Мартовский Александр Юрьевич : другие произведения.

Планета Мурс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Книга первая из сборника "Возвращение Муркотенка". Хорошо вернуться на родину, где ты не бывал без малого тысячу лет. Да вот только родина сильно изменилась и она не ждет с распростертыми объятиями своего блудного сына.

  АЛЕКСАНДР МАРТОВСКИЙ
  ВОЗВРАЩЕНИЕ МУРКОТЕНКА
  КНИГА 1. ПЛАНЕТА МУРС
  
  
  ОТ АВТОРА
  Семейный круг клана Мартовских. Он тихий-тихий, он добрый-добрый. Если хотите, он самый подходящий, чтобы внутри него нечто водилось и хлюпало. Впрочем, водятся тараканы, а хлюпает вода в унитазе. Но данный случай совсем не про это. Вода и тараканы как первая ипостась, а тихое и доброе нечто как ипостась номер два. Распространение семейственности круга за круг Земли иногда приводит к образованию некоторого мыслительного пространства, которое в свою очередь охватывает нашу родную планету. Существующая действительность на фоне пространства иногда к нему не относится, но иногда она и есть та самая точка, откуда мы начинаем отсчет своих суеверий, предположений и мыслей.
  Кто-то сказал, обстановка обязывает. Я не спорю, но и не соглашаюсь. Современное общество опять-таки круг. Если не засосало, то и не так чтобы вдохновляет на подвиги современное общество. Хлама много, а толку мало. Хлам как интерьер современного образа жизни чуть ли не последняя стадия мыслящего человечества. Сидишь тихо, улыбаешься ласково, в носике доброта, в глазиках то же самое. Но это не по природной твоей доброте. Улыбка скорее отсутствующая, чем присутствующая. Она предмет мебели, того же хлама и всей обстановки.
  Вы не расстраивайтесь, товарищи. Не все так плохо на русской земле. Если мысли не могут быть слишком глубокими, если не пробиваются выше вселенской вершины и не опускаются ниже вселенской низины, если не достигают чего-то дикого, первобытного и прекрасного, а только торчат по углам, все равно это мысли. Точнее, часть времени, отражение эпохи, интеллект человека. Если ты человек, если придурошнее всех остальных тварей, значит, время пришло проявить милосердие для остальных тварей хотя бы по капельке и не выбрасывать отработанную капельку после того, как она потеряла свою привлекательность.
  Это почти совет Александра Мартовского. Каждое существо, погнавшееся за большими шишками, в конечном итоге выскальзывает из семейного круга своего человечества и выселяется из современной квартиры современных ему человечков. Советую, попридержать свои шустрые ножки, чтобы они не попали под шишки. С погнавшейся тварью каши не сваришь и за один стаканчик не сядешь. Последствия несанкционированной погони настолько непереводимы на русский язык, что перевести не удастся. Слова вроде русские. Если каждое слово само по себе, кажется, что-то и перевел. Но предложения и фразы чужие. Ничего не скажу, божественного мусора в этих фразах хватает, зато человеческое барахло на нуле. А наше русское барахло всегда человеческое. Улыбнулся, поперхнулся, стаканчик налил, вот и все наше. Никакого божественного мусора, никакого так его сяк божества. На божество напоролся в своих суетливых скитаниях, и какой теперь русский?
  Дальше еще интереснее. Лики святых, которые были блудниками и негодяями при жизни. Вдохновение ангелов, которые сотворили гадство похуже дьявола. Наконец храм, который больше большего погряз во грехе и меньше меньшего в добродетели. Теперь этот самый придуманный суетным человечеством бог, откуда следовало начинать наш рассказ. Александр Мартовский его не придумывал, и Владимир Александрович Мартовский здесь не участвовал, тем более не примазывайте сюда нашу любимую мамочку Татьяну Анатольевну Мартовскую. Однако бог есть, он всегда с нами. Он не то чтобы стопроцентная дурость, я имею в виду бога, но очень и очень похоже на то. Его тишина, что удар молота. Его доброта, что три пули в желудок. Его энергия, что катализатор русской души. А душа почти лед. А лед необходимо топить и растапливать. А катализатор подходит на это. Чтобы ты перестал улыбаться, но зато поспешил поклоняться вытащенному из небытия богу. От пеленок своих, от начала начал, от тупости и дебилизма до величия и вершины ума. Повторяю в сто тысячный раз, чтобы ты поспешил на пиршество самого главного бога на русской земле. А именно бога Мамона.
  Совесть тихо и мирно коснеет,
  Застывая очком и ребром
  Над мошною торговца злодея,
  Над набитым дерьмом сундуком.
  Застывает без важной причины,
  Без причины ложится под плеть,
  Потому что желает кончины,
  Потому что желает коснеть.
  Потому что плюет на иконы,
  Ожидая счастливый конец,
  И целует у бога Мамона
  Отощавший от жмотства крестец.
  Короче, никак не получается уйти на покой Александру Мартовскому. Даже в тихом семейном кругу поджидают подводные камни, о которые разбиваются головы, руки и ноги. Представляете, какая фигня отскочила от нашей земли за последние годы и пошла городить огород по вселенной?
  
  ВОЗВРАЩЕНЕЦ
  Муркотенок вернулся на родину. Нет, планета Земля не его настоящая родина. Планета Земля для землян, а для Муркотенка нечто другое, где он родился, или где породили его вопреки его настоятельному желанию. Никто не докажет, что именно в нашу эпоху захотелось родиться на свет Муркотенку. Даже самый выдающийся мордобой во вселенной не имеет права на место и время рождения. Ну и соответствующие выводы. Если на планете Земля хорошо, оно не значит, что здесь родина. Тем более, если ты не какой-то землянин, но Муркотенок.
  Хотя погуляйте, товарищи. Категория возвращенца опять же не значит, что вас ожидали на исторической родине. Время приходит, время уходит. В период прихода одна родина, в период ухода совершенно другая. Никто не сказал, что на последнем этапе не лучше чем до последнего этапа, как никто не решил, что бывает и лучше. Ты исчезаешь на долгие-долгие годы, ты возвращаешься без предварительного звонка или какой информации. Лапы мокрые - это от слез. Усы грязные - это от воспоминаний. И вообще развалилась по атомам потрясающая непобедимая система по имени Муркотенок.
  Оружие ржавеет в ножнах.
  Когти заросли шрамами.
  На ушах вязаная шапочка.
  Бляшка на ремне (какой ужас) утеряла свой блеск.
  И забыл где-то в космосе 'Устав младшего координатора'.
  Наконец, под вязаной шапочкой застряла непотребная песенка: про леса, про поля, про маленьких жирненьких кошечек с зеленоватыми глазками.
  Ах, эти зеленоватые глазки! Кто-то сказал, они преследуют во сне бесстрашных солдат. Заснул такой товарищ, и не может проснуться. Вокруг взрываются планеты, гаснут звезды, катится в тартарары очень большая и очень дурашливая вселенная. Очень нужно, чтобы проснулся солдат. Неужели не понимаете, как нужно, чтобы парень проснулся? Может от его единственного вздоха и от его единственного взгляда зависит судьба не какой-то там завалящейся планетки, но судьба целой вселенной. Проснись, твою мать, или кончится к черту вселенная! Но не просыпается, не может проснуться солдат. Ему снятся леса, и поля, и опять же маленькие зеленоватые глазки.
  - Господи, что остается нам смертным?
  А я не знаю, черт подери. На планете Земля не обучают бесстрашных солдат для очень страшного и коварного космоса. Как уже говорилось не раз, солдаты учатся в космосе. То есть учатся во время вполне конкретной работы, где они решают вполне конкретные задачи для блага общей вселенной. Иногда учеба несет положительный результат, после которого открывается крохотная лазейка на родину. Но иногда отрицательный результат, после которого тьма, пустота, никакой родины.
  Ну, и остальная порнуха.
  
  КОММЕНТАРИИ
  Все мы бываем отщепенцами, все мы бываем возвращенцами. Причины того и другого еще выясняются, то есть пока выясняются и, может, не выяснятся никогда. А Муркотенок уже не причина, но реальная действительность, существующая в нашей вселенной. Собрал документы, поставил печать, даже две с половиной печати, ибо одна из печатей оказалась расплывчатой ровно наполовину. Собрал и вернулся. Вот именно, в то самое место вернулся, где впервые звучало его непокорное 'мяу', или мохнатая мама носила его на руках, точнее носила на лапах, и щекотала усами.
  - Ах ты, мой маленький, - цитирую мохнатую маму.
  - Никакой я не маленький, - это мохнатый сынок.
  - Для меня будешь маленьким, - снова она.
  - Нет, не буду, - снова сынок, переросший мохнатую маму.
  Что за нежности? Что за придурство для мордобоя по имени Муркотенок? Кто поверит, что маленьким был мордобой? Да никто не поверит. Режьте на части, бейте по морде, не был он маленьким никогда. Всегда здоровый, всегда суровый, всегда скала и кремень, всегда похожий на мордобоя, а вы говорите, он чем-то похожий на маму.
  Просто ошибка, черт подери! Если не против, вы в заблуждении. Блудили, блудили и заблудились среди своих собственных глупостей. Кто не знает товарища Муркотенка? Каждый знает товарища. Его стихия это стихия бойца. Схватки, погони, побеги, жужжание адских машин, тонны тротила и ядерной грязи. Опять же пуля в живот, три пули в башку, граната, бомба, снова граната. А вы говорите о родине. Неужели в тысяче тысяч галактик, на тысячах тысяч звезд и планет найдется хотя бы единое существо подобной породы? То самое единое, черт подери, самое-самое существо, неужели оно найдется, чтобы родить Муркотенка?
  - Я тебя полюбила задолго, как родила, - тот же источник, что несколько тактов назад.
  - Э, пора успокоиться, - теперь Муркотенок.
  - Я тебя воспитаю в любви, - вот дальше совсем чепуха.
  - Ладно, только закрой свою пасть, - и опять Муркотенок.
  Нет, он не грубый, но очень подкованный на работе, чтобы нежничать и рассыпаться любовными блестками. Детство как детство, работа только работа. Чуть отвалил в сторону, и уже не боец. Душа может быть мягкая, но не в рабочее время. У тебя погоны координатора. На горбу целый сектор с ублюдками и придурками. За тобой, как за самым надежным барьером, триста цивилизаций высокого уровня и сто тысяч еще недоразвитых цивилизаций. А ты распустил сопли. Такого быть не должно. Для того выдается ружье, чтобы выстрелило. Для того дергают за кольцо, чтобы взорвалась граната. Для того активируется термоядерная реакция, чтобы враги стали раком. Опять же всякие правильные координаторские действия носят правильный ярлык 'профилактика'. Поэтому если идет профилактика, значит в твоей голове профилактика. Остальное дерьмо прошу в нерабочее время.
  Муркотенок достаточно проторчал на Земле. Паршивенькая планетка, ничего не скажешь, но это работа. Земные грехи, земная эстетика или этика, наконец, оземеливание всего неземельного контингента опять же работа. Про бабочек и цветочки забыли. Коготь на курке, задница на гранате. Впрочем, на бомбе сидеть еще интереснее. Но вот такая вот пресловутая бомба за долгие годы координаторства выжигает каленым железом какие желаете бредни (тем паче сентиментальные) из сердца координатора. Дальше доказывать нечего. Муркотенок и координатор в одном лице. Пропитался грехами Земли, а теперь попробуем остаться хотя бы на пару процентов тем маленьким славненьким Муркотеночком из галактики Млечный Путь, из туманности Зет, со звезды неизвестно какой и планеты далекого детства.
  Спела песенку букаха,
  Не известно для чего.
  На душе три банки ахов
  И три пули под ребро.
  Только песенка простая:
  Ля-ля-ля и ле-ле-ле.
  Не растет, не исчезает,
  А засела в голове.
  Ладно, закончили распускать сопли, пора переходить к другой стадии.
  
  О ЧЕМ ЭТО МЫ?
  Ах да, о работе. Работа неблагодарная, только грехи накапливаются. Так было, так будет всегда, это вошло в систему, и ни в коей степени облегчится система от непосильного бремени. Только не надо мне впаривать про удачные обстоятельства, якобы облегчающие нашу нелегкую жизнь. Ибо жизнь растворилась в работе. Тем более что работа сожрала остатки галактики Млечный Путь, а что не сожрала, то извратила практически навсегда. Туманности извращенные, звезды замудоханные, планеты не лучше чем звезды. Я уже не говорю про мохнатое, чистое, светлое детство. Ах ты, мой мохнатенький! Ах ты, мой толстомордичек! Ах ты, лапушка, дорогая моя!
  Для придурков повторяю, это работа. Каждый выстрел в упор, каждая бомба, опять-таки каждая пуля распространяют на грешной Земле новое торжество хорошего над плохим, доброго над поганым, разумного над неразумным. Правда, распространяют слишком ничтожными порциями и в ничтожном количестве. Словно это замазка, которая потекла по усам. Усы шевелятся тихо, а замазка намазывается густо. Если не срыгиваешь, то есть свои прелести. Если облизываешься, то необходимо еще очень много замазать. Следующая порция на усы, следующая, следующая. Процесс практически бесконечный, как наша вселенная. Кто-то такое слизал, что-то в конечном итоге осталось. Кто-то намазал очередным слоем, и снова слизал, пока не подкрались другие товарищи. Хотя Муркотенок привычный товарищ:
  - Заступая на должность координатора, я поклялся перед лицом вселенной и неделимым вселенским разумом положить свои силы на благо мне неизвестной планеты.
  Муркотенок не возражает:
  - Сначала клятва, затем планета. В этом и заключается должность координатора, на которую тебя взяли. Если бы планета была известная, тогда зачем клятва?
  Но доводы неубедительные для сегодняшнего Муркотенка:
  - Незнание много хуже чем знание. Клятва, отпущенная в пустоту, есть почти вымогательство. Я надеваю погоны, я цепляю звездочки, а меня вымогают до самой смерти в рабы за погоны и звездочки, потому что была клятва.
  Впрочем, товарищ ворчит:
  - Для младшего координатора что-нибудь самое младшее. Планета его из пороков, дерьмо двести лет разгребать, с разумом сплошные проблемы. И вообще, откуда здесь разум?
  Во время депрессии поворчать не мешает. Про начальство с купленным образованием. Про работу на старой помойке. Про отсутствие карьерного роста и прочие гадости, что придумали исключительно для тебя с исключительной целью нагадить. Ну, и про планету, которая при определенном стечении обстоятельств могла оказаться межгалактическим курортом со всеми вытекающими отсюда последствиями, а оказалась, чем оказалась.
  - Модный костюм, бронежилет, ордер на убийство, плазменный автомат, гравитационная пушка и генеральская хрень на погоны почему-то не водятся в закоулках вселенной. На межгалактическом курорте, где и стрелять некуда и охранять нечего, почему-то они водятся. Вот такой парадокс.
  И еще очень долго ворчит Муркотенок:
  - Купился пацан, твою мать. Посмотрел на красивую фотку киношного мордобоя, взял и купился. Бутафорские звездочки затмили глаза. Автомат с заклепанным дулом оттянул лапы. Бомба из плюша согрела заднее место. И осталась одна мохнатая мама.
  Господи, что за фигня? Еще не хватает напиться и прослезиться. Все мы стоим перед выбором в детские годы. Не этот путь так другой. Не эти почести так другие. Не эта прибыль так все равно какой-нибудь пряничек. Не обязательно среди звезд, что обязательно звездные. К лику святых приобщаются разными путями. Палка, решетка, стакан, клеймо вечного изгоя и работа на родину далеко-далеко от самой родины.
  Наконец, полегчало.
  - Мохнатые пацаны обмохнатились, я хотел сказать, забурели, - перл из коллекции Муркотенка.
  - Однако не все поголовно, - опять из коллекции.
  - Скорее всего, забурел некто конкретный товарищ и может быть самый мохнатый...
  Да чего он еще вытворяет? Посыпаем голову пеплом или пылью, которая на погонах. Погоны старые, ну те чертовы, что получил перед клятвой. Пыль только новая. Возможно, она из души, так и оставшейся принадлежностью доброго котика. Возможно, она только пыль беспощадного времени, что не изменила погоны. И даже звездочки на погонах не изменила. Всегда маленькие будут звездочки. Всегда только младшего координатора, если не случится какое-нибудь чудо. Зато перхоть большая. Из постаревшей башки высыпается, по постаревшим плечам растекается. И шкура не такая мохнатая, как в прежние годы, и шерстка не такая блестящая, и усы потеряли свой блеск. Разве что шрамов хватает на три спецназовские команды, а остального добра даже в светлое время почти не осталось. Комбинезон, бронежилет, автомат. Этого как раз не осталось. Пыль перемешалась с многострадальными нитками, кнопками, желваками, застежками и обрывками светозащитного слоя. Ничего не знаю по поводу пулезащитной материи или брони. Ответ отрицательный. Только перхоть и пыль. Только следы на полу, заплывшие перхотью. Плюс такая эротичная горсточка пыли, и никакого контакта со звездами.
  - Ох, затошнило! - опять Муркотенок.
  - Ох, не могу! - его лозунги.
  Тошно и грустно, это болезнь, никакого просвета на долгие годы.
  Кровь несется по жилам
  Горяча и густа,
  Плещет с прежнею силой,
  Как в младые года.
  Бьет дубиной по шее
  И трещит в позвонках.
  Все быстрее, быстрее.
  На сносях, на сносях.
  Но добравшись до мозга
  Устремляется вниз,
  Расщепив свои розги
  О зубастый карниз.
  О застывшее рыло
  Расщепив свой экстаз
  Кровь несется по жилам
  В унитаз, в унитаз.
  И на данном этапе
  Мозг стекает в кусты.
  Что без шляпы, что в шляпе
  Умирают мечты.
  Э, последний вопрос, кто там кричал про величайшего мордобоя вселенной?
  
  ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕМЫ
  Соглашаюсь, не украшает болезнь Муркотенка. Младший координатор обязан быть яростным, оптимистичным и деятельным. Ярость есть продукт оптимизма, оптимизм опять же продукт деятельности. Деятельный Муркотенок ни в коем случае болезненный Муркотенок. Ничего не рассчитываю, никуда не заглядываю, ни о чем не задумываюсь, только действую. Все поступки праведные, все решения правильные. А болезнь притупила деятельность координатора на девяносто девять и девять десятых процента. Это в самый неподходящий момент, когда вселенная оказалась в гравитационном коллапсе, и черные дыры вышли из мрака, чтобы творить свою черную мессу.
  Муркотенок на волоске от гиперпространственной катастрофы. Сами знаете, что такое должностное несоответствие. С погонами старшего координатора разрешается любая болезнь, но с погонами младшего координатора не разрешается, тем более не разрешается несоответствие. Младший координатор по сути бомба, удар, пуля в висок и четырнадцать жертв от одного проницательного взгляда. Взрываю города, целые страны, планеты. Расчленяю корабли, целые армии и всю силу предателей. Свирепствую над дрянью. Для этого тебе присвоили звание 'младший' на карточке 'координатор'. Грех, разврат, грязища, дерьмо - оно в подчинении младшего координатора. А младший координатор всегда в подчинении старшего координатора, который имеет болезнь. Неужели не догадались, что значит 'имеет' и 'право'? Вот поставят старшим тебя, тогда и пойдет разговор о высоких материях.
  Но не поставили. Старших координаторов более чем достаточно в Координаторском центре, только с младшими товарищами получаются заморочки и недоимочка. Первый срок отслужил, четвертый, сорок четвертый. Все при одних погонах и звездах, которые маленькие, все в одной должности. Впрочем, были другие погоны на несколько месяцев. Погоны координатора-исследователя высочайшего класса. Но о них вспоминать не хочется, или тоска совсем загрызет. Умные люди сказали:
  - Хуже не будет.
  Муркотенок не так чтобы умный, но соглашается:
  - Естественно, нет. Ибо хуже некуда.
  Такая высокая стратегия, такой государственный интерес, такой-разтакой гипервселенский подход к талантливой молодежи не пощадили лучшего мордобоя вселенной. Чего его щадить? И зачем с вышеупомянутым лапочкой нянчиться? Координаторский центр не то же самое, что институт благородных девиц. Здесь работают профессионалы, отнюдь не придурки, которые нянчатся. Для больного на голову непрофессионала повторяю в последний раз, здесь работают. И вообще, если попал в машину, пора подточить коготки, пора научиться быть младшим товарищем. Чтобы в конечном итоге рулили другие товарищи, а ты, словно крохотная деталь всего механизма, им подчинялся и не пытался катить в обратную сторону, даже если назвали тебя Муркотенок.
  Хотя погодите, какого черта столь непочтительный тон? Мало ли кого кем назвали и как с бодуна, но во вселенной был и все еще есть Муркотенок. Это даже похоже на ругань. Вместо беззаветного служения правильной положительной цели у нас надругательство над святынями, маты и самодурство. Так не пойдет. Мы поставили на должность крепкую экосистему. Мы тренировали, накачивали, воспитывали нашего ставленника, чтобы против подобной экосистемы целая вселенная была, что мусор в картошке. Если хотите точнее, в экосистему по имени Муркотенок вкладывались вполне конкретные денежки, на которые можно купить миллиард триллионов авосек все с той же картошкой. И вдруг такая хреновина.
  Короче, не повезло. Бомба кислилась в рюкзаке, гранаты заржавели на поясе, пули утратили свою целкость в обойме. Вроде они есть, вроде их нет. Муркотенок не тренируется, не развивается, не нарывается на новое боевое задание. В его более чем зомбированных мозгах (о чем позаботились лучшие преподаватели координаторской службы) какие-то несанкционированные мысли и чувства. Еще пол беды, если бы сумел на человеческом языке описать эти мысли и чувства непобедимый боец Муркотенок. Но хреновина в том заключается, твою мать, что ничего не сумел описать Муркотенок. Даже вот на такусенькую ничтожную хрень. Только мячит, только кряхтит про какие-то мысли и чувства.
  Короче, самое время выписывать белый билет и отправлять мужика на хрен.
  
  И СНОВА ВСЕ О НЕМ
  Нет, ребята, мы договорились, что государственные или общенародные денежки просто так не разбрасываются. Следовательно, переходим ко второй стадии по операции 'а-ля Муркотенок'. И что такого, если болезнь потрепала известнейшего мордобоя вселенной? На дальних звездах и малоизученных планетах разные случаются болезни. Не надо нам впаривать, что случай с младшим координатором из особенных. Да, сначала болезнь была незаметная. Слонялся товарищ с тупой рожей, пил водку.
  Небо квелое
  Стало темнее.
  Жизнь веселая
  Стала гнуснее.
  Сдохло чистое
  На обочине.
  Стала истина
  Червоточиной.
  Все явления
  Или благости
  Стали тлением,
  Стали пакостью.
  Затем болезнь оказалась заметная, даже чертовски заметная. Начальника не поприветствовал, большие погоны не облобызал, и вообще забил болт на субординацию боец Муркотенок. Вы понимаете, в каком смысле забил? Вот именно, в том самом смысле, что в правительственных организациях не поощряется, и начальник не переваривает. Очень большой начальник может кое-чего переваривает, мы с подобным фруктом не сталкивались. Зато маленький начальник, который чуть старше, чем младший координатор, очень обиделся.
  - Твою мать, непорядок!
  Вот мы и в деле. Кто известнее всех во вселенной? Опять Муркотенок. Кто стреляет без промаха? Он и в который раз он. У кого десять тысяч побед и ни одного невыполенного задания? Снова знаете, у кого. Муркотенок один во вселенной. Даже заболевший, свихнувшийся, депрессивный. Любой из малых или больших начальников не стоит коготка Муркотенка, даже самой паршивой чешуйки от пыли и перхоти на координаторской голове, даже пука такого матерого сыщика. Точно, теперь разобрались. Каждый начальник из этих 'нестоящих' начальников желает быть 'стоящим' начальником. Сопли пустил, глазки прикрыл и ну высмеивать идеал современного воина.
  - Что за лопух? - из-за спины Муркотенка.
  - Что за балбес? - это в дальнем углу, где товарищ не слышит.
  - Что за слюнявчик? - опять же морзянкой или нечленораздельным шепотом, пока сливается вода в унитазе, где только что побывал Муркотенок.
  Зря стараетесь, дорогие мои. Муркотенок точно не слышит. Задумчивый, ностальгический, шизонувшийся представитель семейства кошачьих. Стопроцентное соответствие кликухе 'тупой кот'. Ах, родная земля мурсианская! Ах, дорогая планета! Ах, чаровница всей жизни моей! Увижу тебя или нет? Кажется, никогда ни за что не увижу. Мне не может так повезти. Закопался в работе, задохнулся в бумажках, навешали всякую дрянь доброхоты с огромными звездами, плюс еще плановая отчетность. Но где-то в космосе, кажется, неизвестно где, совершает очередной оборот родная планета. Неужели не догадались, это родина мордобоя зовет мордобоя назад, это она посылает флюиды в космическое пространство и ностальгирует мордобоя?
  Муркотенок давно догадался. Очень догадливый во всех отношениях боец, хотя со здоровьем не очень. В остальном все то же дитя. Подленькие взгляды не замечаются, завистливые словечки не принимаются. Грамоты, наградные листы, премиальные - не самая лучшая пища для координатора. Зачем награждать, поощрять или нечто иное еще, если любовь награждает и поощряет без всякой награды? Святая любовь, ностальгическая любовь, нежная, черт подери, и все к мохнатнувшейся родине.
  - Стопроцентный старик, - снова подлая речь на задворках галактики.
  - Спекся на сковородке, - снова язва за язвой среди доброхотов с огромными звездами.
  - Из такого даже котлет не наделаешь, - последняя капля в общий котел, что обязана убивать, но ее игнорирует Муркотенок.
  Мелкие звездоносцы все равно останутся мелкой пылью в координаторском сообществе. Кто не запасся протекцией и принес клятву старшего координатора, тот себя погубил навсегда под названием 'мелочь'. Кто запасся протекцией, тот другого покроя товарищ, о чем не желает теперь рассуждать Муркотенок. Твоя протекция все равно, что моя перхоть. Этого много и этого много. Перхоть падает, но сердце не радуется на подобную благодать. А протекция только основа для злобы.
  - Перед нами кумир извратившейся черни, - так или примерно так на межгалактическом русском языке выглядит очередная плюха в адрес бойца Муркотенка.
  - Цум тойфель, сиюминутный кумир, которого не пропустят в счастливое ремембэ, - так или примерно так выглядит смесь межгалактического языка и прочих местных наречий.
  - Помылка ликаря, доннэр веттер, гезетц, - дальше непереводимое ругательство.
  Говорить можно долго, рассуждать можно много. Крупные звездоносцы не то чтобы мелкие звездоносцы, а мелкие звездоносцы вообще никакие. Но что они стоят против бойца, мордобоя и стопроцентного победителя всех земель и народов. Я не преувеличиваю, они ничего не стоят. Межгалактическим языком в координаторском сообществе овладели не только здоровые мужики, но младенцы и старые бабушки. Межгалактический язык, конечно, прекрасная вещь, только бомбы не останавливаются данным оружием, а пули не извлекаются из мертвого тела. Может оно и приятнее бегать с блестящими аксельбантами, но аксельбанты опять-таки не оружие, когда пожелают вырвать язык. При чем у каждого из присутствующих за исключением Муркотенка.
  Обидно, очень обидно, черт подери! Не совсем чтобы молодой мордобой, но все равно Муркотенок. А ты и старый, и молодой, и не знаю какой, но все равно только мусор из-под хвоста, несоизмеримый с пылью и перхотью. Наставляешь неверующих дураков, воспитываешь чернь, определяешь стратегию цивилизации, а тем более разума. Но Муркотенок во всех отношениях он Муркотенок. И засунь себе в задницу неподъемные звездочки, что никогда не сумеют затмить малых звезд Муркотенка.
  
  И ЧТО В РЕЗУЛЬТАТЕ?
  - А не пора ли нам продвигать молодежь?
  Первая дельная мысль. Не припомню, кто такое сказал, но мысль чертовски понравилась. Особенно в отсутствие задвигаемого товарища, когда тот разглядывал цветочки и обнюхивал ягодки.
  - У нас достойная молодежь.
  Короче, мысль действует. Кое-кто даже слюни пустил, и глаза засверкали. Бомбометатель, гранатоноситель, пулеметный и автоматный маньяк сегодня не в моде. Оно забывается, когда живая легенда исчезла. Нет легенды, нет ее имени, нет ничего. Племянничек коммерческого директора на четыреста выстрелов дважды попал в мишень, вот он легенда. Дочурка главного идеолога доплыла до конца стометровку и не утонула, она легенда. Внук самого президента компании сполз самостоятельно со стула и самостоятельно залез на горшок, здесь не просто легенда, но будущее и надежда всей нации. А Муркотенок в цель попадает четыреста раз на четыреста выстрелов, даже если хотите, все восемьсот или тысячу раз, ибо каждый выстрел как минимум поражает две или три мишени. В первую пуля вошла, проскочила насквозь, а там глядишь зацепила вторую и третью мишень рикошетом. Такого никто не может, но может один Муркотенок. Я уже не говорю про прочие легендарные штуки.
  - Без молодежи никак.
  Начальники бегают, они родимые возопили. Мало ли чего хочется, другое дело как оно получится. Молодежь в Солнечную систему не заманить баграми и батогами. Место не очень жирное, но для племянников, дочурок и внуков опять-таки прибыльное. Если вышепредставленное дело надлежащим образом обустроить. В Солнечной системе находятся два прибыльных объекта. Во-первых, планета Уран с урановыми рудниками, открытая часть сектора. Во-вторых, планета Земля с вымирающим населением, закрытая часть сектора. Муркотенок не сумел удержать Землю от катастрофы. Его методы оказались не самыми подходящими в сложившейся ситуации. Все почему? Муркотенок сама простота. Муркотенок не договаривается без добротной пушки или винтовки. А умный человек не особенно меткий стрелок, не для того ему ум, значит, он договаривается.
  Думаю, все понятно. Сектор есть. Хозяин сектора заболел. Из желающих товарищей очередь. Эй, больной, отвали, не мути наши яйца! Но не слушает, не отваливает Муркотенок, он точно больной на голову. Намеки мимо, а дать пинка никто не решится. Кажется, ничего проще. Подошел, замахнулся, дал. Ты уже старенький, ты уже липовый, твое дело к черту катиться и богу молиться. Или не хочешь катиться? Вот тебе новый пинок. После подобной процедуры полный порядок, а подобающий кандидат имеет сто шансов пройти в сектор.
  На словах оно вроде бы правда. На практике все та же галиматья: кто с пинками придет, тот от пинка и погибнет. Как-то не получается на деле пинок. У тебя он слабенький, у Муркотенка тот самый, которого нет у тебя. Ты, может, проявишься в образе руководителя сектора и новоиспеченного младшего координатора на десять миллисекунд до того момента, как отреагирует на пинок Муркотенок. Впрочем, может случиться не совсем, чтобы так. Ты ударил, а он не заметил. Комарник, клопик, мушка и прочая пофигень слились в твоем грандиозном ударе, а он не заметил. Он далеко за пределами реальной действительности, он в обалденных мечтах, и твои выдающиеся подвиги и прочие притязания на верховную власть в секторе не больше чем мусор с помойки.
  Ну-ну, не ругайтесь товарищи. Обмельчал Координаторский центр. Скисла и скурвилась база. Не бойцы, какие-то подлые олухи. Чего же вы захотели? Времена меняются, вселенная кувыркается, нынче нет смельчака, способного подобраться к координатору с элементарным приказом об элементарной отставке, его просто нет. Вселенная не рожала подобное чудо, мохнатая мама не пестовала. Подберешься, и сразу каюк. Средства телепортации, компьютеризации и ассенизации здесь не помогут. Очень просто состряпать приказ, но и на это нет добровольцев. Даже вывести слово 'уволен' не может рука без позывов к поносу и рвоте.
  Вот вам клич богатырский, кто уволит непобедимого сыщика, тот становится непобедимым героем вселенной. Сектор твой, звезды твои, погоны твои. Имеешь право на дополнительное обеспечение в тридцать четыре мрота. Ничего не жалко, только сделай вот эдаку мелочь, только уволь. Но не найти смельчака. Тяжелый случай, вам повторяю, очень тяжелый. На парсек не приблизиться к бойцу Муркотенку.
  Вы не верите? Попробуйте сами, благо, что место свободное, никакой очереди. У приближающихся товарищей происходит разлитие желчи, закупорка вен, цирроз печени, отрыв селезенки и мочегонные легкие. А когда моча потекла изо рта, оно не очень приятно, даже наоборот. Не хочется, чтобы в юношеском возрасте что-то такое текло изо рта. Тем более в старческом возрасте очень и очень не хочется. Нам еще жить, нам еще управлять, нам еще пользоваться благами нашего положения в обществе. А вы нам черт знает что предложили. Это почти оскорбительно, и достоинство навсегда пострадало.
  Начинаю сначала
  Разговор по душам.
  Спесь жрала и гуляла
  По канавам и пням.
  То валялась в параше,
  То сидела в мехах,
  То была аки каша,
  То была аки прах.
  Но паря над землею
  Выше неба всего,
  Кроме мрази гноя
  Отливала ничто.
  Теперь забираемся в шкуру начальника.
  
  ПРОДОЛЖЕНИЕ ВСЕ ТОЙ ЖЕ ИСТОРИИ
  И вообще, что такое шкура начальника? На сегодняшний день перед нами не самая лучшая шкура. Координаторским центром четырнадцать сроков подряд руководит Николай Девятый, неизвестный родственник того самого Николая Второго, которого на планете Земля произвели в страстотерпцы. Кодовая кличка 'начальник'.
  Не будем заморачиваться, почему Николай Девятый руководит Координаторским центром. Демократия, свобода совести, открытое голосование, ну и так далее. Не наша задача оспаривать волю десятков и сотен звездных систем, поддержавших на четырнадцатый срок вышеупомянутого товарища. И почему такие деньги платят начальнику?
  Кажется, договорились, оно почему. Все тот же классический пример с Муркотенком. Муркотенок в своем секторе: кнопку нажал, бомбу взорвал. Для начальника один сектор все равно, что один атом, даже если туда замыкается сорок четыре звездных системы. Я уточняю, вселенная огромная, а координаторская задача огромнее вселенной, по крайней мере, вершка на четыре. Теперь понимаете, откуда льготы и деньги?
  - Мир рушится, - кто-то из подхалимов выпустил когти.
  - Наступает конец, - кто-то сумел сподхалимничать первого кто-то.
  - Как прожить? - вопрос не совсем, чтобы праздный.
  Ах, если бы только вопрос. Но неуважительное отношение к младшему координатору перекинулось на каждого старшего координатора. Вы не умеете командовать младшим по званию, вы не умеете его заставит, вы не научились справляться в своей среде со своей швалью, а глазки уже повело далеко за пределы вселенной. Так не пойдет. Если не научились, значит, не научились. Мы может быть недоразвитые, но мы не собираемся терпеть еще более недоразвитых руководителей, тем паче руководителей, утративших авторитет при первом более или менее робком ответе со стороны подотчетной машины, даже если она Муркотенок.
  - Вот тебе бабушка твоя губушка! - дальше уже не ответ, но наглеж.
  - Вот тебе дедушка кусок бабушки! - очень похоже на анекдотец дурного пошиба.
  Я понимаю, кое-кого уволили за анекдотец, кое-кого за ответ, но легче не стало. Первопричина она все та же, она Муркотенок. Зато первое следствие после первопричины суть Координаторский центр. Страсти кипят, и получается весьма поганая каша. Адская смесь этот центр. Вчера спокойный, вчера в удовлетворительном состоянии и по самые уши удовлетворил любое начальство. Сегодня не есть вчера. Сегодня хакерская атака на головы. Никто не работает, каждый сплетничает. Хочешь, дьявольские козни? Хочешь, ведьмин шабаш? Хочешь, путь саботажника? Чего хочешь, того и получишь. Я повторяю, успокоенные на предыдущем этапе противники координаторского движения почувствовали слабые точки в более или менее отлаженной системе координации и провозгласили теорию всеобщего равенства. Нет различий на младших, старших и средних координатров. Есть теперь только сплетни.
  - Муркотенок опять оплошал, - это которые против.
  - Ты сам оплошал, - это которые за.
  И не уступают, черт подери, ни те, ни другие:
  - Муркотенок ошибся в расчетах.
  - Расчеты ему ниже пояса.
  - Муркотенок испортил компьютер.
  - А компьютер ему еще ниже.
  - Муркотенок просто вандал.
  - Ну, конечно, вандал, в три минуты ломает три армии.
  Короче, полная кака. Если не возражаете, то самое место, где много-много растет огурцов. И это нормальные работники, законопослушные, интеллигентные, даже с дипломом? А некоторые товарищи получили два, или три, или четыре диплома. Для чего учились, если в конечном итоге не научились они ничему. Я имею в виду, не научились работать. Ибо одна очень маленькая зацепочка с закорючечкой снесла с катушек налаженную систему вместо того чтобы доказать превосходство правильного образа жизни над прочей вселенной. И получается, что из такой непростой ситуации с положительным балансом выбрался только единственный и неповторимый герой. Угадали, опять Муркотенок.
  - Господи, почему бы не проигнорировать всю вашу хрень?
  Правильно кто-то заметил. Но промахнулись товарищи. Раньше следовало проигнорировать, покуда не лихорадило Координаторский центр. Тогда были хорошие шансы, тогда следовало. Или еще умнее, не следовало задевать Муркотенка. А теперь машина поехала, и повернуть не получится. Амбиции, инвестиции, престиж. Или-или, как говорится в правительственных документах. Или младший координатор отправится за борт, или всех остальных координаторов отправят туда с какими угодно погонами.
  
  ТАК НЕ ДОГОВАРИВАЛИСЬ
  Черт подери, что вы такое здесь предлагаете? Работа в центре хорошая. Бумажка туда, бумажка сюда и еще целый ворох очень нужных бумажек. Работники носятся с каждой бумажкой. Ибо каждая бумажка секретная, она против врага, она панацея от всякой беды, даже если беда с большими усами и называется 'Муркотенок'. Хотя от данной беды вряд ли можно найти панацею.
  - Принесите конфет, - так написано в первой бумажке.
  Вы думаете, отсюда погоны облагораживаются, а Муркотенки отсылаются куда-нибудь подальше? Ничего подобного. Но меры предосторожности приняты. Конфеты поступают в антиударной таре с часовым механизмом. Если противник попробует тару открыть, тара взорвется. Если нормальный товарищ попробует, то сработает механизм, и тара взорвется несколько позже, аккурат после того, как извлекли конфеты.
  - Застрелитесь с противником, - следующая бумажка.
  Отнюдь не кодовое название, это прямой приказ. Просто компьютер чуть-чуть подшустрил не в ту сторону. Просили его разобраться в сложившейся обстановке, а в результате маленький такой турнирчик с использованием огнестрельного оружия. На следующих этапах технические подробности вычленились, благодаря программам минимизации и локализации, остался только приказ. Ну, и твоя реакция на приказ. То ли тебя подставили, то ли время рвать когти, то ли достаем пистолет и художественно выполняем, чего приказали. Не каждый, конечно, готов подчиниться приказу (кивок в сторону Муркотенка), но некоторые выполняют. Чем очень взволнован противник.
  - Подорвите все к чертовой матери, - почти шедевр бумажной продукции.
  Оно бы можно донивилировать до стопроцентного результата подобный шедевр. Но никто не знает, где находится 'мать', тем более, где находится 'все', и сколько необходимо взрывчатки, чтобы не больше, не меньше, а в самый раз довести до ума поставленную задачу. Муркотенок, пожалуй, знает. Но неужели забыли, секретная связь повернула в обход Муркотенка, и лучше подохнуть, чем оказаться ему обязанным за самую малую малость на работах с бумажкой.
  Я не шучу. Тяжелый момент в практике дармоеда. Координаторский центр не то чтобы погибает, но издыхает в последних муках и корчах. Его моторчик пыжится, ежится, однако же не фурычит. Его машина хлопает, выпускает пары, однако же не катается. Мы понимаем, что Координаторский центр на тысячу тысяч процентов - машина! Мощная, грозная, немножко громоздкая и тяжеловесная. Или больше не понимаем? Тяжесть еще есть, пара и масла совсем не осталось. Сколачивалось столетиями, сколачивалось эпохами координаторское добро. Вот ни в коей степени сколотилось, зато точно откинуло шестеренки и протянуло свои лапки. А как было здорово? Силы добра против мрачного мира! Силы мира против злокозного склепа! Козни стратегии против мерзостей антистратегии! И вот развалилась машина, тянувшая столь обалденную красоту. Очень жалкое зрелище. Смотреть просто не на что. Самое время стреляться.
  - Что делать? - вопрос пятисотой бумажки.
  Никакой секретности, идет открытым текстом вопрос, без подписи и печати. Больше того, некто приложил сюда свои неумелые пальчики. Может, впервые за тысячу лет побывал в этих пальчиках карандашик, которым и наклепали вопрос в правом верхнем углу рекламного проспекта про противозачаточные средства. И пошла гулять по Координаторскому центру такая странная и не соответствующая уставу бумажка.
  - Как делать? - следующий вопрос стоит первого.
  Не люблю изобилие вопросов, на которые не существует ответов. Это мрак, это дурь, это боль. Господи, как они мне надоели! Неужели вопросы выдумывают только начальники? Неужели другие товарищи их не выдумывают? Неужели начальники и другие товарищи не одного корня ягодка? И еще двадцать две тысячи 'неужели'. Вот такие тысячи я не люблю. Пока зацикливался на ответах на каждый вопрос, пришла костлявая бабка, взмахнула косой и утащила в свою безысходную норку. Не лучше ли наоборот? Посадили за вопросы костлявую бабку, пускай не разменивается по мелочам, пускай отвечает.
  - Куда делать? - снова посылка из центра.
  Господи, что за придурки нами командуют. Начальство давно озаботилось об удобствах своих сотрудников. Координаторский центр просто напичкан удобствами. Незачем повторять прописную истину: хороший координатор - освободившийся координатор. Для дураков есть еще указатели, которые указывают путь к ближайшему освобождению и другие технические подробности. А если обделались все? А если удобств не хватает? Отсюда последний вопрос, опять же технического порядка. И тут не виноват Муркотенок.
  Нет, Муркотенок прежний и несколько порозовел в лучшую сторону. Новый приступ ностальгического патриотизма принес первые результаты. Видится дальше, слушается лучше, осязается как никогда хорошо. Патриотическое лекарство и другие психотропные вещества концентрируются на планету планет, на родину и отечество. Вот у тебя отрицательные вещества, а у него положительные. Муркотенок ничего не отрицает, только подкладывает в свой бардачок. Ядерная бомба, бомба под номером два, опять и еще бомбы: номер третий, четвертый, семнадцатый. Все разобрал, отредактировал, снабдил взрывателями и хранит у себя под полой Муркотенок. Может взорву, может нет, пока не решил величайший взрыватель вселенной по имени и фамилии Муркотенок. Хотя очень и очень на это рассчитывает, как на маленький, но заслуженный пряничек.
  Развеется пыль,
  Развеется страх,
  Развеется гниль,
  Развеется прах.
  Поглотит эфир
  Дурная парша.
  Расплавится мир,
  Воскреснет душа.
  И можно сказать,
  С воскресшей душой
  Мы будем вдыхать
  Вселенский покой.
  А вот другие товарищи они на другой результат рассчитывали. И здесь их подвел Муркотенок.
  
  СУДЬБА МИЛОСТИВАЯ
  А еще судьба божественная, судьба мученическая и незлобивая. Где для мучителя час, там для освободителей вечность. Все-таки вечность больше чем час, по крайней мере, она предпочтительнее. Поэтому обалденная вечность. Еще потрясающая, черт подери. Несусь по склону, выскакиваю из виража, снова несусь на одной лапе. Натура ненасытная, склон пока что не развалился. На вышеупомянутом склоне наступит то самое насыщение, ради которого вся предыдущая работенка. А может и не наступит, но при определенных обстоятельствах тебе померещится то ли вспышка огня, то ли наше любимое солнышко.
  - Без паники, - вместо вспышки огня померещился облезлый котяра.
  - И, пожалуйста, без рук, - он же сегодня символизирует солнышко.
  - Наша подача пошла, - теперь комментарии.
  Никогда бы не подумал, что судьба или, как ее называют, вселенская благодать обозначается через синоним 'котяра'. Неизвестно откуда судьба отвалила подарочек, неизвестно как вылез подобный товарищ, более чем соответствующий вышеописанному названию. Он из шелудивых, он бородавчатый, он в струпьях и шевяхах. Больше того, он катается на пятой точке и чертыхается, как первоклассник. Еще он стучит хвостиком и перекручивается на пример потаскушки с сорокалетним стажем. Ну и прочие гадости. Никто не поверил, что можно выделывать нечто подобное без напряжения триста восемьдесят вольт, а шевяхи без синусоидального тока.
  Хотя постойте, товарищи, некоторые поверят и даже очень поверят. В отсутствие спасателей и котяра спасатель. Перед носом великой беды и маленькая надежда почти что великая. Мы устали терпеть, мы устали ломаться, мы устали трястись за любимую службу свою, что скоро исчезнет, если чего-нибудь не случится из милости. Котяра это из милости. Он ободранный, он полуголый, у него вены просвечиваются сквозь шкуру, а шкура просвечивается сквозь кости. И бородавка одна отскочила, оставив после себя маленький такой, гаденький такой корешок. И при взгляде на прочие корешки есть надежда, скоро каждый получит в презент бородавку.
  
  СУДЬБА ЛАСКОВАЯ
  Задымил чинарик котяра, вытер сопли о занавеску и приступил к операции.
  - Да вы не стесняйтесь, - развязная речь.
  Не знаю, кто там стесняется, но первая жертва начальник Николай Девятый по кличке 'начальник'. Именно к нему обратился котяра:
  - Морда ваша чего-то не нравится. Сигареты чертовски паршивые, и закуска, и водочка.
  Смутился начальник:
  - Ну, знаете...
  - Не знаю, и знать не хочу. В следующий раз подготовьтесь, пожалуйста, чтобы не было никаких нареканий и за работу обидно.
  Вторая жертва посыльный начальника:
  - Положи на стол и катись, чтобы больше тебя не видели.
  Опешил товарищ посыльный:
  - Это Потапу Потапычу от Николая Девятого.
  - А забили мы на Потапыча. Или хватит болтать, или придется писать бараньими яйцами.
  Следующая жертва табельщики и хронометристы:
  - А ну, засекем свой хронометр. Время пошло. Чтобы через десять секунд принесли пиво.
  Табельщики в ужасе, хронометристы в панике:
  - Э...
  - Пасть заткнуть, ваша мать, выполняем.
  Дальше компьютерный цех:
  - Улыбайтесь, товарищи, вас фотографируют с компьютера.
  Мышка упала на пол и откинулась:
  - Да ни хрена не фотографируют.
  - Тогда погрузили железную мутотень в космолет, и на ближайшую барахоловку.
  И откуда такой красавчик сыскался? Никто не знает откуда. Вроде бы наш туалетный рабочий, ну который отвечает за чистый фарфор и прочую там дезинфекцию. Вроде бы и не он, тот рабочий был ростом повыше и не совсем бородавочник.
  Короче, прощальные гастроли сразу для всей публики:
  - Вырабатываем стратегию и тактику.
  - Чего-чего вырабатываем?
  - Заткни свою пасть, недорезанный потрох и поц. Да кто ты такой, чтобы спрашивать?
  - А ты кто такой?
  И, наконец, последний выход котяры:
  - Я ассенизатор и лекарь вашего извращенного мира. Я пришел, потому что ваш мир безнадежно больной и нуждается в кардинальном лечении.
  Сами чувствуете, настало время свихнуться. И слушатели едва не свихнулись во время гастролей товарища. Кто разрешил это чучело? Кто допустил эту пакость? Знаем, знаем, он называется Мох. Мы его по компьютеру вычислили, все сплетни на данный предмет чистая правда. Подошли озверевшие, можно сказать, беспринципные хакеры, включили компьютер и вычислили. Живет во вселенной очень похожий товарищ, можно добавить, живая фабрика парадоксов и прочие выверты. Для друзей просто Мох, для недругов его называйте Малюткой. Живет такой товарищ и радуется. А есть ли у него друзья? Этого науке пока неизвестно. А есть ли у него враги? Опять неизвестно. Может враги и есть, никто не знает. Может их нет, потому что все умерли. Стратегическая философия, стратегический вопрос, ответ где-то рядом. Очень похоже на Моха, который Малютка.
  Ладно, договорились, хорошенькие мои. Времени у нас мало. Слишком бездарно растрачивалось время во все предыдущие годы. Так оно и растратилось. Теперь пора сушить пряники и собирать яблоки. Паразитический образ жизни внутри цитадели координаторов привел, как вы понимаете, к деградации координаторов. Деградировала не только сама идея Координаторской службы, но и деградировали товарищи, что поддерживали идею собственной физической силой и интеллектом. Что теперь копья ломать, товарищи деградировали. Шансов у них никаких. Хотя ошибочка вышла, есть один шанс, и он перед нами.
  
  СУДЬБА В РОЗОВЫХ ТАПОЧКАХ
  Мох где-то шлялся, теперь его время. Помыли, побрили, выдали форму солдата, выдали генеральские полномочия:
  - А ордена и медали чуть позже.
  Он строптивый. Торгуется, черт подери:
  - Почему это позже, почему не сейчас?
  Но, кажется, очень удовлетворился товарищ. Доходный сектор, доходная должность, чистый доход. Плюс полномочия. Вот это уже лучше. Плюс верительные грамоты, контейнер с иностранной валютой на непредвиденные расходы, еще контейнер с редкоземельными металлами, если валюта не очень подействует. Дальше из сферы фантастики. Бомба на бомбе, взрывные устройства, компьютерный комплект последней модели, нож, пистолет и ружье. Впрочем, опять не простое ружье: прицел лазерный, техника самодовлеющая. Что есть лазерный прицел еще разбирается Мох, но самодовлеющая техника последнего образца не для бывшего полотера и мусорщика. Она, как полагается, самодовлеет, и этого нельзя отрицать. Лучше сиди тихо, чтобы не узнал про подобную компиляцию Муркотенок.
  - Неужели поможет? - вопрос для товарища Моха.
  - Оно не поможет, - Малютка умнее, чем думали многие.
  - Так какого черта? - новый вопрос.
  - Хочу поиграться, - дьявольски умный Малютка.
  С другой стороны, большая игра, из которой Координаторский центр просто выбили в зрители. А игра не всегда проигрыш, пускай еще реже она выигрыш. Вы ничего не умеете, господа координаторы. У вас облом и содом. Ваши деньги всего только слякоть в ваших когтях. Ваше оружие опять-таки слякоть. Можете поприветствовать спасителя Моха. Ну-ка громче, ну-ка сильнее, ну-ка до хрипоты. Вот и правильно, вот и ладненько, вот и приветствуете. Никакой боли в широко открытых глазах. Предупреждал вас, будет не больно.
  Теперь разошлись по рабочим местам, кончился праздник. Мох в координаторской забегаловке. Кое-чего получил, кое-чего самое время спустить перед битвой. Не забывает котяра, что он шелудивый и, можно сказать, ренегат. Это службисты пускай забывают. Для координатора забегаловка после службы, и чтобы начальство не знало, а для Малютки она место прежней работы. Если Малютка не оторвется с друзьями как следует на служебную валюту и бесполезное золото, то получится как-то нехорошо напоследок. Ну, вы знаете, что такое на зверя идти, который зверь Муркотенок.
  - Гуляйте, ребята! - вопит шелудивый Малютка.
  - Победа в кармане! - вопят пацаны и девчонки, друзья шелудивого.
  - Айда чистить морду! - и ни одного представителя власти.
  Короче, дело кабак. Приличные координаторы шустренько повыскакивали через разбитое окно в туалете. Кому повезло, утащил с собой выпивку. Менее расторопный товарищ остался без выпивки, но хотя бы со жрачкой. Ну, и прочие штабные крысы, которые никогда не бывали в бою, просто спасают свой зад. И то хорошо, что какой-то козел раздраконил окно в туалете.
  - Пригрели гада, - мелкие звезды бегут и плюются.
  - Выпустили змеюгу, - чуть позади крупные звезды.
  И все. На крохотном пятачке или в крохотной точке пространства сгруппировались все люмпены координаторской базы. Выпивка за счет заведения, а там бизнес. Ну, знаете, какой бизнес. Или не знаете? Открытки и статуэтки, буклеты или брелоки, кукольная версия народного героя Малютки против голографического чучела народного врага Муркотенка. Наконец, что-нибудь из низов. Порнуха, эротика, секс. Не отходя от кассы, особо похотливые кошечки устроили мастер класс, что-нибудь вроде похождений Малютки Моха в постели со звездами. А особо похотливые журналисты все это бросили на продажу.
  
  НУ, ЧЕГО ПОКРИВИЛИСЬ?
  Фирма возвращает свои денежки. Пока что не факт, что выдворим Муркотенка, зато денежки факт. Претендент номер один заинтересовал заправил шоу бизнеса. Сегодня такая линия партии. Кто идет выдворять Муркотенка? Мох идет выдворять Муркотенка. Сегодня он точно идет, завтра, быть может, кости и грязные пятна изгадят панели.
  Зато денежки есть. Нынче все разрешается. Питейная индустрия поползла вверх. И порнографическая индустрия пошла. И всякая прочая. Даже из области культуры то самое прочее. Статуэтки, брелоки, буклеты. Ах, чего-то такая культура не нравится? Тогда десять тактов назад, в худшем случае строчек пятнадцать. Мягкий музон, легкий стриптиз, приятная обстановочка, что-нибудь вроде интима. Хватит витийствовать, не пора ли расслабиться? Сегодня наша культура.
  Помахай ножом, милашка,
  Постреляй из пистолета.
  Положи змею в рубашку,
  А в штаны засунь котлету.
  Закопай в золе шкатулку,
  Молоком залей дубину,
  Запусти по небу булку,
  Да в любую образину.
  Будь с подонками подонком,
  Будь с героями героем.
  То старпером, то ребенком,
  То кумиром, то изгоем.
  Истекай зловредным потом,
  Но всегда неси деньжата.
  Выполняй свою работу,
  Как кормушка для богатых.
  А завтра опять-таки завтра. Болит голова, вид неважнецкий, силы подорваны. Их не то чтобы много у нашего праведника, даже дьявольски мало. Но на какое-то время хватило. Чуть меньше, чем было в контейнере государственных баксов. Чуть больше, чем было энергии в загнивающем тельце товарища.
  Пора приступать к работе. Здорово почудил, здорово погулял Малютка. Отожрался лет на пятнадцать, отпился на все двадцать пять, отмылся всего-навсего на сегодняшний день. Следом обычная тактика. Морда в грязь, шкура завшивела. И солдатское платье надоедает, если оно не шкура. Зато лохмотья по прежней цене: просвечиваются, проветриваются, прослушиваются. Какая приятная грязь на лохмотьях! Или думаешь это не так? Впрочем, дело твое. Наше дело добить Муркотенка.
  - Дело гиблое, - так говорят знатоки.
  - Дело швах, - так подтверждает начальство.
  - И куда тебе, мальчик? - последний из самых последних мерзавцев поставил вопрос.
  Ничего не знаю. Пять минут наедине с Муркотенком. На шестую минуту сработало. Депрессивный координатор оставил свой государственный пост. После чего отложил именное оружие, бросил бирюльки военные и мордобойные, и возвратился обычным туристом и гражданином на родину.
  
  ОТ АВТОРА
  Значит, бог у нас денежка. По традиции денежка это Мамон. Всегда на месте, всегда под рукой, всегда вонючий и жалкий, всегда на вонючей собаке своей. Вам не нравится собака Мамона? Шерсть клочьями, кости сквозь кожу торчат, и кости гнилые. Собственно говоря, почему вам не нравится? Почему вы придираетесь именно к подневольному и бессловесному животному? Владимир Александрович Мартовский решил, это волк. Но разве такими волки бывают? Владимир Александрович поколебался против себя самого и дошел до собаки. Теперь уже точно не волк. Не обязательно опираться на внешность, что может быть волчьей в голодные годы, но внутри столь непонятного существа все до последней капли собака.
  Вот мы и договорились в семейном кругу клана Мартовских. Жмотство, рубище, трухлявые кости являются визитной карточкой старости. Ничего красивого, поэтичного, ослепляющего. По версии Владимира Александровича, Мамон непотребен на вид. По моей версии, то есть по версии Александра Мартовского, он просто мерзость. Мамочка вообще не хочет разговаривать на данную тему. Чем более мерзок Мамон, тем более идеальная денежка. Вы понимаете, он мерзость, а денежка идеальная. Доллар, марка, франк или рубль, или нечто иное, скажем, золото, серебро, медь во всей их завораживающей красоте. Плюс те самые непредсказуемые возможности, которые получаются не на пустом месте, то есть которые следствие денежки.
  Ничего вы не понимаете. Мамон мерзкий, Мамон злобный, Мамон убийца и гад, однако сегодня он самый красивый из самых красивых плейбоев. Тем более самый умный. Тем более суть культура сегодняшней русской земли. Рядом с ним каждая букашка увеличивается в размерах и все равно, что окультуривается. Больше того, рядом с ним пороки теряют минусовой привкус и превращаются в добродетели, а добродетели переходят на новую грань, что-нибудь сродни господу богу.
  Чего-то мы заболтались. Бог любви сегодня не в моде. Аскетический боженька просто достал со своим крестиком. Впрочем, последний всегда был мишенью Владимира Александровича. Я имею в виду аскетического товарища, не его крестик. Герой, головешка дырой! Божок, потерявший горшок! Всякие гадости проповедовал данный товарищ после хорошего бодуна, пока не прибили к нему крестик. А еще с проститутками якшался по самым неблагопристойным канавам. Плюс из учеников настругал сребролюбцев и мамонистов высшего качества. Что такое добро? Добро это зло или нет? Может в некое время добро превращается в зло? Или оно абсолютная величина, или вовсе не превращается? Тогда какого черта друзья триединого боженьки проскочили мимо вселенской любви, но стали добычей Мамона?
  Не припоминаю, чтобы облезлый старик кого-нибудь завлекал дешевым трюкачеством. Никакого воскрешения мертвых. Время пришло подыхать, подыхаем. Время пришло бесноваться, беснуемся. Никаких опытов и процедур над материей. Да что вы, товарищи? Чтобы одного бесноватого освободить не обязательно стадо свиней утопить. Стадо денежек стоит, а бесноватый всего-навсего маромойская морда, его на три копейки не жалко. Примерно то же самое в отношении блудницы. Денежка есть, блудница здесь. Денежки нет, значит блудница не твоя, развлекайся другим способом, то есть камнями.
  Если что-то поимел,
  Лучше тихо спрятаться.
  Может ты крутой пострел,
  Только можешь вляпаться.
  Всевозможные друзья
  Угрожают порчею.
  Если что-то им нельзя,
  То чертовски хочется.
  Спрячь подальше капитал
  И не при на ружья.
  Если что-то потерял,
  То оно ненужное.
  Впрочем, спорить не запрещается. Берешь одного карася и кормишь тысячу человеков. Берешь один хлебушек и кормишь две тысячи. Теоретически оно можно. Карась духовный питает лучше, чем кит греховный. Если желательно вообще карасем накормиться, значит накормишься. Но это не из копилки Мамона. Если бы каждый карась накормил целую тысячу человеков, или две, или три тысячи человеков, тогда на кой нужны денежки?
  
  ТУРИСТ И ГРАЖДАНИН
  Высадившись на родимой планете, Муркотенок почувствовал себя на первоначальной стадии узнавания. Давай поиграем? Что у нас новенького? Легче было ответить, что у нас старенького, и играть вообще не хотелось. Однако кодекс туриста обязывал. Космос холодный и скучный, там теряется терпение в ожидании чего-то особенного. Турист всегда ожидает чего-то особенное. Вот закончится перелет, вот вырвусь из надоедливой коробки, вот разомну свои лапы на солнышке. Дальше поток информации, море восторгов, и вместо старенького барахла одно только новенькое, что следовало бы запомнить на целую жизнь до конца, однако возникли проблемы.
  По определению компетентных товарищей, Муркотенку не так чтобы повезло, но здорово повезло. Его родная планета выглядела все равно что чужая планета. Посмотрел налево, и ничего не узнал Муркотенок. Повернулся направо, и узнал еще меньше. Бросил под ноги неистовый взгляд, там все то же отсутствие привычной материи. Куда это нас занесло? Разве это планета детской мечты Муркотенка? Скорее это копеечка, или половина копеечки, или огрызок грязной медяшки, покрывшейся плесенью. Ничего зеленого, естественного, дикорастущего. Озера и реки, кусты и деревья, поля и под снегом вершины отсутствуют. Ни крохотной лужайки, или болотца, или ручья с паразитами. Нет ничего, что довлело бы над окружающим мусором, как великое таинство жизни.
  И все-таки многое есть. Пластик, металл, резина, провода, смеси, отстойники. Вышеперечисленное 'многое' заменяет картинки из прошлого. Оно вроде дань машинного времени, а вроде самый простой заменитель, которым набили, что следовало заменить, чтобы не образовались пустоты. Один огнедышащий монстр, следующий монстр химический, следующий сякой и такой, но меньших размеров, затем опят огнедышащий. Это даже планетой не назовешь. Похоже на фабрику или завод по переработке старья и помоев. Но опять-таки ничего из мохнатого детства.
  - Облом, - сказал Муркотенок.
  О чем он подумал, когда собирался на родину? Сны, конечно, приятные, когда далеко твоя милая родина. Сидишь в своем кресле, мечтаешь над бомбой своей, ностальгия не то чтобы гнусно замучила. Скорее приятная ностальгия. Заберусь на любимый холмик, искупаюсь в любимой лужице, побегу за любимой бабочкой. Да что вы, ребята, какие здесь бабочки? Если попристальнее приглядеться, помоев хватает до самых бровей. Чуть прикоснулся, выпали брови.
  Листья увядают,
  Кустики гниют.
  Сам не понимаю,
  Что случилось тут.
  На пороге лето,
  Солнце над башкой.
  А за все за это
  Шевяхи и гной.
  Первая встреча с отчизной вызвала шок. Ну, нечто вроде удара железной балкой. Подкрались, ударили, разнесли пол балды. С одной стороны бешеное сердцебиение, сами знаете где. С другой стороны не менее бешеная дрожь в лапах. Ну, и куда дальше? Да, кажется, никуда. Таблички вполне соответствующие:
  - Планета Мурс.
  - Мурсианская хламодобывающая компания.
  - Космодром Мурсов.
  - Синдикат по переработке Мурсора.
  - Мурсианский Лепрозитарий.
  И еще много-много подобной муры, отсутствующей в лексиконе бывшего координатора.
  - А что такое Лепрозитарий? - хороший вопрос.
  Все-таки не совсем сошел с ума Муркотенок.
  
  ЧУТЬ ПОТЕПЛЕЛО
  Выскочил из посадочного модуля лучший из мордобоев вселенной, прикоснулся зубами к медной обшивке планеты своей. Думал прикоснуться губами, но что-то не вышло оно, только клацнули зубы.
  - Не бери в голову, - следом выкинули второй номер.
  Речь у номера два непонятная и гундосая. Чемоданы денег в зубах, ценные бумаги за поясом, верительные грамоты зашиты под кожу на шелудивом животике. Лепрозитарий, Эфоганетная мастерская, Шопмегатроп - всего только вывески. Нечего нам разговаривать. Почистишься в Лепрозитарии, заправишься твердым топливом под Эфоганетными баками, освободишься от жидкости в Шопмегатропе или наполнишься там же вполне съедобным десертом.
  - Мир изменяется, черт побери, - гундосит и шепелявит Малютка.
  Вот бы разомкнуть зубы разжать, вот бы поставить в тенек чемоданы, вот бы пофилософствовать самую малость. Как изменяется мир? При чем изменяется в лучшую сторону, если не быть ретроградом до мозга костей. Ретроград скушал собственный хвост, мир все равно изменяется. Философия ретрограда упадническая философия. Подавай старину! Очень хочу постарее какой-нибудь пряничек! Без этого никуда. Ретроград не догадался об изменчивости и переменчивости реального мира. Об очередной мелочи он догадался. Кость голубая, а трава золотая. Или еще лучше, кость медная, а трава вредная. Но ретроградский его мозжечок суть не компьютерная цивилизация шопмегатропов, эфоганетных стоянок и лепрозитариев. Это то, чего нет, чего не будет внутри изменившегося мира.
  - Кто берет, у того болит голова, - следующая сентенция Малютки.
  Очень хочется пофилософствовать. Однако обстановка обязывает на более осознанные действия. Чемоданы с деньгами ни в коей степени булка с пирожными. Только оставил их без присмотра, я имею в виду, чемоданы оставил, как нет чемоданов. Впрочем, они могут и быть, а вот денежек нет. На изменившейся планете водятся всякие любители и опознаватели денежек. За четыре километра учуяли неясный сигнал, исходящий из чемоданов, за два опознали, за полтора извлекли. Вот оно настоящий шок, не какая-та дурь Муркотенка.
  - Просто не по себе, - теперь говорит Муркотенок.
  - И бегемот не всегда толстокожий.
  - А этот при чем?
  - Когда-нибудь разберешься.
  Если разомкнул зубы и в лапы взял чемодан, тебя обворуют. Зубы находятся близко от головы, лапы почти на другом конце света. Энергия через зубы глушит энергию чемодана. В данном вопросе Малютка знаток. За четыре километра или за метр с четвертиной хороший глушитель всегда идет через зубы. Враг включает поисковую систему, а ничего не получается. Фон расплывчатый, в чемодане дерьмо, чуть ли в ушах твоих не воняет. Хотя погодите, сегодня воняет в ушах. Зубы - одна из вонючих проделок Малютки.
  - Мне нелегко выражать свои чувства, - говорит и грустит Муркотенок.
  Ну, что за тюфяк? Ну, что за развалина? Тебе нелегко, а Малютка такой маленький, но на подобной фигне не зациклился. Он за троих выражает чувства, даже просить не надо. Но сегодня его выразительность перешла в содержимое чемоданов. Там за металлическими холмами и за сливными бачками прячется мафия. А это такие товарищи, которые не научились пока выражаться по писанному, но когти имеют, какие не снились всем прочим товарищам. Чуть понесло не в ту сторону, и ты в когтях мафии. Точнее, твои чемоданы в когтях. Но это не выход для Моха. Так что потерпит пока Муркотенок.
  - Детство, ты детство мое...
  Вот и договорились. Один товарищ приласкал чемоданы в зубах, другой зубами ласкает пластмассу, металл, провода и прочую гадость. Речь его некультурная, нефилософская, нечленораздельная. Подобная речь от образования, ни в коей степени от сложившейся обстановки. Не научился координатор из бывших быть человеком и мурсианином сегодняшнего дня. Сами понимаете, не научился. Некая маниакальность осталась в его жестах и соответствующая параноидальность засела в словах. Был бы ничтожным котеночком? Ну, был и был, все мы были когда-то. Наше бывшее прошлое не наше нынешнее настоящее. Ах, мяукать ты не умел на родине предков, куда уже говорить или мыслить? Все не умели в свое время. Даже самая гениальная голова самого гениального гения походила на чан, в то время как прочие головы походили на чайник. Соответственно, кое-где распускались каскады и камнепады, а кое-где развивались ветры и бури, чуть ли не гиперкосмического масштаба. Ах, ты хотел научиться мяукать? Ну, это совсем лабуда. Многие чего-то хотели, но не представляли чего. Процесс мяукания сложный интеллектуальный процесс, если не научишься в определенном возрасте, значит, никогда не научишься. Впрочем, здесь не твоя забота. Существуют профессионалы, существуют учителя, наконец, оплачиваемые и отвечающие за свое дело кадры. Они замучают, но научат, даже если ты Муркотенок.
  
  НЕМНОГО ФИЛОСОФИИ
  Впрочем, снова не помогает. Осознал себя совсем маленьким Муркотенок, еще без приставочки 'мур', но смещение пластов есть. Маленькие котята должны играться, да на спинке кататься. У них профессиональная программа переподготовки. Сегодня выучил 'эм', завтра выучил 'я', а уже послезавтра и все 'мяу'. Но до прекрасного послезавтра два миллиона раз повтори 'эм', три миллиона раз повтори 'я', пять миллионов раз повтори 'мя', и уже сколько хочется повторяй свое 'мяу'.
  А если не хочется? А если душа раздвояется и растрояется? Ведь раздвояются не только яйца. Есть и другие штучки. Они берут за грудки, они приводят в Координаторский центр, они наполняют ряды самых первых и, может быть, самых истинных координаторов.
  Повторяю, чего только нет и чего только есть внутри вечной и бесконечной вселенной. Например, всеобщее счастье, или счастье для всех без исключения мыслящих существ, что культивируют разум. Опять же ответственность за судьбу неразумных существ, не удосужившихся познать мысль, но при этом таких смешных и трогательных. А так же любовь к природе, пока еще можно наслаждаться ее красотой, самобытностью и величием.
  Детская песенка:
  Некто желает славы,
  Или желает власти.
  Вроде иной отравы
  Некто желает счастья.
  Полон известной веры
  И обладает весом.
  Любит свои манеры,
  Чувства и интересы.
  Рвется куда попало
  Ради любой награды.
  Все ему к черту мало,
  Все ему к черту надо.
  Припев:
  Это так и не так.
  Я дурак, ты дурак.
  Я козел, ты козел.
  Вот и весь разговор.
  Продолжение песенки:
  Некто желает тины.
  Ну, а под тиной свет.
  Хочется быть скотиной
  Видимо плюхе этой.
  Хочется быть ребенком
  Видимо этой шишке,
  Или большим обломком
  На туалетной крышке.
  Или еще там чем-то
  Вроде шприца под кожу,
  Вроде очковой ленты,
  Вроде мечты хорошей.
  Припев:
  Чухай плешь,
  Пей и ешь.
  Враги придут,
  И все отберут.
  Окончание песенки:
  Я не желаю биться
  С глупым и наглым некто.
  Есть для всего границы,
  Есть для всего решпекты.
  Можно пройтись по лужам
  И закоснеть в навозе,
  Если кому-то нужен
  И не скончался в бозе.
  Или скрываться можно
  Где-то в норе медвежьей.
  Жизнь это просто должность
  На виражах надежды.
  Припев:
  Беги не беги,
  А придут враги.
  Хрюкай не хрюкай,
  Все равно каюк.
  И вообще не пойму, какого черта полезла в башку вся вышеперечисленная дурость?
  
  ХОРОШИЕ НОВОСТИ
  Муркотенок поправил комбинезон. Все-таки парень он дельный, хотя немного потрепанный. Потрепанность Муркотенка не суть человеческая депрессия. Экосистема немного стирается в адаптивном порядке. На физиологию или интеллект оно не влияет. Что любил в прошлые годы, того не разлюбил по сей день Муркотенок. С кем сражался на этапе пути длиной в целую жизнь, того не убоялся сегодня. Во что верил по принуждению, то не повесил на двери, превратившись в свободного гражданина вселенной. Но адаптивный порядок тем и неприятен, что чаще адаптирует пройденный этап к существующим порядкам. Не успеешь погладить усы или нажать на курок автомата, как все та же занудная мысль: а это было, а это делал.
  Но вы не пугайтесь, мои дорогие любители прошлого. Действия Муркотенка четкие, без какой-либо прорехи и червоточины. Если подтягивался Муркотенок две тысячи двести раз позавчера, то подтянется две тысячи двести один раз сегодня и завтра. Если отжимался по семьдесят восемь часов без передышки, то отожмется семьдесят девять часов и даже с четвертью. Если бегал вокруг земного шара по траве и воде, то пробежит вокруг марсианской помойки по мусору. Вы не пугайтесь и не удивляйтесь, ребятки. Депрессивный Муркотенок еще молодой Муркотенок. Сапоги хрустят, пряжки звенят, усы разгибаются и поднимаются. Вот разве что адаптивный режим засбоил через шаг. Это было, было и было.
  Впрочем, многое изменилось с тех пор, когда мурсианский сектор отпраздновал свой первый день в координаторском движении. Черт подери, знаменательный день! У простых граждан открылись глаза, а причастные к праздничному торжеству сотрудники мурсианских спецслужб перестали балдеть от безделья и безысходности. Неужели мы не одни во вселенной? Думали, что одни. Только планета Мурс, только мурсианское солнце - и более ничего. А теперь кое-что. Мурсиане проснулись среди густонаселенных звездных систем и галактик. Мурсиане готовы выйти в открытый космос, чтобы творить добро для братьев меньших, чтобы процветала и развивалась обожаемая ими вселенная.
  Добро приветствуется в координаторском сообществе. Добрые координаторы всегда готовы помочь новобранцам и перепрофилировать их кипучую энергию на подходящий объект. Вы хотите творить добро? Творите себе на здоровье. Вот еще одна обитаемая планета со смешным названием Земля. Ее разум против наших стандартов, ее формы и принципы снова не наши. Но это опять ничего не значит. Неслучайно наткнулись и обнаружили вышеупомянутую Землю лучшие представители координаторского сообщества. Господи, сколько вселенского зла! Господи, какая помойка! Господи, лучше бы дома сидеть! И так далее. Еще миллион предложений: господи, господи, господи...
  Кто бы мог подумать, что мурсианская цивилизация столкнется со своим антиподом. На Мурсе озера, на антиподе металл. На Мурсе деревья, на антиподе пластмасса. На Мурсе добро, на антиподе сами знаете что. Кажется, одни сумасшедшие, ублюдки и извращенцы на антиподе. Там не найдете крохотного пятна, крохотного осколочка почвы или воздуха, непораженного поганью. Даже размером с зернышко не найдете. Этого просто нет. Погань царила в воде, погань царила в растительном мире, пряталась в каждом живом существе, каждой молекуле чего угодно и как угодно.
  Посмотришь и точно свихнешься. Обреченная планета, вымирающая цивилизация, неотвратимый конец. Такое ощущение, что все это разогнали по определенной программе и бросили. Катись в пропасть. На планете со смешным названием Земля больше поганства, чем в целой вселенной. Земля во всех отношениях отрицательный фактор. Хотя с другой стороны, отрицательный фактор притягивает. Ничего не скажу про простых граждан, но сотрудники мурсианских спецслужб устроили гонки.
  Координаторское сообщество не сразу почувствовало скрытую угрозу, исходящую из повышенного энтузиазма мурсиан. По версии товарищей координаторов товарищи мурсиане должны были облагородить и перецивилизовать 'планету греха' или ту самую Землю. Но версия товарищей координаторов не подразумевало мурсианские гонки.
  А как же добро с капелькой чистой росы и в отсветах невинной природы? Да заткнись, твою мать! Посходили с ума мурсиане, снаряжают нежизнеспособные корабли и дырявые лодочки. Кто добрался среди победителей на 'планету греха', тому главный приз или местные удовольствия по полной программе. Если сгорел по дороге корабль, значит, получит некто другой удовольствия. Мы не знаем, где этот некто, но он существует и он получит. Вселенная против опаздывающих товарищей. Быстрая гонка - хорошая гонка. Замедленная гонка уже не гонка. Быстрый любитель быстрой езды снимет сливки с 'планеты греха', пока не очухалось координаторское сообщество и не прикрыло эту малину.
  
  СЛОЖНЫЙ СЛУЧАЙ
  Малютка Мох приподнял правое веко, чтобы улучшить обзор на четыре процента. Парочка чиряков на правом глазу очень мешала в сложившейся ситуации. До отправки из Координаторского центра таких чиряков было шесть, но четыре штуки ликвидировал товарищ Малютка, пользуясь услугами межгалактической медицины. На оставшиеся две штуки не позарились даже профессиональные медики. Мол, лучше вырезать глаз и вставить стекляшку.
  - Я тебе вырежу глаз, - выругался с особенным чувством Малютка. Без глаза не очень-то развернешься на исторической родине. Ну и последний аргумент, одним глазом не уследить за отставником Муркотенком.
  Короче, медицина отступилась, только легкая коррекция правого века. Чтобы веко приподнималось в нужный момент и улучшало обзор за бойцом за бойцом Муркотенком (пресловутые четыре процента).
  Очень правильное решение. Можно и должно следить за слетевшей с катушек машиной смерти. Никто не отрицает, что Муркотенок несет смерть на уровне звездных систем и галактик. Какая-нибудь завалящаяся планета, типа планеты Мурс, для него не более вируса под ногтями. Выковырял вирус, выбросил и не заметил боец Муркотенок.
  - Прошлое далеко, - зато по-прежнему льются слюни и сопли.
  Пока никаких признаков со знаком минус, но это еще не повод подсчитывать барыши и пить водку. Адаптированное состояние меньше тревожит и заедает гордую мурсианскую душу отставного координатора. Запомни, мой ласковый мальчик, и попытайся понять состояние мурсиан в то далекое время, перед лицом антиподов. Не подготовились мурсиане ко встрече с 'планетой греха', как не подготовился Муркотенок перед судьбоносной поездкой на историческую родину. Следовало подготовиться. Сегодня боевая машина дала вполне реальную трещину. Погоны, гранаты, автоматы, ее величество бомба - все в прошлом. Разве что верхний комбинезон, средний бронежилет, нижнее и исподнее белье из металла, ну и прочие блестящие прибамбасы оставил себе Муркотенок.
  Кто же возвращается вооруженный на родину? Только разбойник один возвращается. На родине следует нежиться и умиляться красотами природы, но ни в коей мере постреливать всяких зарвавшихся гадиков. Кто же постреливает собственную любовь и мечту? Опять же предатель постреливает. Я не рассказываю про антиподов. Туда без оружия ни за что не пошел бы бесстрашный боец Муркотенок. В свою бытность сунулись к антиподам безбашенные мурсиане с лавровыми ветками и без оружия. Но запомни, мой праведный, в тот период походили мурсиане на невинных детей, беззаботных и резвых по определению, суетливых и добрых, непонимающих происков злобы и отрицающих самую сущность пороков, за отсутствием на мурсианской планете подобного хлама.
  Ах, эти чертовы мурсиане! Далекие, оч-чень далекие предки. Они все равно, что праведники, они все равно, что спустились из рая, в самом что ни на есть ангельском обличии. Это не просто прекрасная родина одного сентиментального котеночка. Это рай, это райские кущи, это цветущий сад, переполненный млеком и медом. Ничего не делаю, никуда не стремлюсь, ни за что не страдаю. Вышел в поля, надышался лесами, и до самого вечера нежная музыка воздуха. А вечер он просто апофеоз всего сущего. Мурсианин рождается, наслаждается, впадает в детство. Никакой техники, никакого железа и проводов. В мурсианине все естественное, даже на тысячную долю процента нет в нем искусственного. Сегодня развиваешься, завтра адаптируешь, послезавтра пришло детство.
  - Мы мохнатели, - выхаркнул Мох из своей шелудивой утробы.
  А ведь правда, они мохнатели, эти райские, эти счастливые мурсиане. Процесс мохнатения как антипроцесс кибернетической цивилизации. Мурсианские предки отсюда стоят. Доколе неисчерпаемый процесс мохнатения, будет неисчерпаемой вся природа планеты. Здесь же свой генератор, восстановитель и заменитель наивысшей степени. Потребностей очень много, но генератор превыше потребностей. Он генерирует пищу, воду, энергию прямо из воздуха. Одна молекула плюс другая молекула, одна система плюс другая система, один мурсианин и снова плюс. Вся вселенная не способна сломить мохнатеющего мурсианина. И вообще мурсианин от кончиков когтей до мозга костей есть Муркотенок.
  
  ЕЩЕ МНОГО ХОРОШЕГО
  Кто-то там рассмеялся. Кажется, Мох рассмеялся, но Муркотенок его простил между делом. Пока идет процесс мохнатения, мы обходимся без оружия, бронежилета и звездочек. Никто не командует, никто не подчиняется даже самой умной команде. Мурсиане свободные особи. Голод, холод и жажда ни в коей степени принадлежность мохнатеющего мурсианина. Вот мохнатая шерстка она принадлежность. Во-первых, отражает любые бомбы и пули. Во-вторых, регулирует жизненный ток от начала и до конца. Маленький Муркотенок уже мохнатеющий Муркотенок. Только родился, только от мамочки отскочил, а уже неуязвимая экосистема и нечто выше целой вселенной.
  - Эпоха разума, - так говорит Муркотенок.
  - Оно возможно, - не сопротивляется Мох.
  Какого черта возможно? Эпоха разума только одна. Или она есть, или нет. Полуразум в любом отношении полубезумие. Полуэпоха все равно отсутствующая эпоха. Если Муркотенок мохнатеет, он не всегда развивается интеллектуально, но всегда развивается правильно. В здоровой экосистеме здоровые начала. Можно и не развивать интеллект, но чувство добра останется прежним. Вы понимаете, насколько физическое здоровье связано с чувством добра? Или снова не понимаете? Функционирующий Муркотенок ни в коем случае злой Муркотенок. Уничтожитель, разрушитель и мордобой - только его профессия против зла. Но против добра у него нет профессии. Добро не разрушается, добро созидается. А дальше всяк остальное.
  Вот здесь переломный момент. Если принять мурсианскую цивилизацию за единицу, тогда не обязательно развивать мурсиан по образу и подобию координаторского сообщества. Природа их сохраняла, природа их развивала на всех этапах мурсианской истории. Но развитие не бывает конечным. Дошли мурсиане до точки. Они самые неуязвимые, они самые восстанавливаемые, короче самые-самые. И все-таки как-то не хорошо получается. До точки дошли, точку прошли. Мурсианская культура застряла в далеком и фантастическом прошлом, а мурсианская наука развивается по сегодняшний день. Сначала смех и большая ванна маленьких пряничков. Затем фабрикизация, роботизация, компьютеризация. Нет, мурсианские фабрики, роботы и компьютеры это скорее легкая тень земного их антипода или аналога. И производят они какие-то целлофановые пакеты. Вы представляете, целлофановые пакеты вместо автомобилей, самолетов, космических кораблей? В пакетик залез, подышал или пернул, дальше готово. Здесь тебе не хрен в маринаде. Мурсиане вышли в космическое пространство.
  Финал известный. Он начинается целлофаном. Он начинается на энергии мохнатения. Он безобидная такая смешинка в глазу. Вынул пакетик из глаза, раскатал между пальцами, надул и расправил до подобающей формы. Тебе скучно, тебе надоела родная планета, тебе все надоело. Хочется полетать, очень хочется, черт подери, просто притягивает космос. И ты летаешь. Благо пакетик не очень тяжелый и можно разделаться с ним едва надоест путешествие в космосе. Зато удовольствие не засунуть в пакетик. А где удовольствие, там не удержишь самое доброе или разумное прошлое.
  Отходя от законов природы,
  Отходя от природных высот,
  Разум только рождает уродов,
  Как рождает уродов урод.
  Здесь бессмысленны разные штуки,
  Бесполезна любая стряпня.
  И приводят любые потуги
  Только в грязные сортир бытия.
  Блин, не плохо бы выругаться по земному обычаю. Но чего-то пошло не туда в голове Муркотенка.
  
  РАСКРУТКА СЦЕНАРИЯ
  Муркотенок остановился. Окинул пронзительным взглядом собственного попутчика, его чемоданы, его шелудивую грудь, покрытую редким, почти незаметным на расстоянии волосом. Снова поправил комбинезон. Так чтобы меньше торчали из рукавов волосатые и когтистые лапы. Муркотенок остановился, сраженный тяжелой, но снова печальной улыбкой отставного координатора. Печально вздохнул и опустил поседевшую голову:
  - Этого следовало ожидать.
  Культурное развитие Мурса совпало с научным развитием целого поколения мурсиан. Реализм сделался в большей степени идеализмом, чем следовало. Если раньше культура стояла за жизнь, за деревья, кусты, облака и холмы, то теперь она притащила на место реальной материи помрачение мысли. Кажется так. Мурсиане недалеко улетели в своих целлофановых пакетах, только до ближайшей звезды. Возле ближайшей звезды много чего интересного. Но за ближайшей звездой еще ближайшая, и еще, и еще. Там интересного больше, там интересное в кубе, в четвертой степени, в двадцать седьмой, там интересное - бесконечность.
  Реалистическая культура уступила в конечном итоге. Не всякий культурный товарищ летает среди звезд, оно хлопотно. Но всякий культурный товарищ фантазирует, что там за ближайшей звездой, или метасистемой, или галактикой? Вы представляете, фантазирует всякий? А дальше уже психопатия или идиотизм в неизлечимых формах. Сколько не лечишься, от подобной белиберды не излечиваются. Психопатия ума несет психопатию действия. Чем более ты не увидел, тем более хочется видеть. Ну, что вы пристали со своим мохнатением? Скука, природный процесс, нам надоело. Дайте чего-нибудь из другого кармана, чего еще не было никогда. Вот это и дайте.
  На закате мохнатеющей цивилизации зрелищная индустрия только упала с небес. Даже первые ее выходки отличались великой научностью и пристойностью. Как делится атом? Какого цвета экснулевой переход? Откуда начало всего безначального или конец бесконечного? По большому счету это даже не индустрия. Просто учебный процесс вместо природного. Вытаскивая на поверхность наглядную агитацию, гораздо легче учить муркотят, чем на пальцах. Сами знаете, насколько глаза превосходят уши, а уши превосходят нос. Информация через глаза отчетливее и благороднее впивается в мозг, хотя информация через уши впивается туда же надолго, а через нос навсегда. Но здесь задача иного порядка. Как бы там ни было, зрелищная индустрия есть предвестник новой культуры.
  - О-хо-хо, - зевнул Муркотенок.
  Он еще не соскучился, просто дошли до ангара. Ангар это куб: одна дверь и ни одного окна. Если дверь закрывается, внутри все равно, что в темнице, то есть внутри только внутреннее содержимое ангара и ничего внешнего. Такие ангары строили сначала вместо кинотеатров. Любители зрелищной индустрии сюда помещались, что сельди, на каждый метр два десятка. Затем звук, затем свет, затем собственно зрелище. Хочешь на левой стене, хочешь на правой, хочешь на потолке и так далее. Даже закрытая дверь содержала опять-таки зрелищность.
  - У-ху-ху, - у Моха упал чемодан.
  Теперь можно. Бывший кинотеатр, а настоящий ангар достойное средство от мафиози. Никакие молекулы не проникают сюда, никакие волны не возвращаются обратно. Левая стена - звук, правая стена - свет, спереди запах, а на закуску электросонсорная бесноваловка. И кому-то оно нравилось? Черт подери, какие же вкусы на закате мохнатеющей цивилизации? Значит пинаешься, топчешься, оглушаешься - и забалдел. Да какого черта ты забалдел? Или после природы, спокойствия, философии хочется шума? Чувствую, хочется. Чем меньше шума, тем продолжительнее возраст мурсианина. У мохнатеющих товарищей где-то на уровне тысячелетия выпадают зубы и волосы. У забалдевших товарищей зубы и волосы практически не растут после второго десятка. Но все равно очень хочется забалдеть, даже если впоследствии жизнь будет считаться годами.
  - Ничего, ничего, - Малютка не стал догонять чемодан.
  Причина есть. Зубы устали, замки распустились. Лично замки проверял перед взлетом Малютка Мох, но они кустарного производства. А кустарь делает все равно, что дерьмо месит. С другой стороны, он делает свой товар из дерьма, чтобы срубить побольше капусты. Следовательно, одноразовые замки. Чуть ударил, они разлетаются пополам. Чуть пожумкал, они пришли в непригодность. Вот если бы такое случилось за дверью... Ох, страшно! Ох, волосы дыбом! Но в ангаре в который раз разрешается. Замки лопнули, денежки выпали. Первая пачка, вторая, двадцатая, двести двадцатая пачка.
  - Бывает, бывает, - Малютка счастливый как никогда.
  Проблемы какого-то там Муркотенка не интересуют Малютку. Муркотенок может быть задницей, а Малютка собирает свои пачки, голографирует и компьютеризирует. Для подобной хреновины используется нынче ангар. Ну, сами заметили, нечто вроде сбербанка. Были хрустящие денежки, стали голографические. Голографические денежки никакой маромой не отымет, они как пить принадлежность товарища Моха.
  Самое время поговорить:
  - Культура, наука, прорыв через дебри вселенной.
  Мох декодирует и разговаривает:
  - Мы покопались в нашей вселенной не без помощи координаторского сообщества, и мы напоролись на первую из зараженных рассудком планет. Ну, представляешь, на что напоролись, на грешную Землю.
  У товарища судорога зубов. Вот те, сучок говорливый. Все земли грешные, одна Земля странная. Никак не разберется Малютка, с маленькой буквы ее называть или с большой, такую странную Землю. Пару раз назовет с маленькой буквы, даже подчеркнуто так, даже с издевочкой, как оно принято в высшем обществе. А затем поползло вверх. Зло на Земле, разврат на Земле, закон на Земле. И представляете, не самый худший закон на Земле с большой буквы. Для него оправдание, для него восхищение, за него можно душу отдать и все лучшие пряники. Чертовски великодушный товарищ:
  - Зовите меня Малютка!
  И еще:
  - Любите меня, как я люблю вашу грешную Землю.
  
  ДОГОВОРИЛИСЬ
  Муркотенок смотрит и умиляется. Раньше казалось, что мурсиане слепые котята. Берем мурсианина за маленькую пушистую лапку и проделываем с ним всевозможные упражнения. Например, производим процесс скрещивания мурсианина с другими не мурсианскими особями. Нет, кроме шуток. Привели выбранного мурсианина в государственный центр по переделке других особей. Заодно привели (или притащили пинками) туда же землянина, чтобы склепать из него мурсианина. Землянин совсем барахло, зато мурсианин не барахло. Базис, надстройка, и середина смешались в этих понятиях. Дальше вселенский переворот. Если мурсиане такие разумные, если земляне такие безумные, то необходимо как-то уравнивать первое и последнее, то есть разум с безумием. В данном случае координатор является уравнивающей субстанцией, а Координаторский центр есть панацея от всякой болезни для вымирающих стран и народов.
  - Я понимаю, - Муркотенок опять умиляется.
  И вообще, какая разница, что там бормочет Малютка:
  - Координаторское движение на первом этапе отличалось почти целомудренной простотой и мохнатой суровостью. Простота породила философикацию движения, а суровость дошла до натурфилософии и натурализовала объекты.
  История координаторского движения изучается в школе. Ее можно идеализировать, ее можно фальсифицировать. Только координаторы за последнюю тысячу лет стали неотъемлемой частью вселенной. И это прискорбный факт, который из песни не выкинешь. Остальное детали. Например, нам не надо доказывать божественное происхождение участников координаторской машины. Сие есть гнусная ложь. Первых координаторов выбирали из самых сопливых котят. Мяукать еще не научился, а выбирали. Ибо немяукающий котенок в конечном итоге может быть выдающимся координатором с физиологической позиции. Он скрипучая половица, способная выстрелить. И он обязательно выстрелит, потому что не научился мяукать.
  Стоп, товарищи, куда еще нас занесло? Или то самое дремучее прошлое, с которым успешно боролся Координаторский центр, опять наступает? Зачем тебе прошлое? Малютка Мох никогда не был немяукающим котенком. Ни при каких обстоятельствах не светился Малютке самый крохотный стульчик координатора. Все его выдающиеся способности, весь его интеллектуальный потенциал разбились о кастовую принадлежность товарища. Потому что, как вы догадались, Малютка принадлежал к касте Мохов, не попавшей в процесс мохнатения. А эта каста имела право только на швабру, метлу и вонючую тряпку. Зато Муркотенок был первым.
  Здесь покривился Малютка:
  - Неравенство, черт подери, вся вселенная держится на неравенстве. Мы выбираем якобы лучшую часть нации и запираем ее в бункере. Сначала нам кажется, что перед нами по настоящему лучшая часть. Но на деле она не самая лучшая, лучший у нас бункер. Четыреста восемь этапов абсолютной изоляции от остального мурсианского общества отсекают плевелы среди народных избранников и оставляют только культуру. А ты представляешь, что значит четыреста восемь этапов?
  Странный вопрос.
  - Не представляю, - мычит Муркотенок.
  Он не мяукает, но мычит. Товарищ, прошедший все тренировочные этапы от первого до последнего, представляет гораздо меньше об этом 'все', чем товарищ со стороны, ничего не прошедший. Сама психология этапирования заключается в скрытности этапирования. Первый этап - долой пятьдесят процентов от общего числа претендентов. Следующий этап - еще пятьдесят за бортом. На третьем этапе, в который раз пятьдесят и так до конца, пока не становится совершенно бессмысленным выбор.
  Но муркотята не знают, что выбор бессмысленный. Они еще несмысленыши, если желаете, дундуки. Может, каждый в своем роде уникальная личность, однако личность без будущего. Зато в настоящем это кусочек материи или мохнатого мяса. А мохнатого мяса пока еще было в достатке на мурсианской планете. Такие уроды, как Мох, сидели тихо и не размахивали плакатами. По крайней мере, сам Муркотенок подобное чмо не встречал никогда. Зато муркотята попадались часто и даже на каждом шагу, а выбрать достойнейшего из попадающихся товарищей почти нерешаемая задача.
  Впрочем, взрослые экспериментаторы задачу решили. Вот тебе мохнатый ковер. Вот тебе завлекательные игрушки на вышеописанном ковре. Неужели не понимаешь, игрушки и впрямь завлекательные? Если тебе не понравилось, то настоящий придурок. Муркотята они завлекаются. Всякие кубики, шарики, статуэтки и куколки. Всякие растения, животворения, паразиты и прозелиты. Всякая феерическая фантазия и спецэффекты. Как же тут отказаться? Как же не выбрать? Мальчики взяли за хвостик девочек, девочки взяли за хвостик мальчиков, и поползли. А кто еще не ползал, тот хотя бы попробовал дергаться. Один за кубиком, другой за удочкой, третий за чинарем, четвертый в стакан и бутылку. Книжки раскрываются, цветы распускаются, фрукты поедаются, молоко проливается.
  - Так чего же ты выбрал? - законный вопрос.
  - Да так, ничего, - корчит усы Муркотенок.
  Впрочем, истина все равно рядом. Он единственный выбрал погоны с очень маленькой, тускленькой звездочкой и единственный вытащил бомбу.
  Управляет до самой могилы
  Каждой робкой и нежной душой
  Нечто вроде неведомой силы,
  Но пока неизвестно какой.
  Эта сила душой управляет,
  Как сортиром сливная вода.
  Эта сила за жабры хватает
  И влечет неизвестно куда.
  Здесь прилив тошноты скособочил Малютку.
  
  ПРОДОЛЖЕНИЕ
  Муркотенок достал полинялый платок, вытер усы и глаза, плюнул на металлический пол и задумался. Глупость, однако. А может не глупость? На усы чего-то накапало, и глаза не совсем, чтобы очень сухие. Но с этим мы разобрались. Муркотенок запрятал платок. Прямое действие не всегда есть обратное противодействие. И обратные мысли не всегда есть прямые:
  - Координаторское движение возродилось на родине мурсиан, но окрепло исключительно в земном секторе. Цивилизация мурсиан должна была стать неотъемлемой частью планеты Земля и принести много пользы и много добра для столь зловредной планеты.
  Малютка согласен:
  - Хочется верить, что наша цивилизация оправдала себя, как основополагающая структура координаторского сообщества. По крайней мере, планета Земля не развалилась на тысячу мелких осколков и не распалась на атомы за годы координаторской опеки. По крайней мере, империя зла стала менее злобной и менее зверской. Ждали, что будут бить, а не дождались, по крайней мере.
  Муркотенок не возражает:
  - Покойников меньше, вселенная лучше.
  Малютка из той же кормушки:
  - Опыт координаторства, вот где зарыта собака. Грешная планета спаслась, значит, спасутся другие планеты. Насмотревшись на первую спасенную грешницу, координаторы отыскивают эти другие планеты, которым требуются немедленная помощь. Под номером два, пятнадцать, двести тридцать четыре. Планет становится больше, а секторов становится гуще. Координаторы не просто отыскивают, они спасают другие планеты. На других планетах режимы жестокие, на других цивилизации грязные. Мы для этакой грязи господь или спаситель в одном флаконе. Никто никого не облагодетельствовал ради пустых идеалов, с нами спасается умирающая вселенная.
  А деньги тем временем перекочевывали из чемодана в компьютер. Оно, конечно, маленький факт, чтобы на нем останавливаться. У каждой выдающейся личности свои слабости или факты. Впрочем, Муркотенок не столь меркантильная величина, он не смотрит на деньги:
  - Есть планеты, пораженные страшной болячкой наживы.
  И Малютка не смотрит:
  - Такие планеты есть.
  Самое время помамонизировать и померкантильничать в духовной сфере. Как только планета бросает духовное развитие и опускается на меркантильные рельсы, она первый кандидат для координаторского движения. Теперь вы чувствуете, куда держит путь профессиональный разведчик в первую очередь, а координатор тем более? Хотя на сегодняшний день координатор утратил разведывательную функцию. Ему запрещается вылезать из своего сектора в чужой сектор кроме исключительных случаев. И это правильно. Может быть, у тебя свежие идеи в голове, но в другом секторе другой координатор. Он учился специально на координатора, он со специальным дипломом. Его не блатники допустили на руководство, а ты пытаешься доказать, что вокруг блатники, то есть пытаешься доказать подобную ерунду своим неуместным рвением. Не пытайся, никто не поверит, пока есть диплом у другого товарища. И вообще, координаторская этика управляет вселенной.
  Так что давайте остановимся на болячках наживы и духе меркантилизма. Мощная система межгалактической помощи против межгалактического зла теперь действует. Когда-то существовал единственный проблемный сектор и пара лычек для единственного кандидата в единственный сектор, чтобы решить проблему. Теперь никаких лычек. Только дипломированные специалисты и дипломированное руководство. Мордобой исключаются пачками, а специалисты занимают места мордобоев. Не всегда же постреливать, пора перейти к гармоничному созиданию гармонически развитого человека светлого будущего. Другое дело, какое оно это будущее? И как воспримет его подотчетная координаторской системе вселенная?
  
  ОКОНЧАНИЕ МЫСЛИ
  Говорит Муркотенок:
  - Планета ученых, планета поэтов, планета философов постепенно впитала в себя основные принципы откоординированных планет. Принципы не были нашими. Они скорее чужие и чуждые принципы для всей мурсианской системе. Мы не так радуемся, мы не так понимаем отчаяние, мы не так себя уважаем.
  Говорит сребролюбивый Малютка:
  - Ничего не остается на месте. Наша планета отказалась от нашей закрытой цивилизации. Нынче открытая полицивилизация. Нечто наше, нечто оттуда, откуда должно было это прийти. И трудно поверить, что наше лучше, чем наносное и чуждое нечто, если оно не уступило в конечном итоге.
  Муркотенок соглашается, но не на сто процентов:
  - А я люблю наше.
  Малютка не маромой:
  - И я люблю наше.
  Но патриотическая любовь ничего не значит на фоне сегодняшних преобразований планеты Мурс. Не важно, какого знака вышеперечисленные преобразования. Они имеют право на минус, они имеют право на плюс. Знак только относительная величина. Сами преобразования, вот величина абсолютная. Что преобразовывается, то не может быть относительной величиной ни при каких обстоятельствах. Если бы мурсианская цивилизация застряла в одной точке, она бы вымерла. Сие понимает боец Муркотенок. И то же самое проповедует Малютка. Все остальное как есть. Частная форма, даже не образец для дальнейшей работы. Начальник создает себе заместителя, заместитель создает себе заместителя, заместитель заместителя опять-таки создает себе заместителя. И так до самого нижнего дна, до самого младшего из координаторов, что управлял в свое время Землей, а сегодня его упразднили.
  - Оно по жизни, - умненький Мох.
  - Жизнь такая непредсказуемая, - не из дураков Муркотенок.
  Приходится соглашаться, хотя противно, что именно так. Мурсианское прошлое не выдержало конкуренции со стороны мурсианского будущего, частично исчезло или исчезнет лет через двести. Культура, чистота, невинность, природолюбие и определенность основополагающих факторов. Этого нет. Однако отсюда начинается адаптированный признак бывшего координатора. Ничего другого не попадает под признак. Мурсианская природа - да. Компьютерная цивилизация - нет. Кто не ностальгирует по компьютеру? Да надо быть идиотом, чтобы по нему ностальгировать. По крайней мере, Муркотенок не ностальгирует по компьютеру. Неповторимые грани мурсианской планеты. Неповторимая духовность мурсианского прошлого. Неповторимый запах неповторимой мамочки. Этого нет. Правильно мыслит Малютка. Что не выдержало испытание временем, тог не найдешь ни за какие запредельные денежки. Хотя оно хочется.
  Добродетель не знает позора,
  Побеждает всегда и везде:
  Под забором и выше забора,
  В недостойной мирской суете.
  Добродетель не рыщет от света,
  Не лопочет поносом на свет.
  Добродетель не ведает бреда
  И не прячется в грязный клозет.
  Но бывает в больном ослепленье
  Заползает не в ту колею.
  Постигает не то разговенье
  И марает невинность свою.
  Муркотенок высморкался на гулкий бетон, растер сапогами сморкотину и пустил свой тоскливый, точнее, пылающий взгляд по компьютерным стенам ангара:
  - Космос уже не тот.
  - Вечность другая теперь.
  - Нет ничего освященного и родного.
  Малютка Мох засморкался в ответ. Он неистово засморкался на тот же бетон, не забывая попутно стирать с чемоданов случайные сопли.
  
  ОТ АВТОРА
  Нет, вы не лезьте в бутылку. Мы с Владимиром Александровичем фантазеры. Мы понимаем, что в фантастической интерпретации один человек превращается в три, четыре и пять человеков через несколько месяцев после случившегося события. Точно так же пять человеков превращаются в семьдесят, девяносто и сто человеков через несколько лет, а сто становятся тысячами по истечении века. Трех веков более чем достаточно, чтобы переделать завтрак на траве нескольких бродяжек во всеобщую обжираловку тысяч и тысяч. Важно лишь, в какую сторону пойдут тысячи. То ли одним карасем напитается тысяча человек, то ли тысячью карасей потешат самолюбие одного человека.
  Хотя умолкаю. Библия это факт. Трогать ее нельзя, трогать ее для здоровья опасно, там одна правда и только правда. А для любителей спорить и лясы точить всегда остается триста бочек с тряпьем иного порядка:
  - Кто сказал, что катается на собаке Мамон?
  Вот вам предмет и причина, чтобы не очень скучали дотошные товарищи русские:
  - Никто не сказал, но мне показалось.
  - Ах, тебе показалось? Неужели совсем маромой или крыша поехала? Даже новорожденный ребеночек в курсе, что собака друг человека, а Мамон это враг человека. Неужели свихнулся совсем? У врага не бывает друзей. Даже самых паршивых и завалящихся, тем более не бывает собаки.
  Кажется, обо всем договорились, и снова бессмысленный спор:
  - Почему не бывает? Волк тебе, что ли товарищ?
  Хорошая идея, черт подери:
  - Почему бы и нет? Волка хочу! Ты представляешь, такого здорового волка. Или не представляешь, такую скотину клыкастую. Вынимает вставные клыки и кусает. А слюна у него бешеная.
  - Хватит глумиться над волком.
  На тридцать или сорок минут разрешается выйти из нашей вселенной в другое пространство. Аргументы те самые, каковые можно привести за справедливость христианских сказочек, а можно привести против них. Но в данном случае христианством не пахнет. Все та же собака, все тот же и никакой другой волк, все тот же заманчивый и неповторимый хозяин собаки, который не может являться хозяином волка. Я понимаю, свободное существо не выбирает себе хозяина, не выбирало вообще никогда, и выбирать не стремится, как ты над ним не работаешь. Вот если бы раболепное существо...
  Впрочем, спор не имеет конца обычными средствами:
  - Ты меня оскорбил.
  - А ты меня нет? Культурный, значит, такой. Или еще лучше, газет начитался.
  - Да я газеты твои не читаю, они только зад вытирать и жесткие, черт подери, точно волки.
  Финал известен:
  - Заткнись, или врежу меж глаз.
  - Сам заткнись, или я тебе врежу.
  Вполне нормальный русский финал. Нормальные люди слегка побранились, затем побратались и стали снова нормальными. Я уважаю Владимира Александровича, он уважает меня. Наша совместная работа над фантастическим проектом про мордобоев вселенной ни капельки не пострадала при этом. Больше того, новый толчок, новый взрыв, новая мысль пробили себе дорогу под наши знамена. Без этого не обойдешься в работе. Вот без денежек в ней обойдешься, а без этого нет. Денежки отвлекают, зато отсутствие их концентрирует всякую новую мысль, тем более, если она против такого солидного бога Мамона.
  Понимаете, до чего мы дошли? Оборванный гаденький старичок мимикрировал в солидного молодящегося дяденьку с потрясающими перспективами на будущее. Все наши президенты, премьеры и депутаты на задних лапках стоят. Сами знаете перед кем? Здесь вам не Иисусик с его карасями. Просто Иисусик очередное имя Мамона. Сами знаете почему? Молодой интеллект отрицает старую ветошь, враг серебряников отрицает серебряники, добродетельный гражданин отказался принять диплом на убийство. Заглядываем в храм. Там все старое, денежное и убийственное. Там нет Иисусика, зато первая скрипка с тяжелой мошной и все аллелуи в пользу Мамона:
  - Были бы денежки!
  Небо такое красивое,
  Оно в звездных крапинках.
  Мы его немного полапаем
  И оторвемся счастливыми.
  Может быть и по случаю
  Красота переменчивая.
  И немного застенчиво
  Наши чувства измучила.
  Только вечность рассудочная
  Не такая и пошлая.
  В ней скрывается прошлое
  И открывается будущее.
  Это уже кое-что. Президент против народа, депутат против избирателей, буржуй против своих кормильцев или поильцев, писатель против истины. Сами знаете, отчего они против? Или вернее, за что. Они очень и очень надеются выловить эти самые, которые денежки. А результат? Снова в курсе, каков результат. Молодость растрачивается, свобода распродается, рассудок замутняется, а русская земля засоряется. Ваша квартира и так сосредоточение хлама. Но хлама мало, мало и мало. Хочется больше, хочется по самые уши, хочется захлебнуться и утонуть. Ну, какого черта тебе хочется? Если божественный дар растворился в потемках, если душа что дерьмо, если ты превращаешься в копию гадкой собаки Мамона.
  
  НЕСКОЛЬКО СЛОВ О СВОБОДЕ
  Путешественники поселились в маленькой и чертовски неуютной гостинице с видом на главную достопримечательность современной мурсианской цивилизации, которая есть Триптих Свободы. Вышеупомянутый Триптих появился недавно на месте Дерева Разума, предшествовавшего тысячу лет и свободе, и разуму в виде обыкновенного дерева, пока не настало время для Триптиха.
  - Дерево Разума, - пояснил Муркотенок, - Являлось излюбленным местом паломничества всех мурсиан.
  Малютка Мох согласился. Он не так чтобы думал о Дереве Разума. Его поколение вообще не застало какие-либо деревья. Триптих оно застало. Мегатонны бетона и гектолитры металла были излюбленным символом поколения Мохов. Хотя бетонирование и ометалливание вокруг Дерева не только работа одного поколения, но многих и очень многих товарищей, что трудились и умерли между двумя цивилизациями мурсиан, между разумом и свободой. Жалко, что этого не было раньше.
  - Паломники приходили издалека, - опять пояснил Муркотенок, - Они располагались под Деревом на бархатной травке. Они философствовали.
  Впрочем, можно и не пояснять подобную глупость. Малютка учился в историческом колледже два неполных семестра и много чему научился, пока его не отчислили за прогрессивные взгляды:
  - Мурсианские традиции из того деревянного прошлого немножко попахивают идиотизмом. Ну, какой высокоразвитый интеллектуал или индивид прошагает до тысячи километров ради того, чтобы поваляться на травке?
  Малютка задает вопросы, и сам же на них отвечает:
  - Мурсианская старина в некоторых случаях дотягивала до абсурда. Были глупые девки, были глупые парни, даже просто козлы. Но настолько наивных философов еще не бывало, и я надеюсь, больше не будет. Или мы опозоримся перед целой вселенной.
  Хотя не из грубых плебеев Малютка:
  - Дерево Разума пережило себя. Старая цивилизация отошла, и вместе с ней Дерево Разума. Если бы не спилили Дерево на определенном этапе, оно могло самоуничтожиться и прибить кого-нибудь насмерть.
  Это ликбез для отсталого Муркотенка. Покуда товарищ координаторствовал, изменилась система правления мурсианской державы. Свобода стала государственностью. Государственная демократия переросла в аристократический режим очень и очень немногих. Аристократический режим через олигархическое кумовство вернулся назад в государственную тиранию.
  Дальше мы замечаем, какой хороший историк Малютка. Не то что кривлялся, но показал Муркотенку каждого из новоиспеченных тиранов. Мурсята Первый - отец народа. Мурсята Второй - и снова отец. Мурсята Третий - отец и мать. Наконец, самый главный из всех, Мурсята Четвертый. Он не просто тиран. Подобного ругательства в мурсианском словаре не существует. Ругательство из словаря земного, где слишком попортился или засерился Муркотенок. В мурсианском словаре есть аналог земной версии, его величают 'архистратиг'.
  Не знаю, почему 'архи', Малютка здесь промолчал. Но Мурсята Четвертый в отличии от предыдущих товарищей Великий архистратиг. Именно при Мурсяте Четвертом берет начало нынешняя компьютерная цивилизация Мурса. Именно Мурсята Четвертый разобрался в бесполезности травки, деревьев, полян и луговин. Все оно дань прошлого, все оно полигон для идиотизма и дебилизма. Теперь никакого прошлого. Асфальт, железо, бетон. И да здравствует Великий Мурсята!
  С другой стороны, Триптих Свободы всего только символ. Дерево Разума из того же символического материала. Свободные мурсиане не поклонялись свободе, но поклонялись разуму. Чувствовали, вероятно, чего-то им не хватает. Сегодняшние мурсиане не поклоняются разуму, но поклоняются свободе. Причина видимо та же. Есть разум, нет разума. Есть свобода, нет свободы. А искусство, которое сосредоточилось в Триптихе, оно ни в коей степени идеал. Просто создатель Триптиха действовал по инструкции Четвертого отдела Мурсяты Четвертого. Привели пацана в Четвертый отдел, надавали по морде, то есть проинструктировали. Он понятливый, он соображающий, он не решился более рисковать своей мордой и кошельком. В конечном итоге, для кого будет Триптих? Вот именно, для кого? Если планета не больше, чем бетонированный ангар Мурсяты Четвертого.
  - Вглядитесь, пожалуйста, - Малютка не только историк по образованию, но выдающийся искусствовед всех времен и народов, - Вглядитесь в эти неповторимые и гротесковые формы.
  Формы точно гротесковые. Камень, железо, снова железо и камень. Но камень не выколачивали из земли, а отливали в плошках и поварешках. Скорее всего, на камень отливался сыпучий состав, хотя не уверен, что с низкопробным железом он не сразу развалится.
  - Новое искусство, - Малютка не отстает со своей лекцией.
  Искусство опять-таки новое. Если долго приглядываться, можно разглядеть кое-какие физиологические детали и вообще прийти к выводу, что предок твой мурсианин. Ей богу самый взаправдашний мурсианин! Разве что морда из зада растет, или зад стибанулся из морды. Но никаких неприличностей. Новое искусство всегда пробивает дорогу сквозь старые залежи. Недаром Четвертый отдел так настаивал на свободной интерпретации морды и зада перед автором Триптиха. Если бы строительство Триптиха происходило обычным путем, то это и есть рабство. Только свободная интерпретация создает, по крайней мере, иллюзию или иллюзорность чего-нибудь не от мира сего, что и есть на самом деле свобода.
  - Не убедил, - говорит Муркотенок.
  - Время рассудит, - вроде бы соглашается Мох.
  Может чего и рассудит капризное время. Триптих ушастый, глазастый, зубастый. Зубы на самом высоком месте растут, глаза куда ниже, уши совсем далеко. Это есть настоящее мурсианской цивилизации, ни в коей степени прошлое. Если скульптура на Мурсе ценилась в кои-то веки как передаточное число между природой и разумом, то какого черта такая скульптура? Передаточное число есть природный камень, а мы уважаем сегодня только камень из порошка. В скульптуре из прошлого нет ни капли металла, кроме металла содержащегося в природном камне, а мы опять-таки уважаем фабричный металл. Зачем построили фабрики, если их не использовать для искусства?
  Муркотенок сопротивляется:
  - Искусство должно гармонировать с природой. Озеро, лес, овражек и всякое прочее. Нет всякого прочего, искусство не гармонирует, но просто гадость.
  Малютка устал просвещать дундука:
  - Будь современней, папаша.
  Дерево это дерево, прогресс это прогресс, машина это машина. Неужели не понимает товарищ? А если с непониманием случились проблемы, можно включить приемник. Небось на Земле научился включать приемник? Ну, точно там научился. Вот такая кнопочка, или такая ручка. Ах, не было никаких приемников на мурсианской планете в детские годы бойца Муркотенка? Конечно же, не было. Передавали мысли на расстоянии дедовским способом из головы в голову. Зато сегодня другая планета, и твоя голова другая, то есть закрытая на замок голова, никто не прочитает твои мысли.
  
  УТРЕННЯЯ ПЕРЕДАЧА
  Неужели Муркотенок не догадался, как здорово сидеть с пустой головой и откликаться ушами на посторонние звуки? Точно не догадался. Радиоточка как сопоставление нашей цивилизации и антиподов планеты Земля. Неужели у них есть, а у нас нет? Да что ты, мой шизнутый, и у нас есть куча шикарных приемников. Мы от Земли не отстали, мы всегда обгоняли землян. Даже наши приемники отличаются качеством, не то, что дрянные земные приемники. Хотя погоди, ты желаешь чего-то сказать. Значит и наши приемники дрянь, значит не отличаются качеством. Ну, это уже ни в какие ворота. Сначала обозвал Триптих, затем усомнился в компетенции Четвертого отдела, теперь на цивилизацию наскочил пятой точкой.
  Хватит, довольно. Кнопочка нажатая, прижали уши, сидим и слушаем, чего из этой вот дырки придется.
  Ведущий:
  Дорогие проказники,
  Во халупах кривых
  Вы желаете праздников,
  Так получите их.
  Вы желаете радостей,
  Так получите в лоб,
  Чтобы выпотел сладостней
  Перекормленный горб.
  За кошмарами лезете,
  Так сойдемся на том,
  Чтобы каждый на лезвии
  Сгинул дохлым котом.
  Помощник ведущего:
  Выпьем по бокалу,
  Выпьем под столом.
  Перемажем салом
  То, что не допьем.
  Как пивные бочки
  Залудим вина.
  Доползем до точки
  Прямо с бодуна.
  К черту забодаем
  Трезвое нытье
  И устроем раем
  Доброе питье.
  Второй помощник:
  Перестанем брякать мисками,
  Как большие дураки.
  Побежим скорей за кисками,
  Да прихватим за грудки.
  Эти киски очень сладкие,
  Во вселенной слаще нет.
  На любую похоть падкие,
  Лучше меда и конфет.
  Третий помощник:
  Или выйдем за околицу,
  Там уколемся, уколемся.
  Хорошо в хлеву потрудимся,
  Там забудемся, забудемся.
  Будем выше всякой похоти,
  Не погонимся за крохами,
  Не попрячемся за печками,
  А постигнем мудрость вечную.
  Не под дубом, не под елкою,
  Вместе с крохотной иголкою.
  Ведущий:
  Дорогие приятели
  В запотелых портах.
  Тот, кто слушал внимательно,
  Не уйдет в дураках.
  Тот, кто слушал с сознанием,
  Не обгадит судьбу,
  Наберется старания
  И запрется в гробу.
  Дальше будущность вшивую
  Плюнет с гноем на гной.
  Покряхтит над могилою,
  Да нырнет с головой.
  
  НЕТ, РЕБЯТА, НЕ ВАША КОСТКА ПОШЛА!
  Муркотенок поморщился, сегодня торжественный день. Сегодня хочется праздновать как-нибудь по-особенному. Например, пригласить кошечек, сразу двух или трех. Еще ящик пива и литр водки. Твою мать, Муркотенок вернулся на родину! Или все равно не понятно, что бросил работу к чертям Муркотенок, сел на большой красивый корабль, и вот перед ним родина?
  Нет, ничего не понятно. Какая-та дрянь расплескалась вокруг. Так и несется она из приемника. Мерзкая, скользкая дрянь, неудобоваримые стоны и писки, с торжественным придыханием. Вроде бы на Земле оно надоело. Здесь тебе не планета Земля, Муркотенок желает любить родину. Всякую малую птичку, всякий цветочек, букашек и глистиков. Муркотенок чертовски желает любить родину. Столько желаний не возникало еще никогда в голове Муркотенка. Но теперь, возвратившись на родину, будет желать, будет любить Муркотенок.
  - Ой, простите.
  Неосторожный поступок. Замечтался великий боец. Голова закружилась на пару секунд. Может от воплей, которыми так испражнялся приемник. Может от воздуха, который несла с собой родина. Может от пресловутой болезни, в основе которой любовь к родине. Видит бог, ничего нехорошего не совершил Муркотенок. Просто дурная его голова, она во всем виновата. Легкое головокружение, легкий наклон в сторону, и развалился приемник.
  Разрешается мне не поверить, но никому не желает зла Муркотенок. Его стратегия связана с родиной. Муркотенок вернулся домой не затем чтобы рушить приемники и выковыривать коготком батарейки. Повторяю, он просто вернулся на родину. И это такая великая вещь, что кажется поганкой какой-то приемник.
  Кому кажется, а кому и не кажется:
  - Еще одна хорошая штука сломалась!
  Крик ужаса замер в груди. Малютка с трудом затолкнул эту пакость обратно. Надо же, какого привел дундука! Надо же, до чего этот парень дундук или гад! На цивилизованной планете работал, а с цивилизацией обращаться не научился. Следовало тихо-тихо и очень нежно строить свои отношения. Кто обращается нежно с цивилизацией, для того тихая цивилизация, а кто обращается тихо, для того нежная. Только грубияны и гады всегда в заднице. У них точно задница на голове. Взял за голову, попал в задницу. Снова взял, снова попал. Вот же не повезло! Будешь теперь сидеть в бетонированной комнате со старомодным козлом. Скучно и гадко. Никаких новостей, никакой жизни, ничего настоящего и человечного за пределами комнаты.
  Малютка язык проглотил. Приемник на Мурсе гораздо дороже чем на планете Земля. Приемник на Мурсе оценивается в два или три состояния. Сорок лет можно жрать, а приемник один не прокушаешь. Вы представляете, что значит приемник на Мурсе? Или не представляете? Муркотенок, кажется, полный дебил. Нет, чтобы в своем секторе нахвататься приемников. Там они не такие качественные, зато все равно стоящие. Для мурсиан и 'подделка' пойдет. А этот дебил, козел и дундук в едином лице ничего не умеет, кроме как гадить нормальным товарищам.
  Малютка рассвирепел:
  - Да что ты себе позволяешь?
  
  ПОЗДНО, ТОВАРИЩИ
  Муркотенок не то чтобы в трансе, скорее пошла его экосистема в разнос. Еще не добрался до всяких цветочков и кошечек. Еще не нашел ту блаженную жизнь, которую много столетий назад так по-дурацки оставил. Шатается, не стоит на ногах Муркотенок. Глаза из орбит повылазили. Не глаза, но кошмарные бельма. Чего-то бормочет под нос Муркотенок. Чего-то про добрую, милую мамочку. Чего-то про нежность и славненький хвостик. Чего-то про счастье для всех упоенных любовью. Чего-то про горе, которое вскоре оставит всех мурсиан, потому что вернулся к ним Муркотенок. Ну, и как следствие, неосторожный наклон в противоположную сторону. То есть в сторону противоположную загубленному приемнику. А там стоит телевизор.
  Нет, глаза бы мои не смотрели! Что делает толстомордый придурок среди мурсиан? И как называется его мурсианское счастье? И как он намылился искоренить горе? Между прочим, за телевизор великие денежки плочены. Ты, сука, катился и закатился в самое вонючее гнездо с самыми ядовитыми гадами. Между прочим, не тобой были денежки плочены! Денежки за телевизор вообще не твои, их перевел по электронной почте Малютка. За приемник, за телевизор, мама моя, за тот компьютер в углу, что пока не достал Муркотенок.
  Господи, какая дурацкая жизнь! Господи, как нам приходится расплачиваться за все содеянное добро! И еще один раз, господи, как нам хочется более чем бескорыстно нести всяким гадам добро и защищать сию драгоценную ношу шелудивой грудью своей. Ну, прошу тебя, господи, убереги наш несчастный компьютер!
  Не получилось, черт подери. Радио вдребезги, телевизор в клочья, компьютер на вид такой правильный, а в сеть не включается. Что за извращенная манера на чужие игрушки? Умные товарищи играются и кувыркаются в своем бетонированном садике, но тебе не мешают работать. Этой троицей (радио, телевизор, компьютер) можно пятнадцать голодных ублюдков кормить восемь лет. А ты подумал, что значит проблема голодных товарищей? Нет, у тебя милосердия. Нет, ничего не подумал. Кормилец скончался, и жизнь такая комолая.
  Малютка сейчас упадет кверху лысиной:
  - Ну, что откуда берется?
  Да ничего особенного. Муркотенок задрал здоровенный кулак и звезданул кулаком по столу. Видите ли, у него припадок в тяжелой форме. Как не старается, не может себе простить Муркотенок, что столько лет пронеслись за пределами родины. Столько лет, как один день. Вот чего не может простить Муркотенок. Сегодняшний день перевесил все предыдущие годы. Неужели не догадались, что в предыдущие годы не жил Муркотенок. Он просто купался в иллюзиях, строя на этом саму жизнь, его просто использовали. То есть всякая сволочь нашла подход к Муркотенку и наигралась по полной программе. Муркотенок так и не въехал, как эти гады его использовали.
  С грохотом екнулся стол. Хорошая вещь, более чем добротная. Сделан из качественной пластмассы. На пластмассовом столе не только стоит компьютер или нормальные пацаны кушают. На пластмассовом столе нормальные кошечки ублажают желания пацанов в стиле киберпанк, и ничего особенного не происходит. То есть на Мурсе весьма энергичные кошечки. Но и пластмасса у нас ничего. Вот почему очень ценится стол из пластмассы. Теперь только куча обломков.
  - Сущие ужасы, - в истерике Мох.
  - А мне весело, - доволен собой Муркотенок.
  - Какое тут весело, придется платить, - снова Мох.
  - Свиньи заплатят, - крушит кулаком Муркотенок.
  Ну, и кулачища у бывшего координатора. Дотронулся до шкафчика, нет шкафчика. Задел по комоду, дохлый комод. Попало стене, только дырка в стене. Такими кулачищами целый дом можно выпотрошить. Черт возьми, кто уверен, что дом устоит перед добрым богатырским задором и удалью? Добро пожаловать, мордобой, на родимую землю! Плечо раззудилось, и рука застоялась. Ах, у тебя не рука? Ах, всего только лапа? Ничего, все равно застоялась она, хорошая разрядочка не помешает в кучах пластмассы, стекла и бетона.
  - Не губи! - это Мох.
  - Да, заткнись, ты! - веселый и озорной Муркотенок.
  - Мать родная, отец родной! - Мох на коленях, корчится, ползает, воет и зубками роет половицы.
  А Муркотенку плевать. Припадок в тяжелой форме, совсем ностальгия замучила. Опять же чертова силушка расплескалась по координаторским жилушкам без всякого принуждения или искусственной медитации. В кои веки отвел душу и покутил в стиле координаторских капустников и посиделок заслуженный боец Муркотенок. Какие шутки, мама моя? Снова плевать. На земной планете Земля ваша взяла, дорогие товарищи. Но на мурсианской планете Мурс ваши приемники, телевизоры, магнитофоны, компьютеры и комоды точно зараза. Зеленый кустик, оно настоящее. Озерце в десять аршин, оно имеет определенную ценность для нации. Горка под снегом, очень и очень сгодится. А остальное зараза.
  - Не губи! Пощади! - крепко визжит Малютка, заливаясь соплями.
  - Да пошел ты...
  Мы понимаем, каков ответ Муркотенка.
  
  НЕМНОГО ФИЛОСОФИИ
  Что-то не то, чего-то не так, можно сказать, ошибочка вышла. Ты земное дерьмо сюда не подсовывай, ты крамольными безобразиями меня не запутывай! Муркотенок вышел из детства, Муркотенку хочется в детство обратно. Так рождались великие муркотята и мурсиане его поколения. Так они жили и умирали. Или совсем одурел Муркотенок? Я хочу как они! Я хочу среди чистых долин и бескрайних лесов! Я хочу умереть, как родился!
  Оно точно не так. С точки зрения Моха, современного мурсианина и дипломированного специалиста в двадцати четырех дисциплинах, с точки зрения этого чуда компьютерной цивилизации, одурел Муркотенок. Его в сумасшедший дом, его под замок, его изолировать навсегда от культурного общества. Ничего не осталось культурного или цивилизованного внутри груды шерсти, мяса и мускулов. Изверг, вандал, просто чума египетская. Как над ним не работали ответственные товарищи, это неуправляемая чума. Не любит знаковые вещи все тот же боец Муркотенок, а мир покоится на вещах. Повторяю, сегодняшний мир состоит из вещей. Вот из данного телевизора, или приемника, или корзины для туалетной бумаги. Как же покинуть знаковый мир? Как же его не любить? Муркотенок беснуется, этот не любит.
  У Малютки последние две волосинки поднялись на лысине:
  - На кого я напал?
  Муркотенок очень и очень довольный товарищ:
  - Ты напал на меня.
  У Малютки икота и рвота:
  - В заднице мои денежки.
  Снова не прошибить Муркотенка. Он оказывается не только вредитель вещей. Он против самого важного, самого чувственного, самого гиперпространственного вещества во вселенной. Он против денежек:
  - Да, сходи на горшок.
  По всем параметрам сумасшедший товарищ. Никакого уважения к частной собственности, деньги для него точно бумажки. Здесь все чуждое, то есть ни в коей мере относится к древним мурсианским традициям. Древние мурсианские традиции могут спасти мурсиан в их неправильном настоящем. Отказ от традиций все равно, что отказ от спасения. Примерно на данной отметке заладил про своих допотопных и недоразвитых мурсиан Муркотенок. Каждый дипломированный специалист в курсе, какие они недоразвитые мурсиане из прошлого. Муркотенок не дипломированный специалист, он все равно, что кошмар старины. Неужели еще не дошло, он последний на нашей планете мохнатый осколок?
  - Я отказываюсь такое слушать.
  - Сходи и заткнись.
  Ничего не осталось внутри комнаты. Все сломал и растер в порошок Муркотенок. Мысленно, голосом, лапами. Какая силища! Какая энергия, твою мать! Чего у него не отнимешь, истинный мордобой Муркотенок. Но что самое страшное, он мордобой сумасшедший. Нет ничего святого, как нет ничего в комнате. Ложимся ничком, прикрываем глаза лапами, пока не пошел развлекаться по беззащитной планете столь вредный товарищ. Тогда уже точно кошмар. Убеждали товарища, разъясняли товарищу, перевоспитывали две тысячи раз. Все плевки в пустоту. Нынче другая планета, другая цивилизация, другие принципы и порядки. Поколение муркотят отошло или сдохло. Последние муркотята рассеяны в космосе. Там живешь много дольше и сохраняешься лучше, чем на мурсианской почве. Впрочем, не так уже много осталось мохнатеющих муркотят во вселенной. Один, или два, или три. Они рассеяны, они не возвращаются никогда, здесь им делать вообще нечего. А этот потрох вернулся. Пошел по диагонали, и потянуло домой. Ну и гад, ну и потрох великий боец Муркотенок.
  Малютка больше не вздрагивает. Стратегия дала трещину. Рассчитывал приволочить ископаемое в зоопарк и получить хорошенькие комиссионные. Вот вам ископаемое. Вот такими были мурсиане смешными и идиотствующими до того потрясающего момента, покуда не напитались цивилизацией. Если бы проскочила мимо цивилизация, то можете посмотреть на себя, но только без фокусов. Экспонат редкий, экспонат дорогой. Учит жить, учит любви к своему настоящему времени и законам технократической цивилизации, которые охраняют истинного мурсианина от его извращенного прошлого.
  Неужели ошибся Малютка? Неужели капуста легла не в ту сторону? Неужели придется расплачиваться по счетам за многие телевизоры, магнитофоны, компьютеры? И сколько придется расплачиваться? Нет, вы не смейтесь, не праздный вопрос. Ох, доконал ископаемый дедушка с гипертрофированными мускулами! Ах, уморил поганый сторонник ушедшей в небытие старины! Ух, затюкал за самые пяточки! Вопрос в любом варианте не праздный. Капиталы Малютки лежат в банке. Мафия их не достанет, но государство в любой момент может взять под контроль капиталы. Мелкое хулиганство, плати. Среднее хулиганство, плати. Крупное хулиганство, плати. Гнусный гад хулиганит в свое удовольствие, а заплатит Малютка.
  И почему такая непруха вокруг? Думал как лучше, получилось как в космосе.
  Лучше сгинуть
  Без обеда,
  Чем скотине
  Сдать монету.
  Лучше шляться
  В панталонах,
  Чем остаться
  Без Мамона.
  Лучше с варом
  Слопать бяку,
  Чем задаром
  Делать благо.
  Теперь истерический смех. Прорвало, черт подери. Вывернуло наизнанку, снова черт. Заидиотничался ни с того, ни с сего, опять вокруг непотребные рожи. Ну, почему такая бездарная жизнь для Малютки?
  
  ПРОДОЛЖЕНИЕ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ
  Муркотенок серьезный, Малютка смеется. Никак не остановиться, никак не успокоиться выдающемуся мурсианскому комбинатору всех времен и народов. Ха-ха-ха, хо-хо-хо, ху-ху-ху! Точно не успокоиться. Это не истерия, это истерика. Да ты не обижайся, мой Муркотеночек, оно по твою душу, оно взялось неизвестно откуда и неизвестно как. Жизнь тяжелая, судьба жестокая, почему нам не рассмеяться перед лицом вечности. Будем смешливые, будем истеричные, будем совсем идиоты. Ах, тебе не понравилось? Сам виноват, обратной дороги нет, мы все равно будем.
  Дальше, куда хуже. Гениальный Малютка заткнул пасть целым ворохом гигиенических салфеток, из него поперло в другую сторону. То есть поперло всякие глюки и корчи. Он и прыгает, он и пляшет, больше того, бородавки швыряет как будто конфеты. Жизнь ужасная, судьба колючая, завтрашний день никогда не наступит, а если наступит, какая нам разница. Вот этот смех, вот эта пляска, вот эти корчи они сегодняшний день. Пускай с бородавкам, пускай в пустой комнате, пускай просто так, не за хорошие денежки. Но мы веселимся и пляшем сегодня, а выть будем завтра.
  - Мама моя, - не верит глазам Муркотенок.
  - Куда я попал? - не верит опять.
  - Ну, просто страна бесноватых, - не верит в стотысячный раз.
  А кто предлагал тебе верить? Вон полюбуйся в окошко. Современные мурсиане если не словом, то действием ответят на каждый скользкий вопрос относительно веры. Вера концентрируется вокруг символов. На современном Мурсе количество символов просто зашкаливает. Серые улицы, серый город, серая площадь. Металлические конструкции и бетонированное покрытие могут быть только серыми. Подобная хрень не блестит, но засеривается. Ты посмотри на непередаваемую гамму оттенков засерившейся планеты. В центре Триптих Свободы - самый великий из символов. И не надейся, что кто-то позарится на такую свободу или утащит в свою беспросветную норку. Нет, никто не позарится. Великий символ свободы нельзя утащить. Свобода в наших сердцах, свобода в нашей душе, свобода всегда будет рядом, всегда будет с нами. Еще раз посмотрели на Триптих Свободы, и на планету свободы, которая ничего не стоит без символов.
  - Дрянная история, - выбил окно Муркотенок.
  Не хватает воздуха. Душно, гадко, позорно. На Земле и то больше воздуха. А здесь, на игрушечной и подражательной антиземле его не хватает. Дым, грязища, вонища. Не улица, но помойка. Не город, но отстойник всяких и всяческих нечистот. Не планета, но химическая лаборатория перед взрывом.
  Впрочем, некоторым оно нравится, чтобы помойка, отстойник, лаборатория. Там на площади многочисленные 'некоторые' товарищи. Их количество не уменьшается, но увеличивается с каждой секундой. Представителей семейства мохнатых почти никого. Все лысые, бородавчатые, шелудивые. Носы и уши из тряпок торчат. Остальное вообще не торчит. Тряпки длинные, тряпок много, на каждой особи двадцать штук, тряпки развиваются и ослепляют серыми звездами.
  - Ах, эти звезды! - вернул себе голос Малютка.
  Ну, и пляска слегка успокоилась. Встал Малютка за необъятной спиной Муркотенка, сунул зубы под локоть. Там, е-мое, столько шерсти, что едва не пошел куролесить по новому кругу Малютка. Что поделаешь, может единственный на планете мохнатый локоть принадлежит Муркотенку.
  - Вот повезло! - был Малютка, нет Малютки.
  Посопел, почесал свою плешь, и галопом на улицу. Все по ускоряющей траектории. Первая секция, вторая секция, двадцать четвертая. Только что здесь матерился товарищ, и вот уже там. Его солдатская униформа мелькает сред подозрительных личностей. Его бородавки смешиваются с чужими бородавками. Его горбатость, худосочность и низкорослость они такие же точно, как у прочих товарищей. Пошла моль по бочкам. Полезла мышь на крупу. Бьется рыба в корзине. Сами чувствуете, в какую стихию вломился Малютка. Здоровкается, раскланивается, лобызается. Вся планета его други, вся вселенная его родичи. Ну, может, не вся, но оно точно други и родичи. Какая радость! Какой восторг! Кривляются, здоровкаются, лобызаются остальные товарищи. Сбросили капюшоны, отвалили платки и шапки. Ах, ты моя рыбонька! Ох, ты моя мышка! Вот уже взвился в воздух Малютка, вот уже отпинали его, вот уже возведен на Триптих Свободы. Чего он лопочет, не разберет Муркотенок. Много здоровкаются, много хлопают прочие личности. Сквозь хлопки не видать, не слыхать, не узнать никакой информации.
  - Где техника? - вопль из задних рядов.
  - Да нет ни хрена! - беснуются ряды спереди.
  - Черт подери, где эта техника...
  Отправляйся кляуза
  На вершины горние.
  Пусть не будет паузы,
  Если есть агония.
  Правые неправые
  Мы агонизируем.
  Отправляйся к дьяволу,
  Будь же ты настырная.
  И всегда по матери
  Отвечай обидчикам,
  Что сегодня спрятали
  Все твое величие.
  Плюнул и заскучал Муркотенок.
  
  РЕЧЬ
  Наконец разобрались. Малютке в пасть микрофон. Теперь и слышно и видно. Звук такой, словно взлетел самолет. Сила такая, словно упала ракета. Манипулирует микрофоном Малютка. Истинный Мох. Настоящее продолжение цивилизации Мохов. А еще вся идеология Мохов в едином лице, можешь уши себе затыкать или вешаться. Но опоздали, родные мои, так и лезет Малютка.
  - Дорогие сограждане, - первый шаг с юмором.
  - Дорогие товарищи, - следующий шаг с нежностью.
  - Дорогие однополчане, - дальше с восторгом.
  И никаких претензий со стороны компетентных органов. Вполне разрешенное мероприятие для вполне разрешенного гражданина одной маленькой, но более чем разрешенной планеты. Гражданин понимает, за что ему так повезло, и почему ему так разрешили. Отсюда его действия правильные, его теория чистая, его мечта обалденная. Он приехал сюда не для грязной игры, он упивается громом аплодисментов, он втолковывает и растолковывает прочим нормальным товарищам, как им повезло родиться на мурсианской планете. А прочие нормальные товарищи они опять-таки правильные, они на веревочках. Делай раз, делай два, делай семь. Толпа ломанулась за этим Малюткой, и пританцовывает, и покашливает, и верещит. Потрясающая толпа, раскланивающаяся толпа, одно слово - свободолюбивая. Сальные рожи, гнилые усы, структура шкуры и шерсти, которая опять же гнилая, но из самых свободолюбивых среди рабской нашей вселенной.
  Отчего вселенная раболепствует? Не надо лишних вопросов. Извращенцев бьют по ушам и хватают за шиворот. Малютка заклеймил рабство, значит все чистая правда. Малютка знает куда лучше про рабскую вселенную, чем двадцать пять академиков и двести пять институтов, он всезнающий и всепонимающий продукт современной эпохи. Он не олух царя небесного, но будущий координатор планеты Земля вместо бывшего координатора Муркотенка. Вы понимаете, что значит сместить Муркотенка? Кажется, снова не понимаете. А свободолюбивая цивилизация мурсиан понимает. Мы обожаем будущего представителя власти и отрицаем товарища бывшего. Какой бы ты ни был, ты бывший товарищ. Сиди на пенсии и рассказывай сказочки всяким ублюдкам. За будущим жизнь. Малютка сделает нашу планету счастливее, он решит все больные вопросы, он, наконец, разберется с нашей тяжелой судьбой. Неужели не догадались, какая наша судьба? Вот-вот, судьба очень тяжелая из-за всех этих бывших придурков. Следовало раньше начать, то есть раньше сближаться с планетой Земля и перестраивать дурацкую цивилизацию мурсиан в обалденный прототип машинокомпьютерного века с земным привкусом.
  - Вы не верили, я вернусь! - Малютка брызжет слюной.
  - Вы поверили, я вернулся! - слюна рыгает Малюткой.
  Вот это уже кое-что. Муркотенок оглох, а толпа шизонулась на самом начальном этапе. Впрочем, отсюда ее нормальное состояние. Не бывает разумной толпы, но толпа с шизоинкой очень и очень бывает. Чем больше слушаешь, тем слабее контроль со стороны твоего тупенького разума и иных сдерживающих факторов. Или наоборот. Тебе кажется, что вышел из-под контроля твой тупенький разум, точно плаксивые, плешивые, маразматические мурсиане. На самом деле стопроцентный контроль. И контролер с микрофоном свободы.
  Теперь микрофономания:
  - Дорогие товарищи, наше время пришло! Мы запытывались и угнетались, мы отпинывались и отвергались неправильной властью. Мы ничто иное, как дрянь и отбросы смрадной политики общества. Ах, не спешите думать, товарищи, так говорило нам общество. Эх, погодите решать свои маленькие проблемы. Общество за вас подумает, общество за вас решит? Нет, оно ничего не подумает, оно ничего не решит. Несколько мелких подачек, штрейкбрехерская капелька после дождичка, фига и кляп. Мы не для этого здесь. Нас обижали, нас угнетали, нам задолжали кое-какую мелочь. Мы решили, довольно. Мы пришли получить проценты, наши проценты с той самой якобы мелочи. За тяжелое детство, за ужасы развращенной души, за тяжелое время мурсятины. Черт подери, мы пришли! Слушай вселенная, ужасайся вселенная, от нас не сбежишь в свою теплую норку. Это вызов, это борьба, это наши проценты.
  В данном случае можно оглохнуть, если ты не попробовал раньше свихнуться. Но тугоухий мохнатеющий товарищ по имени Муркотенок ни в коей мере свихнувшийся сгусток материи. Заложило опять перепонки. А чего говорят, ась? Про котлетку или про конфетку? Неужели я ошибаюсь? Неужели не говорят? Мне так хотелось покушать котлеток вместе с конфетками. Душа разрывается от отсутствия котлетно-конфетной диеты, и душа умиляется от ее присутствия. Там чего-то не то говорят. Некто борется с правительством, некто грозит обжиралам и опивалам, некто само совершенство, плюс затертые на планете Земля лозунги:
  - Свобода слова!
  - Свобода собраний!
  - Свобода печати!
  Неужели еще не дошло, какая нужна мурсианам свобода? Свободно рыгаем в свой микрофон, свободно размахиваем шелудивыми кулачками, свободно печатаемся на лбу, где на самом деле только и можно печатать свободные мысли.
  
  БЛИЖЕ К ИСТИНЕ
  Ей богу, как на планете Земля. Дальше не сомневается Муркотенок. Надрал шерсти, накрутил из нее катышков, насовал в уши. Глухота со временем отойдет, если предохранять уши. А если не предохранять уши? Ну, ты меня не запугивай всякими глупостями. Я все равно не из пугливых маленьких зайчиков. Природное средство оно лучше искусственного, хотя и искусственное средство иногда успокаивает.
  Опять микрофон:
  - Дорогие поборники вечной системы добра. Дорогие строители справедливости. Вы понимаете, что на мурсианской земле никогда не царило добро, тем более не цвела справедливость. Наша планета стала заложницей наших предков. Они ненавидели нас и возлюбили себя. Пускай будет сладкое прошлое, но тюремное, черт подери. Никакой свободы. Слушайте меня, никакой! Только тюрьма. Во-первых, тюрьма для мурсиан с техническими мозгами. Дальше тюрьма для компьютера. Еще дальше, в тюрьме абсолютный прогресс технической мысли, а на воле тоталитарный регресс с червяками и бабочками. В-четвертых, душа что параша. Никто с тобой не считается, всяк за свое спокойствие. Сиди в тишине, лобызай солнышко сквозь прикрытые глазки. Неужели ты бешеный, ты неистовый не желаешь приблизиться к солнышку? Неужели приспичило дрыхнуть в такой удивительный день? Или опять никакая жажда свободы.
  И это только начало:
  - Хватит, родные мои! Я повторяю вам, хватит. Насиделись и натерпелись на тысячу поколений вперед. Да будут предки у нас вроде роботов. Мы гениальнейшее поколение вселенной, мы вселенская поросль, мы покорители всевозможных систем и галактик. Нас пробудила планета Земля, нас научила планета Земля, нас поставила на всевозможные подвиги и на подвижничество во славу науки и техники сия удивительная планета. Да, мы подвинулись. Наше поколение должно было подвинуться. Мы Мурсиане с большой буквы. Мы Патриоты снова с большой буквы. Наша энергия гиперпространственная энергия. Сколько не удерживали всякие подлецы и вредители нашу энергию в мрачных застенках своего отживающего своеволия, всяко взорвутся застенки. Нам не нужен гнилой материализм из гнилого и даже не нашего прошлого. Это не свобода, но суть извращения прошлого. Мурсианин не обобществленная собственность. Никакого общежития среди истинных мурсиан, никакой уравниловки между разумом и тупым подчинением разлагающему воздействию тупой материи. Не для каждого солнышко. Только для лучшего все, а для худшего ничего. Никаких пережитков древнего мира, никаких собачьих условностей. Мы не обобществленные собаки, но мурсиане новой формации.
  И еще для полной картины:
  - Тяжело единице среди бесконечной вселенной. Если остался один во вселенной, значит, ты примирился с навязанным тебе поражением. Так было, так будет. Нет аналогов для развития твоей личности, если развивалась она в одном экземпляре. Одна планета, одна цивилизация, одни предки. Но сегодня мы не одни во вселенной. Но сегодня аналоги есть в бесконечном числе. Цивилизации есть, что живут и развиваются не по нашим законам. Им хорошо, чувствуете, как хорошо. У нас много гаже и хуже. От нас скрываются законы наших братьев по разуму. Вот отфильтруйте свой собственный законный порядок, вот отложите от предков своих рациональное зерно и очистите плевелы. Собственный порядок рассчитывался на тысячелетия, значит он лучший. А мы не согласны. Для кого подходит данный порядок, пусть повесится с ним на одной веревке (бурные аплодисменты). Для нас он худший порядок. Мы насмотрелись таких пакостей, чего не заткнешь никакими зернами. Мы желаем сравнивать и испытывать свой порядок (продолжительные аплодисменты). Вот дурацкое прошлое, то есть прошлое мурсиан. Вот прекрасное будущее, то есть будущее планеты Земля. Мы желаем, и будем испытывать свой порядок, пускай убоится враг человечества, что попробовал нам помешать, что разрушил нашу вселенскую правду.
  После воплей снова аплодисменты. Они и впрямь бурные и продолжительные. Если не против, аплодисменты соответствуют ораторской программе оратора. И снова порядок. Малютка не просто так дирижирует массой. Один из его дипломов опять же ораторский диплом. В свое время хорошо учили товарища, в свое время хорошо научили его. Значит, товарищ заслужил эти самые аплодисменты. Бурные, неистовые, взрывоопасные. Пока что нет взрыва, но взрывная волна вытащила несколько железок из основания Триптиха. На железках держался хвост, который и отлетел прямо в лапы оратора.
  - Это правда! - хвост над толпой.
  - Больше правды! - хвост понесли по толпе.
  - Больше, черт его, больше! - кажется, ситуация вышла из-под контроля.
  Хотя Малютка не очень уверен в подобной дурости. Земная цивилизация сегодня в моде. Следовало начинать на ней зарабатывать еще вчера и чуть раньше. Однако мешало гнилое, можно добавить, отжившее прошлое. Прятали цивилизацию, запутывали мурсиан. Ты зачем ее прячешь? Ты зачем такой наглый вредитель? Это цивилизация всех мурсиан. Вчера она только земная цивилизация. Сегодня она подошла под вселенские мерки, сегодня для всех. Это сегодня могло случиться за двадцать веков до сегодня, но оно не случилось. Кислые и вырождающиеся мурсиане допотопного образца опозорились в предыдущую вырождающуюся эпоху. Они так и не попробовали земное блаженство вместо своей перезрелой кислятины. Но теперь, видит бог, они получат свое и попробуют.
  - Да здравствует Мурс!
  Не знаю, кто закричал, но оратора взяли в лапы. А там по сценарию.
  
  ПОЖАЛУЙСТА, ВКЛЮЧИТЕ ЗВУК
  Оратора поволокли, оратора стали подбрасывать выше скульптуры свободы. И в подарок ему песня.
  Запевала:
  Поднимайте кровавые стяги,
  Поднимайте над мертвой страной.
  Вылезайте из грязных оврагов
  На покрывшийся плесенью строй.
  Поскорее несите дубины,
  Поскорее несите камней,
  Чтобы правили вечно машины,
  Чтобы были превыше людей.
  Хор:
  Бешеной кодле
  Врежем по морде.
  Пакостным предкам
  Скормим объедки.
  Запевала:
  Не сидите по темным клетухам,
  Не рыдайте от пошлых стихов,
  Не смотрите вранье и порнуху,
  И не слушайте злых сосунков.
  Не пищите как крысы под дверью,
  Не свищите от разной трухи,
  Будьте словно коварные звери
  И карайте других за грехи.
  Хор:
  Гнусное племя
  Срубим под семя.
  Скопище гадов
  Вылущим смрадом.
  Запевала:
  В нашем мире грядут перемены.
  Да такие, что сами грядут.
  И заплатят скоты за измену,
  И кровавые реки прольют.
  Но на эти кровавые реки
  Мы нацелим свои обода.
  Будем жить как друзья человеки,
  И счастливыми будем всегда.
  Хор:
  Скоро подохнут
  Гнусные рохли.
  К звездам воспрянет
  Красное знамя.
  Черт подери, хороший подарок, обалденный подарок на все времена. Как же обратно не отдарить правильных мальчиков и целомудренных девочек. Только гад не отдаривается. А Малютка не гад. Малютка сегодняшний вождь, и быть может он популярнее всех популярных ублюдков на этой железобетонной планете.
  Тише товарищи! Спокойнее товарищи! Вот закончил калякать Малютка, вот показал свою шелудивую грудь. Пускай она шелудивая, но и у тебя такая же грудь, и у него, и у этого парня, и у той девчонки со смешной лысинкой. Не надо выделываться, заклинаю тебя! Надоели мутанты и монстры. Пускай будут шелудивые парни, у которых всегда на груди грязный огрызок материи. Кровавый и гнойный опять же огрызок. А на данном огрызке одно только слово, один только взлет над ничтожной мурсианской землей, один только символ. И этот символ дороже ста тысяч других немурсианских планет. И этот взлет обалденнее тысячи тысяч вселенных. И это слово:
  - Мурсятники.
  
  ОТ АВТОРА
  Еще несколько слов про возлюбленную мамонистическую собаку клана Мартовских. Ах, не такая гадкая собака! Ах, она, что возвратная полоса или спад в истории русского народа. Вроде спорили, вроде кончили спорить, однако опять поползли какие-то глюки. Что такое 'собака' на русской земле? Серебряники звякают, бумажки шуршат, спор готов начинаться, чтобы потом продолжаться целую вечность, даже если весь спор о собаке. И надо бы столь бузовое дело прикрыть, но как-то не получается гуманными средствами. Добро не совсем чтобы зло, зло не совсем что добро. Но семейная философия за семейным столом не в силах запротоколировать вышеозначенное добро или зло. Слабая философия, жалкая философия, серебряная философия. Круг замкнули, круг разомкнули. А может, не размыкали вообще никогда? Но серебряный звон точно есть, его размыкали.
  - Деньги давай!
  Следующий клич страждущего человечества. На улице нечто подобное услышать смешно, а дома страшно. Если серебряная философия Мамона проникла в семейный круг, что собой представляет семья? Например, семья президента, которая русский народ? Я плевал, что ты президент. Я плевал на твои полномочия и всякие корчи. Главное, деньги давай. Или не хочется? Ничего, перехочется. Не дашь деньги, пеняй на себя. Будет нищей, голой и босой Россия.
  Хотя потерпите, какого черта отдаст президент деньги? Товарищ договорился с собакой на определенных условиях и вылизал хвост. Оттуда кое-чего выпало. Для одного много, для всех мало. Семья президента может и обождать до следующей встречи с собакой. Желающие поживиться за счет президента, пускай договариваются сами, даже если не слишком сговорчивая собака. Так не бывает, чтобы один президент договорился на фоне других бестолковых придурков. И другие товарищи договариваются. За стаканчиком, за селедочкой, за молодочкой. Они из нашей обоймы, то есть за нашего бога Мамона, значит, они договариваются. Другое дело, если ты не из нашей обоймы.
  Семья человека, который не президент, всего-навсего человек, не навязывается в спутники к пресловутой собаке. И вот почему. Собачья денежка разрушает и убивает. Не надо тебе ничего. Если досталась копейка, ответишь рублем. Если на рубль получил всякого вкусненького, готовь свои тысячи. А главное, как бы не оказаться в большой попе. За звоном серебряников загнулась семья, нет ничего, только бродит тень человека. Зачем тебе тень? Политики постреляли народ. Буржуи ограбили страждущего и голодающего. Мерзавцы за золотой унитаз готовы раздрючить на клочья Россию. Нет настоящего бога, вы понимаете, нет. Триединое божество все тот же Мамон. Божественные храмы все то же Мамоново капище. Жрем, упиваемся, гадим. Под образами в капище дети Мамоновы.
  Приходит зло:
  В священный храм
  Разбив стекло
  Вползает хам.
  Ему плевать
  Гнилой соплей
  На Божью мать,
  На Дух святой.
  На чистоту,
  На аромат,
  На красоту,
  На все подряд.
  Зудит кила,
  Как чертов крот.
  Поборник зла
  На все плюет.
  И все же в тихом семейном кругу осталось тихое, доброе, вечное счастье. Денежка нападает, денежка исчезает. Сегодня она, но завтра обыкновеннее обыкновенного жизнь без нее, то есть без денежки.
  Пустой кошелек, пустая корзина, пустая кладовка. Неужели формация пустоты из области 'тихого' счастья? Неужели самый свирепый старик ломанулся в кусты на свирепой собаке своей? Всю российскую землю захапал, всех победил и на части порвал, а здесь улепетывает. Неужели настало время для сказки?
  - Деньги кончились.
  - Нечего больше просить.
  - Нечего больше давать...
  Вместо денег над миром счастливая сказка.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"