Артур придирчиво оглядывал памятник. В меру скромно, но в то же время достаточно солидно. Почти как у Иван Иваныча, только чуть попроще. Самую малость, как раз то, что нужно.
- Отличный вариант! Эксклюзивное оформление, ручная работа, больше нигде такого не найдете, - суетился вокруг менеджер. - Брать будете?
- Оформляйте, - согласился Артур.
- Фотографию в какой рамке будем делать? Вот тут у нас варианты, - менеджер показал на витрину.
Артур наморщил лоб. Какая же там была рамка...
- Насчет рамки я позже уточню, - наконец, сказал он.
- Хорошо. Пойдемте, оформим бумаги, - менеджер уселся за небольшой столик и достал чистый бланк.
- Фамилия, имя, отчество?
- Соболев Артур Евгеньевич.
- Дата рождения, смерти?
- Родился 3 октября 1960 года.
- Молодой совсем еще, - вздохнул менеджер, потирая седой висок. - А дата смерти?
- Так, гхым, - Артур смутился. - Жив я еще.
- Не понял, - замотал головой менеджер. - Это что, шутка? Меня снимает скрытая камера? Куда улыбаться?
- Нет, не шутка. Вы не подумайте, с головой у меня все в порядке. Просто хочу подготовить все заранее. У меня уже и участок на кладбище куплен, - ответил Артур и добавил про себя: "Рядом с Иван Иванычем".
- Простите мое любопытство, - продавец оглядел крепкую спортивную фигуру Артура, его моложавое лицо со здоровым румянцем на щеках. - Вы больны?
- Типун вам на язык, - возмутился Артур. - Я совершенно здоров. И вообще, это не ваше дело. Оформляйте памятник. Дату смерти потом поставите, когда потребуется.
- Хм. Гроб. Нет, приобретать, пожалуй, пока не буду, но модельку присмотрю. Только нет у вас подходящей.
- Знаете что, Артур Евгеньевич, не буду я живому человеку памятник оформлять. Обратитесь в другой салон, - продавец скомкал бланк и швырнул в мусорную корзину.
- Но таких памятников больше ни у кого нет! А мне нужен именно такой.
Менеджер только покачал головой.
- Хорошо, давайте оформим его на моего покойного дедушку. А надпись я в другом месте сделаю.
- Но вы же хотите его для себя. А на живого человека я оформлять не буду.
- Позовите мне ваше руководство. Директора.
- Я и есть и хозяин, и директор. Салон у меня маленький, работников немного.
- Я на вас жалобу напишу! В общество потребителей! В Роспотребнадзор! В торговую инспекцию! Вы не имеете права мне отказать, - Артур раскраснелся, на шее нервно запульсировала жилка.
- Тем не менее, я не продам вам памятник. По крайней мере, пока вы живы, - хозяин салона оставался спокоен. - Даже для дедушки.
Артур хлопнул дверью и направился к своему мерсу. У Иван Иваныча был почти такой же, только в люксовой комплектации, с кожаным салоном и люком в крыше. Неброский асфальтовый цвет поначалу не очень нравился Артуру, но потом он понял, что Иван Иваныч был прав - грязь на таком почти незаметна.
- Ничего, найду я на этого старого хрыча управу, - бормотал он по дороге домой.
***
В жизни Артура до этого момента все шло хорошо и гладко. Все ему удавалось. И чего только уперся этот козел, деньги ему что ли не нужны? Ведь такая дорогая модель!
Все проблемы у Артура обычно решались легко. Или почти все. Карьеру он сделал стремительную и яркую, как полет ракеты в космос. Уже через год после устройства на работу у него был отдельный кабинет, совсем как у топ-менеджеров.
Артур отлично помнил это волнующее чувство. Когда его повысила до "зама-зама", то есть заместителя другого заместителя, он смело, открыто, сразу же сказал Иван Иванычу, что ему нужен отдельный кабинет. Чтобы проводить совещания и важные беседы наедине. И вот он открывает дверь своего первого персонального кабинета. Для него сделали ремонт и купили новую мебель, даже лучше, чем у других замов. На стене - интерактивная доска для проведения совещаний. Такая есть только у него и у Иван Иваныча. Новый стол и новый компьютер издают восхитительный запах - власти, денег, а главное - принадлежности, причастности, членства. Теперь он стал одним из Них. С тех пор Артур окончательно превратился для всех в "Артура Евгеньевича", никогда не снимал хэндс-фри, разговаривал исключительно по громкой связи и мечтательно заглядывался на секретаршу Иван Иваныча. И вовсе не потому, что у ней была весьма аппетитная попка.
Или вспомнить хотя бы корпоративный новый год, после того, как его сделали полноценным замом. Артур даже мечтательно улыбнулся. Один за другим сотрудники подходили и поздравляли его с новой должностью. А он сидел за столом рядом с Иваном Иванычем, и они вместе пили дорогой французский коньяк. С легкой руки шефа Артур даже пристрастился к сигарам, и они часто проводили время вместе в комнате отдыха.
А потом пошло-поехало, все как у солидных людей - новый просторный кабинет и свадьба, собственная квартира и еще один подчиненный отдел, очередное повышение зарплаты и рождение ребенка, машина и благодарность в трудовой книжке, поездки за границу и корпоративные путевки в ведомственный санаторий.
Артур помнил только один случай, когда ему просто выть хотелось от беспомощности и тоски.
Жена рожала тогда второго ребенка. Она твердо сказала тогда Артуру, что этот ребенок будет для нее последним. Что ей надоело ходить с огромным пузом, надоели пеленки и ночной плач. На УЗИ малыш скрывал прятал от родителей свой пол, но врачи что-то там разглядывали, и говорили, что будет скорее всего девочка.
Артур не верил до последнего. Он молился и мечтал о мальчике. У Иван Иваныча было двое мальчишек, которых он возил то на рыбалку, то на футбол. У первого зама тоже был пацан, да и другие топ-менеджеры любили хвастаться сыновьями - кто какими боевыми искусствами занимается, у кого какие достижения, кто пойдет по стопам отца.
У Артура была девочка. Дочь предпочитала кружок танцев и музыкальную школу, но папа никогда не интересовался ее успехами. Он пытался одно время водить ее на хоккей, и даже один раз взял с собой на охоту, но ребенок все время ныл и просился домой, да и коллеги смотрели косо. И вот, наконец-то может быть....
- Эй, папаша, - окликнула его тогда толстая страшная медсестра. - Девчонка у тебя, иди, поздравляй! Три пятьсот!
На глаза у него навернулись слезы. Все мечты, все молитвы, все зря. Снова эти платья, розовые банты, и молчаливое сочувствие в глазах коллег. Одна слезинка не удержалась и выкатилась на гладко выбритую щеку.
- Вот папашки чувствительные пошли, - заржала толстуха.
"Чтоб она понимала еще", - Артур пожалел, что он не дракон и не может испепелить ее одним взглядом.
Спустя всего каких-то пять лет по конторе прошлась амурная волна. Сначала первый зам, потом второй, а затем и сам Иван Иваныч побросали один за другим располневших и постаревших жен и обзавелись длинноногими грудастыми блондинками.
Как только Артуру подвернулась Ленка, он без раздумий бросил семью, купил отдельную квартиру с дизайнерским ремонтом и поселился там с новой пассией. Как Иван Иваныч, он оставил семье загородный дом и регулярно платил солидные алименты. Только на футбол девчонок больше не пытался таскать.
***
Звякнул колокольчик, и в салон вышла высокая блондика в черной мини-юбке. Из маленькой черной же маечки с нарочитой непослушностью наружу выпирала сочная грудь. Выражение ее лица менялось странным образом. То казалось, что она вот-вот заплачет, то появлялась загадочная улыбка, которой могла бы позавидовать Мона Лиза. В руках дамочка сжимала черную кожаную папку.
Семен таких барышень называл про себя "новоженушками". С одной стороны, эту категорию клиентов он недолюбливал, с другой - за душу они не трогали, и лишних переживаний в и без того тяжелой семеновой работе не доставляли.
- Девушка, чем я могу вам помочь? - поинтересовался он.
- Мне нужен гроб. То есть не мне, а мужу. Ну, бывшему мужу. В смысле, покойнику, - она беспокойно озиралась по сторонам. - И все, что полагается в таких случаях. Участок на кладбище уже есть. Надо еще памятник, сразу, обязательно.
- Хорошие памятники быстро не делаются, - покачал головой Семен. - Сначала временный поставим.
- А у вас уже есть, какой надо, - блодинка все оглядывалась вокруг. - Мне кажется, вы знаете, какой. Только фото надо и надпись.
- Я-то откуда знаю? - удивился Семен.
- Я вам сейчас документы дам, - она принялась копаться в папке. - Вот. Свидетельство о смерти...
- Соболев Артур Евгеньевич, - прочитал Семен. - А отчего он умер?
- Сердечный приступ. Инфаркт. Так неожиданно... - дамочка всхлипнула и достала черный кружевной платочек. - Он мне перед смертью ваш адрес сказал. Очень за памятник беспокоился.
- А, ну тогда я знаю, какой ему нужен. Пойдемте, я покажу.
По полу зацокали острые каблучки.
- Вот этот, - показал Семен.
- Вы уверены, что он хотел именно этот? - блодинка даже перестала вытирать слезы.
- Совершенно уверен. Именно этот.
- Ну, тогда оформляйте.
- Конечно-конечно, - Семен поспешил к своему столику. - Уж теперь-то все оформим. В лучшем виде.
***
"Дорогому Артуру Евгеньевичу от родного коллектива", - такую надпись могла бы прочесть ворона на венке, если бы умела читать. Птица брезгливо тряхнула хвостом и оставила свой птичий знак аккурат на фотографии. Вспорхнула крыльями и уселась на соседний памятник - солидный, гранитный, с выгравированными золотистыми буквами. Отсюда его серый скособоченный сосед с испачканным фото выглядел совсем жалким и крохотным. Таким же, как сотни и тысячи других памятников, одинаковых и безликих, как многоэтажки в спальном районе.