Маша : другие произведения.

Евлампий

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сказка о современном домовом.
    Опубликовано: 1) сборник фантастики "Вся неправда Вселенной", 2) Российский литературно-художественный ежемесячный журнал "Дон" - 6 номер за 2004 г. 3) журнал "Свой Круг" (Монреаль), номер 11, 2006"

 

Евлампий

 

В прихожей противно заверещал звонок: заспавшаяся морская свинка Машка с перепугу подпрыгнула так высоко, что, сама того не желая, перелетела через край трехлитрового баллона, хлопнулась на паркет и с со скоростью, которой позавидовал бы сам Шумахер, рванула в кладовку.

Пенсионерка Глафира Андреевна Сухорукова натянула на ночную рубашку вязаную шерстяную кофту, посмотрела на часы - в темноте мерцали угловатые зеленые цифры: 0:27 - и пошла открывать дверь неизвестному позднему гостю.

Лампочка на лестничной клетке, как всегда, не горела, лишь с улицы просачивалось мутное свечение еще непогашенных окон дома напротив.

"Опять балуются", - вслух подумала Глафира Андреевна, а про себя решила завтра же поговорить с Натявкиными, соседями сверху, о поведении их сына Мишки, известного всей округе дылды, баламута и любителя "пошутковать".

 

Порыв ветра покачнул болтающийся над входом в подъезд фонарь, и на мгновение лестничная клетка второго этажа озарилась неверным, трепещущим светом: аккурат перед дверью, на лохматом половичке стояла наполовину закрытая покрывалом корзина.

"Батюшки святы!" - ахнула Глафира Андреевна, и в голову ей полезли самые что ни на есть странные и недобрые мысли, коим, впрочем, не суждено было развиться в некую законченную идею, поскольку одеяло зашевелилось и подозрительно забурчало.

"Подкидыш!" - снова приготовилась ахнуть пенсионерка Сухорукова, но вместо ожидаемого "аха", с ее губ слетело нечто нечленораздельное: край покрывала пополз в сторону, и из-под него показался бородатый мужичок, ерзавший на дне корзины и с видимым усилием пытавшийся освободиться от яркой шелковой ленты, стягивавшей его поверх тулупчика.

 

Откуда-то вдруг потянуло запахом хвои, в глазах Глафиры Андреевны помутилось, свет померк.

 

* * *

 

Придя в чувство, пенсионерка Сухорукова обнаружила себя сидящей на диване. От стоявшей рядом на столе чашки поднимался ароматный пар, а на блюдце расположился манящий сдобой бублик. Часы показывали 0:31.

Осмотревшись, Глафира Андреевна обнаружила, что старческий маразм, о котором так много и так часто говорят, наконец добрался и до нее: на краю трюмо, болтая обутыми в лапти ногами, сидел все тот же мужичок и лукаво поглядывал по сторонам. Все еще надеясь, что видение пропадет, пенсионерка крепко зажмурилась, некоторое время полюбовалась плавающими зелено-сиреневыми кругами и открыла глаза. "Видение" с укоризной посмотрело на нее, покачало головой, вздохнуло и представилось: "Евлампий, домовой со средним специальным образованием".

"С каким об-бразованием?" - попыталась уточнить окончательно уверившаяся в неизбежности маразма Глафира Андреевна.

"Специальным", - домовой протянул аттестат.

 

Внутренность документа оказалась заляпанной непонятного рода жидкостью, крепко отдающей спиртом.

"Аттестат выдан домовому Евлампию", - начала читать Глафира Андреевна, - "коим пройден полный курс домо... домо.........ства.. Домоводства, что ли?"

"Домовёнства", - поправил Евлампий. "Ты не смотри, что там середина слова залита. Это мы с ребятами окончание отмечали - я на нее случаем бутылку кленовки опрокинул"

"Досадно", - вздохнула пенсионерка.

"Еще как досадно", - согласился домовой и потер затылок. - "Мне за это, знаешь, какой подзатыльник старшой наш залепил... Он хоть и "начальство", а по кленовочке вдарить тоже не дурак".

"А не поздновато ли среднее специальное получать?" - Глафира Андреевна с недоверием рассматривала домового, которому на взгляд было никак не меньше пятидесяти".

"Да я это.. все никак дело песенное освоить не мог. А какой же я домовой, коли хозяина песней доброй в вечер студеный развлечь не смогу?" - и затянул:

"Ой мо-роз, мо-ро-о-оз,

Не мо-розь меня,

Не мо-розь меня-а,

Мо-его-о е-жа.."

"Какого еще ежа?" - не поняла Глафира Андреевна.

"Ну, это у вас, у людей, кони, а нам-то они, поди, великоваты будут. Вот и приходится на ежах..."

"Не колется?" - участливо поинтересовалась старушка.

"Что я, пень какой, без седла ездить?" - обидчиво шмыгнул носом домовой.

 

"Да, вот еще что..", - помолчав, продолжил он. "Знать ты должна: вообще-то меня не к тебе, а к твоему соседу", - домовой достал из-за пазухи кусочек бересты, покосился на него одним глазом, - "Михаилу Натявкину, отроку семнадцати лет от роду.... распределили".

"Ну и?" - в Глазах Глафиры Андреевны зажглось любопытство.

"Не нукай, я тебе не ёж - вскачь не пущусь... ты слушай лучше:

 

Распределяют нас на места работы в корзинах, ночью. Вынул будущий хозяин "младенца" из корзины, взял на руки, да через порог перенес - там ему и жить: человек с утра встанет - ни корзины, ни домового. Посидит человек, подивится сну, какого вовек не видал, да и рукой махнет. И тут уж нам раздолье. Хозяйствуй по дому, делай, что хочешь.

А коли поостерегся человек, до домового не дотронулся, в милицию или еще куда позвонил - так к тому моменту, как они приедут нашего брата давно и след простынет.

Я-то думал, повезет мне, возьмут меня люди добрые. А тот парубок как дверь открыл, так я сразу недоброе почуял - странный он какой-то: в ухе серьга, а тут", - домовой хлопнул себя ладонью по груди и перешел на шепот, - "вообще череп нарисован. Поглядел он на меня, головой покрутил, хмыкнул и затащил корзину со мной в квартиру. Тут бы мне и уйти от него - не взял-таки он меня на руки - да стыдно было к своим возвращаться, несостоятельность свою признавать. Остался я".

 

Домовой отвлекся от повествования, посмотрел на старушку, улыбнулся: заслушавшаяся Глафира Андреевна мечтательно дожевывала бублик.

Евлампий поднапрягся, хлопнул в ладоши и на месте блюдца с бубликом сотворил вазочку с шоколадными конфетами, к которой немедленно потянулась рука Глафиры Андреевны.

"Леденцовые надо было сделать", - тут же про себя пожалел домовой, - "на дольше хватило бы".

 

"А человеку-то домового видеть не положено", - продолжил Евлампий. - "Со всеми делами за ночь управиться надо. Но уж если тебя хозяин заметил, может он с тобой делать все, чего душа его пожелает. Да вот беда, паренек тот до полудня из-под одеяла носу не кажет, зато как спать ложиться - сыновье почтение забывает, родительского слова не слушает: так до третьих петухов и сидит: чудищ на экране мечом направо и налево рубит. Ему-то удовольствие, а мне.. мне ж работать надо!

Жду я день, жду два - уж светать начинает, ан нет, не ложится он спать. А матушка его с первой зорькой вставать охотница: опять отсиживаться приходится - на глаза-то человеку показаться нельзя. На третий день не выдержал - вышел посреди ночи. Думал, проберусь тихонько на кухню, посуду перемою, каши сварю. И угораздило же меня о провод споткнуться. Шуму - как от медведя, через малинник продирающегося... А паренек тот как ждал: от компьютера оторвался и в мою сторону - шасть. Увидел, конечно.

И пришла беда неминучая: дня не проходило, чтоб хозяин чего-нибудь нового не требовал: то жвачку ему сотвори, то поесть посреди ночи приготовь, а раз дело было - скейт попросил. Я его спрашиваю, что это за штука, а он ну объяснять: "Деревянный", - говорит, - "такой, на колесах". Я ж не дурак, мне дважды повторять не надо - сотворил, что заказывали...", - ехидно усмехнулся домовой, - "хорошая телега получилась, ладная да крепкая. Он ее потом полдня на доски разбирал, потому как целиком ее из квартиры вынести невозможно - в дверь не пролазит. Крику, правда, было...

А позавчера родители его уехали, сказали на какой-то симпозьюм, доклады читать.. Леший его знает, где этот Симпозьюм и чего на него ехать - вроде им дома кто читать запрещал...

Да только вконец распоясался малец, пристал: комнату пропылесось, бельишко в стиральной машине прополощи, телевизор настрой... Его, конечно, тоже понять можно - самому лень, а мы такому не учены.. Вот веником помахать, али шваброй, на крайний случай, это мы можем. А все то, что в ризетку включается, это нет.. это нам не под силу. Такому только в институтах учат, а у меня ж это.. среднее специальное..

Осерчал на меня он, избавиться решил: снова в корзину сунул, да под твою дверь ... как котенка какого..

Я бы давно исчез, так он, кочерыжка капустная, меня вишь как запеленал, не двинешься.

Вот такая история вышла", - вздохнул Евлампий. - "Ты не бойся, уйду я сейчас. К своим возвращаться придется.

А вообще, если хошь, ты меня обратно соседу вернуть можешь. Меня ж к нему распределяли, не к тебе. И вообще, я товар ...некон.. некондиционный", - отвернулся и утер подло побежавшую слезу домовой.

 

Глафира Андреевна, не привыкшая, чтобы ей тыкали, и вначале весьма осерчавшая за это на домового, скупой мужской слезы вынести не смогла: "Оставайся, пока у меня поживешь - а там посмотрим".

 

* * *

 

Спать решили в разных комнатах: Глафира Андреевна - у себя, в спальне, Евлампий - в кладовке, где он, побродив по квартире и позаглядывав во все уголки, нашел старую лежачую коляску.

Глафира Андреевна сняла очки, погасила свет и попыталась уснуть. Да только куда там... Домовой и его странное появление не давали сну ни малейшего шанса. "Чудо какое", - думала она, - "а еще говорят "сказки". В корзине, ночью.. Среднее специальное.. даже не верится... А вдруг..?", - пронзила ее страшная мысль.

Скрипнула половица, в коридоре зажегся свет, Глафира Анреевна приоткрыла дверь в кладовую. "Фух", - с облегчением выдохнула она: домовой никуда не исчез, а, напротив, мирно спал, свернувшись калачиком. Рядом тихо посапывала успокоившаяся морская свинка Машка.

Глафира Андреевна уже почти полностью прикрыла дверь в кладовку, когда Евлампий открыл один глаз и чуть хрипловатым со сна голосом осведомился: "Спросить что хотела? Давай, не стесняйся".

"Ой!" - смутилась пенсионерка, - "а я завтра утром тоже забуду, что тебя видела?"

"Не забудешь, не бойся, - усмехнулся домовой, - понравилась ты мне. Покалякаем еще"

 

* * *

 

Первым, что бросилось в глаза проснувшейся Глафире Андреевне, был завешенный сохнущим бельем балкон, с которого ароматно тянуло тем же хвойным запахом, который давеча почудился ей на лестничной клетке.

Отсутствие каких-либо следов пыли и готовый завтрак также не стали сюрпризом.

 

Глафира Андреевна потормошила домового: "Вставай, дочь с мужем скоро внучку приведут".

"Внучку, говоришь.." - домовой выпрыгнул из коляски, мягко приземлился на паркет, потянулся, - "внучка - это хорошо".

"Ты бы пошел, пока на балконе посидел, от греха подальше", - предложила старушка.

 

Выбравшись на балкон, Евлампий опасливо покосился на двух голубей, примостившихся на другом конце перил: "Ручные али лучше поостеречься?".

"Хищные они", - решила пошутить Глафира Андреевна.

Ответом ей был не на шутку испуганный взгляд двух зеленоватых глаз и растерянно хлопающие рыжие ресницы.

"Да не бойся ты так", - уже успела пожалеть о содеянном старушка, - "ты их не трогай, и они тебе зла не сделают".

Домовой как-то уж очень нервно вздохнул, покрутил головой, приподнял клеенку, покрывающую столик с цветами и нырнул под нее.

 

* * *

 

Из прихожей донесся звонок ("Опять зверушку до смерти напугают", - подумалось домовому) и обрывки разговора:

..бабуля!!... только до вечера... аккуратнее, порвешь... мам, мы с Лешей... босиком не ... пока, солнышко... мы с папой....

 

Край клеенки задрожал и поднялся: под стол заглядывало веснушчатое лицо девчушки лет шести.

Евлампий покинул убежище, перебрался через порог. Оказавшись в зале, он вскарабкался на табурет, неторопливо погладил бороду и полувопросительно-полуутвердительно изрек: "Внучка, значит..."

"Внучка!" - кивнуло веснушчатое существо и тряхнуло рыжими косичками.

"А величать как?"

"Анюта", - ничуть не смущаясь, представилась девчушка.

"Нюра, значит", - скорее для себя, чем для окружающих заметил домовой. - "А меня Евлампием звать".

"Ивлапий!!!", - восторженно заверещала Анютка, схватила домового под мышки и закружилась по комнате. Евлампий шкодно заболтал ногами, попытался высвободиться и, наконец, не выдержал - пожурил Анюту: "Нехорошо это, так старшими вертеть". Но строгий тон домовому не удался, добродушный басок все равно прорвался сквозь требовательные нотки: девчушка понравилась Евлампию с самого начала, и сердиться на нее просто не получалось.

"Теперь у меня свой Ивлапий есть", - не переставала восторгаться Анюта, - "как в мультике про домовенка Кузю. Да?"

"Мультик..", - ухмыльнулся Евлампий, - "фильм это учебный. Специально отсняли. "Условия выживания домового в трудных условиях современной квартиры" - во как назывался. А ты: мультик...".

 

* * *

 

На обед решили приготовить котлеты. Домовой ловко нарезал лук, хлопнул в ладоши, поднял его в воздух, распотрошил, вытряхнул колечки одно из другого, закружил их вихрем - и вот, под потолком вокруг люстры вращались две цепочки луковых колечек, искусно продетых одно в другое.

Анюта постояла посреди кухни, задрав голову, понаблюдала за загадочными виражами лука, наклонилась и потянула Евлампия за ворот: "Пойдем, я тебе моего слона покажу. В зоопарк поиграем".

"Да вы и впрямь пошли бы в комнату", - вмешалась Глафира Андреевна, - "душно тут. Я и сама справлюсь. А вы пока поешьте чего-нибудь, котлеты-то нескоро готовы будут".

Домовой хлопнул в ладоши, дверь холодильника открылась. Подвинув табурет и взобравшись на него, Евлампий деловито погромыхал кастрюльками, банками и мисочками и извлек из холодильника банку клубничного варенья и свежий огурец. Закрыв холодильник, домовой оглянулся на Глафиру Андреевну: "Ну, мы пошли".

 

* * *

 

В зале несколько раз раздавались хлопки в ладоши, коих, впрочем, не было слышно на кухне - их заглушало аппетитное шкворчание жарящихся котлет.

Когда же, освободившись, Глафира Андреевна вышла в комнату, ей предстало весьма любопытное зрелище: на Анюте прямо поверх свитера было надето явно большое ей красное шелковое платье, голову венчало загадочное архитектурное сооружение из десятков заколочек и ярких резинок для волос, а на коленях лежал открытый на середине толстый глянцевый каталог.

Упорно продолжая не замечать вошедшую Глафиру Андреевну, Анюта и домовой увлеченно мазались клубникой и лепили на мордахи нарезанные огурцы.

Старушка деликатно кашлянула. Домовой оторвался от каталога, взглянул на Глафиру Анреевну: "Улучшает цвет лица" - хохотнул он, поясняюще ткнул в яркую страницу, на лету поймал свалившийся со лба кружочек огурца и с хрустом его сжевал.

 

* * *

 

Сомлевшую после обеда Анютку Глафира Андреевна уложила спать, а Евлампий, порывшись на книжной полке, извлек самый толстый из всех томов, бухнулся в кресло и провел пальцем по названию: "Эн-цик-ло-пе-ди-я...... почитаем".

"Не многовато ли сразу?" - полюбопытствовала пенсионерка.

"Не, в самый раз", - не уловил иронии домовой и продолжил уже начатое чтение, - "авары, Августин, авиабаза, авокадо, австралийский союз..".

Бормотание домового не прекратилось и через два часа, изменилась лишь начальная буква произносимых шепотом слов: "Платов, Платон, плауновидные, плаха, плебеи, плезиантропы.."

 

* * *

 

За ужином Евлампий болтал без умолку: то сыпал научными терминами, то переходил на добродушно-деревенский говорок с шутками-прибаутками.

"А еще", - домовой, призывая к вниманию, поднял указательный палец, - "еще я слова задом наперед читать могу".

"Корова", - не замедлила проверить Анюта.

"Аворок"

"Чашка"

"Акшач"

"Бабусенция", - чуть призадумавшись, изрекла Анюта.

"Яиц.. яицнесубаб.. тьфу ты, придумала..."

Но столь краткое подтверждение появившегося таланта Анюту не удовлетворило, и кухня наполнилась звуком перебивающих друг друга голосов: "Подоконник - киннокодоп, лошадка - акдашол, ёлка - аклё, колокольчик - кичлоколок, водопад - даподов". Расходясь все больше и больше, Анюта и Евлампий перешли почти на крик, упрямо не желая прислушиваться к требованию Глафиры Андреевны прекратить этот базар. ... "ковер - ревок, табурет - терубат, холодильник - киньлидолох, василек - келисав..."

Спор нарушила примчавшаяся из прихожей и одним прыжком взлетевшая на колени к хозяйке морская свинка.

"В дверь, должно быть, звонят", - обобщила предыдущий опыт Глафира Андреевна.

 

* * *

 

Из-за входной двери показалась лохматая голова Мишки Натявкина, а за ней в кухню втёк и сам Мишка: "Чего это у вас дверь не закрыта? Денег лишних много, что ли?" - развязно начал он, но, поймав взгляд Глафиры Андреевны, перешел непосредственно к делу:

"Я с репетитором английским занимаюсь, а у вас тут шум как в ...", - попытался подыскать сравнение Натявкин-младший, - "..в общем, потише, ладно.."

 

Крикливой внучке Глафиры Андреевны достался недобрый взгляд, который, впрочем, заметно потеплел по мере его перехода на сковородку с котлетами, и приобрел ошалело-радостный оттенок, когда Мишка, наконец, заметил сидящего рядом со сковородкой Евлампия: "Так вот ты где!"

"Глафира Андревна..", - решил изменить тон Мишка, - "отдайте мне его, а? А то мне брюки постирать некому и клюшку починить тоже, а у меня игра в пятницу".

"Ну, это как Евлампий решит.."

Домовой покачал головой и, оправив тулупчик, повернулся к Глафире Андреевне: "Не могу я ему отказать, не могу. Я ж у тебя это... противу правил живу". Потом кивнул Анютке: "Сбегай, принеси с балкона корзину".

 

* * *

 

Уже стоя перед входной дверью, Евлампий наклонился, ласково потрепал по голове морскую свинку и, охнув, перелез через край корзины.

"А можно", - обратилась к Мишке Глафира Андреевна, - "я его провожу?"

"Можно", - по случаю такого везения Натявкин-младший решил на время сменить гнев на милость.

Пока поднимались по лестнице, Евлампий дурашливо крутил лохматой башкой, болтал ногами и со смаком облизывал неизвестно откуда взявшегося красного петуха на палочке.

У дверей Мишкиной квартиры делегация остановилась.

"Заноси давай, чего стал", - скомандовал Мишке домовой.

Мишка послушно поднял корзину, внес ее в прихожую и, поколебавшись несколько секунд, поставил на пол.

Евлампий подмигнул Глафире Андреевне и хитро сморщил нос: "Вернусь еще".

"Это как же? Евлапушка, ты же сам сказал, что с ним остаться должен", - сбиваясь, пролепетала Глафира Андреевна.

"То-то, должен", - Мишка погрозил домовому пальцем, нагловато улыбнулся: "Прощевайте, Глафира Андревна".

Дверь закрылась.

 

* * *

 

Вернувшись к себе, Глафира Андреевна с минуту постояла в прихожей, поразмыслила о том, что все хорошее быстро кончается, вздохнула и пошла на кухню - ставить на плиту уже остывший чайник.

 

На запотевшем оконном стекле было выведено: "киньлидолох".

"Холодильник", - автоматически прочла Глафира Андреевна. - "Стоп. Какой еще холодильник?"

 

* * *

 

В морозилке обнаружилась страничка с неровно оборванным краем:

 

"Образец Контракта о Домовёнстве:

Выпускник среднего специального училища домовёнского дела, в дальнейшем именуемый "Домовой", с одной стороны, и физическое лицо (а также его прямые потомки), в дальнейшем именуемое "Хозяин", с другой стороны, заключили настоящий контракт о нижеследующем:

 

Дабы получить Домового в полную собственность, Хозяин обязан:

    1. а) взять Домового в руки

б) перенести его через порог собственного жилища;

2) в течение первых трехсот лет с Домовым обращаться...

......

......

 

 

В случае невыполнения пункта 1), подпунктов а) и б), Домовой получает право сменить Хозяина в любое удобное для себя время".

 

 

Ниже, неровным почерком было приписано: "А брюки-то ему и в самом деле постирать не мешало бы".

 


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"