвонил, короче, дело сейчас не в этом. Позже расскажу. Сейчас главное...
   - Угу?
   - Сегодня полнолуние, Шоль...
   - Елки -палки... Я совсем забыла.
   - Надо что-то делать. О том, что я с ее парнем говорила, ей говорить не стоит.
   - Точно. Если она вчера такой драйв устроила...
   - Он здесь близко, всего час-полтора ехать. Если она узнает...
   - Скорость у оборотней такая, что гепарды отдыхают. Если узнает, точно помчится ему горло перегрызть.
   - Или ему, или Штайну. Сегодня они все... ну ты поняла. Это уже будет считаться честным поединком и помочь мы ей ничем не сможем. Со взрослым самцом она точно не справится.
   - Знаю.
   - Что делать будем, Шоль?
   - Не ори, я думаю. Так, ладно. Ты где?
   - Я в департамент еду. Эйд меня подрядила молодняку лекцию читать.
   - Твою мать! Как вовремя!!! Давай, скидывай их быстрее и приезжай. Есть у меня одна мыслишка.
   - Шоль?
   - Что?
   - Ты вредная, язвительная и упертая...
   - То же мне новость!
   - Но я так тебя люблю! Потому что у тебя всегда есть пара мыслишек в нужный момент.
   - Да ладно тебе.
   - Все. До связи, свит.
  
  
  
   Открыв дверь общего кабинета, Манула чуть не врезалась в Анчоуса, которая стояла у своего стола и с непередаваемым восхищением смотрела на монитор. Увидев коллегу, рыжая вместо приветствия взвизгнула:
   - Она пришла!!!
   Манула вытаращила глаза, соображая, с чего бы это Анчоус пришла в такой восторг от ее появления, и почему она говорит о ней как о каком-то в данный момент отсутствующем предмете. Покосившись на наблюдателя, Ману промычала:
   - Ээээ... Анч?
   - Она пришла! - повторила Анчоус, снова с нежностью уставившись в монитор. До Манулы дошло, что этот всплеск эмоций был адресован не ей, и оглядевшись, поинтересовалась:
   - Кто пришел?
   - Джил! - сияя так, что только что начищенная серебряная посуда удавилась бы от зависти, сообщила Анчоус. Окончательно сбитая с толку Манула не придумала ничего умнее кроме:
   - Аааа. Клево.
   Прищурившись, Анчоус покосилась на охотника и заговорщическим тоном спросила:
   - Хочешь покажу?
   - Что?
   - Не что! А кого, дура! - тупость Манулы основательно подпортила ее отличное настроение.
   - Аааа... Покажи.
   Схватив Манулу за руку, рыжая подтащила ее к монитору и указав на экран, воодушевленно объявила:
   - Смотри!
   На экране фото. Разглядывая существо, запечатленное на снимке, до Манулы, наконец, дошло. Единственным, что могло вызвать у Анчоуса такой щенячий восторг, была ее главная страсть - куклы. Хотя, называть "этих совершенных созданий" куклами в ее присутствии не рекомендовалось никому.
   На фото - лицо девушки, почти живое, невозможно поверить, что есть шанс воссоздать искусственно то, что творит природа. Как можно сделать живыми ресницы? Огромные глубокие глаза, наполненные какой-то еле уловимой печалью? И в то же время, идеальность каждой черточки лица подтверждала, что это существо не человек. Люди не бывают так совершенно прекрасны и независимы. Бледная кожа манила прикоснуться к ней, потому что желание ощутить ее гладкость было почти непреодолимым, но страх не позволит этого сделать. Потому что человеческие руки - грубые клешни в сравнении с этим совершенством. Они слишком неповоротливы и неловки, чтобы прикасаться к этому воплощению красоты.
   Анчоус никогда не называла их куклами. Для нее они были живыми существами со своей судьбой и характером. Утонченные и независимые, понимающие и преданные. Они не были подвержены порокам людей. Они не врали, не предавали... Иногда Анчоусу казалось, что ее работа разлагает мозг. Знать столько мерзости о людях, тайной и явной. Иногда это было слишком для одного существа, которое не имело права даже кому-то об этом рассказать. По этому она так ценила общество своих идеальных друзей. Они не были людьми, и это было их главным достоинством.
   Выражение: "Она пришла!" означало, что Анчоус получила долгожданную посылку из Вены. Всех своих кукол она заказывала именно там. У каждого в отряде были увлечения, на которые они тратили львиную долю своих сбережений: Шолах - мечи и кинжалы, Манула и Скай - все, из чего можно стрелять, пирсинг и татуировки, Феникс и Луна - книги и духи, для Анчоуса - это были куклы. О том, что она заказала себе новую "подругу", знал весь отряд, об этом знаменательном событии сообщалось, как о факте глобальной важности. И каждый день ожидания отмечался крестиком в календаре, висевшим в общей комнате охотников. И вот... Она пришла.
   Оторвавшись от монитора, Анчоус повернулась к Мануле.
   - И?
   Что тут можно было сказать? При всей своей разговорчивости и обширном словарном запасе, в моменты, когда впечатления просто захлестывали, все ее красноречие просто засыхало. Поэтому, хлопая глазами, Манула выдохнула:
   - Анч... Я - рыба.
   - А то! - победоносно заключила Анчоус и тут же забыла о присутствии коллеги.
   - Феникс не приезжала?
   - Нет, - отозвалась рыжая, не отрываясь от компьютера, - извиниться хочешь?
   - Ээээ... ты откуда знаешь?
   - Забыла, с кем говоришь? Феникс редко матерится, но когда я сегодня ей звонила, количество мата на минуту разговора просто зашкаливало. Значит, кто-то разозлил. А кто кроме тебя может довести ее до такого состояния?
   - Угу. Пойду, повешусь.
   - Не гони. Главное, что она на тебя рапорт не подала, а так... Отойдет. Мы к тебе уже привыкли.
   - Ну да, что на убогих обижаться?
   - Ага, что-то в этом роде.
   Оставив рыжую любоваться на свою куклу, Манула спустилась в тир не в самом благожелательном расположении духа. Окинув взглядом шестерых курсантов Академии, которые в этом году должны были закончить обучение и поступить на службу, Манула отбросила мысли о Феникс и оборотнях и направилась к ним.
   - Здравствуйте. Меня зовут Манула. Я ваш инструктор. Для начала запомните первое правило всех, кто находится на службе: слушать, не перебивать, и встревать только, когда это необходимо. Запомнили? Отлично. Теперь потанцуем...
   На стойке тира уже были разложены образцы оружия, о которых ей нужно было рассказывать.
   - Итак... Стандартное оружие Ордена предусмотрено Штатным Положением об огнестрельном оружии и боеприпасах от 2001 года, раздел III. Эти положения вы обязаны изучить в Академии и помнить, как имя матери, при поступлении на службу. Оно регламентирует использование стандартизированных огнестрельных единиц и боеприпасов к ним. Так же, как в спецподразделениях полиции и армейском спецназе, Орден использует М16 - штурмовая винтовка на базе AR-15 производства "Armalite" или "Colt". Технические характеристики, думаю, знаете, но тем не менее, напомню.
   Итак, М16 - второй по распространенности в мире автомат после русского АКМ. Официально М16 был принят на вооружение в 1994 году, в Ордене - с 1996. Используется в нескольких модификациях: М16А1, М16А2. Стволовая коробка "флэт топом", с направляющими типа "Picatinny", предназначенными для установки разных прицельных приспособлений и съемной рукояткой. M16A3 от собратьев отличается тем, что вместо отсечки по 3 выстрела он имеет режим огня очередями любой длины, как на М16А1. По сравнению со своим главным конкурентом - автоматом Калашникова, М16 имеет большую точность и кучность стрельбы одиночными выстрелами, более комфортен и удобен в обращении. С другой стороны, М16 требует более тщательного ухода, более качественных боеприпасов. По надежности в особенно тяжелых условиях АКМ превосходил М16. Одним из главных его достоинств считается его исключительная гибкость. Благодаря модульности конструкции, фактически состоящей из двух крупных модулей - "верхнего" и "нижнего", обеспечена возможность очень быстрой реконфигурации автомата. Так, на одну соответствующую стандартам "нижнюю" часть можно установить верхние части со стволами самой разной длины, калибра с интегральной или съемной рукояткой для переноски. Именно по этому его используют как гражданское и полицейское оружие. Кто скажет, на вооружении каких стран состоит М16?
   - США: армия и LAPD, британский SAS, австралийские рейнджеры, Израиль, Филиппины, Южная Корея, Канада.
   - Имя?
   - Ангел, факультет технического обеспечения.
   - Куда целишься, Ангел?
   - В ваш отряд.
   - Неплохо. Тогда скажи мне, кто был разработчиком М16?
   - Юджин Стонер.
   - Какое обозначение у "эмки" в Канаде?
   - С7 и С8 - экспортный вариант производства "Diemaco".
   - Хорошо. В Академии, наверное, отличница.
   -Так точно.
   - Заметно. Наизусть знаешь то, что в работе тебе не пригодится. Ладно, продолжим. Вес автомата от 2.89 до 4.47 килограмм в зависимости от модификации и типа. Емкость магазина - стандартно 20 или 30 патронов. Темп стрельбы - до 800 выстрелов в минуту. Дульная скорость пули - 975 метров в секунду. Максимальная эффективность дальности огня - 550 метров. Это стандартное оружие, но тем не менее, Орден не запрещает использования других моделей, если охотнику удобнее с ним обращаться и применение этого оружия показывает хорошие результаты. Например, такая распространенная модель как Stoner 63. Отличный образец и боевая единица. Многие охотники пользуются ею, и не только в нашем департаменте. Хотя, эта модель не используется как официальное вооружение. Испытание 63-ей проходили в Южном Вьетнаме, в условиях жаркого и влажного климата винтовка проявила себя во всей полноте своих недостатков. Армия решила сэкономить и использовать порох для боеприпасов более низкого качества, чем тот, что был предусмотрен при разработке. Итогом стали массовые отказы оружия и сотни жертв. Сейчас Стонер используется как гражданское оружие или, как в нашем случае, охотниками, которые отвечают за него сами. При должном уходе и качестве боеприпасов, винтовка по точности боя опережает образцы подобного типа. Вопросы?
   - В вашем отряде кто-нибудь пользуется 63-ей?
   - Нет. У нас - никто. Ее чаще используют охотники на оборотней. Это из той же песни: почему оперативники практически не используют пистолеты. В ближнем бою с кровососом человек проигрывает по многим параметрам. Поэтому тактика основана на поражении противника на расстоянии. "Магнумы" и "орлы" дают хорошие показатели, но смена обоймы в неподходящий момент может неприятно огорчить. Расстреляли свои десять патронов, и потом - либо отмахивайтесь стволом, либо просите кровососа дать вам время на перезарядку. Расстояние решает многое. Как в вашу пользу, так и против вас. Нужно уметь им пользоваться.
   В моем отряде нет снайперов-профессионалов, но каждый охотник немногим уступает крутым ребятам из полицейских подразделений. Еще вопросы есть? Нет. Отлично. Когда вы получите назначение и возьмете в руки свое оружие, с этого момента выкиньте из головы все романтические киношные бредни. Можно хорошо управляться с винтовкой на стрельбище, но в экстренной ситуации - можно глупо запаниковать и сломать себе нос, или вывихнуть плечо ударом от отдачи собственного защитника. Поэтому - самоконтроль, физическая подготовка и должный уход за своим стволом. Не почищенный вовремя автомат - эти слова могут стать вашей эпитафией. А теперь посмотрим, что вы умеете. Стрелялки вам и в Академии устроят. Эй, отличница, разобрать и собрать, к примеру, вот эту модель. Приступать.
  
  
   На ходу надевая куртку, Манула промчалась по коридору, ведущему к черному ходу из здания департамента. Выглянув за дверь, она огляделась и застегнув куртку, побежала через двор к метро. Смешавшись с толпой, она позвонила Шолах:
   - Где тебя носит?!
   - Уже домой несусь. Как поживают твои мыслишки?
   - Лучше всех. Мы тебя ждем.
   - Угу. Пришлось шкериться через черный ход.
   - Не доверяешь зверюшке?
   - Я никому не доверяю, Шоль. Я как-то с оборотнями редко встречалась, но этот Штайн постарше, чем мальчик Эми. Меня что-то потряхивать начинает.
   - Спокойно. Разберемся. Думаешь, пропалил?
   - Да не знаю. Просто не хотелось бы без ствола на него нарваться. Все, я скоро.
   Шолах отключила телефон. Весь вечер Эми бродила по квартире, вздрагивая от каждого шороха. Полнолуние. Когда Шолах сегодня заговорила с ней об этом, она поняла, что совсем забыла о том, что должно случиться.
   - По городу тебе бегать небезопасно, сама понимаешь. Нам совсем не хочется потом в сводках за сутки увидеть мертвого оборотня твоего возраста. И не спорь!
   Эми не собиралась спорить, но и что делать, тоже не знала. Обида и злость засели где-то глубоко в сердце и ждали того момента, когда хозяйка этого сердца не сможет себя контролировать. И случится это сегодня ночью. Последствия этого сложно было спрогнозировать. Эми это знала. И Манула с Шолах тоже.
   Косясь на начинающую прорисовываться на небе луну, Эми старалась не думать о Тире. Вообще ни о чем не думать. Сигарета за сигаретой и бесконечный марафон по комнате.
   Шолах в это время выворачивала ящики своего стола, что-то ворча. В итоге завершив, эти поиски победоносным кличем, она извлекла из стола небольшую коробку. В это время в холле хлопнула дверь. Манула заглянула в комнату:
   - Все живы?
   - Пока да.
   - Выкладывай, что придумала.
   Устроившись на диване рядом Эми, Манула прикурила сигарету и уставилась на Шолах, которая держала в руках коробку, недавно найденную в бескрайних просторах своего стола.
   - В целом все просто. Через несколько часов нам надо будет куда-то упаковать нашу девочку. Моя хата для этого не подойдет. Она дверь одним пинком высадит. Надо что-то понадежнее. Есть у меня на примете один домишко. Заброшен давно уже. Мы там как-то с... Короче не важно, суть в том, что это нам подойдет. Подождем, пока наша малышка перебесится и вернемся домой, надеюсь, живые и здоровые.
   - Хм... Там есть место, где она двери не вынесет?
   - Угу.
   - Ясно.
   - А может... - решила принять участи в разговоре Эми, как ни как речь шла о ней, - Просто снотворным обколоться и спать упасть? А?
   Шолах нахмурилась.
   - Детка, я об этом тоже думала, проблема только в одном. Дозы, которая будет достаточна для девочки Эми, для оборотня будет как аперитив. А воткнуть в тебя столько, чтоб даже оборотень отрубился, мы не можем, мы тебя потом просто откачать не успеем, сечешь?
   - Ага... - уныло ответила Эми.
   - Не переживай, все будет нормально. Посидишь взаперти немного. Так всем безопаснее будет. И тебе, и населению города. А нам для страховки это пригодится.
   Открыв коробку Шолах достала пистолет с коротким стволом.
   - Не надо делать такие большие глазки, крошки мои. Этим усыпляют собак. Заряжается ампулами со снотворным. На крайний случай, придется воспользоваться.
   - Ампулы есть?
   - Есть.
   - Не просроченные? Знаешь, мне совсем не хотелось бы выяснить это в последний момент.
   - Не, нормально. На них срок годности пропечатывают, потому что никому не хочется выяснять это в последний момент, лав. Не кипишуй.
   - Нда... Вариант конечно не эстетичный, зато сработает.
   - Эм?
   - Ааа?
   - Ты же понимаешь...
   - Да. Я все понимаю. Меньше всего мне бы хотелось причинить вред вам.
   - А уж нам-то как бы этого не хотелось, Эм.
   - Угу. Хватит мне треснутых ребер, да и Ману как-то глупо будет смотреться со свернутой шеей.
   Эми улыбнулась, не смотря на то, что веселого в этой ситуации не было ничего. Уверенность ее подруг как будто немного успокоила нервную дрожь, от которой ее, казалось, трясло вместе с диваном.
   - Ну, клево. Тогда собираемся.
   Эми снова покосилась на луну, которая начинала проявляться все ярче. Странно... Почему-то сегодня она впервые почувствовала, что та самая нить, которая связывала их с Тиром, теряемая ею в своих смутных снах, вдруг стала крепче и прочнее. Как будто он был где-то рядом.
  
  
  
   Место, о котором говорила Шолах, было почти на другом конце города. Оставив машину за пару улиц от нужного адреса, они пробрались сквозь непролазно заросший сад в котором стоял заброшенный дом. Без труда открыв запертую дверь, Шолах включила фонарь. Внутри было темно, как в гробу, окна были плотно закрыты тяжелыми старинными ставнями.
   - Осторожно. Тут черт ногу сломит. Нам в подвал.
   - Нет!
   - Что такое? - Эми покосилась на Манулу, которая нервно теребила перчатки.
   - У нашей кошки клаустрофобия. Она в метро чудом истерику не устраивает.
   - Ману, ты как?
   - Я? Я нормально... О черт... Ну почему всегда так? Черт, ну почему всегда все так? - скулила Манула, спускаясь по темным ступеням подвала.
   Шолах осветила закрытую дверь в глубине подвала.
   - Дом старый, но его переделывали. Это шахта лифта. Небольшая, но стены кирпичные. Пристроили лет пятьдесят назад. Потом, видимо, в нем надобность отпала, на двух верхних этажах двери заложили кирпичом, остался только выход в подвал.
   Эми оглядела темную шахту и содрогнувшись спросила:
   - Мне туда???
   Шолах виновато пожала плечами.
   - Малыш, я конечно понимаю, что это не номер в "Палермо", но это самый безопасный вариант.
   - Ну да... Там темно...
   - Фонарь и пара одеял.
   - Ясно.
   Манула оглядела тяжелую дверь шахты.
   - В принципе, должна выдержать.
   - Здесь всякого хлама хватает. Дверь еще чем-нибудь подопрем. На всякий случай.
   - Вы так говорите, как будто я вас уже убить собралась... - проворчала Эми.
   - Милая, мы тебя в боевом запале видели, так что не обижайся.
   Шолах нырнула в шахту и крикнула от туда:
   - Ману, поищи там доски какие-нибудь или что-нибудь похожее!
   - Сейчас... Тут какой-то разобранный шкаф лежит.
   - Потянет.
   Расстелив толстое одеяло на дверце старого шкафа, Шолах бросила второе сверху и оставила включенным фонарь.
   - Ну все. Располагайся.
   - А... вы где будете?
   - Здесь, конечно.
   - Хорошо.
   - Свит, это же всего на одну ночь.
   - Да... Я понимаю. Ну, пока...
   - До завтра, крошка. Давай сегодня ночью не будем встречаться, ладно?
   - Угу...
   Эми завернулась в одеяло, и устроившись на своей временной постели, огляделась. Тяжелая дверь захлопнулась с глухим стуком. Пустота над головой, из-за темноты казавшаяся бесконечной, давила, как бетонная плита. Сказать, что ей было здесь неуютно и страшно, значило ничего не сказать. Собравшись с духом, Эми свернулась на толстом мягком одеяле и закрыла глаза. Лучше такая темнота, чем эти серые стены и старые кирпичи, вырисовывающиеся в слабом свете фонаря.
   Снаружи было слышно движение. К двери был придвинут тяжелый комод, неизвестно каких лет происхождения, ободранный и пыльный. Главным его достоинством был его вес, оставалось надеяться, что молодой оборотень не выбьет тяжелую дверь, усиленную таким подпором.
   Тишина. Только дыхание, отдающееся от глухих стен. Эми не хотела спать. Просто лежала с закрытыми глазами. Когда закрываешь, глаза наступает темнота, но только на пару мгновений. Потом она расцветает сотнями образов, звуков и голосов. Воспоминания и фантазии, все смешивается и рисует другую реальность. В ней можно быть рядом с теми, кто далеко, можно быть счастливой, независимо от того, есть ли для этого основания.
   Она злилась на Тира. За то, что все так вышло. За то, что Штайн чуть ее не убил. За то, что с его телефона ответила какая-то шлюшка... За то, что не смотря на то, что сердце истекало кровью, как смертельно раненый зверь, сейчас, закрыв глаза, Эми увидела его. Именно его. Из сотен образов и мыслей, крутящихся в памяти...
   Они редко ссорились, потому что глупо тратить время на обиды и споры. К тому же, Тиру было достаточно состроить виноватую мордашу, и Эми тут же забывала, о том что пол часа назад, готова была разнести все вокруг из-за "тех двух шлюшек, которые пытались тебя клеить".
   После довольно эмоционального диалога на тему вчерашнего концерта в частности и ненадежности мужчин в целом, Эми лежала на кровати, хмуро сверля стену взглядом и слушая болтовню подруги по телефону. Кристина смеялась и о чем-то рассказывала, даже не замечая настроения Эми, которая почти рефлекторно мычала в нужных местах: "Угу" или "Круто!". Счастье удивительно отупляющее действует на людей. Обычно всегда внимательная Крис всегда чувствовала, что происходит с Эми, в меру возможностей человека, конечно же. Видимо, сейчас подруге было необыкновенно хорошо, раз уже полчаса она то тупо хихикала в трубку, то трещала без умолку, останавливаясь только для того, чтобы набрать воздуха и разразиться новой тирадой.
   Тир вошел в спальню. Эми никогда долго не злилась и сейчас он знал, что она скоро отойдет. Продефилировав перед ней к шкафу, он открыл его и начал выбирать рубашку. Сняв майку, он крутился у нее перед глазами, выжидая, сколько она выдержит. Взгляд Эми как будто прилип к его обнаженной спине. Чувствуя, что рука, сжимающая трубку начинает дрожать, Эми героическим усилием воли заставила себя отвернуться. На стене зеркало. И в нем его отражение. Черт!!!
   Красивый... Нет. Красивая может быть сумочка или диван. Когда речь идет о живом существе, это тупое и бездушное понятие неприменимо. Тем более, когда это создание так умопомрачительно притягательно... Всем своим существом. Каждым взглядом из-под длинных темных ресниц... Каждой улыбкой на ярких губах... Каждым изгибом совершенного тела...
   Ее взгляд, как будто материализовавшись и превратившись в тонкую узкую ладонь, ласкал его плечи. Поглаживая их, чувствуя под рукой его горячую, гладкую кожу.
   Тир оглянулся, и их взгляды встретились в зеркале. Удивительно, как стекло выдержало этот поток энергии, исходивший от двух взглядов...
   Подкравшись к кровати, Тир опустился на колени. Эми чуть не выронила трубку, когда его пальцы погладили ее ногу. Хитрый блеск больших темных глаз и нежное щекотание касающихся ее кожи волос. Поглаживая ее ступни, он сел на кровать. Нежные поцелуи... Чтобы ни один дюйм ее гладкой кожи не остался без внимания...
   На Эми была его футболка. Остановившись там, где ее край скрывал ее тело, Тир поднял голову. Эми сжала трубку так, что она чудом не лопнула в ее руках. Похотливая улыбка, от которой мозги отключаются, и его руки, забирающиеся под футболку. Тонкие кружевные трусики скользили по телу, обнажая кожу. Эми откинула голову и застонала, совсем забыв про телефон. На другом конце провода мгновенно повисла тишина. Трубка выпала из рук и Эми уже не услышала тихий смех и слова:
   - О! Детка, ну что ж ты сразу не сказала?
   Она так любила его непредсказуемость.
   Нежность и такая трепетная забота о ней, как будто Эми - редкий и хрупкий цветок, с которым нужно обращаться очень осторожно. Нежность в его глазах, когда его девочку кто-то расстраивал, тепло объятий и желание защитить от любых попыток потревожить ее душевный покой. Никто не имеет на это права. Кроме него.
   Нежность...
   И такая дикость... Когда, уезжая домой после концерта, они не могли добраться до квартиры и занимались любовью в машине. Тир любил дарить ей белье и так же любил рвать его на ней. Целовать ее бедра, извиняясь за синяки, которые оставляли его пальцы, впиваясь в нежное тело.
   Страсть...
   Как давно это было... Как будто в другой жизни.
   Время. Какой идиот сказал, что он все лечит?
   Оно покрывает раненное сердце каменной коркой, оставляя его болеть и страдать дальше. В ожидании, пока инфекция не уничтожит его окончательно...
  
  
  
   Шолах застегнула куртку, Манула бродила по подвалу из угла в угол.
   - Черт. Холодно... - поежилась Манула, потирая руки. Шолах достала из кармана фляжку.
   - Лови.
   - О черт!!! И молчала! Я тут почти околела уже!
   Легкий аромат коньяка щекотал ноздри, смешиваясь с дымом сигарет. Тихо переговариваясь, обе женщины напряженно вслушивались в тишину. За запертой дверью ничего не происходило.
   - Может, спит?
   - Будем надеяться. Хотя, особенно радоваться не стоит. Хрен его знает, что ей в голову может прийти...
   - Ну да. Пока все спокойно, значит...
   Договорить Мануле не удалось, потому что дверь, закрывающая шахту лифта, содрогнулась от удара.
   - Твою мать!!!
   Толстое дерево выдержало. Тихое рычание выдавало раздражение зверя с той стороны двери. У охотников мороз по коже пробежал, когда когти оборотня начали скрести единственную разделяющую их поверхность.
   - Нда... Хреновый, видать, сон нашей девочке приснился...
   Сопение. Тишина, и снова удар, такой силы, что дверь скрипнула. Еще один. Зверь явно был намерен выйти из своей клетки. Манула вцепилась в руку Шолах. Проследив за взглядом подруги, она заметила, как в свете фонаря по двери пошла трещина.
   - О черт!
   Охотники кинулись к двери, чтобы удержать существо, которое рвалось наружу. Последний удар расколол полотно надвое и им в лицо полетели мелкие щепки.
   Отступая назад, женщины молча смотрели на оборотня, который протискивался в дверной проем, сметая остатки дерева. Рост Эми не изменился, но вот все остальное... Такие когти могли пропороть шею до позвонков. Сильный и опасный зверь. Зверь, который не помнит, кто перед ним. Зверь, которому на это плевать...
   - Эми, да ты у нас просто красавица... - охотники попятились. В обычной ситуации они бы знали, что нужно делать, а сейчас, когда к ним медленно подкрадывался оборотень, применять оружие было нельзя.
   - Шоль... - Эми прыгнула вперед, как будто от пола ее отбросила пружина. Шолах отскочила в сторону, на ходу вытаскивая пистолет.
   - Ману, отвлеки ее!
   - Без... проблем... - просипела Манула, пытаясь разжать сильные пальцы оборотня, сдавившие ее горло. Как всегда, в самый нужный момент оружие заклинило, потому что Шолах им давно не пользовалась и понадеялась, очень опрометчиво, что все сработает и потому, что сейчас именно Манулу пытался задушить оборотень. Ей всегда везло, как покойнику. Чему сейчас удивляться.
   - Да чтоб тебя! Ну почему так всегда?! - кричала Шолах, пытаясь справиться с заупрямившимся оружием.
   - Шоль... Мож... потом... об этом... - пискнула Манула, чувствуя, что с хваткой зверя ей не справиться. Огромными, желтыми, как луна, породившая его, глазами, зверь смотрел в лицо задыхающейся женщине.
   Теряя связь с происходящим, Ману пыталась вырваться, изворачиваясь как кошка, которую тащили мыться и которая совсем не любила, когда ее пихают в ванну с пеной. Удар тяжелым ботинком по ноге, зверь взвыл от боли, немного ослабив хватку. В этот момент, Шолах прыгнула на оборотня сзади и, повиснув на плечах, схватила за шею. Приставив пистолет к горлу, спустила курок. Тихий хлопок утонул в диком реве зверя, дергающегося и пытающегося сбросить с себя вцепившуюся, как клещ, Шолах. Мануле в этой ситуации повезло меньше, потому что оборотень мотал ее как котенка.
   - Да... когда уже.. она... черт...
   Из последних сил рванув сдавливающие горло пальцы, Манула вырвалась и судорожно вздохнув, бросилась на Эми. Не устояв на ногах все трое рухнули на бок. Крепко держа все еще дергающегося и рычащего зверя, охотники ждали, когда подействует снотворное. Через пару мгновений, попытки освободиться ослабели и скоро совсем прекратились. Оборотень отключился. В тишине, которая повисла в подвале после схватки раздалось:
   - Мои ребра...
  
  
  
   Странное чувство, когда просыпаешься утром и не можешь отделаться от какой-то мысли. Причем самое мерзкое, что мысль эта не имеет никаких четких форм. Это какие-то смутные очертания. Слово, брошенное на ходу, невзначай или намеренно случайно, засевшее в памяти. Какое-то воспоминание о том, что когда-то было, но так дано, что невозможно понять: было ли это с тобой или кто-то рассказал тебе свою историю и она прижилась в твоей памяти, как кусок собственной жизни. Как ассоциация, когда простой запах, может вытащить на свет божий цепь событий и поступков, лиц и имен, давно пылящихся в архиве.
   Головоломка. У тебя есть все куски. Только нужно правильно их сложить. Перебирая фрагменты, прикладывать их, чтобы посмотреть что получается. И либо оставить кусок на месте, либо отбросить его.
   Эта свербящая мысль - как остров. Вокруг нее вода, не переплыть, слишком далеко и лодки нет. Ждать. Пока замерзнет вода, и ты по ней сможешь добраться до этого куска земли, оторванного от материка проливами и течениями. Думать, отбрасывая все лишнее и анализируя имеющиеся факты. Чтобы, наконец, понять, что же это была за важная вещь. Которую ты должен понять и которая скребется внутри, как мышь в темной кладовой.
   Ждать.
   Думать...
   Завернув оборотня в одеяло, охотники сидели напротив и молча курили. В принципе, ушибы и синяки - это самое меньшее, что могло случиться.
   - Теперь что?
   - Ничего. Пусть дрыхнет.
   - Легко мы отделались. Даже подозрительно.
   - Ха! Помнишь она в машине сок пила? Я туда ей снотворного тоже добавила.
   - Еще? Не переборщила?
   - Сама видела.
   - На сколько снотворного хватит?
   - От шести до восьми часов.
   - Шоль, я нервничать начинаю от таких пределов.
   - Шесть точно. Этого хватит.
   - А если нет?!
   - Будешь истерику устраивать, я на тебе его опробую, чтоб убедилась лично!
   - Зараза!
   - Угу. Я тебя тоже люблю. Не дергайся. До рассвета всего четыре часа. Держи, успокойся.
   Пара глотков коньяка и снова сигарета. Глядя на неподвижно лежащего рядом оборотня, невозможно было поверить, что девочка с яркими карими глазами и этот зверь - одно и то же существо. Хотя, в каждом из нас сидит какая-то животная половина. У кого-то это шакал, у кого-то тигр. Каждому свое... И если выбирать между падальщиком и крупным хищником, может быть, оборотень и не самый худший вариант.
   Четыре часа.
   Манула бродила по подвалу, изредка замирая и останавливаясь у маленького окошка открывающего вид на лужайку перед домом. Нестриженая трава покрылась росой и сверкала в свете луны мягкими, перешептывающимися волнами. Умиротворение... Как будто жизнь вокруг замерла в тот момент, когда из дома вынесли вещи и закрыли тяжелые ставни.
   Старый унылый район. Наверное, у этого дома все же есть хозяева, иначе его давно бы снесли. Прогресс человечества неуклонно пожирал чье-то прошлое в образе этих старых домов. Постройки сносили, а на их месте вырастали склады и строились маленькие заводики. Цивилизация требует движения, движение - жизнь. Перерабатывая отмирающие части, город изменялся с каждым годом, пряча свое сердце под броней из стекла и бетона. Когда-то в этих местах вырубали и выжигали леса, чтобы построить эти дома, обустроить отведенный кусок земной коры под свои потребности. Движение - это жизнь. Теперь, каменные дома с отделанными красным деревом комнатами сами превратились в объект уничтожения. Мертвые короли. Им нечего противопоставить стремлению человечества к комфорту, и они покорно ждут своего часа, чтобы исчезнуть с карт города, глядя пустыми глазами окон в лицо неотвратимо надвигающимся изменениям.
   Этот старый дом видел так много, что если прислушаться, то можно услышать быстрый топот детских ножек, стук каблуков по паркету и шарканье стертых тапочек. Так много жизней, мыслей, страхов и радостей. Они как будто впитались в его стены. Въелись в камни и деревянные панели. Они тоскуют по ночам о тех, кто их здесь оставил. Тоскуют о том, чему никогда не повториться. Тихо стонут скрипучими полами, звенят окнами и скулят ветром в открытой каминной трубе. Они заточены здесь до тех пор, пока камни стен скрепляет раствор. Они мечутся в этих стенах. Давят. Двумя этажами и десятками чужих прожитых лет.
   Мирное сопение зверя за спиной.
   У Эми с этим домом было что-то общее. Они оба в свое время смирились с чем-то неизбежным, приняв свою участь. Эмми - свою сущность в этом мире людей, дом - свое несоответствие возрастающим с каждым годом требованиям новой жизни. И с такой же отчаянностью сопротивлялись. Сражаясь с непониманием живых и храня каменную память мертвых.
   Манула то и дело дергала ворот свитера, как будто задыхаясь в этом темном подвале. Шея все еще болела и завтра наверняка у нее будут потрясающие воображение синяки. У нее тонкая кожа и любой, самый слабый удар оставлял о себе напоминание на пару недель. Нет, душила ее сейчас совсем не травма. Нет. Этот дом. И смутное ощущение, что они с Шолах, что-то упустили. Что-то важное. От чего может зависеть не только жизнь сладко спавшего сейчас у нее за спиной оборотня.
   Что? Что это могло быть? Чьи-то слова? Или события...
   События...
   Несколько дней назад...
   Что-то что было несколько дней назад...
   Вдруг Манула почувствовала себя человеком, который тянулся на самую верхнюю полку книжного шкафа и, неосторожно зацепившись оказался погребенным под целой кипой книг, которые рухнули на него.
   Отшвырнув недокуренную сигарету, она заснула руки в карманы джинсов и глядя в окошко, вздохнула и как-то болезненно сморщившись, медленно сказала:
   - Шоль... Знаешь какой вопрос давно меня мучил?
   - Какой?
   - Что Блэк делал в том клубе?
   Шолах повернулась и удивленно уставилась на подругу.
   - Да мало ли...
   - Блэк в клубе, когда там толкется толпа малолетних киберов?
   - Совпадение.
   Манула медленно повернула голову:
   - Шолли, я не верю в совпадения.
   Шолах вскочила и подбежала к окну.
   - Твою мать!
   По дорожке через сад к двери дома шел Блэк и это совпадением точно не было.
   Опасность мгновенно вызывает отработанный за годы рефлекс. Оценив шансы, охотники переглянулись. Им не нужно было выражать словами свои мысли. Они обе понимали, что выхода у них нет. Ведь перед ними не враг, а такой же как они человек. Их коллега. Их друг.
   - Пошли? - Манула посмотрела на спавшего зверя. Шолах тоже оглянулась и пожав плечами хмуро ответила:
   - Пошли.
   Всего несколько шагов вверх по лестнице. Свет фонарика шарит по полу у них под ногами. Закрыв дверь в подвал, женщины замерли, преграждая дорогу идущему им на встречу человеку.
   - Привет, Блэк. Прогуляться решил?
   Охотник замер. Свет фонаря медленно полз по их ногам. Осветив лица заговоривших с ним коллег, он улыбнулся.
   - Привет, девочки. На дежурстве?
   - Не-ет...
   - А я да, - точки расставлены. Обычная фраза, но сейчас она звучала как угроза. Хотя... Ничего в его облике этого не выдавало. Как всегда спокоен и осмотрителен. Блэк - аналитик, при чем чертовски хороший аналитик. Опытный и много повидавший мужик.
   - Как ты нас нашел?
   - У Джесси очень приметная тачка.
   - Ясно.
   - Тогда не будем устраивать светский раут. Что ты собираешься делать?
   Со стороны их разговор выглядел бы как обычная, ни чем не примечательная беседа. Обе стороны сохраняют хладнокровие, как ни в чем не бывало. Только им одним известно, что одна сторона пришла с конкретными целями, а другая намерена помешать ему всеми доступными способами. Для Блэка Эми всего лишь очередной клиент, а для них она - друг. Пусть и не совсем обычный, но их ведь не выбирают.
   - Зависит от того, что вы собираетесь делать...
   Что они могли сделать?
   - Мы постараемся сделать, чтоб она не была ни для кого опасна...
   Блэк вздохнул и тоном усталого, взрослого человека, которого утомили дети, ответил:
   - Вы не понимаете, во что ввязываетесь.
   - Ну как сказать. Теперь-то точно представляем.
   - Блэк, дай угадаю: тебе сообщили, что в городе появился еще один оборотень? Так?
   Мужчина усмехнулся, оставив ее вопрос без ответа.
   - Можешь не отвечать, я и так знаю, что права. Ты ведь не только из-за девчонки всполошился? Мало ли их по городу бегает, а тут другое. Кто-то настучал, что она появилась и этот кто-то явно ее знает и знает хорошо, а тебя это не может не беспокоить, так, Блэк? Оборотень - это одно, а тут уже попахивает разборками. Кто-то хочет решить свои проблемы руками Ордена.
   Блэк все так же молчал, что не могло не раздражать. Манула выложила все свои догадки, которые обрушились на нее в тот момент, когда она увидела Блэка. В одно мгновение кусочки головоломки сложились, и сейчас оставалось только ждать: подтвердит ли Блэк ее подозрения или нет?
   Не отрывая взгляд от лица мужчины, Шолах спросила:
   - Ману... ты о чем?
   - О чем? Шолли, все просто. Скорее всего за нашей девочкой кто-то следил. Она попала к нам, для Штайна такой вариант был совсем неплох. Когда стало ясно, что мы ее не сдадим, кто-то сообщил Блэку о том, что в городе появился возможный клиент. Если ее не прибили в той подворотне, когда она была беспомощна как котенок, это сделает Орден. И кому на хрен будет какое дело, что она не сделала ничего противозаконного? Она ведь даже в нашей базе не зарегистрирована. Так. Блэк? Так что ты ей хочешь предъявить? Въезд в город без разрешения Триумвирата? Что? Ты по этому за нами следил, не только сейчас. Тогда в клубе тоже...
   - Нет. Не только по этому. Да, я хотел посмотреть на нее. У нас на нее правда ничего нет.
   - А тут кто-то звонит и наводит тебя на эту девчонку.
   - Да.
   - Блэк, мы же тебя знаем. Ты не побежишь просто так хватать за задницу свою жертву, потому что кто-то там сказал "фас!".
   Блэк прищурил пронзительные глаза.
   - Кто это был, Блэк? Кто звонил? Ты его знаешь?
   - Нет, - нехотя ответил охотник.
   Манула была права. Когда ему сообщили, что два охотника Ордена пригрели оборотня, он не доложил об этом командиру отряда. Любую информацию сначала нужно проверить, это его работа. А когда он узнал, кто эти двое, то дело было уже не только в работе. Шолах и Манула, конечно, бабы взбалмошные, но далеко не дуры. И тогда в клубе он и вправду следил за ними, потом расспросил Грэя, что за девочка была с ними. Видел ли он ее когда-нибудь. Он сам хотел взглянуть на оборотня, от которого кто-то явно пытался избавиться. Молодой зверь... Раненый. Не в физическом плане. В отличии о многих своих коллег, он не считал тех, на кого охотился, тупым зверьем. Совсем нет. Он сталкивался с этими существами пятнадцать лет. Это немалый срок. Как там: чем больше узнаешь людей, тем больше начинаешь любить собак? Да, пожалуй, что-то похожее. И увидев эту девочку, от которой за милю веяло болью, он понял почему, Манула и Шолах с ней связались. Почему сейчас готовы ее защищать. Потому, что они сами такие же. Они знают, что для души не существует анальгетика, ее не зашьешь и не срастется она, как сломанная кость.
   Не очень разумный поступок, но к счастью, у кого-то из троих стоявших сейчас в пустом темном холле заброшенного дома есть чувство меры и достаточно мозгов.
   Прикурив, Блэк все так же спокойно выпустил дым и сказал:
   - Вам нужно что-то решать с ней. У себя вы ее оставить не можете. И дело не только во мне. Вы же понимаете?
   Нескрываемый вздох облегчения. В глубине души они все же надеялись, что все разрешится.
   - Мы понимаем.
   - И следил я за вами, только чтобы убедиться, что вы в безопасности.
   - Спасибо.
   - Не стоит. Решайте. В следующий раз могут позвонить не мне. Будьте осторожны.
   У самой двери его окликнула Шолах:
   - Блэк. Ты не внесешь это в рапорт?
   Оглянувшись, он удивленно переспросил:
   - А что я должен туда внести? Я осматривал дом. Пустой. Ничего необычного не обнаружил.
   Входная дверь закрылась и негромкие шаги растворились в высокой траве лужайки. Несколько секунд Манула и Шолах не могли шевельнутся. Натянутые мышцы как будто одеревенели. Первой в себя пришла Шолах. Кинувшись к окну, она выглянула на улицу. Свет удаляющихся фар на дороге и темнота старого квартала.
   - Уехал?
   - Кажется да. Черт подери... Нам нельзя здесь оставаться.
   - А какая разница? Что мы ее в камеру хранения сдадим? Блэк один хрен все знает. Если бы он собирался что-то сделать, сделал бы сейчас.
   - Аа-а-а... ну да. В принципе.
   Вернувшись в подвал, они молча уставились на спящего зверя. Прислонившись спиной к стене, Шолах медленно сползла на пол. Допивая остатки коньяка, она поморщилась. Повязку надо было перетягивать. Новый удар расшевелил боль и сейчас каждый вздох причинял неудобства.
   Манула наоборот, не могла сидеть. Когда она нервничала, то начинала наматывать круги по комнате. В такие моменты, чтобы удержать на месте, ее к нему пришлось бы привязывать. Сложив руки на груди, она мерила шагами подвал. Одна проблема разрешилась. По крайней мере, теперь ее не грызло это смутное предчувствие опасности. Хоть что-то стало понятно. Хуже было другое, теперь из смутных очертаний опасность превратилась во вполне реальную. И исходила она совсем не от Блэка. Штайн довольно резво взялся за Эми и если он знает, где и с кем она живет, неизвестно чего можно ожидать дальше. Как в сказке: чем дальше, тем страшнее.
   Шолах задумчиво изучала извивающийся в свете фонарика сигаретный дым.
   - Вот знаешь, лав. Я тут подумала...
   - Что?
   - Вот нервы называются - нервы. А почему тогда их лечит невролог?
   - А кто их должен лечить?
   - Ну... нерволог.
   Манула остановилась, и, с сомнением посмотрев на Шолах, проворчала:
   - Свит, ты, кажется, не только ребра повредила.
  
  
  
   Вторые сутки без сна Манула не выдержала. Положив голову на плечо Шолах, она спала, иногда что-то бормоча о боекомплекте к М16. Шолах стоически слушала эти обрывки снов и старалась не заснуть под мерное дыхание подруги. Кому-то нужно было быть на ногах.
   Утро вползло в подвал косыми лучами солнца, лизавшими темные холодные камни. Осенние утра еще холоднее, чем ночи. Поежившись, Шолах потерла руки и скептически осмотрела пачку сигарет. Они почти кончились... А Эми все еще не проснулась. Значит нужно ждать.
   Дома - большой кот, не отрываясь, смотрит на входную дверь и ждет, когда она откроется, и в квартиру ввалится шумная компания. Миска пуста и в квартире тихо и холодно. Значит, нужно ждать.
   В номере отеля молодой мужчина с темными воспаленными глазами бродит по комнате, не в состоянии заснуть. Набирая номер телефона, который сохранен в памяти с именем: "Моя девочка", каждый раз получать в ответ только молчание. Нервно дергая из пачки сигарету за сигаретой, он бродит, как зверь, в клетке и снова набирает номер. Как будто ломясь в закрытую дверь, за которой его ждет хрупкое создание с беспредельной нежностью в глазах. Тишина в ответ. Значит, нужно ждать.
   Осень мягко обнимает город. Совсем скоро пожелтеют и облетят листья. Пожухнет высокая нестриженая трава на лужайке перед заброшенным домом. И город затаится в застывшем великолепии зимы. Люди, закутанные в шарфы, зябко потирающие холодные руки. И жизнь замрет до первых порывов теплого и ласкового ветра весны. Она придет и разбудит город. Значит... нужно ждать.
   Нет ничего хуже ожидания. Оно убивает время. Безвозвратно. Ожидание - синоним надежды. И то, и другое может быть одинаково бесполезным.
   Кажется, она все же заснула. Уловив шорох рядом, Шолах резко открыла глаза. Эми куталась в одеяло и оглядывалась вокруг безумными глазами.
   - Привет, крошка. Выспалась? - хлопая глазами, Эми уставилась на Шолах, потом обернулась на выломанную дверь.
   - Я... Нет... - она вспомнила шахту старого лифта и унылый свет фонаря в темноте. Одеяло и пустоту. И вот сейчас, утром, она проснулась по другую сторону этой двери.
   Чуть не со слезами, Эми простонала:
   - Я ничего вам не сделала?
   - Нет. Как видишь, живы. Руки-ноги на месте.
   - Но... Дверь!
   - О да! Это было эффектно, малыш. Ману?
   - Умммм
   - Просыпайся.
   - Не могу.
   - Можешь. Приедем домой и будешь дрыхнуть дальше.
   - Нет... Это невозможно.
   - Что невозможно?
   - Нельзя использовать "Магнумы" для "Моссберга".
   - Правда?
   - Конечно! Они просто в стволе застрянут.
   - Хорошо. Обещаю, что не буду этого делать.
   - Умница.
   - Ману!
   - Аааа?
   - Проснись!!!
   Не открывая глаза, Манула оттолкнулась от теплого плеча и тряхнула тяжелой головой.
   - Ну что ты так орешь? О! - разлепив веки, она уставилась на Эми, - Детка! Как спалось?
   Эми ничего не ответила, уставившись огромными глазами на ее шею. Сине-черные пятна. Четкий след от сжимающих горло пальцев.
   Молча сжав руки, девочка снова посмотрела на Шолах. Она же сказала, что ничего не случилось!
   Покосившись на сидевшую рядом подругу, Шолли поняла куда смотрела Эми.
   - Не парься. Главное, все живы.
   - Ага - шмыгнула носом Эми. Манула окончательно проснулась и поддакнула:
   - Точно. Все живы. Хотя, проблем у нас, прямо скажем, прибавилось.
   - Что случилось?
   - Дома расскажем. Крошки мои, я до смерти хочу в душ и на диван. Может домой?
   - Отличная мысль, лав.
   Эми оглядела свою грязную и кое где разодранную одежду.
   - Вот черт...
   Шолах бросила ей сумку.
   - Там вещи. Переодевайся и поехали от сюда. Жрать хочу, как стая волков!
  
  
  
   Дома Манула включила мобильник. Тир звонил двенадцать раз. Нужно было все рассказать Эми, но пока Ману и Шолах не представляли, с чего начать.
   Девочка была молчалива, как никогда, по этому после завтрака на скорую руку, было решено для начала выспаться. На свежую голову проще разобраться в непростой ситуации, которая сложилась в последние сутки.
   Выселив Эми на диван, Шолах заявила, что ее несчастным ребрам нужен покой и растянувшись на кровати в одиночестве, мгновенно отключилась в позе морской звезды. Манула тоже сразу же заснула, и только Эми спать совсем не хотелось. Кажется, она выспалась на год вперед. Кутаясь в одеяло и бросая косые взгляды на синяки на шее спавшей рядом женщины, она упорно пыталась вспомнить что было ночью. Она заснула с мыслями о Тире. Как всегда в последние дни. Вся ее прошлая жизнь, даже тот злосчастный звонок ему превратились в какое-то смутное воспоминание, в котором уже невозможно разобраться, было ли оно твоим или составилось из обрывков чужих мыслей и снов. Сейчас как никогда в жизни ей хотелось вцепиться в чью-нибудь руку, и, рыдая рассказать обо всем, что с ней происходит. Без тупого сочувствия и жалости, просто рассказать, не прося ничего говорить в ответ. Она знала, кто на это способен, но не могла найти в себе сил, чтобы выдавить из себя хотя бы пару фраз. Вчера... Что она сделала вчера? Они ничего не рассказывают, но судя по развороченной двери, Эми явно была в наипаршивейшем настроении. Обычно в такие моменты ее нигде никто не запирал, да и не было в голове этих тяжелых, как камень мыслей, от которых выть хотелось.
   Рядом с кроватью лежал мобильник Манулы. Звонок отвлек ее от мрачных размышлений. Эми перегнулась через спящую рядом женщину, чтобы посмотреть, кто звонит. Не меняя положения и не открывая глаз, Манула взяла мобильник и зажав его в руке, проворчала:
   - Молитесь, сволочи!
   Открыв глаза, она посмотрела на дисплей. Эми села на диване и обхватив колени руками уткнулась в них подбородком. Повернувшись на спину, Ману ответила:
   - Говори...
   - Я звонил несколько раз - охрипший от волнения и раздражения голос оборотня.
   - Знаю. Мы заняты были.
   - Я могу с ней поговорить?
   - Не сейчас.
   - Почему?!
   - Потому что я так сказала.
   Тир буквально зубами скрипнул от злости, но все же постарался сдержаться и процедил:
   - Ясно. Когда?
   - Сегодня. Вечером.
   - Сегодня... - повторил красивый голос, как будто это короткое слово впитало в себя весь смысл существования, - сегодня...
   - Я позвоню. Ситуация изменилась. Либо действуешь по нашим правилам, либо никак.
   - Что случилось?
   - Много чего. До связи.
   - Подожди!
   - Что?
   - Как... как она?
   Покосившись на Эми, женщина помолчала и наконец ответила:
   - Нормально.
   Отключив телефон, она бросила его на столик и вздохнула. Дальше тянуть нет смысла, если Эми проломит ему башку, какая разница, когда это случится? Если нет, ну и хорошо. В конце концов, какую бы привязанность они с Шолах не питали к этой девочке, заставить ее поступать верно никто не может. Им самим нужно будет разобраться во всем. Тут кому-то лезть - дело неблагодарное. Это касается только их двоих. Тира и Эми. Манула и Шолах сделали все, что было в их силах. Теперь им нужна помощь, неизвестно чего можно ожидать от Штайна. И хорошо, если о ней будет кому позаботиться... Если что...
   Задумчиво глядя в потолок, Манула кусала губы, совсем забыв о присутствии Эми. Пододвинувшись поближе, девочка осторожно прикоснулась к ее шее. Вздрогнув, охотница уставилась на нее. Эми тихо спросила:
   - Болит? - отмахнувшись, женщина беззаботно отозвалась:
   - Забудь. Хуже бывало...Детка, твоему пацану сколько лет?
   Эми немного опешила от такой резкой смены темы разговора.
   - 25.
   - Ясно... А это ничего, что ты типа как несовершеннолетняя?
   - А кого это волнует?
   - Знаешь, Штайн ведь просто мог настучать в службу опеки, что его вокалер живет с девочкой, которая еще в школе должна учиться. А там бы еще выяснилось, что ты сирота. Хотя, в таком случае проблем больше было бы у Тира, чем у тебя.
   - Я учусь, у меня хорошая стипендия, к тому же подрабатываю. Я могу себя обеспечить.
   - Детка, тебе 18-ти нет. Закон в этой стране считает, что должен защищать деток вроде тебя. Не всегда, правда, есть смысл и непонятно, нужна ли эта защита. Ты как, кстати, в колледж-то попала в таком возрасте?
   - Я школу на два года раньше закончила.
   - О! Оборотень-вундеркинд. Нда... Чувствую себя бревном с глазами. Для женщины на пороге тридцатника это не самые жизнеутверждающие мысли. Молодая, умная, аж противно, да еще такого мужика успела отхватить! Кошмар.
   - Внешность ведь еще не все - вздохнула Эми.
   - Так я и не только о внешности. Обо всем. Он у тебя явно особенный...
   - Откуда ты знаешь? - Эми отвернулась и потянулась за сигаретами, но так и застыла в таком положении, когда услышала ответ Манулы.
   - Я знаю. Я его видела...
   - Что? - Эми уставилась на нее. Ну да, конечно же, она видела Тира. Эми сама им его показывала, но что-то в этом коротком ответе заставляло задуматься, что подразумевала Манула совсем не это.
   Внимательно наблюдая за ее реакцией, охотница повторила:
   - Я его видела. Вчера.
   - Вчера? Значит... Ты вчера...
   - Ага. Я с ним говорила.
   Эми вскочила с дивана. Новая информация никак не укладывалась в голове. Если Манула вчера разговаривала с Тиром, значит он здесь. В этом городе. Близко. И встретились они явно не случайно. Как она его нашла?
   Бегая по комнате от стены до стены, Эми не пришло в голову спросить о главном: спрашивал ли он о ней... Злость вперемешку с трепетом от того, что он где-то рядом.
   Манула наблюдала за ее марафоном с дивана, дожидаясь, когда Эми сможет адекватно воспринимать ее слова. Разговор предстоял долгий. Она не собиралась выступать в роли защитника, Эми самой решать, что делать дальше. Но все же женщине не хотелось, чтобы тот лихорадочный блеск, который она видела в темных ярких глазах при упоминании имени девочки, которая сейчас металась в полной растерянности, угас бесследно. Кому, как не Мануле знать, какая дорогая вещь - понимание. И не стоит разрушать все в порыве обиды и ревности.
   - Вам нужно поговорить, малыш.
   Эми резко остановилась и прищурив горящие глаза уставилась в окно. Не глядя на Манулу, она процедила:
   - А нам есть о чем говорить?
   Закатив глаза, женщина чуть не хлопнула себя по лбу.
   - Ну вот! Началось! Я не прошу тебя вешаться ему на шею с диким визгом, но по крайней мере все объяснить он шанс должен иметь!
   - Да??? С чего вдруг!? Что он хочет мне объяснить?
   - Детка, не надо молодого бычка изображать.
   - Я никого не изображаю! - огрызнулась Эми и злобно процедила, - Что? Шлюхи не удовлетворяют? Так пусть Штайну в коленки поплачется, он ему подберет подходящих!
   - Знаешь что, беру назад слова о твоих мозгах, девочка!
   - Переживу!
   - Естественно, куда ж ты денешься!? Живи дальше и упивайся, какая ты бедная и несчастная, какие мужики козлы и уроды, только не забудь, что когда у тебя был шанс на счастье, ты его сама в сортир спустила!
   - Кто бы говорил!
   - Что???
   На дикий рев, доносящийся из комнаты, сонно тараща глаза, вышла Шолах. Прислонилась плечом к косяку и молча наблюдала за орущими друг на друга Манулу и Эми, но пока не спешила принять участие в баталии, прикидывая, какой из сторон понадобится помощь.
   - Мне не о чем с ним говорить! Повелся на россказни Штайна и хрен с ним!
   - А ты чтобы сделала?
   - Я бы! Я бы!
   - Что ты бы!? Не суди о том, чего не знаешь, ты сейчас не можешь мозги на место вставить, чтобы спросить, как он и что сказал.
   - Мне... - собрав волю в кулак Эми бросила с вызовом, - мне это неинтересно!
   - Правда?! О, тогда извини! Не буду больше напрягать!
   - Ману...
   - Что???
   Шолах кивнула в сторону Эми.
   - Может рассказать ей?
   - О чем ты? Видишь, ей это не интересно!
   - Аааа... ну тогда конечно... - меланхолично протянула Шолах, и, сев рядом с Манулой на диван, подкурила сигарету. В гробовом молчании, Эми выскочила и комнаты, пожалев о том, что в гостиной нет двери.
   - Хреновые из нас с тобой родители, Ману.
   - А я и не набивалась к ней в мамочки! Она сама ахренеть какая самостоятельная!!! Все знает лучше нас, вот пусть и делает так как хочет!
   - Ману... Не кипишуй.
   - Я? Да я спокойна как удав!
   - Ага, впервые вижу удава с такой неустойчивой психикой.
   Через десять минут Эми вернулась в комнату и уткнувшись лбом к дверной косяк, почти прохрипела:
   - Что вы хотели мне рассказать?
   - Ничего, - отрезала Манула, - тебе же это неинтересно.
   - Ману.
   Шолах повернулась к Эми.
   - Ты сядь лучше, детка.
   Эми с трудом оторвалась от стены и шатаясь добрела до кресла. Глядя ей в лицо, Шолах сказала:
   - Он такой же как ты.
   До Эми не сразу дошел смысл этой короткой фразы. Охотники наблюдали, как мрачная упертость сменилась удивлением.
   - Что? - прошептала Эми, желая получить подтверждение своих догадок и дрожа в душе от страха, что она ошиблась и сделала неверные выводы.
   - Он тоже оборотень. И Штайн. По этому Штайн так злился и не хотел, чтобы вы были вместе. Потому, что расскажи ты все своему пацану, он бы своего шефа просто на хрен отправил. Понимаешь? Штайн знал, кто ты, поэтому решил избавиться от тебя таким способом.
   - А Тир? Он знает?
   - О тебе? Да. Знает. И в отличи от тебя, повел себя более разумно. Хоть и мужик.
   Эми обхватила голову руками, как будто боясь, что та сейчас лопнет от взбесившихся мыслей. Она всегда чувствовала, что с Тиром их связывает что-то большее. Что-то, что невозможно объяснить, это можно только чувствовать. Ночи раздумий и сомнений, что он не примет ее такой, какая она есть, а на самом деле все было гораздо проще. Она как будто видела его удивленное лицо и чувствовала радостную дрожь в его руках, когда он узнал бы это. Штайн не дал ей возможности пережить это... Он виноват! Но... разве только он? Она сама. Что она сейчас делает?
   Они сказали, что он повел себя более разумно. Он старшее ее. И хотя Штайн явно что-то наплел ему про Эми, у Тира хватило мозгов выслушать истинное положение вещей. А у нее, кажется, нет.
   - Он спрашивал обо мне? - каждое слово давалось с невероятным трудом. Она должна это знать.
   Охотники переглянулись.
   - Конечно. Он уже телефон оборвал, требуя встречи с тобой. 12 раз за ночь звонил.
   - Черт... - пискнула Эми. Уткнувшись в плечо Шолах, которая обняла, ее видя, что еще немного, и девочка просто упадет, Эми рыдала, даже не стараясь сдерживать слезы. Потому что рядом люди, которые все поймут. Потому что он рвется ее увидеть. Потому что, черт подери, она его любит.
  
  
  
   Почти два часа все трое сидели на кухне. За это время Эми несколько раз хотелось размозжить Штайну голову за то, что он заставил пережить их с Тиром. Ее подруги рассказали о встрече с Блэком и о том, что за ней следили с момента появления в городе. Вместе с злостью на Штайна пропорционально росло другое чувство - желание увидеть Тира. Обнять его, и, молча уткнувшись ему в грудь, забыть обо всем, что произошло в последние недели. Почувствовать его тепло. Его запах. Ощутить прикосновения его рук.
   Видя ее состояние, Манула иногда вставляла пару фраз из ее разговора с оборотнем. Эми неудобно было расспрашивать самой, хорошо, что и так все было ясно. Глядя на ее вспыхивающее лицо, охотники улыбались, потому, что счастье близкого человека всегда радует.
   Оставив Эми с Шолах на кухне, Манула вышла на балкон. Два гудка и нетерпеливый голос в трубке:
   - Я могу ее увидеть наконец?!
   - Записывай адрес. Притащишь кого-то на хвосте, я тебе башку без разговоров прострелю.
   - О чем ты?!
   - О том, что твой Штайн настучал на Эми в Орден.
   - Что???
   - Так что будь поосторожней, Ромео.
   Через час, Манула выглянула в окно кухни и подмигнув Шолли, сказала:
   - Так, детка, мы по делам отлучимся, а ты пока успокойся, все обдумай.
   - Куда вы?
   - Малыш, у нас работа есть. Мы скоро. Не скучай.
   - Хорошо.
   Забравшись с ногами на диван, Эми обняла колени. Невозможно было спокойно сидеть. Вскочив, она включила музыку, и, подойдя к окну уставилась на пустеющий осенний парк. Умиротворение засыпающей природы... Как сейчас ей не хватало хотя бы частички этого спокойствия! Мысли метались в дикой пляске, радостно крича в ожидании и болезненно корчась от воспоминаний.
   Преградив дорогу рвавшемуся наверх Тиру, Манула и Шолах застыли на лестнице.
   - По сторонам смотрел?
   - Да...ты уверена на счет Штайна?
   - Еще раз такое скажешь, я разозлюсь, малыш. Кстати, Шолли, познакомься, это Тир.
   - Я так и подумала.
   - Ах ты моя умница!
   - Ладно, иди... - сжалилась Манула, видя, что мужчина слабо реагирует на все, что в данный момент не касалось Эми. В принципе, сложно его осуждать. Потому что она была здесь, рядом. Всего пара лестничных пролетов.
   Пропустив Тира, они вышли из подъезда. Потом, так же молча переглянувшись, дружно вернулись в подъезд. Устроившись на подоконнике второго этажа, так, чтобы видеть дверь квартиры Шолах, они уставились в окно.
   - Хорошо что отоспались...
   - Ага, а то чувствую, домой нам сегодня попасть не светит.
  
  
  
   Шолах оставила дверь незапертой. Открыв ее, Тир вошел в холл. Тихо льющаяся из комнаты музыка и полумрак подкрадывающегося вечера. В квартире не горел свет. Эми не слышала бесшумных шагов. Она стояла спиной к двери, глядя в парк.
   Прислонившись плечом к косяку, там же, где несколько часов назад стояла Эми, Тир замер, глядя на стройную хрупкую фигуру, темнеющую на фоне окна. Как будто он пробежал много миль по пустыне. Изнывая от жажды под палящим солнцем и замерзая в ночным пыльных бурях. И сейчас, добравшись до своего родного дома, без сил и почти утратив надежду на спасение, он не мог пошевелиться... Как будто ее стройное тело было очередным сном, терзавшим мозг, и одно неверное движение разрушит эту иллюзию. Дом там, где сердце. Его сердце эта девочка забрала с собой. Оставив его мучиться в одиночестве ночей и тупом безразличии дней.
   Губы беззвучно произнесли ее имя...
   Обхватив плечи руками, Эми вздрогнула, как будто ветер ласково коснулся ее кожи. Ветер с его запахом...
   Ее тихий вздох задушил все страхи сомнения. До нее всего несколько шагов.
   Эми обернулась и замерла, чувствуя, как ее кожа начинает полыхать. Потому, что на нее смотрят эти черные, как ночь глаза. Не страшно сгореть заживо в этом пламени, потому что приятнее такой смерти нет ничего на свете. Сейчас она даже вспоминать не хотела о том, что несколько часов назад хотела отказаться от этого...
   Сжимая в объятиях хрупкое тело девушки, Тир целовал ее волосы, прижимая к себе, как будто боясь, что кто-то снова вмешается и отнимет у него эти тонкие пальчики, нежно прикасающиеся к его лицу. Ревновать ее гладкую кожу к последним лучам солнца, сходя с ума от желания покрыть поцелуями ее тело. Не делить ее ни с кем, даже с этим умирающим солнцем. Ведь это его Эми. Его дорогая Эми. Целовать ее дрожащие руки и собирать губами слезы с длинных пушистых ресниц. Задыхаться от прикосновений ее языка к своей шее. Терять контроль над собой, срывая одежду, которая не дает почувствовать бархат ее кожи. Проваливаться в пропасть, слепнуть и глохнуть от жара ее тела, когда пальцы впиваются в упругие бедра и умирать в каждом ее стоне...
  
  
  
   Прислонившись спинами к холодным каменным стенам, они сидели на широком подоконнике и смотрели в окно. Пустая пачка от сигарет вместо пепельницы и обычное молчание на двоих.
   - Что дальше делать будем?
   - Не знаю. Сейчас она уже не одна. В принципе... Это ведь по большому счету не наше дело. Какого черта мы лезть будем?
   - Мужик-то этот никуда не делся...
   - А что мы сделать можем? Башку ему снести? Что?
   - Ну да. Сложно спорить...
   - Хотя... Жаль было бы потом узнать, что ей все же головенку отвернули. Столько провозиться с ней.
   - Привязалась к деточке?
   - А ты нет?
   - Да я ж ничего против не имею. Зачетная малышка.
   - Ты ж знаешь, у меня никого вообще. Может, по этому... Если меня пристрелят на охоте, на могилу даже поплакать будет некому прийти.
   - Ну ты охренела! Никого нет! А я!?
   - У тебя своя жизнь...
   - У нее тоже.
   - Да... Я знаю. У всех, кажется, есть своя жизнь, кроме меня.
   - У тебя есть Джесс.
   - Шоль, ты один из немногих людей, которых за такие слова я на хрен не пошлю.
   - Я знаю. Пользуюсь.
   - У него тоже свои планы, и я в них совсем не вписываюсь.
   - Ты впрочем не очень-то и стремилась.
   - А что толку? Ты вот стремишься?
   - У нас с тобой разные ситуации...
   - Чем? Один вампир, другой чокнутый охотник, который живет только своей работой. В чем разница?
   - Все не так хреново, пока мы сами так не думаем.
   - Угу. Кто сказал, что я так думаю? Все отлично.
   - Точно. Торчим тут как беспокойные предки, пока их деточка отрывается на выпускном.
   - Что-то мне подсказывает, что с рассказом, откуда берутся дети мы уже опоздали!
   - Ха!
   - Нет. Правда, решать что-то надо. Мы не можем Эми с ним отпустить.
   - Это ясно, только вот, что она на это скажет?
   - Жить хочет, ничего, значит не скажет, а если нет... ну что мы еще можем сделать? Не связывать же ее.
   - А что? Один раз сработало.
   - Что мы знаем? То что Штайн такой же зверь, как Эми. Можно его припугнуть, что он на своего руку поднял.
   - Неплохо было бы, но для этого надо выход на оборотней иметь, а оного у нас полное наличие отсутствия.
   - Нда...
   - Можно решить теми силами, что есть.
   - Орден?
   - Почему нет? Сама же знаешь, никто расследований не устраивает особенно. А если что-то и копают, то к результатам не особенно требовательны.
   - Ну да... В принципе, можно на любой труп повесить имя Штайна, настрочить рапорт Джею, мол, нашли труп, есть подозрения, что за клиент к этому причастен. Хм... Неплохо.
   - Может, его и не загребут, но один черт его дело будет висеть в разделе опасных.
   - Точно. А ему явно такие сложности не нужны! Шоль, ты гений!
   - Спасибо, я знаю. Рано пить шампанское за мою гениальность. Сначала надо это грамотно вчинить Штайну. А если не поведется?
   - Надо применить весь дар убеждения, на какой мы способны.
   - Я б лучше ствол к его башке применила. И шкуру его на одеяло.
   - Хорошая идея, жаль, неосуществимая.
   - Ну это так, размышления на тему.
   - Ладно... Кто ж его будет в этом убеждать?
   - Кто? Ты конечно!
   - Почему я???
   - У тебя хорошо получается с оборотнями разговаривать.
   - С фига ли?!
   - Ну пацана Эми обработала же!
   - Епрст, ты сравнила, мужик, у которого от любви крышу, рвет и этот Штайн!
   - Нда... Прикольно, наверное...
   - Что прикольно???
   - Крыша от любви...
   - Хм... Не знаю. Не помню.
   - Тот кто не любил по-настоящему - не жил совсем.
   - Шолли, если берешься цитировать эти сопли, хотя бы будь точной. Там говориться: тот, кого не любили по-настоящему...
   - Звучит, как приговор.
   - Шолли, давай тему сменим.
  
  
  
   "Ты часть меня... Моей жизни... Я звал тебя, хотя старался даже не вспоминать твое имя... Я не смог..."
  
  
   Открыв глаза, Эми на мгновение зажмурилась от яркого света, льющегося в окно. Яркое, как будто старающееся подарить все остатки предназначенного для этого года тепла, солнце почти жгло руку, выбившуюся из-под одеяла. Уже давно не утро. Кажется, она проспала целую вечность. Ну и пусть... Ей снился такой прекрасный и дикий сон, что в нем не страшно остаться навсегда. Ей снился Тир. Его горячие руки и сводящая с ума улыбка. Да... Конечно же, это был сон. Потому, что в жизни так хорошо просто не бывает.
   Сколько ночей она мечтала о таком сне. И каждое утро, просыпаясь и глядя в это окно, не теряла надежду. Что, если он не пришел сегодня, значит, нужно подождать, и это случится завтра... Сейчас нужно будет встать, откинув теплое одеяло. У Шолли в квартире было не очень-то тепло. Потом в душ, проснутся ее подруги, и будет еще один день. Еще один ненавистный день. Часы ожидания, чтобы снова закрыть глаза в надежде на сон.
   Где-то рядом с подушкой небольшая коробка из черного пластика вздрогнула и запрыгала по постели. Эми удивленно уставилась на явно чужую вещь.
   Чья-то рука из-за ее спины нащупала мобильник и, не глядя на номер, сбросила вызов. Потом отбросила телефон и сгребла Эми в охапку. Боясь пошевелиться, девушка уставилась на обнявшую ее руку. Осторожно, как будто боясь разрушить это видение, провела кончиками пальцев по загорелой коже... Тир прижал ее к себе и, чмокнув в затылок, снова заснул, зарывшись лицом в ее мягкие длинные волосы. Эми зажмурилась, чувствуя, что еще немного, и она просто запищит от счастья. Сон материализовался самым приятным способом.
   Осознание того, что присутствие Тира рядом - это реальное воспоминание, Эми тут же вспомнила все остальное, что произошло вчера. Их ссору с Манулой, потом... Потом был ОН. И все как будто встало на свои места. Только ощущение их близости стало острее. Как тоска и сожаление по потерянному времени. По каждой минуте, что они могли бы провести рядом. Видеть, как спит твое самое близкое существо. Делить один вдох на двоих и бояться прикоснуться к нему, чтобы не потревожить.
   Всего две недели и целая вечность. У сердца свои часы. Свое время. Эми хотела забыть все, что случилось за это время. Но сейчас, когда шею ласково согревало его дыхание, поняла, что не отдаст ни минуты этих воспоминаний, потому что благодаря им, каждый его взгляд стал желанней в сто раз, каждое прикосновение нежнее, каждый поцелуй жарче...
   "Жизнь - река, у нее множество поворотов, притоков, омутов и порогов. Ее воды мирно несут судьбы и души, но не успеешь оглянуться, как безобидный поворот ввергнет в бушующую пропасть. И нет из нее спасения, если ты один. Если некому подать тебе руку и поддержать, когда ветер хлещет в лицо, обдирая кожу, когда стервятники кружат над тобой, выжидая и посмеиваясь. Не спастись тому, кто один... Слава любви!
   Когда свет померкнет, и мир погрузится во тьму, горе тому, кто один. Когда нет сил позвать на помощь, и страх разрывает сердце на куски. Не уйти тому, кто один. Слава любви!
   Ты будешь спасен прикосновением любимой руки, согрет взглядом дорогих глаз. Одного плаща хватит на двоих, а любви двоих - на весь мир. Она возродит солнце и прогонит мрак. Слава любви!
   Не прося ничего, отдай свое сердце, сожги его. Отдай его на алтарь того, что слывет величайшей добродетелью и страшным грехом. Ибо это вселенная, в которой твой свет будет солнцем для другой звезды. И не будет света теплее и нежнее. И имя ему - счастье, и срок ему - вечность. Слава любви!
   Нужно смотреть вперед, там, за пожухлой листвой молодые побеги чистой, нежной весны. Верь! Всегда верь! Слава любви!"?
   Выглянув из спальни, Эми увидела пустой диван. Вчера ее подруги ушли. Неужели они так и не возвращались?
   В кухне послышалась возня и настойчивое мяуканье.
   - Тссс! Мелкий слон, сколько можно жрать??? - громовым шепотом возмутилась Шолах. Эми побежала на кухню. Замерев в дверях, девушка одарила находившихся там Манулу и Шолли тысячеваттной улыбкой.
   - Привет!
   - О! Детка проснулась.
   Окинув Эми сосредоточенным взглядом, Шолах встала. Отодвинув стоявшую у холодильника Манулу, забралась в его бескрайние недра. Извлекла от туда пакет, потом, сосредоточенно сопя, повернулась спиной к наблюдающим за ней Эми и Мануле. Ловкие размеренные движения ножом и аромат эфирных масел в воздухе.
   - Вот, - обернувшись и поставив перед Эми блюдце с тонко нарезанным лимоном, заявила Шолли.
   - Что?
   - Съешь, а то на твою счастливую до неприличия моську смотреть невозможно спокойно!!!
   Потом они смеялись в голос, не боясь разбудить еще спавшего Тира. Эми готова была плакать и хохотать от счастья одновременно. Конечно, они ее понимали, но это не одно и то же. Забравшись с ногами на стул, держа в тонких пальцах сигарету, глядя в глаза своих подруг и зная, что в соседней комнате спит ее любимый мужчина, Эми была и правда довольна жизнью просто до неприличия.
   - Вы когда вернулись?
   - Почти под утро. Старались тактично греметь и громко кашлять, чтоб сообщить о своем присутствии.
   - Я даже не слышала.
   - Ну, еще бы! И почему я не удивляюсь?
   - Шоль!!! Черт, как я вас люблю! Я весь мир люблю!!! - Эми повисла на Шолах, блаженно улыбаясь.
   - Отлично, мы тоже за тебя рады, свит.
   - А где вы были так долго?
   - Где? В подъезде сидели, молодость вспоминали.
   - В подъезде??? Ну, вы даете!
   - Угу, видела бы ты, как Шолах со свирепым видом патрулировала периметр с винтовкой на плече.
   - Вы все еще чего-то опасаетесь?
   - Чего-то? Детка, тебе правда от счастья предохранители заклинило. Естественно, опасаемся. Этот чувак никуда не самоустранился и присутствие Тира здесь, пожалуй, проблем только добавляет...
   - Вам?
   - Всем, детка, всем.
   - Черт! Я б ему башку проломила!
   - В очередь! Шолах вчера собиралась из его шкуры одеяло сделать.
   - Шолли, отличная идея. Возьмешь меня в подмастерья???
   - Остыньте, валькирии. Нам с ним связываться нельзя, если только он чисто случайно не попадется нам на охоте, а тебе с ним не справиться в честном поединке. Силенок не хватит. Если в спину ударишь, свои не простят. Тогда и для них изгоем станешь. И вообще... тебе есть, за что сказать спасибо Штайну.
   Эми удивленно вскинула брови.
   - Правда? Я, наверное, от радости совсем отупела, раз этого не вижу.
   - Не пыли, - рассмеялась Шолах, - она ведь права. Лав стори с трагическим оттенком. Это охренительно романтично. Так и хочется брякнуть: и жили они долго и счастливо и умерли в один день.
   - Угу. Ромео и Джульетта в ремиксованом варианте.
   - Я не понимаю...
   - Не обращай внимания, лав.
   - Тут и понимать нечего, малыш. Все просто до отвращения. Ну, переехала бы ты к нему. Да, жить вместе с любимым человеком - это клево... Только...
   - Что только?
   - Ты же у нас гениальная девочка и все понимаешь.
   Эми помолчала и медленно ответила:
   - Да. Я понимаю. Реальность любую страсть может задавить.
   - Обыденность, детка. Реальность будет такой, какой мы ее построим. Главное, для этого строительства материалы хреновые не применять и проект в голове держать... Знаешь, почему-то никому в голову не приходит, как жилось Золушке после свадьбы. А зря...
   - Я все понимаю... хотя даже не пробовала этого на себе...
   - У оборотней удивительная способность - учиться на чужих ошибках.
   - Точно. Это только люди упорно ищут грабли, чтобы наступить на них и получить между глаз, а потом всю жизнь таскают эти грабли с собой в подтверждение своей мудрости и дальновидности.
   - А с возрастом набирается целая садовая кладовка.
   - Что с вами?
   Эми хотелось поежиться, как будто в уютной кухне гуляли сквозняки, и в окнах не было стекол. Как будто за сутки в ее подругах что-то изменилось. Это странное ощущение, почти не поддающееся описанию. Она знала их совсем недавно, но разве время имеет значение, когда ты чувствуешь, что собой представляет человек рядом. Сроки в этом случае устанавливать ни к чему. Да и кто вообще определил, сколько времени нужно знать человека, чтоб понять его? Один день и вся жизнь.
   Шолах бросила на подругу тоскливо понимающий взгляд. Грустно усмехнувшись, Ману ответила за двоих:
   - Ничего, малыш. Мы хоть и сволочи, но порадоваться за тебя все же может совершенно искренне. Не бери в голову...
   - Он вам дал возможность понять, как тяжело друг друга потерять. Может, умнее будете на будущее...
   - Жизнь такая короткая...
   - Ладно, - развеяла тоскливую атмосферу деловым тоном Манула, - что-нибудь решили?
   - Кто? - не поняла Эми. Шолах хихикнула:
   - Аааа, ну да, когда вам было? Сложно делать два дела сразу.
   Вздрогнув, как будто сердце вдруг выбросило в кровь расплавленный металл, Эми на мгновение опустила ресницы. Воспоминания, такие яркие и такие ощутимые... Напряжение мышц и боль... такая приятная. Его руки могут причинить только такую боль.
   Эми улыбнулась, вспоминая лицо Тира. Она постаралась выскользнуть из его рук, чтобы не разбудить. Потом долго сидела рядом, не решаясь прикоснуться к нему. Как тогда, в первый раз. В тот вечер они гуляли под дождем и целовались под каждым фонарем, не обращая внимания на спешащих мимо прохожих. Потом было вино. Бокал, принятый из его рук, казался почти раскаленным. Страсть, обрывающая все связи с действительностью. Как прибой, захлестывающая с головой. Связывающая такой хрупкой и одновременно прочной нитью. Нитью, которую она видела в своих снах. Которая чуть не оборвалась...
   Судорожно вдохнув воздух, Эми сказала:
   - Я бы хотела, чтобы мы это решили вместе...
   Манула и Шолах переглянулись.
   - Ну что ж... Это разумно. В конце концов, ему дальше о тебе заботиться.
   - Нда... Чувак наверное еще не представляет, куда он встрял. Его девочка ломает кости вампирам, разбирается в перьях и постоянно куда-то встревает.
   - Ну просто мечта, а не девчонка!
   - Да... Я тоже так думаю...
   Компания дружно обернулась на негромкий мужской голос.
  
  
  
   Совещание устроили тут же на кухне. Шолах и Манула с одной стороны стола, оборотни с другой. Кот забрался на колени к хозяйке и, устроившись, подозрительно прищурив большие глаза, пристально наблюдал за сидевшим напротив мужчиной. Беспокойно втягивая носом воздух, пропитанный запахом опасных существ, он теребил когтями поглаживающую его руку с вытатуированным на кисти иероглифом.
   Когда Шолах и Ману вернулись после дежурства в подъезде, кот с круглыми глазами вылетел в коридор и прижался к ногам хозяйки. Если б пушистое животное могло говорить, оно бы наверное орало дурным голосом, дергая Шолли за штанину: "Хозяйка!!!!! Кошмар!!! Их уже двое!!!!"
   Охотникам за всю жизнь не приходилось столько сталкиваться с оборотнями, как за последние две недели. И это еще был далеко не финал истории...
   Шолах с интересом разглядывала Тира. В этом случае не надо было обладать какими-то особыми познаниями, чтобы понять, что за существо перед тобой. Оскал зверя, за который пряталась очаровательная улыбка, и глаза, горящие, как расплавленная лава.
   В одной руке сигарета, в другой узкая прохладная ладонь девушки, сидящей рядом. Тир держал Эми за руку, с таким видом, как будто через минуту на кухню кто-то ворвется и снова попытается ее забрать.
   - Рады, что вы все выяснили. Теперь нужно решить, что делать дальше...
   - Мы уже решили... - ответил Тир. Манула удивленно вскинула брови и посмотрела на Эми.
   - Правда?
   - Я увезу Эми с собой.
   Кот недовольно фыркнул опередив свою хозяйку.
   - Даже так? И куда? Ты сейчас вроде как в туре со своей бандой. Так? И ты хочешь ее везти с собой?
   - Я смогу о ней позаботиться, - упрямо повторил оборотень.
   - Это я уже слышала, и повторю то, что говорила раньше - никуда ты ее не заберешь, по крайней мере сейчас.
   Мужчина спокойно смотрел на женщин на против, выслушивая их чисто из вежливости.
   Мануле и Шолах его вежливость была совершенно ни к чему, они тоже были намерены не сдавать свои позиции.
   - Ты ей не муж и не брат, малыш. Пока ты связан со Штайном, он ей не забудет все, что случилось. Что ты сделаешь? Пошлешь к чертям собачьим свою карьеру? У тебя вроде все так отлично катит...
   - Как ты можешь сравнивать?
   - А я и не сравниваю. Я хочу помешать тому, чтоб ей башку оторвали. Что ты сейчас можешь сделать? Ни хрена. И не надо так на меня смотреть, малыш. Подумай, и ты поймешь, что я права.
   - Мы предлагаем выход, есть реальная возможность нажать на твоего Штайна, чтоб он оставил вас в покое. Но, конечно, дело ваше. Эми... Тебе решать...
   Эми прекрасно знала, что Тир терпеть не может чьего-то давления. Но с другой стороны, ее подруги были правы, и у него в этой ситуации было самое незавидное положение. Он не может оставить Эми. Теперь... После того, что случилось, это невозможно, но если сейчас Штайн увидит, что все его старания пропали зря, и к тому же Тир в курсе всего случившегося, она будет в еще большей опасности, чем раньше.
   Прижавшись к его плечу, она тихо сказала:
   - Они спасли мне жизнь тогда, и помогали потом...
   Самостоятельному мужику нелегко смириться с тем, что он не прав, и действовать по чьему-то указанию. Но сейчас не время проявлять амбиции. Речь ведь идет о его Эми.
   Обняв сидевшую рядом девушку за талию, он сказал:
   - Хорошо... Главное, чтобы ей ничего не угрожало...
   - Правильно. Штайн не в курсе? Ты не говорил с ним?
   - Нет... - процедил сквозь зубы оборотень, - я же обещал.
   - Прекрасно. Люблю мужиков, которые держат слово.
   - Рассказывайте, что вы придумали.
   Через полтора часа обсуждений и препирательств было решено, что Тир вернется к себе в отель, а Эми останется в квартире Шолах. Ему было нелегко принять это решение, но сейчас другого выхода просто не существовало.
   - Никто ее у тебя не отнимает, не дергайся, малыш.
   - К тому же, насколько мы знаем, у тебя сейчас есть, чем заняться. Штайн что, не интересуется, где шатается его вокалер?
   - У нас сейчас перерыв. Наш басист повредил руку. Пара швов, но один выход пришлось перенести.
   - Штайн, наверное, вне себя был.
   - Да. Но ты же знаешь Питера. Он один из немногих, кто может разговаривать со Штайном на равных.
   - А ты можешь?
   Тир резко повернулся и уставился на Шолли, которой принадлежало это последнее замечание.
   - Да.
   Коротко и четко, и сомневаться в правдивости ответа нет причин.
   - Ладно. Извини что не провожаем, нам еще кое-что нужно обсудить.
   Когда Эми с Тиром вышли, Шолах хмыкнула:
   - Прелесть зверюшка. У нашей девочки хороший вкус.
   - Угу. Черт... Хорошо бы решить все поскорей. Еще сутки ждать...
   Шолах все еще не получила допуск к охоте, а Мануле сегодня ночью нужно было быть в патруле.
   - Может, попросить кого-нибудь тебя подменить?
   - Нет. Не получится. Ты же знаешь, сейчас это не прокатит, ты из строя вышла, так что кому-то твою смену всучили.
   - Черт! Может с Мару поговорить?
   - Ну да, или еще что-нибудь придумать. Например, я попала в аварию и разбилась на хрен!
   - А что? Неплохая идея.
   - Угу. Если у Эйд будет паршивое настроение, она запросит у дорожников сводку за сутки, а потом будет гонять меня этой сводкой по всему департаменту.
   - Да уж... Она может. Ладно, сутки сейчас уже ничего не меняют. К тому же, нужно еще назначить этому мужику встречу. Не домой же его приглашать.
   - Есть мысли?
   - Конечно. У меня они всегда есть, лав. Завтра представлю план кампании на рассмотрение.
  
  
  
  
   Сегодня ночью не планировалось никаких операций, обычное патрулирование. Состав отряда: три охотника и наблюдатель.
   Сдав отчет, Феникс вернулась в общий кабинет. Открыла окно, видимо, охотники разошлись совсем недавно, потому что в комнате нечем было дышать от сигаретного дыма с привкусом шоколада.
   Обернувшись, Феникс удивленно уставилась на свой стол. Рядом с компьютером стояла плетенная корзинка с грушами. Удивленно осмотрев этот чужеродный в рабочей обстановке предмет, Феникс хмыкнула, до такого додуматься могла только Манула. Трубка мира.
   Манула знала, что любит Феникс, ее страсть к грушам, клубнике и рыбе была всем известна. Хорошо, что она еще до рыбы не додумалась. А то ведь могла бы.
   Устроившись за столом и крутя в руках зеленую сочную грушу, Феникс громко сказала:
   - Заходи, Ману.
   Дверь открылась, и заглянув в кабинет, охотница поздоровалась, как ни в чем не бывало. Феникс кивнула на корзину:
   - В следующий раз поругаемся, так ты мне лосося в аквариуме притащишь.
   - Зачем в аквариуме, тогда уж жареного с перцем и рисом.
   - Потянет, с меня пиво.
   - Значит...эээ?
   - Угу. Значит. Мы к тебе уже привыкли.
   - Знаешь, свит, звучит как диагноз. Наверное, я совсем безнадежна. Ладно, мне пора.
   - Ману...
   - Что?
   Оглянувшись, охотница вздрогнула. Серые глаза Феникс потемнели как небо перед грозой. Этот взгляд как будто вскрывал мозги и изучал мысли роившиеся в голове.
   - Я хотела тебе сказать... Будь осторожна.
   Не было необходимости уточнять чем вызвано это предупреждение. Манула помнила кто перед ней.
   - Хорошо.
   - Обещаешь?
   - Обещаю.
  
  
  
  
   На следующий день, после того, как Манула проснулась, Шолах сварила кофе и поставив на стол две чашки, развернула карту города.
   - Смысла нет пытаться найти место подальше от дома. Если за Эми следили, нашу хату пропалили уже давно. Дома мы ее одну не оставим. Есть два варианта: взять ее с собой, тогда мне придется следить за Штайном и смотреть, чтоб наша крошка не перегрызла веревки, которыми ее придется привязывать к ближайшему дереву. Она все же хотела бы сказать пару слов этому мужику в приватной обстановке.
   - Это не есть гуд, мой генерал.
   - Еще бы! Поэтому скорее всего поручим заботу о ней ее пацану. Так устраним обоих, чтоб под ногами не путались.
   - Разумно. Они из постели не вылезут.
   - Нууу, сложно осуждать. Их обоих.
   - Шоль, ты меня в гроб загонишь!
   - Только если сама там буду. Не раньше. Итак... Нам нужно место: открытое, в меру публичное. Никаких кафе и ресторанов. Вокзалов и площадей. Вы должны быть в пределах моей видимости, а там я не смогу с винтовкой залечь нигде. Другими словами, парк или что-то в этом духе. Вот смотри...
   Шолах обвела нужное место на карте карандашом.
   - Майерлинг. Рядом с парком кинотеатр, с другой стороны ресторан, еще дальше заправка, так что народ там тусуется постоянно. В восемь вечера там явно будут люди. Они там всегда есть.
   - Опасно...
   - Еще опаснее встречаться с ним лицом к лицу на безлюдном пустыре. Забудь. На это я никогда не пойду.
   - Угу. Не представляешь, как я этому рада.
   - Пока ты спала, я туда смоталась с Эми. Вот здесь, восточная аллея. С одной стороны, по ней мало кто ходит, с другой - рядом люди, и вряд ли он рискнет дернуться при таком раскладе.
   - Понятно.
   - Дальше. Пять шагов. Запомни. Ближе не позволяй ему подойти.
   - Этого хватит?
   - Вполне. Лав, я не допущу, чтоб с тобой что-то случилось. Скорость полета пули пятьсот метров в секунду.
   - Да-да. Я знаю. Но... один хрен что-то мне как-то не по себе.
   - Понятно, ничего не боятся только идиоты, так что все нормально.
   - Черт, да что ж меня так трясет-то? Хреново!
   - Угу, видом кролика ты его явно не впечатлишь.
   - Еп твою, Шоль! А я за него замуж не собираюсь, чтоб он от меня охренительно впечатлился!
   - Ну, замуж, кстати, было бы проще.
   - Ооочень смешно.
   - Я просто хочу, чтоб ты успокоилась.
   - Я спокойна... Я спокойна.
   - Умница. Все будет хорошо. Смотри на него, как на обычного клиента.
   - На клиента я смотрю в прицел.
   - Я знаю. Прицел у тебя есть. Просто оружие будет в моих руках. Ты мне доверяешь?
   Шолах сжала холодную ладонь подруги. Да, конечно. Кому, как не ей, можно доверить свою жизнь? Эта мысль заглушила тревогу. Они побывали в стольких передрягах. Все будет по плану, а если нет, они всегда смогут сориентироваться. Не в первый раз.
   Успокоившись, Манула деловым тоном поинтересовалась:
   - Номер Штайна есть?
   - Конечно.
   - Отлично. Давай.
   Набрав номер и закурив, Манула прислонилась стеной к стене и, закинув ноги на стул, устроилась по удобнее. Гудки вызова тянулись, как будто испытывая ее решимость.
   - Я слушаю... - спокойный, негромкий голос, совсем не соответствующий внешности владельца.
   - Добрый день.
   - Здравствуйте, - спокойствие его тона как будто добавило Мануле сил.
   - Как вы смотрите на прогулку по парку осенним вечером? Скажем часов в шесть?
   - Кто это?
   - Не важно, но если хотите, то можете называть меня... Эми.
   В трубке повисла тишина. И хотя после того, как Штайн снова заговорил, его тон остался таким же спокойным, Манула не хотела бы сейчас подвернуться ему по руку.
   - Ясно... Что вы хотите... Эми?
   - Хочу встретиться с вами.
   - Хорошо, почему нет?
   - Парк Майерлинг, Северо-западный округ... - Манула и Шолах дорого бы дали, за то чтобы увидеть выражение лица Штайна, когда он узнал в каком городе находится этот самый парк.
   - Я не знаю, смогу ли добраться туда.
   - Сможете, - перебила Манула, - вы в полутора часах езды от этого места.
   - А вы хорошо осведомлены.
   - Уверена, что вы стоите того, чтобы потратить время на сбор информации о вас. В шесть часов. Восточная аллея. И еще... Приходите один.
   - Это условие? - усмехнулся Штайн.
   - Нет, - в тон ему ответила Манула, - рекомендация. Думаю, это будет в ваших же интересах. До встречи. Не опаздывайте.
   - Как можно?
   Связь прервалась. На одном конце провода было напряженное молчание и черные горящие глаза, прожигающие отражение в зеркале. На другом опустошение. Потому что скоро все кончится...
   Положив телефона на стол, Манула посмотрела на подругу.
   - Любимая, ты была великолепна. Если будешь продолжать в таком же духе, мы его прижмем.
  
  
  
  
   Через десять минут после разговора, Эми позвонила Тиру. Тот сказал, что Штайн уехал. Был ли он один, неизвестно. Тир поехал следом. Было решено, что они с Эми снимут номер в отеле и не будут высовываться на улицу до тех пор, пока Ману или Шолах им не перезвонят.
   - Если он рванул сразу же, значит, нам тоже не резон задницы греть. Не хочу напороться на парочку оборотней в кустах, - проворчала Шолах, упаковывая винтовку в футляр от гитары.
   До встречи оставалось еще два часа, охотники были на месте. Облазив парк в нужном им районе, они не нашли ничего подозрительного. Значит Штайн не успел сюда раньше них, но радоваться было рано. Шолах хмуро озиралась по сторонам и молилась, чтобы оборотню не пришла в голову та же идея, что и им. Если у него тоже будет снайпер, помочь Ману она не сможет ничем. Манула тоже это понимала, но предпочитала не обсуждать. Риск всегда есть. Пьяный водитель на пешеходном переходе, оборвавшиеся тросы лифта, отказ двигателей самолета - жизнь вообще штука небезопасная.
   Посмотрев на дисплей мобильника, Манула проверила микрофон.
   - Отлично, лав, я тебя слышу. Пять шагов, крошка. Пять.
   - Ясно.
   Теперь все зависит от нее. От того, насколько она будет спокойна и убедительна, зависит исход этой встречи. Покрутив сигарету в руках, Манула щелкнула зажигалкой и снова посмотрела на часы.
   10 минут...
   В противоположной конце аллеи возникла чья-то фигура.
   Дым как будто замораживал легкие. Нужно держать себя в руках.
   5 минут...
   Теперь можно рассмотреть темные длинные волосы и смуглую кожу. Штайн.
   Пунктуальный оборотень.
   Ничего в его облике не говорило о том, что он хотя бы немного обеспокоен или встревожен. Обычный скучающий прохожий, решивший прогуляться по красивому парку. Отдохнуть от шумных улиц и выхлопных газов. Абсолютное спокойствие. Глядя на него, Манула сама не могла понять, почему так его боялась. Ничего зловещего. Обычный мужик. Хотя нет. Определение "обычный" к нему неприменимо и даже оскорбительно. Лет сорок с небольшим, наверное, как Джею. Шесть с половиной футов, огромные плечи, правильные черты лица и шикарные черные вьющиеся волосы, такие, что любая женщина удавилась бы от зависти. В другой ситуации, она наверное пялилась бы на него открыв рот, потому что это было бы вполне естественно. Но она не поклонница на его концерте, она взрослая женщина, охотник Ордена Света и Ману знает, кто он на самом деле. Наверное, все дело в этом.
   Манула внимательно следила за его приближением. Шолах отмерила дистанцию на какую он может подойти. Еще пара шагов.
   - Остановитесь там. Не стоит подходить ближе...
   Штайн остановился. Их разделяла всего пара ярдов.
   - И выньте, пожалуйста, руки из карманов. Медленно.
   Внимательно разглядывая женщину перед собой, он усмехнулся. Микрофон на шее. Четкие указания, отдаваемые спокойным привычным тоном. Аккуратно вынув руки из карманов куртки, он закурил и элегантным жестом откинув волосы, уставился на Ману черными непроницаемыми глазами. Этому мужику не нужно носить темные очки, чтобы скрыть свои глаза. У них защита, как у двери из легированной стали. Противотанковая броня. Огнестойкость пятого уровня. Не стоит надеяться, что увидишь в этих глазах что-то тебе не предназначенное. Две черные пропасти, кишащие змеями.
   Тяжелый взгляд. Непонятный.
   Но и Ману не зеленая практикантка. Глядя на Штайна, она вспомнила слова Шолах: "Прицел у тебя есть. Только оружие будет в моих руках". Так и нужно думать. Соблюдать дистанцию и не позволить задавить себя этим каменным спокойствием.
   - Эми? - снова усмехнулся Штайн.
   - Если хотите.
   - Значит, это не ваше имя... Кто вы?
   - Это не важно, но раз уж нам предстоит разговор, представлюсь. Мое имя Манула. Я охотник оперативного отряда Ордена Света.
   - Вооот как... - протянул Штайн, - Интересно. И что вам от меня нужно, офицер? Предъявите обвинение?
   - Нет. Такие, как вы, не мой профиль. У нас с вами другая общая тема.
   - Какая же, интересно?
   - Вы же знаете. Эми. А еще я думаю, что и меня вы тоже знаете...
   Штайн оскалился, что, видимо, должно было означать улыбку и, дернув темными бровями, ответил:
   - Я знаю многих женщин... Но если бы хоть раз встречал вас... точно запомнил бы.
   - К счастью, лично мы не встречались.
   - Никогда не поздно это исправить...
   - Не стоит.
   - Жаль... Может быть, тогда обойдемся без церемоний?
   - Почему бы нет?
   - Так... о чем ты хотела поговорить? - беззаботным тоном поинтересовался Штайн. Ману усмехнулась. Скучающее равнодушие ему хорошо удавалось.
   - Не стану напрасно тратить время, обсудим все и разойдемся по своим делам. Ты оставляешь в покое Эми, я ничего не предпринимаю, чтобы усложнить тебе жизнь. Все просто.
   Штайн прищурил глаза и вкрадчиво поинтересовался:
   - Ты мне угрожаешь?
   - Нисколько. Угрожают только те, чьи слова не воспринимают всерьез, а ты же взрослый, умный мужчина и поймешь все правильно. Я предлагаю соглашение.
   - Соглашение? Я не понимаю тебя, девочка.
   - Очень жаль. Я была более высокого мнения о твоих умственных способностях.
   - Не надо язвить. Ты не охотник на оборотней, что ты можешь мне предъявить?
   - Не люблю, когда меня недооценивают. Я от этого начинаю нервничать и становлюсь несдержанной на слова и поступки. Что могу предъявить? Начнем с того, что ты пытался убить девочку, которая тебе ничего плохого не сделала. Мне плевать, что у вас за отношения с ее парнем, это меня не касается, но покушение на жизнь я тебе могу впаять по полной. И не как ее друг, а как охотник.
   - Я??? Покушался??? Эта маленькая шлюшка что-то наболтала про меня, да кто ей поверит?
   Ману улыбнулась с душевностью бетонной стены:
   - Я и еще один человек со снайперским Стонером в руках. Думаю, для начала этого достаточно. Ах да... совсем забыла. Еще Тир. Знаешь, он тоже поверил...
   Штайн перестал улыбаться.
   1:0
   Орден открыл счет.
   Отшвырнув окурок, он снова закурил и спокойно бросил:
   - Надо было сразу ей шею свернуть. Сучка...
   Как будто со скульптуры сорвали полотно и изумленной толпе предстала высеченная в камне энергия. Чужая. Опасная. Отбросив такую почти живую, но все же искусственную маску равнодушия, Штайн стал тем, кто есть на самом деле. Для Манулы это шоком не было. Она просто ждала, когда наконец это произойдет.
   - Какое вам дело наших разборок? Решили поизображать из себя Господа Бога? - усмехнулся Штайн.
   Сильный противник. Не поддающийся эмоциям и взвешивающий каждый шаг. Опасный. Скрытный. И осторожный.
   Он забыл о ее предупреждении, или решил проверить, насколько крепкие у Манулы нервы.
   - Не приближайся. Это в целях твоей же безопасности - предупредила женщина. Она опытный охотник, но от этого экземпляра позвоночник немел от страха, - еще пара шагов, и получишь 222-ой Магнум в голову.
   Манула кивнула в сторону аккуратно подстриженной стены кустов в нескольких ярдах от них. Штайн остановился, и оскалившись, снова уставился на нее. Он остался стоять там, где остановился, не сделав ни шага назад.
   - Чего ты хочешь?
   - Ты же умный... мужчина и прекрасно понимаешь, что если у тебя будет инцидент с нападением на человека, Орден будет висеть у тебя на хвосте до конца дней. А это, я скажу, не очень приятно.
   - На человека? На кого это? - удивленно переспросил Штайн.
   - На Эмили Райх.
   - На нее??? Какой она на хрен человек??? Она такая же, как мы, и твоему Ордену плевать, даже если я ей башку оторву!
   - В архиве Ордена нет оборотня с таким именем. Есть обычная девочка Эми, на которую ты напал. Мало того, что за это можно привлечь по законам людей, ты будешь отвечать перед Триумвиратом, и там адвоката никто не предоставит.
   - Она не человек! Ни хрена у тебя не выйдет, - усмехнулся Штайн.
   - Да, не человек, а кто это докажет? Я вполне могу предоставить рапорт, что нашла труп молодой девушки, и указать тебя в качестве подозреваемого в этом преступлении. И, как ты сказал, Ордену плевать, обвинение на тебе повиснет, а тебе ли не знать, что с оборотнями Орден не церемонится...
   Он понимал, что Ману вполне по силам это провернуть. Не раз приходилось терять друзей, которых Орден отстреливал, как волков. У него была круглогодичная охотничья лицензия, и нет силы, которая могла бы заставить пересмотреть свою политику по отношению к оборотням.
   Все было продумано и четко исполнено. Жаль, что ее не убили тогда. Все было бы проще. Эта маленькая дрянь не понравилась ему с первого взгляда. Он почувствовал ее силу. Ее независимость, и еще хуже - искреннюю привязанность к Тиру, которая была сильнее влияния Штайна и его брата вместе взятых. Она была еще недостаточно сильна, чтобы выступить против них открыто, но с каждым днем Штайн чувствовал, что она потенциально опасна. Опасна для того, что он создавал всю свою жизнь. Какая-то девчонка была угрозой для дела всей его жизни. Для его детища. Разве он мог с этим смириться?!
   Глядя на женщину в черном сверху вниз, Штайн устало спросил:
   - Ты ничего не понимаешь. Только то, что лежит на поверхности... Я делал то, что живет вне времени. То, что заставляет чувствовать и видеть мир не только сквозь закопченные стекла, за которыми мы все, не важно - люди, вампиры, оборотни, прячем себя настоящих. Я создавал другой мир, в который каждый может попасть без наркоты и алкоголя. Музыка. Что ты об этом знаешь, детка? Что ты можешь создать? Кроме смерти? Что?
   - Да. Возможно. Обделил бог талантами, но зато я могу спасти других, кому повезло больше. Могу спасти от таких, как ты, кто считает, что может распоряжаться чужими жизнями.
   - Если бы она была умнее, то не довела бы все до... Такого финала...
   - Умнее? Она должна была оставить человека, который ей дорог, ради чего?
   - Тебе не понять.
   - Это я уже слышала. Просто тебе нечего возразить. Нечем обосновать свои действия. Вот и все.
   Штайн смотрел куда-то в сторону, что заставляло Манулу нервничать. Стараясь не думать о том, что рядом может оказаться еще один оборотень и Шолах следит за окрестностями, она смотрела ему в лицо. Непонятное выражение... Смесь сожаления и почти тепла... Как будто он думал о том, что ему действительно дорого.
   - Я нашел его шесть лет назад. Тир был молодой и наглый, как мой брат когда-то. Знаешь... Первое время я так к нему и относился, пока однажды не понял, что должен держать его на поводке. Он талантлив до неприличия. И знает это...
   Вечер начал сгущать краски. По аллее поползли темные длинные тени. Так же не глядя на женщину, Штайн продолжал:
   - Я вырастил его для себя. Для своего проекта. Вложил в него столько сил и времени. И не собирался смотреть спокойно на то, что происходило. Как его девка в оба уха напевала Тиру, какой он талантливый и необыкновенный. Не переношу неопределенности.
   - Он самостоятельный и взрослый мужчина, и ты ему не отец и не хозяин.
   Штайн хмыкнул:
   - Был бы я ему отцом, все было бы гораздо проще.
   - Подумать страшно, чтобы тогда было. Не стоит строить из себя руку проведения.
   - Союз красоты и сострадания, - рассмеялся оборотень, рассматривая Манулу, - как мило... Разве охотникам не удаляют чувство сострадания? В один прекрасный день он заявил бы, что хочет уйти, в мои планы это не вписывается никак. Что мне оставалось делать? - закончил он совершенно обычным тоном, как будто разговор шел не о жизнях Эми и Тира, а о приобретении новой мебели.
   - Может быть, постараться решить, как это делают разумные существа? Поговорить с ним для начала. Он вроде не глухой и не дебил.
   Штайн расхохотался, откинув голову, и, снова уставившись на Манулу горящими темными глазами, снисходительно сказал:
   - Поговорить? О чем можно говорить с пацаном, который не может руки от задницы своей девки оторвать?
   - Ну не руками же он слушает, - усмехнулась Манула. Штайн тоже улыбался, только от его улыбки хотелось со спринтерской скоростью рвануть с места и спрятаться за первым попавшимся деревом. Нужно не дать этому чувству расползтись по телу, тогда она не сможет сказать ни слова, нужно держать нить разговора в своих руках.
   - Я предлагала тебе соглашение. Свои условия уже изложила. Решай.
   - Решать? Ты хочешь, чтоб я сделал вид, что ничего не произошло?
   - Твое дело. Можешь продолжать думать так, как тебе хочется, но если с Эми что-то случится, ты тоже долго не протянешь.
   - Ооооо... А кто-то недавно меня называл рукой провидения.
   - Не ерничай, такому серьезному мужику это не идет.
   - Зачем тебе это все? Тебе лично? Ты ее не знаешь. Для таких, как ты, оборотни просто зверье. Какое тебе до нас дело, а, девочка?
   Зачем? И, правда: на хрена ей все это? Какой хороший вопрос. Они с Шолах, наверное, сами четко не представляли ответа.
   Манула отрешенно улыбнулась, глядя куда-то в пространство, мимо мужика с тяжелым, как бетонная плита, взглядом. Глядя на это странное выражение ее лица, он впервые занервничал. Потому что видел то, чего не понимал. А он терпеть не мог неопределенности. Он не привык, когда кто-то вмешивается в его планы. Тем более, какая-то девка, человек, охотник, враг. Он не мог понять этого желания защитить практически незнакомое создание, которое свалилось ниоткуда, не спрашивая разрешения. Для таких непоследовательных эмоций он был слишком практичен. Все в мире подчиняется плану и определенной логике. Нужные связи, нужные слова и поступки, нужные эмоции и чувства. Штайн никогда не считал себя бездушной сволочью, потому, что рядом всегда был его брат, в котором, как в отражении, он видел верность своих позиций. Значит, все верно. Все правильно. Укрепляя бастионы своих убеждений, он не хотел признавать, что кто-то не согласен с ним. Это вызывало раздражение. Не бешенство или злобу. Нет. Он совсем не злобен. Всего лишь раздражение. И он смахивал со своего пути тех, кто по своей тупости и ограниченности не видел истинно верного направления. Как надоедливое насекаемое, которое жужжит под ухом и лезет в лицо.
   Сейчас он был в замешательстве, потому, что не понимал эту женщину.
   Манула как будто почувствовала его едва заметную неуверенность. Как будто трещина в броне. Пусть он мучается в этом непонимании. Пожалуй ,она нашла его слабое место. То, что он не может понять. И это будет его бесить. Значит нужно давить. Нужно увеличить эту трещину.
   - Знаешь... Я вообще редко кому-то объясняю свои поступки. И на твой вопрос не отвечу, потому что ты не поймешь этого. Условие: ты не трогаешь Эми и тогда нам больше никогда не придется встречаться...
   - Какая чушь... Такая мелочь. Жизнь такая большая, - медленно произнес Штайн, - Что-то теряешь, что-то находишь...
   - Да, может быть, они расстанутся через месяц, а может, через год, но не тебе это решать. Для Эми он самое близкое существо, так что...
   - Из тебя бы получился хороший адвокат, девочка, - усмехнулся Штайн.
   - Ну это вряд ли. Договорились?
   Немного помолчав, Штайн ответил:
   - Хорошо. Я не трону ее.
   - Отлично.
   - Всегда есть другие способы...
   - О да, конечно. Не сомневаюсь в возможностях твоего изощренного ума, - улыбнулась Манула, - Договор распространяется на жизнь Эми, с остальным она сама справится. Теперь она знает откуда ждать удара и будет осторожна.
   - Ты странная женщина... Такая сильная и... такая слабая одновременно. Привязанности провоцируют слабость. Когда-нибудь ты за это поплатишься.
   - Возможно. Только не советую быть этому причиной. Могу огорчить.
   - До встречи, Манула.
   - Лучше прощай, Штайн.
   Рассмеявшись, мужик развернулся, и так же спокойно пошел обратно. У поворота аллеи он оглянулся. Широкая асфальтированная полоса дорожки была пуста.
   Продираясь через кусты, как будто за ней неслась стая голодных собак, Манула хотела только одного - скорее оказаться подальше от этого места. Увидеть Шолли и покурить.
   - Ману! Стой! - Шолах буквально поймала подругу за куртку, иначе та просто пролетела бы мимо. Несколько секунд Манула смотрела на нее непонимающими глазами, а потом, как ни в чем не бывало, спросила:
   - У тебя коньяк есть?
   Сунув ей фляжку, Шолах быстро убрала к счастью не пригодившуюся винтовку, и, схватив подругу за руку, потащила ее к выходу из парка. Через пятнадцать минут они сидели в машине.
   Отхлебывая коньяк, Манула чувствовала себя марафонцем, который без сил упал на финишной черте, задыхаясь и не веря, что он добрался до конца этой долгой дистанции. Выброс адреналина в кровь и отупение после. Как будто ее выжали как лимон. Но она смогла... Она выдержала два часа этого невероятного давления. Он не подходил близко и не применял силу, просто стоял рядом, но это было даже хуже, ей никогда не приходилось сталкиваться с таким источником энергии. Враждебной и опасной. Да, он не был законченной скотиной. Все было гораздо сложнее. Он чувствовал, что прав. Прав в том, как думает и как поступает. Он был уверен в этом. А это гораздо сильнее, чем злоба. Это фундамент с сейсмостойкостью на десять баллов и все, что будет держаться на такой основе, практически непоколебимо. Он верно сказал, зачем ему убивать Эми? Всегда ведь есть другие способы. Манула не могла понять, добилась ли она чего-то? Она выиграла жизнь Эми в этой игре крапленой колодой... Но поможет ли это девочке? С другой стороны, она сделала все, что могла. Все, что было в ее силах. Она всего лишь человек. Пусть даже искренне привязанный, но человек. И дальше Эми придется сражаться со всем одной.
   Они сделали все что смогли.
  
  
   Кот слонялся по квартире, настороженно обнюхивая белье на кровати и стулья на кухне. Оборотни ушли, но остался их запах. Как будто по дому до сих пор бегала эта худая с огромными глазами. Он опасался ее, никогда не подходил, но кажется, она была совсем не плохой. Кормила его, меняла воду, хозяйка иногда забывала это сделать. Да, точно. Она была очень даже ничего. К тому же, без нее люди в квартире заскучали. Это плохо, когда они скучают. Становятся невыносимыми. Ходят, не замечая его под ногами, и тоскливо смотрят в окно, как собака на привязи наблюдает за своими вольными сородичами. Люди ведь такие бестолковые, они сами создают себе эту привязь, а потом грызут ее, и скулят на луну.
   Эми уехала с Тиром. Все нормально. Так ведь и должно было быть. Они же знали, что она уедет. Тогда почему квартира кажется вымершей?
   Покосившись на часы на стене, Манула допила кофе:
   - Поехали?
   - Да. Пора.
   Сегодня группа Тира улетала из их города. И Эми тоже. Они не обещали ей, что смогут попрощаться, потому что обеим нужно было быть в департаменте. Но вдруг неожиданно, Эйден решила, что на стажировку новичков, на которой должны была быть Шолли, поставят Мару, а отчеты Манулы доделает Феникс. Это было странно, но оценив хитрую усмешку Феникс, подруги поняли, кому обязаны этим чудесным освобождением от рутины.
   Найдя нужный сектор, они застали Эми и Тира у стойки контроля. Еще немного и они бы не успели.
   Эми обняла их обоих и радостно сказала:
   - Вы все-таки пришли меня проводить. Я очень тронута.
   - Ага, мы всегда это замечали.
   - Шоль, ты как всегда, неподражаема!
   - Еще бы, наш Шолах эксклюзивная модель. Единственный экземпляр.
   - Угу, штучная выделка.
   - Какие планы, девочка?
   Помолчав немного, Эми подняла глаза и, посмотрев на подруг, пожала плечами:
   - Закончить учебу. Получить работу. И... пока мы решили не торопиться с операцией "семейная жизнь". Хочется побыть Золушкой...
   - Ману. Не такие уж мы паршивые родители.
   - Да уж... Сложно спорить.
   - Черт... Почему у меня чувство, как будто мы никогда не увидимся?! Это ведь не так?!
   - Конечно нет, детка.
   - Еще чего!? Ты знаешь телефон и адрес. Всегда рады. Приходи и располагайся. Диван и пиво в холодильнике.
   - Эми, нам пора... - окликнул ее Тир. Ману и Шолах помахали ему, он улыбнулся в ответ. Не стал подходить и мешать их прощанию.
   - Ну, что ты ревешь? Успокойся.
   - Да-да, конечно. Что это я вдруг? Всего лишь расстаюсь со своими самыми близкими людьми...
   После этой фразы возникла реальная угроза, что шмыгать носом начнут все трое. В этот момент Манула и Шолах заметили Штайна, который стоял в стороне и смотрел на них. Он никогда не видел Шолли и сейчас с интересом ее рассматривал.
   - Твою мать, Ману... Да ты герой.
   Под этим взглядом хотелось поежиться, как от порыва холодного ветра. Манула неопределенно хмыкнула и ничего не ответила. После разговора с ним ей всю ночь снились кошмары. Никто не знает, сколько нервных клеток умерли в мучениях за те два часа.
   Штайн тоже усмехнулся и отвел свой тяжелый взгляд куда-то в сторону.
   Манула, мимо которой прошел кто-то, на кого, видимо, смотрел Штайн, задрала голову, чтобы рассмотреть этого человека и замерла с отвисшей челюстью. Такой же высокий, как Штайн, только раза в два здоровее, зататуированный чуть ли не до бровей, мужик ленивой, степенной походкой проследовал по залу. Подошел к Штайну, и поставив сумку, огляделся. Эми и Шолах покосились на впавшую в ступор подругу.
   - Ману, челюсть подбери,- заметила Шолах.
   - Ааааа?
   - Ну да. Кто здесь?
   - Кто... Кто это?
   Эми оглянулась.
   - Это Дэд. У его группы совместный тур с группой Тира.
   - Ааааа...
   - Зверюга, да?
   - Ага.
   - Нда... Нам экстренно нужно домой, - озабоченно проворчала Шолах. Эми удивленно распахнула глаза:
   - Зачем?
   - Ману трусики менять надо.
   Манула злобно сверкнула зелеными глазами:
   - Суконки!
   Красивый голос напомнил о том, что продолжается регистрация на рейс N 2810.
   Эми еще раз обняла подруг, и стараясь снова не расплакаться, развернулась и быстро пошла к дожидающемуся ее Тиру. Не оглядываясь.
   Штайн что-то сказал мужику, так активно заинтересовавшему, Манулу и кивнув их сторону, усмехнулся. Его друг тоже посмотрел на охотников.
   - Оборотень - с кривой усмешкой констатировала Ману.
   - Умница. Быстро учишься.
   - У меня была хорошая практика.
   Высокий мужчина и девушка с каштановыми волосами забрали свои документы и затерялись в толпе пассажиров, спешащим на досмотр.
   Грустно глядя им в след и крутя в руках пачку сигарет, Манула тихо сказала:
   - Шоль...
   - Умм?
   - Я знаю кучу бесполезных вещей, как например, что Эва Перрон умерла от рака в 33 года, а у Скай Кинга татуха на заднице... Но я не знаю самого важного... Как перестать к кому-то привязываться?
   - Угу. Если когда-нибудь узнаю, сразу поделюсь с тобой этой ценной информацией.
  
  
  
   Обычный вечер. Зима сметала обрывки осени с улиц, выветривая последние ароматы листвы и замораживая дома. Загоняя птиц под крыши, она лишала город его последних голосов, оставляя только гул бесконечных потоков машин и трели мобильных телефонов. Эти звери - порождение цивилизации, и им не страшен холод.
   В салоне машины тепло. Играет музыка и обивка салона еще хранит запах новизны. Манула наконец-то купила машину. Теперь не нужно просить у Джесси или трястись в автобусах.
   - К тебе или ко мне? - спросила Шолах. У них был свободный вечер. Сегодня пятница. На заднем сиденье весело позвякивал стеклом пивных бутылок большой пластиковый пакет. Не хотелось шумной топы в клубе. Хотелось отдыха и одиночества. Вдвоем. Когда можно поговорить и помолчать, без лишних расспросов и ненужных слов.
   - Ко мне, конечно, - ответила Манула, - я ж за рулем. Ты что, свит?
   - Аааа, ну да. Ты ж пьяная не ездишь.
   - Вот именно.
   Еще пара кварталов и они дома.
   Вдруг Манула затормозила. Впереди была улица. Ничем не примечательная.
   Ману сложила руки на руле, и уткнувшись в них подбородком, уставилась на ленту дороги за стеклом. Шолах тоже молчала. Несколько месяцев назад, здесь же, под колеса их машины вылетела молоденькая девочка в разорванной блузке.
   Кажется, что это было так давно. События того вечера померкли и потускнели, все то, что случилось позже почти затерло их своей насыщенностью. Но сейчас, оказавшись здесь, они все вспомнили.
   Одно событие может перевернуть всю жизнь с ног на голову. Свести вместе существ, которые, по идее не должны, были никогда встретиться. Столкнуть между собой так, что искры полетят. Заставить о чем-то пожалеть. И о чем-то вспоминать со светлой грустью.
   Одно. Всего лишь одно событие.
   Вздохнув, Манула завела двигатель, и вздохнув, проворчала:
   - От греха подальше...
   Сдала назад и свернула на другую улицу.
  
  
   28.09.2008
  
   ? Тэлон "Дневник мятежного духа" часть I
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"