Как-то в конце лета или начале осени 2001 года на стройплощадку ТЭЦ "Юсифия" (это примерно в 60 километрах от Багдада), где я работал переводчиком, приехала пара - невысокая щуплая женщина лет шестидесяти и мужчина-араб, седой, сморщенный и сухонький. Последний оказался мужем женщины и был старше своей спутницы лет на десять.
Она отлично говорила по-русски и немудрено: она оказалась моей землячкой, белоруской. Звали ее почему-то совсем не по-белорусски - Луиза Васильевна. Тем не менее, она была родом из Марьиной Горки, небольшого городка в Минской области. Визит ее нас не особо удивил: к нам часто приходили с просьбой принять на работу арабы, обучавшиеся когда-то в России (или в Советском Союзе), или наши бывшие соотечественницы, вышедшие замуж за иракцев.
Луиза Васильевна, однако, пришла просить не за себя, а за дочь. В то время нам как раз требовался сотрудник со знанием английского и арабского языка и компьютера, поэтому мы предложили нашей гостье привезти в следующий раз и дочь.
Через несколько дней Луиза Васильевна привезла худенькую девушку лет двадцати пяти по имени, если не ошибаюсь, Дина. Наш начальник попросил меня проверить, как кандидатка "сечет" в английском и в какой степени владеет компьютером. Чтобы убить двух зайцев сразу, я усадил девушку за компьютер и попросил написать на английском свою биографию.
Через какое-то время она протянула мне полстранички текста. Пробежав его, я сразу понял, что девушка знает язык слабо, если брать по меркам нашей школы - на уровне троешника десятого класса. Но одна фраза в тексте серьезно заинтересовала меня: "My mother's maiden name is Luchenok" ("Девичья фамилия моей матери - Лученок").
- А твоя мама не родственница того самого Игоря Лученка, известного белорусского композитора? (написавшего немало хитов для знаменитых "Песняров" - И.М.) - поинтересовался я - и получил утвердительный ответ.
Так я на собственном опыте убедился, что мир тесен.
Тем не менее Луизу Васильевну пришлось огорчить: ее дочь нам не подходила. Но... подошла сама мать - женщина имела техническое образование и отлично знала арабский язык. Посадил ее наш начальник "на чертежи" в ПТО, определив, если не ошибаюсь, оклад в две сотни "зеленых" - для Ирака сумма более, чем приличная, тем более, по тем временам.
Вот тут-то мне и удалось распросить ее подробнее о том, как она попала в Ирак. История Луизы была проста и драматична, как и история любой советской девушки, имевшей несчастье полюбить иностранца в годы "развитого социализма". Ее будущий супруг, араб по фамилии Аль-Вазни, приехал на учебу в Союз из Ирака. Между молодыми людьми вспыхнуло чувство, об остальном догадаться нетрудно...
Девушка решила уехать из СССР.
Дело происходило в 60-е годы. КГБ, естественно, не дремало и по традиции устроило всем родственникам Луизы "сладкую жизнь": один из них, например, был военным в большом, едва ли не генеральском, чине. Естественно, после такого напатриотичного поступка девушки, послетали шапки и звания.
У героини моего рассказа родилось две дочери. Старшая вышла замуж за турка, некоторое время жила в Турции, потом перебралась с мужем и ребенком в Австралию. Младшая, та самая, что хотела устроиться к нам на работу, на момент моего с ней знакомства, была не замужем.
О своей жизни при режиме Саддама Хусейна Луиза Васильевна рассказывала мало. Это можно понять: ведь диктатор все еще был у власти. Помню, однажды, когда мы взялись громко обсуждать в нашем офисе на площадке политику Хуссейна, она попросила нас: "Не надо". - "Да что вы, Луиза Васильевна! - засмеялись мы. - Здесь все свои!" - "Ребята, я живу в этой стране уже много лет", - заметила она, вероятно, намекая на то, что все прослушивается. Однажды она рассказала одному из моих коллег, что когда-то проектировала холодильники для трупов.
Пожалуй, история ее жизни могла бы лечь в основу художественного произведения, решил я - и по возвращении из Ирака в июле 2002 года принялся за дело. Я не пытался создать документальное повествование, и прототипом моей героини реальную Луизу Васильевну можно назвать с некоторой натяжкой: например, я перенес время действия из 60-х в 70-е гг., "отправил" свою героиню из Марьиной Горки в Ивацевичи, чтобы усилить мелодраматичность произведения, "лишил" ее возможности иметь детей, "искалечил" ее мужа и т.д: все-таки законы жанра обязывают. Однако при изложении исторических фактов я старался быть максимально точным и пользовался трудами людей, которые изучили иракскую и "хуссейновскую" тему куда глубже меня. В рукопись вошли и некоторые реальные эпизоды, в действительности случившиеся со мной во время пребывания в Ираке, например, диалог со служащей музея подарков С. Хусейну, наотрез отказавшейся сообщить, был ли он сам в "своем" музее или эпизод с "обязаловкой", когда накануне дня рождения иракского лидера главную героиню хотят заставить вывесить у себя на доме его портрет (о такой имитации "народного ликования" мне рассказывал один из знакомых арабов).
Я не планировал написать политическое произведение, но, как известно, даже если люди не занимаются политикой, это не значит, что политика не занимается ими.
Основная часть романа был написана за полтора месяца, предварительный вариант был "опробован" на знакомых, которые дали ему, как принято говорить, "высокую оценку". Рукопись (если можно назвать рукописью компьютерный файл) читали и мои бывшие коллеги по Ираку, делали замечания, некоторые из которых я принимал, другие же - игнорировал. Да, признаюсь, "Прощай, Багдад..." вышел анти-саддамовским, но не потому, что я ставил себе такую задачу, а потому, что прожив в этой стране год и увидев всю ее нищету, забитость, запуганность на фоне огромных красочных плакатов, картин, изображавших "великого вождя иракского народа", его многочисленных памятников с простертой рукой, я просто не мог написать как-то по-другому.
В окончательном виде роман увидел свет в ноябре - декабре 2004 года, когда его, с некоторыми сокращениями, опубликовала белорусская газета "Наш край". Потом я разместил его и в электронной библиотеке Максима Мошкова. Отзывы и оценки читателей меня приятно порадовали, даже из США мне написали несколько наших бывших соотечественников. Впрочем, в бочке меда без ложки дегтя, хотя бы очень маленькой, редко обходится: некто, скрывшийся под красноречивым псевдонимом "Саддам Хуссейн" спрашивал меня (цитирую): "Сколько бабла тебе Пентагон приплОтил за такую пропаганду - гонишь ведь все на американские деньги". Я немедленно вырос в собственных глазах и тут же представил себя в одном из кабинетов вышеупомянутого военного ведомства США, где генерал, съевший собаку на диверсиях против миролюбивых стран (типа СССР) инструктировал меня, как сделать "пропаганду" более действенной.
Эх, товарищ "Хуссейн"! Напряг бы ты извилину-то мозговую, да подумал: если бы мне "приплОтил Пентагон", я бы, наверное, давно уже выпустил этот роман отдельной книгой тиражом, эдак, тысяч в сто! А вообще-то, уж не знаю почему, но я так и не смог воспринять серьезно реплику доморощенного "Хуссейна", вряд ли выезжавшего когда-либо за пределы родного поселка Задрыпинска или деревни Нижние Мудозвоны, а потому понятия не имеющего, что на самом деле происходило в Ираке в период правления диктатора.
Большинство читателей спрашивает меня, зачем я "убил" героиню. А затем, что трагический финал воздействует на чувства гораздо сильнее традиционного "хэппи энда". Чем сильнее автору удалось "зацепить" читателя, тем больший ему, автору, почет! Ну а во-вторых, я, честно говоря, не знал, что мне делать со своей героиней, если она вернется на родину "живой". Так и Тургенев не зная, как ему поступить с Базаровым из "Отцов и детей", просто "умертвил" его.
Я не сторонник так называемых "сиквелов" (продолжений), потому что они выходят чаще всего слабее исходного произведения, и их появление объясняется, как правило, лишь желанием выкачать все возможное из однажды найденной удачной темы. Однако к теме Ирака я вернулся пару лет спустя в повести "Полюбить черным", герой которой попадает в послевоенный Багдад. Надеюсь в свое время разместить ее в "Самиздате".
Ну а что же Луиза Васильевна? Последний раз я видел ее в июле 2002 года, незадолго до своего возвращения в Белоруссию. "Если увидите Игоря Лученка, передайте привет", - попросила она.
Исполнить ее просьбу сразу я не сумел, потому что вскоре уехал в очередную загранкомандировку, на этот раз в Китай. Именно там меня и застало сообщение о начале новой войны Ирака с США и союзниками. Долгое время я не знал, как сложилась дальнейшая судьба героини моего рассказа. Позднее один из моих бывших коллег написал мне, что войну Луиза Васильевна пережила, чему я искренне рад: выжить в Багдаде, где каждый день гремят выстрелы и взрывы, кажется весьма проблематичнм.
Наконец-то, почти пять лет спустя после появления романа "Прощай, Багдад...", он вышел отдельной книгой в одном из крупнейших белорусских издательств "Книжный Дом". Потеряют ли читатели интерес к иракской теме после казни Саддама Хусейна? Думается, нет. Теперь, когда в прошлое уходит целая мрачная эпоха его правления, многим, наверное, будет интересно узнать, как это было тогда...
В связи с публикацией романа в печати, я вынужден оставить в Интернете лишь его фрагмент. Для потенциальных англоязычных читателей я также собираюсь выложить в библиотеке Мошкова часть этого романа в собственном переводе на английский язык, хотя понимаю, что он может быть далек от совершенства.
Распространением книги занимаeтся фирма "Интерпрессервис". Торгуют этой книгой и интернет-магазины OZON.RU, BOLERO.RU и многие другие.
Проживающие в Беларуси могут связаться со мной лично по телефону (163) 46-10-38 или 801-00-41, и я постараюсь помочь в приобретении этой книги. Отвечу и на электронные письма на адрес igor_matveyev@mail.ru
И последнее. Права на рукопись "Прощай, Багдад..." переданы мной издательству "Книжный Дом" на довольно непродолжительный срок - до 01.09.2008 г. - поэтому если какое-то из российских издательств заинтересуется изданием этого романа в России, я готов рассмотреть любые предложения.