Аннотация: История о двух сестрах, бегущих от одного дома к другому, чтобы спастись от слухов... Но что они могут сделать, если причина сплетен - их проклятье?
Менхэмский дневник
20 декабря
Эльза наконец-то уснула, привыкнув к воющему за окном ветру. Но сон ее тревожный, она то и дело вздрагивает во сне...
Придется потерпеть, милая, те крестьяне еще долго будут преследовать нас в кошмарах.
Надеюсь, этот старый особняк, похожий на брошенный великаном камень, надолго сможет скрыть нас от посторонних глаз.
Я ожидала увидеть полусгнивший дом, пронизываемый ветром, когда мы приехали сегодня утором в крошечный городок Менхэм. Арендная плата была столь низкой, что должна была насторожить любого достойного постояльца. Но я и моя сестра к таким не относились...
Тряская почтовая карета остановилась около каменного двухэтажного особняка, увитого плющом и шиповником. Железный кованый забор, казалось, раздирали ветви вьющихся роз, почти полностью скрывших узор, созданный кузнецом. Выпавший вчера снег растаял, и без его покрова дом выглядел мрачным...
Неприветливым...
Я усмехнулась и подхватила чемоданы. От радушных встреч мы давно отвыкли, дом, не стоит пытаться испугать нас своей угрюмостью.
Внутри особняк скрывал просторный холл, гостиную с большим камином, три спальни, маленькую библиотеку и столовую. У черного входа располагалась кухня. И еще чердак, пока не разведанный нами.
Эльза обежала весь дом за несколько минут, заглядывая в каждую попадающуюся ей на пути комнату.
- Нора, - произнесла она, подняв на меня свои янтарные глаза. - у нас же нет столько денег, чтобы жить в таком доме!
Я присела перед сестрой и провела рукой по ее взлохмаченным волосам, шляпка с вуалью сбилась и теперь висела на лентах за спиной.
- Человек, который сдал нам этот дом, сказал, что здесь никто не хотел жить...
- Почему?
- Местные считают, что дом проклят бывшей хозяйкой, дух которой до сих пор не покинул это место.
Эльза оглядела коридор и направилась к лестнице, ведущей на чердак.
- Проклятый дом... - пробормотала сестра. - Что ж, тогда он нам подходит...
Я на мгновенье прикрыла глаза.
Бедная моя девочка!
23 декабря
Мы достаточно быстро привели дом в порядок. Сколько раз нам приходилось возрождать к жизни старые дома? Я уже давно сбилась со счета.
Но этот дом отличался от предыдущих, дававших нам кров. Построенный достаточно давно, он не рассыпался, да и вряд ли когда рассыплется. Дом был просто брошенным...
...и обиженным на это...
Признаться, особняк был для нас большим. Одна из спален пустовала, как и столовая, а в гостиную мы заходили редко.
Сестры Уолдер не принимают гостей.
Никогда.
И пришедшим нанести нам визит соседям я просто не открыла дверь.
Приходили несколько супружеских пар, две пожилые женщины, с одной из них была молодая девушка, наверное, дочь...
Они долго стучали в массивную дубовую дверь, но никто не вышел их встретить...
Эльза сидела как мышь в своей комнате, а я стояла в холле, прижав руки к груди и не сводя с двери взгляда.
"Уходите!"
"Уходите!"
"Прочь!"
Я беззвучно шептала эти слова, надеясь, что они проникнут в сознание пришедших и уведут их от нашего порога.
Желательно, навсегда.
30 декабря
По улице снуют прохожие со связками, коробками, бегают смеющиеся дети. Даже кареты стали проезжать чаще, не одна в день, как раньше.
Эльза топчется у окна, не смея выглянуть за штору. Напротив нашего дома расположен белый особняк, в окнах которого мерцают праздничные огни. И я замечаю, какой взгляд дарит этим огням моя сестра.
"Почему?" - словно говорят ее нахмурившиеся на мгновение брови, а затем она видит мужчину в костюме доброго старика, и ее глаза загораются детским восторгом.
Эльза уже давно не задает мне этого вопроса. Ей дали на него ответ наши побеги из предыдущих домов, два из которых закончились пожаром, наш страх в дешевых гостиницах, наши попытки спрятаться от мира.
Нет, не от мира. От людей.
2 января
Было тихое утро с сыплющимся с неба снегом, когда я заметила на улице мистера Морриса.
Он степенно шел к нашему дому, опираясь на элегантную трость из эбенового дерева с круглым навершием. Вот ему на пути встретилась знакомая дама, он приподнимает шляпу, с улыбкой, но отрывисто здоровается, словно не произносит, а бросает приветствие, которое тут же утопает в его седой бороде...
- К нам идет мистер Моррис. - говорю я Эльзе.
Сестра послушно сползает с кресла и уходит в свою комнату.
Я знаю, что она будет делать, хотя Эльза пытается скрывать это от меня. Следуя обещанию, она не издаст ни звука, но ляжет на колючий толстый ковер, приложит ухо к полу и будет стараться расслышать голос нашего гостя. А потом занесет его в копилку голосов, которая есть в ее памяти:
Мистер Моррис пробыл у нас едва ли полчаса. Будучи поверенным лицом хозяина дома, он поинтересовался моим мнением о предоставленном особняке, условиях аренды и тому подобном...
Знал бы он, в каких домах мне приходилось растапливать камины. Когда во время дождя вода стекала по стенам, уходя в подвал, а тепло горящих поленьев выносилось сквозняками из щелей под оконными рамами.
Нет, мистер Моррис, в том степенном, комфортном мире, принадлежащем Вам, подобному нет места. Как нет места и мне с моей сестрой, которая сейчас разбирает Ваш голос по нотам...
Я поблагодарила поверенного, заверив, что условиями и размером арендной платы более чем довольна.
Наши скудные доходы с процентов не позволяли и мечтать, что когда-то нам удастся скрыться от мира не в жалкой лачуге, а в комфортном особняке.
- Я говорил Вам, что мистер Эдмар долгое время не мог сдать дом никому из местных из-за глупых слухов, - произнес поверенный. - но, я надеюсь, Вас нечто подобное не пугает? - мистер Моррис внимательно посмотрел на меня.
Еще как пугает, мистер Моррис. Сплетни стали для меня сковывающим ужасом, заставляющим не пускать на порог посторонних людей.
- Мы прожили здесь уже несколько дней, мистер Моррис. - ответила я. - К счастью, пока ничто не заставляет меня думать, что дом проклят. - улыбнулась я.
...После ухода поверенного я охватила взглядом комнату.
Может быть, этот обиженный дом, увидев нас, понял, что сплетни могут не только сделать тебя одиноким.
Они могут попытаться тебя убить.
10 января
Сегодня тот редкий день, когда моя сестра носится по дому, порой ударяясь о мебель.
Мы выяснили, что дом с черного входа окружает высокая каменная стена. Несколько клумб Эльза уже решила весной засадить клубникой, салатом и помидорами.
- Так мы меньше потратим на овощи. - с серьезным видом произнесла сестра, отправляясь в библиотеку, где надеялась найти что-нибудь о садоводстве.
- Ребенок сумерек... - прошептала я слова отца, которые он порой произносил, глядя на Эльзу.
Люди, разносившие сплетни, прокляли этот дом.
А кто же проклял твоих дочерей, папа?
15 февраля
Почти два месяца мы живем относительно спокойной жизнью. Мистер Моррис больше не навещал нас, а перед приходом этот тактичный джентльмен имеет привычку отправлять предварительную записку, так что мы можем не бояться его нежданного визита.
Парадная дверь всегда закрыта на тугой, старый замок, а в маленький сад за домом можно попасть, помимо черного выхода из дома, только через массивную деревянную калитку, обитую железом.
Но и эта лазейка к нам закрыта тяжелым замком, ключи от которого висят около очага на кухне.
Продукты посыльные из лавок раз в неделю оставляют на пороге нашего дома, а я раз в месяц отправляю чеки, отдав их в почтовых конвертах почтальону - единственному человеку, с кем я регулярно встречаюсь, помимо мистера Морриса.
Кажется, Эльза, мы нашли место, о котором даже не могли мечтать. В те лачуги никто бы не доставил продукты, а конверты приходилось нести на почту, встречая, как ни прячься, своих соседей.
Только пока я не буду спешить убирать чемоданы на чердак.
15 марта
Две недели назад последние островки снега растаяли, а купленные семена дожидаются своего часа в кухонном шкафчике. Эльзе уже не терпится приняться за "садовые работы", по ее словам, хотя те несколько метров земли за домом вряд ли могут называться садом. Но Эльза радуется, а с ней радуюсь и я.
- Нора, а если бы нам завести собаку? - спросила сестра сегодня за завтраком, когда я заваривала чай.
- Нет, Эльза, лучше не надо. - мягко ответила я.
Сестра только кивнула головой и принялась за свой пирог.
...Если бы ты знала, моя не по годам взрослая девочка, с какой радостью я бы подарила тебе щенка! Но наша нынешняя жизнь в мгновение может разрушиться, и началом этого будет твой убитый щенок на пороге нашего дома.
3 апреля
Вчера мы, убрав старые сорняки из сада, решили наведаться на чердак. К разочарованию Эльзы, там оказалось всего три сваленных в угол картонные коробки с такой рухлядью, как сломанные картинные рамы, тронутые молью салфетки и старые газеты. Сестре скоро наскучило дышать пылью и снимать с волос паутину, поэтому она отправилась в библиотеку, а я решила сложить обратно содержимое разобранных коробок.
Мое внимание привлекла потертая деревянная шкатулка в углу коробки. Если остальные вещи были словно в спешке свалены, то эта шкатулка, казалось, аккуратно поставлена на картонное дно.
Внутри оказались старые, начавшие выцветать фотокарточки.
Их было всего три, небольших плотных листочков бумаги. На двух из них - пожилая женщина в платье, фасон которого был модным лет двадцать назад. Гладко зачесанные назад волосы были почти полностью седыми, а от поджатых тонких губ веяло угрюмостью. Но впечатление нелюдимости развеивали чистые, ясные глаза.
На третьей фотокарточке были изображены два человека - эта же женщина, постаревшая лет на пятнадцать, а рядом с ней стоял молодой человек, одной рукой обнимавший свою - кого? наверное, бабушку - а другой указывая на фотографа. Юноша смеялся, а старушка, казалось, пыталась сдержать смех, который все же растянул ее губы в преддверие улыбки.
Я увидела несколько полустертых строчек, написанных на обратной стороне фотокарточки, и уже собиралась подойти к маленькому окошку на чердаке, пытаясь разобрать слова, когда по моим векам начало растекаться жжение.
Карточки выпали из моей руки и скользнули на покрытый пылью пол.
4 апреля
Эльза знала, что мама умерла сразу после ее рождения.
Сестре было четыре года, когда она увидела, как одна из горничных тайком положила в карман фартука мамин жемчужный гребень. Эльза сказала об этом отцу, горничную уволили, но та перед уходом крикнула Эльзе, стоявшей на лестнице, что наша мама умерла, увидев, что родила демона...
Отец был в ярости...
Наверное, та горничная и стала первым звеном в цепи сплетен, которые поползли по столице.
Мы с отцом едва смогли успокоить рыдающую Эльзу, уверяя, что мама просто не смогла справиться с трудными родами.
Сестра, в конце концов, поняла, что не была причиной ее смерти.
Но порой мне кажется, она все-таки верит, что является демоном...
Почувствовав жжение на лице, я прихожу к ней в комнату и ложусь на пол, словно моей спине становится сложно вынести навалившуюся тяжесть.
Эльза в такие моменты ложится рядом, а я закрываю глаза, зная, что сестра внимательно рассматривает мое лицо и - как я хочу в это верить! - понимает, что она просто человек.
Или же что я тоже демон.
4 мая
Наши соседи еще зимой бросили безнадежные попытки нанести нам визит. Порой, стоя около окна, через кружево штор я вижу, какие взгляды они бросают на наш дом.
Пусть считают, что здесь живут невежи, экстравагантные затворники, тихие сумасшедшие...
Все лучше, чем то, что думали о нас в предыдущих городках и деревушках...
...Один из местных жителей сегодня все-таки предпринял попытку навестить нас. К обеду моросящий дождь перешел в ливень, и, признаюсь, мне было жалко этого мужчину, долго стучавшего в нашу дверь под порывами холодного ветра и дождя. Один раз ветер сорвал с него шляпу, взъерошив длинноватые волосы цвета плодов каштана. Гость, казалось, выругавшись сквозь зубы, поднял свой головной убор, и снова постучал. В конце концов, он вытащил из кармана жилета визитку, вставил в дверную щель и ушел.
Только когда стемнело, я приоткрыла дверь и подняла с порога намокшую, ставшую волнистой карточку.
"Мистер К.Эдмар"
Теперь выругаться захотелось мне.
11 мая
Сегодня мистер Эдмар нанес повторный визит, который оказался удачнее. Он сдает нам дом, и у меня не было выхода - пришлось впустить его в обитель затворниц.
Мистер Эдмар хотел узнать, довольны ли мы домом, условиями и прочее, и прочее.
Вежливая ложь, скрывающая любопытство...
- Благодарю Вас, меня все более чем устраивает. - улыбнулась я, мысленно ища предлог побыстрее завершить встречу.
Как же дать ему понять, что его посещения мне не нужны?
- Я сообщала мистеру Моррису, что дом нам подходит. - продолжила я.
...Признайтесь, соседи шепчутся, что я никого не принимаю, и Вам стало интересно взглянуть на странных затворниц, арендующих у Вас дом. А дождь, промочивший Вас в тот день до нитки, лишь подстегнул ваше любопытство.
Только Вас ожидало разочарование, мистер Эдмар. Вместо рыжей ведьмы с карминными губами Вы увидели бледное создание с тусклыми светлыми волосами, а наряд жрицы заменяет серое затрапезное платье...
- Да, мистер Моррис передал мне. - произнес Эдмар, и его глаза цвета старого мха словно немного потемнели от скрытой веселой усмешки. - Он упомянул, что Вы будете снимать дом вместе с сестрой...
...Не трогай мою сестру!
...Не смей интересоваться ей!
...Не вспоминай о ней!
Умерь свою злость, выросшую из страха, Нора. Он всего лишь повторил то, что ему передали, он не тронет Эльзу, ему до нее дела нет.
Не позволяй воспоминаниям рушить будущее, Нора.
Я снова улыбнулась:
- Да, Маргарет живет вместе со мной. Ей семь лет, и она, к сожалению, очень стеснительна. Сомневаюсь, что сестра решится выйти и познакомится с Вами. - Я немного понизила голос, словно Эльза-Маргарет прислушивалась к нашему разговору за дверью, а не на полу у себя в комнате.
"Мистер Эдмар - мелодичный баритон, спокойная манера говорить, легко подбирая слова" - представила я мысли Эльзы, что сейчас бродят у нее в голове.
Только вот его "спокойная манера говорить", Эльза, не от флегматичности, а от каменного спокойствия, созидаемого годами, чтобы не рассыпаться, сестренка. Нас не обманет его улыбка и веселые искры в глазах.
Мистера Эдмара не стоит недооценивать, Эльза.
И верить ему нельзя.
Нам никому нельзя верить.
12 мая
Вчера вечером я зашла на чердак и снова держала в руках найденные фотокарточки.
Кем Вам приходилась эта женщина, мистер Эдмар?
Вы выглядите молодым, но только взглянув на эту фотокарточку, где Вы смеетесь, глядя на черный ящик фотографа, можно понять, насколько Вы постарели...
Все-таки цвета старого мха у Вас только один глаз, коричневато-бурый. А второй - с зеленым отливом, таким мох бывает уже по весне.
Вы соединяете в себе осень и весну, старость и юность, мистер Эдмар.
И признаюсь, я боюсь Вашего проницательного, разноцветного взгляда.
Но, кажется, Ваш дом - единственное место, где мы можем надеяться на спокойную жизнь.
5 июля
- Нора...
Я подняла голову и взглянула на Эльзу, сидящую в кресле напротив меня.
- Мистер Эдмар часто к нам ходит... -произнесла сестра, отвернувшись к камину.
- Он хозяин этого дома, Эльза. Я и так порой не открываю ему.
- Знаю, просто...
Я знаю, Эльза, чего ты боишься. Ведь у нас с тобой один страх на двоих.
- Нора, а если ему...
- Нет, Эльза! - оборвала я сестру резче, чем хотела.
- Мне кажется, он добрый.
- Берта тоже казалась нам доброй, Эльза.
Сестра соскочила с кресла и, сев мне на колени, обняла меня.
- Берта и была доброй, Нора. - прошептала Эльза. - Она не виновата.
...Берта, молодая и веселая Берта. Мы прожили несколько месяцев рядом с тобой. И решили, что нашли друга.
Боже, как же мы мечтали о друге!
...Берта на следующий день привела людей в наш дом. К счастью, нас там уже не было.
Берта была доброй.
Она не виновата.
Она просто испугалась.
25 июля
Эльза то и дело подбегает к столу, на котором стоит ваза с букетом лилий, и утыкается носом в нежно пахнущие цветки.
Лилии прислал мистер Эдмар.
В третий раз.
Эльза каждый раз радуется и бежит наполнять водой вазу.
А мне хочется дождаться Эдмара и запустить в него сначала букетом, а потом и вазой.
...Вы приходите слишком часто, мистер Кристоф Эдмар. Я стараюсь быть с Вами вежливой, но порой начинаю говорить отрывисто, бросая Вам слова, как камни, надеясь, что они ранят Вас, и Вы больше не придете.
А Вы только усмехаетесь, продолжая говорить о погоде, делах мэрии, театре и прочей чепухе, а мои слова-камни отскакивают от Вашей - как же я могла забыть?! - каменной сущности...
Вы похожи на большой камень в нашем бывшем саду, в столице. Валун был покрыт мхом с одной стороны, и когда мои веки начинали гореть, я шла в сад, садилась рядом с камнем, прижимаясь щекой к мягкому мху, и говорила себе, что через несколько дней все пройдет.
...Иногда все действительно проходило через несколько дней.
А однажды затянулось на месяц.
Я разобью Вашу каменную сущность, Кристоф. Я знаю, как это сделать, и надеюсь, Вы больше не станете приходить в этот дом.
И больше не будет наших бесед.
А когда Вы уйдете, я задам себе вопрос.
Если я так не люблю наши беседы, то почему разговариваю с Вами в своем дневнике?
30 июля
Сегодня, когда Кристоф зашел в гостиную, я протянула ему найденную на чердаке шкатулку.
- Кажется, это принадлежит Вам.
Кристоф взял шкатулку, чуть нахмурившись, явно пытаясь угадать, что может оказаться внутри.
Всего три карточки, Кристоф.
Нет.
Мистер Эдмар.
Только вот на той, где Вы смеетесь, с обратной стороны в спешке написано:
"Она отправляет меня в столицу.
Вернусь через месяц, пусть лишает наследства.
На праздники буду у тебя. К."
Она не дождалась тебя, так ведь, Кристоф?
Она спрятала шкатулку на чердаке, зная, что после ее смерти любое воспоминание о ней постараются стереть из твоей памяти...
Ты любил свою бабушку, Кристоф. Ты замер, держа в руках фотокарточки, словно это три алмаза, выпавшие из ушедшей на морское дно дорогой тебе диадемы.
И я потребую награду за возвращение алмазов...
- Мисс Уолдер, наверное, мне...- глухим голосом начал Кристоф, но я прервала его.
- Я не требую от Вас ваших воспоминаний, мистер Эдмар. И надеюсь, что Вы не потребуете в ответ моих. Пожалуйста... не надо больше нас навещать.
Я отвернулась к окну и не видела, как отразились мои слова на его лице.
Повисла тишина, а потом Эдмар ушел.
Я все так же продолжала стоять около окна, когда послышались легкие шаги, а следом скрипнула дверь.
- А если он не станет сдавать нам дом, Нора?
- Тогда нам придется уехать, Эльза. Прости, но у нас не будет другого выхода.
3 сентября
Еще несколько месяцев, и мы сможем отпраздновать год жизни в этом доме.
Тихой, спокойной жизни.
Мы никогда еще не жили так долго на одном месте с тех пор, как умер папа.
Эльза начинает забывать свои страхи, в доме все чаще слышится ее смех.
Внимание к нашему особняку уже пережило свой расцвет, и теперь прохожие лишь бросают редкие взгляды в нашу сторону.
Эльза снова робко намекнула мне о собаке...
...Вчера вечером приходил Кристоф. Постучав и не получив ответа, он оставил визитку, как в первый свой приход, и ушел.
Я в это время сидела на ступенях лестницы в холле, прижавшись спиной к перилам и прислушиваясь к ударам дверного молотка.
Когда Кристоф ушел, я поднялась к себе в спальню и открыла ящик комода, в котором лежал еще весной забытый Кристофом шарф. Я все обещала себе, что отправлю его хозяину, но так и не сдержала слово.
...Когда мамы не стало, папа не сильно горевал, как мне казалось. Он своим обычным тоном отдавал распоряжения слугам, беседовал с пришедшими, обсуждая политику, указы министерств и прочее.
В тот день я была в маминой спальне, прячась от всех под кроватью. Отец тихо зашел в комнату, разыскивая меня, как я подумала. А он подошел к маминому дамскому столику, взял шелковый шарф и поднес к лицу, вдыхая знакомый запах жасмина и гиацинта.
А шарф Кристофа пахнет листвой и мхом, что поселился у него в глазах...
3 ноября
Я готовила ужин на кухне, когда из сада примчалась Эльза.
- Нора! - почти крикнула сестра, дрожа, как в лихорадке. - У нас на стене сидел какой-то мальчик!
Я замерла.
- Он уже спрыгнул, но, кажется... Он видел меня, Нора!
Я долго успокаивала сестру.
Может, мальчик никого и не видел.
А если и видел, то кто ему поверит?
Кто поверит ребенку?
Все.
7 ноября
Сегодня после полудня приходил жандарм. Долго стучал в дверь, а потом, махнув рукой, направился к дому напротив, где к нему быстро подошли две дамы, втягивая голову в плечи и озираясь по сторонам. Жандарм пожал плечами, одна из женщин покачала головой, а вторая начала что-то быстро говорить стражу порядка.
Я отошла от окна и на ватных ногах поднялась в спальню сестры. Эльза сидела в кресле, листая книгу.
От навалившейся слабости я опустилась на пол прямо около двери.
- Мы уезжаем, Эльза.
И в этот момент у меня зажгло веки.
8 ноября
Сегодня жандарм приходил снова. Он с раздражением постучал в дверь, и не получив ответа, быстро ушел.
Вечером я уложила в чемоданы наши немногочисленные вещи и вынесла их в гостиную.
- Нора, - тихо произнесла сестра. - у тебя же еще ничего не прошло...
- Не имеет значения, Эльза. - резко ответила я, протягивая сестре плащ и шляпу с вуалью. - Завтра он придет не один. И в конце концов, они вломятся в дом. У нас нет времени ждать, Эльза.
Я протянула руку к своему плащу.
В холле гулко щелкнул открывшийся замок.
Я так и не дотронулась до плаща, застыв от ледяной мысли.