Сквозь сыпавшую с неба снежную пелену по едва заметной лыжне летели два лыжника.
В тот год зима заставила себя долго ждать. Туманы непроглядным саваном окутывали город аж до середины декабря, но потом, как будто прорвав невидимую плотину, повалил снег и нагрянули морозы.
Почти под самый Новый год Николай с сыном выбрались на первую в этом сезоне лыжную вылазку, но увлеклись, и вот теперь рисковали опоздать на последнюю электричку.
Десятилетний Сашка, хоть и крепыш, приотстал. Стемнело. На снег легли размытые полосы лунного света. Оба лыжника уже почти не чувствовали лиц - мороз крепчал. Едва слышно потрескивали от мороза деревья, тихо скрипел снег под лыжами, а вокруг царила зимняя сказка: ели с сугробиками снега на пушистых лапах, стройные красавицы-сосны и березы, покрытые инеем ветки которых слабо блестели в лучах призрачного лунного света.
Вдруг торжественную тишину лесного зимнего царства прорезал слабый, жалобный то ли плач, то ли писк, и Николай, словно натолкнувшись на невидимую стену, остановился. Мужчина прислушался. Писк повторился. Он доносился откуда-то справа, из-за кустов.
Николаю стало не по себе: он вспомнил леденящие душу истории о новорожденных детях, выброшенных в мусоропровод, на улицу, закопанных в лесу, которые время от времени появлялись в газетах. Звуки, доносившиеся из-за деревьев, сильно напоминали детский плач.
Сзади на него едва не налетел разогнавшийся на спуске Сашка. Мальчик тоже услышал доносящийся из темноты писк и вздрогнул.
- Ты постой здесь, на лыжне, - совладав с собой, почему-то шепотом сказал Николай сыну. - А я посмотрю, что там.
- Ты только недолго! - испуганно заглядывая в глаза отцу, ответил Саша, и Николай, отстегнув лыжи, мгновенно исчез за деревьями.
Едва мужчина сошел с лыжни и сделал несколько шагов по зыбкому снегу, как писк оборвался и перешел в громкий, отчаянный, захлебывающийся лай. Вынырнув из-за огромной наполовину поваленной березы, Николай наконец разглядел источник этих звуков.
К стволу толстой кряжистой сосны за веревку был привязан щенок. Пес прыгал, вставал на задние лапы, словно пытаясь дотянуться до человека и не дать ему уйти. Сбросив перчатки и присев на корточки, мужчина попытался непослушными замерзшими пальцами распутать веревку на шее щенка, но та не поддавалась. Пес по-прежнему прыгал, дергал за веревку и мешал.
- Саша, иди сюда! - позвал отец сына, и, когда темная фигура мальчика вынырнула из-за деревьев, спросил:
- У тебя есть с собой нож?
Сашка достал из кармана куртки небольшой складной ножик, быстро перерезал им веревку, и отец с сыном, пристегнув лыжи, помчались на станцию. Спасенный найденыш, спрятанный Николаем на груди под курткой, сильно дрожал и жалобно поскуливал.
Вера только рот открыла, увидав, какой "трофей" принесли из лесу отец с сыном. Щенок, как только его опустили в прихожей на пол, проковылял на трех лапах в зал (переднюю левую, видимо, подмороженную, он держал на весу) и отметился лужей на ковре. Мать тут же взвилась:
- Собаке в доме не место! - кричала она. - Везите эту псину туда, откуда привезли!
- Мам, его уже выбросили один раз, - глядя прямо в глаза матери, ответил Саша. - Оставили замерзать в лесу. Мы что, тоже поступим, как те отморозки? Кстати, мама, - вдруг нашелся мальчик, - это будет твой новогодний подарок!
Вера ничего не сказала в ответ, молча замыла лужу на ковре, подошла к забившемуся в угол щенку, взяла его на руки и обратилась к сидящим на диване мужчинам:
- Ну, что расселись? Берите газету, ищите ветеринара, звоните. У него же лапа подморожена, слепые, что ли?
Ветеринара искали долго: ехать на окраину города в двадцатиградусный мороз охотников было мало. Наконец, одного уломали, пообещав неплохие деньги...
Ночью Николай несколько раз поднимался и выходил на кухню - покурить. Столбик термометра опустился ниже тридцатиградусной отметки, и мужчина, время от времени поглядывая на спящего в картонной коробке найденыша с перевязанной передней лапой (весь вечер щенок пытался содрать зубами повязку с мазью, но, поняв, что закрепили ее намертво, сдался), дымя в форточку, ругаясь про себя и покашливая от морозного воздуха, мысленно проклинал зверей, что оставили пса замерзать в зимнем лесу.
Так в семье Устиновых появился Бес, по словам ветеринара, "смесь овчарки с "двортерьером".
Через год, в начале следующей зимы, Николай в тяжком подпитии возвращался домой - случались у него пару раз в год такие "срывы".
Около полуночи шел он по проезжей части в компании Беса, который вымахал к тому времени в крупного, почти с овчарку, пса - пьяному море по колено, а машина - не трамвай - объедет. Николай не видел огромного фургона, вынырнувшего на приличной скорости из-за угла, не слышал разорвавшего тишину гудка, но Бес среагировал мгновенно: схватив хозяина за брючину и до крови прищемив зубами ногу, он выволок его на обочину прямо из-под колес фургона. Машина пронеслась мимо, мужчина, не удержавшись на ногах, упал в сугроб, хмель как рукой сняло.
- Ну, Бесяра, ты даешь! - только и сказал Николай, новыми глазами глядя на любимца семьи.
Пес, склонив голову на бок, сидел рядом с безуспешно пытающимся подняться хозяином. В ответ на похвалу он то ли обиженно, то ли осуждающе тявкнул, будто говоря: "Дурак! Пить меньше надо!", а потом, вскинув передние лапы на плечи хозяина и окончательно повалив его в сугроб, стал умывать языком.
...Пришедшая весна выдалась на редкость ранней, и когда в середине марта впервые выдались по-настоящему теплые и солнечные выходные, весь город подался на дачи.
Бес, видимо, поняв, что хозяева собираются на дачу, радостно прыгал по квартире и чуть ли не волоком тащил Сашу к двери, хотя такого рода поездки всегда давались ему нелегко: пес на дух не переносил намордник и толчею в электричке...
- День добрый! - к Николаю, поправлявшему забор, подошел сосед по даче. - Огонька не найдется - закурить? А то у меня все спички отсырели.
Николай протянул соседу коробок.
- Слыхал, что у Вороновых волки загрызли собаку? - прикуривая, спросил тот.
- Да ты что?! - от удивления Николай аж присвистнул.
- Бедняга была на цепи и не могла убежать, - добавил Михаил. - А волки от зимней бескормицы просто осатанели.
- Да, знаю. Летом и осенью серым живется вольготно: еды вдоволь. А ранней весной они бывают просто бешеными от голода, - ответил Николай. - В деревне, откуда я родом, волк как-то по весне утащил со двора ребенка.
Субботний вечер выдался на удивление красивым и не по-мартовски теплым. Николай, Вера и Саша вытащили из домика старые стулья, и, лениво просматривая газеты, грелись на солнышке.
Волки появились у кромки леса совершенно неожиданно. Хозяева бы их, наверное, и не сразу заметили, если бы не вскинувшийся и не зарычавший Бес.
Завидев волков, Николай, Вера и Сашка с криками бросились в домик, а пес, вздыбив шерсть, прыгнул навстречу волкам. Два крупных хищника напали одновременно - и завязалась неравная схватка.
Понять, кто кого кусает и рвет, было совершенно невозможно: Бес и его противники слились в один визжащий и катающийся по земле клубок - только шерсть летела клочьями.
Вера и Саша с криками метались по дому, а Николай схватил стоящие в углу тяжелые грабли - первое, что попалось под руку - и бросился на помощь погибающей в неравной схватке собаке. Он несколько раз хорошенько огрел одного из хищников - и волки, огрызаясь, попятились к лесу.
Истерзанная собака лежала в луже крови. У нее зияли глубокие раны на спине, на боках и брюхе, на кусочке кожи болталось полуоторванное ухо. Николай подхватил на руки истекающего кровью пса - и бросился к Михаилу. Беса нужно было срочно везти в ветеринарную клинику, а у соседа была машина.
Ветеринар, осмотрев раны пса, лишь присвистнул:
- Один против двух волков, говорите? Храбрец! Много крови он потерял, очень много. Но понадеемся на собачью живучесть.
Ветврач сделал Бесу укол и начал штопать страдальца.
Всю следующую неделю Николай, Вера и Сашка не отходили от собаки. Поначалу Бес был слабым, вялым и отказывался есть, но на шестой день приободрился. Стало ясно, что пес пошел на поправку.
Пресловутая собачья живучесть не подвела: через два месяца Бес полностью оправился от ран, и уже в конце мая с глуповато-счастливым видом носился на даче за птицами.